JК
Чернильное сердце :: Функе Корнелия
Страница: 100 из 105Нафтали-сказочник иего конь Сус
Солнце уже стояло высоко в безоблачном небе, когда они тронулись в путь. Вскоре в машине Элинор стало так душно, что футболка Мегги, мокрая от пота, прилипла к коже. Элинор открыла своё окошко и пустила по кругу бутылку с водой. Сама она была в вязаной кофте, застёгнутой до подбородка, и порой Мегги спрашивала себя, не расплавилась ли Элинор под кофтой, – в те минуты, когда она не думала о Мо или о Каприкорне.
Сажерук молчаливо сидел на заднем сиденье, и можно было почти забыть о его присутствии. Он посадил Гвина к себе на колени. Куница спала, а Сажерук без устали, непрерывно гладил её по шёрстке. Время от времени Мегги оборачивалась в его сторону. Чаще всего он безучастно глядел в окно, словно смотрел сквозь проплывающие мимо горы и деревья, дома и скалистые склоны. Его взгляд был пуст, мыслями он уносился куда-то далеко, и однажды, когда Мегги обернулась, его исковерканное шрамами лицо было таким печальным, что она быстро отвела глаза.
Ей тоже захотелось, чтобы на её коленях во время долгой-долгой поездки сидел какой-нибудь зверёк. Может быть, ему удалось бы прогнать мрачные мысли, которые упрямо лезли ей в голову. Дорога петляла по горам, которые становились всё выше; временами казалось, что они хотят раздавить её между серыми каменистыми склонами. Но ещё хуже, чем горы, были туннели. Там её подстерегали видения, которые не могло бы спугнуть даже тёплое тельце Гвина.
Солнце уже стояло высоко в безоблачном небе, когда они тронулись в путь. Вскоре в машине Элинор стало так душно, что футболка Мегги, мокрая от пота, прилипла к коже. Элинор открыла своё окошко и пустила по кругу бутылку с водой. Сама она была в вязаной кофте, застёгнутой до подбородка, и порой Мегги спрашивала себя, не расплавилась ли Элинор под кофтой, – в те минуты, когда она не думала о Мо или о Каприкорне.
Сажерук молчаливо сидел на заднем сиденье, и можно было почти забыть о его присутствии. Он посадил Гвина к себе на колени. Куница спала, а Сажерук без устали, непрерывно гладил её по шёрстке. Время от времени Мегги оборачивалась в его сторону. Чаще всего он безучастно глядел в окно, словно смотрел сквозь проплывающие мимо горы и деревья, дома и скалистые склоны. Его взгляд был пуст, мыслями он уносился куда-то далеко, и однажды, когда Мегги обернулась, его исковерканное шрамами лицо было таким печальным, что она быстро отвела глаза.
Ей тоже захотелось, чтобы на её коленях во время долгой-долгой поездки сидел какой-нибудь зверёк. Может быть, ему удалось бы прогнать мрачные мысли, которые упрямо лезли ей в голову. Дорога петляла по горам, которые становились всё выше; временами казалось, что они хотят раздавить её между серыми каменистыми склонами. Но ещё хуже, чем горы, были туннели. Там её подстерегали видения, которые не могло бы спугнуть даже тёплое тельце Гвина.