Девочка и птицелет   ::   Киселев Владимир

- Что дома?

- Нормально, - ответила я. Евгения Лаврентьевна поморщилась.

- А с товарищами?

- Нормально.

- Ты, Оля, - сказала Евгения Лаврентьевна, - пишешь стихи. Значит, ищешь самые лучшие слова для того, чтобы выразить мысль. И уж ты могла бы не употреблять этого пустого, бессмысленного слова "нормально". Что значит "нормально"?

Меня теперь часто попрекали стихами. На днях Елизавета Карловна говорила, что девочка, которая пишет стихи, могла бы не писать в своих домашних сочинениях в каждой фразе по два раза слово "который".

Но что другое, кроме "нормально", могла я сказать даже Евгении Лаврентьевне? Я молчала.

- Вот что, Оля, - продолжала Евгения Лаврентьевна, - мне кажется, что ты себя ведешь неправильно. Я понимаю, как тяжело ты переживаешь смерть Колиного отца. Я знаю, что у тебя доброе сердце. Но ты, по-моему, начала сердито смотреть на всех людей, которые не переживают вместе с тобой и Колей, которые заняты своим делом и, делая его, смеются, шутят, радуются. А это уже нехорошо. Кроме того, люди, несмотря на переживания, должны добросовестно делать свою работу. А ты запустила учебу... Я у тебя больше ничего не хочу спрашивать, раз ты мне отвечаешь словом "нормально". Но подумай об этом. А теперь пойдем... - Евгения Лаврентьевна посмотрела на меня и чуть улыбнулась: - Нет, ты пойди сама, а я еще задержусь на несколько минут.

У выхода из школы меня ждал Коля.

- Что она говорила? - спросил он подозрительно.

- Ничего. Все нормально, - ответила я.