Игра в красавицу   ::   Яковлев Юрий

И когда наша честная компания собиралась под старым тополем, кто-нибудь обязательно предлагал:

- Сыграем в красавицу?

Все становились в круг, и слова считалочки начинали перебегать с одного на другого:

- Эна, бена, рее...

Эти слова из какого-то таинственного языка были для нас привычными.

- Квинтер, контер, жес...

Мы почему-то любили, когда водила Нинка из седьмой квартиры, и старались, чтобы считалочка кончалась на ней. Она опускала глаза и разглаживала руками платье. Она заранее знала, что ей придется выходить на круг и быть красавицей.

Теперь мы вспоминаем, что Нинка из седьмой квартиры была на редкость некрасивой: у нее был широкий приплюснутый нос и большие грубые губы, вокруг которых хлебными крошками рассыпались веснушки. Лоб - тоже в хлебных крошках. Бесцветные глаза. Прямые жидкие волосы. Ходила она, шаркая ногами, животом вперед. Но мы этого не замечали. Мы пребывали в том справедливом неведении, когда красивым считался хороший человек, а некрасивым - дрянной.

Нинка из седьмой квартиры была стоящей девчонкой - мы выбирали красавицей ее.

Когда она выходила на середину круга, по правилам игры, мы начинали "любоваться" - каждый из нас пускал в ход вычитанные в книгах слова.

- У нее лебединая шея, - говорил один.

- Не лебединая, а лебяжья, - поправлял другой и подхватывал: - У нее коралловые губы...

- У нее золотые кудри.

- У нее глаза синие, как... как...

- Вечно ты забываешь! Синие - как море.

Нинка расцветала. Ее бледное лицо покрывалось теплым румянцем, она подбирала живот и кокетливо отставляла ногу в сторону.