---------------------------------------------


 Хайнлайн Роберт
 Ее собственная ванная

 Роберт ХАЙНЛАЙН 
 ЕЕ СОБСТВЕННАЯ ВАННАЯ 
 Вы когда-нибудь опускали ногу на верхнюю ступеньку лестницы, которой там не оказывалось? 
 Вот что я ощутил, когда увидел моего достопочтенного соперника на должность городского советника от третьего избирательного округа. 
 Том Гриффит позвонил мне после регистрации кандидатов и назвал моих противников. 
 - Альфред Мак-Най, - сказал он, - и Фрэнсис Кс. Нельсон. 
 - Мак-Ная можно сбросить со счетов, - заметил я, прикидывая. - Он выставил свою кандидатуру только для рекламы. Так что бороться будем мы трое: я, этот Нельсон и нынешний советник судья Джоргенс. Может, все решится на предварительных выборах. 
 Наш чудный город пользуется системой, которую в насмешку окрестили "беспристрастной" - кандидат может пройти еще на первичных выборах, получив чистое большинство. 
 - Джоргенс своей кандидатуры не выставил, Джек. Старый вор не добивается переизбрания. 
 Я обдумал эту новость. 
 - Значит, Том, собранный на него материал можно просто выбросить. По-твоему, босс Тулли и его ребята отказываются от нашего округа? 
 - Отказаться от третьего округа в этом году машина Тулли никак не может. Следовательно, Нельсон - их кандидат. 
 - Пожалуй... Не Мак-Най же! И что ты о нем знаешь? 
 - Ничего. 
 - Вот и я ничего. Ладно, сегодня вечером успеем на него наглядеться. 
 "Гражданская лига" устраивала вечером "встречу с кандидатами". Я поехал на стоянку прицепов, где обосновался, принял душ, побрился, надел жмущие ботинки и вернулся в город. Времени на размышления у меня было предостаточно. 
 Не так уж редко политическая машина заменяет (на время!) своего человека, чья репутация начинает попахивать слишком уж сильно, незапятнанным гражданином пока без сомнительного прошлого. Я мысленно уже видел этого Нельсона - молодой, с мужественным лицом, возможно, адвокат и, несомненно, ветеран. Такой политически наивный, что выставит свою кандидатуру и не поморщится, или же такой честолюбивый, что закроет глаза на необходимость идти на поведу у машины. И так и эдак, он машину устроит. 
 Я чуть не опоздал, меня представили с ходу, и я занял место на эстраде. Нельсона я нигде не углядел, зато увидел, что Клифф Мейерс беседует с какой-то девицей. Мейерс - мальчик на посылках у босса Тулли, и, следовательно, Нельсона следовало искать где-то поблизости. 
 Мак-Най откликнулся на зов народа двумя-тремя сотнями слов, затертых до блеска, а затем был представлен Нельсон, "ветеран этой войны и кандидат на ту же должность". 
 Девица, оторвалась от Мейерса и поднялась на трибуну. 
 Раздались хлопки, а на галерее кто-то одобрительно свистнул. Она, вместо того чтобы смутиться, поглядела туда с улыбкой и сказала: 
 - Благодарю вас! 
 Тут все снова захлопали, засвистели, затопали ногами. Я не блещу сообразительностью - так и не научился "махать ручкой", а "ладушки" и вовсе не освоил. Вот я и ждал, что она извинится за отсутствие Нельсона, назвавшись его женой, сестрой или там свояченицей... Так что она кончала четвертую фразу, когда я наконец сообразил, что она сама и есть Нельсон! Фрэнсис Кс. Нельсон! Вернее, Франсес Кс. Нельсон. За что мне это? Ну за что?! 
 Даже в лучшем случае соперничать на выборах с женщиной - мука смертная. Ты не смеешь себе позволить даже самых безобидных выпадов, а ей разрешается пускать в ход все - от хлыста из змеиной кожи до отравы, подлитой тебе в кофе. 
 А прибавьте изящную красоту, несомненный ум, умение держаться на трибуне. А в довершение еще и ветеран! Где уж мне... Я попытался перехватить взгляд Тома Гриффита, но он смотрел только на нее и прямо-таки упивался. 
 Нельсон, извините, мисс Нельсон, ставила на жилищную проблему. 
 - Пока он воевал, вы обещали ему потом все самое лучшее. А что он получил? Лачужку в трущобах, диван в гостиной зятя, гараж без удобств! Если меня выберут, я начну с того... 
 Против такого не пикнешь. Хорошие дороги, хорошая погода, американский семейный очаг и жилищная программа для ветеранов - у кого могут найтись возражения? 
 Когда встреча закончилась, я поймал Тома, вместе мы разыскали руководство ассоциации третьего округа и отправились домой к одному из активистов. 
 - Вот что, дорогие мои, - начал я, - когда я согласился выставить свою кандидатуру, мы ставили себе целью ущемить машину, подставив Ножку Джоргенсу. Но теперь положение изменилось, и мне еще не поздно забрать залог. Что скажете? 
 Миссис Холмс (миссис Бигсби Холмс), отличнейшая женщина, все зубы съевшая на избирательных кампаниях, уставилась на меня с изумлением. 
 - Джек, какая муха тебя укусила? Избавиться от Джоргенса еще полдела. Нам нужен советник, на которого можно положиться. И для нашего округа самый подходящий кандидат - ты. 
 Я замотал головой. 
 - Мне хотелось быть не кандидатом, а организатором! Нам нужен ветеран... 
 - Так ты же во время войны показал себя не хуже других, - перебил Дик Блейр. 
 - Может быть. Но политически это не стоит ничего. Нам нужен ветеран. 
 (Я тасовал документы в юридическом отделе Манхэттенского проекта - в гражданской форме - и настаивал на кандидатуре Дика Блейра, десантника, медаль "Пурпурное Сердце". Но Дик дал себе самоотвод, а кто посмеет настаивать, чтобы ветеран и фронтовик приносил еще жертвы во имя своего народа?) Джоргенс тоже не ветеран, вот я и подчинился воле большинства. Ну а теперь... Черт подери, по-вашему, я могу ее обойти? Она донельзя сексапильна политически! 
