JК
Эта милая Людмила :: Давыдычев Лев Иванович
Страница: 16 из 412Но ведь ещёнеизвестно, разрешается ли экс-по-на-там на раскладушке демонстрироваться. Вдруг у них условия демонстрации наравне со скелетом мамонта? А тот стоит, даже не присядет. Но тебе скорее всего предложат то сидеть, то стоять. Вот так и тренируйся.
Герка отнёсся к дедову заданию абсолютно серьёзно: действительно, если хочешь быть экспонатом, терпи всё, как скелет мамонта.
– Дед, а дед! – вдруг всполошился Герка. – Почему ты специальную загородку на улице поставил, а не во дворе?!
Отойдя на несколько шагов, дед Игнатий Савельевич предельно внимательно оглядел загородку и внука, обошёл их вокруг, ответил:
– Создадим обстановку вроде музейной. Во дворе кто тебя увидит? Кому там тебя демонстрировать? А тут – люди ходят. Как бы посетители музея. А я, если понадобится, вместо экскурсовода буду.
И он ушёл, казалось бы, удовлетворённый сверх всякой меры. На самом же деле он сверх всякой меры расстроился. Он ведь не переставал надеяться, что единственный внук, увидев специальную загородку на улице, если тут же и не поумнеет, то хотя бы сообразит, что над ним, вернее, над его ленью и избалованностью, потешаются. Увы, увы и ещё сто раз увы, единственный внук не собирался расставаться с желанием – быть в музее экспонатом наравне со скелетом мамонта.
«А кто придумал это? – в подлинном гневе спрашивал себя дед Игнатий Савельевич.
Герка отнёсся к дедову заданию абсолютно серьёзно: действительно, если хочешь быть экспонатом, терпи всё, как скелет мамонта.
– Дед, а дед! – вдруг всполошился Герка. – Почему ты специальную загородку на улице поставил, а не во дворе?!
Отойдя на несколько шагов, дед Игнатий Савельевич предельно внимательно оглядел загородку и внука, обошёл их вокруг, ответил:
– Создадим обстановку вроде музейной. Во дворе кто тебя увидит? Кому там тебя демонстрировать? А тут – люди ходят. Как бы посетители музея. А я, если понадобится, вместо экскурсовода буду.
И он ушёл, казалось бы, удовлетворённый сверх всякой меры. На самом же деле он сверх всякой меры расстроился. Он ведь не переставал надеяться, что единственный внук, увидев специальную загородку на улице, если тут же и не поумнеет, то хотя бы сообразит, что над ним, вернее, над его ленью и избалованностью, потешаются. Увы, увы и ещё сто раз увы, единственный внук не собирался расставаться с желанием – быть в музее экспонатом наравне со скелетом мамонта.
«А кто придумал это? – в подлинном гневе спрашивал себя дед Игнатий Савельевич.