Страница:
47 из 54
Что они долго будут кипеть и бурлить и еще очень долгобудут помнить об этом. Но ему и в голову не приходило выполнить свои угрозы. А цветок мог сделать что хочешь. И манную кашу, даже на молоке, он есть не желал.
И как-то странно, примериваясь, он посматривал на дядюшку Ау, если дядюшка запаздывал с едой.
Он все время покрикивал;
- Эй, ты! Подай консервы!
- Эй, ты, принеси мяса!
Как-то раз он даже треснул господина Ау. В слепой ярости дядюшка схватился за топор. Рванулся к цветку, чтобы перерубить его стебель. Но цветок легко выхватил топор у господина Ау и сказал наставительно:
- Не делай больше этого, милок. Я думал, что ты мой друг.
Продолжая бушевать, дядюшка Ау запустил в цветок пилой. Но пила отскочила от стебля и чуть было не треснула самого хозяина по голове.
"Это же как резина! - безнадежно подумал Ау.
Я ничего не могу сделать".
Цветок улыбался красным ртом на зеленой голове.
Потом он щелкнул дядюшку по носу и приказал:
- Еды! И не затевай больше ничего, а то будет плохо!
- Дда-да-да! - заикался господин Ау.
- Никаких хитростей. Мяса сюда!
Как только господина Ау отпустили, он стрелой вылетел за дверь. И забегал по двору перед домом, как курица, преследуемая лисицей.
"Где я возьму для него столько еды? Я же не мясокомбинат. Я ему что, продуктовый магазин? Нет, он скоро меня съест".
Дядюшка понял, что дела его плохи, как никогда. Теперь он до конца жизни будет рабом этого растения.
|< Пред. 45 46 47 48 49 След. >|