---------------------------------------------


 Кит Ломер
 Чума



 1


 Человек стоял лицом к чудовищу на расстоянии двадцати футов.
 Доктора Рида Нолана, одетого в хаки, седоволосого, крепко сложенного, загоревшего дочерна под большим солнцем планеты Кейка-9, едва ли узнали бы его бывшие коллеги по университету, в котором он провел первые десятилетия своей взрослой жизни.
 А существо, стоявшее перед ним, показалось бы им просто фантастическим. Массивное, как динозавр, рогатое, с клыками, как у африканского кабана, с пятнистой шкурой и стройными, причудливо сочлененными ногами, оно опустило голову и долбило копытом дерн.
 — Ну, Император, — сказал Нолан мягко, — в этом году вы рано сюда пришли. Отлично. У меня для вас имеется богатый урожай сорняков. Я полагаю, стадо не намного отстало от вас?..
 Он выдернул стебель дикорастущего растения, ободрал с него жесткую кожицу и предложил сочную сердцевину животному. Местное всеядное подошло неторопливо и приняло предложенное, глядя на человека с тем бесстрастием, с каким оно смотрело на все несъедобные предметы.
 Во время их первой встречи, три года назад, Нолан пережил несколько неприятных минут, когда, подобно чуме, накатилось спустившееся с гор стадо. Огромные животные обнюхивали его пятки, а он сидел, как на насесте, на одном-единственном подходящем для этой цели чахлом дереве, с которого чудовища могли легко стянуть его, если бы захотели. Затем они двинулись дальше. Сейчас, уже будучи более осведомленным, Нолан по достоинству ценил ту тщательность, с которой огромные животные уничтожали местные растения и грызунов на его полях, и ту идеальную осторожность, с которой они избегали какого-либо контакта с чужеродными земными растениями. Кабаны были великолепными самообслуживающимися культиваторами и распространителями удобрений.
 Коммутатор на запястье Нолана мягко зажужжал.
 — Рид, в лагуне появилась надводная лодка, — произнес взволнованный женский голос. — Довольно большая лодка. Как ты думаешь, кто бы это мог быть?
 — В нашей лагуне, Аннета? Не знаю, что и ответить. Я на верхнем пастбище, за Северным хребтом. Поеду посмотрю. Между прочим, Император здесь, стада должны быть на следующей неделе.
 Нолан взобрался на свой полевой карт с мягкими колесами и поехал вверх по склону к месту, с которого открывался вид на возделанные поля и засаженные рассадой огороды. Они тянулись до самого пляжа; дальше искрилось море, покрытое пятнами островов.
 Лодка оказалась в нескольких сотнях ярдов от берега и явно направлялась к причалу, который Нолан закончил в прошлом месяце. Это было большое, широкое, окрашенное в серый цвет судно, неуклюжее, но мощное на вид, низко сидящее в воде. Аннета услышала его удивленное ворчание.
 — Может быть, мы оказались на туристическом маршруте? Не обращай внимания, девочка. Не суетись, готовь бутерброды. Вероятно, это нечто вроде официальной инспекции. Я не могу себе представить, кто еще мог проявить интерес к нашему поселению.
 — Что они делают здесь, в двенадцати сотнях миль от Таухолда? Бюро раньше не баловало нас своим вниманием.
 — Чем и заслужило нашу благодарность. Успокойся. Я спускаюсь вниз. Может быть, нам будет приятно пообщаться с новыми людьми после этих трех лет.
 Путь вниз с высот до линии изгороди, очерчивавшей пределы обработанных угодий, занял пятнадцать минут. Воздух казался сладким от запаха с трудом выращенных гардений. Несмотря на их необыкновенную красоту, привезенные растения не были предметом роскоши; Нолан обнаружил, что их аромат хорошо отпугивает местных кабанов. Система изгородей была проложена с таким расчетом, чтобы направлять в сторону сезонную миграцию огромных животных, когда они, как волна, устремлялись с холмов попастись на своих традиционных пастбищах у берега — лугах, которые теперь интенсивно обрабатывались. Кабаны, похоже, признали целесообразность сохранения плантации, не возражая против изменения обычного маршрута.
 Тимми, двенадцатилетний сын Нолана, встретил его на тропинке за домом. Нолан притормозил, чтобы дать ему запрыгнуть.
 — Па, они швартуются к пирсу, — сказал мальчик взволнованно, — как ты думаешь, кто это?
 — Вероятно, какие-нибудь выехавшие на пикник бюрократы, Тимми. Проводят перепись или что-то в этом роде.
 На пирсе люди крепили канаты. Раздался шум моторов. Гусеничная машина ярко-желтого цвета медленно спускалась по сходням.
 Аннета, маленькая брюнетка, появилась из дома, чтобы встретить мужа и сына.
 — У них ужасно деловой вид, — сказала она, кинув взгляд на берег. — Рид, ты заказывал какое-то оборудование, о котором я не знаю?
 — Ничего. Я подозреваю, кто-то допустил навигационную ошибку.
 — Па, посмотри! — показал Тимми.
 Стрела палубного крана, нырнув в открытый люк, вытащила груженную платформу, перебросила ее через борт и опустила на причал. Подъемная машина приподняла платформу и двинулась вдоль причала; она скатилась на покрытый травой берег, оставляя в дерне глубокие параллельные борозды.
 — Пап, мы всю весну растили эту траву.
 — Не обращай внимания, Тимми, мы можем восстановить ее. Вот что, вы вдвоем оставайтесь здесь, а я спущусь вниз и разберусь, что это все значит.
 Тропинка, ведущая вниз с холма, на котором он построил дом, проходила рядом с участком, густо заросшим похожими на хвойные деревьями с голубыми иголками. Местные дикие цветы росли здесь в изобилии; ручей с плеском стекал вниз по покрытым золотистым мхом скалам. Стайка земных птиц, которых Нолан выпустил на волю и ежедневно кормил, процветала: пересмешники, малиновки и длиннохвостые попугаи беззаботно щебетали в тени чужеродного леса. В следующем году он, вероятно, сможет привезти в дополнение к местным растениям несколько десятков саженцев сосны и кедра, так как в этом году впервые урожай принесет приличную прибыль…
 Когда Нолан вышел из тени деревьев, машина, которую он видел раньше, взрыхляла землю, проворно двигаясь в его направлении. Она остановилась, и объемный пакет скатился с нее на землю. Машина двинулась дальше, уронила второй пакет в пятидесяти футах от первого. Она продолжала свой путь через широкую лужайку, сбрасывая груз через равные промежутки. Нолан пошел напрямик, чтобы перехватить машину, когда она снова остановится. Двое мужчин, один довольно молодой с редким ежиком волос на голове, другой средних лет лысый, одетые оба в плохо скроенные, но явно новые рабочие костюмы, посмотрели на него без заметного интереса.
 — Лучше остановитесь, ребята, — закричал Нолан. — Произошла какая-то ошибка. Этот груз предназначался не сюда.
 Мужчины обменялись взглядами. Старший повернулся и равнодушно сплюнул в сторону Нолана.
 — Ха, — изрек он.
 Машина поехала дальше. Нолан подошел к ближайшему пакету. Тот представлял собой пластиковую упаковку кубической формы, со стороной в два фута. Трафаретная надпись гласила:
 Шелтер, личный состав (мужской) кат. 567(09) А10 КАП 20 АПСЦ КА II.
 Нолан пошел дальше к пирсу. Машины съезжали с него постоянным потоком, некоторые с людьми, другие — с оборудованием. Воздух был наполнен грохотом моторов и острой вонью углерода. Маленький худощавый человек в комбинезоне младшего служащего стоял среди суматохи с планшетом в руке. Он резко оглянулся, когда подошел Нолан.
 — Эй ты, — набросился он, что ты здесь делаешь, парень? Какой у тебя номер команды и подразделения?
 Он порылся в бумагах, как будто мог найти в них ответ на свой вопрос.
 — Я хочу задать вам подобный вопрос, — мягко ответил Нолан. — Что вы здесь делаете? Боюсь, вы не туда попали…
 — Не твоего ума дело. Стой там. Я сейчас займусь тобой.
 Человек повернулся спиной к Нолану.
 — Где я могу найти человека, который за все это отвечает? — спросил Нолан.
 Человек проигнорировал его. Нолан повернулся и пошел к лодке, тот закричал ему вслед, но Нолан шел дальше.
 У пирса растерянного вида мужчина с бледным напряженным лицом служащего оглядел его с ног до головы.
 — Который за все отвечает? — эхом повторил он вопрос Нолана. — Пусть вас это не волнует. Возвращайтесь в свою команду.
 — Я не являюсь членом команды, — терпеливо пояснил Нолан. — Я…
 — Не спорь со мной! — рявкнул служащий и подошел к мужчине покрупнее, который наблюдал за работой подъемной машины. — Гротц, запиши его номер. — И отвернулся.
 — Хорошо, давай запишем номер, — устало потребовал Гротц.
 — Номер «один», — пошутил Нолан.
 — Один и?.. Один-десять?
 — Если вам так хочется. Один-десять.
 — Хорошо. — Гротц сделал быструю запись. — Вас искали. Лучше займитесь делом, пока я не выгнал вас.
 — Думаю, что как раз этим я и займусь, — потерял терпение Нолан и покинул пристань.




