Аннотация: Дамон Грозный Волк, некогда Рыцарь Тьмы, вставший на путь порока и преступлений, несколько лет носит в своем теле драконью чешуйку. Он боится смерти и демонов, обитающих в темных закоулках его собственной души. Надеясь обогнать время и перехитрить судьбу, Дамон бродит по Ансалону в поисках избавления от проклятия. Но на пути его постоянно оказываются приспешники таинственного мглистого дракона. Если он не сумеет противостоять им, то потеряет не только жизнь, но и душу.


---------------------------------------------


 Джейн Рэйб


 «Искупление»



 3-я книга цикла «Сага о Дамоне»


 Jean Rabe “Redemption” 2003
 Пер. с англ.: А. Коскелло
 ИЦ «Максима», 2005
 Скан: Alex Mustaeff
 Вычитка: Volo
 http://dragonrealms.narod.ru
  Дамон Грозный Волк, некогда Рыцарь Тьмы, вставший на путь порока и преступлений, несколько лет носит в своем теле драконью чешуйку. Он боится смерти и демонов, обитающих в темных закоулках его собственной души. Надеясь обогнать время и перехитрить судьбу, Дамон бродит по Ансалону в поисках избавления от проклятия. 
  Но на пути его постоянно оказываются приспешники таинственного мглистого дракона. Если он не сумеет противостоять им, то потеряет не только жизнь, но и душу. 




 Эта книга посвящается Дженет -


 любительнице кошек и знатоку по части кофе.


 Закажи в следующий раз с шоколадом и малиной,


 а я займу нам столик у окна.


 Ветер и чешуя


 Мощные крылья распахнулись, с силой рассекли воздух, и существо устремилось в ночное небо, уверенно держа курс против неистового ветра. Полная луна освещала его тело. Это была мантикора размером с молодого дракона. Туловище и шкура у нее были львиные, лицо - абсолютно человеческое, а хвост - как у скорпиона, с устрашающими шипами на конце. Внезапно мантикора повернула голову назад и издала ужасающий рев, на мгновение заглушив вой ветра, отчего у трех ее седоков пробежали по спине мурашки.
 Дамон Грозный Волк с Фионой сидели между двумя выступами гребня у самой шеи мантикоры. Тяжелая грива существа развевалась на ветру и больно хлестала Дамона по лицу. Он попытался отклониться в сторону в надежде, что так будет удобнее, но ожидания не оправдались: вне пределов головы и шеи мантикоры дул бешеный ветер. Грозный Волк зажмурился, и рваные рукава его одежды раздулись как паруса. Он подумал, что ветер, как ни странно, теплый, несмотря на то, что сейчас глубокая ночь и до болота черной драконицы как минимум сорок футов. Впрочем, еще теплее было тихое ровное дыхание Фионы, которое Дамон чувствовал у себя на затылке, Руки Соламнийского Рыцаря крепко обхватывали его за пояс. Девушка тесно прижималась грудью к спине Грозного Волка и шептала ему в ухо:
 - Дамон, я должна купить для свадьбы красивое платье. Когда мы прибудем в город… это же скоро, правда?…
 «Фиона, как ты не понимаешь, что у тебя нет ни гроша! - думал Дамон. - И никакой свадьбы не будет! Ты сошла с ума, твой любимый Риг погиб! Мы же вместе видели его мертвое тело на расстоянии вытянутой руки…»
 - Мама говорила, что больше всего мне идет голубое, - добавила она.
 - Цвет не имеет значения, леди. Главное, чтобы мы вообще туда добрались
 - Что-то это чудище слишком разогналось! - проворчал Рагх, драконид-сивак, примостившийся за спиной соламнийки. - Очень уж быстро оно летит по такому ветру!
 Рагх дважды пробурчал еще что-то, но ответа от своих спутников не получил. Дамон и Фиона то ли не желали отвечать, то ли попросту не слышали его хриплого шипящего голоса из-за воя ветра и шумного хлопанья крыльев мантикоры.
 Драконид был на грани помешательства от страха; его ноги уже почти онемели, так крепко он прижимал их к туловищу мантикоры. В отчаянии сивак впился своими короткими когтями в толстую шкуру существа. Возмущенная мантикора дернулась и вновь издала оглушительный рев.
 - К тому же, будь оно все проклято, мы слишком высоко! - добавил Рагх.
 Сиваки были единственными драконидами, умевшими летать, но Рагха это не касалось - жестокие твари лишили его крыльев, и оттого сивак был уверен: в том случае, если он сорвется вниз, его шансы выжить равны нулю. Поэтому он пытался не смотреть вниз и не отводил глаз от головы Дамона. Чтобы успокоиться, Рагх заставлял себя глубоко дышать, но все равно чувствовал, что в животе у него все сжимается от ужаса.
 Когда прошло около часа и ветер начал стихать, драконид даже попытался немного передохнуть и рискнул взглянуть вниз. На темном фоне густого кипарисового леса он разглядел светлую линию. Это была река, ее серебряная лента блестела при свете луны. Никакого болота видно не было. Рагх посмотрел на запад - туда, куда они держали путь, - и увидел Новое море. Издалека оно походило на большое темное зеркало. Зеркало окружали морщинки и складки - то были горы Восточной Стены, что в Абанасинии. Их вершины окутывали, словно меховые воротники, цепочки серых облаков, из-под которых проглядывали желтые нити бесчисленных огоньков. Но до моря было еще далеко, а внизу, под ними, похоже, начиналась страшная буря.
 Крупный выступ гребня на спине мантикоры впивался Рагху в затылок, и с каждой минутой сидеть ему становилось все неудобнее. Драконид немедленно пожаловался на это Дамону, но тот ответил, что ничего поделать не может. Теперь прошло уже более часа, и словно бы стало гораздо легче. Похоже, они были одни одинешеньки посреди бескрайнего звездного неба, и на такой высоте ничто им не угрожало.
 Рагх снова решил взглянуть вниз. На этот раз он увидел нечто новое, совершенно непонятное, а зрение никогда прежде не подводило драконида. На темном фоне леса было заметно какое-то черное пятно, и оно четко двигалось вровень с ними. Впрочем, через минуту пятен было уже два. Или три. В самом деле, три. По правде сказать, было уже слишком темно, чтобы различать детали, но одно не вызывало сомнений: это живые существа весьма приличных размеров и с крыльями.
 «Нужно немедленно сообщить Дамону и Фионе, что я вижу… кое-что, и это кое-что не выглядит дружелюбным, - решил Рагх. Он знал, что при желании сможет перекричать и ветер, и шум крыльев мантикоры. - Может, лучше было бы, чтобы существо завернуло к болоту и укрылось там, нежели оставаться здесь, в небе, без всякого прикрытия?»
 - Фиона… - прорычал Рагх, - у нас, кажется, появилась компания… Фиона! - Ответа не последовало. - Дамон!
 Рагх тщетно старался привлечь к себе внимание и наконец усомнился в верности своих опасений. «Возможно, эти странные тени - обыкновенные совы, которые совершенно случайно выбрали то же направление полета, что и они. А может, мне просто-напросто показалось, а на самом деле кроны деревьев качаются от ветра и образуют такие странные фигуры». Рагх вытянул шею и отклонился в сторону, чтобы посмотреть на Дамона. Грозный Волк сидел с гордо поднятой головой, его длинные волосы развевались на ветру темной гривой, и сивак невольно вспомнил, что когда-то сам мог по-настоящему летать. «Если Дамон, всегда чувствующий приближение опасности, до сих пор ничего не замечает, - сказал себе драконид, - то и мне бояться нечего». Но он определенно видел нечто и не мог перестать замечать это.
 «Может, все-таки там ничего нет? - Рагх смахнул слезы, которые выступили у него на глазах от ветра, прищурился и стал пристально всматриваться вниз, чтобы получше разглядеть движущиеся пятна, но теперь вообще не увидел их. Несколько минут он всматривался, но не заметил ничего, кроме верхушек деревьев.- Ну вот… Оказывается, незачем было беспокоить Дамона, только бы зря поднял панику. Я просто устал…»
 Сивак вздохнул и тут же перестал впиваться когтями в спину мантикоре. Он вновь обнял Фиону за талию, поднял голову вверх - чтобы быть похожим на Дамона, - закрыл глаза, и подставил ветру угловатое серебристое лицо.
 Грозный Волк слышал ворчание Рагха, слышал, как Фиона опять что-то говорила про Рига, но на обоих старался сейчас не обращать внимания. Он был уверен, что мантикора знает путь к Южному Эрготу и сама доставит их к соламнийскому форпосту на его западном берегу, где Дамон надеялся высадить Фиону. Девушка-рыцарь, похоже, повредилась умом после недавней смерти Рига в городе на болоте черной драконицы, и Грозный Волк знал, что она нуждается в заботе. Он понимал, что не обязан заботиться о Фионе и что вряд ли чем-то по-настоящему поможет, но чувствовал и то, что при всем его безразличии к людскому роду не в состоянии бросить эту девушку. Поэтому-то Дамон и предпринял это путешествие по воздуху.
 - Риг мертв, - проговорил Грозный Волк тихо, скорее себе, нежели Фионе. - Скорее всего, его тело сожрали мерзкие твари в городе. Трудно представить, чтобы слуги черной драконицы снизошли до похорон жертвы.
 Риг никогда не был для Дамона близким другом, но Грозный Волк уважал морехода, хоть порой завидовал ему и злился его успехам. Он полагал, что смерть Рига на его совести, словно бы мог ее предотвратить. Это было еще одно имя в списке погибших товарищей.
 «Знакомство со мной приносит им смертью, - мрачно подумал Дамон и неожиданно зевнул.
 Воздух вокруг становился все холоднее, по мере того как они поднимались вверх и улетали все дальше - прочь от владений черной драконицы. В глубине души Дамон признавался себе, что это сумасшедшее путешествие его увлекает. Оно напомнило ему времена, когда он служил вместе с синим драконом в армии Рыцарей Тьмы. Тогда Грозный Волк летал верхом на своем быстрокрылом товарище сколько душе угодно, видел весь мир как на ладони, обнимался с ветром и купался в облаках…
 Вдруг Дамон почувствовал, что воздух наполнился тысячей новых запахов. Сквозь ставший уже привычным мускусный запах мантикоры и зловоние, исходящее от влажной земли и гниющей зелени, пробивался свежий солоноватый аромат Нового моря. Это означало, что владения Сабл закончились и теперь они летят над водой. На этом фоне особенно резко чувствовался запах кузницы, принадлежащей Рагху, - от всех сиваков несильно, но ощутимо пахло горячим железом - и зловоние, исходящее от самого Дамона, - покрытой запекшейся кровью одежды, давно не мытого потного тела и грязных волос. Грозный Волк поморщился от отвращения.
 За Новым морем находилась цель их путешествия - горы. Дамон решил довериться мантикоре, немного расслабиться и ни о чем больше не думать до тех пор, пока они не сойдут на землю и он не передаст Фиону в надежные руки.
 Неожиданно Грозный Волк почувствовал, что мантикора под ним напряглась. Он открыл глаза, посмотрел вбок и ниже бешено взмахивающего крыла увидел три черных силуэта. Поднимающиеся из темноты над Новым морем, они почти сливались с ночным небом и, если бы не лунный свет, были бы практически невидимыми.
 - Потомки! - вскричал Дамон. Правой рукой он выдернул из ножен меч, а левой крепко ухватился за гриву мантикоры. У Фионы не было меча, но правую руку она держала так, словно сжимала в пальцах эфес верного соламнийского клинка, хотя второй рукой продолжала крепко держаться за пояс Грозного Волка. Мантикора забила крыльями, развернулась, нырнула вниз и бросилась на обидчиков. Рагх снова впился когтями в спину существа - он проклинал себя за то, что не предупредил Дамона о надвигающейся опасности, которую давно заметил.
 Нападавшие потомки были внушительных размеров, ростом не менее восьми футов каждый, широкоплечие и по очертаниям слегка напоминающие людей. Черные как ночь, они были едва заметны на фоне темного Нового моря. Их гладкая чешуя отражала лунный свет, и они поблескивали в темноте, как рыбы. Сквозь шум ветра Грозный Волк слышал, как потомки хлопают зубчатыми крыльями; их пасти с гигантскими челюстями были широко разинуты, они дышали практически в унисон. Дамон от ярости сжал кулаки.
 Вожак стаи выпустил в сторону мантикоры струю кислоты. Ее количества было бы достаточно, чтобы забрызгать сразу и гигантское существо, и его седоков и если и не умертвить, то уж точно серьезно покалечить их всех, но мантикора ловко извернулась в воздухе и вынудила тварь плевать против ветра, так что половина кислоты не долетела до цели. Только самого крылатого льва и Дамона слегка задело, но ожоги оказались не такими уж серьезными.
 - Молодец! Хорошо! - крикнул Дамон, обращаясь к мантикоре. - Ты заставляешь ветер работать на нас!
 Черные рептилиеподобные твари зависли в воздухе, трепыхая крыльями, на небольшом расстоянии от них, переговариваясь шипящими голосами - по всей видимости, они советовались между собой.
 Дамон прислушался, пытаясь уловить хоть какие-то знакомые слова, но вой ветра и непрестанное хлопанье крыльев мантикоры создавали такой шум, что даже обострившийся слух не позволял бывшему рыцарю разобрать что-нибудь в разговоре потомков. Все, что ему удалось расслышать, - два слова, похоже, главные в словаре тварей: «атаковать» и «уничтожить».
 Неожиданно среднее существо выпустило когти, двое других отлетели в стороны, и черные твари стали окружать мантикору и ее седоков. Дамон приподнялся, вскинул меч и вытянулся, насколько ему позволял рост, однако не мог достать ни до одного противника - потомки кружили на расстоянии вне досягаемости его клинка. Это, правда, не давало им возможности впиться в Грозного Волка когтями, зато позволяло брызгать на него кислотой - теперь ветер помогал им в этом. Один из монстров метнул в сторону Дамона мощную ядовитую струю - рубаха бывшего рыцаря тут же покрылась новыми прорехами, на коже вздулись волдыри, но основная часть слюны попала в Фиону.
 - Подходи ближе! - вскричал разъяренный Дамон. - Сразись со мной, чешуйчатый демон!
 Он почувствовал, как у него за спиной Фиона покачнулась от боли, и оба едва не свалились с мантикоры - соламнийка мертвой хваткой цеплялась за пояс Грозного Волка. С трудом удерживая равновесие, она размахнулась, с силой рубанула, воображаемым мечом по ближайшей твари и издала победный клич.
 - Сразись со мной! - крикнул Дамон ближайшему потомку, изготовившемуся выплюнуть очередную порцию кислоты. - Сразись…
 Его слова заглушил рев мантикоры, настолько громкий, что у Грозного Волка зазвенело в ушах, и он едва опять не соскользнул с широкой спины.
 Без предупреждения мантикора резко развернулась, дернула головой, так что ее грива накрыла Дамона с головой, и начала бешено изгибаться, пытаясь увернуться от ядовитых струй, но тщетно. Грозный Волк, Фиона и Рагх мечтали теперь только об одном - удержаться на мантикоре и не попасть под удары хлещущего во все стороны шипастого хвоста. Огромное существо махало крыльями так судорожно, что драконид удивился, как оно вообще до сих пор остается в воздухе, но, тем не менее, это было так. Крылья мантикоры рассекали воздух с пронзительным свистом, от которого ее седокам казалось, что в их барабанные перепонки впиваются тысячи игл.
 - Держись! - крикнул Дамон Фионе, встряхивая головой, чтобы избавиться от гривы существа и разобраться, что происходит.
 Мантикора закричала еще раз, и Грозный Волк понял, что прежде никогда не слышал столь ужасающего звука. Рев синих драконов на поле битвы не шел с ним ни в какое сравнение. Стиснув зубы, он вложил меч в ножны, закинул руку за спину и сгреб в кулак подол туники соламнийки.
 - Фиона, держись! - завопил Дамон снова и подумал: «Я не хочу добавлять к списку погибших товарищей еще и твое имя».
 Мантикора выла не переставая. Дамон уже с трудом дышал, голова у него раскалывалась от боли - для человека с его теперешним тонким слухом подобные звуки были невыносимы. Тысяча иголок превратилась в тысячу раскаленных кинжалов, а поскольку существо продолжало подниматься все выше и выше, Грозному Волку к тому же казалось, что на груди у него каменная плита, которая с каждым мгновением тяжелеет.
 - Я не могу дышать!
 Дамон чувствовал, как глаза заволакивает туман, словно он выпил лишнего, как стучит в висках кровь, и понимал, что вот-вот потеряет сознание. В отчаянии Грозный Волк закусил губу, пытаясь вызвать другую боль, которая бы позволила перетерпеть терзавшую его муку. Он изо всех сил вцепился в гриву мантикоры и в тунику Фионы. «Какой ужасающий звук - думал бывший рыцарь. - Неужели это существо хочет таким образом прикончить потомков, а заодно - и нас?»
 - Прекрати! - закричал он мантикоре. - Иначе мы погибнем!
 Но существо не слышало, и Дамон снова с силой прикусил губу и почувствовал вкус собственной крови.
 Для потомков рев мантикоры также был крайне неприятен. Двое поменьше попытались прикрыть головы когтистыми лапами в надежде, что так они не будут слышать этого грохота. Дамон, превозмогая боль, поднял голову, повернулся и бросил взгляд на самую крупную тварь - ту, что была ближе всех к нему и представляла наибольшую опасность. Но существо выглядело скорее беспомощным, нежели опасным. Оно корчилось в воздухе, беспорядочно било крыльями, затем неожиданно замерло и словно окаменело. Некоторое время потомок парил в воздухе, а затем - Грозный Волк успел заметить это краем глаза - камнем рухнул вниз, к водам Нового моря, и исчез из виду.
 - Прекрати это! - снова попробовал Дамон докричаться до мантикоры, яростно ударяя существо пятками по бокам.- Прекрати выть, или мы все умрем!
 Но крылатый лев не обращал на негр никакого внимания.
 Рагх чувствовал себя не многим лучше, чем Дамон. Он прижал подбородок к груди, что есть силы вцепился в шкуру мантикоры и думал только о том, как бы не расцепить лапы и не соскользнуть вниз. Фиона пыталась сохранять самообладание и терпеливо ждала, когда же прекратится эта ужасающая какофония.
 Два оставшихся в живых потомка болтались в воздухе, раскрыв пасти. Дамон был уверен, что они стонали от боли, хотя и не мог слышать этого из-за непрекращающегося воя. У одной твари изо рта и носа текла кровь, глаза были выпучены, зрачки не двигались, она едва шевелила крыльями. Наконец у потомка, по-видимому, остановилось сердце, и он последовал за своим вожаком в воды Нового моря. Оставшийся монстр держался изо всех сил. Прищурив глаза, он переводил взгляд с одного седока мантикоры на другого, пока не остановился на Дамоне. Пасть потомка распахнулась в крике, он несколько раз взмахнул крыльями и приблизился к объекту своей ненависти. Оставалось сделать последний рывок. Тварь метнулась вперед, бросилась на крыло мантикоры и тут же отскочила назад, отвратительно скривив челюсти. Луна высветила струи крови, текущие по крылу гигантского существа, Грозный Волк заметил, что рана большая и довольно глубокая. Зрелище было не из приятных. Крылатый лев продолжал бить крыльями и дергаться самым нелепым образом, его вой становился все громче по мере приближения к обидчику. Наконец мантикора зарычала, взмахнула хвостом и вонзила в потомка острые шипы.
 Возмущенная тварь попыталась плюнуть в ответ, но раны оказались смертельными, и потомок, взорвавшись, сам исчез в облаке кислоты. Мантикора еще раз ужасающе взвыла - жгучие капли ударили в нее, спалив часть гривы, и начали с шипением разъедать кожу на передних лапах, на лице и внутренней стороне крыльев. Удары крыльев существа стали значительно реже, вой - много тише. Дамон почувствовал, как кровь перестает биться в висках, и смог вздохнуть полной грудью. Он отпустил тунику Фионы, обернулся, чтобы посмотреть, все ли с ней хорошо, и увидел, что девушка уже вложила меч в ножны.
 - Фиона! - окликнул Грозный Волк. Она не услышала, и он повторил громче: - Фиона!
 - Со мной все хорошо, - ответила она на этот раз и обняла его онемевшими руками за пояс.
 За спиной соламнийки Рагх что-то ворчал себе под нос. Он еще тревожно посмотрел вниз, желая убедиться, что ни одного потомка поблизости больше нет, затем осторожно извлек когти из спины мантикоры - они были окровавлены, настолько сильной оказалась хватка сивака.
 Три только что убитых потомка были лишь ничтожной частью сил Шрентака, изобилующего этими тварями. Дамон был уверен, что они были подосланы, чтобы отомстить ему за обиды, которые он нанес Шрентаку несколько дней назад. В тот день он, Рагх и его лучший друг Мэлдред нашли место, где жила старая чародейка, которая, как они полагали, могла бы излечить недуг Грозного Волка - удалить с его бедра вросшую драконью чешуйку, которая временами причиняла бывшему рыцарю невыносимые муки. Целительнице удалось избавить Дамона от небольших чешуек, которые с недавних пор начали появляться вокруг основной пластины, но большую чешуйку она убрать не смогла. В конечном итоге чародейка исчезла, оставив Грозного Волка и драконида одних в подземельях своей башни - с Мэлдредом они расстались еще раньше. Пытаясь выбраться, Дамон и Рагх заплутали в подземных коридорах и оказались в темнице черной драконицы. Среди узников, которых им удалось освободить, оказались Фиона и Риг - их старые товарищи, которые попали сюда по собственной глупости. С боем покидая город, Грозный Волк выпустил из клетки на рынке двух мантикор, одна из которых и несла их сейчас. Спасая свои жизни, они вынуждены были бежать без Мэлдреда.
 - Я оставил Мэла, - тихо пробормотал Дамон. - Возможно, его уже нет в живых…
 Он мысленно подсчитал, что, несмотря на сильный ветер, мантикора сможет пересечь Новое море и достичь берегов Абанасинии за два часа - и оказался прав. Когда они пролетали над горами, начало светать. Неуклюжее существо на удивление мягко приземлилось в долине, прилегло, но тут же вскочило на лапы - недавно прошел дождь, и земля была сырой. Грозный Волк попытался осмотреть рану мантикоры, но существо дало понять, что помощь ему не требуется, - оно вылизало крыло, затем свернулось клубком, как большой кот, и мгновенно заснуло. Рагх устроился поблизости и мрачно воззрился в небо, затянутое низкими тучами, которые прорезали тонкие нити молний.
 Дамон был в мрачном расположении духа, и окружающий ландшафт словно бы отражал его настроение. Редкий кустарник с иссохшими ветками, мертвая сухая трава, одинокие безжизненные деревья, ютящиеся между скалами. Из всех цветов - только бурый и серый, и все проникнуто каким-то леденящим холодом. Они находились в довольно глубокой котловине. Грозный Волк знал, что этот угнетающий уголок - не показатель и что страна, в которую они прибыли, совсем не безжизненная. Он помнил, что, если спускаться вниз по долине, увидишь деревни и что к северу расположены крупные города. Там уютные сухие жилища, в которых топят камины, там их встретят горячий обед и приятная беседа. Там есть жизнь.
 - Но почему-то я не могу думать ни о чем другом, кроме смерти, - тихо сказал Дамон.
 . Он стоял в нескольких ярдах от своих спутников и беспокойно наблюдал за поведением Фионы. Грозный Волк видел, что кожа на ее правой руке вся в волдырях и трещинах от кислоты, что ее роскошные волосы обгорели. Брызги кислоты изуродовали шею и лицо девушки, и Дамон понимал, что прежняя красота никогда уже к ней не вернется, но Фиона по-прежнему была в полубезумном состоянии и пока не замечала собственных ран.
 - Дамон, ты думаешь возвратиться в Шрентак, не так ли? - спросил Рагх после долгого общего молчания. Он увидел, как в глазах бывшего рыцаря сверкнула молния, и добавил: - За своим другом Мэлдредом…
 - Да, - откликнулся Грозный Волк. Он взглянул на Фиону, которая присела у подножия скалы - земля там была посуше. - Я хочу вернуться, и как можно скорее. Мэлдред ждет, что я приду его искать… - Бывший рыцарь на мгновенье запнулся, потом закончил: - Конечно, если он жив…
 - Тебе еще надо разобраться с Нурой Змеедевой, - предупредил Рагх. - Возможно, она все еще в городе.
 - Что ж, если она попадется мне на пути, - ответил Дамон.
 Нура Змеедева, нага, верная приспешница черной драконицы, в последние месяцы особенно досаждала Дамону. Рагх в прежние времена был ее рабом, и она без конца использовала его кровь для создания отвратительных монстров. Драконид и сейчас был бы ее рабом, если бы Грозный Волк не освободил его.
 - Я уверен, Дамон, что Нура обязательно еще перейдет нам дорогу. Мы убьем ее вместе! - Сивак посмотрел на бывшего рыцаря в ожидании его реакции, но тот ничего не ответил.
 Длинные черные волосы Грозного Волка под дождем облепили лицо, подчеркивая бронзовый загар. На исхудавшем лице темные выразительные глаза казались огромными, и на дне их плескалась тайна; волевой подбородок был напряжен, как и каждая мышца стройного, но мускулистого тела, едва прикрытого изорванной одеждой. Большая прореха в штанине позволяла видеть на его правой ноге черную драконью чешуйку с серебристой полосой. Кожа вокруг нее была розовой, лишенной загара. Рагх присутствовал при обряде, во время которого старая чародейка удалила мелкие чешуйки. Дамон лежал без сознания, когда целительница гордо заявила, что может убрать большую чешуйку и полностью вылечить Грозного Волка, но только при условии отдельного вознаграждения. В качестве платы за это она потребовала самого Рагха. Разъяренный драконид убил чародейку, спрятал ее труп, а очнувшемуся Дамону сказал, что старуха бросила их и сбежала. Сивак говорил убедительно, и бывший рыцарь поверил ему.
 Рагх не очень сожалел о том, что солгал. Он старался быть осторожным с людьми.
 Драконид сознавал, что они не очень-то нравятся ему, и говорил себе, что он не то чтобы терпит их, но, скорее, допускает сотрудничество с ними. Дамон привлекал его как сильный союзник, и сивак старался держаться рядом с ним на случай столкновения с Нурой Змеедевой.
 - Мы, без сомнения, еще повстречаем ее, Дамон. -повторил Рагх уверенно. - Я тебе обещаю. И мы убьем ее.
 Сказав это, драконид лег и, несмотря на моросящий дождь, тут же уснул.
 Через несколько часов недовольный Грозный Волк пинком разбудил его:
 - Ночевка под открытым небом! Как только я, глупец, это допустил! - Оказалось, что дождь усилился. Дамон еще раз пнул сивака: - Шевелись! Быстрее!
 Рагх вскочил на ноги и, мельком взглянув на ногу бывшего рыцаря, заметил, что вокруг большой чешуйки опять появились мелкие.
 - Дамон… - окликнул Рагх.
 - Я сказал - быстрее!
 Драконид обратил внимание, что, пока он спал, вокруг него образовалась лужа и весь бок был у него теперь в грязи. Расстроенный, он принялся было счищать грязь со шкуры, но в следующий момент Дамон повторил свой приказ и жестом указал Рагху на мантикору. Фиона, бледная и промокшая до нитки, уже сидела на спине существа. Грозный Волк мотнул головой в сторону Нового моря, на восток - там виднелось множество черных точек, словно кто-то забрызгал мрачное небо чернилами.
 Драконид посмотрел туда и покачал головой:
 - Думаешь, это потомки? - В его горле зародился клокочущий рык. - Но, может быть, это просто птицы? Стая больших птиц? - Рагх посмотрел вверх и тут же почувствовал знакомую боль в затылке.
 - Это именно потомки! Не вынуждай меня применять силу! - крикнул Дамон и еще раз указал сиваку на мантикору.
 - Я предпочел бы сражаться с противником на земле,- произнес Рагх.
 Грозный Волк также считал, что лучше было бы встретить тварей на твердой поверхности, а не в воздухе - если бы с ними был Мэлдред и если бы Фиона сохранила свой меч и рассудок. Когда он несколько минут назад заметил потомков, первой мыслью, которая пришла ему в голову, было поскорее сесть на мантикору, улететь отсюда и укрыться в ближайшем городе. Но в следующий момент он осознал: никакой город их не защитит, так они только подставят под удар его жителей. Нет, единственный их шанс - пусть маленький, но шанс - в том, чтобы скрыться в небе и избежать битвы. Принять бой было самым худшим, что можно себе представить при таком распределении сил.
 - Мы не можем снова сражаться с ними, сидя на спине этого существа! - продолжал Рагх.
 Дамон хмыкнул в ответ, мгновенно вскарабкался на мантикору и уселся впереди Фионы.
 - Я насчитал их. Как минимум три дюжины, мой серебристый друг. А у нас на всех один меч. Скоро все эти твари будут здесь, так что если хочешь присоединиться к нам, то поспеши. А если не хочешь то оставайся на своей мокрой, грязной земле и встречай их в одиночку.
 Несколько мгновений Рагх пребывал в смятении. Он попытался спрятаться в какую-нибудь щель в скале, подумав, что потомки его не заметят и полетят дальше, преследовать Грозного Волка, ведь в самом деле им нужен именно он - после всего, что он устроил в Шрентаке. Но драконид тут же сообразил, что, пожалуй, некоторые из тварей могут лететь позади других и ненароком застигнуть его одного. В конце концов, он не мог позволить себе умереть прежде, чем отомстит Нуре Змеедеве. А если они выживут в битве с потомками, то Дамон пригодится ему для борьбы с ней.
 Грозный Волк тем временем ухватился правой рукой за эфес меча, а в левую взял остатки гривы мантикоры. Существо расправило крылья и стало похоже на огромную летучую мышь.
 Рагх поспешил вскарабкаться на спину мантикоры, втиснуться между выступами гребня и всадить когти в шкуру зверя. «Что ж, посмотрим, какие еще трюки знает эта тварь…- подумал он.
 - Пока потомки достаточно далеко, - сказал Дамон, когда лапы мантикоры оторвались от земли и они взмыли в небо. - Надеюсь, что мы сможем укрыться от них в этих облаках. - И он указал на мощную темную гряду далеко на западе. - А может, мы ухитримся уйти так далеко, что они от нас отстанут и отправятся восвояси.
 За горами Восточной Стены ветер почти утих, а ливень сменился легким дождиком, тихим, спокойным и умиротворяющим. Правда, по мере того как они поднимались вверх и удалялись к западу, заметно холодало. В те времена, когда Дамон рассекал просторы небес на синем драконе с другими Рыцарями Тьмы, у него была военная форма из плотной ткани, так что никакой холод ему тогда не был страшен, но теперь он был одет в лохмотья, к тому же - промокшие. Но если Грозный Волк почти не замечал холода, то сидящую позади него Фиону, одежды которой также были сильно изодраны, била крупная дрожь.
 - Что со мной происходит? - прошептал Дамон.
 Он полагал, что по всем законам логики ему тоже положено сейчас дрожать - ведь холод действительно пронизывающий.
 Несколько часов Грозный Волк нес вахту, дав своим спутникам возможность выспаться. Сам он не спал уже почти трое суток, однако чувствовал себя лишь немного уставшим, но, вместо того чтобы радоваться собственной выносливости, Дамон был взволнован и возмущен этим. Во время вынужденного бодрствования он наблюдал за отметиной на бедре и заметил, что маленькие чешуйки вновь появились вокруг большой - труды старой целительницы пошли прахом. Кожа Грозного Волка постоянно зудела, он чувствовал, что вот-вот покажутся новые наросты.
 «Лекарства для меня не существует. Лучше бы я никогда не отправлялся за этим в Шрентак», - думал Дамон.
 Черные потомки не стали бы их преследовать, если бы он держался подальше от города Сабл. Им бы не пришлось теперь лететь на спине этого несчастного израненного существа в холодные владения белого дракона. Мэлдред был бы жив, здоров, и сейчас они бы вместе планировали очередной поход за сокровищами. А Риг и Фиона? Что ж, если бы он не отправился в Шрентак, они, скорее всего, погибли бы оба - от побоев и голода в подземной темнице черной драконицы.
 Грозный Волк чувствовал, как дрожит соламнийка. Несмотря на свое помешательство, она сохраняла стойкость - ни на что не жаловалась, ни на потомков, ни, тем более, на холод.
 «К ночи тебе станет еще холоднее…» - подумал Дамон.
 Правда, об этом можно было с уверенностью говорить только в одном случае - если они избегнут встречи с потомками и достигнут Южного Эргота. Весь остров, за исключением узкой полоски земли на западном берегу, был покрыт снегом и льдами, по вине белого дракона там дули жестокие холодные ветра. Но их путь лежал дальше, им только нужно было пересечь небольшой ледяной залив к югу от острова, чтобы добраться до заставы Соламнийских Рыцарей на западном берегу. Грозный Волк понимал, что ради собственного спасения можно потерпеть и холод, и льды, и ветер, и все что угодно.
 Мантикора поднялась выше и что-то прорычала. Дамон различил ее слова. «Единственный шанс» - сказала мантикора. Это была первая фраза существа с тех пор, как Грозный Волк освободил его, - тогда в награду за спасение мантикора согласилась доставить их из Шрентака к Южному Эрготу.
 Существо взяло курс на юго-запад - туда, где тучи были темнее всего. Оно понимало, что даже если и справилось этой ночью с тремя черными потомками, то на этот раз тварей столько, что оно едва ли сможет сопротивляться. И мантикора снова завыла - громко, протяжно и пронзительно. Дамон разобрал: «Там буря, она укроет нас, иначе мы погибнем».
 Большую часть дня существо работало крыльями, унося седоков все дальше от опасных мест. Казалось, что потомки теперь ни за что не догонят их. Но когда время стало близиться к закату, Грозный Волк заметил, что мантикора сильно устала и ее крылья словно отяжелели от беспрестанной работы. Они уже пролетели над дорогой, которая вела из Утехи в Новый Порт, - из-за дурной погоды на всем пути путешественники заметили только несколько купцов. Теперь им предстояло перелететь через Омраченный Лес, мимо Гавани, и через Квалинести - древний лес, издревле бывший обиталищем эльфов.
 Дамон благодаря своему острому обонянию явственно почувствовал запах глинистой почвы. Они уже неподалеку завидели лес, как вдруг отчаянный крик Рагха дал им понять, что черные потомки вновь рядом.
 - Их тут не меньше трех дюжин! - закричал драконид так громко, насколько мог позволить его шипящий голос. - Похоже, черная драконица тебя всерьез ненавидит, Дамон Грозный Волк, если прислала за тобой целую армию!
 На этот раз сивак испугался по-настоящему: он не просто заметил что-то подозрительное в небе, он отчетливо видел, что твари уже близко. Рагх знал, что в каком-то смысле может считаться их отцом - ведь наверняка кто-то из этой стаи был сотворен Нурой Змеедевой из его крови. Драконид поднял лапу и нащупал у себя на шее и груди уже ставшие привычными глубокие шрамы - это были следы надрезов, сделанных Нурой. Она брала у сивака кровь для своих магических опытов, чтобы создавать потомков и других чудовищ.
 - Дамон! Прикажи зверю двигаться быстрее! - крикнул Рагх и в гневе ударил мантикору кулаком по спине. - Я не хочу достаться потомкам! Я должен выжить, чтобы увидеть труп Нуры Змеедевы!
 Мантикора старалась изо всех сил, несмотря на усталость, но дышала очень тяжело - точь-в-точь как запыхавшийся человек. Медленно, но уверенно она продвигалась в сторону самой темной тучи. Внезапно воздух вокруг стал невероятно влажным и тяжелым, усилился ветер и послышались раскаты грома. Дамон понял, что начинается сильная буря, и у него пропало всякое желание попасть в самой центр тучи. Синий дракон Грозного Волка сам умел вызывать бурю, так что бывшему Рыцарю Тьмы случалось попадать в подобные переделки, и он прекрасно знал, как неприятно, когда все вокруг грохочет и сверкает.
 На какое-то мгновение Дамон решил было приказать усталой мантикоре снижаться, чтобы приземлиться и попытать счастья на земле, как предлагал драконид, но в следующий момент существо начало сильно забирать вверх и устремилось прочь от берега, так что через несколько секунд они летели уже над морем и приземляться стало некуда. Над ними сгустились черные тучи, хлынул проливной дождь.
 Ветер дул гораздо сильнее вчерашнего, и струи дождя хлестали их подобно ледяным прутьям. Особенно туго пришлось мантикоре, которая продолжала работать крыльями. Дамон попытался докричаться до Рагха, но было слишком шумно и тот его не слышал. Крылатое существо закладывало один за другим отчаянные виражи. Грозный Волк изо всех сил вглядывался в темно-серую муть, стараясь разглядеть, не настигают ли их преследователи, но видел только клубы облаков, подсвечиваемые ветвящимися молниями. За вспышками следовали такие сильные раскаты грома, что Дамон и его спутники едва не соскользнули со спины мантикоры. Бывший рыцарь в отчаянии вцепился в ее гриву, а Фиона еще крепче, чем прежде, обхватила его за пояс.
 «Это безумие! - крутилось в мозгу Грозного Волка. - Если бы мы были сейчас на земле, то могли бы хотя бы сражаться…»
 Он понял, что буря оказалась для них не защитницей, а убийцей и что она сейчас прикончит их самым безжалостным образом, а они не смогут оказать никакого сопротивления.
 Дамон уже не помнил, как долго они находились среди туч, - он потерял счет времени. Скорее всего, это были минуты, но по ощущениям - много часов. Грозный Волк так крепко держался за гриву мантикоры, что у него занемела рука. Каждый раз, пытаясь вдохнуть, он был вынужден глотать ледяные струи дождя. В конце концов, его начал одолевать холод, он продрог до костей и недоумевал, как Рагх и тем более, Фиона могут переносить такие мучения.
 «Сколько это существо намеревается скрываться в центре грозы? - вопрошал Дамон. Казалось, что они никогда не выберутся из клубящейся круговерти, что тучи заполонили все пространство на много миль вокруг, до самого Южного Эргота. - Как долго оно продержится при такой погоде?»
 Словно отвечая на его вопрос, мантикора вдруг замедлила ход, сложила крылья и начала снижаться. Она долетела до края тучи и выглянула наружу, на восток, чтобы проверить, есть ли на горизонте черные потомки или они уже отстали. Дамон откидывался то в одну, то в другую сторону, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь из-за полощущейся на ветру гривы мантикоры. Сквозь стену ливня он различил знакомые черные фигуры и понял, что твари по-прежнему следуют за ними.
 - Во имя Темной Королевы! - прокричал Грозный Волк.
 Он увидел, как дюжина потомков упорно двигается в их сторону, настойчиво пробиваясь сквозь ветер и дождь.
 «Возможно, они все-таки потеряли в пути часть своей армии» - решил Дамон и в следующий момент почувствовал, как его спину разъедает кислота. Несколько тварей ухитрились облететь их сзади и теперь нападали на мантикору. Крылатое существо изо всех сил увертывалось от ядовитых потоков. Дамон выхватил меч из ножен, извернулся и попытался защитить мантикору, но дождь безжалостно ударил ему в лицо, так что Грозный Волк не видел теперь ничего, кроме серой мглы, вспышек молний и мелькания отвратительных черных теней. Потомки скрипуче визжали. Ветер дул так сильно, что казалось, вот-вот вырвет меч из рук Дамона. Вдруг одна из тварей плюнула кислотой прямо в лицо мантикоре. Несчастное существо задрожало от боли, сделало невероятный кульбит в воздухе, но умудрилось сохранить равновесие и продолжало маневрировать.
 Несколько потомков закружили вокруг Грозного Волка. Сквозь грохот и крики он различил слова:
 «Схватить его!», «Взять его!» Дамона передернуло от отвращения. В ярости он поднял над головой меч и начал бить вслепую в надежде прикончить хотя бы одну тварь. Но это оказалось не так-то просто: приходилось бороться еще и с ветром. Потомки ловко уходили от нападения; Дамону только раз удалось задеть одного, но, к сожалению, удар пришелся плашмя. В ответ тварь впилась в него когтями и принялась наносить одну за другой кровавые царапины, приговаривая:
 - Попался! Попался!
 - Нет! - зарычал Грозный Волк. - Не надейтесь заполучить нас живыми!
 Он понимал, что потомки не собираются убивать их, намереваясь доставить Дамона и его спутников в Шрентак живыми, чтобы покарать - скорее всего, самих превратить в изрыгающих кислоту тварей. Нура Змеедева однажды уже пыталась проделать это с ним.
 «Уж лучше мы умрем здесь», - подумал Дамон. Он сознавал, что чешуя, растущая у него на ноге, означает медленную смерть, так что терять ему нечего.
 - Взять его! - повторила другая тварь. Вслед за тем потомки окружили Дамона и начали кружить возле него с отвратительным визгом, заглушавшим вой ветра. В глазах у Грозного Волка потемнело от мельтешащих теней. Почувствовав, что мантикора под ним пытается оказывать сопротивление, Дамон удвоил усилия. Струи ледяного ливня смешивались в воздухе с потоками разъедающей все на своем пути кислоты, которая полностью уничтожила остатки рубахи бывшего рыцаря. Одежда распалась на лоскутки, обожженная кожа пузырилась и делалась; мантикора стонала от боли, по-прежнему пытаясь сохранить равновесие и держаться в воздухе. Теперь Дамон услышал, как вопит от боли Рагх.
 Вдруг крылатое существо завыло. Грозный Волк трудом разобрал слова: «Я слепну… Я слепну…» О, боги Криниа!» - мысленно вскрикнул Дамон - еще один залп кислоты поразил его и всех его спутников. Он так дико метался, стараясь достать врагов клинком, что Фиона едва не выпустила из рук его пояс. За ее спиной Рагх безуспешно пытался вцепиться короткими когтями в тело самого крупного потомка, который атаковал его. Несмотря на бурю, тварь ухитрялась кое-как маневрировать, но кислотные струи, которые она направляла на драконида, относило в сторону ветром и дождем.
 - И ведь мы могли никуда не лететь…- бормотал Рагх. - Могли просто остаться на земле…
 Вдруг он почувствовал, как струя кислоты ударила ему в спину. Мантикору тоже залило ядовитой жидкостью. Ее тело заходило ходуном, хвост бешено забил из стороны в сторону - существо пыталось всадить шипы во врага.
 - Вз-зять его! - громко шипел потомок, зависший прямо над головой Дамона, перекрикивая оглушительный вой ветра. - Мы долж-жны дос-ставить его к гос-спож-же!
 «Кто такая Сабл, и кто такие мы… - думал Грозный Волк. - Мы - ничтожества, мы попросту никто для нее… Какое дело черной драконйце до того, что я натворил в Шрентаке? Как могло случиться, чтобы грозная владычица снизошла до моей персоны и послала за мной в погоню целую армию?»
 - Я - ничтожество! - заорал он и взмахнул мечом с такой силой, что они с Фионой едва не соскользнули со спины мантикоры.
 Грозный Волк метил в самое сердце потомка, но в решающий момент другая тварь со всего размаху врезалась в крыло мантикоры. Существо издало мучительный стон и камнем полетело вниз. Его седокам не оставалось ничего, кроме как держаться мертвой хваткой за что придется.
 - Схватить человека! - закричал один из потомков.
 Остальные подхватили:
 - Взять его!
 - Поймать человека!
 Дамон уже с трудом разбирал их голоса, вокруг него бешеным водоворотом крутилась серая пелена; бывший рыцарь не чувствовал ничего, кроме бесконечного проливного дождя и леденящего ветра. Между тем мантикора под ним не оставляла героических попыток остановить свое падение. Но силы ее покинули, и она могла только беспомощно дергать крыльями, с каждой секундой опускаясь все ниже и ниже. Мантикора отчаянно мотала головой, и вдруг мокрая от дождя грива выскользнула из пальцев Грозного Волка.
 В следующий момент он выронил меч.
 Разъяренные потомки принялись энергично загребать когтистыми лапами, пытаясь поймать летящего вниз Дамона, но безрезультатно: он соскользнул со спины мантикоры. В следующий момент то же случилось с Фионой и Рагхом. Ветер мотал их тела из стороны в сторону, ледяной дождь беспощадно хлестал. Грозный Волк инстинктивно попытался за что-нибудь ухватиться - но руки ловили только воздух. Несколько черных гадин непрестанно следовали за ним, настойчиво тянули к нему отвратительные лапы, но зацепить не могли - так стремительно бывший рыцарь летел вниз.
 - Прости меня! - закричал Дамон в надежде, что Фиона его услышит. - Прости меня, если можешь!
 Он укорял себя за то, что обманул Фиону несколько месяцев назад, чтобы заставить ее и Рига помочь им с Мэлдредом освободить рабов-людоедов; сокрушался, что позволил соламнийке и мореходу без сопровождающих отправиться в Шрентак спасать ее обреченного брата и девушка со своим спутником сама оказалась в темнице черной драконицы; жалел, что Риг погиб и что Фионе так и не суждено было выйти за Мер-Крела замуж.
 «Дружба со мной приносит смерть, - сказал себе Грозный Волк. - И…»
 На этом его размышления прервались - бывший рыцарь рухнул в бушующее море.




