ДЕТСТВО МАРСЕЛЯ   ::   Паньоль Марсель

Торговец помог нам погрузить все это снаряжение на тележку. Вещи со всех сторон затянули обмахрившимися от долгого употребления веревками. Затем мы стали рассчитываться. Старьевщик пристально посмотрел на моего отца и, поразмыслив, объявил:

— За все про все — пятьдесят франков!

— Ого! Это слишком дорого!

— Дорого, зато красиво, — возразил старьевщик. — Комод ведь в стиле того времени! — И он показал пальцем на трухлявые останки комода.

— Охотно верю, — сказал отец. — Комод, конечно, стильный, да только прадедовских времен, не наших!

Торговец скроил брезгливую гримасу:

— Вы так любите все современное?

— Ну, знаете, — ответил отец, — покупаю-то я не для музея. Я собираюсь сам этим пользоваться.

По— видимому, старика опечалило это признание.

— Значит, вас ничуть не волнует мысль, что эта мебель, быть может, видала королеву Марию-Антуанетту в ночной рубашке?

— Судя по состоянию этой мебели, было бы неудивительно, если бы она видела царя Ирода в трусиках!

— Вот тут-то я вас прерву, — молвил старьевщик, — и сообщу вам кое-что существенное, а именно: у царя Ирода, возможно, и были трусики, но комода не было; одни лишь сундуки, окованные золотом, и разная деревянная утварь. Говорю это вам потому, что я человек честный.

— Благодарю вас, — сказал отец. — И раз уж вы человек честный, то уступите мне все за тридцать пять франков.