 - И не только! - выкрикнул Том. 
 Но тут заговорил доктор Поттер, и мы прикусили языки. В нашей команде ему принадлежит роль старого мудреца. 
 - Ты неверно ставишь вопрос, Джек. Ветеран ты или не ветеран - значения не имеет. 
 - Я не верю в пользу от безнадежной борьбы, доктор. 
 - А я верю. Если мисс Нельсон ставленница Тулли, мы обязаны выступить против нее. 
 - Так за ней машина? Это точно? - спросила миссис Холмс. 
 - Конечно, - отозвался Том. - Разве вы не видели, как Клифф Мейерс волок ее на буксире? Марионетка со светло-каштановыми волосами. 
 Я потребовал голосования. Они дружно проголосовали против моего предложения. 
 - Ну, ладно, - сдался я. - Если вы стерпите, то и я как-нибудь уж стерплю. Но хлопот добавится. Мы думали, у нас хватит грязи против Джоргенса, а теперь надо снова копать и копать. 
 - Не волнуйся, Джек, - успокоила меня миссис Холмс. - Мы копнем, и копнем поглубже. Работу в избирательных участках я беру на себя. 
 - А мне казалось, ваша дочь в Денвере вот-вот родит. 
 - Так и есть. Но я доведу дело до конца. 
 Вскоре я ушел, но на душе у меня было много легче - и не из-за того, что я вдруг поверил в свою победу, а просто потому, что на свете есть доктор Поттер, миссис Холмс и им подобные. Дух сотрудничества во время предвыборной кампании - чудесная штука. Я вновь его ощутил, и ко мне вернулась довоенная энергия. 
 До войны наша общественность была в отличной форме. Мы приструнили местную избирательную машину, подтянули чиновников, отправили, в тюрьму лейтенанта полиции и добились, чтобы строительные контракты заключались строго на конкурсной основе. Причем добились всего этого не с помощью воскресных молитв, а благодаря усилиям частных граждан, добровольно обходивших улицы, нажимая на дверные замки. 
 Потом началась война и все переменилось. Те, кто добросовестно круглый год отдавал свои силы местной политике, разумеется, к войне отнеслись со всей серьезностью. И с Перл-Харбора до Хиросимы на политику они не могли выкроить и минуты. Просто поразительно, как никто во время войны не слямзил ратушу. Разве что она наглухо привинчена к фундаменту. 
 По дороге я остановился у автомобильной закусочной, чтобы съесть гамбургер и поразмыслить. Ко мне почти вплотную притиснулась еще машина. Я покосился на нее и заморгал. 
 - Чтоб мне! Мисс Нельсон! Кто вас отпустил гулять одну? 
 Она обернулась, готовая отбрить меня, но тут же включила предвыборную приветливость. 
 - Вы меня напугали! Вы же мистер Росс, правда? 
 - И ваш будущий городской советник, - согласился я. - Вы тоже меня напугали. Ну, как вам жнется на политической ниве? И где Клифф Мейерс? Спустили его в канализацию? 
 Она хихикнула. 
 - Бедный мистер Мейерс! Я пожелала ему доброй ночи у моей двери, а потом поехала сюда. Жутко есть хочется. 
 - Так за победу на выборах не борются. Почему вы не пригласили его зайти и не изжарили яичницу? 
 - Ну, мне не хотелось... Вернее, мне хотелось подумать наедине с собой. Вы на меня не наябедничаете? - Она бросила на меня взгляд, означавший - только не вы, такой сильный, благородный мужчина! 
 - Я ведь враг, не забывайте! Но я вас не выдам. Мне тоже удалиться? 
 - Не обязательно. Раз уж вы станете моим городским советником, мне следует познакомиться с вами получше. Но почему вы так уверены, что победите меня, мистер Росс? 
 - Джек Росс - ваш друг и мой. Не разрешите ли угостить вас сигарой? И я вовсе не уверен, что обойду вас. Где мне против ваших природных преимуществ и шайки Тулли у вас за спиной. 
 Она прищурилась Предвыборная улыбка исчезла. 
 - О чем вы? - спросила она медленно. - Я независимый кандидат. 
 Мне предлагалось поджать хвост, но я воздержался. 
 - И вы думаете, я поверю? Клифф Мейерс торчит у вас за плечом и... 
 Договорить мне помешал официант. Мы заказали, каждый свое, и я хотел продолжать, но она перебила: 
 - Я правда хочу побыть одна! 
 И, поставив меня на место, начала поднимать стекло. 
 Я положил ладонь на верхний край стекла. 
 - Минуточку! Это политика, и о вас судят по друзьям, которыми вы себя окружаете. А на первую встречу избирателями вы являетесь под крылышком Клиффа Мейерса. 
 - Но что тут такого? Мистер Мейерс настоящий джентльмен. 
 - И трогательно заботится о старушке матери. Он - человек без видимых средств к существованию на посылках у босса Тулли. Я, как и все в зале, решил, что босс поручил ему опекать желторотого кандидата. 
 - Неправда! 
 - Неужели? Вас поймали с поличным. А ваша версия? 
 Она прикусила губу. 
 - Я не обязана ничего вам объяснять. 
 - Безусловно. Но обстоятельства говорят сами за себя. 
 Она промолчала, и мы принялись за еду, игнорируя друг друга. Но когда она включила зажигание, я сказал. 
 - До вашего дома я буду ехать за вами. 
 - Благодарю вас, этого не требуется. 
 - После войны наш город стал небезопасен. Вечером молодой женщине не следует быть на улице одной. Даже Клифф Мейерс лучше, чем ничего. 
 - Поэтому я и позволила им... Поступайте как знаете! 
 Мне пришлось проскакивать на красный свет, но я держался за ней, точно пришитый, и не сомневался, что она поспешит войти к себе и хлопнуть дверью погромче. Однако она остановилась на краю тротуара и сказала: 
 - Благодарю вас, мистер Росс, что вы столь любезно проводили меня до дома. 