 Овечья шкура


 Девочка сидела на небольшом замшелом валуне и беззаботно болтала голыми ногами - от крохотных пальчиков на поверхности стоячей лужи расходились круги. Воздух был заполнен, словно живым туманом, насекомыми, но ни один комар не осмеливался приблизиться к ребенку.
 Девочка чуть слышно напевала старинную эльфийскую мелодию, которую она услышала несколько месяцев назад и с тех пор полюбила, и мухи гудели в унисон ее песне. Иногда пронзительно вскрикивал попугай, вдалеке рычала большая кошка, раздавался еще какой-то шум, в реке что-то плескало - но все эти звуки ничуть не беспокоили малышку и органично вплетались в ее мелодию. Лицо девочки расплывалось в улыбке, так что виднелись белоснежные сверкающие зубки, и она откидывала голову, чтобы подставить лицо лучам мягкого заходящего солнца. Болотные испарения плохо пропускали их, но все же было достаточно жарко, а малышка любила жару.
 Закончив петь, она взглянула вниз, на свое отражение, имевшее оливковый оттенок из-за покрывшего поверхность лужи тонкого слоя тины. Из воды на девочку смотрело пухленькое личико с широко раскрытыми невинными глазами в обрамлении ниспадающих на плечи медно-рыжих локонов, которыми играл легкий ветерок. Дитя глубоко вздохнуло, сдуло со лба непослушные завитки и ударило пятками по воде, заставив отражение исчезнуть. Затем малышка огладила платье, легкое, словно сшитое из цветочных лепестков, стряхнула капельки воды с подола и спрыгнула с камня, звонко хихикая оттого, что листья папоротника, в изобилии растущего у подножия валуна, щекотали ее голые ноги.
 - Наслаждаешься?
 - Мэлдред! - воскликнула малышка с деланым возмущением. - У тебя нет причин следить за мной! Только не здесь? Не на моей территории! Тебе нужно держаться отсюда подальше!
 - Твоя территория? Но это болото тебе не принадлежит. - Говоривший был статным человеком с рельефными мускулами и бронзовым загаром, говорившим о том, что его обладатель много времени провел на солнце. Несмотря на внушительные габариты, мужчина двигался легко и грациозно, словно пантера, и подошел почти бесшумно. - И я тоже не принадлежу тебе, Нура Змеедева. Я иду, куда хочу, и слежу, за кем хочу.
 - 0-ох, - хрипловато выдохнула девочка, словно взрослая страстная женщина, затем произнесла обычным голосом капризничающего ребенка: - Мэлдред, ты будешь делать то, что прикажет тебе хозяин, и находиться там, где он прикажет. Твоя жизнь целиком в его власти, и ты это прекрасно знаешь!
 Мэлдред скрестил руки на груди и воззрился на удивительную женщину-ребенка, морща хищный нос.
 Он уже открыл было рот, чтобы возразить ей, но передумал и лишь покачал головой.
 От жары и болотных испарений волосы и одежда силача пропитались влагой, бисеринки пота блестели на лбу и над верхней губой. Кожа девочки, напротив, была совершенно сухой.
 - Учитывая, что я - его союзник, а ты - всего лишь раб, - многозначительно добавило дитя.
 Мэлдред продолжал рассматривать малышку, прилагая все усилия, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица, но не выдержал, и его рот сам собой искривился в язвительной усмешке - как силач ни старался, скрыть презрения к Нуре Змеедеве не смог.
 - Хозяин сам искал меня, чтобы просить о помощи. Он нашел меня на этом болоте.- Девочка гордо вскинула подбородок и, пытаясь спровоцировать Мэлдреда на ссору, ядовито добавила: - А ты, наследный принц Блотена, приполз к хозяину, чтобы просить о помощи его! Поэтому я теперь могущественная и незаменимая, а ты…- Она сделала долгую паузу.- Ты - ничто… принц! - закончила Нура желчно.
 Внутри у Мэлдреда все заклокотало, но он, стиснув зубы, промолчал.
 Странная девочка без возраста встала, обошла силача кругом и снова остановилась напротив него; ее ясные голубые глаза смотрели оценивающе.
 - Меня удивляет, что хозяин не заставил тебя выполнять какую-нибудь грязную работу.- Она прищурилась, поджала губы и, грозя пальчиком, подступила ближе. Мэлдред же сделал шаг назад, чтобы держаться от малышки хотя бы на расстоянии вытянутой руки.
 - Особенно после того, как ты упустил Дамона Грозного Волка в Шрентаке… Не понимаю, почему хозяин до сих пор не приказал тебе чистить пещеру или добывать пищу для его зверинца. В сущности, мне непонятно, почему он вообще не отказывается от твоих услуг.
 Глаза Мэлдреда расширились, и он наконец заговорил:
 - В Шрентаке Дамон был со мной. Я не упускал его.
 - Ты позволил ему уйти к безумной старухе.
 - К мудрой чародейке. Я сам вел Грозного Волка к ней.
 - Это не входило в наш план. Тебя следовало бы убить за то, что ты его нарушил. Нельзя было помогать Дамону! - Нура уперла крепко сжатые кулачки в бока.- Из-за своей самонадеянности ты его упустил!
 - Но я бы…
 - «Я бы» - что? Ты бы его не упустил, если бы не вмешались приспешники черной драконицы? Да ведь Дамон освободил узников Сабл! Естественно, потомки вступили в бой! Если Грозный Волк погиб, то виноват в этом будешь ты, Мэлдред! И в том, что мы его потеряли, тоже ты виноват! Я-то полагала, что ты будешь охранять его на всем пути и доставишь к хозяину в целости и сохранности! Разве ты не обещал сделать именно так?
 - Я действовал по ситуации. Я поступил так, потому что почувствовал - так надо, - возразил силач. - Кроме того, это тоже было частью испытания, не так ли? Я должен был измотать Дамона до предела, чтобы выяснить, на что он способен.
 Девочка звонко рассмеялась - словно легкий бриз нежно коснулся прибрежных камышей. Воздух вокруг нее сгустился и замерцал, как будто все насекомые, танцующие в болотном мареве, внезапно, повинуясь ее воле, превратились в светлячков. Белоснежная кожа малышки начала на глазах темнеть и уже через несколько мгновений приобрела ореховый оттенок. Короткие пухлые пальчики вытянулись, на них отросли длинные, ярко накрашенные ногти. Ноги стали длинными и мускулистыми, а тело - стройным и восхитительно гибким, таким, какое обычно привлекает все мужские взгляды. Лицо, по-прежнему хорошенькое, приобрело взрослую жесткость, медно-рыжие локоны превратились в шапку коротко стриженных черных волос, такого же цвета, как и глаза. Легкое светлое платье Нуры сменилось изношенной черной кожаной рубахой, которая когда-то принадлежала Дамону. Нага украла ее у Грозного Волка вместе с бесценным магическим мечом. Это случилось в предгорьях Блотена, когда Нура была именно в этом образе - продажной девки с Южного Эргота. В тот день ей почти удалось убить Дамона - это тоже было частью испытания, - но он сумел вырваться из смертельной ловушки.
 И из последующих - тоже.
 - И что же ты такое почувствовал? - спросила Нура, протянула тонкую руку и ткнула Мэлдреда пальцем в грудь. На одежде силача тут же возникло кровавое пятно - нага поранила его острым ногтем. - Что действительно надо было сделать, - так это доставить его сюда, ко мне. Похоже, ты терпишь неудачу в любом деле, за которое берешься… принц.
 Мэлдред продолжал смотреть на Нуру. Он молчал, сохраняя бесстрастное выражение лица, лишь взгляд горел яростью, но в глубине темных теперь глаз наги плескалось что-то такое, что заставило его кожу покрыться мурашками.
 - Мэлдред, тебе не нравится моя внешность? Но ведь это человеческое тело. Я думала, что тебе так будет удобнее. Или ты предпочитаешь мой истинный облик? - Улыбка красотки превратилась в злобную гримасу, взгляд стал ледяным.
 Мэлдред невольно содрогнулся, когда увидел следующую метаморфозу.
 Кожа соблазнительной эрготианки пошла рябью, словно поверхность воды под порывами ветра, изменяя цвет и плотность, стала гладкой и покрылась чешуйками размером с монету. Ее ноги срослись и превратились в хвост. Через мгновенье над Мэлдредом нависала огромная змея длиной не менее двадцати футов. Ее тело полосами опоясывала черная и красная чешуя, искрящаяся на солнце подобно драгоценным камням, но голова принадлежала маленькой девочке, лишенной возраста. Ее медно-рыжие кудри развевались на ветру, образовывая подобие капюшона, как у кобры. Свернув тело кольцами, Нура подняла верхнюю его часть и, слегка покачиваясь, укоризненно воззрилась на силача.
 - Ну что ж, неплохо выглядишь,- произнес Мэлдред высокомерно,- Ты меняешь вид так же легко, как змеи - кожу…- Он помолчал, затем продолжил: - Но один твой облик нисколько не предпочтительнее другого.
 Темные глаза твари сверкнули, возле лица заплясали в воздухе синие искры:
 - Однако ты выбрал симпатичную человеческую оболочку, которой прикрываешь собственное уродливое тело. Не так ли? Люди - младшая раса, принц, но думаю, они куда как выше твоей расы.
 Искорки света перед лицом Нуры стали более яркими, затем почти слепящими, сменили цвет на желтый, за ним - на белый, а потом по мановению руки девочки-змеи, словно стрелы, ударили в грудь Мэлдреда. Силач отшатнулся, прижимая руки к тому месту, куда попали искры. Тут же последовал второй удар, от которого он согнулся пополам, задыхаясь. Сил Мэлдреда хватило только на то, чтобы вскинуть голову и ожечь нагу ненавидящим взглядом, жалея, что его глаза - не нацеленные в ее сердце кинжалы.
 - Ты, тварь! - прохрипел он.
 Силач продолжал бы проклинать Нуру, но ее магия уже начала действовать. Световые стрелы, снуя под поверхностью кожи Мэлдреда, принялись разрушать заклинание, позволяющее его телу выглядеть человеческим. Мускулы силача вздулись, тело раздалось, так что штаны и жилет затрещали по швам и лопнули, превратившись в лохмотья, грудь стала непомерно широкой, а рост быстро превысил девять футов. Его покрытая бронзовым загаром кожа посинела, брови нависли над глазами, нос увеличился и стал приплюснутым, аккуратно подрезанные волосы рассыпались по плечам дикой белоснежной гривой.
 - Вот так, - самодовольно произнесла девочка-змея, когда метаморфоза завершилась. - Я просто обожаю созерцать твой истинный облик, принц. Облик мага-людоеда. Я презираю тебя и твою уродливую расу и получаю от этого превеликое удовольствие. - Выдержав долгую паузу, она добавила: - Интересно, хозяину ты так же отвратителен, как и мне?
 - Это которого же хозяина ты имеешь в виду, Нура Змеедева? Сабл? Или того, который находится позади меня? - быстро произнес Мэлдред, не скрывая ярости в голосе.
 Он резко обернулся и указал на старую плакучую иву. Сквозь завесу листьев на склоненных до самой земли ветвях было видно темное пятно - вход в пещеру. Вновь повернувшись к Нуре, людоед пристально поглядел ей в глаза:
 - Неужели ты действительно думаешь, что можно служить нескольким хозяевам? Нага кудахчуще рассмеялась:
 - Разумеется, я нелояльна к хозяйке Шрентака и только делаю вид, что служу жалкой драконице,- поскольку это нужно моему настоящему хозяину. Я получаю от Сабл власть и необходимые знания - возможность творить заклинания, создавать потомков…
 - …и чудовищ…
 Нура самодовольно кивнула:
 - То, что я узнаю от Сабл, делает меня более полезной в глазах моего настоящего хозяина. Нашего хозяина.
 - Служить двум драконам одновременно - опасно, Нура Змеедева.
 - Сотрудничать с двумя драконами. И я полагаю, что это мудро.
 Теперь кивнул Мэлдред, задумчиво потирая подбородок:
 - Если Сабл одержит победу, то ты неплохо устроишься при ней. А если победит тот, другой…
 - …то я и при нем найду себе место. - Нура отклонилась назад и ухмыльнулась.- В любом случае, если победит черная, ты потеряешь все, а если хозяин - то, в лучшем случае, останешься у него в слугах. И, как бы ни случилось, своего дорогого друга Дамона Грозного Волка ты потерял навсегда.
 Мэлдред стоял, уронив руки, и лишь бессильно сжимал кулаки. Последние слова особенно задели силача - ведь Дамон был для него ближе, чем брат.
 - Тебе причиняет боль то, что ты предал его, принц?
 Мэлдред уже был готов, собрав все силы своего огромного людоедского тела, ударить нагу, но вдруг услышал, как листья старой ивы едва заметно зашелестели. Посмотрев через плечо, он увидел, что из глубины пещеры брезжит едва заметный свет.
 - Ну вот, хозяин проснулся, - тут же сказала Нура, проскользнула мимо удивленного Мэлдреда и исчезла за завесой листвы.
 Мэлдред метнулся за ней, отведя в сторону большую ветку, затем на мгновение замер. Он закрыл глаза и стал лихорадочно нащупывать в глубине своей бочкообразной груди искру. Нашел! Людоед объял ее сознанием, уговаривая разгореться, пока жаркие волны не стали распространяться по его телу, рукам и ногам, доходя до кончиков пальцев, а кожу не начало покалывать от прилива магической энергии. Когда Мэлдред только учился накладывать на себя чары, приходилось использовать слова и жесты, много тренироваться, но теперь, по прошествии многих лет, чары, превращающие людоедское тело в человеческое, стали частью его самого - достаточно было просто сконцентрироваться. По мере того как искра увеличивалась, тело мага-людоеда сотрясалось от приливов энергии, оно разогревалось так, что становилось почти пунцовым. Через несколько мгновений Мэлдред опять уменьшился в размерах; его кожа утратила прежнюю синеву и обрела бронзовый загар; белая грива сменилась короткими светлыми волосами, которые выглядели так, словно их только что подстригли и тщательно расчесали; только лохмотья одежды остались прежними - чары изменяли только тело.
 Людоед в человеческом обличье подошел к застойной луже, над которой до этого сидела Нура, посмотрелся в воду и явно остался доволен. Теперь он был привлекательным мужчиной с мощным телосложением, аристократичными чертами лица и чуть плутоватым, но властным взором. Такая внешность заставляла женщин в любом городе неизменно оборачиваться, а мужчин - задумываться и сравнивать его с собой. Мэлдред знал, что такое сочетание - самое выгодное. Все эти черты он позаимствовал у людей, в разное время приезжавших в Блотен по делам к его отцу. Форму бровей маг взял у короля бандитов, мощное телосложение - у профессионального борца, глаза - у наемного убийцы по имени Каолин, который лет десять назад был нанят с целью устранения одного выскочки-военачальника, который угрожал власти Вождя Доннага. Осанку Мэлдред позаимствовал у молодого пирата, которого он увидел много лет назад на берегу возле Кармиша, а улыбку - у шпиона из Уэйфолда (когда тот перестал быть полезным, Доннаг его казнил). Походку и манеры Мэлдред разработал сам. Он уже привык к своему человеческому образу, и вообще привык считать все человеческое лучше людоедского. Нура Змеедева сказала то, что Мэлдред и сам в глубине души прекрасно понимал: людоеды - жалкий отвратительный народ, низшая раса.
 - Нура права. - Силач нахмурился, покачал головой и повернул действие заклинания вспять - его красивое человеческое тело тут же вновь стало уродливым людоедским. - Я недостоин даже притворяться человеком.
 Затем он обернулся, посмотрел через плечо и увидел, как листья ивы, прикрывавшие вход в пещеру, слегка колышутся от дыхания находящегося внутри дракона. Мэлдред собрался с духом, приподнял завесу и вошел внутрь.
 Свечение, которое было видно снаружи, исходило от глаз дракона - огромных, желтых, как у кошки, частично скрытых под тяжелыми веками. Как и все его собратья, дракон был огромен, правда, большую часть его тела скрывали густые тени, но Мэлдред ясно различал массивную голову и верхнюю часть толстой шеи. Дракон был черен, но все же не принадлежал к роду черных. Его формы были более обтекаемыми, голова - длиннее и шире, шкура казалась матовой, а шипы гребня, который начинался над глазами, сбегал по шее и скрывался в плотной тени пещеры вместе с остальным телом,- слишком длинными и тонкими. Это существо не походило ни на одного другого дракона Кринна, и, кроме того, у него отсутствовал какой бы то ни было запах - в пещере не пахло ничем, кроме болота, но зато тварь буквально лучилась мощью и испускала чудовищные волны всепоглощающего ужаса, который умеют наводить все драконы. Эти эманации были настолько сильны, что дракону приходилось всякий раз подавлять их в присутствии Мэлдреда и Нуры Змеедевы.
 - Мэ-элдре-ед,-произнес дракон хриплым мурлычущим голосом.
 - Да, хозяин.
 Дракон показался Мэлдреду очень усталым и старым, хотя Мэлдред прекрасно знал, что по драконьим меркам он довольно молод. Настолько же молод, насколько и опасен. Маг ненавидел это существо почти так же сильно, как ненавидел себя за то, что служит ему.
 Морда дракона чем-то напоминала лошадиную.
 Нура, поднявшись так, чтобы ее лицо было прямо напротив, нежно перебирала усы, свисающие с нижней челюсти существа. Руки она, похоже, отрастила только что, и они смотрелись очень неестественно на ее свернутом кольцами змеином теле.
 - Итак, принц, ты все-таки решил присоединиться к нам, - проворковала нага.
 Мэлдред не обратил на нее никакого внимания и почтительно поклонился дракону, затем опустил глаза, глядя под ноги. Каменный пол пещеры дрогнул - существо заговорило. Его голос был раскатистым, речь - протяжной, и людоеду приходилось напрягаться, чтобы понять, что именно говорит дракон.
 - Человек. Расскажи мне о нашем бесценном человеке.
 - Да, хозяин, - поспешила ответить Нура. - Я расскажу тебе о человеке, о Дамоне Грозном Волке. Поскольку я уже доложила тебе, что Мэлдред позволил ему бежать из Шрентака несколько дней назад с помощью мантикоры…
 Дракон зарычал так, что пещера заходила ходуном.
 - Но я исправлю эту ошибку, - продолжала нага уверенно,- Я послала потомков, хозяин, и приказала, чтобы они следовали за Дамоном и его спутниками и схватили его.
 Рычание стало громче, и Мэлдред стиснул зубы.
 - Потомки доставят его сюда, хозяин. Спутники Грозного Волка, конечно, будут убиты, но они не имеют для нас никакого значения - ни обезумевшая соламнийка, ни старый бескрылый сивак. Я приказала, чтобы Дамона доставили невредимым, а с этими двумя дозволила поразвлечься.
 Рычание стало тише, и Нура, раскачивавшаяся перед драконом, осталась очень довольна собой, уверенная, что это означает похвалу. Внезапно рык стих совсем. Существо раскрыло рот, демонстрируя острые зубы цвета туманного кварца и угольно-черный язык.
 - Бесценный человек ушел?
 - Потомки доставят его обратно, хозяин, я обещаю.
 - Твои потомки мертвы, Нура Змеедева. - Дракон мигнул, и вход в пещеру перекрыла белесая завеса,- Смотри.
 Через несколько секунд возникла призрачная картина: мантикора, ее седоки и три потомка, преследующие их.
 - Они погибли.
 - Но я послала еще, - поспешно перебила Нура, - специально, чтобы быть уверенной, что Дамон Грозный Волк не уйдет. Вторая группа была гораздо больше, все потомки в ней сильнее и находчивее - с ними не справиться даже мантикоре.
 - Не справиться? Так знай, что большинство из этой группы тоже мертвы.
 На фоне туманной завесы возникла новая картинка, и Нура увидела, что осталось от второй группы потомков: восемь потрепанных тварей под ужасающим ливнем беспорядочно били крыльями, тщетно пытаясь удержаться на лету, но одна за другой падали вниз и исчезали в болотах.
 - А Дамон? - тихо спросил Мэлдред,- Он тоже погиб?
 Дракон зарычал, и пещера вновь затряслась. Возможно, он что-то сказал, но людоед не смог разобрать ни слова.
 Когда грохот стих, Мэлдред поймал на себе взгляд дракона:
 - Если Дамон Грозный Волк жив, то сейчас возвращается в Шрентак. Он оставил меня там и должен вернуться за мной. Между нами слишком крепкая дружба. Он не позволит себе меня бросить. Скоро он прибудет туда и начнет меня искать.
 Дракон зевнул, туманная завеса исчезла.
 - Хоть моя магия и не в состоянии определить точно, где находится человек и его спутники, она помогает мне определить направление, в котором они движутся. И это точно не Шрентак.
 - Он жив, - прошептал Мэлдред и облегченно вздохнул. - Дамон все еще жив.
 - Скажи мне, господин,- опять вмешалась, Нура,- скажи, куда направляется Дамон Грозный Волк, и я пошлю туда других потомков. Через несколько дней, клянусь тебе, он будет доставлен в эту пещеру и…
 Существо взревело - сердито, и так громко, что пещера содрогнулась, а людоед и нага едва не упали. С потолка посыпалась пыль и мелкие камни, по полу зазмеилась трещина. Так же внезапно успокоившись, дракон поднял лапу и провел длинным серым когтем по нижней челюсти. Одна чешуйка размером со среднюю тарелку отвалилась и упала на пол. Существо толкнуло ее к Мэлдреду и указало на чешуйку когтем. Оттуда вырвался луч ослепительного светло-зеленого света и высветил пластину, затем на мгновение превратился в большое облако, скрывшее и лапу дракона, и чешуйку. Сразу же после этого облако рассеялось; теперь пластина брони светилась сама по себе, вобрав в себя магическую энергию.
 - Ты говоришь, между вами крепкая дружба,- произнес дракон, глядя на людоеда. - Докажи это. Возьми чешуйку и отыщи Дамона Грозного Волка. Тогда ты сломаешь пластину, и моя магия доставит вас обоих сюда.
 Мэлдред нагнулся и поднял чешуйку. Ее края были острыми и горячими, они резали и жгли пальцы мага. Людоед не подал виду, что ему больно, вытянул руки перед собой и посмотрел на блестящую поверхность пластины. В ней отражалось его широкое синекожее лицо. Чешуйка была тонкой, но очень твердой, хотя Мэлдред был уверен, что у него хватит сил сломать ее.
 - Как пожелаешь, - ответил людоед.
 - Поторопись, - продолжил дракон. - Болото Сабл разрастается с каждым днем. Если ты не хочешь, чтобы оно поглотило все земли людоедов - земли твоего отца, то ищи Дамона скорее, и на этот раз не допускай ошибок.
 - Скоро он будет твоим, - заверил Мэлдред.
 Он еще раз поклонился дракону, торжествующе взглянул на расстроенную змею с детским лицом, развернулся и покинул пещеру.
 Уходя, Мэлдред услышал, как за спиной у него дракон произнес:
 - Для тебя у меня тоже есть поручение, Нура Змеедева.




 Зыбучие пески


 Дамон с головой погрузился в морские волны. Темный бурлящий поток закружил его, вода мгновенно заполнила легкие. Вслед за тем поднялась мощная волна, которая, как гигантский кулак, вытолкнула Грозного Волка обратно на поверхность. Однако его продолжало мотать из стороны в сторону, все вокруг одинакового темно-серого цвета, и Дамон не мог разобрать, где небо, где вода. И в этой сплошной темноте его словно озарило: бывший рыцарь понял, что сейчас, как никогда, легко прекратить бороться за жизнь. Надо только позволить океану затянуть себя в глубину, сделать несколько лишних глотков соленой воды - и можно присоединиться к Ригу, Джасперу, Рафу, Шаон - всем тем, кто считал его верным товарищем, кто погиб у него на глазах. Это было верной возможностью - а может быть, и долгом - последовать за ними.
 Он больше не будет терпеть боль от проклятой чешуйки на ноге, больше не будет подвергаться гонениям драконов, которые завладели Кринном и разрушили все его надежды, прекратятся страдания от потери друзей, погибших по его вине. Рано или поздно чешуйка все равно убьет его - теперь каждый приступ был сильнее предыдущего.
 «Сдавайся, - сказал себе Дамон. - Каждый когда-нибудь умирает. Так выбери же самый легкий путь - и умри прямо сейчас!»
 Грозный Волк попробовал расслабиться и довериться волнам в надежде, что они сами сделают свое дело и неминуемо отправят его ко дну. Одна за другой волны накрывали Дамона с головой. Постепенно вода начала вновь заполнять его легкие, в ушах зазвенело от недостатка воздуха.
 Океан исправно выполнял свою работу, а Грозному Волку становилось все больнее от холода и удушья, поэтому он вдруг понял, что расхотел умирать.
 «Надо спасти Фиону и Рагха,- подумал Дамон.- Думай не о себе, а о тех, кому ты все еще нужен!»
 В последний момент, когда его сознание уже угасало, Грозный Волк наконец рванулся к поверхности, осыпая ужасающей бранью и море, и шторм. Он отчаянно дрыгал ногами, изо всех сил загребал руками, выталкивая себя из глубины. Грозный Волк понимал, что чешуйка достаточно скоро убьет его, но на сегодняшний день у бывшего рыцаря еще оставались товарищи, нуждающиеся в нем, и дела, которые необходимо было закончить.
 Вынырнув, Дамон мучительно закашлялся - легкие жгло, от соленого привкуса воды мутило. Волны захлестывали бывшего рыцаря; ему приходилось напрягать зрение, чтобы осмотреться сквозь брызги дождя и пены, одновременно борясь за каждый глоток драгоценного воздуха. Океан был таким же темным, как и небо, но вспышки молний порой окрашивали его в серо-зеленые тона.
 - Фиона! Рагх! - закричал Грозный Волк что было сил, молясь всем ушедшим Богам в надежде, что произойдет чудо: спутники окажутся живы, и он больше не будет причиной гибели друзей.
 - Фиона!
 В ответ Дамон услышал только стон ветра и очередные раскаты грома. Грозный Волк вновь проревел свой призыв, затем еще раз и еще в промежутках между накатывающими волнами, которые захлестывали его. Это был тяжелый труд - стараться постоянно держать голову и плечи над водой, при этом до рези в глазах вглядываясь во тьму, чтобы увидеть хоть что-нибудь.
 - Фио…
 Дамон резко замолчал. Ему показалось, что он услышал нечто напоминающее человеческий голос. Грозный Волк напряг слух, пытаясь среди раскатов грома, ужасающего грохота волн и воя ветра уловить эти слабые нечленораздельные звуки, но шум был слишком силен и различить ничего не удавалось.
 «Кажется, там! - Он действительно что-то услышал, однако не понял, что именно. - Был ли это человеческий голос? Дамон закрыл глаза, сосредоточиваясь. Или что-то, больше похожее на шипение? - Клянусь головами Владычицы Тьмы, проклятые потомки по-прежнему ищут меня!»
 - Ищ-шите человека! Вс-сем ис-скать человека!
 - Я его с-слышу! Человек кричит! Это его го-лос-с!
 - Мы долж-жны его с-схватить!
 - Я тож-ж-же его заметил!
 - Потомки! - простонал Грозный Волк сквозь зубы. - Мерзкие твари!
 - Человек! Где ж-же человек?
 Дамону пришла в голову отчаянная идея: подманить монстров поближе, схватить одного или двух и утащить за собой в морскую пучину - он хотел нанести как можно больше ущерба приспешникам черной драконицы.
 Но вместо этого бывший рыцарь стал энергично загребать руками и ногами, пробиваясь сквозь волны и с трудом дыша заполненным солеными брызгами воздухом. Он плыл и плыл и уже потерял счет времени, когда, наконец, перестал слышать шипящие голоса и решил, что рептилии в очередной раз отстали от него и вернулись в Шрентак.
 Руки и ноги Дамона уже заметно отяжелели от усталости, морская вода так разъедала глаза, что он не мог держать их открытыми. Но Грозный Волк отказывался признать себя побежденным и собирая в кулак остатки воли, продолжал грести.
 Вдруг снова послышались странные звуки.
 «Может, на этот раз все-таки Фиона? - подумал бывший рыцарь. - Или Рагх? А может, опять вернулись потомки?»
 Дамон задержал дыхание и прислушался, пытаясь в шуме и грохоте вновь уловить только что показавшийся ему звук.
 Нет, это были не голоса, а лишь некие хлопки, однако не крыльев. Затем раздался скрип древесины. «Неужели корабль?» - удивился Грозный Волк. Подтверждая его догадку, послышались отрывистые команды и несколько матросских словечек, которые Дамон часто слышал от Рига. Скрип становился все громче и громче, наконец последовал громкий треск, потом приглушенно плеснуло, возможно, кто-то упал в воду, и голос, отдающий команды, стал громче.
 - Эй, там! На помощь! - закричал бывший рыцарь.
 «Похоже, что это действительно корабль, иначе и быть не может! - крутилось у него в голове. - И голоса, без сомнения, человеческие, хоть и обеспокоенные, и совсем не похожи на шипение потомков. - Скрип усиливался - деревянный корпус преодолевал штормовые валы.- Как велик корабль? Смогут ли заметить меня с палубы?»
 - На помощь! Помогите! - закричал Дамон снова. От многократного повторения эти слова казались ему чуждыми и ничего не значащими. Грозный Волк яростно замахал одной рукой, другой помогая себе держаться на плаву: - Сюда! Гребите сюда! На помощь!
 Ответа не было.
 - Сюда! - Бывший рыцарь запнулся - у него перехватило дыхание.- Сюда…- слабо повторил он.
 И вновь не последовало никакого ответа. Скрип корабля стал тише, а затем и вовсе исчез. Отчаянные крики моряков превратились в чуть слышный шепот, и вскоре Дамон опять перестал различать их.
 Прошло несколько долгих мучительны минут, когда Грозный Волк все еще надеялся на чудо, но никто за ним не вернулся. Наконец он перестал кричать, поняв, что его не заметили. Теперь Дамон уже не сомневался, что Фиона погибла. Конечно, она была сильным и смелым воином, но море - слишком опасный и беспощадный противник. Грозный Волк развернулся в том направлении, куда, как он предполагал, ушел корабль, хотя не мог определить, позволяют ли слабые гребки усталых рук сдвинуться с места. Еще несколько минут спустя перед глазами Дамона промелькнул странный предмет. Что-то черное на мгновение выглянуло из воды и снова погрузилось в пучину. Грозный Волк, не раздумывая, ринулся туда в надежде, что это бревно, при помощи которого он сможет остаться на плаву и спастись. Однако вместо древесины пальцы бывшего рыцаря нащупали чешуйчатое тело.
 - Рагх?!
 Драконид в ответ громко закашлял и толкнул в сторону Дамона другой крупный предмет.
 - Фиона?! - закричал Дамон. - Во имя ушедших Богов…
 - Она жива, - выдавил сивак, лихорадочно глотнул воздуха и погрузился вновь. Едва его голова опять появилась на поверхности, сивак проговорил: - Она еле дышит, но у меня больше нет сил ее держать…
 - Что с ней?!
 Дамон подхватил тело Фионы и посмотрел в ее лицо. Девушка дышала неровно, очередная вспышка молнии высветила большой кровоточащий рубец на ее лбу и ожоги от кислоты по всему лицу.
 - Она очень сильная - для человека, - откликнулся Рагх. - Она не из тех, кто легко сдается. Пока мы летели вниз, я держался за нее. Она потеряла сознание от удара. - Сказав это, сивак снова ушел под воду.
 Дамон подставил руку под голову Фионы, пытаясь во что бы то ни стало защитить ее рот и нос от попадания воды, потом обхватил ее и позволил Рагху отдохнуть - дракониду бороться с волнами было гораздо труднее, он был создан совсем не для плавания.
 - Пожалуй, даже хорошо, что она без сознания и ничего не чувствует. Ты же понимаешь, что нам все равно отсюда не выбраться - прошипел сивак, в очередной раз вынырнув на поверхность.- Мы погибнем, а проклятая Нура Змеедева будет жить!
 - Недавно мимо проходил корабль! - крикнул Дамон.
 Рагха снова скрыли волны, на этот раз ему потребовалось больше времени, чтобы выплыть. Отдышавшись, он ответил:
 - Я слышал, но не видел его, и, похоже, нас там тоже никто не заметил.
 - Они не могли далеко уйти! - уверенно заявил Дамон.
 Он подхватил сивака свободной рукой и стал из последних сил дергать ногами, чтобы удержать на плаву себя и своих спутников. Моргая, чтобы, удалить из глаз воду, Грозный Волк пытался высмотреть вокруг хоть какой-нибудь движущийся объект.
 - Рагх, если мы подплывем к кораблю поближе, то вдвоем нам удастся привлечь его внимание…
 В следующий момент волна ударила тело драконида о грудь Дамона.
 - Ни один корабль не выдержит такого шторма! - в панике закричал Рагх.
 Очередная волна накрыла с головой обоих. Бывший рыцарь выпустил сивака, и драконид вновь пошел ко дну.
 - Мы не должны сдаваться! - закричал Грозный Волк и начал толкать тело Фионы туда, где, по его мнению, был север. Бывший рыцарь хотел добраться до корабля во что бы то ни стало. - Рагх! За мной! - приказал он и увидел, как снова вынырнувший на поверхность сивак принялся отчаянно грести, пытаясь догнать его.
 Минуты тянулись долго. Дамон постоянно напрягал слух в надежде услышать скрип корабельных мачт и крики моряков. Когда очередная молния сверкнула у них над головами, он увидел впереди движущуюся точку.
 - Во имя ушедших Богов! - задыхаясь, проговорил Грозный Волк.
 Прямо перед его глазами на волнах раскачивался большой обломок. Дерево местами было расщеплено так, что становилось понятно - корабль налетел на рифы и потерпел крушение.
 Дамон ухватился за обломок. В следующий момент гигантская волна подбросила его вместе со спутниками вверх, затем сзади набежала следующая, не уступавшая по силе предыдущей, накрыла и увлекла их в морскую пучину. Грозный Волк, стараясь не выпустить Фиону, свободной рукой стал стремительно выгребать. Наконец они выбрались на поверхность. Дамон снова вцепился в обломок, поднял Фиону как можно выше и уложил ее на доски, а затем принялся высматривать драконида.
 - Рагх! - позвал он.
 В ответ лишь прогремел гром да протяжно завыл ветер.
 Обессиленный Грозный Волк еще несколько раз окликнул сивака, но тот не отзывался. Дамон лег грудью на край обломка, но взбираться на него не стал, опасаясь, что импровизированный плот перевернется под его весом. Вспыхнула молния, и он увидел, что драконид каким-то образом сумел отыскать обломок и теперь держится за противоположный край.
 - Если бы мы только остались на земле… - процедил Рагх сквозь стиснутые зубы. - Я же говорил тебе, Дамон, что сражаться с потомками в воздухе невозможно…
 Сивак продолжал что-то говорить, но Грозный Волк его не слушал - он слишком устал. Закрыв глаза, бывший рыцарь погрузился в полудрему, не замечая царящего вокруг хаоса. Его сознание находилось между сном и явью, а весь мир превратился в сплошное серое пятно. Единственное, что не позволяло Дамону отключиться полностью, - это боль в пальцах, которыми он продолжал цепляться за мокрое дерево.
 Резкий толчок заставил его мгновенно очнуться. Гигантская волна врезалась в плот и вытолкнула его на песчаный берег.
 Грозный Волк открыл глаза. Шторм прекратился, из-за редеющих облаков выглядывали звезды. Ветер по-прежнему был сильным, но он уже не шел ни в какое сравнение с ураганом, породившим шторм. По цвету неба Дамон понял, что скоро рассветет.
 Рагх продолжал ползти на четвереньках до тех пор, пока не убедился, что море осталось позади. Обрадованный тем, что он, наконец, находится на твердой земле, сивак остановился, прилег на бок, и его тут же стошнило соленой водой. Когда все наконец-то кончилось, обессиленный драконид перевернулся на спину.
 - Пожалуй, уж лучше тонуть, чем вот так, - пожаловался он бывшему рыцарю, слегка приподнялся, опершись на когтистую лапу, и добавил: - Как все-таки хорошо на земле, Дамон Грозный Волк.
 Дамон заставил себя встать на ноги, наклонился и подтащил Фиону поближе к Рагху. Он бережно уложил девушку и осмотрел ее, особенное внимание уделив рубцу на голове. Рана выглядела опасной, но с этим он не мог ничего поделать. Потом Дамон ощупал ребра и живот Фионы и убедился, что больше серьезных повреждений нет.
 - Интересно, где мы? - спросил драконид.
 - Во всяком случае, точно не там, куда направлялись, - ответил Грозный Волк.
 - Ты хочешь сказать, что это не Южный Эргот?
 - Похоже, это даже не Лес Квалинести. - Дамон повернул голову и посмотрел на море в надежде, что кто-нибудь из моряков тоже выжил в этом шторме и вот-вот выберется на берег.
 Драконид приподнялся на локтях:
 - То есть ты не имеешь ни малейшего представления о том, где мы находимся, не так ли?
 Грозный Волк стряхнул песок, прилипший к его одежде, и отправился исследовать окрестности. Вплоть до самой линии горизонта, как на север, так и на юг, был один и тот же ландшафт: крупный белый песок вперемешку с круглой галькой. И ничего больше. К западу простирался высокий скалистый горный хребет. Во всей округе не росло ни одного деревца. Дамон не заметил ни присутствия людей, ни вообще каких-либо признаков жизни на этом берегу. Удивительно, но на пляже даже не валялось обломков корабля, за исключением того, на котором они приплыли. Грозный Волк отошел на несколько шагов в сторону от Фионы и Рагха.
 - Дамон! - закричал сивак.- Ты хоть представляешь, куда идти?
 Бывший рыцарь пожал плечами:
  -  Для начала пойду и разузнаю, где мы находимся, и попробую найти пресную воду. Я скоро вернусь. Присматривай за Фионой, слышишь? Если она очнется, никуда ее не отпускай!
 Пока Дамон переходил через горную гряду, прохладный ветерок высушил его одежду и волосы. Спустившись с гор, он увидел широкую тропу, которая шла вдоль хребта практически строго на север и только далеко, у линии горизонта, забирала немного на запад. По обе стороны от тропы параллельно шли две узкие колеи. Возможно, здесь когда-то проезжали телеги, но это было достаточно давно: дорога изрядно поросла травой. Грозный Волк присел, чтобы поближе рассмотреть поверхность дороги в надежде заметить какие-нибудь следы. Но, увы, было еще темно и разглядеть что-нибудь было крайне сложно. Похоже, вот уже несколько лет здесь никто не проезжал. Дамон поднялся, потянулся и повертел головой. Казалось бы, он должен был смертельно устать после всех ночных испытаний и сейчас лежать рядом с Фионой и Рагхом совершенно обессиленным, но вместо этого бывший рыцарь почувствовал удивительный прилив энергии, как будто недавно хорошо выспался.
 Он принялся всматриваться в даль. Приближался рассвет, и видимость стала гораздо лучше, но Дамон по-прежнему нигде не замечал признаков жизни. Даже деревья были мертвые. Вдруг ему показалось, что где-то вдалеке каркнула ворона. Грозный Волк обрадовался - это был хороший знак, значит, хоть какая-то жизнь здесь все же есть.
 «Ясно, что это не Южный Эргот. Здесь нет снега и совсем не холодно. Но это и не Квалинести, - рассуждал Дамон. В Квалинести он бывал и помнил, что в тех краях в любое время года много цветов и зелени. - Но мы не могли заплыть слишком далеко от Южного Эргота».
 Он посмотрел на север, на убегающую вдаль дорогу, на восходящее солнце, ускорил шаг, а потом побежал. Прошли минуты, затем часы, небо стало совсем светлым, но он по-прежнему не встречал никаких следов людей. Вскоре дорога окончательно затерялась в траве.
 Вдруг Дамон снова услышал, как каркнула ворона, и, повернув голову на запад, заметил, что две птицы скрылись за горной грядой, неподалеку от необычных нагромождений камней явно не природного происхождения. Похоже, их создали люди - слишком уж аккуратной была каменная кладка. Грозный Волк решил разглядеть их поближе и направился в направлении ближайшего сооружения.
 Пробежав с четверть мили, он остановился и неожиданно почувствовал резкую боль в правой ноге, которая начала расходиться от чешуйки пульсирующими волнами, быстро охватив грудь и руки, а затем и все тело. Грозному Волку показалось, что он сгорает заживо. Ужасающий жар заставил его рухнуть на колени и раскрыть рот, чтобы закричать, но из пересохшего горла не вырвалось ни звука. Дамон повалился вперед, не чувствуя, как острые камни впиваются в его лицо и обнаженную грудь.
 Волны жара сменились леденящим холодом. Стуча зубами, сотрясаясь от крупной дрожи, Грозный Волк перекатился на бок и подтянул колени к груди в тщетной попытке согреться. Мучительная боль разрывала его сознание, и Дамон опасался, что в любой момент погрузится в беспамятство. Обычно он с радостью ожидал этого момента, ослабляющего чудовищную муку, но сейчас, находясь на неизвестной земле, вдали от Рагха и Фионы, бывший рыцарь просто не мог себе позволить блаженной тьме поглотить его. Сжав кулаки так, что ногти глубоко впились в плоть ладоней, Дамон прилагал все усилия, чтобы оставаться в сознании и преодолеть боль, которую причинял захлестывающий его жар и холод, напоминая себе, почему именно сейчас так необходимо выжить.
 Грозный Волк знал, что еще остались дела, которые он должен закончить, прежде чем умрет надо было доставить Фиону в форт Соламнийских Рыцарей и найти Мэлдреда. Дамон был уверен, что его друг все еще жив и находится либо в Шрентаке, либо в темнице черной драконицы. Найти Мэлдреда и освободить его, если это действительно так, бывший рыцарь считал своим долгом.
 Наконец, была еще Рикали с его ребенком. Он представил себе полуэльфийку, какой видел ее в последний раз - словно ставшую ниже ростом, бледную, с заметно округлившимся животом. Они путешествовали вместе много месяцев, ему было с ней хорошо, но он так и не осмелился взять на себя серьезные обязательства. Потом их пути разошлись - это было его решение. Когда некоторое время спустя он встретил Рикали снова, она уже была не одна. Ее молодой муж пребывал в уверенности, что ребенок, которого носит полуэльфийка, от него, но Рикали призналась Дамону, кто настоящий отец. Грозный Волк был уверен, что она сказала правду, и оттого не мог позволить себе умереть прежде, чем разыщет Рикали, увидит своего ребенка и убедится, что у них есть достаточно средств, чтобы оградить себя от бед в мире, которым правят драконы.
 Наконец лихорадка прекратилась; жар спал, а от леденящего холода осталось только смутное воспоминание. Дамон предположил, что пробыл в этом жутком состоянии около получаса - намного дольше, чем обычно. Он чувствовал слабость и тошноту, поэтому несколько минут лежал без движения и только потом, отдышавшись, поднялся на ноги.
 - Во имя Королевы Тьмы! - выругался Грозный Волк и осмотрел правую ногу. Она была целиком покрыта свежими мелкими чешуйками, расходящимися во все стороны от большой.
 Дыхание бывшего рыцаря перехватило от ненависти: «Сколько можно терпеть магию драконицы, по-прежнему воздействующую на меня?»
 Дамон сжал кулак и со всего размаху ударил по большой чешуйке. Он попытался оттянуть штанину и прикрыть чешую, но штаны были настолько изодраны, что все старания оказались тщетными. Тогда Грозный Волк медленно двинулся дальше, в сторону каменного сооружения. У него не было денег, но бывший рыцарь надеялся, что, когда он доберется до ближайшего города, то сможет уговорить кого-нибудь дать ему хоть какую-то одежду, конечно, если горожане не испугаются и не убегут от него, приняв за монстра.
 - В первую очередь - одежда и вода, - произнес он вслух. - Ведь Фиона и Рагх наверняка тоже хотят пить. И есть.
 Дамон дошел до первого сооружения, никого поблизости не встретил и двинулся к следующему. Здесь уже были явные признаки обитания людей, но по-прежнему - ни души. Так никого и не встретив, Грозный Волк повернул назад, к пляжу.
 Когда он вернулся к дракониду и соламнийке, было раннее утро. Сивак задумчиво посмотрел на покрытую чешуей ногу Дамона, раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но поймал на себе суровый взгляд Грозного Волка и не произнес ни слова.
 Фиона только что пришла в сознание и рассеянно перебирала пальцами свои локоны. Она не подозревала, что Дамон спас ей жизнь и что он отсутствовал эти несколько часов. Бывший рыцарь оставил Рагха и осторожно подсел к девушке.
 - Как ты себя чувствуешь? - спросил он, внимательно рассматривая кровавый шрам на лбу соламнийки.
 - Голодная, - ответила Фиона хмуро. Но Грозный Волк видел, что, кроме этого, девушке причиняют боль многочисленные ожоги и ушибы, а правая рука практически не действует.
 - Я нашел город, Фиона. Он в нескольких милях отсюда, на западе. Ты готова к долгой прогулке? - Впервые с тех пор, как они покинули Шрентак, в глазах соламнийки мелькнуло некоторое понимание, она даже улыбнулась. Дамон обнял ее за талию и аккуратно поставил на ноги: - Ну что, пошли? Есть надежда, что там мы найдем какую-нибудь еду, а главное - воду.
 Грозный Волк поддерживал Фиону на всем пути через горы и дальше, по тропе. Рагх шел позади, на некотором расстоянии. Уже был день, когда они достигли того места, откуда Дамон видел город.
 Местность вокруг каменных сооружений была пустынной, из растительности - только редкие кусты сорняков. Посреди этого странного пейзажа было очень холодно и неуютно, чувствовалось наступление осени. Плоская равнина была рассечена множеством узких скалистых хребтов, на вершинах которых виднелись небольшие круглые впадины. Воздух был таким пыльным, что у Дамона на зубах заскрипел песок, а его жажда стала еще невыносимее.
 - Какое уродливое место, - пожаловался Рагх, отплевываясь от пыли.
 Дамон заметил, что к городу не ведет ни одной дороги. Пока они шли, он пытался высмотреть хотя бы тропинку, но ничего не обнаружил. Землю покрывала густая грязь, на которой, кроме отпечатков копыт одинокой дикой свиньи и гнезд жуков, не было никаких следов.
 Фиона отстала от Дамона и дождалась сивака.
 - Откуда это у него? - шепотом спросил драконид.
 - Чешуйки? - переспросила девушка, не понижая голоса. - Большая принадлежала Малистрикс, красной владычице.
 - Но она черного цвета…
 - Эта чешуйка была на груди у ее приспешника, одного из Рыцарей Тьмы, которого Дамон победил в битве. Умирая, рыцарь вырвал чешуйку из своего тела и приложил ее к ноге Дамона. Чешуйка сразу приросла. Я уверена, Малис через нее управляла Рыцарем Тьмы. Дамон тоже стал ее марионеткой, и так продолжалось до тех пор, пока мглистый дракон и серебряная драконица не прекратили это.
 - Но она же…
 - …черная, - закончила Фиона. - Да, во время ритуала чешуйка почернела. Возможно, так случилось из-за того, что мглистый дракон использовал для освобождающего заклинания свою черную кровь.
 Рагх содрогнулся.
 Грозный Волк остановился и повернулся к дракониду и соламнийке:
 - Если ты не знала, приступы боли у меня начались спустя несколько месяцев после этого. А еще через несколько месяцев начали появляться мелкие чешуйки. По правде говоря, я думаю, что это смертельно.
 Драконид бросил взгляд на ногу Дамона. Мелкие чешуйки по большей части были тоже черными, но некоторые - лазурно-голубыми и дымчатыми. Присмотревшись, Рагх заметил, что на другой ноге Грозного Волка, в районе лодыжки, тоже появилась чешуя.
 - Дамон, эти чешуйки… - начал было Рагх.
 - …тебя не касаются, - отрезал бывший рыцарь. - До города осталось всего несколько миль. Часа два ходьбы, не больше. Мы будем там к концу дня и отыщем гостиницу.
 - И чем ты собираешься платить за обед? - раздраженно вопросил драконид, в желудке которого давно урчало от голода. - Уж конечно не собственным обаянием. - Рагх снова пристально посмотрел на чешую, покрывавшую ногу Грозного Волка.
 - Хоть кто-нибудь нас да накормит, - заверил его Дамон.
 - Когда мы доберемся до цели, возможно, разумнее будет не ходить в город всем вместе,- посоветовал сивак.
 - Неплохая идея, - согласился Грозный Волк.
 - А тебе, может быть, вообще не следует там появляться, - добавил драконид, бросая еще один взгляд на чешую.
 Неподалеку от них по земле прыгала ворона, из клюва которой что-то свисало. Фиона подошла к ней поближе, затем помахала Дамону и Рагху, которые ушли довольно далеко.
 - Тут скелет! - крикнула она и поспешила догнать своих спутников.
 Грозный Волк остановился и решил рассмотреть скелет поближе. Он подошел и увидел кости мужчины, который был мертв уже много недель, судя по тому, что его плоть была дочиста обклевана воронами. Причину смерти понять было невозможно. Судя по телосложению, мужчина был эльфом или полуэльфом. Дамон предположил, что тот был далеко не бедным: хотя его одежду изодрали птицы, было видно, что она из дорогого материала и некогда была украшена блестящими металлическими пряжками и изящными шнурами. Грозный Волк осмотрел место вокруг трупа, пытаясь обнаружить поблизости меч или кинжал, но не нашел даже ножен. Сапоги мужчины из дорогой кожи были изодраны о дорожные камни. Увидев на поясе у скелета тяжелый мешочек с монетами и массивную серебряную цепь, обвившую его шею, Дамон поспешил отправить эти предметы к себе в карман.
 Рагх придирчиво осмотрел трофеи и заключил:
 - Пожалуй, на это мы купим себе еды. Он не поленился подойти к останкам и посмотреть, не пропустили ли они еще что-нибудь ценное.
 - Надеюсь, этого нам хватит, чтобы выбраться отсюда и попасть на Южный Эргот, - сказал Дамон и уверенно зашагал на запад.
 Несколько минут спустя он решил проверить, как там Фиона, обернулся и пришел в ужас: соламнийка по пояс увязла в грязи и теперь отчаянно пыталась выбраться.
 - Земля ушла из-под ног! - испуганно крикнула девушка, протягивая к Грозному Волку руки.
 Дамон сделал шаг вперед, чтобы помочь Фионе, и земля под ним тут же подалась. Бывший рыцарь заметался, пытаясь ухватиться за что-нибудь и удержаться, но чем энергичнее он двигался, тем быстрее погружался.
 - Зыбучие пески! - рявкнул он.
 Это действительно оказались своего рода зыбучие пески, но слишком уж необычные. Песок был совсем не влажным и, строго говоря, не являлся песком. Некая сухая порошкообразная масса в несколько мгновений дошла Грозному Волку до груди и продолжала неуклонно затягивать его. Дамон приказал себе не поддаваться панике, успокоиться, собраться с духом и попробовать выплыть. Он с тревогой посмотрел на Фиону, которая, отчаянно стараясь освободиться, провалилась уже по плечи и продолжала уходить все глубже и глубже.
 Грозный Волк еще раз попробовал успокоиться и, кажется, по крайней мере перестал погружаться.
 - Рагх! - позвал он. В следующую секунду сухая грязь, охватившая его плечи, наползла на шею. Несмотря на свою недюжинную силу, Дамон ничего не мог поделать и начал тонуть. - Рагх! Сюда, скорее!
 Драконид бросился к ним, но благоразумно удержался на почтительном расстоянии от смертельной ловушки, быстро переводя взгляд с Фионы на Грозного Волка и обратно, понимая, что они оказались в крайне затруднительном положении и без его помощи не выберутся. Он осторожно приблизился к Дамону, с каждым шагом проверяя твердость почвы, и протянул ему когтистую лапу.
 - Сначала Фиону! - крикнул бывший рыцарь. - Спасай сначала ее!
 Сивак покачал головой, не убирая лапы.
 - Рагх, первой вытаскивай ее, - настойчиво произнес Дамон.
 Драконид протестующе зарычал, но двинулся к Фионе, по-прежнему прощупывая почву. Добравшись до девушки, он лег на живот и подался к ней.
 - Я спасу ее первой, Дамон, если ты поклянешься, что поможешь мне убить Нуру Змеедеву!
 - Да, - тут же согласился Дамон, но его глаза гневно вспыхнули. - Я клянусь!
 Лицо соламнийки уже наполовину скрылось, и ей приходилось закидывать голову, чтобы глотнуть воздуха.
 - Фиона, давай руку,- распорядился Рагх.- Только так я смогу помочь тебе. Быстрее!
 Девушке удалось освободить руки, когда грязь уже почти скрыла ее лицо и хлынула в рот. Соламнийка из последних сил рванулась к дракониду, который схватил ее за запястья и потащил. Скоро Фиона оказалась на твердой земле. Она долго отплевывалась, а потом произнесла:
 - Спасибо тебе, сивак.
 Рагх тем временем переключил внимание на Дамона. Впившись чешуйчатыми лапами в руки Дамона, он начал тянуть.
 - Ты поклялся, - напомнил он между делом.
 - Да,- откликнулся Грозный Волк, отползая подальше от ловушки. Оглянувшись, он заметил, что сухая грязь, упустив свои жертвы, пошла крупными волнами. - Да, я поклялся. Я помогу тебе убить Нуру Змеедеву.
 - Сделай это прежде, чем чешуйки прикончат тебя самого.
 Оказавшись в безопасности, все трое могли наблюдать, что сухая грязь уже кружится водоворотом, образуя в центре глубокую впадину.
 - Во имя Бездны, что это такое? - спросил Дамон.
 - Это зумпфы, - ответил Рагх и указал еще на несколько подобных колодцев. - Посмотрите туда.
 Путники увидели, как поверхность зумпфа, находившегося восточнее остальных, задрожала, вспучилась, затем грязь потекла наружу. Брызгая гравием, потоки ее начали заполнять все вокруг и наконец скрыли под собою один из скалистых холмов-
 - Похоже, под этими равнинами скрываются какие-то подземные пещеры или реки. Когда они расширяются, земля порой не выдерживает напора и лопается, и тогда образуются зумпфы, - объяснил Рагх.
 - Но почему грязь выползает наружу? - обеспокоенно спросила Фиона, глядя вдаль и пытаясь прикинуть, сколько им еще осталось идти до города.
 - Возможно, потому, что пещеры рушатся. Но вообще это очень странно. В любом случае надо быть осторожными - в этих местах земля очень непрочная.
 Теперь драконид шел впереди. Он тщательно проверял почву, обращая внимание на малейшие впадинки и трещинки. Продвижение путешественников значительно замедлилось, поскольку приходилось обходить бурлящие и плюющиеся песком зумпфы, которых оказалось не меньше полудюжины. Когда они добрались до города, солнце уже опускалось за горизонт.
 - Я решил, что все-таки возьму с собой вас обоих, - объявил Рагх, бросая настороженный взгляд на большой зумпф, который образовался всего в нескольких ярдах отсюда. - Попытаем счастья у местного населения. Раз уж они живут посреди такого опасного ландшафта, то, может, не так уж и испугаются нашей чешуи?




