Четыре дня бедного человека   ::   Сименон Жорж

А у скольких из этих уже пожилых мужчин, прибывших сюда со всех концов Европы, босоногое детство прошло в трущобах Вильны, Варшавы или Будапешта! Уж не воспоминания ли о былой нищете сообщают смеху и этих мужчин, и этих женщин такую жестокость? Да есть ли тут хоть один порядочный человек — порядочный в том смысле, какой придавала этому слову мать Франсуа? Или честный, если воспользоваться выражением его отца?

— Я думаю, что я ответил бы в тринадцать лет, — вздохнул Франсуа.

— На что?

— На вопрос, который задал себе.

— Догадываюсь. А я в тринадцать лет уже все решила.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь? — воскликнул Франсуа, глядя на нее со смесью восхищения и ужаса.

— Я даже матери об этом объявила.

— И что она?

— Сказала, что, может быть, я и права.

— Твоя мать тоже?..

— Нет, на панель она не ходила, если ты это имеешь в виду. — И, рассмеявшись, Вивиана заметила:

— Видно, гроза надвигается. Это она навела нас на такие веселые мысли.

— Господин Лекуэн! Господин Франсуа Лекуэн! — кричал в дверях ресторана, ведущих на террасу, рассыльный.

Чуть ли не со страхом Франсуа поднял руку. Рассыльный пробрался к нему и вручил письмо, только что полученное на его имя. Франсуа узнал почерк Пьебефа, точнее, поддельный почерк, поскольку бывший инспектор полиции и тут не забывал об осторожности; Франсуа подозревал, что и писал он в перчатках, чтобы не оставить отпечатков пальцев.



«Есть новости. Будьте сегодня в 16 часов в Венсенском зоопарке.