 - Не стоит благодарности. - Я поднялся с ней на крыльцо-веранду и пожелал ей доброй ночи. 
 - Мистер Росс, мне не так уж важно, что вы обо мне думаете, но босс Тулли ко мне никакого отношения не имеет. Я независимый кандидат. 
 Я промолчал, и она добавила: 
 - Вы мне не верите! - Большие красивые глаза заблестели от слез. 
 - Я ничего не утверждал, но я ищу какого-нибудь объяснения. 
 - Да что тут объяснять! 
 - Очень и очень многое! - Я сел на качели, украшавшие веранду. - Идите-ка сюда и объясните дедушке, почему вы решили выставить свою кандидатуру. 
 - Ну-у... - Она села рядом со мной, и на меня волнующе повеяло ее духами. Началось с того, что я не могла найти квартиру. Нет, не с этого, а гораздо раньше. На юге Тихого океана. Я мирилась с жарой и с насекомыми. Даже идиотизм армейских порядков меня не слишком раздражал. Но мы выстаивали очереди к умывальникам. Доходило до рационирования воды! Вот это меня бесило. Ночью я не могла заснуть от жары и ворочалась на койке, мечтая о ванной - моей личной ванной. Только моей! Глубокая ванна, полная воды до краев, и сколько угодно времени, чтобы нежиться в ней. Шампуни, маникюрные принадлежности и огромные пушистые полотенца! Я грезила, как запрусь в своей ванной. Как поселюсь в ней навеки. А потом я демобилизовалась... 
 - И? 
 Она пожала плечами. 
 - Единственная квартира, которую мне удалось отыскать, оказалась мне не по карману. 
 - Ну а родной дом чем вам не угодил? 
 - Этот? Он принадлежит моей тетке. В ее семье семь человек. Я восьмая, а ванная одна на всех. Если я успеваю почистить зубы, это уже счастье. А сплю я на детской кровати вместе с восьмилетней двоюродной сестричкой. 
 - Вот как... Но это не объясняет, почему вы выставили свою кандидатуру. 
 - Именно что объясняет! Как-то дядя Сэм зашел в гости, а я вся кипела из-за жилищной проблемы и расписывала, что я сделала бы с конгрессом, и он сказал, так почему бы мне не заняться политикой? Я ответила: с радостью бы, будь у меня такая возможность. На следующий день он позвонил и спросил, не хочу ли я выставить свою кандидатуру на его место. И я ответила... 
 - Дядя Сэм? Сэм Джоргенс? 
 - Ну да. Вообще-то он мне не дядя, но я его знаю чуть не с пеленок. Я перепугалась, но он сказал, что бояться не надо - он будет помогать мне, советовать... Ну, я и выдвинула свою кандидатуру. Вот и все. Теперь видите? 
 Как не увидеть! Политическое чутье пасхального барашка. Только барашек мне, пожалуй, даст вперед сто очков. 
 - Ладно, - сказал я ей. - Но на одной жилищной проблеме далеко не уедешь. Как насчет привилегий газовой компании, например? И завода для переработки мусора? А налогообложение? Кому, по-вашему, следует поручить строительство аэропорта? Считаете ли вы, что вопрос о зонировании не следует слишком заострять? Как быть с шоссе? 
 - Я займусь жилищной проблемой. Остальное может и подождать. 
 Я насмешливо фыркнул. 
 - Ждать вам не позволят. Пока вы будете кататься на своем коньке, ловкачи подчистую оберут город - еще раз. 
 - Конек! Позвольте вам сказать, мистер Умник, что обрести дом - это для бездомного человека самое главное. Будь вы в таком положении, вам бы все представлялось иначе. 
 - Не горячитесь так! Я живу в прицепе с протекающей крышей. И всецело за широкую программу жилищного строительства. Но как вы будете ее осуществлять? 
 - Как? Ну, это уже глупо! Буду поддерживать меры по ее ускорению... 
 - Например? Вы считаете, что строительство должен вести город? Или частные компании? Выпускать ли нам облигации и открывать кредит? Ограничитесь ветеранами или поможете и мне? Только для семейных или не забудете и себя? Как насчет сборных домов? Насколько совместимо то, что вы намерены сделать, со строительными законами, принятыми в тысяча девятьсот одиннадцатом году? - Я перевел дух. - Ну так как же? 
 - Вы стараетесь меня уязвить, Джек! 
 - Да, стараюсь. Но я не перечислил еще и половины. И буду предлагать вам вести дебаты обо всем, начиная с собачьего налога и кончая патентованными покрытиями для мостовых. Честная чистая предвыборная кампания - и пусть победит достойнейший. При условии, что его фамилия - Росс. 
 - Я не соглашусь. 
 - И пожалеете. Мои мальчики и девочки на всех ваших встречах с избирателями будут засыпать вас ехидными вопросами. 
 Она смерила меня взглядом. 
 - Какая грязь! 
 - Вы же кандидат, деточка. И обязаны знать ответы на все вопросы. 
 Она как будто расстроилась. 
 - Я же говорила дяде Сэму, - пробормотала она почти про себя, - что слишком мало знаю о подобных вещах, но он сказал... 
 - Ну-ну, Франсес, что он сказал? 
 Она мотнула головой. 
 - Я и так уже наговорила лишнего! 
 - Ну хорошо, я сам вам скажу. Не забивайте свою хорошенькую головку всякой чепухой, потому что он всегда будет рядом и подскажет вам, как голосовать. Верно? 
 - Ну, не совсем. Он сказал... 
 - Но смысл был этот. И он познакомил вас с Мейерсом и обещал, что Мейерс покажет и объяснит вам, что к чему. Вы не хотели создавать проблем и делали все, как говорил вам Мейерс? Правильно? 
 - Вы отвратительно все передергиваете. 
 - Но это еще не все. Вы искренне считаете себя независимой, но действуете по указке Сэма Джоргенса, а Сэм Джоргенс, ваш милый старый дядюшка Сэм, носков не сменит без разрешения босса Тулли. 
 - Неправда. 