 Леденящее отчаяние


 - Что-то мне это не нравится. Плохой знак,- произнес драконид, указывая на центральную улицу города. Беспорядочно торчащие кусты бурой высохшей травы производили удручающее впечатление, как лысеющая голова старика. - Похоже, ничего хорошего нам тут не светит.
 Окна домов были почему-то открыты, ветер раскачивал облупившиеся ставни и безжалостно трепал выцветшие занавески. Надписи на вывесках сапожной и оружейной лавок практически смыли дожди, а другие вывески, вниз по улице, по большей части нельзя было прочесть вообще. Они висели на домах и столбах искореженные и отвратительно скрипели на ветру.
 Не было видно ни одного ухоженного здания. У ближайшего строения - по-видимому, винодельни, судя по валявшимся тут же разбитым полусгнившим бочкам - обвалилась крыша, штукатурка потрескалась и повисла хлопьями, так что дом напоминал обглоданный рыбий скелет, клумбы поросли сорняками. Поверхности были запорошены густой липкой пылью, как, похоже, и все в этих местах.
 Дамон перевел взгляд на другое одноэтажное строение, когда-то, по-видимому, очень респектабельное, а теперь покосившееся и полуразрушенное.
 - Ты не прав, Рагх. В этих местах есть один значительный плюс. По крайней мере, здесь нам не нужно беспокоиться о том, как местное население отреагирует на нашу чешую.
 - Я и не думал, что ты такой шутник, Дамон, - удивленно откликнулся сивак.
 - Вовсе нет.
 Дамон и Фиона направились к дому. Покосившееся здание стояло на краю недавно образовавшейся дыры и готово было вот-вот съехать вниз. Старинная каменная кладка была на грани осыпания - так давно ее не ремонтировали. Грозный Волк неосторожно дотронулся ладонью до одного из булыжников - камень выпал из стены, и ветхое строение едва не обрушилось.
 Вокруг царил леденящий холод. Дамон заметил, как Фиона дрожит, но та не хотела признаться, что давно замерзла. За последние несколько часов она вообще сказала ему не более дюжины слов, хотя с Рагхом говорила довольно много. Это обеспокоило бывшего рыцаря - ему показалось, что девушка намеренно избегает общения с ним, - и он решил вызвать Фиону на разговор.
 Его мучила жажда.
 - Надеюсь, - произнес Грозный Волк,- что вода здесь такая же холодная, как воздух.
 Тут Дамон увидел колодец и возликовал: наверняка там внизу есть свежая вода. Он схватил валявшиеся здесь же веревку и ведро и позвал за собой соламнийку:
 - Уверен, ты тоже хочешь пить!
 Фиона подбежала к бывшему рыцарю, в ее глазах блеснула надежда, но в следующий момент лицо девущки помрачнело: она взглянула на находку Дамона и увидела, что у ведра нет дна. Грозный Волк выпустил бесполезную рухлядь из рук. Ведро с грохотом полетело вниз и повисло в глубине колодца, болтаясь на старой истертой веревке.
 - Я найду новое, - пообещал Дамон Фионе.- Должно же быть в этом городе что-нибудь подходящее!
 Соламнийка повернулась и направилась к ближайшей лавке.
 - Ну что ж, попробуй поискать там, - сказал ей в спину Грозный Волк.
 На место Фионы подошел Рагх.
 - Я бы спустился вниз, но, боюсь, кладка может обрушиться и я не смогу выбраться из-под камней. - Драконид облокотился на край колодца и вперил в глубину голодный взор. Он задел коленом один камень, после чего вывалился целый ряд. - А если подует сильный ветер, то от всего этого вообще останутся руины, - произнес он, поднял голову и поймал взгляд Дамона. - Здесь уже много лет никто не бывал.
 - Это точно, - откликнулся бывший рыцарь и посмотрел на шевелящийся песок рядом с домом. - Похоже, люди бежали отсюда, когда появились эти дыры.
 - Возможно, - неуверенно согласился драконид. - А ты хорошо посмотрел на парадный вход отеля на центральной улице?
 Дамон резко отскочил от рушащегося дома, попутно столкнув в яму несколько камней, и пошел обратно на главную улицу. Отель, о котором говорил сивак, был некогда роскошным зданием. Когда-то у него было три этажа, но половина верхнего уже обрушилась. Дом был построен из камня и дерева. Каменные фрагменты когда-то выкрасили в темно-зеленый цвет, но от краски остались только едва заметные следы. У крыльца стояла полуразвалившаяся скамейка, инкрустированная ракушками и мелкими цветными камешками, большая часть которых давно вывалилась. На пороге лежали два обломка вывески, которая гласила: «Гостиница „Волшебный Изумруд"».
 На пороге валялись штаны, развеваясь на ветру, как паруса, и только пряжка ремня, зацепившаяся за щель в косяке, не давала им улететь. Рубаха, по-видимому из того же материала, валялась на скамейке, куда ее унесло ветром. Рядом также были брошены сапоги и трубка. Из кармана штанов выглядывал кисет с табаком. Все выглядело так, будто кто-то неожиданно разделся, второпях побросал свою одежду и убежал.
 Дамон и подоспевший к нему Рагх огляделись по сторонам. Дул ледяной ветер, и было так холодно, что изо рта у них валил пар. Но вдруг порывы словно стали теплее, и у бывшего рыцаря с драконидом возникли тревожные предчувствия.
 - Похоже, люди бежали из этих мест не из-за зыбучих песков, - сказал сивак, проверяя твердость почвы под лапами.
 Грозный Волк остановился и взглянул повнимательнее на улицу. Повсюду около домов и на порогах валялась одежда. Вдоль дороги лежали перевернутые и покореженные телеги.
 - Кажется, их заставило уйти что-то другое. Давай-ка побыстрее осмотрим эти места, найдем что-нибудь, чем можно зачерпнуть немного воды в колодце, найдем какие-нибудь припасы и поспешим отсюда прочь.
 - А ты умен, сивак! Почти как человек. Конечно, я не собираюсь здесь задерживаться.
 Драконид осторожно приоткрыл дверь дома и просунул голову внутрь:
 - Сначала я хочу выяснить, как называется город, и понять, где мы находимся. Должны же тут быть какие-нибудь карты. Попытаю удачи, вдруг найду хоть одну? Тогда мы сможем отсюда выбраться и отправиться по нашему основному делу - к Нуре Змеедеве!
 Дамон увидел, как старая дверь за Рагхом захлопнулась, и услышал, что драконид принялся орудовать внутри дома. Тогда Грозный Волк прошел еще немного вниз по улице и направился к таверне. Он надеялся найти там емкость для воды и, возможно, пару бутылок с каким-нибудь пойлом, чтобы согреться и спастись от осеннего холода. По пути его взгляд упал на очередной брошенный костюм, лежавший на обочине дороги и покрытый пятнами грязи. Маршрут Дамона пролегал мимо лавки булочника. Караваи, лежащие на запыленных витринах, выглядели, словно замшелые булыжники. Бывший рыцарь удивился: он заметил, что по хлебу, ползают насекомые, но при этом нет никаких следов пребывания крыс или птиц. Посмотрев сквозь мутные окна внутрь помещения, Грозный Волк разглядел прилавки с окаменевшими горами плюшек и булочек. В центре комнаты валялась скомканная одежда, фартук, а также башмаки и шляпа булочника. Неподалеку лежали также детское платьице, кукла и нечто напоминающее собачий ошейник.
 - Странно - ни людей, ни животных- - пробормотал себе под нос Дамон и направился к следующему зданию.
 Когда-то на его штукатурку были нанесены письмена. Грозный Волк попытался разглядеть надписи - ему показалось, что он когда-то уже сталкивался с чем-то подобным. Он провел пальцем по одной из букв, затем по другой и вспомнил: такие знаки ему показывал его друг Мэлдред в одном из старинных фолиантов. Дверной проем был завешен полуистлевшей соломенной шторкой, изнутри доносился какой-то странный запах - не то чтобы неприятный. Дамон сразу догадался, что это дом мага, и пребывал в уверенности, что здесь-то и узнает все про этот город. Он тут же забыл про голод и жажду и про то, что собирался быть осторожным, проскользнул мимо шторки и оказался внутри.
 Фиона очутилась на каком-то складе. Она оставила дверь открытой, боясь оказаться в полной темноте. Вдоль трех стен комнаты стояли высокие стеллажи с полками, на которых аккуратно были разложены продукты. С первого взгляда соламнийка не обнаружила ничего похожего на ведро, но затем заметила обливной глиняный кувшин и схватила его. Она отбросила в сторону паутину, сдула пыль с небольшого участка стола, поставила на него кувшин и принялась набивать только что найденную кожаную сумку. Рядом на полке стояло несколько предметов из почерневшего серебра, и Фиона решила прихватить их с собой.
 - На самом деле воровством должен был заниматься Дамон, а не я! - злобно процедила она сквозь зубы. - Это он - вор и обманщик! Такой же лжец, как его приятель, этот людоед Мэлдред. Лжец! Лжец! Лжец!
 Девушка внимательно обследовала все полки. Здесь были гвозди и топоры всевозможных размеров, целую стойку занимали инструменты, нашлось и несколько мотков веревки разной толщины. Один из них Фиона взяла, чтобы заменить полусгнившую бечеву у колодца. Здесь обнаружилась также дюжина фонарей и высокая стеклянная бутыль с маслом. Соламнийка, увидев их, подошла и заправила маслом два фонаря - в лавке как раз стало темнее, и Фиона справедливо рассудила, что уже вечер, солнце садится, скоро будет совсем темно, так что фонари им вовсе не помешают. На полу валялись горы одежды, но ни один наряд не показался Фионе привлекательным - все они казались совершенно одинаковыми и были покрыты толстым слоем пыли и паутины. Зато она приметила пару охотничьих ножей и поспешила заткнуть их за пояс. Соламнийский Рыцарь, конечно, больше привыкла управляться с мечом, но она решила, что, пока не найдется подходящего клинка, и ножи могут послужить кое-какой защитой.
 «Когда я, наконец, утолю жажду, можно будет заняться поиском подходящего оружия», - пообещала себе Фиона.
 Совки, мотыги, грабли были аккуратно расставлены вдоль прилавка и у задней стены. Тут же в ряд стояли раскрытые мешки с нашитыми этикетками:
 «Бобы», «Пшеница», «Рожь». Внутри них пировали насекомые. Рядом находилась бочка, наполненная мелкими головками лука - усохшими и окаменевшими.
 Соламнийка как раз принялась осматривать пространство за прилавком, когда ее обожгло холодом: в помещение ворвался ледяной ветер. Однако в следующее мгновение он прекратился, и в лавке опять потеплело.
 Смеркалось, и Фиона уже с трудом различала очертания предметов. Невдалеке на полу она заметила очередную одежду. На этот раз почему-то все было ровно уложено: аккуратные штаны, черная рубаха и нарядная куртка с манжетами. Внизу, под брюками, лежали сапоги, на расстоянии фута от воротника покоилась широкополая шляпа, а возле рукава - трость. Все выглядело так, будто бы владелец лавки вышел, но перед этим зачем-то снял с себя всю одежду и аккуратно разложил ее.
 Под крышкой стойки стояла банка с монетами, наполненная в основном стальной мелочью. Фиона уже потянулась к ней, но в следующий момент отдернула руку.
 - Я же Соламнийский Рыцарь! - сказала себе девушка шепотом. - О, Винас Соламн, что же я делаю! - Она дотронулась до банки, и ее пальцы задрожали. - Если бы только Риг был здесь! Он бы…
 В ответ откуда-то сзади послышалось:
 - Я здесь.
 Фиона обернулась и принялась искать взглядом того, кто это сказал.
 - Риг! - От волнения ее сердце бешено забилось. - Я знаю, ты нашел меня! Я только… но где ты?
 Рядом никого не было - соламнийка стояла посреди лавки одна-одинешенька.
 - Я в дальней комнате. За занавеской. Я так скучал по тебе, Фиона.
 Девушка резко отбросила тяжелую кожаную сумку, подбежала к дверному проему, отдернула занавеску и, ни минуты не медля, бросилась в темноту.
 - И все-таки это не жилище мага, - задумчиво произнес Дамон,
 Он стоял в центре небольшой комнаты. Во всяком случае, судя по виду стен, здесь не мог бы жить никто из знакомых Грозному Волку чародеев. На стенах висели шкуры животных, окрашенные в яркие, ядовитые тона. Таинственные знаки на них были того же характера, что и снаружи, только чуть более яркие, поскольку солнце не попадало сюда и краска не выцветала. Несколько полок были сплошь заставлены черепами каких-то мелких животных и прозрачными склянками с цветным песком. В целом помещение отдавало каким-то варварством и безвкусицей одновременно. На полках стояли горшки с сушеными ягодами и грибами, цветами и травами. Там же были маленькие баночки, расписанные непонятными символами, шкатулки с бусинами и связки тонких палочек с перышками на концах. Удивительно, что во всем этом еще и наблюдался строгий порядок. Дамон предположил, что дом является лавкой, а все вещи - товарами. На одной из стен висел живописный гобелен, где на переднем плане был изображен двухголовый медведь, а на заднем парили четыре пегаса. По всему помещению разносился чарующий аромат, который Грозный Волк почувствовал еще снаружи. Он исходил от подноса, усыпанного клубнеподобными корешками. Эти корешки, в отличие от всего остального, что было вокруг, казались совершенно свежими и даже не были покрыты пылью.
 «Похоже, тут действительно не обошлось без мага, но совсем не такого, как Палин. И даже если эти корешки съедобные, я не настолько обезумел от голода, чтобы их есть», - подумал Дамон.
 Осмотрев помещение повнимательнее, он обнаружил кремень и кусок железа, зажег декоративную лампу, наполненную темным густым маслом. От застарелого масла пошел такой тяжелый дым, что неожиданно Грозный Волк едва не задохнулся. Инстинктивно он закрыл лицо руками и сделал движение, чтобы затушить светильник, но это у него не получилось, а через мгновение Дамон увидел, как помещение наполнилось мягким теплым светом.
 Он разглядел еще несколько любопытных предметов, в том числе несколько чучел животных - какую-то необычную змею, скрученную в кольцо, ящерицу с загнутым хвостом и шестилапого ежа. Но, увы, бывший рыцарь не видел ни одного обрывка пергамента, на котором бы мог содержаться ключ к определению их местонахождения.
 В задней части помещения стояла тонкая ширма, украшенная цветными бусинками. Возможно, она отделяла лавку от жилых комнат хозяина, и Дамон понадеялся, что найдет там какие-нибудь бумаги или Карты.
 Протиснувшись в щель между стеной и ширмой, он оказался в другом помещении, еще больших размеров. Посредине него стоял круглый столик, покрытый толстым слоем пыли. Грозный Волк удивился: высотой столик был ему по колено. Он смахнул рукой пыль и поставил светильник на столешницу и в гладкой полированной поверхности увидел отражение своего исхудавшего, заросшего лица. Столик был сделан из орехового дерева и украшен серебряными вставками - это было настоящее произведение искусства. Вокруг были разложены мягкие подушки, также покрытые слоем пыли и изъеденные насекомыми. В центре столика лежала груда мелких костей - по всей видимости, фаланг человеческих пальцев - и окаменевших куриных лап, а рядом - несколько расписных деревянных кубиков и чашка, наполненная сухими зелеными листьями.
 С потолка свисали пестрые ленты и платки, на полках стояли ряды крошечных чучел животных, обезьяньих черепов, статуэток из прозрачного камня, изображающих насекомых в натуральную величину, банок с песком и порошками и потрепанных свитков. Взгляд Дамона остановился на последних: «Возможно, здесь я наконец обнаружу какую-нибудь карту».
 Грозный Волк потянулся к самому толстому из свитков и случайно коснулся одной из маленьких резных фигурок, большой гроздью висящих на нитях, закрепленных на верхней полке. Фигурка была размером со сливу и изображала медведя; размер остальных колебался от вишни до большого яблока. Фигурки завертелись, их грани засверкали в лучах светильника и заполнили всю комнату бликами, так что у Дамона даже слегка закружилась голова.
 «Нет, это был никакой не колдун, - подумал Дамон. - Обыкновенная гадалка, - разочарованно заключил он. - И она давно покинула этот город».
 Взяв толстый свиток, Дамон потянулся к другому. В это момент его взгляд остановился на одной из подушек, самой большой из всех. Поверх нее лежало одеяние пурпурного цвета, расшитое серебряными и золотыми нитями. Рядом лежали браслеты, серьги и изысканный головной убор необычной формы. К манжетам рукавов были пришиты тонкие деревянные пластинки. На других подушках также лежали горки оставленной одежды.
 - Хозяева этой одежды тоже давно исчезли, - с тревогой пробормотал Дамон. - Пожалуй, и нам надо убираться отсюда как можно скорее.
 - Риг! Риг! - кричала Фиона. - Я тебя не вижу! Здесь так темно!
 Слабый рассудок Фионы отчаянно сопротивлялся происходящему, он убеждал хозяйку, что ее возлюбленный никак не может быть здесь и что ей надо поскорее уйти из этого места и вернуться к Дамоне и Рагху. Но соламнийка не послушалась внутреннего голоса - слишком уж все перепуталось в ее раненой голове - и продолжала звать морехода:
 - Риг! Риг! Здесь слишком темно! Выйди ко мне! Слишком темно! И холодно! Очень, очень холодно!
 - Как в гробу, - услышала она в ответ.
 - Что ты такое сказал, Риг? - переспросила Фиона.
 Она обернулась и увидела, как занавеска зашевелилась. Девушка решила, что надо вернуться в лавку и взять один из заправленных фонарей. Возможно, Риг прячется здесь - больной, ослабший, израненный потомками и драконидами, с которыми они сражались в Шрентаке. Может быть, он не хочет, чтобы она видела его таким - изувеченным, покрытым ранами. Но ей ведь не важно, как он выглядит. Она же любит его.
 - Может, ты… ранен, но я не боюсь этого, - сказала Фиона, ее пальцы неосознанно коснулись шрама на лбу. - Я буду любить тебя всегда. - Она остановилась, прислушалась и, не дождавшись ответа, повторила: - Я не вижу тебя, Риг! Повтори, что ты сказал!
 - Я сказал, что я здесь, моя дорогая, что я жду тебя. Я так скучал по тебе.
 - Я тоже скучала, любимый. Я…
 Из темного угла бесшумно, не вызвав даже слабого ветерка, выплыл небольшой черный смерч. Неожиданно Фиоиа почувствовала, как от него повеяло холодом.
 - Риг! - закричала она этой подвижной массе, словно пытаясь разглядеть за ней или внутри нее фигуру морехода и спасти его от таинственного явления. - Риг! Осторожно, любимый! Я…
 - Дорогая моя Фиона, я молился о том, чтобы ты пришла ко мне, - прозвучал ответ. Это был голос Рига, но Рига не было видно, и слова звучали словно изнутри черного смерча.
 - Риг?…- неуверенно произнесла девушка, с каждым мигом теряя надежду. - Ты не Риг… Ты не можешь быть Ригом…
 Вдруг комната наполнилась ярким светом, черный смерч мгновенно рассеялся, и на его месте возникло раскаленное светящееся ядра. На глазах у Фионы ядро сжалось, в воздухе заплясали мелкие языки черного пламени, затем они неожиданно слились в один и превратились в дымящуюся спираль. Наконец столб дыма застыл и принял форму человеческого тела. В центре его продолжало светиться огненное ядро. Соламнийка надеялась, что сейчас чары спадут и она увидит живого Рига, но, увы, перед ней появился лишь ее собственный двойник.
 - Я ждал столько времени, - произнесла новая Фиона голосом Рига. - Кажется, прошел год с тех пор, как нас разлучили.
 Девушка попятилась.
 - Я… Я не… не понимаю… Что происходит? Риг, это ты?! Где Риг? Что же это?…
 Она развернулась и уже хотела бежать, но двойник резко вытянул руку и схватил ее за запястье холодными как лед пальцами,
 - Отпусти меня! - закричала соламнийка.
 - Но, Фиона, дорогая моя, я и вправду так ждал тебя…
 Двойник приблизился к девушке и обнял ее ледяными руками. Холодные пальцы впились в тело Фионы с такой силой, что выступила кровь. Ужасающие белесые глаза уставились на нее, и соламнийке показалось, что в нее вонзили десяток раскаленных игл.
 Свободной рукой Фиона выхватила один из ножей, висящих у нее на поясе, и вонзила в грудь двойника. Лезвие вошло по самую рукоять, но существо даже не шелохнулось, и девушке стало понятно, что к боли оно абсолютно безразлично.
 - Здесь так давно не было настоящих людей, - произнес двойник, уже не подражая Мер-Крелу.
 Теперь его голос был тихим, мелодичным и совсем не похожим на человеческий. Существо спокойно перевело взгляд на нож, торчащий у него в груди, и злорадно улыбнулось.
 - Т-твой голос был похож на голос Рига, - запинаясь, проговорила Фиона. - Ты обманула меня, заставила думать… Кто ты на самом деле?
 - Я нашла этот голос в твоем сознании, сладкая моя. - Фиона-двойник широко открыла рот, в котором вместо зубов искрились странные блики.
 - Но ты говорила, как Риг, а похожа на меня…
 - Я всегда принимаю облик своей жертвы. Так делают все мои собратья.
 - После того как ты меня убьешь, моя одежда будет так же лежать пустой, да?
 Фиона-двойник тряхнула головой, и ее рыжие волосы взметнулись, как языки пламени.
 - Верно. Мои собратья и я убили всех людей, которые жили здесь. Мы тогда были жадными… и глупыми. Людей в округе почти не осталось, и убийство стало редкостью. Мы только кормимся. Я очень давно не ела. На этот остров теперь мало кто прибывает, Фиона, а мы должны беречь наше стадо, чтобы оно размножалось.
 Соламнийка побледнела.
 - Так ты - вампир? - Прежде она слышала легенды об этой жуткой нежити. - Во имя Винаса Соламна, ты?…
 - Мы не вампиры, - оборвала ее Фиона-двойник.- Мы - порождения Хаоса.
 Существо посмотрело на девушку оценивающим взглядом. Ледяные светящиеся глаза тщательно изучали ее, словно стараясь проникнуть в душу, но прочесть мыслей жертвы им не удавалось.
 - Странная ты, Фиона, - начало оно. - У тебя что-то с памятью, ты постоянно путаешь имена и лица. Но имя «Риг» ты повторяешь чаще всех. Будто бы этот мужчина является для тебя центром Вселенной… - Фиона-двойник на мгновение умолкла, затем продолжила говорить, но теперь снова голосом Рига: - Когда ты думаешь о нем, ты словно сосредоточиваешься, мыслишь яснее - остальные твои мысли смутные и противоречивые, как будто у тебя в голове вечный шторм.
 - Создание Хаоса… Ты Бог? - спросила соламнийка.
 - Я потомок Хаоса, рожденный в глубинах Бездны. Я смерть и власть и теперь совсем одна в городе. Мои собратья покинули эти места после того, как мы съели почти всех людей. Мы пожрали не только их самих, но и их детей, и тех, кто приходил их разыскивать. Когда никого не осталось, собратья отправились дальше, но я осталась. Я питаюсь теперь теми немногими, кто, случается, время от времени забредает сюда.
 - Ты убила… всех в этом городе!
 - Это было давным-давно, - ответило существо голосом Рига.- Мы выпивали их воспоминания. А когда человек теряет воспоминания, он теряет и будущее. Они обратились в ничто - много, много лет назад. Просто перестали существовать.
 - Это хуже, чем убийство!
 - Ну, они оставили вещи. Печальное наследие - одежду и имущество - в память о своем коротком существовании.
 - Подлая нежить!
 Фиона попыталась вырваться из рук чудовища, но безуспешно - тело отказывалось подчиняться. Девушка попробовала вытащить свободной рукой второй нож, но не могла даже пошевелить пальцами.
 - Я смерть и власть, - повторила Фиона-двойник голосом Рига. - Я голодна, и мне необходимо насытиться.
 Тварь сверкнула ледяными глазами, наклонилась вперед и раскрыла рот, внутри которого играли блики.
 - Нет! - в отчаянии крикнула настоящая Фиона. - У тебя ничего не выйдет! - Но она уже чувствовала себя обессилившей и побежденной. - Пожалуйста, не надо!
 Точная копия Фионы аккуратно взяла голову соламнийки обеими ладонями, подтянула ее поближе и поцеловала.
 Неожиданно ударил мороз, и Дамой увидел, как у него изо рта при каждом выдохе вырываются облака пара. Он отложил свитки, которые просматривал, еще не видя ничего подозрительного, но уже услышав какие-то странные звуки, больше всего походившие на воркование голубей. Грозный Волк повнимательнее прислушался и понял, что где-то вдалеке смеется женщина. Он узнал голос.
 Ферил? Неужели это Ферил? Глаза Дамона широко распахнулись, кровь быстрее побежала по жилам. Ферил была первой и единственной женщиной, которую он по-настоящему любил. Эльфийка из рода Каганести с Южного Эргота оказалась одной из немногих близких ему людей, кто еще был жив. Их пути разошлись давным-давно. Грозный Волк много лет ее не видел, но по-прежнему страстно любил.
 - Ферил, - шепнул он с надеждой.
 Но тут смех перешел в прерывистое хихиканье, а голос странным образом изменился, хотя по-прежнему до боли напоминал Дамону голос диковатой эльфийки. От волнения бывший рыцарь не заметил, что в комнате стало еще холоднее, а смеющиеся звуки приблизились.
 - Ферил? - спросил Грозный Волк, моля всех ушедших Богов, чтобы это была она.
 Хихиканье не прекращалось, к тому же теперь он смог разобрать несколько слов: «Дамон», «любимый», «держи меня», «я по тебе скучаю». Нет, он ошибся, это не Ферил, слух подвел его, это какая-то другая из его женщин.
 - Рики? - снова спросил Дамон. Да, это могла быть она. Голос был высокий, приятный и уж точно эльфийский.
 - Любимый, любимый, любимый, - зазвучало в ответ.
 - Рики…
 Теперь Грозный Волк был уверен, что это полу-эльфийка. Его захлестнула волна воспоминаний. Бывшему рыцарю нестерпимо захотелось поговорить с Рикали, он желал слышать ее голос, знать, как она живет, всего ли у нее в достатке, окружена ли она должной заботой, родила ли она уже и как себя чувствует ребенок. Ведь это же его ребенок! Нет, наверное, еще не родила, еще рано. Слишком мало времени прошло. Но это случится совсем скоро, может, уже через несколько дней, через неделю, самое позднее - через месяц.
 - Любимый… Любимый… Любимый… Да, Рикали часто называла его так,
 - Любимый…
 - Рики, ты где?! Рики, это я, Дамон! Я здесь, Рики!
 Правда, Грозный Волк тут же пожалел, что назвал ее имя. Хотя полуэльфийка следовала за ним повсюду - даже после того, как вышла замуж, - она не могла забраться так далеко, не могла перейти через Лес Квалинести и перелететь через море… Где бы они сейчас ни находились, это было попросту невозможно. Но вдруг?
 Нет, этот смех, эти нежные слова точно принадлежали ей.
 - Это невозможно, - прошептал бывший рыцарь.
 - Нет ничего невозможного, Дамон. Я здесь, я же так скучала по тебе. А ты скучал?
 Голос и смех стали еще громче, а воздух - еще Холоднее. Здесь стало так же морозно, как у покосившегося дома и у отеля, на пороге которого Грозный Волк оставил Рагха - словно суровой зимой.
 Несмотря на холод, Дамон чувствовал близкое присутствие чего-то живого. Вдруг голос снова изменился. Он стал немного походить на мужской, отчего бывший рыцарь решил было, что где-то рядом Мэлдред, но затем превратился в такой глухой, зловещий и скрипучий, что Грозный Волк растерялся. Теперь его едва ли можно было принять за человеческий. Дамон понял, что кто-то хочет напугать его, добиться паники, поэтому не только не дал страху, овладеть собой, но и страшно разгневался на невидимого врага. Теперь ему было ясно, что это не Ферил и не Рикали.
 Инстинктивно Грозный Волк бросил руку к поясу, чтобы выхватить меч, но его пальцы сжали воздух - он совершенно забыл, что выронил клинок в море.
 «Как я мог забыть про оружие! - пронеслось в голове Дамона. - Может, это странное масло в лампе одурманило меня? Ведь мы все безоружны! Где теперь Фиона и Рагх, как я мог их оставить?!»
 - Фиона! - крикнул бывший рыцарь. - Где ты? Сосредоточившись, он вспомнил, что соламнийка покинула их около покосившегося дома - пошла искать ведро, чтобы зачерпнуть воды в колодце, а драконид должен быть около заброшенного отеля.
 «Как я мог отпустить друзей гулять поодиночке в этом странном городе, где нет никаких признаков жизни? Это с самого начала было небезопасно - здесь повсюду провалы и зыбучие пески. Какая невнимательность, какая беспечность! Это так непохоже на меня прежнего! Когда-то я, бывший Рыцарь Тьмы, помнил, что команда должна держаться вместе. О, Темная Королева! Неужели со мной что-то не так? Может, меня околдовали?»
 - Фиона! Рагх! - снова закричал он.
 - Да, это сделала я, Дамон Грозный Волк. Одним усилием воли я разлучила тебя с твоими спутниками. По отдельности с вами легче расправиться.
 Бывший рыцарь обернулся, собираясь разглядеть, кто же это говорит, но увидеть человека даже не надеялся. «Может, это потомки опять меня преследуют? Или призрак гадалки, которой когда-то принадлежало это заведение? А, какое-то магическое существо. Кажется, вот там.»
 Из-под стола выползла какая-то тень, пересекла комнату и неподвижно застыла в нескольких футах от него. Из нее повалил слабый дымок, затем клубы густого черного дыма, и наконец в воздухе возник образ существа, напоминающего потомка черной драконицы. Но, в отличие от последнего, у этой твари были блестящие глаза бело-желтого цвета, а на макушке торчали кривые рога. Дамон затруднялся определить, что это за существо, но с виду оно было настолько отвратительным, что даже хладнокровного Рыцаря Тьмы, хоть и бывшего, слегка передернуло.
 Тварь распахнула крокодилью пасть, тонкий острый язык вылетел наружу и оказался в нескольких дюймах от лица Грозного Волка. Тот не шелохнулся, и чудовище отдернуло язык, его морда сморщилась, пошла волнами и через несколько мгновений превратилась в некое подобие человеческого лица. Затем в течение минуты существо приняло очертания сначала Ферил, диковатой эльфийки, затем прекрасной Рикали, Мэлдреда и, наконец, погибшего морехода Рига.
 - Кто ты или что ты? - строго спросил Дамон, не столько вопрошая, сколько требуя.
 - Я - порождение Хаоса, - ровным голосом ответило существо, из его рта повалил снег. Снежинки кружились в воздухе, падали на пол и тут же таяли, образуя под ногами Дамона растущую лужу.
 - Нежить…
 - Пожалуй, что так,  - ответило существо голосом Рига, в точности копируя эрготианский выговор морехода. - Бессмертие, вечная жизнь - так уж я создана. Жители этого города прозвали меня Воплощением Хаоса.
 - Те самые люди, которых ты потом убила?
 - Твоя спутница… - Существо, копирующее голос Рига, сделало паузу и многозначительно вздернуло подбородок, словно подбирая подходящее выражение, затем высунуло изо рта тонкий змееподобный язык и медленно облизало губы. - Женщина, которая путешествовала с тобой, Фиона… Она обвиняла меня в том же, в чем и ты. А на самом-то деле она…
 Дамон отскочил от мерзкой твари, подбежал к стене и с силой дернул вниз одну из узких деревянных полок. Обезьяньи черепа и склянки с порошками с грохотом повалились на пол. Грозный Волк схватил полку, сделал резкий выпад в сторону существа, орудуя доской, за неимением лучшего оружия, и тут же зарычал от ярости: дерево прошло сквозь призрак Рига, как сквозь пустое место.
 - Ты демон! - вскричал он, яростно размахивая полкой, цепляя ею за занавески, ленты, платки, обрывая их с корнем, но не мог причинить никакого вреда Воплощению Хаоса.
 - Глупец, - произнесло существо, протянуло вперед руку и с силой толкнуло Дамона в грудь, так что тот отлетел на несколько футов.
 Грозный Волк удивился: рука твари казалась вполне осязаемой, к тому же она была холодной как лед. Он снова сделал выпад, размахнулся и с силой ударил тварь полкой по руке. Существо рассмеялось: дерево опять прошло, не встретив препятствия.
 - Тебе не удастся мне навредить.
 Дамон отбросил полку и быстро схватил тварь за шею, что есть мочи сдавливая ее сильными пальцами. Существо распахнуло широкую пасть, темную, сырую, источающую зловоние, из ее горла вырвался ядовитый смех. Грозный Волк в ярости еще сильнее сжал пальцы, и на какое-то мгновение ему показалось, что порождение Хаоса действительно задыхается. Он почувствовал, как тварь задрожала. Увы, она всего лишь вновь меняла облик. Теперь существо приняло формы самого Дамона и заговорило его голосом:
 - Я же сказала, ты ничего мне не сделаешь. У тебя нет нужной магии.
 Дамон стал медленно поворачиваться, пытаясь ни на секунду не терять свой призрак из виду. Его взгляд скользил по полкам и стеллажам в поисках оружия.
 «Ты говоришь, я не могу навредить тебе, но ведь это может оказаться всего лишь ложью», - подумал он.
 - Нет, я не лгу, Дамон Грозный Волк, и твои мысли мне тоже известны,- раздалось в ответ на его мысли. -Ты не способен причинить мне боль.
 «Что ж, если ты знаешь, о чем я думаю, посмотрим, все ли ты предвидишь», - произнес про себя Дамон. Он резко выбросил вперед кулаки и всадил в живот твари, но руки свободно прошли сквозь тело Воплощения Хаоса и вышли с обратной стороны. Когда Грозный Волк выдернул их, ему показалось, что кисти и предплечья побывали в ледяной воде - так они покраснели от холода. Он продолжал отчаянные попытки сражаться с тварью. На одном из стеллажей Дамон зачерпнул горсть обезьяньих костей и запустил ими в существо. Безрезультатно. Он пробовал швырять в существо баночки с песком, склянки с порошками, палочки с перьями - все, что попадалось под руку.
 Воплощение Хаоса вытеснило его в соседнее помещение лавки. Там бьюший рыцарь возобновил боевые действия. Он стал бросать в тварь кости, колокольчики и другие предметы. Когда полетели корешки, существо на секунду замерло, но, увы, никакого эффекта они тоже де произвели.
 «Где мне раздобыть магию? - отчаянно думал Дамон. - Может быть, она содержится в корешках?»
 - Да, ты правильно понял: меня можно победить только чародейством. Я говорю это тебе только потому, что здесь ты не найдешь ни одного источника магии. -
 «Вполне вероятно,- предположил Грозный Волк,- что во всем этом городе не найдется ни одного артефакта…»
 - Здесь нет ничего, что могло бы навредить мне. Много лет назад я уничтожила все подобные предметы.
 Дамон в ярости сорвал со стены очередную полку и стал размахивать ею изо всех сил. Бывали времена, когда он желал смерти - если чешуйка причиняла невыносимые страдания, - но сейчас Грозный Волк не мог позволить этому ничтожному созданию Хаоса убить себя здесь. Надо было еще найти Рики и их ребенка, а также Мэлдреда, оставшегося в Шрентаке. Надо было заботиться о Фионе. Тут бывший рыцарь вспомнил, что существо упоминало о девушке. Неужели оно убило соламнийку?
 - Я лишь немного побеспокоила ее, - ответило на мысли Дамона его отражение, - но не причинила ощутимого вреда.
 Дамон яростно взмахнул полкой, пытаясь ударить призрака, он размахивал ею снова и снова, попутно задевая все, что было вокруг. От бесчисленного количества ударов склад постепенно превращался в руины.
 - Изуродованному зверю с тремя именами я тоже ничего особенного не сделала.
 Грозный Волк продолжал наносить удар за ударом, но - тщетно.
 - Три имени: драконид, сивак, Рагх. Этот зверь о тебе слишком высокого мнения, человек, и это, кажется, беспокоит его.
 Несмотря на леденящий холод, который источало существо, бывший рыцарь взмок. Он уже заметно устал и сражался не так энергично, как прежде. «Должно же быть у нее какое-то слабое место!» - вертелось у него в мозгу.
 - И я тоже о тебе высокого мнения. Ты не оставляешь попыток осилить меня, хотя в глубине души понимаешь, что не можешь победить. Ты все еще рыскаешь глазами в поисках оружия, хитрец! Твой мозг продолжает работать. Удивительно!
 - Я не сдамся, не надейся! И не позволю себя убить!
 На этот раз Дамон размахнулся еще сильней, но полка вырвалась из его потных рук и ударилась о стену. Обезьяньи черепа и склянки снова с грохотом посыпались на пол.
 - У меня вовсе нет никакого желания тебя убивать. Дамон отстранился - его грудь тяжело вздымалась - и, прищурившись, посмотрел прямо в светящиеся глаза существа:
 - Если ты не хочешь убить меня, тогда в чем дело?
 - Дело в том, что если я убью тебя, Дамон Грозный Волк, то ты сгинешь навсегда, как все люди из этого города. Однажды я уже допустила подобную ошибку и теперь раскаиваюсь. Я собираюсь съесть только часть тебя, чтобы потом, когда ты вновь попадешься мне на пути, поесть еще раз.
 Произнеся эти слова, двойник бывшего рыцаря поднял руку, которая мгновенно почернела и стала очень тонкой. Длинные острые когти вытянулись в дугу и коснулись груди Дамона.
 Грозный Волк от ужаса не мог произнести ни звука. Не в состоянии продолжать бой, он чувствовал себя совершенно беспомощным и окончательно утратил веру в себя - готов был вот-вот сдаться на милость победителя.
 - Не сопротивляйся, - произнес двойник Дамона. - Это бесполезно. Наконец настало время.
 Обессиленный Грозный Волк почувствовал, как длинные когти впиваются ему в грудь. Тут что-то внутри него вздрогнуло и заставило снова бороться:
 «Сдаваться нельзя. Такое поражение было бы слишком позорным».
 - Тебе не победить меня, Дамон Грозный Волк, - услышал он в ответ.
 Дамон опустился на колени, но та же мысль продолжала сверлить его мозг: «Я не могу сдаться».
 - При всей твоей силе и выносливости тебе не справиться со мной.
 На глазах у Грозного Волка выступили слезы, руки задрожали. «Я должен сражаться!» - приказал он себе.
 - А я должна завладеть тобой так же, как я завладела всем этим городом. Я возьму у тебя то же, что взяла у твоих спутников. - Тварь всадила тонкие черные пальцы в бровь Дамона и резко дернула вниз. Образовалась кровавая рана.
 «Не дать ей победить меня! Бороться - во что бы то ни стало!» - повторял про себя бывший рыцарь.
 Воплощение Хаоса продолжало шевелить пальцами перед лицом Грозного Волка. Неожиданно оно запрокинуло голову, развело руки и зарычало. Призрак Дамона растаял как свечка. В следующее мгновение тварь обрела очертания ящероподобного существа с острыми завитыми рожками.
 - Хватит сопротивляться, я сказала! - рявкнуло существо,- Все равно ничего не получится! Ты только оттягиваешь неизбежное, Дамон!
 Бывший рыцарь глубоко вдохнул и расправил плечи. Его тело сотрясалось от ударов магии и леденящего холода, который исходил от рептилии, поэтому потребовалось колоссальное усилие, чтобы заговорить.
 - Красная драконица не смогла подчинить меня себе до конца, - сказал Дамон в полной уверенности, что существо читает его мысли и знает о его борьбе с Малис и о чешуйках на ноге. - И уж тем более это не удастся такому ничтожному созданию, как ты. Я не позволю тебе завладеть моим сознанием.
 Существо отодвинулось, медленно проплыв над полом, остановилось и принялось внимательно рассматривать Дамона, как будто бывший рыцарь был для него первой в жизни жертвой.
 - Ты крепкий орешек, человек! Удивительно, но, похоже, я не могу откусить ни кусочка от твоих воспоминаний… пока что.
 - Я знаю, что могу победить тебя, - произнес Грозный Волк. - Возможно, я не смогу навредить тебе, но и не дам тебе навредить мне.
 Существо громко расхохоталось, у него заблестели глаза:
 - Я не дам тебе победить. Дай мне то, что я хочу, Дамон. Брось свои жалкие попытки сопротивления, так будет легче и безболезненнее для нас обоих.
 Бывший рыцарь лишь гордо тряхнул головой.
 - Если ты не подчинишься,- продолжала тварь, старательно растягивая каждое слово, - я убью тех, которых ты называешь Рагхом и Фионой.
 Грозный Волк глубоко вдохнул.
 - Ты прекрасно знаешь, что я могу сделать это и что я это сделаю! - вновь заговорило существо. - Они не такие сильные, как ты, - даже бороться со мной не смогут. Я выпью их память, они умрут, и тогда ты будешь один в этом безымянном городе. Каждый раз, когда ты попадешься мне, я буду есть тебя. Я буду приходить за твоим сознанием снова и снова, выпивать его по частям до тех пор, пока оно не иссякнет и ты не умрешь. Тебе не спрятаться от меня навсегда. Так что покорись, если хочешь, чтобы твои спутники остались в живых.
 На несколько минут в помещении воцарилась тишина.
 - Ты ничего не сможешь поделать со мной! - повторило Воплощение Хаоса. - Ничего! Сдайся! Тебе не остается другого, если хочешь сохранить жизнь твоим спутникам - твоим друзьям!
 - Что же все-таки ты хочешь от меня? Тварь распахнула пасть, обнажив огромные блестящие желтые клыки и высунув тонкий, длинный змееподобный язык, который тут же потянулся к Дамону.
 - Только одно воспоминание,- прошипело она,- Это все, что мне нужно сейчас. Я питаюсь воспоминаниями живых и возьму у тебя только одно. В этот раз.
 Язык обвился вокруг шеи Грозного Волка и подтащил его ближе к существу, тонкие пальцы легли на его виски.
 - Только одно воспоминание, и ты со своими друзьями можешь уйти из этого города. Но учти, если ты опять попадешься мне на пути, я потребую новое. Потом еще и еще, пока твоя память не будет опустошена.
 Несколько секунд Дамон еще сопротивлялся.
 - Выбирай: смерть друзей или твое воспоминание. Всего одно воспоминание! - прошептало Воплощение Хаоса в последний раз.
 Бывший рыцарь сделал глубокий вдох, закрыл глаза, и существо шагнуло внутрь его сознания.




 Похищенная юность


 Сто двенадцать рыцарей разбили лагерь на поле, поросшем шалфеем и дикими цветами, на полпути между городом Олений Брод и Вингаардской рекой. Дамон теперь знал точное число рыцарей - после того, как пересчитал их трижды. Он лежал на животе в высокой траве, спрятавшись за старым поваленным деревом, и внимательно наблюдал за ними. Младший братишка, лежавший рядом, от скуки задремал.
 Зато Дамон нисколько не скучал. За всю свою недолгую жизнь он ни разу не наблюдал более интересных картин.
 Конечно, мальчик и прежде видел рыцарей - это были соламнийцы, которые временами проезжали через их город, отправляясь по своим делам. Как правило, они направлялись в Солантус, на юг, где, Дамон знал это по слухам,у них был форпост, или форт, или что-то в этом роде. Конечно, на парнишку произвели огромное впечатление Соламнийские Рыцари и четверо Рыцарей Стального Легиона, которые два или три года назад посетили Олений Брод в связи с какой-то церемонией, посвященной одному из них. Разве мог он не прийти в восторг от бравых воинов на мощных боевых скакунах, в латах и с мечами? У Дамона были друзья постарше, которые уже покинули отчий дом и присоединились к Ордену Соламнийских Рыцарей. Один из них, Тренкен Хагенсон, был теперь настоящим рыцарем и в начале зимы должен был приехать на побывку.
 Но эти необыкновенные рыцари - Рыцари Такхизис, как их осторожным шепотом именовали жители города, - производили на Дамона особое впечатление, ведь их к тому же было так много! Местные жители вообще питали к этим рыцарям сильные чувства - от страха до удивления и от ненависти до восхищения. Но юный Дамон испытывал по отношению к ним то, что можно было определить просто - благоговение. Что-то было в них такое, что отсутствовало у представителей всех прочих Орденов. Рыцари казались гордыми и властными, держались уверенно, с достоинством - их уверенность передавалась Дамону, прячущемуся в траве за бревном. Что это были за рыцари! Если бы только Тренкен хоть раз увидел их, он бы наверняка выбрал этот Орден, а не Соламнийский! Все Рыцари Тьмы, крупные мужчины, двигались удивительно грациозно, расправив плечи и выпятив грудь. На их лицах не было заметно и тени усталости, несмотря на то, что они с самого рассвета упражнялись на этой поляне - маршировали и тренировались в бое на мечах. Дамон уже мог в этом убедиться, поскольку наблюдал за ними почти с самого восхода солнца.
 Большую часть времени он пролежал в высокой траве, там же, где и сейчас, но когда солнце слишком припекало, отползал назад, хватался за ствол плакучей ивы, второй рукой зачерпывал воды из ручья и обрызгивал себя и брата. Потом мальчик еще некоторое время стоял на берегу ручья, прячась в кроне ивы, жевал персики, которые захватил с собой из дома, и сквозь ветки и листья наблюдал за рыцарями. Младшего брата родители послали на прогулку вместе с Дамоном, чтобы тот следил за ним, в случае чего отругал бы и вовремя привел домой, где было так много работы для всех. Но парнишка решил для себя, что сегодня у него есть дела поважнее стрижки овец - он просто обязан посмотреть на рыцарей. Братишка хотел было напомнить Дамону обещание, данное родителям, но быстро сообразил, что если он пойдет с братом, то тоже сможет увильнуть от работы. А случись какая-нибудь неприятность - во всем будет виноват старший.
 Теперь Дамон рассматривал полевого командира рыцарей. Солнце стояло в зените, и отполированные до зеркального блеска латы командира сверкали в его лучах, лицо блестело от пота, а когда тот снял шлем, то мальчик увидел, что его волосы абсолютно мокры и прилипли к голове. Был разгар лета, жара стояла невыносимая, на небе ни облачка, и дождя ничто не предвещало. Дамон подумал, что командир и его подчиненные, должно быть, очень страдают из-за такой погоды. У нескольких человек, которые почему-то были без лат, под мышками образовались темные мокрые круги. Мальчика изумляло, как это ни один из рыцарей до сих пор не свалился с ног от усталости.
 Сам Дамон уже совершенно измучился от жары, хотя он и сидел в тени деревьев, да к тому же на берегу холодного ручья, из которого он мог в любой момент зачерпнуть воды и освежиться. Он снял рубашку и аккуратно сложил ее рядом, попутно обратив внимание, что спереди материя сильно испачкалась от долгого лежания на земле. Парнишка подумал, что надо будет непременно постирать рубаху в ручье перед отправлением домой, чтобы не навлечь на себя каких-нибудь неприятностей.
 Командир выкрикивал новые приказы, некоторые Дамон расслышал. Командир отбирал рыцарей для очередного раунда боев на мечах. Дамон глянул краем глаза на братишку, убедился, что тот по-прежнему спокойно спит, и осторожно пополз вперед в надежде посмотреть на своих кумиров поближе.
 Шестеро мужчин медленно снимали с себя латы, одну часть за другой. Наконец все их оружие было аккуратно положено на траву, словно они готовились к какой-то загадочной церемонии. Издалека были видны их обнаженные торсы с громадными рельефными мышцами. На штанах виднелись темные пятна от пота - следствие ношения ножен. Рыцари разбились на пары и взяли длинные мечи и щиты, такие гладкие, что от них во все стороны разбегались солнечные зайчики. Дамону пришлось прищуриться, чтобы смотреть дальше.
 Командир хлопнул в ладоши, и половина рыцарей выстроились в боевом порядке. Другие начали наносить удары мечами по щитам партнеров. Это было похоже на танец, только еще красивее, - Дамон много раз наблюдал танцы во время различных праздников в Оленьем Броде, но движения рыцарей были настолько точными и слаженными, что ритмичный стук мечей о щиты звучал как симфония. Послышалась барабанная дробь, рыцари продолжали работать клинками. Мальчик уже воображал себя одним из них, представлял, как он тренируется, тренируется без устали, чтобы наконец быть готовым к бою. Звук барабана стал энергичнее, удары мечей - резче, но слаженность при этом сохранялась - Дамону казалось, что он присутствует на сложной хореографической постановке, причем хореограф - это полевой командир. Вдруг барабаны резко замолчали, и рыцари замерли на месте в ожидании приказов. Командир сделал жест в сторону первой пары. Те скрестили сверкающие на солнце мечи и начали биться. Звук, который порождали клинки, сталкиваясь, напоминал бой башенных часов. Дамон был зачарован этим зрелищем.
 Несколько минут подряд два рыцаря сражались без чьего-либо преимущества. Остальные выстроились вокруг них в кольцо и наблюдали за боем. Мальчик удивлялся, как при таком темпе поединка эти двое не выказывают ни малейших признаков усталости. Один из противников был заметно крупнее другого, и Дамон предположил, что ему будет легче победить, особенно из-за его высокого роста. Но оказалось, что рыцарь меньшего роста проворнее - он ловко разворачивался, делал неожиданные резкие удары и из любой позиции успевал подставлять щит под меч противника. Парнишка был так поглощен происходящим, что не заметил, как командир покинул круг и направился по тропинке в его сторону.
 Только когда командир кашлянул, Дамон заметил его. Мальчик тут же вскочил на ноги, его лицо мгновенно залилось пунцовым цветом, рот сам собою раскрылся.
 - Ты слишком мал, чтобы шпионить, - произнес командир. - Да и одет, пожалуй, неподобающим для этого образом. И оружия у тебя нет.
 Дамон взволнованно посмотрел назад, в сторону бревна, где лежал его младший брат и валялась рубашка. Увидев, что братишка по-прежнему спит, мальчик слегка успокоился. Он захотел сказать что-нибудь почтительное и вежливое командиру, но в горле у него пересохло, а голос неожиданно пропал.
 - Ты, наверное, из Оленьего Брода? Дамон испуганно кивнул. Он еще раз обернулся и бросил взгляд на брата. К счастью, тот не просыпался, и командир не мог его заметить.
 - У тебя хорошие мускулы, юноша. - Рыцарь взял мальчика за руки и посмотрел на его ладони. - Кажется, ты не боишься тяжелой работы. Ты сын фермера, не так ли?
 Дамон снова кивнул.
 - Надеюсь, ты не немой.
 - Н-нет, с-сэр…- ответил парнишка, запинаясь.- Я п-просто… просто смотрел.
 Несколько секунд командир рассматривал Дамона. Позади него продолжали звенеть мечи.
 - Смотрел? - спросил он наконец.
 - Да, сэр. - В следующий момент мальчик преодолел свой страх. - Да, командир, я смотрел на ваших рыцарей.
 Лицо командира осветила едва заметная улыбка - вокруг глаз и у губ сразу прибавилось морщинок. В тот момент рыцарь показался Дамону стариком. Его виски были уже совершенно седыми, в острой бородке тоже виднелись тонкие белые пряди. У командира были правильные четкие черты и загорелая кожа. Светлые голубые глаза добавляли его облику строгости. Руки рыцаря покрывали мозоли, а на правой был заметный глубокий шрам - Дамон подумал, что это наверняка след какой-нибудь страшной битвы.
 - Ну и что ты теперь думаешь о моих рыцарях, после того как посмотрел на это? - спросил командира
 Дамон ожидал, что воин в конце фразы произнесет слово «мальчик» - он помнил, что друзья отца, а также хозяева лавок, которым он обычно доставлял шерсть и прочие товары с фермы, обращались к нему по большей части именно так. Но командир почему-то не назвал его мальчиком, и Дамон решил, что тот хочет узнать его имя.
 - Дамон Грозный Волк, сэр. Да, я из Оленьего Брода. У моего отца там небольшая ферма. В основном мы выращиваем овец.
 - Так что мои рыцари?…
 Парнишка боялся сказать что-то не то и ловил взгляд командира. Наконец он расправил плечи, выпятил грудь - как это делали Рыцари Тьмы - и ответил:
 - Они - самые замечательные из всех, сэр. Я наблюдал за ними, потому что я тоже мечтаю стать одним из них. Я тоже хочу стать Рыцарем Тьмы.
 Сказав это, Дамон несказанно удивился собственным словам. Конечно же, он восхищался рыцарями и мечтал присоединиться когда-нибудь к ним. Но ведь только мечтал.
 - Мое единственное желание, сэр, стать Рыцарем Тьмы!
 Тут парнишка понял: для него это гораздо больше, чем мечта. Рыцарем - вот кем он по-настоящему хотел стать. Не фермером, а рыцарем! Но не Стального Легиона или Соламнийского Ордена - только Рыцарем Такхизис!
 - Интересно… - задумчиво протянул командир, и его взгляд упал на землю у подножия ивы. Там, за ветвями, братишка Дамона как раз проснулся и сел. - А он что, тоже хочет стать рыцарем? - спросил воин и указал рукой на малыша. В этот момент младший брат вскрикнул, вскочил на ноги, перепрыгнул через ручей и скрылся из виду. Морщинистое лицо рыцаря озарила широкая улыбка.
 - Нет, сэр, - ответил Дамон, - только я. А это мой младший брат.
 - Сколько тебе лет. Дамой Грозный Волк? - Улыбка на лице командира сменилась серьезным вопросительным выражением, которое заставило Дамона глубоко вздохнуть.
 - На прошлой неделе исполнилось тринадцать, сэр.
 - Ты выглядишь старше.
 Дамон хотел было приврать, сказав, что ему шестнадцать или семнадцать - он действительно выглядел старше своих сверстников и был выше ростом, - но побоялся сказать неправду этому человеку. Суровый взгляд рыцаря пронизывал мальчика насквозь, не допуская и мысли о лжи.
 - Тринадцать… Слишком мало. чтобы вступить в Орден,- Тон командира стал мягче.- Хотя некоторые юноши в твоем возрасте становились оруженосцами. Несколько лет назад мы принимали двенадцатилетних мальчиков, но теперь - только юношей не младше шестнадцати лет.
 Дамон потупил взор:
 - Я хочу быть Рыцарем Тьмы, сэр. Командир хлопнул мальчика по плечу:
 - Так вот почему ты наблюдал за нами весь день. парень? - Учебный бой позади них прекратился, и рыцари издали наблюдали за происходящим.
 Полевой командир поднял руку, скомандовав следующей паре начать раунд.
 - Лежишь в траве и наблюдаешь за нами с самого рассвета? - продолжал он расспрос.
 Дамон постарался скрыть удивление, которое вызвала осведомленность рыцаря. Он так старался остаться незамеченным!
 - Да, сэр. Я наблюдал за вами весь день.
 - Бери свою рубаху - пойдем, познакомлю тебя с моими людьми поближе.
 Сердце в груди мальчика заколотилось. Он надел рубашку, отряхнулся от грязи, налипшей по пути к лагерю, пятерней пригладил волосы, чтобы выглядеть как можно достойнее перед собравшимися рыцарями.
 - Это Дамон Грозный Волк из Оленьего Брода, - сказал командир, представляя его полудюжине мужчин, которые чистили и точили свои мечи. - Он хочет стать Рыцарем Тьмы.
 Только один воин поднял руку в знак приветствия.
 - И возможно, он станет когда-нибудь одним из нас, - продолжал командир. - Через несколько лет. Френдал, покажи ему лагерь, проведи по шатрам, дай подержать меч. Но проследи, чтобы до заката он отправился домой. Не хочу доставлять его семье беспокойство.
 «Возможно… Когда-нибудь… - Дамон погрустнел, хотя и не показывал виду.- Когда-нибудь… Отчего не теперь?»
 Френдал, как понял мальчик, был помощником командира, его правой рукой. Выходец из Костлундского Уинтерхольма, он поступил на службу дюжину лет назад, когда ему было семнадцать. Первые годы Френдал провел на северных просторах Найтлунда. Теперь гонец принес важное сообщение, и отряд помощника командира снова вернулся в Найтлунд. Френдал ничего не сказал Дамону о задании, хотя и порадовал рассказами о битвах с гоблинами.
 - Ты умеешь сражаться? - слегка поддразнил он Дамона, протягивая парнишке меч.
 Тот почтительно принял клинок, найдя его тяжелее, чем ожидал, и принялся с восхищением разглядывать гравировку на эфесе.
 - Это подарок моей матери, - сказал Френдал. - Она тоже была Рыцарем Тьмы.
 - Мне никогда не приходилось сражаться,- ответил Дамон немного погодя. - Но я буду сражаться! Точно знаю, что буду! - Он отступил, имитируя некоторые движения, которые запомнил, наблюдая за рыцарями. - Я учусь быстро.
 Френдал прищурился:
 - Я верю.
 Мальчик и не заметил, как закончился день. К закату он был уже дома и помогал матери накрывать на стол. Брат рассказал семейству о том, как они познакомились с рыцарями, - за ужином это было главной темой беседы.
 Отец Дамона сердился.
 - Рыцари Тьмы - презренные исчадия зла, - говорил он, тыча пальцем в сторону Дамона и хмуря кустистые брови.
 - Они - мерзость, раздувающая огонь войны против справедливости. Если ты хочешь стать рыцарем, дождись следующей весны, а еще лучше пережди годик. Мне нужно отвести старых овец на северные рынки Солантуса, там мы и разузнаем о твоем поступлении в Орден Соламнийских Рыцарей. Пойми, это очень непростое дело, да к тому же опасное. Если ты пройдешь все тренировки и испытания, тебя отправят на край света. Соламнийские Рыцари, конечно, не в пример лучше Рыцарей Тьмы. Однако я хотел бы видеть тебя мирным фермером, хотя удерживать тоже не могу. Впрочем, с этим разговором можно и повременить. - Грозный Волк-старший насадил на вилку несколько картофелин. - У тебя есть еще время все обдумать. Но ты должен изменить свое мнение.
 По крайней мере, его не ругали и ничего не запрещали. В отличие от некоторых друзей Дамон знал, что отец не станет заставлять его становиться пастухом или фермером. Его не прельщала работа в поле или со скотом, а отец был ревностным защитником свободы воли, который, следуя только своему сердцу, остался на ферме, чтобы заниматься делом, доставляющим ему удовольствие. Грозный Волк-младший не сомневался, что на его желания отец не посягнет и он станет тем, кем хочет… всего через несколько лет.
 - Рыцари Тьмы…
 - …не для тебя,- прервал его отец.- И ты больше не пойдешь туда. Все в городе стараются держаться подальше от того, чем они там занимаются.
 «Тренируются, - хотел ответить Дамон. - Тренируются и ждут задания для отправки в Найтлунд…» Но он промолчал. Ужин закончился в тишине. Мальчик только кивнул в ответ, когда отец напомнил ему о завтрашней работе по хозяйству.
 Следующим утром Дамон встал до рассвета, сделал часть работы и скоро лежал в траве на поле между Оленьим Бродом и Вингаардской рекой, наблюдая за рыцарями. Потом он стрелой вернулся домой, чтобы закончить свои домашние обязанности до полудня, кое-как отвязался от младшего брата и снова вернулся на свой пост, чтобы пробыть там до ужина. Отцу он сказал, что пойдет погулять с друзьями и, похоже, Грозный Волк-старший поверил сыну. Командир и Френдал были достаточно расположены к мальчику. Если бы отец разгадал его хитрость, Дамону бы попало, но любое наказание было бы ничтожной платой за возможность провести время с этими людьми.
 Дамон поинтересовался, сколько дней они еще здесь пробудут, надеясь, что гонцу предстоит долгий путь и это займет у него несколько недель. Он не замечал ничего презренного или злобного в Рыцарях Тьмы, они действительно казались ему доброжелательными, по крайней мере, по отношению к самому Дамону. Наблюдая за рыцарями, он отметил, что они чрезвычайно умны. Их шатры располагались стройными рядами, хотя непривычному глазу они казались разбросанными беспорядочно. Это был боевой порядок, и на его изучение у мальчика ушло два дня: он рисовал на земле фигуры, чтобы разобраться, и понял - ни один враг не сможет просчитать этот порядок, не проделав то же самое.
 Дамон не смел подходить близко к рыцарям без приглашения. Дважды он ловил взгляд Френдала, направленный на иву, и подозревал, что помощник командира мог его заметить, несмотря на все предосторожности.
 «Как бы сделать так, чтобы они меня заметили? - думал он. - Чтобы они заинтересовались мной…»
 Чем больше парнишка об этом думал, тем больше хотел вступить в Орден. Он не желал дожидаться следующей весны и тем более терпеть еще целый год, чтобы стать Соламнийским Рыцарем. Он вообще больше не собирался становиться соламнийцем.
 Вновь раздалась барабанная дробь, и снова рыцари выстроились для учебного боя. На этот раз наступающие использовали различное оружие - копья, цепы, булавы, а некоторые даже железные прутья и хитрой формы топоры и алебарды - возможно, изготовленные гоблинами.
 «Может быть, они собираются сражаться с армией хобгоблинов и для этого учатся владеть их оружием, - размышлял Дамон. - Славно! - Мысль о битве зажгла в его груди такой огонь, какого он прежде не ощущал. Мальчик почувствовал, что лицо его пылает. Френдал говорил, что они собираются в глубь Найтлунда, и всем известно, что там есть гоблины, хобгоблины, людоеды и тролли. - Может, помощник командира расскажет мне об их планах, если я выгляну и привлеку его внимание…»
 Надежду сдуло невесть откуда налетевшим ветром, который сбил жару и смял траву. Ветви ивы у ручья вытянулись до предела и задрожали от усиливающихся порывов.
 - Что там…
 В следующее мгновение парнишка получил ответ на свой вопрос. Огромная тень накрыла землю, и Дамон почувствовал ком в горле. Он едва дышал, в ушах гремел ток крови. С северо-востока налетел дракон. От его вида мальчика затрясло - и он ничего не мог с собой поделать. В то время Дамон еще не знал, что драконы окружены облаком страха, как воин закован в броню, и могут обращать в бегство целые города. Он мог управлять этим магически наводимым ужасом и сейчас сдерживался, чтобы рыцари в его присутствии чувствовали себя спокойно.
 Дамон продолжал дрожать, слезы текли из его глаз. Он спрятался в траве так, чтобы можно было наблюдать за происходящим. Мальчик был так удивлен и испуган, что не мог сдвинуться с места, хотя внутренний голос говорил ему, что это необходимо, приказывая бежать со всех ног и как можно дальше. Дамон сжал челюсти, чтобы зубы не стучали, и впился пальцами в землю.
 Дракон был синим; его шкура на солнце выглядела как покрытое рябью озеро, чешуя шевелилась и вибрировала, находясь в постоянном движении. Чудовище сложило крылья и ударило по земле хвостом с силой, заставившей двоих находившихся рядом рыцарей упасть на колени. Лошадиная морда дракона казалась даже элегантной, ярко-желтые глаза с вертикальным зрачком больше походили на кошачьи, нежели на змеиные, и в них светился недюжинный разум.
 Верхом на драконе сидел всадник, одетый в пластинчатую броню и тяжелый шерстяной плащ.
 Едва соскользнув на землю, он тут же снял плащ и шлем, и Дамон увидел молодого человека лет двадцати с небольшим. «Такой молодой и уже всадник дракона!» - подумал он. Гонец передал командиру рыцарей три свитка, и мальчик отметил, что дракон кивнул пожилому воину, явно в знак почтения.
 - Я стану Рыцарем Тьмы,- прошептал он.- Наступит день, и я тоже поеду верхом на драконе!
 Дамон слышал истории о Рыцарях Такхизис, всадниках драконов, и множество - о самих драконах, но ни разу до сего дня их не видел. Покрытое синей чешуей чудовище служило рыцарям. Парнишка вспомнил рассказ отца о встрече с бронзовым драконом. Грозный Волк-старший был тогда совсем молодым и путешествовал в Вингаардские горы севернее Брасделя. Отец говорил, что доселе не испытывал подобного страха, такого, что ноги отказывались бежать, и подобного восхищения - когда он наблюдал, как чудовище парит в воздушных потоках выше самых высоких гор, что-то разыскивая.
 - Раз увидев дракона, сынок, не забудешь этого никогда.
 Дамон теперь точно знал, что не забудет. На всю жизнь он сохранит это в памяти и когда-нибудь тоже расскажет своим детям.
 Командир и гонец говорили уже несколько минут. До мальчика доносились только обрывки фраз, но он сумел разобрать слова «Найтлунд» и «Трот» и сообразить, что с наступлением сумерек рыцари снимут лагерь. Внезапно всадник вскочил на дракона. Тот ударил крыльями и вознесся в темнеющее небо.
 Дамон наблюдал за улетающим чудовищем, все еще трясясь и плача от испуга, но еще более решительно настраивая себя на то, чтобы стать Рыцарем Тьмы.
 Дракон облетел лагерь и взял курс на север, мощно взмахивая широкими крыльями и рассекая ветер. Парнишка не сводил с него глаз до тех пор, пока тот не превратился в точку в небе и полностью не скрылся из виду. Дамон представил себе северную пустыню - он слышал, что синие драконы любят песок и тепло. Теперь парнишка смог подняться с земли и унять, наконец, дрожь. Он умылся у ручья, удивившись, как он успел так перемазаться, не помня себя от страха. Домой Дамон вернулся через несколько часов после заката и пролез через окно в маленькую спальню, которая была у него с братом на двоих.
 «Я никогда не буду Соламнийским Рыцарем, как Тренкен Хагенсон. Только Рыцарем Тьмы! И я не буду ждать этого целый год!»
 С такими мыслями парнишка, двигаясь тихо, как кот, собрал в заплечный мешок несколько смен белья и сунул в карман две припрятанные стальные монеты. Он хотел попрощаться с братом, но не стал его будить - тогда могли проснуться и родители, а уж они бы точно не выпустили сына из дому или хотя бы попытались сделать это. Затем Дамон прополз на кухню в поисках нескольких персиков - ужин он пропустил, наблюдая за рыцарями, и теперь в желудке было совсем пусто. В последний раз взглянув на стены родного дома, который напоминал ему только о хорошем. Грозный Волк-младший тихо закрыл за собой дверь.
 Он слишком поздно понял, что за ним следят, и остановился, но выражение его лица говорило о принятом непоколебимом решении.
 - Не останавливай меня, отец. Я должен сделать это. Ты знаешь, такая жизнь не для меня. Я никогда не буду фермером.
 Послышался шорох шагов по сухой земле, звук опускающихся, скользящих по одежде рук. Отец глухо прокашлялся. Он стоял позади, в нескольких футах.
 - Дамон, Рыцарей Тьмы все презирают, - напомнил он. - Ты - хороший сын и станешь хорошим человеком. Но этот путь ведет в пропасть. Он - не для тебя.
 - Рыцари Тьмы совсем не злобные. Я наблюдал за ними, отец. Они восхитительные, гордые люди. - Мальчик повернулся. В сумерках, когда звезды едва проступали на небе, лицо отца было плохо различимо, но Дамон чувствовал, что сейчас оно выражает тревогу и печаль. - Я выбрал свой путь, как когда-то сделал ты, и хочу уйти сейчас. Я должен сделать это.
 Парнишка собирался сказать еще многое. И то, что отец, конечно, может остановить его сейчас, но, скорее всего, в следующий раз ему этого не удастся; что уж точно не удастся переубедить его; что у него нет никакого желания становиться соламнийцем ни следующей весной, ни любой другой; что хочет стать Рыцарем Тьмы как можно скорее. Но Дамон ничего этого не сказал. Он просто смотрел, как отец расстегивает цепочку на шее.
 - Я был всего лишь на год старше тебя, когда вылетел из родного гнезда, - произнес Грозный Волк-старший глухо. - Мать будет плакать, узнав, что я позволил тебе уйти. Но все, что я могу, - это удержать тебя еще ненадолго. Единственное, на что я надеюсь, - ты сам поймешь всю глупость этой затеи и вернешься. Рано или поздно. - Теперь он держал цепочку в руке. Сколько Дамон себя помнил, отец всегда носил ее и никогда не снимал.- Мой отец дал мне это в тот день, когда я уходил из дома.
 Серебряная цепочка тускло блестела при слабом свете звезд, на ней висела старая, потертая золотая монетка. Мальчик подошел ближе. На монете виднелся мужской профиль, с бородой и в необычном шлеме, который венчало повисшее перо, похожее на цифру один, вместо глаза был вставлен крошечный голубоватый алмаз.
 - Мы - древний род, Дамон, - продолжал фермер . - Наши корни ведут к Истару. Более восьми веков до Катаклизма купцы из Истара торговали по всему миру. Наши предки были одними из самых богатых торговцев, владели большим флотом и имели долю с каждого каравана, проходившего через страну.
 Дамон кивнул, вспоминая некоторые из тех историй, что рассказывал и пересказывал ему отец зимними вечерами.
 - Эти купцы оставили свое дело во время Третьей Драконьей Войны и взяли в руки оружие. Затем они сменили его на лопаты и стали помогать народу восстанавливать жизнь. Один из наших предков, Харалин Грозный Волк, даже сотрудничал с гномами.
 - Я помню эту историю, - сказал Дамон, переминаясь с ноги на ногу и очень боясь, что отец скажет что-нибудь такое, что сможет удержать его.
 - Это было вскоре после войны, когда гномы Торбардина получили право жить в Гарнетских горах. Тогда была, как говорят, заработана первая монета. - Отец указал на перо в форме цифры один и на алмаз.- Она очень необычная. Другой такой больше нет, даже в хранилищах Палантаса.
 «Стоит кучу денег, поскольку она золотая и в нее вкраплен алмаз, - Дамон это знал, - и еще больше, потому что старинная и единственная в своем роде. Отец мог бы купить за нее большую ферму со скотиной. Настоящая фамильная реликвия».
 - Эту монету гномы дали Харалину за его помощь в Третьей Драконьей Войне и за работу на обустройстве гранатового рудника. Она передавалась веками от отцов сыновьям. Теперь я передаю ее тебе. - Грозный Волк-старший повесил цепочку сыну на шею и заправил монету за ворот его рубахи.- Иди к своим Рыцарям Тьмы, сын. Мне известны все их секреты, которые ты случайно узнал. Тебе не место среди них. Ты или вернешься домой, или найдешь еще какое-нибудь великое приключение. Когда повзрослеешь и создашь собственную семью, - даже если ты будешь очень далеко отсюда, - передай эту монету своему первенцу и расскажи ему о наших корнях.
 Глаза отца увлажнились, но он не плакал.
 - Я передам ее моему первому сыну, - поклялся Дамон. - Но я найду себе место среди Рыцарей Тьмы.- «И стану летать на драконах»,- добавил он про себя. - Ты будешь гордиться мной.
 Затем, радуясь, что его не остановили, мальчик повернулся и побежал, чтобы отец не видел его слез. Он бежал не останавливаясь, пока не достиг лагеря рыцарей.
 - Дамон Грозный Волк! - крикнул полевой командир, как только заметил между рядами шатров его приближение.
 Небо меняло цвет ночи на утренний. В эти несколько туманных моментов мир никак не мог решить: просыпаться или еще рано. Стояла тишина, которую даже животные боялись нарушить своим дыханием. Как только на горизонте появился розовый лепесток рассвета, птицы запели и Кринн возгласил свое пробуждение: «Да будет еще один день!»
 - Я хочу стать Рыцарем Тьмы, - заявил Дамон. Его плечи были приподняты, подбородок воинственно выдвинут, в глазах горело непоколебимое решение. Мальчик ждал, что командир повторит, что он слишком молод, и пошлет его обратно домой, но этого не произошло.
 - Помоги Френдалу с его шатром, - бросил тот небрежно. - Мы скоро уходим в Найтлунд и собираемся соединиться с еще одним отрядом. Ты по дороге многому должен будешь научиться, юноша. Если пройдешь испытания…
 Последовала пауза, и командир тщательно оглядел Дамона.
 - Я пройду все испытания, сэр, - выпалил тот.
 - Тогда я буду первым, кто поздравит тебя. Временами Дамон валился с ног от усталости. Не было ни одного места на его теле, которое бы не ныло. Особенно болели руки, покрытые ссадинами и кровавыми мозолями - от перетаскивания всего и вся и от меча, конечно. Как только у него появлялась надежда на то, что они заживут, ему выдавали какое-нибудь новое оружие для тренировок или еще более тяжелый тюк для переноски, и ранки снова саднили. Но Дамон никогда не позволял себе даже помыслить об отказе от мечты, хотя командир неоднократно и довольно грубо спрашивал, не намерен ли он уходить. Каждую ночь юноша вынимал из-за пазухи древнюю монету, проводил пальцем по ее ребру и вспоминал свою семью.
 Он понимал, что тренировки и должны быть суровыми, и чувствовал восторг и возбуждение в ожидании битв. Все люди вокруг него постоянно участвовали в учебных боях, чистили и точили оружие, драили латы и обсуждали людоедов, с которыми им предстояло сражаться в Найтлунде. Дамон оставался в стороне от большинства этих разговоров, хотя Френдал иногда вызывал его на беседу. Однажды он даже спросил юношу о старой монете, и тот воспользовался случаем, чтобы поведать историю о предках, получивших свою реликвию в благодарность от гномов. Но в основном Дамон в разговоры не вступал, наблюдая за всем как бы со стороны. В тихие свободные минуты, когда у рыцарей бывали передышки, он часто практиковался во владении доверенным ему оружием.
 За день пути до границы Найтлунда, когда они встали лагерем на фермерском поле, Френдал назначил Дамону партнера для учебного боя. Несколько раундов юноша едва держался, но быстро научился справляться со своей нерешительностью и начал смело атаковать - куда чаще, чем защищаться. Не прошло и недели, как он победил закаленного в битвах ветерана. Начались настоящие тренировки, более интенсивные, чем Дамон мог себе представить. Руки его кровоточили еще сильнее. Тренировки не заканчивались и с наступлением сумерек, продолжаясь при свете факелов. Чтобы быть принятым в Орден, он изучал его законы и предписания, иерархию и историю.
 Когда они наконец соединились с другим отрядом - это произошло на полпути между Вингаардскими горами и Найтлундом,- знания юноши проверил сначала Френдал, затем командир и, наконец, он был представлен рыцарю, который вместо обычных доспехов носил простую одежду. По изможденному лицу ветерана невозможно было определить его возраст - где-то между сорока и шестьюдесятью.
 - Такой молодой… - прокомментировал изможденный рыцарь. - И уже хочешь следовать нашими путями?
 Дамон почтительно кивнул, не зная, как обратиться к старику.
 - Френдал утверждает, что ты преуспел во владении мечом не хуже, чем в изучении истории Ордена, как и все наши рыцари.
 Юноша снова кивнул.
 - Когда был создан Орден Рыцарей Тьмы?
 - В 352 году, - начал Дамон. - Когда Ариакан, сын Повелителя Драконов Ариакаса и Богини морей Зебоим, был схвачен Рыцарями Соламнии.
 - А в Лето Хаоса?…
 - В 383 году Ариакаи начал вторжение на Ансалон. Его рыцари за месяц завоевали больше территорий, чем все армии драконов - за время Войны Копья.
 Незнакомец улыбнулся, сложил ладони чашей перед Дамоном и пробормотал несколько слов на непонятном языке. Магия! В ладонях старика появился бледный синий огонь, который быстро потемнел и принял форму шара, парящего между их лицами.
 - Тебе известны даты, имена и победы, юноша. Но я думаю, для тебя все это - лишь слова. За ними нет истинного чувства.
 Дамон открыл было рот, чтобы возразить, но следующие слова мага заставили его замолчать.
 - Я хочу изменить это, молодой человек. Хочу добавить чувства и понимания твоим познаниям.
 По мановению его руки шар вспыхнул и стал прозрачным. Затем он двинулся вперед, окутал голову Дамона и исчез.
 Дамон вдруг оказался совсем не в поле, где стоял их лагерь. Он обнаружил себя в Нераке, посреди огромного войска драконидов, неподалеку от Храма Темной Королевы.
 На них налетели Соламнийские Рыцари, и завязалась битва. В воздухе стоял запах крови, повсюду слышались стоны умирающих. Везде, куда ни кинь взор, шла резня. Дамону удалось зарубить пятерых соламнийцев перед тем, как его окружили.
 …Ариакан убил пятерых, но его пленили.
 Дамон оказался Ариаканом!
 Плененного раненого Дамона притащили в Башню Верховного Жреца и заточили там, как Ариакана. Это было незадолго до того, как соламнийцы были поражены его храбростью и стали относиться к нему как к уважаемому пленнику.
 Благодаря магическому преображению Дамон ощутил себя Ариаканом, изучающим вражеских рыцарей и изображающим, что он «перевоспитался». Грозный Волк провозгласил себя другом соламнийцев и просил разрешить ему учиться у них. А в урочное время он уехал, вооруженный знаниями, чтобы основать свой собственный Орден.
 Дамону внезапно стало холодно. Промерзнув до костей, он обхватил себя за плечи в бесплодной попытке согреться. Его ноги ныли от жалящего мороза и от лазанья по горам, окружающим славный город Темной Королевы. Голодный и промерзший, он видел себя Ариаканом, затерявшимся путником, взывающим к матери Зебоим о помощи. Эта помощь пришла в виде цепочки из морских раковин. Раковины привели Дамона к пещере, где он передохнул и получил благословение Такхизис на создание Ордена Рыцарей Тьмы.
 Он хотел увидеть больше - много больше! Но послышался мягкий, шелестящий звук, Дамон неохотно стряхнул колдовскую пелену и проснулся. Ему все еще было холодно, несмотря на лето, израненные ноги все так же болели.
 - Теперь, юноша, ты начал проникаться нашей историей, - сказал изможденный рыцарь.
 Грозный Волк молитвенно сложил руки и произнес:
 - Да. 
 Говоря это, он почувствовал в руках что-то острое. Это была морская раковина.
 Много лет потом Дамон хранил ее в память о первой встрече со жрецом Темной Королевы.
 А после той встречи было еще много ночей, когда жрец проводил магические опыты-видения. Через эти видения он передавал юноше истинные знания об истории рыцарства и об учреждении Клятвы Крови и Кодекса.
 - Я не хочу быть никем - только Рыцарем Тьмы, - сказал Грозный Волк однажды вечером. - Не хочу быть ни оруженосцем, ни рабочим в лагере - только Рыцарем Тьмы.
 В тот вечер жрец, который никогда прежде не называл Дамона по имени, улыбнулся. Эта улыбка согрела и успокоила их обоих.
 - Юноша, ты и есть Рыцарь Тьмы.
 В тот же вечер ему вручили меч с эфесом в форме драконьих когтей, подобрали доспехи, выдали черный как ночь плащ и одежду, и Грозный Волк присягнул на верность Ордену.
 - Дамон Грозный Волк, ты - лезвие бритвы, - прогудел Френдал. - Под командой нашего полевого командира ты вонзишься в сердце Найтлунда и уничтожишь наших врагов.
 - Лезвие огромной бритвы, - с гордостью произнес Дамон.
 - Ты посвящаешься в рыцари и оставляешь позади свое прошлое, - продолжал Френдал.
 - Да, все осталось в прошлом,- согласился юноша. Помощник командира протянул руку к шее Дамона, на которой висела цепочка с монетой, каблуком выбил в земле ямку.
 - Навсегда в прошлом! - сказал он, бросив туда цепочку с монетой.
 Грозный Волк ногой заровнял землю так, что не осталось и следа:
 - В прошлом и навсегда.
 Когда на следующий день они выступили против людоедов, Дамон лишь вскользь вспомнил о семейной реликвии и испытал только легкую жалость по поводу того, что она никогда не перейдет к его потомкам.
 - Тебе есть что вспомнить, Дамон Грозный Волк. Бывший рыцарь протер глаза. Он находился внутри лавки гадалки, а Воплощение Хаоса маячило в нескольких дюймах. Его глаза горели ярче прежнего.
 - Это было неслыханное воспоминание, - произнесла тварь, вновь принимая облик ящера, правда, с еще более длинными и острыми рогами. - Ты мыслишь гораздо сложнее, чем драконид, и более здраво, нежели женщина.
 - Фиона! Если ты что-нибудь сделала ей…
 - Я сказала, что не нанесу вреда ее телу и заберу только несколько рассеянных воспоминаний, спутанных и бессмысленных. В отличие от тебя - ничего интересного и стоящего.
 Тварь парила в нескольких дюймах от пола и выглядела еще мрачнее и неприступнее прежнего. Дамон понял, что она стала сильнее.
 - Великолепно! Я должна получить от тебя еще одно воспоминание! Всего одно! - Воплощение Хаоса двинулось к Дамону, и без того длинные щупальца стали еще длиннее, как змеи, готовые к нападению.
 - А наш договор! - воскликнул Грозный Волк.- Мы договаривались только об одном воспоминании, а потом ты обещала отпустить нас из этого города.
 - Возможно, но разве ты можешь утверждать, что я что-либо взяла у тебя? Я и не брала ничего. Ты мне остался должен воспоминание.
 - Я сильно сомневаюсь в этом, тварь!
 - Приятное воспоминание,- повторило существо голосом Дамона, который затем приобрел интонации Ферил, Рикали и, наконец, Фионы. - Я должна получить одно воспоминание. Еще одно - и ты свободен.
 Призрачные щупальца проникли в голову бывшего рыцаря, перебирая фрагменты памяти. Грозный Волк попытался отодвинуться, но Воплощение Хаоса следовало за ним, сверкая глазами и разевая пасть. Длинный язык снова выполз из пасти и обвился вокруг шеи пленника, не пуская его.
 - Только одно воспоминание, я сказала. И ты сможешь уйти.
 Дамон сопротивлялся изо всех сил.
 - Я не должен пускать тебя в мой мысли! Не должен тебе доверять!
 - А ты доверься, - ворковала тварь. - Только одно воспоминание.
 - Нет!
 Дамон собрал все свои силы в одну мысль, чтобы не подпускать порождение Хаоса. Он понимал: прежде всего необходимо сделать что-нибудь такое, что заставит тварь отстать. Жуткое ощущение настигло его, мурашки пробежали по спине, будто ворвался ледяной ветер.
 «Нет!» - все, что смог подумать Грозный Волк, когда существо проникало в его мысли.
 Мириады воспоминаний проносились в голове Дамона; о детстве людей, живших в этом городе, о юношеских романтических увлечениях, потерях друзей, странных случаях - даже мысли собак, попугаев и других животных и птиц, которых держали дома горожане. Всех их убило Воплощение Хаоса, опустошив их память. Были там и воспоминания Фионы, у которой существо тоже украло мысли - жуткие и беспокойные.
 - Безумие, - прошептал Грозный Волк, когда болезненные мысли соламнийки коснулись его.
 Глаза бывшего рыцаря вспыхнули. Безумие Фионы - вот ключ! Оно ослабило существо, повредив и его разум.
 - Я не ослабла, - заспорила тварь. - Ничто меня не может обессилить.
 Но Дамон думал иначе, его мысли вертелись вокруг Фионы и ее недуга, концентрируясь на них.
 - Хватит! - взвизгнуло Воплощение Хаоса. Но Грозный Волк и не думал останавливаться - он только удвоил силы.
 Внезапно щупальца существа выпустили его, и отвратительный ящер взлетел к потолку, прожигая Дамона ненавидящим взглядом.
 - Думаешь, победил?! - усмехнулся он.
 - Да, тварь, я победил! Больше тебе не удастся получить ничего - ни у меня, ни у моих друзей!
 - Давай еще раз - и…
 - И снова победа будет за мной, - закончил бывший рыцарь, выходя из лавки.
 Сгущались сумерки. Посмотрев вдоль улицы, Дамон увидел Рагха и Фиону, шагавших ему навстречу. Соламнийка несла в руке кувшин, Рагх - две большие кружки, под мышкой у драконида торчал свиток пергамента. Им наконец удалось набрать воды из колодца.
 - Давай убираться отсюда! - потребовал сивак, завидев Дамона. -
 - Да уж, задерживаться не имеет смысла, - откликнулся Грозный Волк.
 - Ты не победил, Дамон, - шепнул ему холодный ветер. - Ты потерял что-то очень, очень важное, Дамон Грозный Волк: твою семью и часть твоей истории.
 Дамон мотнул головой: «Ничего я не потерял. Никогда у меня не было семьи».