 2


 Вернувшись домой, он направился прямо в кабинет и включил телефон.
 — Какая-то ерунда, — объяснил он Аннете. — Я должен связаться с Таухолдом и узнать, что им известно об этом.
 — Рид, это так дорого…
 — Ничего не поделаешь. Кажется, они слишком заняты, чтобы со мной разговаривать.
 Нолан поискал код департамента колониальных дел и набрал его.
 — Рид, — воскликнула Аннета, глядя в окно, — они ставят на лужайке что-то вроде больших палаток!
 — Я знаю… Оператор вышел на линию, прошла еще минута, прежде чем Нолана соединили с департаментом.
 — Нолан, вы говорите? — произнес усталый официальный голос. — О, да, я припоминаю имя…
 Нолан кратко описал ситуацию.
 — Кто-то явно перепутал координаты, — закончил он. — Если вы соединитесь с Советом, с кем-нибудь, кто за это отвечает…
 — Минутку, Нолан. Скажите еще раз номер лодки.
 Нолан повторил.
 — Гм… Минутку… О, да. Я вижу, что это судно заказано Союзом Защитников Человеческих Привилегий. Конечно, они существуют полуофициально, но это влиятельная организация.
 — Недостаточно влиятельная, чтобы законно разбивать лагерь на моей земле, — отрезал Нолан.
 — Ну, я думаю, это нечто большее, чем поездка за город, мистер Нолан. Союз намерен создать благоприятные условия для постоянного проживания перемещенных неимущих лиц, вытесненных в результате перенаселения из Центра Благосостояния.
 — На моем участке?
 — Ну, что касается участка, то, как вы понимаете, он фактически еще не совсем ваш. Договор относительно пятилетнего проживания еще не выполнен, конечно, но…
 — Ерунда, с таким подходом к делу они в суде и пяти минут не продержатся.
 — Возможно, но, по всей вероятности, пройдет несколько лет, прежде чем это дело появится в повестке дня. А тем временем, боюсь, что не смогу вам предложить существенную поддержку, мистер Нолан. Вам просто придется приспособиться.
 — Рид, — в ужасе произнесла Аннета. — Там человек с электропилой, он спиливает один из наших платанов.
 В тот момент, когда Нолан повернулся к окну, черная машина с людьми остановилась во дворе. Крышки люков резко открылись. Четверо мужчин, толстая женщина и худой, как щепка, подросток сошли вниз. В следующий момент Нолан услышал, что открылась входная дверь. Низкий грузный мужчина с жесткими рыжеватыми волосами не спеша вошел в переднюю, сразу за ним следовала его свита.
 — Ну вот, счастливая находка, — произнес неприятный голос. — Строение кажется достаточно крепким. Я думаю, мы устроим здесь мой штаб. А вы можете подготовить для меня также и жилое помещение. Как бы я ни хотел разделить казенные удобства с теми людьми, что остались снаружи, мне необходимы условия для работы.
 — Я думаю, здесь достаточно места для всего руководства, директор Фрасвел, — отозвался другой голос, — если мы выделим по комнате на каждого…
 — Не бойтесь разделить трудности с рабочими, Честер, — грубо прервал замечание своего подчиненного человек по имени Фрасвел. — Должен вам напомнить… Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
 — Кто это? — гаркнул толстяк.
 У него было пятнистое лицо и неулыбчивый рот. Он повернулся к мужчине, стоявшему за ним.
 — Честер, что здесь делает этот парень?
 — Эй, ты кто? — заговорил худой костлявый мужчина с кривым носом, выходя из-за спины своего начальника.
 — Мое имя — Нолан.
 — Узнайте его номер, — предложил третий человек.
 — Эй ты, парень, какой у тебя номер? — быстро спросил кривоносый.
 — А кто эта женщина? — рявкнул толстяк. — Я ясно объяснил, что никаких женщин не должно быть.
 — Узнайте номер женщины, — отрывисто приказал Честер.
 — Хорошо. Номер вашей команды и подразделения? — обратился к Аннете, выходя вперед, мужчина из заднего ряда. — Дайте посмотреть на ваши руки.
 Нолан встал, заслонив жену.
 — У нас нет номеров, — резко сказал он. — Мы не из вашей группы. Мы здесь живем. Мое имя — Нолан…
 — А? — удивился толстяк, серьезно озадаченный. — Здесь живете?
 — Вот именно. Это к моему причалу вы пришвартовались. Это мой дом. Я…
 — О да, — толстяк кивнул с видом человека, припомнившего малозначительный факт. — Так это ты и есть тот самый парень, как там тебя зовут? А, Нолан. Мне говорили, что ты устроил здесь нечто вроде самовольного поселения.
 — Моя заявка на участок находится в картотеке в Таухолде в десяти экземплярах, заверенная юристом, взносы уплачены. Так что я был бы вам признателен, если бы вы погрузили свою собственность обратно на судно и посмотрели на свои карты еще раз. Я не знаю, куда вы направляетесь, но данное место уже занято.
 С лица толстяка исчезло какое бы то ни было выражение. Он устремил взгляд мимо левого уха Нолана.
 — Я реквизировал эту площадку для переселения части материально неблагополучных людей, — торжественно поведал он. — Мы представляем собой передовую группу, которая подготовит удобства для перемещенных, они приедут за нами. Я верю, что вы окажете нам полное содействие в этом добром деле.
 — Удобства, как вы изволите их назвать, являются моей собственностью…
 — Вы собираетесь из эгоистических соображений противиться, когда на карту поставлено благополучие сотен людей? — гаркнул Фрасвел.
 Нолан посмотрел на него.
 — Почему здесь? — спросил он спокойно. — Существуют тысячи незанятых доступных островов.
 — Этот остров, мне кажется, легче всего приспособить для наших целей,
