Четвертый эшелон   ::   Хруцкий Эдуард Анатольевич

 — Быков покосился на него. — Чтоб у такого жуковатого, как ты, не было папирос? Ни в жисть не поверю.

— Все знаешь. На, закуривай.

— Ишь, «Беломор», не зря ты, видно, около Нинки из столовой вьешься.

— А ты думал.

— Нет, точно ты, Колька, жук, — заключил Быков, — я тебя сразу расколол, еще когда мы в Сходню ездили.

— Это когда же?

— Да за грибами. Самогонку помнишь?

— А, — улыбнулся Никитин, — тогда. Да, показал я класс работы вашим фрайерам.

— Ты это брось, — обиделся Быков, — ребята у нас правильные.

— А зачем же ты тогда ту самогонку пил, Трифоныч? Вот бы и целовал своих правильных.

Дальше они ехали молча. Быков думал о том, что все-таки, несмотря на ушлость, Колька мужик пустячный, а Никитин продолжал злиться на Данилова.

— Приехали.

Машина остановилась у ворот с вывеской «Автобаза».

— Здесь?

— Читай, адрес на стене написан.

— Ты, Быков, смотри, если что.

— Ученого учить — только портить. Иди уж, жук.

Никитин вышел, зло саданув дверью. В проходной сидел вахтер в метростроевской форме.

— Вы к кому? — он встал, поправив кобуру нагана.

— МУР, — зловеще, вполголоса произнес Никитин, показывая удостоверение.

— Так к кому же? — голос у вахтера потерял начальственную твердость.

— Калинин на базе?

— Так точно, вызова ждет.

— Где?

— А вон там, в комнате для шоферов.

— Ладно. Я к нему пройду.