JК
Дядя Коля - поп Попов - жить не может без футбола :: Давыдычев Лев Иванович
Страница: 47 из 229Понимаете? И ведь я это слышал сам, своими собственными ушами!
– Хороший человек? – недоуменно и недовольно переспросил папа. – Очень расплывчатое понятие. Неточное, во всяком случае. Потомственный абсолютно круглый отличник – это я понимаю. Приведи себя в порядок, и пойдём встречать бабушку.
По дороге на станцию папа скорбно, вернее, подчеркнуто скорбно молчал. Мама с огромным сожалением поглядывала на сына. Дедушка смотрел под ноги и делал это тоже подчеркнуто, а Шурик думал: «Буду я хорошим человеком, обязательно буду».
Когда затрубил приближавшийся электровоз, папа со знакомой Шурику нервностью сказал:
– Очень прошу тебя слушаться бабушку. У неё, мне удалось узнать, нет опыта по воспитанию внуков. Ей с тобой будет, видимо, неимоверно трудно. Постарайся облегчить её участь.
Седьмой вагон, указанный в телеграмме, остановился прямо против Мышкиных.
– Простите, мы встречаем бабушку, она же, собственно, и мать моей жены… – обратился папа к проводнице, и та в ответ чуть ли не закричала:
– Спит ваша бабушка! Она же, собственно, и мать вашей жены, спит! Два часа её всем купе будили! А она не просыпается! Не желает просыпаться! А стоянка всего четыре минуты! Идите, будите!
Действительно, бабушка Анфиса Поликарповна крепко спала, широко и добродушно улыбаясь во сне.
– Не просыпается! Не просыпается! Никак не просыпается! – взволнованно сообщили пассажиры в купе. – Она здесь останется, а поезд пойдёт!
– Мама! Мама! – стал торопливо будить её папа.
– Хороший человек? – недоуменно и недовольно переспросил папа. – Очень расплывчатое понятие. Неточное, во всяком случае. Потомственный абсолютно круглый отличник – это я понимаю. Приведи себя в порядок, и пойдём встречать бабушку.
По дороге на станцию папа скорбно, вернее, подчеркнуто скорбно молчал. Мама с огромным сожалением поглядывала на сына. Дедушка смотрел под ноги и делал это тоже подчеркнуто, а Шурик думал: «Буду я хорошим человеком, обязательно буду».
Когда затрубил приближавшийся электровоз, папа со знакомой Шурику нервностью сказал:
– Очень прошу тебя слушаться бабушку. У неё, мне удалось узнать, нет опыта по воспитанию внуков. Ей с тобой будет, видимо, неимоверно трудно. Постарайся облегчить её участь.
Седьмой вагон, указанный в телеграмме, остановился прямо против Мышкиных.
– Простите, мы встречаем бабушку, она же, собственно, и мать моей жены… – обратился папа к проводнице, и та в ответ чуть ли не закричала:
– Спит ваша бабушка! Она же, собственно, и мать вашей жены, спит! Два часа её всем купе будили! А она не просыпается! Не желает просыпаться! А стоянка всего четыре минуты! Идите, будите!
Действительно, бабушка Анфиса Поликарповна крепко спала, широко и добродушно улыбаясь во сне.
– Не просыпается! Не просыпается! Никак не просыпается! – взволнованно сообщили пассажиры в купе. – Она здесь останется, а поезд пойдёт!
– Мама! Мама! – стал торопливо будить её папа.