 - А вы проверьте. Поговорите с репортерами. Поразнюхайте. 
 - Так я и сделаю. 
 - Вот и хорошо. Узнаете подноготную и про капусту и про аистов. - Я встал. - Ну, пора и честь знать. Увидимся на баррикадах, товарищ! 
 Я уже почти спустился со ступенек, когда она меня окликнула. 
 - Джек! 
 - Что, Франсес? 
 Я вернулся на веранду. 
 - Я выясню, какая связь существует - если существует! - между Тулли и дядей Сэмом, но в любом случае и как бы то ни было, я независима. Если меня водят за нос, долго это продолжаться не будет! 
 - Умница. 
 - Погодите! Я намерена дать вам бой, решительный бой. Разгромить вас вдребезги и стереть самодовольную ухмылку с вашей рожи! 
 - Браво! Так держать, детка. Мы отлично проведем время. 
 - Спасибо. Ну, так спокойной ночи. 
 - Секундочку. - Я обнял ее за плечи, но она настороженно сбросила мою руку. - Кто пишет вам речи? 
 Меня больно пнули в лодыжку, и нас разделила дверь с проволочной сеткой. 
 - Спокойной ночи, мистер Росс! 
 - Еще одно. Ваше второе имя? Не Ксавье же? Так что означает Кс? 
 - Ксантиппа [Легендарная жена древнегреческого философа Сократа. В переносном смысле - властная, сварливая баба. (Примеч. пер.)]. Кушайте на здоровье! - Дверь окончательно захлопнулась. 
 Весь следующий месяц дел было по горло, и я выкинул Франсес Нельсон из головы. Вам доводилось выставлять свою кандидатуру на выборную должность? Да легче, чтобы тебе удаляли аппендикс у брачного алтаря в бочке, которая крутится в струях Ниагарскоге водопада! Минимум одна встреча с избирателями в день, но обычно не одна; званые завтраки в клубах деловых людей по субботам и воскресеньям; или же в полдень званый завтрак в торговой палате, а может быть, и еще где-нибудь; затем - в суд (правда, не каждый день), бесконечная переписка, телефонные звонки, конференции, а в довершение столько посещений избирателей на дому, сколько удается втиснуть в остающееся время. 
 Это была ставка на простых людей в лучшем смысле слова, но сил требовала максимум. Миссис Холмс выскребла бочку до дна и нашла-таки достаточно добровольцев, чтобы охватить три четверти избирательных участков. Остальные остались на мою долю. Охватить их все было выше человеческих возможностей, но я рьяно пытался. 
 И каждый день требовал денег. Пусть политическая кампания ведется на строго добровольческих началах, деньги все равно нужны - много денег. Типография, почтовые расходы, аренда зала, телефонные счета, оплата бензина и обедов в закусочных тех активистов, кто не в состоянии тратиться на них из собственного кармана. Доллар туда, доллар сюда - и вот у тебя уже три тысячи долларов долгу. 
 Судить о том, как идет кампания, очень трудно: невольно внушаешь себе и другим то, во что хочется верить. Мы провели предварительную проверку звонили по телефону, посылали открытки с оплаченными ответами, опрашивали устно на улицах. Том, миссис Холмс и я отправились на разведку - так сказать, понюхать, чем пахнет. В течение дня я залил бак бензином тут, выпил "кока-колу" там, купил пачку сигарет еще где-то, и всюду, не называясь, заводил разговор о выборах. К тому времени, когда мы собрались у миссис Холмс сравнить полученные результаты, мне казалось, что я точно знаю свои шансы. 
 Сопоставив свои оценки, мы подвели итоги. У меня: Росс - 45%, Нельсон 55%, Мак-Най - практически нуль. У Тома: пятьдесят на пятьдесят. Миссис Холмс определила: "Вялая кампания, малая активность избирателей с легким уклоном не в нашу пользу". После обработки мы получили такие официальные цифры: Росс - 43%, Нельсон - 55%, Мак-Най - 5%. Возможные колебания плюс-минус 9%. 
 Я поглядел на миссис Холмс с Томом. 
 - Ну как, заблаговременно отступим или доблестно ринемся навстречу поражению? 
 - Нас еще не побили, - указал Том. 
 - Пока нет, но побьют. Мы ведь опираемся только на предпосылку, что из меня советник получится лучше, чем из большеглазой девчушки, но Обывателя Джо это абсолютно не интересует. А ваше мнение, миссис Холмс? Вы сумеете добиться какого-нибудь перелома в участках? 
 Она посмотрела мне прямо в глаза. 
 - Откровенно говоря, Джек, все идет кое-как. Наших старых боевых коней я совсем загнала, а завербовать новых мне не удается. 
 - Нам необходимо что-нибудь с перчиком! - сокрушенно вздохнул Том. Давайте-ка начнем швыряться грязью. 
 - Какой? - спросил я. - Обвинишь ее в том, что она перекидывалась записочками на уроках? Что в армии смывалась в самоволку? Она ничем не запятнана. 
 - Так потягайся с ней в жилищном вопросе. Ты зря позволяешь ей прикарманить такую козырную карту. 
 Я покачал головой. 
 - Будь у меня что предложить, я бы не ютился в прицепе. А пустых обещаний я давать не собираюсь. У меня есть три законопроекта - в поддержку федерального закона, о пересмотре существующего строительного законодательства, о субсидировании жилищного строительства. Последний очень твердый орешек. И все они мало чего стоят. Жилищную проблему нам с ходу не решить. 
 - Джек, тебе не следовало выставлять свою кандидатуру, если ты не находишь в себе солнечного оптимизма, обязательного для любого политика. 
 - А что я вам все время твердил? - буркнул я. - У меня натура организатора. А кандидат, сам организующий свою предвыборную кампанию, обрекает себя на раздвоение личности. 
 Миссис Холмс сдвинула брови. 
 - Джек, в любом случае о жилищной проблеме ты знаешь больше, чем она. Давайте устроим дебаты на эту тему. 
 - Согласен. Я же тут прислуга за все. И я предупредил ее, что намерен вести с ней дебаты по всем темам - от трамваев до налогов. Как, по-твоему, Том? 
 - Да что угодно, лишь бы побольше шума. 
 Я тут же позвонил. 
 - Это марионеточка со светло-каштановыми волосами? 
 - Джек Росс? Привет, язва. Ну, как вам поцелуйчики младенцев? 
 - Липковатые. Помните, я обещал побеседовать с вами о всяких проблемах? Пятнадцатого в среду в восемь вечера подойдет? 
 - Не кладите трубку, - попросила она, и я услышал приглушенное рокотание, а затем снова ее голос. - Джек? Ведите свою кампанию, а я буду вести свою. 
 - Детка, лучше согласитесь. Мы бросим вам публичный вызов. Открыть кавычки. "Мисс Нельсон трусит поставить вопрос ребром?" Закрыть кавычки. 
 - Всего хорошего, Джек! 
 - Дядя Сэм не разрешает, э? В трубке щелкнуло. 
 Однако мы продолжали бороться. Я продал несколько облигаций военного займа и заказал специальный номер "Бюллетеня Гражданской лиги" с первой страницей под шапкой "Росса - в советники!" в качестве затравки для сообщения о собрании - призы, аттракционы, кинофильмы и суперколоссальная словесная эпохальная схватка между Россом в этом углу и Нельсон в противоположном. В воскресенье поздно вечером мы загромоздили гараж миссис Холмс газетными пачками. Утром в семь тридцать позвонила миссис Холмс. 
 - Джек! - охнула она в трубку. - Приезжай сейчас же! 
 - Иду. А что не так? 
 - Все! Сам увидишь. 
 Она сразу повела меня в гараж, и я увидел сам; кто-то распотрошил наши бесценные пачки и облил их машинным маслом. 
 Мы еще созерцали погром, когда подъехал Том. 
 - Домовые расшалились, - сказал он. - Сейчас же позвоню в типографию. 
 - Не трудись, - перебил я с горечью. - За новый тираж нам нечем заплатить. 
 Он все равно отправился звонить, а тут начали подходить ребята, которые должны были разносить газеты. Мы заплатили им и отправили восвояси. Вернулся Том. 
 - Поздно! - сказал он. - Пришлось бы набирать с самого начала, а на это нет времени, да и слишком дорого. 
 Я кивнул и пошел в дом: мне тоже не терпелось позвонить. 
 - Алло! - крикнул я в трубку. - Это мисс Нельсон, независимый кандидат? 
 - У телефона Франсес Нельсон. Это Джек Росс? 
 - Да. Как вижу, вы ждали моего звонка. 
 - Нет. Я просто узнала ваш приятный голос. Чем обязана такой честью? 
 - Мне бы хотелось показать вам, как замечательно ведут предвыборную кампанию ваши мальчики. 
 - Минутку... В десять у меня встреча, но до тех пор я свободна. Но, собственно, о чем вы говорите? Какие мальчики? Какая кампания? 
 - Увидите, - ответил я и повесил трубку. 
 И продолжал молчать, пока не покачал ей разгром в гараже. 
 - Грязнейшая подлость, Джек, - сказала она, уставясь на промасленные газеты. - Но почему вы показываете их мне? 
 - А кому же? 
 - Но... Послушайте, Джек. Не знаю, чьих рук это дело, только я тут ни при чем. - Она обвела нас взглядом. - Да поверьте же мне! - Внезапно у нее в глазах мелькнуло облегчение. - Все ясно! Это не я, и, значит - Мак-Ней. 
 Том хмыкнул, а я сказал мягко: 
 - Послушайте, радость моя, Мак-Ней - пустое место. Он двести десятая спица в колеснице и кандидатуру свою выставил только для того, чтобы его фамилия попала в газеты. Победы он не ищет, а потому пакостить тут не стал бы. Кроме вас некому... Погодите вспыхивать! Не вас лично, а машины. Вот что происходит, когда принимаешь поддержку темных сил. 
 - Но вы же ошибаетесь! Да, ошибаетесь! Машина меня вовсе не поддерживает. 
 - Ах так? А кто ведет вашу предвыборную кампанию? Кто платит по счетам? 
 Она мотнула головой. 
 - Этим занимается комитет. Мое дело выступа ть на митингах и проводить встречи. 
 - А откуда взялся этот комитет? Аист принес в клюве? 
 - Не говорите глупостей! Меня выдвинула и организовала комитет для моей поддержки Лига домовладельцев третьего избирательного округа. 
 Я не психолог, но было видно, что она говорит правду - то, что считала правдой. 
 - Вам когда-нибудь доводилось слышать о дутых организациях, детка? Единственная ваша связь с этой "Лигой домовладельцев" - Сэм Джоргенс, так? 
 - Да нет же... то есть... пожалуй, так. 
 - А я уже говорил вам, что Джоргенс - дрессированный пудель Тулли. 
 - Говорили, но я проверила, Джек. Дядя Сэм все мне объяснил. Тулли действительно его поддерживал, но они порвали отношения, так как дядя Сэм отказался идти на поводу у машины. И не его вина, если раньше машина поддерживала его. 
 - И вы ему поверили? 
 - Вовсе нет! Я потребовала доказательства. Вы же сами посоветовали мне навести справки в газетах... А дядя Сэм предложил мне поговорить с редактором "Геральда". 
 Том хмыкнул. 
 - Он подразумевает, - объяснил я Франсес, - что "Геральд" принадлежит машине. Я ведь советовал вам навести справки у репортеров. Они в большинстве люди честные и хорошо знают, как обстоят дела за кулисами. Просто не понимаю, откуда в вас такая наивность. Я знаю, вы долго отсутствовали, но неужели до войны вы совсем не читали газет? 
 После чего выяснилось, что с пятнадцати лет из-за школы, а затем из-за войны она в городе бывала редко и за местной политикой не следила вовсе. Тут вмешалась миссис Холмс. 
 - Джек! Но у нее же просто нет права выставлять свою кандидатуру! Она не прожила в городе указанный в законе срок. 
