Черная ряса   ::   Коллинз Уильям Уилки

Я едва расслышал эти слова: у него, по-видимому, не доставало уже сил шептать. Он поцеловал своего сына, это ничтожное усилие стоило ему такого тяжелого напряжения, что на него было жаль смотреть.

Когда я снова поставил мальчика на ноги, он взглянул на своего умирающего отца, все еще не забывая своего желания.

— Дай еще, папа! Еще!

Ромейн вложил завещание в его ручонку.

Глазки ребенка засверкали.

— Сжечь? — спросил он радостно.

— Да!

Отец Бенвель рванулся вперед с протянутой рукой; Я остановил его, он вырвался от меня.

Тогда я, забыв преимущество черной рясы, схватил его за горло.

Мальчик бросил завещание в огонь.

— Ах! — воскликнул он в совершенном восторге и захлопал своими пухлыми ручонками, когда яркое пламя вспыхнуло в камине. Я выпустил патера.

В порыве бешенства и отчаяния он обвел взором присутствующих в комнате.

— Беру всех вас в свидетели, — закричал он, — это был припадок сумасшествия!

— Вы сами только что заявляли, — сказал поверенный, — что мистер Ромейн вполне владеет своими умственными способностями.

Сраженный иезуит с яростью обратился к умирающему. Они смотрели друг на друга.

На одно ужасное мгновение глаза Ромейна вспыхнули, в его голосе зазвучала сила, как будто к нему возвратилась жизнь. Патер задал свой вопрос с мрачно нахмуренными бровями:

— Для чего вы сделали это?

Последовал спокойный и твердый ответ:

— Для жены и ребенка.