---------------------------------------------


 Еникеева Диля
 Итальянский сюрприз

 Диля Еникеева 
 ИТАЛЬЯНСКИЙ СЮРПРИЗ 
 Посвящается моему любимому мужу, благодаря моральной поддержке которого родилась эта книга. 
 Судьба пристрастна: она любит тех, кого и без того все любят. 
 Владислав Гжегорчик 
 - Черт побери, кажется, я влюбилась! - с чувством произнесла Алла и покосилась на подругу - вдруг та станет подкалывать и насмешничать. 
 - Свершилось, - отметила Лариса без тени насмешки. - Я не сомневалась, что рано или поздно это произойдет. Наконец-то ты встретила мужчину, достойного твоей любви. Честно, дорогая, я очень рада за тебя. 
 - А я, с присущим мне цинизмом, была уверена, что все самое интересное в жизни совершается ниже пояса, а слово "любовь" и все, что под ним подразумевается, осталось в далекой юности, и последние восемнадцать лет использовала мужиков только для тела или для дела. 
 - Значит, ты повзрослела. 
 - Да ну?! - изумилась Алла. - Я вообще-то и так считаю себя достаточно взрослой. 
 - Видимо, все же недостаточно, раз не могла избавиться от своих комплексов. 
 - Полагаю, ты права, дорогая, - легко согласилась верная боевая подруга. В теперешнем умиротворенно-благодушном настроении ей не хотелось менять волну и разбираться в себе и в том, что было. 
 Качнувшись вправо, она не глядя взяла со стоящего между их шезлонгами столика пачку сигарет и зажигалку, закурила и запрокинув голову, сквозь легкое облачко дыма посмотрела на небо. Погода безоблачная, под стать её настроению, солнце жарит не по-зимнему. Даже трудно поверить, что скоро Новый год. В Москве сейчас минус десять, а здесь плюс двадцать два. 
 Удовлетворенно оглядев свой ровный золотистый загар, Алла потянулась всем телом и зажмурилась: 
 - Эх, лепота! Так бы и валяться, бездумно поглядывая то на море, то на небо, и гори они синим пламенем, все дела и заботы! 
 Открыв глаза, она перекатила голову по спинке шезлонга, улыбнулась подруге и сказала непривычным, проникновенным тоном: 
 - Надо же - я считала себя удачливой и даже счастливой женщиной, а получается, понятия не имела, что такое бабское счастье... Оказывается, счастье - это когда любишь, и когда тебя любят... 
 Лариса с легкой улыбкой молча смотрела на нее. Подобные лирические излияния совсем не в Алкином духе. С юных лет бесшабашная, порой циничная и развязная пофигистка, став преуспевающей бизнес-леди, верная боевая подруга ничуть не изменилась. Так же остра на язык, так же любит приколы и розыгрыши, так же может одарить хлесткой характеристикой, не особенно стесняясь в выражениях, а то и приложить трехэтажной матерной тирадой. 
 И вот теперь Алла совсем другая. Глаза необыкновенно синего цвета спокойны, как морская вода во время штиля, лицо озарено мягкой, счастливой улыбкой. Раньше верная боевая подруга была женщиной-вамп, тигрицей, а теперь больше напоминает сытую и довольную своей жизнью кошку. Кажется, погладь её, и она свернется клубочком и удовлетворенно заурчит. Для полной идиллии не хватает лишь котеночка, которого она могла бы самоотверженно вылизывать. 
 - Алка, помнишь, полгода назад ты говорила, что уже морально созрела для материнства? 
 - Ага, - подтвердила та. 
 - Что "ага"? Это означает, что ты помнишь свои слова, или что ты действительно созрела? 
 - И то, и другое. 
 - Так за чем же дело стало? 
 - Ну, для этого надо вначале забеременеть. 
 Лара прикусила язык, испугавшись, что допустила бестактность. Подруга три раза была замужем, но детей у неё нет. Может быть, у неё какие-то гинекологические проблемы? Хотя они дружат с детсадовского возраста, но у них не принято лезть в душу друг другу. Если б подруга захотела поделиться - рассказала бы сама. А Алка скрытная. О своей личной жизни, а тем более, о проблемах, предпочитает не распространяться. 
 Молчание Ларисы можно было бы расценить как немой вопрос, и верная боевая подруга, скорее всего, именно так его и расценила, но не ответила, и Лара решила, что у неё и в самом деле проблемы со здоровьем. 
 - Свистни бою, пусть принесет чего-нибудь холодненького, - попросила Алла, и Лариса поняла, что ей не хочется говорить на эту тему. 
 Верная боевая подруга могла бы даже с помощью своего ограниченного словарного запаса сама объяснить слуге, что ей нужно, но, видимо, не хотела что-то приказывать при хозяйке. Слегка удивившись её непривычным манерам, Лариса нажала кнопку вделанного в столик электрического звонка, и через минуту по ступенькам сбежал Паоло, официант, бармен, камердинер и посыльный в одном лице. 
 - Что ты хочешь? - обратилась Лара к подруге. 
 - Какой-нибудь легкий коктейль, - ответила та, с удовольствием оглядев ладную фигуру официанта. - И льда побольше. 
 - Ci porti, per favore, due bicchiere1... - Лариса пощелкала пальцами, вспоминая, как по - итальянски "коктейль" и "лед". 
 - Freda acqua minerale? Succo? Vino biaco? Vino secco?2 - пришел на помощь хозяйке Паоло. 
 - No, - досадливо поморщилась она. 
 - Да скажи ты ему по-русски, - вмешалась верная боевая подруга. Коктейль, он и в Африке коктейль. 
 - Please, bring us two cocktails3, - перешла на английский упертая Лариса, хотя юноша уже и так все понял. 
 - Uno minuto, signore4, - склонил голову официант и тут же умчался выполнять распоряжение хозяйки. 
 - Какой милашка... - глядя ему вслед, отметила Алла и перевела на подругу смеющийся взгляд. - Может, при случае пригреть его на своей пышной груди? 
 - Пригрей, если хочется, - в тон ей ответила Лара. 
 - А тебе не хочется? 
 - Пока нет, но в будущем не исключено. 
 Полуприкрыв глаза, подруги из-под ресниц лениво-оценивающе смотрели на сбегающего по ступенькам Паоло, ловко держащего в руках поднос с коктейлями и умудрившегося на бегу не расплескать ни капли. Поставив стаканы на столик, официант замер рядом, ожидая распоряжений. Кивком отпустив его, Лариса взяла бокал и задумчиво поболтала в руке, звеня льдинками. 
 - Хорош! - провожая взглядом стройную фигуру в белой рубашке, мечтательно улыбнулась Алла. Выдернув соломинку, она отбросила её на столик, взяла свой стакан и в несколько глотков осушила его. Отставив пустой бокал, пожаловалась: - Уф, жарко... Коктейль сладкий, от него пить ещё больше хочется. 
 - Сказать Паоло, чтобы принес сок или минералку? - спросила хозяйка дома. 
 - Попозже. Мне вредно столько жидкости, а то ещё больше прибавлю в весе. 
 - Да брось, мать! Ты чем толще, тем красивее. 
 - Спасибо за лесть, подруга. 
 - Кушай на здоровье, - отозвалась Лариса любимой Аллиной фразой. 
 - Как же Казанова позволил, чтобы рядом с тобой крутился столь симпатичный итальяшка? 
 - Игорь не вмешивается, какую обслугу нанимать. 
 - Симпатичный экземплярчик подобрала, старушка. Против такого красавчика трудно устоять. Хотя сейчас я вся в любви, но от старых привычек отказаться нелегко. Ты ведь тоже дамочка любвеобильная, вся в меня. А что Казанова? Неужели ни чуточки не опасается за твою моральную устойчивость? 
 - Нет, и в мыслях ничего такого не держит. Когда он купил эту виллу, я как-то раз решила его подразнить. Сказала, что заведу себе любовника-итальянца, шофера или садовника, а Игорь вначале насторожился, а потом заявил, что это совсем не в моем стиле. 
 - Плохо ж Казанова знает бабскую натуру, - усмехнулась Алла. - Такой многоопытный ловелас и такой наивняк. А ты всю свою обслугу по экстерьеру подбирала? 
 - Ага, - рассмеялась Лариса. - Ты же сама говорила, что у итальяшек гормоны поактивнее, чем у наших мужиков. 
 - Значит, заранее озаботилась, чтобы свято место не пустовало, если вдруг останешься тут без постоянного любовника? 
 - А почему бы и нет? 
 - Верно мыслишь, дорогая. Тогда я Паоло трогать не буду. Среди твоей обслуги есть не менее привлекательные особи. 
 - А тебе Виктора уже мало? - беззлобно поддела её Лара. 
 - Горбатую блядь лишь могилой исправлять, - усмехнулась верная боевая подруга. 
 - Значит, итальяшка для тела, а Виктор для души? 
 - И для тела тоже, - заверила та. - Этого дела слишком много не бывает. Чем больше секса, тем больше у бабы блеска в глазах, и тем она красивее. Гормоны внутрь очень способствуют повышению женской привлекательности. К тому же, хороший секс - отличный способ похудеть, получше всех диет. 
 Лариса недоверчиво покосилась на подругу - дурачится, как всегда? Только что Алка говорила о любви, неужели это было минутное настроение? Ее называют "Казановой в юбке" - ни одного симпатягу не пропустит мимо своей койки. Хоть и влюблена в Виктора, но, как она сама говорит, от старых привычек отказаться нелегко. 
 - Ты правильно подумала, дорогая. - Верная боевая подруга будто подслушала её мысли. - Самая уважительная причина для измены - настоящая любовь. Секс не любят только те, кто им не занимается. В чужой постели всегда лучше спится. Потому надо пользоваться тем, чем одарила нас природа, и постараться перетрахать если уж не всех мужиков на свете, то хотя бы девяносто девять процентов, - с самым серьезным видом произнесла Алла, но, не выдержав, рассмеялась. - Да нет, мать, это я просто от нечего делать язык об зубы стираю. Витюшу я пламенно люблю, и пока блядство во мне не играет. Временно или нет, не знаю, там видно будет. 
 - А как же Николай? 
 - С ним мне тоже хорошо, но он ведь остался в России. 
 - А если бы и Коля был здесь? 
 - Тогда бы я трудилась на сексуальной ниве в две смены - днем с одним, а ночью с другим. Или наоборот. Или как получится. Или с обоими сразу. 
 - Ну, это ты уж загнула, подруга, - не поверила Лариса. 
 - Загнула, - весело согласилась Алла. - Никакого мне резона лишать моих любовников иллюзий. За утраченные иллюзии порой приходится расплачиваться действительностью. Пусть по-прежнему каждый из них пребывает в уверенности, что он у меня единственный. А то, не дай, Господи, перестреляют друг друга. А заодно пристрелят и меня, чтоб никому не досталась. Честно тебе признаюсь, подруга, подустала я от стрельбы и убийств. Хочется спокойной старости, а то, боюсь, старость придет ко мне слишком поздно, - когда уже не будет сил. А ведь старость бывает только единожды, и нужно к ней достойно подготовиться. 
 - Про старость ты, конечно, кокетничаешь и хохмишь, а насчет того, что хватит уж тебе играть в опасные игры, - ты, дорогая, права. Рада, что тебе наконец-то захотелось спокойной жизни. 
 Алла промолчала, не считая нужным её просвещать. Любительница рискованных авантюр, верная боевая подруга всегда с легкостью встревала в любую ситуацию, если это сулило ей острые ощущения или кто-то из её многочисленных друзей и подруг нуждался в помощи. Лидия Петровна Карелина, их общий психиатр, просила оберегать впечатлительную Ларису от волнений, и та не знала о многих делах, которыми занималась подруга. Сейчас выдалось спокойное время, её фирма и в отсутствии начальницы работает без сбоев, и Алла могла себе позволить пару недель понежиться на вилле подруги. В Москве отдыхать не придется. 
 - Позови своего боя, пусть придвинет сюда тент, а то мы с тобой сгорим, - сменила она тему. - Солнце-то вовсю печет. 
 Лариса снова нажала кнопку звонка, и когда появился Паоло, отдала ему распоряжения. Обе подруги молча следили, как он грациозно скользит по террасе, устанавливая над ними полотняный тент. 
 Оказавшись в тени, Алла жестом велела юноше опустить спинку своего шезлонга и блаженно растянулась на спине. Лара тоже решила полежать, и Паоло установил её шезлонг в горизонтальном положении, заботливо поправив мягкий полосатый матрац. 
 - Grazie5, - поблагодарила Лариса, легла на живот, положив голову на скрещенные руки, и закрыла глаза. 
 Официант почему-то не уходил. Чуть приоткрыв правый глаз, Алла увидела, что тот смотрит на свою хозяйку взглядом, полным обожания. Видимо, та почувствовала его взгляд и, не открывая глаз, взмахом руки отослала его. 
 - Слушай, а пацан в тебя влюблен, - со смешком сказала Алла, когда Паоло ушел. 
 - Влюблен, - согласилась подруга. 
 - И очень-очень хочет. У него аж ширинка вздулась, когда он на тебя смотрел. 
 - Пусть хочет, - лениво отозвалась Лара. - Его время ещё не пришло. 
 - В мезальянсе тоже есть особый смак, - со знанием дела заявила верная боевая подруга. - Надо бы намекнуть кое о чем Казанове... Да хотя бы подсунуть ему книжку "Любовник леди Чаттерлей"... 
 - Зачем? - удивилась Лариса. 
 - А чтоб и тебе, и ему жизнь медом не казалась... - многозначительно произнесла известная прикольщица и любительница розыгрышей. 
 - А-а, - успокоилась Лара. - Намекни. Посмотрим, как он отреагирует. Мне тоже интересно. 
 - Кликни-ка ещё разок своего боя, хочу полюбоваться на его смазливую мордашку и оценить твой выбор, чтобы расписать Казанове, как парнишка хорош. Заодно пусть минералки принесет. Раз ты говоришь, что полнота мне к лицу, не буду ограничивать себя ни в чем. 
 - Сама его вызови, мне лень тянуться к звонку, - полусонным голосом отозвалась Лариса. 
 - Не спи, дорогая, замерзнешь, - предупредила её верная боевая подруга, нажимая кнопку звонка. 
 Похоже, Паоло, как верный пес, всегда стоял наготове, ожидая, когда его позовут. 
 - Ci porti freda acqua minerale6, - обратилась к нему Алла, отметив, что тот, слушая её, не сводит глаз с хозяйки, и когда официант убежал, легонько пихнула подругу в бок: 
 - Мать, кончай ночевать! Хуже нет - спать по жаре. Потом будешь весь день вареная. Давай-давай, просыпайся, - тормошила она Ларису. - Пошли макнемся, а то меня тоже разморило. 
 Лара повернулась на бок, но не спешила вставать. 
 - Мне не хочется, - вяло откликнулась она. - Поплавай одна, а я поваляюсь. 
 - Вставай, лентяйка! - не отставала Алла. 
 Оглянувшись на стоявшего рядом Паоло, она взяла с подноса оба стакана, один тут же выпила, а содержимое второго выплеснула на Лару. 
 - Ой, что ты делаешь! - взвизгнула та, утирая мокрое лицо ладонью. 
 - Зато ты проснулась и орешь уже вполне бодрым голосом, удовлетворенно констатировала верная боевая подруга. 
 - Не хочу купаться, - капризно заявила Лариса. - Волосы намокнут, потом придется долго сушиться. 
 - Ничего, ты и в мокром виде хороша, небесное созданье. Будешь упираться - сейчас прикажу твоему бою сбросить тебя в бассейн. 
 - Прикажи, - улыбнулась Лара. - Вряд ли он тебя послушается. 
 Верная боевая подруга жестами показала официанту, чтобы тот поднял хозяйку на руки и отнес к бассейну. По его лицу было видно, что тот бы с превеликой радостью, но боится. Досадливо махнув на него рукой, Алла легко подхватила хрупкую подругу и, сделав пару шагов, с размаху бросила её в бассейн и сама плюхнулась следом. 
 - Ну что, соня, проснулась? - спросила она, когда Лариса вынырнула, отплевываясь. 
 - Ну, ты и засранка, - проговорила та, протирая глаза. - Хоть бы Паоло отослала, а то гляди, как он на нас вытаращился. Все ж мы с тобой не девочки, чтобы так резвиться. 
 - Переживет, - отмахнулась верная боевая подруга и приказала официанту: 
 - Ci porti due bicchiere vino biaco7. 
 Когда подруги вдоволь наплавались и вновь устроились в шезлонгах, бокалы с вином уже стояли на столике. 
 - Когда мой напарник прилетает? - спросила Алла. 
 - Послезавтра. У Алешки начинаются каникулы, и Виталик его привезет. 
 - А Казанова? 
 - В субботу. 
 - Ага, значит, ты два дня проведешь в объятиях одного любовника, а потом приедет второй, весь из себя соскучившийся, и на Виталькиных глазах заключит тебя в свои пылкие объятия? 
 Лариса, улыбаясь, кивнула. 
 - Не боишься, что Казанова узнает про Витальку? 
 - Да откуда он узнает? Если только ты меня сдашь, больше некому, подколола её Лара. 
 - Непременно сдам, - заверила Алла. - Святое дело - сделать подлянку любимой подруге. 
 - Игорь очень самоуверенный. Поначалу я боялась, что он сразу догадается, а Лидия Петровна успокоила меня, что обманывать влюбленного мужчину легко. Это и в самом деле оказалось легко. 
 - Да, наш психиатр умница, - согласилась Алла, сразу став серьезной. Чего не скажешь о Казанове. Вроде умный мужик, а с тобой дурак дураком. Влюблен и слеп. Любовник - это жертва номер два. После мужа, понятное дело. А второй любовник - это уже жертва номер три. Витальку мне, честно говоря, жалко. Казанова пребывает в иллюзиях, а напарник-то про него знает. Представь, как он по ночам скрипит зубами, живописуя в своем воображении эротические сценки ваших с Казановой постельных забав. 
 - Думаю, Виталик уже привык. 
 - Это вряд ли, - с сомнением покачала головой подруга. - К такому привыкнуть невозможно. Напарник смирился с существованием соперника, потому что иначе получит отлуп. Кстати, ты будь поосторожнее, дорогая. Раньше я делала тебе алиби, изображая роман с Виталькой, а теперь при мне Витюша. Мы с тобой парами, а Виталька останется один. Как бы он чего не учудил от расстройства чувств. Или Казанова поймет, что мы его дурачили. 
 - Или твой Виктор приревнует к Виталику. 
 - Мой Витюша не дурак. 
 - Но ведь о Николае он не догадывается. 
 - Кто его знает?.. - пожала плечами Алла. - Иногда мне кажется, что он давно все просек. От него трудно что-то скрыть, Витя хороший психолог, на наши бабские штучки его не купишь. А молчит, потому что так ему проще. Может, боится, что я дам дугу. Или лелеет надежду, что Николаша мне рано или поздно надоест. Любимый мужчина - это тот, кому можно безнаказанно причинить больше страданий. И я этим беззастенчиво пользуюсь. 
 - Неужели Виктор до сих пор спит? - удивилась Лариса, оглядываясь на зашторенные окна гостевой спальни. 
 - Притомился, бедолага, прошлой ночью, - посочувствовала любовнику Алла. - Набирается сил для следующей бурной ночи. 
 - Не боишься, что он не выдержит сексуальный марафон? - поддела подруга. 
 - Пусть привыкает. На хрена мне малопотентный супруг? 
 - Супруг? - переспросила удивленная Лариса. 
 - Ну да. Замуж меня зовет. 
 - Так он же женат! 
 - Ну, это, сама понимаешь, не проблема. Сегодня женат - завтра разведен. Или мышьяку прикупит, чтоб побыстрее стать свободным. 
 - Ты что, мать, серьезно? - ахнула Лара. 
 - Да не пугайся ты так, - усмехнулась подруга. - Я ещё ничего не решила. Витюша активно зовет меня замуж, но я пока в раздумьях. 
 - А его жена знает? 
 - Само собой, раз её супруг собрался разводиться. Он ещё на Светкиной свадьбе сделал мне предложение и с тех пор дня не проходит, чтобы не спросил, надумала ли я осчастливить его бракосочетанием. А я пока отговариваюсь туманными фразами, ни да, ни нет. У меня ведь и второй претендент на руку имеется. 
 - Николай? - догадалась Лара. 
 - Ну да. Коля уже подал на развод. Агромадный конкурс образовался из желающих меня окольцевать. Мотя Лопаткин тоже не устает повторять, что я у него любимая и единственная женщина, в которой сочетаются не сочетаемые качества - ум и красота, - как всегда, Алла ввернула комплимент самой себе. - А уж про Славку и говорить нечего - он уже четвертый год мечтает назвать меня законной супругой. Представляешь, как мне тяжко? Хоть кольями отбивайся от женихов, - притворно пригорюнилась она. 
 - А ты? - заинтересованно спросила Лара, проигнорировав её дурашливость. 
 - А я влюбленная в Витюшу... 
 - Ну, так и выходи за него! 
 - Интересная ты какая! Что ж сама не выходишь за Казанову? 
 - Но у меня же ещё и Виталик! 
 - А у меня, помимо Витюши, ещё целых три соискателя. Их тоже не хочется бросать на произвол судьбы. Они ж не переживут утраты... 
 - Да уж... - улыбнулась Лариса. - Здорово мы с тобой устроились. 
 - И не говори, мать! У каждой мужской мини-гарем. И как нас только на всех мужиков хватает? 
 Лариса весело расхохоталась. 
 - Тихо ты! - шикнула на неё Алла. - Разбудишь моего любимого, он не выспится и следующей ночью не сможет продемонстрировать сексуальные подвиги. И останусь я сексуально неудовлетворенной. А когда я неудовлетворенная, то очень сильно злая. 
 Зажав рот, Лара хохотала беззвучно, сотрясаясь всем телом. Глядя на нее, не выдержала и Алла. 
 - Паоло позовешь, если твой любовник окажется не в силах, отсмеявшись, сказала Лариса. 
 - А старенького Витюшу поставим канделябр держать, - поддакнула верная боевая подруга, и новый взрыв хохота сотряс окрестности. 
 - Веселитесь, милые дамы? - раздался рядом голос Виктора. 
 - Ага, бородатые анекдоты рассказываем, - невинным тоном отозвалась Алла, быстро переглянувшись с подругой. Та тоже не заметила, давно ли он подошел, и что мог услышать из их разговора. 
 Судя по безмятежному выражению лица, Аллин любовник ничего крамольного не слышал. Хотя - кто его знает?.. Виктор - вещь в себе, как называет его верная боевая подруга, сдержанный, замкнутый, немногословный, всегда в ровном настроении. 
 - Иди ко мне, - томным голосом позвала Алла любовника, слегка подвинувшись на матраце и похлопав рядом с собой. 
 - Я, пожалуй, пойду сушиться. Без фена мои волосы до вечера не высохнут, - Лариса встала с шезлонга и, подмигнув подруге, направилась к лестнице и вскоре скрылась из виду. 
 Виктор лег рядом с любовницей, притянул её к себе и шепнул: 
 - Я соскучился... 
 - Я тоже, - улыбнулась она. 
 - Почему же ты не пришла? 
 - Я думала, что ты спишь. 
 - Нет, я ждал тебя. 
 - Тогда бы хоть намекнул, что страстно жаждешь заключить меня в объятия, и я бы тут же прилетела на крыльях любви, - даже сейчас Алла не могла отказать себе в удовольствии немного подурачиться. 
 - Надеялся, что ты сама догадаешься, - Виктор будто не заметил её дурашливого тона. 
 - А я решила дать тебе передышку, - она смотрела на него с лукавой усмешкой. 
 - Мне не нужна передышка. Стоял у окна, любовался тобой и жалел, что столько времени проходит зря. 
 - Ничего, мы ещё наверстаем. Завтра Ларка уедет в Палермо, я попрошу её отпустить всю обслугу, и мы устроим себе праздник души и тела. 
 - Я люблю тебя, - любовник смотрел на неё без улыбки, и она видела, как непривычно ему произносить эти слова. 
 - И я люблю тебя, - серьезно ответила Алла, и ей тоже это было непривычно. - Знаешь, я ведь никому никогда таких слов не говорила, призналась она. 
 - Знаю, - Виктор уже улыбался. 
 - Час назад я сказала подруге, что влюбилась, а она обрадовалась, что наконец-то и со мной это случилось. Ларка очень влюбчивая, а я раньше подшучивала над ней и считала, что сама не способна полюбить. И вот надо же... Влюбилась на четвертом десятке лет... 
 Вместо ответа он обнял её ещё крепче. 
 - Попробуем наверстать упущенное? - шепнула Алла, пробегая рукой по его спине и бедрам. 
 - Пойдем в твою спальню? 
 - Зачем нам терять время, - интимно-зовущим тоном отозвалась она, забираясь рукой в его плавки. 
 - Но ведь здесь ходит официант, - слабо сопротивлялся любовник, уже часто дыша. 
 - Плевать! - беспечно заявила Алла, стягивая с себя плавки. 
 Паоло стоял на верхней террасе, боясь шелохнуться, и смотрел вниз. Он вовсе не хотел подглядывать. Только что мимо прошла сеньора Лариса. Паоло вытянулся в струнку, ожидая распоряжений, но хозяйка отрицательно качнула головой и пошла к себе, одарив его рассеянной улыбкой. 
 Официант хотел спуститься на нижнюю террасу, чтобы забрать со столика пустые бокалы и поправить шезлонги, и тут увидел гостей. Теперь он не знал, что делать. Если вернуться в холл, то гости могут услышать его шаги. Но и стоять здесь нельзя - вдруг синьора подойдет к окну, увидит его и решит, что он подсматривает. Или ей что-то понадобится, а отсюда не слышно звонка. 
 Паоло то крепко зажмуривался, то снова открывал глаза. Запрокинутое лицо сеньоры Аллы было так отрешенно красиво... Почему у неё такой старый любовник? Она ведь богата, может сама выбирать молодых и красивых любовников. 
 Наконец Паоло решился и на цыпочках пошел ко входу. Двери с тихим шелестом раздвинулись, и он испуганно оглянулся - не услышали ли гости этот звук, - но им было не до него. 
 Официант отнес пустой поднос в бар и замер у стойки. 
 В доме было тихо-тихо. Шофер с поваром уехали за продуктами послезавтра приезжают сын и любовник хозяйки, а завтра она сама уезжает в Палермо за новогодними подарками. В саду тоже никого нет - садовники работали с раннего утра, а потом ушли по домам. Раньше сеньор Игорь нанимал горничных, но сеньора Лариса пожаловалась, что девушки очень шумливы, слишком громко разговаривают, слишком громко смеются, бегают по коридорам, во время работы что-то напевают. А хозяйка любит тишину. Или включает магнитофон и слушает свои любимые русские песни. 
 Паоло сам предложил сеньоре убирать её комнату, и она согласилась. А для него уже счастье прикасаться к вещам, к которым прикасалась она, перестилать постель, хранящую тепло её тела и легкий аромат её духов. Он забирал из ванной сеньоры мокрые полотенца и халаты, менял постельное белье и все это тайком уносил к себе в комнату. Потом лежал на простынях, на которых ещё утром лежала она, целовал наволочку, к которой прикасалась её щека, вечером надевал её халат, обертывал вокруг бедер её ещё чуть влажное полотенце и мечтал... 
 Ночью Паоло видел сны, всегда разные. Они дарили ему сладостные ощущения, и он просыпался в блаженной истоме. Хотелось удержать этот сон и это ощущение блаженства и верить, что все это вовсе не сон. 
 Самое большое счастье - когда сеньора жила на вилле одна. Тогда в её комнату никто, кроме него и нее, не входил. Его родители жили в Палермо, и хозяйка позволила ему занять комнату на первом этаже, а остальные слуги после работы уходили домой. Он и сеньора оставались в доме одни. Паоло на цыпочках поднимался на второй этаж, но подойти к комнате хозяйки боялся. Часами стоял в верхнем холле, слушая, как из её комнаты льется тихая мелодия. Почему-то сеньоре нравятся только грустные песни. Ему они тоже нравились, но навевали на него печаль. Наверное, ей одиноко или она тоскует о сеньоре... 
 А потом приезжал сеньор Игорь, один или с гостями, и дом наполнялся разными звуками, смехом и русской речью. Сеньора уже не выглядела грустной и не слушала в одиночестве печальные песни. Сеньор ни на минуту не оставлял её одну. Иногда они весь день не выходили из её спальни, даже не спускались в столовую. Паоло носил им еду и напитки и старался не смотреть в сторону широкой кровати. В такие дни он не брал к себе её полотенца и постельное белье, не стоял в верхнем холле, прислушиваясь к звукам из её комнаты, а ночью ему не спалось. 
 Сейчас он стоял у стойки бара и думал о том, что они опять одни в доме. Скоро вернутся гости, чтобы принять душ, но в данный момент, кроме него и сеньоры, никого нет. 
 Слушая тишину, Паоло представлял, что сейчас делает хозяйка. Наверное, принимает душ или ванну. Почти явственно увидев её в ванне в кружевах белой пены, он зажмурился. Может быть, потом она его позовет, чтобы он поменял полотенца или что-то ей принес. А может быть, и не позовет. Ляжет отдохнуть. 
 Юноша представил её на кровати, спящую, с закрытыми глазами и чуть полуотрытыми губами, её длинные светлые волосы легким облаком разметались по подушке... Впервые он увидел её именно такой, когда утром вошел в её спальню, не зная, что сеньора ещё спит. И в этот момент вся его жизнь перевернулась. Не в силах шелохнуться, Паоло замер у двери, не сводя глаз со спящей сеньоры. Она была так прекрасна... Именно такой он в детстве представлял Мадонну. Ему хотелось сохранить в душе этот образ, и юноша выскользнул из спальни, тихо прикрыв за собой дверь. 
 Закрыв глаза, Паоло, как наяву, увидел спящую сеньору, и в этот момент услышал трель звонка. Он встрепенулся и помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Сеньора стояла у зеркала в белом купальном халате, держа в руках фен. 
 - Помоги мне, пожалуйста, высушить волосы, - попросила она по-русски. - Ты ведь теперь и за горничную, и за камеристку. 
 Паоло уже немного понимал русскую речь, а уж то, что говорила ему сеньора, понимал интуитивно. Когда они были наедине, он не говорил на родном языке - она ещё плохо знает итальянский. Ему хотелось говорить с ней по-русски, и он старательно запоминал новые слова, но пока ещё стеснялся произносить их при ней. 
 Включив фен, юноша стал осторожно водить им сверху вниз вдоль её длинных волос. Прикоснуться к ним Паоло боялся - вдруг сеньора рассердится. 
 Она присела на пуфик, глядя на себя в зеркало и слегка встряхивая мокрыми волосами, потом посмотрела на него снизу вверх, улыбнулась и попросила: 
 - Другой рукой приподнимай мои волосы, а то так они будут очень долго сохнуть. 
 Впервые юноша имел возможность прикоснуться к той, которая олицетворяла для него Мадонну. Он осторожно просунул левую руку под прядь её волос и замер, ощущая ладонью тепло её тела, потом испугался, что сеньора заметит его замешательство, и стал делать, как она просила, но каждый раз, когда его рука касалась её плеч, у него перехватывало дыхание. Голова сеньоры была на уровне его талии, и ему пришлось наклониться. От запаха её кожи и аромата знакомых духов у него закружилась голова. Еще сегодня утром, целуя её постельное белье, Паоло и не мечтал, что когда-нибудь ему посчастливится оказаться так близко к сеньоре. 
 Лариса смотрела на его отражение в зеркале и ощущала знакомое волнение. То ли фривольные разговоры с подругой навеяли, то ли мальчик очень хорош, то ли слишком давно она была здесь одна... 
 Алка права - Казанова напрасно так самонадеян. Да, он замечательный любовник, любит её и она его любит и скучает по нему, но они вместе уже почти год, и все с ним знакомо и привычно. 
 Обычно любовники быстро ей надоедали. Казанова ещё не надоел, да и Виталик тоже, но оба пока далеко. А Паоло рядом. Мальчик и в самом деле очень хорош. И влюблен так, как бывают влюблены впервые в жизни наивные юноши. 
 "Мы уже в том возрасте, когда нам нравятся молоденькие", - говорила Алла, и сама предпочитала двадцати-двадцатидвухлетних юнцов. "В постели они огонь!" - хвасталась подруга. 
 У нее, Ларисы, год назад тоже был молодой любовник, двадцатитрехлетний Костя, потом его убили, а в её душе осталась щемящая грусть. 
 Паоло, наверное, лет двадцать или даже меньше, и хотя внешне он ничем не напоминает Костю, но смотрит на неё таким же обожающим взглядом и, наверное, так же, как и Костя, считает её королевой. По его глазам видно, что он её почти боготворит. Так же смотрел на неё Костя... 
 "Бедный мальчик... - печально подумала Лариса, сама не зная, кого из них имеет ввиду - Костю или Паоло. - Ведь я принесла несчастье многим мужчинам. Костя погиб, другие мои бывшие любовники страдают и ещё на что-то надеются. Виталик как-то раз назвал меня роковой женщиной. И сказал это так серьезно, что мне самой стало страшно. Может быть, он в чем-то прав. Моя беда в том, что я быстро остываю, а мужчины ко мне привязываются гораздо больше, чем я к ним. Зря я позвала Паоло. Наверное, он надеется на большее, чем обязанности камеристки. Решит, что я просто с ним играю. Нет, не буду я ломать судьбу этому наивному юноше. Скоро приедут мои любовники, он переболеет своей влюбленностью и все забудет". 
 Но сама Лариса понимала, что обманывает себя. Можно сколько угодно взывать к собственному здравому смыслу, можно принять рассудочное решение, но... Если женщина не поддается искушению, значит это не искушение, или это не женщина. 
 Ну и что - что у неё уже есть два любовника?.. Оба зрелые мужчины, и хотя в их глазах можно прочесть и нежность, и любовь, и страсть, но ни тот, ни другой не смотрит на неё ТАКИМ взглядом... 
 Лариса ещё продолжала себя уговаривать, что позволит Паоло лишь высушить её волосы, а потом он уйдет. Но где-то в подсознании было - нет, не уйдет. Потому что она не хочет, чтобы он сейчас ушел. Ведь не зря после ванны надела халат на голое тело. И позвала его, хотя могла бы и сама справиться с феном - в Москве у неё нет ни горничной, ни камеристки. И в дом ушла не просто так - могла бы остаться с подругой и Виктором, а если б им захотелось уединиться, они бы ушли сами, Алка всегда делает только то, что ей хочется, а любовник делает то, что хочется ей. 
 Вспомнив о гостях, Лариса тут же опомнилась. Ничего себе размечталась! Ладно бы, если у б неё гостила лишь подруга, та свой человек и все поймет, но Виктор! Он-то что о ней подумает! Виктор хорошо знает и Казанову, и Виталика и, конечно, знает, что оба её любовники. Пригласить их обоих - уже дикость, но тому хотя бы есть уважительная причина - Виталик привезет её сына, а Игорь здесь на правах хозяина, ведь это он купил ей эту виллу. И все же, с точки зрения Виктора, это, по меньшей мере, неосмотрительно. То, что у неё два любовника, - ещё куда ни шло, он ведь и сам имел немало любовниц. Но завести интрижку с кем-то из обслуживающего персонала... Ларисе это и самой казалось не просто мезальянсом, а удовлетворением низменной страсти. Богатая дама и молоденький официант. Фи! - моветон! - как сказала бы её покойная бабушка, которая очень гордилась тем, что происходит из старинного дворянского рода. 
 "Фи! Моветон!" - с бабушкиными интонациями сказала себе Лара, обернулась и попросила: 
 - Паоло, раздерни, пожалуйста, шторы. 
 Выключив фен, юноша подошел к окну, раздвинул шторы и невольно посмотрел вниз. 
 Гости все ещё были на нижней террасе. Теперь обнаженная сеньора Алла сидела на коленях любовника, обняв его за шею и чуть откинувшись назад, а её распущенные темные волосы ритмично раскачивались в такт движениям. 
 Машинально продолжая держаться за штору, он стоял, не в силах отвести взгляда. 
 - Мои гости уже вернулись в дом? - услышал Паоло голос хозяйки, и только тогда очнулся. 
 - No, - еле слышно ответил он. 
 - Где же они? 
 Юноша кивнул на окно и спохватился, что нужно поскорее отойти, но сеньора уже встала и подошла к окну. Несколько секунд она смотрела вниз, потом перевела на него взгляд и улыбнулась. 
 - Поскорее заканчивай меня сушить, а потом накрой на стол. 
 Она прошла к туалетному столику, но не села на пуф, а осталась стоять, глядя на себя в зеркало, и ждала, пока он снова включит фен. 
 Паоло осторожно приподнял левой рукой всю массу её волос, стараясь не касаться шеи, поднес фен и вдруг неожиданно для себя посмотрел в зеркало. Их взгляды встретились. Фен беспорядочно развевал её чуть влажные волосы, они щекотали ему лицо, а юноша стоял и смотрел на её отражение. Сейчас сеньора была почти такой же, какой он увидел её в первый раз, только глаза открыты. 
 Лара смотрела на его отражение, и все благие мысли тут же улетучились. 
 "А, будь что будет!" - подумала она и медленно повернулась в кольце его рук. 
 Юноша так растерялся, что одна его рука так и осталась на её шее, а вторая с включенным феном оказалась на плече хозяйки. 
 Закрыв глаза, она чуть приоткрыла губы и стала совсем такой, какой Паоло представлял её в своих мечтах и видел в снах. 
 Фен выпал из его руки и с глухим стуком ударился о напольный ковер. Но ни он, ни она этого уже не слышали. Ее руки ласкали его лицо и гладили волосы, его руки сжимали её лицо, его губы скользили по её лбу, сомкнутым векам, щекам, губам. Паоло не раз целовался с девушками, но он не умел целовать Мадонну. А она одним движением развязала пояс своего халата, спустила его с плеч и стала расстегивать его рубашку. И он сразу забыл, что это Мадонна. Паоло не чувствовал своих рук, торопливо избавляясь от одежды. Опустившись на колени, он исступленно целовал её босые ступни, потом лодыжки, колени, бедра, поднимаясь все выше. 
 Ощущая прикосновения его рук, губ и языка, Лариса закрыла глаза. 
 "Я же сейчас упаду", - успела подумать она, пытаясь сдержать рвущийся стон. А потом уже ни о чем не думала... 
 - Пора освежиться, как ты думаешь? - спросила Алла со своим обычным смешком, вставая с колен любовника. 
 Виктор непроизвольно огляделся - кругом ни души, тишина, лишь в саду стрекочут цикады и от легкого ветерка слегка колышутся листья на деревьях. 
 - Мы как Адам и Ева в райском саду, - сказал он, глядя на любовницу. 
 - Фиговые листики наденем или поплаваем в натуральном виде? - спросила она, улыбаясь. 
 - Могу надеть плавки, если тебя смущает мой вид, а ты оставайся в костюме Евы, чтобы я мог тобой любоваться. 
 - Ну, тогда любуйся. 
 Алла подошла к бассейну, оглянулась, подмигнула любовнику и прыгнула в воду. Виктор тоже решил остаться в том же виде, раз уж они тут как Адам и Ева. 
 - Догони! - крикнула она, рассекая голубоватую воду своим золотисто-загорелым телом. 
 Но это оказалось не так-то просто. Алла доплыла до противоположного края бассейна и ждала его, придерживаясь рукой за поручень, а Виктор, хоть и считал себя неплохим пловцом, оказался рядом с ней лишь через несколько минут. 
 "Нелегко иметь молодую любовницу в моем возрасте", - с неожиданной грустью подумал он, стараясь выровнять дыхание. 
 Алла интуитивно поняла, о чем он думает, и резко оттолкнувшись от стенки бассейна, по пояс выскочила из воды, а опускаясь, обхватила его руками за шею, ногами обвила его тело и прижалась мокрым лицом к его лицу. 
 - Я люблю тебя... - едва слышно произнесла она. - Ты мой самый лучший, самый желанный, самый красивый. Мой единственный. Знай это, мой любимый. 
 Виктор держал её в объятиях, и сейчас ему не хотелось думать о том, что он у неё не единственный. В данный момент есть только он и она, Адам и Ева в райском саду. А все прошлое осталось в прошлом. А что будет в будущем - жизнь покажет. 
 Она и в самом деле чуть не упала. Протяжно вскрикнув, Лариса откинулась назад, ноги подломились, и если бы сзади не было туалетного столика, она бы точно рухнула на пол. 
 Паоло вскочил с колен, но не успел её подхватить и сейчас стоял, растерянно глядя на неё сверху вниз. 
 Открыв глаза, Лара улыбнулась ему, обняла и притянула к себе. 
 - Ты мой милый... Какой же ты нежный и ласковый мальчик... 
 Юноша ещё не знал таких слов, но все понял. Чуть коверкая слова, он повторил то, что она сказала, вложив в непривычные слова весь свой восторг и нежность. 
 - Какой ты смешной... - Лариса погладила его по лицу. - Так забавно говоришь... Будешь учить русский язык? 
 Паоло кивнул и повторил только что произнесенные ею фразы. 
 - Тсс... - она приложила палец к его губам. - Этого нельзя говорить при ком-то, понимаешь? Это ведь я сказала тебе. 
 - Si, si, - закивал он, а потом повторил по-русски: - Да, да! 
 - Ты мой умница... 
 И тут Лара услышала веселый голос подруги: "Догони!", - разжала руки и подошла к окну. 
 Чуть поколебавшись - можно ли? - Паоло тоже подошел и, обняв её сзади, зарылся лицом в её волосы. У неё удивительные волосы необыкновенного цвета - старого серебра и золота одновременно. Наверное, такие чудесные волосы бывают только у русских женщин. Его бывшая подружка тоже блондинка, но она крашеная, и у неё неестественно рыжие волосы, очень жесткие и вьющиеся крупными кольцами, а у корней они черные, и ему это почему-то всегда было неприятно. А у сеньоры они мягкие, легкие и очень длинные, ниже талии, и так необыкновенно пахнут... 
 Теперь она уже не Мадонна, а женщина, которую он любит. 
 Ему опять захотелось опуститься на колени и ласкать её, чтобы она тихо стонала от наслаждения и выгибалась ему навстречу. Только на этот раз он не позволит ей упасть. 
 Лариса обернулась и смотрела на него, улыбаясь. 
 "Боже мой, мальчик, кажется, влюблен ещё больше, - подумала она, но уже без прежней грусти. - Как мне теперь быть? Ведь Паоло не сумеет притворяться и смотреть на меня другим взглядом. Он такой бесхитростный, наивный, искренний. И Игорь, и Виталик сразу все поймут по его лицу... Сказать ему, что больше это никогда не повторится? Но я сама хочу, чтобы это повторилось... Сейчас мне уже не в радость приезд моих любовников, мне хочется быть только с этим мальчиком. Ласковый, как котенок. С ним так хорошо...". 
 Она снова отвернулась к окну и смотрела, как Алла обнимает любовника и что-то шепчет ему. Такого выражения лица подруги Лара никогда не видела. Ну, надо же! Никогда бы не подумала, что циничная Алла может смотреть на кого-то с такой проникновенной нежностью... Даже не слыша её слов, Лариса понимала, что та говорит. Лица Виктора она не видела - тот стоял спиной, но, наверное, у него такое же выражение безграничной нежности. 
 "А ведь Алка и в самом деле его любит, - подумала Лара. - Хотя она великая актриса, но сейчас не притворяется. Невозможно так притворяться. Да и зачем ей? Виктор и так от неё без ума. С другими он ведет себя сдержанно и даже суховато, но когда смотрит на нее, сразу преображается. Слава Богу, у подруги теперь все будет хорошо, они оба так счастливы. Хоть она и дурачится и пытается по-прежнему цинично анализировать своих любовников, но ни с кем она не была такой, как с Виктором. А я? Как же мне быть?" 
 И как всегда, Лариса повторила свою любимую фразу, заимствованную у Скарлетт О`Хара: "Я не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра". 
 Обернувшись к новому любовнику, она обняла его, нежно поцеловала, потом с улыбкой отстранилась и сказала: 
 - Иди, Паоло, пора накрывать на стол. 
 В его глазах стоял немой вопрос - неужели это все? Она его прогоняет? И больше никогда не позволит к себе прикоснуться? 
 "Я сама ещё ничего не знаю..." - подумала Лариса, а вслух повторила уже знакомые ему фразы: 
 - Ты мой милый... Мой нежный и ласковый мальчик... 
 - Спишь, подруга? - с порога закричала Алла, входя в её спальню. 
 - Ну, чего ты так орешь? - упрекнула её Лариса, поворачиваясь на бок. 
 Окинув одним быстрым взглядом лицо подруги и валяющийся на полу халат, Алла сразу все поняла и присела на краю кровати. 
 - Знаю, что ты скажешь, - опередила её Лара, с легким вздохом прикрыв глаза. - Да, я сошла с ума. Хуже того, влюбилась в этого мальчишку. А ещё хуже - больше не хочу ни Игоря, ни Виталика, а хочу только его, - открыв глаза, она посмотрела на подругу, печально вздохнула и отвернулась. - Ну, а теперь можешь меня упрекать и ругаться. 
 - Да не собираюсь я ругаться, - рассмеялась верная боевая подруга смехом счастливой женщины, которая так переполнена собственными чувствами, что готова выплеснуть их на кого угодно. - Если честно, я рада за тебя. Ты ж его хотела - мне ль этого не знать, дорогая! У тебя аж скулы сводило, когда ты на него смотрела, и ты нарочно отворачивалась, чтобы его не видеть и удержаться от искушения. А сейчас ты вся светишься. Можешь сколько угодно взирать глазами падшей, но раскаивающейся грешницы, но меня-то, старую блядь, не проведешь. От тебя исходят некие почти осязаемые флюиды, которые бывают только после классного траха. И даже не собираюсь тебя спрашивать, хорошо ли тебе с ним было, - и так вижу, что ты до сих пор балдеешь, потому и валяешься в блаженной истоме, вспоминая и смакуя. 
 Лариса повернулась к верной боевой подруге, уже улыбаясь. 
 - Мать, как же я тебя люблю! - ухватив её за руку, она потянула Аллу к себе, намереваясь расцеловать в порыве чувств. 
 - Но, но! - с мнимо сердитыми интонациями вскричала та. - Только этого нам ещё не хватало - обжиматься, как две лесбиянки! И так этот дом весь пропитан развратом! - но, не выдержав сердитого тона, она расхохоталась и повалилась на кровать рядом с подругой. - Ну, мать, мы с тобой и даем! И что самое характерное - даем почти каждой особи мужеского полу, переступающей порог этой развратной виллы! Для полного комплекта осталось только окучить садовников, повара и шофера. Ну, этих я, пожалуй, возьму на себя. Или честно поделимся, а, старушка? - ткнув подругу в бок, она снова расхохоталась, держась за живот и дрыгая в воздухе ногами. 
 Лежа рядом с ней, Лариса тоже смеялась - от счастья, от радости, что подруга её понимает, да и просто потому, что у неё чудесное настроение. 
 - Я чувствую себя такой счастливой, - призналась она, когда прошел приступ хохота. - Еще два часа назад мне казалось, что для счастья мне не хватает только Игоря. Ну, и Виталика тоже. А теперь... 
 - Ну, новый мужик всегда лучше прежнего, - резонно заметила Алла. - В любви и сексе, как в школе, самое хорошее - перемена. Неверность не знает нюансов. Когда у вас с Казановой только началось, ты точно так же светилась от счастья и порхала по облакам. С Виталькой, правда, все было не на таком накале - все ж он не Казанова. А теперь у обоих твоих любовников уже приличный стаж, а пребывание в постели и секс-развлечения исчисляются уже не часами, а месяцами, вот тебе и приелось. Первая ступенька к измене скука, вторая - любопытство, третья - жажда новизны. Лучше любовника может быть только два любовника, а лучше двух любовников - три любовника! И так до бесконечности. А потом можно опять начать все с чистого листа - один, два, три и так далее. Между прочим, молоденькие любовники всегда лучше стареньких. По крайней мере, для баб нашего возраста. Так что лови миг удачи, подруга! 
 - То же самое ты говорила мне, когда начался наш с Игорем роман... 
 - Ну, так тот миг удачи был давно! Ухватила удачу за хвост и держи крепче. Главное, башку не теряй, ладно? 
 - Постараюсь, - кивнула Лариса. 
 - Надеюсь, что постараешься... - Алла вдруг стала серьезной. 
 Лариса сразу почувствовала изменение её настроения - за столько лет она уже научилась улавливать малейшие оттенки настроения подруги. 
 - Что с тобой, Ал? 
 - Да, что-то мне стало тревожно, старушка... - верная боевая подруга присела на кровати, обхватив руками колени и глядя перед собой каким-то отрешенным взглядом. 
 У Аллы потрясающая интуиция, в этом Лара уже не раз убеждалась. Но и у неё самой часто бывало предчувствие грозящей беды, какая-то неясная тревога на душе. И обычно предчувствия её никогда не обманывали. Но сейчас она не чувствовала никакого беспокойства. Хотя сама уже не раз задавала себе вопрос - что будет? - но при этом не испытывала тревоги. "Будь что будет", - сказала она себе, решив, что с Паоло у неё все будет, и именно сегодня. А о будущем тогда почти не задумывалась, задавая себе этот вопрос, скорее, рационально, нежели от внутреннего беспокойства. 
 - Ты боишься, что Игорь или Виталик сразу догадаются? 
 Алла перевела на неё взгляд и некоторое время молча смотрела на подругу. 
 - Даже и не знаю... - тихо вымолвила она наконец. - Слишком мы обе сейчас счастливы. А когда слишком - это всегда не к добру. Ты же знаешь мою любимую поговорку: за все в жизни приходится платить. Как бы не получилось, что мы заплатим слишком дорогую цену за этот наш миг счастья... 
 Она опять отвернулась и уставилась в никуда. Ей не хотелось говорить подруге, что если Казанова узнает о Паоло, то мальчишке несдобровать. 
 Игорь Северин по прозвищу Казанова горяч и очень ревнив. Хоть сам раньше был отпетым бабником и знает, что у Лары до него было много любовников, но теперь стал однолюбом и того же требует от любимой. Сейчас он воркует с Ларисой, потому что уверен, - та принадлежит ему безраздельно. А когда подружка ещё любилась с Костей, и Казанова, который в то время ещё не был её любовником, об этом узнал, то был так взбешен, что чуть не убил своего приятеля, Тимура Салахова, когда тот рассказал ему о романе Снежной Королевы - так называли Ларису в их бизнес-кругу, - с молоденьким любовником, её заместителем, и грозился убить Костю, но его опередили. 
 Подружка многого не знает. Слава Миронов, давний Аллин любовник, выяснил, что Игорь служил в Афганистане, владеет всеми видами оружия и рукопашного боя, до сих пор выбивает десять из десяти, но может убить и голыми руками. 
 Виталия, даже не зная, что они с Ларой любовники, Казанова вызвал на дуэль, когда тот всего лишь подвез Ларису к офису её фирмы. Тогда подружка чуть с ума не сошла от страха, что её любовники перестреляют друг друга. Или один из них погибнет, а другой за это ляжет на нары. Слава Богу, тогда все обошлось - Виталий выстрелил в воздух, а Игорь вообще не стал стрелять, решив, что его Снежная Королева не могла стать любовницей бывшего мента. Да и Виталий, умница, подыграл ему, сказав, что у них с Ларой чисто деловые отношения - заказчицы и частного сыщика, - по её просьбе он проводил расследование убийства Кости. 
 Но для подруги все эти волнения не прошли бесследно - несколько месяцев она лечилась у кардиолога по поводу стенокардии, потом у психиатра. Что будет с ней теперь, когда Лариса только-только оправилась от тяжелой болезни? И что будет, если Казанова узнает о неверности любимой? Этот мальчишка Паоло смотрит на неё такими телячьими глазами, что и тупой поймет. Уже за этот взгляд Игорь оторвет ему башку. А после того, как Лара устроила себе праздник тела, мальчишка может и вовсе перестать сдерживаться. Да Казанова просто сбросит его в море с обрыва! 
 Да и Виталий не железный. Вроде бы, умный мужик, хладнокровный, сдержанный, а от её подружки совсем размяк душой и растерял прежний имидж. Станет умный мужик, у которого мозги на месте, стреляться на дуэли? А сыщик без колебаний принял вызов Казановы. И пусть все обошлось, и теперь они друзья, но ей ли не знать, что, целясь в Игоря, Виталий хотел убить соперника, и его остановило лишь то, что Лариса никогда ему этого не простит. А она бы точно не простила. Слишком далека подружка от всех этих мрачных страстей, убийств и прочих проявлений низменных эмоций. До сих пор витает в облаках и в любви видит главный смысл своей жизни. 
 Виталий отнюдь не прост. Скрытный, немногословный, кто знает, какие бури бушуют в его душе?.. Он её напарник, они вместе расследовали не одно убийство, и у неё была возможность оценить его в деле. Сыщик надежен, верен, на него можно положиться. Хладнокровен, когда дело касается других людей, но не Ларисы. Ради неё он готов на все. И может быть, даже убьет, не колеблясь. Скрепя сердце, мирится с соперником, потому что Лара сказала ему: "Или так, или никак". Он знает, - с Казановой она не расстанется, а с ним - запросто. Так что выбора у него фактически нет. Точнее, выбор есть перестать быть третьим. Но он любит Ларису и не уйдет, пока та его сама не прогонит. 
 Но Казанова - это Казанова. Он был её любовником ещё до того, как она познакомилась с сыщиком. С определенной натяжкой его можно даже считать её мужем, которого им обоим приходится обманывать. Лара почти все время проводит с Игорем, а Виталику достаются лишь крохи, когда Казанова в командировке или в России, а сыщик с Ларисой здесь - теперь он её личный телохранитель и бывает в Москве, только когда нужно отвезти её сына Алешку. 
 А что будет, если Виталий узнает, что его любимая спит с Паоло, молоденьким официантом, которого и он сам, и Игорь и за человека-то не считают?.. Юнец, молокосос, смазливый итальяшка. Казанова-то точно придет в бешенство. И ещё неизвестно, кто станет жертвой. Прошедшие Афган и умеющие убивать, - сдвинуты по фазе до самой смерти. Афганский синдром. 
 Почти зримо представив, как белый от бешенства Игорь целится в Ларису, верная боевая подруга застонала. 
 - Алка, ты что? - перепугалась Лара. - Ну, скажи мне, из-за чего ты так тревожишься? 
 Отрешившись от тягостных раздумий, Алла сказала почти спокойным тоном: 
 - Да ничего особенного, подружка. Сегодня мы слишком долго были на солнце, перегрелась немножко. Видно, мне головку напекло без шляпы, а Вите без плавок. Да и притомилась от сексуальных утех, вот и задремала с открытыми глазами. И даже сон страшный приснился, будто лечу с обрыва. Как в детстве. Все ещё расту, наверное. 
 - А-а, - перевела дух Лара, успокоившись от привычных хохмочек подруги. - За меня не тревожься. Клянусь, постараюсь быть осторожной. Ну, хочешь, скажу сейчас Паоло, что это была минутная слабость, и чтобы он больше никогда не смел смотреть на меня таким взглядом? 
 - Сказать-то ты скажешь, да только он смотреть не перестанет. 
 - Тогда я его уволю! 
 - И чем объяснишь это Казанове? 
 - Да не буду я ему ничего объяснять! Обслугу я набирала сама, мое дело, кого взять, кого уволить. 
 - Но ведь потом сама будешь страдать и мучиться... 
 Лариса опустила голову и вздохнула. Будет, конечно же, будет... 
 - Ну, вот видишь... - верная боевая подруга приподняла её за подбородок и посмотрела в глаза. - Дурашка ты моя. Наивная и романтичная. Недаром Казанова зовет тебя малышкой. Малышка и есть. Ну что мне с тобой делать? 
 - Снять штаны и бегать! - ответила Лара одной из любимых поговорок подруги, и та в ответ улыбнулась. 
 - Да уж... Научила на свою голову. Вообще-то надо бы снять с тебя штаны, да и выдрать хорошенько, как делают некоторые родители со своими непослушными чадами. Тем более что ты уже сверкаешь голой задницей. Кстати, чего это ты тут разлеглась в натуральном виде, а? Представь, сейчас кто-то войдет - ты валяешься голая, а я рядом почти голая, - она оттянула резинку плавок и отпустила её. Получился щелчок, напоминающий шлепок. - Точно, как две лесбиянки, истомленные сексуальными утехами. Нет уж, подружка, мне на старости лет ни к чему так срамиться. А то мужики любить перестанут, а я ещё не выполнила намеченную программу по оттрахиванию девяносто девяти процентов мужского населения. Пойду-ка я к себе, а то, чего доброго, начнешь ко мне приставать. 
 Она быстро соскочила с кровати и направилась к двери, не дожидаясь, пока подруга её остановит. На самом деле ей хотелось обдумать ситуацию и найти оптимальный выход, чтобы никто не пострадал. 
 "Переспать, что ли, с этим мальчишкой, - раздумывала верная боевая подруга, шагая по коридору. - Он тогда враз вылечится от своей любви". 
 Переспать с кем бы то ни было - для неё раз плюнуть. А уж ради любимой подружки и подавно. 
 В том, что Паоло можно запросто соблазнить, Алла ничуть не сомневалась - цену себе она знала. 
 Виктор сидел в спальне Аллы и ждал её. Она сказала, что на минутку заскочит в Ларисе, но её нет уже больше часа. И это время тянулось так медленно... 
 Обычно он курил мало - с тех пор, как у него открылась язва желудка, но за этот час с небольшим выкурил уже пять сигарет. 
 У него была своя спальня, но все ночи и большую часть дня Виктор проводил в комнате любовницы. Кто бы мог подумать, что за столь короткое время эта женщина так заполнит собой всю его жизнь! 
 Когда они познакомились, он был любовником Светланы, сокурсницы и подруги Аллы и Ларисы, после гибели мужа ставшей президентом компании, в которой Виктор Евгеньевич Первенцев руководил отделом безопасности. Через две недели ему исполняется пятьдесят лет, а подругам сейчас тридцать шесть. Его старшему сыну Никите тридцать, всего на шесть лет меньше, чем любовницам - бывшей и теперешней. Наверное, Никита бы больше подошел темпераментной Алле, чем его отец, в свои пятьдесят порой ощущавший себя почти стариком. 
 Со Светланой все было по-другому. Когда Виктор впервые увидел её, то сразу заинтересовался. И тут же ответил себе на главный вопрос, который задает себе любой мужчина, встретившись с привлекательной женщиной: "Хочу ли я ее?" Разумеется, ответ был: "Да, хочу". Но она была президентом компании, а он - всего лишь одним из служащих, её подчиненным. И Виктор решил, что это не его вариант. 
 Но уже с первой встречи Светлана бросала на него выразительные взгляды. Опытный любовник, он сразу понял, что значат её взгляды. Но старался не форсировать события. Она - начальница, он - подчиненный. 
 Потом Светлана завела роман со своим заместителем, Сергеем Юдиным, и Виктор без капли ревности сказал себе, что это к лучшему. О браке со Светланой не может быть и речи, а любой роман когда-то заканчивается, и тогда она его возненавидит. В компании "Промэкспоцентр" он работал шесть лет, свою работу любил и дорожил ею. Был мимолетный интерес, какой бывал у него ко многим привлекательным женщинам, но далеко не каждая из них стала потом его любовницей. 
 А потом Светлана рассталась с Сергеем, узнав, что он в неё стрелял, таким образом тот пытался имитировать покушение, чтобы отвезти от неё подозрение в убийстве мужа, в то время ещё велось следствие, - и позвала его, Виктора. Так они стали любовниками. Да, была постель, но не было чувств. Она ему всего лишь нравилась. 
 Светлана и в самом деле интересная женщина, порой удивлявшая его неожиданными поступками и всплесками эмоций - то сдержанна и ведет себя как женщина, знающая себе цену, то ранима и беззащитна, как девочка. 
 Да и она не любила его, а любила Сергея. И любит до сих пор, два месяца назад они поженились. Виктор расстался с нею спокойно, можно сказать, сам уговорил простить Сергея и объяснил мотивы его мальчишеского поступка - ему ведь всего двадцать восемь лет. 
 "Всего, - подумал Виктор с неожиданной грустью. - Я почти вдвое старше его, а мои любовницы предпочитают тех, кто моложе их". 
 Долго ли продлится его роман с Аллой? Он хотел, чтобы она вышла за него замуж, хотя прекрасно сознавал, что штампом в паспорте её не удержишь. Но это было единственное, что он мог ей предложить, кроме своей любви. Это двойственное положение его тяготило. Аллу ничуть. 
 Виктор знал, что у неё есть другие любовники - недаром он шеф по безопасности, все знать - его обязанность. Знал и то, что один из её теперешних постоянных любовников - Николай Кузнецов, родной брат Светланы. А другой постоянный любовник Аллы - Вячеслав Миронов по прозвищу Мирон, руководитель одной из преступных группировок. Правда, теперь он уже стал легальным бизнесменом и практически распустил свою команду - Алла настояла, - но когда она с ним познакомилась, Миронов ещё был криминальным авторитетом. Что связывает её с этим бандитом? Пусть и бывшим, но дела это не меняет. Да, она любит риск и часто ввязывается в разные острые ситуации, но для этого вовсе не нужно быть любовницей бандитского главаря. Или в этом для неё тоже есть особая острота? 
 Понять Аллу нелегко. Даже он, Виктор, хорошо знающий психологию людей, не всегда мог её понять. Он видел, что она частенько играет на публику, что её цинично-развязное поведение - всего лишь игра, которая ей самой почему-то очень нравится. Выросшая в интеллигентной семье, дочь папы-профессора и мамы-искусствоведа, - и эта маска бесшабашной бой-бабы?.. 
 Не играет ли она и с ним тоже? - этот вопрос он задавал себе не единожды. И не мог дать однозначный ответ. 
 Сегодня любовница говорила так искренне, и Виктор почти поверил, что она его любит. Почему же тогда Алла не порвала с Николаем и Вячеславом Мироновым? Ради секса? Вряд ли. Николаю сорок один год, Миронову пятьдесят, как и ему. У неё есть возможность ради секса найти более молодых и темпераментных любовников. Или и в том, и в другом её привлекает то, что оба связаны с криминалом? То, что на счету Вячеслава Миронова, как и любого главаря преступной группировки, немало преступлений, - давно известно. Да и Николай Кузнецов отнюдь не невинный ангел. 
 Неужели именно это интригует Аллу? Нет, не может этого быть. Сама она никого не лишила жизни, хотя прекрасно стреляет, и возможностей выстрелить в человека у неё было немало. Да хотя бы в порядке самообороны. Полгода назад на неё напали четверо вооруженных качков, и у неё тоже было оружие. Виктор знал, что любовница уже почти год постоянно держит заряженный револьвер в бардачке своего "Фольксвагена" - сам видел. Да и помимо этого револьвера, у неё немало стволов - как минимум, три, а может быть, и больше. Виктор даже знал, каким образом они у неё оказались. Последнее время она постоянно возит с собой "Смит-Вессон" - любит играть в "гусарскую рулетку", потому всегда имеет под рукой револьвер. Знал Виктор, и с кем играла в "гусарскую рулетку" его любимая женщина, и чем это закончилось: двое её противников сами выпустили пулю в висок, а третьим был Николай Кузнецов, которого Алла хотела наказать, узнав от Виктора о том, что брат Светланы был организатором убийства своего зятя. Такой уж она выбрала способ наказывать негодяев, которых сочла недостойными жить. А потом стала любовницей Николая. 
 Зачем Алла избрала роль вершительницы правосудия? И куда это её заведет? 
 - Привет! - весело сказала она, входя в комнату. - Соскучился? 
 - Очень соскучился, - признался Виктор, тут же отрешившись от своих невеселых мыслей. Он тревожился за нее, но вот Алла рядом, улыбающаяся, полная жизни и будто незримым облаком, окруженная аурой сексуальности. Где бы она ни появилась, Алла сразу электризовала атмосферу своей сексапильностью. 
 В чем её необычайная сексапильность? В особом выражении глаз? Да. Ей стоит бросить один лишь взгляд, и любой мужчина тут же невольно или осознанно делает стойку. В особой улыбке? Да. Порой это почти неуловимая улыбка, но она не остается незамеченной. В особом движении, которым Алла вскидывает голову, встряхивая гривой темных волос? Да. В такие моменты она чем-то похожа на дикого мустанга, которого любому уважающему себя ковбою непременно хочется укротить. В её особых движениях? Да. Алла движется, как сильный, хищный зверь, стремительно, грациозно и при этом вкрадчиво, будто осторожно подбираясь к добыче, но готовая в любую минуту совершить мощный прыжок и подмять жертву под себя. В её необыкновенном грудном голосе? Да. За один лишь её чувственный голос с особыми интонациями в неё можно влюбиться. В её потрясающей фигуре? Тоже да. Отнюдь не приевшийся стандарт: 90 - 60 - 90, а, скорее, рубенсовские формы и при этом рост почти как у него, 178, разворот прямых плеч, длинная шея с гордо посаженной головой, сильные длинные ноги и грудь пятого размера. В её удивительных глазах? Да. Удивительных, потому что меняют цвет в зависимости от её настроения - от ярко-синих, когда она спокойна, до светло-серых, когда зла. Удивительных и потому, что она жгучая брюнетка, а глаза, какие обычно бывают у блондинок. И характер у неё такой же противоречивый - мягкость блондинки и темперамент брюнетки. В её неукротимой сексуальности? Да, да и ещё раз да! Много было у Виктора любовниц, но такой страстной не было никогда. 
 И все это - Алла - женщина, которую он любит. 
 Лариса приняла душ, причесалась, нанесла привычный макияж, оделась и спустилась вниз. Паоло стоял у стойки бара, протирая стаканы. Увидев её, выпустил из рук стакан, и он, упав на выложенный плиткой пол, с легким звоном разлетелся мелкими осколками. 
 - Гости ещё не спускались? - спросила она, подходя к бару. 
 Лара знала, что вовсе не за этим спустилась в холл. Понял это и Паоло, увидев её улыбку. Отбросив полотенце, он перемахнул через стойку бара "Можно ж было просто обойти ее..." - успела подумать Лариса, - и в прыжке чуть не сбил её с ног. 
 - Тише, тише, - смеялась она, даже не пытаясь высвободиться из его объятий. 
 "Ой, у меня же губы распухнут и вся шея будет в синяках", - думала Лара, пока нетерпеливый любовник жадно целовал её. 
 "В спальне он так меня не целовал, а прикасался губами и языком нежно-нежно, - подумала она, уже часто дыша и отвечая на его поцелуи, потом спохватилась: - Надо поскорее увести его в мою комнату, а то все произойдет прямо здесь, на полу". 
 Заслышав шаги на лестнице, Лариса отпрянула от любовника, торопливо поправила сползшую бретельку платья и юркнула в боковой коридор. В конце его есть лестница, по которой можно подняться на второй этаж. Спальни Алки и Виктора на третьем этаже, так что ей удастся пробраться к себе незамеченной. Если это спустилась подруга, то ещё полбеды, хотя она вряд ли одобрит её поведение - полчаса назад клялась, что будет вести себя осторожно, и вот уже взасос целуется с новым любовником, в холле, где её может увидеть кто угодно. А уж если Виктор... 
 Представив выражение его лица, если бы он увидел эту сцену, Лара поежилась, оглянулась - не видно ли её из холла, - и ускорила шаг. 
 - Паоло, поднимись ко мне, что-то у меня звонок не работает, услышала Лариса голос подруги, уже сворачивая к лестнице. 
 Поднявшись на третий этаж, Паоло постучался в комнату гостьи. 
 - Заходи! - крикнула Алла. 
 Она сидела в кресле в том же черном купальнике, в котором была на нижней террасе, и курила длинную коричневую сигарету. 
 Подойдя к тумбочке, Паоло увидел, что кнопка звонка утоплена до конца. У него не было с собой инструментов, и он молча развел руками. 
 - Это подойдет? - спросила она, показывая на длинную пилку для ногтей. 
 Кивнув, он взял пилку с туалетного столика, чуть подковырнул кнопку, и она тут же выскочила. 
 - Молодец! - похвалила гостья. 
 Бросив недокуренную сигарету в пепельницу, Алла с ленивой грацией встала с кресла и приблизилась к нему. 
 - У меня к тебе ещё одна просьба, раз уж ты у нас такой умелец... - её голос был тихим, с какими-то завораживающими интонациями. 
 Слов Паоло не понял, но этот взгляд и эта улыбка... 
 Подойдя к нему почти вплотную, она мазнула его своей грудью, и он невольно уставился в вырез её купальника, почти ничего не прикрывавшего, разве что соски. 
 - Помоги мне развязать узел лифчика - купальник все ещё мокрый, а я никак не могу дотянуться и развязать узел сама. 
 Юноша все ещё не понимал, чего хочет гостья, и стоял столбом, опустив руки и продолжая сжимать пилку. 
 - Ну же! - поторопила Алла, поворачиваясь к нему спиной. Потом вскинула голову, задев его лицо своими волосами, и обернулась к нему через плечо. - Смелее, мой мальчик. 
 От знакомого слова "мальчик", он встрепенулся. Может быть, гостья хочет что-то передать от сеньоры Ларисы? Но нет, она смотрела на него совсем другим взглядом, потом высунула кончик языка и медленно облизала верхнюю губу, как это делают актрисы в порнофильмах - их Паоло видел немало ещё будучи подростком. От этой мысли его бросило в жар, он весь вспотел и быстро-быстро заговорил, отстраняясь: 
 - Non vi capisco, signore. So dire in russo alcune parole...8. 
 - Ну что ты там лопочешь, дурачок, - ласково сказала Алла и, взяв его руки, положила себе на грудь, быстро спустила бретельки купальника, сдернула его вниз и повернулась. Его руки оказались у неё за спиной, будто он её обнимает, её белая, не загоревшая грудь касалась его, и он ощущал сквозь рубашку твердые соски, её руки уже расстегнули молнию на его брюках. 
 - No, no, signore. Non posso. Ciedo scusa9. 
 Но она не слушала его и уже стянула с него брюки и трусы, и тогда Паоло закричал: 
 - No! 
 Подхватив сползшую на щиколотки одежду, юноша кое-как натянул её трясущимися руками и придерживая спадающие брюки, опрометью кинулся вон из её спальни. 
 - Н-да-а... - протянула Алла, глядя на открытую дверь, которую Паоло второпях даже не успел закрыть. - Первый раз у меня такой облом... Старею, что ли? Даже темпераментные итальяшки на меня уже не клюют. 
 Подойдя к зеркалу, она посмотрела на собственное отражение, колыхнула обнаженной грудью и подмигнула сама себе: 
 - Что ж, старушка, все бывает в первый раз. А вообще-то ты ещё вполне ничего. Во всяком случае, старенькому любовнику сгодишься. Пойду-ка я его трахну, чтобы такая красота зря не пропала. 
 Лара подошла к зеркалу и ужаснулась. Слава Богу, что ни Алка, ни Виктор не видели её в таком виде - глаза шальные, губы распухли, помада размазана, тушь тоже. А на шее... Боже! На шее-то! И на плечах! Отчетливые красные пятна округлой формы, происхождение которых не поймет только старая дева. 
 Случись все это в Москве, можно было бы надеть свитер с высоким воротом. Но здесь, когда каждый день двадцать два, а то и двадцать пять градусов!.. А ночью? Казанова непременно полезет к ней в ванну, стоит ей захотеть принять душ. А в постели он не терпит на ней ни клочка одежды, ни украшений, и плевать ему, что хотя бы что-то, оставленное на женщине, выглядит более эротично, чем полная нагота. Да и с Виталиком не ляжешь в ночной рубашке с высоким воротом - их вообще носили в позапрошлом веке. 
 - Ой, что делать! - запричитала Лариса, трогая пальцами пятна на шее. 
 Можно надеть другое платье, скрывающее плечи, а не бретельках, которое на ней сейчас, но шею все равно не скроешь. Спасло бы только ожерелье, спускающееся от самого подбородка на плечи, как у девушки с рекламного плаката её любимых духов J`adore от Диор. Да где же взять такое ожерелье?! 
 "Может быть, съездить в Палермо и поискать в ювелирных магазинах что-нибудь наподобие того ожерелья? - задумалась она. - Да нет, это бред. Для рекламной модели годится, но ни одна нормальная женщина это не наденет, тем более, в жару, а тем более, ночью". 
 Она надавила пальцем на одно из пятен. Но нет, пятно не пропало даже при надавливании. 
 "Может, сказать, что на меня напали и пытались меня душить? Но непохоже на следы пальцев. Или меня избили? Но тогда почему эти пятна только на шее? Может, поколотить себя в других местах, хотя бы на руках, что ли?.." 
 Лариса с сомнением посмотрела на свои обнаженные руки и стукнула себя кулаком правой руки по предплечью левой. Ничего, никаких пятен. Попробовала ущипнуть - тоже безрезультатно. 
 - Ну все, мать, доигралась, - со вздохом сказала она своему отражению. - Не зря Алка тревожилась. Как говорит подруга, за все в жизни приходится платить. Вот ты и заплатишь за то, что не сдержала зов плоти. 
 Когда Алла вошла, в том же виде - грудь обнажена, верх купальника болтается на талии - Виктор переодевался к обеду. 
 - Замри! - сказала она, приближаясь. - Все равно сейчас придется раздеваться. 
 - Но я... - растерянно произнес он, продолжая машинально застегивать рубашку. 
 - А мне так даже больше нравится, - заявила любовница, ткнувшись в него грудью. - У тебя верх одетый, а низ нет. А у меня наоборот. Но это дело поправимое. 
 Не дожидаясь его ответа, она просунула обе руки под его рубашку, сделала ладони лодочкой, скользнула ими ниже и сжала ритмичными движениями, а потом оттянула резинку его трусов одной рукой, а другой сдвинула вниз свои плавки. 
 - Оп-ля! Поймала! - сказала она со своей особой, многозначительной улыбкой, крепко сжав мышцы бедер. - Теперь уж тебе не отвертеться. Не отпущу. Будешь дергаться - сломаю. 
 - Да я и не собираюсь дергаться, - ответил он, обнимая её. 
 - Ну, тогда поехали, мой дорогой, я вся твоя! 
 Лариса стояла, держа в руках платье, когда дверь без стука отворилась. 
 - Привет! - бодро произнесла Алла, входя в комнату. 
 Она подошла к подруге, а та непроизвольно подняла платье, пытаясь прикрыть им шею. 
 - Ну-ка, ну-ка, - уже другим тоном проговорила верная боевая подруга, отводя её руки. И тут же присвистнула: - Ни хера себе! Это когда ж ты умудрилась заполучить столько засосов, а, старуха? 
 Губы Ларисы скривились, как у ребенка, - вот-вот расплачется. 
 - Ты мне тут не хнычь и не разводи сырость! - в сердцах вскричала Алла. - Охренела, что ли, подруга?! 
 Она занесла руку, и Лара невольно отшатнулась. Но верная боевая подруга лишь постучала кулаком ей по лбу: 
 - Ты совсем мозги растеряла, дурында? Да ежкина ж мать! Слов у меня уже нет цензурных, чтобы сказать все, что я о тебе думаю! Отлупить тебя, что ли?! Может ты тогда хоть немного в разум войдешь! 
 Когда Лариса все же расплакалась, Алла шумно выдохнула: 
 - У-фф! - и помотала головой. - Нет, ты, дорогая моя, точно с катушек съехала. Даже пятиклашки знают, что когда так целуют, потом остаются засосы. И нечего давить мне на жалость! - снова вскинулась она. - Убить тебя мало! Через день приезжает один любовник, через два дня второй, а она тут ходит, вся обзасосенная, как малолетка! А ну-ка давай, немедленно звони и Витальке, и Казанове. Ври что угодно, но пусть и тот, и другой отложат поездку хотя бы на неделю. За это время синяки немного сойдут, а потом замажешь крем-пудрой. Давай-давай, звони! - она придвинула стоявший на столике телефон. - Ну, не телись уже! Шевелись живей! - прикрикнула Алла на подругу, которая все ещё стояла, шмыгая носом и утирая слезы рукой. 
 - И что им сказать? - жалобно спросила её Лара. 
 - Скажи, что я умерла! - заорала та. 
 - Тогда они уже сегодня примчатся, - наконец улыбнулась Лариса. 
 Увидев её несмелую улыбку, смягчилась и верная боевая подруга. 
 - Что ж им наврать-то... - призадумалась она, покусывая губу. - А, скажи, что мы с тобой решили прошвырнуться куда-нибудь, например, в Рим или Милан. 
 - Но тогда они туда приедут. 
 - А ты скажи, что мы хотим побыть вдвоем. Внезапно резко порозовели и воспылали друг к другу противоестественной любовью. 
 Лариса облегченно перевела дух - если подруга дурачится, значит, уже не злится. 
 - Давай просто уедем на несколько дней, оставив им записку, предложила она. 
 - Тогда Казанова перевернет вверх дном всю эту сраную Италию и все равно тебя найдет. 
 - А мы поедем в какой-нибудь маленький городишко, он и не подумает, что мы там. 
 - Ой, ну и дурочка... - покачала головой Алла. - Ладно, - сказала она, вставая, - утро вечера мудренее, завтра что-нибудь придумаем, где наша не пропадала! Пошли жрать, я от всех этих переживаний голодна, как голодный удав. А кстати, может, сказать, что на тебя в зоопарке напал удав и слегка придушил. 
 - Я уже думала соврать, что на меня кто-то напал, душил или избил. 
 - А что? Это мысль! - сразу оживилась верная боевая подруга. 
 - Только у меня нет синяков на других частях тела. 
 - Не проблема! Сейчас будут. 
 Лариса и охнуть не успела, как Алла схватила её за предплечья своими сильными руками и сжала так, что подруга вскрикнула. 
 - Терпи, коза, а то мамой будешь, - угрожающим тоном произнесла верная боевая подруга и полюбовалась на результат. - Так, здесь синяки точно обеспечены. Теперь давай поставим повыше. - С силой сжав руки подруги выше локтей, для пущего эффекта Алла ещё и слегка перекрутила её мышцы. - Ну вот, теперь у тебя и здесь все будет синее-пресинее, - порадовалась она. Может, тебя ещё слегка придушить, чтобы оставить пальчики на горле? - Алла, дурачась, протянула руки к горлу подруги, а та испуганно отшатнулась. Правильно боишься, подружка, а то ведь я со зла могу и в раж войти. Возьму да и сломаю твою тонкую шейку, это мне как два пальца обоссать. 
 - Ой, не надо, - пискнула Лариса. 
 - ... сказала Машенька Вовочке, но было уже поздно, - закончила Алла словами анекдота. 
 И тут обе подруги громко расхохотались. На Лару напал истерический хохот, и как это нередко с ней бывало, она стала икать. 
 - Ну вот, теперь ещё и с твоей икотой возиться, - пробурчала верная боевая подруга, хлопая её ладонью по спине. - Воды-то здесь нет, запить нечем. Ладно, обойдемся подручными средствами, - и в прямом, и в переносном смысле. Задержи дыхание, сосчитай до десяти, а я потом я хорошенько хлопну тебя по спине. 
 Тут раздался стук в дверь и голос Виктора: 
 - Дамы, можно войти? 
 - Входи, - разрешила Алла, не переставая хлопать подругу по спине. 
 Виктор вошел и замер на пороге, переводя удивленный взгляд с одной на другую, потом спросил: 
 - Что это вы тут делаете? 
 - Не видишь, что ли, я Ларку колочу, учу жизни, как это у нас с детства принято, а она, как это ей свойственно, икает со страху. 
