Батюшка в лопухах   ::   Сергиенко Евгения Павловна

Румянец был так горяч, что слезы мгновенно высохли и глянцево блестели две полоски от них.

- О чем же плакать?

- Не любит ее! - выпалила рыженькая и с досадой сказала: - Какой же вы непонятливый, батюшка! Если парень любил, а потом уже не любит и с другими гуляет, то надо в церковь подать записку, поминание, отслужить по нем за упокой. Тогда он станет сохнуть, сохнуть, изведется весь, исстрадается и вернется назад.

- Вы хотите обмануть бога, чтобы он с живым расправился, как с покойником? Ну, что ж, если это помогает в любви, то можно и написать. Однако, девушки, поминать живого за упокой - это грех великий! Господь прогневается, не ровен час, и покарает. Накличете беду, парень и вправду помрет.

Беленькую будто умыли страхом, побледнела, губы задрожали, взгляд метался, как полет бабочки.

- Не надо, не надо! - шептала она. Но рыженькая отвергла опасения:

- Не покарает! Бог знает, что это нарочно. Еще моя бабушка поминала за упокой дедушку, когда он хотел венчаться с другой. Вернулся, как миленький, приполз на коленках. Как надо писать?

- Что ж, пишите так: "помяни, господи, за упокой раба твоего такого то". Имя как?

- Митька! - фыркнула рыженькая.

- Значит за упокой раба твоего Дмитрия, - поучал батюшка, беря грех на душу.

Беленькая, всхлипнув, как ребенок, уставший от слез, подняла на священника глаза, полные сострадания ко всему человечеству, и усомнилась:

- А как же без фамилии? Вдруг начнет сохнуть, да не тот.