 — заявил Фрасвел категорическим тоном. — По моим оценкам, тысячу человек можно устроить здесь вполне мило…
 — Он ничем не отличается от других островов в цепи…
 У Фрасвела на лице появилось удивленное выражение.
 — Ерунда. Расчищенная земля вдоль берега идеально подходит для площадки под первоначальный лагерь, и я вижу, что здесь есть различные съедобные растения, которые могут послужить дополнением к казенному рациону.
 Человек с цепью священника вошел в комнату, потирая руки.
 — Директор Фрасвел, подарок судьбы, — громко возвестил он. — Я нашел запас неказенных продуктов, включая хорошо заполненную морозильную камеру…
 Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
 — Да, да, падре, — кивнул Фрасвел. — Я проведу инвентаризацию и прослежу за справедливым распределением найденного.
 — Найденного или украденного? — уточнил Нолан.
 — Что-о-о?
 — Почему эти ваши материально неблагополучные люди не могут сами себя обеспечить запасами? Земля достаточно плодородна…
 Церковник вытаращил глаза.
 — Наши люди не преступники, приговоренные к тяжелому труду, — сказал он возмущенно. — Они просто обездолены. Они имеют такое же право на дары природы, как и вы, если не больше!
 — Не упустили ли вы разницу между дарами природы и плодами человеческих усилий? На следующем острове достаточно богатая природа. У вас будет хорошая возможность потрудиться. Если вы займете невозделанные земли, то через год сможете собрать свой собственный урожай.
 — Вы ожидаете, что я подвергну этих обездоленных людей ненужным лишениям просто так, из-за вашего эгоизма? — фыркнул Фрасвел.
 — Я расчистил землю, они могут начать с того же…
 — Согласно инструкциям я должен устроить группу на определенном уровне, и, чем быстрее будет достигнут этот уровень…
 — Тем лучше вы будете выглядеть, когда вернетесь в штаб, да?
 Следом за священником в комнату вошла женщина — краснолицая, с толстой шеей и мелко завитыми седыми волосами в грязновато-коричневого цвета одежде и грубых туфлях. Она посмотрела на Нолана с возмущением.
 — Земля и все, что на ней, принадлежит каждому, — отрезала она. — Ну и придумал! Один человек пытается заграбастать все! Вы, значит, будете сидеть здесь в роскоши, а женщины и дети пусть умирают с голоду!
 — Пусть они расчистят свою собственную землю и вырастят свой урожай,
 — сказал Нолан спокойно. — И построят себе свой собственный дом. А этот дом случайно оказался домом моей семьи. Я сам построил его и электростанцию, и оросительную систему…
 — Интересно, где он взял деньги на все это, — громко поинтересовалась женщина. — Ни один честный человек не имеет таких денег.
 — Ну, Милли, — попытался урезонить ее Фрасвел.
 — Я откладывал восемьдесят кредиток в месяц в течение двадцати семи лет, мадам, — язвительным тоном ответил Нолан. — Из очень скромного жалованья.
 — И это делает вас лучше других, да? — не унималась она. — Вы не можете жить в бараке, как все остальные…
 — Ну, Милтруда, — успокоительно протянул Фрасвел и обернулся к Нолану.
 — Мистер… ага, Нолан, до тех пор, пока мне будет требоваться информация от вас относительно различных вещей, вы можете получить койку здесь, в штабе. Я уверен, что благосостояние общества стоит на первом месте, хотя оно может потребовать скромных личных жертв от отдельного человека, а?
 — А как насчет моей жены?
 Фрасвел помрачнел.
 — Я приказал, чтобы здесь пока не было никаких сексуальных отношений.
 — Откуда мы знаем, что она ваша жена? — снова вскинулась Милтруда.
 Аннета судорожно глотнула воздух и придвинулась ближе к Нолану. Кривоносый схватил ее за руку. Нолан сделал шаг вперед и ударил его по руке.
 — Ага, насилие, да? — кивнул Фрасвел с некоторым удовлетворением. — Позовите Глотца.
 Честер поспешно вышел. Аннета вцепилась в руку Нолана.
 — Все в порядке, — попытался успокоить ее он. — Фрасвел не зайдет слишком далеко.
 Он многозначительно посмотрел на толстяка.
 — Это ведь не случайность, да? — спросил он. — Я полагаю, вы следили за нами некоторое время и ждали, пока мы развернемся и остров станет лакомым куском для кражи.
 Крупный мужчина, которого Нолан видел у лодки, оглядываясь по сторонам, вошел в комнату.
 — Эй ты…
 Фрасвел протянул руку.
 — Ну хорошо, Нолан, я верю, вспышек больше не будет. Вам выделят место здесь, в штабе, при условии, что вы будете держать себя в руках.
 Долговязый подросток с нездоровым цветом лица вошел в открытую дверь. В руках он держал маленький почти созревший помидор, от которого он только что откусил кусочек.
 — Посмотри, что я нашел, пап, — показал он.
 — Не сейчас, Ленстон, — рявкнул Фрасвел.
 Он яростно посмотрел на паренька, тот пожал плечами и вышел. Фрасвел быстро взглянул на Нолана.
 — Помидоры, да? — сказал он задумчиво. — Я считал, их нельзя вырастить на Кейке-9.
 — Всего лишь экспериментальное растение, — мрачно пояснил Нолан. — Но, кажется, Ленстон положил конец эксперименту.
 Фрасвел сказал примирительно:
 — Ну что, даете слово, Нолан?
 — Я не думаю, что вам понравится то слово, которое мне хочется произнести, мистер Фрасвел, — ответил Нолан.
 — Тьфу, — презрительно сплюнул директор. — Ну, хорошо, — он сурово осмотрел Нолана. — Потом не говорите, что я не объяснил вам все. Глотц! Честер! Уведите их и заприте где-нибудь, пока они не поймут, что к чему.




