--------------------------------------------- Русский Приап Приключение с Надюшкой "Русский Приап" Приключение с Надюшкой Как-то я уже рассказывал вам свое приключение с Надюшкой, с очень понравившейся мне девицей. Так начал говорить Иван Петрович, сидя с нами за стаканом вина у камина. - Ну, а теперь, раз вы настаиваете, я расскажу продолжение. Ну, вот... Как вы, вероятно, помните, я почти с полгода был в близких отношениях с этой Надей, девицей шестнадцати лет. Обычно она с матерью приходила ко мне раз в неделю днем. Мать наводила порядок в квартире, а я забирался с Надей в кабинет и еб ее. Должен сказать, что ее мать была весьма привлекательной, молодой вдовой, но с ней я как-то не успел сблизиться. Все мое внимание было сосредоточено на Наде. Правда, я не раз бросал на Наталью, то есть на Надину мать, довольно откровенные взгляды, заставлявшие ее краснеть, и не раз думал об интимных с нею отношениях, да и хуй не раз становился колом, когда она вытирала пол и выгибала вверх свой аппетитный зад, но до поры до времени все шло по-прежнему. Кстати, мне было особенно приятно то, что красивая Наталья отлично знала, когда и даже как я ебу ее дочку. Я был почти уверен, что она подслушивает у дверей кабинета, когда я лежал там с ее Надей на кушетке, и даже подсматривает за нами через щель обычно неплотно Прикрытой двери. И это почему-то дополнительно возбуждало меня. Не знаю, расспрашивала ли Наталья дочку об интимных подробностях или нет, но кое-какие разговоры по этому поводу между ними, конечно, были. Итак, все шло обычно почти с полгода. Наде было уже шестнадцать с половиною лет, она стала весьма привлекательной, и меня все менее удовлетворяли мимолетные, редкие, дневные встречи с ней. Целый ряд обстоятельств и соображений, очень хорошо понятных жителям маленьких городков, затрудняли простое решение этого вопроса, который мы неоднократно обсуждали с Надей. Но однажды Надя, с ведома матери, предложила мне навестить их ночью. Я мгновенно согласился. Но внезапно мне пришлось уехать по службе на целых три недели из города. Мой отъезд, правда, сопровождался откровенным разговором с Натальей, с которой мы условились, что в первый же день моего возвращения я приду к ним на ночь. Приду, как только на дворе станет темно. Злосчастные три недели, а точнее, как помнится, восемнадцать дней пролетели в конце концов, и я вновь был дома. Ни о чем, разумеется, я не думал, кроме предстоящего первого посещения Нади и Натальи. Часов около двенадцати вечера я отправился к ним и, так как они жили невдалеке от меня, минут через пять-шесть я уже тихонько постучал в окно. Послышался легкий шум, и дверь приоткрылась. Я скользнул внутрь и закрыл за собою дверь на засов. Квартира их состояла из двух комнат и кухни, соединенных коридорчиком. Нигде ни огонька. При слабом свете из окна я увидел Наталью, стоявшую возле меня в одной рубашке. Она забросала меня вопросами: - Здравствуйте, с приездом! Ну, как дошли, Иван Петрович? Никого не встретили? - Здравствуй, Наталья! Хорошо! Ни единой души, - сказал я, с удовольствием пожимая теплую руку и удерживаясь от желания обнять ее за талию. - А где же Надя? - Ждет вас. Она в кровати. Наталья отворила дверь во вторую комнату и вошла туда, ведя меня за руку. - Надька, твой муж пришел! Принимай! - Да, муж... Целый месяц не показывался! - Да ты же знаешь, Надюша, где я был. И не месяц. Здравствуй! - Ну, здравствуйте, если...не забыли. - Только не ссорьтесь! - вмешалась Наталья. - Иван Петрович пришел, чтоб побаловаться с молодой женой, а не ругаться. - А ты, мама не защищай его! Разговор этот шел вполголоса, пока я ощупью, направляемый Натальей, подходил к широкой кровати, откуда раздавался голос Нади. Нащупав рукой кровать, я присел и, наклонившись, стал искать руками Надю. Поиски эти были, конечно, недолги, и через пару секунд я уже обнимал свою "женку". Она обвила мою шею голыми ручонками и крепко поцеловала. - Соскучились? - Ужасно! А ты? - И я...