Дикая собака Динго, или Повесть о первой любви   ::   Фраерман Рувим

Сначала взглянула на волосы - они выцвели сильно, стали совсем каксталь; потом посмотрела в лицо - оно было горячим, и на коже темнел загар.

"Ей было в лагере хорошо", - подумала мать.

Затем поглядела на ноги и удивилась, что Таня сидит босая. Тогда лишь увидела она беспорядок: подушки, валявшиеся на полу, смятую кровать и на кровати письмо, вынутое из конверта.

И взгляд ее глаз, который Таня так боялась потревожить своей лаской, погас сам собой, словно ветер, налетевший внезапно, возмутил его ясность. В нем появилось беспокойство, неуверенность, тревога. Даже притворство обнаружила в нем Таня. Иначе зачем же так медленно мать поднимает с пола подушки и приводит в порядок постель?

- Ты прочла это без меня, Таня? - тихо спросила мать.

Таня безмолвно опустила голову.

- Ты должна быть рада, Таня.

Но и на этот раз с ее губ не слетело ни звука.

А мать терпеливо ждала.

- Мама, этот мальчик мне брат? - спросила Таня.

- Нет, - ответила мать. - Он чужой. Он только племянник Надежды Петровны. Но он вырос у них, и папа любит его и жалеет, потому что у мальчика нет ни отца, ни матери. Папа - добрый человек. Я всегда говорила тебе об этом.

- Значит, он мне чужой, он мне даже не брат, - сказала Таня, наклонив голову еще ниже.

Мать тихим движением подняла ее лицо и поцеловала два раза:

- Танюша, милая, мы с тобой поговорим. Мы обо всем поговорим. Ты встретишь их, Таня, и увидишь сама. Отец будет рад.