Селение любви   ::   Гергенрёдер Игорь

Учись и достигай, и тогда станет неважно, хром ты или утебя ноги... я не знаю... как дубы... Будет важно, каков ты в твоём избранном деле, вот на что будет смотреть умная женщина.

«Красивое ты явление, Пенцов», – она тогда сказала...

Блистательность воспоминания взвинтила во мне веру в улыбку самых броских невероятий. Трогательность смятения обернулась некой заволокнутостью сознания, что закономерно сопутствует выспренним абсурдам.

- А если она сейчас смотрит на меня так... как ты хотел сказать? – адресовал я Валтасару с медоточивой, мне запомнилось, интонацией.

- Сейчас?.. Когда ты ещё... никто? Родион, не лей на пол – пузыри пускают на улице...

Моё истомно замиравшее сердце пошло между тем бить полным ударом, и каждый его толчок одержимо отрицал понятие фантастичности. Будущим летом, заговорил я, она опять поедет отдыхать в Дербент, и пусть Валтасар меня отвезёт туда. Снимет мне комнатку рядом с тем местом, где будет жить она, и уедет. А мы с ней станем купаться в море, ходить осматривать древние крепостные стены, ворота...

Евсей проглотил водку на сей раз безвыразительно, словно запил водой таблетку.

- Там есть лезгинский театр.

- Во-оо! – воскликнул я взорванно, в неистовой окрылённости таким доводом в пользу моего плана: – Мы будем с ней ходить в лезгинский театр!

Я умоляюще смотрел на Валтасара:

- Ладно? Ла-а-адно?..

- Но это из области химерического! Так не делается!

Меня будто оглушило хлынувшим из кадки холодным потоком.

- А-а-а...