JК
Грация и Абсолют :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 71 из 439Он чувствовал: изнемогшая воля вот-вот опочит хоть на снегу, хоть на угольях – не миновать всерьёз припасть к стакану, а там уж и засыпаться через язык. Что оставалось, как не запросить помощи, то ли сложив ладони, то ли прижав их к глазам?
24
Открывшей дверь матери он улыбнулся так вымученно, что та, в первый миг обрадованно воскликнув:
- О, Витя! – тревожно спросила: – Тебя обокрали? – но тут же заметила: чемодан при нём.
Сын проговорил удручённо:
- Сорвалось с горнолыжным спортом.
Разведя руками, устало снимая куртку, кратко поведал матери: в поезде ребята подвыпили, и он от других не отстал, а руководитель взъелся именно на него, хоть и сам был нетрезв… словом, получилась свара, он сошёл с поезда – и домой.
В прихожей уже стоял отец, и Виктор, поцеловав в щёку мать, с выражением: «Иду под розги!» – направился за родителем в его кабинет. Плотно закрыв дверь, сын присел на стул перед отцом, опустившимся в кресло, и стал исповедоваться, то и дело потерянно, беспомощно прикасаясь пальцами правой руки к нижней губе.
Поведав о жизни у Риммы Сергеевны, рассказал о встрече с гаишниками и о том незабываемом, с чем познакомился в отделении милиции. Затем, заново переживая происходившее, восстановил его с момента, когда оказался в Тихорецкой, до убытия оттуда на тормозной площадке цистерны, обрисовал и свой дальнейший путь до Петрова Вала.
Можов-старший, слушая, горбился, ниже и ниже опускал голову. Попросил дать ему таблетки из секретера.
24
Открывшей дверь матери он улыбнулся так вымученно, что та, в первый миг обрадованно воскликнув:
- О, Витя! – тревожно спросила: – Тебя обокрали? – но тут же заметила: чемодан при нём.
Сын проговорил удручённо:
- Сорвалось с горнолыжным спортом.
Разведя руками, устало снимая куртку, кратко поведал матери: в поезде ребята подвыпили, и он от других не отстал, а руководитель взъелся именно на него, хоть и сам был нетрезв… словом, получилась свара, он сошёл с поезда – и домой.
В прихожей уже стоял отец, и Виктор, поцеловав в щёку мать, с выражением: «Иду под розги!» – направился за родителем в его кабинет. Плотно закрыв дверь, сын присел на стул перед отцом, опустившимся в кресло, и стал исповедоваться, то и дело потерянно, беспомощно прикасаясь пальцами правой руки к нижней губе.
Поведав о жизни у Риммы Сергеевны, рассказал о встрече с гаишниками и о том незабываемом, с чем познакомился в отделении милиции. Затем, заново переживая происходившее, восстановил его с момента, когда оказался в Тихорецкой, до убытия оттуда на тормозной площадке цистерны, обрисовал и свой дальнейший путь до Петрова Вала.
Можов-старший, слушая, горбился, ниже и ниже опускал голову. Попросил дать ему таблетки из секретера.