 Я покачал головой. 
 - Как юрист ручаюсь, что баллотироваться она вправе. Отсутствие по таким причинам не прерывает срока проживания, и тем более, если она записалась в армию здесь. А вы не сварите нам кофе, миссис Холмс? 
 Миссис Холмс нахмурилась. Догадываясь, что она не желает брататься с врагом, я взял ее под локоть и увел в дом, нашептывая: 
 - Не будьте так строги к девочке, Молли. И вы и я допускали ошибки, пока разбирались в подоплеке этих игр. Вспомните Смити! 
 Смити был на редкость благообразным взяточником и высосал из нас всю кровь. Миссис Холмс немного смутилась и стала заметно мягче. 
 Мы беседовали о жаре, о шансах на ближайших президентских выборах, а потом Франсес сказала: 
 - Я ничего не признаю, Джек, но за газеты заплачу, 
 - А, ладно! - ответил я. - Меня больше устроило бы свести счеты с Тулли. Но вот что: у вас в запасе есть еще час, так я вам кое-что покажу. 
 - Мне поехать с вами, Джек? - спросил Том, глядя на Франсес. 
 - Если хочешь. Спасибо за кофе, миссис Холмс. Я скоро вернусь и приберу в гараже. 
 Мы отправились в приемную доктора Поттера и достали из сейфа материалы, собранные на Джоргенса. Объяснять мы ничего не стали, и я просто расположил фотокопии в наиболее логичном порядке. Франсес тоже молчала, но бледнела все больше и больше. Наконец она сказала: 
 - Вы не отвезете меня домой, мистер Росс? 
 Мы проваландались еще три недели - с утра до вечера гонялись за голосами, а потом до поздней ночи облизывали марки, рисовали по шаблонам плакаты и жутко не высыпались. Вскоре мы заметили странную вещь: Мак-Най все больше вылезал на первый план. Сначала плакаты и листовки, затем рекламная кампания, и вскоре к нам начали поступать сведения, что на избирательных участках усиленно агитируют за Мак-Ная. 
 Нас это ошеломило так, словно республиканская партия выдвинула в президенты отпетого демократа. И мы провели еще одну проверку. Миссис Холмс, доктор Поттер и я оценили результаты. Росс и Нельсон - ноздря в ноздрю, Мак-Най на третьем месте, но не так уж отстает и набирает темпы. 
 - Что вы думаете, миссис Холмс? 
 - То же, что ты: Тулли бросил Нельсон и тащит Мак-Ная. 
 Поттер кивнул. 
 - Бороться вы будете с Мак-Наем. Нельсон держится пока по инерции благодаря прошлой поддержке машины, но скоро выйдет в тираж. 
 В эту минуту вошел Том. 
 - Ну, не знаю, - сказал он. - Тулли рассчитывает победить на предварительных выборах, а если не выйдет, то постарается оставить его соперницей девочку - у нее же нет никакой организации, а у нас есть. 
 - Тулли не может исходить из того, что я окажусь третьим. Даже в самом худшем случае вторым буду я, а не Франсес. 
 Том взглянул на меня с загадочной улыбкой. 
 - Ты видел вечерний выпуск "Геральда", Джек? 
 - Нет. Они разоблачают меня как тайного алкоголика? 
 - Хуже! - Он бросил мне газету. "ЕСТЬ МНЕНИЕ, ЧТО РОСС НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ГОРОДСКИМ СОВЕТНИКОМ", - гласила шапка. 
 Под ней красовалось напечатанное в три цвета фото моего прицепа со мной в дверях. Заметка под ним объясняла, что каждый отец города обязан прожить в нем до выборов по меньшей мере два года, причем хотя бы шесть месяцев из них в своем избирательном округе. Стоянка прицепов находилась за городской чертой. 
 - Они могут снять твою кандидатуру, Джек ? - встревожился доктор Поттер. 
 - В суд им обращаться не с чем, - успокоил его я. - Юридически под меня не подкопаешься. Местожительство вовсе не пространственное понятие, а осуществление намерения - ваш дом, это место, куда вы намерены вернуться, уезжая. Официально я проживаю в квартире, где жил до войны - просто я поселил в ней моего партнера, когда отправился в Вашингтон. И мои вещи по-прежнему там, однако у него семья - жена и близнецы. Таким образом, прицеп всего лишь временное убежище и юридически ровно ничего не значит 
 - Хм-м... А политически? 
 - Это другое дело. 
 - И какое! - подхватил Том. - А вы что скажете, миссис Холмс? 
 - Том прав, - озабоченно сказала она - Отличный материал для устных намеков в сочетании с враждебной газетной шумихой. Зачем отдавать голос человеку, который даже не живет в вашем округе? Ну и так далее. 
 - Что же, идти на попятный уже поздно, однако, друзья, посмотрим правде в глаза: все наши усилия и деньте пошли крахом. 
 Против обыкновения они не заспорили, и Поттер тут же выдвинул новую идею. 
 - Что такое мисс Нельсон в человеческом плане? Нельзя ли нам отдать свою поддержку ей? 
 - Она даже очень хороший человечек, - заверил я его. - Ее обвели вокруг пальца, и ей очень не хотелось признать это. Но в любом случае она несравненно лучше Мак-Ная. 
 - Еще бы! - воскликнул Том. 
 - Настоящая леди, как выражались в старину, - заявила миссис Холмс. 
 - Но как мы можем поддержать ее в финале? - возразил я. - На Мак-Ная у нас ничего нет, а она совсем не обстреляна и не выдержит того, что на нее обрушит машина в оставшиеся недели. Тулли не дурак. 
 - Боюсь, ты прав, - согласился доктор Поттер. 
 - Джек, - сказал Том, - ты вроде бы убежден, что нас уже победили. 
 - Спроси у миссис Холмс. 
 Миссис Холмс не стала дожидаться вопроса и сказала: 
 - Мне горько говорить так, и я не выхожу из игры, но пройти Джек может только чудом. 
