Целестина, или Шестое чувство   ::   Мусерович Малгожата

Цеся! Стоит здесь, перед ним,такая милая, близкая, дорогая, и ее лицо, знакомое до мелочей, то розовеет, то бледнеет. Достаточно протянуть руку, чтобы коснуться пушистых волос, конопушек на щеке, золотистых широких бровей. Зеленые Цесины глаза мерцали, словно подернутые слезами, - при виде этого Ежи почувствовал острый прилив нежности.

- Извини, - вырвалось у него из глубины души. - Извини.

Цесино сердце вдруг подскочило и затрепетало.

- Я... - с трудом выговорила она. - Это я... За что? - И в эту минуту вдруг вспомнила, что обещала себе никогда в жизни не разговаривать с Гайдуком, поскольку он ее оскорбил.

Гайдук смотрел на кончики своих башмаков, и поэтому Цеся могла беспрепятственно его разглядывать: темноволосая коротко остриженная голова, чуть впалые щеки, большой некрасивый нос, твердая линия упрямой челюсти. Ежи поднял голову, и застигнутая врасплох Цеся вздрогнула. Их глаза встретились на краткую, неописуемо мучительную долю секунды. И тотчас Ежи снова уткнулся взглядом в землю, а Цеся почувствовала, что ей становится нестерпимо жарко, что у нее краснеет лицо, шея, грудь и, кажется, даже локти.

Ежи наконец набрался храбрости.

- Тогда... - сказал он. - В общем... тогда... я вел себя по-хамски. Извини.

Цеся воскресила в памяти свои ужасные переживания у Гайдука дом; и без малейшего усилия сумела ответить весьма сдержанно:

- Ах, в самом деле, не за что. Ты придаешь этому слишком большое значение.

- Чему? - спросил он, внезапно мрачнея.

- Ну...