 3


 В темноте сарайчика, куда его заключили, Нолан массировал свои посиневшие пальцы и прислушивался к мягкому дыханию ветра, крику одинокой ночной птицы и едва различимому, царапающему звуку, раздававшемуся из-за запертой двери.
 Мягко звякнул металл, и звук оборвался. Ручка повернулась, дверь распахнулась внутрь. В проеме появилось лицо юноши.
 — Тимми! Отличная работа, — выдохнул Нолан.
 — Привет, пап!
 Мальчик скользнул внутрь, закрыв за собой дверь. Нолан протянул к нему руки, связанные стальной проволокой в четверть дюйма толщиной. Тимми кусачками сжал проволоку, стал перекусывать путы.
 — Нога прикована к кровати, — прошептал Нолан.
 Тимми нашел проволоку, бесшумно перекусил и ее. В следующее мгновение Нолан и его сын были уже на воздухе. Кругом стояла тишина, хотя кое-где в верхних комнатах дома и у пристани еще горел свет.
 — А мать? — спросил Нолан, когда они пошли.
 — Они держат ее в последней палатке, внизу у пруда. Пап, ты знаешь, что они сделали? Они взяли сеть и выловили всю рыбу. Всех наших мелких рыбок — и окуней, и молодых лососей. Изжарили и съели.
 — Можно будет развести новых со временем.
 — Они пахли очень вкусно, — признал Тим.
 — Ты что-нибудь ел?
 — Конечно. Я совершил набег на кухню, пока толстяк со смешными губами пытался выяснить, как работает трикордео. Но у него ничего не вышло. Он ужасно злился.
 Они прошли мимо поставленных в ряд палаток. В одной из них горел свет.
 — Часовых нет? — спросил Нолан.
 — Нету. Они обсудили это и решили, что часовые им не нужны.
 Они остановились за последней палаткой.
 — Где-то здесь, — сказал Тим. — Я видел маму как раз перед тем, как они выключили свет.
 Нолан сказал:
 — Я возьму нож, а ты иди назад и будь готов удрать, если поднимется тревога.
 — Чего вдруг, пап…
 — Чтобы ты мог еще раз попытаться, если схватят меня.
 — А… ага.
 Нолан разрезал ножом крепкую материю. Послышалось шипение воздуха. Внутри палатки кто-то вскрикнул, а затем раздался глухой удар. Нолан раздвинул пластик и пролез внутрь.
 Аннета встала ему навстречу.
 — Я знала, что ты придешь, — прошептала она и быстро поцеловала его.
 — Мне пришлось ударить ее по голове. — Она кивнула на бесформенную фигуру у ее ног.
 — Тимми ждет на улице, — прошептал Нолан, помогая Аннете пролезть через отверстие в палатке.
 Упругий пластик уже начал провисать.
 — Наклей заплату, — предложил мальчик и дал Нолану моток широкой ленты. Они быстро заклеили разрез.
 — Куда сначала? — спросил Тим.
 — В дом, — ответил Нолан.
 Задняя дверь была заперта, Нолан открыл ее. Очутившись внутри, они молча направились в кладовую, выбрали два маленьких пистолета и легкую, но мощную винтовку. На кухне Аннета собрала немного концентратов, еще не растащенных из запасов. Тим с несколькими пакетами вернулся из комнаты, где хранились инструменты.
 Выйдя на улицу, Нолан оставил жену и сына возле тропинки, ведущей в горы, а сам направился к электростанции. Внутри нее он что-то переключил и, уходя, запер за собой дверь. По пути к насосной, он закрыл два больших вентиля, а остальные открыл. И напоследок навесил массивный замок на сарай с машинами и инструментами.
 — Ну вот и все, — сказал он, присоединяясь к остальным. — Пошли.
 — Если бы они не объявились, — заметил Тим, когда они двинулись дальше вверх по крутой тропинке, — мы никогда не отправились бы в это путешествие, о котором столько говорили.




