Бульвар под ливнем (Музыканты)   ::   Коршунов Михаил

Болтливый старик все придумывает и говорит это громко, чтобы слышала Ганка, чтобы она знала, что он не сомневается - Ладька скоро приедет в Бобринцы на какие-нибудь каникулы или в фольклорную экспедицию, записывать народные песни. Ладька еще вернется сюда, к своим друзьям. Но Ганка сомневалась, что Ладя вернется. Яким Опанасович - это такой же Дон-Кихот, как и старая мельница.

А Яким Опанасович говорил о том, о чем он точно знал, будто по радио слышал; говорил громко, чтобы все могли принять участие в разговоре и не сомневались бы в скорой встрече с Ладькой и его скрипкой. Воодушевлялся, размахивал сигарой.

Ганка ненавидела его в этот момент - пустой старик. Неминучая традиция каждого села. Не работают толком и дома не сидят, лепятся к чужой жизни и судачат, как бабы.

Поодаль стояли собаки.

- Имеете ли вы понятие о темных очках? Чтоб на соньце дивиться? спрашивал у собак Яким Опанасович.

Собаки отмалчивались и продолжали строить рожи, демонстрировать бескультурье.

- Сигарой кубинской вы, значит, брезгуете. Вам бы сметаной да смальцем закусывать, по селу дурнями скакать. И Дiла нема. Вот яка з вами полемiка.

Ганка опять улыбнулась, слушая разговор деда с собаками. Самое удивительное, вдруг подумала, что Яким Опанасович может оказаться правым и Ладя приедет. Он ведь такой, его не угадаешь. Но с кем он приедет? И будет ли Ганке от этого хорошо? Он может приехать не к ней, а к Якиму Опанасовичу или просто в Бобринцы. Пусть его приезжает! Она вдруг начинала ненавидеть Ладьку так же, как только что перед этим ненавидела Якима Опанасовича. Пусть приезжает, и будет все ясным до конца.