JК
Дорога в жизнь (Дорога в жизнь - 1) :: Вигдорова Фрида Абрамовна
Страница: 375 из 459Я сейчас! - И, словно ничего не случилось, так и не дав Подсолнушкину "раза", Лира побежал умываться.
Но это было далеко не все.
- А, и ты тут? - сказал Лира в первый же день, увидев Нарышкина. - Ну, здорово! Теперь посчитаемся.
Слышавшие это предупреждение растолковали ему, что у нас старые счеты не сводятся. Он спокойно выслушал, даже головой мотнул - понял, дескать. Однако не тут-то было.
Нарышкин был куда крепче и сильнее его. Но характер у Лиры оказался железный, и слову своему он изменять не собирался. Он не вступал с Нарышкиным в драку, не нападал на него открыто, но очень скоро Нарышкин убедился в том, что его спокойствию и безопасности пришел конец. То его сверху обливали ледяной водой, то, когда он входил в комнату, дверь распахивалась и хлопала его по лбу или, напротив, плотно затворялась перед самым его носом. Он нажимал плечом - дверь не поддавалась, он пытался открыть ее с разбегу - она внезапно уступала, и он летел на пол... Уличить Лиру было невозможно: черные быстрые глаза - не улика, лукавая усмешка тоже может быть у всякого.
Нарышкин ни с кем не смел поделиться своими огорчениями. Он все еще чувствовал себя виноватым и потому не рассчитывал, что за него вступятся. Он молча терпел, горестно помаргивал припухшими веками - рыхлый, большой, куда выше и больше Лиры.
Раз я слышал, как он крикнул вдогонку убегавшему Лире:
- Я тебе дам!
- А я тебе уже дал! - последовал веселый ответ.
В другой раз я увидел Нарышкина во дворе.
Но это было далеко не все.
- А, и ты тут? - сказал Лира в первый же день, увидев Нарышкина. - Ну, здорово! Теперь посчитаемся.
Слышавшие это предупреждение растолковали ему, что у нас старые счеты не сводятся. Он спокойно выслушал, даже головой мотнул - понял, дескать. Однако не тут-то было.
Нарышкин был куда крепче и сильнее его. Но характер у Лиры оказался железный, и слову своему он изменять не собирался. Он не вступал с Нарышкиным в драку, не нападал на него открыто, но очень скоро Нарышкин убедился в том, что его спокойствию и безопасности пришел конец. То его сверху обливали ледяной водой, то, когда он входил в комнату, дверь распахивалась и хлопала его по лбу или, напротив, плотно затворялась перед самым его носом. Он нажимал плечом - дверь не поддавалась, он пытался открыть ее с разбегу - она внезапно уступала, и он летел на пол... Уличить Лиру было невозможно: черные быстрые глаза - не улика, лукавая усмешка тоже может быть у всякого.
Нарышкин ни с кем не смел поделиться своими огорчениями. Он все еще чувствовал себя виноватым и потому не рассчитывал, что за него вступятся. Он молча терпел, горестно помаргивал припухшими веками - рыхлый, большой, куда выше и больше Лиры.
Раз я слышал, как он крикнул вдогонку убегавшему Лире:
- Я тебе дам!
- А я тебе уже дал! - последовал веселый ответ.
В другой раз я увидел Нарышкина во дворе.