 4


 Узкий вход просторной пещеры был надежно скрыт скалистым хребтом, внутри находился источник пресной воды, набиравшейся со скоростью один галлон в час в каменный бассейн. Эту пещеру Нолан и его семья знали хорошо; когда-то, пока не были закончены первые комнаты дома, они в течение двух месяцев жили в ней.
 Вымести нанесенный ветром мусор, расставить надувные кровати, разместить складное кухонное оборудование вокруг очага было делом одного часа. К этому времени солнце уже начало вставать.
 Нолан посмотрел вниз. Там, далеко внизу, за небольшим горным возвышением стоял их дом. В бинокль он увидел кучку людей возле насосной.
 — Должно быть, они уже опустошили резервный бак, — сказал он.
 — Они просто взорвут дверь насосной, Рид, — предположила Аннета, — так ведь?
 — Может быть, если у них есть подводящее взрывчатое вещество. Но им еще надо знать какие краны открыть.
 — Я чувствую, что мы поступили довольно низко, перекрыв им подачу воды.
 — В их распоряжении есть пруд и ведра. Они не пострадают, ну разве что натрут несколько мозолей.
 Нолан и Тим большую часть утра провели на склонах. Стада кабанов собирались на верхних лугах. Нолан рассматривал их в бинокль, по его оценкам, кабанов было больше десяти тысяч. Он с сыном вернулся в пещеру с полной сумкой окаменевших костей, полудрагоценных камней и несколькими новыми разновидностями грибов — для пополнения коллекции Тима. Аннета встретила их горячим супом и бутербродами.
 Позже, днем, они увидели, как группа мужчин прочесывает подлесок возле дома. Через час или два поиски прекратились.
 — Готов поспорить, толстяк уже совсем взбеленился, — развеселился Тим. — Наверное, он так и не разобрался с трикордео.
 До обеда семья играла в настольные игры. Аннета подала цыпленка с картофельными хлопьями. Она и Нолан выпили пива, Тим получил горячее какао. Сразу после наступления сумерек все огни в доме и на улице погасли.
 — Я думаю, на следующее утро директор Фрасвел даст о себе знать очень рано, — сказал Нолан, когда они укладывались спать.




 5


 За полчаса до рассвета из маленькой черной коробочки, стоящей у кровати Нолана, раздался слабый писк.
 — Посетители, — предупредил Нолан, проверяя индикаторные огни.
 Они указывали, какой из датчиков, установленных им с Тимом в первый день, сработал.
 — На восточной тропинке. Они времени зря не теряют.
 Он встал и надел одежду, которую Аннета пропустила через очиститель, взял в руки винтовку.
 — Пап, можно я тоже пойду?
 — Нет. Останешься с мамой.
 — Рид, ты уверен…
 — Я не настолько плохо стреляю, — ответил он и улыбнулся ей. — Я вернусь к кофе.
 За десять минут Нолан добрался до удобного места, которое он присмотрел день назад. Он улегся поудобнее, подогнал ремень и посмотрел через оптический прицел. Трое мужчин с трудом взбирались по тропинке. Нолан прицелился в каменную стену в десяти футах над ними и нажал курок. Полетела пыль. Когда он опустил прицел, мужчины исчезли. Он снова увидел их уже бегущих к дому.
 Еще дважды за этот день устройства, которые Нолан расставил на склонах сигнализировали о незванных гостях; и дважды единственного предупредительного выстрела было достаточно, чтобы отбить у них охоту двигаться дальше.
 Позже днем бригада с ведрами выстроилась на лужайке внизу; мужчины таскали воду в дом. Те, кто работал у двери электростанции, сдались к сумеркам. Группа рабочих принялась колоть дрова и складывать их в кучу для костра.
 — Саженцы персиков, и орехов, и айвы, — траурным голосом перечислила Аннета.
 — Да, — коротко сказал Рид.
 Они около часа смотрели на огонь, потом вернулись в пещеру.




 6


 Было позднее утро, когда снова раздался сигнал. На этот раз появилась группа из трех мужчин — одного из них звали Винстон. Нолан видел его последний раз с Фрасвелом. Они несли белое полотнище, привязанное к стволу саженца. «Орех», — определил Нолан. Они подождали минут пятнадцать у моста, обозначенного маленькой выемкой в скале — результат выстрела Нолана. Затем медленно двинулись вперед.
 На каменном выступе, в сотне ярдов ниже позиции Нолана, они остановились. Раздался слабый крик.
 — Нолан! Мы хотим поговорить с тобой!
 Он молчал.
 — Директор Фрасвел поручил мне передать, что обещает отнестись к вам снисходительно, если вы сдадитесь сейчас, — прокричал Винстон.
 Нолан ждал.
 — Вы должны спуститься немедленно, — закончил Винстон. — Против вас не будут выдвигаться никакие обвинения в преступной деятельности при условии, что вы согласитесь оказывать нам впредь полное содействие.
 Следующая минута прошла в тишине.
 — Нолан, сдавайтесь немедленно! — снова закричал сердитый голос. — Иначе…
 Над Ноланом прогремел выстрел. Внезапно мужчины, стоявшие внизу, повернулись и побежали. Нолан посмотрел вверх, в сторону пещеры. Аннета спиной к нему вышла из-за каменного уступа, скрывавшего вход. В руке она держала пистолет. Она повернулась и помахала Нолану. Он взобрался к ней.
 — На западной тропинке, — пояснила она возмущенно. — Придумали тоже… Пока эти ведут с тобой переговоры!
 — Не обращай внимания, — сказал Нолан мягко. — Они всего-навсего обследуют окружающую местность.
 — Я волнуюсь, Рид. Как долго это может продолжаться?
 — Еды у нас хватит на месяц или что-то вроде этого. Потом, может быть, мне и Тиму снова придется сделать набег на кладовые.
 У Аннеты был обеспокоенный вид, но она больше ничего не сказала.