 Ее любовник недоверчиво усмехнулся и подошел поближе. Только тут Лариса вспомнила, что не одета, и, ойкнув, прикрылась платьем, которое по-прежнему держала в руке. Увидев её синяки, Виктор оторопел и уставился на Аллу. 
 - Это что - ты?.. - наконец вымолвил он. 
 - А то кто же? - заявила та, изобразив голосом злость и колотя подругу ещё сильнее, теперь уже кулаком. 
 - Алла, прекрати! - возмущенно вскричал Виктор, сделав шаг и намереваясь защитить Ларису. 
 - Отойди, а то и тебе под горячую руку достанется! - взревела Алла, наконец прекратив колотить подругу. Та все же икать не перестала и теперь давилась от смеха, но из-за её непрерывной икоты Виктор не понял, что Лара смеется. 
 - Неужели она и вправду могла поднять на тебя руку? - все ещё не веря, спросил он Ларису. Только сейчас Виктор разглядел, что глаза у неё заплаканы, макияж размазан, губы искусаны, и видимо, решил, что это из-за побоев подруги. 
 - А как же! - подбоченилась верная боевая подруга. - С детства её луплю, как сидорову козу. Нравится мне это, понимаешь? У нас с ней классный тандем: я садистка, а Ларка мазохистка. И обе ловим от этого дела кайф. 
 Теперь он понял, что его разыгрывают, но смотрел все ещё недоуменно-изумленно. Ему и в голову не пришло, кто так изукрасил Ларису в почти пустом доме, где кроме них, никого нет. Официанта Паоло он, конечно, в расчет не брал. Лариса - и слуга?! Да подобное вообще никому в голову не могло прийти. Это ж Снежная Королева! И Виктор об этом прекрасно знал. В том числе, и об её многочисленных романах, но то были романы с мужчинами её круга и социального статуса. 
 Непонимающе пожав плечами, он сказал уже спокойным тоном: 
 - Ну, ладно, дамы, я буду ждать вас в холле. 
 Когда он вышел, расхохоталась и Алла. Спускаясь по лестнице, Виктор услышал её громкий хохот и покачал головой. 
 "И все же непонятно, что же произошло", - думал он, входя в холл и усаживаясь в кресло. 
 Виктор не привык оставлять вопросы не разъясненными и решил непременно выяснить, в чем дело. Такая уж работа. Да и не только работа. Он двадцать четыре года прослужил в КГБ, а это уже не профессия, это - характер. 
 Оставшись одни, подруги переглянулись. 
 - Слушай, а ведь он почти поверил! - торжествующе воскликнула Алла. Если бы я не начала придуриваться, то точно бы поверил. Это идея! Никуда нам не нужно ехать. Скажу, что я тебя отлупила. А почему - наше с тобой личное дело. Например, версия такая. Ты у меня по молодости дружка увела, а я после чарки-другой вдруг вспомнила об этом, да и озлилась. Все знают, как я люблю помахать кулаками. Правда, баб я обычно не бью, предпочитаю расслабляться на мужиках, но ведь Натку-то Пантелееву отлупила, когда та замочила своего Марика, и потом чуть не раздавила меня своей тачкой. Мы с тобой обе тогда были все в синяках. Если уж секилявка-Натка смогла так отметелить нас двоих, когда в неё бес вселился, то мне-то сам Бог велел живого места на тебе не оставить. Ты скажешь, что я тебя чуть не убила, а я подтвержу, что так и было, потому что очень сильно осерчала. В прошлый раз Казанова вернулся из командировки, а ты вся в синяках, и в этот раз он не удивится, что стоит оставить тебя одну, как какая-то баба тебя беспременно исколошматит. 
 - Да ну, Ал, - покачала головой Лариса. - Натка-то душевнобольная, да она нам и не подруга, а всего лишь бывшая одноклассница. 
 - Ну, не только ей одной выпала честь быть буйнопомешанной. Скажем, что в меня тоже бес вселился, ни с того, ни с сего. Помнишь, как наш психиатр прочитала нам лекцию, что у человека бывает такое состояние, когда он становится агрессивным без всякой причины и может напасть и даже убить. Виталька при этом разговоре присутствовал и слышал все собственными ушами. Послезавтра отработаем эту версию на нем, вспомним, что тогда говорила нам Лидия Петровна и повторим все точь-в-точь. Не сомневайся, сыщик это скушает - он же нашему психиатру верит, как Богу, - а потом будет нашим союзником, когда приедет Казанова. 
 - Игорь не поверит, что из-за какой-то истории, происшедшей давным-давно, ты могла напасть на меня с кулаками. 
 - Казанова ж не психиатр. 
 - Плохо ты его знаешь! Игорь очень дотошный, когда дело касается меня. Непременно сходит к Лидии Петровне сам и все выяснит. Он её просто обожает и очень любит с ней советоваться. Сам к ней ходит, без меня. А она скажет, что у тебя не могло быть такой беспричинной агрессии, тем более, по отношению ко мне. 
 - Тогда версия такая: я припомнила тебе Костю. Все в курсе, что ты его у меня увела. Правда, никто не знает, что меня это вовсе не колышет. Зато всем известен мой крутой нрав. Вот и скажем, что я решила отплатить тебе за отбитого дружка. Про то, что Костя был твоим любовником, теперь известно всему белу свету, и было это сравнительно недавно, как говорится, не прошло и года. 
 - Тоже не годится, - отмела версию подруги Лариса. - Я тебе раньше не говорила, но мы с Игорем были вдвоем у Лидии Петровны, когда я думала, что Костю застрелила ты. И тогда она все ему о тебе рассказала. 
 - Все-все? - изумилась Алла. - Она ж кремень-баба и никогда не нарушает врачебную тайну! Сама в этом не раз убедилась. 
 - Лидия Петровна говорила не о том, что рассказала ей ты, а описала твой психологический портрет. И сказала, что ты психически здорова. 
 - Слава те, Господи, - ухмыльнулась верная боевая подруга. - Все ж хорошая баба наш общий психиатр. Кто ж ещё скажет про меня доброе слово, кроме нее! От вас-то не дождешься! 
 Оставив без внимания привычное ерничанье подруги, Лариса продолжала: 
 - Лидия Петровна сказала, что у тебя есть некоторые истероидные черты - рисовка, игра на публику, актерство, немного утрированная эмоциональность, но все это лишь прибавляет тебе шарма. 
 - Ага, ложка дегтя на бочку меда! - перебила её Алла. - Все это, конечно, приятно слышать. Но обидно, что закосить под психа мне не удастся. 
 - Нет, не удастся, - подтвердила Лара. - Игорь полностью согласился с её оценкой и тоже сказал о тебе много хороших слов. 
 - Не зря же я его так люблю! - с чувством произнесла верная боевая подруга. - И даже помогла ему избавиться от этой сучки, его бывшей благоверной. 
 - Как - избавиться? - спросила Лариса, медленно бледнея. 
 - Ой, бля! - спохватилась Алла, поняв, что в своем дурашливом кураже нечаянно проболталась. 
 О том, что она играла с Ольгой, бывшей женой Казановы, в "гусарскую рулетку", и та в результате выстрелила себе в висок, Лара ничего не знала. В то время у неё был один сердечный приступ за другим. Алла придумала сыграть с Ольгой в "гусарскую рулетку" именно для того, чтобы избавить подругу от переживаний - эта деградировавшая наркоманка и алкоголичка, да к тому же психопатка, грозилась изувечить Ларису, плеснуть ей в лицо кислотой или изрезать лицо бритвой. 
 Алла испуганно глядела на подругу, а та на неё - с не меньшим страхом. 
 "Господи, она сейчас точно завалится", - подумала верная боевая подруга, видя, как Лариса судорожно вздохнула, будто ей нечем дышать, и хватает ртом воздух. 
 - Где твои лекарства? - она и сама не заметила, что кричит. 
 - Там... - Лара вяло махнула в сторону тумбочки. 
 Метнувшись туда, подруга вывалила все содержимое ящика на пол, разворошила пузырьки и облатки и наконец нашла нитроглицерин и сустак. 
 - Которое из них быстрее действует? - обернулась она к подруге, показывая ей оба лекарства. 
 - Нитроглицерин, - прошептала Лариса. 
 Отколупнув сразу пять капсул, Алла вложила их подруге под язык, потом, ухватив покрепче подмышками, дотащила до кровати и уложила. 
 - Лежи пока, я сейчас сбегаю за коньяком. Он всегда на тебя гораздо лучше действует, чем эти сраные лекарства. Да и твой доктор прописал тебе коньяк в малых дозах. Только не вздумай помереть без меня! - крикнула она уже в дверях. 
 В несколько секунд сбежав с лестницы, Алла влетела в столовую и крикнула Паоло: 
 - Где у тебя коньяк? Живо! 
 Тот не понял и растерянно уставился на нее. Похоже, он все ещё её боялся и не сдвинулся с места. 
 - А, придурок! - махнула она рукой и метнулась в холл. 
 Початая бутылка коньяка стояла на стойке, видимо, Паоло наливал из неё Виктору - тот сидел в кресле, и перед ним на столике стояла пузатая рюмка с коричневой жидкостью. 
 - Что случилось, Алла? - спросил он, вставая, когда любовница промчалась мимо, держа в руках бутылку коньяка. 
 - Да Ларка опять вздумала подыхать! - крикнула она на бегу. 
 - Из-за этих побоев? - изумился он. 
 - А, дались тебе эти побои! - отмахнулась верная боевая подруга, уже взбегая по лестнице. 
 Постояв с минуту в недоумении, Виктор устремился за ней. В дверях холла застыл Паоло, не понимая, почему гости так переполошились и кричат. 
 Виктор вошел в спальню Ларисы, забыв постучаться, и увидел, что Алла, приподняв голову подруги, пытается напоить её коньяком прямо из бутылки, расплескивая его на простыню и шею Лары. По её синеватой бледности он сразу понял, что у той сердечный приступ, - у самого Виктора тоже была стенокардия. 
 - Что ты делаешь, Алла! Она же захлебнется! - вмешался он, пытаясь отобрать у неё бутылку. 
 - Да принеси ты бокал! - в сердцах вскричала та, отталкивая его. Видишь же, я впопыхах забыла об этом чертовом бокале! 
 - У меня в комнате есть лекарства. Сейчас схожу. 
 - Я уже дала ей нитроглицерин. 
 - Сколько? 
 - Пять капсул. 
 - Ты с ума сошла! Можно не больше двух. И то у неё потом будет болеть голова. 
 - Да? - растерялась Алла и повернулась к подруге. - Мать, выплюни-ка излишки. Что-то я погорячилась. 
 Лариса открыла глаза и попыталась языком вытолкнуть капсулы. 
 - Открой рот, я сама достану, - велела Алла. 
 Подруга послушно открыла рот. С сомнением оглядев свои пальцы, верная боевая подруга пробормотала себе под нос: 
 - Ладно, зараза к заразе не пристанет, будем считать, что руки у меня свежие, - и пальцами вытащила все пять полурастворившихся желатиновых капсул. - Сколько теперь ей дать? - обернулась она к любовнику. 
 - Больше ничего не нужно, видишь, они все уже почти рассосались. 
 - А ты чего стоишь тут столбом? - накинулась на него любовница. - Кому сказала - принеси бокал! Неизвестно когда подействует это чертово лекарство, да и сам говоришь, от него потом голова болит. А коньяк действует сразу - уже не раз проверено, - и голова после не болит. 
 Решив её не раздражать, Виктор быстро вышел из комнаты и спустился в холл. Через несколько минут он вернулся, держа в руках чистый бокал. Алла плеснула коньяку на донышко и снова приподняла голову подруги. 
 - Выпей, старушка, знаешь ведь, что хороший коньячок тебе сразу помогает. 
 Лариса уже выглядела получше. Она сделала несколько глотков, и верная боевая подруга налила в бокал ещё немного. Посмотрев его на свет, прикинула: 
 - Так, всего получится грамм сто, в самый раз, - она заставила подругу выпить еще, а потом уложила её повыше, затолкав ей под голову и плечи обе подушки и свернутое одеяло. - Теперь и мне не вредно поправить нервишки после таких переживаний. 
 Щедро плеснув себе живительной влаги, Алла на глазах изумленного любовника в несколько глотков осушила весь бокал, не поморщившись. 
 - Ну что ты на меня так таращишься? - усмехнулась любовница, адресуясь к нему. - Да, ко всем прочим моим недостаткам я страдаю ещё и латентным алкоголизмом. Вишь, каких умных слов я нахваталась, общаясь с психиатром? похвасталась она и добавила: - Тебе не мешает знать и то, что я с детства состою на психиатрическом учете. Так что трижды подумай, стоит ли на мне жениться, и какое у нас получится потомство, - вздохнув, Алла перевела взгляд на подругу и обрадовалась: - Мать, да ты уже почти огурай! Как себя самочуешь? 
 - Уже хорошо, - сказала Лара, вполне адекватно улыбаясь. 
 - Ну и ладушки! - верная боевая подруга хотела хлопнуть в ладоши, но вовремя сдержалась, увидев, что в одной руке у неё все ещё бутылка, а в другой пустой бокал. А чтоб жест не пропал зря, тут же бодро заявила: Тогда не мешает мне ещё малость хрюкнуть за твое драгоценное здоровье. 
 Она снова щедро плеснула себе и, подняв бокал, подмигнула Виктору: 
 - За здоровье всех присутствующих дам! И не дам! - и весьма довольная собой, опрокинула бокал. 
 Виктор все больше и больше удивлялся. Любовница приоткрылась ему с ещё одной неожиданной, и надо признаться, негативной, стороны. Ее ерничанье, когда подруга только что лежала с посиневшими губами и запрокинутой головой, его покоробило. Правда, когда Ларисе было плохо, Алла была по-настоящему напугана, но все же не место и не время играть привычную дурашливую роль, когда та едва отошла после сердечного приступа. И кто же её до этого довел? Не сама ли Алла? 
 - О ком ты говорила, Ал? - тихо спросила Лариса. 
 - Ты о чем? - невинным тоном отозвалась та. 
 - Ты сказала, что избавила Игоря от бывшей жены. 
 Бросив быстрый взгляд на любовника, верная боевая подруга широко улыбнулась и безмятежно ответила: 
 - А, ты об этом! Было дело. Очень уж Ольга надоела Казанове, вначале приставала к нему на тусовках, но и потеряв товарный вид, все равно не давала ему проходу. Мозги все пропила, деградировала и превратилась в отребье. Ошивалась в какой-то шараге, притоне для наркоманов, сначала пыталась путанить, чтобы заработать на ширево, но потом вся завшивела, зубы ей повыбили - она ж совсем без тормозов, - и даже последний забулдыга не давал ни рубля за её секс-услуги. Вот я и решила, что нечего ей портить экологию моей любимой столицы своим присутствием. Мироновы ребятки доставили её в родной Устьпердюйск, к любящим маме и папе. Уж как те были рады увидеть любимую дочурку! До сих пор ведем с ними трогательную переписку. Они поздравляют меня со всеми праздниками, желают крепкого здоровья и исполнения всех желаний и сердечно благодарят, что заполучили взад свое обожаемое чадо. Могу показать эти письма, - соврала она абсолютно достоверным тоном. - Я их бережно храню и горжусь тем, что не дала бедняжке пропасть и вернула на путь истинный это Божье творенье. 
 - А что с ней сейчас? 
 - Цветет и пахнет, - заверила верная боевая подруга самым сердечным тоном. - Мама с папой пролечили её в наркологическом стационаре, и теперь её не заставишь ширяться даже под дулом пистолета, - сказав про пистолет, Алла прикусила язык и покосилась на подругу, но наивная Лариса даже не обратила на это внимание. - Девушка вставила новые зубы, устроилась на приличную работу, - продолжала она вдохновенно играть спектакль одного актера, - познакомилась с хорошим парнем и собирается за него замуж. 
 - Слава Богу, - заулыбалась Лара, а верная боевая подруга посмотрела на неё с тихой жалостью, как на юродивую. 
 Эта мерзавка Ольга мало того, что грозилась изуродовать Ларису, но даже как-то раз подкараулила её на лестничной площадке и до смерти перепугала подружку. Та едва успела спастись от неё за дверью своей квартиры, да и то только потому, что эта тварь была вдребезги пьяна и еле держалась на ногах. Но эта психопатка успела бы плеснуть ей в лицо кислотой, если бы подружка чуть-чуть замешкалась. И вот теперь она лежит и улыбается, как идиотка. 
 Теперь Виктор понял, почему Алла так себя вела, и почему хлещет коньяк, как забулдыга водку, - она нечаянно проговорилась подруге, и сама этого очень испугалась, а пила на радостях, что потом с Ларисой все более-менее обошлось. 
 О том, что любовница играла с Ольгой в "гусарскую рулетку", он знал. Знал и том, что потом это было расценено как самоубийство, хотя "Кольт", из которого Ольга выстрелила себе в висок, так и не нашли, списав на то, что после её самоубийства оружие похитил кто-то из дружков-наркоманов. Чей же это "Кольт"? Игоря? Аллы? И куда она потом его дела? Зная её любовь к огнестрельному оружию, Виктор был готов допустить, что Алла его сохранила. Ее страсть к острым ощущениям порой граничила с безрассудством. 
 И хотя он никогда ни единым словом не давал любовнице понять, что знает о ней очень многое, Виктор решил нарушить собственный принцип и позже поговорить с ней о "Кольте". 
 Лариса чувствовала себя уже вполне сносно и даже попыталась встать, но верная боевая подруга одним движением уложила её обратно. 
 - Нет уж, дорогая, ты ещё немножко полежи, а кормежку мы принесем тебе сюда. Или бой тебе принесет, - подмигнув подруге, она обернулась к Виктору: - Пошли, подкрепимся, любовник, а то, неровен час, я съем кого-нибудь из вас. Я, когда голодная, ужас какая злющая и становлюсь человеконенавистницей. 
 На лестнице Виктор приостановился и спросил: 
 - Алла, а где "Кольт"? 
 - Какой "Кольт"? - невинно округлила глаза любовница. 
 Ей удалось вполне достоверно изобразить искреннее изумление. Если бы Виктор не знал о существовании этого ствола, то поверил бы, что Алла понятия не имеет, о чем он её спрашивает. 
 - Тот, из которого застрелилась Ольга, - серьезно ответил он, глядя ей в глаза. 
 Но не так проста была его любовница. Спокойно выдержала его взгляд, ярко-синие глаза чисты и невинны, на губах легкая улыбка. 
 - А я откуда знаю? - беспечно сказала она, пожав плечами. 
 Повторять собственное вранье, будто бы с её подачи Ольгу отправили к родителям, в родной город, из которого та приехала в Москву, Алла не стала. Догадалась - раз любовник спрашивает, значит, ему известно о её самоубийстве. 
 - Это же твое оружие, - уверенно заявил любовник. Теперь он и в самом деле был стопроцентно в этом уверен. 
 - Да с чего ты взял? - очень правдоподобно удивилась любовница. Мерзавка застрелилась, и это единственный правильный поступок, который она совершила за всю свою поганую жизнь. И при чем здесь я? 
 - Ты там была, - он испытующе смотрел ей в глаза. - Ольга застрелилась при тебе. 
 - Да ты в своем уме, парниша? - расхохоталась Алла. - С чего это я попрусь в этот вонючий подвал? Блох ловить? 
 - А откуда ты знаешь, что Ольгу нашли в подвале? - тут же подловил её Виктор. 
 - Вот дурачок-то, - опять рассмеялась она. - Небось, рад-радешенек, что удалось меня поймать на слове? Нет, мой милый, зря радуешься. А про подвал и про много чего другого я знаю потому, что Виталька по моей просьбе проводил частное расследование. Ларка с Игорем тогда загорали здесь, на этой вилле, но ведь он её бывший супруг. И хотя рядом с красавцем и богачом Казановой завшивленная прошмандовка Ольга уже не имела шансов даже срать на одном гектаре, но его бы все равно таскали на допросы - так принято у этих гребанных ментов, когда им неохота работать. И я решила избавить моих друзей от лишней головной боли, потому и затеяла расследование. И к их приезду, между прочим, все было тип-топ. Так что следствие закончено забудьте. Ну что, съел? - любовница дурашливо высунула язык и вытаращила глаза, скосив их к переносице. 
 Виктор невольно улыбнулся её забавной рожице. Но хотя Алла изложила вполне достоверную версию, он ей не верил. Наивную Ларису она могла обмануть, его - нет. Он уже убедился, как любовница умеет лгать, сохраняя невинное выражение лица. 
 - И все же ты там была, и "Кольт" твой, - упрямо повторил Виктор. 
 - Ты меня там видел? - захихикала она. - И видел, как я достала пушку из-под собственной юбки, где она держалась на красивой кружевной подвязке, как это принято у приличных дам? 
 - Оружие можно принести в сумочке. 
 - Да на хрена мне облокотилось тратиться на пулю для этой простипни! искренне удивилась Алла. - Неужели ты держишь меня за идиотку! Да стоило мне только намекнуть Мирону, что какая-то мразь треплет нервы моей подружке, его ребятки вмиг устроили бы этой твари черепно-мозговую травму с летальным исходом. Славка волоска не даст упасть с Ларкиной головы, готов хоть сейчас её удочерить и оставить ей все свое бандитское миллионное наследство, а узнав, что его обожаемой Ларочке грозится какая-то психичка, на ленточки велел бы её порезать. 
 Виктор и сам уже не раз задумывался - почему Алла не попросила об этом Вячеслава Миронова, не только любовника, но и "крышу". И объяснял её поведение лишь неистребимой любовью к риску. Больше ничем. И в этом вся Алла. Как бизнес-леди - весьма разумная деловая дама, жесткая, рассудочная и вместе с тем, удачливая, но вне этой сферы - непредсказуема и бесшабашна до безрассудства. 
 - Ты играла с Ольгой в "гусарскую рулетку", - уверенно сказал он. 
 И тут Алла почему-то сдалась, и Виктор даже удивился, услышав её потрясенный голос: 
 - Откуда ты знаешь? - любовница старалась говорить тихо, но её голос невольно сорвался, и она закашлялась. 
 - Знаю, - сказал он резким тоном, и ей стало ясно - хоть режь его, ни за что не скажет, откуда ему это известно. 
 - У-у, гэбист проклятый! - почти с ненавистью произнесла Алла, сжав кулаки. 
 Глядя в её сузившиеся глаза, ставшие от злости светло-серыми, Виктор подумал - сейчас любовница его ударит, или столкнет с лестницы, или ещё что-то сделает в том же духе. 
 - Ну, и засунь себе в жопу и это свое поганое знание, и своих поганых осведомителей, да и себя, поганца, впридачу! 
 Выкрикнув все это на одном дыхании, она помчалась вниз по лестнице. 
 Когда Виктор вошел в холл, Алла стояла у стойки бара и преспокойно наливала себе коньяк. Руки не дрожали, лицо, которое он видел в зеркальной стенке бара, было совершенно безмятежным, она даже улыбалась. 
 "Ну и самообладание!" - восхитился он, невольно любуясь её движениями и всем её обликом красивой, сексапильной и уверенной в своей привлекательности женщины. К тому же, умеющей управлять собственными эмоциями. Ведь только что шипела и рычала, как разъяренная тигрица, и вот уже через минуту стоит, как ни в чем не бывало, наливает себе коньяк и безмятежно улыбается. 
 Алла повернулась к любовнику и, подняв бокал, усмехнулась ему в лицо: 
 - Твое здоровье, господин шпион! С удовольствием выпью за конец нашей пламенной страсти! 
 Одним махом выдув содержимое, она, не переставая усмехаться, уставилась на него. 
 Подойдя к стойке, Виктор налил себе коньяку и поднял бокал, в точности повторив её жест и даже постаравшись воспроизвести её интонации: 
 - Твое здоровье, моя любимая! С удовольствием выпью за продолжение нашей пламенной страсти! 
 - Да пошел ты на хер! - рассмеялась Алла. 
 Нет, что ни говори - потрясающая женщина! Виктор ни секунды не сомневался, что, говоря о конце их страсти, любовница твердо решила с ним порвать. Сейчас, в эту минуту, она ещё не передумала, но то, что засмеялась, уже вселяет надежду. Хотя... Кто её знает?.. 
 Алла неожиданна и непредсказуема. Может и посмеяться, а потом преспокойно пошлет его, и это уже навсегда. Он знал, что она не раз именно так поступала с прежними любовниками. 
 Виктор не хотел её терять. Он любит эту женщину, она ему очень дорога. И ради неё готов на все. 
 Поздняя страсть всегда проходит на большом накале - большая часть жизни уже позади, а так не хочется стареть... Как огарок свечи перед тем, как окончательно потухнуть, порой внезапно вспыхивает ярким пламенем, так же и мужчина на пятом-шестом десятке лет вдруг загорается страстью к молодой женщине и бросается в этот омут с головой, не раздумывая о последствиях. 
 Всю свою жизнь Виктор был рассудочным и рациональным человеком, у него была одна страсть - работа. Женщины в его жизни тоже были, и их было немало. Но они не занимали значительного места в его мыслях, а тем более, в сердце. Любовниц он имел преимущественно ради секса. Его жена вот уже двенадцать лет парализована после автокатастрофы, а Виктор до сих пор высокопотентный мужчина. С прежними любовницами у него были упорядоченные отношения. Свидание в заранее назначенное время, когда он свободен, легкий ужин, немного спиртного, немного разговоров на общие темы, а затем секс в спальне, без особых изысков и изюминок. Потом прощальный поцелуй, и он возвращается домой. За всю свою супружескую жизнь Виктор ни разу не позволил себе остаться на ночь у любовницы. 
 Привычный ритуал нарушался лишь во время его командировок или отпуска. Но и будучи в отъезде, он не пускался в разгул, как некоторые женатые мужчины, а придерживался определенного стереотипа. Виктор не был искателем любовных приключений и любителем скоротечных курортно-командировочных романов. По складу характера, да и по роду своей деятельности, предпочитал отношения лишь с женщинами, о которых ему было все известно. Ну, если не все, то, по крайней мере, многое из того, что ему нужно было знать о любовнице. Поэтому в отпуск или командировку обычно брал с собой одну из постоянных любовниц. 
 И вот - Алла, его поздняя страсть, которая легко ломает уже сложившийся, привычный стереотип и заставляет сдавать один бастион за другим. 
 Нельзя сказать, что Виктор испытывал внутреннее сопротивление. Почему-то ему было легко идти у неё на поводу, подстраиваться под её быстро меняющееся настроение и делать все, что хочется его своенравной любовнице. Почему? Да потому что он любил её. 
 Вспоминая прожитую жизнь и многих женщин, с которыми ему довелось встречаться, Виктор сознавал, что любви в его жизни не было. И сам он не любил, да и его, скорее всего, не любили. В жену Виктор когда-то был влюблен, но то было так давно, что теперь прошлое заволокло дымка забвения. 
 До встречи с Аллой мысль о разводе ему даже в голову не приходила. Его жена Марина, пусть и не могла быть супругой в полном смысле, но до сих пор осталась близким человеком. Виктор старался оберегать её от переживаний, создал ей очень комфортные условия. Она не чувствовала себя ущербной, хотя вот уже двенадцать лет может передвигаться только в инвалидном кресле. 
 Он тщательно скрывал свои интрижки - и ради жены, и из-за своей работы. Некогда слова "порочащие связи" имели огромное разрушительное влияние на карьеру в той организации, которой он посвятил большую часть своей жизни. 
 Когда Виктор перешел в фирму "Промэкспоцентр", он оберегал свою личную жизнь, скорее, по инерции. Но не только. Для карьеры это уже не имело существенного значения - любовницы есть почти у всех деловых людей. 
 Хотя женщины - слабое место любого нормального мужчины, но компромата Виктор не боялся. Любовниц он выбирал таких, которых можно было не опасаться. И тем не менее, шантаж был возможен - например, некто, собрав о нем определенные сведения, мог бы угрожать, что передаст их его жене. Но это, в общем-то, не смертельно. Виктор был уверен, что на их отношения с Мариной известие о его неверности не повлияет. Она, конечно же, понимает, что супруг ещё в полном расцвете сил и не может отказаться от секса лишь потому, что жена не способна выполнять супружеские обязанности. И хотя он не сомневался, что Марина знает о его неверности, но ему не хотелось её ранить. Одно дело - догадываться, и совсем другое - воочию в этом убедиться. 
 И вот теперь Виктор решился полностью сломать свой жизненный стереотип. При желании можно было заснять их встречи с Аллой, да хотя бы сегодняшний бурный секс возле бассейна. Еще полгода назад Виктор и помыслить не мог, что будет с упоением предаваться любви в чем мать родила то в шезлонге, то на выложенной плитками террасе, то в бассейне, где их может увидеть кто угодно и сфотографировать или снять на видео. 
 Даже если видеокассету передадут Светлане, его начальнице и бывшей любовнице, - приятного мало. Об их романе с Аллой та не знает, да и ни к чему ей об этом знать - все ж они подруги. А любая женщина больше ревнует к будущим партнершам своего любовника, а не к тем, кто был раньше. Мужчины наоборот. Увидев этот пикантный видеосюжет, Светлана, конечно же, испытает, как минимум, укол ревности, а вполне возможно, её отрицательные эмоции будут столь сильны, что это неминуемо скажется на их деловых взаимоотношениях. 
 И хотя работа по-прежнему имела для него огромное значение, Виктор почему-то не боялся подставиться. Он хотел Аллу, и она его хотела, и так уж получилось, что все произошло спонтанно, возле бассейна. Это не та женщина, которой он мог бы, как прежним, предложить пройти в спальню и там заняться любовью вдали от посторонних глаз и в комфорте. Точнее, Виктор произнес привычные слова - видимо, сработало подсознание - но когда любовница отмела его предложение, тут же согласился. Почему? Да все потому же - он любил её и очень хотел. 
 А Марине будет больно, если она увидит мужа, самозабвенно предающегося сексу с молодой, красивой и сексуально раскованной женщиной - ни одного этого качества в жене нет. Ей будет больно, даже если она увидит всего лишь его лицо - Виктор не сомневался, что на нем можно прочесть не только страсть, но и любовь. Он сам чувствовал, как меняется выражение его лица, когда он всего лишь смотрит на Аллу, даже если оба одеты и находятся в обществе других людей. В зеркало при этом он, конечно, не смотрел, но почти физически ощущал, как теплеет его взгляд, разглаживаются твердые складки у рта, рот расползается в улыбке. 
 Будучи неплохим психологом, Виктор мог по одному беглому взгляду узнать, как относится мужчина к женщине и она к нему, любовники ли они, влюблены ли, или ещё только нащупывают пути друг к другу. И Виктор не сомневался, что любой опытный физиономист уже через несколько секунд поймет, что он безгранично любит свою Аллу, как он мгновенно загорается желанием, когда она своим характерным и очень сексуальным жестом закидывает ногу на ногу, колышет бюстом, вскидывает голову, смотрит на него своим манящим взглядом и призывно улыбается. 
 Сколько раз Виктор испытывал неловкость на людях, боясь, что его выдаст закономерная физиологическая реакция! И ничего не мог с собой поделать. А Алла безошибочно чувствовала это и иногда намеренно дразнила его - то скосит глаза на его вздувшуюся ширинку, то многозначительно подмигнет или улыбнется, а то и шепнет, что им пора уединиться. 
 Однажды она при всех подошла вплотную и без всякого стеснения потерлась коленом о напряженный бугор, а в другой раз погладила рукой да ещё и крепко сжала, прошептав: "Кончай в штаны, а то сейчас лопнешь". 
 И все это он ей позволял. А что ему оставалось делать! Попробуй, одерни её - услышишь такое, что сто раз пожалеешь. Да и не хотелось ему, честно говоря, одергивать любовницу. 
 В такие моменты, чувствуя себя возбужденным, Виктор напрочь забывал об осторожности и о прежних принципах. Единственное, что ему хотелось - как можно скорее уединиться с ней, сжать в объятиях это роскошное тело, осязать её кожу, вдыхать её запах и ощущать себя с ней одним целым, по крайней мере, пока они близки. 
 И пусть она цинична, пусть порой говорит о сексе как дешевая шлюха, пусть дурачится даже в интимные моменты. Пусть! Главное, чтобы так на него смотрела и так ему улыбалась, что у него тут же перехватывает дыхание и хочется немедленно остаться с ней наедине. 
 Только с Аллой Виктор понял, что заранее запланированный и спонтанный секс в том месте, где настигло желание, и когда отключается рассудок, - это далеко не одно и то же. 
 Алла, сочетавшая в себе многие черты, которые он раньше в женщинах не терпел, - непредсказуемость, взбалмошность, капризность, бесшабашность, резкие перепады настроения, непостоянство и неверность, цинизм и развязность, - стала для него единственной женщиной, которую он смог полюбить. И даже решил расстаться с женой. Он сознавал, как это отразится на Марине, но тут уж, как говорится, из двух зол... 
 Ему больше не хотелось скрываться, не хотелось отрываться от любовницы, чтобы вернуться домой, он мечтал о таких же жарких ночах, какие они провели на этой вилле. Виктор желал, чтобы эта женщина принадлежала ему безраздельно, хотя прекрасно знал, что этого не будет никогда. Алла неверна ему даже сейчас, когда влюблена, - а он видел, что она и в самом деле влюблена, а может быть, даже любит его, - и уж подавно не будет верна потом, когда остынет. Почему Виктор мирился с её изменами? Ответ ясен - у него нет над ней никакой власти. Зато он в её власти. И даже если бы любовница предавалась любви с кем-то другим у него на глазах, - Виктор бы стерпел и это. 
 Сознавая, что жизнь с такой своенравной женщиной будет очень и очень непростой, он, тем не менее, уговаривал её выйти за него замуж. Вряд ли ему удастся удержать её от измен и рискованных поступков, и все же Виктор тешил себя надеждой, что в браке Алла хотя бы немного изменится. Не сразу, конечно. Он мечтал, что у них будут дети. Сейчас она предохраняется, и это разумно, раз у неё так много любовников, но Виктор надеялся уговорить её родить, если они поженятся. Ее любовь к порой бессмысленному риску происходит не только из-за её характера, но и оттого, что у неё нет детей. Он не сомневался, что, став матерью, Алла будет вести себя иначе. Нет ни одной нормальной женщины, которую бы материнство психологически не изменило. И чем позже женщина родила, тем больше меняются её взгляды. 
 Как и любой сильный мужчина, Виктор мечтал защитить любимую женщину. Пусть Алла и сама сильная личность, но она в ещё большей степени нуждается в защите, чем любая другая женщина, - именно из-за своей склонности к рисковым играм. А с помощью брака и материнства он надеялся оградить её от авантюр. И от общения с криминальными личностями. 
 Почему-то Виктор совсем не ревновал её ни к Николаю, ни к Вячеславу Миронову, ни, тем более, к случайным любовникам. К Николаю и Мирону её влекла, скорее всего, страсть к острым ощущениям. Сама далекая от криминала, общаясь с такими любовниками, Алла, видимо ощущала некую сопричастность. Став матерью, она наверняка утратит эту авантюрную жилку и распрощается с людьми, близкими к криминалу. 
 И хотя она не из тех женщин, кто станет цепляться за мужа лишь ради того, чтобы сохранить ребенку отца, но все же Виктор надеялся, что будучи разумной женщиной, Алла не выгонит его, когда ей в очередной раз попадет шлея под хвост. Если муж - хороший отец. А Виктор не сомневался, что будет хорошим отцом. Он любил своих сыновей, но те уже взрослые, в их воспитании он мало участвовал - уходил из дома рано, приходил поздно, - но их будущему ребенку собирался посвятить все свое свободное время. А времени у него будет достаточно. С тех пор, как он с ней, Виктор прекратил отношения со всеми прежними любовницами - ему и Аллы было достаточно. Даже когда они не виделись несколько дней, и от воспоминаний об их близости у него опять перехватывало дыхание, он и в мыслях не держал получить физиологическую разрядку с другой женщиной. Или Алла - или никто. 
 И вот теперь любимая женщина, ради которой он готов все сломать, с которой связывал свое будущее и без которой уже не представлял себе жизни, - смотрит на него насмешливым взглядом, иронически улыбаясь и раздумывая, послать ли его окончательно или все же продолжить их роман. А в том, что Алла может его послать, даже будучи влюблена, хотя несколько часов называла его своим любимым и единственным, - Виктор ничуть не сомневался. Уж такова Алла, женщина, которую он любит. 
 Сейчас он, пожалуй, любит её ещё больше, если только можно измерить любовь количественно - больше, меньше. Любит ещё больше, потому что очень боится её потерять, а они сейчас на грани разрыва. 
 Порой бывает, что даже почти угасшие чувства вспыхивают с новой силой, если женщина уходит или хочет уйти. До этого отношения текли себе и текли или застоялись, но вот возникла угроза расставания, и мужчина встрепенулся. Либо поразмыслил и понял, что эта женщина, оказывается, ему дорога, и не хочется её терять, либо цепляется за неё почти инстинктивно - раз уходит, надо непременно удержать, - или из чувства собственничества. 
 Виктор и раньше знал, как Алла ему дорога, но в данный момент, глядя на неё и представляя, что этой женщины в его жизни уже не будет, - ещё явственнее осознал степень привязанности к ней и глубину своего чувства. Пусть она делает, что хочет, пусть ломает его и играет им, но только пусть по-прежнему будет с ним! 
 Даже сейчас, когда Алла улыбается отнюдь не призывно-многозначительно, а насмешливо и даже презрительно - по её мнению он сборщик компромата, недаром она обозвала его "проклятым гэбистом" и "шпионом", - она все равно выглядит очень сексуально. Да и вообще, Алла могла бы обойтись без этих призывных взглядов и улыбок - этим искусством владеют многие женщины, и этому несложно научиться. От неё идет такая мощная, почти физически осязаемая волна сексуальности, что даже если её одеть в монашеское платье, будет отчетливо видно, что эта женщина отнюдь не монашка. 
 Алла любит секс, ценит само по себе наслаждение, но что самое главное, - любит дарить наслаждение мужчине. Близость с ней - это не игра в одни ворота: только ей или только ему, - это потрясающее ощущение единения и даже, - если так можно оценить интимные отношения, - слаженное взаимодействие двух идеально отлаженных половинок механизма. 
 До неё Виктор обходился без каких-либо изысков. Не то, чтобы он был ханжой, не был и закомплексован, но ему было вполне достаточно самых обычных позиций и сексуальной техники. Алла сделала его настоящим сексуальным гурманом. И в этом он ей тоже охотно подчинился и даже был благодарен, познав многое, чего не пробовал раньше. С их первой встречи, осознав, насколько она сексуальна, Виктор старался дать ей по максимуму, но Алла щедра во всем, и в ответ одарила его так, что секс с другими женщинами не шел ни в какое сравнение. 
 Сдержав невольный вдох, Виктор подумал, что даже сейчас безумно хочет её, и помани она его, готов хоть здесь, у стойки бара, хотя за стеной, в столовой, возится официант, а в любой момент может спуститься Лариса. Но все это уже не имело ровным счетом никакого значения. 
 Страшась, что любовница все же решится на разрыв, он испытывал отчаяние, что больше никогда не будет держать её в объятиях, не увидит того непередаваемого выражения лица, какое бывает у неё в минуты страсти, и больше никогда у него не будет такой степени наслаждения, граничащего с экстазом, за который можно отдать даже жизнь. 
 Немногие женщины способны дать мужчине столько, сколько может Алла. За ночь с Клеопатрой мужчины готовы были расплатиться своей жизнью. И их можно понять. После ночи с такой женщиной дальнейшая жизнь бессмысленна, потому что такого уже никогда не будет. И не потому что она царица. В спальне любая женщина - всего лишь женщина, даже царица. Вернее, она царица собственной спальни. Как и Алла. Богиня секса, несмотря на свою развязно-циничную маску. 
 Эта женщина нужна ему вся, и Виктор был готов мириться с её непростым характером. Но даже если бы она использовала его всего лишь в качестве сексуального партнера, как и многих других своих любовников, он был бы согласен и на это. Что угодно, лишь бы не потерять её совсем. 
 Виктор не сомневался, что Алла знает, о чем он думает, и видит, что он её хочет, - сейчас, сию минуту, - но не откликается и даже не дразнит его. Наблюдает за ним с иронической ухмылкой, как за неким существом, представляющим для неё определенный интерес. Любовница прекрасно сознает свою власть над ним, но не желает ею воспользоваться. Почему? Не хочет его? Сердится? Размышляет, что делать? Или просто наслаждается своей властью, сознавая, что от её решения зависит его судьба? 
 Он понял, что единственная возможность повлиять на её решение, сказать правду. Не хотелось ему говорить, ох как не хотелось... Но делать нечего. 
 - Мне рассказал Виталий, - спокойно произнес Виктор. 
 - Да ну! - искренне изумилась Алла, качая головой и испытующе глядя на любовника - так ли это или тот сказал всего лишь для того, чтобы сломать эту незримую стену отчуждения, и намеренно солгал, надеясь отсрочить развязку, которая его не никак устраивала. Интуиция её не подвела и на этот раз - ей хватило пары секунд, чтобы понять - любовник не лжет. И тут же она опять обозлилась, но теперь уже на сыщика. - Вот ведь поганка! Мент он и есть мент! Хоть бывший, хоть настоящий. Срань! - в гневе Алла сжала кулаки и сузила глаза, не зная, на что теперь направить свое раздражение. И вдруг так же быстро успокоилась. - И за сколько сребренников он нас продал? 
 - Вас? - теперь пришел черед удивляться Виктору. 
 Увидев, как мгновенно изменилось лицо любовницы, он все понял - она была в том подвале не одна, а с Игорем Севериным, и именно поэтому недавно впала в такую ярость. Рисковать собой Алла могла играючи, но не друзьями. А Казанова её друг, один из тех, кого она готова самоотверженно защищать, чего бы это ей ни стоило. 
 - Би-лять! - рявкнула обозленная Алла. 
 Уж в чем, в чем, а в живости ума ей не откажешь - сразу поняла, что Виталий почему-то сказал Виктору о ней, но умолчал о том, что вместе с нею в том подвале был Казанова, и сейчас она невольно опять проговорилась. Посмотрев на любовника исподлобья, Алла догадалась, что тот тоже многое понял. И даже догадалась, почему он раскрыл ей источник информации. 
 - Ладно, - сказала она, уже чуть поостыв. - Черт с тобой, наша пламенная страсть продолжается. Хотя бы ради возможности проследить, что эта информация от тебя никуда дальше не утечет. 
 - Не утечет, - заверил её любовник. 
 Честно говоря, он был очень рад, что их пламенная страсть продолжается, пусть даже любовница привела такой весьма оригинальный повод. Он видел, что она опять дурачится, пытаясь привычной ернической маской скрыть огорчение от проигрыша. 
 "Вот это боец! - опять мысленно восхитился Виктор. - Держит удар, несмотря ни на что". 
 Да уж, женщина с мужским характером - это нечто особенное. Нелегко с такой женщиной, но зато не соскучишься. 
 Зная о её потрясающей интуиции, любовник ничуть не удивился, что Алла опять угадала, о чем он думает, хотя его лицо уже было бесстрастным, и прочесть что-то по нему не смог бы даже хороший физиономист. 
 - Зря радуешься, мой дорогой, - проговорила она с многозначительной интонацией, победно усмехаясь. - Это ещё не проигрыш. И это ещё не все, что ты обо мне знаешь. 
 - Ну, а теперь мы, может быть, наконец-то пообедаем? - спросил Виктор, чтобы увести её от опасной темы. 
 - Черт! А я даже и забыла, как голодна! - ахнула Алла. - Вот это да! Чтобы я - известная обжора и раб желудка - вдруг забыла о том, что давно пора подпитать организм! Здорово ж меня все это выбило из колеи! 
 Покачивая головой, она первой направилась в сторону столовой. 
 Когда они сели за длинный стол - не в разных концах, а рядом, Алла первым делом набросилась на еду. Виктор с улыбкой смотрел на нее. Никакие потрясения не отражались на аппетите его любовницы. И хотя её вполне можно было назвать крупной женщиной, - а ему нравились именно женщины в теле, она никогда ничуть не переживала из-за своих форм, а даже гордилась ими, не сомневаясь в собственной притягательности. 
 - Почему Виталька тебе это рассказал? - требовательно спросила Алла, утолив голод и закуривая. 
 Виктор взглядом показал на снующего туда-сюда официанта. 
 - Да он дурак-дураком, - отмахнулась любовница. - К тому же, ни бельмеса по-русски. 
 Но любовник сделал вид, что все же не доверяет официанту, и, пожав плечами, продолжал молча есть. 
 Между ними уже мир, и теперь он не опасался её гнева, так что можно приберечь информацию, - а вдруг Алла опять взбрыкнет, и ему придется удерживать её с помощью этой уловки. Все ж профессия накладывает свой отпечаток и на мышление, и даже на взаимоотношения. Виктор не сомневался, что Аллу этот вопрос очень интересует, и она будет снова и снова допытываться, но хотел сохранить козыри. 
 - Так что же случилось с Ларисой? - спросил он, проигнорировав её вопрос. Виктор не привык оставлять что-то неясным. 
 - Скажу в обмен на то, что ты расскажешь мне, почему этот сраный мент меня сдал, - решила поторговаться Алла. 
 Не в её правилась откровенничать даже о собственной личной жизни, а уж тем более, о том, что касается других людей, тем более, любимой подруги. Но Алла так и так намеревалась посвятить любовника в проблему - ведь тот должен стать их сообщником и участвовать в игре, когда приедут Виталий с Казановой. Стоит Виктору сказать что-то не так, и весь придуманный ею сценарий разлетится. Игорь и камня на камне не оставит от её легенды и непременно до всего докопается. 
 Да и сыщик непрост. Хотя сейчас Алла ужасно злилась на своего напарника и даже мстительно говорила себе, что теперь он бывший напарник, но её отношение к кому бы то ни было, - это её дело, а этот чертов сыщик все же любовник подруги. 
 Отвадить Ларису от него или его от неё ей так и не удалось, хотя она чуть ли наизнанку выворачивались, чтобы прекратить их связь, пока обо всем не прознал Казанова. Не потому, что ей нужно было руководить жизнью подруги, а потому, что Алла была стопроцентно уверена, - лучшего спутника жизни, чем Игорь Северин, Ларе не найти. Он не только любит её и трепетно заботится о ней, но и стал для неё той самой скалой, которая надежно укрыла слабую здоровьем Ларису от всех жизненных бурь. Это для неё тихая гавань, а штормовые грозы ей, с её сердцем и прочими болячками, просто не пережить. 
 Ей не раз приходилось наблюдать Ларису между жизнью и смертью. Самая страшная картина, которую Алла видела в своих самых страшных снах запрокинутое лицо подруги, подернутое голубоватой бледностью, и её посиневшие губы. Ни отпетый головорез Михай, застрелившийся на её глазах, после того, как она сыграла с ним в "гусарскую рулетку", ни бывшая жена Казановы Ольга ей никогда не снились. Только Лариса. Дырка в голове обоих тварей, что ушли в преисподнюю в её присутствии, ничуть не взволновала Аллу. Она бы заставила любого мерзавца или мерзавку снести себе полголовы, если бы те каким-либо образом угрожали спокойствию её подруги. 
 Хоть Виктор и неплохой психолог и весьма осведомлен о частной жизни многих людей, но даже он всего не знает. Поначалу любовник пытался укорить её за бессмысленный, на его взгляд, риск. Но не знал, что она рискует вовсе не бессмысленно. Всей информации у него, конечно же, нет, да и сама Алла не считала нужным посвящать кого бы то ни было в мотивы своих поступков без крайней на то необходимости. Потому подчас её поведение казалось стремлением к авантюрам. К чему скрывать - авантюрная жилка у неё в крови ещё с детства, но она же уже давно не ребенок и в здравом уме. 
 Когда дело касалось близких и любимых людей, Алла была готова рискнуть даже собственной жизнью. Страх ей совершенно не знаком, может быть, потому она казалась безрассудной. На самом деле верная боевая подруга не испытывала страха вовсе не от малоумия, как некоторые фанатики и дебилы, а именно потому, что была очень умна. Заранее просчитывала все возможные варианты и последствия и была уверена, что все получится, как ей надо. И никогда не ошибалась. 
 Иногда Алла намеренно демонстрировала бесстрашие, чтобы оказать психологическое воздействие на противника или на того, кто пытался удержать её от опрометчивого, на его взгляд, поступка. Но сама она была свято уверена, что гораздо умнее многих, и ей лучше знать, как поступить в той или иной ситуации, потому что ей известно больше, чем им, и известно, как лучше достичь цели. Если знаешь, что все получится, если этот выход кажется тебе оптимальным, и ты получишь то, к чему стремишься, - так чего ж бояться?! Вот Алла и кидалась в очередную острую ситуацию, которая другим людям казалась авантюрой. 
 Почему она вступила в поединок с бандитом Михаем, хотя могла бы сбежать в соседнюю комнату? Потому, что вооруженных бандитов было двое, и ей не хотелось оставлять безоружного Виталия одного против двух озверевших от выпитого и собственной безнаказанности головорезов. Они бы попросту пристрелили его или тяжело ранили, а потом быстро добрались бы и до нее. Ее позорное бегство ни к чему бы не привело. Если бы Алла продемонстрировала бандитам свой страх, те бы ещё больше распалились. Оба садисты и психопаты, у обоих руки по локоть в крови. А куда ей было деваться из этого деревенского дома, когда вокруг ни души, все дома заколочены? Расправившись с сыщиком, пьяные головорезы разнесли бы в щепы хлипкую дверь в комнату и вот она в их власти. Как бы верная боевая подруга ни была сильна в рукопашном бою - а Алла и в самом деле весьма преуспела в этом - что можно противопоставить двум психопатом с заряженными стволами? И через окно не спасешься - оно крепко-накрепко заколочено. И даже если бы ей удалось отодрать доски, эти негодяи все равно настигли бы её в пустынном переулке. Хоть она бегает быстро, но пуля летит гораздо быстрее. Так что Алла до последнего боролась и за собственную жизнь, и за жизнь напарника. И в итоге победила. Виталий потом удивлялся её бесстрашию. А она точно знала, что ей удастся заговорить зубы пьяному Михаю и дождаться момента, когда тот утратит бдительность. Так и получилось. 
 И почему Алла потом играла с Михаем в "гусарскую рулетку", хотя могла бы просто-напросто пристрелить его - было за что. Во-первых, потому что никого никогда не убивала. Хотя в принципе могла бы. Но об эту мразь ей пачкаться не хотелось. А во-вторых, чтобы избавить Мирона от возможных неприятностей. Одно дело, когда тот приказал бы своим бойцам самим расправиться с Михаем, - а это Алле казалось унизительным, мало чести стрелять в безоружного, пусть он и отпетый мерзавец, - тогда её любовник и защитник подставился бы и перед органами - такого убийство не скроешь, - и перед своим давним недругом Саввой, в группировке которого Михай занимал одно из лидирующих мест. 
 Алла почти три года удерживала Мирона от войны с Саввой. Это потом она дала на неё добро, поняв, что Савва подставил Ларису, и не успокоится и впредь, и Слава за пару дней разделался с враждебной группировкой. Но в то время, когда Алла затеяла "гусарскую рулетку" с Михаем, о войне и речи не было. 
 Они играли его револьвером, Михай сам нажал на курок, на "Смит-Вессоне" остались его отпечатки пальцев. Самоубийство - не подкопаешься. Мирон тут чист. И хотя потом её многие упрекали за бессмысленный риск, верная боевая подруга знала, что делает, и делала это сознательно. 
 Револьвер с отпечатками пальцев бандита она хранила до тех пор, пока в этом была необходимость. Но когда с группировкой Саввы было покончено, Алла стала считать оружие своим и держала в бардачке своей машины. 
 Хотя оружие она любила, - и это тоже тревожило её любовников, - но имела при себе вовсе не из бравады. При её образе жизни и постоянном участии в расследовании преступлений, в которые оказались невольно втянуты её многочисленные друзья, - это было просто необходимо, хотя бы ради самообороны. А иногда - для устрашения. 
 С Мироном Алла не порывала вовсе не из желания приобщиться к криминалу, - как и любой нормальной женщине, ей претил криминал, - а потому, что сознавала: он ей ещё пригодится, и не раз. 
 Произнося свой любимый девиз: "Женщина может все!" - она прекрасно сознавала, что одной ей со всем не справиться, например, не победить банду головорезов. Да, женщина может все, но ей вовсе не обязательно самой делать всю черную работу. Гораздо проще и результативнее обзавестись надежным защитником, который проделает все за нее. Главное - так подсадить его на крючок, чтобы тот стал ручным. А Слава Миронов вот уже почти четыре года, с тех пор, как стал её любовником, был совсем ручным. Подставлять его Алла не собиралась и оберегала от многого, но и он сделал для неё и для её друзей немало полезного. 
 Претворяя в жизнь собственный принцип: "С любого, даже самого паршивого мужика, можно хоть клок шерсти ухватить, хотя бы с его задницы", - она вовсю использовала и Мирона, и многих других любовников. 
 То же самое в ситуации с Ольгой. Да, Слава мог бы разделаться с этой дрянью руками своих боевиков. Но мерзавка везде распускала слухи, что бывший муж хочет её убить. Это было известно многим в их кругу. Да и сам Казанова не раз публично грозился лично её пристрелить. Недругов и завистников, как и у любого красивого, удачливого и преуспевающего мужчины, у него немало. Его успех у женщин имел и негативную сторону - брошенные или отвергнутые им женщины, а также те мужчины, даму которых он играючи соблазнил и бросил, - могли затаить злобу. Если бы Ольгу нашли с проломленной головой на свалке, подозрение, в первую очередь, пало бы на Игоря - ведь он бывший муж, который неоднократно грозился расправиться с нею, следовательно, главный подозреваемый. А недруги непременно подлили бы масла в огонь следствия, рассказав об угрозах Казановы в адрес бывшей жены. 
 У Ларисы случались сердечные приступы даже от менее тяжких известий, а если бы любимый - а в то время она обожала Игоря, - оказался под следствием, это бы её просто убило. Да и угрозы психованной Ольги имели под собой веские основания - в пьяном виде та становилась агрессивной и неуправляемой. С ней поговорили ребята Мирона, ей хорошенько пригрозили, но эта тварь не вняла. Да, её можно было отвезти в другой город, как Алла соврала подруге, - но эта озлобленная алкоголичка снова приползла бы, чтобы отомстить бывшему мужу и его любимой женщине. 
 В этой ситуации верная боевая подруга приняла единственно правильное, на её взгляд, решение - избавить мир от мерзавки, представив все так, что та покончила самоубийством. И это ей удалось. 
 Она бы предпочла сделать все сама, не впутывая в это дело Казанову, но без него Ольга ни за что не согласилась бы пойти в тот подвал. И хотя и Алла, и Игорь рисковали, но этот риск оказался оправданным. 
 Какая, в сущности, разница, покончила ли с собой Ольга или застрелилась, играя в "гусарскую рулетку"? Рано или поздно её труп оказалась бы на свалке жизни, и этот день был близок - она уже пропила все мозги. 
 Сейчас Алла намеревалась непременно выпытать у Виктора, почему Виталий рассказал ему о её роли в гибели Ольги. Она считала его своим другом и напарником, и хотела бы ему верить и быть уверенной, что ему можно доверять. А ведь получается, что он её предал. Пусть сыщик рассказал всего лишь Виктору, с которым тоже дружен, но кто знает, - не расскажет ли ещё кому-то? 
 Раньше Алла не доверяла Виталию, обзывая его "ментом" и всячески провоцируя, но потом убедилась, что на него можно положиться. Неужели она в нем ошиблась? Неужели он такой же продажный, как и все менты? 
 Это ей обязательно нужно было знать, чтобы решить, - стоит ли иметь с ним дело в будущем. 
 Месяц назад Алла создала фирму под названием "Самаритянин". Официальная деятельность фирмы - помочь трудоустроиться всем их сокурсникам, да и просто хорошим людям, которые в новых условиях всеобщего бардака оказались за бортом жизни и еле-еле сводили концы с концами. Эта деятельность "самаритян" была вполне успешной - верная боевая подруга перетрясла все свои деловые знакомства, всех друзей и подруг, владеющих собственными компаниями, и многих хороших людей удалось пристроить на вакантные места в приличных фирмах и с приличной зарплатой. 
 Но это лишь вершина айсберга. А подводная часть - помощь друзьям и знакомым, попавшим в беду. При теперешней сумбурной жизни в криминал можно вляпаться нечаянно-негаданно. 
 В "Самаритянине" работали только её сокурсники. Никто из них не имел опыта детективной работы, и, тем не менее, оказалось, что не боги горшки обжигают. Новоиспеченными сыщицами стали преимущественно сокурсницы, и Алла уже в который раз с удовольствием повторяла, что женщины могут все. 
 Единственным мужчиной в этом коллективе был Матвей Лопаткин, тоже их сокурсник. В общем-то, можно было бы обойтись и чисто женским составом, хотя бы для того, чтобы ещё раз подтвердить любимый Аллин девиз: женщины могут все. Но ради одного лишь следования девизам разумная Алла никогда ничего не делала. 
 Матвей в последние годы тоже оказался не у дел. Талантливый ученый, он ушел с кафедры, хотя имел возможность защитить докторскую диссертацию. Но что толку от ученой степени, когда оклад у него менее ста долларов! Попробуй на них проживи! А тем более, Мотя Лопаткин, сибарит и в прошлом баловень судьбы, любитель хорошего винца, хороших книг, да и вообще хорошей жизни. 
 Верная боевая подруга долго обрабатывала его, пока тот согласился возглавить фирму "Самаритянин". Честно говоря, не очень-то и долго, всего лишь пару часов, но если бы она не использовала запрещенный прием, сказав, что только он сможет удержать её от авантюр, то Мотя мог и не согласиться. Но он влюблен в неё ещё с первого курса и до сих пор, так что этот аргумент оказался решающим. 
 И хотя формально "Самаритянин" совершенно самостоятельная фирма, которая не имеет никакого отношения к "Приме", которой владеет бизнес-леди Алла Дмитриевна Королева, но все же посвященные понимали, что фактически руководит ею Алла. А вот о том, что она же фактически финансирует её, никто, кроме неё самой, не знал - верная боевая подруга не любила благотворительности и считала унизительными подачки как для самого дарующего, так и для берущего. Финансовые вливания она делала аккуратно, комар носа не подточит. Да и Светлана, которую "самаритянки" здорово выручили, расследуя последнее дело, оказалась щедрой на гонорар. 
 Пока Алла не обращалась к Виталию за помощью. Да, тот профессионал, но её "самаритянки" ничем не хуже. А профессионализм - дело наживное. Сокурсницы уже втянулись в работу и почуяли сыщицкий азарт, так зачем же им мешать? Пусть набираются опыта. Да и зачем отнимать у них кусок хлеба? Но в принципе верная боевая подруга не исключала, что Виталий в будущем может понадобиться. У него обширные связи в органах, которых нет у "самаритянок". Правда, у Аллы есть адвокат Наташа, тоже имеющая большие связи, и пока они обходились женским коллективом. Но вдруг и Виталий когда-нибудь понадобится? 
 Верная боевая подруга могла иметь дело только с людьми, которым всецело доверяла. На кой черт ей связываться с кем-то, кто потом может её шантажировать? Шантажа она вовсе не боялась - сумеет разобраться, найти и наказать, - но, во-первых, лишняя головная боль ей вовсе ни к чему, дел и так по горло, а во-вторых, что известно одному, может быть известно и другим. Виталий вон, зачем-то распустил язык и посвятил Виктора в то, что тому знать вовсе не положено. Зачем? Ей нужно было знать мотивы. Ну, а уж если бы Алла убедилась в двурушничестве напарника, тот не просто перестал бы быть её напарником, но стал бы смертельным врагом - верная боевая подруга умела и крепко дружить, и сильно ненавидеть. И тогда бы сыщику очень и очень не поздоровилось. 
 - Ну, я жду, - поторопила она Виктора. 
 - Сначала ты, - тот тоже решил поторговаться. Или просто потянуть время? 
 - Да ничего особенного не произошло, - спокойно ответила Алла, рукой разгоняя сигаретный дым - пока размышляла, успела выкурить чуть ли не полпачки. - На руках синяки поставила ей я. 
 - Зачем? - удивился любовник. 
 - Чтобы скрыть синяки на шее. 
 - А их кто поставил? 
 Она кивнула на Паоло, который в этот момент входил в комнату, неся поднос с чашками кофе, ликером и узкими рюмками для ликера. На всякий случай, подождав, пока официант расставит все это хозяйство на столе и удалится, - а вдруг тот все же что-то поймет, если не слова, то интонации, - Виктор спросил: 
 - Неужели этот негодяй посмел её ударить? 
 - Да ну, - скривилась Алла. - Ему бы после этого не жить. Что - ты ещё плохо меня знаешь? 
 - Не сомневаюсь, что ты бы его наказала, - кивнул любовник, - потому и удивляюсь - почему он до сих пор жив и почему здесь. 
 Алла усмехнулась: 
 - Да я бы его с удовольствием придушила, да, боюсь, подружка этого не одобрит. 
 - Лариса все же излишне мягкая. Его нужно, как минимум, уволить. 
 - Она не захочет. 
 - Почему же? 
 - Неужели ты до сих пор не понял? 
 Виктор и в самом деле не понимал. 
 - Эх, забыл ты пионерское детство, - ухмыльнулась любовница. - Неужели никогда не ездил в пионерлагерь? 
 - Ездил, ну и что? 
 - И там не целовался с девчонками? 
 Только теперь он понял. И все равно не хотел верить. Оглянулся на открытую дверь, некоторое время внимательно разглядывал снующего по холлу официанта, потом перевел взгляд на Аллу. И промолчал. Она оценила его такт и улыбнулась с неожиданной грустью: 
 - Вот так-то, милый. 
 - Знаешь, мне с трудом в это верится... 
 - Плохо ты знаешь Ларку, - вздохнула верная боевая подруга. 
 - Полагаю, что хотя мы знакомы недавно, я неплохо её узнал. 
 - И все же, тебе не все о ней известно. Думаешь, почему у неё два любовника? 
 - Ну, видимо, это её устраивает. 
 - Да любой бабе бы и Казановы с лихвой хватило. Только свистни сейчас бы толпа баб набежала, чтобы вцепиться в него мертвой хваткой. Умен, красив, богат, сексапилен, великолепный любовник, - чего ещё бабе надо?! Да и вообще он отличный мужик. Сильная личность. Честно признаюсь, раньше я и сама по нему млела, да только я не в его вкусе. Казанова млел от Ларки, такие хрупкие тепличные растения как раз в его вкусе. Он носит её на руках, пылинки с неё сдувает, называет "деткой", "малышкой", "принцессой", она ему и любовница, и дочь одновременно. А меня на руках не поносишь - я в другой весовой категории... 
 Алла усмехнулась, и Виктор видел, что она и в самом деле жалеет, что Казанова не оценил её сексапильность. Но никакой ревности не испытывал. 
 Ее можно обвинять во многих грехах, но только не отсутствии порядочности, особенно по отношению к женщинам, и уж тем более, подругам. Никогда она не посмотрит на Игоря Северина как на объект для соблазнения, с тех пор как тот стал любовником Ларисы. 
 Виктор познакомился с ней ещё во времена вялотекущего романа со Светланой. И хотя Алла сразу поняла, что о чувствах к Свете тут речи нет, тем не менее, твердо сказала, что одного мужчину с подругой делить не собирается, и только после того, как Виктор окончательно расстанется с её подругой, он может рассчитывать на её, Аллину, благосклонность. 
 Она не стала дальше развивать эту тему. Зачем посвящать любовника в перипетии личных и постельных дел Ларисы? Он получит лишь тот минимум информации, который нужен для реализации поставленной цели. 
 - В отношении Игоря и Виталия твою подругу ещё можно понять - оба весьма интересны, хотя и очень разные. Возможно, именно это различие её и привлекает. Но этот... - Виктор снова оглянулся и посмотрел на официанта. Мальчишка, - презрительно скривился он. 
 Она промолчала, и теперь уже любовник получил возможность оценить её такт. Ларису, видимо, увлекло именно то, что официант столь юн, и Алла не хотела об этом говорить, чтобы это не прозвучало скрытым намеком на его, Виктора, весьма не юный возраст. 
 - Мне искренне жаль, что Лара была столь неосторожна... - тихо сказал он. 
 - Да если бы не эти чертовы засосы, все можно было бы сделать шито-крыто. Я бы сама втихаря от Ларки отослала этого засранца куда-нибудь подальше на то время, пока тут будут Виталька с Казановой, а после их отъезда Паоло бы вернулся. 
 - Неужели он ей так дорог? - Виктор искренне изумился. 
 Ну, ладно, понравился ей смазливый юнец, ну, уступила ему или ей самой захотелось. Но просто секс с человеком, с которым говоришь на разных языках, а даже если бы тот мог изъясняться по-русски, - о чем с ним можно говорить? О напитках? О том, как сервировать стол? На его взгляд, голый секс - совершенно не в характере Ларисы. Она женщина утонченная, ей нужны искренние чувства. И ведь она это имеет - оба любовника искренне её любят. Да и сама Лара к обоим очень привязана. Виктор не раз имел возможность видеть её то с одним, то с другим, то с обоими одновременно. Потому она и не в силах расстаться ни с тем, ни с другим - ей нужны оба. 
 - Втюрилась подружка по самую маковку... - Алла печально вдохнула. Она всегда была такая. Как влюбится, так все мозги теряет. Пацан, конечно, не плох, экстерьер у него вполне на уровне, для койки сгодится, небось, и жеребец неплохой. А Ларке непременно нужно играть в любовь. Да даже не играть. Она этим живет. 
 - И что ж теперь? - Виктор не на шутку встревожился. Горячий нрав Игоря Северина всем известен. 
 - Если б я знала... - любовница снова вдохнула. - И если бы моя засранка-подружка хоть немного меня слушалась. Не запирать же ее! 
 - Ну, так отошли этого официанта куда-нибудь! 
 - Она рыдать примется. Уж я её знаю. А станет рыдать - ей опять будет плохо с сердцем. Вот и приходится потакать, как капризному ребенку. Чем бы дитя ни тешилось... 
 - Но можно придумать для неё уважительную причину. В конце концов, заплатить этому мальчишке и уговорить его сказать Ларисе, что ему нужно уехать, допустим, на похороны, а через неделю вернется. Потом он пришлет телеграмму, что ещё задержится. А за это время Лариса успокоится, а потом, может быть, забудет его. 
 - Паоло не согласится, - покачала головой Алла. 
 - Да не может быть! - не поверил Виктор. - Можно заплатить столько, что согласится. Как говорится, сделать предложение, от которого невозможно отказаться. 
 Любовница ещё раз отрицательно качнула головой. 
 - Думаю, это без пользы. Я уж даже соблазнить его пыталась. Сиськи перед ним вывалила, штаны с него сняла и в его член вцепилась... И пролетела мимо койки. Честно скажу, первый раз в жизни у меня такой облом. Пацан умчался от меня, высоко подбрасывая зад, чуть штаны на бегу не потерял. Теперь, видишь, стороной обходит, косится и боится, не вцеплюсь ли я ему в ширинку ещё раз. 
 Хотя Алла говорила это грустным тоном, Виктор видел, что она немного играет, изображая разочарование и обиду, и расхохотался, представив себе, как его сексапильная любовница, которая, походя, могла соблазнить и гораздо более интересного мужчину, вцепилась в достоинство этого смазливого итальянца, который иными достоинствами, кроме своего мужского достоинства, не обладает. 
 - Вот ты хохочешь, - с мнимо огорченным видом произнесла Алла, - а я чуть было не закомплексовала. Решила, что старею и теряю форму. Потом поглядела на себя в зеркало и вижу, что формы все ещё ничего. 
 - Неужели ты не подумала, как это скажется на Ларисе, если ты соблазнишь её любовника? - Виктор и в самом деле был удивлен - кажется, Алла отступает от собственных принципов не делить одного мужчину с подругой. 
 - Ну, подумаешь... - махнула та рукой. - Покостерила бы меня немножко, да и отошла бы. Уж в морду бы точно не вцепилась. Не то у неё воспитание. Дворянских кровей моя подружка. Да и Паоло этот не стоит того, чтобы из-за него собачиться с любимой подругой. 
 - А тебе он нравится? - уточнил Виктор, только теперь осознав, что маленький червячок ревности в душе все же копошится. 
 - Нравится - не нравится, спи моя красавица, - отговорилась циничная Алла строкой известной частушки про некрофила. 
 Несмотря на её ерничанье, любовник понял, что да, мальчишка ей приглянулся. Хитрая любовница сразу догадалась, о чем он подумал, и тут же решила сгладить углы привычным цинизмом: 
 - Фи! - скривилась она в презрительной гримаске. - Минут десять я и впрямь его рассматривала, а особенно то, что топорщилось у него между ног. Решила, что яйца у него вполне ничего, а весь прибор, возможно, весьма успешно работает, но таких красавчиков-кобельков в моей жизни было до хрена и больше. Одним больше, одним меньше - какая разница! Стоит мне захотеть пол-Италии окажется в моей койке. И ни одному трахателю ни копейки не заплачу. Они сами за честь почтут, и будут потом благодарить за доставленное удовольствие. 
 Подобная ерунда ничуть его не взволновала - если б Алла действительно решилась на нечто подобное, она бы никогда ему об этом не сказала. А вот смазливый Паоло его все ещё немного беспокоил. 
 - Но чего же ты добивалась, желая соблазнить официанта? 
 - Хотела отвадить его от Ларки. 
 - Так он бы спал с вами обеими. 
 - Хрен-то! - самоуверенно вскинула голову любовница, в знакомом жесте тряхнув гривой волос. - Разве ж ты меня не знаешь, Витек? Стоит мужику оказаться хоть разок в моей койке, его оттуда и пинками не выгонишь. 
 С этим Виктор был целиком согласен - не выгонишь. 
 - Но ты-то как бы с ним могла? - продолжал он допытываться, прекрасно сознавая, что это почти мазохистическое чувство - расковыривать ранку, нанесенную уколом ревности. 
 - Молча! - усмехнулась Алла. И решила его немного подразнить. - Ну, не молча, конечно. Стонала бы, и все как положено. Думаю, что и удовольствие получила бы. Прибор-то у него, судя по всему, знатный. А уж технике и всяким выкрутасам обучить - мне как два пальца обоссать. 
 И Виктор окончательно поверил - именно так все бы и было. Она бы ничуть не притворялась, а отдалась своим ощущениям, независимо от того, кто с нею в постели, и обучила бы, и показала бы, чего ей хочется, и в итоге получила бы удовольствие. 
 Сейчас он был несказанно рад, что ей все же не удалось соблазнить мальчишку. Но ведь ещё не все окончательно. Алла из тех женщин, кто от своей цели ни за что не отступит. Раз ей хочется, - непременно получит. 
 Пока любовница затягивалась сигаретой, задумчиво глядя на струйку дыма, Виктор незаметно для неё опять оглянулся. Официанта не было видно, но, в общем-то, ещё раз смотреть на него не было никакой необходимости. И так известно, что хорош, стервец, - красив, прекрасно сложен и что самое главное, молод. 
 Сам Виктор считал себя неплохим партнером, по крайней мере, такого интенсивного секса раньше у него не было ни с одной женщиной. А как думает Алла? Устраивает ли он её в качестве любовника? Достаточно ли его потенции для того, чтобы удовлетворить её неукротимую сексуальность? 
 Виктор вспомнил себя в молодости - тогда он мог заниматься сексом почти без передышки. Несколько минут, и снова восстанавливался, и снова набрасывался на жену - в то время она была его единственной партнершей. Виктор стал изменять ей только после того, как Марина стала инвалидом. Да и трудно назвать это изменой. А много любовниц у него было не потому, что ему все время хотелось чего-то новенького, а потому что его что-то не устраивало в очередной партнерше. Или он сам не устраивал её в качестве приходящего любовника. Как только женщина заговаривала о его разводе, Виктор тут же с ней расставался. Бросать Марину он никогда и не думал. Если бы среди его любовниц была хоть одна, которая его полностью устраивала и не терзала упреками и требованиями развестись, то он, скорее всего, не стал бы менять её на другую. 
 Много женщин - это значит, что нет одной, единственной. Не нашел Виктор Первенцев единственной среди своих многочисленных прежних любовниц, зато нашел сейчас. Да вся беда в том, что он для неё не единственный. 
 Вот она сидит рядом, курит и о чем-то думает. Только что с шокирующей откровенностью сказала, как ей просто переспать с кем угодно, и при этом испытать наслаждение. И о том, что у неё есть такая возможность, - а возможность есть, в этом можно не сомневаться, - из чего можно заключить, что при любом удобном случае Алла может ею воспользоваться, если бросит его или они поссорятся. Да и просто потому, что ей мало секса с ним. Или ради эффекта новизны. 
 Но неужели его соперником может стать вот такой ничтожный мальчишка? Даже смешно называть его соперником. Николай и Мирон - ещё куда ни шло. Оба зрелые мужчины и весьма привлекательны в личностном отношении. Даже Вячеслав Миронов. Высшее образование, галантные манеры, острый ум, интуиция. Пусть внешне он ничего собой не представляет - небольшого роста, да и немолод, но как личность интересен. А официант Паоло?.. 
 Представив себе, как этот мальчишка так же жадно целует Аллу, оставляя синяки на её теле, как касается того, чего всего несколько часов назад касался он, Виктор ощутил такую удушливую волну, что вдруг понял, почему мужчины из ревности убивают. Пусть говорят, что это собственническое чувство, но он так не думал. Он ведь не претендует на Аллу как на свою собственность. Но слияние тел, эротические касания - это не просто механические действия. Это радость обладания не только потому, что ты считаешь тело любовницы своим - как раз это-то глупость, - а потому что оно дарит тебе наслаждение, и ты даришь ответное наслаждение. И можно ли в этом случае спокойно относиться к тому, что другой мужчина так же касается всех потайных мест любимого тобой тела? И при этом твоя любимая женщина стонет от наслаждения, в экстазе забыв, кто её ласкает. Да, в сущности, в этот момент ей совершенно безразлично, кто к ней прикасается, лишь бы это было приятно. Именно такие воображаемые картины заставляют любого мужчину скрипеть зубами и грозиться убить соперника. А то и в самом деле пойти и убить любым способом, который доступен. А может быть, и её тоже, потому что она позволила осквернить свое благословенное тело. 
 - Так ты думаешь, что если бы ты его соблазнила, то Паоло оставил бы Ларису и искал близости только с тобой? - прервал Виктор затянувшуюся паузу, отметив, как трудно дался ему этот вопрос, и ещё раз подивившись на себя - раньше он не испытывал ревности ни к одной женщине. 
 - Само собой, - сказала Алла, глядя на него своими необыкновенными синими глазами. И в этом лаконичном ответе не было ни бравады, ни рисовки. Просто констатация факта и уверенность, что все именно так и будет. 
 - Но почему же тебе не удалось его соблазнить? - спросил любовник и сам испугался - а вдруг она сейчас взовьется, вспомнив обиду от неудачи, пусть и немного наигранную. 
 Но Алла была совершенно спокойна, видимо, это её ничуть не задело. 
 - Да потому что этот сопляк втрескался в мою подружку по самое это самое. 
 Виктор еле сдержал вздох облегчения - слава Богу, его любовница не окажется в объятиях итальяшки. 
 - И что теперь? - спросил он больше для поддержания разговора, стараясь не выдать голосом своей радости. 
 - Пока пацан не наиграется своим членом, его от неё не оттащишь. Так что пусть трахает её, сколько влезет, пока не сотрет головку до волдырей. Или мозолей, - Алла зло ткнула сигарету в пепельницу, а Виктор посмотрел на неё удивленно - неужели она злится, что мальчишка не достался ей? Или даже завидует подруге? 
 Любовница поймала его взгляд и опять удивила его своим умением читать его мысли. 
 - Нет, мой дорогой, ты не прав. Мне совершенно насрать, как развлекается моя подружка, и кто её трахает. 
 Алла сделала паузу, раздумывая, стоит ли ему говорить, или нет. Потом все же решила, что любовник хотя бы в силу своей профессии, да и характера тоже, никому ничего не расскажет. 
 - Все дело в том, что Ларка надумала родить от Казановы, - сказала она со вздохом. - Оба хотят девочку. И вот Ларка недавно вытащила спираль. 
 От таких гинекологических тонкостей Виктор был весьма далек, поэтому слушал, ещё ничего не понимая, - при чем здесь какая-то спираль? 
 - Эх, ты, темнота академическая... - усмехнулась любовница. - Спираль - это чтобы не забеременеть. 
 - Ну и?.. - он все ещё ничего не понимал. 
 - А теперь Ларка может залететь от этого итальянца. Дошло, наконец? 
 Любовник кивнул. Правда, он не считал это такой уж большой проблемой. 
 - Значит, сделает аборт. 
 - Да Казанова для неё получше личного гинеколога. Все про неё знает. А уж теперь, когда он спит и видит, что через энное количество месяцев у него будет маленькая принцесса, точная копия матери, то и вовсе трясется над Ларкой. И задержку от него хрен скроешь. 
 Виктор недоверчиво хмыкнул. Лично он, как и многие мужчины, имел весьма приблизительное представление обо всех этих деталях и полагал, что женщина всегда может схитрить, допустим, сказать, что у неё по-прежнему регулярные месячные. Не станет же любовник проверять - так или не так! 
 - Вообще-то обмануть любого мужика и даже Игорька, можно... задумчиво проговорила Алла. - Проблема в другом. Ларка вытащила эту спираль месяца три назад и до сих пор ещё не влетела. Правда, три месяца не такой уж большой срок, но когда очень хочется ребенка, то немалый. Но если она залетит от итальяшки, а после аборта у неё будут осложнения, а даже если и не будет, Ларка может потом не забеременеть. Она же этого себе никогда не простит. Опять вся обрыдается и будет самобичеваться. 
 - Но тогда пусть не делает аборт, - чисто по-мужски просто решил не свою проблему Виктор. 
 - Ага, и родится курчавенький и черноволосенький... 
 - Так ведь Игорь тоже брюнет. 
 - Оливкого цвета? - даже сейчас Алла не могла отказать себе в удовольствии поерничать. 
 - Ну, Лариса такая светлокожая. Что-то ведь в ребенке бывает и от матери. 
 - Угу. Получится кофе с молоком, какой дают в детсаду и в общепите. 
 - Думаю, Игорь не будет обращать внимания на все эти детали. 
 - Как знать... - не согласилась любовница. - Вас, мужиков, не поймешь. Не приведи, Господи, потащит дитя на генетический анализ. 
 "Еще бы, раз мать изменяет направо и налево", - подумал Виктор и сам устыдился своих ханжеских мыслей. 
 - Ясно, о чем ты сейчас подумал, - усмехнулась Алла. - Вот уж чего от тебя не ожидала... 
 Оправдываться было бессмысленно, и он промолчал. Нелегко с женщиной, которая читает твои мысли, каким бы бесстрастным ни было выражение лица. Или он уже и сам не замечает, что не может контролировать себя?.. 
 - Ладно, не терзайся по ерунде, господин шпион, - "успокоила" его любовница. - Слушай, а ты, часом, не в разведке служил? 
 - Нет, - улыбнулся он. 
 - А где, если не секрет? Теперь-то уж точно не секрет. Твои коллеги вовсю строчат мемуары, выдают государственные тайны, сдают даже действующих агентов. 
 - Это не мои коллеги, - насупился любовник. 
 - Ага, блюдешь честь мундира, - поддела Алла. 
 - Это предатели, - упрямо сказал он. 
 - Ясен перец, конечно, предатели, - она откровенно издевалась. Слушай, вот объясни мне, как профессионал дуре набитой - почему если наш что-то вынюхивает, то он называется разведчиком, а если ихний, - то шпион? 
