Из старых записных книжек (1924-1947)   ::   Пантелеев Алексей Иванович

Старик делает щетки (платяные, бельевые, полотерные), летом торгует ими на Сенной. Глаза потерял "от пороха" восемнадцати лет от роду. Женился на зрячей, но уже терявшей зрение. Живут неплохо. Ходят в гости - к слепым же. Старуха занимается хозяйством, мешая на кухне зрячим. Самое горькое в их судьбе - это то, что они не знают, как выглядят их дети, а теперь и внуки. Часами просиживают над колыбелями и ощупывают лица детей.

Привередливы. Домработница возвращается со двора.

- Дождь идет?

- Нет.

- Правда? Ну-ка дай я тебя пощупаю.

* * *

Пришвин вместо "рюкзак" говорит: спинсумка.

Ужасно, по-моему. Тогда вместо саквояж надо: путьмешок, вместо бухгалтер: книгдержатель.

* * *

Фамилия врача по детским болезням: Витаминер.

* * *

Великий муж Греции, герой "золотого века" Перикл сказал, что главной заслугой своей жизни он считает, что:

- В жизни своей я никого не заставил носить траурную одежду.

* * *

"Катя".

Офицер после японской войны (или приехав в отпуск) поднялся на бельведер дачи, откуда расстилался чудесный, знакомый ему с детства вид. Море синело вдали, белел парус, по шоссейной дороге ползли золотистые возы с сеном.

И вдруг X с ужасом замечает, что он мысленно, по привычке, вычисляет в уме (он - артиллерист) угол возвышения, заряд и тому подобное.

Яхта или воз с сеном для него - уже только цель, мишень.

* * *

Эпиграф для "Кати":

Под знаком равенства и братства

Здесь зрели темные дела...

А.Блок

* * *

Букинист жалуется: