---------------------------------------------


 Автор неизвестен
 Джонс Первый

 Большая, почти лишенная убранства комната на Форвеллской объединенной станции исследований по электронике напомнила Дику, Сьюзен и Генри гимнастический зал их школы. Они сидели в углу с теннисными ракетками, битой для крикета и мячами, которые дядя, профессор Гарри Стилвел, попросил их захватить с собой.
 — Это крайне необходимая научная аппаратура, — сказал он, — не думайте, что я шучу! А здесь временные пропуска для вас.
 И вот они сидят и смотрят на дядю, занятого разговором с какими-то людьми у стола в другом конце комнаты. Тут же и оператор с кинокамерой и второй человек с магнитофоном.
 — Научная аппаратура… Что он этим хотел сказать? — ломает голову Сьюзен.
 — Подождем — увидим! — безмятежно отвечает Дик. Генри, младший из всех, поправил очки на переносице и взъерошил свои белесые волосы.
 — У меня есть некоторые предположения, Сью…
 — Ох, прямо Шерлок Холмс, — насмешливо перебивает Сьюзен. — Послушаем лучше, что там говорит дядя.
 Профессор повернулся к библиотекарю, ожидавшему с магнитофоном, и спросил:
 — Все готово, мистер Карсон?
 Рыжеволосый человек утвердительно кивнул.
 Тотчас, как по команде, вспыхнули яркие лампы. Включенные аппараты кино и звукозаписи мягко застрекотали. Дядя Гарри подошел к двери своего кабинета, всунул перфорированную карточку в щель фотоэлектрического замка, и дверь отворилась.
 — Прошу войти, Джонс, — сказал профессор.
 Шести футов ростом, пропорциональный и стройный, Джонс, поблескивая темным металлом, уверенно прошел к середине комнаты. Это был робот.
 — Профессор, каким чудом вам удалось добиться таких небольших габаритов? вырвалось у одного из ученых.
 — Если у этой штуки действительно окажется подобие мозга, я готов снять свою шляпу, — недоверчивым тоном протянул второй, с американским акцентом.
 — Расскажите им о себе, Джонс, — сказал профессор.
 Отчетливым голосом робот начал;
 — Я, Джонс Первый, повинуюсь закону, по которому нельзя причинять вред человеку и позволять, чтобы причиняли вред человеку.
 Ребята были в восхищении.
 — Я не являюсь машиной, управляемой с помощью вакуумных электронных ламп, — продолжал робот, — что делало моих предшественников такими громоздкими. Во мне нет вакуумных ламп… Вместо этого я снабжен позитронным «мозгом» из губчатой платины, который может запоминать данные и управлять моими действиями. Мой «мозг» размещен в грудной клетке. Мои широко вырезанные светящиеся глаза…
 — Не надо подробностей, — прервал профессор, — сейчас мы продемонстрируем вашу координацию и подвижность.
 — О господи, он направляется к нам, — шепнул Дик.
 Кинокамера поворачивалась в сторону ребят по мере того, как профессор и робот приближались к ним. Ребятам было страшновато, но они не показывали этого.
 Робот остановился футах в шести от них, совсем не такой уж страшный, когда немного освоишься.
 — Ваша научная аппаратура наготове? — отрывисто спросил профессор. Хорошо. Джонс, вот Сьюзен Холкомб, Дик и Генри Холкомб. Они сыграют с вами в одну-две игры.
 Профессор снова обратился к ребятам.
 — Мои коллеги считают, что беспристрастное испытание могут провести только те, кто совсем не знаком с автоматикой. Вот почему я и пригласил вас. Генри, для начала — простая переброска мячом. Пожалуйста, проинструктируйте Джонса.
 Генри, подбрасывая мяч на ладони, старался говорить непринужденно, словно инструктирование роботов было для него обычным, повседневным занятием.
 — Я брошу мяч, а вы поймайте его и бросьте снова мне.
 — Да, — сказал Джонс.
 — Слушайтесь его, пока я не отменю этого распоряжения, — сказал профессор.
 Джонс четко принимал и возвращал мячи, мгновенно и легко ориентируясь в их полете. Но когда Генри подал высоко и сильно, робот не попытался принять подачу. Профессор Стилвел поднял откатившийся мяч и бросил обратно.
 — Почему вы пропустили в этот раз? — спросил он.
 Джонс поймал мяч и ответил:
 — Я потерял бы равновесие, сэр. Вы помните, что мои устройства для контроля равновесия еще не вполне отрегулированы.
 Разговорные способности робота произвели впечатление. Ученые зааплодировали. Профессор Стилвел улыбнулся.
 Настала очередь Дика и Сьюзен. Они продемонстрировали, как действовать ракеткой, и Джонс доказал, что в некоторых отношениях его способность к координации превышает человеческие стандарты.
 Наконец устроили примерную игру в крикет, и тут обнаружилось, что совершенно невозможно провести мяч мимо Джонса.
 Когда все было кончено, ученые столпились вокруг профессора, обсуждая результаты испытаний и задавая вопросы о роботе, который теперь стоял неподвижно, с выключенным током.
 Библиотекарь и кинооператор приблизились к собеседникам.
 — Это все, сэр? — спросил Карсон.
 — Да, благодарю вас, — ответил профессор, — мы просмотрим запись завтра.
 Библиотекарь вышел, унося магнитофон.
 — На этот раз мы закончили, джентльмены. Сейчас я включу его снова, и он останется на ночь в моем кабинете охранять запертые в сейфе чертежи и описание своего собственного устройства.
 Стилвел нажал кнопку. Маленькая лампочка на груди у робота засветилась.
 — Выйдите, Джонс! — внезапно сказал профессор повелительным тоном.
 Машина дрогнула, словно собираясь начать движение, но потом замерла в ожидании законного приказа.
 Ученые распрощались, а ребята задержались посмотреть, как будет робот уходить в кабинет.
 — До свидания, Джонс, — хором крикнули они ему вслед, и Джонс ответил:
 — Всегда к вашим услугам…
 Дверь закрылась за ним, и фотоэлектрический замок вступил в действие.
 По пути домой, в вагоне. Генри был молчалив. Потом озорная улыбка вдруг осветила его лицо.
 — Ну и задали бы мы всем жару, если бы в школьную команду поставить на защите парочку таких, как Джонс…


* * *

 В доме профессора Стилвела было два телефона. Один обыкновенный, а другой в звуконепроницаемой кабине.
 …Генри внезапно проснулся и сел в кровати. Он услышал спускающиеся по лестнице шаги и глухой стук захлопнувшейся кабины. Часы показывали половину одиннадцатого.
 Генри разбудил Дика.
 — Дядя у секретного телефона. Что-то стряслось на станции!
 Приоткрыв дверь, Генри высунул голову. Из дверей напротив выглядывала тетя Флоренс. Вскоре на лестнице показался профессор.
 — Дядя Гарри, что случилось? — торопливо спросил Генри. — Наша помощь не нужна?
 Профессор вздохнул.
 — Чем вы тут поможете… Но, впрочем, раз вы там были днем, вас, вероятно, потребуют. Одевайтесь! Даю вам две минуты. Флоренс, дорогая, подними Сьюзен тоже.
 Пятью минутами позднее они уже мчались в Форвелл.
 — Чертежи и спецификации робота исчезли, — объяснял профессор, в то время как деревья и живые изгороди мелькали мимо в темноте. — Не могу себе представить, как удалось похитителям миновать Джонса. Я проверял эти контакты бесчисленное множество раз.


* * *

 Ворота открыл человек в синей форме, с пистолетом у пояса. Автомобиль затормозил перед входом в главный экспериментальный корпус, и все четверо поспешили в комнату, где накануне проводились испытания. Здесь ожидали инспектор полиции, несколько полисменов и часть технического персонала станции.
 Инспектор поздоровался с профессором и посторонился, чтобы пропустить его в кабинет. Там стоял Джонс, неподвижный, немой, бесполезный.
 — Как это произошло?
 Профессору объяснили. Все обнаружилось случайно. Один из сторожей внутренней охраны, не посвященный в тайну, увидел через окно неподвижного робота и, приняв его за злоумышленника, сообщил постовому у ворот. На место происшествия тотчас прибыла полиция. Сейф оказался открытым, все содержимое исчезло.
 — Прошу прощения, сэр, — обратился к профессору инспектор, — робот испорчен, или его привели в бездействие?
 — Сейчас увидим, — сказал Стилвел.
 Подойдя к роботу, он включил его. Тишина. Затем засветилась лампочка, и голос. Джонса сказал:
 — Добрый вечер, сэр.
 — Джонс, каким образом вы оказались выключенным? — спросил профессор.
 — Я выключил себя сам по вашему приказанию.
 — Джонс, — настаивал профессор, — это ведь невозможно! Меня здесь не было!
 — Ваш голос раздался из микрофона.
 Робот указал на маленький репродуктор внутренней радиосвязи.
 — Да что же это такое? — задыхалась от гнева Сьюзен. Ребята с тревогой отметили, что инспектор пристально и сурово смотрит на дядю.
 — Можете вы это опровергнуть, сэр?
 — Разумеется. Свидетели — эти дети, моя жена, контрольный лист в проходной.
 — У меня есть копия. Да, вы в нем значитесь вместе с детьми. Потом Карсон. Он ушел после вас, в пять сорок. Но дело в том, что нам ведь неизвестно, когда именно случилось похищение!
 Тут Генри выступил вперед.
 — Дядя Гарри, а Джонс не может точно воспроизвести голос, который отдал ему команду?
 — Клянусь Юпитером, это мысль! Конечно, может! У него есть звукозаписывающее устройство в «памяти», так же как и воспроизводящее.
 Инспектор кивнул. Профессор приказал Джонсу повторить в точности команду, прозвучавшую из репродуктора.
 В роботе раздалось слабое жужжание, затем все услышали голос. Голос звучал как-то странно, прерывисто, но это, вне всяких сомнений, был голос профессора Гарри Стилвела.
 — Джонс, Джонс, внимание! — приказывал голос. — Откройте сейф комбинацией, которая у вас в памяти, потом откройте дверь кабинета, отойдите подальше, к окну, и выключите себя…
 В напряжении, наступившем после этого, никто не заметил, как Генри выскользнул из комнаты.
 Инспектор стал очень серьезен. «Можно ли считать свидетельское показание робота доказательством вины?» — думал он.
 — Вы признаете, что это ваш голос, сэр?
 — Да. — Профессор выглядел бесконечно усталым и встревоженным. — Не понимаю, как это получилось. Но, говорю вам, я могу доказать, что меня здесь не было.
 Он повернулся к роботу, пытаясь установить истину другим путем:
 — Джонс, эта команда прозвучала засветло или после того, как стемнело?
 — После того, как стемнело, сэр.
 — Ох, да что же это? — с досадой шептала Сьюзен. — Почему Джонс не скажет больше?
 — Роботу все равно. Он ведь не думает, Сью, — урезонивал сестру Дик.
 — Но они-то знают, что это не мог быть дядя… — Сьюзен умолкла, прислушиваясь к бесстрастным словам инспектора.
 — Профессор Стилвел, я вынужден попросить вас следовать за мной для продолжения допроса.
 — Нет, нет… — в волнении начала Сьюзен. Но она не успела договорить. Удивительное обстоятельство нарушило весь ход событий. Внутренний репродуктор внезапно ожил. Из него вырвались отчаянные крики и злобные проклятия.


* * *

 Генри иногда бывал просто невыносим со своим упрямством и въедливостью, но на этот раз ему удалось заметить две вещи, ускользнувшие от внимания остальных. Решив, что здесь есть нечто, заслуживающее расследования, он улизнул из комнаты, осторожно пересек двор, держась в тени, потом прокрался вдоль кустов, окружавших здание, которое было его целью.
 Дверь, если догадка верна, должна быть отперта. Если нет — ну что же, значит, он свалял дурака!
 Небольшое открытое пространство он пробежал бегом и толкнул дверь. Она была не заперта! С отчаянно бьющимся сердцем Генри тихо прошел через вестибюль. Вот он и в библиотеке, где книги, жестяные банки с кинофильмами и магнитофонными записями громоздятся рядами на полках.
 Здесь царила полная темнота, и тем заметнее был слабый свет, идущий из кабинета библиотекаря, по-видимому от настольной лампочки. Генри услышал звяканье ножниц и еще какой-то царапающий звук. Боясь дохнуть, он переступил порог и увидел темный силуэт человека, склонившегося над столом. Но не это интересовало мальчика. Генри искал взглядом аппарат внутренней радиосвязи. Вот и он! Еще один шаг… Генри выпрямился и повернул включение. Человек в испуге обернулся, но Генри уже кричал в микрофон, отчаянно, изо всех своих сил:
 — Библиотека! Дядя! Джонс! На помощь! Библиотека!
 Он успел повернуть электрический выключатель. Лампы вспыхнули, и в ту же минуту удар по голове свалил его с ног. Преодолевая головокружение, мальчик пытался встать. Лампы снова были погашены, и в полутьме человек с искаженным злобой лицом наклонился над ним, бормоча ругательства. Что-то блеснуло у него в руке.
 — Проклятый мальчишка. Но все равно… Ни один человек не сможет поспеть сюда раньше чем через две минуты, а за это время…
 Карсон был прав. Никто из людей не поспел бы. Но он не все принял в расчет. Свет вспыхнул снова в то самое мгновение, как дуло револьвера повернулось к Генри. Джонс, черный, блестящий, грозный, стоял в дверях. Он ринулся к окаменевшему от ужаса Карсону, схватил его за плечи, насильно усадил в кресло, встал над ним словно часовой и раздельно сказал:
 — Робот не причиняет вреда человеку и не позволяет причинять вред человеку.


* * *

 — Он все равно не мог бы уйти, потому что патрули уже обнаружили лазейку в стене. Очень хитро было задумано… А теперь выкладывай, — обратился инспектор к Генри.
 — Я заметил, что микрофон включен, и мне пришло в голову, не подслушивает ли нас кто-нибудь… Потом, когда Джонс повторил команду, меня поразило, что она звучала прерывисто, будто составная. Имея подозрения на определенного человека, я подумал, что ему не так-то просто было сразу скрыться, и он будет осуществлять бегство в несколько приемов, используя промежутки между обходами патрулей. И еще я предположил, что он попытается уничтожить улики; например, команду, смонтированную из отдельных слов, взятых из старых пленок с записями, где есть фразы, сказанные дядей Гарри. И еще — что, наверно, он будет делать это в месте, для себя привычном и знакомом.
 Сьюзен потрепала брата за вихры.
 — Молодчина!
 — Я тебе очень благодарен. Генри, — сказал профессор Стилвел.
 Дик улыбнулся и взглянул в сторону робота.
 — И Джонсу, дядя?
 — Да, — сказал Генри, — вы, дядя, построили просто великолепного парня! Но смотрите, считается, что роботы не думают. А по-моему, у этого есть свои идеи.
 Профессор серьезно покачал головой.
 — Будь спокоен, Генри! Это только машина. Никто не может думать так, как человек!