Из старых записных книжек (1924-1947)   ::   Пантелеев Алексей Иванович

В молодости был у них домашний врач - доктор Струпов. Он почему-то прописал тете Тэне есть горох и студень.

- Он вообще был странный доктор. Любил гладить больных по рукам.

- Небось только женщин, тетя Тэночка, и только хорошеньких?

- Да ну тебя! А впрочем - да, Михаила Иваныча он не гладил.

* * *

Вечером на улице Каляева. Стриженый мальчик, влюбленный конечно, проводил до подъезда двух девушек. Попрощался, пошел, оглянулся:

- Ляля!

Вернулся, сказал что-то, опять пожал руки и - пошел покачиваясь, радостный и счастливый до того, что завидно было смотреть.

* * *

На Охте. Трогательная надпись - большими черными каракулями по забору:

"Мы отстояли наш Ленинград - и мы его восстановим".

* * *

Столяр:

- Неужто у вас в доме одни писатели живут?

- Да, одни писатели.

- Гм.

- А что вас удивляет?

- Да вот - не могу, вы знаете, представить дом, где бы, скажем, одни столяры жили.

Как точно этот человек выразил мое отвращение к жизни в "обойме", в "папиросной пачке".

* * *

"Катя".

Бабушка о Ване:

- Сколько ему бедному перестрадать пришлось. И с Аркадием, с отчимом, нелегко ему, разумеется, было. А уж как я огорчалась, когда он в военные уходил. Аркадий говорит: "Не тужи. Все равно вернется". И ведь так и случилось: вернулся.

Говорит об этом бабушка, как о большом счастии и о победе.