JК
Аня из Шумящих Тополей :: Монтгомери Люси Мод
Страница: 52 из 356Все вещи шепчутся в темноте… Но в Завтра я ничего не буду бояться — даже того, что меня украдут!
— Но и сейчас, Элизабет, нет никакой опасности, что тебя украдут!
— Женщина сказала, что это может случиться, если япойду куда-нибудь одна или заговорю с кем-нибудь незнакомым. Но ведь вы не незнакомая, правда, мисс Ширли?
— Конечно, дорогая. Мы с тобой всегда знали друг друга в Завтра, — сказала я.
4
Шумящие Тополя,
переулок Призрака,
Саммерсайд
10 ноября
До сих пор самым противным человеком на свете был для меня тот, кто портил кончик моего пера. Но я не могу сердиться на Ребекку Дью, несмотря на ее привычку брать, когда я в школе, мое перо, чтобы переписать какой-нибудь кулинарный рецепт. Она только что снова сделала это, и в результате ты (любимейший!) на сей раз не получишь ни любовного, ни просто длинного письма.
Отзвучала последняя песня сверчка. Вечера такие холодные, что в моей комнате теперь стоит маленькая, толстенькая, продолговатая железная печечка. Ее установила Ребекка Дью. За это я прощаю ей мое испорченное перо… Нет ничего, чего эта женщина не могла бы сделать! И она всегда разводит в ней огонь к моему возвращению из школы. Это крошечнейшая из печечек — я могла бы взять ее в руки. На своих четырех кривых железных лапах она выглядит в точности как веселый маленький черный песик. Но когда наполнишь ее хворостом и зажжешь, она расцветает, словно красная роза, и льет чудесное тепло — ты представить не можешь, как с ней уютно! Вот и сейчас я сижу перед ней, поставив ноги на край маленькой каменной плиты, на которой она стоит, и, положив бумагу на колени, «царапаю» тебе это послание.
— Но и сейчас, Элизабет, нет никакой опасности, что тебя украдут!
— Женщина сказала, что это может случиться, если япойду куда-нибудь одна или заговорю с кем-нибудь незнакомым. Но ведь вы не незнакомая, правда, мисс Ширли?
— Конечно, дорогая. Мы с тобой всегда знали друг друга в Завтра, — сказала я.
4
Шумящие Тополя,
переулок Призрака,
Саммерсайд
10 ноября
До сих пор самым противным человеком на свете был для меня тот, кто портил кончик моего пера. Но я не могу сердиться на Ребекку Дью, несмотря на ее привычку брать, когда я в школе, мое перо, чтобы переписать какой-нибудь кулинарный рецепт. Она только что снова сделала это, и в результате ты (любимейший!) на сей раз не получишь ни любовного, ни просто длинного письма.
Отзвучала последняя песня сверчка. Вечера такие холодные, что в моей комнате теперь стоит маленькая, толстенькая, продолговатая железная печечка. Ее установила Ребекка Дью. За это я прощаю ей мое испорченное перо… Нет ничего, чего эта женщина не могла бы сделать! И она всегда разводит в ней огонь к моему возвращению из школы. Это крошечнейшая из печечек — я могла бы взять ее в руки. На своих четырех кривых железных лапах она выглядит в точности как веселый маленький черный песик. Но когда наполнишь ее хворостом и зажжешь, она расцветает, словно красная роза, и льет чудесное тепло — ты представить не можешь, как с ней уютно! Вот и сейчас я сижу перед ней, поставив ноги на край маленькой каменной плиты, на которой она стоит, и, положив бумагу на колени, «царапаю» тебе это послание.