Мама все смеялась... - Да как же - все хнычет: "Он меня забыл! Он меня бросил!" Смех да и только. Я впился горячим поцелуем в губки Нади и руками стал мять через рубашку милые сосочки. Наталья заговорила: - Как же мы сделаем? У нас ведь только одна кровать. Где вы с ней ляжете? Или куда я лягу? - Мама, как тебе не стыдно... так говорить. - Что там стыдно? Дело-то обычное. Ты уже сама хорошо понимаешь...Знаете, Иван Петрович, придется нам спать здесь втроем...А? - Лучше и не надо! - Я не хочу, мама! Что это еще? Он посидит и уйдет. - Э нет, Наденька, я не могу на это согласиться! Я с тобой хочу побаловаться. - А я не хочу! Вот и все! Что это за выдумки? При маме? - Ну, хватит тебе, Надька. Иван Петрович, раздевайтесь да ложитесь. А я с краю... Я стал раздеваться. Надя сердито ворчала, уверяя, что не позволит мне ничего. Оставив на себе одну рубашку, я с замиранием сердца растянулся посреди широкой кровати. Хуй уже давно был как палка. Надя повернулась к стене и, когда я притронулся к ней, сердито оттолкнула меня локотком. Наталья легла пядом со мной и я почувствовал ее горячее дыхание у себя на шее. - Наденька, повернись ко мне... Милая женочка моя. - Если я ваша жена, то вы бы меня любили, а то вы меня не любите совсем! - Горячо люблю, золотко мое! - Вы бы меня послушались и не ложились бы! - Потому-то я и лег, что горячо люблю! Да не говори мне "вы", мужу говорят "ты". - Я не привыкла еще и мне стыдно. - Ну, повернись, дай мне свои чудесные губки. Лед понемногу стал таять. Надя начала поворачиваться ко мне лицом, а я в то же время задирал ей рубашонку... Она слегка отталкивала мои руки, но рубашонка осталась поднятой выше ее грудок. Подняв и свою рубашку, я прижался к ней голым телом и стал взасос целовать ее плечи, щечки, шейку, ощупывая правой рукой ее бедра, спинку, жопку... Надя тихонько приподняла левую ногу и положила ее на меня, пропуская хуй между своих ножек. При этом нога Нади коснулась Натальи. - Вот так, Надька, хорошо! Обнимай его и ногами! Я тоже так делала! Надя быстро отдернула ногу, сжав при этом мой хуй между своих ляжек, и зашептала: - Вот видишь, Ваня, как...неудобно. Мама чувствует, что мы делаем... - Да разве мама не знает, что делают муж и жена в кровати? - Да, но нехорошо это. - Ничего, не обращай внимания. - Я и то не...Ух, как стыдно. Я еще жарче стал целовать ее. Сисеньки были в моей власти-Вскоре Надя стала тяжело дышать и слегка сдавливать мой хуй своими бедрами. - Наденька, - шепнул я, - я очень хочу, ляг на спинку. - Нет, нет... - Я очень прошу тебя. Я только чуть-чуть. - Нет, мама же здесь...стыдно. - Надька, не дури! А у вас, Иван Петрович, уже...стоит? При этом рука Натальи скользнула по моей пояснице, животу и схватила хуй. Надя вздрогнула и отбросила свою жопку к стенке... -- Ого, Иван Петрович! Он у вас что надо! Не стесняйтесь, загоняйте его! За это время она тоже измучилась... Небось, захотела. Она отпустила мой хуй, правда, как-то нехотя и с сожалением, а я, отбросив всякую сдержанность, повернул слабо сопротивлявшуюся Надю на спину и лег на нее... Она молча раздвинула ноги и сама согнула их в коленках. Я начал нащупывать головкой хуя ее дырочку... Она была очень горячая и очень мокрая. Надя дрожала. Медленно я начал засаживать ей. - Больно!.. Потихоньку! - Надька, перестань. Не первый же раз. - Больно...Мама, отпусти мою ногу! Не загибай ее! - Не будь дурой! Так глубже войдет и будет слаже... - Но больно. Пусти. Ой, стыд-то какой. - Ничего не стыдно...Иван Петрович, вы ей по яйца. По самые яйца! В матку, чтобы забеременела... - Мама-а.-.как тебе не стыдно. - Наденька, мама верно говорит, тебе надо сделать ребенка. - Нет, нет! Уйди тогда от меня! Выйми. Вы.. .