Черный шар   ::   Сименон Жорж

Они сами его прогнали, сами открыли ему глаза — вот он и увидел их в истинном свете, и прочитанный им только что доклад, на который убито столько вечеров, представляется ему теперь сплошной фальшивкой.

Билл Карни рядом с ним вертел в руках карандаш и так энергично дымил сигарой, что Хиггинсу пришлось рукой разогнать дым: он начинал задыхаться.

Ни на минуту он не повысил голоса и до последнего сомневался, хватит ли у него дерзости пустить в ход самый резкий из припасенных аргументов. Он сознавал, что, быть может, даст повод к насмешкам. Чего доброго, в этом найдут подтверждение тому, что им движет обида…

Между тем, идя до конца, он стремится только не кривить душой перед самим собою, хочет — возможно, бессознательно — бросить вызов, и, наконец, ему нужно почувствовать себя изгоем.

— Разница в стоимости между обоими проектами, — отчеканил он, скандируя каждый слог, — меньше, чем стоимость новых зданий, выстроенных в прошлом году «Загородным клубом» для удовольствия шестидесяти трех его членов.

В первых рядах раздался ропот, словно он отпустил непристойность, шутку дурного тона или на глазах у всех совершил что-нибудь совсем уж неприличное. В конце зала, напротив, захлопали, и даже в средних рядах раздалось несколько робких «браво».

Хиггинс сел, чувствуя, что исполнил свой долг. На душе у него было тревожно, хоть он себе в этом и не признавался. Поискав глазами дочь, он увидел, что она сидит на одном стуле с Люсиль, но по лицу ее ничего нельзя было угадать. И не только потому, что она далеко: лицо у нее всегда непроницаемо.