 7


 В течение пяти дней новых попыток примирения не предпринималось. За это время растения на неполиваемых полях на глазах Нолана постепенно поникли и завяли. На шестой день утром группа из четырех человек вышла из дома и медленно двинулась вверх по восточной тропинке. Нолан увидел, что один из них — Фрасвел. Мужчина, шедший сзади, нес что-то, позже оказавшееся плакатом. Когда они сделали первый привал, мужчина повернул надпись в сторону гор, но Нолан не мог разобрать буквы на таком расстоянии.
 — Следите за датчиками, — велел он Аннете и Тиму. — Я не думаю, что они решили поиграть и на этот раз, но они могли оставить кого-нибудь на другой тропинке вчера после наступления темноты.
 Он спустился к своему наблюдательному пункту.
 На расстоянии в полмили лицо Фрасвела было отчетливо видно даже при небольшом увеличении. Теперь Нолан смог прочитать надпись:
  НОЛАН, МЫ ДОЛЖНЫ ПОГОВОРИТЬ 
 — Фрасвел, — закричал Нолан. — Чего вы хотите?
 Толстяк осмотрел утес, пытаясь увидеть Нолана.
 — Покажитесь, — закричал он. — Я не могу вести беседу с бестелесным голосом.
 — Не будем задерживать друг друга.
 — Нолан, от лица полевого директора Союза защитников человеческих привилегий, каковым я являюсь, я призываю вас спуститься немедленно и прекратить этот беспорядок.
 — Я и моя семья просто находимся в длительном затянувшемся отпуске, мистер Фрасвел.
 — Вы стреляете в моих людей!
 — Если бы я в них стрелял, то попал бы. Я дважды получал звание меткого стрелка. Вы можете это проверить, если хотите.
 — Послушайте, Нолан. Вы намеренно утаиваете информацию, имеющую значение для успешного выполнения нашей миссии!
 — Я полагаю, вы слегка перепутали, мистер Фрасвел. Я никоим образом не связан с вашей миссией. Здесь я сам себя содержу.
 — Это меня не интересует! Ваш долг — служить людям…
 — Мистер Фрасвел, я предлагаю вам собрать своих людей и оборудование, переехать в другое место и обзавестись своим собственным хозяйством, а я окажу вам техническую помощь, какую смогу, когда вы начнете.
 — Вы пытаетесь торговаться, когда речь идет о благосостоянии тысячи мужчин, женщин, детей?
 — Не совсем. По моим оценкам в вашей передовой группе около пятидесяти человек.
 — Перемещенные прибудут меньше, чем через две недели. Если вы не перестанете вести себя, как собака на сене, в ущерб этим бедным, беспомощным душам, я не отвечаю за исход!
 — И снова не так, мистер Фрасвел. Только вы за все и отвечаете. Мне просто любопытно знать, что вы планируете делать, после того, как съедите весь урожай и уничтожите мои запасы. Двинетесь дальше и ограбите кого-нибудь еще? А что произойдет, когда некого будет грабить?
 — Не мое дело заниматься предсказаниями, Нолан! Меня заботит успех нынешней операции!
 — Я полагаю, к тому времени, как у вас не останется конфеток, вы уйдете в отставку, да? А тем временем, если вы устали таскать воду и сидеть на казенном рационе, вы можете уехать, мистер Фрасвел. Сообщите в свой штаб, что ваш план не сработал, может быть, в следующий раз вас обеспечат каким-нибудь собственным оборудованием.
 — Электричества нет! Воды нет! Мои люди не могут завести машины! Растения погибают! Я призываю вас спуститься сюда и прекратить саботаж!
 — Единственный саботаж, который я здесь видел, это то, что ваши люди сделали с моими лужайками и огородами. Я уже не говорю о пруде.
 Последовала двухминутная тишина, мужчины внизу совещались.
 — Послушайте, Нолан, — неохотно закричал Фрасвел примирительным голосом. — Я признаю, вы имеете право на компенсацию. Очень хорошо. Хотя это означает вырвать хлеб изо рта голодных, я иду на то, чтобы пообещать вам заплатить обычную цену за акр, конечно, за землю, пригодную для возделывания. После осмотра.
 — Я заплатил в полтора раза больше за невозделанную землю пять лет назад, и я заплатил за все: горы, пустыню, за весь остров. Боюсь, что ваше предложение не соблазнит меня.
 — Вы… вы эксплуататор! Вы думаете, что можете принести в жертву простого человека, но вы увидите! Они восстанут в своем праведном гневе и уничтожат вас, Нолан!
 — Если они восстанут в своем гневе и энергично возьмутся за следующий остров, они очистят большую его часть и подготовят для посадки растений.
 — Вы обрекаете этих добрых людей на нечеловеческие лишения — из-за своей жадности. Вы отказываете им в хлебе. Вы…
 — Я знаю этих простых людей, мистер Фрасвел. Я пытался нанять нескольких из них, когда начинал здесь. Они смеялись. Они не годятся ни для учебы, ни для работы. Вся жизнь для них — прогулка. Сейчас они полезли из квашни. Поэтому вы пытаетесь повесить их мне на шею. Ну, а я отказываюсь от этой чести, мистер Фрасвел. Похоже, им придется поработать, если они хотят есть. Между прочим, сколько вы получаете в год?
 Фрасвел поперхнулся.
 — И последнее, Фрасвел, — закричал Нолан. — Ограды из гардений. Скажите своим людям, чтобы они оставили их в покое, вам не так уж нужно дерево для костра. Из-за нескольких шагов, которые вам придется сделать вверх и вниз по склону, не стоит их уничтожать.
 — Гардении, да? Много для вас значат, не так ли? Боюсь, что мне придется положиться на собственное суждение относительно источников тепла, Нолан!
 Директор резко повернулся и пошел прочь. Один из его спутников, прежде чем исчезнуть из виду, повернулся и показал кулак.
 Днем Нолан увидел группу людей усердно вырубавших ограды.
 На следующий день Тим примчался в пещеру и взволнованно закричал, что стада кабанов начали свое движение с высот.