выйми! - Наденька, я хочу сделать тебя-беременной. - Иди тогда к маме и делай ей ребенка, а мне не нужно. Выйми. - Я хочу сперва, чтобы ты забеременела от меня. - От такого, как у вас, Иван Петрович, любая захочет забеременеть, а моя Надька этого не понимает. - Мама, ма...стыдно так говорить. Ой.ой! - Чего ойкаешь, лежи спокойно... Дай как следует Ивану Петровичу побаловаться. Иван Петрович, надо было бы ей под жопу подушку. Может, подложить? - По...потом, Наталья... сейчас я так. - Ма, мама, что он делает со мной? Мама... - Ты что? Сладко стало? - Ма...мамочка! Он делает, он...он... ой - ой, не могу! - Ничего, это хорошо, Надька. Ты начинаешь спускать. Иван Петрович, теперь, сами знаете, не останавливайтесь. Всаживайте ей раз за разом! Так, так! Кровать выдержит. - А-а! Ма-мочка! Плотно придавив головку хуя к матке, я обрызгивал ее, ощущая последние судорожные движения страстно спускавшей подо мной Нади. Надя сделала движение, чтобы вывернуться из-под меня. Наталья заметила это. - Нет, нет, Надька! Лежи, лежи, под ним. Скорее забеременеешь. - А я не хочу забеременеть. Стыд-то какой! Девушке иметь ребенка! Встань, пусти! - Лежи, лежи. Не отпускайте ее и не вынимайте! А как у нее? Матка дергается? - Да, еще трогает головку, но уже все тише. Надя лежала раскинувшись и дышала ровнее. Почти незаметно я стал опять потихоньку двигать хуем, хотя он был еще не достаточно твердым. - Ваня, ты что?.. Слезь. - Сейчас. Я так. В жару одеяло сдвинулось к ногам, и мы под слабым светом из окна хорошо были видны Наталье... -Ах... И мне даже захотелось из-за вас, - прошептала Наталья, поглаживая мой зад... - Наденька, твоя мама очень хорошая. Можно я ее поцелую? - Ну...целуй, один раз. И...выйми. Я повернул голову к Наталье и она впилась в мои губы жгучим поцелуем. Ее рука стала еще смелее. Хуй становился все тверже. - Ой, с-й! Что ты, Ва-.Ваничка? Будет тебе... Выйми. - Нет, Наденька, - проговорил я, с трудом отрываясь от губ Натальи, - я еще немножко. Пальцы Натальи забрались между моих ног и приятно коснулись яиц... - Не слушайте ее, Иван Петрович, - задвиньте ей! Вот так! - Ну что, все? Дово-о-льно. Выйми. Ну, выйми же. И не так сильно! Тише. Ну, тише. И только.. .немножко. Хватит... - Чувствуете, Иван Петрович, захотела она. Давайте, как следует задвигайте... Наталья тяжело дышала, ее горячее дыхание обжигало мне плечо, шею, спину, ее теплая рука ласкала всего меня, особенно яйца. - Иван Петрович...не стесняйтесь... е.-.ебите ее. Вам, должно быть, сладко ее ебать... - Мама.. .ма...мочка,ты что? Стыдно! Ой, мамочка! Он меня...Я забеременею от него. Он меня... - Что он тебя? Ебет? А ты ножки загни. Ему будет слаже... - Ваня, милый, я забеременею от...от... - От его хуя, Надька? Так и надо. Ты ноги повыше... - Ма-а... - Спускай, спускай, Надька! Сладко вам, Иван Петрович? - У-угу. Я никогда не имел такой пи... пизды... пизды. - Ва-а-ня! O-о...Ой, нажми' Еще! Ой, ой! Я забеременею. Мама, что ты делаешь? Убери... руку. У-у-бери. Не могу! Ваня, засади! Сильнее, еще! O-о...ох! Смутно я чувствовал, как рука Натальи скользнула вниз и стала ощупывать мой хуй и Надину пизденку. Губы Натальи прижались к моему плечу, а правой ногой она обняла мои бедра. На этот раз спускали мы с Надей куда сильнее и несравненно слаже, чем в первый раз... - Чудный мой Ваня, я люблю тебя. Устал, небось? Отдохни, милый. И я... И мне стыдно, что ты меня при маме. Мама, а ты мне... мешала. - Не дури, Надька. Все хорошо. Выебал он тебя как следует. - Мама, что ты говоришь? Как не стыдно. А ты, Ваня, так и лежи на мне...