 Бевово Весло


 - Этот мрачный клочок грязи называется Ностар. Остров как остров, не слишком большой, насколько я понимаю. - Рагх вышагивал между Дамоном и Фионой, на ходу разворачивая полуистлевшую карту. Пожелтевшие края добытого свитка осыпались под его когтистыми лапами. - Кажется, я бывал везде на Кринне - и здесь тоже, раза три. В последний раз… о, это было лет тридцать, или сорок тому назад. Не так уж и давно, если вам интересно.
 Поскольку спутники на эти слова никак не реагировали, сивак продолжал:
 - Сначала я и не узнал его. Тогда Ностар был другим. Ничего особенного этот остров собой не представлял, но зато не было никаких ловушек, норовящих затянуть тебя под землю. Трава местами росла, были даже деревья, холмы были, здесь и вон там. - Последнее он произнес задумчиво, вглядываясь в плоскую равнину, испещренную зумпфами и грудами камней, потом тряхнул головой. - Нет, я точно помню, здесь было гораздо больше зелени.
 Ориентируясь по группе серых скал, которые назывались Три Брата, на западе и по морю на востоке, они пытались разобрать, что за дорога ведет в направлении огромного горного массива. Дорога на карте была обозначена как значительная, но то, что от нее осталось на земле, поросло сорной рыжей травой. Где не было кочек, зияли зумпфы с обрушенными краями, которые огибали следы колес, явно оставленных фургонами.
 - Хороший знак, - заметил Рагх. - Похоже, в этих забытых Богами развалинах есть еще кто-то живой кроме нас.
 Судя по карте, Ностар простирался примерно на шестьдесят миль с востока на запад и миль на сорок с севера на юг. На карте было обозначено около дюжины городов, сгруппированных в северной и восточной частях острова. Все поселения располагались как минимум в нескольких милях от побережья, кроме двух, которые раскинулись на самом берегу. К ближайшему из них путники и решили направиться. Город назывался Бевово Весло и находился в миле к северу от угрожающе пустынных гор.
 Изучая карту, Дамон отметил, что на ней практически отсутствуют ориентиры, кроме овального озера и криво начертанных слов, обозначавших местоположение деревни хобгоблинов. Он поднял бровь.
 - Так вот почему на Ностаре так мало городов и все они небольшие, - сказал драконид. - Здесь в основном жили гоблины и хобгоблины, буки и прочее отродье. По крайней мере, так было раньше. Люди и эльфы обычно селятся вблизи воды, рыбачат и занимаются земледелием. Насколько я помню, гоблины оставили людей в покое. - Рагх потер подбородок. - Конечно, дела могли и измениться.
 - Дела изменились,- категорично отозвался Грозный Волк,- Или ты забыл то безымянное место, откуда мы только что прибыли?
 - Да было у него название, - возразил Рагх - Слайдов… Как там на карте? А, Слэйдовы Края.
 - Теперь его можно назвать Пустые Края. Будем надеяться, что в Бевовом Весле живут нормальные люди и есть хоть два-три судна. Я хочу оказаться на Южном Эрготе, и чем быстрее, тем лучше. - Дамон заметил, что с тех пор, как они оставили покинутый город, на его левой ноге выросло еще несколько чешуек и еще дюжина - на животе. Рагх и Фиона тоже обратили на это внимание. У бывшего рыцаря оставалось все меньше времени, чтобы искупить ошибки своей жизни. Он намеревался доставить Фиону в форт соламнийцев, найти Мэлдреда, убедиться в том, что Рикали и их сын вне опасности. Мысли об этом заставили сердце стучать быстрее.
 - Думаю, нам еще нужно покрыть семь-восемь миль до Бевова Весла и…
 Сивак вдруг сообразил, что их карта составлена еще до войны в Бездне и с тех пор из недр поднялись новые массивы суши.
 - Остров мог стать гораздо больше, а путь до Весла - вдвое длиннее. А что, вполне может быть… Значит, там не обязательно есть выход к морю, и путь до Южного Эргота будет неблизким, - размышлял драконид. - Конечно, пока ничего нельзя утверждать точно. В самом деле, кто знает нынешние размеры этого проклятого места и сколько нам еще идти. '
 - Какая разница сколько. Идешь - иди, - простонал Дамон.
 Ностар находился на восемьдесят миль к югу от Южного Эргота, если судить по карте Рагха, а на полпути между ними лежал Энстар - остров вдвое больше этого. Можно было там остановиться, но…
 - Вплавь не добраться, - рассеянно заметила Фиона.
 Грозный Волк искоса взглянул на нее. Иногда ему было непонятно, слушает соламнийка или нет,- ее лицо всегда хранило одно и то же каменное выражение, однако сейчас в интонациях девушки проглядывал намек на гнев.
 - Я не собираюсь плыть ни восемьдесят, ни сорок миль, Дамон. Я не знаю, зачем тебе этот Южный Эргот. Найди судно и доставь меня на Новое море. Мы с Ригом скоро поженимся на берегу, напротив острова Шэлси.
 Фиона сердито фыркнула, ее глаза на мгновение ожили, затем лицо снова стало равнодушным. Несмотря на усталость и голод, она целеустремленно пошла вперед, в то время как Дамон и Рагх попятились.
 - Тебя не пустят на свадебную церемонию, Дамон, - бросила она через плечо, - после всего, что ты натворил.
 Грозного Волка мучило, что соламнийка стала такой - жалкой копией прежней Фионы, с которой им пришлось столько пройти и пережить; он задавался вопросом, почему Воплощение Хаоса не украло у нее воспоминания о Риге. Тогда с девушкой было бы гораздо проще. «Насколько глубоко проникло в меня ее помешательство? - думал бывший рыцарь. - И что тварь украла у меня?»
 Он стряхнул эти безответные мысли и, водя пальцем по карте Рагха, произнес:
 - В любом случае надо добраться до Бевова Весла, но сначала не мешало бы найти теплую одежду. По крайней мере, нам с Фионой без нее не обойтись.
 - Я, между прочим, тоже чувствую холод, - возразил Рагх.
 Палец Дамона сместился по карте на запад.
 - Здесь минутах в пятнадцати, от силы в двадцати ходьбы есть река. Там можно запастись водой. Я бы даже искупался.
 Мысль о задержке на пути в Бевово Весло не особенно ему нравилась, но Грозного Волка не меньше заботил собственный внешний вид: грязный, частично покрытый чешуей, он выглядел как монстр. Надо было почиститься и привести себя в порядок.
 Река оказалась широким ручьем глубиной не более полуфута, но вода была чистой и прохладной. Бывший рыцарь тут же принялся соскабливать с себя грязь, а Фиона пошла вниз по течению искать уединения.
 - Я вижу, у тебя появилось еще больше чешуек, - сказал Рагх, кивая на ноги Дамона. Его правая нога была покрыта чешуей, тускло поблескивающей от воды, разноцветные вкрапления виднелись и на левой.
 Дамон не ответил. Он не пытался больше этого скрывать - от одежды все равно мало что осталось. Отвернувшись, чтобы не видеть вопросительного взгляда драконида, Грозный Волк уставился на воду. Оттуда на него мрачно смотрел мужчина с темными глазами, на дне которых плескалась тайна. У него было выразительное скуластое лицо с твердым подбородком, но ввалившиеся щеки, неровная борода и спутанные волосы делали его похожим на разбойника.
 - Фиона! - Бывший рыцарь слышал, как соламнийка плещется в ручье. - Могу я воспользоваться одним из твоих ножей?
 Фиону было не узнать. Она начисто отмылась и выглядела даже симпатичной, несмотря на ожоги на лице и распухший шрам на лбу.
 - Так можно?
 Неожиданно девушка быстрым движением выхватила нож из-за пояса и протянула его Дамону, едва не вонзив лезвие ему в живот.
 - Этот нож? - Глаза Фионы были пустыми, голос - ледяным. Она уколола Грозного Волка, свободной рукой потянувшись ко второму ножу. - Может быть, тебе нужны оба?
 Он не ответил и не отступил, лишь посмотрел девушке в глаза, пытаясь обнаружить в них осмысленность.
 - С чего бы это тебе понадобился нож, Дамон? Быть может, ты хочешь его использовать против меня? - Она вытащила второй нож, но держала его в стороне. - Или, может, ты хочешь…
 - Подстричься я хочу с его помощью! Рагх тем временем тихо подошел к Фионе сзади, выхватил у нее оружие, направленное на бывшего рыцаря, передал его Дамону и тут же отошел в сторону.
 - Ах, подстричься…
 Фиона отвернулась, опустилась на колени у края ручья, переложила второй нож в правую руку и насадила на лезвие лангуста, лежащего на дне. Поковыряв в панцире, соламнийка добыла оттуда кусок мяса и отправила в рот.
 Глядя на Фиону, Дамон не чувствовал гнева. Скорее - жалость. Он быстро побрился и подрезал отросшие волосы. Несмотря на то, что теперь они неровными прядями висели над плечами, Грозный Волк выглядел гораздо приличнее. Сунув нож за пояс и заметив, что Фиона сделала то же самое, он предложил спутникам отправляться. Они шли молча и без остановок, пока, где-то через час пути, вдали не показался город.
 Это было поселение горняков, как гласила карта Рагха, пустое и заброшенное, поэтому путешественники миновали его быстро, опасаясь встречи с охотящимися порождениями Хаоса.
 Так шли они по колее до вечера, пока не решили заночевать на одном из участков, свободном от зумпфов. Закат только начинал золотить края туч и раскрашивать землю в мягкие оранжевые цвета. Путники пили воду молча, не нарушая этой красоты. С последними лучами Фиона и Рагх устроились на ночлег.
 Дамон нес вахту всю ночь, слушая негромкое сопенье драконида и шум недалекого прибоя. Он вглядывался в темноту, когда почувствовал жаркую пульсацию, исходящую от чешуйки Малис. Сжав зубы и проглотив крик, он впился пальцами в землю, чтобы перебить эту боль другой болью и не разбудить остальных. Это была ночь мучительной агонии.
 Грозный Волк все время думал о Рикали и ребенке - надо было увидеть их прежде, чем он умрет, узнать, что с ними все хорошо. Надо было выручить Мэлдреда и найти время исправить другие ошибки. Пока бывший рыцарь не потерял сознание, он молился всем ушедшим Богам, чтобы те дали ему достаточно времени для того, чтобы закончить все дела.
 В предместьях Бевова Весла они обнаружили кладбище. Большинство могил были обозначены деревянными почерневшими дощечками. Их ряды стояли, как солдаты на параде, вытоптанная земля была засыпана нанесенным ветром илом.
 - Эти могилы слишком старые, - начал Рагх.
  -  Не все, - откликнулся Дамон. Он указал далеко влево, где виднелись две свежие могилы, из чего следовало, что в городе есть живые, - кто-то же должен был насыпать холмики. Дамон нащупал в кармане мешочек, который он позаимствовал у скелета, и вынул несколько сверкающих монет:
 - Надо раздобыть провизию и одежду, затем поищем судно.
 - Спустимся с горы и займемся делом, - добавил он тихо.
 Потянув носом воздух, Грозный Волк благодаря обострившемуся нюху различил среди запахов земли и гнилой древесины слабый аромат пекущегося хлеба и корицы. Он указал на дорожку к ряду домов, стоявших в полумиле от кладбища:
 - Прямо туда и…
 - Интересно, кто это здесь похоронен? - задумчиво спросила Фиона, разглядывая надпись на могиле, которая казалась совсем свежей. Дамон и Рагх подошли ближе. Отполированная доска орехового дерева походила на спинку кресла, на ней были вырезаны слова: «Умер после заката».
 По спине бывшего рыцаря пробежал холодок, и хлебный запах внезапно перестал его дразнить. Он посмотрел на другие надписи. Самые старые было не прочесть - соленый морской воздух и годы сделали свое дело, но более поздние были целы: «Мэвелл Коллинг, любимая жена и сестра», «Вильган Г. Трапп, умер от жара», «Болд Боливар, дорогой муж и сын», «Анна-Мария, любимая бабушка» и так далее. Могилы двадцати тридцатилетней давности были безымянными - надписи сохранились, но, странно, не было имен. На одной значилось: «Высокий мужчина», на другой - «Бабушка», на третьей - «Умер сегодня», хотя по состоянию провалившегося в землю могильного холма было ясно, что даже не вчера и не год назад.
 «Маленький мальчик», «Рыжебородый мужчина», «Рыбак», «Высокий эльф», «Одноухий гоблин», «Женщина в переднике», «Любимая девушка», «Владелец таверны» - и тому подобное.
 - Клянусь глубинами Бездны, - выдохнул Дамон. - Что за странное кладбище!
 Рагх заметил более длинную надпись на старом выщербленном камне: «Бевон Уилтап-Коллинг, славный создатель Бевова Весла. Родился летом в Год Штормов. Скончался в возрасте шестидесяти лет в Год Больших Черепах».
 - Хватит. Я насмотрелась на достопримечательности этого кладбища, - сказала Фиона. - Вся эта смерть удручает. Она и так окружает тебя, Дамон. Пойдем лучше в город.
 Грозный Волк взял ее за руку:
 - Да, Фиона. мы пойдем туда. Просто у меня на этом кладбище появилось какое-то нехорошее предчувствие. Вам с Рагхом не стоит идти, пока я не буду уверен, что это безопасно.
 - Дамон - герой, - произнесла соламнийка безразличным тоном.
 - Я не герой, - ответил он.
 - И я догадываюсь, что нет. Герой спас бы Джаспера и Шаон.
 - Смотри за ней, пока я не вернусь! - прорычал Грозный Волк, толкнув девушку к сиваку.
 - А кто это, Джаспер и Шаон? - спросил Рагх. «Джаспер. Гном. Он был моим хорошим другом, - подумал Дамон. - Я чуть не убил его, но это не моя вина. Мной управляла красная драконица. Я не мог спасти его и позже, у Окна к Звездам. Фиона знает об этом. Она все знает. Джаспер - еще одно имя в списке умерших, участвовавших в моих приключениях. Шаон… Мой синий дракон убил ее».
 - Так кто это, Джаспер и Шаон?
 - Оставайтесь здесь до моего возвращения,- сказал, как отрезал, бывший рыцарь. Он не хотел добавить к списку погибших Фиону или драконида.
 - А если ты не вернешься? - спросил Рагх. Дамон поспешил по дороге в направлении Бевова Весла и вздохнул с облегчением, оставив кладбище позади.
 Первые несколько строений оказались сравнительно новыми и ухоженными, с выкрашенными яркой краской воротами и ставнями, к дверям были выставлены увядшие цветы в горшках. Судя по вывескам, здесь были и таверна, и рыбная лавка, и гостиница, и швейная мастерская. Все выглядело вполне нормально.
 - Слава Темной Королеве, - вздохнул Грозный Волк, - люди есть.
 Он не поверил своим глазам, когда увидел около дюжины женщин и мужчин, прогуливающихся по булыжной мостовой, служившей главной улицей. Дамон слышал стук их каблуков и другие обнадеживающие звуки. Собака бежала за долговязым юношей, весело облаивая его, потом шмыгнула в переулок. Полная женщина, несущая корзину с хлебом, квохтала над ребенком. Бывший рыцарь прошел несколько шагов по улице, с удовольствием прислушиваясь к звуку собственных каблуков - звук показался ему и в самом деле приятным после многодневного пути по диким местам. Он хотел было помахать Рагху, чтобы спутники поспешили за ним, но потом решил, что сначала надо убедиться, как горожане отреагируют на его чешую. Если здесь не примут его, что уж говорить о дракониде. Нужно было удостовериться в безопасности.
 «Пройду еще два квартала», - решил Дамон.
 Никто не обратил на него внимания и не вскрикнул от неожиданности.
 Еще квартал… Дамон остановился.
 В то время как на улице дома выглядели благополучными и ухоженными, в переулке их как будто сгрудили в кучу. Некоторые были выстроены из старых судовых корпусов, на крыше одного даже торчал обломок мачты. Другой был собран из овощных ящиков, выложенных высотой в шесть-семь футов, сверху вместо крыши хлопал парус, прикрывающий эту лачугу от дождя. Третий больше напоминал гнездо, поскольку был сплетен из веток и палок, как хижина в джунглях.
 Удивленный и встревоженный, Грозный Волк продолжал разглядывать строения, пока не заметил жилище, сложенное из камней,- будто его строил гном. За ним была вырыта землянка, в которую вела малюсенькая дверь, а окном служил корабельный иллюминатор.
 Это были лачуги, сложенные из всяких обломков. Увидел Дамон и около полдюжины навесов, под одним из которых сидели два хобгоблина и ели обугленных грызунов. Некоторое время они спокойно наблюдали за пришельцем, затем один из них широко улыбнулся и кивком пригласил присоединиться.
 - Хобгоблины, - пробормотал Грозный Волк. - Ничего удивительного, что на меня никто не обращает внимания.
 С каждым шагом внутренний голос говорил Дамону, что нужно вернуться к Фионе и Рагху и поискать другой город, более безопасный для отдыха. Но для того чтобы его найти, потребуется время. Бывший рыцарь тронул чешуйку, которая только недавно появилась на запястье. У него оставалось совсем немного времени.
 Три эльфа поправляли солому на крыше узкого двухэтажного дома. Стоя на противоположной стороне улицы, за ними наблюдал гоблин, который давал советы на ломаном общем языке. Через мгновение Грозный Волк догадался, что тот командует эльфами.
 - Что-нибудь поесть, - сказал он себе, - одежда и судно - вот все, что нам нужно. Ничего больше. И мы уберемся с этого проклятого острова как можно быстрее.
 Кроме того, необходимо было раздобыть какие-нибудь снадобья для Фионы, хотя ее раны и не представляли угрозы для жизни. Дамон задумался о том, что лучше было бы поручить ее заботам рыцарей на Южном Эрготе, чем тратить зря время здесь.
 - Где тут гавань? - сказал в пространство Грозный Волк, размышляя, не пройти ли еще немного - разведать улицы, ведущие к северу. Он видел рыбную лавку, а значит, где-нибудь должны быть рыбачьи суда, которые могли бы доставить их на Южный Эргот, и кто-нибудь, кто может ими командовать. - Любая посудина, которая может держаться на воде…
 - Доброе утро!
 Дамон повернулся и увидел застенчивого человека с копной грязных каштановых волос и тонкими рыжими усами. На мужчине была отглаженная белая туника со знаком отличия на левой стороне груди, перехваченная длинным красным поясом, концы которого трепетали на слабом ветру и хлопали его по ногам. Рядом с человеком стоял хобгоблин с головой, обмотанной флагом вместо платка.
 - Доброго тебе утра, - повторил мужчина, протягивая руку.
 - И тебе,- осторожно ответил Дамон. Чем дольше он смотрел на этих двоих, тем больше им овладевало беспокойство.
 Хобгоблин широко осклабился. С его нижней губы стекла слюна, крупной каплей шлепнувшись на землю.
 - Ты не житель Бевова Весла, - произнес человек. Он посмотрел на чешую на ногах Дамона, затем их взгляды встретились.
 «Да уж, это очевидно», - подумал Грозный Волк.
 - Именно так, - сказал он наконец, пожав руку мужчины и отметив ее крепость. - Я в этой части Нестара впервые.
 Оскал хобгоблина стал еще шире, и он ткнул застенчивого человека локтем.
 - О да. Прости мои манеры. Добро пожаловать в наш скромный город. - Мужчина хлопнул Дамона по плечу. - Всегда приятно встретить новое лицо. Ты выглядишь очень усталым. Похоже, явился издалека.
 «Еще бы!»
 - Прошлой ночью был шторм… - Бывший рыцарь попытался выглядеть дружелюбнее. - Меня выбросило волной на берег и…
 - В рыбной лавке сорвало крышу. Было дело, сударь…
 - Дамон Грозный Волк.
 Человек нахмурился, теребя подол туники;
 - Какое… мрачное имя.
 Дамон еще не решил, сказать им или нет, что он не один:
 - Послушай, я…
 - И голоден к тому же! Тебе бы надо поспать и переодеться во что-нибудь. И, определенно, поесть. Похоже, ты несколько дней пробыл без еды. Исхудал. Мы тебе поможем… сударь Грозный Волк. В Бевовом Весле народ добрый.
 - Чужих здесь нет, - загадочно произнес хобгоблин.
 Дамон огляделся:
 - Тогда, если здесь не бывает приезжих, кто… Застенчивый человек просиял:
 - Я - мэр города Бевово Весло. А это - мой помощник.
 Хобгоблин кивнул, капля слюны снова скатилась с его губы и забрызгала ноги.
 - Помощник…- повторил бывший рыцарь, и лицо его помрачнело.
 Мэр, заметив это, с грустью кивнул:
 - Мой очень способный помощник. Жители Бевова Весла не имеют предубеждений, сударь Грозный Волк. - Он указал на чешую, испещрившую ноги Дамона. - Мы принимаем всех, даже таких как ты. А теперь вернемся к еде и одежде.
 Дамон воспользовался случаем:
 - За городом меня ждут два спутника.
 - Ладно, поспешите и приведите их. Сомневаюсь, что в гостинице будут накрывать завтрак слишком долго.




 Безымянные лица


 Владелица гостиницы не захотела взять ни монеты за еду. Полная женщина просто взглянула на них и поставила на стол тарелки с яичницей, козьим сыром и теплым хлебом, а затем так же быстро наполнила кружки ароматным сидром.
 Фиона села без всяких вопросов. Она ела так быстро, что едва успевала жевать. Рагх тоже с жадностью поглощал пищу, сделав передышку только после того, как расправился с первой тарелкой. И лишь Дамон ел медленно, одновременно разглядывая хозяйку гостиницы, мэра города и его помощника. Эти двое сидели несколькими столиками дальше и шептались. Грозный Волк очень хотел чувствовать себя уютно в городе, который был так приветлив ко всем, и отчаянно пытался себя успокоить. Рагх и Фиона, похоже, совершенно не волновались. Но он не мог полностью расслабиться, опасаясь пропустить что-то серьезное. Вряд ли все здесь действительно доброжелательны - так подсказывал бывшему рыцарю собственный опыт. «Взаимоотношения хобгоблинов и людей не так просты, - размышлял он. - А уж человека, покрытого чешуей, они бы не потерпели. Надо найти одежду, судно и спешить на Южный Эргот».
 - Чувствую, здесь что-то не так,- прошептал Дамон, наклонившись к Рагху.
 - Исхудал ты, сударь, - пожалела хозяйка Грозного Волка, вернувшись к столу и меняя тарелки. - Тебе надо мяса больше есть, чтобы поправиться.- Она добавила ему яичницы и тряхнула ложкой, вручая ее Дамону. - Ешь. Вот бы тебе почаще питаться у меня.
 Тот благодарно кивнул.
 - Мэр говорит, - продолжала женщина, - вас выбросило на берег прошлой ночью. Мы здесь повидали немало штормов, но вы трое не похожи на моряков.
 Бывший рыцарь, перемешивая яичницу, поблагодарил:
 - Спасибо за стол.
 - Не за что, - ответила хозяйка, пожимая плечами. Она поняла, что гость не стремится поддерживать разговор.- Мы стараемся заботиться о здешних жителях.
 Рагх с набитым ртом тоже промычал слова благодарности. Женщина ласково погладила его по спине.
 Дамон съел половину из того, что было перед ним поставлено, все это время наблюдая за хозяйкой, мэром и хобгоблином. Женщина не сводила глаз с бескрылого драконида и даже не заметила чешуи Дамона.
 - Рагх…
 Сивак поднял глаза и смахнул крошки с подбородка.
 - Тебя ничего не беспокоит, Рагх? Драконид кивнул:
 - Беспокоит, что я привлекаю не больше внимания, чем вы оба.
 - Вот именно.
 - Впрочем, меня это начнет беспокоить потом. Сначала поем.
 Грозный Волк переключил внимание на мэра. Его острый слух превосходно улавливал слова, едва прорывающиеся сквозь стук столовых приборов.
 - Они говорят о нас, - прошептал он Рагху.
 - О ком им еще говорить? - хмыкнул драконид и поднял кружку.
 Хозяйка поспешила наполнить ее, затем долила Дамону с Фионой и ретировалась на кухню.
 - Обсуждают, откуда мы взялись, кто мы такие, что знаем о мире и…
 - А почему бы и нет? Это маленький город. Ешь, Дамон, не отвлекайся.
 Бывший рыцарь едва притронулся к остаткам пищи и отодвинул тарелку с холодной яичницей. Когда соламнийка и сивак наконец насытились, он тут же встал и бросил на стол монету, не желая быть обязанным хозяйке. Дамон собирался направиться к северу, где, как он надеялся, есть гавань, но, чтобы выйти за дверь, нужно было пройти мимо мэра. Его помощник-хобгоблин задержался, пожирая дополнительный завтрак.
 - Я обещал придумать что-нибудь насчет одежды, - сказал мэр. - Сюда, Дамон Грозный Волк. Вашим компаньонам также требуется сменить платье. Это ваша жена?
 - Теперь мы даже не друзья, - отмахнулась Фиона. - Я собираюсь выйти замуж, за эрготианца.
 - За эрготианца? А это кто?
  -  Человек из далекой страны, - вздохнула девушка.
 - Вы должны рассказать мне все об Эрготе,- сказал мэр. - В действительности…
 Дамон не дослушал конец фразы мэра. Он взглянул через плечо. Хозяйка стояла на выходе, рассматривая их, и улыбка все еще растекалась по ее рыхлому лицу. Женщина помахала Рагху.
 По улице прогуливались горожане, некоторые из них оборачивались. Судя по одежде, большинство из жителей Бевова Весла были простыми людьми, но все они выглядели чистыми, здоровыми и явно находились в бодром расположении духа. Сутулый продавец, одетый немного лучше других, сидел на небольшой телеге на углу и развешивал толстые куски мяса, судя по запаху - свинину со специями. Были и другие ароматы, плавающие в свежем воздухе: из кондитерской пахло булочками с корицей и другой выпечкой; с северной стороны города, где, очевидно, стояли рыболовецкие суда, - рыбой, от проходивших женщин - сладковатыми притираниями. Кроме того, Дамон еще ощущал вкус и запах яичницы и козьего сыра, которые только что ел.
 - Сколько жителей в Бевовом Весле? - прервал Грозный Волк диалог мэра с Фионой.
 - Не знаю, - ответил тот, ведя их в свежесрубленный дом, обшитый березовыми досками. На вывеске, что висела над дверью, была нарисована катушка с нитками и перекрещенные иголки.- Если вы останетесь, будет на три больше. Интересно побольше разузнать об этом Эрготе.
 Рагх протиснулся между ними и устроился на крыльце, в тени навеса, изучая прохожих. Многие из них бросали взгляд на дракоиида, но ни один из этих взглядов не был враждебным или удивленным.
 - Так-так, теперь это меня действительно беспокоит, - бормотал Дамон. - Без предубеждений - одно дело, но чтоб без интереса…
 - Будь начеку,- тихо предупредил Грозный Волк сивака, следуя за соламнийкой внутрь небольшой лавки. - Мы не хотели бы задерживаться, - сказал он громче, на этот раз - мэру. - Нам надо на Южный Эргот, и как можно быстрее. Хорошо бы успеть до вечернего отлива.
 Мэр посерьезнел:
 - Я надеюсь, нам удастся переменить ваше мнение. Встречи с такими визитерами, как вы, весьма освежают…
 Лавка внутри оказалась больше, чем выглядела снаружи, но почти все пространство занимали полки. Стеллажи стояли даже в середине помещения. На них лежала готовая одежда, свернутые рулоны тканей, с крючьев под потолком свисали плащи. Проходы были узкими, и в помещении оказалось довольно тесно. За грудой ножниц находился небольшой кувшин. Из него исходил запах прогоркшего масла. Углы затягивала паутина с точками попавших в нее мух. Лавка была вполне заурядной, но темной.
 Фиона заулыбалась, когда портниха принялась показывать платья и туники, которые могли подойти ей.
 - Госпожа?… - спросила женщина.
 - Фиона. Я - Соламнийский Рыцарь. Портниха засуетилась вокруг девушки, примеряя на нее длинную янтарного цвета юбку и песочного цвета рубашку. Простого покроя одежда была хорошо сшита и могла послужить отличной заменой пропотевшим лохмотьям Фионы. Женщина завернула в холстину куртку и обувь и протянула их соламнийке.
 - Нам действительно нельзя задерживаться,- повторил Дамон мэру. - Это прекрасный город, хотя при иных обстоятельствах я бы предпочел побывать дома. Но дела заставляют нас…
 - Останьтесь хотя бы на ночь. Утром мы проводим вас в гавань и посадим на корабль, если вы не измените своих планов. - Мэр снял с Дамона куртку, найдя ее слишком короткой. - Вы сможете рассказать нам о шторме и о том, откуда вы пришли. О ваших семьях и друзьях. О том, что происходит в мире. Иногда нам не хватает таких новостей. Я уже говорил, что к нам редко кто заглядывает.
 - А я уже говорил, мы очень спешим. Теперь портниха кружила вокруг Дамона, который примерял немного растянутые на коленях серые штаны и белую рубаху. Одежда была широкой и на исхудавшей фигуре бывшего рыцаря смотрелась мешковато. Женщина не обратила внимания на чешую на его ноге, когда подворачивала слишком длинные штанины. Удовлетворенная внешним видом гостя, она перекинула через его руку тонкий шерстяной плащ и пояснила:
 - Вечерами бывает ветрено.
 Затем портниха подпоясала Грозного Волка тисненым кожаным поясом, за который он тут же сунул нож, дала ему еще одну рубаху, отошла и вновь занялась соламнийкой.
 - Какая жуткая рана на такой прекрасной головке, Фиона, - посетовала она и протянула девушке ленту для волос.
 - Сколько с нас за все это? - вмешался Дамон.
 - Сколько?… Почему я должна с вас брать деньги?
 - Мы не нуждаемся в милостыне, - отрезал бывший рыцарь, глядя на полку с зимними плащами. - Сколько стоят те плащи?
 «Бесплатная еда. Бесплатная одежда. Нет, здесь что-то не так», - подумал Дамон, ощущая, как мурашки бегут по коже.
 - Я вынужден настоять на оплате… Портниха не обратила на него внимания:
 - Будь спокойна, Фиона, мэр займется твоим лицом. - Женщина расческой откинула волосы со лба девушки,- На щеке тоже страшная рана, волосы спутаны. Это все из-за того, что вас выбросило на берег в тот жуткий шторм.
 - Это из-за потомка, - пояснила соламнийка. - Он плевался кислотой. Дамон прокашлялся:
 - У меня есть деньги.
 Портниха обернулась к нему, задев полку, так что та едва не упала, но женщина удержала ее:
 - За эту одежду мне никто не платит! - Она махнула мэру и, словно была главной в городе, велела сразу же отвести Фиону к лекарю. - Не хватало еще кого-нибудь потерять, - пробормотала женщина, подталкивая посетителей к двери.
 Дамон вопросительно взглянул на нее.
 - Люди теряются? - начал он. - Что вы имеете в виду? Мы проходили через кладбище. Не было имен на…
 Портниха удивленно взглянула на Грозного Волка, издала кудахчущий звук и с улыбкой закрыла у него перед носом дверь.
 Лекарь в сравнении с Дамоном выглядел едва ли не мальчиком, хотя дело свое, безусловно, знал. Он взял сушеные травы и коренья, многие из которых были Грозному Волку неизвестны, растер их, смешал и приготовил мазь, которой тщательно намазал лоб Фионы. Работая, юноша то и дело отбрасывал падающие на лицо волосы, приоткрывая при этом слегка заостренные уши полуэльфа. Он был похож на квалинестийца. Дамон тут же снова вспомнил о Рикали и ребенке. Он решил больше не задерживаться в этом странноватом городе и попасть на судно, чтобы успеть до вечернего отлива или еще раньше, если это возможно.
 Грозный Волк наблюдал за тем, как полуэльф готовит разные микстуры, чтобы лечить ожоги на лице Фионы. Правда, юноша грустно заметил, что они все равно не исчезнут полностью, и предложил соламнийке уложить волосы так, чтобы прикрыть шрамы.
 Дамон кашлянул, привлекая внимание полуэльфа:
 - Я полагаю, ты не захочешь взять платы.
 - Отчего же, я с радостью приму ее, сударь. «Наконец-то,- подумал бывший рыцарь,- в этом городе нашелся хоть один нормальный».
 Он быстро протянул юноше две стальные монеты - значительно больше, чем стоила его работа, затем выглянул в окно, увидел пожилую пару, прогуливающуюся, держась за руки, и тут же изумленно потряс головой: по улице бежали сломя голову два гоблина. Мгновением позже Дамон заметил играющих мальчика с девочкой и еще одного гоблина, ликующе гоняющегося за ними.
 - Что происходит с этими людьми? - шепнул он Рагху. - Они что, с ума посходили? Гоблины играют с человеческими детьми. Торговцы не берут денег. Хобгоблины спокойно прохаживаются вокруг, состоят на службе и…
 - Дамон, - подошла к нему Фиона, - когда ты был Рыцарем Тьмы, твоим напарником был синий дракон. Если мне не изменяет память, еще недавно ты имел дело с кобольдом по имени Несун, считая его товарищем. Твой лучший друг Мэлдред - лживый, хитрый, отвратительный синекожий людоед. Теперь ты связался еще и с сиваком, - кивнула она на драконида, стоявшего у дверей. - Вместо того чтобы выглядывать все время в окна, лучше бы в зеркало посмотрел.
 - Возможно, ты права.
 Лекарь протянул соламнийке маленький глиняный горшочек и объяснил, что накладывать мазь нужно каждое утро. Девушка поблагодарила его и вышла из лавки навстречу яркому утреннему солнцу.
 - Да, спасибо за помощь, - произнес Грозный Волк. Он в упор посмотрел на полуэльфа, рассчитывая, что тот хотя бы смутится.
 Полуэльф выглядел озадаченным.
 - Как тебя зовут? - небрежно спросил бывший рыцарь. - Давно ты здесь живешь?
 Полуэльф испуганно посмотрел на него и сморщился, словно от боли:
 - Как меня зовут? Я не знаю. Кажется, у меня нет имени. Нет… Подумать только, его у меня никогда и не было. А как зовут тебя?
 Сначала Грозный Волк изумился, но тут же вспомнил о кладбище и рискнул задать вопрос, хотя не был уверен в том, что хочет получить на него ответ:
 - А у других людей в этом городе есть имена? Юноша взглянул на Дамона задумчиво. Возникла напряженная пауза.
 - Теперь, как ты отметил, - произнес он через несколько мгновений, - нет.
 Фиона и Рагх прошли вперед и остановились посреди улицы, беседуя с помощником мэра. Дамон нагнал их и жестами указал дракониду в направлении гавани.
 - Идем! Быстрее! - проговорил он им одними губами.
 Сивак взял девушку за руку и поспешил вперед. Хобгоблин последовал за ними.
 - Вы не можете уйти, - настаивал он. - Мэр просил вас остаться. Дайте ему хоть шанс поговорить с вами.
 - Мы очень спешим, - сказал Дамон. - Мы отплываем немедленно! - Последнее замечание было адресовано Фионе и Рагху.
 Хобгоблин пробубнил проклятие и пошел прочь.
 - Я не вижу никаких судов. - Рагх стоял в конце широкого причала, который стонал под собственным весом. - Не вижу даже какой-нибудь лодки.
 Но зато там были рыбаки. Они сидели на краю длинного широкого пирса, следя за разноцветными поплавками, маячившими на поверхности воды.
 Дамон шагал вдоль берега, не выпуская драконида из виду. Фиона отстала, подбирая мелкие ракушки и складывая их в карман юбки. Задача была сложной, поскольку девушка тащила еще и связку с новой одеждой.
 - Ни одного судна,- сплюнул Грозный Волк.
 В кристальных водах бухты не было даже намека на какой-нибудь корабль. Бывший рыцарь предположил, что, возможно, рыбацкие суда вышли в море ловить рыбу - на весь день, до самого заката. А возможно, город слишком мал, чтобы корабли сюда часто заходили. Но… Он ступил на пирс и направился к трем рыбакам, которые с его приближением разом обернулись. Дамон не хотел впустую тратить время на поиски другого приморского города на Ностаре - это могло занять несколько дней - и надеялся узнать у них, как можно выбраться с острова.
 Все трое оказались молодыми людьми, не старше двадцати лет, в ветхой, но аккуратной одежде, чисто выбритыми, с аккуратно зачесанными назад волосами. Возможно, они были братьями - об этом говорили черты лица, одинаковые золотисто-карие глаза и похожее телосложение.
 - Простите, - начал Грозный Волк, - мне и моим друзьям нужно попасть на судно, хотя бы рыбацкое. - Он тряхнул мешочком с монетами, чтобы им было слышно.
 Двое молодых людей пожали плечами, но один, сидевший посередине, поднялся. Вытерев руки о штаны, он повернулся к Дамону и объяснил:
 - Нет больше кораблей. Их разобрали на части и понастроили домов.
 Бывший рыцарь вспомнил строения, сложенные из обломков судов.
 - Неужели все?
 - Только судно причаливает, являются горожане и разносят его на куски.
 - И моряки им это позволяют?
 Молодой человек на мгновение задумался:
 - А у них, я бы сказал, нет особого выбора. Они недолго возражают. Они остаются в городе. Тут, я бы сказал, некуда больше идти. Некоторые и живут потом в своих прежних кораблях.
 Дамон почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он испытывал целую гамму чувств - гнев, разочарование, страх… Сотни вопросов вертелись в голове. Грозный Волк не знал, с какого начать, но молодой человек помог ему:
 - Знаешь, кто приходит в Бевово Весло… тот никогда не уходит.
 - А мы уйдем, - возразил бывший рыцарь. - Я, Рагх и Фиона - уходим сейчас же.
 - Не думаю, сударь. Весь город только о вас и говорит. У вас есть имена, это делает вас очень важными. Буду рад, если вы присоединитесь к нам. Как я понимаю, вы собираетесь рассказать нам о мире.
 - Мы не останемся с вами! - Дамон побежал к берегу, стуча каблуками по доскам. - Рагх! - крикнул он. - Фиона!
 Драконид и соламнийка взглянули на него, затем оба повернулись в противоположную сторону. Их внимание привлекла толпа людей во главе с мэром и его помощником.
 - Во имя Темной Королевы! - взревел Грозный Волк.
 Он спрыгнул с пирса на песок как раз в тот момент, когда толпа окружила его спутников. Фиона была высокой, выше других горожан, но через мгновение бывший рыцарь потерял ее из виду.
 Сивак сопротивлялся, вырываясь из рук и легко разбрасывая жителей Бевова Весла. Дамон достиг толпы. Он не хотел доставать нож, поскольку не видел в руках прибывших никакого оружия.
 - Будь я проклят за то, что завел нас сюда! - выругался он, пробиваясь сквозь толпу.
 Наконец Грозный Волк нашел соламнийку - без сознания, в лапах помощника мэра. Девушка явно боролась, поскольку у двоих горожан были разбиты губы и носы, но ей не удалось выстоять против этой своры. Из раны на плече Фионы текла кровь, пропитывая рукав новой рубашки.
 Приветливый изначально народ стал вдруг разъяренной стаей: Дамон чувствовал, как стучат кулаки по его спине.
 - Вы должны остаться! - крикнул ему кто-то. - Вы должны нас учить!
 Грозный Волк развернул плечи и вырвал Фиону у хобгоблина, который тут же нанес ему несколько ударов когтистыми лапами. Прижимая соламнийку одной рукой к груди, как ребенка, он опустил свободную руку и вынул нож.
 - Убирайтесь! - прокричал Дамон, размахивая оружием. - Вы, безумцы, пошли…
 Толпа увеличивалась и сжималась вокруг него, хобгоблин присел и вонзил зубы Грозному Волку в бок. Тот изо всей силы ударил ножом, но сумел лишь зацепить плечо противника. Дамон снова поднял нож, но размахнуться как следует не было возможности. Вокруг стало жарко от разгоряченных тел, в воздухе висел запах пота и крови, отовсюду слышались вопли. Среди этой какофонии бывшему рыцарю каким-то образом удалось расслышать призывные крики драконида.
 В толпе было человек пятьдесят-шестьдесят. Похоже, на берег высыпало все население города. Дамон обратил внимание на полную хозяйку гостиницы, которая так заботливо кормила их только этим утром, портниху, одевавшую их, лекаря, возившегося с ранами Фионы. Они были единственными, кто держался в стороне. Наконец он увидел Рагха, грозно размахивающего отросшими когтями. Грозный Волк не хотел убивать безоружных, но не хотел также быть захваченным в плен. Он и в самом деле не собирался оставаться в этом проклятом городе, полном безымянных.
 Кулаки стучали по спине бывшего рыцаря, ноги в подкованных сапогах пинали его. Он извернулся и нанес несколько ударов в брюхо помощника мэра.
 - Я сказал - пошли прочь!
 Хобгоблин упал на колени, Дамон выдернул лезвие из его тела и, угрожая ножом, двинулся на человека с усталыми ввалившимися глазами. Чьи-то руки тянулись к Грозному Волку, пытаясь разжать его пальцы. Наконец кто-то выхватил у него нож.
 - Не убивайте его! Он не сможет учить нас, если вы его убьете!
 - С девушкой ничего не случилось?!
 - Да, говорят, с ней все хорошо!
 - Не трогайте нож! Не пораньте его!
 - Отпустите нас! - прокричал Дамон. Грозный Волк рухнул на колени, получив удар сзади, попытался подняться, но прежде чем ему это удалось, его повалили на Фиону. Затем Дамон почувствовал вес навалившихся на него сверху тел - даже его недюжинной силы было мало, чтобы справиться с целой толпой.
 Бывший рыцарь слышал, что Рагх продолжает сражаться, слышал тяжелое дыхание вокруг, как вдруг знакомый голос окликнул его по имени.
 - Дамон Грозный Волк! - прокричал мэр.- Прекрати сопротивление! Мы не хотим причинить тебе вреда! Мы хотим только, чтобы ты и твои друзья остались!
 Дамон попытался ответить, но он лежал, уткнувшись лицом в песок, грудью навалившись на Фиону. Запах ее крови, пота и целебной мази бил ему в ноздри. Грозный Волк подумал о Рикали и ребенке и почувствовал прилив сил - он еще должен был увидеть их.
 Освободив руки, бывший рыцарь поднял нападавших над собой, но даже его литые мускулы не смогли противостоять такому огромному весу. Он вновь упал, так что воздух вышибло из легких, и потерял сознание.
 Когда Дамон очнулся, была ночь, через узкое высокое окно глядели звезды. Голова Грозного Волка раскалывалась. В камере он был один - Фиона и Рагх находились напротив. Рука Фионы была перебинтована, лицо и шея - намазаны мазью. Она неподвижно сидела на связке с одеждой, но глаза девушки оставались открытыми.
 - Как он? - спросил Дамон, указывая на сивака.
 - Жив. Спит.
 Бывший рыцарь видел, что грудь драконида покрыта ссадинами, нога в двух местах перебинтована. Рагх неровно дышал.
 Сначала Грозный Волк удивился, что пролежал без сознания столько времени. Ощупывая себя на предмет повреждений, он обнаружил несколько свежих чешуек на руках, а левая нога почти полностью покрылась ими. Дамона слегка лихорадило, и он предположил, что во время беспамятства перенес приступ, вызванный чешуйкой Малис, поэтому обморок затянулся так долго.
 - Тюрьма,- горько сказал Грозный Волк.- Они бросили нас в городскую тюрьму.
 - Только чтобы убедить вас остаться, - послышался знакомый недоброжелательный голос. Вслед за тем раздались удары кресала о кремень и вспыхнул факел. Осветив убогий коридор, мэр встал между двумя камерами. - Мы хотим, чтобы вы остались. Вы будете учить нас.
 Дамон ухватился за прутья решетки и потянул их, проверяя прочность. «Со временем, - подумал он, - их удастся разогнуть».
 - У вас есть имена, Дамон Грозный Волк, - произнес мэр. - А у нас их нет. И семей нет. И воспоминаний мало. Мы забыли, как жить. Мы забыли наших друзей. Нам нужно, чтобы ты научил нас.
 - Отродья Хаоса! - сплюнул бывший рыцарь. - Проклятые отродья Хаоса! Просто моровое поветрие какое-то.
 Мэр склонил голову:
 - Думаю, мне бы хотелось научиться читать. У меня есть несколько книг. Полагаю, ты умеешь это и можешь научить меня. Может быть, я сделаю тебя своим помощником. - Мужчина сделал паузу. - Прежнего ты убил, - закончил он с сожалением.
 Дамон зло затряс решетку. Он хотел, чтобы мэр поскорее убрался, - тогда можно будет сломать прутья и вырваться на свободу.
 - Вы не имеете права задерживать нас в этом проклятом городе. И вам тоже нельзя здесь оставаться. По острову бродит нежить, оставшаяся после войны в Бездне. Они называют себя Воплощениями Хаоса и крадут ваши воспоминания.
 - Ты, верно, говоришь о призраках, - спокойно произнес мэр.
 - Да, о призраках. Это порождения Хаоса.
 - Горящие глаза…
 - Да,- подтвердил Грозный Волк.- Выпусти нас отсюда и…
 - Призраки скоро придут сюда. Они приходят по ночам, когда становится холодно. - Мэр подошел почти вплотную к камере Дамона и поднял факел повыше, чтобы осветить фигуру пленника. - Я распоряжусь насчет обеда, Дамон Грозный Волк. Возможно, в мое отсутствие появятся призраки. Они убедят вас остаться в Бевовом Весле. Они всех убеждают - и ты это знаешь.
 - Вероятно, заставляя людей забывать, они получают что-то полезное для себя, - присоединился к беседе проснувшийся Рагх. - Воруют воспоминания, пока ничего не останется, пьют память, словно вампиры - кровь.
 - Призраки даже ран никому не наносят, - повернулся мэр к дракониду. - Единственное, что они заберут, - ваши имена. Они заставят вас остаться в городе. А с утра вы расскажете о мире и начнете учить меня читать книги… Ладно, пойду позабочусь о еде.
 Уходя, глава города унес факел, оставив камеры и коридор залитыми лишь слабым светом звезд.
 - Клянусь головами Темной Королевы, - простонал Дамон, - Воплощение Хаоса рассказало мне, как оно ворует воспоминания.
 - Я подозреваю, что в этом городе таких тварей несколько, - сказал Рагх.
 - Люди не могут вспомнить своих имен! Не помнят, что за еду и одежду нужно платить!
 «Что же порождение Хаоса забрало у меня? - думал он. - Точно ничего важного. Нет у меня провалов в памяти. Я победил тварь до того, как она успела навредить мне. Но эти люди, очевидно, не в состоянии себя защитить».
 - Нам надо выбраться отсюда. Фиона поднялась и уперла руки в бока:
 - Нет, мы должны помочь этим людям, научить их бороться…
 - Это невозможно! - Глаза драконида в темноте слабо светились красным. - Они не поверят тебе. В их твердолобых головах недостаточно ума, чтобы поверить тебе - или любому из нас. Единственное, чего они хотят - и от тебя, и от меня, и от Дамона,- чтобы мы остались и учили их. Правда, если отродья Хаоса найдут нас, вряд ли потом мы сможем кого-нибудь чему-нибудь обучать.
 Дамон покрепче ухватился за прутья, потянул и тут же почувствовал, что они поддаются - решетка была вмазана в глиняный пол и такой же потолок. Если бы Грозный Волк не потерял столько сил, он был бы уже на свободе.
 - Я не собираюсь ложиться и умирать, - сказал он, налегая на прутья. - У меня еще есть дела. Мы выберемся отсюда.
 Рагх утробно зарычал и ухватился за решетку своей камеры, напряг мускулы и потянул прутья в стороны.
 - Удачная попытка, - довольно прошипел он.
 Скрипнула дверь, и коридор залил свет факела.
 - Может, я смогу помочь?
 - Мэлдред!
 - Дамон, друг мой, как это ты вечно умудряешься попадать во всякие затруднительные положения?
 Мэлдред склонил голову, чтобы, входя, не удариться о притолоку и пленники увидели, что он находится в своем истинном облике. Широким синим плечам людоеда было тесно в коридоре, макушка беловолосой головы задевала потолок, факел в его мощном кулаке казался жалкой веточкой. Несмотря на то, что одежда Мэлдреда превратилась в лохмотья, он выглядел чрезвычайно довольным.
 - Но… как ты выбрался из Шрентака и как нашел нас здесь? - изумленно спросил Дамон.
 - Я ведь маг, ты помнишь?
 Дамон взглянул на Рагха, но тот лишь пожал плечами. Фиона зло прищурилась, но промолчала. Мэлдред передал Дамону факел, встал на колени и запустил пальцы в глину; его длинные белые волосы рассыпались, закрывая лицо и руки. Свет залил огромную фигуру людоеда, так что стали видны напрягшиеся рельефные мускулы и набухшие от напряжения вены.
 - Что ты там делаешь? - спросил драконид.
 - Творю заклинание. Помолчи, ладно? Мэлдред закрыл глаза, в его горле родился странный низкий звук, который набирал силу и очень скоро превратился в непонятную, завораживающую древнюю мелодию со сложным напевом. Пальцы мага все глубже погружались в размягчающуюся глину; по ней пошла рябь, как по жидкой грязи.
 Дамон почувствовал, что прутья двигаются намного легче. Рагху тоже удалось немного расширить проем.
 - Еще чуть-чуть, - поторопил Грозный Волк.
 - Я пытаюсь, - откликнулся Мэлдред, прервав заклинание. - Странно, - добавил он. - Здесь становится холодно.
 Магическое пенье возобновилось. Дамон бросил факел и заработал обеими руками. Он знал, что холод означает приближение порождений Хаоса. Бывший рыцарь огляделся, высматривая в колеблющихся тенях горящие глаза нежити, затем резко выдохнул и наконец сломал решетку.
 - Призраки идут, - прорычал Рагх.
 - Да. - Грозный Волк шагнул к другой камере, чтобы помочь дракониду с его решеткой. Совместными усилиями они разогнули прутья так, чтобы сивак и Фиона смогли выйти.
 Соламнийка, прижав к груди узел с одеждой, остановилась посреди коридора и воззрилась на Мэлдреда.
 - Лжец. Лжец. Лжец, - проговорила она. С каждым словом изо рта девушки вырывалось облако пара. Дамон уже дрожал от все усиливающегося холода.
 - Мал, надо идти отсюда. Там…
 Он запнулся, взглянув вдоль коридора. Там три тени, отделившись от стены, превратились в некие подобия человеческих фигур. Их глаза устрашающе пылали, бесплотные руки тянулись к людоеду и освобожденным пленникам, длинные когти извивались, как змеи.
 - Клянусь Отцом! - Мэлдред быстро поднялся на ноги. - Это что за странные существа?
 - Здесь их называют призраками,- ответил Рагх.
 - Поганая нежить, - сплюнул Дамон. - Исчадия Хаоса! У нас нет ничего, что можно им противопоставить!
 Мэлдред обнажил меч, и тени кудахчуще рассмеялись.
 - Это против них не поможет, - сказал Дамон и начал подталкивать спутников к двери в другом конце коридора.
 - Может, вот это сработает. - Мэлдред вынул что-то из-под рваной туники, держа предмет так, что остальным его не было видно. - Я вытащу нас отсюда.
 Людоед собрал все магические и физические силы, крепко сжал драконью чешуйку и сломал ее пополам,
 - Лжец. Лжец. Лжец, - неистово повторяла Фиона, в то время как серый туманный вихрь вынес их из тюрьмы.




