Страница:
49 из 51
Глядя на ее пальцы (два из них были перетянуты кольцами), Инки сказал:
– С чего вы взяли…
– Не груби! – опять взвинтилась Таисия.
А директорша терпеливо спросила:
– А почему тебя так прозвали?
Инки испытывал полную безнадежность. И понимал, что никому ничего не докажет, не объяснит. Но молчать было совсем тошно, и он устало сказал правду:
– Из-за артиста Смоктуновского…
Все молчали несколько длинных секунд. Потом завуч Клавдия медленно выговорила:
– Надо же… Не такой тупой, как на первый взгляд. И-ро-ни-зи-рует…
Инки закусил губу и потер сосудик у глаза. И подумал, что вот было бы хорошо, если муха Дагги-Тиц вдруг появилась здесь и покружилась бы у его головы. Хотя бы на секунду… Но нет, не надо! Могут прихлопнуть сдуру…
– Опусти руку, не актерствуй! – велела Таисия.
Но Инки не опустил. Потому что вспомнил, как тогда, во втором классе, на репетиции, Эдик добродушно сказал Полянке: „Яна, ты говори проще, не актерствуй специально…“ И показалось, что Полянка встала рядом, коснулась мизинцем Инкиного виска…
– Он еще и улыбается! – словно с трибуны возвестила Таисия.
– Гусев, не паясничай! – железно приказала завуч Клавдия. – Ты не за гаражом с приятелями, где у вас курилка…
Полянка сразу пропала. А Инки хотел сказать, что не знает никакой курилки, но в дверь крепко постучали. И растворили сразу же, до ответа.
В кабинет шагнул милиционер. В ремнях, в шинели, с двумя большими звездами на каждом погоне.
|< Пред. 47 48 49 50 51 След. >|