будем спать. Ее лепет становился все тише, язычок заплетался, и она скоро крепко уснула. Я слез с нее, лег на бок и с наслаждением задремал, чувствуя, как Наталья прижалась ко мне, обняла меня рукой и, как мне казалось, также крепко задремала. Не знаю, сколько времени я спал, но еще сквозь сон почувствовал горячие пальцы, ласкавшие мой хуй. Хуй уже наполовину встал и было приятно... - Повернитесь лицом ко мне, - зашептала Наталья, заметив, что я проснулся. - Надька спит крепко. Я вытянулся, затем осторожно повернулся к Наталье и обнял ее. Она продолжала ласкать мой хуй. Я целовал ее, гладил по спине и особенно по упругому заду. Желание росло, и я потянулся на нее. - Нельзя так, - прошептала она, - лучше боком, а то может проснуться она. Наталья повернулась ко мне спиной, выгнулась и приподняла левую ногу. Пизда у нее была совершенно мокрая, и хуй с наслаждением сразу же вошел в нее. Наталья сдавленно охнула и еще сильнее выгнула зад ко мне. Молча, в полной тишине, стараясь как можно меньше раскачивать кровать, мы сцепились, как кобель и сука... Я обнял левой ногой правое бедро Натальи, а ее левое потянул к ее животу, и хуй сразу прижал ее матку... Наталья тихонько охнула и в пизде на какую-то минуту стало особенно мокро... Я перестал двигаться, выжидая, пока пройдет первый ее спазм, но она почти сразу вновь начала двигать своим упругим, гибким задом... Я по-прежнему не шевелился, притягивая только повыше ее левую ногу, и она сама ебла меня своим сладострастным задом, вздрагивая всякий раз, когда хуй прижимал ее матку. - Наталья, - шепнул я, - я больше не могу, милая, стань на коленки, мы тихо... - Я, я стану лучше возле кровати. Мы расцепились и тихо сползли с кровати. Наталья, стоя левой ногой на полу, правую закинула на кровать, положив голову на подушку. Я, стоя, засадил ей, охватив обеими руками ее бедра и прижав к себе. Она подняла зад и я, не отрывая хуя от ее матки, начал пускать горячую струю. Она тихо застонала в подушку и несколько раз сильно дернулась... Мои колени дрожали, ноги ослабели, но я выдержал до конца. Мы улеглись рядом на кровати и обнялись, утомленные. - Спустили? - Да...и очень. А ты? - Я раза четыре, ух, хорошо... Мы целовались. - Ох, как хорошо! Думаю, и вам тоже. И мать, и дочку. А? А если вы еще сделали обеим по ребенку? Мне-то наверное, а ей - не знаю... Молода еще. Пожалуй, не будет. Хотя я забеременела в ее годах... - А хорошо было...делать тогда? Приятно? - Ну, как вам сказать?.. Думаю, что так же, как и Надьке сейчас. И паренек у меня был приятный, барчук один. У них я была горничной. Ему тоже было тогда лет шестнадцать. И очень такой горячий. И такой, ну, развратный, что ли. На каникулах бегал за мной как молодой жеребец. И у него почти всегда...стоял. Ночью почти что не слезал с меня. Ну и днем тоже бывало. - И ты тогда хотела? - Он меня так растревожил, что бывало я его сама... - Ложилась на него? - Ну да. А ему это нравилось. Лежал подо мной и сопел... - А сюда он тебе делал? - при этом я потрогал ее горячий зад. - О, сколько раз! До него я даже не знала, что так можно. Сперва я ему не давала, но потом он меня как-то уговорил. Было больно, я вырывалась. Потом он меня опять уговаривал. Я соглашалась, давала. Плакала и даже, бывало, кричала. - А потом? - Потом было опять то же. Он как жеребец набрасывался на меня сзади. Ну и добился своего. Сделал он мне в зад несколько раз, а потом мне... понравилось. Стало даже приятно как-то. - И спускала? - Ну, вы же знаете, если... - Если дрочить? - Ну да. - И он тебя дрочил, когда делал в зад? - Больше я сама. Ему было неудобно. - Наталья...Я тебя тоже-потом. Хорошо? - А вам хочется? - Очень! Наденьку я же не могу. Она еще совсем маленькая... - Да...Ну, посмотрим. Но только хватит говорить, а то опять растревожимся. Давайте спать. , - Что ты? Мне пора уже. Вы с Наденькой спите, а я пойду. Я тихо оделся, условился о следующей встрече и распрощался. Через четверть часа я уже спал у себя дома. Так прошла наша первая ночь втроем. А что было потом, расскажу как-нибудь в следующий раз. Скажу только, что в последующем я был буквально на седьмом небе. С Натальей и Надей мы стали неразлучны.