 Тени минувшего


 Дамона окружала пустота, нескончаемый мрак простирался во всех направлениях. Невозможно было что-либо разглядеть - ни формы, ни тени, но он чувствовал, что движется, хотя ноги его висели в воздухе, ничего не касаясь. Грозный Волк вытянул руки вперед, затем в стороны, но его пальцы чувствовали только теплый влажный воздух.
 Это была потрясающая перемена после холодного ветерка, ворвавшегося в его тюремную камеру, вначале остудившего разгоряченное борьбой с решетками тело, но после превратившегося в ледяное дыхание порождений Хаоса.
 Дамон хотел было окликнуть Мэлдреда, но вдруг почувствовал зловоние, из-за которого ему сразу расхотелось открывать рот, к тому же Грозный Волк сомневался, что друг его услышит - сам он не слышал даже стука собственного сердца.
 Смрад между тем усиливался.
 Бывший рыцарь знал, что в этом виновата магия, и корил себя - он не сказал Мэлдреду, пока тот творил заклинание, что их нужно отправить на Южный Эргот, в форт Соламнийских Рыцарей. Впрочем, маг действовал слишком быстро, и у Дамона попросту не было такой возможности. Он не успел даже спросить друга о том, куда они направляются. Возможно, в Лес Квалинести, возможно, на восточный берег Ностара. Но, по крайней мере, не в земли людоедов.
 Грозный Волк был больше удивлен, чем испуган, поскольку пребывал в уверенности, что магия Мэлдреда - добрая. Он окликнул Фиону - надеясь, что девушка услышит, - чтобы уверить ее в том, что все нормально и нет причин для беспокойства, но ответа не было.
 Дамон продолжал плыть в пустоте, чувствуя все нарастающую усталость, хотя прошло совсем немного времени. Чары людоеда каким-то образом истощали его энергию.
 - Мэлдред! - снова попытался Дамон позвать друга. Теперь, по крайней мере, он хотя бы смог себя услышать.
 Что-то изменилось в окружающем пространстве. Становилось все теплее, отвратительный запах усилился еще больше. Изменилась и сама тьма - в ней проглядывались синие и серые пятна, напоминавшие поля, на которых будто бы стояли плечом к плечу ряды рыцарей ростом до небес. Грозный Волк задрожал, хотя холодно не было.
 - Мэлдред?
 - Здесь я, Дамон.
 - Где мы?
 - Мое заклинание несет нас подальше от тюрьмы. Бывший рыцарь слышал странные звуки: неприятное равномерное шуршание, что-то, похожее на шелест листьев под порывами ветра, приглушенный крик сорокопута, гортанный клекот совы.
 - Где мы, Мэл?
 Где бы они ни были теперь, здесь стояла ночь. Беглецы оказались явно не на морском берегу - в воздухе не чувствовалось соли, вместо этого ощущался запах кузницы. Теперь Дамон чуял и драконида, и Фиону, и Мэлдреда, но сернистый дух тем не менее пересиливал всё.
 - Куда ты нас переправил?
 - В безопасное место.
 Грозный Волк прищурился, и поля пришли в движение, будто призрачные рыцари то шагали вперед, то отступали, двигаясь в такт шелестящему звуку. Не успел он привлечь внимание Мэлдреда, как все исчезло, сменившись серыми ручьями с зелеными берегами, такими темными, что они казались черными.
 Дамон перестал дрожать, сосредоточился, и зрение вернулось к нему. Он обнаружил себя в пещере. Темные ручьи оказались тенями и расщелинами в камнях, зелень - спадающими до земли замшелыми лианами, которые шевелились на легком ветру. Листья продолжали шелестеть - звук шел из того места, где должен был находиться вход в пещеру. Грозный Волк медленно повернулся и увидел, что Фиона и Рагх находятся всего в нескольких ярдах от него. Чуть дальше стоял Мэлдред. Его губы шевелились - возможно, людоед произносил очередное заклинание. Через мгновение в ладонях мага появился светящийся, стремительно растущий шар. Мэлдред подбросил его к потолку, и шар повис в воздухе.
 Пещера была так огромна, что даже магический огонь не мог ее осветить.
 - Лжец. Лжец. Лжец, - зашипела Фиона, лишь только встретилась глазами с людоедом. Она стояла за драконидом, прижимая к груди сверток с одеждой, и переводила взгляд с Дамона на Мэлдреда. - Вы оба лжецы.
 Грозный Волк взглянул на старого друга.
 - Мэл,- сказал он,- я хотел вернуться и спасти тебя. Если бы мы не попали в переплет на этом проклятом острове, нам с Рагхом удалось бы доставить Фиону на Южный Эргот и мы бы сразу отправились в путь. А теперь… Не мог бы ты с помощью этого заклинания доставить нас на Южный…
 В этот момент соламнийка тихо вскрикнула, а сивак коротко выругался. Дамона снова затрясло, едва он поглядел назад, глубоко в пещеру, в направлении мягкого желтого свечения. Драконьи глаза! Это массивная чешуя твари, постоянно двигаясь, создавала жуткое шуршание.
 - Сабл! - Сердце бывшего рыцаря застучало быстрее. Яростно зарычав, он огляделся в поисках хоть какого-нибудь оружия.
 - В следующий раз, Мэл, переноси нас в более безопасное место, нежели логово черной! - Дамон подтолкнул Фиону и Рагха туда, откуда тянуло легким сквозняком, - к выходу из пещеры. - Шевелитесь! - прошептал он. - Быстро!
 Несмотря на удивление и растерянность, спутники Дамона мгновенно подчинились, а соламнийка даже потянулась к несуществующему мечу.
 - Когда-то я служил Сабл, - прошептал Рагх. - Если она не забыла этого, то, может быть, не тронет меня. Но, боюсь, ты и Фиона…
 Окутанный тенями, которые скрывали большую часть его массивного тела, дракон молчал и не шевелился. Он просто спокойно рассматривал пришельцев, напоминая огромного кота, с показным безразличием изучающего стайку мышей, нарушивших его покой.
 - Мэл, повернись и медленно иди за нами,- произнес Грозный Волк. - Ни у меня, ни у Фионы нет оружия, поэтому мы не можем… Мэл? Мэл!
 Мэлдред не отступил ни на дюйм и не обнажил меча, а, наоборот, медленно пошел к чудовищу, протягивая руки, словно в мольбе.
 У Дамона от этого зрелища перехватило дыхание:
 - Клянусь всеми… Это…
 - Лжец. Лжец. Лжец, - повторяла за его спиной Фиона.
 - Я… Я думаю, она права, - прошептал Рагх. - Дамон, я думаю, твой друг-людоед предал нас.
 - Предал? - недоверчиво переспросил Грозный Волк.- Он намеренно перенес нас сюда? - Эта мысль показалась ему настолько невероятной, что бывший рыцарь, тряхнув головой, тут же отбросил ее. - Нет. Он не мог. Мэлдред не мог так поступить.
 «По крайней мере, по собственной воле, - подумал он. - Возможно, Сабл поймала Мэла в Шрентаке, околдовала и потребовала, чтобы он доставил нас сюда. - Это было единственным нормальным объяснением. - Но если так, если Рагх ошибается, тогда почему он так спокойно двинулся к черной?»
 Выглядывая из-за плеча Дамона, Рагх снова заговорил:
 - Постой, я ведь сказал, что служил у Сабл. Так вот, это - не она. - В голосе сивака звучало неподдельное облегчение. - Теперь я вижу, что это существо даже не принадлежит к роду черных драконов,
 - Мэлдред! - твердо сказал Грозный Волк, надеясь воздействовать на ту часть сознания друга, которая была неподвластна дракону. - Останься с нами. Пойдем отсюда.
 - Ты здесь в безопасности, друг мой,- откликнулся людоед, однако не было похоже, что он уверен в собственных словах. - Я обещал, что вы будете в безопасности. Дракон не тронет вас.
 Освещенный бледным желтым светом драконьих глаз, Мэлдред стоял прямо напротив огромной морды чудовища, согнувшись в низком поклоне.
 - Я доставил тебе Дамона, хозяин. Я выполнил обещание. «Хозяин?»
 - Рагх, Фиона. уходим! Но девушка уперлась.
 - Я - Соламнийский Рыцарь! - сказала она вызывающе. - Я должна бороться с этим драконом. Бежать - постыдно.
 Дамон сжал кулаки в бессильном гневе.
 - Мы безоружны!
 - Не надо так спешить. - Низкий страстный голос принадлежал не Фионе и раздался из-за их спин.- Никуда ты не пойдешь, Дамон Грозный Волк. Ни ты, ни глупая женщина-рыцарь, ни калека-сивак. Вы трое - мухи, попавшие в паутину. Вот увидите, такой сильный паук, как мой хозяин, вам и не снился.
 Узнав голос, бывший рыцарь недоверчиво обернулся и встретился взглядом с Нурой Змеедевой. Она перекрыла им путь к отступлению, поднявшись на хвосте посреди пещеры и гипнотически покачиваясь; ее чешуя таинственно мерцала. Не столько жуткий облик твари, сколько ее магия заставила Фиону и Рагха оставаться на месте.
 - Никто из вас отсюда не уйдет, пока мой хозяин не разрешит, - прошипела нага. - Если разрешит…
 «И не откупиться, - подумал Грозный Волк. - И никакого шанса…»
 - Дамон! - Мэлдред, до этого продолжавший стоять перед драконом, двинулся к нему. - Иди сюда! Присоединяйся к нам, Дамон!
 - К вам? Клянусь любой головой Темной Королевы, этого не будет. Этого не может быть!
 Бывший рыцарь пытался убедить себя в том, что весь этот ужас ему мерещится, но тем не менее знал, что кошмар реален. Он чувствовал воздействие страха, источаемого драконом, видел его жуткие желтые глаза в глубине пещеры, видел покачивающуюся у входа нагу и друга-изменника, замершего в ожидании перед своим хозяином,
 - Рагх, - прошептал Дамон. Краем глаза он видел, что драконид судорожно дергается, силясь избавиться от чар Нуры. - Рагх, - позвал он громче.
 - Я… Я слышу тебя. - Знакомый хриплый шепот прозвучал напряженно.
 - Есть у тебя какой-нибудь стоящий план, чтобы нам отсюда выбраться?
 Из глубины пещеры Мэлдред снова позвал Друга.
 - Да! У меня есть план! - прорычал сивак. - Я намерен, раз уж нам все равно здесь погибать, позволить дракону убить меня. Он сделает это быстрее, чем планирует змееподобная тварь.
 - Это Нура Змеедева, Рагх.
 - Как бы ее ни звали, она отвратительна.
 - Это Нура Змеедева.
 «Ты знаешь ее, - думал Дамон. - С того момента, как я тебя встретил, ты обещал разделаться с ней. Она обрезала твои крылья, сотворила множество отвратительных чудовищ с помощью твоей крови. Ты же ненавидишь ее».
 - Даже если ты не видел ее в этом облике, все равно должен был узнать.
 - Я никогда ее не видел, иначе бы запомнил.
 - Воплощение Хаоса, - пробормотал Грозный Волк.
 «Проклятая тварь забрала у Рагха воспоминания о Нуре Змеедеве. Должно быть, это так. Что же она украла из моей памяти?»
 - Дамон! - снова окликнул его Мэлдред.
 «Впрочем, какая теперь разница, - горько заключил бывший рыцарь. - Не похоже, чтобы нам удалось выбраться отсюда живыми».
 Ноги отказались подчиняться бывшему рыцарю - на несколько мгновений он позволил себе отвлечься, И ужас, исходящий от дракона, пронизал его до костей.
 В тот же момент нага придвинулась ближе. Странный, тяжелый запах притираний, которыми она пользовалась, смешивался с гнилым смрадом болота. Дамон почувствовал слабость, тошноту - он был готов умереть. «Лучше бы я дал штормовому морю поглотить меня, - подумал Грозный Волк, но тут же прогнал эти мысли. - Не видать дракону моей смерти! Иначе мне не видать моего сына!»
 - Нужно победить его ужас,- прохрипел он скорее себе, чем Фионе или Рагху, - и магию Нуры. Не поддаваться! Драться!
 Дамон сконцентрировал свой гнев, используя тот же прием, что и при управлении синим драконом, когда нужно было подавить его волю. Ослепленный ненавистью, он отскочил от Фионы с Рагхом и помчался к Мэлдреду.
 - Рагх! - крикнул он через плечо. - Это Нура Змеедева отняла у тебя крылья.
 Грозный Волк надеялся, что это открытие поможет дракониду воспрянуть духом, но наблюдать, как отреагирует сивак, было некогда. Бывший Рыцарь оттолкнул удивленного Мэлдреда и быстро выхватил из решетчатых ножен за спиной людоеда двуручный меч, с которым тот никогда не расставался.
 - Дамон, нет!
 Мэлдред протянул руку к мечу, но его друг, пылая ненавистью, в два прыжка оказался перед драконом. Ауре ужаса противостояла его решительность, а клинок был готов к бою.
 Пылающие желтые глаза мигнули, но дракон не пошевелился и не произнес ни слова, лишь его чешуя продолжала отвратительно шуршать.
 - Стой, Дамон!
 Сосредоточившись на драконе, Грозный Волк не заметил выпада Мэлдреда. Людоед ударил его сбоку, выбив из рук меч. Клинок отлетел далеко в сторону, загремев по камням.
 - Дамон! - настаивал маг, подняв руку в предупреждающем жесте. - Ты должен выслушать меня!
 Бывший Рыцарь ударил друга и одним прыжком оказался возле оружия.
 - Нет уж, это ты послушай меня, Мэл! Дракон управляет тобой! Этот дракон…
 - Но это не Сабл! - прокричал Мэлдред. - Ему нет никакого смысла убивать тебя!
 Да, это была не Онисаблет - и Рагх утверждал то же самое, - но из его пасти исходило такое же зловоние, а в пещеру проникали болотные звуки - все говорило о том, что они во владениях черной драконицы.
 «Но почему другой дракон прячется на болоте владычицы Сабл? И почему Мэлдред раболепствует перед ним?»
 Дамон немного опустил меч:
 - Хорошо. Я слушаю. Говори быстрее. Из-за спины Мэлдреда послышалось шипение Нуры Змеедевы - Фиона и Рагх двинулись вглубь пещеры, навстречу своей судьбе. Слова Грозного Волка, обращенные к дракониду, не произвели на того ровным счетом никакого впечатления.
 - Я жду, Мэл.
 - Дамон, - начал Мэлдред, - я уверен, что говорю тебе правду. Дракон меня не контролирует - ни сейчас, ни когда-либо вообще. Но я… в союзе… с ним. Я доставил тебя сюда по его просьбе. Я должен помнить о своей семье, своем народе… и я…
 Немигающие глаза Грозного Волка сузились и встретили взгляд дракона из-под полуопущенных кожистых век.
 Было что-то знакомое в этом создании, особенно в его глазах, их странном разрезе. Внезапно Дамон заметил в них свои отражения. В одном глазу был он, но на несколько лет моложе - светловолосый, справедливый и неустрашимый, в другом - полумертвый, с чешуйкой красной драконицы на бедре.
 - Мглистый Дракон, - произнес бывший рыцарь.
 Да, это был тот самый мглистый, который когда-то излечил его своей кровью - с помощью серебряной драконицы. Кровь и магия дракона избавили Дамона от власти Малис, но красная чешуйка на его ноге почернела, темными стали и волосы, и душа.
 Сердце Грозного Волка похолодело. Он придвинулся ближе к мглистому дракону.
 Дамон сильно изменился после того рокового дня, но что стало с драконом? Он заметно постарел - и это было странно. Несколько лет - ничтожный промежуток времени для существ, чья жизнь измеряется многими веками.
 Раздался грохот, пол пещеры содрогнулся, с потолка посыпались мелкие камни. Бывшему рыцарю понадобилось несколько мгновений, чтобы понять: дракон заговорил - впервые с того момента, как они оказались здесь.
 - Ты помнишь?… В горах… далеко отсюда…
 - Да. За много миль отсюда и несколько лет назад.
 Дамон никогда этого не забывал. Даже великий маг Палин Маджере не смог избавить его от чешуйки, но мглистый дракон спас его в тот день, когда бывший рыцарь случайно наткнулся на его пещеру.
 Дракон не просто заметно постарел, он стал значительно больше и теперь достигал в длину почти двухсот футов. Грозный Волк недоумевал, почему тот так вырос и отчего выглядит таким старым. Что могло так повлиять на дракона? Неужели магия?
 - Да, я помню, - повторил он. Пещера вновь содрогнулась.
 - Ты спас мне жизнь. Я признаю, что обязан тебе.
 - Ты знаешь этого дракона? - спросил Рагх, украдкой оглядываясь на Нуру.- И эту змею? Как ты…
 Дамон жестом успокоил сивака и сконцентрировался на грохоте, чтобы разобрать глухие и чрезмерно растянутые слова дракона.
 «Он выглядит не только старым, но и утомленным. - подумал Грозный Волк, - хотя ни того ни другого просто не может быть…»
 - Ты хочешь получить с меня долг? - спросил он, гадая, правильно ли понял мглистого.
 «Действительно ли дракон приказал Мэлдреду доставить меня сюда? - размышлял бывший рыцарь. - Впрочем, у меня все равно нет времени возвращать этот долг. Скоро чешуя убьет меня, а до этого надо успеть помочь Фионе и найти Рики с ребенком».
 - Чего же ты хочешь?
 «Действительно, чем человек может быть полезен дракону?»
 Дамону вновь пришлось сосредоточиться, чтобы разобрать грохочущие слова ответа.
 - Убей Сабл, - произнес мглистый дракон.- Я хочу, чтобы ты убил черную драконицу, хозяйку болота.
 - Нет! - Грозный Волк почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. - Это невозможно!
 Фактически все происходящее было невозможным: перенесенный сюда лучшим другом Мэлдредом, он стоит перед старым изможденным драконом, который всего несколько лет назад был полон сил и энергии, а за ним внимательно следит Нура Змеедева в облике змеи, и она, очевидно, совсем не против гибели своей повелительницы.
 - Один человек не в силах противостоять дракону, - сказал Дамон, - и я не выйду против Сабл. Я чту то, что ты спас мне жизнь, но я даже не буду пытаться - это глупо.
 - Я спас тебя от красной драконицы только затем, чтобы ты смог услужить мне сейчас. - Дракон погрузил коготь в пол пещеры. Раздался хруст.- Я спасал и других, чтобы они служили моим целям, но на тебя была самая большая надежда. Ты - единственный.
 Нура зашипела, когда Мэлдред вынул свой меч из ослабевшей руки Дамона.
 - Мне непонятна твоя роль в этой истории,- горько сказал Грозный Волк.- Тебе придется серьезно потрудиться, чтобы объяснить мне все - позже, когда мы отсюда выберемся. Именно это я сейчас и намерен сделать.
 Он сделал попытку уйти, но людоед твердо взял его за руку:
 - Ты не можешь уйти, Дамон. По крайней мере - пока. Прежде дай согласие убить Сабл.
 - Ты такой же безумец, как Фиона! - Дамон стряхнул его руку.- Убить Великую Драконицу? Да ни один человек, ни армия не справится с ней. И зачем мглистому дракону нужна смерть Сабл?
 - Чтобы получить ее владения, - пророкотал мглистый.
 Он на минуту закрыл глаза, так что в пещере потемнело, а когда снова открыл их, бывшему рыцарю показалось, что их желтое свечение направлено прямо ему в лицо. Губа дракона приподнялась, обнажив зубы цвета кварца, между которыми мелькнул змеиный язык.
 - Ты можешь убить Сабл. Ты - единственный, кто может это. - Эти слова произнесла Нура Змеедева, которая проскользнула ближе. - Я испытывала тебя, Дамон, и я знаю, на что ты способен.
 Грозный Волк повернулся, чтобы посмотреть в ее холодные глаза.
 - Мэлдред тоже проверял тебя. Он сделал это гораздо лучше, чем я.
 - У меня не было выбора, - вмешался в разговор людоед, когда Дамон бросил на него бешеный взгляд.
 - Ты меня проверял?
 - Сабл… Черная… каждый день увеличивает болото. Ты знаешь, что произошло. Ты видел, что происходит. В конечном счете болото поглотит все земли людоедов и мой родной дом… если это не остановить.
 - Это ты о Блотене? Об отвратительных горах и проклятом королевстве твоего отца? Я думал, ты презираешь его.
 - Я говорю о земле моего народа. И… я боюсь за отца. Если Сабл преуспеет…
 - Так ты о болоте? Маг кивнул.
 - И какое место вы отвели в этом деле мне?! Если ты и твои уродливые соотечественники хотят смерти черной драконицы, то идите и сами с ней воюйте. Я не собираюсь принимать участие в этой битве.
 Мэлдред грустно опустил голову.
 - Теперь мой народ - не самые великие воины. Нам нужен кто-нибудь бесстрашный - кто-то, кто сможет собрать войско и способен принимать правильные решения…
 - Вы меня проверяли?
 - Чтобы убедиться в том, что ты - единственный, - вставила нага.
 - И эти проверки…
 - Я и мои сестры, - произнесла Нура, и в ее голосе прозвучало удовлетворение. Она имела в виду женщин-воровок, пытавшихся убить Дамона на границе Блотена. - Гигантские пауки. Легион Стали, который пытался повесить тебя. Эти случаи - наших рук дело, звенья одной цепи. Ты должен гордиться, человек. Ты прошел все испытания… и зашел так далеко.
 Вены вздулись на шее бывшего рыцаря, как канаты, кулаки сжались, он пылал праведным гневом. Глядя на людоеда, Дамон горько произнес:
 - Друг! - Он сплюнул под ноги. - Я называл тебя другом, Мэлдред! Любил тебя сильнее, чем брата! Сотни раз рисковал ради тебя своей жизнью! А ты!…
 - Дамон…
 - Ты просто воспользовался мной! Обманщик! Ради твоей уродливой расы! - Грозный Волк бросал в лицо Мэлдреду слова обвинения, словно метал кинжалы. Маг попытался возразить, но Дамон не давал ему вставить ни слова. - Я имел дело с драконами, людоед. Я имел дело и с тобой. Но я больше не хочу видеть ни тебя, ни твоих друзей!
 В горле у бывшего рыцаря пересохло, воздух казался густым и вязким. Он задыхался.
 - Нура, - попросил Мэлдред, - оставим его одного.
 Нага проползла вперед и обвилась вокруг Дамона кольцами, словно пытаясь удушить его. Ее глаза тускло загорелись зеленым. Этот свет растекся по всему телу Нуры и проник в Дамона, сковав его, а затем начал распространяться и дальше, на Рагха и Фиону.
 После этого Змеедева повернула лицо к мглистому дракону, и его глаза на мгновение закрылись. Сделав еще одно спазматическое движение, нага затихла.
 - Он - единственный, хозяин, - произнесла она приторным голосом, - но он не хочет нам помочь.
 Мглистый дракон опустил голову и вытянул шею. Его сухое дыхание опалило лицо Грозного Волка, как жаркий ветер пустыни.
 - Я сделаю так, чтобы он захотел. - Дракон вытянул черный коготь и провел им по ноге Дамона, распоров штанину, как пергамент. Черные чешуйки тускло заблестели, отражая свет желтых глаз. - Чешуя растет благодаря моей магии, человек. Она причиняет тебе боль, потому что я так приказал. Скоро ты умрешь.
 Дракон взглянул на Нуру, и та немного ослабила кольца, чтобы Грозному Волку было легче дышать.
 - Я могу убрать чешую и остановить боль, - продолжал мглистый, - если ты убьешь Сабл. Я обещаю. Я дам тебе снадобье, которое ты безуспешно ищешь, подарю тебе жизнь, снова сделаю тебя нормальным человеком и не буду более мешать тебе.
 Дамон почувствовал покалывание в руках и ногах, будто снова обрел контроль над ними. Краем глаза он видел, что Рагх и Фиона тоже приходят в себя.
 Он несколько минут молчал, отчаянно раздумывая: «Снадобье? Только правду ли говорит дракон?»
 Бывший рыцарь уже и не надеялся найти какое-либо средство против чешуи. Он полагал, что жить ему осталось недолго, поскольку сверкающие роговые пластинки распространялись по телу буквально на глазах. Но Грозный Волк не мог согласиться выйти против Сабл - это было бы равносильно самоубийству, гибели куда более быстрой, чем смерть от чешуек.
 Он посмотрел на Фиону. Девушка во все глаза смотрела на дракона, но ее лицо ничего не выражало. Дамон перевел взгляд на Рагха, и тот выразительно пожал плечами, словно говоря: «Твое дело». Изуродованный драконид будто забыл о своем обещании поквитаться с Нурой.
 «Исчадия Хаоса! Что же еще они украли у Рагха?!»
 Повернув голову к Мэлдреду, бывший рыцарь произнес:
 - Ты знаешь, что не в человеческих силах убить Сабл.
 Мглистый заговорил, и его голос как будто бы дрогнул:
 - Тебе помогут. Мои слуги Мэлдред и Нура имеют магическую силу. Твои друзья призвали Фиону и…
 - …Рагха,- добавила нага. Она выглядела озадаченной и обиженной тем, что драконид ее не узнавал. - Бескрылый сивак Рагх и Соламнийский Рыцарь Фиона.
 - Человек! - прогремел дракон.- В тебе есть силы, которые ты еще должен раскрыть!
 «Проклятие! - Дамон понял, что у него нет иного выбора, кроме как согласиться. - Потом, когда я выберусь из пещеры мглистого, можно будет изыскать способ избавиться от Мэлдреда и Нуры. В крайнем случае - убить обоих. Потом и у меня, и у Фионы, и у Рагха может появиться шанс. Но сейчас…»
 - Хорошо, - торжественно сказал он. - Для тебя я выйду против Сабл. И если судьба принесет мне победу, ты дашь мне снадобье.
 Дракон обнажил зубы в улыбке.
 - Безусловно, - прогрохотал он. - Я излечу тебя. И обещаю тебе гораздо больше, нежели излечение. - Мглистый поднял голову, вперив взор в выход из пещеры, где образовалась стена тумана. - Ты, а главное, твоя семья - будете в безопасности.
 В тумане появилась картина: залитая светом деревня - иссохшая земля, жухлая трава, чахлые деревья вдоль дороги. Дракон фыркнул, и сцена перенеслась внутрь маленького домика. На убогой постели лежала дряхлая седая старуха-полуэльфийка.
 - Рики, - прошептал Дамон с горячностью, удивившей его самого, и в испуге рухнул на колени.
 Рикали была накрыта шкурами, вокруг нее возились три женщины, одна из которых вытирала ей мокрый от пота лоб, уговаривая успокоиться.
 - Свинство какое! - услышал Грозный Волк знакомое ругательство. - Где Вейрек?
 - Ушел, - ответила одна из женщин. - Мы скоро позовем его сюда. Как только ребенок придет.
 Полуэльфийка уронила голову и застонала. Картина снова сменилась. Среди редких деревьев вокруг большого костра раскинулся лагерь. Несколько десятков хобгоблинов сновали взад и вперед; один, особенно огромный, сидел на деревянном ящике и точил копье.
 По лагерю пронесся плач ребенка. Магическое видение всколыхнулось, и туман в пещере рассеялся.
 - Хобгоблины подчиняются мне, - прогремел дракон. - Они не тронут новорожденное дитя и оставят в покое полуэльфийку с ее мужем, если ты согласишься на мое предложение.
 Дамон посмотрел мглистому в глаза.
 - Я уже сказал, что выступлю против черной драконицы, - произнес он сквозь зубы. - Я всегда сдерживаю свои обещания.
 - Я знаю. - Дракон повернулся к наге: - Нура, выдай им хорошее оружие, способное убить Сабл.
 Змеедева выскользнула из пещеры и вернулась через несколько минут в облике эрготианки. На плече она несла старую рубаху бывшего рыцаря. В одной руке нага держала великолепный длинный меч, весь усыпанный драгоценными камнями - целое состояние.
 Этот клинок Дамон получил в награду за оказанную услугу от Вождя Доннага, правителя людоедов - отца Мэлдреда. Доннаг утверждал, что он когда-то принадлежал Танису Полуэльфу и обладает магической силой. Нага выкрала меч у Грозного Волка во время одного из ее «испытаний».
 Вместо того чтобы передать меч Дамону, Нура отдала его Фионе, которая тут же принялась разглядывать свое отражение в отполированной до зеркального блеска стали.
 В другой руке Змеедевы была впечатляющих размеров алебарда, на острие которой плясали блики света драконьих глаз. Несколько лет назад это оружие бывшему рыцарю подарила бронзовая драконица, снаряжая его на битву с драконами-владыками. Магический артефакт легко мог пробить даже самую крепкую броню. Находясь под контролем Малис, Дамон напал на Золотую Луну, которая чудом осталась жива. Осознав, что сделал, Грозный Волк больше ни минуты не пожелал держать в руках орудие убийства. Он отшвырнул алебарду, и Риг тут же подхватил ее - мореходу нравилось великолепное оружие. Оно также пропало во время «проверок».
 Теперь Нура вручила его Дамону и удовлетворенно кивнула, когда тот, хоть и неохотно, принял магическое оружие. Тем временем дракон отщипнул чешуйку от своего тела и протянул ее Мэлдреду.
 - Когда сделаете дело, - произнес он, - используете это, чтобы вернуться сюда.
 - А ему что? - спросила нага, кивнув на Рагха.
 - Мне ничего не надо, - быстро отозвался драконид, пока мглистый дракон не успел возразить. - Я иду туда, куда идет Дамой, и у меня есть мои собственные возможности.
 Мэлдред спрятал чешуйку за пазуху и кивком головы пригласил Дамона и его спутников следовать за Нурой Змеедевой.
 - А что, если Сабл убьет нас? - поинтересовался Грозный Волк, прежде чем покинуть пещеру.
 - Увидишь, что этого не произойдет, - прогрохотал в ответ дракон. - Но на всякий случай я буду охранять твоего ребенка. Однако только ребенка!
 - Удача будет на твоей стороне, - прошипела Нура.
 Дамон в последний раз взглянул на дракона, стараясь понять выражение его глаз, полуприкрытых тяжелыми веками, затем вышел вслед за остальными.
 - Я надеюсь, ты понимаешь, что нам не выжить, даже если мы просто сунемся Сабл, - проворчал Рагх, едва они ступили из-под сводов пещеры на простор ночного болота.
 - Все когда-нибудь умрут, - безразличным тоном произнесла Фиона. Она сунула меч за пояс и приблизилась к Грозному Волку. Взгляд девушки остановился на алебарде, в ее глазах вспыхнули искорки радости. Изогнутое лезвие отразило свет луны, и этот блик высветил тропинку в кустах. - Хорошо быть снова рядом с тобой. Я так часто оставляла тебя, Риг.




 Шкура Шрентака


 Дамон стоял на возвышении у восточной окраины большого города, которым правила Великая Драконица Онисаблет. Фиона стояла перед бывшим рыцарем, всматриваясь в его лицо. Внизу, у их ног, на улицах города лежал туман, скрывая грязь и мусор. Белесая муть смягчала вид полуразвалившихся башен, которые вонзались в бледное грязно-оранжевое небо скрюченными пальцами.
 Грозный Волк старался получше рассмотреть выделяющуюся на фоне этой унылой картины пару - мужчину и женщину, которые спокойно прогуливались, словно находились в любом другом городе Кринна. Дамон недоумевал: он слышал детский смех, голоса приветствующих друг друга, надрывный лай неугомонной собаки - люди продолжали жить, любить, создавать семьи, словно дело происходило в Палантасе, Солантусе, Старых Дубах или в любом другом городе. Если не считать, что Шрентак, принадлежащий черной драконице, лежит среди болот, кишащих потомками, гигантскими крокодилами и прочими чудовищами. В то время как одни - отвратительные и опасные - жители города ползали под мостовыми, другие спокойно и свободно разгуливали по улицам.
 Бывший рыцарь обратил внимание на двух потомков, тащивших мимо плотницкой мастерской огромный каркас, обтянутый шкурами. С дюжину тварей кучками стояли на углах и под навесами торговых кварталов. Повсюду было множество чудовищ, созданных магией Сабл с помощью драконидской крови из эльфов, гномов и даже кендеров. Они не были такими совершенными, как их собратья-потомки, и зачастую могли похвастаться лишними конечностями, бесформенными крыльями, змеиными хвостами и прочими уродливыми придатками. Дамон полагал, что если бы Нура превратила его в чудовище, его человеческое сознание тоже претерпело бы значительные изменения. Это новое существо было бы полностью подчинено своему создателю, мглистому дракону.
 Продолжая рассматривать город, Грозный Волк увидел драконида-сивака. Тот спрыгнул со шпиля, расправил крылья, лениво описал несколько кругов над центром Шрентака, а затем приземлился и скрылся среди разрушенных домов и клочьев тумана.
 От города несло болотной гнилью, отбросами и разлагающимися трупами. Смрад заглушал запах пищи, которую готовили посреди этой грязи. Путешественники мало ели с тех пор, как покинули пещеру дракона. Дамона волновало только то, что голодны Рагх и Фиона, - состояние Мэлдреда и Нуры Змеедевы его интересовало мало. Он надеялся, что сможет раздобыть съестное в гостинице. Важно было, чтобы соламнийка и драконид поддерживали свои силы - кто знает, какие еще испытания выпадут на их долю.
 Грозный Волк слушал вопли и рев удивительных существ, находящихся в клетках, выставленных на продажу на центральном рынке. Освободив Фиону и других узников из подземных темниц Сабл, он попутно избавил от неволи обитателей зверинца. Казалось, это было целую жизнь назад.
 Слышал Дамон и мягкую музыку, доносящуюся со стороны одного из зданий. Увидев вышедших из его дверей троих пошатывающихся мужчин, бывший рыцарь заключил, что это таверна. Мелодия была приятной: играла флейта и некоторое подобие рожка, который иногда звучал грустно, как плач морской птицы, а иногда сердито - когда ускорялся темп.
 Грозный Волк стоял, разглядывая дома, потомков, чудовищ, слушая необычную музыку и думая, что он не видит ничего прекрасного под отвратительной шкурой Шрентака. Внезапно музыка прекратилась, и Дамон глубоко вздохнул - он даже не заметил, как затаил дыхание.
 - Что мы забыли в этом городе, Риг? - Фиона мягко тронула плечо бывшего рыцаря. - Он выглядит до странности знакомым. Я думаю, нам лучше остановиться в другом месте.
 - Я тоже так думаю, - искренне ответил Дамон. За время двухдневного путешествия Фиона почти постоянно называла его Ригом. Грозный Волк был уверен, что в этом повинна алебарда, которую соламнийка привыкла видеть в руках морехода. С помощью Рагха он пытался объяснить девушке, что Риг умер и что он совсем не похож на Мер-Крела. Но иногда сознание Фионы прояснялось. В такие моменты она узнавала Дамона и ненавидела его еще сильнее.
 - Я бы предпочел отправиться на поиски Рики и ребенка, - негромко произнес бывший рыцарь, обращаясь больше к себе. - А Шрентак обойти стороной.
 - Отвратительное название - под стать городу,- сказал Рагх.
 - А я думаю, Шрентак красивый, - хихикнула Нура Змеедева.
 Они с Мэлдредом отстали на несколько шагов, занятые беседой. Дамон искал возможности расправиться с нагой и людоедом, но те держали ухо востро, не спуская со спутников глаз. Нура постоянно третировала Фиону и Рагха, обсуждая их слабость. Она не спала, как и Грозный Волк. Бывший рыцарь был уверен, что Змеедева утомилась не меньше его самого, но та, чтобы скрыть усталость, принимала облик хорошенькой эрготианки.
 Мэддред же и в самом деле выглядел истощенным и не пытался скрыть это. Он несколько раз подходил к Дамону, надеясь объяснить свои действия и возобновить дружеские отношения, но Грозный Волк всякий раз пресекал эти попытки. Он решил, что с Мэлдредом справиться будет легче, чем с Нурой. Усталого и мучимого чувством вины людоеда можно было свободно прикончить в каком-нибудь темном переулке - Дамон сомневался, что убийство рассматривалось в Шрентаке как серьезное преступление. Уничтожение Нуры Змеедевы казалось куда более трудным делом. Необходимо было улучить момент, да еще заручиться поддержкой Рагха - пока они могли только понимающе переглядываться. Кроме того, бывший рыцарь надеялся, что со временем можно будет рассчитывать и на Фиону.
 - Проведем ночь здесь, - объявила нага, изучая закат. - Подождем наступления утра и только тогда пойдем в город, на поиски Сабл.
 - Я думал, ты и ей служишь, - сказал Дамон. - Ты разве не знаешь, где черная?
 Нага не обратила на его вопрос никакого внимания - она была занята разглядыванием взлетевших из центра города трех сиваков.
 - Я сказала, подождем. Этим утром или следующим мы спустимся в город. Это мое дело, когда нам действовать. И сейчас я приказываю ждать.
 - Ждать? - Дамон и не пытался скрыть удивление.
 - Да. Я хочу убедиться в том, что в Шрентаке у владычицы не так уж много приспешников. Надо выбрать наилучшее время, чтобы напасть.
 - А я спешу! У меня нет времени ждать! «Я умираю, - подумал он, - и не хочу последние часы жизни тратить на исполнение чьей-то прихоти».
 Не дожидаясь, пока нага что-нибудь скажет или сделает, Грозный Волк взял Фиону за руку и поспешил вниз. Рагх не отставал. «Если Нура хочет ждать, значит, в этом был секретный умысел, - рассуждал он. - Если расстроить планы наги, то справиться с ней будет проще».
 - Не своди с него глаз, - шепнула Змеедева Мэлдреду, указывая на беглецов. - Не потеряй его снова - иначе тебе не быть в живых! У меня есть союзники в городе, которые не позволят ему или тебе скрыться. Ты отвечаешь за него!
 Мэлдред взглянул на нее с негодованием, но ничего не сказал. В несколько прыжков он нагнал бывшего рыцаря и в знак предупреждения обнажил меч, хотя не посмел бы использовать его против друга - даже если бы это входило в планы мглистого дракона.
 «Если ты упустишь его, тебе не жить!» - продолжал звучать в ушах мага голос Нуры.
 - Дамон, подожди, - умолял Мэлдред. - Нура не раз была в этом городе. Будет лучше, если она сначала разузнает о Сабл.
 - Я не смогу нанести поражение проклятой драконице, независимо от того, когда и где нападу,- резко ответил Дамон. - Даже вся твоя магия не поможет мне. Ты сам знаешь это, Мэлдред. И нет особой разницы, десять союзников у Сабл или десять тысяч.
 - Ты сможешь победить Сабл, - возразил Мэлдред. - Мы сможем. Мы должны.
 - Чтобы спасти земли людоедов! - прорычал Грозный Волк. - Не так ли? Чтобы спасти клочок ссохшейся земли, будь он проклят! - Голос его набирал силу. - Мне нужно пристроить Фиону и найти Рики с моим ребенком прежде, чем я займусь спасением людоедской расы. И прежде, чем умру.
 Дамон не знал, куда он идет, но был уверен, что нага следит за ним - с помощью Мэлдреда или без. Он чувствовал, насколько натянуты отношения между ней и его бывшим другом, и собирался использовать это в своих целях. Грозный Волк спиной ощущал, что Нура забралась на холм и наблюдает за ними. Он не замедлил шага, пока не скрылся из поля зрения Змеедевы.
 Следуя наобум, Дамон оказался среди толпы усталых людей, которые шли с работы домой. Он прислушивался к стуку их каблуков по мостовой, к разговорам о работе и семье, о том, как они все устали, о болоте, которое они ненавидят. Фиону Грозный Волк крепко держал за руку, чтобы девушка не потерялась. Он просматривал переулки - искал темные и пустые, хотел заманить туда Мэлдреда, - но везде были возможные свидетели. В одном две молодые женщины наряжали в форму стражника старика, а тот, счастливый, совал им монетки. В другом, прислонясь к стене или двери, дремали люди. В третьем, возле подозрительно покосившегося дома, несколько мужчин с опухшими лицами передавали по кругу кувшин с каким-то пойлом.
 Дамон понял, что завидует им. За последние месяцы он сам не раз пил что-нибудь крепкое, способное затуманить сознание, когда боль от чешуи становилась невыносимой. После этого бывший рыцарь каждый раз цепенел, смакуя алкогольное забвение, не обращая внимания на головную боль или рези в желудке с похмелья, не беспокоясь о том, что может сжечь свои внутренности. В любом случае - смерть его была близка.
 Но Грозный Волк не сделал ни глотка с тех пор, как ступил в Шрентак, - сначала он искал помощи у безумной старухи, которая пыталась избавить его от чешуи, а потом началась суматоха после освобождения Фионы и других узников. Позже, на спине мантикоры, а затем на острове порождений Хаоса выпить тоже не было возможности. Сейчас Дамон впервые подумал о том, как давно в последний раз прикладывался к спиртному. Он остановился, присматриваясь к пьющим и прикидывая, каково на вкус их пойло и сколько его можно купить на деньги, которые остались в мешочке на его поясе.
 - Ты не о том думаешь, - прошептал Рагх, словно прочитав мысли бывшего рыцаря. - Нам нужно быть трезвыми и искать возможность…
 - Да, ты прав. - Грозный Волк раздраженно повернулся и пошел по улице, высматривая пустой переулок. - Я и ищу эту возможность.
 Услышав это, Фиона внезапно отскочила от Дамона, посмотрела на него вполне осмысленно и поняла, что это вовсе не Мер-Крел.
 - Я должна быть с Ригом, - с вызовом сказала она, гордо выпятив подбородок. - Мне не стоило связываться с тобой, Дамон Грозный Волк. Я должна получить новое задание от моего Ордена. На свете еще много зла, с которым нужно бороться. - Она нервно дернула ворот туники. - Мое оружие… Где Риг? Почему мы здесь? Что ты собираешься делать, Дамон?
 «Мы здесь затем, чтобы спасти моего ребенка»,- подумал он, но вслух сказал:
 - Мы здесь по поручению, Фиона. Ты помнишь, что нас послал сюда мглистый дракон?
 Она кивнула, глядя на Грозного Волка ясными глазами:
 - Чтобы убить владычицу. Злобную Сабл.
 Казалось, эта мысль успокоила ее.
 Дамон повел их дальше в город, неосознанно двигаясь в сторону разрушенной башни, где прежде жила старая чародейка. Мэлдред слегка отстал. Бывший рыцарь разглядывал лица прохожих. Почти все они выглядели грустными и усталыми, большинство были людьми. Он заметил несколько слабых улыбок, словно горожане были погружены в мечты об иной жизни. Глаза некоторых прохожих покраснели от слез. Встречались вспотевшие мужчины с отсутствующими взглядами. Одинокая женщина качала ребенка, прижимая его к груди.
 - Рики, - прошептал Дамон.
 Он не знал, подозревают ли полуэльфийка и ее молодой муж о том, что деревня, в которой они живут, была окружена хобгоблинами Сабл и что ребенок Грозного Волка в опасности.
 - Дамон! - Рагху несколько раз пришлось окликнуть его, прежде чем бывший рыцарь услышал и обернулся.
 Драконид кивнул на ряд домов, фасады которых находились в тени:
 - Думаешь, нам стоит идти так открыто? Кто-нибудь может узнать нас. Видишь тех двоих - измученного вида? Они идут за нами уже два квартала.
 Дамон взглянул на указанных людей, но они почти сразу нырнули в галантерейную лавку.
 - Узнать? - сдавленно хихикнул он. Драконид был единственным в своем роде бескрылым сиваком, да и сам Грозный Волк щеголял чешуей на ноге, там, где дракон порвал ему штанину. Даже на шее у него уже появилось несколько чешуек, которые он безуспешно пытался оторвать. - Рагх, когда мы бежали отсюда, было темно. Сомневаюсь, что те, кто остался в живых, запомнили нас.
 Тем не менее бывший рыцарь последовал совету драконида. В любом случае, так было даже легче избавиться от Мэлдреда. Он снова посмотрел назад, поймав на себе взгляд людоеда. Нуры Змеедевы видно не было - ни в одном из ее обличий, - но Дамон предполагал, что нага может принять любой облик, возможно, сейчас находится совсем близко. Вздрогнув от этой мысли, он прибавил шагу, игнорируя вопросы Рагха и Фионы о том, куда они идут. В тот момент бывший рыцарь и сам не знал этого.
 На возвышении к востоку от Шрентака Нура Змеедева стряхнула с себя одежды эрготианки, приняла облик змеи с человеческим торсом и свернула змеиное тело кольцами; ее рыжие волосы раздулись вокруг головы, образуя капюшон, как у кобры. Нага прикрыла глаза и представила себе мглистого дракона. Последние солнечные лучи согрели ей лицо и коснулись чешуи, разбросав блики по всему телу, кроме кончика хвоста, который порос темными роговыми пластинками. Эти темные чешуйки выглядели очень похожими на те, россыпь которых покрывала ногу Дамона, хотя их было значительно меньше, и это количество не слишком увеличилось с тех пор, как мглистый дракон наложил на Змеедеву свое заклятие. Магия дракона не имела на Нуру такого влияния, как на Грозного Волка, - нага стойко противилась ей и надеялась, что чужеродная чешуя больше разрастаться не будет. Она ревновала дракона к Грозному Волку и злилась на последнего за это.
 - Ты единственный, Дамон, - прошипела она. - Ты - любимец моего хозяина.
 Мглистый дракон пожертвовал своей чешуйкой, чтобы развить у Нуры магические способности и создать связь между собой и нагой, так чтобы можно было смотреть на мир ее глазами. Змеедева стала его продолжением. За это она платила мглистому абсолютной лояльностью. Способная уважать силу, нага буквально боготворила его.
 - Хозяин, - проворковала она и мысленно перенеслась за несколько миль, в пещеру Дракона, представив и его, и себя в огромном логове. Нура глубоко вдохнула, задержав воздух в легких как можно дольше, затем выдохнула: - Хозяин, Дамон слишком рано отправился в город. Твоя марионетка Мэлдред последовал за ним. Пока все находится под моим контролем.
 В ее сознании земля содрогнулась от ответа мглистого. Нага терпеливо подождала, пока он закончит.
 - Нет, я считаю, что Дамон еще не готов к встрече с Сабл. Мы с Мэлдредом плутали по болоту, путая следы, и потратили на дорогу сюда дни, а не часы. Несмотря на это, он еще не готов к последнему испытанию. Чешуя еще не покрыла все его тело - и он способен действовать самостоятельно.
 Земля вновь дрогнула, и Нага тут же ответила:
 - Да, хозяин. Я уверена, людоед найдет способ задержать Дамона до того момента, как он будет готов. Конечно, я буду следовать за ними, если потребуется. - Нура сделала паузу, мысленно изучая мглистого дракона, и нашла, что ее господин буквально лучится энергией, чего раньше за ним не замечалось.
 - Это время скоро наступит, - пророкотал тот. - Я почувствую это. Дамон злится на мою магию, пытается бороться с ней силой своего разума, но его гнев питает его превращение. Тело его не так сильно, как разум, и я должен победить.
 - Скоро. - Нага мысленно ласкала хозяина, получая от него силы. Их сознания слились, и она чувствовала то же, что и дракон. - Очень скоро, - промурлыкала Змеедева.
 Нура знала, что скоро Дамон будет готов встретиться с Сабл. Возможно, это дело нескольких часов, возможно - нескольких дней. Она собиралась направлять его действия, чтобы бывший рыцарь мог справиться с владычицей, а ее господин - получить то, что он хочет. Тогда она будет править вместе с мглистым.
 - Покажи мне начало, хозяин, - попросила Змеедева. - Покажи, как все начиналось, Войну Хаоса и твое рождение. Время есть. Дамон еще не готов, улицы города еще не погрузились во тьму. - Она намеревалась спуститься в Шрентак с последними лучами солнца,- Ты так давно, не рассказывал мне свою историю.
 Мглистый снизошел до просьб свой прислужницы и приоткрыл завесу, скрывающую его разум. Нура почувствовала, как погружается в Бездну. Вокруг замелькали картины, словно порожденные горячечным бредом, раскаленный воздух ожег горло, не давая вздохнуть, шум сражения почти оглушал. Сначала послышались раскаты грома, затем засверкали молнии, принесенные дыханием полчищ синих драконов, которыми управляли всадники - Рыцари Такхизис. В воздухе повис серный смрад, смешанный со сладким запахом крови и пота тех, кто проносился мимо или падал рядом с ней. Были слышны крики и властные приказы командиров, стоны умирающих. Рычали драконы, тряслась земля, рушились пещеры, люди гибли от огня, ударов мечей и магии.
 - Великолепно, - пробормотала нага. Картины были настолько реальны, что Нура почувствовала брызги крови на своем лице, от порывов горячего ветра ее глаза увлажнились. Нага прищелкнула языком, пробуя на вкус воздух и кровь, опьяненная славной битвой.
 - Покажи мне еще, хозяин. В бой, что становился все беспощаднее, вступали новые и новые силы. В своем видении Змеедева проносилась по многочисленным пещерам и туннелям, скользила над трупами драконов, видя и ощущая все вокруг, узнавая новое - то, что она пропустила раньше. Картины битвы следовали одна за другой, образы сражающихся сливались в единую массу, молнии, выдыхаемые драконами, наполняли воздух энергией, от которой покалывало кожу.
 В центре сечи находился Хаос, Бог, которого называли Отцом Всего и Ничего. Он, хохоча, отбивался от драконов локтями, обрушивал своды на Соламнийских Рыцарей и Рыцарей Такхизис, одним лишь движением мысли вносил раздор в ряды сражающихся. Хаос вызвал свои собственные силы, созданные самой его сущностью: лавовых драконов, сжигающих на своем пути все живое, ужасных демонов, нежить - порождения холода и тьмы.
 Нура видела кружащихся дервишей дикой магии, результат прикосновения которых к чему-либо был непредсказуемым и катастрофичным, существ, которых называли гремлинами, и странных тварей с огромными глазами, именуемых хульдрами.
 В огне и дыму она вновь стала свидетельницей рождения мглистого дракона.
 Гигантская, клубящаяся мглой тень Хаоса пришла в движение и исказилась. Отец Всего и Ничего нагнулся, оторвал ее от земли и наделил собственной жизнью. Тень приняла облик дракона. Его чешуя сохранила первозданный мглистый оттенок и тускло мерцала, освещенная божественной магией.
 Новорожденный мглистый дракон летал под сводами огромной пещеры, кидаясь сверху на синих драконов, пытающихся покончить с Хаосом. Он забирал силы погибающих и впитывал их энергию, так же как собирался поступить теперь с Сабл, как только Грозный Волк победит ее. Несколько полученных им ран быстро зажили. Пыль и обломки камней посыпались сверху дождем, когда Отец Всего и Ничего проревел вызов мелким существам, пытавшимся противостоять ему. Его новое создание продолжало сеять ужас и смерть.
 Когда Хаос вновь был заключен в Серую Драгоценность, мглистый дракон бежал из Бездны через магический портал и оказался высоко в горах Блотена.
 - Спасибо за видение, хозяин,- восторженно прошептала Нура Змеедева.
 Когда нага впервые встретилась с мглистым, он исцелил смертельную рану, нанесенную молодым черным дракончиком. Нура поклялась ему в верности, а дракон, в свою очередь, часто разрешал ей смотреть воспоминания о Войне Хаоса. Истории же об этом он рассказывал теперь все реже, несмотря на ее постоянные просьбы.
 Она надеялась вскоре снова посмотреть видения - после того, как проверит, насколько хорошо этот глупец Мэлдред следит за Дамоном.
 - Ты прав, хозяин. Дамон Грозный Волк скоро будет готов.
 Нага сползла с пригорка и направилась в город, на ходу снова принимая обличье эрготианки. Первые звезды, появляющиеся в небесах, и красота ночи вызывали у нее отвращение. Нура вновь почувствовала себя хорошо, только когда вступила на мрачно темнеющие улицы Шрентака и позволила зловонию города Сабл объять себя.




