Чаша гладиатора   ::   Кассиль Лев

Потом он стал считать, а после как удивится и говорит: "А на вид совсем уже как мадмуазель, интересная" .

- Врешь, Ксанка, так и сказал? Мадмуазель? И интересная?

- Я, кажется, не имею привычки сочинять.

Мила испытующе посмотрела на подругу, подошла к зеркалу, поправила волосы и глянула еще раз, уже из зеркала, на Ксану.

Потом сказала ей, не оборачиваясь:

- А он меня про тебя тоже спрашивал.

- А что про меня? -- Ксана, не доверяя зеркалу, быстро заглянула в лицо подружке.

- Подошел на переменке и говорит: "Почему, говорит, ваша подруга такая всегда задумчивая?"

- А ты что?

- А я говорю: "Она большей частью вообще обычно очень серьезная, потому что много пережила".

- Ну и он что?

- Л он говорит: "Это, говорит, заметно - чувствуется. Я тоже, говорит, много пережил, как и она".

- Так и сказал: "Как и она"? Ой, Милка!

И они, визжа, схватив друг друга за плечи, долго прыгали и кружились на месте.

У бабушки Галины Петровны в этот вечер был большой доклад во Дворце шахтера. И она после обеда прилегла соснуть часок перед выступлением. Ксана осторожненько примостилась на диване возле нее, подползла неслышно, притерлась к плечу и стала легонько толкаться лбом ей за ухом.

Конечно, бабушка проснулась:

- Ишь, подкралась, ящерка...

- Ты спи, спи. Я не буду тебе мешать. Я только так, помышкаться.

- Брысь, пошла отсюда!

- Я буду тихонько. Прошло несколько минут.

Бабушка дышала ровно. Только веки ее чуть подрагивали.

- Бабушка, ты спишь? - зашептала Ксана.