Беспризорница Юна и моркие рыбы (Книга 1)   ::   Трамп Ена

Дождь будет лупить что есть мочи, размывая землю и остатки сплющенного твердого снега, и земля как запахнет! И потом еще дождь, для верности, а тогда раскрой глаза, а то пропустишь: вся весна случится за неделю, не успеешь оглянуться, листья вылупятся и вырастут, и все ходят в майках - лето. Потом будет осень, и все вернется на круги свои, подумала воробей. Ливень все лил, ей было совсем уже холодно. Квартира, где она жила на тринадцатом этаже, стала вдруг очень близко отсюда. Но она не хочет идти домой. Она не хочет! Она не... Воробей собиралась тихо-тихо заплакать от холода, тоски и безнадежности. Почему она никак не упадет отсюда вниз, лицом на мокрый, шершавый, наверное, теплый асфальт?

Вдруг она услышала шаги. Никто никогда не заходил на ее крышу, и воробей некоторое время надеялась, что может все-таки дождь, или кто-нибудь по ошибке залез на чердак. Нет. Скрипнула железная дверь, и шаги вылезли на крышу. Остановились. Потом было какое-то слово, которое она не поняла. Воробей сидела, не шевелясь, она хотела быть сейчас у себя дома. Шаги пошлепали к ней.

- Привет, - было сказано воробью, - ты кто?

Воробей молчала.

- Ты что, глухая? - Воробья легонько толкнули коленом. - Я спрашиваю, ты кто?

Воробей сказала:

- Я... воробей.

Тот, кто с ней разговаривал, фыркнул:

- Воробей! Ври побольше!..

Воробей молчала. Обида разгоралась в ней. Она зажмурилась, вдохнула дождевого воздуха и чирикнула:

- Я воробей! И это моя крыша! Я здесь всегда сижу!..

- Зыканско, - удивились там. - Посмотрите-ка на нее, это ее крыша. А может это моя крыша? Может я сегодня придумала, что я теперь буду жить на крыше, а?..