Время Желаний   ::   Могилевцев Сергей

– Боже мой, неужели это желание пятое по счету, и мне осталось всего лишь столько же, а дальше наступит конец, и вновь желать будет кто-то другой, – тот, для кого они вновь утвердят нужный список, скрепленный подписью и большой круглой печатью?! Боже мой, Господи, они ведь берут на себя Твои функции, ведь это только лишь Ты можешь позволять что-либо людям, одаривая их то этим прекрасным миром без войн, насилия и тюрем, то позволяя убивать друг друга в войнах и дышать исподтишка через ржавые тюремные прутья свежим и вольным воздухом! Неужели Тебе не завидно, не обидно и не мерзостно смотреть на это явное воровство Твоих священных прав и обязанностей, и Ты не возмутишься, и не пожжешь их огнем с небес, в божественной ярости своей исправляя допущенную ошибку? Впрочем, я не сомневаюсь, что это именно Ты позволяешь мне сейчас дышать полной грудью, вдыхая запахи прели и йода, чище и слаще которых нет ничего в мире, и слушая непрерывные крики пикирующих вниз чаек. Спасибо Тебе, Господи, за этот маленький предсмертный подарок, и пошли, пожалуйста, к черту всех моих палачей и тюремщиков, которым там будет самое место!" От полноты чувств и свежести лежащего рядом моря у него навернулись на глаза слезы, и он, чтобы не расплакаться, и чтобы не дать повод для злорадства тем, кто за ним наблюдает, пошел дальше по набережной, твердя про себя: "Пять желаний, пять желаний, и спереди и сзади всего лишь пять желаний, словно пять чаек, летящих в разные стороны к одной той же неведомой цели!»

В конце набережной, у почтамта, он остановился, наблюдая за голубями, которых, как всегда, кормили хлебными крошками.