JК
Будет скафандр - будут и путешествия :: Хайнлайн Роберт
Страница: 117 из 296Станция Томба, вы слышите меня?
Затем начала вызывать Крошка. Я искал ответ по всему диапазону частот своей рации.
Абсолютно безуспешно.
Я переключился на антенну-рожок, ориентируя ее по блеску купола. Никакого ответа.
– Мы напрасно теряем время. Крошка. Пошли.
Она медленно отвернулась в сторону. Я физически почувствовал ее разочарование – сам весь дрожал от нетерпения. Догнав ее, я прислонился к ней шлемом:
– Не расстраивайся. Крошка! Не могут же они слушать весь день, ожидая нашего вызова. Теперь, когда мы видим станцию, мы уж точно дойдем.
– Я знаю, – ответила она хмуро.
Начав спуск, мы потеряли станцию из вида – не только из-за путаных поворотов, но и из-за того, что она ушла за горизонт. Я продолжал вызывать ее, потом потерял всякую надежду и выключил радио, чтобы спасти дыхание и батареи.
Мы уже прошли вниз половину внешнего склона, как вдруг Крошка замедлила шаг, остановилась, села и замерла.
Я бросился к ней.
– Что с тобой?
– Кип, – сказала она слабо, – приведи, пожалуйста, кого-нибудь. А я подожду здесь. Пожалуйста, я прошу тебя. Ты ведь знаешь теперь дорогу, а Кип?
– Крошка! – сказал я резко. – Вставай, живо! Ты должна идти!
– Я н-не м-м-огу! – Она начала плакать. – Я так хочу пить... и мои ноги...
Она потеряла сознание.
– Крошка! – я тряс ее за плечо. – Ты не можешь, не смеешь сдаться сейчас! Материня, да скажите же ей!
Ля, си
до, ре
ми, ре
до, соль.
Ее веки задрожали.
Затем начала вызывать Крошка. Я искал ответ по всему диапазону частот своей рации.
Абсолютно безуспешно.
Я переключился на антенну-рожок, ориентируя ее по блеску купола. Никакого ответа.
– Мы напрасно теряем время. Крошка. Пошли.
Она медленно отвернулась в сторону. Я физически почувствовал ее разочарование – сам весь дрожал от нетерпения. Догнав ее, я прислонился к ней шлемом:
– Не расстраивайся. Крошка! Не могут же они слушать весь день, ожидая нашего вызова. Теперь, когда мы видим станцию, мы уж точно дойдем.
– Я знаю, – ответила она хмуро.
Начав спуск, мы потеряли станцию из вида – не только из-за путаных поворотов, но и из-за того, что она ушла за горизонт. Я продолжал вызывать ее, потом потерял всякую надежду и выключил радио, чтобы спасти дыхание и батареи.
Мы уже прошли вниз половину внешнего склона, как вдруг Крошка замедлила шаг, остановилась, села и замерла.
Я бросился к ней.
– Что с тобой?
– Кип, – сказала она слабо, – приведи, пожалуйста, кого-нибудь. А я подожду здесь. Пожалуйста, я прошу тебя. Ты ведь знаешь теперь дорогу, а Кип?
– Крошка! – сказал я резко. – Вставай, живо! Ты должна идти!
– Я н-не м-м-огу! – Она начала плакать. – Я так хочу пить... и мои ноги...
Она потеряла сознание.
– Крошка! – я тряс ее за плечо. – Ты не можешь, не смеешь сдаться сейчас! Материня, да скажите же ей!
Ля, си
до, ре
ми, ре
до, соль.
Ее веки задрожали.