Целестина, или Шестое чувство   ::   Мусерович Малгожата

Бак извергал клубы пара, пахнущего вареным мылом.

- Лопаткой, - сказала тетя Веся. - Ах да, тебе звонил какой-то мальчик, когда мы тут стирали. Мама подходила. Велела ему позвонить попозже.

- А где лопатка? - спросила Цеся и взяла у тетки из рук пустой таз. - Он не говорил, как его зовут?

- Сейчас принесу, она на кухне, - ответила тетя. - Мама ему сказала, что ты стираешь пеленки. Сейчас... как же его... кажется, Петрусь... Нет, Ежик.

У Целестины вдруг судорожно сжался желудок. Лицо вспыхнуло, сердце куда-то провалилось, на глаза навернулись слезы.

- Она ему сказала... что я стираю пеленки?!

В то, что Ежи Гайдук ей позвонил, трудно было поверить. Но если звонил он... если звонил все-таки он... это же ужасно. Пеленки! Мало того, что Гайдук ее ненавидит, теперь у него еще появится повод для издевательств: в том, что в душе он будет над ней издеваться, Целестина ни секунды не сомневалась.

- Нет, вспомнила, - сказала тетя Веся. - Павелек.

Цеся почувствовала одновременно такое огромное облегчение и такое огромное разочарование, что единственной реакцией, на какую она оказалась способна, были безудержные горькие слезы.

5

Ежи Гайдук все-таки вернулся в школу. После того как у него побывала Целестина, его настроение вообще в корне изменилось. Разумеется, Цеся по-прежнему ужасно ему не нравилась или, по крайней мере, он старался, чтоб не нравилась, но ведь она специально пришла к нему извиняться - от одного этого можно было смягчиться.