Белые лисы   ::   Джейкс Брайан

Он ругал Борракуля, который теперь лежал на земле придавленный скамейкой:

— Великие сезоны! Ты, неуклюжий короткохвостый болван! Во имя всех колбас и сосисок, с чего это ты отпустил скамейку?

Покрасневший Борракуль с трудом проговорил:

— Потому что этот ужасный мышонок запустил в меня камнем из пращи!

Флориан Даглвуф Вилфачоп выпрямился во весь свой немаленький рост и, поставив уши торчком, завопил:

— Да что же это такое? Давно пора проучить этого маленького негодяя! Шалопай! А ну-ка вылезай из фургона сию же минуту! Я сказал, выходи немедленно! Да-да!

Флориан уже решительно шагнул вперед, когда маленькая мышка в голубом платье преградила ему путь к фургону в лучших театральных традициях. Вытянув одну лапку вперед, а другую положив на грудь, там, где, по ее представлениям, помещалось сердце, она продекламировала:

— О, господин Флориан, сэр! Умоляю вас, не обижайте безобидного малыша! Я уверена — у вас доброе сердце, и если сейчас вы поддадитесь гневу, то потом долгие годы вы будете переживать, вспоминая о том, как несправедливо вы обошлись с таким малышом. Прислушайтесь к мольбам матери, не наказывайте невинную крошку! Умоляю вас, пощадите его!

Еж Остроигл горько усмехнулся, сдирая со своих колючек измятые украшения:

— Это Шалопай-то невинная крошка? Ха! Он такой невинный и безобидный, что лично я бы предпочел иметь дело с клубком ядовитых змей или целым выводком горностаев! К тому же ты ему не мать, а всего лишь тетка.

Дисум метнула раздраженный взгляд в сторону Остроигла и заметила:

— Это не важно. Не отвлекайте меня, сэр, своими замечаниями. Они к делу не относятся.