JК
Черный ворон, я не твой :: Колычев Владимир
Страница: 54 из 71Человек еще не понимает, куда попал…
– Зато я понимаю, – презрительно фыркнул Щербатый. – Сразу видно, что первоход куражный… Смотри, Арканыч, он даже не понял, о чем я толкую!
– Не понял, поймет, – увещевательно глянул на него смотрящий.
И перевел недовольный взгляд на Станислава.
– Первый раз в тюрьме?
– Первый.
– Значит, первоход.
– И пряник, – добавил Щербатый.
– И что? – свысока усмехнулся Казимиров.
– А то, что молчать должен и слушать, что тебе люди говорят! – вспылил подпевала.
– Ну, слушаю…
– Слушать и впитывать!..
– Впитывать ты сам будешь! – угрожающе взъерошился Станислав.
И Щербатый заметно сник под его тяжелым угнетающим взглядом. Но все же до конца не понял, что не на того нарвался.
– Ты за базаром следи! – дернулся он.
– Ша! – снова одернул его Арканыч. – Хватит дрязги разводить, не по-людски это!
В отличие от своего дружка он не хотел ни с кем конфликтовать. И вовсе не потому, что такой хороший. Нравилось ему в этой камере, где нет смердящей тесноты и уничтожающей сырости, где состоятельные арестанты делятся с ними своим благом из домашних посылок. И назначил его смотреть за этой камерой не воровской сход, а тюремная администрация. И спрашивать с него за беспорядок будет не воровской пахан, а начальник оперативной части.
– Зато я понимаю, – презрительно фыркнул Щербатый. – Сразу видно, что первоход куражный… Смотри, Арканыч, он даже не понял, о чем я толкую!
– Не понял, поймет, – увещевательно глянул на него смотрящий.
И перевел недовольный взгляд на Станислава.
– Первый раз в тюрьме?
– Первый.
– Значит, первоход.
– И пряник, – добавил Щербатый.
– И что? – свысока усмехнулся Казимиров.
– А то, что молчать должен и слушать, что тебе люди говорят! – вспылил подпевала.
– Ну, слушаю…
– Слушать и впитывать!..
– Впитывать ты сам будешь! – угрожающе взъерошился Станислав.
И Щербатый заметно сник под его тяжелым угнетающим взглядом. Но все же до конца не понял, что не на того нарвался.
– Ты за базаром следи! – дернулся он.
– Ша! – снова одернул его Арканыч. – Хватит дрязги разводить, не по-людски это!
В отличие от своего дружка он не хотел ни с кем конфликтовать. И вовсе не потому, что такой хороший. Нравилось ему в этой камере, где нет смердящей тесноты и уничтожающей сырости, где состоятельные арестанты делятся с ними своим благом из домашних посылок. И назначил его смотреть за этой камерой не воровской сход, а тюремная администрация. И спрашивать с него за беспорядок будет не воровской пахан, а начальник оперативной части.