 - Да какая разница, как называть! - с раздражением, которое ему даже не удалось скрыть, ответил Виктор. - Шпион - это из художественной литературы и кинофильмов. А профессионалы все разведчики, как с той, так и с другой стороны. 
 - Приятно иметь дело с настоящим профи, - ухмыльнулась любовница. - В общении с тобой мне удалось пополнить пробелы в своем интеллекте. А то эта проблема меня так мучила, так мучила! - она сказала это с большим чувством и даже закатила глаза, но, решив, что не стоит переигрывать, прервала свой собственный спектакль и спросила уже обычным тоном: - Ну, так кем же ты был в своем сраном гэбэ? - увидев, как по его лицу пробежала гримаса недовольства, поправилась: - Ну, ладно, не в сраном, - и тут же прибавила, даже не пытаясь скрыть своего презрения: - В паскудном. 
 - Работал в аналитическом отделе, - сухо ответил Виктор. 
 - Собирал компромат? - её тон опять был язвительным. 
 - Нет. Анализировал документы. 
 - Какие? - продолжала допытываться Алла. 
 - Зачем тебе это знать? 
 - Готовлюсь в разведчицы, - со всей серьезностью сообщила она. 
 Он вздохнул и промолчал. Пусть подурачится, раз ей так хочется. 
 - Ну, ладно, - прервала она затянувшуюся паузу. - Давай продолжим нашу светскую беседу. 
 - Давай, - с готовностью поддержал любовник. 
 И тут она сделала то, чего Виктор никак от неё не ожидал, по крайней мере, в данный момент, - взяв его руку, любовница сунула её в боковой разрез подола своего длинного платья, ввела его руку себе между ног и крепко сжала бедрами, закрыв глаза и запрокинув голову. 
 Что ему оставалось делать? Он ведь всего лишь полчаса назад говорил себе, что готов лечь с ней даже на плиточном полу холла. Ничего иного не оставалось, и хотя вдали все ещё мелькал официант, Виктор сделал то, что она хотела. 
 Протяжно простонав и задрожав всем телом, Алла в последнем движении ещё крепче сжала его руку, потом открыла глаза, все ещё часто дыша, и улыбнулась. Ни слова не говоря, она, не отпуская его руки, одним движением расстегнула молнию на его брюках и в несколько движений добилась закономерной физиологической реакции. Виктор и охнуть не успел. Даже не подозревал, что часть его организма может работать автономно от разума, подчиняясь ласкающим движениями руки любовницы. Точнее, знать-то он знал, потому что в спальне, да и не только в спальне, Алла творила с ним все, что хотела, и могла за несколько секунд и возбудить его, и заставить расслабиться, а потом снова возбудить, будто играла, и ей самой эта игра и власть над телом любовника очень нравилась, но чтобы это было в столовой чужой виллы да ещё на виду!.. 
 Представив, как все это выглядит со стороны, Виктор лишь усмехнулся, закрыл глаза и отдался своим ощущениям. Это ж Алла! Ведет себя как шлюха, но не ради бравады. Ей этого захотелось, именно здесь и именно сейчас, так почему бы и нет! Вставать, идти в спальню и проделать все там ей неинтересно. А на то, что их увидят, ей совершенно наплевать. Наплевала же она на то, что официант, садовники, шофер, повар, подруга, да и кто угодно, мог бы увидеть их возле бассейна. Да и раньше Алла позволяла себе заниматься с ним сексом где угодно, если у неё возникало такое желание. 
 - Оп-па! - поставила последнюю точку любовница, вовремя подставив салфетку. - Ну, вот, мы немножко расслабились, теперь можно и продолжить разговор, - сказала она, застегивая ему брюки и сжав в последнем движении его руку бедрами. 
 - Ну, Алла... - он покачал головой и улыбнулся, ещё не вполне отрешившись от своих ощущений. 
 - Понравилось? - с лукавым прищуром спросила та. - Повторим? Или оседлаем стул? На полу не хочется, у меня до сих пор все болит после плиток террасы - спина, колени, локти, задница и даже лопатки. На ушах только не стояла - в прямом смысле, хотя в переносном стояла, да ещё как! Эх, приятно вспомнить! - воскликнула любовница и огляделась. - Подходящей мебели здесь нет, но можно и на столе. 
 Она уже приподнялась, чтобы сесть на стол, но любовник, смеясь, удержал её. 
 - Ну, ладно, - согласилась Алла, - но только руку ты опять положи туда же. Будем считать, что это дополнение к десерту. 
 Еще немного подурачившись, она сама убрала его руку. 
 - Насчет того, чтобы мальчонку купить и подговорить сказать, будто бы он ненадолго отъедет, - возможно, ты и прав, - сказала любовница, закуривая и уже серьезно глядя на Виктора. - Но только не сегодня. Может быть завтра, к вечеру. Или послезавтра. Пусть два дня до приезда Витальки подружка потешится со своим итальяшкой. Кстати, можно даже не очень-то спешить изгнать пацана из её койки. Сыщика я совсем не опасаюсь. Раз он терпит Казанову, стерпит и итальяшку. А к приезду Казановы мы мальца отошлем. Того не проведешь на мякине. А за эти дни пусть паренек хорошенько оттрахает Ларку, и она сама поймет, что кроме своего члена, он ничем иным одарить её не может. Подружка моя влюбчивая, но очень быстро остывает. Просто койка её никогда не привлекала. Ей любовь подавай. 
 - А если парень в неё влюблен? 
 - Тогда дело плохо... - любовница опять пригорюнилась, но на этот раз серьезно. - Про любовь ведь можно говорить, даже изъясняясь на разных языках. У меня был любовник итальяшка, - Алла умолчала о том, что Марио до сих пор числится в её любовниках, и каждый раз, когда она прилетает в Рим, проводит с ним все ночи, - так он освоил всего несколько русских слов, зато с какой экспрессией говорил о любви по-итальянски! Тут и язык знать не нужно - и так все понятно. 
 - Остается надеяться, что за несколько дней Лариса изменит к нему отношение. 
 - Ладно, так и запишем, - окончательно решила Алла. - В общем, как ты понял, я рассказала тебе все это неспроста. 
 - Понял, конечно, - кивнул Виктор. Еще бы не понять! За все время их романа любовница никогда не одаривала его своей откровенностью. 
 - Мне нужна твоя помощь. Прикроешь, в случае чего? 
 - Конечно. А чем я могу помочь? 
 - Да пока я и сама не знаю, - призналась Алла. - Как пойдет. Сориентируемся по ходу дела. Но, кстати, будь готов, что, вполне возможно, мне придется делать Ларке алиби. Раньше я изображала будто бы у нас роман с Виталькой, и Казанова в это поверил. 
 - А у тебя действительно был с ним роман? - ревниво спросил он и опять удивился сам себе. 
 Она бросила на него взгляд искоса и усмехнулась. 
 - Да брось ревновать-то! Он же от Ларки без ума. Забыл, что я одного мужика с подругой не делю? 
 - Не забыл. Но ты же сама собиралась ради неё соблазнить этого смазливого итальянца. 
 - Так разве ж это мужик! - искренне изумилась Алла. - Яйца и член это ещё не мужик, а существо мужского пола. 
 - И ты могла бы с этим существом мужского пола... 
 - Запросто, - перебила его любовница. - Кстати поимей ввиду - вполне может быть, что мне придется затащить мальца если уж не в койку, то хотя бы к себе в спальню, чтобы усыпить подозрения Казановы, если таковые появятся. Виталька-то для Ларки невелика потеря, чего не скажешь об Игоре. 
 - Вряд ли он поверит, если Лариса сама тебе не подыграет, - сказал Виктор, невольно нахмурившись. 
 - Поверит, - уверенно заявила Алла. - Поверил же, что я сплю с напарником. 
 - И как же, по твоей версии, ты здесь будешь и со мной, и с Виталием? 
 - А очень просто. Мы с сыщиком всласть полюбились и разошлись, а на смену ему пришел ты. Вот и все. Он - бывший, а ты - настоящий. 
 - А если Лариса забеременеет от Виталия? 
 - Да, вот это уже вопрос... - она в задумчивости почесала переносицу. - Ну, по крайней мере, он славянин. Даже если дитя будет сильно на него похоже, можно сказать, что музыка навеяла. 
 - Какая музыка? - не понял любовник. 
 - Да присказка такая, - рассмеялась Алла. - Не будет Казанова разбираться, на кого похоже его чадо. Он так мечтает о ребенке, что усрется от счастья, когда его получит. Сколько угодно детей, которые совершенно не похожи ни на одного из родителей. Бабы почему-то не расстраиваются, когда ребенок на неё ничуть не похож. 
 - Потому что она его родила, - резонно возразил Виктор. 
 - Ну, если мужик будет стопроцентно уверен, что его баба ни с кем, кроме него не трахалась, то он и не станет разбираться, на кого похоже дитя - на него или на соседа. Тут одна закавыка - если моя подружка будет спать со всеми тремя своими мужиками, то и сама не будет знать, от кого залетела. То ли ей делать аборт - а вдруг это итальяшкино семя, то ли не делать, вдруг славянское семя победило иноземное. 
 Хоть ситуация вовсе не была смешной, Виктор, не удержался и рассмеялся. 
 - По-моему, ей проще всего предохраняться с двумя, а с Игорем нет, отсмеявшись, решил он проблему оптимальным образом. 
 - Угу, - кивнула Алла. - И что самое характерное, шайба сухая. 
 Любовник воззрился на неё в недоумении, а она пояснила: 
 - Не удивляйся, это я так напряжение снимаю. Помнишь, когда-то был хоккейный вратарь Виктор Коноваленко? Так вот, он тридцать три буквы не выговаривал и вообще был страшно косноязычен. Его интервью - просто умора. В студенческие годы я потешала своих друзей, пародируя его, например: "Нападаюсий, блядь, ка-ак х...нет сайбой, а я её, суку, хвать в ловуску, и сто самое халактелное - сайба сухая". Ну, и тому подобные вариации, обильно сдобренные непечатными выражениями. Все ребята просто уссывались со смеху. А горюю я потому, что, вполне возможно, именно в данный момент проклятое итальянское семя уже вливается в мою подружку полновесной струей. 
 - Почему ты так решила? - спросил он, оглядываясь. 
 - А ты не заметил, что итальяшка здесь давно уже не мелькает? 
 - И в самом деле... 
 - Ну вот. А презервативов у неё точно нет. Казанова их теперь на дух не переносит. У меня-то они всегда при себе, но как ей теперь передашь? Не ломать же кайф подружке! 
 - Но может быть, официант, как обычно, стоит за стойкой бара? 
 - Сходи-ка, посмотри. Если что, я тут же пулей наверх, отнесу Ларке резинки. Заодно и не подцепит какую-нибудь заразу иностранного происхождения. 
 Виктор вышел в холл, но тут же вернулся и уже из дверей покачал головой. 
 - Н-да... Наш пострел уже поспел... - огорченно проговорила Алла. - И как это мне сразу-то в голову не пришло?.. Склероз, что ли, подступает? Да, честно говоря, я и не думала, что Ларка будет разминаться с мальцом в койке. Сам же видел - пару часов назад она валялась вся зеленая. Тут уж не до радостей плоти. Но в этом хоть один плюс - раз ей захотелось трахаться, значит, совсем оклемалась. 
 - Но может быть, все не так. Официант всего лишь отнес ей ужин, а потом ушел к себе в комнату. 
 - Да куда ж он уйдет, пока мы с тобой сидим в столовой! У него рабочий день ненормированный. 
 - Да, пожалуй, - согласился Виктор. 
 - Пора и нам отправляться на боковую, - заявила Алла, вставая. Красота требует вовсе не жертв, а неустанного ухода. Для того, чтобы её сохранить, женщина должна спать не менее девяти часов в сутки. А я с тобой за прошедшие ночи и так не добрала много-много часов. Так что не вредно бы и отоспаться. Ты поднимайся наверх, а я дойду до Ларкиной комнаты, и если там итальяшки нет, отдам ей резинки. 
 Виктор придержал её за руку. Он ещё и сам не решился, стоит ли её спрашивать, но Алла и сама обо всем догадалась. 
 - Хочешь спросить, зачем я таскаю с собой презервативы, раз с тобой никогда ими не пользуюсь? - задала она именно тот вопрос, который хотел задать он, но не решался. - Отвечаю: для всяких экстремальных случаев. Неужели я стала бы трахать этого итальяшку без резинки? Я ж не самоубийца. СПИД он и в Италии не спит. А этот бой смазлив, и не исключено, что его задница и мордаха приглянулись какому-нибудь гомику. 
 Виктор задержал дыхание - эта тема была ему крайне неприятна. 
 - Да ладно тебе, - рассмеялась Алла. - Я пошутила. 
 Он и верил, и не верил. 
 - Честно, пошутила, - с самым искренним видом повторила она. - На самом деле есть одна милая игра, и мы с тобой непременно её сегодня опробуем. 
 Когда он удивленно-заинтересованно вскинул брови, любовница пояснила: 
 - Надуешь презерватив и будешь меня им трахать. Тоже, между прочим, очень увлекательно. Сам убедишься. Но и ты не останешься без кайфа. Гарантирую. 
 Подмигнув ему, она первой вышла из столовой. 
 Виктор не успел выкурить и половину сигареты, как в спальню вошла Алла. По её мрачному виду он сразу понял, что обещанная затея с презервативом откладывается на неопределенный срок. 
 - Трахаются, - мрачным тоном сообщила она, плюхаясь в кресло и закуривая. - Такой дружный стон стоит, аж в коридоре слышно. Он воет по-итальянски, она по-русски, в общем, интернациональный сексуальный дуэт. 
 Посидев некоторое время в мрачном молчании, Алла с силой ткнула недокуренную сигарету в пепельницу и выругалась: 
 - Етит его мать во все дыхательные-пихательные! Ну, до чего ж нахальный стервец, а! Гости сидят в столовой, а он забыл про свои обязанности и окучивает хозяйку! Может, выволочь его оттуда за уши, а? почти жалобным тоном спросила она. 
 - Да теперь уж поздно. 
 - И в самом деле, - расстроилась верная боевая подруга и злобно пожелала: - Хоть бы этот чертов итальяшка натер свою шишку до крови! 
 - Не огорчайся, - попытался успокоить её Виктор. - Ты же сама говорила - пусть Лариса до приезда Виталия и Игоря позволяет себе все, что угодно. Может, ей и самой это быстро надоест. 
 - А если наоборот, понравится? - резонно возразила Алла. 
 - Ты же сама говорила, что Игорь очень хороший любовник. 
 - Да она теперь его и близко к себе не подпустит! Ларка - не я. Если ей мужик не по кайфу, ни за что не даст. 
 Спохватившись, что ляпнула лишнего, она виновато посмотрела на любовника. Тот в ответ улыбнулся. 
 - Ничего страшного, я ничуть не ревную. 
 - Скажи честно, ведь ты меня приревновал к этому итальяшке? 
 - Приревновал, - честно сознался он. 
 - А ведь я малость приврала, - сказала Алла, хотя врала именно сейчас. Она видела, как Виктору больно слушать её разглагольствования о Паоло и его мужских достоинствах. И хотя тогда Алла ничуть не кривила душой, ради спокойствия любовника решила покривить душой сейчас. - Не собиралась я отбивать пацана у подруги. Так, немножко проверила его на вшивость. Смотрю - он на меня ноль внимания, только на неё таращится, ну, я и поняла, что мне тут ловить нечего. 
 Она сразу увидела выражение облегчения на его лице. 
 - Но завтра я с этим мальцом разберусь, - добавила верная боевая подруга. - Как бы Ларка не втянулась. А то и в самом деле втюрится так, что Казанову бортанет. Это у неё запросто. Никакие соображения рассудка в расчет не принимаются. Раз мужик ей разонравился, - все, как отрезала. Она со всеми так расставалась. И пусть он хоть рыдает и рвет на себе волосья, хоть на коленях перед ней стоит, - ей по фигу. 
 - А как ты собираешься разобраться с Паоло? - спросил Виктор. В данный момент его гораздо больше волновала не судьба Игоря Северина, а поступки любимой женщины. 
 - Да уж придумаю, - с угрожающими интонациями произнесла Алла. 
 - Надеюсь, у тебя с собой нет оружия? 
 - Да на хрена оно мне в солнечной Италии? - усмехнулась она. Сицилийская мафия по сравнению с нашей - просто детский сад! Это в России мне без пушки никак. А шею мальчишке Паоло я и голыми руками сверну. 
 - Алла! 
 - Да не ссы, я пошутила. Башка у меня на месте. Например, могу устроить ему автомобильную аварию. Напою, да и столкну с обрыва. 
 - Надеюсь, ты опять шутишь? 
 - Шучу, - согласилась она. - А кстати, куда подевались шофер и повар? Тоже ведь ненужные свидетели. 
 - Они давно приехали. Полагаю, что разгрузили продукты и разошлись по домам. 
 - Когда? Я их не видела. 
 - Когда мы с тобой были возле бассейна. 
 - Ни хера себе! - присвистнула Алла. - Так ты и во время траха все видишь и слышишь? 
 Он промолчал, а любовница некоторое время смотрела на него изумленно. 
 - Да уж, - сказала она после паузы. - Не так-то просто быть любовницей разведчика. 
 Виктор в этот момент вспомнил, как машинально повернул голову на звук автомобильного мотора и понял, что их с Аллой видно с верхней террасы от входной двери на виллу, и уже потом ему пришло в голову, что кто-то из приехавших вполне мог бы снять их на видеокамеру или сфотографировать. Но говорить об этом любовнице он не хотел. Алла и так резко реагирует на все, что каким-либо образом связано с его профессией. 
 А ещё Виктор подумал, что, отвлекшись проблемами подруги, она не стала допытываться в вопросе, вызвавшем у неё бурю гнева во время разговора на лестнице. И тут же убедился, что Алла ничего не забывает. 
 - А теперь говори, с каких это хренов Виталька меня сдал? потребовала она. 
 - Да он тебя не сдавал. Когда Виталий занимался расследованием убийства Ольги, то привлек многих своих коллег. 
 - Знаю, - кивнула любовница. - Я сама ему велела. По этому делу работали десять человек, чтобы все побыстрее провернуть. У нас было всего несколько дней на расследование - до приезда Казановы с Ларкой. 
 - Со многими из них я лично знаком. Работа такая, понимаешь? произнес Виктор как можно более проникновенным тоном. Она же умная женщина, поймет. 
 - Неужели сыщики проболтались тебе про то, каким делом занимаются? Они же обязаны хранить конфиденциальность. 
 - Обязаны... 
 По его многозначительному молчанию Алла все поняла. 
 - Ах, суки! - вскинулась она. - Иуды продажные! Нет, теперь ни одного частного детектива и на пушечный выстрел! 
 - Да ладно, сердись, - примирительным тоном сказал любовник. - Все так делают - делятся информацией. И вовсе не обязательно за деньги. Хотя бывает, и за вознаграждение. 
 - Неужели Виталька тоже продался? 
 - Нет, он не продается, - твердо произнес Виктор и не только потому, чтобы успокоить вспыльчивую любовницу. Он и в самом деле был в этом уверен. 
 - Ну, неважно - за деньги или за информацию. 
 - Да, нам пришлось обменяться информацией, - признался любовник. 
 Алла смотрела на него испытующе, и он впервые не мог понять, о чем та сейчас думает. 
 - И какую же информацию ты ему слил? - спросила она после паузы. 
 - О некоем Костине. 
 - А-а, знаю я этого хмыря. 
 - Некоторое время Костин работал в "Промэкспоцентре", и мне было известно о нем немало. 
 - Собираешь досье на всех? - любовница смотрела на него, прищурившись, и теперь Виктор понял, о чем она думала минуту назад. 
 - Приходится, Алла, - развел он руками и ещё раз повторил: - Это ведь моя работа. 
 - Понятно. 
 Он был рад, что любовница не вскинулась снова. Все ж она разумная женщина, хоть и очень эмоциональная. Понимает, что шеф по безопасности должен знать все, - и о своих сотрудниках, и обо всех деловых партнерах фирмы, и о конкурентах. 
 - Неужели ты Витальке все выложил? 
 - Разумеется, я не собирался с кем бы то ни было делиться своей информацией. 
 - Но на чейнч согласился? - в голосе любовницы было столько яду, а во взгляде столько презрения, что он мысленно поежился под её взглядом. 
 - Пришлось, Алла, - он постарался хотя бы своим тоном смягчить её. 
 - Ясненько. Меняем старье на новье, так? 
 - Не понял? - Виктор вопросительно вскинул брови. 
 - Ну, этот мерзавчик Костин был бывшим сотрудником "Промэкспоцентра", и сведения о нем уже не представляли для тебя оперативного интереса, и ты отдал их в обмен на новые сведения о том, что тебя интересовало. 
 Виктор уже не удивлялся её догадливости. 
 - Да, - кивнул он. 
 - И что - Виталька с легкостью сдал меня? 
 - Нет, о тебе не было ни слова. 
 - Понятно. Ты сам сложил дважды два. 
 Любовник опять кивнул. 
 - Ну-ка расскажи поподробнее, - приказным тоном потребовала Алла. 
 - Зачем? Это наша внутренняя кухня, - попытался уклониться Виктор. 
 - Затем, - отрезала она. 
 Но он по-прежнему молчал, раздумывая. 
 - Хочу проследить ход твоей дедуктивной мысли, - в её голосе опять проскользнули язвительные интонации. 
 - Хочешь проверить мои интеллектуальные способности? - неуклюже пошутил любовник. 
 - Нет, - она не поддалась на его тон. 
 - Но ведь все в прошлом. Теперь это не имеет никакого значения. 
 - Имеет. 
 Виктор пожал плечами, не понимая. 
 - Дело о самоубийстве Ольги давно закрыто, - он намеренно выделил слово "самоубийство", чтобы хоть как-то её успокоить. 
 - Да при чем здесь эта прошмандовка! - разозлилась любовница. 
 - Тогда я не понимаю. Это связано с недавними событиями? 
 - В некоторой степени. 
 - Расскажи, - попросил он. Отнюдь не из любопытства, а из желания оберечь её от возможных ошибок. 
 - Обойдешься, - резко отпарировала Алла. 
 - Ну, тогда и я ничего не скажу, - Виктор сказал это не менее твердо, чем она. 
 Умная Алла умела не только переть напролом, но и прикинуться хитрой лисой и уступить ради интересов дела, тем более, если это ничем не грозило. 
 - Хочу научиться дедуктивно мыслить, - сказала она вполне лояльным тоном. 
 - Ты и так прекрасно мыслишь, - польстил любовник. 
 - Лишних знаний не бывает. 
 - Хочешь продолжаться заниматься частным расследованием других ситуаций? - наконец догадался он. 
 - Хочу, - кивнула Алла. 
 И Виктор понял, что переубеждать, отговаривать её бесполезно. О существовании "Самаритянина" он знал, но полагал, что для неё это просто игра. Да и официальная деятельность фирмы несла в себе альтруистичное начало. Значит, Алла решила всерьез заняться сыскной деятельностью... 
 И все же любовник предпринял ещё одну попытку повлиять на нее: 
 - Может быть, тебе не стоит... 
 - Стоит, - перебила его Алла. - Когда баба родила, дитя уже обратно не засунешь. 
 Он невольно улыбнулся и отказался от своего намерения отговорить её. 
 - Виталий расспрашивал о Костине. Мне известно, что когда-то они были соперниками с Игорем Севериным. Ольга вначале была любовницей Костина, потом Игоря. И забеременела от Костина, обманув Казанову, что ребенок от него. Тот на ней женился, через месяц расстался, когда она стала всем болтать, дескать, навесила на него чужого ребенка. Ее подобрал Костин. Игоря он ненавидел и лелеял мечту ему отомстить. Пытался сделать это с помощью Ольги, и она распускала грязные слухи о бывшем муже, грозилась отомстить Ларисе. Потом я узнал, что она погибла при загадочных обстоятельствах. Похоже на самоубийство, но есть нюансы. О том, что на момент обнаружения трупа Игорь с Ларисой отдыхали в Италии, мне было известно. Следовательно, Казанова не мог привлечь Виталия к расследованию. Однако России оставалась ты. О твоем отношении к подруге и Казанове все знают. Кстати, я лично присутствовал на том банкете в Фирме "Орникс", где была Ольга. Видел, как она устремилась вслед Игорю и Ларисе, и как ты договорилась с официантом, чтобы тот опрокинул на Ольгу поднос с напитками. 
 При этих словах Алла, до этого молча слушавшая с напряженным вниманием, рассмеялась. 
 - Да уж! Картинка была ещё та. Но неужели ты следил именно за нами? 
 - Я все вижу, Алла. 
 Любовница лишь качнула головой, но промолчала. 
 - Мне было трудно поверить, что Ольга совершила самоубийство, а тем более, из огнестрельного оружия, - в последнее время у неё совершенно не было денег. Значит, кто-то дал ей "Кольт". Теперь тебе понятен ход моих мыслей? 
 - Понятен, - кивнула она. - Получается, ты до всего дошел сам, своими мозгами, лишь на основании того, что Виталька спросил тебя о Костине? 
 - Да. 
 - Зачем же ты мне наврал, будто бы Виталька тебе что-то рассказал? 
 Любовник промолчал, и Алла поняла - он намеренно сказал это столь многозначительно, чтобы её смягчить, испугавшись, что она намерена с ним расстаться. Поняла - и ничуть не обиделась. Пусть даже Виктор слегка преувеличил, но - ради благого дела. Она ведь и в самом деле была так зла, что решила послать его окончательно. 
 На самом же деле Виктор сейчас покривил душой. От Виталия он узнал гораздо больше. Но ему не хотелось, чтобы Алла опять гневно вскинулась. Когда она сердится, то достается всем, в том числе, и ему. 
 Любовница задумчиво покусывала губу, и Виктор пока не понимал, о чем же она сейчас размышляет. Когда Алла посмотрела на него, он увидел, что лицо у неё встревоженное.
 - Вить, я вот о чем думаю... Раз ты так легко выстроил версию, то и любой другой тоже может все понять? 
 - В принципе, да. Но кому это нужно? 
 - Да мало ли... Сволочей-то полно... 
 Она отвернулась, не глядя, взяла со столика пачку сигарет, любовник дал ей прикурить. 
 - Тебя что-то тревожит? 
 - Есть немного, - призналась Алла. 
 - Что-то случилось, и это событие может пересечься с давней ситуацией? 
 - Да нет... - она немного помолчала. - Просто какое-то неясное ощущение тревоги. Оно появилось не сейчас, а ещё днем, когда я разговаривала с Ларкой. Вроде бы и нет ничего, что могло бы меня встревожить, а на душе как-то не так. Потом-то я подумала, что тревожилась из-за этого итальяшки. Все ж ситуация может закончиться криминалом. 
 - Неужели ты решишься с ним разделаться? - заволновался Виктор. 
 - Да не я. Может, Казанова. А может, и Виталька. Ревность - это лютый зверь, сам понимаешь. 
 Теперь Виктор это понимал. Его накрывало удушливой волной лишь от гипотетической возможности измены любовницы, а у любовников Ларисы мотив есть уже в наличии. К примеру, кто знает, где сейчас шофер, повар и садовники? Он видел, как они приехали, но не видел, как ушли. Возможно, кто-то из них сейчас в доме. Вилла большая, спрятаться можно где угодно. Да хотя бы сидят оба на кухне. Они с Аллой и не подумали туда заглянуть. И если Лариса с Паоло ведут себя так шумно, кто-то из обслуживающего персонала может полюбопытствовать. То, что это спальня хозяйки, всем известно. То, что хозяин ещё не приехал, тоже. Отсутствие официанта обнаружить легко. Вот кто-то и решит заработать и оповестит хозяина о том, чем и с кем сеньора развлекалась в его отсутствие. Так что опасения Аллы отнюдь не безосновательны. 
 И как оказалось, она думала о том же. 
 - Слушай, а не мог кто-то из обслуги остаться в доме? 
 - Мог, - признал он. 
 - Тогда давай облазим весь дом, - предложила любовница. 
 - Думаю, что уже поздно. 
 Она не на шутку встревожилась. 
 - Тогда тем более надо найти мерзавца, который что-то унюхал. Я самолично оторву ему башку. Ну, даже если не оторву, то отлуплю так, что мало не покажется. 
 - За что же ты его отлупишь? Может быть, человек сидит и мирно пьет кофе. 
 - А какого хера он не пьет его у себя дома? - вскинулась она. 
 - Он может сказать, что у него ещё есть дела. 
 - Какие дела? Уже вечер. Обычно в это время их нет на вилле. 
 - Например, шоферу нужно подготовить машину к приезду хозяина, а повар что-то делает с привезенными продуктами, к примеру, маринует морепродукты. Или ещё какие-то заготовки. Ведь скоро будет много гостей. 
 - Пошли! - резко встала Алла. - Все равно я не успокоюсь, пока не увижу собственными глазами, что дом пуст. 
 Они вышли вместе, и уже на лестнице услышали характерные стоны женщины и прочие типичные звуки. 
 - Слушай, он что - пилит без остановки? - изумилась Алла. - С тех пор, как я поднялась к себе, прошел почти час, а они все трахаются. 
 - Похоже, оба потеряли голову и даже не думают о том, что их слышно. 
 - Ну, до чего же дура моя подружка! - покачала она головой и опять злобно пожелала: - Пусть бы стер свой член до самого корня! После такого интенсивного траха Ларка рискует остаться сексуальным инвалидом. 
 К их обоюдному огорчению, чисто гипотетические предположения Виктора оказались верны. Повар возился на кухне, а шофер в гараже. И того, и другого Алла и её любовник внимательно разглядывали, надеясь увидеть тень замешательства или смущения, пытались расспрашивать, но оба лишь растерянно улыбались, разводили руками и лепетали: 
 - Scusi... Io non parlo il russo10... 
 Так ничего не поняв, - слышали ли те что-нибудь, или нет, - Алла кое-как объяснила им на весьма не совершенном английском: 
 - Go home. You've worked enough. That's enough for today. Go, go !11.. 
 Она буквально вытолкала сначала повара, потом шофера, несмотря на их протестующие жесты, попытки объяснить и словесно, и жестами, что им нужно закончить работу, и убедилась, что оба покинули территорию виллы. 
 - Черт, ведь могут же обратно припереться, - сказала Алла, возвращаясь в дом. - Ворота я запирать не стала - оба приходят чуть свет, а у меня нет ни малейшего желания вставать, чтобы открыть им ворота. 
 - Может быть, это обязанность Паоло? - предположил Виктор. 
 - Да как же теперь вытурить этого засранца из Ларкиной спальни, когда он дорвался до тела! Вот, небось, рад, гаденыш! Бесплатный секс с классной бабой, да ещё в таком комфорте! 
 Поднимаясь по лестнице, они услышали те же характерные звуки, перемежающиеся восклицаниями то на русском, то на итальянском языке. 
 - Вот видишь, как вредно оставлять бабу надолго, - со вздохом произнесла верная боевая подруга, когда они вернулись в её спальню. 
 - А разве Лариса долго жила на вилле одна? 
 - Три недели. Правда, Казанова к ней частенько наведывался, но все же перерывы были. 
 - Я тебя надолго оставлять не буду, - заверил любовник. 
 Она покосилась на него, но оставила его подхалимскую реплику без внимания - её мысли были заняты другим. 
 - Как думаешь, из кухни слышны их стоны? 
 - Когда мы там были, то я ничего не слышал. 
 - Да, кухня далеко, - согласилась Алла. - Может, все же ни повар, ни шофер ничего не прознали? 
 - Шофер, скорее всего, большую часть времени провел в гараже. Возможно, заходил в дом, например, перекусить или выпить кофе, но кухня в другом крыле, вход туда отдельный. А вот повар мог заметить отсутствие официанта. Полагаю, что сегодняшний ужин готовил он, а Паоло лишь приносил блюда. 
 - Тогда повар все время торчал на кухне и не высовывался в холл. 
 - Но он мог удивиться, почему Паоло так долго не заходит за кофе, фруктами или ещё чем-либо, если мы ещё в столовой, и почему не приносит грязную посуду, если мы уже ушли. 
 - Ну, мало ли! Пацан ведь же ещё и бармен. Может, мы сидим в холле или на террасе и хлещем напитки, а бой едва успевает нам подносить. 
 - Но если Паоло отнес ужин Ларисе, то поднос сервировал, скорее всего, повар. И понял, что его несут в спальню, потому что официант попросил поставить все блюда. Нам-то он подносил постепенно, начиная с закусок и кончая десертом. 
 - Повар мог подумать, что это предназначено мне. 
 - А Лариса ест то же, что и ты? 
 - Точно! Она вечером вообще почти ничего не ест. Так, погрызет листик салата, вот и вся её еда. Не то, что я. 
 - Значит, повар понял, что это для нее. Вкусы хозяйки он наверняка изучил. 
 - Вот, небось, ему прибавилось мороки, когда я здесь появилась! С Ларкой никаких проблем, а меня попробуй, прокорми. 
 - И все же сомнительно, что он пошел наверх, чтобы узнать, куда подевался Паоло. Как я понимаю, повару вообще нечего делать в этой половине дома. 
 - Да, ты прав. Даже если дошел до холла и увидел, что мальца там нет, то вряд ли потащился бы наверх. Если бы кто-то его увидел, то повар получил бы втык. 
 - Но он мог оправдаться тем, что ищет Паоло. 
 - Мог, - согласилась Алла. - Эти итальяшки любопытные, как кошки. Правильно Ларка не держит прислугу женского пола. Те бы точно все тут вынюхали. Удивляюсь, чего она набрала обслугу, которая по-русски ни уха, ни рыла. Как им заказывать меню? Скоро Новый год, и я, между прочим, рассчитываю на шикарный праздничный ужин. Впервые встречаю праздник в Италии и надеюсь устроить себе грандиозный праздник живота и перепробовать все местные деликатесы. 
 - Наверное, это не самая большая проблема. 
 - Для Ларки-то да. Она вообще почти ничего не ест. Казанова её чуть ли не с ложки кормит. А мне каково? Листиками салата питаться? 
 - Когда приезжает Игорь, повар наверняка готовит много разнообразных блюд. 
 - Скучно тут Ларке одной, - вдохнула верная боевая подруга. Бездельничать она не привыкла. А здесь даже поговорить не с кем. От скуки до измены всего один шаг. Вот подружка с тоски и набросилась на этого итальяшку. Женщина существо тонкое, она начинает жалеть себя уже за неделю до измены... 
 Она немного помолчала, а потом вдруг вспомнила о незаконченном разговоре. Зря Виктор надеялся, что любовница все забыла, отвлекшись проблемами подруги. 
 - Ты сказал, что вы с Виталькой обменялись информацией. И какие же сведения сыщик продал тебе? 
 - Такой же минимум, как и я ему, - опять покривил душой любовник. 
 Но Алла смотрела на него испытующе, и по её глазам Виктор видел - не верит. 
 - Колись, колись, - подбодрила она. - Все равно не отстану. 
 - Да ничего особенного, - тянул он время, быстро прикидывая, что можно ей сказать, а о чем умолчать. 
 Любовница сузила глаза и опять стала злиться. 
 - И все ж твое сраное гэбэ сидит в тебе намертво, - медленно роняя слова, искривив губы в презрительной гримасе, произнесла она. - Ну, скажи на милость, на хера тебе собирать всякую грязь о людях, которые не имеют к тебе ровным счетом никакого отношения? 
 И Виктор понял, что должен ей сообщить хотя бы самый минимум, иначе ему не избавиться от её презрительного взгляда. И даже если сейчас Алла немного успокоится, презрение в её душе все равно останется. О своем отношении к его деятельности любовница уже высказалась - ясно и недвусмысленно. Стоит в её душе зародиться подозрению, и она ему этого никогда не простит. 
 - Алла, у тебя наверняка тоже есть отдел безопасности. 
 - Нет, - с той же презрительной миной отрывисто бросила она. 
 Он удивленно поднял брови. 
 - Но у тебя же большая фирма! 
 - Ну и что? Я занимаюсь бизнесом, а не шпионю за своими партнерами. 
 - Но сейчас в любой фирме есть отдел безопасности. 
 - А у меня нет, - отрезала Алла. - И у Ларки нет. Если бы Света создавала "Промэкспоцентр" сама, то тоже наверняка не стала бы заводить шпионов, которые вынюхивают и про своих, и про чужих. А её поганому мужу отдел стукачей был нужен, этот мерзавец ловил кайф, роясь в чужом грязном белье, собирая человеческое дерьмо и ощущая себя властителем над людьми: хочу - казню, хочу - милую. Так что ему без дерьмособирателей никак. Классный союз, ничего не скажешь! Один собирает компромат, а второй пользуется им для шантажа или организации заказняка, если решит, что кто-то ему опасен. Вы, гэбэшники, после того, как многих из вас турнули из родной конторы, никак не можете успокоиться и создали мини-гэбэ при коммерческих фирмах. Небось, делитесь информацией и связаны друг с другом круговой порукой. Ворон ворону... Тьфу! - она презрительно сплюнула и отвернулась. 
 Растерянный Виктор сидел, не зная, как умаслить разгневанную любовницу. И свою прежнюю работу в КГБ, и теперешнюю он считал необходимой. Его покойный шеф был отъявленным мерзавцем, врагов у него было предостаточно. Теперь мишенью для киллера может стать Светлана - желающих прибрать к рукам "Промэкспоцентр" немало. 
 - Алла, отдел безопасности, в первую очередь, занимается охраной первых лиц, - осторожно начал он. 
 Любовница прожгла его яростным и непримиримым взглядом. 
 - Да брось ты! Вы, бывшие гэбисты, намеренно сгущаете краски и нагнетаете напряженку. При Сталине террор оправдывали тем, что якобы расплодились враги народа. Необходимостью оправдываются тираны, а верят в неё рабы. На самом деле всем уже известно, что таким образом народ держали в страхе, чтобы им было легче управлять. А заодно и избавляться от неугодных или слишком самостоятельных. Да и теперь то же самое, но в более мелком масштабе. Вам, гэбистам, непременно нужно оправдать собственную полезность, вот вы и изображаете бурную деятельность, боясь, что в противном случае окажетесь не у дел. Ничуть не сомневаюсь, что многие заказняки - дело рук твоих коллег. Чтобы бизнесмены не расслаблялись и не распустили свои отделы безопасности за ненадобностью. Железный Феликс вечно живой. И чекистско-сталинские методы тоже: если враг не сдается, его уничтожают. А если врагов нет, их просто-напросто выдумывают. Или кого-то убивают, как Кирова при Сталине, чтобы оправдать и свои методы, и собственное существование. А на самом деле твои коллеги ревностно пекутся о собственных интересах. Ну, на хрена, скажи, пожалуйста, в фирмах так раздувают штаты отделов безопасности? Немалая доля доходов коммерческой структуры уходит на оплату их услуг, подслушивающей, подглядывающей и прочей шпионской аппаратуры. Легальные бандитские группировки на виду, а при фирмах существуют свои замаскированные под сотрудников спецы, мастера на все руки, - и вынюхают, и выследят, и нейтрализуют, и убьют, если надо. 
 - Однако деловые люди нередко сводят друг с другом счеты, устраняя тех, кто стоит на пути. 
 - То ли ты такой наивный, то ли фанатик, то ли придуриваешься... Пока не пойму. Хотелось бы, чтобы ты искренне заблуждался. Тогда, по крайней мере, тебе есть оправдание. Порядочные люди даже подлости совершают неуклюже. Но если ты всего лишь прикрываешься звонкими фразами, а сам занимаешься не слишком чистоплотной деятельностью, то хана тебе, Витя. Во всяком случае, лично для меня ты умер. 
 - Ты напрасно подозреваешь меня в том, в чем я не виновен, - Виктору хотелось смягчить любовницу, во что бы то ни стало. Алла, с её категоричностью, может сейчас опять гневно вскинуться, стоит ей усомниться в его правдивости. - Моим сотрудникам удалось предотвратить три покушения на Вениамина Ромадина. Так что отдел безопасности необходим. 
 - Да на хрен нужен твой говеный отдел, если Венька все равно взлетел на воздух! Славно же вы работаете! Отличное занятие - ни фига не делать, правда, конкуренция на это дело огромная. 
 - Ты же знаешь, что организатором убийства Вениамина был Николай Кузнецов. Тогда я и помыслить не мог, что он причастен к взрыву своего зятя. Сотрудники моего отдела проверили машину первого заместителя, на которой должен был выехать Ромадин, и там все было чисто. А взрывчатку пронес в своем портфеле Звонарев. Охранники не уполномочены обыскивать первого зама. 
 - Да знаю я! - отмахнулась Алла. - Хорошего человека никто не закажет. Избавиться хотят лишь от того, кто сам делает подлянки. Туда ему и дорога! Из ненависти совершаются крупные подлости, а из страха - ещё более крупные. Мерзавцы сами установили законы джунглей, сами от них и пострадали. И за око выбьем мы два ока, а за зуб всю челюсть разобьем. 
 - Значит, ты согласна, что отдел безопасности нужен? - продолжал гнуть свое Виктор. 
 - Вовсе нет. Вот мне, к примеру, телохранители без надобности. Кого надо, я и сама ухлопаю. А от снайперской винтовки охранники не спасут. Если бы охрана могла защитить, то не было бы столько убийств деловых людей. 
 - Но ведь не все бизнесмены умеют стрелять, как ты, - грубовато польстил он, но любовница не смягчилась, а лишь презрительно скривилась: 
 - Ты мне зубы не заговаривай. Вижу, что хочешь увести разговор в сторону. Давай, говори, какие сведения ты вытянул из Витальки. 
 - Отдел безопасности собирает информацию обо всех деловых партнерах и конкурентах фирмы, - осторожно начал Виктор, следя за её реакцией и каждую минуту со страхом ожидая её гневной вспышки. 
 - У меня тоже был контракт с "Промэкспоцентром", - перебила его Алла, правда, уже без прежней злости. - И что - ты и на меня собирал досье? 
 Он не нашелся, что ей ответить, вот так, сходу, и лихорадочно обдумывал, какую часть информации в удобоваримой форме сообщить. По его минутной заминке любовница поняла, что не ошиблась. 
 - Какой же ты гад, Витя! - она качала головой, с трудом удерживаясь от желания как следует отматерить его. 
 - Но ведь тогда я тебя совершенно не знал! 
 Это было правдой. Сроки исполнения контракта "Примы" и "Промэкспоцентра" истекли год назад, и Алла больше не захотела иметь дел с подловатым Вениамином Ромадиным, в то время президентом компании. 
 - И ты что-то выпытывал у Витальки про меня? 
 - Нет, - ответил Виктор. - Ведь в то время ты уже не была деловым партнером "Промэкспоцентра". 
 - Слава Богу, я вовремя поняла, что с Ромадиным не стоит связываться, - сказала она с омерзением. - И о ком же ты выспрашивал моего напарника? 
 - Об Игоре Северине. 
 - Неужели Виталька все тебе вывалил про соперника? 
 Когда-то Алла подозревала сыщика в двойной игре, что во время расследования дела Ольги тот хочет подставить и закопать Казанову. Правда, потом убедилась, что Виталий честен, и с тех пор безоговорочно доверяла напарнику. 
 - Виталий сообщил вполне невинные вещи. Да и не так уж много он знал об Игоре. 
 - А про Ларку сыщик тебе рассказал? 
 - Нет, про неё не было ни слова, но всему деловому миру и так известно о её романе с Игорем. Полагаю, я в то время знал гораздо больше Виталия. 
 - И что же интересного сыщик поведал тебе о Казанове? 
 - О его афганском прошлом. Но, согласись, это не такой уж большой секрет. Я бы и сам мог выяснить это в военкомате, но, честно говоря, мне тогда и в голову не пришло, что Игорь служил. 
 - Так, что ещё тебе было нужно от Витальки? 
 Он понимал, что сейчас Алла расспрашивает уже не затем, чтобы составить впечатление о сыщике, - она уже убедилась, что тот ничем не повредил её друзьям, - а ради того, чтобы выяснить о нем, Викторе. И все же решил не лгать. Сказать пусть не всю правду, но правду. Алла тоже не любит оставлять вопросы не разъясненными и непременно все выяснит у Виталия. 
 - О Вячеславе Миронове. 
 Тут любовница очень удивилась. 
 - А Мирон-то тебе на хрена сдался? 
 - "Крышей" нашей компании был авторитет Савва, а он враждовал с Мироновым. 
 - А-а, так ты за Савву душой болел, что ли? - съязвила Алла, но Виктор понял, что она уже почти не сердится. 
 - О Миронове мне и так известно немало. Но если бы два авторитета начали открытую войну, то из мести могли начать крушить опекаемые противником фирмы. 
 - Да что мог Виталька рассказать про Мирона?! Напарник почти ничего о нем не знает. 
 - Кое-что ему было известно, потому что частные детективы должны знать обо всех криминальных авторитетах. 
 - Ну, и чего интересного сыщик поведал тебе про мою "крышу"? 
 - В частности, то, что именно от тебя зависит, будет ли война между Саввой и Мироном. 
 - Какая честь для меня! - усмехнулась любовница, ничуть не польщенная. Ее отнюдь не устраивало, что кто-то посвящен в её взаимоотношения с защитником и любовником Славой Мироновым. 
 - В деловом мире не знали, что Мирон слушается тебя, не знал этого и я. 
 - А Виталька тебя просветил? 
 - Да. И, кстати, ничего крамольного в этом, на мой взгляд, нет. Я, между прочим, был очень удивлен и даже заинтересовался, как же столь уважаемая бизнес-леди может положительно влиять на поведение авторитета, известного своей беспощадностью. И хотя до этого я не раз видел тебя на светских раутах, но тут стал внимательнее приглядываться. И честно говоря, для меня это оставалось загадкой. 
 - Но сейчас ты её решил? - ехидно поинтересовалась Алла. 
 - Решил, после того, как с тобой познакомился, - серьезно ответил Виктор. 
 - И почему же я влияю на него столь положительно? 
 - Потому что он тебя любит, - просто ответил он. 
 Она усмехнулась, подумав про себя, что хотя это самое очевидное объяснение её влияния на Мирона, но все же такому суховатому человеку, как Виктор, да и любому другому из делового мира, все же нелегко поверить, что пятидесятилетний бандитский главарь способен полюбить. И это было истинной правдой. Но ей вовсе не хотелось, чтобы эта истина стала достоянием других людей - свою личную жизнь верная боевая подруга тщательно оберегала. 
 "Не мог Славка кому-то проболтаться, - размышляла она, разглядывая любовника. - Не тот он человек, чтобы с кем-то делиться, а уж тем более, рассказывать о своих чувствах. Что-то тут не так... Или утечка произошла из его окружения?.. Или Виктор сам все проанализировал и сделал такой вывод?.. Да, скорее всего, так оно и есть. Он может сделать правильное умозаключение даже на основании одного-единственного факта. Все ж в своем гэбэ Витя был аналитиком, привык работать мозгами. Непростой человек мой любовник, надо с ним держать ухо востро. Стоит мне в злобе ляпнуть хоть слово, как он тут же ухватывает главное и начинает разматывать. Но раз уж Виктор знает, как Славка трепетно ко мне относится, значит, ему известно и то, что он мой любовник". 
 - А Виталька сообщил тебе, что я сплю с Мироном? 
 - Это мне и раньше было известно. 
 Любовница внимательно посмотрела на него и с удивлением увидела, что он совершенно спокоен. Ну, надо же! А она раньше так тщательно маскировалась, чтобы её любовники не узнали друг о друге. Вот ведь наивная! 
 "Интересно, а Славка знает о Вите? - задумалась Алла. - Если Виктор про него узнал, то и тот может все выяснить. У Мирона немало спецов. Правда, он никогда за мной не следил... А уж если бы выследил, тогда море крови. И как минимум, два трупа. Хорошо, что хоть Витюша совсем не ревнует". 
 - И тебя это не удивляет? - спросила она, желая окончательно прояснить его позицию. 
 - Теперь нет. Раньше удивляло. 
 - И почему же я с ним сплю? 
 - Потому что Вячеслав Миронов довольно привлекательная личность. 
 - Да, тут ты прав, - согласилась Алла. - Славка хороший мужик, хоть и бандит. А как думаешь, он про тебя знает? 
 - Уверен, что знает. 
 - Да-а, ну и дела, - покачала она головой. - Вся моя конспирация насмарку. 
 Виктор улыбнулся, и любовница улыбнулась в ответ. Она уже совсем перестала сердиться и расспрашивала для полной ясности. 
 - Неужели Славкина агентура шпионит за мной? 
 Он промолчал, и Алла поняла, что это так и есть. 
 - Ни хера себе! - весело воскликнула она, всплеснув руками. Получается, что я полный наивняк! Да уж, слежку за собой я вряд ли замечу. Придется учиться у тебя. Научишь? 
 - Научу, - улыбнулся любовник. - Да ему вовсе и не нужно следить за тобой. 
 - А как же Мирон все про меня вызнает? 
 - Болтливых людей немало. 
 - А про нас с тобой как он прознал? 
 - Так ведь ты и сама не очень скрываешь наши отношения, даже когда мы на людях. 
 - Да, пожалуй, - согласилась Алла, вспомнив, как провоцировала любовника, как затаскивала его в укромные уголки, когда у неё возникало соответствующее желание. - Нелегко сдержать жало плоти, - призналась она со смешком. 
 - Ты об этом жалеешь? 
 - Нет, а ты? 
 - Ничуть, - Виктор улыбнулся. - Хотя, честно признаюсь, подобное со мной впервые, и это совершенно не моих правилах. 
 - Знаю. Может быть, потому и дразнила тебя. 
 - Только поэтому? - он искренне огорчился. 
 - Да нет же, дурачок, - Алла ласково улыбнулась. - А то ты не чувствуешь, когда я дурачусь, а когда - в самом деле хочу? 
 - Чувствую, - заулыбался он, вспомнив, как в такие моменты от любовницы исходит столь мощная волна желания, что в тот же миг сметаются все прежние представления об условностях и нормах поведения в обществе. Да уж... Истинно сексуальная женщина может творить с мужчиной что угодно. Да ведь и он сам не очень-то сопротивляется. Не хочется ему сопротивляться, а хочется совсем другого... 
 Подумав об этом, Виктор сразу ощутил желание, и Алла это сразу почувствовала. 
 - Прервемся на секс-паузу, - сказала она со своей многозначительной улыбкой, задирая подол платья. 
 - Как думаешь, многое Славка про меня знает? - спросила любовница, уже сев в кресло и закуривая. 
 - Полагаю, очень многое. 
 - А я ни сном, ни духом... Да и он мне ни словечка... 
 - Тебе попробуй, скажи... 
 - Это уж точно, - кивнула Алла. - Тут же крепко отматерю и пошлю. Сто раз его посылала, столько посуды и прочих предметов об него перебила, а Мирон после морального мордобоя и битья посуды все равно приползает на полусогнутых. 
 - А если бы послала меня, и я бы пришел, ты бы тоже оттаяла? - спросил он, чтобы знать на будущее, как поступит любовница. 
 - Да хрен меня знает! - пожала она плечами. - Как пойдет. Может, ещё раз послала бы, и окончательно, а может, и нет. 
 - А почему Вячеслава ты сто раз прощала, но не знаешь, простишь ли меня? 
 - Так ведь Славка не ты! - сказала Алла так, будто это весьма весомый аргумент. 
 - Не очень понятно. Ведь ты говорила, что любишь меня, - сказав это, Виктор тут же пожалел о своих словах - получилось, будто выпрашивал, как подачку. 
 - Да ведь Славка простой, он для меня весь как на ладони. Мне стоит на него раз глянуть, и я уже все знаю. Да и не врал он мне никогда, уж можешь мне поверить. И вообще у него свой кодекс чести, хоть и бандит. Никого зря не обидит, но уж если кто-то продал, - тут пощады от Мирона не жди. Все его действия и поступки подчинены определенной логике и его мотивы мне понятны. Если мне что-то не нравится, я ему прямо говорю, и он либо соглашается, либо объясняет, почему должен сделать так или этак. Не крутит, не темнит. Конечно, Славка не все мне говорит, да мне и без надобности его дела, но если что-то касается моих друзей, а тем более, меня, тут он не станет наводить тень на плетень. А ты - темная лошадка. Гэбист, одним словом, она посмотрела на него испытующе. - Одни люди беззастенчиво лгут, другие отвечают уклончиво. Ты из второй категории. Я тебе то верю, то не верю. А я не люблю, когда не могу доверять человеку на все сто. Может, ты темнишь без задней мысли, но мне это все равно не нравится. Терпеть-ненавижу тайны мадридского двора. Между прочим, не очень-то обольщайся, будто я поверила, что ты мне все рассказал про ваш чейнч с Виталькой. Что-то ты не договариваешь, это точно. Можешь сейчас хоть клясться, хоть на колени встать, - все равно ты меня не убедишь, что выложил все до донышка. А я не люблю людей с двойным дном. 
 - Алла, во мне нет двойного дна, - как можно более убедительным тоном произнес любовник. - Но есть вещи, которые касаются других людей, и об этом я не могу рассказать даже тебе, хотя всецело тебе доверяю. 
 - Боишься, что нечаянно проболтаюсь? - спросила она, вспомнив о двух сегодняшних невольных ошибках. 
 - Нет, - покачал головой Виктор. - Боюсь за тебя. 
 - Это почему же? 
 - Потому что обладать определенной информацией опасно. 
 - А-а, тогда ладно, - успокоилась Алла. - Чужие тайны мне и на хрен не облокотились. 
 - Вот и правильно, - одобрил её благоразумие любовник и тут же решил воспользоваться её благодушным настроением. - Лучше бы ты завела в своей фирме отдел безопасности, и пусть они занимаются тайнами. Рисковать должны мужчины и профессионалы. 
 - Фигушки! - заявила строптивая любовница. 
 - Ну, как знаешь, - тут же отступил он. 
 - Витек, а ты не боишься, что Славка прикажет тебя убить? 
 - Нет, не боюсь. Тогда ему нужно будет убить и Николая, и многих других твоих любовников. 
 - Так ты и про Николашу знаешь? - изумилась Алла. 
 - Знаю, конечно. 
 - А про него-то откуда? 
 - Николай не считает нужным это скрывать. Кстати, он и Светлане рассказал, а она мне. 
 - А мне Светка ни слова... А про нас с тобой она знает? 
 - Думаю, что нет. 
 - И то хлеб. А то, неровен час, обидится или приревнует. 
 - Да уж, женщины нередко бывают непредсказуемы. 
 - В мой огород камешек? - усмехнулась Алла. 
 - И в твой тоже, - честно признался он. 
 - Витюш, а как же ты так спокойно говоришь про то, что я сплю и со Славкой, и с Николашей? 
 - Во-первых, если я буду реагировать по-другому, мало что изменится. А во-вторых, надеюсь, что с Мироновым ты со временем сама распрощаешься, а в Николае получше разберешься. 
 - И что? 
 - И поймешь, что он за человек. 
 - А ты считаешь, что сейчас я мало о нем знаю? 
 - А что ты о нем знаешь? 
 - И в самом деле... - задумалась она. - Совсем немного, лишь в общих чертах. А ты о нем много знаешь? 
 - Немало. 
 - Просветишь? 
 - Нет, - твердо сказал он. 
 - Почему? Ведь если Николаша мальчиш-плохиш, мне нужно быть в курсе. 
 - Чернить соперника не в моих правилах. Хотя, честно говоря, у меня впервые есть соперник. А ты со временем сама все поймешь. 
 В этом вопросе Виктор собирался стоять намертво. Стоит любовнице заподозрить его в нечистой игре, пощады не будет. Женщине, даже такой, как Алла, не стоит знать обо всех мужских делах. 
 - Да-а... Заставил ты меня призадуматься. Ладно, с ним я потом разберусь. 
 - Не сомневаюсь. Только не спеши выходить за него замуж. 
 - Почему? - подначила она. - Брак поможет мне получше в нем разобраться. 
 - Потому что я хочу, чтобы ты вышла замуж за меня. 
 - Веский аргумент, - одобрила Алла с улыбкой. - А откуда ты знаешь, что Николаша зовет меня замуж? 
 - А он уже подал на развод и оповестил сестру, что намерен на тебе жениться. 
 - Ни хера себе! - ахнула она. - Я ещё ничего не решила, а он уже намерен! Вот наглец-то! 
 - Николай привык брать все, что ему хочется. Невзирая ни на что. 
 - А вот хрен ему! - обозлилась Алла. - Даже если бы я его пламенно любила, то назло бы не согласилась. 
 - Ну что ж, значит, у меня одним соперником будет меньше, - улыбнулся Виктор. 
 - Вот на этой оптимистической ноте мы и закончим прения, - сказала она, вставая. - Давай спать. В прямом и переносном смысле, - лукаво улыбнулась любовница. - Я пошла в душ. Для развлечений с надутым презервативом желательно быть чистой-пречистой. 
 Верная боевая подруга проснулась от громкого голоса Казановы. 
 - Ларочка! Открывай! Мы с Виталием приехали! Сюрприз! - орал тот счастливым голосом. 
 Некоторое время она лежала, размышляя, не приснилось ли ей это, но, услышав, что Игорь опять взывает к любовнице, села в постели и потрясла головой. 
 - Ни хера себе - сказала я себе, - растерянно пробормотала Алла. Какого черта Казанова приперся на три дня раньше? Вот уж сюрприз так сюрприз... 
 Она включила ночник и энергично потрясла любовника за плечо: 
 - Витюш, вставай скорее, у нас ЧП! 
 Тот повернулся к ней, открыл глаза и заморгал. 
 - Давай живее, - торопила его любовница. - Не дай Бог, этот чертов итальяшка до сих пор в Ларкиной спальне! Это ж будет море крови! И как минимум, один труп. 
 Виктор сел на постели, спросонок не понимая, что случилось. 
 И тут они услышали снизу стук в дверь и голос Казановы: 
 - Ларочка! Малышка! Проснись! 
 - Етишкина мать! - выругалась Алла, вскакивая с постели и озираясь в поисках своего белья и хотя бы, халата. Она и не привыкла появляться в неглиже, лохматой и помятой со сна, но тут уж не до собственного внешнего вида, надевать вечерний туалет некогда. 
 Трусы ей удалось найти в ванной, а вот бюстгальтера нигде не было. Ей не пришло в голову заглянуть в шкаф и достать оттуда чистое белье. Махнув рукой на отсутствие бюстгальтера - её грудь позволяла обойтись и без него, - верная боевая подруга сдернула с крючка банный халат, накинула его и, на ходу завязывая пояс, вернулась в спальню. Любовник все ещё сидел на постели, зевая и протирая глаза. 
 - Витюша, вставай же скорей, не телись! - умоляющим голосом обратилась к нему любовница. - Пошли вниз, надо их как-то отвлечь. Раз Ларка не открывает, значит, Паоло точно у неё в комнате. 
 - Может, сообразит удрать через лоджию или хотя бы спрячется там, спокойно сказал любовник, вставая и направляясь в ванную, где остались его белье и одежда. 
 Алла выбежала на лоджию, перегнулась через перила и посмотрела вниз. В комнате подруги свет не горел, на лоджии никого не было, хотя там вполне можно спрятаться, если прислониться к стене - застекленные двери хоть и широкие, но не на всю ширину комнаты. 
 - Чертов итальяшка с перепугу не сообразил затаиться на лоджии, вполголоса бормотала Алла. - Видно, не очень-то большой у него опыт участия в адюльтере. Может, хоть в шкаф залез, - сказала она себе, возвращаясь в комнату, - у Ларки огромные шкафы, там целый легион любовников поместится. Подружка, небось, просто боится открывать Казанове дверь. 
 Еще раз крикнув Виктору, чтобы тот побыстрее одевался, верная боевая подруга босиком помчалась на второй этаж, придерживая разлетающиеся полы халата одной рукой и прыгающую грудь - другой рукой. 
 Игорь с Виталием топтались у двери Лариной спальни и, увидев Аллу, обрадовались. 
 - Привет, напарница! - распахнул объятия сыщик. 
 - Алка! Верная боевая подруга! - почти в унисон с ним прокричал Казанова. 
 Но та не спешила пасть в их дружеские объятия. 
 - Какого хрена вы тут разорались посреди ночи? - хмуро бросила она, подходя к ним и стараясь незаметно выровнять дыхание. 
 - Так я же... - растерянно начал Игорь. 
 - Я, я, головка от х...я, - передразнила его Алла, лихорадочно обдумывая, что им сказать, и выгадывая время. 
 - А почему малышка не открывает? 
 - Спит она, - ответила верная боевая подруга. 
 - Но мы стучались. Почему же Ларочка не просыпается? 
 И тут Алла наконец-то сообразила, что сказать: 
 - Доктор ей сделал укол. Велел не беспокоить, а вы тут стучите и орете. 
 - А что случилось? - встревожился Казанова. 
 Верная боевая подруга решила перемешать правду с ложью: 
 - Приступ у неё был. Вечером. Недавно уснула. 
 - Почему опять приступ? 
 - А я откуда знаю? - окрысилась Алла, ещё не придумав причину. 
 - А какого врача вы вызвали? - спросил Игорь. - У малышки свой врач, он её постоянно наблюдает. 
 - Да я-то откуда знаю его телефон? Обслуга вызвала какого-то лекаря, а Ларка лежала в полном отрубе. 
 - Господи, Боже мой! - ахнул Казанова и, повернувшись к двери, опять забарабанил в неё кулаком. 
 "Черт бы побрал этого Витьку, - мысленно ругнула Алла любовника. Какого хрена он так долго телится! Небось, полностью одевается, причесывается, чистит зубы и сейчас завязывает галстук, аккуратист чертов! Ведь выломает сейчас дверь Казанова, как пить дать - выломает". 
 - Да не стучи ты, - попробовала она его урезонить. - Ну, чего ты её пугаешь! Ей сделали успокаивающий укол, а ты колотишься в дверь. Ларка спросонок насмерть перепугается. 
 К счастью, Игорь перестал стучать, и верная боевая подруга тут же этим воспользовалась. 
 - Давайте-ка, ребята, спустимся к бару и выпьем, - предложила она. - А Ларка пусть спит. Утром увидитесь. 
 "Хоть бы Витька скорей пришел и увел их вниз. Тогда бы я выпустила этого засранца из Ларкиной спальни. Небось, сидят там и дрожат, любовники хреновы. Ну, где же этот Витька-то!" 
 - Да не хочу я пить! - заупрямился Казанова. - Останусь тут под дверью. Может, малышка сама проснется. Мне так хочется её увидеть. 
 - Какой же ты эгоист, Казанова, - упрекнула его верная боевая подруга. - Мне хочется её увидеть, - передразнила она его. - А Ларка плохо себя чувствует, еле живая. Пусть отдохнет. Пошли-пошли. Не хера тут стоять целой толпой. 
 Взяв обоих под руки, она попыталась их увести. 
 - Погоди, подруга, - высвободился Игорь. - А вдруг малышке плохо, и она не может позвать на помощь? 
 - У неё звонок есть, - пробурчала Алла, мысленно костеря его за упрямство. 
 - Нет, нужно ломать дверь, - категорическим тоном заявил Казанова. Не может Ларочка так крепко спать. Ей плохо, я чувствую. 
 "Чувствует он, - усмехнулась она про себя. - А ей только что было хорошо, пока тебя не было. Может в этот момент пацан её как раз трахал, а у неё со страху вагинизм приключился, и он вынуть не может. Вот будет номер, когда выломают дверь!" 
 Мысленный черный юмор её немного успокоил, и Алла даже улыбнулась. 
 - Да не дури ты, Казанова. Если начнешь ломать дверь, то перепугаешь её, - сказала она, опять взяв его под руку и пытаясь увлечь за собой. 
 - А я буду говорить, малышка услышит мой голос, - упирался тот. 
 - Да что она поймет со сна-то! Тебе, небось, никогда не делали укол снотворного. А мне сто раз делали, когда на операциях лежала, и я знаю, какая после них башка дурная. 
 - Мне тоже делали, - заявил Игорь. 
 - Да? И кто при этом ломился в дверь и орал дурным голосом? 
 - Пойми, дверь заперта изнутри. Если мы не поможем, Ларочка не сможет сама открыть. Ну, давай вскроем замок, - взмолился он, - мне очень неспокойно. 
 И тут открылась дверь, и вышел Виктор. Он был полностью одет и, как и предполагала Алла, аккуратно причесанн и при галстуке. 
 Произошла немая сцена. Дар речи потеряла даже верная боевая подруга. Она таращилась на любовника и ничего не понимала - как тот оказался в комнате Ларисы? 
 "Ну, Давид Копперфилд!" - мысленно ахнула она. 
 Казанова некоторое время взирал на него в немом изумлении и тоже ничего не понимал. Потом посмотрел на Аллу и увидел, что та крайне удивлена. Виталий казался спокойным и, прищурившись, смотрел на Виктора очень-очень недобрым взглядом. 
 Так ничего и не сказав, Игорь плечом отодвинул Виктора и вошел в спальню Ларисы. 
 Первое, что отметила Алла, войдя следом, - Паоло в комнате нет, - и перевела дух. 
 Свет в спальне уже был включен - то ли его включил Виктор, то ли Лариса. Она лежала, укрытая простыней, и мелко дрожала. По очертаниям её тела было видно, что кроме простыни, на ней ничего нет. Со страху Лара не сообразила укрыться до самого горла, и на её шее и руках были отчетливо видны красные пятна с синеватым отливом. 
 - Малышка! - бросился к ней Казанова. - Кто тебя так? 
 - Я, - сказал Виктор, делая к нему шаг. 
 Тот обернулся, выпрямился и уставился на него с изумлением, ещё не веря. 
 - Ты?! 
 - Я, - подтвердил Виктор, глядя ему в глаза. 
 - За что?!! Да я убью тебя, мерзавец! - заорал Игорь, рванувшись к нему. 
 - Остынь, Казанова, - вмешалась Алла, встав между ними, и тот замер, переводя яростный взгляд с неё на Виктора. - Это я её отделала. 
 - За что? - снова спросил он, но уже на полтона ниже. 
 - За дело, - лаконично ответила верная боевая подруга. 
 - Подруга, не темни. Расскажи, что случилось. 
 - Вряд ли ты придешь в восторг, - тянула время она. 
 - Не отстану, пока все не узнаю, - твердо заявил Игорь. 
 - Какой же ты настырный, Казанова, - покачала головой верная боевая подруга. - Ну, ладно, раз уж тебе непременно хочется это услышать... В общем, Ларка напилась, как свинья, закатила истерику, а потом пожелала покататься на машине и непременно по той узкой дорожке, что над обрывом. Острых ощущений, видите ли, захотелось. А сама пьяная в дым. Я пыталась её выволочь из тачки, ну, и накостыляла, куда попало, чтобы немного привести в чувство. 
 - Не может быть... - не поверил Игорь. - Малышка - и вдруг пьяная... Да она вообще не пьет. 
 - Да-а? - язвительно протянула Алла. - Забыл, что ли, как Ларка упилась, когда вы с Виталькой затеяли стреляться на дуэли, Дантес с Пушкиным хреновы! 
 - Но тогда малышка переволновалась... - Казанова говорил уже спокойным голосом, поминутно оглядываясь на все ещё дрожащую Ларису. 
 - В этот раз она тоже переволновалась. По радио передали, что какой-то самолет опять разбился, - на ходу придумала повод верная боевая подруга, а Ларка вдруг впечатлилась, что твой самолет тоже непременно рухнет, разревелась, потом спустилась к бару и вылакала полбутылки чего-то там. 
 - А ты где была? 
 - Я что ей - нянька? - Алла уперла руки в боки и возмущенно вскинула голову. - Между прочим, я приехала сюда отдыхать, а не разгребать страсти-мордасти на пустом месте. В тот момент я плавала в бассейне, жизнью наслаждалась, пока твоя Ларочка тут рыдала, напивалась и била посуду. И только когда подружка уже выкатила тачку из гаража, я её увидела. Видишь, какая она хваткая? - верная боевая подруга продемонстрировала невесть откуда взявшийся синяк на правом плече, - так вцепилась в меня, что я еле отодрала её руки. А ты говоришь, что она слабенькая. Пьяные все герои. 
 - Но почему Ларочка вся в синяках? 
 - Сам виноват, что купил такую дурную тачку! - напустилась на него верная боевая подруга. - На хер нужна спортивная модель?! Как прикажешь Ларку оттуда выволакивать, когда торчат лишь одна башка да руки? А дверцы она изнутри заперла на контрольку. 
 - Но я купил "Феррари" для себя, - машинально оправдывался Игорь. Малышка никогда не садилась за руль этой машины. 
 - А как напилась, так решила показать нам каскадерские штучки! Мне пришлось чуть не на ходу останавливать тачку. 
 - И как же ты её остановила? 
 - Так и остановила - пришлось врезать любимой подружке и тащить её потом за плечи и шею. Уж я не очень-то тогда разбиралась, куда её колотила. Хорошо хоть по роже не попала, а то бы в кровь разбила - рука у меня тяжелая, а уж когда зла, так особенно. 
 - Но зачем же ты её так... 
 - А ты хотел бы, чтобы мы сейчас обе валялись на дне моря? - заорала Алла, и Казанова вздрогнул и от её голоса, и от страха, что такое могло случиться. 
 - Почему же шофер её не остановил? - возмутился он. 
 - Итальяшка домой ушел, его рабочий день уже закончился. 
 - Так значит, у неё не было приступа? Ты наврала? - с угрозой произнес Казанова. 
 - Был. Потом, когда она протрезвела. 
 - Да не могла малышка так напиться... - покачал головой он, уже поостыв. 
 - А это что, по-твоему? - торжествующе произнесла верная боевая подруга, подняв с пола бутылку коньяка, которую сама же принесла из бара, отпаивая Лару во время сердечного приступа. Жидкость в бутылке плескалась на самом донышке. - Видишь? - для наглядности она поболтала бутылку. Почти пол-литра вылакала твоя непьющая Ларочка. Я, между прочим, до сего момента даже и не знала, что она стащила её из бара и пьет втихаря в своей спальне. 
 Казанова все ещё не верил и смотрел на Аллу расширенными глазами. Чтобы Снежная Королева тайком и в одиночку напивалась?! 
 - Вон, смотри, она всю постель залила, - верная боевая подруга показала на коричневые пятна на простыне, которые сама же и оставила, пытаясь напоить Ларису из бутылки. 
 - Зачем же доктор сделал ей укол, раз она пила спиртное? - сейчас Игоря больше всего волновало Ларино здоровье. - Снотворные нельзя мешать с алкоголем. 
 - Так пила она вчера, а приступ у неё был недавно, - сказала Алла, вспомнив, что сегодня машины в гараже не было. - Видно, её с похмелья прихватило. 
 - Но ты-то где была? 
 - Да я тоже прилично приняла на грудь, - для пущего эфекта верная боевая подруга подошла поближе и будто бы нечаянно дыхнула на него крутым перегаром - она ведь и в самом деле сегодня выпила немало. Игорь невольно отшатнулся, его лицо исказилось брезгливой гримасой. - Думаешь, легко мне было, когда подружка стала вдруг невменяемой? У меня нервы не канаты. Да и нет у меня привычки её колотить. Вот я и распереживалась и успокаивала нервишки, как умела. 
 - Неужели все это правда, малышка? - обернулся к ней Казанова, и тон его был уже совсем иным - жалостливым и нежным. 
 Лариса молча кивнула, кусая губы. На глазах выступили слезы - скорее всего, от пережитого потрясения или облегчения, что верная боевая подруга её в очередной раз выручила, но Игорь расценил её слезы по-своему. 
 - Моя маленькая, не плачь, - растрогался он, кидаясь к ней и опустившись на колени перед кроватью. - Ну, подумаешь, с кем не бывает! Тебе же совсем нельзя пить, ты и от бокала вина пьянеешь. Я понимаю, ты волновалась за меня, но я же приехал, вот он я! - для достоверности Казанова постучал себя кулаком в грудь. - Все будет хорошо, только не волнуйся, тебе нельзя волноваться. 
 Приподняв Ларису за плечи, он положил её голову себе на плечо, укрыл простыней и стал баюкать, как ребенка. 
 Бросив быстрый взгляд на Виталия, Алла увидела, что тот исподлобья смотрит на Виктора и буквально сверлит его ненавидящим взглядом. 
 - Пошли отсюда, ребята, - тихо сказала она и, взяв сыщика под руку, потянула его к двери. Тот вначале упирался, потом перестал сопротивляться и вышел из комнаты. Следом вышел Виктор, тихо прикрыв за собой дверь. 
 Они молча спустились вниз. Алла подошла к бару, отыскала непочатую бутылку коньяка, одним движением свинтила пробку и разлила по высоким стаканам всю бутылку - уже не до этикетных церемоний, у всех нервы на пределе. Поставив все на поднос, она донесла его до столика и без слов сунула мужчинам их бокалы. Виктор был спокоен и улыбнулся ей, Виталик смотрел в сторону и даже не поблагодарил. Так же молча, они сделали несколько добрых глотков. 
 - Ну, а теперь рассказывайте, как было на самом деле, - резким тоном приказал сыщик, поставив наполовину опустевший стакан на столик. 
 - Да пошел ты! - заорала Алла, запустив в него недопитым бокалом. 
 Войдя в спальню, Виктор стянул с себя галстук и аккуратно повесил его на стул. Алла рухнула в кресло, ничуть не заботясь о том, что полы халата распахнулись, и закурила. 
 - Витюш, ответь мне на жгучий вопрос, мучивший меня все это время. Как ты оказался в Ларкиной спальне? 
 - Спустился с верхней лоджии, - спокойно ответил он. 
 - Да ты, ко всем прочим достоинствам, ещё и каскадер! - восхитилась любовница. 
 - А ты считаешь это достоинством? - усмехнулся тот. 
 - А то! 
 - Тогда я рад, что ты находишь во мне немало достоинств, - он церемонно склонил голову. 
 - Даже страшно представить, как ты спускался... А внизу обрыв и море... Бр-р! - поежилась она. 
 - Это было не так уж трудно, - успокоил её любовник. 
 - А пацан был там? 
 Виктор молча кивнул. 
 - Он хоть сообразил спрятаться в шкаф? 
 - Нет. Сидел на кровати и молился. 
 - Вот идиот! - фыркнула Алла. - И куда ты его дел? 
 - Помог ему перебраться на соседнюю лоджию. 
 - Так это ж спальня Казановы! - всполошилась она. 
 - Думаю, Игорь всю ночь проведет в комнате Ларисы. 
 - Но он может хоть на минуту зайти к себе! 
 - Надеюсь, Паоло сообразит незаметно уйти, когда все стихнет. 
 - Раз он такой придурок, то может нечаянно шумнуть или дверью скрипнуть. Казанова выглянет и увидит его в коридоре. 
 - Игорь подумает, что тот хотел что-то украсть, и для этого забрался в его спальню. 
 - Да ну! - отмахнулась Алла. - Казанова ж не идиот. Можно подумать, у мальчишки не нашлось другого времени, чтобы пошарить по комнатам. 
 - Об этом Игорь вряд ли задумается. К тому же, я дал Паоло свою зажигалку и велел держать её в руке. 
 - Зачем? 
 - Чтобы Игорь подумал, будто тот её украл. 
 - Так это ж твоя зажигалка! С какой стати Паоло выйдет с ней из его комнаты? 
 - Мне её подарил Игорь. Зажигалка очень дорогая, он её сразу узнает и решит, что мальчишка лазил по всему дому, но, услышав шум, ничего не успел стащить в его спальне. 
 - Ну, ты голова! - она восхищенно прищелкнула языком. - Оказывается, очень неплохо иметь любовником разведчика. Все продумал! 
 Он лишь улыбнулся и пошел в ванную. Только тут Алла заметила, что любовник чуть заметно прихрамывает. 
 - Стой! - вскрикнула она. - Почему ты хромаешь? 
 - Немного растянул лодыжку. 
 - А ну-ка покажи! - потребовала любовница и, вскочив с кресла, присела перед ним на корточки и задрала сначала одну, потом другую штанину. - Ни хрена себе! - ахнула она, глядя на его распухшую правую лодыжку. - Да ты не растянул, а что-то сломал! 
 - Нет, это не перелом. Наложу тугую повязку, и через недельку все пройдет. 
 Алла, не вставая, подняла голову и некоторое время молча смотрела на него снизу вверх, не находя слов. 
 - Витюш... Нет слов, одни чувства. Ты, как тот спартанский мальчик, которому лисенок раздирал под одеждой грудь, а тот даже и не шелохнулся... 
 - Да ну, не преувеличивай. Растяжение связок - это ерунда. 
 - Но как же ты при Игоре с Виталькой ходил, не хромая! Это ж такая боль! Когда я девчонкой училась носить высокие каблуки, сама не раз падала и растягивала связки. Потом ходить вообще невозможно. 
 Он беспечно отмахнулся и пошел в ванную, почти не хромая. Алла тут же вошла за ним, обняла его сзади и прижалась щекой к его плечу, перебирая волосы любовника. 
 - Знаешь... - сказала она, помолчав. - Я только сейчас полностью осознала, как же тебя люблю... Если ты ещё не передумал на мне жениться, то я согласна. 
 Виктор быстро обернулся и обнял её, но Алла заметила, что он непроизвольно поморщился от боли. 
 - Не делай резкий движений! - всполошилась она. - И вообще тебе нужно срочно лечь, поднять ногу вверх, а потом я наложу тебе тугую повязку. 
 - Сначала я приму душ. 
 - Давай, я тебе помогу. 
 Не слушая его возражений, она усадила его на обтянутую сиреневой кожей кокетливую скамеечку и сама стала расстегивать его рубашку, потом брюки, все сняла, действуя очень осторожно, будто все его тело было изранено, и всего осмотрела. Но никаких ссадин на нем не было. 
 - Как же ты спустился? 
 - Сначала держался руками за нижний выступ лоджии третьего этажа, а потом спрыгнул. Очень торопился, потому приземлился неудачно. Теряю форму, - пошутил он. 
 - Ну, надо же... - покачала она головой. - А я-то, дура, мысленно крыла тебя почем зря... Злобно думала, что ты в этот момент причесываешься и завязываешь галстук. А ты не потерял голову и именно этим и занимался. Если бы ты не вышел к нам одетым с иголочки, то Казанова бы взбесился, и попали бы мы с тобой из огня да в полымя. 
 - Не мог же я позволить себе появиться в спальне дамы в неглиже, улыбнулся Виктор. 
 - До чего ж ты у меня умница... Оказал на всех психологическое воздействие. Мужики так остолбенели, что им и в голову не пришло расспрашивать, что ты делаешь в Ларкиной спальне. Кстати, завтра они придут в себя и начнут пытать тебя на эту тему. 
 - Скажу, что услышал шум и понял, что Лариса спит или плохо себя чувствует, поэтому не может сама открыть дверь. Спустился с верхней лоджии, чтобы ей помочь. 
 - Умница, - ещё раз похвалила Алла. - Хочу такого же сына. Чтобы был настоящим мужчиной, как и его отец. 
 Он внимательно посмотрел на нее, стараясь понять, - говорит ли она это серьезно или лишь под влиянием момента. 
 - Правда-правда, - заверила его любовница. - С сегодняшнего дня прекращаю принимать эти чертовы таблетки. Получится не сразу, должно пройти какое-то время, месяца три, кажется. Но у нас ещё вся жизнь впереди, верно, мой дорогой? 
 - Верно, - заулыбался он, обнял её за талию и, притянув к себе, потерся щекой о её грудь. 
 Алла привыкла любое дело доводить до конца. 
 - Как только вернемся в Россию, сразу же подадим заявление. И через три месяца я стану твоей законной супругой, и, даст Бог, забеременею. 
