Будет скафандр - будут и путешествия   ::   Хайнлайн Роберт

Раздался невозмутимый голос председателя:

– Но что вы имеете сказать в свою защиту?

Снова вопль, затем, наконец, связная речь:

– Я обосновал защиту тем, что ни в какой защите мы не нуждаемся.

Невозмутимый голос продолжал, обращаясь к Материне:

– Вы заступитесь за них?

– Милорды-собратья... – ответила она неохотно, – я... я вынуждена признать, что нахожу их крайне противными.

– Вы выступаете против них?

– Да.

– В таком случае, ваше мнение не будет заслушано. Таков закон.

– "Три галактики. Один закон". Я не буду говорить.

– Выступит ли кто-нибудь из свидетелей в их пользу? – продолжал бесстрастный голос.

Молчание.

Нам давали шанс проявить благородство. Мы, люди, были их жертвами; и нас внимательно выслушают; мы могли бы отметить, что с их точки зрения черволицые не сделали ничего плохого; мы могли бы просить для них милосердия, если они дадут обещание впредь вести себя хорошо.

Но я отказался проявить благородство. Слышал я все эти сладкие просвещенные речи, которыми обычно пичкают детишек – насчет того, как надо уметь прощать, что даже в самых плохих людях есть что-то хорошее и т. д. Но если я вижу ядовитого тарантула, я давлю его ногой, а не упрашиваю его быть милым, хорошим паучком и перестать, пожалуйста, отравлять людей. Паук не виноват, конечно, что он паук. Но в том-то и все дело.

– Найдется ли Народ, согласный заступиться за вас? – спросил черволицых голос.