Грация и Абсолют   ::   Гергенрёдер Игорь

Можов блаженствовал взатяжку. Родители ежемесячно высылали сумму на его содержание, он получал стипендию. У отца, который заставил себя сделать выводы и помягчел, не приходилось теперь просить денег, он каждое первое число отправлял сыну двадцатку «на карманные расходы». Григорий Федотович позволял Виктору катать на «победе» девушек и иной раз вдвоём с подругой поужинать на даче и заночевать, что бывало так кстати, пока не прижали холода.

Выдалась поистине счастливая полоса жизни. Можов, не слишком отлынивая от учёбы, выжал из своих способностей необходимое и сдал зимнюю сессию на «хорошо» и «отлично». Отец увидел малого в свете воскресших надежд и решил укрепить его на «волевой стезе». Настоял, чтобы сын провёл каникулы «по-спартански – в мужественной обстановке гор». Виктор был включён в группу лыжников, и ему из сурово-романтической дали улыбнулась Черкесия.





19





Уносимый скорым поездом Можов чувствовал себя похожим на лист, которому объясняется в любви могучая воздушная струя. Он постаивал в коридоре купейного вагона в нарастающей тоске по взмаху крыльями свободы. А поезд, проехав станцию Волгоград, никак не мог проехать длинный змеевидный город, незамёрзшая река тянулась и тянулась. За тёмно-серой Волгой немного возвышался коричневатый, местами побелённый снегом берег, а выше всевластвовало небо сизо-железного цвета.

Душа малого молила об отдохновении.