 - Но ведь я ещё не разведен, - на его лице явственно читалось сожаление. 
 - Ах да! - спохватилась она. - Но это дело недолгое. Дети у вас взрослые, имущественных споров, думаю, не будет - не сомневаюсь, что ты обеспечишь жену всем необходимым. Так что максимум через месяц ты уже будешь свободен. Что нам месяц-другой, когда у нас впереди много-много счастливых лет! 
 Ни разу Алла не видела такого выражения и такой счастливой улыбки на лице любовника. 
 - Всего лишь несколько часов назад я думал об этом, но даже не надеялся, что все произойдет так скоро. Но был готов ждать сколько угодно, пока ты решишь. 
 - А ты почаще совершай геройские поступки, и тогда я перманентно буду шелковая, - пошутила она. 
 К завтраку все вышли хмурые, не выспавшиеся и помятые. Казанова рассеянно звенел ложечкой в чашке кофе, Виталий угрюмо смотрел в сторону, Алла с Виктором были внутренне напряжены и готовы к расспросам, но внешне невозмутимы. 
 - Почему Ларка не встала? - наконец нарушила молчание верная боевая подруга, с аппетитом уплетая хрустящий тост, щедро намазанный маслом и джемом. 
 - Она всю ночь не спала, только сейчас задремала, и я не стал её беспокоить, - ответил Игорь. Он держался естественно, но было видно, что очень расстроен. 
 - А ты всю ночь просидел рядом с ней? - спросила она, желая выяснить, не заходил ли он в свою спальню. 
 Тот кивнул. 
 - Я уже позвонил врачу, он должен приехать с минуты на минуту, но ему придется подождать, пока Ларочка проснется. И так ей не дали поспать. Пусть отдохнет. 
 - А кто не дал ей отдохнуть? - тут же бросилась в атаку верная боевая подруга. Ей совсем не хотелось ещё больше усугублять его чувство вины, она видела, что Игорь очень огорчен, но нужно было увести разговор в сторону, чтобы избежать лишних расспросов. - Я же уговаривала тебя не колотиться в дверь! Ларка бы выспалась, а утром получила бы свой итальянский сюрприз. 
 - Да, сейчас я понимаю, что вел себя как эгоист, - печально вздохнул Казанова. - Но ночью я так испугался, что она лежит там совсем беспомощная, не в силах встать... - он замолчал, уставившись в какую-то невидимую точку. 
 - Ладно, Казанова, не терзайся, - уже другим, мягким тоном сказала Алла, положив ладонь на его руку. - Оклемается Ларка, это же с ней не впервые. 
 - В том-то и дело, - Игорь опять вздохнул. - Только-только я успокоился, что малышка почти поправилась, и вот опять... 
 - Жаль, что здесь нет нашего психиатра. Лидия Петровна быстро привела бы её в норму. 
 - Неужели Ларочка так расстроилась из-за крушения какого-то самолета? Авиакатастрофы бывают часто. 
 Казанова сказал это вовсе не потому, что не поверил версии Аллы - было видно, что он всему поверил. Просто сам удивлялся, как впечатлительна Лариса. 
 Виталий бросил быстрый взгляд на верную боевую подругу и отвернулся. Алла размышляла, сказать ли истинную причину, вызвавшую у подруги сердечный приступ, но решила не усугублять и без того подавленного настроения Игоря. 
 - Ты же сам знаешь, какая она ранимая. Любой пустяк принимает близко к сердцу. 
 - Да... - согласился он, опять вздыхая. 
 - А почему вы не привезли Алешку? 
 - Леша простыл, - вмешался сыщик, по-прежнему не глядя на Аллу и делая вид, что увлечен созданием сложного бутерброда, хотя ещё не съел ни крошки. 
 - Что-нибудь серьезное? 
 - Нет, обычная простуда. Позавчера у него была небольшая температура, а вчера уже нормальная. Я не хотел звонить Ларисе, чтобы не волновать её понапрасну, и решил прилететь и сам сказать ей об этом. Через пару дней улечу в Москву и привезу Лешу, когда он совсем поправится. 
 - А ты останешься на Новый год? - обратилась она к Игорю. 
 - Я должен срочно лететь в Нью-Йорк. У меня там контракт на грани срыва. Гриша Караваев, отвечавший за его исполнение, слег с инфарктом, а его сотрудники мышей не ловят и тянули до последнего. Я об этом узнал только вчера и решил прилететь сюда пораньше, чтобы сделать малышке сюрприз. Потом улечу в Штаты, но к Новому году вернусь. Даже если там у меня останутся дела, я вырвусь на несколько дней, чтобы встретить Новый год с Ларочкой. 
 У неё сжалось сердце - так ей было жалко Игоря. Он мотается туда-сюда, лишь бы увидеть свою любимую, а та... 
 "Ну, засранка Ларка! - мысленно ругнула она подругу. - Такого классного мужика променяла на какого-то сраного итальяшку!" 
 И тут Алла увидела Паоло. Глаза у парня покраснели - то ли не спал всю ночь, то ли плакал, - поднос в его руках дрожал, войдя в столовую, он споткнулся на ровном месте и чуть не свалился вместе с подносом. 
 Дождавшись, когда официант выйдет, она сказала: 
 - Черт, забыла сигареты. 
 Не дожидаясь, пока Виктор предложит сходить за ними, Алла тут же встала и вышла из столовой. Догнав официанта, схватила его за плечо, развернула к себе и с ненавистью выдохнула ему в лицо: 
 - Немедленно убирайся, гаденыш! Чтобы через секунду духу твоего здесь не было! 
 Слов тот, конечно, не понял, но догадался по выражению её лица. 
 - Si, si, signore, - испуганно лепетал он, пятясь от нее. 
 Когда Паоло ушел, Алла взяла с полки в баре запечатанный блок своих любимых сигарет "More" - рачительный хозяин Казанова держал сигареты на любой вкус, - достала пачку, сдернула целлофановую обертку и прикурила. 
 Вернувшись в столовую, она застала ту же картину - сыщик мрачно смотрел в сторону, Игорь невидящим взглядом уставился в стол, лишь Виктор был спокоен и пил кофе. 
 - Хоть католическое Рождество встретим все вместе, - сказала верная боевая подруга, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу. - Казанова, ты приготовил подарки? 
 - Конечно, - рассеянно кивнул тот. 
 - А что ты подаришь мне? - кокетливо спросила она. 
 - Секрет, - ответил он, и наконец его лицо приобрело обычное выражение. 
 - А Ларке? - обрадованная тем, что он отвлекся от своих печальных мыслей, Алла решила закрепить результат, зная, как Игорь любит делать подарки. 
 - Изумрудный гарнитур. Ларочка любит изумруды. 
 - Да, это её камень, - кивнула верная боевая подруга. 
 - Для нас с ней символичный... 
 - Ну-ка, ну-ка, расскажи, - Алла сделала вид, что заинтригована, и уставилась на него с живейшим интересом. 
 - Малышка рассказывала, как в то время, когда мы ещё не были вместе, купила изумрудное ожерелье и при этом с грустью подумала, что изумруды дарят на счастье, и их должен дарить любимый человек, который подарит не только камни, но и счастье. Тогда ей было очень одиноко и тяжело. 
 - Помню, - кивнула верная боевая подруга. - Ее каждый день таскали на допросы. 
 Игорю не хотелось вспоминать о том тяжелом для Ларисы периоде. 
 - И буквально через день мы с ней встретились, а назавтра я купил ей изумрудный браслет, но подарил на 8 марта. Боялся, что Ларочка не примет подарка без повода. 
 - Да, помню, как она явилась в этом браслете на презентацию, в шикарном серебряном платье, вся как серебристая рыбка, и как вы устроили с ней показательные танцы, - с готовностью поддержала разговор Алла. 
 Она видела, что Казанова с удовольствием предается воспоминаниям тогда они с Ларисой были влюблены и счастливы и никого вокруг не замечали. 
 На Виталия сейчас ей было наплевать. Пожалуй, было даже бессознательное желание причинить ему боль - какого черта он сидит, как бука! Ну, не поверил её вранью - а какой нормальный человек поверил бы, что физически сильная, крупная Алла способна так измордовать любимую подругу, в которой еле душа держится?! Но хоть бы делал вид, будто поверил! Ради Игоря, ради самой Ларисы, наконец! 
 Уж ему ли не знать, что она, Алла, никогда ничего не делает без причины. Мог бы догадаться, что есть серьезная причина, и хотя бы подыграть, все ж он сыщик и матерый мужик, а не сопливый юнец, разобидевшийся, что подруга его обманула. Должен управлять своими эмоциями, хотя бы контролировать выражение лица! 
 Казанова сейчас отвлекся, но если бы он не был так зациклен на здоровье своей малышки, то стоит ему глянуть на Виталия, и сразу все поймет. Игорь отнюдь не дурак, а как раз наоборот, очень умный мужик с хорошо развитой интуицией. Это сейчас он так размяк душой от любви, потому глух и слеп, и проглотит любую, самую фантастическую ложь. Но стоит ему прийти в обычное состояние, и Казанова призадумается, а с чего это Виталий так реагирует? Ведь официально тот всего лишь телохранитель Ларисы. 
 Сейчас Алла раздумывала, не пихнуть ли напарника под столом ногой, чтобы хоть немного привести его в чувство и заставить контролировать выражение лица. Но она была так на него зла, что с невольной усмешкой подумала, - символическим пинком дело не ограничится, уж пнет - так пнет, со всей силой врежет по его голени острым носком своей туфли, и тот наверняка от неожиданности и боли подскочит, и это не останется незамеченным Казановой. 
 - Ларка потом носила этот браслет даже с деловыми костюмами, хотя терпеть не может цацки на работе, - подбросила дровишек в угасающую беседу верная боевая подруга, видя, что Игорь опять сник. 
 - Я попросил её об этом, - тут же улыбнулся он. - Малышка вначале немножко поартачилась, а потом согласилась. Не знаешь, она взяла его с собой сюда? 
 - Конечно, - кивнула Алла и уверенно соврала. - Носит, не снимая, и все время тебя вспоминает. 
 Казанова расплылся в улыбке. 
 - Она говорила, что когда покупала ожерелье, у неё было предчувствие скоро её жизнь изменится. И считает, что изумруды и в самом деле принесли ей счастье. 
 - Это уж точно! - с воодушевлением закивала верная боевая подруга. - И ты решил подарить ей ещё больше изумрудов и ещё больше счастья? 
 Она говорила все это не столько ради того, чтобы пролить бальзам на душу Игорю, сколько ради того, чтобы сыщик наконец пришел в себя и понял: Лариса с Казановой, а он - всего лишь третий в этом неравнобедренном треугольнике и останется в этом статусе лишь до той поры, пока будет вести себя правильно, а не дуться и демонстрировать, будто имеет какие-то права на Лару. 
 Бросив взгляд на Виталия - Игорь в этот момент закуривал и не смотрел на нее, - Алла убедилась, что сказанное наконец-то достигло цели. Встретившись с ней взглядом, сыщик некоторое время смотрел на неё и все понял. На миг его лицо стало печальным, но он быстро справился с собой. 
 - А ты какие камни любишь, подруга? - спросил Игорь, глядя на неё приветливо-доброжелательно. 
 - Сапфиры. Но не вздумай мне их дарить! - предупредила она. - И без тебя найдется, кому подарить. Свои любимые камни я готова принять только от любимого мужчины. 
 Алла прижалась бедром к бедру любовника, раздумывая, сказать ли о том, что они решили пожениться, но потом передумала - ещё успеется. Эта новость пригодится, чтобы опять увести разговор от опасной темы, если Казанова вздумает её пытать, что же вчера произошло. 
 - Ну ладно, - сказал Игорь, вставая. - Пойду немножко полежу. В самолете не спал ни минуты, сидел как на иголках, готов был лететь впереди лайнера. 
 Кивнув друзьям, он вышел. 
 - А я погуляю в саду, - тоже поднялась Алла. - Надо проветрить мозги, а то последние дни слишком много пью и курю. 
 Выйдя в сад, она поглядела на чистое небо, на море и вздохнула. Такая красота кругом, жить бы да радоваться, а у них проблема за проблемой... 
 Вилла расположена на горе, над самым морем, и окружена огромным садом. Декабрь, а здесь цветут розы и буэнгевильи. Лариса их очень любит, и Казанова велел посадить разные сорта, чтобы сад круглый год был в цвету. 
 Склон горы от виллы пологий, весь усаженный кустами и деревьями, а к морю спускается крутым обрывом. Чуть вдалеке синеет каскад четырех бассейнов, который Игорь прозвал "тобоганом". В каждый бассейн можно съехать по водной горке, а последняя горка ведет в море. Ради мерзляки Ларисы вода в бассейнах круглосуточно подогревается до двадцати восьми градусов. Алла не любила плавать в такой теплой воде - в жару почти не освежает. Ей больше нравилось слетать с водной горки, в клубящейся воде и пене брызг, в море. Температура морской воды сейчас всего семнадцать-восемнадцать градусов, и было здорово оказаться в прохладной воде после парного молока бассейнов. 
 "Покататься с горок, что ли, - раздумывала она. - Да, пожалуй, освежусь, а то надоело киснуть". 
 И тут она услышала голос Виталия: 
 - Напарница, нам нужно поговорить. 
 Верная боевая подруга нехотя обернулась. То ли он подошел неслышно, то ли она задумалась, но даже не заметила, как тот приблизился. Меньше всего ей сейчас хотелось вести тягомотные беседы, да делать нечего. Дотошный сыщик все равно не отстанет, так что ни к чему тянуть и прятаться от него. 
 Она молча смотрела на него, ожидая, когда тот сам начнет разговор, и рассеянно теребя только что сорванную красную розу. 
 - Что у вас случилось? 
 - Я уже все рассказала, - её голос был совершенно спокоен. 
 - Но это же неправда! 
 - А что бы ты хотел услышать? 
 - Кто так избил Ларису? 
 - Я. 
 - Не верю. 
 - Твое дело, - пожала она плечами. - Но это так и есть. 
 - Неужели Ларочка и в самом деле пыталась сесть за руль? 
 - Не только пыталась, но и села и вывела тачку из гаража. 
 Только тут Алла подумала, что нужно было бы предупредить шофера. Вдруг сыщик начнет его расспрашивать? 
 - И ты её ударила? 
 - Я не хотела, так уж получилось. Ларка уже выезжала со двора, я случайно заметила машину. Вначале думала, что это шофер куда-то поехал, потом увидела её развевающиеся волосы, выскочила из бассейна и помчалась её догонять. Чуть купальник по дороге не потеряла, когда он мокрый, то с меня сползает, - добавила она деталей для достоверности. - Хорошо, что вначале подружка ехала медленно, а то бы мне за ней не угнаться. Спросила её, куда это она направилась, а Ларка говорит, что решила покататься над обрывом. Вижу, баба не в себе, глаза стеклянные и несет от нее, как из винной бочки. Дай, говорю, я сама сяду за руль, вместе покатаемся. Я-то лучше вожу, хоть пьяная, хоть трезвая. А она - нет, хочу одна, и жмет на газ. Я уже успела в дверь вцепиться, Ларка протащила меня несколько метров, а я ору, что сейчас окажусь под колесами, ну, она и притормозила. Поначалу пыталась её отговорить, а подружка ни в какую, совсем невменяемая. Ну, я и стала её выволакивать из тачки. А Ларка вцепилась в руль и никак. Я ей чуть башку не оторвала, пока тащила из машины, потом схватила за руки и кое-как вытянула. Не била я её, успокойся. Просто у неё кожа такая нежная - чуть тронь, и вся в синяках. 
 Алла видела, что сыщик ей не верит - слишком хорошо он её знал. Но пусть хоть делает вид, будто поверил. 
 - А Виктор где был, пока ты за машиной гонялась? 
 - Спал, - ответила она, спокойно глядя ему в глаза. 
 - А обслуга? 
 - Никого уже не было. Все разошлись по домам. Только в холле вертелся мальчишка-официант. Но он ничего не видел. 
 - А приступ у неё был потом? 
 - Вначале я отволокла её в спальню и пошла к себе переодеться - у меня в пылу борьбы бретелька от верха купальника оторвалась. Да и холодно было в мокром купальнике, это ж вечером случилось. А Ларка, видно, за это время выскользнула в бар и стащила бутылку коньяка. Когда я к ней зашла, она лежала в постели, отвернувшись и укрывшись простыней. Я подумала, что подружка заснула, и ушла к себе. Бутылку я не заметила, в комнате было темно. А она, видать, потом коньяком наливалась, стресс снимала. Ларка тоже испугалась, когда поняла, что могла рухнуть в обрыв. Да и у меня морда была очень зверская, и крыла я её трехэтажным матом на всю округу, да и вообще грозилась башку оторвать за её штучки. Утром она вроде, была ничего, встала к завтраку, потом опять ушла в спальню. Мы с ней даже ни о чем не говорили. Я решила, что Ларка ничего не помнит - она ж крепко пьяная была, и не стала освежать её воспоминания. Почти весь день подружка пролежала в комнате, обед ей туда относили. Потом я зашла её проведать, а она спрашивает, почему вся в синяках. Ну, я и рассказала в общих чертах, как было дело. А Ларка разревелась и причитала, дескать, какой стыд, на днях вы с Казановой приезжаете, а она так безобразно себя вела. Рыдала-рыдала и вдруг стала бледнеть и синеть. Я скорей запихала в неё нитроглицерин, ты ж видел, там весь пол усеян лекарствами, это я в спешке их вывалила. Потом ей стало получше, и я велела на всякий случай вызвать доктора. Пришел какой-то хмырь, ни бельмеса по-русски. Ларка была уже ничего, но вся зареванная. Он, видать, решил, что тут какая-то драма приключилась, ну и вкатил ей успокоительное. Велел не беспокоить. Мы оставили её спать. А потом вы приехали и стали в дверь ломиться. 
 - Напарница, я пока не могу решить, в чем ты сказала правду, а в чем нет, - покачал головой Виталий. - Но выясню. 
 - Слушай, сыщик, - начала она тихим и угрожающим голосом, - не лезь, куда не просят. 
 - Нет уж, - он упрямо сжал губы в ниточку. 
 - Повторяю ещё раз - не лезь. 
 - Но, напарница... - начал он, но Алла его перебила: 
 - Заткнись! И заруби себе на носу: это не твоего ума дело! Не бери на себя слишком много. Запомни: я её лучшая подруга, а ты никто. Никто, понял? Ты всего лишь трахаешь её, когда у неё есть охота. Мамой клянусь, - если ты станешь совать свой любопытный нос, я костьми лягу, но ты и на пушечный выстрел никогда больше к ней не приблизишься. Я свое слово всегда держу, и ты это знаешь. И если ты посмеешь ходить тут с похоронным видом, будто у тебя есть право демонстрировать свои чувства, то ты об этом очень пожалеешь. 
 Высказав все это, верная боевая подруга, не дожидаясь ответа, повернулась и пошла к лестнице, ведущей на нижнюю террасу. 
 Почувствовав, что на неё надвинулась тень, она приоткрыла один глаз и увидела стоящего рядом Виктора. 
 - А я не слышала, как ты подошел, - улыбнулась Алла. - Задремала. 
 - Вставай, а то сгоришь. Или, хочешь, я придвину тент. 
 - Придвинь, - она приподнялась на локте. - Нога болит? 
 - Не очень, вполне терпимо. 
 Вчера ночью Алла к собственному удивлению обнаружила в шкафчике, висевшем в ванной, запечатанную упаковку эластичного бинта и наложила ему тугую повязку. Утром Виктор ещё ходил перевязанный, но сейчас был без повязки - видно, намеревался поплавать. Правая лодыжка была ещё немного отечной, но на первый взгляд не очень заметно. Она внимательно следила за его движениями и отметила, что любовник уверенно ступает на ногу и не хромает. 
 Придвинув легкий тент так, чтобы тень от него падала на два шезлонга, Виктор растянулся на соседнем шезлонге и уставился в небо. 
 - Как здесь вчера было хорошо, - вздохнула Алла, переворачиваясь на спину и тоже глядя на чисто-голубое небо. - Я была так счастлива и думать-не думала, что вечер подарит нам столько неожиданностей. 
 - А сейчас ты чувствуешь себя несчастливой? - он повернулся на бок и посмотрел на нее. 
 - Да нет... - покачала она головой. - Но я не привыкла отрывать свою жизнь от Ларкиной. Ее проблемы - это мои проблемы. Сама-то я по жизни везунчик, а подружка все время влипает то в одну историю, то в другую. Иногда думаю - почему все так несправедливо? Я сильная, как лошадь, мне все нипочем, а Ларка хрупкая, а жизнь её все время бьет. Если б все это выпало мне, я бы плюнула и растерла. А подружка зацикливается. Иногда мне кажется, что она так болезненно реагирует на пустяки, потому что все время подсознательно ожидает нового удара судьбы. 
 - Пожалуй, ты все же немного сгущаешь краски, - покачал он головой. Я всегда видел Ларису веселой и улыбающейся. 
 - Потому что ты встречал её, в основном, на тусовках и семейных торжествах. А туда, понятное дело, никто не пойдет в печали. Когда ей плохо, Ларка прячется дома, как улитка в раковину, и плачет. 
 - Она не производит впечатления плаксы. 
 - Подружка никому не любит показываться в слезах, даже мне. Но плачет часто, особенно в последний год. 
 - Да уж, испытаний ей выпало немало, - согласился Виктор. - Но мне кажется, все обойдется. У неё есть человек, который её любит, сейчас ситуация разрешилась, она поправится, и все у них будет хорошо. 
 - Надеюсь. Правда, Ларка сама любит осложнять себе жизнь. Я имею ввиду не вчерашние события, а вообще. 
 - Так ведь обычно и бывает. Не сомневаюсь, что в твоей жизни было не меньше драматических ситуаций, чем у Ларисы, но ты их легко разрешаешь, а она плачет и ждет новых ударов судьбы. 
 - Наверное, ты прав, - вздохнула Алла. - Но ведь свой характер подруге не приделаешь. В юности у нас обеих были в чем-то схожие случаи. Ларкин жених Борька вляпался в грязную историю - с двумя дружками подпоил и изнасиловал малолетку. Потом папаши их отмазали. Я бы на её месте отметелила его хорошенько да и послала, а Ларка впала в депрессию, хотела покончить с собой. Я месяц её караулила, спала в её комнате, еле вытащила подружку. С тех пор она перестала верить мужикам, все время ждет от них какой-нибудь подлянки. 
 Она помолчала, размышляя, стоит ли рассказывать любовнику свою историю. Обычно Алла придерживалась собственного принципа: "Свой голый зад нельзя показывать никому", - и никогда не делилась с кем чем-либо тем, что её не красит. Но сейчас ей почему-то хотелось поделиться. Виктор уже не просто один из любовников. Это человек, которому она доверяет и которого любит. И она решилась. 
 - А мой жених Сашка тоже отмочил финт. Как-то в компании я застукала его с нашей одноклассницей в весьма живописном виде - он со спущенными штанами, а эта сучка на коленях с его членом во рту. Позориться, устроив коммунально-бытовые разборки, я не стала и тут же выскочила замуж за одного придурка, потом за другого, потом за третьего. Наш психиатр говорит, что я нарочно выбирала таких мужей и любовников, которые гроша ломаного не стоят, чтобы к ним не привязываться и помыкать ими - бессознательно мстила всему мужскому племени. И детей от них не хотела. Когда она мне все это объяснила, я поняла сама себя. Психиатр заверила меня, что если я по-другому взгляну на себя и свою жизнь, то обязательно встречу стоящего мужчину, который будет меня достоин. И не прошло и месяца, как я познакомилась с тобой. Так что можешь при случае отнести ей букет цветов. 
 Виктор встал, пересел на её шезлонг и, взяв её руку, прижал к своему лицу. 
 - Обязательно отнесу ей цветы. Я ей очень благодарен, что она сыграла такую важную роль в нашей судьбе. 
 - Мы все ей благодарны. Лидия Петровна классная баба. Вся наша команда бегает к ней и за советом, и за поддержкой, и за добрым словом. Только она привела Ларку в норму, а то подружка совсем загибалась от своих приступов. Казанова готов ноги целовать нашему психиатру. Да и сыщик ходит к ней советоваться. Ко всему прочему, она ещё и прирожденный детектив-аналитик. 
 - Меня больше всего беспокоит поведение Виталия. Он сверлит меня таким ненавидящим взглядом и понятно, что не поверил ни единому слову. 
 - Я с ним уже провела воспитательную беседу. Если он не прочухается, я его отсюда немедленно вышлю. А потом отважу от Ларки. 
 - Как же ты это сделаешь? - улыбнулся любовник. 
 - Еще не придумала, но придумаю. Да хоть бы скажу подружке, что он спит со мной, а с ней изображает любовь. 
 - Ну, тогда это будет для неё ещё одним потрясением. 
 - Не будет, - заверила верная боевая подруга. - Я скажу так, что она станет его презирать, но ни слезинки не прольет. Ларка уже не раз собиралась с ним порвать. Но у неё все волнами - то он ей надоел, то она опять с ним любится. Подружка сама мне призналась, что по сравнению с Казановой, Виталька просто дублер и не очень-то качественная замена. Она с ним, в основном, когда Игорь в отъезде. Если бы сыщик сам её не домогался, Ларка бы давно уже остыла. Ей жалко его, вот и держит при себе. Мужик-то он неплохой, хоть и бывший мент. А Казанова, дурачок, приставил Витальку к ней телохранителем. Пустил козла в огород, - фыркнула она. 
 И тут Виктор решил ответить любовнице откровенностью за откровенность. 
 - Прости меня, я ведь вчера не все тебе рассказал, - начал он, но Алла его перебила: 
 - Я знаю. Ты умолчал, что Виталька вольно или невольно бросал на Казанову тень, так? 
 - Ну, не совсем так, - возразил Виктор. - Скорее, это было невольно, как бы бессознательно. 
 - Да, поначалу сыщик так себя и вел. Когда он начал расследование смерти Ольги, однажды мы с ним разговаривали, и у него мелькнула подленькая мыслишка, что если Ларка узнает что-то плохое про Казанову или тот опять пустится в блядки, то она достанется ему. Виталька тут же сам устыдился и прогнал эту мысль, но что было - то было. Я тогда ему прямо об этом сказала и предупредила, что если он посмеет подгадить Игорю, то останется без яиц. Он, вроде, внял. Но потом, думаю, такая мысль его не раз посещала. Ты бы видел, как он меняется в лице, когда Казанова целует Ларку у него на глазах. 
 - Да, ему не позавидуешь... 
 - Мне тоже иной раз его жалко. Я ему с самого начала сказала, чтоб отвалил от моей подружки, а он твердит, что любит её и никогда не сделает ничего плохого ни ей, ни Игорю. Будем надеяться, что сдержит слово. 
 Посмотрев в сторону виллы, Алла увидела на верхней террасе Виталия и обернулась к любовнику. 
 - Как бы он не пошел в гараж, сыщик чертов! Может, позвать его сюда, а я пока сбегаю и поцарапаю машину, чтоб выглядело достоверно? 
 - Не стоит, - покачал головой Виктор. - Если бы Лариса неосторожно выводила её из гаража, то были бы более значительные повреждения. Да и шофер может заметить, что с вечера ставил целую машину, а сейчас на ней появилась царапина. 
 - Тогда я пойду поговорю с шофером, чтобы случайно чего не сболтнул. 
 - Как же ты с ним поговоришь? Он же не понимает по-русски. 
 - Черт! Я и забыла! Может, оно и к лучшему, что обслуга не знает языка - ни сыщик, ни Казанова не смогут ни о чем расспросить. Не притащат же сюда переводчика, чтобы затеять настоящее расследование. 
 - Игорь этого, безусловно, не сделает - он тебе поверил. А Виталий... Этот вряд ли успокоится. 
 - Надеюсь, что я достаточно сурово с ним поговорила, и он внял. Давай позовем его сюда, чтобы не шлялся и не вынюхивал. Пусть будет у нас на глазах. 
 Привстав с шезлонга, она замахала рукой и прокричала: 
 - Виталь! Иди к нам! 
 Тот обернулся и в ответ приветливо махнул рукой и заулыбался - видно, обрадовался, что у них с Аллой опять мир. Показав на дом, он приложил палец к губам - дескать, тише, Лариса с Казановой отдыхают, и жестами изобразил, что ему нужно переодеться. 
 Она согласно кивнула и откинулась на спину. 
 Когда Виталий подошел, уже в плавках, Алла решила избавить мужчин от необходимости подыскивать индифферентную тему для разговора и предложила: 
 - Пошли, ребята, покатаемся с горок и макнемся в море. 
 Встав с шезлонга, верная боевая подруга первой пошла в сторону тобогана. 
 Казанова устроил все с комфортом. Везде проложены вымощенные красивой плиткой дорожки, вечером загорается подсветка плиток, и Алла очень любила ходить по ним ночью - казалось, будто идешь по лунной дорожке в сказочном саду. 
 По обе стороны дорожек сплошной стеной метровой высоты тянутся цветущие кусты роз, в них спрятаны изящные светильники, и по ночам эта светящаяся стена с причудливой игрой света и тени очень живописна. В саду много уютных беседок, в каждой бар с холодильником, где есть напитки на любой вкус - Игорь не терпел, чтобы обслуга мелькала, когда ему хочется уединиться с Ларисой. 
 Возле тобогана широкая площадка, открытая к морю, где расположен крытый бар с кондиционером, посередине длинный стол с удобными плетеными креслами, покрытыми мягкими чехлами, рядом солярий с шезлонгами и креслами. Водные горки работали круглосуточно, а с вечера автоматически включалось освещение - Казанове нравилось купаться ночью. 
 - Чур, я первая, - заявила Алла, подходя к никелированным поручням водяной горки и присаживаясь на корточки. 
 В сильной струе воды ей не удалось удержаться на корточках, и она с хохотом шлепнулась на ягодицы. Влетев в бассейн вперед ногами, она быстро перевернулась в воде и поплыла к противоположному краю, выбралась на площадку и оглянулась. Виталий уже несся по горке на спине и въехал в бассейн почти без брызг. В несколько быстрых взмахов он достиг площадки и оказался рядом с верной боевой подругой. 
 - Давай съедем вместе и стоя, - предложила она. - Посмотрим, сколько удастся удержаться. 
 Обняв друг друга сзади за талию, они одновременно сделали шаг вперед, но не продержались и пары секунд. Алла опять шлепнулась на пятую точку, а сыщик на колени и так, кучей-малой, они влетели во второй бассейн. Выбравшись на площадку, она обернулась и посмотрела на Виктора, стоящего на предыдущей площадке. 
 - Догоняй, - махнула ему любовница. 
 Через минуту тот стоял рядом с ними. 
 Теперь Виталий поехал на спине головой вперед. Его лицо скрылось под пенящимися клубами воды, и Алла даже испугалась, что он захлебнется, но тот уже достиг третьего бассейна и плыл к следующей площадке. Виктор тоже решил повторить его маневр и лег на спину. 
 - А я тебя оседлаю, - заявила любовница, усаживаясь ему на грудь и отталкиваясь пятками от гладкого дна горки. 
 - Привет! - услышала она сверху голос Казановы и подняла голову. Тот стоял у поручней, улыбался и махал рукой. 
 - Давай к нам, - прокричала Алла. 
 Первую горку Игорю удалось одолеть стоя, и она наградила его аплодисментами. Но на второй он не удержался на ногах и въехал в бассейн на боку. В третий раз опять упрямо встал, и ему удалось удержаться на ногах. 
 Вскоре все четверо оказались в море, и каждый при этом громко выдохнул: 
 - У-ух! 
 Морская вода все же было холодной, особенно в контрасте с водой в бассейнах и водяных горках. 
 - Подруга, не увлекайся, - предупредил её Казанова. - Я хоть и тренированный, но однажды ногу свело судорогой, еле выплыл. Тут глубина ого-го! 
 - Чего мне бояться, когда рядом трое мужиков! - рассмеялась она, отфыркиваясь. - Вытащите как-нибудь, в воде моего немалого веса не чувствуется. А вообще-то я холоду привычная. Дома в полуголом виде делаю зарядку на лоджии даже при минусовой температуре. 
 - А Ларочка теперь боится плавать в море, - сказал он, - подплывая к ней. - Однажды её коснулась то ли рыба, то ли ещё что-то, она так испугалась, что чуть не утонула. Меня здесь в то время не было, хорошо, что Виталий был с ней. 
 - Я выбираюсь. Вода слишком холодная, - сообщил Виктор и поплыл к поручням, установленным рядом с желобом последней водной горки. 
 - И нам пора, - сказал Виталий, направляясь туда же. 
 Все четверо поднялись по ступенькам на широкую площадку. Здесь тоже стояли кресла и шезлонги, под тентом и под открытым небом, - для всех желающих посидеть у моря. В специально сделанной нише в виде пещеры был устроен уютный бар. 
 Вечером и ночью тут было очень красиво. Автоматически включалась подсветка, блики света скользили по волнам, можно было включить музыку или сидеть в тишине и предаваться философским мыслям. Или просто ни о чем не думать и смотреть на море. Да и днем здесь замечательно. Можно чудесно провести время, то плавая, то валяясь в шезлонге и попивая любимый напиток. А уж для желающих уединиться и заняться любовью на лоне природы - так просто райские условия. Кругом ни единой души, спереди море, сзади почти отвесная скала. 
 Алла и Виктором в первый же вечер освятили это святое место. Сначала в порыве страсти чуть не сломали один из шезлонгов, потом сидели в креслах и любовались закатом.
 Сам любитель комфорта, Казанова и гостям создавал все условия, чтобы они могли отрешиться от российских проблем и ощутить себя почти в раю. 
 Мудрый Игорь, проигнорировав пословицу "Любишь кататься, люби и саночки возить", велел установить не только лестницу, ведущую к верхней площадке, - для желающих физических нагрузок, но и подъемник - для ленивых. 
 Казанова с Виталием направились к лестнице, а Алла, памятуя о больной лодыжке любовника, взяла его за руку и потянула к подъемнику. Войдя в кабинку, она бросила последний взгляд на море. 
 - Хорошее место - Сицилия. Здорово очутиться в итальянском раю посреди московской зимы. Здесь я узнала о тебе столько нового и столько хорошего... И именно здесь моя судьба круто переменилась. Ты мой итальянский сюрприз... 
 - Ты тоже мой итальянский сюрприз. Оказывается, раньше я тебя совсем не знал. Теперь понял, почему все называют тебя верной боевой подругой. Я счастлив, что мы вместе. 
 Обняв его, Алла прижалась к нему всем телом. 
 - Я тоже. Помнишь, как мы провели на этой площадке первый вечер... тихо произнесла она. 
 - Этого я до конца дней не забуду. Тогда я думал, что после такого и умереть не страшно. 
 - Нет уж, умирать мы не будем. Нам ещё сына вырастить надо. 
 Улыбнувшись, он нежно поцеловал её. 
 - Не заводи меня, а то сию минуту стяну с тебя плавки, - сказала Алла через несколько секунд, и тут же почувствовала - он вовсе не прочь. - Ах ты, мой любимый, - рассмеялась она, опускаясь на корточки и стягивая с него плавки. 
 Казанова с Виталием сидели на верхней площадке и пили пиво. В баре были всевозможные напитки на любой вкус, но сам Игорь любил только коньяк и пиво. Сыщик, как и многие русские люди, раньше пил водку, но познакомившись с Ларисой, перешел на коньяк. В данный момент ему было все равно, что пить. Пожалуй, он не отказался бы и от стопки водки, но опасался, что Казанова будет удивлен, с чего это он пьет крепкие напитки в первой половине дня. 
 Потягивая пиво и глядя на море, Виталий думал все о том же - что случилось с Ларисой, и почему Виктор оказался в её комнате. Он бы мог спросить его самого и намеревался поговорить с ним, но после того, как Алла ему пригрозила, отказался от своего намерения. Ее веселье, когда они скатывались с водяных горок, его не обмануло - напарница всего лишь хочет показать, что все нормально, они отдыхают и развлекаются, а вчерашние события - табу. Ему вовсе не хотелось рисковать - Виталий не сомневался, что Алла осуществит свою угрозу, если он не поддержит её игру. 
 Но что же все-таки произошло? Сыщик не верил, что Лариса напилась, и уж тем более, напивалась в одиночку по такому пустячному поводу. Она, конечно, впечатлительная, но он с нею уже более полугода и видел её в разных ситуациях. Эта внешне хрупкая женщина сильна характером. Да, Лара очень ранима, болезненно переживает многое, но она не из тех, кто расползается из-за ерунды. Уж пить тайком точно не станет. С её здоровьем это прямой путь к могиле, а Лариса очень привязана к сыну. 
 Да и верная боевая подруга ведет себя неестественно. Пусть она хорошая актриса, соврет и глазом не моргнет, но его ей не обмануть. Если напарница так яростно вскинулась, значит, дело касается любимой подруги. 
 Единственная версия, которая сейчас приходила в голову, - Виктор хотел завести интрижку с Ларисой, может быть, пробрался в её комнату и пытался ею овладеть, та отбивалась, потому вся в синяках. 
 Виталию и в голову не могло прийти, что Лариса может польститься на кого-то из обслуги - на его взгляд, не та это женщина. Королева, хоть и не Снежная. 
 Даже проницательные сыщики не все знают о непредсказуемости женской натуры. Женщины и в самом деле могут все - и хорошее, и не очень. Руководствуясь мужской логикой, женщин не понять, - у них своя логика. Импульсивность их поступков порой вызвана сиюминутным желанием. Да ведь и мужчины частенько этим грешат, правда, не желают в этом признаваться, выстраивая систему самооправданий. Может ли привлекательный, самодостаточный мужчина, имеющий жену, любовницу и даже двух любовниц, воспылать желанием к смазливой горничной или ещё кому-то из обслуживающего персонала, и реализовать свое желание? Да запросто! Почему же женщина не может? 
 От Виталия не укрылось, что Виктор прихрамывает, но старается это скрыть. Видимо, была какая-то борьба, и ему тоже порядком досталось, решил он. Алла, разумеется, обо всем догадалась. Может быть, именно она-то и отделала любовника. Но не в её правилах выносить сор из избы. С Виктором разберется потом, в Москве, пошлет его трехэтажным и выкинет из своей жизни, но здесь верная боевая подруга держится как кремень, чтобы ни Игорь, ни он, Виталий, ни о чем не догадались. 
 Их приезд оказался для всех троих полной неожиданностью. Никто из них не обрадовался, наоборот, растерялись и испугались. Алла почему-то упорно хотела увести их от спальни Ларисы. Знала, что там Виктор? Или догадалась, убедившись, что его нет ни в её, ни в его спальне? Давала ему время одеться? Или все же не подозревала, что её любовник находится в спальне подруги? 
 Сыщик вчера внимательно смотрел на обоих и видел, что для напарницы появление любовника было полной неожиданностью. Равно как и для всех остальных. Сам Виктор держался невозмутимо, но тут нечего удивляться, учитывая его профессию. Если бы это было впервые, то импульсивная Алла первым делом набросилась бы на него, требуя немедленно объяснить, как тот очутился в спальне подруги. Однако верная боевая подруга была изумлена, но не возмущена. 
 Анализируя её поведение, Виталий понял, что Алла импровизировала на ходу. Потому она и хотела увести их от двери, чтобы потом тайком сходить к подруге и изложить ей свою версию. А Лариса была напугана, но вовсе не в таком состоянии, чтобы не суметь встать и открыть дверь. Значит, она тоже ждала, пока Виктор оденется? Или просто растерялась, попав в двусмысленную ситуацию, - в её спальне мужчина, который её домогался, а в дверь ломятся двое других любовников. Если бы она была с ним близка, Лариса могла спрятать его, а потом отослать Игоря, чтобы дать Виктору возможность уйти. 
 А версия верной боевой подруги просто смехотворна. С чего вдруг эти трое разбежались по разным местам? Алла якобы плавала в бассейне, Виктор спал, а Лариса пила в одиночку. Совершенно нетипично. Скорее, верная боевая подруга составила бы компанию Ларе, они бы вместе выпили, а потом отправились плавать. Можно предположить, что все трое, побыв какое-то время вместе, потом разошлись по своим комнатам отдохнуть, в это время Виктор пробрался в спальню Ларисы и попытался силой овладеть ею. 
 Следы на её шее - типичные засосы, а отнюдь не синяки от пальцев. Уж ему ли не знать, какими бывают следы пальцев! Такие пятна невозможно получить, даже если допустить, что Алла силком тащила подругу из машины. Вот на руках у неё точно синяки. Значит, Виктор удерживал её за руки и впивался ей в шею поцелуями. Совсем, что ли, потерял голову, идиот старый? Может быть, Лара стала кричать, тут ворвалась верная боевая подруга, и её любовнику крепко досталось? Или Алла спала, а Ларисе все же удалось выставить его из своей спальни. 
 "А может быть, Виктор её изнасиловал? - вдруг обожгла его страшная мысль. - Ведь Ларочка была просто потрясена. Плакала. Не вымолвила ни слова. И, конечно, напарница не могла рассказать ни Игорю, ни мне, что привезла к подруге любовника, который решился на насилие. Да Казанова убил бы их обоих". 
 Тут появились Алла и Виктор. Оба выглядели счастливыми и безмятежными. Но сыщика это не удивило, они и до этого выглядели как ни в чем ни бывало. Видно, верная боевая подруга решила с блеском доиграть свою роль до конца и заставила любовника соблюдать правила игры. 
 Виталий знал, что здесь, на вилле, у Казановы есть оружие - он любит стрелять, регулярно ходит в тир, чтобы не утратить навыки. Есть у него оружие и в Москве. Свою "Беретту" он проиграл в преферанс Алле, но потом купил себе револьвер. "Кольт", из которого застрелилась Ольга, ему ещё раньше проиграла в преферанс верная боевая подруга, правда, от этого засвеченного оружия Казанова наверняка давно избавился. 
 "Если Игорь узнает, что сотворил Виктор с Ларисой, тому не жить, подумал сыщик. - А если Казанова останется в неведении, то я сам накажу этого подонка". 
 Переодевшись, Алла зашла к подруге. 
 - Ну, как ты, мать? 
 - Уже нормально, - улыбнулась Лариса. 
 - Так чего ж до сих пор валяешься в постели? Вставай, лентяйка. Пошли жрать. В тюрьме нынче макаро-оны, - сказала она, подражая герою фильма "Джентльмены удачи". 
 - Как же я выйду с такими синяками? 
 - Так их уже видели все заинтересованные лица! 
 - Ал, спасибо за все... 
 - Кушай на здоровье, - беспечно отозвалась верная боевая подруга. Все, дорогая, высрали ту ситуацию. Забыли навсегда. И никогда мне о ней не напоминай, а то опять наставлю тебе синяков. 
 - Как же мне теперь с Игорем?.. 
 - Он к тебе не полезет. Скажи, что все ещё плохо себя чувствуешь, и Казанова морским узлом завяжет. Он тут всего на пару дней, потом уедет. 
 - Да, Игорь мне сказал. 
 - Виталька тоже скоро вернется в Москву за Лехой. 
 - Я звонила домой. Алешка уже лучше себя чувствует, температура нормальная, только насморк. 
 - Ну и ладушки. Мы с Витюшей сдадим вахту и тоже укатим, а ты тут останешься с Виталькой и сыном. 
 - Я Виталика сегодня ещё не видела. 
 - Увидишь. 
 - Как думаешь, он поверил? 
 - Поверил, - обнадежила верная боевая подруга. 
 - А где Паоло? 
 Алла испытующе посмотрела на нее. 
 - Мать, ты что, все ещё собираешься крутить с ним амуры? 
 - Нет... - Лариса растерялась и смутилась. 
 - Ты мне лапшу на уши не вешай! Имей ввиду, дорогая, меня тут уже не будет, отмазывать тебя будет некому. 
 - Да я вовсе не собиралась! Просто боялась, что он чем-то себя выдаст. 
 - Уже не выдаст. 
 - Что ты с ним сделала? - испугалась Лара. 
 - Да ничего я ему не делала! - отмахнулась верная боевая подруга. Просто выгнала и все. У него утром была такая перепуганная рожа, любой бы понял, - малец не в себе, и тут дело не чисто. 
 - А-а... - Лариса облегченно вздохнула. 
 - А ну-ка поклянись, что больше на пушечный выстрел его к себе не подпустишь, - потребовала Алла. 
 - Клянусь! - серьезно ответила Лара. - Честно, Ал, мне с ним уже не хочется. 
 - Еще бы! - хмыкнула верная боевая подруга. - Так натрахалась, небось, сперма аж из ушей выплескивалась. 
 Лариса покраснела и отвернулась. 
 - Мать, ты хоть предохранялась? 
 - Нет... 
 - Вот ведь дура-то! - всплеснула руками Алла. - Так я и знала! Хотела даже презервативы тебе занести, но у вас тут такой трах и стон стоял, что решила не ломать вам кайф. Тем более, что все равно опоздала. И что ты теперь думаешь? Вдруг залетишь? 
 - Вряд ли... По срокам не должна. 
 - Ну, при нашем-то армянском бабском счастье это дело всегда невпопад - когда боишься залететь, непременно влетишь, а когда мечтаешь о ребенке, хрена с два! 
 Лара покаянно вздохнула и промолчала. 
 - Ну, если уж тебе так "повезло", тогда оставляй этот итальянский сюрприз. Кто бы ни получился, вырастим. Если тебе самой не сгодится, я усыновлю или удочерю. 
 - Ты с ума сошла, Алка! 
 - А что? Запросто. Пусть у меня будет двое детей. Я теперь и сама решила родить. Со вчерашнего дня не принимаю свои пилюли. Мы с Витюшей решили пожениться. Так что за эти оставшиеся дни я, может быть, тоже получу свой итальянский сюрприз. Внутрь, - добавила она со смешком. 
 - Подруга, поздравляю! - искренне обрадовалась Лариса. 
 - Да рано еще. Я пока свой сюрприз не получила. 
 - Я про вашу помолвку. 
 - А, ну, тогда спасибо. Но нашим мужикам пока об этом не говори. 
 - Почему? 
 - В Москве скажу, в торжественной обстановке, когда соберемся всей нашей командой. 
 - А Николай ведь тоже теперь в нашей команде. Как ты с ним? 
 - Я его мы вычеркнем из списка, как в известном анекдоте. Он теперь мне без надобности. Пусть у ребенка будет только один отец. 
 - А Слава? 
 - И Славку бортану. Всех любовников на хер! У меня теперь есть мой собственный итальянский сюрприз по имени Витюша, от которого я надеюсь получить маленький сюрпризик. А ещё лучше - сразу двойню. Уже и имена придумала. 
 - Какие? - спросила заинтригованная подруга. 
 - Сама догадайся. 
 - Если девочка, то, наверное, Лариса. 
 - Умница, - похвалила Алла. - Желаю увековечить имя любимой подружки. А угадай имечко будущего мальчика. 
 Лара наморщила лоб, глядя на нее. 
 - Дмитрий? - неуверенно спросила она. Так зовут отца Аллы. 
 - Вот еще! - фыркнула та. С тех пор, как отец оставил её мать ради молоденькой аспирантки, она и слышать о нем не хотела. 
 - Тогда не знаю. 
 - Эх ты! Игорь, конечно. 
 - Вот бы не подумала... - растерянно произнесла Лариса. 
 - А что? Желаю тебе, чтобы ты до конца своих дней прожила в счастливом союзе с Казановой, и мои дети - а мне нужно не меньше двух, - тоже были неразлучны и носили имена моих любимых друзей. 
 - Спасибо, - Лара так растрогалась, что на глазах выступили слезы. 
 - Но, но! - одернула её верная боевая подруга. - Кончай шмыгать носом, а то Казанова опять расстроится. 
 - Все, все, не буду, - Лара промокнула глаза уголком простыни. 
 Увидев пятна на белье, Алла скривилась. 
 - Фу, мать, валяешься в антисанитарных условиях! Прикажи сменить постельное белье. 
 - А кому? Раньше это была обязанность Паоло. 
 - Надо взять другого боя. Но теперь уж выбирать буду я, и выберу такого, на которого у тебя не встанет. Кстати, нужно поменять всю обслугу, чересчур они у тебя смазливые. 
 - Да я больше никогда... 
 - Не свисти, зимой не пашут! - перебила её верная боевая подруга. - А то я тебя не знаю, козу блядливую! 
 - Как хочешь, - кротко ответила Лариса. 
 Одарив её насмешливым взглядом, Алла сказала: 
 - Хоть какая-никакая польза от вчерашнего. А между прочим, старушка, почему бы тебе не принять наконец предложение Казановы? 
 - Но мы с ним решили пожениться, когда Алешка закончит школу и поедет учиться в колледж заграницу. 
 - Тот, кто назначает какой-то срок: "Поженимся, когда...", - всего лишь ищет оправданий. А тот, кто и в самом деле хочет, тот женится. Бери пример с меня. Я была уверена, что остаток дней проживу холостой. А потом в одночасье решилась. И ты не тяни, подруга. Давай вместе подадим заявление и устроим свадьбу в квадрате, в один и тот же день. Сэкономим, а? 
 Лариса рассмеялась - чтобы транжира Алка экономила? 
 - Я подумаю, - ответила она, отсмеявшись. 
 - Ты уже почти год думаешь, пора бы и надумать, - не отставала верная боевая подруга. 
 - Ладно. Раз ты решила торжественно объявить о вашей с Витей помолвке перед всей командой, я, может быть, тоже решусь, - на самом деле Лариса ещё ничего не решила и сказала подруге лишь бы та отстала. - Мне ведь ещё надо развестись с Мишей. 
 - А Витюше тоже предстоит развод, так что можно все сделать параллельно. 
 - Сначала мне нужно поговорить с Мишей. Жалко мне его. 
 - Ну, хватит ныть, - одернула её верная боевая подруга. 
 - Но мне правда его жалко... Чем нам плохо с Игорем? Мы и так почти как муж и жена. 
 - "Почти" не считается, - непреклонным тоном заявила Алла. - Тебя все устраивает, а Казанова страдает. 
 - Да ничуть он не страдает! А об Алешке ты подумала? Миша его обожает, а Леша отца. Что ж я буду их разлучать? 
 - Но ведь Алешка и к Казанове очень привязан. Ты ж заставляешь сына врать. 
 - Я не заставляю, он и сам все понимает. 
 - Что может понимать двенадцатилетний пацан? 
 - Да ты себя-то вспомни в двенадцать лет? Ты уже вовсю крутила романы со взрослыми мужчинами и чуть ли не замуж собиралась. 
 - И правда... - согласилась Алла. - Но я-то типичная акселератка, а Леха совсем малец. 
 - Ты его уже три месяца не видела. Он за это время, знаешь, как вырос! Ростом уже выше меня. 
 - Да ну? - изумилась верная боевая подруга, крестная мать Алеши. - Ты права, давно я крестника не видела. Как только вернусь в Москву, непременно заеду к нему. Хорошо бы мне родить дочку, я бы её замуж за Леху выдала... размечталась она. 
 - Да ну тебя! - махнула рукой Лариса. - Вечно ты что-то выдумываешь! 
 - Ну, ладно, - сказала подруга, вставая. - Значит, категорически не хочешь за Казанову? 
 - Осталось всего-то пять лет. Этот год пролетел как одно мгновение. И пять лет пролетят так, что мы и не заметим. 
 - Да-а, мать... - вздохнула Алла. - До совершеннолетия годы тянутся, как резиновые, так нестерпимо хочется повзрослеть, а после тридцати они летят, как недели. Оглянуться не успеваешь - здравствуй, жопа, Новый год пришел! Кстати, дорогая, мы впервые будем встречать Новый год врозь... запечалилась она. 
 - А ты оставайся здесь, - предложила Лара. - Вместе встретим. Игорь тоже прилетит. И Виталик будет. 
 - Нет, мать, я женщина трудовая, не могу надолго оставлять фирму без присмотра. Да и Витюше нужно через два дня быть на работе. Что ж, он будет встречать Новый год в Москве, а я тут? Мы ж теперь жених и невеста. По примете - с кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь. Если я встречу его одна, то нашей свадьбе быть не суждено. А я на старости лет рискую стать суеверной. 
 - Может быть, мне прилететь в Москву на праздники? 
 - Да зачем лишать Леху удовольствия? У него через пару дней начинаются каникулы, здесь столько впечатлений, а он будет телепаться в нашей грязной и холодной Москве? Нет, пусть пацан погреется на солнышке, поплавает, окрепнет и наберется сил для следующей учебной четверти, она самая длинная. 
 - Ну, ладно, - согласилась Лариса. 
 - Да вставай ты, скорее, - поторопила её Алла. - Наши мужики, небось, заждались. 
 Через два дня подруги провожали всех троих мужчин в аэропорту Палермо. Так получилось, что они улетали одним рейсом. Виктор мог посвятить отдыху всего восемь дней, а Алла планировала побыть на вилле подруги две недели, потом решила улететь вместе с любовником, но Казанова попросил её побыть с Ларисой до возвращения Виталия - вдруг у Лары опять случится сердечный приступ. Верная боевая подруга согласилась остаться на пару дней, и Игорь обменял её билет. 
 Вернувшись на виллу, подруги сели в холле. Новый официант принес Ларисе бокал вина, а Алле её любимый коньяк - это был единственный спиртной напиток, который она употребляла. 
 Проводив взглядом официанта, верная боевая подруга скривилась: 
 - Ну и квазимодо! Похоже, я малость переборщила. Надо было выбрать серединка-наполовинку, например, старенького, лысенького, но вполне симпатичного. А этот просто орангутанг, будто только что слез с дерева. 
 - Да, он несимпатичный, - согласилась Лара, отпивая глоток вина. - И взгляд у него какой-то недобрый. 
 - Может, он вчера объявил вендетту? Все ж это Сицилия. Или он член местной мафии, а официантом устроился для прикрытия. Или замышляет какое-то злодейство на твоей вилле... - она произнесла последнюю фразу тоном, каким дети пугают друг друга страшными сказками. 
 - Тебе бы все шутить по-черному, - поежилась Лариса. 
 Алла внимательно посмотрела на подругу. От неё не укрылось, что та вяловата, грустна и непривычно молчалива. Через силу поддерживает разговор, но думает о своем. 
 - Скучаешь по своему смазливому бою? - спросила она. 
 - Немного, - призналась Лара. 
 - Неужели этот малец тебя так зацепил? 
 - Ты зря его так обзываешь, Ал... Паоло очень забавный и милый. Называл меня Мадонной... 
 - Это он, видно, певичку имел ввиду, хотя ты на эту потасканную шлюшку-эксгибиционистку совсем не похожа, - принялась дурачиться верная боевая подруга, чтобы сбить Ларису с лирического настроения. 
 - Не надо, Ал... - попросила та. 
 - Ну и ну... - покачала головой Алла. - Сердцем-то я тебя понимаю и глубоко сочувствую, но разумом не могу, уж прости. Ты бы и сама взяла мозги в руки, старушка. Понятное дело, молоденький и новенький, но все же... 
 - Я все понимаю, - грустно сказала Лара. - Но даже во сне его видела. Однажды чуть Игоря не назвала его именем. Слава Богу, вовремя прикусила язык. 
 - Сама-то представь, к чему все это могло привести. Если бы я его не вытурила, он бы терся тут и смотрел на тебя влюбленными глазами. Каково Алешке-то увидеть, что его мать обжимается с каким-то юнцом? Ты ж совсем не в силах совладать с собой. Непременно опять позвала бы его в свою спальню. И опять бы весь дом сотрясался от ваших охов и стонов. 
 Лариса опустила голову. В её бокал капнула одна слезинка, потом другая. 
 - Да не плачь ты, - ласково сказала Алла. - Иногда бабе нужно ведь и зубы сжать. Есть такое понятие как материнский долг. Да и много других важных понятий тоже. Да, мы с тобой хорошо за свою жизнь поблядовали, но ведь рано или поздно этому должен прийти конец. Или я не права, ну, скажи? 
 - Права, конечно, - прошептала Лара, вытирая слезы ладонью. 
 - Ты наконец-то встретила классного мужика, и я тоже. Они нас любят, и мы их любим. Держаться нужно за них обеими руками и каждый день благодарить судьбу, что нам так повезло. 
 - Да, - кивнула Лариса, не поднимая головы. - Да. 
 - И вспомни, сколько у нас с тобой было никчемных мужиков, продолжала свою душеспасительную речь верная боевая подруга. - Ведь почти никого из них и вспоминать-то неохота. Трахатели, вот и все. Что, не так? 
 - Так, - призналась подруга, упорно не глядя на нее. 
 - Ты-то каждый раз влюблялась, думала, что наконец пришла большая и чистая любовь, а уже через месяц, а то и через неделю-другую опять убеждалась, что это самообман. А потом снова и снова. А я вообще после Сашки ни в кого не влюблялась и всех своих трахателей презирала. Может быть, и они меня презирали и считали шлюхой, но мне на их мнение было насрать. Если так дальше жить, знаешь, что нас ожидает? 
 - Что? - Лара наконец подняла голову и посмотрела на нее. 
 - Лет через несколько мы бы поистаскались, да и репутацию бы сильно подпортили, если бы все время или периодически трахались с молоденькими. А потом нам пришлось бы их покупать. Не обязательно за деньги. За карьеру, за должность. Есть, конечно, молодые любители баб на пятом десятке, но как отличить, кто из них альфонс, а кто нет? Он же не сразу назначает себе цену, а действует вкрадчиво. Когда баба к нему привяжется душой и телом, вот тогда и выясняется, что у него долги, или ему нужно приодеться, или получить приличное образование, или работу, или снять-купить квартиру. И поводы для вымогательств очень уважительные. Например, он больше не может жить с мамой-папой, они не разрешают ему приходить поздно и ночевать вне дома, а снять квартиру не на что. Баба и сама не поймет, как попадется на крючок. От всей души сначала подарит ему галстук, а потом, видя, что у милого ни гроша, начнет платить за их ужин в ресторане, за такси, за маленькие цацки для своего обожаемого мальчика, за арендованную квартиру и за все прочее. Ей самой кажется, что в этом нет ничего особенного - она ж хочет сделать ему приятное, да и себе тоже, а оказывается, что он присосался к ней, как пиявка, и тянет, и тянет. Да и альфонс не просит у неё ничего, а просто жалуется на жизнь и несправедливость судьбы, и она сама ему все дает. И при этом тешит себя иллюзией, что он её любит, старается молодиться, подтягивает кожу на роже, удаляет жиры, изнуряет себя диетами и тренажерами, а для него койка и слова любви - всего лишь работа. Все видят, что он типичный альфонс, жалеют её или смеются над ней, а она в розовых очках. Тебе греет душу такая перспектива? 
 - Нет, - покачала головой Лариса. 
 - Вот и мне - нет. Хоть мы считаем себя умными-разумными, да у бабы порой мозги между ног. Вот скажи - разве ты не передком думала, когда пустила этого Паоло в свою постель? 
 Лариса вздохнула и промолчала. 
 - И сама ведь понимаешь, что это так, - тем же увещевающе-ласковым тоном продолжала Алла. - Ты едва оклемалась после сердечного приступа, но тебе и в голову не пришло, что такие нагрузки чреваты для твоего здоровья. Да и вообще, старушка, опять ты придумала себе любовь, а на самом деле это был просто мощный зов плоти, вот и все. Ты ж любишь нежные разговоры, признания, комплименты, но что-то я не слышала, чтобы вы с ним вели лирические беседы. Ну, вначале-то он наверняка что-то лопотал про любовь на итальянском, а потом уже трахал тебя, не переставая. И тебе было безразлично, что ваши страстные стоны слышны на весь дом, что их слышит и Виктор, и обслуга, что кто-то из твоих слуг может продать тебя Казанове. Тебе было на все начхать. Хотела и пилилась от души, без единой мысли в голове. Или решила, что раз Паоло так рьяно трахает, значит, так сильно любит. Верно? 
 - Да я об этом вообще не думала... - тихо сказала Лара. 
 - Где уж тут думать, когда он вообще не вынимает! - верная боевая подруга все же не выдержала прежний тон и ударилась в цинизм. - Шишку-то себе не натер? 
 - Я не знаю... 
 - А пацан, вполне возможно, был просто-напросто сексуально голодный. Тут ведь глушь, до ближайшей деревни три километра, кругом одни виллы богатеев. Вряд ли Паоло бегал на соседнюю виллу, чтобы трахнуть какую-нибудь горничную. Вдруг у той окажется братец или папаша, который решит вспомнить про сицилийские традиции, про поруганную девичью честь, да и объявит вендетту всему его роду! Скажи честно, ведь не разговоры разговаривали? Да можешь не отвечать, я это и так знаю, - махнула она рукой. - Сказочно повезло мальчишке. Русская, блондинка, красавица, с прекрасной фигурой, да ещё и вовсе не прочь отдаться, причем столько раз, сколько ему хочется, и уговаривать не надо. 
 Лариса смотрела на неё расширенными глазами. Она вовсе не считала себя объектом всего лишь сексуального интереса оголодавшего юноши, но теперь, похоже, в этом засомневалась. 
 А верная боевая подруга, видя её сомнения, решила закрепить результат: 
 - Не исключено, что у него был и материальный интерес. Кстати, типичных жиголо больше всего в Италии. И подразумевается под этим не просто платный танцор, но и платный сексуальный партнер. Понятное дело, Паоло б не рискнул просить у тебя денег, но ты бы, небось, и сама от щедроты души прибавила ему жалованье и дарила безделушки на память. А может быть, и не безделушки. Думаешь, малец не сознает, что ты богатая дама? Что ж он не нашел себе девушку своего социального статуса? Да уже за то, что он посмел смотреть на тебя таким взглядом, каким пожирал, когда мы лежали у бассейна, его можно было бы уволить! Неужели ты думаешь, что этот пацан не понимает, что слуга не имеет права так смотреть на свою хозяйку! Кто ты и кто он?! 
 - Но может быть, Паоло просто не мог скрыть своих чувств... - вяло попыталась оправдать любовника Лара. Не так уж давно она стала богатой и ещё не привыкла к подобному социальному неравенству. Все ж в нашей стране даже состоятельные люди не ведут себя как патриции, за исключением некоторых нуворишей из числа новых русских. 
 - Не ищи себе и ему оправданий! - пресекла её попытки подруга. Понятное дело, на тебя полюбоваться каждому приятно. Но не слуге, понимаешь? Не забывай - ты заграницей, а не в России. Здесь все соблюдается четко, и сложилось это давно. Мезальянс порядочными людьми осуждается и потому тщательно скрывается. Хозяйка может приспособить обслугу для сексуальных утех, и она за это платит. Даже если не деньгами, то для него это большая честь. Каждый дровосек мечтает о своей принцессе, а Иванушка-дурачок - о царевне. Но хозяин имеет полное моральное право отрезать ему за это член, потому что он нанимал его не для того, чтобы тот трахал его супругу или подругу, а совсем для другого. И если тот свои членом дорожит, то почуяв, что он у него при виде хозяйки встает, благоразумно уволится от греха подальше. 
 - Паоло никогда не посмел бы ко мне прикоснуться, если бы я сама ему этого не позволила, - тихо произнесла Лариса. 
 - Мать, может, подарить тебе вибратор, а? - язвительным тоном спросила верная боевая подруга, которой очень не понравились Ларины оправдания. Чтобы ты не томилась плотью при длительных перерывах. 
 - Алка! - возмущенно вскинулась Лара. 
 - А что? - ухмыльнулась та. - Если бы здесь был Казанова или Виталька, ты бы вряд ли отдалась этому пацану. И не только из страха. Когда баба хорошо покувыркалась в койке, другие трахатели ей без надобности. Если это не последняя блядь, конечно, - прибавила она. 
 - Когда мы с тобой разговаривали возле бассейна, я ни о чем таком и не помышляла. Вернее, было смутное желание, и я позвала его, чтобы он помог мне высушить волосы, но до последней минуты верила, что ничего себе не позволю. Просто хотелось поиграть. Ты же знаешь, мне больше всего нравится предварительная игра. А с Игорем и Виталиком уже все в прошлом, все привычно и заранее известно. Хотя и с тем, и с другим мне хорошо, но ведь все надоедает. А тут я просто хотела опять ощутить его взгляды, хотела, чтобы Паоло ко мне прикоснулся. Даже целоваться с ним не собиралась. А потом велела ему отдернуть шторы, без всякой задней мысли, и спросила, где мои гости, а он показал в окно. Я подошла и увидела вас. И сразу так завелась... 
 - Вуайеристка чертова! - рассмеялась Алла. - Оказывается, я во всем виновата! 
 - Да кто тебя винит! Просто у тебя было такое лицо... 
 - Лучше бы ты к нам присоединилась. Весело провели бы время втроем. По крайней мере, не было бы последующих переживаний. 
 - Ты что, мать, серьезно? - ахнула Лара. 
 - Ой, ну ты совсем не врубаешься! - опять расхохоталась Алла. - Я, между прочим, несмотря на свою сексуальную раскованность, ужасная собственница. По молодости лет, бывало, баловалась группешником, но, скорее, из спортивного интереса и с мужиками, которые мне совершенно безразличны. А того, кто мне дорог, я не отдам даже любимой подружке. Так что и не мечтай! 
 - Да я и не мечтаю, - надулась Лариса. 
 - Кстати, дорогая, надо бы нам съездить в Палермо. 
 - Зачем? 
 - Сдай-ка ты на всякий случай анализы. Вдруг ты от этого мальца что-то подцепила. Такого итальянского сюрприза нам не надо. 
 - Ладно, - покорно согласилась Лара. - Мне это и в голову бы не пришло, а теперь я и сама беспокоюсь. 
 - И правильно беспокоишься. У тебя с Казановой что-нибудь было? 
 - Да, - кивнула Лара, уже начиная тревожиться. 
 - Ладно, не бзди раньше срока. Будем надеяться, что все обойдется. А с Виталькой? 
 - Нет. Я же почти все время была с Игорем. 
 - Воздержись-ка от койки, пока не получишь результаты анализов. А то один из них тебя точно пристрелит. Узнать об измене любимой - это одно, а вот о том, что она тебя чем-то вдобавок наградила, - это, мать, уже совсем другой коленкор. Ни один порядочный мужик такого не стерпит. 
 - А что же мне им сказать, почему мне нельзя? 
 - Придумаем что-нибудь. 
 Алла почему-то не сомневалась, что подруга не заразилась, но нарочно пугала её - впредь будет осмотрительнее. Это ж надо - решиться спать с иностранцем без презерватива! 
 Поздно вечером позвонил Казанова и сообщил, что они долетели нормально, завтра он улетает в Нью-Йорк, и обещал вернуться самое позднее 30 декабря. Лариса позвонила домой и поговорила с сыном. Алеша все ещё был с насморком, но говорил бодрым голосом. Муж сказал, что сын чувствует себя хорошо, и скоро сможет к ней присоединиться. 
 - А мой Витюша не звонит, - поделилась Алла с подругой. - Уехал, и с концами. С глаз долой, из сердца вон. 
 - Да не переживай, ещё позвонит, - успокаивала её Лариса. - Может быть, он занят или не хочет говорить из дома. Завтра Витя придет на работу и оттуда сможет тебе позвонить. 
 На следующий день ближе к вечеру раздался звонок мобильного телефона Аллы. Решив, что это, наконец, Виктор, она обрадовано схватила трубку и услышала голос Светланы: 
 - Алла, ты сейчас где? 
 Они не виделись две недели, да Алле и не хотелось посвящать подругу, что она уезжает отдыхать с её бывшим любовником. А теперь, когда Виктор уже на работе, Светлана вряд ли что-то заподозрит. 
 - На Сицилии, на Ларкиной вилле, - ответила верная боевая подруга. 
 - Мне нужна твоя помощь. Когда ты будешь в Москве? 
 - Через день-другой. Жду Витальку с Алешкой, чтобы не оставлять Ларку одну. 
 - Ладно, тогда расскажу по приезду. 
 - А что случилось-то? 
 - Это не телефонный разговор. 
 - Намекни хотя бы в общих чертах. 
 Светлана помолчала, потом решила, что скрывать, в общем-то, нечего, и ответила: 
 - Виктора убили. 
 - Какого Виктора? - не поняла Алла. 
 - Первенцева, нашего шефа по безопасности. У нас тут такой кавардак, все в шоке. Начато следствие. 
 - Как - убили? - как и любой человек, услышав неожиданную, трагическую весть, она не могла сразу поверить в реальность случившегося и автоматически задавала бессмысленные вопросы. 
 - Застрелили. 
 - Когда? 
 - Предположительно - вчера вечером. Или ночью. Пока ничего не известно. 
 - Но он же... - Алла хотела сказать, что всего лишь чуть более суток назад проводила его в аэропорт, потом до неё дошло сказанное подругой. Кто? - взревела она. 
 - Что - кто? - переспросила Света. 
 - Кто его убил?!!! 
 - Да говорю же - пока почти ничего не известно. Виктора обнаружили дома, в его кабинете. Огнестрельное ранение в голову. Больше я ничего не знаю. К твоему приезду, возможно, выяснится что-то еще. Как только приедешь, сразу мне позвони. Сегодня меня уже допрашивали. Похоже, меня опять подозревают в убийстве. 
 Попрощавшись, Светлана дала отбой. Алла стояла, оцепенев, продолжая сжимать трубку в руке. 
 - Это неправда, этого не может быть, как же так, мы же собирались... шептала она непослушными губами. 
 Она не видела, что Лариса стоит на пороге её комнаты, ни жива, ни мертва, не в силах вымолвить ни слова. Никого в этот момент Алла не видела и не хотела видеть. Она медленно сползла на пол и застыла в неловкой, скрюченной позе, не слыша гудков отбоя в трубке, которую все ещё держала в руке. 
 И вдруг её будто прорвало: 
 - А-а-а... - завыла она на одной ноте, выронив телефон и закрыв лицо руками. 
 С детства Алла не умела плакать. Вообще никогда не плакала, даже будучи ребенком. Если её обижали, злилась и давала сдачи. И даже теперь она не могла заплакать, а лишь раскачивалась и монотонно выла, как смертельно раненная волчица, сознающая, что обречена. 
 - Алка, милая, - бросилась к ней Лариса и присела рядом, пытаясь обнять и громко всхлипывая. 
 Та подняла голову, посмотрела на неё пустыми, тускло-серыми глазами и сказала каким-то чужим, глухим голосом: 
 - Уйди, Ларка... 
 Может быть, она хотела остаться наедине со своим горем, может быть, не хотела, чтобы подруга видела её в таком состоянии, может быть, сердилась на нее, - Ларе было не до анализа мотивов. Ясно одно - случилось непоправимое, и в этом виновата она, Лариса, и верная боевая подруга не хочет её видеть. 
 Она вышла из её комнаты и побрела к себе. На лестнице у неё подломились ноги, и Лара без сил, ватным кулем опустилась на ступеньки. Сидела, слушала этот заунывный горестный вой, и плакала, не сознавая, сколько так просидела, не обращая внимания на нового официанта, который уже несколько раз появлялся на площадке, но, посмотрев на рыдающую хозяйку, молча уходил. Та и не заметила, когда наступила тишина. 
 Все эти несколько часов, что она просидела на лестнице, Лариса думала лишь об одном - подруга по её вине потеряла любимого человека, и в его смерти виновен кто-то из двоих её любимых мужчин, и она никогда не сможет простить ни его, ни себя. И Алка никогда её не простит, и будет права. 
 Она, Лариса, избалованная мужским вниманием и привыкшая жить, как ей хочется, брать от жизни все, что её привлекает, полагая, что ей все позволено, и тем самым невольно раня многих близких людей, ради минутной прихоти воспользовалась симпатичным парнем, как красивой игрушкой. Поиграла и быстро забудет, как забывала десятки других мужчин, прошедших через её постель и не оставивших никакого следа в душе. Они страдали, когда она их бросала, но ей были безразличны их переживания. 
 И вот теперь пострадали многие, самые дорогие для неё люди, и она всех их потеряет, как раньше теряли её другие. 
 За все в жизни приходится платить. И это справедливо. 
 Алла не верила, что больше никогда не увидит Виктора, никогда не назовет его любимым и не услышит, что он её любит, никогда не станет его женой, никогда не родит ему сына. НИКОГДА! 
 Как можно этому поверить, если за окном точно так же ярко светит солнце, так же безмятежно синеет небо, так же отливает голубоватым вода в бассейне, где они плавали ещё вчера, так же клубятся пеной водяные горки, с которых они скатывались с веселым визгом, так же накатывают морские волны, а шезлонги, кресла, плиточный пол террасы, беседки, кабинка подъемника и постель ещё хранят тепло их тел и воспоминания... 
 Этого не может быть, просто потому что не может быть. С ней не может этого произойти. И с ним тоже. Потому что они наконец встретили друг друга и собирались прожить вместе долгую и счастливую жизнь. 
 Солнце, море, небо, бассейны, беседки, тобоган - это все реально, и Виктор был реален среди всех этих реальных вещей. И значит, он ещё здесь будет. И будет так же лежать в шезлонге, смотреть на небо, на море или на нее, и будет её обнимать и говорить, что любит её. 
 Глядя из окна своей комнаты на все, что было так знакомо и ещё вчера так радовало, Алла вдруг поняла, что там пусто. Пусто, потому что там нет её любимого и нет её самой. Она здесь, в этой комнате, а Виктора нет. Не просто рядом с ней, а вообще. Его уже нет. Нет в её жизни. И он уже никогда не будет лежать в шезлонге и смотреть в небо или на нее, не будет её обнимать и говорить, что любит ее... 
 В этот миг природа показалась ей равнодушной и даже враждебной. И солнцу, и небу, и морю безразлично, что Виктора не стало. Жизнь продолжается, будто его и вовсе не было на свете. А на этих шезлонгах будут лежать другие люди, они тоже будут смотреть на небо или на море, обнимать других женщин и говорить им о любви. 
 И наконец Алла осознала непоправимость случившегося. 
 - Я уезжаю, - раздался сверху глухой голос подруги, и Лариса подняла голову. 
 Алла стояла несколькими ступеньками выше. Напряженная, как струна, лицо застывшее, губы сжаты, глаза пустые. 
 - К-куда? - задала бессмысленный вопрос Лара, заикаясь, судорожно всхлипывая и утирая все ещё льющиеся слезы. 
 - В Москву. Скажи слугам, чтобы быстро собрали мои вещи и отвезли меня в аэропорт. 
 - Я с тобой! - вскричала Лариса. - Я тут одна не останусь! 
 - Тогда пусть и твои вещи быстро соберут. 
 Подруги спустились в холл, и Лара объяснила новому официанту, что они уезжают. Тот молча кивнул и побежал наверх. 
 Подойдя к бару, Алла плеснула в два бокала коньяк, один протянула подруге, другой выпила одним глотком и тут же налила снова. 
 - Я найду этого мерзавца, - произнесла она все тем же незнакомым Ларисе голосом. Помолчав, добавила почти без интонаций. - И пристрелю. Девять граммов свинца - это будет мой личный итальянский сюрприз. 
 - Алка, прости меня, пожалуйста, - снова заплакала Лара. 
 - За что? - та перевела на неё взгляд. Глаза такие же пустые, как, наверное, пусто у неё на душе. Выжженная пустыня, но окрашенная в серый цвет. Или пепелище. 
 - Все произошло из-за меня... Если бы ты полетела вместе с Витей, этого бы не произошло. Он бы остался ночевать у тебя, а потом... - Лариса, всхлипнула, пытаясь справиться со слезами. - Нужно было все честно рассказать Игорю и Виталику. И пусть бы они оба меня бросили, я это заслужила. Струсила, хотела обоих сохранить, обоих обманывала. Вместо того, чтобы самой с ними разобраться, я как всегда, переложила все на твои плечи, подставила тебя и Витю. А теперь ни за что ни про что пострадал твой любимый человек. 
 Алла молчала, глядя на подругу. До этого она вообще не думала, кто же убил Виктора. И только теперь, когда до неё дошел смысл сказанного Ларисой, ей пришло в голову, что это мог быть или Казанова, или Виталий. 
 "Все равно пристрелю, - сказала она себе. - За все в жизни приходится платить. Вот убийца и заплатит, кем бы он ни был". 
 На стойке бара зазвонил телефон. Посмотрев на все ещё всхлипывающую подругу, Алла сама сняла трубку и произнесла: 
 - Я, - её привычный телефонный ответ прозвучал совсем не так, как обычно. 
 - Напарница, я в аэропорту, - услышала она голос Виталия. - Вылетаю через два часа. 
 - Сдай билет, - ответила Алла. - Мы сами прилетим. 
 - Лариса тоже прилетит? 
 - Да. 
 - Она уже знает? 
 - Да. 
 - Я вас встречу. 
 - Как хочешь. 
 - Прими мои соболезнования. 
 - Да пошел ты! - ответила Алла и повесила трубку. 
 Виталий встречал их в Шереметьево. Он молча взял оба их чемодана и первым пошел к раздвижным дверям. Так же молча все трое сели в его "Жигули" и в полном молчании сыщик отвез домой сначала Ларису, потом Аллу. 
 Достав из багажника её чемодан, он хотел помочь ей донести, но она, не говоря ни слова, забрала у него чемодан. 
 - Ты не хочешь, чтобы я его донес? 
 - Нет. 
 - Нам нужно поговорить. 
 - Я не хочу с тобой говорить. 
 - Почему? 
 - Пока я не выясню, кто убил Виктора, я ни с кем из вас разговаривать не буду. 
 - Но я его не убивал! 
 - Мне нужно самой в этом убедиться, - произнесла Алла непреклонным тоном. 
 - Я тебе могу рассказать, как провел все это время. 
 - Заранее озаботился алиби? - в её голосе даже не было привычного ехидства. Равнодушная констатация факта. 
 - Нет, алиби мне ни к чему. Из аэропорта я сразу поехал проведать Алешу и остался у них ночевать. Можешь проверить все до единой минуты. И почти весь следующий день я провел с Лешей, а Михаил пошел на работу. 
 - Когда ж ты успел купить билет? 
 - Мне привез его Ленька, прямо в аэропорт. 
 Алла молча отдала ему чемодан и первой пошла к подъеду. Механически кивнув в ответ на приветствие консьержа, шагая, как автомат, она вошла в кабину лифта, дождалась, пока войдет сыщик, вышла, открыла дверь своей квартиры, не снимая шубы и не разуваясь, прошла в гостиную и села в кресло. Виталий разделся и, войдя следом, помог ей снять шубу и сапоги и отнес их в прихожую. В её квартире он бывал не раз и все знал. Вернувшись, прошел к бару, достал коньяк и бокалы, налил, протянул один бокал Алле и молча выпил первым. 
 - Кто его убил? - тем же глухим голосом спросила она, отставив пустой бокал на столик. 
 Сыщик немного помолчал, не зная, стоит ли говорить это сейчас или сказать потом, когда Алла немного придет в себя. 
 - Говори, - велела она, глядя ему в глаза. 
 - Думаю, что Игорь. 
 - Почему ты так думаешь? 
 - В самолете мы все сидели на разных местах. А потом втроем пошли в хвост покурить, и Казанова вдруг спросил, почему Виктор оказался в комнате Ларисы. Тот ответил, что спустился с лоджии третьего этажа на её лоджию, чтобы помочь ей открыть дверь. Игорь спросил его, почему он не подошел сначала к нам, ведь все это мог сделать один из нас, мы оба гораздо моложе Виктора и более тренированы. Да к тому же, у садовника есть лестница, можно было бы подняться на Ларину лоджию снизу. Тот ничего толком не объяснил и отговорился, будто бы ты ему так велела. Но ты же этого нам не говорила, когда Казанова собирался ломать дверь. Да и сама очень удивилась, увидев, как Виктор выходит из её комнаты. Игорь сказал почти утвердительно, что значит, это Виктор оставил такие следы на теле Ларисы, а ты его просто покрывала, на ходу придумав дурацкую историю про машину. "Ты за это заплатишь", - сказал он, а Виктор ответил: "Я готов". 
