Черный шар   ::   Сименон Жорж

А ведь он, пожалуй, вел себя как ребенок, который несется куда-то задыхаясь, со всех ног, несется лишь потому, что услыхал шаги в темноте и перетрусил.

Как знать, может быть, не один он в Уильямсоне такой. Хиггинсу неизвестно, что у кого за душой. Что если многим мастерам, ремесленникам, небогатым лавочникам знакомы те же самые проблемы?

Кто-то уверял Хиггинса, что доктор, уроженец Провиденса, — выходец из очень бедной семьи и выучился только благодаря стипендиям. А его жена, если опять-таки верить осведомленным людям, была раньше продавщицей в магазине стандартных цен и работала там еще в первые годы замужества.

Но это ни о чем не говорит. У разных людей все складывается по-разному.

— Доктор, знаете ли вы хоть одного счастливого человека?

Собственно говоря, быть счастливым — это не совсем то, что Хиггинс имеет в виду. Точного слова тут не подберешь: жить в мире с самим собой, не задавать себе вопросов, а может быть — знать ответы на эти вопросы, что еще трудней!

А Хиггинс верил, что он и есть такой человек. Верил, пусть не всегда, не каждую минуту. Бывали у него и сомнения, и приступы слабости, но впереди маячила желанная цель, и он снова принимался за труд.

Вечерами, например, он занимался вещами, которые вовсе не входили в его обязанности и лично ему не сулили никаких выгод. Но он работал, работал не из тщеславия, не ради звания заместителя казначея, не для того даже, чтобы принести пользу обществу.