 8


 — Мне это не нравится, — сообщила Аннета, когда Нолан собирался уйти из пещеры. — Ты не знаешь, что этот ужасный человек может сделать, если ты попадешься ему в руки.
 — Я должен их честно предупредить, — сказал Нолан. — Со мной все будет в порядке. Фрасвел не допустит, чтобы случилось нечто такое, что может плохо выглядеть в его деле.
 — Зачем, пап? — спросил Тим. — Пусть бы кабаны попугали их. Может быть, они со страху удрали бы с острова!
 — Кто-то может пострадать. Может возникнуть паника, вдруг кого-нибудь затопчут. Да и рога у них острые.
 — Конечно, но ведь и ты можешь пострадать, папа, если попытаешься им помешать! Их очень трудно остановить, когда они бегут.
 — Я буду осторожен. Обо мне не беспокойтесь.
 Нолан отправился самым коротким путем: по почти вертикальному ущелью, слишком узкому и крутому для кабанов, но по которому мог пройти тренированный человек. За двадцать минут он добрался до долины, запыхавшийся и пыльный, с изрезанными в кровь руками. Трое бросились на него в тот момент, когда он появился из подлесков у подножья утеса.




 9


 В доме стояла ужасная вонь. Директор Фрасвел, несколько худее, чем в тот день, когда Нолан видел его в последний раз, плохо выбритый, в мятой, с пятнами от пота рубахе торжествующе глядел через бывший обеденный стол, который теперь стоял в центре гостиной, заваленный бумагами и коробками из-под казенной пищи.
 — Итак, к вам наконец вернулся здравый смысл? — Он замолчал и почесал под мышкой. — Я полагаю, вы ждете, что я все еще готов пойти на сделку, которую я вам предлагал. Ну, подумайте сами. Вы отказались от моего предложения, когда я вам его сделал. Теперь расхлебывайте последствия.
 Губа Нолана была разбита. Его челюсть опухла и болела. Голова раскалывалась.
 — Я пришел сюда не ради сделки, — сказал он. — Я пришел предупредить вас…
 — Вы, предупредить МЕНЯ? — Фрасвел вскочил на ноги. — Послушай ты, самонадеянный щеголь! Здесь предупреждаю я! Я хочу, чтобы через пятнадцать минут электростанция работала в полную силу. А еще через десять минут пошла вода! Я хочу, чтобы все двери были открыты, а ключи были у меня прежде, чем ты выйдешь из этой комнаты!
 Он яростно почесал грудь.
 — Вот это был бы фокус, — сказал Нолан. — Даже если бы у меня были ключи.
 Рот Фрасвела открылся и закрылся.
 — Обыскать его!
 — Мы обыскали, у него при себе ничего нет.
 — Ничего при себе нет, СЭР! — рявкнул Фрасвел и повернулся к Нолану.
 — Где ты их спрятал? Ну, говори! Сейчас моему терпению придет конец!
 — Подождите с ключами, — сказал Нолан. — Я не об этом пришел сюда говорить…
 — Нет, ты будешь об этом говорить! — завизжал Фрасвел.
 — Что здесь случилось? — раздался пронзительный женский голос.
 Милтруда, выглядевшая гораздо хуже после десяти дней без ванны, стояла в дверном проеме, уперев руки в широкие бока.
 — Ну, погляди-ка, кто здесь! — сказала она, увидев Нолана.
 Из-за ее плеча выглядывал Ленстон.
 — Наконец ты его поймал, Альвин?
 — Да, я поймал его. Но он упрямый. Однако он сломается, уверяю тебя!
 — А где его содержанка? — мрачно спросила Милтруда. — Дай ее мне. Я уж постараюсь сделать так, чтобы она заставила его сотрудничать.
 — Вон отсюда, — заревел Фрасвел.
 — Ну ты, — огрызнулась его супруга. — Что за тон!
 Фрасвел схватил со стола пустую банку от концентрата и со злостью швырнул в нее. Банка попала в стенку рядом с Милтрудой, та взвизгнула и вылетела из комнаты, чуть не сбив с ног своего сына.
 — Заставьте его говорить! — вопил Фрасвел. — Добудьте ключи, делайте с ним, что хотите, но мне нужен результат — сейчас же!
 Один из тех, кто держал Нолана, больно выкрутил ему руку.
 — Не здесь, на улице! — Фрасвел повалился на стул, задыхаясь.
 — Конечно, вы не должны причинить ему никаких серьезных увечий, — глядя в угол, пробормотал он, когда они выталкивали Нолана из комнаты.




