Белые лисы   ::   Джейкс Брайан

— Ааа-аааа-а! Этот клолик вислоуший хочит съесть мой миленький хвостик! Аа-а! Вааа-аа-а! Я исчо маленький лебенок! Меня нельзя есть!

Дисум покрепче прижала к себе мышонка и повернулась к Флориану:

— Вы — жестокосердное чудовище! Зачем вы пугаете малыша?

Флориан сорвал с головы шляпу и принялся топтать ее.

— Сударыня, позвольте заметить вам, что этот негодник запустил в меня камнем! И попал! А еще он обозвал меня «вислоухим кроликом»! Этого вам мало?

Дисум даже лапкой притопнула от негодования:

— Хватит с меня! Еще одно слово — и я уйду из вашей труппы и заберу Шалопая с собой!

Корнерой, тот самый крот в красных спортивных брюках, лишь меланхолически покачал головой, бормоча себе под нос на кротовьем диалекте:

— Хуррр, ну уж это, хуррр-хрр, навряд ли. Нет, хуррр.

Глинокопка, кротиха в зеленом наряде, подхватила котелок и направилась к реке. Поморщившись, она взглянула на своих товарищей и фыркнула:

— Так стоять и препираться можно весь день, хуррр. Пойду-ка лучше сделаю завтрак. Хурр, языком надо есть, а не болтать ерунду.

Флориан, который привык командовать и искренне полагал, что без его приказов артисты и дня не смогут прожить, откашлялся и деловым тоном сказал:

— Да-да! Я и сам как раз хотел это предложить. Всем артистам — завтракать! Элахим, разожги костер! Остроигл, посмотри-ка, что у нас есть из припасов! Остальные — займитесь чем-нибудь сами! Делу время, а потехе — час!

Остроигл разложил скудные припасы на берегу речки, неподалеку от того места, где Глинокопка кипятила воду, подвесив котелок над маленьким костром.