 - Ладно! - воскликнул Том. - Так, может, мы перестанем изображать бойскаутов и порезвимся напоследок. Мне не по вкусу то, как ведет свою кампанию босс Тулли. Мы играли честно, а нам отвечали грязными трюками. 
 - Так что же ты предлагаешь? 
 Он объяснил, и я кивнул. 
 - Полностью поддерживаю. У меня тоже кое-что припасено. Во всяком случае повеселимся, и у нас есть шанс победить. 
 - Так звони ей! 
 Трубку взяла франсес Нельсон, и я сказал: 
 - Франсес, это Джек Росс. Что-то я давно вас не видел, деточка. Как идет кампания? 
 - А, это... - В ее голосе прозвучала усталость. - Какая кампания, Джек? 
 - Вы сняли свою кандидатуру? В газетах ничего не было. 
 - Зачем? Я объяснилась с Джоргенсом напрямую, и тут же моя кампания оборвалась. Комитет испарился. Джек, мне бы хотелось увидеться с вами и извиниться. 
 - Бросьте! Но мне тоже надо бы вас повидать, так я заеду за вами? 
 Мы посвятили ее в наши планы. Она удивленно посмотрела на нас. 
 - Джек, это же бессмысленно. Я проголосую за вас, вот и все. 
 - А? Забудьте. Такой возможности вам просто не представится. - И я показал ей статью в "Геральде". - Чистейшей воды липа, но меня уже положили на обе лопатки. Мне бы следовало сразу сыграть на моей бездомности, а я, как дурак, подарил эту карту им. И теперь уже поздно: когда кандидат начинает оправдываться, значит, он получил в челюсть и вот-вот свалится в нокауте. И раньше я мог бы протиснуться только на самом минимальном преимуществе, а теперь о нем и речи нет. 
 Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, прижав кулачок ко рту. 
 - Джек... Боже мой! Я и тут... 
 - Тут? 
 - Навредила вам. Я ведь передала Сэму Джоргенсу наш первый разговор во всех подробностях. Упомянула и о том, что вам пришлось поселиться в прицепе. Мне... 
 Я отмахнулся от ее признания. 
 - Ерунда. Они все равно докопались бы. Слушайте: мы хотим поддержать вас и, возможно, добьемся, что вас выберут. 
 - Но я не хочу, Джек. Я хочу, чтобы выбрали вас. 
 - Поздно, Франсес. Но мы намерены прокатить это запасное колесо - Мак-Ная. Машина все еще поддерживает вас, чтобы покончить со мной на предварительных выборах, разделив голоса, не купленные ею. А потом избавится от вас. Я тут кое-что придумал, но сначала... Вы называете себя независимым кандидатом. Вот про это забудьте! 
 - О чем вы? Я ни за что на свете не соглашусь сдать свою позицию. 
 - И женщинам дали право голоса! Послушайте, деточка! Кандидат может не подчиняться боссу и все равно независимым не станет. Независимость подростковая иллюзия. Чтобы обрести поддержку, вы должны связать себя с чем-то, вот и каюк вашей независимости. 
 - Но я... Политика - это такая мерзость! 
 - Ну, сколько можно? Политика так же чиста - или грязна, - как люди, которые ее делают. И грязной ее называют те, кому лень внести свою лепту. 
 Она спрятала лицо в ладонях, я схватил ее за плечи и встряхнул. 
 - А теперь слушайте! Я повторю нашу программу пункт за пунктом. Если вы с ней согласитесь и возьметесь провести ее в жизнь, вы наш кандидат. Договорились? Так будет честно? 
 - Да, Джек... - Ее голос перешел в шепот. Мы пробежались по программе, разумной, практичной, привлекательной для всякого, кто не преследует своекорыстных интересов. И у нее не нашлось никаких возражений. Пункты, для нее неясные, мы временно отложили. Особенно ей понравились мои предложения по жилищному вопросу, так что мало-помалу она приободрилась и говорила уже как уверенный в себе кандидат. 
 - Ну, хорошо, - сказал я под конец. - А вот мой план: я снимаю свою кандидатуру, и все решится на предварительных выборах. Сделать, это по своей инициативе я опоздал, но тут они сыграли мне на руку. Ее снимет суд, указав, что я не имею права баллотироваться не по месту проживания. 
 - Что-что, сынок? - Доктор Поттер посмотрел на меня укоризненно. По-моему, ты говорил, что с юридической точки зрения твое положение неуязвимо. 
 Я ухмыльнулся. 
 - Бесспорно... если бы я стал возражать. А я не стану. План таков: через парочку подставных лиц мы вносим в суд протест. Суд дает распоряжение, чтобы я представил свои возражения. Я ничего не представляю, и суду остается только вычеркнуть мою фамилию из списка кандидатов. Раз, два, три - готово! 
 Том захлопал, я поклонился. 
 - С этой минуты доктор Поттер - председатель вашего нового комитета. Вы продолжаете по-прежнему: отправляетесь, куда вас пошлют, произносите такие же речи. Ах да! Я дам вам для проработки материал по другим проблемам, кроме жилищной. Ну а Том и я - мы заведуем эффектами и трюками. Просто забудьте, что мы существуем. 
 Три дня спустя меня вычеркнули из списка кандидатов. Том подал все так, словно за этим стояли Мак-Най и Тулли. Миссис Холмс выпала деликатная задача убедить наших активистов в избирательных участках, что Франсес наша новая великая надежда. Доктор Поттер и Дик Блейр добились, чтобы Гражданская лига поддержала Франсес. Впрочем, лига поддержала бы и большую панду, лишь бы противопоставить кого-то кандидату Тулли. А Дик Блейр обработал и союз ветеранов. 
 Мы с Томом были свободны для всяких веселых игр и фокусов. Во-первых, мы заручились чудесным фото Франсес - прямо-таки аллегория "Свобода, несущая свет миру". Огромные глаза и благородный лоб. Фото это мы увеличили для плакатов - на шесть листов. (Фото в двадцать четыре листа наталкивает на мысль о подозрительно большом денежном фонде.) 