 Поиски владычицы


 Дамон искал пустынный переулок на той же улице, где прежде жила старая чародейка. Он не мог знать, что она мертва, как не знал и того, что это Рагх убил безумную. Сам Грозный Волк лежал тогда, погруженный в беспамятство невыносимой болью, причиняемой ему чешуйкой. У бывшего рыцаря не было намерения снова обращаться к старухе, но он помнил, что ее полуразрушенная башня была пронизана тайными ходами, соединяющими подземные темницы. Где-то под городом находилось и логово Сабл.
 - Дамон, в этом переулке ничего нет, - проследила Фиона за его взглядом. - Только грязь, мусор и крысы.
 «Может быть, труп Мэлдреда будет чувствовать себя здесь, как дома,- подумал Грозный Волк.- Я буду убивать его медленно, пока он не расскажет мне все, что знает».
 Он указал на таверну за перекрестком:
  -  Есть хотите?
 - Да уж, наверное, - кивнула она, но продолжала разглядывать переулок, барабаня пальцами по эфесу длинного меча. - Он разговаривает со мной, Дамон.
 - Я знаю, - прошипел он сквозь зубы. С ним клинок тоже разговаривал. Это было несколько месяцев назад. Тогда Грозный Волк посчитал зачарованное оружие жалкой подделкой, неспособной избавить его от чешуйки Малис. - Только этого мне сейчас и не хватало, - пробормотал он себе под нос, - обезумевшей женщины с мечом, который с ней беседует.
 Впрочем, у Дамона не было выбора. Возвращать себе меч он все равно не собирался, а Шрентак был не тем местом, где можно было оставить Фиону безоружной.
 - Не обращай внимания на то, что болтает этот ножик, - произнес Грозный Волк громко. - Он все сочиняет.
 - Как ты и Мэлдред и все вокруг.
 Дамон потащил ее прочь от переулка и отвел в таверну. Рагх молча последовал за ними.
 Хотя снаружи заведение выглядело убогим, внутри оно было на удивление чистым и ухоженным, домашние ароматы висели в воздухе и чудесным образом противостояли удушливому смраду гниющего залива. Очаг у дальней стены и дюжина фонарей делали таверну теплой и уютной; их свет отражался в темных полированных столешницах и стойке бара, протянувшейся почти через все помещение. Дамон отметил, что мебель довольно старинная, изготовленная из эбенового дерева явно до прихода Сабл, когда вокруг было не болото, а степь. Грозный Волк сомневался, осталось ли теперь на огромном болоте хоть одно эбеновое дерево.
 Несколько посетителей посмотрели на Дамона, когда он направился с Фионой к свободному столику, но, заметив его странную чешую, казалось, потеряли к нему всякий интерес и возобновили трапезу. Рагх тоже привлек их внимание, которое, впрочем, тут же рассеялось, стоило дракониду угрожающе зарычать.
 Бывший рыцарь положил на стол две монеты, прислонил алебарду к стене и кивнул официантке.
 Вежливо улыбаясь, она быстро забрала деньги. Внешность девушки была простоватой, хотя она сделала попытку выглядеть лучше, нарумянив лицо, взбив волосы и чрезмерно затянув корсаж. Дамону показалось, что ей около тридцати, хотя, если бы не несколько морщинок вокруг глаз, официантке можно было бы дать лет на десять меньше. Шрентак неизменно накладывал отпечаток на лица своих горожан.
 - Пахнет жареной свининой, - сказал Грозный Волк.
 - Да, она очень хороша сегодня. Три тарелки. Сейчас принесу, - заторопилась девушка. - И хлеб, если угодно.
 - Да, но лучше - четыре, - поправил Дамон. - И пива на всех.
 Две стальные монеты с лихвой покрывали стоимость заказа, включая несколько медяков - чаевых официантке.
 Едва она отошла, драконид, кивнув в сторону двери, произнес:
 - Дамон, как тебе тот переулок? Мы бы могли подождать там Мэлдреда и покончить с ним. Ты ведь об этом думал? Твои мысли легко прочесть.
 - Допустим, - ответил Грозный Волк, - я думал об этом. Я и сейчас об этом думаю.
 - Да, с Мэлдредом надо кончать, - заговорщицки прошептал сивак. - С ним и с этой Нур… Нур…
 Дамон пристально взглянул на драконида, но тот никак не мог вспомнить имени наги.
 - С Нурой Змеедевой, - помог он наконец.
 - Необходимо убить их обоих, если мы хотим вырваться из когтей мглистого. Бывший рыцарь кивнул.
 - Мы понятия не имеем, что он затевает. Не нужно нам выступать против Сабл. Это самоубийство.
 - Да, самоубийство,- Дамон умолк, но через мгновение добавил: - Но все когда-нибудь умирают.
 Он понимал, что легко отдаст свою жизнь за спасение ребенка и ради этого готов пойти на владычицу, раз уж так нужно, но не имеет права подвергать опасности Рагха и Фиону.
 Официантка вернулась, поставила перед ними тарелки, одну - перед свободным стулом, и быстро сбегала за высокими кружками. Готовую перелиться через край она поставила перед Дамоном. Взглянув на него, девушка зевнула, пробормотала извинение и скрылась на кухне. Грозный Волк взял свою кружку обеими руками и посмотрел в темную поверхность пива. Несмотря на то, что отражение было мутным, он заметил, что на щеке, еще несколько минут назад абсолютно чистой, появилась чешуйка.
 Подняв голову, Дамон увидел, что драконид и соламнийка пристально смотрят на него.
 Сивак сделал большой глоток и перевел взгляд вниз, изучая рисунок на дереве столешницы.
 - Я повторяю: поход на черную - самоубийство. - Рагх немного повысил голос: - Ты ведь не собираешься делать это? Не собираешься выступить против владычицы?
 Грозный Волк снова посмотрел в кружку, затем поднес пальцы к щеке. Кожа вокруг чешуйки горела, словно обожженная.
 - Ты сильный. Могу тебя заверить, Дамон, что ты гораздо сильнее меня. И эта алебарда - грозное оружие. Я признаю, что леди-рыцарь превосходно владеет мечом и может оказаться серьезным противником - если рассудок вернется к ней. Но нам не одолеть Сабл.
  -  Знаю. Это самоубийство.
 - Самоубийство. Но ты все равно подумываешь сделать это. - Допив, Рагх продолжал: - Я не хочу принимать участие в твоем самоубийстве, Дамон. Не знаю, зачем я пошел с тобой в такую даль, почему не ушел на болото, едва мы покинули пещеру дракона. Мэлдред и Нура следили за тобой, а не за мной. Я знаю, ты спас меня в деревне потомков, и я обязан тебе за это, но независимо от того, что ты сделал, я не намерен…
 Драконид умолк - он увидел Мэлдреда, входящего в дверь.
 Таверна затихла. Взоры всех посетителей обратились к синекожему людоеду. Шрентак был известен странными жителями, но даже здесь Мэлдред выделялся. Людоед лишь мельком взглянул на них, и посетители отвели глаза, а он по-кошачьи мягко скользнул к столику Дамона.
 Ни слова не говоря, Мэлдред уселся и принялся жадно поглощать пищу. Фиона наблюдала за ним, не отрываясь от еды, лишь начала слегка раскачиваться, ядовито прищурив глаза, потом дотянулась до своей кружки, отхлебнула, поперхнулась, но быстро откашлялась и сделала еще глоток. Вокруг них почти все посетители вернулись к своим разговорам.
 - Ты ненавидишь меня, Риг, - вдруг произнесла девушка, обращаясь к Мэлдреду, и сплюнула. - Ты используешь свою магию, чтобы управлять мной.
 Людоед на мгновение прервал трапезу, оторвав взгляд от тарелки:
 - Это было многие месяцы назад, леди-рыцарь. Действительно, Мэлдред привял ее к себе, когда соламнийка и мореход на время объединились с воровской шайкой Дамона. Мэлдред тогда просто играл в чувства, но делал это очень достоверно. Грозный Волк, впрочем, не возражал.
 - Ты  - вор, - продолжала девушка. Мэлдред кивнул.
 - А еще ты - лжец.
 - Абсолютно справедливо, леди-рыцарь, - мрачно ответил людоед, залпом допил пиво и стукнул кружкой по столу, призывая официантку.
 Рагх привлек внимание Дамона и жестом указал на соседний столик. Сидящие там, казалось, очень заинтересовались синекожим людоедом.
 - Сбавьте тон, вы, оба,- приказал Грозный Волк Фионе и Мэлдреду. - Мы и без скандалов привлекаем к себе слишком много внимания.
 Он было отодвинул тарелку, но передумал - нужно было набираться сил - и быстро доел, не спуская все это время глаз с друга-предателя. Затем Дамон потянулся к кружке, но тут же отодвинул ее, не в силах решить, продолжать пить или нет, и откинулся на спинку стула.
 - Зачем мглистому дракону смерть Сабл? - тихо спросил он людоеда.
 Мэлдред поднял указательный палец:
 - Он сказал тебе. Два дракона такого размера не могут ужиться на одной территории. Мглистый хочет получить это болото и не хочет даже думать о других местах. - Маг допил вторую кружку. - По правде говоря, я думаю, что он будет править лучше. Он не стал бы вмешиваться в дела живущих здесь людей, расширять свои владения и увеличивать болото. Он оставил бы земли людоедов в покое и был бы доволен уже существующим положением вещей.
 - Ты так думаешь? - спросил Дамон. - Тогда почему мглистый хочет, чтобы за него сражались простые смертные? У него было бы больше шансов победить, чем у нас.
 Людоед на минуту задумался:
 - Может быть. Но так у него больше шансов сохранить свою жизнь. А ты, Дамон… Он считает тебя непобедимым воином и надеется, что ты проникнешь в подземелья, нападешь внезапно и убьешь Сабл.
 Грозный Волк усмехнулся:
 - Застать врасплох владычицу? Я летал верхом на драконе, людоед. У них невероятное чутье. Неожиданно напасть на Сабл можно, только если она крепко спит - да и то вряд ли.
 - У тебя тоже обостренное чутье, - возразил Мэлдред. - Ты один стоишь четверых, а то и пятерых. Я видел, на что ты способен.
 - Сабл убьет нас всех.
 - Ты не знаешь этого наверняка. Дамон хлебнул, почувствовав, как тепло разливается по груди. Он наслаждался ощущениями, которых давно не испытывал. «Чешуя все равно скоро убьет меня, - подумал Дамон, снова коснувшись костяной пластинки на щеке, - так какая разница, от чего умирать?»
 - Я знаю, что говорю, людоед. Но я все равно постарался бы победить Сабл, если бы точно знал, что мой ребенок в безопасности.
 - Мглистый сдержит свое слово - это я тебе обещаю. Он оставит семью Рики в покое, отзовет хобгоблинов. Я бы тоже хотел видеть ее с ребенком в безопасности. И если тебе удастся победить…- Мэлдред откинулся на спинку стула, которая протестующе скрипнула,- он избавит тебя от чешуи,- Маг немного помолчал. - Тебе необходимо исцеляющее средство, Дамон, и мы оба знаем, что времени осталось мало.
 Грозный Волк смотрел на Мэлдреда, храня молчание. Людоед отвел взгляд только тогда, когда официантка принесла еще пива.
 Дамон взглянул на Рагха, который сидел, бесстрастно наблюдая за магом.
 - Мэлдред лжет. Мглистый дракон лжет, - произнесла соламнийка.
 - Да, Фиона, конечно. Мглистый лжет. - Бывший рыцарь поднялся из-за стола, сжимая древко алебарды. - Но я должен постараться спасти моего ребенка.
 «Или умереть», - добавил он про себя. Дамон направился к выходу, оставив спутниково и услышал, как за спиной поднимается Мэлдред.
 - Куда это ты собрался? - В голосе Мэлдреда послышались угрожающие нотки.
 - Хотел попробовать поискать Сабл, людоед.
 На лице мага отразилась смесь страха и раздражения, он изо всех сил старался не кричать.
 - Нельзя, Дамон. Еще рано. Нура Змеедева определит точное время выступления. Это будет очень скоро, мы же говорили тебе.
 - Хорошо, что наги здесь нет, правда? Я не помню, чтобы мглистый говорил о задержке. Тем более что мое время заканчивается. - Грозный Волк оглянулся и заметил, что многих посетителей заинтересовал их диалог с Мэлдредом. - Не беспокойся, я не собираюсь нападать в одиночку. Сабл убьет меня, если я только попытаюсь, а мне хочется быть уверенным, что в такой момент ты будешь рядом…
 «…если я раньше не прикончу тебя в переулке», - добавил он мысленно.
 Когда Дамон дошел до двери, Мэлдред схватил его за плечо.
 - Ты никуда не пойдешь!
 - Нет? И ты собираешься остановить меня? На виду у всех? - Грозный Волк кивнул на Рагха, который пристально следил за ними. - Ждите меня здесь. Вы оба. Я не должен задержаться больше чем на несколько часов. - Он передал мешочек с монетами дракониду, нахмурился и кивнул Фионе.
 Сивак понял: Дамон давал им с соламнийкой шанс бежать, когда Мэлдред вслед за ним покинет таверну.
 - Хочешь выйти, людоед? - спросил Грозный Волк, распахивая дверь и впуская в таверну запахи улицы.
 Мэлдред глухо зарычал, но дал ему выйти, а сам вернулся к столику, сел рядом с Фионой и Рагхом и постучал кружкой по столу, чтобы подозвать официантку. Людоед не сводил глаз с двери и буквально кипел от негодования.
 - Ты разве не пойдешь за ним? - спросила Фиона.
 Мэлдред помотал головой:
 - Дамон предлагал, но я не думаю, что сейчас это достаточно безопасно. Подожду его здесь. Вы остались, значит, он вернется.
 - Вернется? - удивился Рагх.
 Дамон ждал в переулке, надеясь, что Мэлдред последует за ним, и пытался решить, сейчас покончить с предателем или позднее, в городских трущобах, где его труп никто не найдет. Но людоед все не выходил. Грозный Волк постоял еще немного, перешел улицу и направился к полуразрушенной башне, где жила старая чародейка. Мэлдред перехитрил его, оставшись в таверне.
 «По крайней мере, я найду логово владычицы», - решил Дамон.
 Сразу за дверью, ведущей в башню, оказались два потомка-стражника. С ними бывший рыцарь справился быстро. Он уже стал мастером боя с чудовищами и знал, что, нанеся верный удар, нужно вовремя отскочить, чтобы спасти себя от облака кислоты, в которое монстры превращались после смерти.
 Его алебарда была легкой и прекрасно сбалансированной; удары выходили быстрыми и точными. Но с каждым выпадом Дамон видел лицо Золотой Луны в момент, когда пытался убить ее. Грозный Волк уверял себя, что, покончив с делами, он избавится от оружия раз и навсегда. Оно обладало магией, с которой никто не мог совладать.
 Коридор был тускло освещен двумя коптящими факелами, которые почти прогорели. Во время предыдущего посещения башни свет в ней был заметно ярче, а воздух - куда свежее. Теперь же легкие забивал затхлый дух, а каменный пол покрывал толстый слой пыли. Если бы не спешка и множество вопросов, занимающих мысли, Дамон обратил бы внимание на перемены и нашел бы их причину. Но сейчас его волновал только поиск дороги, и через несколько минут Грозный Волк нашел узкую лестницу, ведущую к глубоким подземельям Шрентака.
 Затхлость становилась невыносимой. Бывший рыцарь чувствовал запах гнилой воды, отбросов и чего-то такого, о чем и думать не хотелось. Коридор вел вниз, становясь все уже и темнее, факелы встречались все реже, многие из них давно прогорели. Дамон знал, что потомки хорошо видят в темноте, и сомневался, что они заботились об освещении для узников, которые томились в камерах. Скорее всего, среди слуг Сабл были люди, иначе факелов бы вообще не зажигали.
 Грозный Волк проскользнул в затопленный коридор. Вода достигала его пояса, по ее поверхности плавала грязь, налипая на одежду. Некоторые проходы казались знакомыми - Дамон узнавал их по креплениям для факелов, выполненным в виде голов животных. В прошлый раз, когда старая чародейка вела его в свою мастерскую, все факелы ярко горели благодаря заклинаниям. Теперь же те, что еще не погасли - по одному, по два в каждом коридоре, - немилосердно чадили, лишенные магической поддержки.
 Бывший рыцарь повернул за угол и погрузился по грудь, а за следующим поворотом - еще глубже. Он понял, что, отвлекшись на мысли о Рикали и ребенке, заблудился. Грозный Волк надеялся, что Мэлдред или Нура нашли способ следить за ним - нага не имела себе равных в изворотливости.
 - Проклятие!
 Пол ушел из-под ног Дамона, и ему пришлось плыть. Это оказалось довольно трудным делом - алебарда тянула его ко дну. Здесь факелов уже не было, но мох, покрывший потолок, испускал слабый свет, который позволял хоть как-то ориентироваться. Грозный Волк уже хотел было повернуть назад, но решил, что коридор затопили специально, чтобы отпугнуть непрошеных визитеров.
 - Я - промокшая крыса в водяном лабиринте, - пробормотал он. - И еще имею глупость надеяться найти черную. Неужели все так просто, как говорил Мэлдред? Мглистый всего-навсего хочет жить на болоте, но связываться сам с владычицей не хочет… Это было бы слишком примитивно. - Дамон свернул в следующий затопленный коридор. - Не сомневаюсь, что дракон желает смерти Сабл, но дело не только в территории. Обычно все оказывается сложнее, чем эти твари обещают. Этому должно быть другое объяснение. Но какое? - Грозный Волк побултыхался на месте, оказавшись у развилки. - Что же нужно мглистому, будь он проклят? И зачем ему нужен я?
 Он выбрал направление, которое вело направо, и поплыл немного быстрее, но тут услышал свистящие голоса впереди. Разговаривали двое или трое потомков, и боя явно было не избежать.
 - Ты что-нибудь с-слыш-шиш-шь?
 - С-слыш-шу человечес-ский голос-с.
 - Где человек?
 Последовало несколько слов на шипящем языке, затем твари вновь перешли на общий.
 Дамон тихо проплыл вперед, держась стены пещеры, и увидел трех потомков, присевших на выступе у воды.
 - Где человек?
 - Долж-жно быть, здес-сь, рядом.
 - Где?
 - Здесь! - крикнул Дамон, выныривая. Он вскочил на выступ, занес алебарду, погрузил ее изогнутое лезвие в грудь ближайшей твари, но отпрыгнуть не успел, и взорвавшийся потомок обдал его потоком кислоты. Невзирая на боль. Грозный Волк снова атаковал и разрубил второго врага пополам. Удвоившаяся сила и магия оружия делали его положение беспроигрышным.
 - Стоишь четверых, а то и пятерых, - повторил бывший рыцарь фразу Мэлдреда. Он действительно стал очень сильным - благодаря мглистому дракону.
 Если бы мглистый дракон, несколько лет назад передавший Дамону часть своей магии, сразу потребовал платы, это было бы нормально, но в том, что это произошло по прошествии времени, крылась какая-то тайна. У мглистого не могло не быть тайной причины послать Грозного Волка против черной именно сейчас. Но в каких глубинах Бездны скрывался ответ на эту загадку?
 - Чего от меня хочет проклятый дракон? - крикнул в сердцах Дамон.
 Услышав это, последний потомок отшатнулся, тяжело дыша, и бывший рыцарь вынужден был отвернуться - такое зловоние исходило из пасти твари.
 - Я не стану тебя убивать, если расскажешь мне кое-что, - пообещал Грозный Волк, продолжая наступать.
 «Теперь я действительно лгу, - подумал он. - Я убью его, как только узнаю все, что надо».
 - Что нуж-жно человеку? - прошипел потомок, отступая на безопасное расстояние.
 - Я хочу только выбраться отсюда. Выведи меня на улицу.
 Тварь впилась в него взглядом, но кивнула:
 - Я выведу тебя наверх. С-слушаюс-сь.
 - Нет! - Дамон тут же проклял себя за то, что произнес это слово, но решение созрело в мгновение ока. - Отведи меня в логово Сабл.
 «Возможно,- предположил он,- мглистый ищет что-то, что спрятано в логове черной».
 Потомок помотал головой и шумно вздохнул, и Дамон снова отвернулся к стене и задержал дыхание.
 - С-сабл убьет меня, если я это с-сделаю.
 - А я убью тебя, если ты этого не сделаешь,- отрезал Дамон. - Мало того, Сабл может вознаградить тебя, если ты отведешь меня к ней. Ведь я причинил ей столько горя.
 - С-сабл убьет тебя, человек, - сказал потомок.
 - Может быть. А теперь шевелись.
 Они шли не дольше нескольких минут, пока туннель не стал очень широким и совсем затопленным. Дамон плыл за тварью, гадая, приведет ли она его в логово черной драконицы или заманит туда, где несметные полчища отродий Сабл только и ждут момента, чтобы напасть. Жуткие звуки доходили до Грозного Волка, пока он боролся с течением,- рев и стоны существ, цеплявшихся за камни, торчащие из стен.
 Шум нарастал. Когда Дамон оказался в следующей смрадной пещере, он уже ощущал нешуточное беспокойство и едва не уронил алебарду, не в силах унять дрожь в руках.
 - Теперь уж-же недалеко, - сказал потомок и указал чешуйчатым пальцем с длинным когтем на темную нишу. - Ещ-ще один туннель. - Тварь поколебалась. - Мож-жет, ты дальш-ше с-сам?
 Несмотря на светящийся мох, пещера была слишком темной, настолько темной, что определить выражение морды потомка было невозможно. Беспокойство, трясущиеся руки - все это было так не похоже на Дамона. Драконий ужас - это казалось единственным объяснением. Тварь, видимо, действительно привела его к логову Сабл - или меньшего дракона из ее прислуги.
 - С-сам пойдеш-шь?
 - Ладно, пойду один.
 Потомок вздохнул с облегчением и поплыл от Дамона прочь, тем же путем, каким они сюда добрались. Хотя в воде заносить алебарду было неудобно, Грозный Волк сумел косым ударом отрубить голову твари и тут же нырнул, уходя от облака кислоты.
 - Хорошо, что от потомков не остается трупов, - пробормотал он, посмотрел на нишу, глубоко вздохнул и снова скрылся под водой.
 Там не было светящегося мха, поэтому двигаться по затопленному туннелю бывшему рыцарю приходилось на ощупь. Он продолжал плыть, пока в легких оставался воздух, потом медленно вынырнул. Между потолком и водой было не больше дюйма свободного пространства. Дамон сделал несколько глубоких вдохов и опять погрузился.
 Казалось, это путешествие никогда не закончится, да еще чувство страха росло с каждым мгновением. Заметив, что вода начала светлеть. Грозный Волк осторожно поднялся к поверхности и оказался в пещере, границ которой было не видно. Однако мох давал достаточно света, чтобы Дамон, оглядевшись, предположил, что он уже в логове. Гигантские крокодилы лежали на камнях, другие существа, названия которым нельзя было и придумать, цеплялись за острые выступы на стенах. Над головой кто-то летал - бывший рыцарь слышал шелест кожистых крыльев, но что это было, он не видел, как не видел и потолка.
 Зубы его начинали стучать. Только сосредоточив мысли на оружии, Дамон смог выдержать воздействие наводимого драконом ужаса.
 Это было логово Сабл. Она была здесь, в самом конце пещеры, куда едва проникало тусклое свечение. Свернувшись клубком на песчаной насыпи, усеянной монетами и драгоценными камнями, драконица спала. Ее дыхание было столь сильным, что больше напоминало порывы ветра, а храп звучал, как раскаты грома.
 Грозный Волк однажды уже видел Сабл - несколько лет назад, у магического портала Окно к Звездам. Там были все драконы-владыки, их собрала Малис, возжелавшая стать Богиней, новым воплощением Такхизис. Сейчас, в своем темном смрадном логове, черная выглядела куда внушительнее. Она была огромна: глазищи - как валуны, чешуя толще, чем самая тяжелая броня, а самый кончик хвоста - обхватом в вековой дуб.
 Дамон чувствовал силу и зло, исходившие от драконицы. Ошеломленный, он хотел бежать, но в то же время страстно желал подплыть поближе, чтобы рассмотреть все как следует. Бывшему рыцарю едва удалось справиться с этим пагубным стремлением.
 «Неужели мглистому дракону нужны богатства черной? Но ведь их он может добыть собственными силами. Значит, не богатства. Что-нибудь магическое? Что?»
 Дамон задумчиво прищурился, затем сделал глубокий вдох и нырнул как раз в тот момент, когда Сабл приоткрыла огромный глаз. Владычица подозрительно осмотрела свою пещеру, но ничего не заметила и снова задремала.
 Когда Грозный Волк выбрался на поверхность, уже перевалило за полночь; пот и затхлая вода подземелья стекали с него ручьями, зловоние было невыносимым. Выглядел он ужасно: одежда обгорела от кислоты потомков, ноги покрывала чешуя, чешуйки были и на руках, и даже на лице - Дамон увидел все это, посмотревшись в зеркало, оказавшееся в одном из залов полуразрушенной башни.
 К счастью, только несколько смельчаков, отважившихся гулять в столь поздний час, попались ему навстречу; все они, включая двух потомков, уступали бывшему рыцарю дорогу.
 Дамон надеялся, что Рагх каким-либо образом выведет Фиону из города. Хотя несколько часов назад он хотел, чтобы драконид помог ему убить Мэлдреда, но теперь предпочел бы, чтобы маг остался жив. Он был нужен Грозному Волку для осуществления некоего плана.
 Таверна была все еще открыта, и бывший рыцарь еще с улицы, через окно, увидел Фиону и Рагха, сидящих за столиком. Соламнийка, положив руки на стол и уронив на них голову, сладко спала, невзирая на шум, разговоры и звон посуды.
 Рагх не спал и наблюдал за беседой Мэлдреда с Нурой Змеедевой в образе страстной эрготианки.
 Дамон длинно выругался и вошел внутрь.
 Нура издала нечленораздельный звук и с отвращением помахала изящной ручкой перед носом:
 - Где ты был?
 Грозный Волк подошел ближе, нагнулся к ее уху и прошептал:
 - Ходил поглядеть на Сабл. Глаза наги широко распахнулись, и она резко встала, едва не повалив Дамона на пол.
 - Ты не должен…
 - Сабл отдыхает в своем логове. На ложе… из сокровищ.
 - Как ты?…
 - Добрался туда и вернулся живым? - Бывший рыцарь понизил голос, заметив, что все вокруг притихли: - Удача, я думаю. Черная крепко спала, у меня хватило силы воли уйти до того, как она проснется.
 Слушая его, драконид растолкал соламнийку, и теперь та протирала заспанные глаза.
 - Рагх, Фиона, мы уходим, - сказал Дамон, подталкивая их к выходу.
 - Спасибо, Риг,- откликнулась Фиона, выходя наружу.
 Сивак поспешил за ней.
 - Еще слишком рано, Дамон Грозный Волк, - предупредила Нура. - Нам еще нужно подготовиться, разработать план. Не стоит пока беспокоить черную.
 Бывший рыцарь захлопнул за собой дверь и ждал, отмахиваясь от вопросов Рагха. Через минуту вышли Мэлдред и Нура.
 Эрготианка выпрямилась и ткнула пальцем в грудь Дамона.
 - Ты - мой главный инструмент, Дамон Грозный Волк, - угрожающе произнесла она. - Отныне и всегда ты будешь выполнять мои приказания. Я больше не потерплю…
 Дамон оттолкнул руку наги:
 - А в тебе больше нет нужды.
 Движением, которое полностью ее обескуражило, он сделал шаг назад, скинул с плеча секиру и нанес удар. Лезвие рассекло ночной воздух как раз там, где мгновение назад стояла Нура, - та с быстротой молнии увернулась и спряталась за спиной Мэлдреда.
 - Хозяин убьет тебя за такую наглость, - пробормотала она.
 - Не думаю.
 Грозный Волк шагнул вбок и вновь размахнулся. Мэлдред обнажил меч, стараясь защитить нагу. Позади них Фиона заговорила со своим клинком. Рагх принял боевую стойку.
 - Твой хозяин и не помышляет о моем убийстве, Нура. Я - единственный, кто ему нужен, его лучшее оружие. Он специально готовил меня в последние годы, не так ли? Он давно наложил на меня свое заклятие. Как ты говорила, он проверял меня. Вся эта работа… Разве дракон убьет того, на которого потратил столько сил?
 Руки Змеедевы порхали в воздухе, пальцы оставляли за собой светящийся след.
 - Ты - единственный, - сказала она, - и я заставлю тебя сотрудничать. - С губ наги сорвалось заклинание, свечение усилилось.
 - А про меня ты забыла, чародейка? - произнес Рагх, на которого Нура - совершенно напрасно - не обращала внимания.
 Драконид хлестнул эрготианку по спине когтистой лапой, пропоров кожу. Нура завопила от боли. Заклинание ее в этот момент ослабло, магическое свечение угасло
 - Глупец! - закричала нага. - Вы все глупцы! Хозяин никогда не излечит тебя, Дамон Грозный Волк. Он бросит твоего ребенка на растерзание хобгоблинам! - Она металась вокруг Мэлдреда, пытаясь обезопасить себя от Рагха и Дамона.
 Внезапно соламнийка оттолкнула Грозного Волка в сторону и сделала выпад, направив меч в сердце Нуры. Та увернулась, но все же Фионе удалось задеть ее.
 - Я заставлю вас повиноваться! Всех вас! - Взвыла нага из-за спины людоеда. Сунув руку ему за пазуху, она вытащила чешуйку мглистого дракона, переломила ее как раз в тот момент, когда девушка сделала еще один выпад, и исчезла, оставив соламнийку в растерянности.
 Дамон услышал, как дверь таверны открылась, и краем глаза заметил полдюжины пошатывающихся пьяных мужчин, которые вышли, привлеченные свечением пальцев Нуры. Он не обратил на них особого внимания и переключил свой гнев на Мэлдреда. Фиона подошла к людоеду с одной стороны, Рагх - с другой.
 - Давайте покончим с этим монстром раз и навсегда, - предложила соламнийка.
 - Нет, пусть живет,- ответил Грозный Волк.
 - Живет? Зачем? В чем дело, Дамон? - пробормотал драконид.
 Бывший рыцарь упер навершие алебарды в грудь Мэлдреда:
 - Людоед отведет нас к мглистому дракону. Сивак вопросительно поднял бровь:
 - Это не самая лучшая идея.
 - Мглистый хочет, чтобы мы занялись Сабл, потому что у него самого не хватает сил для этого. Значит, мы сильнее его, не так ли? Поэтому мы нападем вместо черной на мглистого.
 - Дамон, это невозможно! - запротестовал Мэлд-ред. - Ты…
 - Что - я? Я найду способ заставить эту проклятую тварь отозвать своих хобгоблинов и оставить Рики в покое. И он избавит меня от чешуи. Мглистый заявлял, что он сделал меня всесильным? Посмотрим, насколько это похоже на правду! И ты отведешь меня туда, Мэлдред. Прямо сейчас, пока нага не вернулась… - Его слова превратились в сдавленный крик.
 Грозный Волк упал на колени, алебарда выпала у него из рук. Через мгновение он корчился на мостовой, сотрясаемой чудовищными волнами жара и холода.
 - Чешуйка, - задыхаясь, выдавил бывший рыцарь.
 Дамона то обжигало пламенем, словно в центре огромного костра, то до костей пронимало морозом, словно он падал в ледяное озеро. Мускулы Грозного Волка непроизвольно сокращались, но он сумел отстранить руку Фионы, которая пыталась помочь.
 Рагх неуверенно переводил взгляд с Дамона на Мэлдреда, но, когда людоед шагнул вперед, драконид быстро нагнулся и подхватил алебарду. Он не был знаком с таким оружием, но оно позволило сиваку держать мага на расстоянии.
 - Он умирает, - сказала Фиона. Она пощупала Дамону лоб и отдернула руку.- Риг весь горит. Мой любимый умирает.
 Несколько посетителей вышли из таверны и наблюдали за происходящим, стоя в отдалении. Один из них начал размахивать руками, и Рагх зарычал, сообразив, что жест может быть обращен к проходящим стражникам-потомкам.
 - Замечательно, - пробормотал драконид. - Скоро у нас будет компания.
 Сквозь сменяющие друг друга приливы жара и холода Дамон смутно слышал гул голосов посетителей таверны, напоминающий жужжание роя насекомых, и чувствовал, как пальцы Фионы убирают волосы у него со лба.
 - Риг умирает,- повторила девушка. - Умирает!
 Грозный Волк был с ней полностью согласен. Он умирал. Боль никогда еще не была такой невыносимой. Наконец его поглотила темнота.




