Будет скафандр - будут и путешествия   ::   Хайнлайн Роберт

Ее чириканье еле долетало до того места, где стояли мы, но я отчетливо слышал все, что она говорит, в английском переводе – звуки английской речи лились из стены над нашими головами и в них также явно чувствовалась Материня, как если бы она пела по-вегански подле нас.

Она излагала все, что знала о поведении черволицых, бесстрастно, как дающий показания регулировщик уличного движения: «В 9 часов 17 минут пятого числа, находясь на дежурстве в районе...» – и так далее. Сухой перечень фактов. Свой рассказ о событиях на Плутоне Материня ограничила моментом взрыва.

Еще один голос заговорил по-английски. Ровный голос, с гнусавым выговором в нос, напомнивший мне одного бакалейщика-янки, у которого мы покупали продукты как-то летом, когда я был маленьким. Он никогда не улыбался и никогда не хмурился, говорил мало, и все одним и тем же тоном, будь это: «она хорошая женщина», или «он родного сына надует», или «яйца стоят восемьдесят пять центов» – холодным, как звон кассового аппарата. Вот и этот голос был того же сорта.

– Вы закончили? – спросил он Материню.

– Да, я закончила.

– Сейчас будут выслушаны другие свидетели. Клиффорд Рассел...

...Я дернулся, будто тот бакалейщик поймал меня, когда я залез рукой в ящик с конфетами.

Голос продолжал:

– ...Слушайте внимательно.

И вдруг послышался другой голос. Мой собственный. Это прослушивали записи, надиктованные мной, когда я лежал пластом на спине на Веге.

Но прокручивали не всю запись, а только ту ее часть, которая касалась черволицых. Да и то не полностью – излагались лишь факты, а мое мнение о них было опущено.