 10


 Двое держали Нолана, а третий ударил его кулаком в живот. Нолан согнулся, подался вперед, его чуть не стошнило.
 — Не бей в желудок, дурак, — сказал кто-то. — Надо, чтобы он был в состоянии разговаривать.
 Его схватили за волосы и оттянули голову назад, от сильного удара по лицу в голове у него зазвенело.
 — Послушай ты, богатый подлец, — прошипел в лицо Нолану человек с дикими глазами; у него была похожая на куст голова и дырки между зубами. — Ты же можешь нас выручить…
 Нолан неожиданно поднял колено, и человек с леденящим душу криком упал на землю. Нолан рванулся вперед, освободил руку и нанес боковой удар в чью-то шею. Какое-то мгновение он был свободен. Он стоял перед двумя мужчинами, которые пошатывались, тяжело дыша.
 — Через несколько минут сюда примчится стадо, прямо сюда, в это место, — предупредил он, задыхаясь. — Это дикое стадо, крупные ребята, около тонны каждый. Вам придется оповестить своих людей.
 — Хватай его, — рявкнул человек и прыгнул на Нолана.
 Они все еще пытались схватить его за ноги, когда за домом послышался тяжелый топот. Раздался чей-то крик. Это был приводящий в ужас вопль, от которого нападавшие на Нолана застыли прямо в момент нанесения удара. Он высвободился и поднялся на ноги. Из-за дома вылетел человек, его бледное лицо окаменело от ужаса, ноги так и мелькали. За ним, по изуродованному машинами дерну, несся огромный кабан, на его мощных плечах болтались обломки решетки для роз. Человек нырнул в сторону, а животное помчалось в направлении того, что осталось от сарая для дров. Оттуда послышался треск дерева.
 Мгновение трое стояли оцепенев, прислушиваясь к звуку, похожему на гром, затем все как один повернулись и побежали. Нолан поспешил к парадному входу в дом.
 Фрасвел стоял на передней террасе, голова набок, крупное лицо ничего не выражало. За ним маячил Ленстон. Увидев Нолана, директор рванулся вперед, сбежал по ступенькам и помчался было за угол дома, но резко затормозил, когда мимо с грохотом промчался кабан.
 — О, Господи! — попятился Фрасвел, развернулся и двинулся к крыльцу.
 Нолан загородил ему путь.
 — Бегите к лодке, — закричал он.
 — Это твоя работа! Ты пытаешься убить нас всех! — заорал Фрасвел.
 В этот момент из-за угла дома выбежали двое мужчин. Один из них был с винтовкой.
 — Уберите его! — завопил Фрасвел, показывая на Нолана. — Он фанатик! Это его работа!
 — Не будьте дураком, Фрасвел, — перебил его Нолан. — Вы находитесь в опасности, я тоже.
 — Фанатик! Он хочет утащить меня с собой. Уберите его!
 Мужчины подоспели на помощь Фрасвелу, и мощные удары обрушились на Нолана, цепкие руки схватил его, потащили вниз. Его ударили ногой в бок. Он схватил кого-то за ногу, свалили прямо на себя. Второй приплясывал сбоку, держа винтовку наготове.
 — Убейте этого кровопийцу, — закричал, поднимаясь на ноги, человек, которого свалил Нолан. — А ну, дай мне ее!
 Он вырвал винтовку из рук другого, прицелился в голову Нолана. В этот момент длинный тощий Ленстон прыгнул вперед и пригнул винтовку к земле. Раздался выстрел. Клочья травы полетели во все стороны рядом с Ноланом.
 — Пап, ты не можешь… — начал было мальчик.
 Фрасвел кинулся на него, ударил по лицу, от чего тот растянулся на земле.
 — Предатель в собственном доме! Ты мне не сын.
 Топот приближавшегося стада уже походил на рев прибоя. Человек, державший ружье, отбросил его и побежал к причалу. Когда появились кабаны, Фрасвел бросился в ту же сторону, за ним последовали двое его людей. Нолан с трудом поднялся на ноги, прикинул направление движения животных и пустился изо всех сил к небольшому заросшему колючками возвышению рядом с тропой, по которой мчалось стадо. По пути он схватил сломанную ветку гардении. Первые животные были менее чем в пятидесяти футах от него, когда он остановился, помахал веткой и закричал. Приближавшиеся кабаны отшатнулись от ненавистного запаха, сбились в кучу, двинулись в обход колючек по тропе, ведущей в сторону от причала.
 Нолан упал на траву, переводя дыхание. Стадо пронеслось мимо. Сквозь пыль он видел, что на причале возле лодки собрались люди.
 Какой-то человек, очевидно, Фрасвел, кричал и показывал на дом. С лодки что-то проорали в ответ. Похоже, что между руководством и рядовыми членами Союза возникли разногласия.
 — Пора их еще раз подтолкнуть, — пробормотал Нолан, вставая на ноги.
 Несколько старых кабанов, отставших от стада, бежали мимо рощицы. Нолан поспешно огляделся, вырвал местное растение, быстро снял с него кожицу. От спелой мякоти пошел тяжелый едкий запах. Он двинулся наперерез кабанам, размахивая ароматным растением, когда же те бросились к нему, повернулся и с криком побежал к берегу. Толпившиеся внизу на причале люди подняли головы и увидели бегущего изо всех сил Нолана, вслед за которым галопом несся кабан.
 — Помогите! — кричал он. — Помогите!
 Люди повернулись и побежали к трапу. Фрасвел схватил за руку какого-то человека, тот ударил его и убежал. Тяжелые фигуры Милтруды и Фрасвела некоторое время были неподвижны, потом и они взобрались на лодку. Трап скользнул на борт, когда Нолан был в пятидесяти футах от причала. Он отбросил ветку в сторону, как только кабан внезапно остановился рядом с ним и легко подтолкнул его, выпрашивая сочное лакомство. Для пущей убедительности Нолан издал душераздирающий крик и упал. Кабан, мирно жуя, уставился на спешно удалявшееся судно.




 11


 Длинный худой юноша вышел из-за дома навстречу подходившему Нолану.
 — О… я… — нерешительно начал он.
 — Ленстон, как получилось, что ты отстал? — спросил Нолан в смятении.
 — Специально, — тихо ответил мальчик.
 — Не думаю, что твой отец вернется, — предупредил Нолан.
 Ленстон кивнул.
 — Я хочу остаться, — сказал он. — Мне нравится такая работа, мистер Нолан.
 — Ты что-нибудь понимаешь в сельском хозяйстве? — спросил Нолан с сомнением.
 — Нет, сэр. — Мальчик с трудом глотнул. — Но я очень хочу научиться.
 Мгновение Нолан смотрел на него. Затем протянул ему руку.
 — Большего я и желать не мог, — улыбнулся он.
 Он повернулся и посмотрел на уничтоженную лужайку, изрубленную изгородь, затем взгляд его устремился дальше — в сторону искалеченной рощи и гибнущих полей.
 — Пошли, пора начинать, — сказал он. — Чума прошла, и у нас будет много работы, прежде чем наступит время урожая.