 Обзавелись мы и отличным фото Мак-Ная. То есть отличным для наших целей. Способ такой: досылаете двух фотографов на мичинг, где выступает ваш объект. Первый ослепляет его лампой-вспышкой, а второй повторяет то же самое в следующую секунду, прежде чем ваша жертва успевает совладать со своими рефлексами. Затем первый снимок выбрасываете. На нашей фотографии Мак-Най запечатлелся с выпученными глазами, разинутым ртом и немыслимо идиотским выражением лица - дебил, выдающий себя за олигофрена. Она была настолько великолепной, что пришлось ее слегка отретушировать. Затем я уехал в другой город и втайне отпечатал плакаты. 
 Мы выждали до последних дней и взялись за дело. Для начала мы будто исподтишка наклеивали призывы на наши собственные щиты поперек красивой мордочки Франсес, так что ее трогательно-печальные глаза смотрели на вас с мольбой прямо над надписью: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ!" Две ночи спустя мы расклеили плакатики с его дивным фото: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ! МЕСТО ЖЕНЩИНЫ - ДОМ И КУХНЯ!" Их мы наклеили и на частных домах и изгородях. 
 Утром мы с Томом поехали полюбоваться делом своих рук. 
 - Прелесть! - мечтательно произнес Том. - А нельзя ли, Джек, устроить так, чтобы Мак-Ная поддержала коммунистическая партия? 
 - Не вижу как, - ответил я с сожалением. - Но если это обойдется не очень дорого, то у меня есть в запасе парочка военных облигаций. 
 - Ничего не получится! - Он с сожалением покачал головой. - Но какая прекрасная мысль! 
 Главный удар мы припасли для кануна выборов. Обошелся он недешево... Но, погодите, все по порядку. В субботу мы, используя связи Тома, наняли десяток темных личностей, обязав их явиться в понедельник с двухдневной щетиной на мордах, а тогда скормили каждому по бутерброду с чесноком, снабдили листовками и устными инструкциями - позвонить в дверь, хорошенько дыхнуть в лицо хозяйке и сунуть ей листовку, злобно рявкнув: "Голосуйте вот так, дамочка!" Листовка содержала призыв "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ!", его неповторимое фото, а также и избранные двусмысленные цитаты из высказываний Мак-Ная. Края обрамляла надпись: "100% американец - 100% американец". 
 Мы поручили каждой образине примерно по четыре участка, главным образом в богатых районах. 
 А вечером была устроена факельная процессия в духе старого доброго времени - работа миссис Холмс и заключительный аккорд законной предвыборной кампании. Во главе шествовали символы республиканской и демократической партий - слон и осел. (Только Богу известно, где миссис Холмс раздобыла слона.) Первого украшал плакат "Я ЗА ФРАНСЕС!", "И Я ТОЖЕ!" - вещал плакат на втором. За ними следовал детский оркестр, факельщики - наши умученные добровольцы - и отряд ветеранов женских вспомогательных служб армии и флота. За ними двигался открытый автомобиль с Франсес. Вид у нее был испуганный и очаровательный. 
 Мы с Томом полюбовались процессией и вновь взялись за работу. В эту ночь нам было не до сна. 
 Мы опять клеили плакатики - теперь на ветровых стеклах клеем по тексту. (Честное слово, в городе добрая половина машин не имеет гаражей опять-таки жилищная проблема!) До рассвета мы охватили все кварталы нашего округа. Том вел машину, а я сидел у открытого окна с ведерком воды, губкой и наклейками. Он притормаживал у очередной легковушки, а я нашлепывал наклейку так, чтобы она закрывала обзор водителю... и ее пришлось бы счищать со стекла. Надпись призывала: "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МАК-НАЯ! СОХРАНИТЕ АМЕРИКУ ЧИСТОЙ!" 
 Мы полагали, что это напомнит владельцам о выборах и подтолкнет проголосовать. 
 Сам я проголосовал, едва открылись избирательные участки, и завалился спать. 
 Проснулся я как раз вовремя, чтобы провести вечер в нашей штаб-квартире пустующем здании, которое мы арендовали на последний месяц кампании. Наблюдение на участках и за верностью подсчета голосов меня не интересовали - эта была сфера миссис Холмс, но пропустить поступление сведений о результатах с участков я никак не хотел. 
 Все вечера ожидания результатов похожи друг на друга - те же дружелюбные алкоголики, те же тесно сгрудившиеся у радиоприемника люди, то же нарастающее напряжение. Я взял банку пива с картофельной соломкой и присоединился к обществу у приемника. 
 - Есть что-нибудь? - спросил я у миссис Холмс. - А где Франсес? 
 - Пока нет. Я заставила ее прилечь. 
 - Лучше приволоките ее сюда. Кандидат должен быть на виду. Когда люди трудятся за ради дружеского похлопывания по плечу, им надо обеспечить это похлопывание. 
 Но тут явилась Франсес без всякой подсказки и повела себя так, как положено кандидату - дружески, любезно, искренне, благодаря всех и каждого. Я прикинул, не выдвинуть ли ее в конгресс. 
 Том с мутными от бессонницы глазами пришел как раз тогда, когда начали поступать первые результаты. Все - в пользу Мак-Ная. Франсес услышала - и улыбка соскользнула с ее губ. К ней подошел доктор Поттер и сказал: 
 - Пустяки! Первыми всегда поступают результаты с участков, контролируемых машиной. 
 Она вновь прилепила улыбку к губам. 
 Мак-Най повел со значительным преимуществом, но затем начали сказываться плоды наших усилий - Нельсон сократила разрыв. К десяти тридцати они уже шли ноздря в ноздрю, а затем все сильнее создавалось впечатление, что наш советник избран. 
 В полночь Мак-Най выступил по радио и признал свое поражение. 
 И вот я негласный секретарь советника. Сижу у барьера на всех заседаниях городского совета. Если я почесываю правое ухо, советник Нельсон голосует "за", если левое, то "против" - чаще всего. 
 Женился я на ней? Женился на ней Том, и они заняты строительством своего дома с одной спальней и двумя ванными. То есть когда сумеют достать оборудование для обеих.