Зеркало Велеса   ::   Прозоров Александр Дмитриевич

Он резался на ножах, прятал в

рукаве кистень, а потом с одного замаха плющил им расставленные Белым на

ступеньках, перилах или земле шишки. Кольчугу поначалу носил через день, но

где-то недели через две снимал ее уже только на ночь, отчего тело начинало

казаться невесомым, парящим в воздухе. Однако насладиться этим полетом Звереву

никак не удавалось, поскольку каждый вечер он проваливался в сон, едва добирался

до постели, а думать мог только о постоянно ноющих от натуги мышцах. Он

ухайдакивался так, что мысли о Варе на время вылетели из головы. Радовало

только, что управляться с оружием у него получалось. Тело неплохо помнило то,

чему его учили раньше — да и сам Зверев был совсем не дурак.

На улице тем временем установилась слякотная осень, дожди все чаще и чаще

загоняли Пахома и его ученика в дом или в терем — с лука тут не постреляешь,

рогатиной не размахнешься, разве что к ножу и кистеню приноровиться можно.

В усадьбе тем временем отметили Воздвиженье, наполнившее двор капустными

запахами[Конец сентября. Во многих областях в этот день рубили капусту для

заготовок] , а затем и Трофимовы дни[Начало октября. На Трофимовы дни молодежь

устраивала вечеринки, выбирала женихов] . По утрам на улице все чаще выпадал

иней, а на Покров аккурат лег и первый пушистый снежок. К полудню он растаял, но

через неделю выпал снова, и теперь уже па совесть.