 - А-а-а! - опять горестно завыла Алла, закрыв лицо руками и упав головой в колени. 
 Виталий некоторое время молча смотрел на нее, страдая ничуть не меньше, потом наполнил бокал, обошел столик и опустился на пол рядом с её креслом. 
 - Выпей, напарница, и не реви. Он получил то, что заслужил. Если бы не Игорь, я бы сам его застрелил. 
 - Идиоты! Какие же вы идиоты! - она резко выпрямилась и посмотрела на него яростно горящим взглядом. - Витя же ни в чем не виноват! Гады, мать вашу! Чтобы вы подохли оба, уроды, соучастники гребанные! Я сама пристрелю этого мерзавца! 
 Ничего не понимая, сыщик все ещё машинально протягивал ей бокал. Оттолкнув его руку так, что коньяк выплеснулся ему в лицо, Алла вскочила и в бессильном бешенстве заметалась по комнате, громко матерясь, слепо натыкаясь на мебель и отшвыривая все, что попадалось ей на пути. 
 Он сидел на полу в той же позе и молча следил за ней, дожидаясь, пока она выпустит пар. Алла и в самом деле вскоре немного успокоилась и упала в кресло. 
 - Ежкина ж мать, какие же вы придурки... Не разобрались, ничего не выяснили, мстители хреновы, - причитала она. - Витя джентльмен и человек чести, он был готов даже заплатить своей жизнью, лишь бы не выдать чужую тайну. 
 - Напарница, расскажи все толком, - попросил растерянный и встревоженный Виталий. 
 - Витя же Ларку оберегал, будь она неладна! 
 - А что она сделала? 
 - Да какая теперь-то разница! - раздраженно отмахнулась верная боевая подруга. 
 - Значит, это не ты и не он наставил ей эти синяки? 
 - Не буду я тебе ничего объяснять! Но главное, что Витя ни в чем не виноват. 
 - Тогда Игорь влип. 
 - Ну и хрен с ним! - вскричала Алла. - Если он совсем без мозгов, так ему и надо! Где Казанова сейчас? 
 - Улетел в Нью-Йорк. 
 - Гад! Ну, какой же он гад! - закрыв глаза, она сжала виски кулаками, раскачиваясь в кресле и причитая: - Ну почему я не пристрелила его полгода назад?! Ведь хотела же, хотела, и надо было его шлепнуть, а не просто отстрелить ему яйца, как я намеревалась. Тогда бы Витя был жив. Ну и сволочь! Убил человека, которого я люблю, и преспокойно улетел в Нью-Йорк. Но я его и там достану. 
 Верная боевая подруга рванулась к телефону, но сыщик вскочил на ноги и успел её удержать. 
 - Погоди, Алла. Что ты собираешься делать? 
 - Договариваться о визе и авиабилете, - ответила она, с силой отталкивая его. - Пусти, гад, ненавижу! 
 Вывернувшись, Алла одной рукой выдвинула ящик тумбочки, на которой стоял телефон, другой рукой достала свой "ТТ", передернула затвор и угрожающе произнесла: 
 - Убирайся на хер из моего дома, а то сейчас получишь свинцовый сувенир. 
 Но сыщик не из пугливых. Ему не раз доводилось стоять под дулом пистолета, и он не боялся. И хотя не сомневался, что верная боевая подруга, ни секунды не колеблясь, нажмет на спусковой крючок, сейчас Виталий не испытывал страха. Хоть она и взбешена, уходить он не собирался, сознавая, что если уйдет, то навсегда потеряет свою напарницу. А Алла ему дорога такого друга у него нет даже среди мужчин. Да к тому же, он и сам немало виноват в случившемся - что за дурость, стрелять, не разобравшись в ситуации! И уж тем более, в человека, который дорог Алле. 
 И Виталий решил, во что бы то ни стало, довести это дело до конца. 
 - Я не уйду, Алла. Можешь стрелять. Да, я виноват, но не настолько, чтобы получить пулю от женщины, которую считаю своим другом. 
 - В чем ты виноват? - спросила она, не опуская оружия. 
 - В том, что не остановил Игоря. 
 Алла вернула затвор пистолета в исходное положение и бросила его в открытый ящик тумбочки. 
 - Зачем тебе лететь в Нью-Йорк? - спросил сыщик, видя, что теперь с нею уже можно разговаривать. 
 - Чтобы пристрелить этого гада. 
 - Но ты же не провезешь с собой оружие. 
 - Там куплю. 
 - Не горячись, напарница. Это ведь всего лишь мои предположения. Может быть, Игорь тут ни при чем. 
 - А кто ж тогда? 
 - Вот и разберемся. И если выясним, что это он, тогда накажем его вместе. 
 - А ты-то с какой стати будешь ему мстить? 
 - За тебя. За Виктора. 
 - А сам говорил, что готов лично с Витей разделаться, - сказала она, чуть поостыв и уже немного сомневаясь, что убийство - дело рук Казановы. 
 - Но я же не имею привычки действовать сгоряча. Я бы сначала все узнал и лишь потом его наказал. 
 - И за что же ты собирался его наказать? 
 - Я думал, что Виктор изнасиловал Ларису. 
 - Идиот! - заорала Алла, замахиваясь на него кулаком. 
 Придержав её руку, Виталий спокойно смотрел ей в глаза: 
 - Но ведь на шее у Лары не синяки, а засосы, - уверенным тоном произнес он. 
 Верная боевая подруга сразу сникла. Отвернулась, высвободилась из его захвата и подошла к креслу. 
 - Налей, - попросила она. 
 Сыщик разлил коньяк и подал ей бокал. 
 - Лучше бы ты мне все рассказала, напарница, - тихо попросил он. 
 Алла вздохнула, пригубила коньяк и так же тихо ответила: 
 - Не нужно тебе этого знать, поверь. Никому от этого лучше не будет. Но знай, что Ларку никто не бил. 
 - У неё кто-то есть? - догадался Виталий. 
 - Уже нет. 
 - Кто? 
 - Какая тебе разница! - она смотрела в сторону, не желая встречаться с ним взглядом. 
 - А где этот тип сейчас? 
 - В море, - сказала Алла первое, что пришло ей в голову. 
 Почему-то сыщик сразу поверил, что верная боевая подруга сбросила этого типа со скалы в море. 
 - Не ожидал подобного от Ларисы, - произнес он с тихой печалью. 
 Она посмотрела на него и опять отвернулась. Оба долго молчали, думая каждый о своем. И мысли обоих были безрадостными. 
 - Куда Казанова поехал из аэропорта? - наконец нарушила молчание Алла. 
 - Они уехали вместе. И я теперь очень сожалею, что не препятствовал этому. Думал, что Игорь прав, и не хотел ему мешать. 
 - Ты полагаешь, что это он? 
 - Почти уверен, но все же не будем пороть горячку. Скоро Игорь вернется, и мы у него спросим. Не сомневаюсь, он не солжет. Казанова настоящий мужчина и не боится отвечать за свои поступки. 
 Утром следующего дня Алла поехала на работу, но, не заходя в свой офис, сразу пошла в офис "Самаритянина", расположенный в другом крыле того же здания. 
 В первый момент друзья при виде её радостно загалдели, но в следующий момент раздались их встревоженно-недоуменные возгласы: 
 - Что случилось? 
 - Алла, что с тобой? 
 Не отвечая, она прошла в кабинет Матвея, села возле длинного стола, за которым они обычно собирались, дождалась, пока войдут и рассядутся остальные "самаритянки", обвела их взглядом и сказала: 
 - Позавчера вечером или ночью убит Виктор Евгеньевич Первенцев, руководитель отдела безопасности компании "Промэкспоцентр" и человек, за которого я собиралась вскоре выйти замуж. Я хочу с вашей помощью найти убийцу. Подозреваемых много. Это может быть его жена, если Виктор по приезду сообщил ей о своем намерении развестись. Это могли быть его сыновья - по той же причине. Возможно, это связано с его работой. Полагаю, что его многие ненавидели и боялись, потому что он владел обширной информацией, представлявшей определенную угрозу для некоторых сотрудников "Промэкспоцентра", деловых партнеров и конкурентов. Убить могла и наша сокурсница Светлана Кузнецова, а сейчас по мужу Юдина, в прошлом его любовница. Из ревности или из-за того, что у Виктора был на неё компромат. Может быть, его убил кто-то, кого я не знаю. 
 "Самаритяне" замерли, не сводя с неё глаз и ожидая продолжения, пока Алла закуривала. 
 - Ты с ним отдыхала на Сицилии? - наконец нарушил молчание Матвей. 
 - Да. 
 Она решила не посвящать их в случившееся на вилле. С Казановой разберется сама. 
 И вдруг ей пришла в голову неожиданная мысль: "А не связано ли случившееся с гибелью Ольги? Витя почему-то очень подробно об этом расспрашивал. Зачем ему все нужно было знать? Может быть, они вместе поехали к Виктору, поговорили, и он вольно или невольно дал понять Казанове, что ему известно, - Ольга застрелилась не по собственной воле. Или у него ещё что-то есть на Игоря, и этот компромат для него чрезвычайно опасен. Ведь Виктор сам признался, что расспрашивал Витальку о Казанове. С чего бы он вдруг стал им интересоваться? Кажется, у Игоря не было деловых контактов с "Промэкспоцентром". Или были?.. Надо бы это выяснить. Или у него были какие-то отношения непосредственно с Вениамином. Или с самим Виктором. И тогда он решил убить сразу двух зайцев - и заткнуть рот излишне информированному Виктору, и расправиться с ним за то, что якобы произошло на вилле. А может быть, дело обстоит ещё хуже... Казанова убрал ненужного человека под видом убийства из ревности, чтобы на всякий случай у него было смягчающее обстоятельство, мол, совершил преступление в аффекте, защищал честь своей дамы и решил наказать насильника. На суде это может сыграть свою роль, а самое главное, - это будет оправданием его поступка в глазах Ларки. Мол, сама виновата, голубушка, дала повод и довела меня до убийства. В этом случае он сохраняет свою репутацию и в деловом мире - расправился с негодяем, хотя на самом деле хотел обезопасить себя". 
 "Самаритяне", видя, что верная боевая подруга напряженно думает, молчали, ожидая, когда она сама заговорит. 
 "Ладно, - решила Алла. - Пока оставлю этот вопрос до его возвращения. Казанова обещал прилететь не позднее 30 декабря, осталось всего-ничего. Если я сейчас буду что-то вынюхивать, он взбеленится. Вдруг Игорь невиновен? Может, он всего лишь поговорил с Витей, пока они ехали в машине, тот выдал ему вполне достоверную версию, у него было время подготовиться к разговору. Да и вообще Виктор ушлый мужик, недаром бывший гэбист. Выстроить удобоваримую легенду - это его работа. То, что у нас с ним получились разные показания, можно объяснить тем, что его не так поняли. Например, я велела Вите что-то предпринять, поняв, что Ларка по какой-то причине не может открыть дверь, и умчалась на второй этаж, а он понял так, будто я просила его перелезть через лоджию. Нашел бы Витя, что сказать, он человек опытный. Да и вообще, я с отчаяния взбеленилась и сразу же решила, что это дело рук Казановы. По его характеру, если бы он все же не поверил Вите и решил, что тот надругался над Ларкой, было логичнее вызвать его на дуэль, он ведь в душе гусар, как и я. Наш человек, а я о нем так грязно думаю. Не мог Игорь убить безоружного и не сопротивляющегося человека. Ведь он сказал ему, мол, ты за это заплатишь. А Виктор ответил, что готов. Это больше похоже на вызов на дуэль. Кто ж предупреждает о намерении убить? Тот, кто грозится, обычно лишь бахвалится, но не убивает. А может быть, они затеяли стреляться в Витином кабинете? Ведь Игорь должен был где-то взять оружие. Может быть, Виктор предложил ему свое? Допустим, у него было два ствола. Или даже один, и они стрелялись по очереди. Но почему в его кабинете? Неужели нельзя было выйти в более подходящее место? Или же Казанова так горел нетерпением, что ему было все равно, где стреляться, он мужик отважный, ни черта ни боится, и он предложил дуэль в кабинете. В позапрошлом веке бывали поединки на пистолетах и в комнате. Противники стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга и стреляли по очереди, кинув жребий. Тот, кому не повезло выстрелить первым, был верным кандидатом на тот свет, но дуэлянты не боялись. Честь превыше всего. А Казанова человек чести, да и Виктор тоже. Хоть он и не такой эмоциональный, как Игорь, но не мог отказаться, ведь сам сказал, что готов, следовательно, вызов принял. Но если так, чего ж мне бросаться на Казанову? Все было честно - дуэль, ему выпало стрелять первым. Зря я нагородила на него напраслину. Когда он вернется, спрошу, и он мне честно ответит. Но может быть и так, что Игорь тут вовсе ни при чем. Они поговорили, его удовлетворили Витины объяснения, и они разъехались по домам. А потом к Вите пришел кто-то и застрелил его. Но почему именно в день его приезда? И почему в его доме? Он же живет не один. Нелогично как-то. Кому так не терпелось убить, что его не озаботил риск быть увиденным и даже пойманным на месте преступления? Может, все же это некто, на кого у Вити был компромат? И это было так важно, что убийца боялся упустить время? Например, нельзя было допустить, чтобы на следующий день Виктор вышел на работу. Чем Витя собирался заниматься сразу по приезду? Теперь это вряд ли узнаешь. Он скрытный, даже мне никогда ничего не говорил. А уж кому другому и подавно. Вряд ли кто-то знал о его планах. Кроме убийцы. Что же могло случиться сразу по приезду Виктора? Он намеревался пустить в ход компромат? Оповестить кого-то о чьих-то неблаговидных делах? Причем, вопрос столь важен, что из-за этого его лишили жизни. А может быть, убийца Николай? Не из-за меня, из-за этого он бы не убил. Может быть, Витя хотел кого-то оповестить, что Николай был организатором убийства Вениамина. Например, Свету. Узнать, что родной брат разделался с мужем, удовольствие, прямо скажем, ниже среднего. Хоть Ромадин был подлец из подлецов, но все ж она прожила с ним десять лет. Или же Виктор был опасен для самой Светланы. Покойный зам Вениамина Звонарев был её любовником и к тому же, осведомлял её о делах мужа. Ее роль тут, надо сказать, очень несимпатичная. Звонарев старый, плешивый толстяк, и если бы её теперешний муж узнал, что Светка с ним спала, да к тому же, выпытывала про Веньку, то стал бы её, как минимум, презирать. Если не хуже. Сергей идеалист, он бы ей этого не простил. Да уж, тут копать и копать. Вся проблема в том, что Виктор слишком много про всех знал. Он даже на вилле меня подробно расспрашивал. Другой бы отмахнулся от чужих проблем, а ему все нужно было выяснить Поганая же у него работа, раз он непроизвольно занимался ею даже на отдыхе. Ему-то какое дело до Ларкиных дел, до Казановы? А он все внимательно слушал и даже стал со мной торговаться - ты мне информацию, а я тебе. С Виталькой-то он профессионально торговался, оба играют по одним и тем же правилам, но со мной?.. Все ж больше похоже, что его убийство связано с обширной информацией, который владел Виктор". 
 Наконец Алла отвлеклась от своих размышлений и снова обвела взглядом молчаливых "самаритян". 
 - Ну, а теперь давайте вместе думать. Есть несколько подозреваемых, с которыми я намерена разобраться лично. Вам к ним не подобраться. Но они могут оказаться вовсе ни при чем. Так что пока придется раскинуть широкий бредень, а потом, возможно, круг поисков сузится. 
 - Вы вернулись вместе или врозь? - спросил Матвей. 
 - Виктор прилетел позавчера, и в тот же день был убит. А я осталась с Ларкой. Вчера вечером мы прилетели вместе с ней. 
 - Он убит у себя дома или в другом месте? 
 - Дома. В своем кабинете. 
 - Кто его обнаружил? 
 - Пока не знаю. 
 - С его женой ты знакома? 
 - Нет. Знаю только, что она парализована. 
 - Как же жена могла его убить? 
 - Она передвигается в инвалидной коляске. Могла подъехать к нему и выстрелить. 
 - У него было оружие? 
 - Полагаю, что было. 
 - Виктор убит из своего оружия? 
 - Неизвестно. Выясним. 
 - Кто, кроме жены, мог знать о его приезде? 
 - Многие. Виктор взял недельный отпуск на работе, день его отъезда и возвращения был заранее известен. 
 - Насколько серьезны твои подозрения в адрес Светланы? 
 - Всего лишь гипотетические. Она не знала, что сразу после того, как они с Виктором расстались, начался наш с ним роман. Могла узнать, что мы отдыхали вместе, что собираемся пожениться, приревновать и обозлиться. 
 - От кого Светлана могла получить эти сведения? 
 - От самого Виктора. 
 - Вряд ли шеф по безопасности столь болтлив. 
 - Да, это совсем не в его характере, - согласилась Алла. - Значит, нужно выяснить, от кого она узнала. Если узнала. Но не исключено, что Света вовсе ни при чем. 
 - С ней лучше всего общаться тебе самой. 
 - Да, пожалуй... 
 - Нужно будет разговорить и сотрудников "Промэкспоцентра". Наверняка выяснится, кто ненавидел Виктора, кто боялся. 
 - Я попрошу Свету, чтобы она временно взяла на работу двоих-троих из вас. Вы и выявите всех недоброжелателей. 
 - А как мы подберемся к его жене? 
 - Придумаем. 
 - Она знает о тебе? 
 - Теперь, наверное, знает. 
 - А раньше была в неведении? 
 - Понятия не имею. Никогда не спрашивала об этом Виктора. Он сделал мне предложение ещё на свадьбе Светланы. Может быть, потом Витя сказал ей, что хочет развестись. 
 - Почему же она решилась на убийство, - если в нем виновна его жена, только сейчас? 
 - Виктор мог и не говорить ей, пока я не дам своего согласия. 
 - Угроза развода не кажется мне весомым мотивом для убийства, покачал головой Матвей. 
 - Как знать... Она же целиком зависела от мужа. 
 - Убив его, жена-инвалид теряет источник средств. 
 - Вообще-то да, - согласилась Алла. - Хотя остались их сыновья, но от мужа она получила бы гораздо больше. Виктор при разводе не поскупился бы. 
 - Где он живет? Кто-то из нас мог бы уже сегодня поехать и расспросить соседей. 
 - Понятия не имею. Никогда этим не интересовалась. Витя вообще скрытный и замкнутый человек, - она все ещё не могла говорить о нем в прошедшем времени. - Но это несложно выяснить. Сейчас позвоню Свете и узнаю адрес. 
 Матвей придвинул к ней телефон, и Алла набрала номер подруги, но секретарша сказала, что Светланы Петровны нет на месте. Не отвечал и её мобильник. 
 - Может быть, она сейчас на допросе? - предположила Алла. - Кстати, только сейчас вспомнила, - Света по телефону сказала, что её подозревают в убийстве. 
 - Возможно, у неё были другой мотив? Например, из-за компромата. 
 - Не исключено. 
 - Когда будешь с ней разговаривать, умолчи о своих отношениях с Виктором. Сама поймешь, известно ли ей это, не мне тебя учить. 
 - Ладно, - кивнула она. - Лишнего я, конечно, говорить не собираюсь. 
 Она ещё раз набрала номер офиса Светланы и попросила секретаршу дать адрес Первенцева. Та сразу же продиктовала его, - видно, за последнее время ей уже не раз пришлось сообщать адрес погибшего начальника отдела безопасности разным людям. 
 - Кто хочет навестить его соседей? 
 - Давайте поеду я, - вызвалась Олеся. 
 - Кстати, парализованная женщина наверняка пользуется прислугой, предположил Матвей. 
 - И мы можем предложить ей свои услуги, - почти дуэтом вскричали Катя и Ольга. 
 - Но у неё наверняка уже есть домработница или экономка, - возразила Алла. - Виктор целый день на работе, кто-то ж должен заниматься хозяйством. 
 "Самаритянки" задумались. 
 - Может быть, прийти к ней под видом медсестры, - внесла свою лепту Тамара. 
 - Или массажистки, - подхватила Ирина. 
 - А кто из вас имеет отношение к медицине? - задал резонный вопрос Матвей. 
 - Я умею делать уколы, - вызвалась Нина. - Маме всегда сама делаю уколы, мне пришлось много времени провести в больницах, когда мама там лежала. Дежурила ночами, помогала персоналу и многое знаю. 
 - Ладно, тогда ты будешь медсестрой, - решил главный "самаритянин", а легенду мы тебе придумаем. 
 - А я делала массаж мужу, когда он сломал ногу, и потом нужно было разрабатывать мышцы, - сказала Ирина. 
 - Да у нас есть специалистки на все руки! - воодушевился Матвей. 
 - Можно прийти к вдове под видом сотрудницы конторы ритуальных услуг, - неуверенно произнесла Маша. - Правда, я не знаю технологии их работы. 
 - Это несложно выяснить. Сегодня же сходи в одну из них, потом оденься соответствующим образом и навести вдову, - распорядился глава "Самаритянина". 
 - Вряд ли сотрудники такой службы приходят сами, - возразила до того молчавшая Лена. 
 - Тогда я договорюсь со Светой, чтобы она позвонила вдове и сказала, что похороны за счет "Промэкспоцентра", и она пришлет человека из конторы. Кстати, кое-кто из вас тоже может попасть в их дом по аналогичной легенде. Светлана скажет вдове, что ей придут помочь сотрудницы "Промэкспоцентра". 
 - Отлично! - потер руки Матвей, а потом огорченно произнес: - А я опять в стороне? 
 - А ты, как всегда, будешь сидеть в офисе, руководить всеми действиями "самаритянок", собирать информацию и анализировать её, - успокоила Алла сокурсника 
 - Да ты же умеешь анализировать ничуть не хуже меня, - ответил он. 
 - В данном случае аналитик из меня хреновый. Слишком близко все меня коснулось, и я не могу быть объективной. Вчера чуть не пристрелила друга, который вовсе ни при чем.
 - Алла, может быть, сегодня мне приехать к тебе ночевать? - осторожно спросила Лена. 
 - Боишься, что покончу самоубийством? - усмехнулась та. 
 - Нет, но... - Лена растерянно помолчала. - Одной ведь тяжело. 
 - А я и не собираюсь быть одна. Сегодня до поздней ночи намерена встречаться с разными людьми. 
 - А потом поезжай к Ларисе, - посоветовал Матвей. 
 - Да бросьте вы меня опекать! - рассердилась Алла. - Ни в чьем сочувствии я не нуждаюсь. 
 - Я вовсе не это имел ввиду. 
 - Ну и помолчи тогда, - сказала она все ещё сердитым тоном. - А Ларка пусть будет в стороне. Не собираюсь её ни во что посвящать. 
 - Но она же в курсе. Будет нам звонить. 
 - Ларка понятия не имеет, что "Самаритянин" занимается сыщицкой деятельностью. А если позвонит мне, я найду, что ответить. 
 У Аллы на сегодня действительно было очень много дел. Со своими знакомыми она собиралась встречаться сама. Даже друзей верная боевая подруга не любила посвящать в свою личную жизнь. 
 Еще раз позвонив на мобильник Светланы, она наконец услышала её голос. 
 - Алла! Как хорошо, что ты приехала! - обрадовалась та. 
 - Ты где? 
 - Меня вызывали на допрос. 
 - А сейчас ты свободна? 
 - Да, десять минут назад меня отпустили. 
 - Что делаешь в данный момент? 
 - Стою возле своей машины и не знаю, куда ехать. 
 - Что, так потрясена допросом? 
 - Вообще-то да, - призналась Света. - И теперь боюсь показаться Сереже на глаза. 
 Сергей, её муж, не знал, что она была любовницей Виктора. Алла решила, что, видимо, это больше всего беспокоит подругу. 
 - Давай встретимся, - предложила Светлана. 
 - В нашем ресторане через полчаса, - согласилась верная боевая подруга и убрала мобильник. 
 Возле её "Фольксвагена" стоял верный оруженосец, а также доверенное лицо, секретарь и мальчик на побегушках Толик, бывший боец из команды Мирона, вот уже почти четыре года платонически влюбленный и по-собачьи преданный начальнице. 
 Увидев её, он просиял и шагнул было навстречу, но тут же притормозил и замер, встревожено вглядываясь в её лицо. 
 - Алка, ты чё, а? 
 Подойдя к машине, она молча достала ключи, отперла дверцу и лишь после этого повернулась к нему. 
 - У меня беда, Толян. 
 - Кто? - он сразу напрягся, сжав кулаки и готовый разделаться с любым виновником её беды. 
 - Пока не знаю. Убийцу ещё надо найти. 
 - Да я его... 
 - Вот когда мы его найдем, тогда и посмотрим. 
 Открыв дверцу, Алла хотела сесть в машину, но верный Санчо Панса заявил: 
 - Я с тобой поеду. 
 - Зачем? - обернулась она. 
 - Ну, мало ли... 
 Он не мог ей сказать, как скучал эти дни, да и сам, быть может, не сознавал этого. 
 - Когда понадобишься, я тебя позову. 
 Сев в машину, она захлопнула дверцу, кивнула своему оруженосцу и завела двигатель. 
 Тот смотрел ей вслед, продолжая сжимать кулаки и мучаясь тем, что Алла отказывается от его помощи. Потом резко повернулся и побежал к офису "Самаритянина". 
 Светлана приехала первой и ждала Аллу в вестибюле ресторана. 
 - Что ж ты не села за наш столик? - бросила ей подруга на ходу, первой входя в зал. 
 Сев за стол, Алла сказала подбежавшему к ней официанту Алику: 
 - Принеси поесть и коньяк. 
 - Что именно, Алла Дмитриевна? - склонился тот. 
 - Все равно, - равнодушно бросила она. 
 Ничем не выдав своего удивления, что постоянная гостья, любительница вкусно поесть, впервые не проявила интереса к меню, вышколенный официант отправился на кухню, и уже через несколько минут стол был уставлен её любимыми закусками, и в бокалы налит коньяк. И только после этого Алла заговорила. 
 - Ну, рассказывай, - бросила она подруге, взяв вилку и нож. 
 - Да пока нечего рассказывать, - Света тоже взяла приборы, но есть ей совершенно не хотелось. Допрос её очень встревожил. - Вчера Виктор должен был выйти на работу, но не вышел. Моя секретарша позвонила ему домой, и сын сказал, что отца убили. 
 - Кто его нашел? 
 - Кажется, жена. Точно не знаю. 
 - Сыновья живут с ними? 
 - Нет. Виктор с женой жил в загородном доме, старший сын в их московской квартире, а младший - у жены. 
 - Сыновей знаешь? 
 - Видела один раз на дне рождения Виктора. 
 - И как они тебе? 
 - Да я к ним особенно не приглядывалась. Красивые ребята, похожи на отца, ведут себя очень сдержанно. 
 - О тебе и Викторе им известно? 
 - Не думаю. Он ведь не любил о себе рассказывать. Тем более, не стал бы говорить что-то сыновьям. 
 - Младший женат, а старший? 
 - Разведен. 
 - Живет один? 
 - Не знаю. А почему ты спрашиваешь о его сыновьях? 
 - Ну, мало ли... Виктор не бедный человек. Загородный дом, квартира в Москве, иномарка. 
 - Разве из-за этого сын может убить отца? 
 - Бывают, убивают и за сотню рублей. И даже за бутылку водки. 
 - Ну, здесь, по-моему, не тот случай... - с сомнением произнесла Светлана. - Они на вид вполне приличные ребята. 
 - На вид, - подчеркнула Алла. 
 - Нет, Ал, думаю, ты ошибаешься. 
 - Может быть, сыновья вовсе ни при чем. Но невестки бывают весьма алчными. Особенно из неимущих, не имеющих собственного жилья или даже владеющих собственностью, но положивших глаз на немалый достаток свекра со свекровью. Жена Виктора тяжело больна, может, недолго проживет, но сам он ещё полон сил, мог жениться и иметь наследников. 
 Алла сделала паузу, незаметно разглядывая подругу и пытаясь понять, известно ли ей, что Виктор сделал ей предложение. Но, судя по её виду, та была не в курсе его планов на дальнейшую жизнь. Хотя... Как знать... 
 "Планов на дальнейшую жизнь... - вдруг поймала себя на этой мысли Алла. - Я все ещё думаю о нем как о живом". 
 И хотя она уже занялась расследованием и намеревалась найти и наказать убийцу, но у неё все ещё не было ощущения, что Виктора уже нет в живых. Как будто поиски убийцы - это одна сторона дела, а сам Виктор существует по другую сторону. 
 - Об этом я не подумала, - прервал её размышления голос подруги. - В общем-то, подобное возможно. И даже ради квартиры люди убивают. 
 "Это было бы самой большой дикостью, если бы его убили из-за квартиры", - подумала Алла, все ещё отчуждая мотивы от реального факта гибели Виктора. 
 - Может быть, это сделала жена... - это опять голос Светланы вклинился в её размышления. 
 - Какие у неё могли быть мотивы? 
 - Например, вдова бы могла продать их загородный дом, а он стоит немало, а сама жить в Москве. 
 "Не уводит ли меня подруга в сторону, не подсовывает ли ложный след и несуществующий мотив?.." 
 Алла испытующе посмотрела на собеседницу. Лицо той было задумчивым и грустным. Никакой корыстной мысли она в нем не углядела. 
 - Ты его жену видела? 
 - Да, один раз, тогда же, на дне его рождения. 
 - И что ты можешь о ней сказать? 
 - Приятная, приветливая женщина. Спокойная, часто улыбается и шутит. 
 - Она совсем не может ходить? 
 - Да. Когда мы пришли, хозяйка дома встречала гостей в инвалидной коляске, а когда сели за стол, Виктор на руках пересадил её на стул. 
 - Ее ноги ты не разглядела? 
 - Нет, они были укрыты пледом. 
 - У неё только ноги парализованы? Руками она владеет? 
 - Да. Поворачивается корпусом, может наклониться и руки у неё нормальные. Ты думаешь, это она? 
 - Пока не знаю. Как и ты, - добавила Алла, внимательно глядя на подругу - а вдруг той все же известно больше, чем она говорит. 
 - Как её зовут? 
 - Марина. 
 - Она ровесница Виктора? 
 - Внешне выглядит даже моложе его. Но старшему сыну тридцать лет, так что ей никак не меньше, чем Виктору. 
 - А сын точно его? Может быть, он от её первого брака? 
 - Этого я не знаю. Виктор называл его сыном, а тот его отцом. 
 - Он мог его усыновить. Или у них так принято называть друг друга, будто они родные. 
 Светлана пожала плечами и промолчала. 
 - Ну, это легко выяснить. Даже если Виктор воспитывал его с раннего детства, то не родная кровь - все же не родная кровь. 
 - Ты думаешь, старший сын... - начала Света, но подруга её перебила: 
 - Да ничего я пока не думаю! Просто выясняю необходимую информацию. Как зовут его сыновей? 
 - Старшего Никитой, а младшего... - она ненадолго задумалась, припоминая. - Юрой, кажется. Да, точно, Юрой. 
 - Если Никита не родной сын Виктору, то он мог опасаться, что все достанется младшему брату, и упредил ход событий, пока отец не составил завещания. А для Марины оба сына родные. 
 - Полагаешь, она будет покрывать одного из сыновей? 
 - А ты бы на её месте как поступила? Конечно, будет покрывать. Мужа потеряла, но муж - это не сын. Ни одна нормальная мать не сдаст своего ребенка, даже если тот виновен в убийстве отца. 
 - Да, пожалуй, - согласилась Светлана, вспомнив о своем сыне Славике, которого она не только стала бы покрывать, но ради него пошла бы и на преступление, если бы существовала угроза её ребенку. 
 - Сыновья работают в коммерческих структурах? 
 - Точно не знаю. Судя по одежде, похоже, что оба неплохо зарабатывают. 
 - Может быть, Виктор узнал компромат об одном из них... И тот решил себя обезопасить... - Алла вовсе так не думала и размышляла вслух, чтобы понаблюдать реакцию подруги на посторонние версии. 
 Но Светлана не уцепилась за этот мотив и не стала его развивать. 
 - Мне трудно поверить, что Виктор мог вырастить таких сыновей, покачала она головой. 
 - Или невестка могла узнать, что свекру что-то известно о её муже. Если тому за это грозила тюрьма, она могла взяться за оружие, надеясь, что на неё никогда не подумают. 
 - Или то же самое сделала Марина, - добавила Света. 
 - Вообще-то застрелить мужа в собственном доме, в его кабинете, - не очень-то умно. 
 - Смотря, что грозило сыну, - возразила Светлана. - Чтобы спасти своего ребенка от тюрьмы или расправы тех, кому тот насолил, любая мать может решиться на преступление. 
 - Тебе виднее, - сказала Алла, по-прежнему внимательно следя за реакцией подруги. 
 - Я бы решилась, - просто ответила та. 
 - А если бы что-то грозило лично тебе? 
 - Например? - Света смотрела удивленно. 
 - Например, возникла бы угроза, что Сергей узнает о том, что вы с Виктором были любовниками. 
 - Не знаю... - подруга растерялась. - Я как-то не думала об этом. Вообще-то мне кажется, что я неспособна убить. 
 - Однако же сама говорила, что ночами мечтала, чтобы твой предыдущий муж поскорее подох. 
 - Так ведь только мечтала... - развела руками Светлана. - Если бы у меня было такое намерение, я бы его осуществила. 
 - А может быть, у тебя не было возможности... 
 Алла намеренно сгущала краски и провоцировала подругу, желая окончательно решить, имеет ли она какое-либо отношение к гибели Виктора. 
 - Ну почему же не было возможности? - возразила та. - При желании все возможно. 
 - В то время у тебя не было денег, чтобы заплатить киллеру, а мочить Вениамина самой было страшновато. Кому охота сесть в тюрьму за убийство этого подонка. 
 - Нет, Алла, никаких конкретных мыслей в отношении Вени у меня не было. 
 - Или ты просто не успела, а успели другие... 
 - Ты меня в чем-то подозреваешь? - без обиняков спросила подруга. 
 - Да я сейчас всех подозреваю, - спокойно ответила Алла. 
 - Я понимаю... Вообще-то я надеялась, что ты мне поможешь... 
 - Чем я должна тебе помочь? 
 - Ты меня уже дважды выручила, когда я была подозреваемой в убийстве. 
 - Бог троицу любит, - мрачно пошутила верная боевая подруга. 
 - Реально столкнувшись с нашими правоохранительными органами, я поняла, что под подозрением может оказаться любой, кто имеет какое-либо отношение к погибшему. 
 - Ну, не любой... - Алла смотрела на неё испытующе. 
 - Да, конечно, лишь тот, кто был близок, - поправилась Светлана. 
 - И почему же ты теперь оказалась подозреваемой? 
 - Следствию известно, что мы были любовниками. 
 - От кого это известно? 
 - Вот этого я как раз и не знаю. И хотела бы выяснить. 
 - Сейчас я брошу все дела и немедленно брошусь это выяснять, - опять мрачным тоном отозвалась верная боевая подруга. 
 В этот момент она испытывала и раздражение, и злость. Ни фига себе! Она, Алла, потеряла любимого, и ей только и дел, что выяснять имя сплетника, оповестившего органы о романе Светланы! Но она быстро взяла себя в руки, подумав, что подруге, вполне возможно, неизвестны её истинные отношения с Виктором. 
 - Извини, - Света смотрела виновато. - Я вовсе не тебя имела ввиду, а наших ребят из "Самаритянина". Это же, как я понимаю, их работа. 
 Алла решила, что сейчас самый благоприятный момент, чтобы добиться от подруги всего, что они с "самаритянами" придумали. 
 - Ладно, я озабочу их твоей проблемой, - согласилась она. - Возьми временно на работу нескольких "самаритянок", и пусть они это выяснят. Алла, разумеется, не собиралась оповещать подругу, что попутно те будут выяснять и роль самой Светланы в этом убийстве. - Позвони вдове и скажи, что пришлешь нескольких сотрудниц ей на помощь. Пусть наши девицы пошукают у неё в доме. Предложи ей помощь по хозяйству, дескать, у тебя есть хорошая домработница или экономка, а её услуги будут оплачены твоей фирмой. И её лечение тоже, поэтому вдову будут навещать медсестра и массажистка. Виктор отработал в "Промэкспоцентре" шесть лет, так что его вдова имеет полное моральное право получить помощь от фирмы. 
 - Да, да, конечно, - закивала Светлана. - Я сегодня же сделаю все, как ты сказала, и велю бухгалтеру перевести на счет "Самаритянина" гонорар за расследование. 
 - Ты сама-то заинтересована в расследовании? - напрямую спросила Алла, не сводя с неё внимательного взгляда. 
 - Разумеется, - Светлана помолчала, а потом призналась. - Виктор ведь мне не чужой. Одно время я была им очень увлечена и считала себя счастливой. Хотела, чтобы он жил со мной и даже намекала, чтобы он развелся с женой. Витя мне очень нравился. Если бы он предложил, я бы, не раздумывая, вышла за него замуж. 
 "Или она говорит искренне, или великолепная актриса", - подумала Алла, наблюдая, как Света вытащила из сумочки носовой платок и вытирает слезы. 
 - Ты желаешь, чтобы "самаритянки" выяснили, кто знал о вашем романе, и кто мог его убить? - уточнила она. 
 - Да, - Света уже успокоилась и, убрав платок в сумочку, достала пудреницу и теперь смотрела в зеркало, не поплыл ли макияж. 
 "Вряд ли она столь самонадеянна, что надеется остаться безнаказанной, - думала верная боевая подруга, продолжая за ней наблюдать. - Уж Светка-то точно знает, что я непременно до всего докопаюсь. Но жизнь покажет. И волчицы, бывает, прикидываются овечками". 
 - А если результат окажется неожиданным для тебя самой? - спросила она. 
 Светлана щелкнула пудреницей и удивленно посмотрела на нее. 
 - Почему неожиданным? 
 - Допустим, убийство - дело рук близкого тебе человека. 
 - Кого именно? - и тут до неё дошло, и на её от природы румяные щеки наползла бледность, глаза расширились. - Ты имеешь ввиду Сережу? - спросила она шепотом. 
 - И его в том числе. 
 - Нет, этого не может быть! - Света невольно повысила голос, потом сама испугалась и оглянулась - не слышит ли кто, но ресторанный зал был почти пуст, лишь за дальним столиком в противоположном углу сидела пара, да у дверей стоял метрдотель. 
 - Почему же - не может? 
 Алла ничуть не сомневалась, что вспыльчивый, ревнивый и самолюбивый Сергей вполне мог решиться на убийство. Жену он любил, они женаты всего два месяца, Светлана рассталась с Виктором лишь полгода назад, а их роман начался в тот момент, когда она поссорилась с Сергеем. Потом Света предпочла Сергея, но тот и не подозревал о наличии соперника. Правда, её роман с Виктором был краткосрочным, всего пару недель, но тот фактически сам отказался от любовницы, познакомившись с Аллой и услышав от нее, что та не собирается отбивать его у подруги. Узнав это, Светлана могла затаить обиду и на бывшего любовника, и на подругу. Как только что выяснилось, она и сама была не прочь стать супругой Виктора, а узнав, что подруга более удачлива, и именно она стала не только его любовницей, но и будущей женой, вполне могла отомстить. Света как-то раз сама призналась, что от природы мстительна. 
 У Сергея тоже есть мотив. Если в "Промэкспоцентре" кто-то знает о романе Светланы и Виктора, то это могло дойти и до ушей её мужа. Ревнивец мог не поверить, что интрижка жены уже в прошлом, и возомнить, что их связь все ещё продолжается. Это угроза их браку и риск потерять любимую женщину. 
 К тому же, теперь Сергей стал первым заместителем Светланы, а потеряв её, рискует потерять и свою престижную должность. А этот малый весьма честолюбив. Двадцать восемь лет - и уже первый зам в очень большой и преуспевающей фирме. Брак со Светланой дал ему не только высокую должность, но и неограниченный доступ к финансам - жена ему всецело доверяет. А наличие любовника представляло постоянную и вполне реальную опасность и его семейной жизни, и служебному и материальному статусу. 
 Так что мотив у Сергея есть, и весьма увесистый. 
 - Ты имеешь ввиду, что Сережа когда-то стрелял в меня? - шепотом спросила Света. 
 - Кстати, уже этот его поступок говорит о многом. 
 - Но он же всего лишь имитировал покушение, чтобы отвести от меня подозрение! 
 "Или зарабатывал очки, зная, что тебе обязательно станет об этом известно, - подумала Алла. - А может быть, сделав на тебя ставку, не хотел, чтобы ты оказалась в тюрьме за убийство Вениамина". 
 - А ты бы стала имитировать покушение, если представить, что вы бы с ним поменялись местами? 
 - Я - нет. Мне бы подобное даже в голову не пришло. 
 - А вот ему пришло. 
 - Но ведь я не умею стрелять! 
 - А твой муж умеет. И оружие у него, как оказалось, есть. 
 - Но тот "парабеллум" остался ещё от деда! 
 - "Парабеллум" - от деда, но сейчас при желании и наличии финансовых возможностей можно приобрести хоть целый оружейный склад. 
 - Алла, неужели ты думаешь... - подруга была явно встревожена. 
 - Все может быть, - философски заметила та. - Сейчас нравственные категории очень изменились. Убийство стало чуть ли не рядовым явлением, а потрясение это только для тех, у кого отняли любимого человека... 
 И хотя Алла вначале говорила не о себе конкретно, у неё поневоле встал комок в горле, и ей пришлось закашляться, чтобы скрыть это от Светы. Хоть та, судя по её виду, не тянет на убийцу и считается подругой, правда с небольшим ещё стажем, всего чуть более полугода, а раньше они были лишь бывшими сокурсницами и недолюбливали друг друга, но если виновной окажется она, Алла ни секунды не сомневалась, что Светлане придется за это поплатиться. Убить в аффекте - это она ещё могла бы понять. Но не простить. А уж если кто-то решился на обдуманное убийство из каких-то корыстных соображений, то тут пощады не будет. Кто бы это ни был, даже та, что сидит сейчас напротив, или её супруг. 
 Очень давно, ещё на первом курсе института, Светлана и Алла крепко поссорились. В большей степени виновницей ссоры была Света, а Алла, с её вспыльчивостью и невоздержанным языком, хорошенько отматерила её. И вплоть до окончания института и многие последующие годы они едва терпели друг друга и разговаривали сквозь зубы. Но, попав в тяжелую ситуацию, Светлана обратилась к Ларисе, та привлекла Аллу, и верная боевая подруга, не раздумывая, бросилась на помощь. С тех пор они подружились. 
 "Но не держит ли Светка камень за пазухой? - раздумывала сейчас Алла. - Она десять лет была женой отъявленного мерзавца Вениамина Ромадина и умело притворялась, потому что зависела от него материально. Теперь она богата, хозяйка крутой фирмы. А быть бедной или богатой - это две большие разницы. Светка столько лет терпела поганца Веньку, лелея в душе надежду, что кто-нибудь не выдержит и шлепнет этого мерзавца. И в конце концов дождалась. И вот теперь у неё есть все. Но если теперешней жизни что-то будет угрожать, что сделает Светка? Ведь у Вити вполне мог быть на неё такой компромат, что вся её жизнь может полететь вверх тормашками". 
 Но спрашивать об этом она, разумеется, не стала. И хотя ей очень нужно было узнать, где Виктор хранил свои досье - в служебном или домашнем сейфе, или где-то в другом месте, - это придется выяснять другим путем, но не от Светланы. 
 "А может быть, она уже уничтожила эти бумаги, - подумала Алла. - А то, что у Виктора на неё что-то было, - вне всякого сомнения. Вениамин, сучонок, собирался заказать Светку и наверняка озаботил своего шефа сбором информации. Может быть, после смерти Веньки Витя сам уничтожил эти документы. Но может быть, они ещё целы ". 
 - Как думаешь, поговорить мне с Сережей? - неуверенно спросила Света. 
 - И что ты надеешься выяснить? 
 - Ну... Может быть, он сам признается. Или как-то себя проявит. 
 - А после того, как он в тебя стрелял, Сергей как-то себя проявил? 
 - Нет. Он приехал ко мне, остался ночевать, и я сама нашла "Парабеллум" в кармане его пиджака. 
 - Ну, вот видишь. Умеет твой Сергей молчать, когда ему это нужно. 
 - Ты так сильно его подозреваешь? 
 - Я всех подозреваю, - ещё раз повторила Алла. 
 - И даже меня? 
 - А у тебя был мотив убить Виктора? 
 - Нет. 
 Светлана ответила спокойным и уверенным тоном, но Аллу это не обмануло. Вряд ли она в неведении о наличии компромата на нее. Или этих бумаг давно уже нет? 
 - Тогда почему же следователь считает тебя подозреваемой? 
 - Потому что мы были любовниками. 
 - Ну, это ещё не мотив. 
 - Ты же знаешь, что они непременно хватаются за любого, кто связан сексуальными или иными отношениями. 
 - А какие у тебя были ещё какие-то отношения с Виктором, кроме сексуальных? 
 - Никаких. 
 И опять Алла вспомнила про досье, и опять посмотрела на подругу испытующе. 
 - Ну, тогда мотив, в общем-то, слабоват. 
 - Следователь намекал, что я боюсь, как бы об этом не узнал мой муж. 
 - А ведь ты действительно этого боишься. 
 - Боюсь, - призналась Светлана. 
 - Тогда чего ж ты удивляешься, что стала подозреваемой? Мотив у тебя есть. Угрозу для своего брака ты устранила. 
 - Я?! - Света поперхнулась дымом. 
 - А кто же? Я, что ли? 
 - Алла! Но ты-то мне хоть веришь? 
 - А зачем тебе, чтобы я тебе верила? 
 - Но ведь... - Светлана растерялась и посмотрела на подругу испуганно. - Неужели ты думаешь, что я могла убить Витю? 
 - Да кто ж тебя знает, дорогая, - усмехнулась верная боевая подруга. Если очень дорожишь своим Сергеем, то могла. 
 - Но чем же мне мешал Виктор? 
 - Тем, что Сергей мог про вас узнать. 
 - Но сейчас он тем более может об этом узнать! Ведь его тоже вызывали на допрос, он же работает в "Промэкспоцентре". Получается, что я наоборот, привлекла к этому внимание. Сейчас все шушукаются. Если раньше о нас с Витей знали немногие, то теперь сплетни могут пойти дальше. 
 - В общем-то, ты права. 
 - И все равно ты мне не веришь... - подруга выглядела расстроенной, и Алла немного смягчилась: 
 - Да не переживай ты раньше времени. Я всего лишь расспрашиваю тебя и рассматриваю разные варианты. Заодно и даю тебе козыри. В следующий раз сскажи следователю, что тебе не было никакого резона убивать Виктора, потому что теперь сплетни о вашем романе ещё больше разрастутся. 
 - Ладно, - Света уже успокоилась. 
 - Кстати, а где сейчас Николай? 
 - Наверное, на работе. 
 - Позвоню-ка я ему, с ним мне тоже нужно поговорить. 
 Алла набрала номер мобильного телефона брата Светланы и когда тот ответил, произнесла спокойным тоном: 
 - Коля, привет, это я. 
 - Аллочка! - обрадовался тот. - Ты приехала? А говорила, что вернешься после Нового года. 
 - Решила преподнести тебе итальянский сюрприз. 
 - Какой же? - спросил заинтригованный любовник. 
 - Узнаешь, - многообещающе произнесла она. 
 - Когда я тебя увижу? 
 - Через час, если приедешь в тот ресторан, где я обычно обедаю. 
 - Хорошо, еду. А потом мы поедем к тебе? Или на нашу квартиру? 
 - Там видно будет, - Алла не хотела его разочаровывать, что интимное свидание сегодня ему не светит. Пусть пребывает в благодушном настроении и предвкушении, ей проще будет вытянуть из него все, что нужно. 
 - Хорошо, через час я буду рядом с тобой. 
 Убрав телефон, Алла посмотрела на подругу. Та поняла её взгляд по-своему. 
 - Я знаю, что вы с Колей решили пожениться, - сказала она и улыбнулась. - Честно говоря, я очень рада, что скоро мы станем родственницами. 
 "Это вряд ли", - подумала Алла, но ничего не сказала. Пусть все думают, что им хочется, а она будет делать то, что считает нужным. 
 Некоторое время верная боевая подруга раздумывала, стоит ли расспрашивать Светлану о брате, потом решила, что ничего в этом особенного нет - та ведь сама просила провести расследование, значит, понимает, что любая информация пригодится. 
 - На Николая у Виктора был компромат? - спросила она. 
 - Думаю, был, - кивнула Светлана. 
 - Какой? 
 - Не знаю. 
 - А сама что знаешь о брате? 
 - Немного. Мы ведь долгие годы чисто формально общались. Коля терпеть не мог Вениамина, а тот платил ему тем же. 
 "И в результате Николаша сделал сестру вдовой, убив сразу двух зайцев, - подумала Алла. - И Светка теперь богачка, и сам он избавился от ненавистного зятя". 
 Виктор ещё при первом знакомстве рассказал Алле, что в свое время Николай Кузнецов тесно контактировал с бандитским авторитетом Саввой. Но, попав в криминальную ситуацию, в которой ему помог зять, в то время коммерсант средней руки, в качестве благодарности, да и из опасений снова связываться с криминальным капиталом, отдал его Вениамину, а тот платил ему и Савве определенный процент. На этот капитал и раскрутился покойный муж Светланы, а уже потом действовал собственными нахрапистыми методами, убирая конкурентов с помощью шантажа, угроз, а непокорные становились жертвой заказного убийства. 
 Так что её любовник Николай Кузнецов тот ещё фрукт. 
 - А на какие капиталы твой братец так круто раскрутился, знаешь? 
 Алла не боялась, что Светлана передаст этот разговор брату. Пусть передает. Она и сама намеревалась обо всем расспросить любовника. 
 - Полагаю, что преимущественно на криминальные. 
 - Догадки или у тебя есть факты? 
 - Только догадки. 
 - А твой покойный хазбенд? 
 - Тоже на криминальные. 
 - Допускаешь, что у них мог быть общий котел? 
 - Допускаю. 
 - Вот видишь, я не зря говорила, что сейчас нравственные категории значительно изменились. Еще десяток лет назад ни один порядочный, интеллигентный человек не прикоснулся бы к ворованным деньгам. 
 - Да, я с тобой согласна. Но Коле нечего было делить с Виктором, если ты расспрашивала меня в аспекте расследования этого убийства. 
 Сейчас Алла была почти уверена, что Светлане не известно о том, что они с Виктором стали любовниками, и, тем более, что решили пожениться. Иначе она не стала бы преждевременно радоваться, что они станут родственницами, и утверждать, что Николаю нечего было делить с Виктором. Как раз и было что делить, - её, Аллу. Так что не исключено, что её второй любовник просто-напросто убрал соперника. Мог и не сам, а чужими руками. Опыт заказного убийства у него уже есть. 
 В дверях ресторанного зала появился улыбающийся Николай. Увидев рядом с Аллой сестру, он, возможно, удивился, но виду не подал. 
 Поцеловав вначале Аллу, потом Светлану, он сел рядом с любовницей, а Света, сославшись на дела, попрощалась и ушла. 
 - Ты выглядишь утомленной, - сказал любовник, глядя на нее. - Плохо отдохнула? 
 - Отдыхала-то я хорошо, только устала очень, - отшутилась Алла. 
 - Ты же была на вилле подруги, - удивился он. - Почему же ты устала? 
 - Я прекрасно отдохнула, но плохо спала после вчерашнего перелета. К тому же, Лариса неважно себя чувствовала, и последние дни были напряженными. 
 - Так ты ещё вчера прилетела? - у него был обиженный вид. 
 - Да. Приползла домой еле живая и рухнула в постель. 
 - Если бы я знал о твоем приезде, все равно бы к тебе приехал. Я так по тебе соскучился, - любовник попытался её обнять, но она отстранилась. 
 - Закажи себе что-нибудь, - сказала Алла, чтобы отвлечь его от темы её поездки и намеков на интим. 
 Николай лишь повернул голову, оглядывая зал, и тут же к их столику подлетел ранее невидимый Алик. Сделав заказ, любовник повернулся к Алле. 
 - А как здесь оказалась моя сестра? 
 - Мы тут частенько обедаем. 
 - Но почему же ты не пригласила на обед меня? - он опять норовил свернуть на ту же тему. 
 - Потому что у Светки было ко мне дело. Разве ты не знаешь, что убит Виктор Первенцев? 
 - Знаю, конечно. 
 Как и при разговоре со Светланой, Алла внешне незаметно, но, тем не менее, внимательно следила за его реакцией. 
 - Так чего ж тогда спрашиваешь? 
 - Но какое может быть у сестры дело к тебе в связи с убийством её подчиненного? 
 - Потому что её подозревают в убийстве. 
 Она намеренно преувеличивала - судя по всему, никто конкретно подругу ещё не подозревал, следствие пока ведется в потемках. Ей хотелось посмотреть, как Николай отреагирует на это известие. Все же родная сестра. 
 - Да ну! - отмахнулся тот. - Света и мухи не обидит. 
 - Это ты так думаешь. А следователь думает иначе. 
 - И какие у него факты? 
 - Да пока одни лишь догадки. Но и они могут сильно попортить ей кровь. 
 - В связи с досье, которые собирал Первенцев? 
 Алла подивилась, что любовник, вроде бы, кинулся в острую тему с открытым забралом. Или это хорошо разыгранный обманный ход? 
 - А ты знаешь про досье? 
 - Да кто ж про них не знает? Всем известно, что Вениамин был большим любителем чужих грешков и грязного белья. И кому же поручить собирать всю эту грязь, если не отделу безопасности? Первенцев работал у него со дня основания "Промэкспоцентра", и был доверенным лицом покойного зятя. 
 - А на тебя у него было досье? - в лоб спросила Алла. 
 - А как же? - улыбнулся любовник. - На меня в первую очередь. 
 - Почему? - все больше удивляясь, задала она новый вопрос. 
 Полгода назад, - а Николай стал её любовником почти одновременно с Виктором, - он так же удивил её своими откровенными ответами и своим бесстрашием. В ответ на её прямое обвинение он ничего не отрицал и признался, что организовал убийство зятя, чтобы защитить сестру, а до этого без колебаний согласился сыграть с нею в "гусарскую рулетку". В результате, придя к нему с желанием поквитаться, Алла так впечатлилась и прониклась, что в тот же вечер стала его любовницей. 
 - Так ведь покойный зять меня люто ненавидел и боялся. Причем боялся настолько, что опасался меня заказать. Он же был трусливым подонком. К тому же догадывался, что в его окружении немало моих людей - с тех пор, как я узнал, что Вениамин готовит заказное убийство моей сестры, я с него глаз не спускал. Вот он и искал, как бы мне при случае подгадить и собирал информацию. 
 - Нашел? 
 - Думаю, да. При желании на любого бизнесмена можно накопать чемоданы компромата, как говорил один наш бывший военно-политический деятель. 
 - И ты этого не боялся? 
 - А чего мне бояться? Бывший зять получил то, что заслужил, причем, компромат на меня не играл тут никакой роли - если бы он пустил его в ход, я бы просто раздавил Вениамина. Мог бы и просто пристрелить его и выйти сухим из воды. 
 - А ты умеешь стрелять? 
 - Ты же видела пистолет в моем сейфе. Раз у меня есть оружие, следовательно, я умею им пользоваться. Не пивные же пробки я им открываю, как показывают в наших телесериалах. 
 - А ты не боялся, что Виктор Первенцев пустит в ход твое досье? 
 - Зачем ему это? 
 - Но ведь он его собирал. 
 - Это работа любого начальника отдела безопасности. 
 - Ну, допустим, после смерти Вениамина Виктор решил бы воспользоваться материалами ради шантажа или иных причин. 
 - Первенцев хорошо знал свое дело, но был порядочным человеком, если это слово применимо к шефу по безопасности, который в силу своей профессии вынужден собирать следы чужих грешков. 
 Алла все больше и больше удивлялась на любовника и уже начинала сомневаться - с чего это нагородила на него сорок бочек арестантов? Или же она, как всегда, попала под его обаяние?.. 
 Спору нет, Николай очень обаятельный мужчина. К тому же, красив, импозантен, уверен в себе. Женщинам он очень нравится, это Алла знала. Русый блондин с проницательными темно-серыми глазами и ироничной улыбкой, высок, строен, со спортивной фигурой. Если бы из них двоих выбирать чисто по внешним качествам, то Виктор, безусловно, ему проигрывал. Да и в постели Николай совсем другой - ураган, да и только, как раз в её вкусе. В общении открыт, доброжелателен, остроумен. И эмоционален, так же, как и она. И характер у него рисковый. В общем, хорош по всем статьям. 
 Одна проблема - не он ли устранил соперника? 
 - Коля, а не ты ли убил Виктора? - вдруг неожиданно для себя самой задала она главный вопрос, хотя до этого намеревалась постепенно прощупывать его косвенным образом. 
 - Я?! - он так искренне удивился, что Алла в эту минуту почти поверила, что любовник тут вовсе ни причем. - А с какой стати мне его убивать? 
 "Значит, Коля ничего не знает о нас с Витей, - решила она. - Или же он талантливый актер". 
 - В прошлый раз ты устранил зятя, потому что он представлял угрозу для твоей сестры. И в этот раз могло быть тоже самое. 
 - Да какая сейчас может быть для неё угроза? 
 "Неужели он не знает, что она была любовницей Виктора?" - подумала Алла, ещё не зная, скрыть ли это от него, или сказать. 
 - Наверняка у Виктора было досье и на нее. 
 - А, вот почему ты спросила. Да, полагаю, что было. Точнее, уверен, что он было и есть до сих пор. Вениамин ведь собирался с нею разделаться. Наверное, мечтал её на чем-нибудь подловить. Если бы он поймал её на адюльтере, то мог отказаться от намерения убить, а решил бы развестись, и при этом стал бы торговаться при разделе имущества. 
 - Ну, вот тебе и мотив. 
 - Полагаю, Первенцев уничтожил её досье сразу же после смерти Вениамина. 
 - А если бы Света узнала о существовании компромата? 
 - Ты спрашиваешь потому, что у тебя есть подозрения в её адрес? 
 - Нет, никаких подозрений у меня нет. 
 - Тогда почему ты об этом спрашиваешь? 
 Алла поняла, что попала в собственноручно расставленную ловушку, но быстро выкрутилась: 
 - Но мне же нужно быть во всеоружии, чтобы ей помочь. 
 - А кстати, почему она обратилась к тебе за помощью? Сестра могла бы попросить меня. В моей фирме есть и хорошие юристы, и отдел безопасности. 
 - У меня уже имеется некоторый опыт ведения расследований. 
 Об этой стороне её жизни любовник ничего не знал и воззрился на неё в изумлении: 
 - Да? Это что, твое хобби? 
 - Можно считать и так. 
 - Интересная вы женщина, Алла Дмитриевна! - с игривыми интонациями произнес он. 
 - Кто бы спорил! - в тон ему ответила она. 
 - Как же я рад, что такая интересная женщина теперь принадлежит мне! любовник взял её руку и поцеловал. 
 - Повезло тебе, - тем же тоном произнесла Алла, убрав руку и сделав вид, что ей хочется закурить. И при этом быстро прикидывала в уме, что означает его "теперь". Теперь - то есть, после смерти соперника, или теперь вообще, на данный момент? Он же давным-давно положил на неё глаз и пытался ухаживать, но один из Аллиных принципов - не заводить романы в своем кругу. 
 - А ты помнишь, как долго я тебя домогался? - перебил её размышления голос любовника, будто подслушавшего её мысли. 
 - Еще бы! 
 - Скажи, а почему ты так долго уклонялась от моих ухаживаний, а потом вдруг решила меня одарить? 
 - Разве ты забыл, при каких обстоятельствах оказался в моей постели? 
 - Ту знаменательную встречу я прекрасно помню, - улыбнулся любовник. Ты пришла ко мне очень серьезная и многозначительная. А уж когда сделала мне деловое предложение - или ты меня сейчас пристрелишь, или мы играем в "гусарскую рулетку", - я пришел в неописуемый восторг. Думаю, какая обалденная женщина, а? И страшно обидно, что не моя!
 - И поэтому ты решился сыграть в "гусарскую рулетку"? - с заинтересованным видом спросила Алла. - Чтобы произвести на меня впечатление? 
 - Да если бы я знал, что в результате выиграю такой приз, я бы каждый день в неё играл у тебя на глазах! 
 - Да неужели? - подначила она. 
 - Истинная правда! - с энтузиазмом подтвердил Николай. - Может быть, ты сочтешь это слишком высокопарным, но все же скажу. Ради тебя я готов на все. 
 - И даже убить? 
 - И даже убить, - произнес он с самым серьезным видом. 
 - Так, может, все же ты убил Виктора? 
 - А как это связано с тобой? 
 "Черт, расслабилась я от его признаний и утратила бдительность", мысленно ругнула себя Алла. 
 - Может быть, у него и на меня был компромат, - быстро нашлась она. 
 - А почему ты должна была попасть в сферу интересов Вениамина Ромадина? 
 - Одно время мы были с ним деловым партнерами. 
 - А-а... Этого я не знал. 
 - Из этого следует, что ты Виктора не убивал, - Алла по-прежнему его провоцировала, но теперь уже больше по инерции, на всякий случай. 
 - Единственный веский мотив убить - если это связано с угрозой тебя потерять, - тон его был серьезен. - А поскольку Виктор в этом аспекте был не опасен, а сейчас - тем более, то будем считать, что ты мастерски провела допрос, и закроем эту тему. 
 Мысленно восхитившись его проницательностью и наблюдательностью, - все ж как ни старалась делать вид, будто тут нет какого-либо особого интереса с её стороны, - Алла решила сыграть в открытую. К чему придуриваться с таким умным собеседником! 
 - Значит, ты понял, что я веду допрос? 
 - А как же? 
 - Когда? 
 - Как только увидел рядом с тобой сестру. 
 Еще раз восхитившись быстротой его реакции, Алла решила прояснить для себя его личность до конца. 
 - Почему? 
 - А потому что тебе ещё неизвестно, что я уже объявил о своем разводе и намерении жениться на тебе и родителям, и сестре, и своей пока ещё жене. 
 - И какая же здесь связь? 
 Он все прекрасно понимал, но решил ей подыграть: 
 - Раньше ты старалась скрывать наши отношения. А раз пригласила меня в ресторан, где встретилась со Светланой, значит, у вас состоялся важный деловой разговор. 
 - Не убедил, - покачала головой она. 
 - Развиваю дедуктивную мысль дальше. То, что ты пригласила меня в её присутствии, могло означать, что она уже сообщила тебе, как рада, что вскоре назовет тебя невесткой, - а сестра искренне этому рада. Ты прилетела из Италии раньше намеченного срока, выглядишь утомленной и озабоченной, и вряд ли причиной тому перелет и бессонная ночь. Мы провели с тобой немало бессонных ночей, а наутро ты была ещё красивее, чем всегда. Озабоченной выглядела и моя сестра. Когда я вошел, лица у вас обеих были напряженными. Ты не позвонила мне вчера, даже просто для того, чтобы сообщить о своем приезде. Не позвонила и сегодня утром, чтобы договориться о свидании. Вначале ты предпочла встретиться со Светланой. Во время нашего разговора ты под тем или иным предлогом уклоняешься от моих прикосновений и держишься неестественно. Мне ли тебя не знать! Когда ты была рада меня видеть, тебе было наплевать на окружающих. Разговор ты все время умело направляла в одно русло и разными способами выясняла, есть ли у меня мотив убить Первенцева. Достаточно? 
 - Достаточно, - кивнула она. - Не могу не отметить, что ты блестящий аналитик и очень наблюдательный человек. 
 - Надеюсь, это комплимент? 
 - А как же? Люблю умных людей. 
 - А меня? 
 - А ты меня? 
 - Я-то тебя люблю, как никого никогда не любил. 
 - Значит, ты достоин любви, - уклонилась она от прямого ответа, и это не ускользнуло от его внимания. 
 "Да уж, - подумала Алла, - раньше я связывалась с какими-то придурками, а потом у меня стало сразу два умных любовника. И очень непросто иметь с ними дело. Игра под дурочку не пройдет". 
 - Так как насчет выйти за меня замуж? 
 - Как только разберусь с этим расследованием, сразу же дам тебе ответ. 
 - Независимо от его результата? 
 - Ну, если ты не против носить мне передачи, то да. 
 - Какие передачи? 
 - В тюрьму. 
 - Не понял - при чем здесь тюрьма? 
 - Мой принцип по жизни: отнял чужую жизнь - отдай свою. Может быть, мой собственный принцип доведет меня до тюрьмы. 
 - Ну, в таком случае, как только решишь нарушить закон, позови меня. Разделим ответственность на двоих. 
 - А кто же будет носить мне передачи? 
 - Лучше уж ты мне будешь их носить. Надеюсь, надолго меня не посадят. А перед этим мы с тобой поженимся. 
 - Нет уж, - рассмеялась она. - Я не привыкла делиться с кем-то ответственностью. 
 - И все же не забывай, что я готов её с тобой разделить. 
 - Не забуду, - ответила Алла, подумав о том, что, решив стать его любовницей, все же не ошиблась в этом человеке. Пусть она его не любит, но все же лучше иметь такого любовника, чем какое-то ничтожество в штанах. 
 - Как я понимаю, сегодня мы не проведем вместе вечер? 
 - Нет. Пока не разберусь с этим делом, мы вряд ли сможем предаться любви. 
 - Мне очень жаль. 
 - Мне тоже. 
 И если честно, то она ничуть не кривила душой. 
 Следующим подозреваемым, с которым Алла намеревалась сегодня поговорить, был Слава Миронов. Раз Виктор говорил, что тот многое о ней знает, значит, Мирон мог убрать соперника. Разумеется, не сам, а с помощью своих стрелков. Хоть ему известно о многих её любовниках, но все это были временные сексуальные партнеры. Будучи умным человеком, Слава Миронов не мог не понимать, что ему вряд ли удастся отвратить Аллу от измен. Но вот когда та решила выйти замуж, тогда он мог забеспокоиться, что потеряет её навсегда. 
 Сейчас она ехала по шоссе к загородной резиденции Мирона и обдумывала предстоящий разговор. Можно было попробовать прощупать его окольными путями. А можно спросить и в лоб. И почему-то она почти не сомневалась, что на прямой вопрос он даст такой же прямой ответ. 
 Скользнув взглядом по правому ряду, Алла вдруг вспомнила, как в начале лета, когда её нагнали на джипе четверо бандитов, и ей пришлось разбираться с ними, ей помог молоденький гаишник по имени Сергей. А потом она его соблазнила - парнишка ей понравился. Он оказался не трусом и даже согласится пойти с ней "на дело", - а тогда она намеревалась наказать Казанову, думая, что он убил Костю, любовника Ларисы, да к тому же, подставил её подругу. Разумеется, Алла не собиралась впутывать парня, просто проверяла его, - свои проблемы она привыкла решать сама, - но то, что он не боялся ни гнева Мирона, ни участия в её делах, ей понравилось. Потом он по её просьбе достал тот самый "Кольт", из которого Ольга выстрелила себе в висок. Сейчас этот ствол у Казановы. 
 "А кстати, не из него ли он выстрелил в Витю?" - вдруг подумала она, но, поразмыслив, решила, что со стороны Игоря было бы слишком безрассудно пользоваться тем же оружием, из которого застрелилась его бывшая жена. Сравнят пули, проверят по пулегильзотеке и поднимут старое дело. Таким образом он бы сам на себя навел, а Казанова отнюдь не дурак. 
 Раз из аэропорта они поехали вместе с Виктором, не стал бы Игорь по пути заезжать домой, чтобы взять оружие, а с собой у него ствола, конечно же, не было. 
 "Но где же он взял ствол? - задумалась Алла. - Может быть, у Вити не было своего оружия. Не похож он на любителя пострелять, его дело думать. С другой стороны - чтобы начальник отдела безопасности не имел оружия тоже маловероятно. Надо все это выяснить", - решила она, перестраиваясь в правый ряд. 
 Ей захотелось увидеться с Сергеем - вдруг тот сегодня дежурит в той же будке ГАИ. И точно - парень стоял на своем посту. 
 - Привет! - сказала Алла, затормозив рядом с ним. 
 Он расплылся в радостной улыбке. 
 - Здравствуй, Алла! А я издалека увидел красный "Фолькс", и сердце сразу екнуло. Думаю, не ты ли это мчишься? С такой скоростью ездит только одна женщина на свете. 
 Она рассмеялась. 
 - Видел, как я нахально всех подрезала, перестраиваясь, и уже готовился слупить с меня штраф? 
 - Да ну тебя... - махнул рукой тот. - Когда я брал с тебя штраф? Да и вообще по этой дороге все знают твою машину, и все наши ребята знают, как ты лихачишь. Кто-нибудь тебя хоть раз останавливал? 
 - А я готова заплатить за нарушение правил дорожного движения... сделав выразительную паузу, Алла добавила со смешком: - натурой. 
 - Правда? - тот расплылся во все тридцать два зуба. - Тогда я сейчас скажу напарнику. 
 Он рванулся к будке ГАИ, а она с улыбкой смотрела ему вслед. Хотя эта мысль ей пришла только что, но почему бы и нет? Неплохой способ отвлечься без лишних разговоров. Когда мужчинам плохо, они пьют спиртное, идут к друзьям или поправляют настроение с помощью секса. Так почему бы и ей не поправить себе настроение одним из этих способов? Сергей был неплохим любовником, правда, без особых изысков, они встречались слишком мало, чтобы он мог чему-то научиться. 
 Через пару минут вопрос был улажен. Еще с тех пор, как они встретились в первый раз, все коллеги Сергея знали, что ему повезло стать её любовником. И как он сам признался, поначалу его отговаривали, дескать, она подруга Мирона, и тот его на кусочки порвет, но Сергей не побоялся. 
 Звонить ей сам, чтобы просить о встрече, он не решался - однажды Алла без церемоний выставила его из машины. С месяц она звонила ему сама, когда ей хотелось. А потом забыла о нем, как забывала о многих случайных любовниках. 
 - Заедем в лесочек? - спросила она. 
 Он ничем не выдал своего разочарования, хотя, видно, надеялся, что они поедут к ней, как бывало раньше. 
 - Не переживай, - успокоила она его. - У меня важное дело, и если я с ним быстро закончу, то на обратном пути тебя заберу. 
 Тот сразу приободрился. 
 И опять, как в первый раз, они съехали с шоссе на ту же проселочную дорогу. Правда, было уже не лето, и голые деревья не очень-то скрывали машину, но ей это было безразлично. Ему, судя по его взволнованному дыханию, тоже. 
 Алла отвезла Сергея обратно, к посту ГАИ, и сказала: 
 - На всякий случай прощаюсь. Если до конца твоей смены не появлюсь, езжай домой. 
 - Нет, я буду тебя ждать до упора, - сказал Сергей и добавил жалобным голосом: - Я так тебя ждал... На каждом дежурстве высматривал твою машину. Ребята иногда тебя видели, но говорили, что ты теперь очень редко здесь ездишь. 
 - Да, редко, - согласилась она. - Но я ведь могу там и заночевать. 
 Его лицо исказилось гримасой завистливой ревности, и она сжалилась: 
 - Ну ладно, постараюсь управиться пораньше. Если только не пристрелю его. На это много времени не понадобится. 
 - А что - ты собралась с ним разделаться? - в его голосе был и ужас, и восхищение. Он знал её бедовый характер, но чтобы застрелить самого Мирона, бандитского главаря?.. Да ещё в его резиденции! 
 - Это уж как получится, - рассмеялась Алла. - Если на нем есть один большой грех, то пристрелю, как собаку. 
 - Может, тогда мне поехать с тобой? 
 - Ах ты, мой милый герой, - улыбнулась она и погладила его по щеке. Нет уж. Такими делами я занимаюсь в одиночку. Тут дело чести. Итальянский сюрприз, - с загадочной улыбкой произнесла Алла. 
 - А я бы поехал, - упрямо сказал Сергей. - Могу взять нашу машину и ждать тебя, где скажешь. Вдруг его бандиты потом за тобой погонятся и прострелят тебе колеса. 
 - Не погонятся, - успокоила его любовница. - Его бойцы боятся меня пуще своего командира. 
 - Куда ж ты одна против всех? 
 - Не боись за меня, дорогой. 
 - А оружие-то у тебя с собой? - Сергей просто тянул время. А может быть, надеялся, что Алла все же передумает и возьмет его с собой. 
 - А як же ж? - рассмеялась она и похлопала по бардачку. - Ствол у меня всегда с собой и заряжен. А стреляю я без промаха, ты и сам в этом убедился. 
 Как всегда, к её приезду ворота резиденции Мирона были распахнуты настежь, а он сам ждал Аллу на веранде, - видно, ему заранее донесли, что она едет, хотя та намеренно не звонила ему, желая застать врасплох. 
 - Привет! - сказала Алла, притормаживая возле веранды. 
 Слава был рад её приезду. Его лицо осветилось улыбкой, взгляд потеплел, - так он смотрел только на нее. Хоть и бывший бандитский главарь, но он действительно любил её.
 Их отношения развивались по неправильной, волнистой синусоиде. Или, если бы можно было изобразить их графически, получилось бы нечто, напоминающее электрокардиограмму. Вначале Алла лишь выбрала его своим защитником и решила познакомиться поближе, став партнершей по преферансу а в преф она играла блестяще, впрочем, как делала все в своей жизни, - и он это оценил. Параллельно она сознательно соблазняла Мирона, не имея намерения стать его любовницей. А когда тот попался, будучи неискушен в высшем пилотаже женского кокетства и искусства обольщения, в какой-то момент сексуальная Алла сама вдруг загорелась и решила отдаться в его машине. И тут же осуществила свое желание, ничуть не смущаясь присутствием его шофера. А потом так впечатлилась своими ощущениями, что потеряла голову, и они неделю не вылезали из постели. Она быстро остыла, но теперь впечатлился Мирон и остался под этим впечатлением до сих пор. И стоило ей колыхнуть своим пышным бюстом и посмотреть на него с особым значением, как он тут же терял контроль над собой. Как, впрочем, и остальные её любовники. Но последующие три года Алла не слишком часто колыхала бюстом. А после того, как Мирон победил Савву и его банду, она так восхитилась бесстрашием своего любовника, что опять воспылала к нему чувствами и даже задумалась, не принять ли его предложение. Слава уже давно отошел от криминальных дел и предлагал ей пожениться и уехать в любой из его заграничных домов или в любое место на планете, куда она пожелает. Вот Алла и размышляла, не бросить ли бизнес, драки и расследования убийств, не стать ли добропорядочной супругой. Потом она опять поостыла, да и дел было невпроворот, и редко навещала Мирона. А когда в её жизни появились Виктор и Николай, почти забыла дорогу в его резиденцию и подумывала распрощаться с ним навсегда. 
 И вот теперь она приехала, чтобы поставить последнюю точку и решить виновен ли он в убийстве Виктора. И от этого зависело дальнейшее развитие их отношений. Или их конец. 
 Она ничуть не бравировала, говоря, что готова застрелить Мирона. Раз решила наказать убийцу - накажет. Его многочисленная охрана и прочие шестерки её ничуть не беспокоили. Алла не сомневалась, что никто и пальцем её не тронет. По понятиям - не по понятиям, - этот ставший уже привычным уголовный лексикон не в её понятиях. У неё собственный кодекс чести. 
 Мирон помог ей выйти из машины и повел в дом. Обладая неплохой интуицией и острым умом, Слава Миронов уже знал, почему она приехала после долгого перерыва. 
 Усадив её в кресло и подкатив столик с коньяком и закусками - к её приезду уже все было готово, - он дал ей прикурить и сел напротив, ожидая вопросов. Слава прекрасно знал, что сейчас пустопорожние расспросы ни к чему. Да и не собирался он упрекать её, что она так давно к нему не приезжала. 
 Пригубив коньяк, Алла посмотрела на него в упор и задала главный вопрос: 
 - Это ты убил Виктора Первенцева? 
 - Нет, не я, - ответил тот. 
 И она сразу ему поверила. 
 - А мог бы убить? 
 - Я никогда не трону никого из тех, кого ты любишь, - просто ответил он. 
 - А кто его убил, знаешь? 
 - Пока нет, но выясню. 
 - Не надо, я сама. 
 - У меня больше возможностей, Алла. 
 - У меня их тоже немало, и я хочу все сделать сама. 
 - Но ведь своих друзей ты к этому привлекаешь? 
 - Ты знаешь про "самаритян"? 
 - Конечно. 
 - Ах да! Я и забыла, что ты многое обо мне знаешь. 
 Он промолчал, а она, глядя на него с какой-то непонятной ему улыбкой, тоже молчала, внимательно разглядывая его, и наконец спросила: 
 - Зачем ты шпионишь за мной, Слав? 
 Мирон даже вздрогнул от этого вопроса - не ожидал. 
 - Я не шпионю за тобой, Аллочка. 
 - Откуда же ты так много обо мне знаешь? 
 - Ты женщина очень яркая. Где бы ты ни появилась, это не остается незамеченным. 
 - И все тебе рассказывают, где и с кем я появлялась? 
 - Есть немало людей, которым не нравится, что я отошел от многих дел. Они не без оснований считают, что моя деятельность изменилась благодаря твоему влиянию. 
 - И хотят меня обмазать, так? 
 - Примерно так, хотя они облекают сказанное в удобоваримую форму. 
 - И ты все это с готовностью выслушиваешь... 
 - Нет, Алла, это не так. Мне не доставляет никакого удовольствия все это слушать. Но иногда собеседник, как бы между прочим, вставляет фразу, что видел тебя на очередном светском рауте или в ресторане с кем-либо. Ты полагаешь, что я должен зажать уши и завизжать, что не желаю ничего про тебя слышать? 
 - Однако то, что я с кем-то где-то появилась, ещё ничего не значит. Ты же знаешь, что я часто обедаю и ужинаю в ресторане с деловыми партнерами. И на светские тусовки дама не ходит одна. 
 - Но я умею анализировать факты, Алла. 
 - И на хрена тебе нужно все это анализировать? 
 - Хотя сейчас ты, конечно, рассердишься, решив, что я лезу в твою жизнь, но все же скажу. Ты часто рискуешь, а мне бы хотелось по возможности оберечь тебя от любых острых ситуаций и непорядочных людей. Я стараюсь не вмешиваться, но если есть угроза твоему благополучию, а уж тем более, твой жизни, я не могу не вмешаться. 
 - Это понятно, и я не собираюсь сердиться. За эти годы ты мне уже всю печенку исклевал, уговаривая быть поосторожней. Но ведь ничего этим не добился, верно? 
 - И все же я не могу стоять в стороне и быть пассивным наблюдателем. 
 - Ты хочешь сказать, что тебе приходилось предпринимать активные действия, когда ты думал, что мне что-то угрожает? 
 Мирон промолчал, и она поняла, что так оно и есть. Но сейчас ей было некогда разбираться с давними ситуациями, и Алла решила отложить это на потом. 
 - Ну, хорошо, - примирительным тоном сказала она. - А откуда ты знаешь про "самаритян"? 
 - Мне рассказал Толик. 
 - Неужели Толян меня закладывает? 
 - Нет, в отношении тебя он держится стойко, да и я никогда его ни о чем не расспрашиваю. Но несколько раз бывало так, что я тебе звонил, а Толик отвечал, что ты ушла к соседям. Я вначале не понял, что это за соседи рядом с твоей фирмой, и он объяснил, что часть помещения твоего офиса отгородили стеной, и там устроились твои друзья-сыщики, так он их назвал. Зная твою любовь к расследованиям, я все понял. 
