Страница:
49 из 85
Раскачиваясь, тюльпаны как бы вспыхивают и угасают, отчегои кажутся горящими свечечками, которые пытается задуть полуденный ветерок. И черепахи на каждом шагу. Жуют себе сочные стебельки или долбят тяжелыми лапами плотный песок. Странно: ведь не так давно из нор повыползли и снова уж землю роют. Непонятные хлопоты черепашьи!
А вот на одинокой саксаулине, на тонюсенькой веточке раскачивается агама, безобразная на вид ящерка. Чего ради она раскачивается? Возможно, просто бездельничает, а может, в этом тоже есть какой-то смысл, как и в том, что он, Егор, шагает по барханам.
Если не присматриваться, то пески могут показаться пустыми. Но стоит задержаться возле какой-нибудь саксаулины или жузгунины, как тут же и увидишь что-либо необычное. Но лучше не останавливаться. А то разве доберешься до того края?
Взобравшись на высокий Лысый бархан, Егор посмотрел в сторону Карагил-узека. Он увидел хату, окруженную темно-зелеными камышами, оставленную без надзора, и на хате (на плоской крыше) даже разглядел Анчутку, черной козявкой маячащего, - своего заклятого врага, вредного настырного козла. Не Анчутка - антихрист настоящее ему имя! Он ведь нарочно всякий раз забирается на крышу. Вот и теперь залез и ждет, чтобы его оттуда прогнали. А прогонять и некому. Тут Егор еще вспомнил наказы родителей, уехавших с братьями на дальний Жуланды-узек, проверять сетки и вентери. В груди сладко защемило, как это случалось, когда до слез кого-то жалко станет.
Пожалел Анчутку, но пошел дальше.
|< Пред. 47 48 49 50 51 След. >|