 Владения мглистого дракона


 Трава была мягкой и прохладной. Дамон погружал в нее пальцы все глубже и глубже, пока не почувствовал влажность земли. Значит, он не умер. Пока нет. Грозный Волк слегка опечалился от этой мысли, поскольку смерть избавила бы его от всех проблем… и от боли, вызываемой чешуей.
 Если существовало место, где его дух обрел бы покой, то он хотел оказаться там прямо сейчас. Он так давно не испытывал настоящей умиротворенности.
 Но поскольку Дамон не умер, его проблемы никуда не исчезли. Он догадывался, что с момента событий в Шрентаке прошло какое-то время - хотя глаза Грозного Волка были закрыты, он мог предположить, что сейчас полдень, по яркому свету, проникающему сквозь закрытые веки.
 Бывшего рыцаря мучила жажда, он не отказался бы сейчас от такой же большой кружки пива, какую выпил в таверне прошлой ночью. Дамон не мог припомнить, чтобы хоть раз чувствовал себя после приступа так ужасно - как будто сразился с несколькими дюжинами бакали.
 В горле у него пересохло, язык распух - трудно было глотать. Грозный Волк не открывал глаз и старался дышать неглубоко, решив не показывать, что пришел в себя, пока не разберется, что творится вокруг.
 В лицо Дамону подул теплый ветерок, и он почувствовал слабый запах Рагха - дымный аромат кузницы, в который вплетался легкий привкус цикория и крепкий дух овчины. От него самого еще сильно пахло гнилой водой, в которой ему пришлось плыть на поиски логова Сабл.
 Итак, Грозный Волк по-прежнему находился на болоте, но явно за пределами Шрентака. Он слышал щелканье цапель и отдаленные хлопки крокодильих челюстей, но никаких звуков города или голосов не было, лишь шелест листьев в ивовых зарослях. Дамон наполовину лежал в тени, чувствуя, как кто-то, вероятно Фиона, полагающая, что обхаживает Рига, пытается оттащить его с солнцепека.
 Чуть приподняв веки, бывший рыцарь увидел слепящий солнечный свет, прорывающийся сквозь листья. Открыв глаза шире, он различил чешуйчатую фигуру драконида, склонившегося над ним.
 - Я не был уверен, что ты очнешься, - категорично сказал Рагх. - Слишком много времени прошло. Ты лежал без движения несколько часов. Я боялся, что придется в одиночку иметь дело с безумной соламнийкой и синекожим людоедом.
 «Значит, драконид не решился убить Мэлдреда. Очень плохо».
 Дамон приподнялся на локтях и повертел головой, чтобы размять шею.
 Рагх наклонился ближе:
 - Как ты себя чувствуешь? - В его голосе слышалось неподдельное сострадание, которое очень тронуло Дамона.
 - Прекрасно, - ответил Грозный Волк, а затем добавил, уже честно:
 - Хуже, чем так себе. Это ты вынес меня из города? А где Фиона?
 «И где в таком случае Мэлдред?» - добавил он мысленно.
 - Еще бы. У тебя лихорадка - как бы ты при этом хотел себя чувствовать?
 Дамон нахмурился и поднял правую руку, чтобы отстранить Рагха и подняться, но замер, с трудом сглотнув. Тыльная сторона его руки была сплошь покрыта чешуей; мелкие чешуйки размером с жемчужину были даже на запястье. Он равнодушно взглянул на плечо, полностью заросшее крупной, как монеты, чешуей. То же творилось и на левом плече, с той лишь разницей, что рука еще не была затронута. Грозный Волк тронул роговые пластинки, затем сильно надавил и только тогда почувствовал это прикосновение.
 - Клянусь ушедшими Богами! - Он вытянул шею и увидел неподалеку Фиону и Мэлдреда, осторожно наблюдающих за ним. Дамон перебрался от них подальше в заросли. Рагх последовал за ним.
 Бывший рыцарь знал, что чешуя разрастается, но не думал, что так быстро. Казалось, осталось всего несколько часов до его превращения. Но во что? Грозный Волк подумал, что у него может не остаться времени на борьбу с мглистым драконом. Он проверил остальные участки тела. Ноги заросли почти полностью - самые крупные пластинки покрывали бедра. Чешуя была и на животе, и на груди, и - Дамон чувствовал это - даже на спине.
 - И на шее тоже много, - подсказал драконид. Грозный Волк коснулся затылка и обнаружил чешуйчатый воротник, спускающийся на плечи, а пробежав пальцами по лицу, нашел еще. «Неужели мглистый решил отомстить, ускорив действие своего грязного заклинания? Неужели знает, что я отказался от битвы с черной и теперь возвращаюсь к его логову?»
 Дамон прислонился к дереву и закрыл глаза, отдаваясь чувству полной безнадежности. Он всегда убеждал себя быть сильным. Одиноким. Его единственной семьей были Рыцари Такхизис - там никто ни с кем не нянчился. Сильный, независимый, бесстрашный, целеустремленный - эти качества были основными в его жизни. Но сейчас все они стали бесполезными, поскольку покинули его.
 Если бы Рикали была рядом, она бы поддерживала его, говорила бы, что все в порядке, что они найдут спасительное средство, избавляющее от страданий. Она бы лгала, но он бы оценил ее слова и тепло, как не ценил никогда прежде, пока она была действительно возле него. Палин - еще один, кто суетился бы вокруг, указывал и направлял, делал бы какие-то попытки исправить ситуацию, а затем стал бы изучать его как подопытного кролика в лаборатории. Мэлдред… Друг Мэлдред был… Мэлдред встал бы рядом с ним - против целого мира. Но теперь около него не было никого из них. Он никогда больше не сможет почувствовать их тепло. Он остался один.
 «Сколько еще пройдет времени, пока моя душа не покинет тело?»
 Грозный Волк открыл глаза и выругал себя, пытаясь яростью заглушить боль. «Лучше бы проклятый мглистый усилил свою магию и убил меня до того, как я его достану», - подумал Дамон. Он подозревал, что теперь на исцеление рассчитывать не приходится, но хотел сначала заставить дракона спасти Рикали и ребенка и лишь затем - отомстить.
 Драконид извелся, стоя перед бывшим рыцарем, все время хотел что-то сказать, но молчал за невидимым барьером, который Дамон воздвиг своим отсутствующим горящим взором.
 - Оставь меня, Рагх.
 Сивак отступил на шаг, но продолжал стоять, наблюдая за Грозным Волком, и только когда взгляд Дамона стал совсем невыносим, отвел глаза и тут же прихлопнул на груди огромную муху. Бывший рыцарь заметил, что муха улетела невредимой, а на ее место тотчас села другая - точно такая же.
 «Он чувствует, как его кусают, а я - нет», - подумал Дамон. Легкий ветерок ласкал его тело - там, где не росла чешуя, - но таких мест было слишком мало.
 - Как далеко мы ушли от Шрентака?
 - Мили на две, может, на три. Мы торопились, было темно - трудно сказать, насколько далеко мы сейчас…
 - А что Мэлдред?
 Рагх скрестил руки на груди:
 - Он поднял тебя и понес, когда ты потерял сознание на улице. Сказал, что мы должны быстро убираться из города, пока Нура не вернулась с подкреплением. Мы с Фионой начали спорить, но…- Драконид переминался с ноги на ногу. - Все прошло спокойно. Вообще все. Свет в окнах погас, гуляки ушли. Даже крысы убрались в переулки. Мэлдред сказал, что у наги есть в городе союзники и оставаться нам было бы небезопасно. Так мы стояли, спорили и наконец пошли за ним. Сказать по правде, Мэлдред действительно помог тебе - да и нам тоже - выбраться из этого гиблого места.
 Дамон потерся спиной о ствол дерева. Вроде бы сзади чешуек было не так уж и много. Он взглянул на тыльную сторону руки, несколько раз сжал и разжал пальцы.
 - Чешуйки… - начал Рагх. - Они стали появляться быстрее, как только ты впал в беспамятство. Словно темная сыпь. Мэлдред применил какое-то заклинание, чтобы остановить их рост. Думаю, ему удалось с этим справиться, хотя бы на некоторое время. По крайней мере, когда рассвело, новые чешуйки больше не появлялись.
 - Где моя алебарда? Драконид оглянулся:
 - У Фионы. Когда ты упал, она ее подобрала и с тех пор не выпускает из рук.
 - Я недавно слышал крокодила. Река должна быть рядом. Рагх кивнул:
 - Приток реки. Мой нос приведет нас прямо к нему.
 - Я не чувствую запаха воды.
 - Не могу понять почему. - Рагх бросил короткий взгляд на чешую Дамона и кивнул на северо-восток.
 Дамон долго купался в чистой воде. Он хотел не только отмыться от смрада подземелья, но и побыть в стороне от вопросительных взглядов спутников. Снимая изодранную одежду, Грозный Волк нашел на себе еще несколько чешуек - возле паха и под мышками. Всякий раз, обнаруживая новую костяную пластинку, он шепотом проклинал мглистого дракона и тот день, когда он впервые встретился с этим таинственным существом. Дамон с усмешкой отметил, что с тех пор, как он перестал быть Рыцарем Такхизис, одежда просто горит на нем. Он никак не мог отделаться от жуткого запаха, исходившего от его штанов и рубахи, а сменной одежды не было. Бывший рыцарь натянул смердящие обноски и пошел вверх по берегу.
 Все тело его ныло, с каждым движением боль отзывалась пульсацией в висках. Это раздражало, тревожило и злило, подпитывая ненависть к мглистому дракону.
 - Риг! - Фиона бросилась к Дамону, держа алебарду на плече и широко улыбаясь. - Мне приснился ужасный сон, Риг. Мне приснилось, что ты погиб в Шрентаке.
 Она передала Грозному Волку оружие, обняла его и прижалась щекой к его груди. Бывший рыцарь поморщился - ему стало неловко.
 За соламнийкой подошел Мэлдред. Он удивленно поднял густые брови и вопросительно прошептал:
 - Риг?
 Дамон не понял, почему он так поступил, - возможно, чтобы досадить людоеду, или потому, что часть безумия Фионы передалась ему во время нападения Воплощения Хаоса: он обнял девушку в ответ и поцеловал ее в лоб. Они держались за руки, пока Рагх не начал ходить вокруг них кругами. Только тогда Грозный Волк осторожно отпустил соламнийку.
 - Это был кошмарный сон, - задыхаясь, повторила Фиона. - Я не хочу потерять тебя. Риг. Нам нельзя возвращаться в этот ужасный город.
 - Мы не пойдем в Шрентак. Я обещаю. Мэлдред прокашлялся:
 - Подумай о другом. Взгляни на себя, на свою чешую. Я знаю тайный путь в город, не из приятных, конечно, но у нас нет другого выхода. Нам нужно постараться убить черную, если ты хочешь излечиться от недута. Мглистый дракон…
 - …готовится получить неприятный сюрприз,- закончил Дамон. - Теперь у тебя есть возможность доказать мне свою дружбу, доставив меня к нему.
 «А у меня есть отличное оружие, - подумал он, укладывая алебарду на плечо. - Превосходное магическое оружие».
 - Дамон, прислушайся к доводам разума, - настаивал Мэлдред. - Нам необходимо…
 Дамон накинулся на людоеда, отбросив оружие в сторону и широко расставив пальцы. Его ногти впились в тело Мэлдреда, словно когти хищника. Не успел маг опомниться, как Грозный Волк ударил его локтем в грудь, вышибая дух, и тут же погрузил кулак в живот предателя, опрокидывая того на землю.
 Он наносил удар за ударом, затем схватил поверженного людоеда за глотку. Мэлдред выпучил от ужаса глаза.
 Сплюнув, бывший рыцарь прорычал:
 - Ты сейчас же отведешь нас к мглистому! Прямо сейчас!
 - Дамон, - прохрипел людоед. - Я должен думать о Блотене.
 - Ты ни о чем не сможешь думать, людоед, если не поможешь сейчас! Потому что будешь мертв!
 В глазах Грозного Волка маг прочитал приговор и понял, что тот выполнит свою угрозу, несмотря на их былую дружбу, несмотря на то, что он когда-то относился к Мэлдреду как к брату, несмотря на то, что силач не раз спасал ему жизнь.
 - Ты не сможешь ничем помочь своей мерзкой засушливой родине, если твой труп сгниет в этом болоте.
 Фиона подхватила оброненное Дамоном оружие и нетерпеливо подбежала к Мзлдреду, занося алебарду, словно дровосек - топор.
 - Синекожий монстр, либо ты сделаешь то, что хочет Риг, либо я помогу ему убить тебя.
 Мэддред лихорадочно переводил взгляд с Фионы на Дамона и наконец кивнул; на его лице застыла гримаса боли. Грозный Волк помог ему подняться, отобрал двуручный меч и передал клинок Рагху.
 - Хватит того, что у тебя есть магия, - сказал он,- Так что обойдешься без оружия. Рагх, если увидишь, что он что-то бормочет или шевелит пальцами, не бойся и просто используй против людоеда его же собственный меч. - Дамон принял у Фионы алебарду. - Пойдемте. Мэлдред очень спешит отвести нас к мглистому.
 Соламнийка с надеждой улыбнулась:
 - Теперь тебя вылечат, Риг.
 - Конечно, вылечат.
 «Теперь у меня появилась уверенность, что мой ребенок будет в безопасности».
 Грозный Волк взял ее за руку, едва Мэлдред двинулся вперед. Драконид пошел за ним следом, держась в шаге от людоеда, с мечом наперевес.
 Так они шли до заката, практически молча. Только Фиона иногда обращалась к Дамону, все время называя его Ригом. «Безумие охватывает ее все сильнее»,- думал Грозный Волк. Вечером путники остановились на берегу уютного ручья. Здесь, под угрожающим взглядом Рагха, Мэлдред снова попытался уговорить Дамона повернуть назад.
 - Мглистый дракон очень силен, друг мой.
 - Да, - согласился Дамон, наблюдая, как Фиона опустилась на колени возле ручья и плещет водой в лицо. - Как все драконы. И я - не твой друг.
 - Я думаю, что он выполнил бы обещание вылечить тебя и…
 - А я думаю, что все драконы двуличные. И еще - что мне с самого начала не стоило браться за его глупое поручение. Столько бесценного времени потрачено зря. Я должен был той же ночью напасть на него и заставить, чтобы он вылечил меня и оставил в покое Рики и ребенка.
 - Дамон…
 - Ты, людоед, сам должен найти способ убить Сабл. Однако менять одного владыку на другого - глупо и безрассудно. Конечно, мглистый остановит разрастание болота, но придумает чего-нибудь похуже.
 - Находиться под властью дракона - всегда плохо, - вмешался в разговор Рагх. Мэлдред опустил голову:
 - Дамон, мой народ в отчаянии. Я должен был рискнуть, чтобы спасти их, а теперь ты отнимаешь у меня последнюю надежду.
 - Это очень плохо. - Грозный Волк взглянул на Фиону. Девушка держала в руках меч и что-то шептала ему. - Давным-давно, людоед, ты учил меня надеяться только на себя. Ты был очень хорошим наставником. - Он сделал паузу, оглядывая мага с ног до головы. - Я считал тебя другом. Очень глупо с моей стороны. - Бывший рыцарь с отвращением посмотрел на предателя. - Сколько осталось до логова, людоед?
 - Не больше часа.
 - Тогда пойдем. Я не хочу пробираться через болото в темноте.
 Дамон обернулся к ручью и увидел, что Фионы там нет.
 Соламнийку искали, пока совсем не стемнело. Дамон заставил Мэлдреда создать магическое освещение, чтобы видно было дальше.
 Они были уверены, что ее не утащило в болото какое-нибудь хищное животное, - у ручья не было признаков борьбы. Следы Фионы вели в заросли, но через несколько ярдов обрывались, словно она растворилась в воздухе. Ничто не указывало на то, что девушка забралась на дерево или вернулась тем же путем, не было и никаких других следов вокруг.
 Путники позволили себе короткий ночной отдых, но и после восхода солнца ситуация не прояснилась.
 Они звали соламнийку, но ответа не было. Дамон прислушивался к своим обостренным чувствам, надеясь, что они помогут найти Фиону или обнаружить что-нибудь необычное, пытался обнаружить ее запах; вглядывался, чтобы увидеть девушку сквозь кусты.
 Каждую минуту он ругал себя за то, что не присматривал за Фионой, не смог обеспечить ее безопасность, и за то, что не уберег Рига в Шрентаке.
 Было за полдень, когда Рагх, кутаясь в тунику, произнес:
 - Что толку ее искать, Дамон. Или Фиона не хочет, чтобы ее нашли, или ею кто-нибудь закусил. В этом месте, я думаю, наиболее вероятно последнее.
 - Нет, друг мой, мы найдем ее. - Дамон остановился. Он никогда прежде не называл Рагха другом, но драконид не предал его, как Мэлдред, и сейчас был самым близким для него. - Мы должны ее найти, Рагх.
 Сивак взял Грозного Волка за левое запястье. Тыльную сторону руки чешуя покрыла полностью, даже пальцы украшали крошечные роговые пластинки.
 - Как долго ты можешь позволить себе тянуть с этим?
 Тело Дамона отчаянно ныло. Все происходящие с ним неприятности бывший рыцарь приписывал магии мглистого дракона.
 - Я не знаю.
 - Зато я, друг мой, знаю. Не расправишься с мглистым как можно быстрее - и ничем не сможешь помочь Фионе, если она еще жива, ребенку, о котором ты все время думаешь, и уж тем более - себе. Ты скоро весь покроешься чешуей, станешь похожим на потомка, и первый мечник, которого ты встретишь, постарается разрубить тебя пополам.
 Сегодня Грозный Волк чувствовал себя сильнее, чем вчера; его чувства обострились. Он упер древко алебарды в землю, огляделся, чтобы убедиться в том, что Мэлдред находится неподалеку, и провел пятерней по волосам:
 - Хорошо. Хватит поисков. Пока. Я последую твоему совету, Рагх. Я теперь часто следую им, друг мой.
 - Это, полагаю, твое дело, - криво улыбнулся драконид.- Я давно знаю тебя, Дамон, и мог бы дать много советов. А теперь пойдем искать мглистого, пока я не посоветовал себе оставить тебя.
 Поскольку в поисках Фионы путники отклонились на несколько миль в сторону, к входу в пещеру, скрытому ветвями ивы, они подошли только поздно вечером. Маг сразу узнал любимое логово мглистого дракона. Дамону место не показалось знакомым, но он рассудил, что в прошлый раз был здесь ночью, когда все выглядит по-другому. Довольно скоро обнаружились следы Рагха, Фионы и Мэлдреда. Да, они не ошиблись. И лишь одна цепочка отпечатков оказалась более свежей. Это были следы детских ножек.
 - Нага! - Грозный Волк направился прямо вглубь пещеры,- Рагх, не спускай с людоеда глаз!
 Внутри было очень темно, в воздухе разливалось зловоние. Сивак вошел следом, подталкивая перед собой Мэлдреда.
 - Посвети-ка немного, - велел драконид магу. - Я теперь знаю жесты для этого заклинания, так что не вздумай делать что-то другое.
 Мэлдред сложил руки чашей, пошевелил пальцами и быстро произнес несколько слов на древнем языке. Появился тускло светящийся шар. Рагх, держа меч одной рукой, другой копировал жесты Мэлдреда. Тут же появилась вторая сфера, которая медленно воспарила вверх. Оба шара следовали за своими создателями, держась чуть выше их голов.
 - Я тоже немного владею магией, людоед. Посмотри и убедись.
 Сивак надеялся, что Мэлдред удивится, но тот никакого изумления не выказывал:
 - Рагх, я научил этому заклинанию кобольда. Кобольда! Так что тут нет ничего сложного. Драконид в ответ кольнул его острием меча:
 - Ступай, людоед.
 Они догнали Дамона, который продвинулся вглубь пещеры, где воздух был неподвижен.
 - Нура уже побывала здесь и предупредила мглистого. Мы почти у цели. Тебе никогда не избавиться от чешуи, а мою родину поглотит болото.
 Грозный Волк рассматривал закоулки пещеры.
 - Возможно… Оказывается, здесь есть еще и другие ходы, причем гораздо больше, чем я думал. - Он не мог обнаружить никаких признаков дракона: ни смрадного дыхания, ни отблесков тусклого свечения его глаз. Не пахло даже нагой - у нее был характерный мускусный запах, который Дамон хорошо запомнил. - Посмотрим, далеко ли ведет вот этот.
 - Он никуда не ведет, - сказал Мэлдред.
 Людоед бывал здесь раньше несколько раз и думал, что знает всю пещеру, но драконид подтолкнул его вперед.
 Проход оказался извилистым и вел под землю. Воздух становился все более холодным и неподвижным. Через несколько минут путники вышли в небольшую пещеру, заполненную скелетами гигантских крокодилов, огромных ящериц и других животных. Некоторые из них были обглоданы лишь наполовину и покрыты ковром насекомых, другие побелели от времени.
 Постепенно коридор сузился настолько, что бывшему рыцарю пришлось протискиваться боком, и он понял, что дракону здесь попросту не проползти.
 - Дамон, это бессмысленно.
 - Замолчи, людоед.
 - Прекрати называть меня так!
 Грозный Волк обернулся. Свет от шара над головой Мэлдреда причудливо играл на его широком синем лице.
 - Но разве это не то, чем ты являешься на самом деле, а, людоед? Именно поэтому ты предал меня. Потому что ты - людоед. Тебе ведь нужно спасти твои драгоценные людоедские земли. Ладно, людоед. Ты сказал - это бессмысленно, и твои земли не спасти, не так ли?
 «А моего ребенка - тоже. Если я не найду проклятого мглистого дракона».
 - Мне очень жаль…
 - Если бы ты пришел ко мне как друг, я бы помог тебе. Возможно, я пошел бы прямо в логово Сабл, с любыми силами, какие только смог бы собрать. Я бы мог это сделать для Мэлдреда, которого, как я думал, хорошо знаю. Но не для людоеда, который отвратителен мне. Не для людоеда, который подвергает риску моего ребенка и, хотя бы отчасти, виноват в том, что Фиона вынуждена блуждать по болоту. - Закончив тираду, Дамон повернулся и пошел назад. - Ты говорил, что это любимое логово мглистого. Есть ли у него еще норы?
 Мэлдред не отвечал, пока Рагх не уколол его мечом.
 - Нура утверждала, что есть, но меня туда ни разу не приглашали.
 - Куда, в таком случае, дракон мог деться? Бывший рыцарь вспомнил о пещере высоко в горах, где он впервые столкнулся с мглистым. Дракон свободно мог улететь туда, но Дамон надеялся, что этого не произошло. Сам он попал в ту пещеру случайно и не был уверен, что сможет ее найти снова.
 - Я не знаю.
 - Хорошего мало,- произнес Рагх, который с беспокойством наблюдал за Грозным Волком.
 Дамон изучал дорогу вдоль стены, состоящей из камней и земли. Рагх подтолкнул Мэлдреда поближе, и две сферы осветили проход.
 - Я почувствовал ветерок, но думал, что мне просто показалось.
 Узкий коридорчик через несколько футов переходил в естественную лестницу, которая вела наверх, в темноту. «Дракон вряд ли бы поместился здесь, - подумал Грозный Волк.- Но нага - запросто. Если она прошла здесь, то, возможно, этот путь ведет к мглистому».
 - Дамон… - предостерег его Рагх.
 - Я знаю. А ты можешь предложить сейчас что-нибудь другое?
 Не дожидаясь ответа, он повернул в проход и пошел вверх по лестнице. За ним последовал Мэлдред. Замыкал маленькую процессию сивак. С каждым шагом Дамон чувствовал боль в ногах и жжение в спине, которое, как он подозревал, было результатом роста новых чешуек.
 - Будь прокляты все драконы в мире! - пробормотал он, борясь с головокружением.
 Ступени кое-где были повреждены, у стены сочилась вода, исчезая в широкой трещине, светящиеся сферы выхватывали из тьмы вырезанные изображения. Дамон указал на одно из них пальцем. Это был драконид или, возможно, бакали, над головой которого парило небольшое существо с носом-луковицей. Другие фигуры были слишком стерты, чтобы разобрать их.
 В самом конце пещера сузилась. Дамон вошел в обтесанную чьими-то руками камеру и тут же ощутил, что пол уходит из-под ног. Он молнией рванулся вперед, перекатился и снова встал на ноги. Мэлдред тоже протиснулся внутрь, потерял равновесие, раскинул руки и в последнюю минуту удержался, чтобы не провалиться в широкую яму. Людоед заглянул вниз и увидел, что там, в нескольких футах от поверхности, торчат железные колья. Рагх протиснулся последним, обдирая плечи о камни.
 Пол был набран из каменных плит - черного сланца и розового с черными прожилками мрамора, - покрытых толстым слоем пыли, отчего рисунок выглядел размытым. Грозный Волк древком алебарды подтолкнул Мэлдреда вперед, заметив, что под подвижными каменными плитами есть еще две глубокие ямы с кольями на дне.
 - Зачем Нуре понадобилось идти этим путем? - громко спросил маг.
 Легким движением и несколькими словами он увеличил светящуюся сферу и заставил ее гореть ярче. Позади него Рагх сделал то же самое. Их шары осветили шестиугольную комнату, заставленную скамьями и книжными шкафами, с полудюжиной темных ниш.
 Дамон двинулся вперед, проверяя каждый камень на полу древком алебарды. Он нашел еще одну потайную яму, но вместо кольев в ней после поворота камня вспыхивало синее пламя.
 - Логово чародея, - сплюнул Грозный Волк. - Проклятого злобного чародея, если кого-нибудь интересует мое мнение.
 Однако он все ходил и рассматривал помещение. Рагх отошел от Мэлдреда, не сводя тем не менее с мага глаз. Он мечом поддевал камни, используя тонкий нюх, свойственный всем драконидам, чтобы обнаружить что-нибудь необычное.
 - Дамон, я чувствую живую магию.
 - Живую? - недоверчиво переспросил Мэлдред. Рагх указал когтем на заваленный безделушками стол:
 - Это старая магия, но в ней еще сохранилась некоторая энергия. Нечто вроде склада, я думаю.
 Мэлдред поднял бровь и начал что-то говорить, но Грозный Волк оборвал его:
 - Замолчи, людоед. Я не доверяю тебе. Маг с негодованием взглянул на него.
 - Пусть прочтет свое заклинание, - сказал Рагх. - Это не повредит, а возможно, и поможет.
 Мэлдред возобновил бормотание. Его слова были похожи на мелодию, звучащую диссонансом. Как только слова произносились быстрей, на столе, стенах, на полу и в воздухе появлялись светящиеся знаки.
 - Ловушки, - сказал Рагх. - И что дальше? - потребовал объяснений Дамон.
 - Магическая западня, - отозвался Мэлдред. - Заклинания могут покалечить злоумышленника, а могут и убить. Возможно, они очень древние и пока ничего нам не сделали, я не могу предположить, на что они способны.
 - Ты можешь уничтожить их? - спросил драконид.
 - А я думал, ты и сам немного владеешь магией, - усмехнулся Мэлдред. - Так почему бы тебе не сделать это?
 - Про такое не было ни в одной из магических книг, которые я читал,- раздраженно ответил Рагх.
 - Держу пари, ты никогда в них даже не заглядывал.
 Мэлдред завел свою странную горловую песню, и Дамон придвинулся ближе, держа наготове алебарду на случай, если людоед вдруг попытается сделать что-нибудь подозрительное. Магическая мелодия становилась все более сложной и причудливой. Через несколько минут пылающие символы стали исчезать. Когда маг закончил, осталось только три знака, и все они висели над нишами.
 - С этими мне почему-то не справиться, - пробормотал Мэлдред. На лбу его выступил пот - заклинание потребовало значительных усилий. - Держитесь подальше от ниш. Я уже говорил, что не знаю, как действуют ловушки. Возможно, вызывают синее пламя, а может быть, что-то худшее. Даже наверняка - худшее. Я не могу определить этот вид магии.
 - Поскольку она древняя, - сказал Рагх.
 - И поэтому опасная, - добавил Дамон. Он вспомнил, как погиб его друг, маленький кобольд по имени Несун, которого в считанные часы состарил магический водоем, созданный чародеями Ложи Черных Мантий несколько десятков, а то и сотен лег назад. - Мы впустую тратим время. Давайте выбираться…
 - Возможно, что и нет. - Рагх оставил Мэлдреда, подошел к полке, сгреб с нее несколько небольших предметов и положил на стол. Низко склонившись, он сдул с них пыль, затем вернулся к полке и взял еще несколько.
 Грозный Волк подтолкнул людоеда вперед, хотя маг совсем не горел желанием приближаться к странным вещицам.
 - Что ты там нашел, Рагх?
 - Вот это и это, - указал драконид на находки. - Не знаю, как это называется. Хотя чародеи, несомненно, знали. Пусть будет - «предметы». Я обнаружил магические предметы. - Он принялся раскладывать находки. Это были деревянные фигурки размером с детский палец. Все они изображали женщин в струящихся одеждах. - Снизу на каждой написано «Сабар». Может быть, это имя резчика, а может - имя женщины. Я чувствую покалывание в пальцах и могу с уверенностью сказать, что в этих предметах есть магия.
 = Хорошо. И что? - Дамон терял терпение. Времени совсем не оставалось.
 Драконид пожал плечами, огляделся и обнаружил кожаный мешочек, в который и сложил фигурки:
 - Это я выясню позже.
 Сивак порылся в остальных предметах, среди которых был гребень слоновой кости, широкое нефритовое кольцо - его Рагх тут же надел на когтистый мизинец - и с дюжину круглых стеклышек и глиняных шариков.
 - Ладно, забирай эти штуки,- сказал Грозный Волк. - Возможно, они окажутся полезными. - Он нашел еще один мешочек и бросил туда горсть пыли, чтобы предметы, если они окажутся хрупкими, не разбились. - Сложи их сюда и будь осторожен. Я видел у Палина нечто похожее на эти бусины и помню, что они взрываются при сильном ударе.
 Рагх наполнил мешочек и передал его Дамону:
 - Здесь могут быть еще и другие вещицы, но я не знаю, сколько времени мы можем потратить на поиски. И Мэлдред…
 - Людоед! - рявкнул Дамон, но Мэлдред был далеко.
 Он стоял возле узкого платяного шкафа, дверца которого была отломана и валялась на полу. Там висела пыльная одежда, но мага заинтересовало то, что лежало на верхней полке.
 - Ты умеешь пользоваться хрустальным шаром? - спросил Мэлдред.
 Драконид бросился к нему, не глядя под ноги, и едва не провалился под пол, когда одна из плит повернулась. Мэлдред зарычал и вытащил сивака на безопасное место.
 - Ну, может быть, я сам разберусь, как он работает, - сказал маг, потянувшись за шаром. - В последний раз я видел такой у моего старого друга Угрюмого Кедара, целителя из Блотена. - Он почтительно снял хрустальный артефакт со шкафа и аккуратно положил на стол.
 Дамон слышал о хрустальных шарах, даже однажды видел, как пристально вглядывается в такую вещицу Палин. Этот шар был гораздо меньших размеров, чем у Маджере, - размером с апельсин:
 Он лежал на подставке, похожей на миниатюрную усыпанную драгоценными камнями корону. Драгоценности привлекли внимание Грозного Волка. Они сверкали даже сквозь паутину и пыль - рубины и гранаты, оправленные в золото. По краю подставки серебряной филигранью было выведено - «Сабар».
 - Снова Сабар,- сказал Мэлдред, прочитав.
 - Да, о проницательный, - прошептал глубокий мелодичный голос.
 Это было так неожиданно, что Мэлдред от удивления чуть было не сшиб шар на пол.
 - Сабар? - повторил он.
 - Да, о проницательный.
 Он воззрился на кристалл и увидел, как в мерцающей глубине появился замысловатый узор, сотканный из веточек бледной лаванды.
 - Что это за шар? - спросил Рагх, придвинувшись ближе.
 Мэлдред пожал широкими плечами.
 Дамон тоже подошел ближе - любопытство боролось в нем с нетерпеливым желанием продолжать путь. Грозный Волк не догадывался, что лучший в мире хрустальный шар был бы ему очень полезен в борьбе с мглистым драконом, и считал, что более разумным было бы продолжить поиски следов Нуры.
 Мэлдред поднял голову, но тут же снова взглянул на кристалл:
 - Хрустальные шары были созданы магами давным-давно, чтобы показывать разные вещи. Возможно, некоторые могли предсказывать будущее, но Угрюмый говорил, что это не так. Одни из них использовались, чтобы увидеть далекие города и страны, другие могли… - он посмотрел на Дамона, намеренно поймав его взгляд, - находить потерянные предметы.
 Дамой ткнул пальцем в кристалл.
 - Так используй его! - приказал он. - Заставь найти Фиону! И моего сына! И мглистого тоже!
 - Если смогу.
 - У тебя должно получиться, людоед. - В хриплом голосе бывшего рыцаря сквозила угроза.
 Мэлдоед глубоко вздохнул, и его пальцы зависли над поверхностью шара. Маг закрыл глаза и мысленно потянулся к кристаллу и коснулся его сознанием, ощущая прохладную гладкость и слыша тихую песню, звуки которой ласкали его кожу. Затем Мэлдред почувствовал запах лаванды и потянул носом воздух, вдыхая аромат этих диких цветов. Странное, пьянящее чувство охватило его, и в этот момент из туманной глубины шара появилась женщина, одетая в платье темно-пурпурного цвета, на голове у нее была диадема той же формы, что и подставка для кристалла. Ее взгляд был расфокусирован - так смотрят статуи, прекрасные и экзотические.
 - Сабар, - прошептал Мэлдред.
 - О, проницательный, ты звал меня, и я пришла к тебе. - Женщина склонила голову. - Что может твоя скромная служительница показать тебе?
 Дамон и Рагх удивленно наблюдали за происходящим. Колени Мэлдреда дрожали - кристалл, чтобы задействовать свою магию, отнимал силы у людоеда. Женщина становилась все румянее, тогда как маг с каждым мгновением бледнел. Ее глаза сияли, как изумруды прекрасной огранки.
 - Сабар, покажи мне… - Он сначала хотел увидеть Блотен, посмотреть, как живет его родина и насколько болото поглотило его земли, но понимал, что сейчас это невозможно. «Может быть, позже, - с надеждой подумал Мэлдред, - когда Дамон отвлечется на что-нибудь».
 - …Мглистого дракона, - закончил он. - Существо, которое жило в пещере…
 - …и которое не знало, что я здесь.
 - О да, - сказал удивленный Мэлдред. - Этого дракона.
 Женщина закружилась, как танцовщица, так что ее темно-пурпурное одеяние стало похожим на диковинный цветок. Взвихрился лавандовый туман, постепенно сменившийся фиолетовым дымом, сквозь который изумрудно вспыхивали глаза Сабар, затем он исчез и внутри кристалла появилась пещера, изображение которой полностью заполнило маленький шар.
 Дамон и Рагх взволнованно переговаривались, но Мэлдред отодвинул их голоса к самому краю сознания, сконцентрировавшись на магическом шаре. Кристалл продолжал напевать, и маг попросил показывать дальше.
 Изображение в шаре сменилось, вид переместился внутрь пещеры, где картина хотя была и темной, но разительно отличалась от той, что была снаружи. Камни здесь были оранжево-коричневыми и сухими. Не было и намека на светящийся мох и застоялую воду. Вскоре они увидели очень большого темного дракона, вытянувшегося в дальней части пещеры с высоким куполообразным сводом. Глаза дракона были открыты и мерцали. Мэлдред попросил женщину в сфере отодвинуться, чтобы дракон не заметил, что за ним наблюдают. Существа, наделенные магией, могут использовать ее, чтобы видеть тех, кто скрывается от них.
 Изображение снова сменилось, показав пещеру снаружи, а затем и горы, в которых она находилась,
 - Где это логово? - спросил Мэлдред. В шаре появилась горная цепь, потом одиночная вершина, река, текущая неподалеку, и деревья с веретенообразными стволами - особенности ландшафта.
 - Трот, - сдавленно произнес маг, - дракон должен быть в Троте.
 - Ты можешь найти это место? - Дамон наклонился к Мэлдреду. Он держался за столешницу, пристально глядя в кристалл и чувствуя, как слабеют ноги. Трот находился слишком далеко, и Грозный Волк был уверен, что его тело покроется чешуей задолго до того, как они доберутся до логова. Он знал, что умрет раньше и душа покинет его тело.
 - Да. - Мэлдред навалился на стол - хрустальный шар выпивал все его силы.
 - И моего ребенка. Спроси его о моем ребенке. Мэлдред вспомнил зачарованный магами Ложи Черных Мантий бассейн, который отнял жизнь Несуна, и на мгновение задумался, не может ли шар убить таким же образом и его самого.
 - Ребенок Дамона, - потребовал маг. Женщина внутри шара кивнула, глаза ее вспыхнули, вбирая энергию Мэлдреда. Она показала ту же деревню, которую мглистый дракон демонстрировал им в туманной завесе, но теперь там был день. Повсюду бродил народ, беседуя и занимаясь повседневными делами. Среди них было несколько эльфов, бывший рыцарь увидел Вейрека, мужа Рикали, беседовавшего о чем-то с одним из них - совсем юношей.
 - Рики и мой ребенок, - настаивал Дамон. Мэлдред скрипнул зубами и снова обратился к кристаллу с просьбой. Усилием воли он разогнал лавандовый туман, проникая внутрь маленького дома, где полуэльфийка с серебристыми волосами сидела, откинувшись на спинку стула, и нянчила младенца.
 Дамон сильнее вцепился в край стола и пристально глядел на шар, пытаясь запомнить каждую черточку лица невинного младенца, которого он мог больше никогда не увидеть. В отличие от него, у малыша будет семья, мать и отец, - несмотря на то, что Вейрек не отец ему по крови.
 - Действительно ли они в безопасности? А где хобгоблины?
 Мэлдред передал вопрос и снова передал свою силу кристаллу. Изображение переместилось на окраину деревни, где хобгоблины стояли лагерем. Их было совсем немного, но Дамон заметил трех Рыцарей Тьмы.
 - Дракон блефовал, - сказал он. Грозный Волк не был уверен в том, что мглистый договорился с Рыцарями Тьмы. Если бы это было так, он послал бы против Сабл легион или, по крайней мере, предложил бы эту силу в помощь Дамону. - Хобгоблины объединились с Рыцарями Тьмы, но не с мглистым.
 - Выходит, он лгал? - задумчиво произнес Рагх. - И на самом деле не мог угрожать твоему ребенку?
 - Возможно, - вяло ответил Мэлдред. - Возможно, рыцари не подчиняются мглистому, но ведь они могли для этой цели заключить с ним временное соглашение.
 - Но они все еще живы, - сказал Дамон. - Рики и мой ребенок. Спроси, где находится эта деревня?
 Мэлдред передал вопрос женщине в хрустальной сфере. Деревня уменьшилась и ушла вниз, как будто наблюдатели воспарили над нею.
 - Это место тоже находится в Троте,- пояснил маг через минуту. Изображение уменьшалось, словно они поднимались все выше. - Думаю, в Халиготе, за много-много миль от нового логова мглистого.
 Людоед хотел было отойти от стола, но Грозный Волк упер руку ему в спину.
 - Еще один вопрос, - сказал Дамон. - Спроси кристалл о Фионе.
 Мэлдред задыхался, но все же согласился, в какой-то мере - из-за собственных нежных чувств к соламнийке. Да, он никогда не любил ее по-настоящему, просто играл, но не хотел бы, чтобы безумие послужило причиной ее гибели. И он спросил. Женщина в пурпурном снова закружилась; изображение сменилось. В этот момент лавандовые веточки потемнели, затем стали белыми и закружились, словно облака. Глаза женщины то вспыхивали, то гасли, но шар не показывал ничего.
 - Умерла, - грустно произнес людоед. - Наверное, погибла.
 Грозный Волк ударил по столу кулаком, задев хрустальную сферу. Действие заклинания нарушилось, и Мэлдред увидел, как артефакт скатился с похожей на корону подставки.
 - Ты не виноват, - сказал Рагх Дамону.
 - Сабар… - прошептал Мэлдред.
 - О проницательный, мы встретимся снова. - Женщина на мгновение грозно нахмурилась, но тут же вытянула руки, словно благословляя людоеда, и Мэлдред немедленно почувствовал себя лучше - энергия, отнятая у него, вернулась в мгновение ока.
 - Умерла, - пробормотал Грозный Волк. Фиона. Риг, Несун, Джаспер, Шаон, Раф и Рыцари Такхизис, его товарищи, - все были мертвы. Если бы он в ответственные моменты действовал по-другому, возможно, все они остались бы живы. «Кто знаком со мной, тот рискует умереть, - подумал Дамон. - Но мой ребенок не должен погибнуть. Я не имею больше права на ошибку».
 - Мы идем в Трот, - объявил он. - Теперь же, пока я еще в состоянии думать. Пока я в состоянии контролировать себя.
 Он подошел к платяному шкафу, чтобы подобрать себе одежду. Найденная рубашка доходила бывшему рыцарю до колен, - он укоротил ее, оборвав подол. «Одним небесам известно, как чародеи умудрялись ходить в таких хламидах!»
 Дамон быстро оделся, соорудил мешок из разорванной надвое мантии и бросил его Мэлдреду.
 - Для хрустального шара, - сказал он. - Мы его здесь не оставим. Он снова может нам потребоваться.
 Мэлдред тщательно уложил кристалл в импровизированный мешок и подвязал к поясу в ожидании возможности расспросить его о Блотене:
 - Хорошо, Дамон. Мы пойдем в Трот. Мы сделаем все, что… Дамон!
 Грозный Волк согнулся пополам, держась за живот и отчаянно борясь с тошнотой. Через мгновение он рухнул как подкошенный.
 Рагх поднял меч, угрожая людоеду.
 - Не двигайся. Не двигайся до тех пор, пока Дамон не встанет, - приказал он.
 На этот раз приступ был коротким, но и эти минуты показались вечностью Рагху и Мэлдреду, которые наблюдали за тем, как бывший рыцарь корчится на полу пещеры от боли. Все это время людоед стоял неподвижно - меч драконида упирался ему в грудь, как раз туда, где находится сердце. Наконец Дамон, пошатываясь, встал на ноги. Не говоря ни слова, трое покинули пещеру, спустились по лестнице и вступили на болото.




 Предатели и другие


 Фиона сидела на берегу ручья, погрузив меч в воду. Солнечные лучи, отражаясь от лезвия, разбегались зайчиками по поверхности, зачаровывая девушку. Меч был великолепен и, вероятно, стоил очень дорого - у соламнийки, пожалуй, таких денег никогда и не водилось. Она сердилась на клинок - магическое оружие отказывалось разговаривать с нею уже несколько часов.
 - Будь ты проклят, Дамон Грозный Волк, - сказала Фиона, оглянувшись и увидев, что тот беседует с Рагхом и Мэлдредом. Она сдула с глаз прядь волос и повернула меч так, чтобы видеть в нем свое лицо, покрытое кислотными ожогами.
 - Я похожа на монстра. Такая же отвратительная, как эти трое. - Девушка рассматривала отражение, не замечая, что письмена на лезвии слабо засветились синим. - Хуже, чем монстр.
 «То, что ты ищешь», - сказал меч, прервав свое долгое молчание. Соламнийка встала, чувствуя, как клинок потянул ее в сторону от ручья. «То, что ты ищешь».
 Она еще раз взглянула на своих спутников - изменника людоеда, бескрылого драконида и Дамона, который теперь не особо отличался от черного потомка.
 - Целая компания монстров. Но где же Риг? - задавалась вопросом девушка. «То, что ты ищешь».
 - Только что я ищу? - спросила она у меча. Соламнийка потихоньку покинула открытое место, и клинок повел ее через заросли молодых кипарисов, затем в обход затянутой туманом трясины. Так девушка прошла почти милю, но потом ей пришлось остановиться, чтобы избавиться от опутавшей ее виноградной лозы. Заодно Фиона оглянулась. Но спутники, похоже, не заметили ее отсутствия.
  -  Что я ищу? - вяло повторила девушка.
 «Красоту и правду», - ответил меч.
 Он привел соламнийку на край небольшой поляны. Посреди поляны на охапке папоротников, поджав под себя ноги, сидела маленькая девочка с медно-рыжими волосами и перебирала пальчиками перистые листья. Малышка показалась Фионе очень знакомой. Девушка подумала, что видела ее где-то уже раза два или три и всякий раз происходили какие-то неприятные вещи. Но, в конце концов, это был просто ребенок, брошенный на произвол судьбы, возможно, напуганный, и в Фионе пробудился материнский инстинкт. Девочка подозвала ее ближе.
 «То, что ты ищешь».
 - Кто ты? - спросила соламнийка.
 - Я - то, что ты ищешь, - ответило дитя. Фиона опустилась рядом с девочкой на колени, и та погладила ее по лицу. Маленькие пальчики были теплыми, от них исходило легкое, приятное покалывание.
 - Кто ты?…
 - Магия, Фиона, - прошептала девочка, - Я - воплощенная магия.
 Вокруг малышки и соламнийки кружились насекомые, но не садились ни на одну из них. Девочка завела странную, быструю песню без слов, перемежая ее щебетом и прищелкиванием. Затем ее пальцы запутались в волосах Фионы, коснулись век, огладили одежду. Когда мелодия закончилась, малышка поднялась и знаком велела следовать за ней.
 Вложив меч в ножны, соламнийка взяла девочку за руку, и та повела ее к чистому водоему за папоротниковыми зарослями. Малышка указала на воду, и Фиона наклонилась вперед, всматриваясь.
 - О! Во имя Винаса Соламна! - Она увидела отражение своего лица в спокойной воде. На нем не было и следа ожогов, глаза смотрели ясно, а волосы выглядели так, будто их только что причесали. И еще Фиона-отражение была явно моложе. Она казалась совершенной. - Я прекрасна!
 - Конечно, ты прекрасна. Это я сделала тебя такой. Странно, но голос малышки уже совсем не был похож на детский.
 - Риг будет счастлив, увидев меня такой красивой, - сказала ей соламиийка.
 - Риг не сможет быть счастлив, - категорично заявила девочка. - Рига больше нет. Он погиб. Фиона замерла, потом покачала головой:
 - Этого не может быть. Риг совсем недавно был рядом со мной.
 - Умер. Умер. Умер, - заворковала малышка страстным голосом опытной соблазнительницы.
 - Нет!
 Фиона попятилась, но споткнулась о выступающий из земли корень и упала. Девочка вытянула руки, и ее пальцы вновь забегали по лицу и телу соламнийки, но на этот раз их прикосновения не успокаивали, а, наоборот, порождали ужасные видения. Фиона снова и снова переживала ту ночь в Шрентаке, когда Дамон спас их из подземной темницы.
 Снова и снова девушка видела, когда Риг подсаживает ее на спину мантикоры. Он был на расстоянии руки, когда его настиг удар вражеского меча, и кровь забрызгала ее одежду.
 - Нет! - Фиона спрятала лицо в ладони и зарыдала. - Пожалуйста, нет…
 . - Мертв. Мертв. Мертв! - кричала малышка, злобно скалясь,- И тот, кто убил его,- Дамон Грозный Волк - скоро придет за тобой. Беги, Фиона. Если он найдет тебя, то тоже убьет. Беги. Беги. Беги. Не дай Дамону поймать тебя. Сделай так, чтобы ни он, ни Мэлдред, ни бескрылый Рагх никогда больше тебя не увидели. Беги!
 Нура Змеедева повернулась и, покачивая бедрами, побежала через заросли папоротника, всего лишь раз обернувшись к соламнийке.
 - Беги, прекрасная Фиона! Риг умер, и твои враги уже идут сюда!
 Потребовалось несколько минут, чтобы соламнийка немного пришла в себя. Дрожа, она пыталась найти обратную дорогу, чтобы вернуться к своим спутникам.
 «Я должна рассказать им о странной девочке и…»
 - Фиона! - окликнул ее Мэлдред. «Лживый людоед».
 - Фиона!
 «Это Дамон. А сейчас и Рагх начнет звать»
 - Фиона! Где ты? - Снова раздался голос мага.
 - Фиона! - вторил ему Грозный Волк.
 - О, Риг! - прорыдала Фиона. - Риг, ты умер, и твои убийцы зовут меня!
 Полагаясь на навыки, приобретенные в Ордене Соламнийских Рыцарей, девушка повернулась и побежала, пытаясь оторваться от преследователей и продержаться до темноты, когда они наверняка прекратят поиски.
 Едва рассвело, Дамон, Рагх и Мэлдред возобновили поиски. Фиона ушла далеко, успешно спутав следы. Несколько раз она возвращалась, незаметно подползая ближе. Девушка прилагала все силы, чтобы остаться незамеченной - так, чтобы даже опытный следопыт Дамон не нашел ее.
 Наконец враги отстали и двинулись на восток.
 - Я в безопасности, - сказала Фиона себе. Теперь она была совершенно одна - как малышка, когда соламнийка нашла ее на поляне.
 Девочка сидела, болтая ногами, на выступе скалы, в нескольких сотнях футов над извилистой дорогой, и наблюдала за небольшим караваном, размышляя, стоит ли нанести им визит в облике соблазнительной эрготианки. В фургонах могло находиться что-нибудь интересное для хозяина, а возможно, и для нее. Мглистый дракон лежал глубоко в пещере и спал, причем дольше обычного. Вчера вечером он поговорил с малышкой совсем мало, а потом быстро заснул, храпя так, что горы дрожали. Уже наступили сумерки, а хозяин еще и не просыпался.
 Девочка, мечтая порадовать себя экзотическими вкусностями и безделушками, наблюдала за повозками до тех пор, пока они не скрылись из виду. Она смотрела, как темнеет небо и постепенно высыпают звезды, потому что здесь, в Троте, все было высохшим и скучным.
 Бурые горные цепи выглядели как хребет мертвого чудовища. В воздухе пахло… ничем. Ничего похожего на дождь, Нура сменила сырость и удушливую жару болота с его ароматом гниющих растений и разнообразными животными - как красивыми, так и отвратительными - на горы. Здесь были одни птицы, но только черные и коричневые, обладающие отвратительными голосами, и еще маленькие ящерицы с длинными извивающимися хвостами, того же цвета, что и горы, очень вкусные.
 Если бы Дамон не был таким упрямым, они с мглистым драконом спокойно грелись бы в замечательном болоте. Если бы на Мэддреда можно было рассчитывать, если бы только Нура могла предположить, что с этим глупцом возникнут такие сложности.
 Она размышляла о людоеде, пока небо не посветлело, а скала под ней не содрогнулась. Тогда девочка вскочила на ноги и побежала к широкой трещине в скале. Стоя перед проломом, она сбросила свое детское обличье и скользнула в пыльную пещеру змеей.
 Впереди слабо блеснула чешуя дракона - сейчас он был скорее серым, чем черным.
 - Хозяин, - протянула Нура, - я живу, чтобы служить тебе, - Змеедева свернулась кольцами перед мглистым и лежала неподвижно до тех пор, пока не почувствовала, как трясется земля от его ответа, затем поднялась на хвосте, распустив капюшон, и посмотрела на дракона широко раскрытыми от восторга глазами. - Твой план работает? Скажи мне, хозяин. - Нага даже не пыталась скрыть своего восхищения. - Ты ждал этого? Ты предвидел это? Это все - часть твоего плана заставить Дамона Грозного Волка убить Сабл?
 Дракон покачал огромной головой, так что усы зашелестели по полу пещеры. Его дыхание участилось, обдав горячим ветром лицо Нуры.
 - Не совсем. Я нашел иной способ для получения силы, которая мне жизненно необходима, - сказал дракон.
 Нура Змеедева отползла на почтительное расстояние, чтобы видеть мглистого целиком. В этой пещере было не так темно, как в той, что на болоте,- пожалуй, единственное преимущество, которое отметила Нура. Здесь она могла лучше рассмотреть своего господина.
 - Келлендрос, которого люди называли Скаем, - начал тот. - Он когда-то хотел создать тело для своей возлюбленной, Китиары. Среди драконов ходили слухи, что сначала он надеялся поместить ее дух в тело синего потомка. Когда из этой затеи ничего не вышло, Келлендрос решил лишить души Малис, чтобы Китиара вошла в тело красной драконицы.
 Глаза наги сияли от восторга.
 - Еще, хозяин. Расскажи мне еще. - Эти истории, известные только драконам, были тем, ради чего Нура жила.
 - У Келлендроса могло бы получиться, пойди дела удачней. Но мой план, касающийся Дамона Грозного Волка, не потерпит краха, потому что я не повторю ошибок синего.
 - Не понимаю. - Нура задумчиво приподняла бровь, раздумывая. Полагалось, что Дамон убьет Сабл, чтобы мглистый дракон, чье тело умирает, смог при помощи магии перенести свою душу в оболочку черной.
 - Ты забыла, я могу читать твои мысли, - насмешливо прорычал мглистый. Он улегся поудобнее - насколько позволяло пространство пещеры - и протянул к нате лапу, скрипнув когтями по каменному полу. - Нет, Нура Змеедева, мой план был другим. Я вырастил Дамона… и еще других… чтобы в лучший экземпляр перенести мой дух, когда это тело станет совсем никуда не годным. Дамон доказал, что он наиболее сильный, он смог приспособиться к моей магии. Он тот, кто нужен.
 - Но Сабл?…- На лице Нуры отразилось неподдельное удивление.
 - Сабл всегда была последним средством. Я намерен использовать энергию, которая высвободится после смерти владычицы, чтобы помочь моему заклинанию. Я умираю, Нура Змеедева. Жизнь в теле Дамона - мой единственный выход.
 Нага вздохнула:
 - Так вот для чего тебе нужно тело Дамона - чтобы спасти себя!
 - Да.
 - И твоя душа заменит его душу.
 Дракон коротко кивнул:
 - Меня породила энергия Бога Хаоса. Жизненная сила драконов, убитых в Бездне, подпитывала меня. Магия, освобожденная во время гибели драконов Кринна, когда пришлые владыки уничтожили их, сделала меня сильным. И теперь…
 - Я поняла. Жизненная сила убитой Сабл поможет тебе переместиться в тело Дамона Грозного Волка. - Нура оглядела дракона и увидела в его печальных глазах свое отражение и грустно склонила голову. - Я с радостью послужила бы вместилищем для твоего духа, хозяин, - произнесла она. - Это было бы для меня удовольствием…
 - Я знаю, - ответил мглистый дракон. - Но ты значишь слишком много и для меня и для этого мира, а Дамоном можно пожертвовать.
 Эти слова порадовали нагу, она скользнула вперед, погладила подбородок дракона и принялась упрашивать:
 - Пожалуйста, расскажи еще. Каковы твои планы? Что должна делать я? Как мы поступим с Дамоном Грозным Волком?
 - Сейчас ты обязана защищать его. Мглистый прикрыл глаза и словно бы задремал. Нура испугалась, что он снова надолго заснет, но дракон всего лишь наслаждался ее ласками. Через несколько мгновений его глаза снова осветили пещеру унылым желтым сиянием.
 - Людоед Мэлдред владеет интересной магией, - сказал мглистый. - Есть она и в оружии Дамона. И у бескрылого сивака - тоже. После смерти сивак и Мэлдред освободят необходимую энергию. Она соединится с силой магических артефактов, которая высвободится, когда они будут разрушены, а их я собираю со времен Войны Хаоса.
 - Этого будет достаточно? - скептически спросила Нура.
 - В сердце Сабл бьется не так много магии,- быстро ответил дракон, так что скалы мелко завибрировали. - Но я еще не уверен, что Дамон будет убивать ее. Мне нужно подождать, пока его тело не будет готово для моей души. Магии должно быть достаточно. Есть еще время, чтобы собраться и быть уверенным в победе.
 - О, я поняла. Какой ты умный, хозяин. Мы начнем с сокровищ, укрытых в отдаленной цитадели Рыцарей Нераки в Даргаардских торах! - Нуру интересовало, почему, когда они только прибыли в Трот, мглистый дракон просил ее захватить в горах рыцаря и привести его в пещеру.
 - Да, с той цитадели. Рыцарь… рассказал мне об их хранилищах.
 - Это будет трудно, хозяин?
 - Только не для тебя, моя Нура.
 Они покинули пещеру следующим вечером, едва на Трот опустилась тьма, пока звезды еще не высыпали на небо. Дракон был похож на темную дождевую тучу, быстро гонимую ветром. Нура сидела на его спине в облике эрготианки. Этот вариант внешности наге не очень нравился, но почти всегда соответствовал ее целям, к тому же с помощью человеческих рук и ног было удобней цепляться за шею дракона. В небе было холодней, чем внизу, и Нура чувствовала непривычный дискомфорт - сейчас бы она с удовольствием закуталась в меха, как это делают жалкие людишки.
 Путешествие заняло три дня, поскольку с восходом солнца мглистый дракон вынужден был искать, где бы укрыться от света. Правда, достаточно большую пещеру им посчастливилось найти только один раз, а в остальные дни дракон использовал свою магию для того, чтобы сделать углубления в земле, импровизированные логова, больше похожие на ямы. Нура стояла на страже при свете дня, но с людьми столкнулась всего однажды - отряд разведчиков Рыцарей Тьмы. Она быстро справилась с ними, уверенная, что их не смогут найти, если не дать разведчикам сообщить о местонахождении дракона и наги.
 С пропитанием было плохо, но нага с помощью заклинаний сумела изловить полдюжины диких свиней. Дракон съел их только по настоянию Нуры, поскольку был сильно занят задачей и мало думал о собственных потребностях.
 На третий день в тихий полуночный час, когда все живое, кажется, спит, они достигли цитадели Рыцарей Такхизис.
 При свете луны было видно, что место хорошо охраняется. Рыцари патрулировали границу, где бесплодная сухая земля переходила в подножие Даргаардских гор. Маг Рыцарей Тьмы стоял на отведенном месте между двумя столбами. Там, конечно, были еще и другие стражники, которых сейчас не было видно.
 - Ты прав. Это будет совсем не трудно, хозяин.- Нура держалась от заставы в стороне, поправляя одежду и прическу. Нага видела, как это делают женщины в городах, где она бывала. Когда Змеедева была уверена в том, что ее вид очарует мужчин, она кивнула дракону: - Я готова, хозяин.
 Нага с восхищением смотрела на то, как дракон серым когтем царапает на земле какой-то символ. Знак этот был частью заклинания, которое он узнал от одного из первых своих приспешников, мага, который не смог перенести обрастание чешуей так легко, как Дамон. Он умер, когда мглистый попытался забрать его магию. Еще полагалось произнести слова, но дракон пропел их мысленно, пользуясь магической связью между собой и Нурой.
 Как только заклинание начало действовать, дракон стал уменьшаться в размерах, становясь плоским, словно опустившийся на землю кусочек ночного неба. Затем лоскуток изменил форму, растекся, как масло, по земле, пока не коснулся ступней Нуры.
 Когда все закончилось, мглистый стал тенью наги и двинулся позади нее, оставшись незамеченным, когда Змеедева приблизилась к воротам заставы.
 Часовые остановили ее, но у них не возникло подозрений, поскольку было очевидно, что девушка идет одна и без оружия. Маг на парапете не обратил на нее никакого внимания. Магия дракона блокировала жалкие человеческие попытки разглядеть, кто в действительности находится под личиной хорошенькой эрготианки.
 Нуру проводили к командиру, чье имя она узнала от Рыцаря Нераки, которого она изловила несколько дней назад. Командиру было доложено, что пришла миловидная посланница от местного военачальника. Ее и без того соблазнительная внешность была улучшена таинственной магией дракона. Командир пригласил ее в свои апартаменты, где нага бесшумно убила его, через минуту после того, как за ними закрылась дверь. Еще через минуту мглистый дракон проник в человеческое сознание, чтобы узнать, как добраться до сокровищницы.
 Это оказалось совсем не сложным. В другой раз Нура с удовольствием позабавилась бы, расставив магические ловушки и заставив охранников противостоять ее магии, но о развлечениях приходилось забыть до лучших времен. В этот вечер было важно получить то, ради чего они пришли сюда, и уйти без боя.
 Нага собрала всякие мелочи в кучу, обращая особое внимание на небольшие предметы, в которых могла быть сконцентрирована магическая энергия. В основном это были кольца и другие драгоценности - их можно было сразу надеть. Она нашла изящный кожаный мешочек, на который было наложено хитрое заклятие, и наполнила его магическими кубками, кинжалами, один из которых был заклят так, что обжигал пальцы, ожерельями, положила маленький подсвечник, коробочку с ароматической смолой и несколько флакончиков с разноцветными душистыми маслами. Нура и ее тень собрали все, что содержало в себе хоть немного магии и имело ценность.
 Ушли они без помех. Нура произнесла простенькое заклинание, чтобы перенести себя вместе с тенью на безопасное расстояние. У Змеедевы от их головокружительной выходки захватило дух. Она даже предложила поискать еще одну цитадель, чтобы снова использовать теневое заклинание.
 - А Дамон Грозный Волк думал, что это он - самый лучший вор! - воскликнула она, забираясь на спину мглистого дракона и цепляясь за его шею.
 - Оставь Дамона в покое,- напомнил ей дракон, когда они взлетали, направляясь назад, в его новое логово. - Он даже сейчас нас ищет, Нура Змеедева. Найди его раньше и убедись в том, что он невредим. С каждым днем я все тверже уверяюсь, что он - единственный. Он - мой последний шанс.