 - С этим ясно. А откуда ты сейчас узнал, что я к тебе еду? 
 - Мне позвонили с трех постов ГАИ. Твою машину все знают. 
 "Да уж, не все гаишники такие, как Серега, - подумала Алла. Продажные твари. Стучат даже не за деньги, а дабы изобразить лояльность, суки...". 
 - А откуда тебе известно, что убит Виктор Первенцев? 
 - Об этом знает весь деловой мир. 
 - И что ты про него знаешь? 
 - Он был твоим любовником и вы с ним отдыхали на вилле Ларисы. 
 Мирон произнес это совершенно спокойно, и Алла про себя удивилась его спокойствию. 
 - Ты следил за нами? 
 - Нет, Аллочка, - покачал он головой. - Я никогда за тобой не следил. Однако ты имела неосторожность приглашать и Первенцева, и Николая Кузнецова к себе домой. 
 - Консьерж настучал? - догадалась она. 
 - И он в том числе. Но не мне. Я бы его и слушать не стал. 
 - Кому же? 
 - Ты помнишь моего бывшего заместителя Виктора Головина? 
 - А как же! 
 - И ты не удивилась, что после стольких лет, что мы с ним работали, я его выгнал? 
 - Да я и не заметила, что его нет. Ты вытурил его из-за меня? 
 - Да. Ты заметила, что он к тебе неравнодушен? 
 - Конечно. Я же не слепая. 
 - Вот тебе и ответ. 
 - Неужели ты его приревновал? Да этот мозгляк мне и на хрен не облокотился! Я его вообще почти не замечала. 
 - Ревность тут ни при чем. Во всяком случае, с моей стороны. А мой заместитель, наверное, ревновал. И зачем-то следил за тобой. Я об этом и не подозревал до тех пор, пока он не выложил передо мной папку с фотографиями и видеокассеты с записью твоих интимных встреч с немалым количеством любовников. 
 - Вот уж, небось, вы оба покайфовали от этой порнушки! - съязвила Алла. 
 - Да я не стал ничего разглядывать. 
 - Так ему-то какая выгода от этой слежки? Неужели твой Виктор такой дурак и надеялся, что ты, увидев эти фото и фильмы, тут же дашь мне отлуп? Зная тебя, он мог бы предположить, что ты его на части разорвешь. 
 - Мой бывший заместитель отнюдь не дурак. Но, видимо, считал меня выжившим из ума старым дураком. Он был ярым противником легального бизнеса и долгое время хотел сохранить и рэкет, и прочие криминальные источники доходов, которые даются без труда, и механизм которых уже давно отлажен. Коммерческие фирмы и банки у меня и раньше были, но сам я этим практически не занимался, ими руководили другие люди. И когда я предпочел занятие бизнесом криминалу, Виктор пытался меня отговорить. Он понимал, что изменения в моей деятельности произошли благодаря тебе, и втайне мечтал избавить меня от твоего влияния. 
 - И для этого использовал эти фотки и фильмы? Уж очень наивно для матерого бандита, - с усмешкой произнесла Алла. 
 - Думаю, Виктор хотел убить сразу двух зайцев - и тебя заполучить, и меня со временем переубедить. 
 - Может, он вуайерист? Любит подглядывать и от этого ловит кайф? Сам-то он разве не истекал ревностью, глядя на мои развлечения с другими мужиками? 
 - Возможно, хотел тебя шантажировать, поняв, что тебя ему все равно никогда не заполучить. Или решил отомстить. 
 - Ты его просто выгнал или велел пристрелить? 
 - Он жив, здоров и уже нашел себе место. 
 - А жаль. Надо было б шлепнуть мерзавца. 
 - Ты боишься, что он пустит в ход фотографии и видеокассеты? Я заставил его уничтожить их при мне. Виктор клялся, что все в единственном экземпляре, но нельзя исключать, что у него есть дубликаты. 
 - Да ничего я не боюсь! - отмахнулась Алла. - Просто считаю, что такую подлянку нельзя оставлять безнаказанной. 
 - Тогда я его накажу. Устранять его физически я не собираюсь, достаточно будет и хорошей психологической встряски. 
 - Ладно, Слав, я поехала, - сказала Алла, вставая и забирая со столика свою довольно тяжелую сумочку. - Честно говоря, я рада, что ты Виктора не убивал, и мне не пришлось с тобой разбираться. И я тебя не брошу, потому что ты хороший. 
 Сергей все-таки проявил самостоятельную инициативу. Машина ГАИ стояла на выезде с бетонированной дороги, ведущей к резиденции Мирона, а Сергей сидел за рулем, напряженно вглядываясь вперед. Увидев знакомый красный "Фольксваген", он немного расслабился. 
 Притормозив, Алла приспустила стекло и весело сказала: 
 - Как видишь, никто за мной не гонится и вслед не палит. Зря ты беспокоился. 
 Приподнявшись, она заглянула в салон его машины и увидела, что в опущенной правой руке тот держит "Макаров". 
 - Убери пушку, - рассмеялась она. - Отбой тревоги! 
 Видимо, тот все ещё был напряжен и не сразу сообразил убрать оружие. Алла переложила свой "Смит-Вессон" из сумочки в бардачок и предложила: 
 - А ну-ка догони! 
 Резко взяв с места, она вырвалась вперед и, поглядывая в зеркало заднего обзора, с удовлетворением отметила, что Сергей не отстает. У поста ГАИ она притормозила, он припарковал машину, сказал пару слов напарнику и пересел в её "Фольксваген". 
 - Вообще-то у меня ещё есть дела, - сказала она, поглядывая на любовника. - Сейчас выясню, насколько срочные. 
 Не снижая скорости, она достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер "Самаритянина". Когда Тамара, помощница Матвея, ответила, Алла спросила: 
 - Томик, есть новости? 
 - Да, - лаконично ответила та. 
 - Можешь по телефону или мне приехать? 
 - Вообще-то желательно, чтобы ты приехала. 
 - Ладно. Может быть, буду через часок или попозже. Все наши уже в сборе? 
 - Нет Кати, Олеси и Оли. 
 - Тогда мне нет смысла сейчас приезжать, буду попозже. Пусть все соберутся. Ждите меня до упора. 
 Увидев, как огорченно вытянулось лицо Сергея, она сжалилась. 
 - Не переживай, Серенький. Сейчас заедем ко мне, расслабимся, потом я смотаюсь по делам, а ты останешься у меня, и у нас будет вся ночь впереди. 
 Подъехав к своему дому, она бросила "Фольксваген" у подъезда, зная, что охранники сами отгонят её на стоянку, пропустила вперед Сергея, велев ему подняться к её квартире, а сама осталась рядом с угодливо улыбающимся консьержем. Когда двери кабины лифта закрылись за любовником, Алла повернулась к консьержу и, ни слова ни говоря, втолкнула того в его комнату и закрыла дверь. 
 - Ты зачем на меня стучал, урод? - с угрозой спросила она. 
 - Алла Дмитриевна, я не... - растерянно залепетал тот. 
 - Да не ври! Я все знаю. Неужели ты не мог предупредить, что кто-то про меня вынюхивает? 
 Тот опустил голову, и она поняла, что он просто боялся ей об этом сказать. 
 - Да не ссы, дурак, - Алла приподняла его подбородок. - Я бы тебя просто перекупила. Уж от меня ты бы точно поимел больше бабок, чем от того, кому стучал. Кто это был? Опиши-ка его, - потребовала она. 
 - Разные люди приходили... - консьерж все ещё выглядел испуганным. 
 - Как давно? Сколько раз? 
 - За этот год, что я тут работаю, раз десять. Может, побольше. И к сменщику моему тоже приходили. 
 - И он тоже на меня стучал? 
 Тот отвернулся, и Алла решила, что разберется и со сменщиком. 
 - Еще кто доносил? Охранники со стоянки? 
 - Они мне не говорили, но эти, которые выспрашивали, ходили и на стоянку. 
 - А в мою квартиру кто-нибудь из этих типов лазил? 
 По его молчанию Алла поняла, что не ошиблась. 
 "С размахом работали, подлецы, - подумала она. - Видно, у меня в спальне установили видеокамеру. А может, и не только в спальне, чтобы быть в курсе, с кем и о чем я говорю. Но самой-то мне вряд ли удастся обнаружить всю эту шпионскую аппаратуру. Придется, попросить Витальку, чтобы прислал своих спецов. Значит, мои сегодняшние развлечения с Сергеем тоже будут засняты. Ладно, устрою я этим мерзавцам показательное выступление!" 
 - Значит так, - обратилась она к консьержу. - Впредь будешь докладывать мне, если опять появится кто-то любопытный. И вознаграждение будешь получать от меня. Но если посмеешь стучать ещё кому-то, от тебя и кучки дерьма не останется, понял? 
 Тот с готовностью закивал, а потом, осмелев, сказал: 
 - Алла Дмитриевна, я ведь ничего такого про вас не говорил... Вы приезжали, ни от кого не скрываясь, я и не думал, что это большой секрет. Сказал, что к вам иногда приезжают мужчины. Они показали мне их фотографии, и я подтвердил, что это те самые и есть. А про этого гаишника я им ничего не говорил, хоть и видел его с вами несколько месяцев назад. 
 - А сколько фотографий они тебе показывали? 
 - Четверых мужчин. 
 "Так, значит, Казанова, Виталька, Виктор и Николай, - быстро прикинула она. - Больше у меня почти никто и не бывал. А, ещё Толик. Да и Мирон изредка заглядывал, правда, это было давно. И Матвей бывал. Может, ещё кто-то, кого я не помню. Кого ж из этих четверых шпионы считали самыми перспективными для слежки? Если б заснимали только мои постельные утехи, насрать бы и растереть. Но с Виталькой, Казановой и Матвеем мы вели деловые разговоры, а вот в них нежелательно посвящать посторонних. Может встретиться с этим Головиным, да и вытрясти из него все... - задумалась она. - Или пусть Мирон, устроив ему психологический пропиздрон, заставит все выложить. Нет, неохота устраивать Славке новый стресс, мало ли что накопал этот чертов шпион. Или оставить все как есть... Виталькины спецы снимут все шпионские штучки, а даже если есть дубликаты ранее снятых фотографий и видеопленок, это ерунда, пусть этот хмырь наедине с собой любуется любительской порнушкой...". 
 На всякий случай пригрозив консьержу ещё раз, Алла направилась к лифту. 
 Сергей стоял у двери её квартиры и, судя по всему, уже весь извелся от ожидания. 
 - Извини, Серый, все дела-дела... - сказала она, отпирая дверь. 
 Тот не стал выяснять, какие у неё могут быть дела с консьержем. Да и вообще он был немногословен и не проявлял излишнего любопытства, и это Алле нравилось. 
 Войдя в спальню, она быстро скинула одежду, оглядела потолок и мебель, где могли быть спрятаны видеокамеры, - наверное, они автоматически включались на звук или включенное освещение, - и усмехаясь, произнесла: 
 - Ну, смотрите, мерзавцы, и завидуйте. Сейчас у вас ширинки полопаются. 
 Приехав в офис "Самаритянина", Алла застала всех друзей в сборе. 
 - Ну, выкладывайте свои новости, - сказала она, усаживаясь за стол и закуривая. 
 Первой начала рассказывать Олеся. Эта веселая, приветливая и обаятельная женщина могла найти подход к любому человеку. Она появилась в доме вдовы Виктора через час после звонка Светланы вместе с Катей и Ольгой. По легенде все они были сотрудницами "Промэкспоцентра", пришедшими помочь по хозяйству. Пока двое сыщиц занимались уборкой, Олеся разговорила Марину. 
 - Не скажу, что вдова убита горем, хотя и говорит, что очень любила мужа, они жили душа в душу, и сыновья у них замечательные, любящие, заботливые. 
 - Выяснила, они оба от Виктора? 
 - Пока нет. Неудобно было спрашивать. При случае узнаю. 
 - А что насчет её обездвиженности? 
 - Двенадцать лет назад они поехали отдыхать на юг на собственной машине вместе с младшим сыном Юрой. За рулем был Виктор. Предполагалось, что в последний день перед отпуском он уйдет с работы пораньше, и они выедут засветло, но Виктор задержался и пришел поздно вечером. Марина напрямую этого не говорила, но все же мне показалось, что в ней сидит давняя обида, и я предположила, что Виктор в тот вечер был у любовницы. 
 - Как же они жили душа в душу, раз у него уже тогда была любовница? 
 - Ну, мужчины порой бывает, любят жену, но имеют любовницу, - вмешался Матвей. 
 - Ага, и ты самый большой специалист в этой области, - не удержалась Алла от язвительной реплики в адрес сокурсника, старого холостяка, да к тому же, не имеющего даже любовницы. Но платонически влюбленный в неё Матвей давно уже не обращал внимания на её подколки. 
 - Точно я в этом не уверена, может быть, дело было в другом, продолжала Олеся, - но Марина с огорчением призналась, как тревожилась, почему муж задерживается, названивала ему на работу, но ей сказали, что Виктор давно ушел. Юра тоже с нетерпением ждал отца, все время выглядывал в окно, а когда часов в десять Марина велела ему иди спать, дескать, сегодня они уже не поедут, тот не захотел и упросил её разрешить ему дождаться отца. И когда Виктор явился часов в одиннадцать вечера, да ещё и с легким запахом спиртного, она была обижена. Говорит, что муж явился веселый, как ни в чем ни бывало, чмокнул её в щеку и ничего не объяснил, сказав, что был на работе. Но она-то знала, что тот отпросился в три часа. Марина не стала затевать скандал и решила отложить выезд на следующее утро, но, к её удивлению, Виктор заявил, что они выезжают немедленно. Сын обрадовался и поддержал отца, а Марина не соглашалась. С час они препирались и все же муж настоял на своем. Выехали уже в первом часу ночи. Она хотела сама сесть за руль, потому что Виктор выпил, - кстати, ей он сказал, что обмывал с коллегами свой будущий отпуск, хотя Марина уверена, что он опять солгал, но муж заупрямился и вел машину сам. Она сидела на переднем сиденье, сын сзади. В дороге Марина уснула, Юра тоже. Как произошла авария, знает только со слов Виктора. Тот сказал, что врезался в столб. Сама Марина предполагает, что муж уснул за рулем. Больше всего досталось ей - она сидела справа, а правое переднее крыло и дверца сильно пострадали, ну, и сама Марина тоже. Виктор лишь ушибся грудью о руль, сын упал между сиденьями, и у него было легкое сотрясение мозга, а она говорит, что была вся переломана и сильно искалечена. Потом долго лежала в больнице. 
 - И с тех пор у неё осталась обида на Виктора... - задумчиво проговорила Алла. 
 - Похоже, что да. Напрямую об этом она не говорила, но забыть ту ситуацию, конечно же, не может. 
 - Еще бы! Ее можно понять. 
 - К тому же, она тогда была беременна - хотела девочку. А беременность, разумеется, пришлось прервать. 
 - Да, жалко её. Досталось ей по всем статьям. Лично я бы после такого потрясения мужа люто возненавидела. 
 - Не похоже, что Марина его ненавидела. 
 - Ну, может, просто искусно скрывала. 
 - Возможно, с годами все постепенно сгладилось и забылось. 
 - Это вряд ли, - покачала головой Алла. - Если бы Марина просто сломала ногу, руку, ребра, а потом переломы срослись, ещё можно было бы забыть. А когда лишилась будущего ребенка, да и вообще возможности родить и теперь прикована к инвалидной коляске, то, небось, каждый день вспоминает, кто во всем виноват. 
 - Да ведь Виктор и в самом деле виноват, хоть и косвенно, - вмешался Матвей. - Раз уж сбегал налево и поздно пришел домой, нужно было послушаться жену, лечь спать, а выехать утром. Что за необходимость выехать ночью, да ещё будучи навеселе? 
 - И руль ей не доверил, - поддакнула Олеся, искренне сочувствуя безвинно пострадавшей Марине. 
 - Как вы думаете, господа "самаритяне", могла ли она после стольких прошедших лет отплатить мужу за все пережитые страдания? - спросила Алла. 
 - Сомнительно, - покачал головой Матвей. 
 - Нет, исключено! - вскричала Олеся, проникшаяся не только сочувствием, но и искренней симпатией к вдове. 
 Остальные "самаритянки" промолчали. 
 - Олеся, похоже, у тебя сложилось предвзятое отношение, - сделал выговор Матвей, вспомнив, что именно он является главой "Самаритянина". Если ты будешь симпатизировать подозреваемым, то это неизбежно отразится на твоей оценке фактов. 
 - Но ведь Марину и в самом деле очень жалко! - отважно кинулась на защиту Олеся, но встретившись с его суровым взглядом, сразу сникла и согласно кивнула. - Ладно, я постараюсь быть объективной. 
 - Если всего лишь постараешься, а не будешь объективной, я отстраню тебя от расследования, - строгим тоном заявил Матвей, а эмоциональная и податливая Олеся тут же прониклась к нему безграничным уважением. 
 Алла посмотрела на сокурсника, скрывая легкую усмешку, - надо же, как быстро Мотя Лопаткин, в прошлом лентяй и сибарит, приобрел начальственные интонации! Но поскольку сказанное им было на пользу дела, она воздержалась от насмешливых комментариев. Пусть Матвей зарабатывает авторитет у "самаритянок" и действительно выглядит главой фирмы и руководителем, а не зиц-председателем. Он мужчина или кто? 
 - То, что Марина решила разделаться с мужем за прошлое, представляется мне маловероятным, - Мотя решил ещё раз продемонстрировать дамам, кто здесь главный. - Но могли появиться новые обстоятельства, возможно, связанные с давней ситуацией, а может быть, и нет, но явившиеся последней каплей, которая переполнила чашу её терпения. Быть может, женщина подумала, а доколе ж можно терпеть такого мужа! 
 - Ты забыл, Мотя, что Виктор собрался разводиться, - подала голос Алла. 
 - Кстати, сам по себе этот факт как раз и мог явиться той самой последней каплей, - подхватил Матвей, воодушевленный собственной версией. Другая женщина не схватилась бы за огнестрельное оружие, узнав, что муж предпочел ей другую... 
 - Бывает, что и хватаются, - перебила его верная боевая подруга. 
 - Согласен, бывает и такое, - кивнул тот. - Но для Марины ситуация была острой вдвойне. Она стала инвалидом в цветущем возрасте - ей тогда было лет 37-38, так? - спросил он Олесю. 
 - Да, они с Виктором почти ровесники. Ей сейчас 49 лет, значит, двенадцать лет назад было 37. 
 - И вот женщина в расцвете сил и красоты, - Матвей невольно впал в адвокатский пафос и даже простер руку, будто он знаменитый Плевако или Кони. - лишается всего: здоровья, будущего ребенка, возможности стать матерью... 
 - И радостей секса, - сбила его пафос циничная Алла. 
 - И секса тоже, - согласился тот, немного недовольный, что ехидная подруга не позволила ему блеснуть красноречием. - Дальнейшая её жизнь всего лишь серые будни инвалида, прикованного к своему креслу, совершенно беспомощного и полностью зависящего от мужа. 
 - Судя по всему, Виктор был порядочным деспотом, он и раньше не очень-то считался с её мнением, а потом, может быть, и вовсе перестал обращать на неё внимания, - вступила в беседу Ольга, потом посмотрела на верную боевую подругу и тихо добавила: - Прости, Алла, я не хотела тебя обидеть. 
 - Ты ничуть меня не обидела, - заверила та. - Правда, я не заметила в Викторе особого деспотизма, но не исключаю, что он мог быть таковым в своей семье. Это на меня как сядешь, так и слезешь, а женщину помягче, вполне возможно, в бараний рог бы свернул. 
 - К тому же, вы были неженаты, - подала голос Лена, сама натерпевшаяся от двоих своих мужей. - А когда мужчины женятся, они становятся самыми настоящими тиранами. 
 - Ну, не все же, - решил проявить мужскую солидарность Матвей, выступив в защиту мужского племени. 
 - В общем, жизнь Марины была безрадостной, - подвела итог Алла. - Но все же сомнительно, что она, столько лет терпевшая, вдруг схватилась за пушку. 
 - А ты поставь себя на её место, - вновь вступил в дискуссию глава "Самаритянина". - Лишиться всего, очень важного для любой женщины, двенадцать лет провести в больницах и инвалидном кресле и на пороге старости вдруг узнать, что муж, который во всем этом повинен, бросает тебя ради молодой и красивой женщины, у которой есть все, чего он лишил жену. 
 - Бр-р, - передернула плечами Алла. 
 - И что бы ты сделала на её месте? 
 - Шлепнула бы его, однозначно. 
 - Вот видишь! - торжествующе вскричал Матвей. 
 - Н-да... - верная боевая подруга в задумчивости почесала нос. Версия в целом правдоподобная. 
 - Кстати, то, что Марина сказала Олесе, будто бы они с Виктором жили душа в душу, тоже наводит на определенные размышления, - продолжал он. Ну, сами посудите, какая у них была жизнь! Виктор все время на работе, к тому же, имел любовницу ещё до аварии, и жена об этом догадывалась. А уж став инвалидом, и подавно уверовала, что муж развлекается на стороне. Вы только представьте, как она годами сидит одна в пустом доме и ждет его, представляя, что сейчас тот лежит в постели очередной красотки, спохватившись, он виновато посмотрел на верную боевую подругу и сказал: Алла, извини. 
 - Да ладно, - махнула рукой та. - Я и так знаю, что любовниц у Вити было не меряно. За "красотку" спасибо, а на "очередную" обижаться грех, потому что я стала последней в очереди. 
 - Разве при таком положении вещей муж и жена могут жить "душа в душу"? - продолжал Мотя. - Виктор жил, как хотел, а Марина влачила жалкое существование, - он поневоле все время впадал в высокопарный пафос. - Может быть, сидя одинокими вечерами, она тихо ненавидела мужа и мечтала ему отомстить, но когда тот являлся домой, вынуждена была улыбаться ему и делать вид, что все прекрасно в Датском королевстве. Да и сыновья не могли не знать об образе жизни отца и не упрекать его, хотя бы мысленно. 
 - И один из них решился наказать отца, узнав, что тот решил бросить мать, - тихо сказала Нина. 
 - Ты говоришь это, будто уверена в этом? - повернулся к ней Матвей. 
 - Нет, я просто предположила, - сразу смутилась та, когда все "самаритяне" уставились на нее. 
 - Не исключено, - с важным видом согласился их руководитель, не желая выпускать бразды правления из рук. 
 - Марина или её сыновья могли решить, что после развода их финансовое положение может пошатнуться, - внесла свою лепту Маша. 
 - Он бы мог обзавестись ещё одним ребенком, - поддакнул Матвей. 
 - Да, - призналась Алла. - Мы с ним уже об этом говорили и собирались сразу же родить наследника и наследницу. 
 - Вот видишь! А если Виктор имел бестактность сказать об этом жене? Какой это для неё удар! 
 - Это уж точно, - согласилась она. 
 - Значит, он понимал, что нужно подумать и о будущем ребенке. Сыновья уже взрослые, сами о себе позаботятся, а мужчина, решившись снова жениться, обычно думает только о новой жене и новых детях, а не о брошенных, поделилась горьким опытом разведенная Ирина. 
 - Виктору тоже нужна квартира, хотя бы для того, чтобы потом подарить её будущему ребенку. Да и машину он бы оставил себе, - подхватила версию об убийстве из меркантильных соображений Тамара. - Может быть, Марина не знала, что Алла богата, и думала, что он отберет многое, к чему она привыкла. Да и Виктор не захотел бы жениться голым, как сокол. Все ж он не юнец, а мужчина в годах. 
 - Тоже вполне реальная версия, - признал Мотя. - Но даже если бы Марина знала, что Алла состоятельная дама, то могла расценить и этот факт как негативный - соперница полна сил и может заниматься бизнесом, а она, Марина, не способна заработать даже на кусок хлеба и вынуждена ждать щедрот от мужа. 
 Мысленно отметив, что Матвей, сделав втык Олесе, сам избрал роль адвоката вдовы, верная боевая подруга обобщила: 
 - В общем, ясно, мотив есть и Марины, и у сыновей. Могу предположить, что после развода Виктор давал бы бывшей жене на жизнь, но прежнего комфорта она бы лишилась. 
 - А кстати, кто она по профессии? - поинтересовался Матвей. 
 - Актриса, - ответила Олеся. - Правда, судя по всему, не из выдающихся. Марина показывала мне альбомы со сценическими фотографиями и программки спектаклей с её участием. Она этим очень гордится, хотя роли второразрядные. 
 - Вот видите! - опять воодушевился Мотя. - По вине мужа Марина лишилась ещё и любимой профессии. Пусть на вторых ролях, но покажите мне актрису, которая не считает себя на порядок лучше примы! - снова впал в пафос он. - И Марина, скорее всего, считала себя талантливой, но несправедливо затираемой завистницами. 
 - К тому же, став инвалидом, не могла работать по специальности, а другой профессии у неё нет, - Олеся не удержалась, чтобы ещё раз не посочувствовать вдове. 
 - Именно! - Матвей так радовался, будто несчастья вдовы прибавляли ему оптимизма. - Если бы Марина была переводчицей, писательницей, редактором, художником, программистом, - да и кем угодно, кто может работать дома и сидя, - то её знания были бы востребованы. А что она может, став парализованной актрисой?! Даже преподавать не в состоянии. 
 - Все-все, вы меня убедили: Виктора застрелила Марина, - Аллу уже стали раздражать ахи и переживания друзей, и она, как и всегда, когда злилась, прибегла к черному юмору.
 В конце-то концов - она лишилась любимого человека, а они тут дружно квохчут над его предполагаемой убийцей, придумав той массу оправданий! Да ничем нельзя оправдать, если человека лишили жизни! Ладно бы какого-то мерзавца, который сам испоганил жизнь многим людям, но ведь убит Виктор, отличный мужик, очень порядочный и великодушный человек. Разве можно его винить, что он решил хотя бы на последнем витке жизни сбросить ярмо, которое тащил столько лет, и жениться на любимой женщине! Что ж теперь - за это стрелять?! А если каждая состарившаяся жена будет убивать мужа, который решил уйти к другой? А друзья сюсюкают над его вдовой, вполне возможно, убийцей, хотя она, Алла, обратилась к ним вовсе не для того, чтобы они той сочувствовали, а чтобы найти виновника. 
 "Самаритяне" притихли, растерянно глядя на сердитую подругу. 
 - Прости, Алла, - первой решилась Тамара. 
 - Да я уже трижды слышу от вас: "Прости, Алла!" - её голос напряженно зазвенел. - Если до вас самих не доходит, придется мне сказать прямым текстом. На эту Марину мне срать крупными кольцами, пусть она хоть трижды инвалид. И если эта сука застрелила моего Виктора, я самолично её шлепну. По той простой причине, что нет и не может быть оправдания убийству, понятно? За исключением случаев, когда к твоему горлу или горлу любимого человека приставлено оружие. И уж тем более, все приведенные вами мотивы не оправдывают убийства человека, которого я любила и за которого хотела выйти замуж. А насчет Марины нечего размазывать сопли. И ей не хрена изображать из себя безвинную жертву. Еще неизвестно, как все было на самом деле. Пока она рассказала лишь свою версию. А может, это сама Марина сидела за рулем? А Витя вовсе не был пьян, и не пришел поздно, и не был у любовницы, а она все это придумала потом и всем рассказывает, чтобы её ещё сильнее жалели? Ведь она актриса! Вот и играет свою последнюю роль бедненькой-несчастненькой. Кто сейчас может проверить, как все было на самом деле? Виктор и под пытками никому ничего не рассказывал о своей семейной жизни и о жене, такой уж он был человек, - поймав себя на этих словах - ведь впервые говорит о нем в прошедшем времени, Алла судорожно вздохнула, и "самаритяне", воспользовавшись паузой, принялись нестройным хором её успокаивать. 
 - Алла, успокойся, пожалуйста... 
 - Мы же не хотели тебя обидеть... 
 - Прости нас, Аллочка... 
 - Да не нуждаюсь я в сочувствии, - отмахнулась та, ещё больше злясь, что невольно продемонстрировала им слабость. - Просто вижу, что все вы стали дружно дудеть в одну дуду. Придумали ей оправдания и уже уверовали, что она имела право убить. Мало того, что это помешает вам искать убийцу, вы и её кандидатуру готовы рассматривать через розовые очки. А я вам вот что скажу - чует мое сердце, Марина не так проста. Допустим, все было, как она рассказывала. Да любая нормальная баба на её месте сказала бы супругу, что не желает рисковать жизнью ребенка, в том числе, ожидаемого, и своей собственной жизнью, потому что он пьян и ему нельзя вести машину. Хлопнула бы дверью и легла спать. Не силком же он потащит в тачку беременную жену! Можно было бы обойтись и без хлопанья дверью, а все спокойно объяснить. Виктор разумный человек. Да хоть убейте меня, но я не поверю, что он мог прийти домой в одиннадцать вечера, если обещал семье выехать засветло. Виктор никогда не нарушал своего слова, он был очень обязательным человеком... 
 И опять у неё перехватило дыхание, а пристыженные "самаритяне" молча ждали, отводя глаза. На этот раз Алле удалось быстро справиться с собой. 
 - Так что, как было дело, мы уже не узнаем. Младший сын был маленьким, а старший знает все лишь с чужих слов, а самого Виктора уже не спросишь... - она опять немного помолчала, сглатывая ком в горле, а потом продолжила: Если эта сучка Марина так долго все помнит, значит, за эти годы хорошенько отравила Вите жизнь, культивируя у него чувство вины. Да сколько угодно мужиков совершают аварию, и при этом калечат своих баб! И между прочим, многие после этого преспокойно их бросают! А Виктор не бросил Марину и двенадцать лет все терпел. Вы о нем-то подумали? Каково ему было с ней жить? Допускаю, что она встречала его улыбкой, но он-то не дурак! Если Марина вывалила все Олесе, совершенно постороннему человеку, увидев её впервые в жизни, ещё не успев похоронить мужа - вы только подумайте! - он, бедняга, лежит в морге с простреленной головой, а супруга, которая жила с ним якобы душа в душу, вовсю поливает его! Причем, первой встречной-поперечной, пришедшей из фирмы, где работал покойный, - теперь Алле уже легче давались все эти страшные слова, - а та ей вываливает семейную трагедию, прекрасно сознавая, что вскоре эта жалостливая история, в которой Виктор выступает в крайне негативном свете, станет достоянием всего коллектива! А он никогда ни слова плохого о ней не говорил и другим не позволял! Когда мы с ним познакомились, я попыталась съязвить в её адрес, а Витя так мягко сказал: "Не надо так о моей жене, Алла...". 
 Тут она все же не выдержала. Потянулась за пачкой сигарет, и Лена с готовностью придвинула её, а Матвей дал прикурить от своей зажигалки, потому что у самой Аллы дрожали руки, и её зажигалка не желала высекать огонь. 
 - И вот он каждый день возвращался домой, - продолжала она, глядя в какую-то невидимую точку перед собой, - а Витя никогда не позволял себе ночевать в другом месте, и все ради того, чтобы не волновать жену, - а та встречает его актерской улыбкой. Но он-то, небось, видел, что кроется за её улыбкой. Знаете ли вы, как может истязать других людей человек, прикинувшись жертвой?! Что ему стоило с ней развестись? Уверяю вас, никто бы его за это не осудил. Даже если они вместе попали в аварию. Но ведь он не чугунным прутом переломал ей руки-ноги. Авария может произойти с каждым. Раз уж Марина такая вся из себя правильная, не хрена было спать в машине, которую ведет поддатый муж, да ещё ночью. Сидела бы за штурмана и зорко следила за ним и за дорогой, а если б увидела, что тот клюет носом, уговорила бы его заночевать в любом населенном пункте или сама бы села за руль. Разве баба в здравом рассудке, когда на заднем сиденье спит ребенок, а машину ведет нетрезвый супруг, да ещё ночью, может позволить себе спать?! Так что врет ваша Марина, это я вам точно говорю. Ей, небось, и самой нравилась роль страдалицы. Есть такие бабы, которые страсть как любят изображать из себя безвинную жертву и наслаждаются тем, что другие люди при этом испытывают чувство вины. А я бы на её месте просто-напросто приняла упаковку снотворных и навечно уснула. К чему влачить жалкое существование? - как ты высокопарно высказался, Мотя. 
 - Да я... - начал тот, но Алла не дала ему договорить: 
 - Пусть самоубийство и не самый лучший выход, но в данной ситуации вполне оправданный. Не сомневаюсь, что Марина хорошенько попила кровь и из Вити, и из своих сыновей. Вот и освободила бы всех троих от своего присутствия. И это я считаю благородным поступком. Они бы погоревали-погоревали, но в душе, не сомневаюсь, вздохнули бы с облегчением. Я сама в юности раз десять лежала в больнице и видела, как родные ухаживали за тяжелобольными. И ещё неизвестно, кому из них тяжелей. И я ничуть не осуждала, когда муж, сын или дочь не очень-то убивались после кончины женщины, годами болевшей. Ухаживать за больным и капризным человеком, - а многие больные становятся просто невыносимыми, - это, поверьте, очень тяжкий крест. 
 Немного помолчав, Алла обратилась к Тамаре: 
 - Томик, сделай кофейку, пожалуйста. Что-то у меня в горле пересохло после таких длинных речей. 
 - Может, коньяку? - с готовностью предложил Матвей, чтобы хоть как-то загладить вину. 
 - Можно и коньячку, - согласилась верная боевая подруга уже ровным тоном, и все "самаритяне" обрадовано повскакали с мест. 
 Матвей полез за коньяком в сейф - место, где большинство мужчин почему-то предпочитает хранить спиртное, видимо, опасаясь, что кто-то покусится на их сокровище, - а женщины помчались в соседнюю комнату, к холодильнику, кофейнику и шкафу с посудой. 
 Когда стол был накрыт, и все пригубили коньяк, Алла сказала: 
 - В общем, ребята, Витя был очень хорошим и порядочным человеком. И кому из них было тяжелее, - ему или Марине, - это ещё бабка надвое сказала. И не сомневаюсь, что он создал для неё отличные условия. Когда мы с ним познакомились, Витя в очень деликатной форме объяснил, что его жена парализована. Я хоть и пыталась поначалу хохмить по-черному, но если честно, то от зависти. Потом призналась ему, что была бы не против быть замужем за человеком, который не бросит меня, даже если я стану инвалидом. И именно тогда я посмотрела на него другими глазами, а до этого видела в нем лишь гэбиста, сборщика компромата. 
 Она машинально откусила кусок бутерброда и жевала, не ощущая вкуса. 
 - Еще раз прости нас за бестактность, Алла, - тихо сказала Тамара. Мы так увлеклись разными версиями, будто речь идет о постороннем человеке, совсем забыв о твоей тяжелой утрате. 
 Остальные "самаритяне", включая и своего руководителя, уже открыли рты, чтобы тоже извиниться, но верная боевая подруга жестом остановила их: 
 - Бросьте, ребята, ни к чему эти реверансы. Сейчас я стараюсь не думать о том, что потеряла Виктора, а хочу как можно скорее найти и наказать его убийцу. Пепел Клааса стучит в мое сердце, - она снова замолчала, глядя в никуда, а потом со вздохом добавила: - Витя - человек, каких мало. И мне очень жаль, что он столько лет промучился с этой неблагодарной сучкой. И даже под конец жизни не имел возможности пожить так, как ему хочется. Поверьте, он это заслужил. Витя мог бы не раз остаться у меня ночевать, мог бы снять квартиру, чтобы встречаться там со мной, но не хотел расстраивать жену и всегда уходил домой. Да и беспокоился о ней, наверное, боялся оставить её одну. Он был очень ответственным человеком и достойно нес свой крест, никому не жалуясь. И даже решив на мне жениться, Витя всегда ночевал дома. Видимо, до тех пор, пока я не решилась принять его предложение, не хотел её преждевременно огорчать. Сначала намеревался все для неё обустроить, чтобы было кому за ней присматривать, и лишь потом уйти. А насчет Марины... Если бы мой муж так деликатно ко мне относился, я бы никогда никому не рассказала, что случилось двенадцать лет назад, даже если все это истинная правда. Во-первых, никакой особой его вины в этом нет, - с каждым может случиться, - а во-вторых, даже если он частично виноват, то Витя давно все искупил. И грешно ей говорить так о покойном муже, который к тому же, не просто умер от старости или болезни, а убит. В семье трагедия, а Марина, вместо того, чтобы плакать и убиваться, сводит счеты с убитым мужем и жалуется, переводя все стрелки на себя. И какая бы они ни была несчастная, то, что она так себя ведет, это грех. Не время сейчас жаловаться и проявлять эгоизм и злопамятность. Налей-ка мне ещё кофейку, Томик, - попросила Алла, чтобы заполнить паузу и собраться с силами. 
 Когда Тамара поставила перед ней чашку, она продолжала: 
 - Я так взвилась и потому, что она клевещет на него, и потому что такая неблагодарная сука, и потому, что ни на йоту ей не верю. От этой истории за версту несет фальшью и дешевой мелодрамой. Парализованная страдалица и злодей муж. Будто Марина уже заранее проигрывает какую-то роль, и пытается опробовать её на зрителях - получится ли. На всякий случай, а вдруг это потом пригодится в качестве смягчающего обстоятельства. И в этой ситуации мне все больше кажется, что именно она разделалась с Виктором. Представьте на минутку, что было бы, если бы он развелся и женился на мне. Да, она получала бы энную сумму на жизнь. Может быть, Виктор даже оставил бы ей и загородный особняк, и квартиру. Это его личное дело, и мне его финансовое положение безразлично. У него приличная зарплата в "Промэкспоцентре", и он отнюдь не сидел бы у меня на шее. Но Марина могла этого и не знать. Может быть, она опасалась, что Виктор будет все делить пополам. И честно говоря, он имел полное моральное право. Все, что у них есть, создано его трудом. Сколько зарабатывала актриска на вторых ролях? В нашем классе учился Димка Малахов, сын такой же актрисульки, так он вечно ходил в обносках от старшего брата. А когда его мамашу пригласили подработать в школьном драмкружке, та презрительно отказалась - дескать, она артистка, у неё все время репетиции и спектакли! А сама была занята в спектакле три раза в месяц, её роль из разряда "Кушать подано", сидела на мизерном окладе - сто пять рублей, как сейчас помню, Димка говорил. У неё двое детей, которые жили впроголодь, и муж алкаш, а она вся в амбициях. Актерской братии по молодости я насмотрелась немало. Типичные халявщики, но гонору! Ты же помнишь, Мотя, сколько их примазывалось к нашей компании? 
 - Помню, - кивнул тот. - И совершенно с тобой согласен. Тоже не люблю эту социальную прослойку. Там одна сплошная истерия и фальшь. 
 - Вот-вот. Позолоченные медяшки. Так что лживой Витиной жене я не верю ни на грош. Такая же актриса погорелого театра. Да и в последующие годы все заработал Виктор. Сыновей вырастил, дал им образование, они пристроены на хороших местах, старший пользуется его квартирой. Все его горбом. А если бы он женился, то, понятное дело, от них от всех бы отдалился. Хоть порядочные мужчины и не бросают своих детей, но все ж новой семье уделяют гораздо больше внимания, тут, Ириш, ты совершенно права, - она посмотрела на Ирину, все ещё обиженную на мужа, который предпочел ей другую. - И вот когда Марина осознала, что Виктор окончательно и бесповоротно решил развестись, то поняла, что скоро останется у разбитого корыта. То в их доме была жизнь, к ним приходили гости, Светка рассказывала, как была на Витином дне рождения, и Марина была хозяйкой дома, принимала гостей, шутила и смеялась. А кому она нужна, оставшись без мужа? Да ещё и лишившись половины имущества? А так у неё есть возможность более-менее безбедно существовать. Загородный дом у них большой? 
 - Да, - сказала Олеся. 
 - И не просто большой, а шикарный особняк, в нем заблудиться можно, прибавила Катя, тоже побывавшая в доме Виктора. 
 - Марина может его продать и купить себе домик поменьше. А городскую квартиру сдавать квартирантам. Полагаю, у них вполне приличная квартира, все ж Витя в бизнесе давно. Так что долларов пятьсот, а то и тысячу или даже больше, за аренду вполне можно получить. Или старший сын останется в родительской квартире, но будет выплачивать матери энную сумму. Но вдова может продать городскую квартиру и постоянно жить за городом, а это получится немалая сумма, уж сотня-другая тысяч долларов наверняка. Может, и больше, я не знаю, какая у Вити квартира, но можно узнать у Светланы. Кстати, только сейчас вспомнила, она же мне говорила, что они живут рядом, значит, в Юго-Западном округе, а там стоимость одного квадратного метра жилой площади от тысячи до тысячи трехсот баксов. Вот и прикиньте, сколько может стоить трех-четырехкомнатная квартира улучшенной планировки в хорошем районе. Очень и очень приличные деньги, скажу я вам. Или же вдова продаст и московскую квартиру, и загородный дом - зачем ей одной такие хоромы? - и купит себе одно-двухкомнатную. Да и машина ей не нужна, а у Вити новая дорогая иномарка, и её Марина может продать. В нашей стране убивают и за гораздо меньшие суммы. А в случае развода она имела бы несоизмеримо меньше. И ведь так и так осталась бы одна - хоть вдовой, хоть разведенной. Зато, овдовев, имела бы и имущество, и немалые деньги. Можно пригласить компаньонку, чтобы коротать вечера, можно ездить с ней на заграничные курорты, можно приглашать соседей в гости, дескать, ей так грустно и одиноко. Зато теперь Витя никому не достался. А есть люди, которые придерживаются принципа: если не мне, то никому. 
 - Ты уже уверена, что Виктора застрелила Марина? - спросила Ольга. 
 - Пока нет. Но шансов за это немало. Других подозреваемых пока не вижу. Я сегодня переговорила с тремя людьми, которых считала перспективными кандидатурами в убийцы, но после беседы почти уверена, что никто их них его не убивал. Это хорошие люди, и хотя и хорошие люди, бывает, решаются на преступление, но в данном случае дело не только в этом - мотивы у них слабоваты. Другому бы и такого мотива хватило, но всех троих я неплохо знаю. Именно они не стали бы убивать по столь мелкому мотиву. 
 - А со Светланой ты встречалась? - спросил Матвей. 
 - Она была в числе тех троих, о которых я только что говорила. И хотя я всячески её прощупывала и провоцировала, но в итоге убедилась - Светка ни при чем. А теперь расскажите, все, что вы узнали, - обратилась Алла к "самаритянкам", побывавшим в доме Виктора. 
 Первой начала Олеся: 
 - Особняк расположен в хорошем месте, чуть более десяти километров от Москвы. Раньше они жили там только летом, а зимой в городской квартире. Но когда старший сын в августе этого года развелся, они позволили ему жить в московской квартире, а сами остались за городом. Я по дому не ходила, просидела возле Марины, остальное пусть девочки расскажут. 
 - В доме два входа, к каждому входу ведут свои ворота и бетонная дорога, - приняла эстафету Ольга. - Мы с Катей имели возможность все хорошо посмотреть, пока Олеся отвлекала вдову разговорами. - На нижнем этаже большая гостиная-бар в американском стиле, библиотека, спальни Марины, Виктора, сыновей, несколько гостевых спален, кухня, две ванных комнаты. 
 - А на втором этаже, в основном, обитал глава семьи, - уточнила Олеся. 
 - Там кабинет Виктора, его вторая спальня, две гостевых спальни, ванная и туалет, ещё одна библиотека, огромная бильярдная и специальная комната для преферанса, - добавила деталей Катя. 
 - Марина сказала, что Виктор очень любил играть в преферанс, - снова вступила Олеся. 
 - Да, - грустно подтвердила Алла. - Мы с ним частенько играли, Витя настоящий ас. 
 - Дом построен по специальному проекту, для того, чтобы Виктор не беспокоил жену, - пояснила Олеся. - Он часто приезжал поздно и чтобы не тревожить её, поднимался к себе и сидел в кабинете, на ночь оставался в своей верхней спальне. На второй этаж ведет отдельный вход со двора, там же въезд в подземный гараж, рассчитанный на несколько автомобилей, в подземном этаже расположена сауна. Если к Виктору приезжали по делу или поиграть в преферанс, то гости могли подняться на второй этаж с улицы, не беспокоя Марину, и не входя в ту часть дома, где обитала она. 
 - А с первого этажа можно подняться на второй? 
 - Да, туда ведет лестница из прихожей. 
 - А лифт, подъемник в доме есть? 
 - Нет. 
 - Ну, хоть покатый склон с перилами, как в подземных переходах? 
 - Нет, такого мы не видели. 
 - Так какого ж черта вы молчали? - вскинулась Алла. - Мы тут строим версии, мотивов кучу нагородили, уже в убийцы её записали, а как же Марина, по-вашему, могла подняться на второй этаж в своей инвалидной коляске, если там нет подъемника? Не на руках же она по лестнице карабкалась! Ведь Виктор убит в своем кабинете, а вы говорите, что его кабинет на втором этаже. 
 Катя с Ольгой растерянно переглянулись. 
 - Даже и в голову не пришло, - извиняющимся тоном произнесла Катя. 
 - Так куда ж вы смотрели и о чем думали, етит вашу мать, сыщицы доморощенные! - ещё больше рассердилась верная боевая подруга. - Пыль, что ли, вытирать туда поехали?! Ваше дело было выяснить - имела ли вдова возможность убить. На хера мы тут версии разводили, язык об зубы понапрасну стирали, когда с первых слов вам нужно было сказать, что второй этаж Марине недоступен! 
 - Ладно, не сердись, - Матвей решил сгладить промах "самаритянок". Ведь здоровому человеку трудно понять проблемы инвалида. Я вот, к примеру, не сразу уяснил, зачем в некоторых подземных переходах стали делать этот покатый склон, поначалу сам по нему ходил и радовался - не люблю шагать по ступенькам. 
 - Но ведь это же элементарно, Ватсон, - уже спокойным тоном сказала Алла. - Или вы детективных фильмов не смотрите? Да хотя бы сериал про Коломбо. Помните, там жена-инвалид, у неё ещё муж-дирижер, потом он убил богатую тещу, - подкатывала на своей коляске к специальному желобу, нажимала на кнопочку и вмиг оказывалась на втором этаже. А в фильме про писательницу-детективщицу, ставшую инвалидом после того, как на неё напал маньяк, в доме был устроен специальный подъемник только для её кресла и даже не было лестницы, чтобы никто, кроме неё самой, не мог подняться на второй этаж. 
 - Лично я детективы не смотрю и не читаю, - высокомерно заявил Матвей. 
 - А зря, - назидательным тоном произнесла верная боевая подруга. Если б смотрел, то первым делом задался бы этим вопросом. Теперь обязываю тебя читать и смотреть детективы в качестве учебного пособия, раз именуешься сыщиком. Между прочим, оттуда можно узнать немало полезного. Я вот по совету Ларки стала читать их всего пару лет назад и с тех пор сильно поумнела. Девицы, к вам сказанное тоже относится, - обратилась она к "самаритянкам". - Как говорил кто-то умный, все когда-то кем-то в литературе уже было описано. Правда, он имел ввиду античные трагедии и Шекспира, - прибавила она, - но это не суть важно. 
 - Значит, Марина невиновна, - несмело подала голос Олеся, без особого успеха пытаясь скрыть радость - все ж она очень сочувствовала вдове. 
 - Похоже, что так, - согласилась Алла. 
 - Но вы все равно не расслабляйтесь, - это уже вступил Матвей, получив втык от верной боевой подруги и испытывая вину за то, что не учел этого важного факта раньше, ведь Катя с Олей, имевшие ещё совсем небольшой опыт сыщицкой деятельности, поделились информацией с ним и остальными "самаритянками" ещё до приезда Аллы. Теперь глава фирмы решил опять взять бразды правления в начальственные руки. - Копайте дальше. 
 - Меня вот что удивляет - а почему Виктор построил дом так, чтобы не дать Марине доступ на второй этаж? - спросила Тамара. 
 - Ну, это-то понятно, - с важным видом произнес глава "Самаритянина". - Он жил своей жизнью и не хотел, чтобы жена поднималась к нему наверх. Если ему было нужно, спускался сам. 
 - А вот как раз и непонятно, - возразила Алла. - Он был заботливым мужем, внешне очень тепло относился к жене. Если дом куплен не в готовом виде, а построен по индивидуальному проекту, как можно было не учесть, что в семье есть инвалид? Виктор мог бы оговорить свой распорядок дня, но чтобы парализованная жена вообще не могла подняться к нему... А ты говоришь, они жили душа в душу, - обратилась она к Олесе. 
 - Да я ведь с её слов, - стала оправдываться та. 
 - И непонятно, почему Марина на это согласилась... Ведь когда строили дом, наверняка она тоже принимала участие в проекте. Ни за что не поверю, что жена не встрянет в такое святое дело, как строительство загородного дома. 
 - А может быть... - несмело начала Лена, сама недавно чуть не ставшая жертвой в загородном особняке, но Алла тут же все поняла и перехватила инициативу: 
 - Точно, мать! Значит, Витя водил туда баб! И Марина это знала, потому и не смела встревать. Быть может, у них даже было такое условие - он живет, как хочет, но не бросает её. 
 - Похоже, - кивнул Матвей. 
 - Ведь у него не было в Москве квартиры для свиданий, а любовниц было немало. Не у всех же женщин есть собственная отдельная квартира, а ютиться кое-где и перепихнуться кое-как не в правилах Вити, да и возраст уже не тот. 
 Поймав себя на привычном цинизме, Алла невольно усмехнулась и мысленно сказала себе: "Значит, уже отхожу помаленьку", - а вслух сказала: 
 - Для того, чтобы у жены даже не возникло намерения случайно застукать его, он и построил дом по такому проекту. Ведь по уму, имея двух сыновей, можно было сделать дом, допустим, из двух половин, с двумя входами, чтобы при желании можно было пройти с одной половины на другую. Так многие делают. Ходят друг к другу как бы в гости через соединяющую обе половины дверь, а если нужно, просто запирают её. А тут разделение по другому принципу - часть дома общая, а другая фактически Витина. Да и наличие его спальни наверху настораживает. Если у него есть спальня на первом этаже, то ночью он мог потихоньку спуститься по внутренней лестнице со второго этажа. Зачем же вторая спальня? 
 - Но может быть, Марина очень чутко спит и проснулась бы, если б муж спускался на первый этаж, - предположила Олеся. 
 - А когда ходят по второму этажу дома, бывает, тоже слышно ничуть не меньше, - возразила Алла. - Нет, думаю, дело не в этом. Просто Витя хотел быть совершенно автономным от жены. Чтобы та не знала, когда он приехал, с кем приехал, во сколько лег спать. Представьте, Виктор прикатил с дамой. Ну, расслабились они в его кабинете... Кстати, там есть диван? - обратилась она к Ольге. 
 - Нет, только кожаные кресла. 
 - Ну, можно и в кресле. Но насколько я его знаю, он предпочитает в спальне, чтоб все честь по чести. Предпочитал... - добавила она, но уже без прежнего надрыва. Предположение о теневой стороне жизни Виктора все ж немного поменяло её отношение к нему. - Видимо, для того ему и нужна была спальня наверху, чтобы остаться с дамой на всю ночь. А то как же - он спустится вниз в свою спальню, а она? Переночует в его кабинете? Мало радости везти её в Москву посреди ночи. И одну не отправишь. А так Виктор утром незамеченным для жены усадит даму в машину, раз у него изолированный вход и рядом гараж, и доставит в город. 
 "Самаритяне" тактично промолчали. 
 - Но в таком случае убийцей могла быть таинственная незнакомка, развивала свою мысль Алла. 
 Она ничуть не испытывала ревности - ведь сама, как говорится, и не сносив пары башмаков после смерти любимого, уже утешилась с Сергеем. Так почему бы и Виктору не пригласить кого-то, прилетев с Сицилии, чтобы разлука с любимой не показалась тягостной?.. 
 - Допустим, к нему по предварительной договоренности пришла прежняя любовница, - продолжала Алла. - Или нагрянула неожиданно, заранее зная день его приезда. Решила выяснить отношения, а Виктор до, вместо или после постельных утех заявил, что намерен жениться. Она хвать его ствол из тумбочки или из другого места, где он его хранил, и пулю ему в лоб. Дескать, получай, подлый обманщик, я, между прочим, сама рассчитывала стать второй мадам Первенцевой. Кстати, нужно поскорее выяснить, из какого оружия он убит. Сейчас позвоню своей адвокатессе, она разузнает а органах, если там уже выяснили, из какого ствола выпущена пуля. Но проблема в том, что неизвестно, какая пушка была у Виктора, и была ли вообще. У кого бы это узнать, а? Как вы думаете? 
 - Могли знать сотрудники отдела безопасности, - предположил Матвей. 
 - Знать-то они знают, но будут стоять насмерть и не выдадут информации. К ним сведения поступают, а от них не утекают, или вмиг вылетят со своего места. Наши девицы, внедрившиеся в "Промэкспоцентр", вряд ли узнают, какое оружие было у Виктора. 
 - Это могут установить органы. Если у тебя есть знакомые, которые найдут ход к тем, кто ведет следствие, можно выяснить через них. 
 - Может быть, у Наташи получится. 
 Алла набрала номер телефона адвокатессы и кратко объяснила ей проблему. Та пообещала все узнать. 
 Мог бы помочь и Виталий, но почему-то Алле не хотелось к нему обращаться. Хотя сейчас она уже не сердилась на него, но даже сама себе не хотела признаваться, что испытывает чувство соперничества и желание померяться силами. Да, Виталий профессионал, у него немало связей с бывшими коллегами, а потому больше возможностей, но он действует привычными методами. А ей хотелось доказать, что "самаритянки", женщины, не профессионалки, к тому же, с гуманитарным образованием, справятся ничуть не хуже профессиональных сыщиков. Верная боевая подруга была не лишена тщеславия. А уж за женский пол вообще стояла горой. Ведь женщины могут все! 
 Пусть её "самаритянки" действуют нетрадиционными способами, пусть порой ошибаются, не заметив очевидных вещей, на которые сразу обратил бы внимание любой мало-мальски опытный сыщик, и все равно и раньше, и сейчас они, не имея возможности допрашивать и даже напрямую расспрашивать кого-либо, довольно быстро получали нужную информацию. А главное, им самим нравилась эта роль, и они с удовольствием вживались в легенду, и пока ещё никто не заподозрил их в том, что женщины занимаются не своим делом и проявляют чрезмерное любопытство. 
 - Может быть, что-то можно выяснить у соседей, - внесла разумное предложение Нина. - Дачные соседи по-простецки заходят друг к другу. Кто-то мог увидеть оружие Виктора, когда тот его чистил или они вместе стреляли по банкам, - мужчины ведь частенько так балуются за городом. 
 - Молодца! - похвалила Алла. - Кто возьмет на себя соседа? 
 - Мы завтра опять поедем, - сказала Олеся. - Дом такой большой, а пробыли мы там сравнительно недолго, не хотелось возвращаться затемно, да и информацию нужно было сообщить, так что девочки не успели закончить уборку. 
 - Кстати, вы выяснили, есть ли у них прислуга? 
 - Марина говорила, что к ней приходит женщина, но сегодня мы её почему-то не видели. 
 - Постарайтесь все выяснить о домработнице. Молода ли, как выглядит. Неплохо бы на неё взглянуть. А вдруг она тоже утешала Витю наверху, когда ему не спалось? А может быть, у неё был мотив его убить? Мало ли - чего не бывает в жизни? Например, он сделал ей ребенка, а она озлилась, что тот не хочет узаконить дитя любви. 
 Матвей покосился на нее, дескать, верная боевая подруга уже в своем репертуаре, но без неодобрения, скорее, с удовлетворением - отходит и уже пытается хохмить в своей привычной манере. 
 - И нечего бросать на меня косые взгляды, - тут же продемонстрировала наблюдательность Алла. - К счастью или к сожалению, жизнь есть жизнь, и она продолжается. И я ещё не избавилась от намерения найти и покарать убийцу Вити. А то, что, как и любой мужик, он не чурался плотских радостей, так это ему только в плюс - держал себя в форме. 
 - Завтра мы с Ирой тоже едем к Марине, - сказала Нина. - Я - в качестве медсестры, а Ирина - массажистки. Светлана уже договорилась, но мы не хотели ехать сегодня. По легенде-то мы из разных учреждений. 
 - Молодцы! - одобрила Алла. - Приезжайте все в разное время, а не дружной толпой. Одна выяснила одно, другая - другое. Олеся пусть опять отвлекает вдову, чтобы остальные имели свободу маневра. Тем более, что она уже пользуется доверием Марины и может ещё что-то у неё разузнать. 
 - А я опять останусь в конторе один, - заныл Матвей, но верная боевая подруга одернула его: 
 - Я ты сиди тут и крепко думай, что ещё нужно выяснить. Кстати, девицы, вы узнали, кто обнаружил Виктора? 
 - Марина сказала, что сосед, - ответила Олеся. 
 - О! Сосед - это хорошо, - обрадовалась верная боевая подруга. Поскольку он существо мужского пола, то женщине легче найти к нему подход. Если сосед был в дружеских отношениях с Витей, то может знать и про марку его оружия, и про многое другое. 
 - А как нам к нему подобраться? 
 Алла ненадолго задумалась, но быстро нашла повод. 
 - Нужно использовать женский фактор. Точнее, женскую слабость. А именно - дать мужчине проявить рыцарские качества, помочь, опекать, что-то починить. Сценарий таков: ах, ах, мы такие нескладехи-неумехи, без мужчин нам никак. Первым делом сломайте пылесос. Понятное дело, вдова его починить не сумеет. С огорченным видом спросите, нельзя ли попросить помощи у соседа. Думаю, она возражать не станет. У вас будет повод походить по домам. Кто берется за это? Оль, сумеешь обольстить соседа? 
 - Попробую, - улыбнулась та. 
 - Не сомневаюсь, что любой, кто носит штаны, на тебя клюнет и тут же начнет галантно шаркать ножкой. Ты у нас дамочка весьма пикантная, так что все получится тип-топ. 
 - А если окажется, что пылесос починит не тот сосед? 
 - А ты его снова сломай и иди к другому, если выяснишь, что из первого соседа каши не сваришь. Или потом сломай полотер. Или ещё что-нибудь очень нужное. Я не очень-то сильна в бытовой технике - у меня убирается экономка. Сами сообразите. 
 - Предложи Марине постирать и погладить постельное белье, а сама сломай утюг. Потом сделай вид, что ничего не понимаешь в инструкции к стиральной машине, - подсказала Тамара. 
 - Вот что значит женский коллектив! - отметил Матвей без всякой иронии. 
 - А то! - загордилась Алла. - Но только если Ольга все время будет ломать бытовую технику и при этом всех выспрашивать, это покажется подозрительным. Так что пусть Оля ломает одно и идет к одному соседу, а Катя сломает что-то другое и идет к следующему. С непонятной инструкцией ты хорошо придумала, Томик, потому что перспективного соседа можно притащить в дом Марины. Так что оставьте-ка вы стиральную машину на закуску и вначале ломайте другую технику. Может быть, вдова сама скажет, с каким соседом больше дружил Витя, и кто его обнаружил. Или вы сами это выясните методом проб и ошибок. 
 - А зачем приводить его в дом? - спросила Олеся. - Тогда придется расспрашивать при Марине. Мне кажется, пусть лучше девочки выясняют все на другой территории. А их расспросы все сочтут за обычное женское любопытство. 
 - Так-то оно так, но не мешало бы нужного соседа затащить в кабинет Виктора. Вы там уже убирались? 
 - Нет, мы ещё даже на первом этаже не закончили, - ответила Катя. 
 - Надо его подвести к кабинету и аккуратно упасть в обморок прямо ему на руки, - диктовала сценарий Алла. - Это лучше всего удастся тебе, Оля. Оденься поэротичнее и припади к нему так, чтобы блузочка ненароком распахнулась или юбка задралась. Духами не забудь спрыснуться, волосы распусти, чтобы они беспомощно развевались и эротично щекотали твоего спасителя. 
 - Тогда его мысли примут совсем иное направление, и будет не до расспросов об убийстве, - возразила Ольга. 
 - Тебе нужно изобразить, что без мужчины тебе ужас как страшно войти в кабинет, где произошло кровавое злодеяние. Но упади ему на руки как раз возле дверей кабинета. Не в чужую же спальню он тебя потащит! Двери кабинета заблаговременно оставь открытыми, чтобы он именно туда тебя затащил. 
 - Может быть, лучше просто предложить ему побыть со мной в кабинете, пока я делаю уборку? 
 - Дура ты, Олька! Ну, пойдет сосед с тобой, ты будешь шоркать пылесосом у него под ногами, а он что? Сидеть и чихать от пыли? Любой мужик уже через пять минут сбежит. Можно повертеть перед ним задницей, но на фиг тебе это нужно? А так ты полуприляжешь в кресле и сможешь удерживать его столько, сколько тебе нужно. Да и не полезет он к тебе, когда ты в полуобморочном состоянии, даже если впечатлится твоими сиськами и ляжками. Матвей, заткни уши, детям до шестнадцати и неженатым мужчинам сие слушать не положено, - мнимо строгим тоном проговорила верная боевая подруга, как суровая мать-ханжа выговаривает четырнадцатилетнему сыну. - Но только, Оль, умирая, непременно поддерживай в соседе эротический интерес. Тогда он прибежит к тебе по первому зову ещё не раз - мало ли, вдруг этот свидетель опять нам понадобится? 
 - Ну, лежать в кресле, а дальше что? 
 - А потом медленно, но не совсем, приходи в себя и ахай, какая страсть, дескать, здесь недавно приключилась. Если у мужика в штанах уже шевелится, то он все тебе выложит, а потом и не вспомнит, о чем был разговор, потому что думал в тот момент о том, как бы задрать тебе юбку. 
 - А если этот сосед совсем старый? 
 - Тогда тем более. Отчего ж не потискать или хотя бы подержаться за коленку такой симпатяшки? Сиськи у тебя в полном порядке... Матвей, отвернись! - опять прикрикнула Алла и обратилась к Ольге. - Вишь, как Мотя тут же сделал стойку и уже пялится на твою грудь, хоть и знает тебя сто лет. 
 И когда Оля невольно хихикнула и быстро взглянула на сокурсника, верная боевая подруга добавила: 
 - Все мужики сделаны одинаково. 
 - Но, но, - попробовал возразить Матвей, слегка сконфуженный тем, что его заинтересованный взгляд на бюст сокурсницы не остался незамеченным, но Алла отмахнулась: 
 - Ай, да не оправдывайся! Ты уже почти победил жало плоти и все же, услышав ключевое слово "сиськи", хоть я и велела тебе зажать уши, а все равно подслушивал! - погрозила она пальцем, - тут же вытаращился на вожделенную часть женского организма. Так что, Оль, это место бабского тела уважает и стар, и млад мужеского полу. Главное, показать свое богатство, данное природой, вовремя, эротично и будто бы невзначай. 
 - Ты бы лучше сама поехала соблазнять соседа, у тебя эта часть тела в полном порядке, - польстил Мотя. 
 - Не подлизывайся, - не купилась Алла. - Как же я поеду, будучи любовницей Виктора? 
 - Да я просто так, к слову, - пробормотал тот, ещё больше сконфуженный тем, что, желая польстить Алле, нечаянно сказал бестактность по отношению к Ольге. 
 - В общем, Оль, ты основную тактику уяснила? 
 - Да, - кивнула та. 
 - Лежи себе в кресле, пялься на соседа и потихоньку подводи его к главному - как все случилось, что он видел. И самое главное - что он знает про Витин ствол. 
 - Заодно как бы невзначай спроси, в каких отношениях были Марина и Виктор, - вмешалась Тамара. 
 - Попробую. Главное, чтобы сосед не заподозрил, зачем я его расспрашиваю. 
 - Веди себя естественно, будто просто любопытничаешь, и он ничего не заподозрит, - посоветовала Алла. - А к отношениям супругов можешь подвести разговор так. Посочувствуй бедняжке Марине, дескать, несчастная, инвалид. Потом переведи разговор на мужчин - как же, мол, тяжело мужику во цвете лет без радостей плоти. Можешь при этом кинуть на соседа призывный взгляд и колыхни бюстом, вот так, - и показала подруге, как именно. - Мотя, а ну, немедленно отвернись! - грозно воззрилась на него Алла, заметив, что тот кинул плотоядный взгляд на её пышный бюст, которым она полминуты назад весьма соблазнительно колыхала. - И уши заткни, а то ночью не уснешь от эротических фантазий. - И опять принялась наставлять Ольгу: - У тебя есть совсем тонкий лифчик, чтоб было, будто ты без белья, и грудь ходила волнами, когда двигаешься? 
 - Есть, - кивнула та. 
 - Может, ей быть совсем без бюстгальтера? - внесла свою лепту в сценарий обольщения Катя. 
 - Нет, это будет слишком явно, - отказалась от её предложения верная боевая подруга. - Вдове может не понравиться, что приехала слишком уж развязно одетая баба. Кстати, сама-то она как? Сисястая? 
 - Нет, почти плоская, - ответила Олеся. 
 - Вот бедолага Витюша, - посочувствовала Алла. - А он так любил фигуристых, пышногрудых баб... 
 - По-моему, ты зря нагородила этот сценарий, - поморщился Матвей, бессознательно мстя ей за то, что она не раз прилюдно тыкала его носом. 
 - Дурак ты, Мотя, и уши холодные, - беззлобно огрызнулась она. - Знал бы ты, скольких мужиков я поймала на одно лишь колыхание бюстом, при этом не дав им даже понюхать, и сколько выцыганила под это дело... 
 - Не сомневаюсь, - мстительно произнес тот. 
 - Не сомневайся, - со смешком заверила Алла, немного удивляясь, отчего сокурсник потерял форму и перестал парировать её колкости, на которые раньше никогда не обижался, и злится вместо того, чтобы вступить в привычную шутливую пикировку, хотя бы ради снятия напряжения. - Уж что-что, а завести мужика я сумею и непременно урву с него клок нужной мне шерсти. 
 - Раньше ты не была динамисткой, - сделал он весьма непрозрачный намек на её многочисленные любовные романы и прозвище ещё со студенческих лет "Казанова в юбке". 
 - Матвей, не встревай! Ты только зря отнимаешь время своими репликами, - одернула его Тамара, обрадовавшись, что верная боевая подруга наконец ведет себя в привычной манере. Когда та утром вошла в их офис с таким незнакомым выражением лица, и сама Тамара, и остальные "самаритянки" горевали, что это потрясение надолго выбьет из колеи даже неунывающую Аллу, а они все её искренне любили. 
 - Да, это чисто женские дела, - поддержала подругу Катя. 
 - Понял теперь, что значит женская солидарность? - злорадно ухмыльнулась Алла. - Раньше ты млел, что оказался в таком цветнике, но не учел, что женщины могут быть очень даже кусачими. 
 - Да уж понял... - пробурчал временно низвергнутый глава "самаритянок". - Недаром кровососущими являются лишь самки. 
 - Если все эти штучки не дадут искомого результата, то можно попробовать подвести соседа к нужной теме, заговорив об оружии, продолжала инструктировать Ольгу верная боевая подруга, оставив без внимания последнюю реплику сокурсника. - Скажи, что тебе в наследство от покойного мужа достался сломанный ствол, но не знаешь, какой марки, потому что совсем в этом не разбираешься. Описывай словами, руками, в общем, изображай из себя идиотку. И спроси, нельзя ли его как-нибудь починить. Мол, хочешь сохранить как реликвию и светлую память о покойном супруге. Мужа у тебя пока нет, так что никого не сглазишь. Кстати, ты, подруга, там не теряйся, а может, сосед вполне ничего и сгодится на роль спутника жизни. Места там хорошие, бедному не отстроиться, так что отхватишь себе богатого муженька. С пользой проведешь время, чтобы твои манипуляции с бюстом не пропали задарма. 
 - А если он женат? - смеясь, спросила та. 
 - Тогда заполучишь богатого любовника. Или охмуришь другого соседа. Ты, кстати, и о других подругах подумай. Из нас замужем только Олеся, а все остальные девки на выданье. Если сама найдешь себе пару, не жадничай, с другими соседями мужского пола познакомь наших девчонок. А то пока они тусуются в доме, им некогда бегать по соседям и устраивать личную жизнь. 
 - Ал, я ведь даже на словах не смогу рассказать про оружие. Я в нем и в самом деле ничего не смыслю. 
 - Я потом покажу тебе свой "Смит-Вессон", а ты все запомни, чтоб описать. Ради такого дела, если сосед изъявит желание починить твой мнимый ствол, я могу пожертвовать одной из своих пушек. Сверну боек или ещё что-то сломаю, чтоб все было достоверно. 
 - Думаю, это не понадобится. Если разговор зайдет об оружии, я уж сумею выяснить все, что он знает. 
 - Вот и умница, - похвалила Алла. - Спасибо за заботу о моих стволах. Они мне дороги, как иной матери дети. 
 - Ал, а можно сделать вид, что сломалась машина, - внесла предложение Тамара. 
 - Идея хороша, - одобрила та. - Кто-нибудь из вас пусть завтра едет на "самаритянской" Волге. Она уже развалюха, так что можно слегка что-то там подпортить, да хоть бы сыпануть сахару в бензобак - тогда морока с починкой надолго и можно даже остаться на даче заночевать. И привлечь к ремонту кучу мужиков. 
 - Давайте я поеду, - предложила Нина. - А то в качестве медсестры у меня там вряд ли будет много работы и возможности для расспросов. И если я там останусь ночевать, тоже будет достоверно - медсестра при вдове-инвалиде. 
 - А можешь и несколько дней там пожить. Заодно и проникнешься общей атмосферой. 
 - Ладно, - согласилась та. 
 - Можно сделать иначе, - вмешалась Татьяна, которой пока ещё не нашлось дела. - На машине поеду я и буду расспрашивать мужчин, а Нина скажет, что Светлана прислала её для постоянного присутствия рядом с вдовой. 
 - Годится, - кивнула Нина. 
 - Но здесь загвоздка в том, что против твоего проживания в доме может возразить сама Марина. 
 - Тогда я буду приезжать каждый день, мотивируя, что меня опять прислала Света. С какой стати больной человек откажется от медицинской помощи, к тому же, бесплатной? 
 - И то верно. А Татьяна останется ночевать, капитально сломав "Волжанку". Так, с загородным домом разобрались. Теперь, девицы, что удалось выяснить по "Промэкспоцентру"? 
 Алла перевела взгляд на Машу и Тамару. 
 - Пока совсем мало, потому мы и молчали, - ответила Тамара. - Света познакомила нас со своей секретаршей Инной Генриховной, она ей доверяет и ввела её в курс дела. Мы по очереди с Ирой везде ходили с Инной Генриховной, чтобы к нам привыкли. Вот только ещё не решили, кого нам изображать. Может быть, секретарш? А то в бизнесе ни я, ни Маша ничего не смыслим. 
 - Изображайте секретаршу, курьера, кого угодно, лишь бы общаться с большим количеством людей. Проконсультируйтесь с Инной Генриховной. Кстати, а у Вити есть секретарша? 
 - Нет. В отделе безопасности работают одни мужчины. Ни сама Светлана, ни Инна Генриховна с ними практически не контактировали, общались только с Первенцевым. Его отдел вообще за семью печатями. 
 - Личная Светкина просьба - выяснить, откуда произошла утечка в органы, кто сообщил ментам, что у них с Виктором был роман. Она грозилась перечислить на счет "Самаритянина" агромадный гонорарище, так что вы уж, девицы, постарайтесь выяснить то, что интересует заказчицу. Выявите, кто знал, что Витя был её любовником. А в идеале установите и почему этот человек стуканул ментам. Одно дело просто знать об интрижке начальницы и шефа по безопасности, и совсем другое - сообщить это следствию. Усекаете?
 - Кто-то наводит подозрение на Светлану? - догадалась Маша. 
 - Ну, девки, с вами хорошо говна жрать, изо рта выхватываете! рассмеялась Алла. - Моть, глянь, какие у нас подобрались бабцы - одна умней другой! И шустрые какие, все на лету схватывают! Ты права, Манюнь. Некто даже не побоялся впасть в немилость, - а вдруг начальница узнает про его длинный язык, да и турнет из фирмы, - так сильно ему хочется её подставить. 
 - И этот человек может иметь отношение к убийству! - радостно подхватила окрыленная похвалой Маша. 
 - Или этот некто очень ненавидит Светлану и готов даже лишиться места, лишь бы ей насолить, - внесла свою лепту в новую версию Тамара. - И судя по всему, это женщина. 
 - Девки! Нет слов, одни чувства! 
 - А может быть, это просто неумная и болтливая женщина, просто сплетница, - проявил вдруг женоненавистнические тенденции прежде всегда галантный кавалер Матвей. 
 - Бабы, мы совсем затуркали нашего единственного мужчину! - заявила верная боевая подруга, жалостливо глядя на сокурсника. - Мотенька, мы тебя горячо любим! А то, что иногда немножко подковыриваем, так это от большой любви! Рудименты инфантилизма, понимаешь? Как в школьном возрасте непременно нахамлю тому, кто нравится, чтобы тот не догадался, как его люблю! 
 - Да ладно тебе! - отмахнулся смущенный Матвей. 
 - Вот так и знала, что мне грозит страдать безответной любовью... вздохнула Алла. - Я ему, можно сказать, открытым текстом в любви признаюсь, а он от меня отмахивается, как от назойливой мухи. 
 - Ты же знаешь, что я люблю тебя ещё с первого курса, - неожиданно для всех и даже, похоже, для себя самого, сказал Матвей. 
 Повисла неловкая пауза. "Самаритянки" отводили глаза, не зная, как себя вести при его неожиданном признании, но смутить верную боевую подругу было трудно. 
 - Слава те, яйца! Моя любовь не безответна! - радостно возопила она. Мотька, как только отношу положенный траур по Витюше, может быть, приму твое предложение руки и сердца. 
 - Правда? - загорелся надеждой Матвей. 
 Но Алла не была бы Аллой, если бы не воспользовалась тем, что тот подставился, и не сгладила неловкую ситуацию привычным черным юмором. 
 - Моть, а может, это ты Витюшу убил, а? - вкрадчиво поинтересовалась она. 
 - Я? - растерялся тот. - А я-то при чем? Я даже не был с ним знаком. 
 - Отвечаю по порядку. Убил для того, чтобы избавиться от соперника, поскольку неоднократно делал мне предложение. А познакомился с Виктором на Светкиной свадьбе, где, кстати, вы оба почти одновременно сделали мне предложение. Причем, то и другое было сделано во время танцев, в почти темном зале, и ты вполне мог оказаться рядом и услышать, что говорит мне Витя. 
 - Ты что, Алла, серьезно? - лицо Матвея исказилось гримасой незаслуженно обиженного ребенка. 
 - Ой, Мотя, какой же ты ещё инфантильный, - вздохнула верная боевая подруга. - Уж за столько лет, что я тебя прикалываю, ты все никак не привыкнешь. 
 - Но ты уж так больше не шути. Вообще-то я никогда на тебя не обижался, но всему есть предел, - сокурсник и в самом деле был обижен. 
 Алла не любила оставлять ситуацию неразрешенной. Взяв его руку, она сцепила мизинцы, как делают дети, и проговорила скороговоркой: 
 - Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись. Если будешь драться, я буду ещё больше кусаться. 
 И Матвей не смог сдержать улыбки. 
 - Судя по всему, Виктора многие побаивались, - продолжала Тамара, когда мир был восстановлен. - Инна Генриховна не сомневается, что у него есть досье чуть ли не на каждого сотрудника "Промэкспоцентра". 
 - Ох, сколько чемоданов компромата! - возвела очи горе Алла. - Если убийство связано с досье, нам с ним вовек не разобраться. А что с его кабинетом? Менты его опечатали? 
 - Да. 
 - А его сейф? 
 - Все бумаги оттуда изъяли с понятыми. 
 - Теперь у тех, у кого рыльце в пушку, вовсю поджилки трясутся! Сколько палок могут сшибить менты, сделав вид, будто раскрыли дела, над которыми потрудились Виктор и его команда! Тут лишь один плюс - пока ментовские будут перелопачивать весь этот компромат, они оставят в покое меня. 
 - А при чем здесь ты? - удивилась Тамара. 
 - Оказывается, есть люди, посвященные в наш роман. И даже засняли наши забавы на видео и фото. Могут подкинуть эти сведения в ментовку, а те уцепятся. 
 - Но ведь у тебя алиби - ты была на Сицилии. 
 - А для того, чтобы об этом сообщить ментам, мне, как минимум, нужно побывать на допросе. И все равно они от меня не отстанут. Мало ли - могут приплести мотив, что я его заказала. Почему, дескать, вы поехали отдыхать вместе, а уехали врозь? А не поругались ли вы там? А не приревновали ли его к кому-то? И так далее. 
 - Да уж, тебе не позавидуешь, - посочувствовала подруга. 
 - А вдову допрашивали? 
 - Наверняка, - вставил веское слово Матвей. 
 - Олеся, выясни, что она делала в момент убийства. Что-то мне тут многое сомнительно. Представьте - муж только что вернулся после недельного отсутствия. И вместо того, чтобы вечерять с женой, пошел к себе. Если допустить, что Витя сказал ей о разводе, то должен быть разговор. Она рыдает и упрекает, он оправдывается и обещает. Эта канитель надолго. 
 - Так может быть, Марина ещё не знает о том, что Виктор решил развестись? - предположила Олеся. 
 - Вот ты у неё и выясни. 
 - Думаю, что этого-то она ни за что не скажет. 
 - Да, пожалуй, - согласилась Алла. - А то ведь сама вешает на себя мотив. А так почти никто о разводе не знает. Кроме меня. 
 - А сыновья? 
 - Эти могут знать. Но как к ним подобраться? 
 - Но ведь будут похороны. Наверняка на них пойдут сотрудники "Промэкспоцентра". Вот Тамара с Машей и поговорят с Никитой и Юрой. 
 - Нет, это будет подозрительно, - не согласилась Алла. - Наши девицы работают в фирме всего один день, к тому же, в глаза не видели Виктора. А может, мне самой поехать к вдове? Дескать, мы с вами товарки по несчастью, обе потеряли любимого человека. 
 - А ты сможешь с ней спокойно поговорить? - с сомнением в голосе спросил Матвей. 
 - Запросто, - заверила верная боевая подруга. - А ты думал, я с визгом вцеплюсь ей в волосы? 
 - Нет, но любовнице идти к вдове как-то неэтично... 
 - Во-первых, я не любовница, а потенциальная, но несостоявшаяся вторая жена. А во-вторых, смотря как себя вести. Я могу просто прийти к ней с соболезнованиями, а по её реакции сразу пойму, знает ли она про меня. А там уж сориентируюсь по ситуации. 
 - Нет, Ал, ты пока воздержись, - сказала Тамара. - Пусть сначала девочки все разузнают, а то вдова может замкнуться и даже Олесе ничего больше не расскажет. 
 - Ладно, - согласилась Алла. - Но на похороны непременно пойду, и никто мне этого не запретит. Имею святое право. 
 - Ну, это совсем другое дело. На похороны может прийти любой желающий отдать долг покойному. 
 - А вы смотрите, не будет ли вдова на меня коситься. Мне-то будет не до того, чтобы следить за её реакцией. 
 - Полагаю, нам всем можно пойти на похороны, - внес предложение Матвей. - Никто нас не спросит, кто мы такие, и почему пришли. Судя по всему, Виктор общался со множеством разных людей, и мы, в крайнем случае, можем представиться его знакомыми. 
