Страница:
29 из 130
Хоть я и мгновенно проснулся от дребезжащего звона, но вылезать из спального мешка не хотелось. Сонное оцепенение сковало все тело, уставшее от вчерашнего похода.
Рядом кряхтел Николай Панкратович:
- Ох, не хочется вставать, стары косточки ломать.
С трудом открыл распухшие от комариных укусов веки и долго не мог понять, где я, куда попал. Вспомнил про белый "дворец" и засмеялся.
"Дворец" сделался черным, будто его обсыпали землей.
Когда Павел перестал барабанить в кастрюлю, я услышал неумолкаемый гнусавый гул и догадался, наконец, что мое жилище сплошь облеплено кровососущими насекомыми. Торопливо надел накомарник и, осторожно приподняв краешек полога, пулей вылетел к жаркому костру, чтобы обмануть копошащихся тварей.
Над безмолвной синей тайгой золотисто-красными переливами полыхала туманистая, прохладная заря. Мы уселись под густыми, едкими клубами дыма и стали завтракать комковатыми макаронами.
- А где же Александр? - спохватился Николай Панкратович.
- Да все дрыхнет! - сказал Павел. - Вот лежебока несусветный! Уж я будил его - и за ноги дергал, и над ухом свистел, и елкой колючей по щекам водил, а он лишь посапывал, как младенец. Сейчас, говорит, встану!
Павел взял пустое ведро, загромыхал над Сашкиной колыбелью.
- Никакого ответа! Как будто язык во сне проглотил! - беспомощно развел он руками.
- А ты пусти ему божьих пчелок для веселья! - посоветовал Курдюков.
|< Пред. 27 28 29 30 31 След. >|