Черноморский Клондайк   ::   Серегин Михаил Георгиевич

А тут, в окружении молчаливых надгробий, его загорелая физиономия сияла ярким смуглым пятном и представлялась настолько живой, что стоявший с ним рядом высокий седовласый субъект всякий раз отводил глаза, когда хищный взгляд лысого собеседника подобно коршуну вгрызался в его плоское, обремененное тяжелыми очками лицо. В палящей немоте кладбища дятловой дробью звучал молоток угрюмого неразговорчивого скульптора, высекавшего розы на мраморе.

– Я это… вначале хотел ту тетку у Пашки на могиле поставить, – озабоченно морщил исполосованное мимическими морщинами чело лысый, – как ее…

– Деметру?.. – раздосадованно подсказал профессор.

– Вот-вот, Деметру, мать ее, – лысый раскорячил пальцы, – здорово бы было: баба будто бы в трауре, в платке, понимаешь…

– Под покрывалом, – скрывая раздражение, поправил его профессор.

– Какая разница! – сплюнул лысый. – Главное, видно, что ей жизнь не в кайф! Видишь, что-то ей не нравится. Только больно маленькая, блин… Размерчик не тот… От соседней могилки не будет видно… – Он вздохнул, буравя орлиным взором сосредоточенное лицо работающего рядом скульптора.

– Да это же эклектика какая-то! – фыркнул профессор. – К розам и ангелочкам лучше подошла бы фигура Девы Марии, тем более что это практически одно и то же.

– Это как сказать, – напуская на себя важный вид, возразил лысый и скосил глаза на своих телохранителей – флегматичного вида бугаев, лениво пережевывающих жвачку. – Ты же сам распинался:

Греция… крутизна… третий век до нашей эры!.. А теперь говоришь эк… эк… – мучительно вспоминал он произнесенное профессором слово.

– Эклектика.