 - Правильно, - одобрила Тамара. - И будем внимательно смотреть на всех присутствующих. 
 - Так, девочки-мальчики, на сегодня, вроде бы, совещание в Филях закончено, план-кинжал выработан, - подвела итог верная боевая подруга. Пора по коням. 
 "Самаритяне" вышли во двор. Матвей усадил четверых дам в принадлежащую их фирме "Волгу", и, попрощавшись с остальными, уехал. Алла предложила подбросить остальных к метро, и они завернули за угол, где располагался вход в её фирму. 
 Возле "Фольксвагена" переминался с ноги на ногу верный Толик. 
 - Сколько ж ты здесь простоял, бедолага? - всплеснула руками Алла. На улице ж мороз! 
 - Да ладно, я привычный, - ответил тот. - Чё там у вас? Хоть полсловечка сказала бы, а? 
 И только тут Алла вспомнила, что дома её ждет Сергей. 
 "Ну ладно, столько ждал, ещё немного подождет", - решила она. 
 - Толян, я тебе завтра расскажу, сегодня уже поздно. 
 - Давай я тебя отвезу, а ты по дороге расскажешь. 
 - Вот еще! - фыркнула Алла. - Ты же знаешь, что я никого за руль своей тачки не пускаю. 
 - Ну, тогда я с тобой поеду, пассажиром. 
 - А свою тачку здесь бросишь? 
 - Да пускай стоит! - махнул рукой тот. - Ребята за ней присмотрят. 
 - Тогда дай её нашим девицам, пусть Тамара развезет всех по домам, а то уже ночь на дворе. А завтра утром она на ней приедет. А ты от моего дома возьмешь частника. 
 - Лады, - расплылся в улыбке тот. Толик был готов и пешком идти всю ночь, лишь бы побыть с любимой начальницей хоть немного. 
 Верный Санчо Панса отдал Тамаре ключи от своего "Вольво" - ну как же бандиту, пусть и бывшему, без "Вольво"! Это ж просто-таки визитная карточка бандита! - и сел в Аллин "Фольксваген". 
 По дороге она в общих чертах посвятила его в суть дела. Туповатый Толик внимательно слушал, терзаясь, что дела по его способностям не найдется. Дать по зубам, свернуть шею, пристрелить хоть десятерых, - это ему запросто, а вот что-то вынюхивать, собирать информацию, - совсем не его амплуа. 
 - Дак это... Может, я по соседям пошукаю, - наконец нашел он себе применение. - Про пушку спрошу. 
 "Да уж ты спросишь, так спросишь, - мысленно усмехнулась Алла. Сначала свернешь набок челюсть, а потом вытрясешь из соседа даже то, что тот не ведает". 
 Видя, что начальницу его предложение не вдохновило, он придумал новый ход. 
 - Или это... Пушку ему предложу подешевке. 
 - Неужели свою продашь? 
 - Чё, я себе ствол, не найду что ль! - оскорбился тот, видимо, решив, что повелительница перестанет его уважать безоружным. 
 - А на кой хрен ему облокотилась пушка, скажи на милость? 
 - Дак пригодится, раз у них там убивают. Задешево-то, чё ж не взять? выдвинул тот аргументированный, на его взгляд, довод. 
 - Ага, а он тебя сдаст ментам, - усмехнулась Алла. - В этом поселке живут законопослушные граждане. 
 - А пускай сдает! - беспечно отмахнулся Толик. - Чё, первый раз, что ль? 
 - И сколько ж раз тебя брали со стволом на кармане? 
 - Дак и не сосчитать! - гордо заявил тот, будто это невесть какое геройство. 
 - Ну и загремишь когда-нибудь под фанфары. 
 - Чё? - не понял Толик. 
 - Уложит, говорю, тебя какой-нибудь чересчур ретивый мент на нары. 
 - Да ни в жисть! - уверенно заявил верный оруженосец. 
 - Что, постоянно носишь с собой заявление, что нес ствол сдавать в милицию? - подначила Алла. 
 - Да ну! - презрительно отмахнулся тот. - Чё я, пацан, что ль! 
 "А может быть, и в самом деле подослать туда Толика, - подумала она. У мужчин-то разговор на тему оружия пойдет легче". 
 - Раз не боишься попасть в ментовку, тогда попробуй, - согласилась она, и тот обрадовался, что и он окажется при деле. - Но только будь поосторожнее, чтоб сосед не понял твоего интереса к оружию Виктора. 
 - А давай я скажу, будто это я ему продал ствол, - ещё больше воодушевился Толик. 
 - А если выяснится, что у Виктора оружие не той марки, которую ты назовешь? 
 - Чё, у мужика не может быть две пушки, что ль? 
 - Резонно, - признала Алла. 
 "У Толика такая рожа, что на ней печатными буквами написано, что он бандит, так что торговать оружием вполне приемлемо. Сосед, конечно, не купит, но все ж есть какой-никакой шанс, что удастся разговорить его на тему оружия. Вдруг у Ольги не получится? Наташа со временем может выяснить, из какого ствола застрелен Виктор, но это не поможет нам узнать, принадлежал ли он Вите, или его принес с собой убийца, а ведь это очень важно. Если это Витино оружие, значит, его убил тот, кто знал, где хозяин его хранит. Или же это посторонний, но поначалу он не имел намерения убить, раз пришел безоружным, а потом они разругались, Виктор достал ствол или хотел достать, но не успел. Хоть бы поскорее Наташа узнала, с какого расстояния сделан выстрел, и все прочее". 
 - Толик, только на первый раз пушку с собой не бери. Пообещай привезти, если сосед заинтересуется. Здесь один минус - он может подумать, что ствол мокрый, потому ты хочешь по-быстрому и задешево его скинуть, и шарахнется от тебя, как черт от ладана. 
 - А я сейчас сгоняю к ребятам и возьму новенький, в смазке, - проявил смекалку тот. 
 - Молодец, - похвалила Алла. 
 И все же её смущала роль Толика. Уж больно тот туповат, как бы все не испортил. 
 - Толян, это дело ты провернешь не завтра, а послезавтра или ещё попозже, - сказала она. - Завтра этого соседа будет обрабатывать Ольга, и вполне возможно, он весь день будет крутиться на даче Виктора, ты его просто не застанешь дома. 
 - Дак я тогда к другим зайду. Может, они чё знают. Тот сосед ничё не заподозрит, раз я с одного дома в другой хожу и всем пушку предлагаю. А если чё, скажу - искал, кто больше даст. 
 Она подумала, что Толик, пожалуй, прав. Сосед, обнаруживший Виктора, может и не знать марки принадлежавшего ему оружия, а пока Ольга вызовет собеседника на разговор и направит его в интересующее их русло, время будет упущено. 
 Алле непременно хотелось закончить расследование до Нового года. Хотя она и понимала, что это нереально, но хотелось, и все тут. 
 С утра она поехала к психиатру. Хоть фактов ещё маловато, но она хотела просто повидаться с Лидией Петровной. Вчера отвлеклась с друзьями, потом с Сергеем, а когда тот ушел, на неё вдруг навалилась такая тоска хоть снова волком вой. 
 Ей повезло - у кабинета врача никого не было, и она, постучавшись и услышав приглашение войти, переступила порог знакомого кабинета, держа в руках букет любимых Лидией Петровной лилий. 
 - Алла! - ахнула та. - Что случилось? 
 - А что - так заметно? - невесело усмехнулась та. 
 - Заметно, - ответила психиатр. - Никогда вас такой не видела. 
 - Да ведь и со мной такого никогда не случалось. 
 - Ну, рассказывайте. 
 Алла подробно поведала о случившемся и обо всем, что удалось выяснить, и завершила свой рассказ вопросом: 
 - Помните, Лидия Петровна, в прошлый раз я похвасталась, что наконец-то под вашим чутким руководством нашла двух стоящих мужчин, только никак не могу выбрать, кто из них мне больше нравится? 
 - Ну, конечно, помню. 
 - А вы ещё сказали, что проблема выбора - для меня не самая большая проблема. Так вот, судьба решила эту проблему за меня. Одного отняла, а другой, вполне возможно, виновен в этом убийстве. 
 - Ну, не спешите с выводами, Алла. Давайте-ка разберемся. Виктора уже не вернешь, но вы сильная женщина. Конечно, неожиданная и тем более, насильственная смерть любимого человека - это тяжелый шок, психическая травма, но ведь вам было бы не легче, если бы он умер, скажем, от инфаркта или инсульта. Виктор был не молод, а сейчас инфаркт бывает и у тридцатилетних мужчин. 
 - Мне было бы не легче, но ведь его убили. 
 - Да, это так. Но, зная вас, я не сомневаюсь, что вы лелеете планы мести убийце. 
 - Это уж точно, - согласилась Алла. 
 - А вот этого делать не стоит. 
 - Тут уж вы меня не отговаривайте, Лидия Петровна. Хоть я вас очень уважаю, но все равно сделаю, как решила. 
 - Зря, Алла. Вы же сами придерживаетесь весьма своеобразного принципа, о котором не раз мне говорили: отнял чужую жизнь - отдай свою. И вот вы отнимите чужую жизнь и что? 
 - Так это же убийца! 
 - Ну, так и вы станете убийцей. 
 - Ну и пусть, - упрямо сказала Алла. 
 - Поверьте, одно дело в аффекте грозить поквитаться или даже убить, и совсем другое - лишить человека жизни. 
 - Хоть я никого не убивала, но в данном случае ничуть не буду терзаться угрызениями совести. 
 - Но почему вы непременно хотите покарать убийцу именно таким кровожадным способом? 
 - А как ещё его карать? 
 - Он уже и так наказан. 
 - Это чем же? Пока не вижу на примете ни единого человека, кто бы мучился угрызениями совести. Все, с кем я говорила, вполне благополучны. Вдова тоже весьма словоохотлива и даже тайком чернит покойного мужа. Никто, похоже, не терзается. В "Промэкспоцентре" тоже не выявлен человек, который ходит с поникшей головой. 
 - Для любого психически нормального человека убийство - тяжелое потрясение. А в окружении Виктора вряд ли есть эмоционально выхолощенный человек. Так что на людях-то он держится, а наедине с собой, не сомневайтесь, убийца испытывает тягостные чувства. 
 - Это слишком малая цена за то, что он лишил жизни человека, которого я люблю. Любила, - поправилась она. 
 - Но почему вы взяли на себя право вершить правосудие? 
 - Именно потому, что я его любила. 
 - Но ведь Виктора любили его сыновья. К нему, возможно, была привязана жена. Да и Светлана говорила о нем очень тепло. Однако никто из них не берет на себя роль палача. 
 - У меня характер другой, Лидия Петровна. 
 - С вашим характером я борюсь уже немало времени. И вижу позитивные сдвиги. Но в этой ситуации вы опять впадаете в максимализм. 
 - Пусть, - опять упрямо повторила Алла. 
 Психиатр неодобрительно покачала головой. 
 - Представьте себе, что Виктора убила жена. И что - вы выстрелите в беспомощную женщину, инвалида? 
 - Нет, я сыграю с ней в "гусарскую рулетку". 
 - А если она не захочет? 
 - Заставлю. 
 - Но тогда это будет равносильно убийству. 
 - У неё будет шанс. Я заражу в барабан всего один патрон. Один из шести - шанс немалый. 
 - Но если эта рискованная игра не по доброй воле, а под вашим давлением? 
 - А кто заставлял её стрелять в Виктора? - почти закричала Алла. - А она дала ему шанс? Хотя бы один из шести? 
 Лидия Петровна снова покачала головой. 
 - Давайте пока оставим этот вопрос. Я вижу, что вы ещё в аффекте, прошло слишком мало времени. Вы пойдете на похороны? 
 - Обязательно. 
 - Посмотрите на вдову, и может быть, вы сами откажетесь от своего намерения. 
 - Вряд ли, - не согласилась Алла. 
 - Но вы же не злой человек. Снимите маску жестокой и беспощадной мстительницы, Алла! Ведь это же всего лишь маска, согласитесь. Вам нравится произносить слова: "шлепну", "пристрелю", "разделаюсь", "замочу" и прочие, которые вы нередко произносите. Вы играете эту роль, и вам эта роль почему-то симпатична, хотя со стороны, уверяю вас, она выглядит отнюдь не такой симпатичной. Как раз наоборот. Представьте себе, что я бы, оказавшись на вашем месте, вдруг сказала, что непременно кого-то "пристрелю". И как бы вы после этого ко мне отнеслись? 
 - Решила бы, что у вас температура или крыша поехала, - Алла наконец улыбнулась. 
 - Ну, вот видите! В устах психически нормальной женщины такие слова звучат нелепо, чужеродно. Вы же не примитивная личность, выросшая в криминальной среде! Вы интеллигентная женщина, волею судеб, теперешнего криминального бытия, да и собственного характера, постоянно оказывающаяся в центре криминальных событий. Вы помогли очень многим людям, и хотя носите свою излюбленную грубоватую маску, но помогали бескорыстно, не ожидая даже словесной благодарности. И не столько из любви к риску, хотя и это вам присуще, сколько ради людей, судьба которых вам не безразлична. 
 - Ладно, Лидия Петровна, замнем этот разговор, - уклонилась от ответа Алла. 
 - Хорошо, но все же учтите все, что я сказала. 
 - Постараюсь, - кивнула та. - А почему сейчас вы все время говорили о вдове? Вы полагаете, что именно она застрелила Виктора? 
 - Пока слишком мало фактов, Алла. На данный момент можно лишь строить предположения. Ни я, ни вы её никогда не видели, и у меня нет возможности полноценно оценить психологические особенности её личности. Вашей оценке персонажей, если вы лично с ними знакомы, я с определенными оговорками доверяю, однако вы знаете о вдове лишь со слов Светланы и Олеси. Светлане по складу характера свойственно идеализировать людей, да и вообще она диффузно доброжелательный человек, а вот Олесю я не знаю. Судя по вашему рассказу, её оценки субъективны. 
 - А почему моему мнению вы доверяете с оговорками? - спросила Алла, считающая себя знатоком человеческой психологии. - По-моему, я неплохо разбираюсь в людях. Во всяком случае, второе дно чувствую сразу. 
 - Да, у вас очень развита интуиция, - согласилась психиатр. - И все же вы порой субъективны, излишне категоричны и даже пристрастны, если человек вам антипатичен. Вам до сих пор свойственен максимализм. Вы невольно делите все на черное и белое, а людей - на тех, кто вам симпатичен и крайне несимпатичен. Промежуточных оттенков у вас не бывает. Первых вы искренне любите и готовы защищать, даже рискуя собственной жизнью, а вторых презираете, ненавидите всей душой или попросту вычеркиваете из своей жизни. 
 - Да, вы правы, - признала верная боевая подруга. 
 - А при таком максималистическом подходе, ваше эмоциональное отношение невольно сказывается на оценке окружающих. Симпатичные вам люди очень хорошие, и какими бы негативными чертами ни обладали, вы этого попросту не замечаете или же, заметив, высказываетесь в свойственной вам резкой манере, и считаете это достаточным. На вашем отношении к данному человеку это ничуть не сказывается. 
 - Это так, Лидия Петровна, но как же может быть иначе? Если я дружу, то на всю катушку. Что ж я буду выискивать недостатки в подруге или друге? Да я их люблю со всеми их недостатками и достоинствами, не разделяя того и другого! 
 - Ничуть не упрекаю вас, поскольку это совершенно естественно. Всего лишь разъясняю, почему отношусь к вашим оценкам с определенными оговорками. 
 - Я уже привыкла, что вы никогда ничего не говорите зря. И полагаю, вы неспроста уделили так много времени этому вопросу. Видимо, у вас есть какое-то мнение в отношение близких мне людей, не совпадающее с моим мнением, и вы, как всегда, исподволь меня к нему подводите. Так? 
 - У вас блестящая интуиция, - сдержанно похвалила психиатр. 
 Алла поняла, что не ошиблась, - ей предстоит ушат холодной воды в отношении кого-то из тех, кого она считает близким человеком. И сейчас она думала, о ком же ей придется узнать то, что, честно говоря, не хотелось бы знать. Все ж, считая себя реалисткой, Алла была не лишена и определенной толики идеализма. 
 - Вы мне все скажете, Лидия Петровна? Не бойтесь, я выдержу, даже если для меня это будет удар. 
 - Всему свое время, Алла, - ответила та, и верная боевая подруга тут же отстала, зная, что настаивать бесполезно. Недаром она называла своего психиатра "кремень-бабой", - та ни за что не скажет что-то о ком-то, если не сочтет нужным. 
 - Ваш максимализм проявляется и в оценке антипатичных вам людей, продолжала Лидия Петровна. - Расценив кого-либо "плохим" человеком или решив, что он в чем-то виновен, вы готовы обрушиться на него со свойственной вам экспрессией и потрясаете кулаками, грозясь всевозможными карами. 
 - Иногда и не просто потрясаю, - вставила Алла со смешком. 
 - Неплохо, что вы это сознаете, - продолжала воспитательный процесс психиатр, - но плохо, что порой бравируете и даже гордитесь, что готовы физически наказать любого провинившегося. 
 - А что ж с ним ещё делать? 
 - Однако рукоприкладство не красит ни одну женщину. 
 - Да мне плевать, что красит, что не красит, - огрызнулась Алла, и тут же, устыдившись резких слов и своего тона, извинилась. 
 - Вот видите! Вы опять бравируете тем, чего, на мой взгляд, нужно стыдиться. 
 - Я вас понимаю, Лидия Петровна, но вы психиатр, лекарь человеческих душ, наш воспитатель и духовный наставник. Да и вообще вы очень хороший человек, и я вас искренне люблю. И как вы сами заметили, идеализирую, и за вас готова и отлупить, и даже пристрелить любого. А если бы вы, не приведи Господь, совершили убийство, то я бы костьми легла, но скрыла бы все улики. 
 - Не дурачьтесь, Алла, - поморщилась психиатр. 
 - Нет, сейчас я вовсе не дурачусь, а разъясняю вам свою позицию. Ради своих друзей я готова на любое преступление. В отношении вас я, понятное дело, говорила абстрактно, но бывают случаи, когда мне и в самом деле приходится следовать собственным принципам. И отступать от них я не собираюсь. Само по себе правонарушение меня ничуть не смущает. У меня свои законы. 
 - Не могу с вами согласиться, хотя и понимаю вас, хорошо зная ваш характер. 
 - Вот вы меня перевоспитываете, Лидия Петровна, и я ничуть не против. Вы даже не знаете, как часто я вспоминаю вас и сказанное вами, и как часто это влияет на мои оценки событий и поступки. Но что же делать, если я нашла виновного, причинившего зло близким мне людям? Сдать правоохранительным органам? 
 - Иногда и это выход. Но тут я не могу дать вам однозначный ответ. Есть люди, которым нужно было бы жить вдали от общества, потому что они не в состоянии соблюдать законов этого общества. Перевоспитывать их в местах лишения свободы, разумеется, бессмысленно, - они не воспитуемы. Считать уголовное наказание искуплением вины - тоже. Они не чувствуют за собой вины. Наоборот, это их ещё больше озлобляет. Таких людей корифеи психиатрии называли врагами общества, социопатами, или асоциальными психопатами. Помочь им могут только психиатры, но, к сожалению, многие из них не попадают в поле зрения моих коллег, а оказываются за решеткой, потом выходят из мест заключения, снова совершают насильственные преступления, и так далее. 
 - Пусть бы всех преступников освидетельствовали психиатры. Может быть, тогда многим удалось бы помочь. 
 - В идеале это был бы оптимальный выход. 
 - Ну, хорошо. Кому-то нужна помощь психиатра, кому-то место на нарах и как можно дольше, а остальные? Те, кто не психопат и не тот, от которого общество должно себя оградить? Что делать с ними? 
 - Алла, я всего лишь психиатр, а не теоретик переустройства общества и создания системы наказаний. 
 - Это я понимаю. Но всего лишь пытаюсь вас убедить, что и мои методы порой адекватны. Вы предпочитаете сдать человека правоохранительным органам, а я считаю, что его лучше наказать моим способом. 
 - Я вовсе не утверждаю, что человека, совершившего преступление, непременно нужно упрятать за решетку. Разумеется, это зависит от того, какое он совершил правонарушение. Будь на то моя воля, я бы вообще очень многих людей не лишала свободы. Но это моя личная точка зрения, и я не претендую на её универсальность. Однако, имея немалый стаж судебно-психиатрической практики, знаю, как калечит психику пребывание в местах заключения. Получается, что общество, наказывая человека за какое-либо преступление, не связанное с насилием, само затем деформирует его личность, и кует армию озлобленных людей, потенциально готовых к новым правонарушениям, порой гораздо более тяжким, чем первое в его жизни преступление. 
 - Вот потому-то я и против того, чтобы сдавать человека правоохранительным органам. Мне проще его отлупить и припугнуть, что если он и дальше будет подличать, потом я его из-под земли достану и уж тогда ему несдобровать. 
 - И все же я не могу согласиться с вашими методами, - покачала головой психиатр. 
 - Но вы же сами не предлагаете ничего взамен! 
 - Не предлагаю, потому что мне нечего предложить. По крайней мере, при теперешней организации нашего общества. В других странах существует система штрафов, а у нас - только тюрьма. Однако громадный штраф, которым человек расплачивается за причиненный обществу ущерб, для многих людей является ещё более суровым наказанием, чем лишение свободы. 
 - Тут я с вами согласна. Если кто-то украл, взял взятку или совершил финансовое или должностное преступление, лучше заставить его выплатить в десятикратном размере, чем посадить за решетку. Весь вопрос в том, способен ли он заплатить положенный штраф? 
 - Здесь тоже могут быть разные варианты. 
 - В общем, я поняла, куда вы клоните, Лидия Петровна, однако вы сами сказали, что на современном этапе наше общество не может адекватно наказать преступника. Единственное наказание - упечь его за решетку. А я категорически против этого, и тут буду стоять насмерть. Поэтому давайте останемся каждая при своем мнении. При всем моем уважении, Лидия Петровна, даже вы не способны поколебать мое мнение в некоторых вопросах. 
 - И все же надеюсь, что со временем это удастся. Я уже говорила, что ваша психология существенно изменится, когда вы станете матерью. Дав жизнь живому существу, вы уже никогда с такой легкостью не произнесете слова "убью!". 
 - Теперь мне уже не удастся стать матерью. Увы. И честно говоря, я очень сожалею об этом. 
 - Не впадайте в крайности, Алла. Пессимизм вам вовсе не свойственен. Да, вы понесли утрату, однако жизнь на этом не кончилась. Я вижу, что вы потрясены случившимся, однако не фиксированы на своей беде, а способны здраво рассуждать. Уверена, что вы довольно скоро оправитесь от горя, и в вашей жизни ещё будет мужчина, которого вы сочтете достойным стать отцом ваших будущих детей. 
 - Дай Бог, - улыбнулась Алла. - Я привыкла вам верить. И хотя ещё недавно считала, что после Вити у меня опять будут любовники только для постели, но не для души, сейчас почти поверила, что смогу ещё кого-то полюбить. 
 - Сможете, Алла. Ведь раньше вам мешал блок в подсознании - ваше отношение к мужчинам как к потенциальным предателям. Подсознательно ожидая от них подвоха, вы не позволяли себе ни к кому привязываться. Ваш изначальный эмоционально-негативный настрой невольно сказывался и на отношениях. Вы сознательно искали и находили неподходящих мужчин. Теперь ваши глаза и сердце открыты, вы видите мужчин уже по-другому и имеете возможность узнать, что среди них немало достойных людей. 
 - Лидия Петровна, заранее простите за нескромность, я знаю, что вы очень любите своего мужа. А вот представьте, что вы бы его потеряли, - ещё раз простите, но это чисто абстрактно, - неужели вы смогли бы кого-то полюбить? 
 - Смогла бы, - просто ответила та. - Хотя мне сейчас трудно представить себе, что в моей жизни будет другой мужчина, но я уверена, что одна бы не осталась. 
 Алла внимательно посмотрела на пятидесятитрехлетнюю Лидию Петровну, начисто лишенную женского кокетства, и по всем меркам не считающуюся красивой, и поняла, что та права, - да, она одна не останется. Потому что не хочет быть одна, доброжелательно настроена к людям вообще и к мужчинам в частности, и с ней эмоционально тепло и комфортно. 
 - Дай вам Бог никогда не терять вашего любимого человека, - тихо сказала Алла, и тут вдруг неожиданно на её глаза навернулись слезы. Машинально смахнув их рукой, она посмотрела на психиатра. - Лидия Петровна, поверьте, плачу впервые в жизни... 
 - Знаю, Алла. И хорошо, что вы стали способны плакать. 
 - Всегда терпеть не могла плакс, - смущенная Алла полезла за носовым платком, вытерла слезы и высморкалась. - Нет, не буду я рыдать. Слезами горю не поможешь. 
 - Тут вы не правы, Алла, - мягко сказала психиатр. - Вы ожесточены, напряжены, а слезы - это эмоциональная релаксация. Разумеется, если они не становятся привычным способом шантажа. Плача, женщина избавляется от отрицательных эмоций и испытывает облегчение. Я бы посоветовала вам не сдерживать слез, если вам хочется плакать. А стать плаксой вам не грозит. 
 - Ладно, так и запишем, что слезы доктор прописал, - улыбнулась Алла. - А что вы думаете о вдове? Я тоже хорошо вас изучила и знаю, что вы не стали бы уделять ей столько внимания, если бы та была чиста аки агнец. 
 - Еще раз оговорюсь, что пока ещё слишком мало известно о личности Марины, поэтому у меня пока лишь предварительное мнение. Когда будет больше фактов, я вам обрисую её подробный психологический портрет. 
 - Скажите хотя бы ваше предварительное мнение, - попросила Алла. - Для нас сейчас все важно. Пока мы блуждаем в потемках, подозреваемых много. 
 - Вот именно. Каким бы ни было мое мнение о Марине, она, вполне возможно, вовсе ни при чем, а убийцей может оказаться другой человек. 
 - И все мне важно знать, что вы о ней думаете. Я давно убедилась, что вы никогда не ошибаетесь. 
 - Но если она невиновна в этом убийстве, зачем вам знать мое мнение? 
 - Хочу освоить азы психиатрии, - схитрила Алла, но обмануть Лидию Петровну ей не удалось. 
 - Я вижу, что у вас тут свой интерес, однако азы психиатрии вам знать нужно, равно, как и любому другому человеку, поэтому кое что расскажу. Вы говорили, что в поведении вдовы интуитивно почувствовали фальшь. Я тоже это почувствовала, хотя слышу это в двойном пересказе - вначале Олеся рассказала вам, потом вы - мне. 
 - Я высказала свое мнение, хотя оно может быть предвзятым, зная, что оно никак не повлияет на ваши оценки. 
 - Да, это так, - кивнула Лидия Петровна. - Начнем танцевать от печки. Во-первых, Марина актриса. Пусть и бывшая, но это не важно. Актерскую профессию чаще всего избирают люди с истерическими чертами характера, поскольку для человека с иными личностными особенностями невозможно постоянно лицедействовать, играть какую-то роль, придуманную кем-то. Вот я, к примеру, не смогла бы произнести с нужным выражением даже простейшую фразу со сцены, если бы это мне претило. Да и вы, Алла, хотя и обладаете определенными истероидными чертами, не стали бы играть чужую роль. 
 - Это уж точно, - кивнула та. 
 - Вы привыкли играть роли, которые избираете для себя сами. А актерство - это не столько профессия, сколько черта характера, присущая именно истерическим личностям. Причем, они настолько вживаются в чужую роль, что могут выглядеть в ней совершенно естественно. Мало того, истерики и в обычной жизни, вне сцены, тоже постоянно играют какую-то роль. 
 - Об этом я догадалась. Сейчас Марина избрала роль жертвы. 
 - Да, это так. За неимением сцены, она играет в жизни. Но даже если бы Марина была действующей актрисой, она бы все равно играла какие-то роли, разные с разными людьми. 
 - И могла бы обмануть даже Витю? Он очень умный человек с сильной интуицией. Да и профессия у него соответствующая. 
 - Могла бы. Истерики подчас настолько естественны и органичны, что могут обмануть любого человека. Кроме психиатров. 
 - Вот бы вам на неё взглянуть, Лидия Петровна! 
 - Мне этого не нужно. Я и так многое могу сказать, даже не видя её. 
 - В общем, вы считаете, что она сознательно обманывала Витю все эти годы? 
 - У истериков порой трудно отличить, что они делают сознательно, а что бессознательно. Бывают, они лгут непонятно зачем, без всякой выгоды для себя. Но чаще всего с определенной целью. 
 - Я уже тихо ненавижу ее! - не удержалась Алла. 
 - Опять вы впадаете в максимализм, - одернула её психиатр. 
 - Все-все, я внимательно слушаю, - она тут же изобразила паиньку. 
 - Выгода истерика вовсе не обязательно имеет материальную подоплеку. Образно говоря, он берет эмоциями, - то есть, ему важно, как к нему относятся. Истерически личностям непременно нужно быть в центре всеобщего внимания, чтобы были зрители. Желательно, чтобы зрителей было много, но истерик готов удовольствоваться и аудиторией из одного человека. 
 - Так значит, Олеся и была для Марины той самой аудиторией? догадалась Алла. 
 - Да, - кивнула Лидия Петровна. - И именно для неё вдова разыграла свой маленький спектакль. 
 - А зачем? Чтобы заранее обезопасить себя? 
 - Вовсе нет. Чем Олеся может помочь на следствии? Виктора она не знала, на допросы её никто не вызовет, её мнения никто не спросит. Марине нужно было её сочувствие. А также зритель, внимающий её рассказу. 
 - Ну, по-человечески это можно понять, - вдова нуждается в сочувствии. 
 - Это так, но тут сочувствие особого рода. Ведь в этом рассказе Марина представлена жертвой, страдалицей, а муж - в негативном свете, как виновник её страданий. 
 - Вот это-то меня больше всего и возмутило! Я ей совсем не верю! 
 - Скорее всего, Марина лжет. Или сильно преувеличивает, преподав факты в выгодном для себя свете. 
 - Но зачем? Ведь прошло столько лет! 
 - А чтобы постоянно быть в центре внимания и всем своим видом и существованием быть мужу немым укором. Или не немым. 
 - Вот ведь гадина! - не удержалась Алла. - С самого начала я подумала - ничего себе, столько лет все помнить да ещё и рассказать об этом постороннему человеку! 
 - Ей нужен был ещё один сочувствующий. Обратите внимание, как Олеся прониклась её переживаниями и поверила всему - истерики очень убедительны, даже когда лгут. Мало того, Олеся невольно индуцировала своим отношением всех ваших друзей. 
 - Олеся очень добрая, отзывчивая, мы её очень любим. И когда она рассказала эту трогательную сказочку, наши ребята чуть не прослезились и тут же стали искать Марине оправдания. На их фоне я предстала прямо-таки злобной и мстительной мегерой. 
 - Злобиться тут ни к чему, а то, что вы не поверили, - правильно. Вы, будучи эмоциональной женщиной, интуитивно уловили, что где-то кроется нечистая игра, потому и дали возмущенную реакцию. А все остальные прониклись сочувствием. Марине только этого и надо. Не сомневаюсь, что таким образом ей удалось обмануть десятки людей. 
 - Ну и поганка она, хоть и калека! Знаете, Лидия Петровна, бывают люди, искалеченные физически, а бывают калечные на мозги. Марина как раз из числа последних. И мне её ничуть не жаль. Тысячи женщин не имеют руки, ноги, груди, перенесли тяжелую операцию, но при этом не пьют кровь из членов семьи. Физическое уродство не дает права обвинять и терроризировать близких людей. 
 - В этом вы правы, Алла. Немало физически искалеченных людей, с которыми окружающим легко и просто общаться. Один мой близкий друг, в прошлом танкист, лишился обеих рук - горел в станке и пострадал, спасая одного из солдат. Так никто даже и не замечает, что он калека. Веселый, компанейский человек и никому не в тягость. 
 - Да и безногих, но психически нормальных людей немало. 
 - Упиваться собственными страданиями - действительными или мнимыми, свойственно как раз истерическим личностям. Точнее, демонстрировать эти страдания окружающим, хотя сами истерики зачастую вовсе не испытывают никаких страданий. Их чувства вообще чаще всего демонстративны, целиком рассчитаны на публику, а наедине с собой истерик ничуть не страдает. 
 - Видимо, и Марина, когда одна, вполне замечательно себя чувствует, а выплескивает свои эмоции лишь когда появляется зритель. 
 - Именно так, - кивнула психиатр. - Настораживает ещё и вот что - она не испытывает естественных в её ситуации эмоций. Как женщины обычно ведут себя, потеряв мужа? Даже если семейная жизнь была не очень благополучной, женщина плачет, сожалеет об утрате, порой винит себя - ведь его уже не вернешь, ничего не изменишь, не попросишь прощения, не помиришься. А Марина вдруг заявляет постороннему человеку, что они, мол, жили с мужем душа в душу, и при этом ни слез, ни эмоций, естественных для женщины, только что потерявшей мужа. Ведь если бы она рыдала, Олеся непременно прониклась бы ещё большей жалостью и непременно рассказала вам, как Марина страдает и горюет. А ваша подруга об этом не сказала, потому что этого не было. 
 - Наоборот, первое, что произнесла Олеся, - что вдова отнюдь не убита горем. Это потом, когда Матвей вдруг стал нагнетать обстановку и драматизировать, какую безрадостную жизнь прожила несчастная Марина, все, в том числе и Олеся, прониклись и стали все рассматривать сквозь призму своего отношения. 
 - Следовательно, вдова добилась того, чего хотела. И не только в лице Олеси. К ней ваши подруги пришли вместе, все трое представились коллегами, и Марина знала, что потом женщины непременно будут обсуждать её жизнь, значит, она заручилась сочувствием минимум троих человек. А потом те расскажут другим коллегам, те тоже не оставят вдову своим вниманием, раз Светлана продемонстрировала, что сотрудники фирмы не оставят её в беде. Вот сколько у неё сразу появится зрителей! 
 - Да уж, её жизнь сразу забурлила и наполнилась смыслом, - мрачно подтвердила Алла, не испытывая к вдове ни капли сочувствия. - Раньше она сидела тихо в своем загородном доме, а теперь оказалась в центре всеобщего внимания. Что ей и требовалось. 
 - В определенной мере это так и есть, - согласилась Лидия Петровна. 
 - Так может, она ради этого и убила мужа? Надоели ей серые будни, вот она и решила окрасить её событиями? 
 - Не думаю, - покачала головой психиатр. - Хотя истерики нередко решаются на преступление лишь ради того, чтобы о них заговорили. Многие серийные убийцы, обладающие истерическими чертами характера, совершают череду преступлений. В итоге их называют маньяками, о них пишут в газетах, рассказывают в теленовостях, сочиняют на эту тему детективы, снимают фильмы. А истерик рад, оказавшись в центре всеобщего внимания. Некоторым свойственно непомерное тщеславие. Истерик хочет померяться силами с правоохранительными органами и обществом в целом. Его ищут, на расследование брошены немалые силы, а он про себя радуется, что неуловим, что умнее и хитрее всех, и его никогда не поймают и не изобличат. Ему хочется ещё больше восхищения, и некоторые преступники сами наводят на себя подозрение, чтобы ещё больше утвердиться во мнении о собственном уме и безнаказанности. 
 - Лидия Петровна, напишите об этом в газету! Пусть все эти истерики-преступники знают, что их происки психиатрам известны. 
 - Об этом немало написано в специальной литературе. 
 - Так то в специальной! Ее, кроме самих психиатров, никто не читает. А вы скажите обо всем публично. 
 - Меня никто на это не уполномочивал. Однако когда ко мне обращаются правоохранительные органы за советом, я по характеру преступления подсказываю им, какими личностными чертами обладает правонарушитель, и они целенаправленно ищут его. 
 - И то хлеб, - согласилась Алла. - Так все же вы исключаете, что Марина убила Виктора ради того, чтобы оказаться в центре всеобщего внимания? 
 - Этот мотив я исключаю. В данном случае он слабоват. 
 - А другие мотивы? 
 - А другие не исключаю. 
 - То есть, Марина все же может оказаться убийцей? 
 - Может. 
 - У вас есть ещё какие-то соображения или просто интуиция? 
 - Давайте проанализируем имеющиеся факты. Еще раз отмечу неадекватность эмоциональной реакции вдовы. После смерти кого-либо, а тем более, члена семьи, все плохое, разумеется, не упоминается, недаром древние латиняне говорили: "О мертвых или хорошо, или ничего". Да и люди, не знающие латыни, бессознательно это понимают, каким бы ни был при жизни покойный. Марине, актрисе, ничего не стоило хотя бы для начала бурно порыдать. А уже потом рассказать Олесе то, что ей хотелось, периодически перемежая свою речь рыданиями для большей достоверности. 
 - И что это означает? 
 - Что она испытывала к покойному мужу отрицательные эмоции. И настолько интенсивные, что даже не сочла нужным притворяться, целиком акцентировав внимание собеседницы на собственной персоне. 
 - Н-да... Бедный Витюша... Столько лет промучился с этой гадиной и нес свой крест. И зачем? Чтобы после смерти она его обмазала?.. Представила каким-то бессердечным деспотом? 
 - Сейчас она, скорее всего, бессознательно мстит ему. Ей не хочется полностью раскрыться - все ж супруг погиб насильственной смертью, ведется следствие. Но уверяю вас, Алла, по истечение определенного срока, когда опасность минует, Марина ещё очень вас удивит. И это будет для вас крайне неожиданно. 
 - Расскажите, Лидия Петровна, - попросила заинтригованная Алла. 
 - Пока воздержусь. А придет время - сообщу вам. 
 - Но тогда может быть уже поздно! 
 - Вряд ли. Думаю, это случится достаточно скоро. И вы узнаете об этом своевременно. 
 - Лидия Петровна, ну, пожалуйста, скажите, что мне грозит, взмолилась Алла. - Мне же нужно знать, к чему быть готовой, чтобы заранее предупредить нежелательные события. 
 - Если бы вы согласились со мной, что не имеете права наказывать кого-либо, я бы вам рассказала о своих предположениях. Но вы можете прийти в ярость, пойти и в самом деле застрелить вдову. Сами понимаете, мне этого не хочется. Это абсурдно, да и вообще ответное убийство даже за какой-то серьезный проступок я не считаю адекватной мерой. 
 - Тогда я просто пойду и пристрелю эту гадину, даже если вы ничего мне не скажете. 
 - Идите. Стреляйте, - спокойно сказала Лидия Петровна. - Но больше ко мне никогда не приходите. В этом случае я могу порекомендовать вам медикаментозное лечение в условиях психиатрического стационара, потому что в амбулаторных условиях, а тем более, с помощью психотерапии, вы не курабельны. 
 Алла сразу притихла и смотрела на неё виновато. 
 - Я больше не буду, - сказала она совсем по-детски, и психиатр невольно улыбнулась. - Я вспыльчивая, но отходчивая. Не сердитесь на меня. 
 - А я на вас и не сержусь. Если бы я сердилась на своих пациентов, то не смогла бы работать врачом-психиатром. 
 - Значит, мир? - обрадовалась Алла. 
 - А мы с вами и не ссорились. Я высказала свое мнение, вот и все. 
 - Тогда забудем, будто мы вовсе эту тему не затрагивали. 
 - Что ни говори, Алла, несмотря на ваши недостатки, вы очень обаятельны. И к тому же, умны и хитры. Ничего удивительного, что мужчины от вас без ума, - столь редкое сочетание ума, красоты, обаяния и сильного характера. И сколько бы вы ни махали кулаками и ни грозились кого-то пристрелить, это ничуть не влияет на отношение к вам, хотя к любой другой женщине нормальный мужчина после таких слов и действий испытывал бы естественную брезгливость - все ж это не свойственно женской природе. 
 - Это можно расценить как индульгенцию? - тут же ухватилась за её слова Алла, но психиатр видела, что та просто дурачится. 
 - Еще один факт, наводящий на размышления, - отсутствие в доме лифта или подъемника. Когда в семье есть калека, это непременно должны были предусмотреть. Ведь финансовые возможности позволяли установить этот дорогостоящий механизм. В доме множество гостевых спален, несколько ванных комнат, туалетов, две библиотеки, особые комнаты для игр и нет такой необходимой вещи! 
 - Я подумала, что Витя хотел полностью изолироваться от жены и жить своей жизнью. 
 - Это так, - согласилась психиатр. - Но это его позиция. А как же с этим примирилась Марина? 
 - Знаете, Лидия Петровна, хоть со мной Витя был очень покладистым, но вначале я видела, что он очень упрям. В некоторые аспекты своей жизни он меня вообще не допускал. Если не хочет что-то рассказывать, то хоть расшибись, от него ничего не добьешься. Даже я во многом не могла на него повлиять. Он очень замкнутый и скрытный человек. А уж по отношению к жене, которая проела ему всю печенку своим несчастным видом и намеками на его мнимую вину, и которая фактически висела на нем тяжелым грузом, не позволяя жить, как ему хочется, встречаться с кем хотелось бы, - он и подавно мог в определенных случаях проявлять жесткую и непримиримую позицию. 
 - В этом можно не сомневаться. Нести свой крест нелегко, даже сильной личности. И порой человек начинает тихо ненавидеть того, кто заставил его нести этот крест, даже не осознавая этого. В подобной ситуации желание Виктора отгородиться от жены вполне объяснимо. Необъяснимо лишь, почему с этим примирилась Марина. 
 - Так я же говорю - он на этом настоял, а ей не удалось повлиять на её мнение. 
 - Так-то оно так... 
 - Что же вас смущает, Лидия Петровна? По-моему, тут все ясно. 
 - Отнюдь. Вы представьте себе, что Марине стало бы плохо ночью. В доме проведен звонок? 
 - Не знаю. Судя по тому, что наши девицы об этом не сказали, нет. Но я у них уточню. 
 - Уточните. Мне почему-то кажется, что звонка нет. 
 - Почему вы так решили? 
 - Объясню чуть позже. Сами подумайте, как может Марина позвать супруга, если ночью ей понадобится принять лекарство или просто попить воды? 
 - Ну, Виктор-то ей точно не нянька! Он приходил домой поздно, уходил на работу рано, ещё не хватало ему бегать ночами подавать ей стакан воды! 
 - По логике вещей при жене-инвалиде необходимо было бы держать ней постоянную сиделку. А вы рассказывали, что ваши подруги застали её дома одну. Куда подевалась сиделка? 
 - Про неё что-то речи не было. Какая-то домработница у них есть, но, видимо, та приходит не каждый день. 
 - И как же больная женщина может оставаться дома одна? Кто готовит ей еду? Для парализованных людей обычно устанавливают специальные брусья над кроватью, и если руки тренированы, они могут самостоятельно пересесть в кресло, поехать на кухню и приготовить себе поесть. Но кто помогает Марине одеться? Блузку, кофту или халат она может надеть и сама. А юбку, если она в блузке или свитере? А чулки, нижнее белье? Кто помогает ей сходить в туалет? 
 - Ну, может, она уже сама как-то научилась со всем этим справляться. 
 - Человеку с парализованными ногами многое недоступно. Еще один необычный факт - оба сына живут отдельно. Младший у жены, а старший, судя по всему, до развода тоже жил с женой. У Виктора в Москве большая квартира? 
 - Думаю, да. Он человек не бедный. 
 - Так почему же хотя бы один из сыновей не жил с женой в квартире родителей? Допустим, старший сын женился и ушел к жене. С матерью остался младший. Потом женился и он, и вместо того, чтобы привести жену в дом, и та бы готовила еду, прибирала в квартире, ухаживала за свекровью, - а любящий сын уговорил бы супругу все это делать ради его матери и ради него самого, - он уходит жить к жене, оставив мать одну в большой квартире. 
 - Ну, может, сыновья хотели жить отдельно, - неуверенно произнесла Алла. - Молодые не любят жить вместе с родителями. 
 - Уйти жить к жене, имея парализованную мать? Вы бы могли себе это позволить, будь вы на их месте? 
 - Нет, свою маму я бы никогда не оставила. В самом крайнем случае, если бы они были на ножах с моим мужем, я бы наняла для неё хорошую сиделку, которая была бы при ней круглосуточно, и помощницу по хозяйству. 
 - А вот сыновья Марины этого почему-то не сделали. Хотя о них все отзываются весьма положительно. А ведь это недостойный поступок. 
 - Вы хотите сказать, что не все ладно в этой семье? 
 - Безусловно. И очень неладно. 
 - Может, у Марины такой скверный характер, что она ни с кем не способна ужиться? И сыновья поняли, что их жены не смогут с ней ладить? Может, она только при посторонних людях ведет себя как кроткая овечка и безвинная жертва, а близких тиранит? 
 - Вполне возможно. И даже очень возможно. Каковы истерики на самом деле, знают только очень близкие люди. Перед ними истерик чаще всего без привычной маски, и это его истинное лицо очень неприглядно. 
 - Зачем же Витя столько лет с ней мучился? 
 - Она и перед ним могла более-менее играть роль кроткого создания. Ведь они очень мало виделись, и ей это не составляло труда. Она и его расценивала как зрителя - по сути, это единственный оставшийся у неё зритель. Виктор большую часть времени проводил вне дома, так что для Марины не составляло труда притворяться в те немногие часы, что они проводили вместе. 
 - Ну и зловещая же она фигура! - воскликнула Алла, но уже без прежней злости, скорее, заинтригованная загадочной личностью супруги Виктора. 
 - Итак, Марина и в московской квартире, и в загородном доме часто была одна. И даже ночью не могла позвать мужа, если ей что-то понадобится. Если бы тот настаивал, что желает жить автономно, она могла бы попросить, чтобы лифт все же сделали, но оговорить, что без нужды не станет его тревожить, не будет следить, с кем он приехал и как проводит время, а побеспокоит только в случае крайней необходимости. 
 - Но он даже на это не согласился... - задумчиво проговорила Алла. Может быть, он так её ненавидел, что хотел видеть как можно реже? 
 - Не исключено. Но полагаю, что самой Марине вовсе не был нужен лифт на второй этаж. 
 - Она тоже не хотела его видеть? 
 - Дело не в этом. 
 - Марина все же проявила деликатность в обмен на его терпимость к ней? - продолжала выдвигать мотивы Алла. 
 - Тоже вряд ли. 
 - Так в чем же дело, Лидия Петровна! Вы меня страшно заинтриговали. 
 - Дело в том, что Марина может ходить. И наверняка ходит. 
 Алла чуть не упала со стула. 
 - Да ну, Лидия Петровна! Не может быть! Хотя в детективах нередко бывает так, что в кресле сидит мнимая калека, но то выдуманные истории. У наших любимых авторов Буало и Нарсежака есть роман о том, как одна из сестер изображает парализованную, а сама ночами бегает и предается любви со случайными мужчинами и даже героем романа, а тот и не подозревает, что именно она в темноте его так пылко ласкала. 
 - Вот вы и сами обо всем догадались. В романах Буало и Нарсежака описано немало чисто психиатрических аспектов, причем, мастерски, за это я их и люблю. Однако ничего фантастического в описанной ими истории нет. 
 - Но притворяться двенадцать лет! Немыслимо! 
 - Некоторые истерики притворяются всю жизнь. 
 - Но как же врачи? Ведь Марина лежала в больницах, говорит, что перенесла множество операций. 
 - Это лишь с её слов. Вы же не заглядывали в её медицинскую карту. 
 - Да, пожалуй... Но Виктор-то знал, делали ли ей операцию, лежала ли она в больнице. 
 - Обмануть его Марине с её истерическими чертами, не сложно. Он ведь не врач. 
 - А врачи, которые её лечили? 
 - Истерики запросто обманывают и врачей-интернистов, не психиатров. 
 - И что - она лежала в больнице лишь для того, чтобы потом её признали парализованной? 
 - Об этом я вам расскажу чуть позже, а пока давайте проанализируем, что мы знаем о той давней аварии. Итак, Виктор будто бы уснул за рулем. Однако спящий человек непроизвольно перестает давить на педаль газа, автомобиль теряет скорость и едет медленно. Если он столкнулся не со встречной машиной, мчащейся с большой скоростью, а со столбом, то очень сомнительно, что при этом Марина была бы вся переломана и искалечена, как она сама выразилась. Автомобиль мог упасть в кювет, и тогда у всех троих были бы серьезные повреждения. Однако же он не упал. Обратите внимание ведь и Виктор, и их сын получили небольшие травмы. При сильном ударе рулевая колонка может проломить грудную клетку. Уж во всяком случае, водитель мог бы сломать несколько ребер, удариться лбом в ветровое стекло, получить перелом шейного отдела позвоночника. Равно как и Марина, однако руки у неё действуют, следовательно, перелом позвоночника, если бы он действительно имел место, был бы не в шейном отделе. А их сын ударился бы о передние сиденья и тоже получил бы множество повреждений. Но уж никак не сотрясение мозга легкой степени. И, тем не менее, именно Марина якобы была искалечена, как она говорит, и судя по её теперешнему состоянию - перелом позвоночника. Удариться о столб с такой силой, чтобы дверца с её стороны вмялась внутрь, при спящем водителе невозможно. 
 - Значит, и про травмы она все врет. 
 - Или лжет, или очень сильно их преувеличивает. 
 - Но зачем ей все это нужно? 
 - А вот теперь я вам расскажу об истерических расстройствах и мнимобольных. Этот вариант лжеболезни на психиатрическом языке называется "бегством в болезнь", а в более широком смысле - истерическим неврозом. Он свойственен именно истерическим личностям, которым присущи завышенные притязания, неспособность преодолевать свои проблемы и стремление решать их за счет других людей и желание постоянно быть в центре внимания. Мнимоболезнь бывает у людей, имеющих такие качества характера, как преувеличенное реагирование на что-либо, имеющее непосредственное отношение к этому человеку, внушаемость и самовнушаемость, неустойчивость эмоций и всей психической деятельности, легкая возбудимость, психическая и эмоциональная незрелость, инфантилизм, когда взрослый человек порой ведет себя как избалованный ребенок. В ответ на любые незначительные конфликты, ссоры, невнимание окружающих или недостаток их внимания, с точки зрения самой истерической личности, проявляется истерический способ реагирования, одним из которых является "бегство в болезнь". 
 - Но зачем же ей нужно бегать в болезнь? Я сама раньше много болела. Ничего хорошего в этом нет, скажу я вам. 
 - Подоплека "бегства в болезнь" - во-первых, желание оказаться в центре внимания, во-вторых, психотравмирующая ситуация, когда задето самолюбие, хотя повод может быть ничтожным. Истерический невроз, - его старинное название - истерия, - напоминает проявления самых различных болезней, которых на самом деле нет, поэтому психиатры называют истерию "великой симулянткой". 
 - А-а, теперь поняла. Марина симулировала хвори, которых на самом деле у неё не было. 
 - Не совсем так. При истерическом неврозе речь не идет о симуляции в чистом виде. Хотя телесной болезни как таковой нет, в этих случаях механизм таков: в психотравмирующей ситуации отрицательные эмоции распространяются не только на область психических, но и телесных функций, преобразуясь в симптомы мнимых болезней. Испытав эмоциональное потрясение или отрицательные эмоции, например, обиду из-за уязвленного самолюбия или невнимания окружающих к его персоне, человек ощущает какое-либо соматическое неблагополучие. В данном случае нет нарушений органа, эти расстройства временные. Но сам истерик расценивает их по-своему - они ассоциируются у него с каким-либо телесным заболеванием. Истерики - люди эмоциональные, даже чересчур; особенно бурно реагируют они на то, что касается их драгоценной персоны. У них такие нарушения легко возникают в ответ на любой раздражитель, способный поколебать душевное равновесие, и очень легко закрепляются. 
 - Но почему же Марина прибегла к такому способу? 
 - Здесь могут быть разные причины. Во-первых, она не состоялась как актриса. Ее амбиции оказались не реализованными, но в своем кругу Марина не могла использовать истерические реакции - её бы попросту уволили, решив, что с её средними способностями, да к тому же вздорным характером, коллектив обойдется без такой актрисы. Поэтому она переадресовала свою неудовлетворенность семье. Так нередко бывает. Во-вторых, Марина, как и все истерики, претендовала на особое отношение. Не получилось с другими, так хоть пусть муж с неё пылинки сдувает и носится с ней, как с писаной торбой. А Виктор был увлечен своей работой, ему не до капризов жены. 
 - И она решили привлечь его внимание к себе таким чудовищным способом? 
 - Скорее всего, да. Именно так и бывает у истериков. 
 - А если бы тот стал скакать вокруг нее, как ей хотелось? 
 - Она бы быстро оправилась от своей мнимой хвори. Обычно мнимобольной "болеет" до тех пор, пока психотравмирующая ситуация не разрешится в его пользу, и сразу "выздоравливает", как только добьется своего. Тем самым он невольно демонстрирует окружающим, и в первую очередь, - "обидчику", очевидную связь между причиненной ему психической травмой и возникшей после этого "болезнью". Лейтмотив: "Ты меня так сильно обидел, что я из-за этого заболела". Мораль: "Больше так никогда не делай, береги мой душевный покой и не причиняй мне волнений". 
 - Значит, та авария ни при чем? 
 - Сама по себе авария вряд ли. Может быть, Марина получила легкое сотрясение мозга, возможно, сломала ребра, руку или ногу, но никак не позвоночник. Весьма сомнительно, что она так сильно что-то повредила, чтобы после этого двенадцать лет быть прикованной к инвалидному креслу. 
 - Но ведь Марина получила то, что хотела! 
 - Вряд ли. Да, ей стали уделять внимание врачи и медперсонал, и для этого она лежала в больнице и не сомневаюсь, что провела там многие месяцы, но муж, в силу своей занятости, не мог безотрывно сидеть возле её постели. И вряд ли он сказал то, что ей требовалось, а именно: "Дорогая, ты мой единственный свет в окошке, и я намерен посвятить тебе всю свою жизнь и выполнять любую твою прихоть". 
 - А была ли на самом деле авария? 
 - Полагаю, что была. Марина просто воспользовалась ситуаций, агравировав, то есть, преувеличив её последствия. Можно предположить, что ей не хотелось ехать в отпуск с мужем, или не хотелось ехать именно в тот день, или хотелось, чтобы они выехали именно в то время, которое она сама назначила, - истерики, а особенно женщины, бывают весьма капризны и своенравны. А Виктор был занят. Сомневаюсь, что он был у любовницы. Быть может, его занятость была связана с работой, а насчет своих звонков и его раннего ухода Марина, скорее всего, лжет. Полагаю, что Виктор не стал бы уходить пораньше даже накануне отпуска - для него работа на первом месте. Что бы изменилось, если бы они поехали в субботу с утра? Не исключено, что Марина сама настояла на том, чтобы выехать в тот же день, - просто из-за своего вздорного характера и стремления хотя бы в мелочах заставлять мужа подчиняться её капризам, раз она не способна заставить его полностью плясать под свою дудку. 
 - А потом взвалила всю вину на него? 
 - Истерики чаще всего поступают именно так. Они никогда не признают собственной вины и всегда винят кого-то другого, лгут или представляют факты в извращенном свете, переставляют местами причину и следствие. У них своя логика, и их невозможно переубедить. 
 - Значит, Марина просто-напросто разобиделась на Виктора, что тот не захотел сделать, как ей хочется, и вот таким образом решила его наказать? 
 - Примерно так. Возможно, после его прихода закатила ему сцену, обвиняя во всех мыслимых и немыслимых грехах, солгала, что его якобы не было на работе, заодно решив проверить, нет ли у него любовницы, и именно из-за другой женщины муж не желает плясать под её дудку. Не добившись своей цели, она избрала иной способ. "Сбежать в болезнь" истерическая личность может после любой семейной ссоры, и при этом объявляет виновником своей "болезни" того, с кем конфликтовала. Истерики придираются даже к образцовому супругу. Не сомневаюсь, что Виктор всегда был корректен по отношению к жене, но ей этого было мало. Любой истерической личности нужны раскачка эмоций, страдания, рыдания, экзальтация, драматизация. И уж тем более, актрисе, которая привыкла изображать на сцене утрированные эмоции. 
 - В общем, получил мой бедный Виктор домашний театр, где была одна актриса, и он, в качестве зрителя и участника действа. 
 - Да, ему не позавидуешь. И только такой сдержанный человек, как Виктор, мог все это стерпеть. Полагаю, что он верил всему её актерству. Мало того, даже наверняка испытывал чувство вины за то, что не может уделить жене столько внимания, сколько бы ей хотелось. Он был одержим работой, и как всякий сильный мужчина, прощал женщинам их слабости. А Марина этим пользовалась. В семейной жизни непременно случаются какие-то трения, пусть даже незначительные. Нормальный человек относится к этому философски, а истерическая личность любой пустяк, незначительный упрек может расценить как оскорбительный, ранящий её самолюбие. 
 - Лидия Петровна, как жаль, что я не знала этого раньше! Я бы рассказала все Виктору, и он взглянул бы на Марину другими глазами. Вы правы, он и в самом деле мучился виной. Я-то думала, что он боится оставить парализованную жену, а тут более глубокие мотивы. Витя, видимо, ощущал, что веди он себя иначе, то и с Мариной бы всего этого не случилось. А если бы он знал все, что вы мне сейчас рассказали, то мог бы вывести её на чистую воду. Может быть, тогда бы что-то изменилось? 
 - Мнимоболезнь может длиться дни, недели, месяцы и даже годы - до тех пор, пока ситуация не разрешится. Психиатры говорят, что в истерическом неврозе "звучит" психотравмирующая ситуация. На общечеловеческом языке это означает, что прослеживается четкая связь между психической травмой, даже пустяковой с точки зрения нормального человека, и возникшим вследствие этого истерическим расстройством. Такой человек постоянно напоминает окружающим, что именно их "плохое поведение" явилось причиной его "болезни". Все поведение "беглеца в болезнь" служит постоянным укором "обидчику". Лжебольная всем своим видом демонстрирует супругу, если "обидчиком" считает его: "Вот до чего ты меня довел! Меня парализовало! У меня неизлечимая болезнь по твоей вине!". Она может высказывать это словесно, но может демонстрировать и безмолвно - выражением лица и поведением. Основная цель такой тактики - чтобы "обидчик" признал свою вину, покаялся и исправил свою "ошибку". Параллельно это означает и косвенное признание правоты "больной" или её "неоценимых" достоинств: "Пусть ему станет стыдно, что он меня недооценивал!". Если "виновен" супруг - лжебольная желает, чтобы тот признал, что был не прав, несправедлив к ней или, на её взгляд, обидел её чем-то. По большому счету, ей хочется, чтобы "обидчик" согласился, что она лучшая из всех и не имеет ни единого недостатка, а сам он - нечуткий, невнимательный, не любящий, холодный. И тогда мнимобольная великодушно простит "обидчика", и её мнимая хворь пройдет. 
 - Вот так просто? - ахнула Алла. - Виктору всего лишь нужно было признать свою вину, и Марина тут же перестала бы изображать паралич и встала на ноги? 
 - Это в том случае, если дело не зашло слишком далеко. Но если истерический невроз длится месяцами, а тем более, годами, тут уж признания "обидчиком" своей "вины" недостаточно. При истерическом неврозе человек не тяготится своей мнимой болезнью, и психиатры называют это состояние "условно приятным и желательным". 
 - То есть, лжебольной как бы сживается со своей мнимой болезнью и считает её не тягостной, а даже приятной? 
 - Скорее, выгодной, поскольку истерик в итоге получает особое отношение к себе - о нем заботятся как о больном, ему уделяют много внимания, расспрашивают о его самочувствии, лечат, оберегают от волнений. Некоторые лжебольные практикуют лишь моноболезнь, другие "больны" то одной болезнью, то другой, то третьей, то пятой-десятой, или всеми сразу. В общем, "то золотуха, то понос", и все - в крайне тяжелой форме. А в целом "бегство в болезнь" - это способ манипулировать окружающими и добиваться своего. 
 - Но ведь по сути это очень жестоко по отношению к членам семьи! 
 - Людям, использующим "бегство в болезнь" для манипуляции окружающими свойственны эгоцентризм, отсутствие сострадания, сочувствия и чувства такта. Лжебольного не волнуют переживания близких и те огорчения, которые он причиняет им своей мнимой болезнью и всем своим поведением. Его не заботит, что близкие по-настоящему горюют, считая его тяжелобольным человеком и видя его утрированные страдания; он полностью сконцентрирован на себе. Чем больше его считают "безвинным страдальцем", тем больше он упивается сочувствиям, всегда преувеличивает свои "страдания", чтобы добиться ещё большего внимания окружающих. Тем самым получает желаемое - он хотел быть в центре внимания и достиг этого. Теперь близкие только и говорят о том, как тяжко он болен, как мучительно страдает. Чтобы близкие не расслаблялись и получше о нем заботились, "беглец в болезнь" не даст им передышки и будет постоянно напоминать о том, что нуждается в их неусыпной заботе. В конце концов "беглец в болезнь" оказывается в окружении обеспокоенных родственников, он - в центре всеобщего внимания. Что ему и требовалось. 
 - Да уж... Просто воплощение зла и жестокости по имени Марина. А вы уверены, что она может ходить? 
 - Почти уверена. Но если бы посмотрела её, то сразу установила бы, что она мнимобольная. Таких пациентов в моей практике было немало. 
 - А она притворяется только на людях? 
 - Если нет аудитории, то нет и "спектакля". В отсутствии зрителей, когда некому демонстрировать свои недуги, мнимобольной может и "забыть" о них, если отвлечется и переключит свое внимание на что-то другое. Когда других членов семьи нет дома, лжебольной может разгуливать по квартире, насвистывая веселенький мотивчик, смотреть телевизор, развлечься свеженьким боевиком или опустошить полхолодильника. А когда рядом люди, он опять становится "тяжелобольным" - стоит кому-то переступить порог, как он уже лежит с умирающим видом в постели. Если бы знали люди, месяцами и даже годами заботливо ухаживающие за кем-то из членов семьи, сколько среди них таких лжебольных. 
 - А что врачи? Ведь любого больного наблюдают врачи. 
 - Что самое удивительное - мнимобольных немало даже в медицинских учреждениях. Не все врачи общемедицинского профиля знают психиатрию, а проявления истерии - и подавно. Эта "великая симулянтка" обманет кого угодно, даже врачей. Ведь невозможно проверить, действительно ли у человека что-то болит, или нет. Вот и лечится лжебольной у терапевтов или невропатологов годами, а члены семьи убеждены, что он очень тяжело болен. Как это ни удивительно - сам истерик тоже в это верит. Потому он и отличается от банального симулянта. Одно из качеств истерической аномалии личности - неспособность отличить продукцию собственного воображения от реальности. Со временем истерик начинает верить в собственную ложь. Так же и при "бегстве в болезнь". 
 - Мне трудно поверить, что можно находить что-то хорошее в том, чтобы сказаться больным, а тем более, если болезни нет, лежать в больнице. Ну что хорошего лежать в больнице? И что хорошего двенадцать лет сидеть в инвалидном кресле? 
 - Это с вашей точки зрения, Алла. А при истерической аномалии личности подобное вполне возможно. Истерику хочется, чтобы на его болезнь обратили внимание окружающие, а в особенности, тот человек, который его "обидел". Если у него нет других талантов, то он использует этот способ, чтобы привлечь к себе внимание с помощью мнимой болезни. Истерика устраивает внимание даже врачей, медицинского персонала больницы, малознакомых или совсем незнакомых людей. 
 - Лидия Петровна, можно наврать будто что-то болит внутри. Но разве можно симулировать паралич? 
 - Истерия способна очень достоверно симулировать многие симптомы. К примеру, при истерических параличах мнимобольной и в самом деле не может пользовать рукой, ногой или обеими, рука висит, как плеть, мышцы вялые, а если "парализована" нога или обе ноги, - человек не может стоять и ходить. Пациент беспомощен, не может себя обслуживать, лежит в постели, - в общем, все как при истинном параличе. При истерическом нарушении чувствительности невропатолог и в самом деле обнаружит эти нарушения - когда врач покалывает иголочкой в "больной" области, - реакции на раздражение нет. Рефлексы тоже нарушены. И так мнимобольной может провести в постели многие месяцы, а то и годы. Мало того, у него могут быть даже пролежни, как у многих обездвиженных больных. Но такое бывает редко, потому что лжебольной лежит пластом лишь в присутствии врачей и близких людей, а когда в комнате никого нет, он шевелится, переворачивается, может даже сесть. Если кто-то из близких дома, на большее он обычно не решается. Но если, симулируя паралич, лжебольной постоянно находится под присмотром, то не имеет возможности пользоваться "парализованными" ногами. Когда конечностью долго не пользуются, происходит атрофия мышц, и теперь больной и в самом деле не может ходить. И спустя месяцы, невропатолог, видя, в каком состоянии мышцы ног, не заподозрит, что тут истерический паралич. 
 - Как же психиатры могут изменить представления о человеке! Марину все считают несчастной жертвой, жалеют её, а она самый настоящий семейный тиран! 
 - Да, истерики нередко тиранят членов своей семьи. 
 - Лидия Петровна, ну почему вы не пишите популярные книги, чтобы все люди могли знать основы психиатрии и хотя бы раскусить таких симулянтов?! 
 - Почему же - пишу. У меня есть немало научно-популярных книг. Правда, трудно совмещать лечебную деятельность с писательской, потому получается урывками. В первую очередь я врач. К тому же, дочь уже дважды сделала меня бабушкой, а скоро и сын ожидает наследника, а отказаться от этой святой обязанности я не могу. 
 - А лжебольного можно вылечить? 
 - Если своевременно обратиться к психиатру, то можно вылечить за сравнительно небольшой срок с помощью курса психотерапии, гипноза и других методов из арсенала психиатрии. И никакого "паралича" не будет и в помине. 
 - А если все длится многие годы, как у Марины? 
 - У истериков особое отношение к своей болезни, поэтому они не стремятся излечиться. На словах "беглец в болезнь" страдает, драматизирует ситуацию, но у него нет истинной озабоченности своим состоянием и своим здоровьем, он не ждет с нетерпением результатов обследования, как обычно ведут себя по-настоящему больные люди. Если с помощью какого-то обследования патология не обнаружена, лжебольной настаивает, чтобы ему провели другие виды обследования, а потом другие и так до бесконечности. Отрицательный результат обследования, не подтверждающий болезнь, его не радует, а наоборот, разочаровывает. Мнимобольной не хочет лечиться, даже если дисциплинированно глотает предписанные лекарства и не соблюдает режим. Чаще лишь делает вид в присутствии близких людей или медиков. Для него важнее иметь диагноз тяжелой болезни и из-за этого пользоваться вниманием и сочувствием окружающих. 
 - Следовательно, она до конца жизни останется в своем инвалидном кресле? 
 - Если эта роль её устраивает, то да. До тех пор, пока ей все будут сочувствовать, жалеть, помогать, Марина останется в роли парализованной. 
 - А если все оставят её одну? 
 - Все зависит от того, насколько далеко зашло дело. Если она и в самом деле не вставала на ноги многие годы, то её мышцы уже давно атрофировались. Но не думаю, что дело обстоит столь драматично. 
 - Вы же сказали, что она может ходить и ходит. 
 - Пока я это лишь предполагаю, основываясь на тех фактах, которые вы мне сообщили. Давайте ещё раз их проанализируем в аспекте того, что вы сейчас узнали. Итак, Марина часто остается одна и, судя по всему, не тяготится этим. Истинно парализованный человек нередко много времени проводит в одиночестве, но это вынужденно, например, если нет сиделки, а близкие люди не могут постоянно быть рядом с ним. Однако в этой семье есть возможность нанять сиделку, и не одну. Днем может быть одна женщина, а на ночь приходить другая. Или кто-то может постоянно жить в их доме. Однако Марина в этом не нуждается. Мало того, есть основания предполагать, что она сама предпочитает быть одна. 
 - Зачем? Что хорошего быть одной? 
 - Для того, чтобы иметь возможность ходить. И чтобы этого никто не видел. Быть может, она боится подкупить сиделку. Кто может гарантировать, что та не окажется болтливой и по секрету не выдаст кому-то её тайну? И тогда вся легенда Марины, которую она тщательно выстраивала многие годы, разрушится. От неё отвернутся все - муж, узнав о её вероломстве, немедленно оставил бы её, сыновья стали бы презирать за то, что она столько лет морочила всем голову и пользовалась всеобщей жалостью и сочувствием, не имея на то никаких оснований. Подруг у нее, судя по всему, нет, раз в трудную минуту, потеряв мужа, Марина сейчас осталась одна, без моральной поддержки. И что самое удивительное - даже сыновей нет рядом с матерью, понесшей тяжелую утрату. 
 - Вы думаете, они о чем-то догадываются? 
 - Вряд ли сыновья знают о её мнимом параличе. Но не исключено, что они относятся к ней не так, как ей бы этого хотелось. А может быть, даже предполагают, что она имеет какое-то отношение к гибели отца. Но не хотят как-то выказать свое отношение матери, которую по-прежнему считают парализованной, и просто избегают её. 
 - Хотелось бы мне с ними познакомиться. Не могли ли они унаследовать черты матери? 
 - Могли. Или хотя бы один из сыновей. Может быть в смягченной форме. А может быть, в ещё более выраженной. 
 - То есть, сыновья могут быть ещё большими притворщиками и прирожденными актерами, чем мать? 
 - Вполне. 
 - Непременно познакомлюсь с ними и выясню, на кого они похожи. И если на Виктора, то возьму к себе в фирму, чтобы хоть что-то напоминало мне о нем. 
 - Не стоит, Алла. Они вряд ли проникнутся симпатией к любовнице погибшего отца. Хоть вы тут ни при чем, но они невольно могут связывать его гибель с вами. Полагаю, что к отцу они очень привязаны. 
 - Посмотрим, - уклончиво ответила Алла. - Если это приличные ребята и похожи на Виктора, а не на мать, я сумею убедить их, что любила их отца и ничем не виновата в его смерти. 
 - Дело ваше. 
 - Но в связи с этим у меня вот какая мысль мелькнула. А если они переняли истерические черты характера Марины, то не мог ли один из них стать убийцей отца? Теперь я поняла, что истерики - крайне лживые и эгоистичные люди. 
 - Это не исключено, Алла. Но давайте пока не будем строить предположений, не имея ни единого факта. Если что-то станет известно о его сыновьях, тогда и обсудим. 
 - Значит, Марина сама не захотела жить с Никитой и Юрой, когда те женились. 
 - Скорее всего, так. Пока те были не женаты, она не могла просто выставить их из дома. Вероятно, ходила по квартире, когда сыновья уходили в школу, а когда подросли - в институт. В общем, возможностей передвигаться у неё было достаточно. Но если бы в доме появилась невестка, та могла забеременеть или предложить ухаживать за свекровью и постоянно находиться дома, а потом появился бы ребенок, и тогда уж сноха точно несколько лет была бы рядом. Это её не устраивало, вот Марина и избавилась от возможного присутствия постороннего человека, а заодно и от сыновей. 
 - А от сыновей-то зачем? 
 - Истерики, хотя и демонстрируют бурные чувства, на самом деле никого, кроме самих себя, не любят. Материнские чувства у истеричек не развиты. Они тяготятся детьми, хотя на людях изображают любящую мать. Так что Марина рассталась с сыновьями без всякого сожаления, даже с чувством облегчения. 
 - Тяжелый случай. 
 - Потому она с такой легкостью согласилась на проживание за городом, лишь бы не жить с сыном в городской квартире. И то, что в их загородном доме нет лифта, тоже говорит о том, что она может ходить и наверняка ходит. 
 - Но ей нужно было бы для достоверности хотя бы изобразить, что лифт нужен. 
 - Наоборот. Ей нужно было, чтобы муж считал, что она не сможет появляться на втором этаже. В этом случае он чувствовал себя в безопасности. 
 - А она бывала на втором этаже в его отсутствие... 
 - Несомненно. 
 - А что ей там делать? 
 - Лезть в его жизнь. Быть может, воспользоваться его документами, сделать копии ключей и прочее. 
 - Ключей от сейфа? 
 - Если таковой у Виктора есть. А при его профессии наверняка есть. При таком положении вещей он не боялся оставить их дома, в столе или ещё в каком-то месте, хотя бы иногда, и у неё была возможность сделать с них слепки. 
 - Поня-атно. 
 - Но, может быть, Виктор, будучи осторожным, никогда не оставлял ключей, чисто профессионально. 
 - А она все равно надеялась рано или поздно подкараулить этот момент? 
 - Скорее всего, так. Не исключаю и такой возможности - Марина поднималась наверх, когда муж спал. Дом большой, при случае она могла спрятаться в любой из комнат, если бы Виктор вдруг вышел из своего кабинета или из спальни. Ему бы и в голову не пришло рыскать по дому в поисках жены - он же уверен, что та парализована и не может подняться на второй этаж. 
 - Но зачем ей так рисковать? А вдруг бы Витя спустился вниз и обнаружил, что жены в спальне нет? 
 - Вряд ли он стал бы проверять, у себя ли Марина, - Виктор её ни в чем не подозревал. А ей нужны были ключи. Или же она хотела видеть, с кем он приехал, кто с ним ночует. 
 - Зачем ей это? Ведь Марина не могла даже устроить ему сцену ревности. 
 - Чтобы ощущать свою власть над ним. Тайную власть. Быть может, копила на него весь этот материал, надеясь при случае им воспользоваться. Например, если бы Виктор обнаружил, что жена симулирует паралич. И тогда, если бы муж решил в гневе вышвырнуть её, Марина могла бы воспользоваться своими сведениями. 
 - Ну и мерзавка! Значит, это она его убила? Зная, что никто на неё не подумает? 
 - Есть немало шансов за это. Я даже предполагаю, что Марина давно все обдумала. И отказалась от лифта именно для того, чтобы никому и в голову не пришло её заподозрить. 
 - То есть, заранее спланировала убийство и все обставила так, чтобы выйти сухой из воды? 
 - Вполне возможно. Хочу заранее вас предупредить, Алла, что это всего лишь версия. Марина может оказаться ни при чем. Хотя бы потому, что не успела этого сделать, её опередил кто-то другой. 
 - А в том, что она может ходить, вы абсолютно уверены? 
 - В данном случае я исхожу из известных мне закономерностей истерических расстройств. Но может быть и так, что Марина так долго симулировала паралич, что теперь разучилась ходить. 
 - И тогда эта версия рушится? 
 - Да. У неё просто не было возможности сделать этого самой. Хотя она могла привлечь кого-то другого. 
 - Случайного человека или знакомого? 
 - Или - или. Но знакомого рискованно. 
 - А может быть, мне проверить, может ли вдова ходить? 
 - Как вы намереваетесь это сделать? 
 - Просто поставить её на ноги и посмотреть. Попросить Олесю или кого-то из наших девиц резко выдернуть Марину из кресла. 
 - А она завалится, причем, вполне достоверно. У неё подогнутся ноги, а в целом Марина будет вести себя, как человек, не способный пользоваться ногами. Не стоит этого делать, Алла. Вы ничего не добьетесь. Истерики-мнимобольные играют свои лжеболезни весьма естественно, и непосвященному в этом не разобраться. 
 - А вы бы её сразу раскусили? 
 - Сразу. 
 - Так давайте под каким-то предлогом мы вас отвезем на их дачу? 
 - Нет, Алла, в таких авантюрах я не участвую. 
 - Но ради справедливости! Ради Виктора! Ради меня, в конце концов! 
 - Алла, я врач, - одернула её Лидия Петровна. - Когда такие пациенты попадают к психиатру, мы относимся к ним так же, как и к другим больным. Задача психиатра помочь, а не выводить пациента на чистую воду. 
 - Но если это преступница! 
 - Для меня все, кто нуждается в помощи и страдает душевными недугами, пациенты, а не преступники. 
 - Ну ладно, - смирилась Алла. - Значит, сейчас все силы бросить на разработку этой версии? 
 - Для начала посмотрите, к чему приведет предложение ваших подруг остаться ночевать на даче. Если присутствие других людей Марине в тягость, она откажется. Но это не строго доказательно. День-другой она ещё потерпит, может быть, даже несколько дней, а потом под благовидным предлогом избавится от присутствия в доме постороннего человека, при котором лишена возможности ходить. 
 - Но как же потом Марина будет жить одна? 
 - А она, скорее всего, по-прежнему будет иметь приходящую прислугу, чтобы иметь возможность быть дома одной и двигаться. А если Марина может ходить, то в скором времени можно ожидать "чудесного исцеления". Например, она съездит на какой-то заграничный курорт и окажется, что "чудодейственное лечение" ей "помогло". Или будет посещать знахарку, колдуна, что нынче в большой моде, а потом скажет, что исцелилась. 
 - Но тогда её могут заподозрить в убийстве мужа. 
 - А она выждет достаточно времени, чтобы дело сдали в архив. Или надолго уедет заграницу. Как я понимаю, финансовые возможности у неё для этого есть. 
 - Ну, уж я не дам ей улизнуть, - зловеще пообещала Алла. - Надеюсь вывести эту мерзавку на чистую воду. 
 - Если Марина невиновна в смерти мужа, не трогайте её. Жизнь сама все расставит по своим местам. 
 - Но она столько лет морочила Вите голову! 
 - За это Марина уже и сама наказана. Провести столько лет в инвалидном кресле нелегко. 
 - Так ведь её никто туда насильно не усаживал! 
 - И все равно её стоит пожалеть. 
 - Ну, уж нет! Ни капельки не жалею эту притворщицу! 
 - Но хотя бы не совершайте никаких насильственных действий по отношению к ней. 
 - Поглядим. Как пойдет. А если это не она убила Виктора, то кто же? Кто кажется вам наиболее вероятной кандидатурой? Первым, на кого я подумала, был Игорь. Мне сейчас даже не хочется видеть ни Виталика, ни Ларису, потому что если виновен Игорь, то они будут неминуемо втянуты в это дело. Пока я не хочу связывать себе руки. 
 - Нет, Алла, Игорь Николаевич невиновен. 
 - Вы в этом уверены? 
 - Уверена. 
 - Лидия Петровна, какой огромный камень с души! Все это время я не хотела об этом думать, решила оставить разборки до его возвращения и прямо спросить его. И если бы Игорь оказался убийцей, то мне трудно было бы общаться даже с Ларисой и Виталиком - ведь и на них лежит косвенная вина за смерть Виктора, не говоря уж о самом Игоре. Значит, теперь все подозрения прочь? 
 - Да, тут вы можете быть спокойны. 
 - А почему вы так в этом уверены? 
 - Потому что хорошо знаю Игоря Николаевича. Он не способен убить безоружного. 
 - Так ведь у обоих в руках могло быть оружие. 
 - Могло. Но он даже на дуэли не стал стрелять. Вы слишком преувеличиваете его горячность. Он вовсе не горяч и не вспыльчив. Как раз наоборот, спокойный, разумный и хладнокровный человек. По такому пустяку он уж точно не стал бы убивать, а тем более, человека, с которым вы состоите в близких отношениях. 
 - А мне кажется, что ради Лары он запросто может убить. 
 - Только в том случае, если ей угрожает опасность. А ради собственного ущемленного самолюбия - нет. Он слишком дорожит Ларисой, дорожит и дружбой с вами, и не стал бы так глупо рисковать и терять двух близких ему женщин. Ведь после этого Лариса его бы отвергла. Да и вы тоже. 
 - Да я вообще намеревалась с ним поквитаться. 
 - Этим его не испугаешь. А вот потерять вас обеих для него гораздо более весомый мотив. 
 - Вы так думаете, исходя из его характера, или у вас есть другие факты? 
 - Эти факты есть и у вас. И если бы вы не фиксировались на желании непременно отомстить, то вы могли бы более здраво их оценить. 
