JК
Агей :: Бахревский Владислав Анатольевич
Страница: 1 из 84Аннотация: Повесть о школе известного детского писателя. Герой ее, Агей, вырос на Памире, где его дед работал на гляциологической станции. В горах школы не было, всем наукам его учил дед. Эта повесть о том, как Агей попадает в обыкновенную школу, в 7 «В», знакомится с ребятами и школьными порядками; о том, как украшает и наполняет его жизнь приобретенное на Памире умение учиться самостоятельно и творчески.
---------------------------------------------
Владислав Бахревский
Агей
Предыстория первая
Як по имени Агей издали смахивал на черный камень. Правда, камень этот был с глазами, с рогами, с бородой. Бородища густая, как тропический лес, шла от подбородка, по груди, по всему брюху, волочилась по земле. Роста Агей был невеликого, обычного ячьего роста, а вот какая в нем сила, лучше всего знали волки. В прошлом году пятеро зверей напали на ячиху с теленком, и все пятеро были убиты подоспевшим Агеем.
«Гроза на четырех копытах», – говорил об Агее Виталий Михайлович и еще говорил: «Терпелив, как вулкан. Тысячу лет молчит, сопит… Ну а потом держись!»
Агей и впрямь был послушен, как первоклассник, но уж если упрямился, то сдвинуть его можно было разве что вместе с плоскогорьем.
Грохот ручья становился все ближе, и мальчик, сидевший на спине яка, пытался не думать о фантастическом Агеевом упрямстве. В эти высокие горы весна добиралась в самом зените лета. Все живое взрывалось жизнью, и человеку следовало быть осторожным.
---------------------------------------------
Владислав Бахревский
Агей
Предыстория первая
Як по имени Агей издали смахивал на черный камень. Правда, камень этот был с глазами, с рогами, с бородой. Бородища густая, как тропический лес, шла от подбородка, по груди, по всему брюху, волочилась по земле. Роста Агей был невеликого, обычного ячьего роста, а вот какая в нем сила, лучше всего знали волки. В прошлом году пятеро зверей напали на ячиху с теленком, и все пятеро были убиты подоспевшим Агеем.
«Гроза на четырех копытах», – говорил об Агее Виталий Михайлович и еще говорил: «Терпелив, как вулкан. Тысячу лет молчит, сопит… Ну а потом держись!»
Агей и впрямь был послушен, как первоклассник, но уж если упрямился, то сдвинуть его можно было разве что вместе с плоскогорьем.
Грохот ручья становился все ближе, и мальчик, сидевший на спине яка, пытался не думать о фантастическом Агеевом упрямстве. В эти высокие горы весна добиралась в самом зените лета. Все живое взрывалось жизнью, и человеку следовало быть осторожным.