JК
Эта милая Людмила :: Давыдычев Лев Иванович
Страница: 403 из 412Чего они, интересно, там сейчас делают? Купаются, конечно. Воды пьют сколько только пожелают, да вокруг Панти ахи-охи… Перевоспитывают!.. Перевоспитаешь его… А дед вреднющий… он ещё пожалеет, что единственного внука бросил, на чужого хулигана променял…
А между тем Герка шёл! И – вперёд!
Как ни странно, раздражение прибавило ему сил, и чем злее ругал он их, тем вроде бы легче шагалось. Жалко, что запас злости и раздражения быстро иссяк, зато на смену постепенно пришла торжествующая радость: посмотрим на их физиономии, когда он придёт к ним и так небрежно скажет:
– Что-то устал я немножко.
А этой милой Людмиле он скажет:
– Ну, будете меня ещё ана… лиризровать, комментировать?.. Пойду-ка я лучше поплаваю.
Но и торжествующей радости хватило ненадолго, а вот тяжеленнейшая ноша за плечами стала вроде бы чуть-чуть привычной. Герка словно впервые сообразил, что ведь он несёт им пищу! Вот почему он до сих пор идёт! Спасать их от голода!
И сердце его наполнилось и тут же переполнилось гордостью. Герка если не зашагал чуть-чуть быстрее, то испытал такое желание. Гордости, однако, тоже хватило ненадолго, как до этого злости, раздражения и торжествующей радости. Рюкзак снова потяжелел, но теперь груз ощущался как нечто необходимое.
К тому же Герка неожиданно, сразу, вдруг здорово захотел есть, да не просто здорово есть захотел, а вообразил, что, если сейчас же ему не насытиться, потеря сознания ему обеспечена.
А между тем Герка шёл! И – вперёд!
Как ни странно, раздражение прибавило ему сил, и чем злее ругал он их, тем вроде бы легче шагалось. Жалко, что запас злости и раздражения быстро иссяк, зато на смену постепенно пришла торжествующая радость: посмотрим на их физиономии, когда он придёт к ним и так небрежно скажет:
– Что-то устал я немножко.
А этой милой Людмиле он скажет:
– Ну, будете меня ещё ана… лиризровать, комментировать?.. Пойду-ка я лучше поплаваю.
Но и торжествующей радости хватило ненадолго, а вот тяжеленнейшая ноша за плечами стала вроде бы чуть-чуть привычной. Герка словно впервые сообразил, что ведь он несёт им пищу! Вот почему он до сих пор идёт! Спасать их от голода!
И сердце его наполнилось и тут же переполнилось гордостью. Герка если не зашагал чуть-чуть быстрее, то испытал такое желание. Гордости, однако, тоже хватило ненадолго, как до этого злости, раздражения и торжествующей радости. Рюкзак снова потяжелел, но теперь груз ощущался как нечто необходимое.
К тому же Герка неожиданно, сразу, вдруг здорово захотел есть, да не просто здорово есть захотел, а вообразил, что, если сейчас же ему не насытиться, потеря сознания ему обеспечена.