Дом в медвежьем углу   ::   Милн Алан Александр

Ибоникто никогда ранее не пел Хвалу Поросенку (ПОРОСЕНКУ), и при этом вся хвала была бы адресована только ему. Когда все закончилось, он хотел попросить спеть один куплет еще раз, но постеснялся. Это был куплет, начинающийся словами "О, Поросенок! О, Герой!". Это начало ему особенно понравилось.

275

"Я на самом деле сделал все это?", сказал он наконец.

"Ладно", говорит Пух, "в поэзии -- в стихах -- ладно, да, ты это сделал, Поросенок, потому что поэзия говорит, что ты это сделал. И люди это так и понимают".95

"О!", говорит Поросенок. "Потому что я--я думал, я все-таки немного дрогнул, особенно вначале. А там говорится 'Его не дрогнул пятачок'. Вот я почему спросил".

"Это была лишь внутренняя дрожь", говорит Пух, "а это наиболее храбрый способ поведения для очень маленького Животного; в каком-то смысле это даже лучше, чем если бы ты вообще не дрожал".

Поросенок сиял от счастья и думал о себе. Он был ХРАБРЫМ...

Когда они подошли к старому дому Сыча, они нашли там всех, за исключением И-i. Кристофер Робин говорил им, что делать, а Кролик давал повторные директивы на тот случай, если они не расслышали, и они все делали, как им говорили. Они достали веревку и вытаскивали Сычовы стулья, и картины, и остальные вещи из его старого дома так, как будто уже были готовы перенести их в новый.