Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

– … Я в жизни исхожу из понятия добра и доверия, а он наоборот….

– …Именно с ней, сплетницей и дружили. Страх был покрепче благоговения. Забывали, что и дружба и вражда ее опасны. У этой старухи была наклонность первенствовать, властвовать. Сколько судеб она поломала, пока удалось ее выгнать! А всего-то секретаршей была. Манеру она имела, слабость такую: всех, кто моложе семидесяти, в чужие постели «затаскивать»….

На нижней полке спит маленький худенький мужчина. На столике рядом с ним очки с огромными линзами и журнал. Читаю: «Вопросы философии». На остановке вваливается огромный неприятного вида краснолицый детина в светло-зеленом костюме. Оглядел купе. Подошел к сонному человеку и со всей силы ударил его ладонью по пятой точке. Мужчина вскочил, растерянно моргая невидящими глазами. Потом нащупал очки и сел. На внезапную грубую побудку он ответил грустной какой-то виноватой улыбкой. Меня затрясло. Не выношу, когда сильный издевается над слабым. Настроение испортилось.



Вернулась на свое место. Мать подняла голову. Я спросила:

– Почему в поезде в основном о плохом говорят? К чему эта странная привычка откровенничать с попутчиками?

– Свойство такое у людей – грустным делиться. Чужой посочувствует и забудет, а рассказчику легче становится, – сонным голосом ответила мать и опять опустила голову на сумку.

– Людям нравятся печальные истории, – добавил пожилой мужчина, который дремал на третьей полке.

Я задумалась над результатами «экскурсии по жизни».