Страница:
31 из 245
Медленно поднимаясь по ступенькам, он думал о том, что всему хорошему приходит конец, о недочитанной книге на столе и о своем друге, живущем в Архангельском, к которому он хотел поехать завтра и немного погулять по бывшему Юсуповскому парку, походить по упругому льду павшинских прудов, посмотреть настоящую зиму.
— Дела, — ворвался в его мысли голос начальника, — поднялся на третий этаж… и одышка.
— Это от тулупа, — успокоил Данилов, — одышка у тебя еще в сорок первом кончилась.
— Что было, то было. Ведь подумай только, при моем-то росте я девяносто семь килограммов весил.
— А сейчас?
— Сейчас я как олень — поджар, мускулист и строен. Вчера в бане стал на весы — семьдесят девять. Фонарик засветить?
— Да нет, я уже. — Данилов вставил ключ в замочную скважину, повернул. — Прошу. — Он посторонился, пропуская гостя.
— Свет-то зажги.
Данилов щелкнул выключателем.
— Да, — начальник оглядел коридор, — вещей-то у тебя не прибавилось.
— А откуда им взяться-то при наших деньгах? Да ты раздевайся. — Во внеслужебное время они звали друг друга на «ты», вернее, Данилов начальника, тот на «вы» называл только задержанных, считая это своеобразной этикой сыска.
Начальник снял полушубок, повесил папаху, и Данилов невольно залюбовался им, он был таким же, как в те далекие двадцатые годы. В гимнастерке, туго перехваченной ремнем, в фасонных галифе, в начищенных до синеватого блеска сапогах. Только голова его стала белой, появились ордена на груди, новенькие полковничьи погоны отливали серебром.
— Ну что уставился, веди, — улыбнулся начальник. И улыбка у него была все та же, молодая и чуть грустная.
|< Пред. 29 30 31 32 33 След. >|