 - Вы имеете ввиду, что Виктор убит в собственном доме? 
 - И это тоже. Если бы Игорь Николаевич решился на какой-то резкий поступок сгоряча, увидев, что Лариса в синяках и решив, что Виктор совершил насилие, то это ещё более-менее оправдано. Да и то он вряд ли сделал бы что-то в присутствии Ларисы, а тем более, зная, что она недавно перенесла сердечный приступ. Он вызвал бы на разговор Виктора потом, когда та их не видит, и все бы выяснил. Он не тот человек, который кинется мстить, очертя голову. 
 - В отличие от меня, - с усмешкой вставила Алла. 
 - Ваша самокритичность обнадеживает. Давайте вместе все проанализируем. Можно ли допустить, что столь разумный и здравомыслящий человек, как Игорь Николаевич, сел в машину с человеком, которого намеревается убить, заехал домой за оружием, а потом поехал к тому домой и там застрелил его? Абсурд. Это ему совершенно не свойственно. А по всем психиатрическим закономерностям человек совершает поступки в рамках свойственных ему особенностей личности. Человек может совершить какой-то необдуманный поступок, будучи в состоянии сильного аффекта. Однако в данном случае речь об аффекте не идет. Они спокойно долетели до Москвы, спокойно сели вместе в машину. Зачем Игорю Николаевичу ехать в загородный дом Виктора? Если бы он хотел его убить, то убил бы в другом месте. Он же не глуп, чтобы поквитаться так, чтобы потом за это поплатиться свободой и потерей любимой женщины, ради которой все это проделано. 
 - Но не станет же Игорь стрелять на улице?! За городом как раз убить проще, а зная о его парализованной жене, которая его даже не увидит и не прибежит на звук выстрела, тем более. 
 - Совершить преступление в загородном доме в чем-то легче, но в чем-то гораздо сложнее, чем в другом месте. Даже в квартире это сделать проще. Пока соседи поймут, что прозвучал выстрел, - а они могут и не услышать его или просто отсутствовать в тот момент, - пока выйдут на площадку, убийца имеет возможность ускользнуть. Бывает, что соседи по подъезду даже не знают всех жильцов и не смогут заметить новое лицо. Он может сесть в машину и уехать никем не замеченный. Может оставить машину в соседнем дворе, а там может оказаться множество других автомобилей. А в загородном доме все не так. Соседей все хорошо знают, отношения более демократичные. Любой новый человек, новый автомобиль привлечет внимание. Если убийца оставит его перед домом, многие могут увидеть. Если далеко, - ему придется идти пешком. Из подъезда можно выйти практически никем не замеченным, а то, что после выстрела человек вышел из загородного дома, вряд ли останется никем не замеченным, если поселок жилой, а тот, где проживал Виктор, жилой. Услышав выстрел, Марина могла подъехать в своем кресле к окну - хотя бы одно наверняка выходит на ту сторону, где расположен второй вход в дом. Убийцу могли увидеть из окон соседи. Или кто-то из них оказался бы в тот момент на улице. В городском шуме выстрел звучит вовсе не так, как за городом. Даже если мимо загородного дома проезжают машины, соседи потом вспомнят, что чей-то незнакомый автомобиль в это же время стоял перед домом или где-то поблизости, а потом исчез. И зачем же Игорю Николаевичу так рисковать? Ему было бы проще встретиться с Виктором в Москве, ведь тот изъявил готовность и не стал бы уклоняться от встречи. 
 - Вообще-то мне тоже не хотелось верить, что Игорь убийца. Мне бы это вообще не пришло в голову, если бы Лариса не сказала об этом. 
 - Так что успокойтесь, Алла, и не избегайте друзей. 
 - Сегодня же позвоню Ларе. Она, наверное, вся обрыдалась и извелась. 
 - Ах, Алла, как же вам порой мешает ваш максимализм! Ведь вы неосознанно проявляете жестокость по отношению к людям, которые искренне вас любят и страдают от вашего отношения! 
 - Все-все, Лидия Петровна, виновата, исправлюсь. 
 - Хочется надеяться. 
 - С Ларисой я разберусь. Заодно и успокою её, что Игорь тут ни при чем. Когда я размышляла, кто убийца, то больше склонялась к мнению, что это Коля разделался с соперником. Но когда поговорила с ним, то отказалась от своих подозрений. 
 - А вот в отношении Николая я бы не спешила. 
 - Почему? Вы думаете, это его рук дело? 
 - Этого я не утверждаю. Но то, что он не прост, - совершенно ясно. 
 - Но Коля во время нашего последнего разговора был так открыт, так искренен и откровенен! Я ему поверила. 
 - Давайте-ка проанализируем ваш разговор. Итак, Николай проявил наблюдательность и недюжинный ум. Он много понял уже по выражению ваших со Светланой лиц, сопоставил и сделал правильные выводы. Однако ничем не дал понять, что ему известно о ваших отношениях с Виктором. 
 - А вы думаете, ему это известно? 
 - Ничуть не сомневаюсь. 
 - Значит, Коля тоже следил за мной? 
 - Ему это ни к чему. Как умный человек, он многое способен понять и без слежки. Но делал вид, будто не в курсе, потому что предполагал вашу реакцию. Если бы Николай вас упрекнул, посягнул на вашу свободу, вы бы сразу взвились, не так ли? 
 - Это уж точно! Как бы я хорошо к нему ни относилась, я бы разоралась и тут же послала его подальше. 
 - Он это сознавал, потому и молчал. Ждал, что рано или поздно вы сами примете решение. Потому и подал на развод, чтобы вы поверили в серьезность его намерений, и это явилось определенным толчком для принятия вами решения. Возможно, он не предполагал, что Виктор тоже решит развестись, и надеялся его опередить. К тому же, Николай знал, что вы негативно относитесь к тем, кто раньше служил в КГБ, и это подспудно влияет на ваше отношение, хотя лично к Виктору вы относились иначе. 
 - Да, я его неоднократно обзывала и "шпионом", и "ищейкой", и "гэбэшником". Меня порой раздражало его стремление все про всех знать. 
 - На это Николай и надеялся и ждал, что в конце концов вы разочаруетесь в Викторе. 
 - Лидия Петровна, а вы как относитесь к сотрудникам этой организации? 
 - Плохо отношусь. Хотя и сознаю, что среди них есть высококлассные профессионалы. Но их личностные качества и некоторые методы их работы мне претят. Психиатров совершенно необоснованно считают чуть ли не прислужниками этой организации, как бы она сейчас ни называлась. Мне не раз приходилось иметь с ними дело, когда кто-то из моих пациентов совершил правонарушение, которое подпадало под статью, входящую в сферу интересов этой организации. Честно говоря, мне с трудом удавалось скрывать свое негативное отношение, и я, по возможности, старалась дистанцироваться. Когда я защитила диссертацию, мне предлагали перейти в спецбольницу, с повышением звания, должности и оклада, но я и помыслить не могла, что буду служить органам, и, разумеется, отказалась. До сих пор у меня сохранилась стойкая неприязнь к этим людям. 
 - Лидия Петровна, мне сейчас стало страшно... А может быть, я Витю идеализировала? 
 - Не сомневаюсь в этом. Хотя у меня нет намерения чернить покойного, но то, что он не таков, каким вы себе его представляли, несомненно. 
 - Даже и не знаю, на пользу или нет, если я узнаю о нем что-то плохое... С одной стороны не хотелось бы быть обманутой, а с другой мне было бы легче теперь, когда я его потеряла... 
 - Думаю, вам не стоит ворошить это. Боль утраты со временем пройдет, какой бы тяжелой она ни была. А испытать разочарование, тем более, когда вы уже не в силах что-то изменить, - это ничуть не меньшее потрясение, чем потерять любимого человека в физическом смысле. 
 - Вы уверены, что Витя недостойный человек? - ей очень хотелось услышать опровержение и даже хотелось, чтобы психиатр сейчас солгала, лишь бы не услышать правду, хотя Алла и знала, что Лидия Петровна никогда не лжет, даже ради благого дела. Ответить уклончиво, успокоить может, но не солжет. 
 - Я этого вовсе не утверждаю. И в органах есть достойные люди. Я же говорила лишь на основании своего личного опыта. У тех, кто служил в органах безопасности, есть свой кодекс чести, они безгранично преданы своему делу, своему Отечеству и свято уверены, что делают очень важное дело ради высоких идеалов. Не все, но такие среди них есть. И это достойно уважения. Среди них есть высокоморальные и исключительно порядочные люди, которые занимаются очень важной работой. Однако фанатизм, даже ради великой цели, лично мне претит. Цель не оправдывает средства, которыми она достигается. И если используются недостойные средства, то таких людей я не уважаю и даже презираю, если они прикрывают некрасивые деяния высокими лозунгами. 
 - Но Витя не шпионил, не вербовал стукачей, не сажал диссидентов. Он работал с документами, в аналитическом отделе, - Алла неосознанно пыталась оправдать покойного любовника. 
 - Быть может он как раз и относится к тем, кто достоин уважения. Однако его последнее место службы, мягко говоря, не вызывает уважения. Какими бы целями ни оправдывался сбор компроментирующих материалов, это, по сути, выискивание следов человеческих слабостей и пороков. Это грязно и недостойно порядочного человека. Но ещё раз повторю, это мое личное мнение, и я не претендую, что абсолютно права. 
 - Я поняла... Сейчас мне даже трудно сразу оценить услышанное. Одна часть меня протестует и кричит, что все это неправда, Витя хороший, я его любила, а другая думает, что, может быть, я любила недостойного человека, которого совершенно не знала. Точнее, знала таким, каким он хотел предстать в моих глазах. 
 - Не думайте об этом, Алла. И не ищите его убийцу. Быть может, результат будет для вас драматичным. 
 - Вы все же думаете, что это Николай? 
 Ей вовсе не хотелось, чтобы убийцей оказался он, но Алла привыкла докапываться до правды. Нет, не может она быть с человеком, в котором есть второе дно. 
 - Этого я утверждаю. Но то, что он знает гораздо больше, чем вам демонстрирует, вне всякого сомнения. 
 - Может быть, мне с ним поговорить? Мне трудно будет с ним встречаться, если я буду подозревать его в убийстве. 
 - Николай вам ничего не скажет. Если бы хотел, - сказал бы сразу. Он умный человек и прекрасно понимает, что потеряет вас, если вы узнаете о его роли. 
 - А он и в самом деле имеет отношение к смерти Виктора? 
 - Имеет. 
 - Вы так в этом уверены? 
 - Не столь категорично, как в отношении того, что Игорь Николаевич совершенно ни при чем, но у меня есть основания так думать. 
 - Почему? Скажите мне, Лидия Петровна, пожалуйста, - её тон стал просительным. - Поймите, мне и так тяжело, а думать, что один мой любовник убил другого, и я фактически лишилась обоих, - вдвойне тяжелее. 
 - Не стоит вам на этом фиксироваться, Алла, - мягко сказала психиатр. - Николай не тот человек, который пойдет и хладнокровно застрелит соперника ради того, чтобы вы достались ему, а потом будет спокойно смотреть вам в глаза и жить, как ни в чем не бывало. Если он причастен к этому, значит, у него были на то веские основания. 
 - Он боялся, что у Виктора есть на него компромат? 
 - Не исключено. 
 - Следовательно, у нас на данный момент двое подозреваемых - Марина и Николай. 
 - Только потому, что они на виду и у них прослеживается четкий мотив. Но убийцей может оказаться и человек, о котором мы пока не знаем. 
 - А Света и её муж? 
 - Светлана абсолютно точно ни причем, а её мужа я никогда не видела, и знаю кое-что лишь со слов самой Светы. 
 - Сергей вспыльчивый, очень ревнивый, самолюбивый. Его теперешнее положение целиком зависит от жены. 
 - В принципе он бы мог избавиться от Виктора, если бы тот представлял угрозу их браку. Но весь вопрос - представлял ли? 
 - Дело не только в этом. Сергей ненавидел Виктора, за глаза, да и в глаза называл его "серым кардиналом" и "стукачом". 
 - Тогда он мог убить его в аффекте, заподозрив в неблаговидных делах, особенно касающихся жены. Не думаю, что из меркантильных соображений. Скорее, из чувства справедливости. В силу своего характера, Сергей способен на отчаянные, безрассудные поступки. Да и просто бессмысленные. Что он и продемонстрировал своей дилетантской попыткой вывести Светлану из числа подозреваемых. Ведь ничего этим не добился, а её чуть не потерял. А когда та, узнав о покушении, всего лишь отказалась с ним разговаривать, надулся, как мальчишка, вместо того, чтобы откровенно поговорить и все объяснить, и стал её избегать, а потом подал заявление об уходе через её секретаря. Ну не мальчишество ли! Так что и в данном случае он мог совершить безрассудный поступок. И даже убийство. 
 - А если бы знал, что Света была любовницей Виктора? 
 - А разве Сергей этого не знал? 
 - В том-то и дело, что нет! Светлана полагала, что все шито-крыто, а оказалось, что кто-то все же в курсе, и об этом уже известно правоохранительным органам. Она очень обеспокоена. 
 - Пусть придет ко мне, поговорим о причине её беспокойства. Возможно, у неё есть подозрения в адрес мужа, но она и сама боится себе в этом признаться. 
 - А Сергей мог убить Виктора из ревности? 
 - Если ревнив, то мог. 
 - И даже за прошлое? 
 - Откуда же Сергей знает, что все в прошлом? Ни один ревнивый муж до конца не уверен, даже если жена клянется, что давно рассталась с любовником. 
 - Жалко этого дурачка. Ведь Света уже полгода как не встречалась с Виктором. 
 - Ну вот, лед уже понемногу тронулся. Задумайтесь, а могли бы вы наказать Сергея, если бы тот в аффекте убил Виктора? 
 - Пожалуй, нет... Нет, - уже уверенно сказала Алла. 
 - Ну вот, а вы грозились непременно покарать убийцу. 
 - Вообще-то убийца - убийце рознь... 
 - Вот, лед уже вовсю тронулся, - улыбнулась Лидия Петровна. - Я не оправдываю убийство, но все же наказывать кого-то, не разобравшись в мотивах, это тоже убийство. Ведь Сергей, если убил именно он, решился на преступление, не разобравшись. А Николая вы намерены наказать, если Виктора застрелил он? 
 - Смотря, какими мотивами тот руководствовался. Если из-за компромата, то... А вообще-то, честно говоря, теперь не знаю. С другой стороны, Витю тоже не красит то, что он собирал эти досье. Даже если слушался приказа Вениамина, то потом, когда того не стало, мог бы все уничтожить. 
 - А вы уверены, что он их сохранил? 
 - Этого я не знаю. Но если его убили из-за досье, значит, они у него были. Потому что в противном случае его бы убили гораздо раньше. Но зачем же он их держал, ведь Светлана не сторонница собирания грязи? 
 - Полагаю, что это чисто профессиональное. Вот именно за это я и не жалую тех, кто работает или работал в органах, а теперь занимается тем же самым под видом сотрудников отдела безопасности. 
 - То есть, все эти гэбэшники просто перекрасились и сменили статус, а сами по-прежнему занимаются тем же, что и при советской власти? 
 - Похоже, что так. 
 - Надеются, что теперь опять придет власть их всесильной организации, и все эти досье пригодятся? 
 - Не исключено, но это лишь наши предположения. 
 - Страшные предположения, Лидия Петровна, как вы считаете? 
 - Пожалуй, - согласилась та. 
 - Раньше их власть была явной, а теперь тайной. Ведь власть у тех, у кого есть информация и деньги. А у перекрасившихся гэбэшников есть и то, и другое. 
 - Если это так, мы скоро об этом узнаем. 
 - Не хотелось бы, - усмехнулась Алла. 
 - Боюсь, что от нас с вами сие совершенно не зависит. Кстати, а вы не задумывались над тем, почему Виктор стал работать на этой должности в коммерческой фирме? Ведь будучи аналитиком, он мог бы найти более достойное применение своим способностям. Сейчас аналитики нужны всюду, в том числе, и в политике. 
 - Раньше нет, а теперь задумалась, и мне, честно говоря, стало нехорошо. 
 - А откуда у него роскошный загородный дом и все прочее, не задумывались? Ведь как бы он много ни зарабатывал, это всего лишь оклад. На оклад не построишь особняк стоимостью в сотни тысяч долларов. 
 - Вы думаете?.. 
 - Пока я ничего не думаю, а лишь спрашиваю вас. Может быть, у вас есть информация. Я, признаться, даже и не знаю, сколько получает начальник отдела безопасности в крупной фирме. 
 - Понятия не имею. У меня такого отдела нет. 
 - Ответьте себе, почему у вас его нет, а в других фирмах есть, и вам многое станет ясно. 
 - Уже пыталась. И даже задавала этот вопрос Вите. 
 - И что он вам ответил? 
 - Да типичную лабуду, лапшу на уши вешал, будто я салага в бизнесе. Ой, извините, Лилия Петровна, - спохватилась Алла, - я так расстроилась, что даже перестала себя контролировать, и перешла на свой привычный сленг. 
 - В общем, вас это не убедило? - спросила психиатр, проигнорировав её оправдания, поскольку прекрасно видела, что та очень встревожена. 
 - Нет. Но в тот момент мне не хотелось в этом копаться. 
 - И ещё один вопрос не из приятных - почему Виктор столько лет работал с Вениамином Ромадиным, крайне непорядочным человеком, и был его доверенным лицом? 
 - Ой, Лидия Петровна, пойду-ка я, пожалуй. Что-то многовато неприятных вопросов. 
 - Теперь вы убедились, что желающих избавиться от Виктора немало? И что вам стоит отказаться от своего намерения разделаться с убийцей? 
 - Вы же и мертвую уговорите, Лидия Петровна, - через силу пошутила Алла. 
 Ей было так как муторно на душе, что уже не было сил разговаривать. И думать ни о чем не хотелось. И вдруг ей пришла в голову дикая мысль, что убийца, кем бы тот ни был, может быть прав, что избавил мир от такого страшного человека, как Виктор Первенцев. 
 Помотав головой, чтобы отогнать эту мысль, Алла посмотрела на психиатра и поняла, что та догадалась, о чем она подумала. 
 - Если бы вы столько времени не потратили, чтобы меня переубедить, я бы сейчас сказала, что, пожалуй, и сама бы разделалась с Виктором. Но не скажу. Спасибо вам за все, Лидия Петровна. Но убийцу я все равно найду. И может быть, даже скажу ему спасибо. 
 Сев в машину, Алла уронила голову на скрещенные руки и задумалась. Впервые за всю свою жизнь она была в таком душевном смятении, что даже растерялась. Что теперь делать? Стоит ли копать это дело дальше и тревожить человека, который, вполне возможно, совершил правое дело? 
 "Напиться, что ли... - думала она в тоске. - И гори оно все синим пламенем!" 
 Но вспомнив, что задействовала друзей-"самаритян", что для них это кусок хлеба, единственный заработок, а Светлана в тревоге, потому что над ней нависло подозрение в убийстве, а в её фирме есть недоброжелатель, распускающий о ней сплетни, и это в конце концов может дойти до слуха её мужа, верная боевая подруга тряхнула головой и приказала себе не расслабляться. 
 "Заеду-ка к Ларке, успокою подружку, а потом решу, что делать дальше", - подумала она, уже взяв себя в руки. 
 - Гулять - так гулять, стрелять - так стрелять! - пропела Алла строку из своей любимой песни, когда подруга открыла дверь. 
 - Алка! - та просияла, увидев веселую подругу и от чувств бросилась ей на шею. - Моя любимая подруга, - бормотала Лариса, пытаясь сдержать слезы и пряча лицо. 
 - Ладно, не реви, - грубовато-ласково одернула её верная боевая подруга. - Хватит сырость разводить. И вовсе нет повода, чтобы рыдать. 
 - Правда? - обрадовалась Лара, заглядывая ей в глаза и по-детски шмыгая носом. 
 - Вот те крест! Казанова с Виталькой ни при чем, и я лично покаюсь перед обоими за все свои матерные слова и подозрения в их адрес и позволю им обматерить меня за все мои грязные домыслы. 
 - Да разве они станут тебя ругать! Они так тебя любят. Ты уж сколько раз на них орала и материла, а ни один и резкого слова в твой адрес не сказал. 
 - Еще бы! - гордо выпятила грудь верная боевая подруга. - За что меня материть, такую хорошую?! Эх, хороша я хороша, да плохо одета, никто замуж не берет девушку за это! - пропела она свою любимую частушку и прошлась по комнате, подбоченясь. - Правда, я чудо как хороша? 
 - Правда, - совершенно искренне ответила Лара. 
 - Вот так всегда и говори, - одобрила подруга. - Хоть я и сама знаю, что хороша, больше некуда, но ласковое слово греет мою тщеславную душу. Ну, докладывай, чем эти дни занималась? 
 - Да ничем особенным, - Лариса решила не говорить, что много плакала, чтобы не разрушать радужного настроения подруги. - Была на работе, вчера с Алешкой ходили на ипподром, потом покатались, тренер его хвалит, а я навыки теряю, надо бы тоже потренироваться. 
 - Так пусть Казанова купит тебе лошадку, покатаешься на Сицилии. 
 - Да я и сама об этом думала. Он мечтает увидеть меня в седле, сидящей по-дамски, в шляпе с вуалью и в амазонке. 
 - Так доставь ему это удовольствие. 
 - Доставлю, - рассмеялась Лариса. - А ты что делала? 
 - Так, ерундой занималась, - уклонилась от ответа верная боевая подруга. - Казанова звонил? 
 - Да, несколько раз. 
 - Как у него настроение? 
 - Нормальное. Скучает. 
 - Когда вернется? 
 - К Новому году обещал. 
 - Он не удивился, что ты в Москве? 
 - Вначале удивился, потом я ему все объяснила. Сказал, что лично выразит тебе соболезнование, когда приедет. 
 - Да ладно! - отмахнулась верная боевая подруга. - На Сицилию-то поедете? 
 - Как только Игорь вернется, мы сразу уедем. Алешка уже поправился. 
 - Сыщика с собой возьмешь? 
 - Нет. 
 - Почему? 
 - Надоело быть меж двух огней и все время обманывать обоих. 
 - Да ну? - Алла внимательно посмотрела на нее. - Что, Витальку теперь побоку? 
 - Еще не решила. Но видеть его пока не хочется. Он пару раз звонил, я сказала, что плохо себя чувствую. 
 - А чего так к нему переменилась? 
 - Да он так смотрел, когда мы ещё были на вилле. Игорь-то, святая душа, ни словом, ни взглядом не дал ничего понять, а Виталик... 
 - Да ладно, мать, не держи на него зла. 
 И только тут Алла вспомнила, как сыщик сказал: "Не ожидал я подобного от Ларисы...". Тогда ей было не до его переживаний, а теперь она вспомнила его лицо и подумала, что этого разочарования он может Ларе не простить. Со Снежной Королевы уже второй раз слетела корона, и оба раза из-за любовников-юнцов - вначале из-за Кости, теперь из-за итальяшки Паоло. 
 "Что ж, может, оно и к лучшему, что Ларка к нему остыла, - подумала она. - Ей было бы больнее сознавать, что сыщик сам её бросил". 
 Возле офиса "Примы" её уже поджидал Толик, чрезвычайно гордый тем, что справился с заданием. 
 - "Макаров" был у этого мужика, - с ходу заявил он начальнице и добавил презрительно: - Несерьезная пушка. Из мусоров он, что ль? 
 - Почти, - ответила Алла. 
 Туповатому Толику была невдомек собственная бестактность, а сказанное им оживило её неприятные воспоминания, но она приказала себе не думать сейчас об этом. 
 - Свою пушку-то загнал? 
 - Договорился, - гордо заявил тот. - Дак теперь и не надо её загонять-то. 
 - Не надо, - согласилась Алла. - Ты уже узнал все, что нужно. Молодец, Толян. 
 Верный оруженосец сразу приосанился. 
 - А это... Ну, кто замочил-то его. Может, мне с ним потолковать? 
 - А ты разве узнал, кто его застрелил? 
 - Дак ты ж, небось, узнала? 
 - Да пока нет. 
 - Дак скажи, коль узнаешь. Я с ним быстро, - Толик жестом показал, будто сворачивает кому-то шею. 
 - Ну, ты у нас киллер знатный, - усмехнулась Алла. - Но пока не горячись. 
 - А когда? 
 - Как только - так сразу. 
 - Тут все обзвонилися, все тебя ищут. 
 - Кто звонил? 
 - Командир, - Мирона он, разумеется, назвал первым - самый главный для него человек после Аллы. 
 - Чего хотел? 
 - Спрашивал, как твое настроение, как вообще. 
 - А ты? 
 - Сказал, что вчерась долго сидела у соседей, а сёдня я тебя ещё не видал. 
 - А про то, куда ты сам сегодня ездил, сказал? 
 - Не-а, ты ж не говорила, что командиру можно сказать. 
 - Умница. И вообще поменьше ему про меня говори. 
 - Дак я и так. Да врать-то командиру не могу. 
 - Ну и не ври, но помалкивай. 
 - А я помалкиваю. 
 - Еще кто звонил? 
 - Всякие, по делам. Я сказал, занятая она, не знаю, когда будет. 
 - Так всем и говори. 
 - А долго ты ещё будешь с этим делом-то валандаться? 
 - Это не от меня зависит. 
 - Дак не забудешь сказать-то? А то, небось, опять сама за пушку-то схватишься. 
 - А ты откуда знаешь, что я за неё часто хватаюсь? 
 - Дак кто ж этого не знает? Наши ребята-то сколь раз видали тебя с пушкой. 
 - Ну, надо же! Стоит мне взять в руки ствол, как вся Москва уже в курсе. 
 - Ты уж больше сама-то не мочи. Меня позови. 
 - А что - ходят слухи, будто я многих лично расшлепала? 
 - Наши ребята говорят, что тебе замочить - как муху прихлопнуть. 
 - Вот и ты так всем говори. Пусть боятся. 
 - Дак тебя и так все боятся. Страсть как уважают. Видать же, какая ты крутая. 
 - Удостоилась уважения бандитов! - усмехнулась Алла. 
 - Разве ж мы бандиты? - обиделся Толик. 
 - А кто ж вы? 
 - Это Саввины отморозки были бандиты, а мы бойцы. 
 - А разве идет война? 
 - А то? С Саввой-то кто воевал? 
 - Ну, тогда и тебе довелось повоевать. Герой! 
 Тот не понял двусмысленности и кивнул, довольный. 
 - Ладно, я пошла к ребятам. 
 - Командиру-то чё сказать, если позвонит? - крикнул ей вслед верный оруженосец и боец с бандитами Толик. 
 - Передай пламенный привет и тысячу поцелуев, - ответила она, не оборачиваясь. 
 "Самаритяне" уже почти все были в сборе. Как и предполагала Лидия Петровна, вдова выпроводила их, не оставив ночевать, хотя в бензобак "Волги" сахара насыпали от души, и машина до сих пор не на ходу. 
 Марина даже расщедрилась и позволила воспользоваться автомобилем покойного мужа, сказав, что можно вернуть его завтра или на днях, все равно стоит без дела - у сыновей свои машины. А ей, мол, не страшно остаться дома одной, потому что скоро к ней придет приятельница 
 Крутиться в поселке, пытаясь выяснить, действительно ли кто-то придет к вдове, Олеся сочла рискованным. Однако Ольга, которой удалось-таки произвести нужное впечатление на соседа по имени Толя, потом отправилась к нему чаевничать и закрепить отношения и уговорила его посидеть на веранде и обзор Марининой дачи хороший, и сосед приставать не станет - веранда застекленная, все на виду. 
 Ей удалось углядеть, что в интересующий их дом и в самом деле через пару часов вошла миловидная девушка лет двадцати трех и осталась там. Сосед оказался весьма настойчивым, уговаривал Ольгу остаться до завтра, а когда та сослалась, что ей непременно нужно быть вечером дома, но она приедет завтра, лично отвез до остановки автобуса, и ей пришлось уехать. 
 О случившемся Ольге удалось выяснить следующее. 
 Толя возился с машиной в гараже, на соседский дом внимания не обращал. Правда, видел, как часов в шесть вечера подъехала "Волга", из неё вышел Виктор в сопровождении мужчины, оба несли в руках небольшие чемоданы. Сосед знал, что Виктор уезжал в отпуск, издалека поздоровался с ним, спросил, как отдохнул. Тот ответил, что отлично, после чего мужчины прошли в дом, с того входа, с которого обычно входил хозяин. Спустя какое-то время гость Виктора вышел, в руках у него опять был чемодан. Увидев Анатолия, он спросил, на чем быстрее добраться до Москвы. Тот сказал, что на шоссе можно поймать попутку, а вообще-то довольно часто ходит рейсовый автобус. Мужчина попросил его отвезти, пообещав хорошо заплатить, но Толя отказался, сказав, что его машина не на ходу, да и вообще он не занимается извозом. После чего мужчина попрощался и ушел. 
 - Это был Казанова, - прервала Алла рассказ Ольги. 
 - Видимо, так, - согласилась та. - Я нарочно сказала, что знаю, кто это был, мол, мы вместе работаем, и описала Виталия - в синей куртке, темный шатен, виски соль с перцем, а Толя говорит, нет, брюнет, без седины, в бежевом пальто. 
 - Точно Казанова! Ай да Лидия Петровна! - вскричала верная боевая подруга. 
 На вопросительные взгляды "самаритян" она пояснила: 
 - Была у психиатра, и Лидия Петровна сразу сказала, что Игорь тут ни при чем. Детали расскажу потом. 
 - Она права, потому что потом сосед видел Виктора. Тот вывел свою машину из гаража и куда-то уехал. Вернулся скоро, и Толя решил, что Виктор ездил в магазин - у них неподалеку большой супермаркет не хуже, чем в Москве, и все там отовариваются. Потом Толя ушел ужинать. Больше никого не видел. Выстрела не слышал, а в их дом попал, когда громко закричала Марина. 
 - Во сколько это было? 
 - Примерно в девять вечера, но точно не знает, потому что был в гараже, и двигатель был включен. Когда он закончил ремонт и направился к своему дому, в этот момент и услышал крик Марины. Вначале колебался, пойти ли туда, - вдруг супруги просто выясняют отношения... 
 - А они частенько ссорились? - перебила её Алла. 
 - Нет, говорит, что у них всегда было тихо-мирно, жили замкнуто, соседей к себе не приглашали, потому он и сомневался, стоит ли вмешиваться. Но Марина продолжала кричать, и он решился. И уже направившись к их дому, увидел соседа, который живет в другом переулке, куда выходит их второй въезд во двор, откуда обычно заезжает Виктор. Второй сосед крикнул ему, мол, кто-то стрелял. И в этот момент Толя услышал шум отъезжающей машины, но он её не видел - это с другой стороны дома. Вместе они вошли в дом с центрального входа и увидели Марину в коляске возле лестницы на второй этаж. Она была бледна, не переставая, кричала и показывала рукой на второй этаж. 
 - Значит, это она его убила, - мрачно сказала верная боевая подруга. 
 "Самаритяне" в полном составе недоуменно воззрились на неё - ведь уже решили, что Марина не могла этого сделать, но Алла махнула рукой: 
 - Потом все объясню, - и обратилась к Ольге: - Продолжай. 
 - Они поднялись на второй этаж, вошли в кабинет Виктора и увидели, что тот лежит на полу лицом вниз, почти у самой двери, в голове зияет страшная рана. Пульса уже не было. Они даже не входили в комнату, потому что для этого нужно было переступить через тело, на полу вокруг головы лужа крови, и они могли в неё нечаянно наступить. Посовещавшись, решили ничего не трогать, чтобы не затаптывать следы. Спустились вниз и сразу позвонили в милицию. Вот тогда Толя и посмотрел на часы - была четверть десятого. Так что убийство предположительно совершено около девяти вечера. До приезда милиции они просидели с Мариной, она уже перестала кричать и молчала, тупо глядя перед собой. Оба соседа тоже при ней не разговаривали. Вот и все. 
 - А что за машина отъехала, тебе удалось узнать? 
 - Нет, Толя же её не видел. 
 - А может, второй сосед видел? 
 - Но я же не могла к нему пойти. Пусть завтра кто-нибудь из наших девочек сходит к нему. 
 - Он из дома напротив Марининого? 
 - Вроде бы, да. Я точно не знаю. 
 - Я была во всех этих домах, что со стороны второго входа, - сказала Катя. - Мужчин ни в одном не было, видно они на работе, мы же были там днем. Если б Марина позволила нам остаться, можно было бы дождаться соседей-мужчин. 
 - Завтра поезжайте ближе к вечеру и попробуйте привлечь мужчин к ремонту "Волги", - велела Алла. - Хорошо, что она там осталась, будет повод. А Толя не знает, кто бывает в доме Марины? 
 - Он говорил, что к ней иногда приезжают из Москвы, видно её знакомые. 
 - Ночная сиделка у Марины есть? 
 - Нет. Кстати, многие соседи удивляются, как же она управляется, ей часто приходится быть дома одной. 
 - И что говорят по этому поводу? 
 - Считают, что они скуповаты и экономят. Экономить, имея такой роскошный особняк! 
 - Потом узнаете, в чем тут дело. А прислуга у них есть? 
 - Есть, из местных, бывает каждый день с утра. Но после случившегося боится убираться в их доме. Когда Виктора увезли и все там осмотрели, Марина попросила девушку прибраться, а та вошла в кабинет, заорала дурным голосом и выбежала. С тех пор категорически отказалась от места. 
 - А кто ж замыл кровь? 
 - Я не догадалась спросить, - виновато ответила Ольга. - Да Толя, наверное, и не знает этого. 
 - Вообще-то эта её домработница, судя по всему, ужасная лентяйка, вмешалась Катя. - Столько грязи в доме! Пока Оля охмуряла Толю, я наводила чистоту. И ещё не все успела прибрать. 
 - Что ж, будет повод поехать ещё раз. Надо бы расспросить их бывшую домработницу. Может, от неё тоже удастся получить какие-то сведения. Какие именно, сейчас поймете. 
 И Алла рассказала все, что узнала от Лидии Петровны. "Самаритянки" ахали, возмущались, а Матвей, наиболее ярый защитник Марины, хмуро глядел в сторону. Алла не стала его тыкать носом и завершила свой рассказ советом: 
 - Вообще-то, ребята, нам всем не вредно бы знать хотя бы основы психиатрии. Если бы мы все это знали, то сразу заподозрили бы Марину. А так мы могли пойти по ложному следу и потерять время. Давайте-ка вы по очереди ходите к Лидии Петровне, и она будет вас просвещать. Сколько к ней хожу, столько нового каждый раз узнаю. И все с пользой. Но, похоже, мне ещё многое предстоит узнать. Да и вам тоже. 
 - Может, пойти к ней всем вместе? - спросила рациональная Тамара. 
 - А кто останется в лавке? - фразой из известного анекдота ответила Алла. - Если мы все побежим на психиатрический ликбез, кто будет расследовать убийства? Да и ни к чему халявничать. Лидия Петровна ведь не обязана читать нам лекции. Ее время должно быть адекватно оплачено, она ведь работает в коммерческом психиатрическом центре. Так что берите в регистратуре несколько талонов, и тогда имеете полное занимать её время. 
 - А почему несколько? - спросила Тамара, ответственная за финансы, и как всякий бухгалтер, немного прижимистая. 
 - А потому что по нашим проблемам с ней приходится беседовать долго, не меньше часа. Другие пациенты обычно проводят у неё не более пятнадцати минут. Обычно я плачу ей сто долларов, а вы возьмите четыре талона, у вас она может деньги не взять. 
 - Дамы, двайте будем овладевать психиатрическими знаниями после окончания этого расследования, - внес разумное предложение Матвей. 
 - Ладно, - согласилась Алла. - Хотя, может быть, по ходу этого дела ещё придется к сходить к психиатру, но это уж я сама. Тем более, что это оказалось в воспитательных целях полезно, - о конкретных деталях верная боевая подруга предпочла умолчать, памятуя о собственном девизе: "Свой голый зад нельзя показывать никому". - А о том, какое было оружие у Виктора, твой Толя знает? - обратилась она к Ольге. 
 - К сожалению, нет. Он предполагает, что у Виктора было оружие Марина как-то раз об этом упоминала, но сам его никогда не видел, да и вообще был знаком с хозяином дома шапочно: здравствуй-до свидания, как дела? - вот и все. 
 - Значит, не зря я послала туда Толяна. 
 - Я видела его, - вмешалась Нина. - Но решила, что обозналась. Что ему-то там делать? 
 - А мой верный оруженосец, между прочим, разузнал очень важную вещь марку оружия Вити. Пистолет "Макаров". Видимо, он предпочитал привычную марку. Или лучше всего её знал. А может, получил право иметь оружие. Пользоваться леваком Виктор бы не стал. Так мне кажется. А может, у него левый пистолет, потому он его и не афишировал. Кстати, надо бы спросить у моего верного оруженосца, у какого соседа он это выяснил. Может, ещё что-то удастся узнать. Оль, а твой Толя видел оружие в кабинете Виктора, когда обнаружили его тело? 
 - Он об этом не говорил, но думаю, что не видел. Если бы заметил, сказал бы. 
 - Значит, эта сучка зачем-то унесла ствол после убийства. Но зачем? 
 - А может быть, это все же не она? - Матвей, хоть и изменил отношение к вдове, но все ещё окончательно не сдался. - Ведь была ж какая-то машина, которая после выстрела сразу уехала. 
 - Возможно, на этой машине уехал кто-то из соседей, - ответила Ольга, которая уже уверовала, что убийство дело рук Марины. 
 - Надо бы поподробнее выяснить про эту машину, - сказала Алла. Девицы, завтра бросьте все силы на второго соседа, который первым услышал выстрел, и на эту тачку. Если она стояла возле второго входа на дачу Вити, то сосед не мог её не заметить. Выясните все, что можно. Вы уже примелькались в поселке, так что ваши расспросы не вызовут подозрения. 
 - Погодите-ка, - вдруг осенило Ирину. - А ведь я могу спросить у Вероники Аркадьевны. Она говорила, что живет в одном из домов поблизости. Может, она видела эту машину? Вероника Аркадьевна зашла, когда я делала массаж Марине, а я, чтоб завязать знакомства, спросила её, нет ли в поселке желающих сделать курс общего массажа. Дескать, беру недорого и хорошо бы, чтобы было сразу много клиентов, а то деньги очень нужны. 
 - Вот что значит женская смекалка! - кинула Алла очередной камешек в Мотин огород. - И телефончиком обзавелась? - обратилась она к Ирине. 
 - Да, вначале я сделала массаж ей самой, Марина разрешила сделать в гостевой спальне, поэтому я пока не знаю, в каком именно доме живет Вероника Аркадьевна. Ей понравилось, и она попросила мой телефон. Я сказала, что телефона у меня нет - зачем мне давать ей свой номер, будут потом звонить и просить приехать, - сказала, что сама позвоню, и она дала мне адрес и телефон. 
 Порывшись в сумочке, Ирина достала бумажку с номером телефона и набрала его. 
 - Занято, - через минуту сообщила она. 
 - А что ты ей скажешь, зачем тебе знать про ту машину? поинтересовалась Олеся. 
 - Да ничего не буду говорить, просто спрошу и все. Она такая толстая, дураковая тетка, вся в золоте среди бела дня, да ещё и на даче, по виду богатая бездельница. Ей и в голову не придет о чем-то меня расспрашивать. А если что, навру что-нибудь, - обнадежила подруг Ирина, уже освоившись в роли сыщицы-любительницы. 
 Ира ещё раз набрала номер, но опять было занято. 
 - Видно, Вероника Аркадьевна из тех, кто часами висит на телефоне и от нечего делать, треплется о ерунде, - заключила она. 
 - В таком случае мадам может оказаться бесценным источником сплетен, отметила Алла. - Весьма полезное знакомство. 
 - Да, я тоже так решила, - согласилась Ирина. - Мне очень хотелось увести её к ней домой, чтобы не расспрашивать при Марине, а Вероника Аркадьевна сразу спросила её, нельзя ли сделать ей массаж в одной из комнат Марининого дома, видно ей очень не хотелось уходить, желала посплетничать. Дверь в комнату осталась открытой, и я побоялась её расспрашивать. Но завтра я снова зайду, уже к ней домой, и расспрошу обо всем. Попрошу найти мне и других клиенток поблизости. 
 - Ширятся источники информации, - одобрила верная боевая подруга. - А когда ты делала массаж Марине, обратила внимание, какие у неё ноги? 
 - Тогда я ведь ещё не знала о том, что она симулирует, - стала оправдываться та. - Мне показалось - обычные ноги. Марина вообще очень сухощавая - ни груди, ни попы, руки и ноги тонкие. Вот я и решила, что так и должно быть. У моего мужа после гипса сломанная нога тоже была тоньше здоровой. Но вообще-то ничего особенного в ногах Марины я не заметила. Худые, но мышцы как у обычной женщины. 
 - Ай да Лидия Петровна, ай да сукина дочь! - обрадовалась Алла. 
 - Что ж ты так неуважительно о любимом психиатре, - укорила её Олеся. 
 - Да я ж любя! Всего лишь перифразировала Пушкина. И тут Лидия Петровна попала в точку! Завтра же зайду к ней и скажу великое спасибо. 
 - То есть, все замыкается на Марине? - спросила Тамара. 
 - Пока не будем спешить, но очень похоже на это. Уж в отношении того, что она симулирует и может ходить, - это точно. 
 Наконец Ирина дозвонилась. Сказав, что завтра свободна весь день, и хотелось бы, чтобы Вероника Аркадьевна нашла ей хотя ещё пару клиенток, Ира спросила, как бы между прочим, не видела ли та два дня назад возле дома Марины машину, около девяти часов вечера, дескать, её подвез один симпатичный мужчина, обещал дождаться, пока она освободится, но она задержалась дольше, чем предполагала, и он уехал, а ей бы хотелось продолжить знакомство. Правда, он не из их поселка, но может быть, Вероника Аркадьевна знает, к кому тот приезжал? И получила долгожданный ответ оказывается, соседка общалась с этим незнакомцем и даже описала, как он выглядит, чтобы удостовериться, что Ирина имела ввиду именно его. Когда сотрудники милиции всех опрашивали, ни Вероника Аркадьевна, ни её супруг, который тоже его видел, ничего им не сказали, не желая, чтобы потом их вызывали на допросы - им такие хлопоты вовсе ни к чему. К тому же, такой симпатичный мужчина, элегантно одетый и на дорогой машине явно не имеет никакого отношения к этому ужасному злодейству, - так зачем портить жизнь хорошему человеку? Она пожелала Ирине продолжить знакомство и договорилась, что та завтра придет к ней в два часа и сделает общий массаж тела ей и ещё двум соседкам. 
 - Это был "Олдсмобиль", а мужчине лет сорок, симпатичный, русый блондин, в светло-сером пальто, без головного убора, - сказала Ира, вешая трубку. 
 - Ни хера себе - сказала я себе... - задумчиво проговорила Алла. 
 - Ты его знаешь? - спросили одновременно Матвей и Ирина. 
 - А то... Это мой любовник Николай. Вот тебе, Аллочка, и подарочек к Новому году... И здесь Лидия Петровна оказалась права... 
 - И что ты теперь будешь делать? - встревожилась Тамара, а остальные "самаритяне", не менее встревоженные, уставились на верную боевую подругу. 
 - Поеду разбираться, - сказала Алла, вставая. 
 В офис "Геракла" она приехала без звонка. Зачем давать ему время подготовиться?! Ради задуманного дела лучше нагрянуть неожиданно. А если Николая на работе нет, тогда разыщет его по мобильному. 
 В его офисе Алла была лишь однажды - когда пришла его наказать. И вот приходит второй раз - и снова с той же целью. Или с другой? 
 "Как пойдет, - решила она. - Не буду заранее загадывать". 
 Его секретаршу Алла ни разу не видела. Прежнюю он немедленно уволил по первому её требованию, когда строптивая любовница пришла в бешенство, что девица долго её не соединяла и продержала у телефона целых пять минут. 
 Новая секретарша была совсем из другой категории - миловидная женщина лет сорока, а не типичная секси-герл, как предыдущая. То ли шеф сразу её предупредил, то ли та сама догадалась, во всяком случае, она и не пыталась препятствовать, когда Алла, небрежно кивнув, направилась к двери кабинета Николая. Тот был не один - возле стола стоял с бумагами в руках молодой человек. 
 - Иди, Олег, - тут же отпустил его шеф, едва увидев любовницу на пороге. 
 По её выражению лица Николай сразу все понял. Быстро встал, ничуть не смущенный, и, обойдя стол, остановился напротив Аллы. 
 - Как я понимаю, ты хочешь ещё раз сыграть в "гусарскую рулетку", полутвердительным тоном произнес он. 
 - Хочу. 
 - Оружие принесла с собой? 
 - А свое ты оставил возле тела Вити? Или унес и избавился от него? 
 Оставив без ответа её вопрос, Николай молча смотрел на нее. 
 Достав из сумочки "Смит-Вессон", Алла высыпала из барабана все патроны, взяла один и зарядила револьвер. 
 - Будем опять бросать монетку? - спросил он. - Поедем в казино? Или сыграем в преферанс? 
 - Давай распишем пульку. В смертельном варианте я ещё в преферанс не играла. 
 Николай вернулся к своему столу, достал из ящика запечатанную колоду карт, подождал, пока Алла сядет в кресло у стоящего в углу низкого столика и сел напротив. 
 - Хочешь кофе? Или коньяк? 
 - Я с убийцами не пью. 
 Он чуть усмехнулся и быстро раскинул карты на туза. 
 Во время игры они практически не разговаривали, ограничиваясь лишь типичными преферансными репликами: "пас", "играю", "шесть треф", "вист", "своя игра", "семь бубей", "без одной", "мизер", "девять", "мизер без прикупа", "десять", "чистяк", "распасы", "восемь червей", - и так далее. 
 Алла не любила "гусарика" - игру в преферанс вдвоем. В обычный преферанс она играла гораздо лучше Николая. И стаж у неё больше, да и чутье преферансистки более развито, а в префе чутье очень многое значит. А в "гусарике" трудно почуять прикуп и тем более, невозможно хотя бы примерно знать карты противника - настоящей торговли за прикуп, как при игре втроем, фактически нет, если один игрок пасует, то второй либо обязан играть, либо будут распасы. А распасы такая игра, что если пришли преимущественно "картинки" и нет мелких карт, то хоть умри, наберешь очков на горку, а опыт здесь значит мало. Да и втемную при игре в "гусарика" не сыграешь - карты условного третьего игрока, так называемого "болвана", или "машки", вистующий обязан открыть, равно, как и свои карты. А игру втемную Алла очень любила, и они с Ларисой или с Казановой блестяще разыгрывали её, чувствуя партнера, как говорится, на кончике карт. В общем, "гусарик" игра малоинтересная, к подлинному преферансу отношение имеет чисто формальное, и здесь выигрыш очень зависит от везения. 
 Алле не повезло. Она проиграла. 
 Не сказав ни слова и сохраняя бесстрастное выражение лица, Алла встала, подошла к столу Николая и взяла свой револьвер. Страха она, как всегда, не испытывала - была уверена, что барабан повернется на зеро, как бывало уже не раз. Ей было немного обидно за проигрыш и за то, что не удастся испытать судьбу Николая, - по условиям игры стреляет себе в висок только проигравший. Если повезет, останется в живых. 
 И тут Николай вскочил. 
 - Погоди, Алла. 
 Она молча обернулась, машинально крутанув барабан. 
 - Я не могу позволить, чтобы ты так рисковала, тем более, у меня на глазах. 
 - А тебя никто не спрашивает, - спокойно ответила она. 
 - Ты даже не хочешь меня выслушать? 
 - Зачем? Мне не нужны твои оправдания. 
 - А я и не собираюсь оправдываться. Просто хочу тебе кое-что показать. 
 - Что ж, покажи, если считаешь это важным. 
 Достав из кармана ключи, Николай отпер сейф и выложил на стол толстую папку. 
 - Посмотри сама, - предложил он. 
 Алла уже примерно знала, что там. Но, открыв папку, увидела совсем не то, что ожидала. Это было не досье на Николая, а её фотографии с многочисленными любовниками в натуральном виде и в живописных позах. В папке ещё было несколько видеокассет и две аудиокассеты. 
 - Что, и ты тоже шпионил за мной? - усмехнулась она. 
 - Подумай сама. 
 Разворошив фотографии, она нашла несколько снимков, на которых была с Николаем. Ее изображений с Виктором не было. 
 - Поняла? 
 - Поняла. Эту срань накопал Виктор. 
 - Частично. 
 - А ещё кто? 
 - Виктор сказал, что папку ему принес некто по фамилии Головин, раньше работавший с Мироновым. 
 Она ещё раз перебрала снимки и убедилась, что изображений с Мироном не было, - видимо, его бывший заместитель побоялся шпионить за своим грозным начальником. 
 - И зачем же Виктор тебе все это отдал? 
 - Видимо, тем самым хотел повлиять на мое отношение к тебе. Надеялся, что я полезу в бутылку от ревности, а ты ответишь в свойственной тебе манере, и нашему роману придет конец. 
 - Ну и как - ты полез в бутылку? 
 - Как видишь, - улыбнулся он. 
 - Как давно все это у тебя? 
 - Виктор прислал мне папку в день отъезда, сопроводив запиской, что вы вместе с ним уезжаете в Италию. Записка под снимками, можешь её прочесть. А аудиокассеты я у него сам забрал, без его согласия. 
 - Зачем ты сохранил эту срань? 
 - Знал, что ты рано или поздно сама во всем разберешься. 
 - Ты его застрелил? 
 - Нет. 
 - Рассказывай. 
 О дне приезда Виктора Первенцева Николай узнал у Светланы. Позвонил в Шереметьево, выяснил, когда прилетает рейс из Палермо, прикинул, сколько времени понадобится сопернику на дорогу из аэропорта до его загородного дома, и прибавил ещё два часа на общение с женой, ужин и прочее. 
 В восемь вечера Николай приехал к нему без предварительного звонка, оставил свой "Олдсмобиль" у ворот и вошел через знакомый вход. В доме Виктора он бывал неоднократно - приезжал к нему расписать пулю вместе со своим с приятелем, таким же завзятым преферансистом. 
 Виктор стоял у открытого сейфа, набитого папками. На верхней полке Николай увидел его пистолет. На звук резко распахнутой двери соперник обернулся. Ничуть не удивившись, оставил сейф незапертым и сел за стол, жестом пригласив гостя сесть. 
 - Жду твоих комментариев, - сказал Николай, сев напротив стола. 
 - По-моему, все и так ясно. 
 - Это, по-твоему. А мне не ясен мотив. 
 - Я люблю Аллу. Она будет моей, во что бы то ни стало. 
 - Станет твоей, узнав, что ты за ней шпионил? - издевательским тоном переспросил Николай. - Да Алла пошлет тебя в ту же секунду! 
 - Я за ней не шпионил. Эти материалы мне принес Виктор Головин, бывший заместитель Вячеслава Миронова. 
 - Даже бандитов приспособил, чтобы обделывать свои грязные делишки? Ничем и никем не брезгуешь, да, комитетчик? Похоже, ты допускаешь отклонения от вашего чекистского девиза. Холодную голову и трезвый расчет вижу, горячее сердце - нет, а как насчет чистых рук? Чувствуешь свою слабину, боишься, что завоевать Аллу по-другому не получится, и вместо того, чтобы вести себя как настоящий мужчина, используешь привычные профессиональные методы? В твоем понимании, любые средства хороши, даже грязные, лишь бы достичь желаемого? Цель оправдывает средства, так? 
 Виктор не счел нужным отвечать на издевательские вопросы соперника. 
 - Видимо, ты надеялся, что, увидев эти снимки, я буду вне себя и закачу ей сцену ревности? Чтобы в итоге Алла послала меня? 
 И опять соперник промолчал. 
 - Вижу, что крыть тебе нечем, - усмехнулся Николай. - Должен тебя огорчить, ты топорно сработал и просчитался. Видно, стареешь, теряешь квалификацию. Привык иметь дело с человеческими грешками, провоцировать людей на неожиданные поступки, пользоваться их слабостями, подлавливать на том, что в вашей конторе называлось "порочащими связями", и судишь обо всех людях на основании своего прежнего комитетского опыта. Шаблонно мыслишь, комитетчик. Ваши профессиональные наработки были хороши в прошлом веке, а на дворе уже двадцать первый век. Нормального человека на подобной ерунде уже не подловишь и никого ничем не удивишь. Вначале нужно было получше меня узнать, тогда бы ты смог предугадать мою реакцию. Я сразу понял, зачем ты прислал мне эту папку, и каких поступков от меня ожидаешь. Не скажу, что эти снимки доставили мне удовольствие, но я не ревнив. Да и бессмысленно ревновать Аллу - её нужно принимать такой, какая она есть, и благодарить судьбу, что повезло удостоиться внимания такой неординарной женщины. Эта женщина может все, потому ей все позволено. О многом я и раньше знал, но относился спокойно к этой стороне её жизни, и был уверен, что это всего лишь игра, точнее, поиск. Алла подсознательно искала партнера, который ей нужен, и нашла, поэтому тут же дала отставку всем прежним любовникам. А ревновать к тому, кто уже в прошлом, бессмысленно. Прошлое - это прошлое. Правда, она ошибалась, полагая, что нашла сразу двух настоящих мужчин, и ей предстоит выбор. На самом деле, её выбор уже предопределен, и у меня нет никаких сомнений, что в итоге я окажусь единственным. Кстати, почему в папке нет твоих снимков? Не нравишься сам себе? Не фотогеничен? Или твое тело уже дрябловато в качестве модели подобной продукции? 
 Он сознательно унижал противника и хотел окончательно добить его. Виктор был явно разочарован, что задуманный им план не сработал. Быть может, увидев его на пороге своего кабинета, в первый момент он подумал, что соперник приехал выяснить отношения, набить ему морду, - в общем, как-то проявить негативные эмоции. А Николай был совершенно спокоен и даже саркастичен. Видимо, Виктор ещё не придумал тактики поведения и молчал, выжидая, или же мысленно подыскивал аргументы для контрудара. 
 - Я-то получился вполне прилично, - не скрывая издевки, даже нарочно подчеркивая её, продолжал Николай, - мне за себя совсем не стыдно, как раз наоборот, есть чем гордиться. Мы с Аллой на этих снимках замечательно смотримся, отличная пара! Оба молодые, красивые, тела у нас гибкие, налитые, приятно посмотреть. А уж позы! Куда там Кама-Сутре! У нас с Аллой фантазия гораздо богаче. Невооруженным глазом видно, какой кайф нам обоим это доставляет. Возможно, увеличу эти снимки и развешу в нашей с ней спальне. А ты, видно, боялся, что сравнение явно не в твою пользу. Да и вообще, сознавал, что Алла в конце концов предпочтет меня - я моложе, фактурнее тебя, моя репутация не подмочена службой в КГБ и прочей грязной деятельностью, да и по характеру мы с ней похожи. А если она узнает о твоих мерзких делишках, то вышвырнет тебя вон. 
 - Она не узнает, - глухо произнес Виктор. 
 - Надеешься на мою порядочность? 
 - А ты решил меня сдать? 
 - Не мерь всех по себе. Кстати, зачем ты сказал ей, будто бы смерть Вениамина Ромадина моих рук дело? 
 - Ты же собирался его устранить. 
 - Я-то всего лишь собирался, но, между прочим, намеревался разделаться с Вениамином собственноручно. А ты, пронюхав об этом, опередил меня, заранее озаботившись компроматом и перекупив Звонарева. Ведь ты привык действовать чужими руками. 
 - Я не имею отношения к этому убийству. 
 - Ты подонок и трус, - брезгливо скривился Николай. - Даже сейчас врешь, полагая, что доказательств у меня нет, и я просто беру тебя на пушку. Звонарев стучал и тебе, и мне. Именно ты разработал план устранения Вениамина, но использовал Звонарева втемную. В портфеле, который он оставил в своем "Саабе", не было взрывчатки, об этом ты Алле наврал. Там были документы. А начинил взрывчаткой Звонаревский "Сааб" ты сам и подстроил все так, чтобы Ромадин в тот день поехал на машине своего заместителя. Сам Звонарев понятия не имел, что в этот день произойдет взрыв. Тебе нужно было избавиться сразу от обоих - и от Ромадина, и от его зама. Звонарев продажный подонок, и ты боялся, что он тебя сдаст, а Вениамин уже совсем пропил мозги и стал неуправляем. И потому опасен для тебя. Ведь это ты подкинул ему идейку насчет сбора компромата на всех, кто неугоден тебе. Этот мужлан от сохи никогда бы не додумался до ваших комитетских штучек. И именно ты устранял всех неугодных, именно ты, а не Ромадин, был организатором всех этих многочисленных заказняков, а остальных держал на крючке, шантажируя своими досье. Ты был "серым кардиналом" при Вениамине, но тешил себя надеждой стать единовластным правителем в "Промэкспоцентре". А фирмы убитых тобой конкурентов ты через подставных людей прибирал к рукам. И не надейся, что это голословное утверждение. Мой отдел безопасности тоже не сидел, сложа руки, материалов на тебя и доказательств твоей деятельности предостаточно. А сотрудники твоего отдела безопасности это банда убийц, связанных круговой порукой. Но и у них есть слабости, в частности, к звонкой монете, так что твои подельщики сдали тебя с потрохами. 
 Виктор смотрел на противника с сомнением, стараясь понять, в самом ли деле верные исполнители продали его, или Николай сейчас высказывает всего лишь собственные предположения. 
 - Не сомневайся, - все, что я сказал, истинная правда, - с усмешкой развеял его надежды соперник. - Все задокументировано, заснято на видеокамеру, да и твои подельщики готовы все подтвердить. А если сейчас ты строишь планы убрать соучастников, то уже опоздал. Они в безопасном месте. За то время, что ты грелся у моря, я тоже зря времени не терял. С такими, как ты, - вашими же методами. 
 - Не верю, что ты сдашь меня властям. 
 - Верно, - согласился Николай. - А мне этого и не нужно. Достаточно, что ты уберешься из поля зрения близких мне людей. В первую очередь, я покажу все документы Светлане. Ты ведь подбирался к ней не только потому, что моя сестра привлекательная женщина. 
 - Неправда, - почему-то именно в этом вопросе Виктор решил посопротивляться. - Светлана мне и в самом деле понравилась с первого взгляда. 
 - Значит, решил совместить приятное с полезным, - отмел его оправдания Николай. - Поначалу ты ещё не знал, как долго она продержится в кресле президента компании, и просто решил за ней приударить. А когда понял, что в лице Юдина у тебя появился сильный соперник, и моя сестра все равно предпочтет его, решил изобразить благородный жест, дескать, как порядочный человек, отойду в сторонку и не буду мешать вашему счастью. Тем самым заработал себе очков и заручился уважением и благодарностью Светланы. И культивировал у неё чувство вины. И даже сам пустил слушок, будто вы до сих пор любовники, чтобы держать её на крючке, зная, что сестра любит Сергея и дорожит им. Ее муж сильный экономист и хороший бизнесмен, но прямой, бесхитростный и честный человек, он мешал реализации твоих планов, и тебе хотелось разрушить их брак, а потом стать утешителем Светланы. 
 - Мне не нужны другие женщины. Я люблю Аллу. 
 - Хоть сейчас-то не ври, - лицо Николая исказила презрительная гримаса. Он рассматривал противника со смешанным чувством брезгливости, отвращения и презрения, но без ненависти. Скорее, с жалостью. 
 Николай и раньше не считал Виктора серьезным противником, а уж теперь, видя его растерянность, которую тот безуспешно пытался скрыть бесстрастным выражением лица, - и подавно. Насквозь фальшивый, Виктор Первенцев всю жизнь прожил во лжи, с такой же насквозь фальшивой и лживой женой, возненавидел тех, кто развалил систему, которой он ревностно служил двадцать четыре года, с одержимостью фанатика, прикрываясь девизом, что служит Отечеству, и, тем не менее, пошел в услужение Вениамину Ромадину и шесть лет терпел этого хамоватого нувориша, внешне изображая лояльность, а в душе презирая и ненавидя его. И вот теперь он судорожно цепляется за свою привычную маску, ещё не сознавая, что проиграл, что вся его деятельность пошла прахом, и больше некому служить. Фирма в его услугах не нуждается, а женщина, ради которой Виктор был готов на все, лишь бы та скрасила его старость, рано или поздно сдернет с него маску и поймет, что под ней скрывается. И что ему остается? Доживать свой век рядом с парализованной женой, якобы стоически переносящей свою физическую неполноценность, хотя всех уже тошнит и от её завуалированных жалоб, и от маски страдалицы? Писать мемуары? Шантажировать накопленным компроматом, продавать его по частям и, в конце концов, стать мишенью для киллера, нанятого жертвой шантажа? И для чего же он прожил жизнь? Чтобы быть ассенизатором человеческих пороков, утилизируя следы чужих грехов? 
 - Я люблю Аллу, - упрямо повтори Виктор. 
 - Могу допустить, что ты испытываешь к ней какие-то чувства, хотя, честно говоря, не очень-то верится, что человек твой профессии способен любить. Но ведь в школе КГБ наверняка учили использовать женщин в своих целях. С Аллой - чувства, а с моей сестрой - дело. 
 - Я не собирался вредить Светлане. 
 - Да ты ведь не считаешь свою деятельность ни вредоносной, ни грязной. Для тебя это просто работа. Раньше служил комитету, теперь служишь неизвестно кому, скорее всего, тому же комитету в видоизмененном виде. Как там называется ваша тайная организация бывших комитетчиков, мечтающих о реванше, - "Белые погоны"? "Чистые руки, холодная голова, горячее сердце"? "Белый орел"? Или ещё как-то? Не скажешь? Ну, и черт с тобой, меня ваши грязные дела не интересуют. Но лишь до той поры, пока это не касается близких мне людей. А их я в обиду не дам, знай это, комитетчик. 
 - Эти люди мне тоже не безразличны, - упорно гнул свое Виктор, не желая сдаваться, хотя не мог не сознавать, что уже почти проиграл, и Николай не позволит ему и дальше быть "серым кардиналом". 
 - Ты даже сейчас продолжаешь играть свою привычную роль, презрительно бросил Николай. - Не обольщайся, я на это не куплюсь. О твоих планах мне прекрасно известно. Ты надеялся, что со временем станешь управлять Светланой, а через неё - "Промэкспоцентром", оставаясь в тени и считаясь всего лишь руководителем отдела безопасности. Всех сотрудников и акционеров компании ты дергал за ниточки, как марионеток. А все присвоенные средства "Промэкспоцентра" и других фирм шли в ваш общий комитетский котел, ради осуществления ваших наполеоновских планов вернуть комитету былое могущество. 
 - Я служу своей стране и своему народу, - выпрямился в кресле Виктор, и в его тоне проскользнули горделивые интонации. 
 - Да брось ты изображать фататика-идеалиста! - пренебрежительно отмахнулся Николай. - Оставь свой псевдогражданский пафос для ваших комитетских сходок. Или для самоуспокоения и самооправдания грязных делишек. Таких высокопарных слов от твоих коллег я наслышался немало. Все вы осеняете себя благородной идеей служения Отчизне, придумав себе светлые идеалы, хотя на самом деле вам нужна лишь власть, уже не тайная, а явная. А на народ вам по большому счету наплевать. Вы готовы уморить голодом, истребить миллионы людей, лишь бы достичь своей цели. Раньше твоих коллег хотя бы можно было уважать за бессребренничество. А за что их уважать теперь? Пристроились в коммерческие структуры и гребут деньги, не забывая и о собственных шкурных интересах. Ведь и ты себя не обделял, неуважаемый мной экс-полковник Первенцев. Или до сих пор действующий? А может быть, тебя уже повысили в звании? 
 Николай подвесил паузу, глядя на соперника с усмешкой. Ему было совершенно наплевать на звание Виктора, да, по большому счету, и на него самого, однако его деятельность была напрямую связана с благополучием его сестры и любимой женщины. Как соперника он не принимал его всерьез - Алла умна и со временем сама бы разобралась, кто есть кто. Да и чем мог бы надолго привлечь, а главное, удержать её этот лживый комитетчик? Из него уже песок сыплется, а туда же - возомнил, что сможет стать парой тигрице Алле. Да шакал он по сравнению с ней, а тигрица не может быть парой шакалу. И даже для того, чтобы заполучить её, Виктор Первенцев использует свои шакальи методы. 
 Но Аллу не проведешь, даже если сейчас она временно увлеклась, а вот Светлана наивна и доверчива и по простоте своей считает Виктора чуть ли не другом. Ничего себе друг! Надел маску доброжелательности, а сам давно запустил лапу в фонды её фирмы, да к тому же, накропал компромат на начальницу, надеясь управлять ею если уж не под прикрытием дружеского отношения, то с помощью шантажа. 
 - Ты зарвался, утратив бдительность при дебиле Вениамине, - продолжал Николай. - Мой покойный зять не просыхал ни единого дня, - кстати, ты и к этому приложил руку, спаивая его и внушая, что теперь он богат и имеет право пожить в свое удовольствие, тусоваться в клубах, казино, на заграничных курортах, и уверил, что "Промэкспоцентр" под твоим бдительным оком будет работать без сбоев. Именно ты советовал ему почаще ездить в загранкомандировки, хотя в этом не было никакой необходимости, а в переговорах Вениамин демонстрировал свою некомпетентность. Зато у тебя была возможность обделывать свои делишки в его отсутствие. Именно ты подсовывал ему девиц, которые докладывали тебе о каждом его шаге. Именно ты рекомендовал, кого принять на работу, а кого уволить, и нашпиговал "Промэкспоцентр" нужными тебе людьми, которые стучали тебе на всех и делали все, что ты приказывал. А Вениамин был твоим подставным лицом. Ни в бухгалтерии, ни в экономике, ни в бизнесе мой покойный зять ни черта не смыслил и слепо выполнял твою волю, уверенный, что является полновластным хозяином компании, а ты бдительно охраняешь его от многочисленных врагов. Этому пропившемуся профану и в голову не пришло, что на твой оклад не обзаведешься недвижимостью здесь и заграницей и солидными счетами в иностранных банках. На старость себе припрятал? Надеялся уехать с Аллой и греть свои старые кости под лучами южного солнца? 
 Николай сделал паузу, насмешливо наблюдая за противником. Возможно, тот был удивлен его осведомленностью, но виду не показывал. Или наделся, что соперник не пустит в ход имеющиеся у него материалы? 
 - Алла, сама того не зная, пробила брешь в созданной тобой стройной системе, выявив и устранив важных фигурантов - Максима Розенберга и главбуха Каратаева. Но и без них у тебя предостаточно исполнителей, чьими руками ты загребал жар из огня, а они тебя боялись и потому слушались. Но не надейся, что твоя деятельность по-прежнему останется тайной. Алла очень умна и до всего докопается. Первое, о чем она задумается, - откуда у тебя средства. А там и со всем остальным разберется. Хоть ты и высокого мнения об её уме, но явно недооцениваешь. А скрыть концы в воду тебе уже не удастся. Поздно. Ты сильно наследил. Потерял ты квалификацию, комитетчик. Зажрался и оброс жирком. 
 - От Аллы я все равно не откажусь. 
 - Зато она от тебя откажется. 
 - Ты покажешь ей компромат на меня? 
 - Еще раз повторю - не меряй других по себе. Компроматом я всего лишь обезопасил себя, но уверен, что нейтрализую тебя и без него. Аллино уважение мне дорого. 
 - Ей не удастся что-то узнать, Алла не профессионал. В твоем отделе безопасности работают профессионалы, им это по силам, а ей нет. На одной интуиции далеко не уедешь, нужна фактура. 
 - Да Алла им всем сто очков форы даст! - рассмеялся Николай. - Ей не нужны документы, фотографии, видеокассеты и записи прослушек, она все сообразит и так, документальное подтверждение ей вовсе ни к чему. Для того, чтобы наказать мерзавца, ей не потребуется ни прокурор, ни суд. Но я не хочу, чтобы моя любимая женщина рисковала из-за такого подлеца, как ты, поэтому намерен устранить тебя до того, как она обо всем догадается. Единственное, чем ты можешь утешиться, - если это тебя утешит, - что женщина, к которой ты якобы не безразличен, будет оплакивать тебя, и ты останешься в её памяти светлой личностью, а не мерзавцем, каковым на самом деле являешься. 
 - Ты пришел меня убить? 
 - Да зачем мне об тебя пачкаться? Сам застрелишься, если в тебе осталась хоть капля самоуважения. А если струсишь и не пожелаешь пустить себе пулю в висок, то я обнародую эти материалы. Они станут достоянием всего делового мира, и больше ни один порядочный человек не подаст тебе руки. Алла, само собой, тебе не достанется. Она и плюнуть в твою сторону не пожелает. Но не надейся уйти на дно. Я тебя все равно достану, если кто-то, узнав о твоей деятельности, меня не опередит. Но я надеюсь успеть раньше. И, между прочим, останусь на свободе, поскольку мотив разделаться с тобой есть у десятков людей. 
 Заметив, что противник напрягся, Николай рассмеялся. 
 - Зря надеешься, что успеешь к сейфу за своим оружием. Мой ствол вот, - он достал пистолет и взвел курок. - Я не дам тебе даже дернуться и ничуть не боюсь, что мне придется оказаться за решеткой. Меры я принял. В данный момент я играю в преферанс в обществе троих своих близких друзей в загородном доме в трех часах езды отсюда, и они подтвердят, что я играл с ними с шести вечера и до утра. А как я сюда вошел, никто не видел. Уйду я пешком. А возле твоих ворот стоит машина моего друга. Он сидит там уже полчаса и просидит ещё столько, сколько понадобится, чтобы навести следствие на ложный след. С соседями мой друг уже познакомился, и те подтвердят, что в твой дом он не заходил, а приехал к твоему соседу Филиппу Перевалову, с которым и в самом деле знаком, но тот ещё не вернулся с работы, дом заперт, вот он и решил подождать его в машине. А услышав выстрел, мой друг отвлечет возможных свидетелей, чтобы дать мне возможность уйти незамеченным, и подбросит к твоему остывшему телу пистолет той же марки, что и мой, из него мой друг полчаса назад произвел выстрел, и экспертиза потом обнаружит, что из оружия недавно стреляли, а на рукоятке и спусковом крючке найдут отпечатки пальцев совершенно постороннего человека. В твоем сейфе десятки папок с компроматом, и органы решат, что свое досье убийца унес. Поскольку папку со своим досье я забирать не собираюсь, то на меня никто и не подумает. А на твой компромат мне наплевать, там нет ничего, за что меня можно привлечь. Так что ты проиграл, подонок, и другого выхода у тебя нет. Все равно жить тебе осталось считанные дни. Единственное, что ты сейчас можешь сделать, - уйти из жизни достойно. 
 Николай блефовал - алиби он не обзавелся, - но Виктор ему поверил. Он не знал, что "Олдсмобиль" соперника стоит за воротами, что Николая никто не страхует, и не мог быть уверен, что тот прошел в дом никем не замеченным и не сможет так же незаметно уйти. А сосед Филипп Перевалов и в самом деле лицо реальное - Николай и Виктор не раз играли с ним в преферанс. Правда, неизвестно, дома ли Перевалов, да ведь и Виктор этого не знает. 
 Вернув курок в исходное положение, Николай сунул его в карман пальто, взял со стола лежавшую там аудиокассету, ещё не зная, что на ней записано, но предполагая, что нечто важное, связанное с недавними событиями, потом обошел стол, открыл дверцу тумбы и, обнаружив там магнитофон, удовлетворенно усмехнулся, убедившись, что не ошибся, - как всегда, Виктор в своем репертуаре, записывает их разговор, - нажал на "stop/eject", забрал кассету и вышел. 
 Сев в машину, Николай удостоверился, что из окон кабинета Виктора "Олдсмобиля" не видно, и закурил, решившись дождаться выстрела и лишь потом уехать. 
 Из соседнего дома вышла полная дама в норковой шубе и направилась к его машине. 
 - Вас подвезти, мадам? - спросил он, решив на всякий случай обзавестись свидетельницей. - Я жду приятеля, и если вы согласны немного подождать, потом мы доставим вас в Москву. 
 - Нет, нет, - с кокетливыми интонациями проговорила та. - Я просто вышла прогуляться. 
 - Чудесная погода для прогулок, - тянул время Николай, с минуты на минуту ожидая выстрела. 
 - Да, - согласилась стареющая кокетка. - Я забыла дома сигареты, не будете ли вы так любезны... 
 - Пожалуйста, - он вышел из машины и галантно предложил ей сигарету, чиркнул зажигалкой. 
 - Вы без головного убора... Вам не холодно? - проявила заботу дама. 
 - Нет, я привык. 
 - А я забыла дома шарф. Сегодня ветрено... 
 Николай понял намек и предложил: 
 - Может быть, посидим в машине, поболтаем, познакомимся? 
 - С удовольствием! - с готовностью откликнулась та. 
 Взяв её под руку, он провел даму вокруг машины, открыл правую дверцу и хотел помочь ей сесть. И тут раздался грозный мужской голос: 
 - Вероника! Немедленно вернись домой! 
 В воротах дома, откуда недавно вышла дама, стоял немолодой тучный мужчина в наброшенной на плечи не застегнутой дубленке и без шапки. Видимо, ревнивый муж знал слабость супруги к мужскому полу и вышел, увидев в окно, что жена кокетничала с незнакомцем и теперь собирается куда-то с ним уехать. 
 - Всего доброго, - смутилась та и засеменила к своему дому. 
 "Черт, что же Виктор тянет время!" - разозлился Николай, когда соседка скрылась за воротами. 
 Как назло, переулок был пуст. Где-то в одном из дворов слышался приглушенный звук работающего автомобильного двигателя, и Николай подумал, что из-за этого шума владелец автомобиля не услышит выстрела или сочтет его автомобильным выхлопом. Но неплохо уже то, что его видели двое свидетелей. Возможно, ревнивый супруг Вероники или она сама сейчас наблюдают за ним из окна. Эти-то соседи непременно услышат звук выстрела - их участок соседствует с участком Виктора. 
 Посмотрев на часы, Николай убедился, что прошло уже двадцать пять минут с тех пор, как он вышел из его дома. Еще раз оглядевшись, он снова сел в машину, негромко включил радио, откинул сиденье и закурил новую сигарету. 
 "Что он там делает? Может быть, пишет завещание? Или надумал напоследок уничтожить досье?" 
 Он решил непременно дождаться выстрела. Хотелось бы, чтобы это произошло, когда рядом окажется свидетель, но даже если и нет, Николай не собирался уезжать. Эти двое соседей наверняка его запомнили, по крайней мере, хорошо запомнила Вероника, так что уехать сейчас более рискованно, чем остаться. Кто-то из других соседей, выбежав из дома на звук выстрела, увидит его, Николая, сидящим и курящим в машине, и никто не подумает, что он выстрелил, а потом за несколько секунд очутился в автомобиле и при этом успел выкурить полсигареты. Да и Вероника с супругом засвидетельствуют, что он постоянно был в машине. 
 "Может быть, Виктор трусит... Или решил сбежать? Собирает вещи и деньги?" 
 Николай решил зайти в дом, чтобы ещё раз надавить на Виктора, в крайнем случае, пригрозить оружием и заставить застрелиться, и уже снял пистолет с предохранителя, и тут из дома напротив вышел мужчина и зашагал в противоположную сторону. И в этот момент раздался выстрел. Сосед на секунду замер, потом оглянулся. 
 - Кажется, стреляли? - неуверенно произнес он. 
 - Мне тоже так показалось, - ответил Николай. - Но я не разобрал, из какого дома послышался выстрел. У меня в машине включено радио, и я немного задремал. 
 - Стреляли там, - мужчина показал рукой на дом Виктора и предложил. Пойдемте вместе, посмотрим, что там случилось. 
 - Сожалею, но через полчаса мне нужно быть на очень важной встрече в Москве. Я тут ждал приятеля, но, видно, уже не дождусь и вынужден уехать. И так уже опаздываю на переговоры. 
 Сосед вошел в ворота дома Виктора, а Николай завел машину и уехал. 
 - Значит, все же он сам. А я думала, что Марина, - сказала Алла. 
 - Она же парализована! 
 Любовница не стала посвящать его в детали. Зачем - раз та невиновна! Пусть живет, как считает нужным. Еще неизвестно, кто из них хлеще, - Марина или её покойный супруг. 
 - Коля, а почему ты со мной согласился, когда я обвинила тебя в убийстве Вениамина? 
 - Хотел посмотреть, как ты на это отреагируешь. Слышал, что друзья называют тебя "верной боевой подругой" и решил сам убедиться, насколько ты боевая. 
 - Убедился? 
 - И даже более того. Наконец-то нашел женщину, способную и любить, и быть настоящим другом. И даже играть в "гусарскую рулетку". 
 - Женщины могут все. 
 - В этом я уже убедился. 
 - "Gens una sumus". Мы - одно племя, - задумчиво проговорила Алла. Ты из того же теста. Весь в меня. 
 - Да, мы с тобой одной крови и прекрасная пара, ты не находишь? 
 - Нахожу, - улыбнулась она. - Мы и в самом деле прекрасная пара. 
 - Что ж, значит, я все сделал правильно. 
 - А почему ты называл Виктора порядочным человеком, тем самым осквернив само слово "порядочный"? 
 - Не хотел говорить о нем плохо и тем самым дать тебе основания думать, что я всего лишь избавился от соперника. Ты бы и сама поняла, кто он на самом деле. 
 - Может быть, но не сразу. Эта мысль пришла не мне, а нашему психиатру Лидии Петровне. Она говорила, что вскоре мне предстоит узнать много неожиданного. 
 - Что ж, ваш психиатр тоже из категории очень умных женщин. Но ты бы и сама во всем разобралась. 
 - Уже была близка к этому. Во всяком случае, уже сомневалась, наказывать ли мне убийцу Виктора или благодарить его, что он избавил мир ещё от одного подонка. 
 - Хоть под конец жизни он совершил единственный достойный поступок, избавив кого-то от обвинения в его убийстве. 
 - Как я понимаю, на одной аудиокассете запись вашего разговора с Виктором. - Алла взяла в руки кассету. - А что на второй? 
 - Послушай сама, если хочешь. 
 - Поставь. 
 Николай вставил кассету в магнитофон и включил воспроизведение. И Алла услышала: 
 "Витюш... Нет слов, одни чувства. Ты, как тот спартанский мальчик, которому лисенок раздирал под одеждой грудь, а тот даже и не шелохнулся..." "Да ну, не преувеличивай. Растяжение связок - это ерунда". "Но как же ты при Игоре с Виталькой ходил, не хромая! Это ж такая боль! Когда я девчонкой училась носить высокие каблуки, сама не раз падала и растягивала связки. Потом ходить вообще невозможно". Затем пауза и снова её голос: "Знаешь... Я только сейчас полностью осознала, как же тебя люблю... Если ты ещё не передумал на мне жениться, то я согласна". 
 Она нажала на "stop", улыбнулась любовнику и сказала: 
 - Ни хрена себе - итальянский сюрприз! 
 1 Пинесите, пожалуйста, два стакана... 
 2 Холодной минеральной воды? Сок? Белого вина? Сухого вина? 
 3 Пожалуйста, принесите нам два коктейля. 
 4 Одну минуту, синьора. 
 5 Спасибо. 
 6 Принесите холодной минеральной воды. 
 7 Принесите два бокала белого вина. 
 8 Я вас не понимаю, сеньора. Я знаю несколько русских слов. 
 9 Нет, нет, сеньора. Я не могу. Простите. 
 10 Извините... Я не говорю по-русски... 
 11 Идите домой. Вы достаточно поработали. На сегодня довольно. Идите, идите!