 Кровавое воссоединение


 - Ты действительно уверен, что этот плот нас выдержит? - Рагх помогал связывать дюжину тонких бревен, но его толстые когти с трудом справлялись с задачей. - Я ведь довольно тяжелый, и Мэлдред - тоже.
 - Знаю. Людоеды легкими не бывают, - откликнулся Дамон. - Я не уверен, что плот будет нас держать. Но ведь мы все отличные пловцы. Надо же хоть попробовать.
 Рагх скептически взглянул на него, вспомнив случай на море в шторм:
 - Ты сошел с ума, друг мой.
 Драконид помог бывшему рыцарю столкнуть импровизированное судно в реку и осторожно взобрался на бревна, аккуратно положив перед собой меч. Плот не утонул, когда Мэлдред и Дамон взгромоздились на него, но сильно осел, грозя перевернуться при малейшем неосторожном движении. Рагх придавил когтем меч, чтобы тот невзначай не соскользнул в воду.
 Сивак рассчитывал, что они пойдут берегом, но Грозный Волк сказал, что движение по заросшей травой и кустарником земле будет слишком медленным, а в Трот им нужно попасть как можно скорее. С тех пор как Дамон отказался от поисков Фионы и увидел мглистого дракона в хрустальном шаре, он все время подвергал спутников риску. Ни один из них не спал и минуты за последние сутки, но бывший рыцарь тем не менее выглядел бодрым и оживленным.
 - Если бы мы пошли берегом, то могли бы путь сократить и… - Рагх проглотил остаток фразы в тот момент, когда налетел ветер и сдул с Дамона капюшон. Он заметил, что правая сторона лица Грозного Волка почти полностью покрылась мелкими черными чешуйками, только небольшой участок шеи еще оставался свободным. Руки его тоже были в чешуе. Старая мантия чародея скрывала почти все участки тела Дамона от посторонних глаз.
 - Нет, поплывем на плоту.
 Дамон, нахмурившись, стоял на корме плота, древком алебарды отталкиваясь от дна. Драконид вынужден был признать, что двигаются они гораздо быстрее, чем если бы шли по густой траве.
 Рагх посмотрел на восток, его внимание привлекли три отдыхающих крокодила, над которыми роились мухи.
 - Но, согласись, на плоту нельзя пересечь Новое море. Даже только добраться до побережья на нем вряд ли можно.
 - На плоту нельзя, но на пароме - можно,- вставил замечание Мэлдред. - Ты ведь именно на это и рассчитываешь, правда, Дамон? Что мы найдем паром?
 Действительно, это входило в планы Грозного Волка, но он даже не потрудился кивнуть людоеду.
 Дамон продолжать смотреть вперед, вглядываясь в густую листву по берегам. Он думал о малыше, которого видел на руках Рикали в хрустальном шаре, и задавался вопросом, мальчик это или девочка и насколько ребенок похож на него.
 «Раньше я был недурен собой,- размышлял бывший рыцарь. - Пока проклятая чешуя не начала покрывать мое тело. Но, по меньшей мере, у ребенка будет семья - Рикали и Вейрек. Я то этого, кажется, был лишен». Как ни печально, но Дамон действительно не помнил почти ничего из своего детства, не мог назвать имен отца и матери и предполагал, что он сирота.
 - Если мне удастся добиться их безопасности, у ребенка будет хороший дом, - пробормотал он.
 - Ты что-то сказал, Дамон?
 - Ничего, людоед.
 Мэлдред глубоко вздохнул и низко опустил голову. Через несколько минут он уже крепко спал.
 Но Дамон не мог позволить себе отдохнуть. Не чувствовал он и голода, впрочем, тот темп, который он навязал спутникам, не позволял сделать привал, чтобы перекусить. «Потом поедят. Может быть, и я тоже - но потом». Сейчас Грозный Волк не нуждался ни в отдыхе, ни в пище, его чувства обострились, мышцы налились силой. Удивительно, сколь малым он поддерживал себя.
 Большую часть времени Дамон чувствовал необычайную мощь, он был сильным, как никогда, энергия в нем клокотала, била ключом. Но при этом каждый дюйм тела немилосердно ныл; периодически накатывала тошнота, стучало в висках. Ноги Грозного Волка были сбиты, поскольку явно росли и уже не умещались в сапогах.
 «Будь ты проклят, мглистый!» - молча бранился Дамон на каждом шагу.
 К счастью, рукава старой мантии были достаточно длинны, чтобы скрывать его изуродованные руки. Грозный Волк не хотел, чтобы Рикали и малыш - когда он найдет их - видели, что с ним случилось.
 «Если только к тому времени во мне останется хоть что-то человеческое», - думал он.
 Бывший рыцарь знал, что Рагх украдкой за ним наблюдает, пока они плыли по извилистой протоке под лучами заходящего солнца. Дамон не хотел, чтобы драконид знал, какие страдания ему доставляет магия мглистого, поэтому старался смотреть на что угодно, но не на своих пассажиров. С реки владения черной выглядели гораздо лучше. Он подумал, что при иных обстоятельствах путешествие было бы более приятным. Листья кипарисов были ярко-изумрудного цвета, среди них сидели цветастые попугаи, их длинные хвосты напоминали ленты, привязанные к ветвям. Хотя плот проходил на некотором расстоянии. Дамон мог разглядеть птиц в мельчайших подробностях и отчетливо слышал их крики. Шум то нарастал, то затихал, примешиваясь к стуку в его висках. Он видел каждый лист, каждую прожилку, слышал шелест, слышал легкий плеск волн о бревна плота и о берег. Невидимых животных в чаще Дамон определял по тем звукам, которые они издавали: пантеру - по рычанию, оленя - по осторожной поступи. Потом он услышал глухой рев и понял, что такой голос не может принадлежать обычному существу.
 Грозный Волк вытащил древко алебарды из воды и принялся настороженно вглядываться в листву на правом берегу. «Для дракона слишком громко, - думал он. - Для потомка или драконида - чересчур громко».
 Чудовище заревело снова.
 - Что это, Дамой? - спросил Рагх, глядя в том же направлении и стараясь не качать плот. Он грозно посмотрел на Мэлдреда, который, проснувшись, так дернулся, что все трое чуть не оказались в воде.
 Дамон заметил движение веток на берегу, дюжинах в трех ярдов от реки. Возможно, опасности и не было, но Грозный Волк теперь очень хорошо мог видеть на таком расстоянии, даже сквозь крошечные просветы в густой листве, поэтому продолжал смотреть, в какой-то мере наслаждаясь этой возможностью. Большая зеленая рука, покрытая чешуей, отвела в сторону ветку. Дамон разглядел оливковое тело рептилиеподобного существа, которое держало в когтистой лапе копье. «Ящерочеловек? Нет, не похоже,- размышлял бывший рыцарь.- Слишком большой, и чешуи очень уж много». Он не мог видеть тварь полностью, только отдельные части тела, но через минуту все стало ясно.
 - Бакали,- прорычал он.- Отвратительный бакали.
 Это был представитель древней расы, почти совсем исчезнувшей.
 «Лучше бы они все передохли», - подумал Грозный Волк.
 Хотя и хитрые, бакали были не слишком умные. Сильные и смелые, они отличались продажностью - служили тем, кто больше заплатит. В землях черной драконйпы бродили их разрозненные небольшие племена. Дамону приходилось сталкиваться с бакали несколько лет назад. Некоторые из них служили Сабл. Но этот, одиночка, видимо, просто искал себе пропитание. Судя по тому, как существо кралось, оно явно преследовало кого-то…
 - Он меня не интересует.
 Грозный Волк снова начал править плотом, теперь немного медленнее, из любопытства продолжая наблюдать за существом. Скоро он заметил, что бакали не один - неподалеку двигались по крайней мере еще трое его сородичей. Впрочем, даже нескольких тварей было слишком мало, чтобы задержать бывшего рыцаря. Но сердце Дамона забилось чаще, когда благодаря обострившемуся зрению он рассмотрел, кого преследовали бакали.
 - Рагх, - тихо сказал он, хотя был уверен, что твари не заметили их и, конечно, не могут слышать на таком расстоянии. - Там Фиона.
 На этот раз драконид, дернувшись от удивления, едва не перевернул плот:
 - Соламнийка? Она жива?
 - Пока, - сухо ответил Дамон. - Но, кажется, несколько огромных уродливых бакали пытаются это исправить. - Хотя он сам был удивлен, увидев девушку, и рад, что она жива, но тем не менее испытывал досаду, поскольку из-за Фионы их поход мог задержаться. - Будь оно все проклято! - выругался бывший рыцарь. При всем желании он не мог позволить, чтобы жизненный путь соламнийки закончился в желудках бакали.
 «Может быть, Фиона каким-либо образом отыскала их следы и все время шла за ними?» Дамон спешно направил плот к берегу, жестом приказав Рагху и Мэлдреду сохранять спокойствие, и указал на бакали, как раз в этот момент потеряв девушку из виду. Сосредоточившись, Грозный Волк попытался разобраться в звуках на болоте.
 Шум усилился. Крики птиц и других неизвестных животных становились все громче, хотя они по-прежнему не приближались к реке и скоро стали раздражающе неразличимыми даже для чуткого уха Дамона.
 - Рагх, оставайся здесь и приглядывай за людоедом. Будь внимателен, не допусти беды.
 Драконид и маг, очевидно, не обратили внимания на изменения в звуках болота. Рагх… Бывший рыцарь слишком четко слышал хриплое дыхание сивака, слышал, как бьется его сердце, и сердце Мэлдреда тоже - оно стучало медленнее и громче, чем у него самого или у драконида.
 - Тебе одному не справиться, - тихонько сказал Рагх, но Дамону показалось, что тот крикнул прямо ему в ухо.
 Дамон покачал головой:
  -  Их мало. Я в состоянии справиться и с четырьмя бакали. - Даже собственный шепот громом отдавался в его ушах. - Следи за людоедом, говорю. Мы не можем позволить ему бежать и предупредить обо мне мглистого.
 Грозный Волк вытащил плот на берег, чтобы его не унесло течением, поднял алебарду и двинулся в чащу.
 Дела начали стремительно ухудшаться, как только он скрылся в зарослях. Звуки болота стали невыносимыми, оглушающими. К жужжанию насекомых и болтовне птиц добавился шум листвы. Дамон остановился и бросил алебарду на землю, чтобы закрыть уши ладонями. Это не помогло. Рычание дикого кота звучало как могучий рев, река с грохотом билась о берег. Грозный Волк сжал зубы и запрокинул голову: «Как я могу помочь Фионе, если не в состоянии помочь себе? Во имя ушедших Богов, что со мной?»
 - Рагх… - выдохнул Дамон, пытаясь сказать дракониду, чтобы тот шел за Фионой, но не знал, достаточно ли громко произнес эти слова и услышал ли его драконид. Он позвал сивака вновь, на этот раз громче, и этот слабый крик ударил его по барабанным перепонкам, словно кинжальными лезвиями. Крики попугаев усиливали муки Грозного Волка, гудение насекомых превратилось в вой, поскрипывание ветвей отдавалось громом в его голове.
 Он слышал, как колотится его сердце, как кровь журчит по венам в такт с течением воды в реке, слышал рев собственного дыхания, похожий на порывы штормового ветра.
 - Тише, - взмолился Дамон. - Фиона. Я должен помочь Фионе. Пусть все замолчат.
 Удивительно, но со следующим вздохом какофония утихла - это поразило бывшего рыцаря. Несмотря на то, что шум еще продолжался, он уже так не давил на уши и Дамон смог хотя бы думать. «Тише. Пожалуйста, пожалуйста, пусть станет тихо». Сконцентрировав на этом мысли, он обнаружил, что способен приглушать некоторые звуки по своему выбору, хотя это и требовало определенных усилий. Бывший рыцарь сосредоточился опять и приглушил мешающие шумы так, чтобы их можно было терпеть.
 Его слух восстановился, он поднял алебарду и двинулся вперед. С каждым шагом Грозному Волку становилось все лучше. Он слышал шипение и рычание бакали и был способен различать эти шумы, отдалив их от себя. Тогда становились различимыми другие звуки - свист меча, извлекаемого из ножен, и женское учащенное дыхание. Вглядевшись сквозь пышно цветущие лианы, Дамон заметил Фиону, которая замерла на мшистой поляне в боевой стойке.
 «В ней что-то изменилось,- промелькнула мысль.- Что-то… Ее лицо! Исчезли шрамы, сожженные волосы стали пышными. Этого не может быть! Ладно, об этом после,- решил бывший рыцарь.- Сейчас необходимо позаботиться о противнике».
 Фиона с вызывающим видом приближалась к крупному бакали. Тварь, напоминающая помесь человека и крокодила, с острыми гребнем вдоль позвоночника и чешуей, похожей на броню, ростом превышала восемь футов. Она клацала челюстями, высоко подняв костяную палицу.
 Еще три существа, тоже вооруженные костяными палицами, топтались на краю поляны, держась поближе друг к другу. Дамон ступил на поляну, занес алебарду и помчался на них.
 Несмотря на то, что бакали больше походили на толстокожих рептилий, они передвигались на двух конечностях и, как и люди, имели собственный язык. Один из них глядел из-под густых бровей, у другого были ярко-зеленые глаза, у третьего Грозный Волк отметил узкие плечи и несоразмерно толстые передние лапы. Впрочем, все они выглядели одинаково отвратительно. Все четверо имели весьма острые когти и не сводили с Дамона злобно суженных глаз.
 В полдюжины длинных прыжков бывший рыцарь достиг ближайшего бакали, занес алебарду и резко послал ее вниз. Существо прорычало проклятия на древнем языке, подняло костяную палицу, но шанса применить свое примитивное оружие не получило. Лезвие алебарды рухнуло на его голову, развалив ее пополам. Две другие твари колебались, но Грозный Волк продолжал наступать, и меньший из них развернулся и побежал. Через мгновение оставшегося бакали постигла та же участь, что и первого.
 Дамон услышал, как Фиона за его спиной вонзила меч в тело самого большого монстра, остановился и потянул ноздрями воздух, почуяв запах крови, исходящий от двух бакали, убитых им, и от третьего, которого девушка, очевидно, ранила. Меньшая тварь бежала в сторону одинаковых деревьев с поросшими мхом стволами, стоявших на дальнем краю поляны. Дамон понял, что должен остановить бакали прежде, чем тот позовет соплеменников, которые могли оказаться неподалеку. От этого существа исходил немного другой запах, чем от остальных. Возможно, оно было самкой.
 Как только Грозный Волк достиг деревьев, бакали неожиданно швырнул в него чем-то. Три серебристых предмета сверкнули, словно падающие звезды. Дамон отпрыгнул, но было поздно. Все они попали в цель - два в живот, один в плечо. Это были металлические шипы, которые пробили его одежду и впились в тело.
 Пока бывший рыцарь пытался укрыться за толстым стволом дерева, существо метнуло еще шип, не промахнувшись и в этот раз. Дамон взвыл от боли и вскинул алебарду, чтобы нанести смертельный удар. Бакали снова бросился бежать, но не успел сделать и нескольких шагов, как лезвие погрузилось в его спину.
 Грозный Волк выдернул оружие из плоти твари и, видя, как смертельно раненный бакали скребет землю в жалких попытках ползти, прекратил его страдания.
 Затем Дамон бросился к Фионе, которую бой, казалось, утомил так, что она едва не падала с ног. Теперь он чувствовал запах крови, еще чего-то. Это был резкий аромат, который бывший рыцарь не мог определить, - похожий на тот, который исходил от маленького бакали.
 Грозный Волк фыркнул, и его движения внезапно замедлились, ноги налились тяжестью. Как ни странно, но постоянная боль в теле уменьшилась, и он почувствовал, что начинает цепенеть.
 - Яд!
 Вскинув алебарду на плечо, он отчаянно пытался выдернуть шипы, глубоко впившиеся в его тело. Странный запах был запахом какого-то яда. Вырывая шипы один за другим и отбрасывая их в сторону, Дамон заметил остатки белесой пасты на остриях.
 - Будь все проклято, - пробормотал Грозный Волк и заставил себя идти, с трудом преодолевая вялость. Он даже почувствовал, как сердце его стало биться слабее, и хотел позвать Рагха, но сообразил, что плот слишком далеко, чтобы его услышали. «Будь проклят дракон, будь проклят я сам». Яд вызвал мучительную жажду, но бывший рыцарь надеялся, что не умрет.
 Через несколько шагов он был уже рядом с Фионой и равнодушно отметил, что бакали ободрал ее левую руку. Соламнийка только кивнула Дамону, ее шатало. «Устала, - решил он. - Или, возможно, тоже отравлена». Утомленная и раненая, девушка явно проигрывала бой.
 Грозный Волк встал между ней и ее противником, скинул оружие с плеча и перехватил древко у самого лезвия.
 - Грязная тварь! - выругался он, вонзая навершие алебарды в живот бакали. Ящероподобное существо отшатнулось, дико размахивая лапами и задевая Дамона когтями. - Еще раз, - приказал себе Грозный Волк, собирая силы для повторного удара. Теперь он вонзил навершие глубже, заставив тварь взвыть. На рептилиеподобной морде отразился ужас.
 Оглянувшись через чешуйчатое плечо, бакали увидел, какая судьба постигла его соплеменников, и что-то пробормотал, стараясь держаться на безопасном расстоянии от оружия Дамоиа. Тот не понимал, что говорит тварь, поскольку не знал ее языка. Возможно, чудовище молило о пощаде. Бывший рыцарь чувствовал не только запах ужаса, исходивший от существа, но и его вкус. Дрожа от тревожного ощущения, Грозный Волк заставил отяжелевшие члены двигаться быстрее.
 - Ты должен охотитьс-ся на ч-четвероногих, а не на двуногих,- нечленораздельно произнес он, с трудом ворочая распухшим языком, и заметил, как сердце от волнения забилось быстрей.
 Дамон услышал, что Фиона подкрадывается к нему сзади, услышал ее глубокий вздох и вложил все силы в последний удар. Лезвие рассекло плоть бакали, словно пергамент, черная кровь существа забрызгала Грозного Волка. Вторым ударом он отделил голову твари от тела. В этот момент соламнийка напала. Она погрузила лезвие своего зачарованного меча в спину бывшего рыцаря.
 Дамон вскрикнул от боли и неожиданности и выпустил из рук оружие, а соламнийка, выдернув меч, уже снова заносила его. Грозный Волк, спотыкаясь, повернулся, сделал шаг назад и попытался поднять алебарду, но не успел. Фиона отпрыгнула, и ее лезвие скользнуло между ребер бывшего рыцаря. Любой из ее ударов мог убить обычного человека, но необыкновенная сила Дамона позволила ему удержаться на ногах. Девушка разочарованно вскрикнула. Третий удар - сильнее прежних - пришелся бывшему рыцарю по ногам. Он рухнул на колени и замолотил перед собой кулаками, стараясь выбить меч из рук соламнийки.
 Именно безумие Фионы стало причиной ее предательства - Грозный Волк знал это, как и то, что яд мешает ему контратаковать.
 - Фиона, это ж-же я, Дамон! Ос-становись! Язык бывшего рыцаря едва ворочался во рту, хотя он приложил все силы, чтобы достучаться до той части сознания девушки, которая все еще оставалась нормальной. Дамон снова окликнул ее, но уже слабее. У него больше не было сил уклоняться от ударов.
 - Рагх! - закричал он. - Рагх!
 - Можешь звать своего бескрылого любимчика, сколько хочешь,- глумилась Фиона.- Я убью и его тоже.
 Дамон сражался с драконидами, потомками, драконами - и остался жив. Как же мог он теперь погибнуть, стать жертвой той, кого он в лучшие дни считал своим другом?
 «Вперед! - приказал он себе. - Объясни ей, дай ей понять. Дотянись до алебарды. Моли о помощи».
 Дамон чувствовал теплую плотную кровь, текущую по его спине, ребрам и ноге, ее солоноватый запах все усиливался. Он предположил, что соламнийка перерубила ребра.
 - Фиона, - взмолился он. - Это я, Дамон. Вспомнила? Ос-становись, ты убьеш-шь меня.
 Она оскалилась, но от следующего удара воздержалась. В ее глазах плескалось безумие, но сквозь него проглядывало и непонятное опасение.
 - Это я, Дамон!
 - Конечно, я знаю, кто ты! - Слова Фионы были жесткими и злыми, как буря, бушевавшая в ее душе. - Я знаю! Могучий Дамон Грозный Волк - неудавшийся Рыцарь Тьмы, неудавшийся избранник Золотой Луны. Неудачник! Неудачник! Неудачник! Единственное, что ты умеешь, - убивать людей. Убивать своих друзей. Во имя Винаса Соламна, я убью тебя!
 Девушка бросилась на него, и на этот раз Дамону потребовалась вся его удачливость, чтобы увернуться. Он поднял руки, защищаясь, - уклоняться от ударов он больше не мог, кровопотеря и яд отняли у него все силы.
 - Риг мертв, Дамон, - горько сказала Фиона, ударив бывшего рыцаря по руке и срезав несколько чешуек. Теперь она играла с ним, уверенная, что он в ее власти, пытаясь удовлетворить свою ярость.- Риг мертв. Это ты убил его!
 Дамон покачал головой, одновременно пытаясь подняться на ноги. Борясь с головокружением, он расправил плечи и сумел отпрыгнуть как раз в тот момент, когда девушка была готова добить его последним жестоким ударом. Вытянув руку, Грозный Волк произнес:
 - Фиона, я не убивал Рига. Я…
 - Лжец! - Соламнийка нанесла режущий удар на уровне пояса, распоров одежду бывшего рыцаря, которая тут же окрасилась кровью. - Монстр! - взвыла она, заметив чешую на его животе. - Потомок! Ты убил Рига точно так же, как если бы вонзил клинок ему в сердце. Ты выпустил нас из темницы, но ничего не сделал, чтобы спасти его.
 - Фиона, послушай…
 - Ты бросил нас в Шрентаке - Рига и меня. Тебя не волновало, что может случиться с нами. Ни тебя, ни твоего лживого друга-людоеда. Ты убил Рига, Дамон Грозный Волк, так же как ты убивал всех, кто был к тебе слишком близок.
 Соламнийка нанесла еще один режущий удар, попрежнему играя. Дамон знал это, но сил бороться у него больше не было.
 Он упал на колени.
 - Ты молишь о пощаде, Дамон? - насмехалась Фиона. - Или молишь Богов, чтобы спасли тебя? - Она запрокинула голову и захохотала. - Нет Богов в этом проклятом болоте, Дамон. Здесь только ты и я, и я не собираюсь тебя спасать. Я намерена тебя убить.
 Дамон не боялся смерти. Временами он желал ее, но знал, что если умрет сейчас, то никогда не увидит своего ребенка. Никогда не сможет помочь Рикали.
 «Рагх!» Грозный Волк открыл рот, но не смог произнести ни слова. «Помоги!» Он чувствовал кислый вкус, видимо, яда, смешанного с кровью.
 - Сначала была Шаон, - сплюнула девушка, прохаживаясь кругами. - Первая любовь Рига - ты знаешь. Он мне все о ней рассказал - думаю, такую можно было полюбить. О да, ты скажешь, что и ее не убивал и вообще не несешь за это ответственности, но ведь она погибла из-за синего дракона, на котором ты летал, когда был Рыцарем Такхизис. Не так ли? Шаон не умерла бы, если бы ты не позволил своему дракону напасть на нее.
 Дамон слышал ее все хуже - голос Фионы заглушал мерный рокот, словно рядом океанские волны набегали на каменистый берег. «Это кровь движется по венам? Или сердце пытается застучать вновь?» Нет, Грозный Волк чувствовал, что оно трепещет из последних сил, и лишь надеялся, что его дитя когда-нибудь простит своего отца.
 - Следующей стала Золотая Луна. Подожди. Ты ведь не убивал ее, правда? Ты только попытался - вот этим оружием, что лежит на земле. Ты дал его Ригу, обагренное кровью Золотой Луны. Не захотел больше владеть алебардой, потому что она недостаточно хороша? Недостаточно хороша для убийства? Не захотел больше владеть, потому что не смог ею убить Золотую Луну? - Соламнийка ногой оттолкнула древко алебарды подальше от Дамона. - Хочешь посмотреть, достаточно ли хороша она теперь? Хочешь попробовать убить меня этим? Хорошо, подбери ее.
 Дамон покачал головой, но его пальцы сами тянулись к оружию.
 - Затем был Джаспер. Ох, прости, это же не ты направил лезвие ему в сердце, правда? Но ты мог бы это сделать. Он был с тобой - мы все были с тобой - у Окна к Звездам. Мы объединились против повелителей, пытаясь предотвратить рождение новой Такхизис. О! Мы так жаждали справедливости! Джаспер погиб там, в когтях драконицы, погиб, потому что ты привел нас в это роковое место. - Теперь соламнийка подтолкнула древко алебарды к ногам Грозного Волка. - Подними это. - Она повысила голос, словно выплевывая каждое слово. - И Несун. Риг сказал мне, что ты убил и бедного кобольда тоже. Ты вынудил его использовать магию Черных Мантий, пока это не лишило его жизни. Точно так же ты выпил жизнь и из моего возлюбленного!
 Внезапно перед глазами бывшего рыцаря поплыло, Фиона показалась ему туманной, как размытый дождем рисунок мелом. Расплывались контуры ее тела, расплывался и голос. Дамон перестал слышать стук собственного сердца, смолкли крики птип и рев животных, пропал шум в ушах. Он видел по лицу соламнийки, что она кричит, но слышал только слабый шепот - ее и… Рагха?
 - Убийца. Ты убил Рига! Ты убил их всех! Грозный Волк заметил что-то сияюще-красное, движущееся на фоне оранжевого неба. Это была его кровь на острие меча Фионы, который вновь опускался. Дамон ждал забвения.
 - Я пытался остановить Мэлдреда! - это был хриплый крик Рагха. - Я старался… Дамон!
 Меч соламнийки рухнул. Меч растворился в дожде. Бывший рыцарь лежал на спине и наблюдал, как ярко-синяя полоса смывает его остатки.
 Полосой оказался Мэлдред - просто Грозный Волк уже все воспринимал не так, как было в действительности. Людоед бросился к Дамону, налетев на Фиону и сбив ее с ног ударом локтя в челюсть. Его пальцы цепко ухватились за гарду меча - Мэлдред вырвал клинок из руки девушки и отбросил подальше, затем вопросительно взглянул на Рагха.
 - Она довольно сильно поранила его, - ответил драконид. Он склонился над Дамоном и зажал ладонью рану у него в боку, пытаясь остановить кровь. - Я думал, людоед, ты пытался одурачить меня, когда сказал, что слышишь, как Дамон зовет меня. Считал, ты просто хочешь сбежать.
 Мэлдред не ответил, но взглянул на Фиону, чтобы убедиться, что она неподвижна - он довольно сильно ударил ее.
 - Клянусь Отцом, она почти убила его!
 - Почти? - Рагх покачал головой. - Посмотри, сколько крови. Я бы сказал, что она добилась своего. Он мертв, людоед, только его тело пока об этом не знает. Взгляни на эту кровь.
 Красным были измазаны лапы сивака, красной влагой пропиталась земля, а одежда Дамона потемнела от нее. Мэлдред аккуратно перевернул Дамона и увидел рану у него на спине.
 - Да на земле больше крови, чем в нем, - сказал драконид, все еще пытаясь остановить кровотечение.
 - То, что ты делаешь, не поможет, - сказал Мэлдред дракониду. - Дамон сам неплохой целитель. Он рассказывал мне, как однажды был полевым лекарем у Рыцарей Тьмы. Я кое-чему научился у него и еще у нашего целителя, Угрюмого Кедара. Принеси мне мха, да поскорей, - продолжал людоед. - Все, что найдешь. И корни трилистника, пурпурного и белого, - это цветы такие, невысокие. Постарайся не ломать - мне нужен их сок.
 Мэлдред оторвал несколько полос от одежды Дамона, чтобы использовать их вместо бинтов. Он не сводил глаз с драконида, который подобрал двуручный меч и алебарду и теперь неловко таскал их за собой, ползая в поисках трав вокруг деревьев.
 - Ты все сделаешь быстрее без них! - крикнул Мэлдред. - Обещаю, что даже не прикоснусь к этим железкам. Если бы я хотел убить вас, то мог бы превосходно обойтись и без оружия. - Затем он повернулся к Дамону и сказал, точно зная, что тот не слышит его: - Я не целитель, дорогой друг, но достаточно наблюдал за Угрюмым, и он кое-чему меня научил. Я постараюсь спасти тебя…
 Людоед завел свою загадочную горловую песню. Сколько-нибудь различимая мелодия в ней отсутствовала, звук был не только немузыкальным, но даже неприятным, однако Мэлдред не останавливался, концентрируясь на напеве и не переставая зажимать раны Грозного Волка.
 - Следи за Фионой, - сказал маг, прервав на минуту заклинание, когда Рагх вернулся с мхом и пучком кореньев. - Она начинает приходить в себя. Сядь на нее верхом, если будет нужно. Мне сейчас не до нее - нужно Дамону помочь.
 Драконид нахмурился, явно недовольный тем, что им командуют, но тут же подавил раздражение и подчинился. Ему не пришлось садиться на Фиону - ее мутило от удара Мэлдреда, и даже попытка подняться на локтях не увенчалась успехом. Девушка жмурилась, мотала головой из стороны в сторону, посматривала на Рагха и жалобно постанывала.
 - Я убила Дамона? - спросила она. Рагх обернулся к Мэлдреду.
 - Может быть, - ответил он и вздрогнул, когда глаза соламнийки вспыхнули и она улыбнулась.
 - Отвратительная песня, - прокомментировала Фиона.
 Маг пел долго, до самых сумерек, пока почти совсем не охрип.
 - Дамон должен быть уже мертв, но… - пробормотал он таким же хриплым, раздраженным голосом, как у драконида.
 - Но?
 Драконид ждал, переводя взгляд с людоеда на Фиону, которой разрешили сесть, и дальше, на Дамона, который лежал без сознания, бледный как полотно. В лапах Рагх баюкал алебарду, свой меч и окровавленный клинок соламнийки, который он тоже подобрал.
 - Но он жив, - продолжал Мэлдред. - Выздоравливать ему долго, но, думаю, он справится. Кровопотеря слишком велика, несколько ребер сломано. Я бы хотел поручить его заботам настоящего целителя.
 - Мы должны переправить его на плот прямо сейчас, - сказал Рагх. - Я предпочитаю ночью плыть по реке, чем сидеть на болоте. - Он толчком поднял Фиону на ноги и кивнул в сторону берега: - Не знаю, что с ней и делать.
 Мэлдред фыркнул:
 - Пойдет с нами, пока Дамон не очнется. А там пусть он сам решает.
 - Дамон Грозный Волк убьет меня, - сплюнула Фиона,- как он убил всех, кто находился рядом с ним. Однажды он убьет и вас обоих. - Она неохотно направилась к реке, но, заметив холодный взгляд Рагха, остановилась: - Ты еще согласишься с тем, что я зря его не убила.
 - Да, зря, - мягко ответил драконид. - Лучше Дамону умереть, чем стать таким уродливым монстром, как я.
 Фиона улыбнулась.
 - Шевелись, рыцарь! - рявкнул Рагх. - И смотри, как бы под твоим проклятым весом плот не перевернулся! Я отказываюсь купаться в Новом море.
 Плот под Фионой опасно накренился. Рагх оторвал несколько полос от ее туники, чтобы связать девушке руки за спиной, и приказал Мэлдреду следить за ней. Однако маг больше внимания вынужден был уделять Дамону, у которого начались лихорадка и бред.
 Как это делал Дамон, Рагх использовал древко алебарды, чтобы отталкиваться от дна. Луна указывала путь, давая достаточно света, чтобы можно было обходить препятствия.
 - Во имя детей Владычицы Тьмы, почему я делаю это? - бормотал драконид. - Я мог бы сейчас находиться в безопасности, далеко от обезумевшей соламнийки и людоеда-предателя. И от Дамона, которому лучше было бы погибнуть.
 Дамон дергался, на его лбу, все еще покрытом кожей, выступили бисеринки пота. Из-под бинтов, потемневших от крови, поблескивали чешуйки. Наблюдая за Дамоном, Рагх заметил, как у того на подбородке небольшой участок кожи потемнел и вздулся пузырем размером с небольшую монету. Он тускло сверкнул и превратился в чешуйку.
 - Это моя вина, - прошептал сивак. Когда они в первый раз пришли в Шрентак, драконид вместе с Дамоном отправился в башню старой целительницы. Грозный Волк надеялся, что чародейка избавит его от чешуи, но в самый неподходящий момент потерял сознание от приступа боли. Он так никогда и не узнал, что делала с ним старуха. Пока бывший рыцарь лежал без сознания, она потребовала в уплату за лечение оставить с ней Рагха в качестве домашнего животного. Рассерженный драконид убил чародейку и спрятал ее труп. Когда Дамон очнулся, сивак сказал ему, что старуха все бросила и ушла.
 Таким образом, Рагх не дал целительнице вылечить Дамона, в чем тот крайне нуждался. Это он был виноват в том, что Грозный Волк с каждым днем все меньше и меньше походил на человека. Драконид говорил себе, что теперь бы заставил чародейку помочь. Убийство в этой ситуации было слишком простым решением.
 - Его лихорадит уже меньше, - заметил Мэлдред, обернувшись к сиваку.
 - Возможно, мы должны позволить ему умереть. Это лучше, чем жить таким, каким он становится, - откликнулся Рагх, видя, как мечется его друг.
 Дамону снился сон. В глазах Фионы бушевал шторм, и Риг пытался найти путь сквозь эту бурю. Темнокожий мореход звал Фиону, затем Шаон. Был там и Раф - юный кендер, который погиб на глазах Грозного Волка, и Джаспер, и бесчисленные безымянные лица - Соламнийские Рыцари и солдаты, которых он убил на полях сражений, когда служил в Ордене Рыцарей Такхизис.
 Шторм бушевал все сильнее, тьма скрывала лица, гром заглушал крики Рига о помощи. Когда буря, наконец, стихла, Дамон оказался в огромной пещере, местами освещенной неверным светом молний, изрыгаемых не черными грозовыми тучами, а пастями синих драконов.
 Драконы парили под сводами пещеры, вокруг скалистых выступов и сталактитов, подлетая все ближе к Отцу Всего и Ничего, Хаосу. Они спикировали вниз, и некоторые упали, сбитые рукой Бога, но другие вновь поднялись и опять напали. Молнии распарывали воздух, насыщая его запахом серы, и тень Хаоса - сгусток мглы - начала отращивать огромные крылья.




 Призраки в городе


 Мэлдред прижался спиной к каменной стене в переулке. Пока - глубоко за полночь - было темно, но рассвет уже приближался. Хотя при слабом лунном свете его было трудно заметить, людоед старался слиться с камнями, нервно пробегая пальцами по заделанным известковым раствором щелям. Холодный воздух разительно отличался от удушливой духоты болота, при дыхании изо рта вылетали облачка пара. Мэлдред дрожал и зябко переступал босыми ногами по промерзшей земле, жалея о сапогах и теплом плаще.
 Он стоял так уже несколько минут, вслушиваясь в уличный шум, но не разобрал ничего особенного: лишь внезапные взрывы хриплого хохота, доносившиеся из таверны за углом, плеск выливаемых в окно помоев да стук двух пар каблуков по деревянной мостовой. Судя по тяжелой поступи, это были людоеды, и как минимум один из них - пьяный.
 Мэлдред ждал, когда переулок опустеет, барабаня пальцами по камням.
 - Почему мы стоим здесь? И чего ждем? - раздался мелодичный голос Сабар, и Мэлдред обернулся, чтобы посмотреть на свою спутницу, но там, где стояла тоненькая фигура в пурпурном одеянии, виднелась лишь смутно различимая тень.
 «Интересно, ей не холодно?» - задавался вопросом людоед.
 Сабар сделала вид, что не заметила его взгляда. Она казалась настоящей, но маг подозревал, что это лишь некое приятное проявление магии кристалла, а магия замерзнуть не может.
 Рагх выразил недовольство, когда Мэлдред вынул хрустальный шар и уговорил Сабар появиться. Несмотря на то, что драконид был занят управлением плотом, он попытался остановиться и выбросить кристалл в реку. Мэлдреду все же удалось убедить сивака в том, что он хочет использовать магические свойства шара для помощи Дамону, и Рагх наконец отстал от него, однако предупредив:
 - Я буду очень внимательно наблюдать за тобой, людоед.
 - Ты за кем-то следишь? - спросила Сабар. Мэлдред поднес палец к губам и шепотом ответил:
 - Да. - Он помолчал. - Ладно, ничего. Ничего существенного. Я только…- Людоед повернул голову на приближающийся топот. Два людоеда прошли мимо переулка и направились вниз по улице.
 - Мне просто любопытно. Почему мы находимся здесь? - настаивала Сабар. Она положила руку на плечо Мэлдреда, пальцы ее казались настоящими, слегка влажными. - Это место…
 - Блотен. Город называется Блотен. Столица земель людоедов. - Мэлдред повел плечами и указал в сторону улицы. - Я должен был прийти сюда, - сказал он через минуту, - посмотреть, что изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз.
 Он вытянул шею, глядя на север. Улица была погружена во мрак, большинство домов на ней казались давно заброшенными. Луна освещала выщербленную мостовую. Можно было подумать, что жители покинули город. Но через мгновение в окне на втором этаже зажегся свет, выцветшие занавески зашевелились. В соседнем доме тускло засветилось еще одно окно.
 Дверь таверны распахнулась, оттуда выплеснулся грубый смех и что-то, отдаленно напоминающее музыку. На улицу вышли два людоеда. Один из них оживленно размахивал руками. К его поясу была подвешена деревянная кружка, очевидно, чтобы не потерять.
 - Это не место для леди, - задумчиво произнес Мэлдред.
 - Я обязана все время сопровождать тебя, пока ты в кристалле, - напомнила ему Сабар.
 «Пока ты в кристалле… Действительно ли мы находимся внутри хрустального шара, внутри видения, как она говорит?»
 Маг покачал головой, тряхнув белой гривой. Он был почти уверен, что они в Блотене, чувствовал под ногами промерзшую землю, а под руками - холодные камни, чуял мускусный запах соплеменников. Все это было очень убедительно, но всего минуту назад Мэлдред был на плоту, с Рагаом, Фионой и Дамоном. Он попросил Сабар показать ему этот город, наклонился над кристаллом и позволил ему взять свою магическую энергию в надежде, что темное изображение станет ярче. Над рекой стояла ночь, и внутри магического шара тоже было темно. Людоед не успел опомниться, как очутился в переулке Блотена рядом с мистическим проводником. Сабар уверяла Мэлдреда, что он находится не в Блотене, а по-прежнему плывет на плоту, держа в ладонях кристалл.
 - Здесь только твое сознание, о проницательный,- снова и снова повторяла женщина.- И я должна тебя сопровождать в этом путешествии.
 - В таком случае сопроводи меня во дворец моего отца, - попросил Мэлдред, в последний раз тронув стену переулка. Было совсем непохоже, что здесь был только его разум, - по крайней мере, замерз он совсем по-настоящему, как и всегда в Блотене. - Мне нужно с ним поговорить.
 Они прошли мимо таверны. Мэлдред заглянул внутрь и увидел с дюжину людоедов, сидящих вокруг уставленных тарелками столов. Они были похожи на людей, только ростом от семи до девяти футов, широкоплечие и мускулистые, с широкими носами, широко расставленными глазами и вздутыми венами на толстых шеях. Это были сородичи Мэлдреда, но все же он мало походил на них. Его тело было синим, а у них цвет кожи варьировался от бронзового до темно-желтого. Их руки и лица украшали шрамы и бородавки, зубы у большинства были сломаны, а у некоторых из-под толстых губ высовывались изогнутые клыки.
 - Это твой народ, - сказала Сабар. Мэлдред кивнул.
 - Но все же…
 - Я отличаюсь от них, - закончил Мэлдред.
 - Да. Ты…
 - Синий. Да, это очевидно. И заметно крупнее их.
 - Это благодаря магии твоя кожа такая синяя? Мэлдред пожал плечами.
 - Наверное. Немногие чародеи моей расы выглядят очень похожими на меня. Синяя кожа, белые волосы. Мы выделяемся даже среди людоедов. - Он усмехнулся. - Хотя мой друг Угрюмый Кедар бледный, как слоновая кость, а он тоже владеет магией. Наверное, не все людоеды-маги - синие.
 - Ты не очень заботишься о своем народе, не так ли? Или о своей родине?
 Вопрос застал мага врасплох.
 - Нам сюда, - сказал он, оставив Сабар без ответа, - а затем немного в западном направлении. Там дворец моего отца.
 Они заметили еще только одного молодого горбатого людоеда, шедшего вразвалку по истоптанному деревянному тротуару на противоположной стороне улицы. Юноша остановился было, с интересом глядя на них, но затем пошел по своим делам.
 - Он выглядит грустным, - отметила женщина. Мэлдред пошел быстрее:
 - Большинство моих соплеменников несчастны.
 «Но так было не всегда», - добавил он про себя.
 Все стало ухудшаться с приходом драконов, когда болото черной начало поглощать их земли. Людоеды - раса гордых воинов и бесстрашных бойцов - потерпели поражение от сил, во много раз превосходящих их по мощи.
 Они повернули на запад. Дома в этом районе были в лучшем состоянии, большинство из них казались обжитыми. В одном окне зажгли толстую свечу, из другого были слышны голоса. Улицы здесь не были такими замусоренными, на стенах виднелась свежая краска.
 - Здесь живут в основном благополучные, - пояснил Мэлдред, - если их можно так назвать. На самом деле они имеют совсем немного. - Он кивнул, в конец улицы: - А вот моего отца действительно можно назвать богатым.
 Дворец занимал весь квартал и по сравнению с окружающими домами выглядел сохранившимся значительно лучше. Однако из трещин в плитах, которыми были вымощены дорожки, торчала сухая трава, она же заполонила некогда прекрасные цветники. У массивных железных ворот стояли два не менее массивных людоеда, которые спохватились, когда заметили Мэлдреда. Он заметил в тени за воротами и других стражников - со времени его последнего визита Вождь Доннаг усилил охрану.
 - Сначала горбун на улице, теперь стражи…- Сказал маг. - Если я здесь только мысленно, то как они могут меня видеть?
 В этот момент у Сабар не было готового ответа. Она отстала на несколько шагов, когда охранники открыли ворота, узнав Мэлдреда, и впустили его.
 - А женщина?… - спросил один из них.
 - Со мной, - ответил маг.
 Он был уже почти у дворцовых дверей, когда услышал, как охранник тихонько сказал напарнику:
 - Говорил я тебе, что сын Вождя предпочитает людское общество.
 Мэлдред постучал и стал ждать. Внутри послышались тяжелые шаги, потом кто-то завозился с задвижкой. Через минуту людоед и Сабар вошли в просторную столовую и сели на разнокалиберные стулья у массивного дубового стола.
 - Твой отец встанет не раньше чем через несколько часов, - объяснила служанка, поставив перед ними сидр и хлеб.
 Мэлдред сделал большой глоток и заметил, что Сабар не прикасается ни к еде, ни к питью.
 - Разбуди его, - приказал он служанке, вытирая рот, - за последствия я отвечу.
 Но никаких последствий не было, и это удивило Мэлдреда. Казалось, отец несказанно рад встрече. Он выглядел изрядно постаревшим. Великий Доннаг, правитель Блотена, всегда был покрыт пятнами, морщинами и бородавками, но теперь глаза его ввалились, под ними образовались темные мешки, говорившие о том, что Вождь сильно устал, что было для него совсем нетипично. Мэлдред подавил дрожь. Лучше, чтобы отец был здоровым и сильным, ведь ослабей он или умри, править страной пришлось бы сыну.
 Сабар оказалась права, Мэлдред был бессердечным. Он мало заботился о своем народе. С людьми ему было лучше, чем с сородичами. Ему нравилась компания людей, у него не было желания возвращаться к прежней жизни и тем более садиться на трон.
 - Для меня это будет грустный день, - задумчиво произнес маг.
 - Что ты сказал, сын? Мэлдред покачал головой:
 - Я прибыл посмотреть, как ты поживаешь, отец, и как дела в Блотене. Увидеть, не добралось ли болото… - Он сделал паузу, поскольку Вождь приблизился и положил руку на плечо сына.
 Ладонь прошла сквозь него.
 - Обман! - закричал Доннаг. Он хлопнул в ладоши, и, прежде чем Мэлдред успел заговорить, в комнату ворвались четыре вооруженных людоеда в броне. - Обман! Мы были…
 - Нет, отец! Это действительно я.- Маг не меньше Вождя удивился собственной бестелесности. Ведь сам он мог касаться предметов, так почему же нельзя было дотронуться до него? - Да, физически я нахожусь не здесь, а в болоте черной, и…
 К первым четырем стражникам присоединилось еще столько же. Самый крупный из них отдал несколько распоряжений и попытался схватить Мэлдреда. Но в последний момент Доннаг приказал своим воинам отойти - в просительном тоне сына было что-то, что заставило его задуматься.
 - Я нашел магический кристалл, отец, и с его помощью мое сознание… - Мэлдред взглянул на Сабар, но она исчезла. - Видишь, это магия привела меня сюда.
 Доннаг, казалось, готов был поверить и жестом приказал половине охранников уйти. После долгого молчания он с трудом втиснул грузное тело в кресло, стоявшее во главе стола, некогда богатое, а, ныне старое и местами испорченное. Оно, верно, служило троном.
 - Мэлдред, даже в те редкие случаи, когда ты… физически… посещаешь наш город, ты на самом деле не здесь. Твое сознание и мечты всегда в другом месте. Всегда. В другом месте.
 - Не говори мне этого сейчас, отец. Я пришел… чтобы попробовать помочь тебе и твоему несчастному городу. Я попытаюсь остановить болото и черную. Я в точности делаю то, о чем ты просил меня,- неважно, чего мне это стоит. Доннаг кивнул служанке:
 - Принеси чего-нибудь горячего и вкусного.- Затем он снова обратился к Мэлдреду: - Мы знаем. Мы знаем, что ты собирался предать свого лучшего друга Дамона Грозного Волка, поскольку он единственный, кто может победить Сабл и спасти нашу родину. Но потом ты передумал, не так ли? Мы понимаем, что друг для тебя важнее, чем друзья, знакомые и родственники…
 Мэлдред вскочил на ноги, уронив стул и сжимая в кулаке пустой кубок.
 - Я не считаю, что Дамон для меня важнее, чем ты, отец, или наши соплеменники. Я передал его наге и ее хозяину, дракону. Я сделал все, что должен был сделать, - словно марионетка. - Плечи мага поникли, когда он встретил недоверчивый пристальный взгляд отца. - Но не все запланированное удалось.
 Доннаг понимающе кивнул:
 - Сюда уже пришли несколько тварей Сабл. Они следят за нами. - Он нервно подергал золотые кольца, продетые в нижнюю губу. - Их немного, и появляются они нечасто, но всегда делают так, чтобы об их присутствии узнали. - Мэлдред прищурился. - Это… потомки. Черные. Ты знаешь, что это за существа. Наши подданные видели их на крышах.
 - Где?
 Вождь пожал плечами:
 - Вокруг нашего дворца и в Старом Квартале. Нескольких - совсем недавно.
 «Нет, вряд ли этих потомков посылала Сабл. Скорее, Нура или мглистый», - подумал Мэлдред.
 Он сильно сомневался, что черная владычица пожелала бы наблюдать за городом людоедов. Возможно, нага ищет здесь Дамона,
 - В Старом Квартале живет Угрюмый Кедар, - произнес маг, помня, что Змеедева много знает о нем и может решить, что Мэлдред пожелал доставить друга к известному целителю. Он действительно однажды привел Грозного Волка к Кедару, но людоед не смог тому помочь. Позднее Мэлдред узнал, что Угрюмый отказался лечить Дамона по приказу Вождя Доннага.
 - Угрюмый Кедар жил в Старом Квартале,- с сожалением поправил Доннаг. - Угрюмый был очень стар, сын мой.
 - Он умер? - Это слово оцарапало Мэлдреду горло. - Кедар умер?
 - Мы устроили пышные похороны, отдали ему должное. Многие сановники говорили добрые слова. Мы скорбим о нем.
 Мэлдред вцепился в край стола, так что суставы побелели:
 - Умер!
 В начищенном подносе маг видел свое лицо, освещенное колеблющимися огоньками стоящих на столе свечей.
 «Почему я вижу себя? Почему чувствую гладкое дерево стола? Почему мое дыхание участилось?»
 - Как случилось, что Угрюмый Кедар умер?
 - Я уже сказал тебе, сын. Угрюмый был стар. Будь ты здесь, ты бы тоже выступил на траурной церемонии. Он очень любил тебя.
 Мэлдред отпустил столешницу, сжимая кулаки в бессильной ярости.
 - Я должен идти.
 - Так скоро? Ты ведь только что пришел!
 - Я же говорил, что на самом деле меня здесь нет. - Мэлдред резко повернулся. - Это только видение, созданное хрустальным шаром, а сам я далеко, очень далеко отсюда. - Он прошел мимо стражников. - Я вернусь, отец. Как только смогу, вернусь, уже без помощи кристалла. И я обещаю тебе найти способ остановить болото.
 Сабар появилась возле Мэлдреда у самых ворот и пошла рядом. Он не обратил на нее никакого внимания, просто продолжал идти не оборачиваясь. Быстрыми, широкими шагами маг возвращался тем же путем, которым они сюда пришли, и оглянулся лишь тогда, когда они прошли знакомую таверну. Был туманный предрассветный час. Беседа с отцом, видимо, совсем не отняла времени. Возможно, кристалл искажал его ход, а возможно, и все остальное.
 - Может быть, на самом деле Угрюмый жив, - с надеждой произнес Мэлдред.
 Когда маг и Сабар дошли до дома Угрюмого Кедара, небо уже стало бледно-серым.
 - Дом выглядит как обычно, - сказал Мэлдред.
 - Он выглядит грязным, - ответила женщина. Старый деревянный фасад был покрыт трещинами, словно лицо старика - морщинами, окна закрывали ставни, на двери висел замок. Мэлдред не ожидал, что дом будет заперт, - Угрюмый не боялся воров.
 Мэлдред безнадежно подергал за кольцо, затем повернулся к Сабар и поинтересовался:
 - Ты говоришь, что физически я не здесь, но как я могу чувствовать этот металл на ощупь? Я ел в доме отца. Мне холодно. Я вижу, как при дыхании изо рта вырывается пар. Не понимаю, как такое может быть?
 - У тебя богатое воображение, - ответила женщина. - Это и позволяет тебе чувствовать вещи, которые более слабые люди не восприняли бы. К счастью, в тебе достаточно магии.
 - Да, - нахмурился Мэлдред, - я должен быть таким, каков я на самом деле. - Он одним движением руки сломал замок и толчком распахнул дверь. - Подожди минуту.
 Пристальный взгляд мага скользнул по фасаду трехэтажного дома напротив, и он заметил тень, прячущуюся за единственным уцелевшим фрагментом зубчатого ограждения крыши.
 «Жаль, не разобрать, кто это», - сказал Мэлдред себе.
 Он постоял немного, держась за дверь и наблюдая за шевелящейся тенью, пока не почувствовал, как прохладные пальцы Сабар коснулись его запястья.
 - Это напоминает…
 Людоед, прищурившись, бросился внутрь лавки целителя:
 - Потомок! Мерзкий потомок!
 Сабар последовала за ним, закрыв за собой дверь. Мэлдред вытянул руку, пробормотал древнее заклинание, и на его ладони появилась светящаяся сфера.
 - Угрюмый! - позвал маг, но ответа не было, и через минуту он снова окликнул: - Угрюмый Кедар!
 Внутри, как и всегда, было чисто. Стояли два стола и несколько табуретов, так чтобы пациентам было куда присесть и принять целебные смеси или, изредка, поиграть в кости на деньги. За стойкой был дверной проем, прикрытый занавесом из раскрашенных фаланг пальцев, который вел в комнату, где Угрюмый лечил пациентов травами и магией.
 Мэлдред отвел занавес - кости фаланг с клацаньем сомкнулись за ним. Сабар бесшумно скользнула следом.
 - Угрюмый! Угрюмый Кедар!
 - Его нет здесь.
 Существо, медленно поднявшееся с кровати, оказалось самым низкорослым людоедом из всех, кого магу когда-либо доводилось видеть. Он был ужасно худым, ростом не превышал семи футов, а мускулы на руках едва прорисовывались.
 - Мой дядя умер.
 «Ребенок», - решил Мэлдред.
 Юный людоед причесал пятерней угольно-черные волосы и воззрился на Мэлдреда покрасневшими водянистыми глазами.
 - Я знаю тебя, - заявил он. - То, что ты сын Вождя, не означает, что тебе можно сюда врываться…
 Мэлдред вернулся в лавку - занавес жутко клацнул. Он направился прямо к дальней стене, к шаткому книжному стеллажу. Заставив светящийся шар взлететь к потолку, он пробежал пальцами по корешкам книг, выискивая что-то.
 Фаланги занавеса снова щелкнули.
 - Имейте хоть немного уважения, - потребовал юный людоед. Он поспешил к Мэлдреду и попытался оттолкнуть его от полок, но руки юнца прошли сквозь тело мага. - Что, во имя…
 - Это магия, - сердито ответил тот, резко оборачиваясь. - Кажется, внутри меня очень много магии. И у Угрюмого она тоже была. Чародей-целитель… Только себя излечить не смог. Он действительно умер? Впрочем, ты не распоряжался бы здесь, если бы он был жив.
 Юноша рассвирепел:
 - Мой дядя…
 - Был очень хорошим, - закончил Мэлдред. - Лучшим из тех, кто когда-либо жил в этом Богами забытом городе.
 - Я знаю, - грустно подтвердил молодой людоед. - Он готов был помочь любому.
 - Он помогал мне множество раз, - сказал Мэлдред.
 Юноша взглянул на Сабар, которая беззвучно прошла сквозь занавес.
 - Всем известно, что даже людям он помогал, - сказал он. - Говорил, что, раз уж Боги их тоже создали, нам не стоит их обижать.
 - Угрюмый был хорошим, - повторил маг.
 - Недавно он даже взял в дом человека. Мэлдред поднял бровь:
 - Когда?
 - Это была грязная маленькая девочка, которую он нашел бродящей по улице и подобрал, чтобы кто-нибудь не взял ее в рабство. Это всего за день или два до его смерти.
 - Девочка?…
 - О, она давно ушла. Кто-то забрал ее, когда Кедара нашли мертвым. Симпатичный человеческий ребенок, подобный этому, стоит целую кучу денег.
 Мэлдред почувствовал, как у него сдавило горло.
 - Маленькая девочка, говоришь?
 - Ну да, и…
 - Вот такого вот роста? - Мэлдред опустил ладонь на уровень бедра, Людоед кивнул.
 - С волосами цвета полированной меди?
 - Да.
 - Не помнишь, она называла свое имя? Юноша пожал плечами:
 - Я никогда не утруждаю себя запоминанием человеческих имен. Я не хочу иметь с ними дела, поэтому мне это совершенно не нужно.
 Мэлдред снова вернулся к книжному шкафу и снял с верхней полки самую древнюю книгу. Часть страниц осыпалась хлопьями, когда маг перенес ее на прилавок. Движение - и светящаяся сфера подлетела ближе.
 - Угрюмого похоронили? Молодой людоед помотал головой:
 - Нет, его тело предали огню. - Юноша вытянул шею, пытаясь разглядеть, что читает маг. - А с ним и остальных, тех, кто умер в тот же день.
 Мэлдред пристально взглянул на юношу и судорожно выдохнул:
 - С другими?
 - Было еще шестеро. Все они умерли в один день. Сказали, что мой дядя умер от старости, но я думаю, что это была эпидемия. Что-нибудь такое, что внезапно убило его и остальных.
 Маг потребовал назвать имена. Племянник Угрюмого Кедара смог вспомнить только двоих. Они были друзьями юности целителя и теми немногими, кому Угрюмый доверял.
 - Нура Змеедева, - произнес Мэлдред, словно выругался.
 - Что?
  -  Девочка, которая убила твоего дядю, - пояснил он. - Она также убила моих друзей. Но она дорого заплатит…
 Маг перестал обращать внимание на юношу и продолжал листать книгу, пока наконец не нашел то, что искал. Он удивленно нахмурился - заклинание было ему превосходно известно. Убедившись в этом, Мэлдред зашел за прилавок и начал перебирать фляги и шкатулки.
 - Ты ничего не должен отсюда брать. Теперь это моя лавка.
 Мэлдред протиснулся мимо него и посмотрел на Сабар:
 - Ты говоришь, мы здесь не физически. Тогда как я смогу взять с собой все эти вещи? Они мне понадобятся, чтобы помочь Дамону замедлить его превращение в потомка.
 Женщина взяла у него несколько мешочков с сушеными растениями, пригоршню крошечных перьев и шкатулку с красным порошком.
 - Моя магия сохранит их для тебя, - пообещала она.
 - Нам придется еще немного задержаться, - сказал Мэлдред. - На той стороне улицы я видел потомка и собираюсь…
 Юноша открыл было рот, чтобы возразить, но не успел произнести ни слова.
 - Дай-ка мне кристалл, людоед.
 Что-то вспыхнуло, и Мэлдред вновь очутился на плоту. Первые утренние лучи играли солнечными зайчиками на воде.
 Рагх вернул хрустальный шар на подставку, положил его в мешочек и подвесил его к поясу. Плот закачался. Драконид, балансируя, снова принялся отталкиваться от дна древком алебарды.
 - Пока я буду заниматься леди и хрустальным шаром, - недовольно произнес он.
 - Я еще не закончил! - вспыхнул Мэлдред.
 - Ты был там достаточно долго, - парировал Рагх. - Слишком долго. Мне не нужно было вообще позволять тебе делать это. Особенно пока Дамон без сознания. Откуда я знаю, что ты там делал? - Через минуту, смягчившись, сивак добавил: - Нашел что-нибудь, чтобы помочь ему?
 Мэлдред с негодованием посмотрел на Рагха, готовый броситься в драку. Драконид был не самым слабым противником, но Мэлдред считал себя более ловким и сильным и был уверен, что справится с ним. Но для чего?
 - Кое-что, - наконец ответил маг, крепко сжимая находки в огромном кулаке. - Но нам придется ждать, пока Дамон не придет в сознание. Он должен принять снадобья, чтобы заклинание сработало.
 - Он может вообще никогда не очнуться,- грустно сказал Рагх.- А если и очнется… Я не уверен, что он захочет принимать от тебя какую бы то ни было помощь.




 Переход


 Фиона сидела на берегу Нового моря в зарослях остро пахнущих папоротников. Девушке было неудобно, ее запястья стягивала широкая полоса ткани, оторванная от мантии Дамона, во рту торчал кляп, скрученный из грязной тряпки, острие меча соламнийки упиралось ей в спину, впиваясь глубже при малейшем неловком движении.
 Клинок держал Рагх, который лежал сзади, прячась в более высоком папоротнике. Дамон стоял, покачиваясь, несколькими ярдами дальше, почти скрытый тенями и завесой ивовых ветвей. Рядом находился Мэлдред, молча наблюдавший за всем происходящим. Людоед в последнее время вообще был молчалив и занимался только Грозным Волком, которому лишь на третий день после нападения Фионы стало немного лучше.
 Дамон все еще ужасно страдал от боли, причиняемой чешуей, которая теперь покрывала его тело практически полностью. Оставалось только три участка человеческой кожи - слева на лице, на левом боку и немного - поперек спины. Мэлдред прочел над ним заклинание, которое хорошо подействовало, хотя вначале бывший рыцарь отнесся к нему с недоверием. Как ни странно, но Рагх присоединился к магу, сказав, что его заклинание действительно сможет остановить распространение чешуи. Помявшись, Дамон согласился, и с тех пор у него не выросло ни одной роговой пластинки. Правда, ни одна и не исчезла.
 Дамону пришлось отказаться от сапог, поскольку его ноги обросли чешуей, а подошвы покрылись жесткой серой кожей. Впрочем, он все равно почти не замечал ни острых камней, ни торчащих из земли корней.
 Рана на его спине была ужасной, но благодаря новым способностям организма Грозного Волка заживала очень быстро, особенно если учесть, как глубоко Фиона вонзила меч. Он знал, что такая рана должна была убить его, как убила бы любого нормального человека. Но этого не произошло. Впрочем, бывший рыцарь все равно еще до конца не оправился. Его лихорадило не то от полученных повреждений, не то из-за чешуи, не то от заклинания Мэлдреда. Независимо от источника лихорадка отнюдь не облегчала страданий Дамона.
 Жар и боль угрожали навеки уложить его в болотистый суглинок. Грозный Волк сосредоточил все свои помыслы на нерешенных проблемах и для устойчивости оперся о древко алебарды.
 Рагх бросил на него взволнованный взгляд.
 - Я в порядке, - пробормотал Дамон. Удивительно, но беспокойство драконида придало ему сил.
 Бывший рыцарь изумлялся превратностям судьбы, давшей ему в союзники сивака. Рыцари Такхизис использовали их как шпионов и осведомителей, но никогда не испытывали доверия к существам этого вида. До встречи с Рагхом Грозный Волк их всех ненавидел.
 - Рагх, я правда в порядке.
 Драконид окинул его скептичным взглядом, затем переключил внимание на Фиону. Он подполз ближе, вытер мокрое лицо девушки и вернулся на свой пост позади нее. Дамон утер изодранным рукавом щеку, надеясь промокнуть побежавшую по ней струйку пота, но его одежда и без того пропиталась влагой, поэтому движение оказалось бесполезным.
 «Меня опять мучит жажда, - подумал Грозный Волк. - Мне просто необходимо много-много пресной воды и совсем чуть-чуть отдыха. Хорошо бы постоять на берегу - пусть обдует бризом».
 Но он не мог позволить себе такой роскоши: из трех его спутников полностью доверять можно было только дракониду, который ни разу не предал.
 Фиона скорчилась и попыталась выплюнуть кляп, но Рагх ткнул ее острием меча.
 - Сиди спокойно, рыцарь, - предупреждающе зарычал он,- если не хочешь…- Не договорив, драконид свободной лапой раздвинул папоротники. - Дамон! Еще одно судно. Оно поворачивает к берегу.
 Дамон переместился так, чтобы видеть сквозь листья море. Вода у берега была черной из-за водорослей, и казалось, будто на поверхность вылили темное масло. Мористее она приобретала цвет синего бриллианта, отражая безоблачное небо. Слабый ветерок поднимал небольшие волны. Солнце играло на поверхности, разбегаясь бликами.
 Корабль и в самом деле поворачивал к ним. Это было небольшое судно с единственным прямым грязно-белым парусом. «Наверное, рыбак», - решил Грозный Волк. С приближением кораблика запахло рыбой и еще чем-то уютным. Благодаря обострившемуся зрению бывший рыцарь заметил сети, развешенные на просушку вдоль бортов, длинную острогу, прислоненную к мачте, и открытые бочонки с приманкой рядом с мотками линя.
 - Заодно порыбачим, - сказал Рагх шепотом.
 - Я бы на твоем месте не торопился загадывать, - ответил Дамон. - Посмотрим, как близко они подойдут.
 Он понимал, что это слишком напоминает западню. Соламнийка, сидящая на берегу со связанными руками и кляпом во рту, - вопиющая западня. Учитывая то, что они находились во владениях черной драконицы, где как от людей, так и от других существ ничего хорошего ожидать было нельзя, - им ничего не стоило использовать красивую жертву, чтобы заманить кого-нибудь в свои лапы.
 «А теперь и мы - одни из этих хитрых чудовищ, - грустно подумал Грозный Волк. - И в данный момент ничем не отличаемся от приспешников Сабл. Но у нас не было особого выбора, - напомнил он себе. - Фиона не пожелала помочь нам с переправой по доброй воле, и с ней пришлось обойтись, как и со всяким отступником. Фиона… Рыцарь с незапятнанной честью!»
 Придя в сознание, Дамон первым делом спросил у соламнийки, почему та напала на него и что за сила заставила исчезнуть шрамы от ожогов на ее лице и шее. На первый вопрос девушка ответила: «Я вершила правосудие». На второй: «Меня излечил меч». Дамон знал, что у меча не было способностей возвращать красоту. Тайна осталась тайной.
 Не раз он умолял Фиону помочь им привлечь внимание команды какого-нибудь судна. «Никогда, никогда, никогда», - все, что она отвечала.
 Итак, она помогала помимо своей воли. Грозный Волк не позволил Мэлдреду принять человеческий облик.
 - Я не хочу, чтобы другие обманывались так же, как я, - горько сказал он бывшему другу. - Ты - людоед.
 И Дамон, и Рагх, оба покрытые чешуей, могли отпугнуть любое проходящее судно, поэтому они решились на этот план, на очевидную ловушку, которая могла привлечь внимание чьей-нибудь благородной души.
 Они ждали с рассвета. Три корабля - один паром и два торговых - прошли мимо, и, наконец, появилось это рыбачье суденышко.
 - Ну же, давай, подходи ближе, - приговаривал Грозный Волк.
 Все пока шло как по маслу. Дамон хотел было поплыть вперед, чтобы захватить его силой, но был еще слишком слаб для таких приключений.
 Судно все еще приближалось. На палубе Дамон заметил только четверых мужчин. Человек на носу подавал команды. Он выглядел ровесником Грозному Волку, имел черные с проседью волосы и такого же цвета коротко стриженную бороду. Обветренное загорелое лицо выражало спокойствие, глаза были чисты. Он внимательно рассматривал соламнийского рыцаря.
 - Вон еще один человек в годах, но не старый. Выглядит, на мой взгляд, благородно, - прошептал Дамон.
 Мужчина и в самом деле держался гордо и открыто, хотя бывший рыцарь отметил, что, двигаясь по палубе, он хромает.
 - Давай же, - с нетерпением уговаривал Грозный Волк, - спасай несчастную женщину. Вот так. Ближе. - Он взглянул на Рагха, в надежде, что тот не высунется до ответственного момента. Судно было удобным - достаточно маленьким, чтобы им можно было управлять самостоятельно. - Ближе… ну!
 Фиона дернулась в путах, и Рагх снова кольнул ее мечом.
 - Не двигайся, - прошептал драконид, - иначе я пораню тебя не слабее, чем ты - Дамона.
 Время тянулось невыносимо медленно. Судно приблизилось достаточно, чтобы Дамон мог слышать капитана без особых усилий. Тот велел своим людям быть осторожными, одному смотреть за деревьями и кустами, другому вслушиваться в подозрительные звуки.
 - Это ловушка, Эбен, - предупредил один из них.
 - Само собой,- произнес Дамон одними губами.
 Капитан кивнул.
 - Вполне вероятно, - сказал он, извлекая из-за пояса длинный нож. - Какие-то звери ее связали и посадили там, а сами сделали вид, что ушли. Но они скрываются.
 - Надо уходить, Эбен. Это западня. Но капитан лишь покачал головой - он был непреклонен:
 - Не могу позволить, чтобы какие-то твари связывали девушек. Мы ее освободим.
 - Мы рыбаки, Эбен, - вмешался другой, - мы не воины. И не герои.
 - При чем тут герои? При чем тут рыбаки? Мы - мужчины, не так ли? - возмутился капитан. - Можете оставаться на борту, если вы трусы. Пойду один, выручу девушку и позабочусь о ней - это мой долг.
 «Благородный и глупый,- подумал Дамон.- Именно то, что нам нужно».
 - Давай, ближе, - шептал он.
 Один из четверых рыбаков был полуэльфом, поэтому следил за деревьями - как раз за теми, в которых скрывался Грозный Волк. Тот задержал дыхание и строго взглянул на Мэлдреда. Людоед вздохнул и отвел взгляд. Дамон все еще не доверял ему.
 - Эбен, я ничего не вижу, - сказал полуэльф, продолжая оглядывать заросли, и подхватил багром. - Но это не значит, что там никого нет.
 - Конечно есть, Киш. Я в этом уверен, - спокойно ответил капитан. - Вероятно, ящеролюди или бакали. Здесь достаточно и тех и других. Возможно, они работают на черную и используют людей как приманку, чтобы захватить еще больше пленников. Впрочем, это неважно. Давайте подведем эту старую развалину ближе. Может быть, обойдется без боя и мы просто прогоним их. Освободим пленницу и сразу уйдем в море.
 Они убрали парус, бросили якорь футах в сорока от берега, как раз на границе черных водорослей. Дамон видел, как капитан глубоко вздохнул и тряхнул головой, словно осуждая себя за то, что собрался делать, а затем тяжело перевалился через борт, не выпуская ножа из рук. Двое рыбаков последовали за ним. Последний, тот, что особенно возражал по поводу рискованного мероприятия, минуту помялся, громко объявил, что они приняли с утра огромную дозу глупости, и нехотя спрыгнул в воду.
 Рыбаки осторожно гребли в сторону Фионы, которая возобновила попытки освободиться с удвоенной силой, несмотря на то, что Рагх продолжал покалывать ее мечом. Впереди всех плыл полуэльф, внимательно оглядывая папоротники и деревья. Он шире распахнул глаза, заметив серебристую вспышку - это сверкнул на солнце меч в лапах драконида.
 - Эбен, там! - указал полуэльф багром. - В папоротнике у нее за спиной кто-то есть.
 В этот момент сивак выскочил из своего убежища, походя толкнул девушку и помчался к воде, взрывая когтистыми лапами землю. Через мгновение он уже бежал по мелководью в сторону полуэльфа, который по пояс в воде шел к нему навстречу, угрожающе раскручивая багор.
 - Нет никакого смысла убивать их! - крикнул Мэлдред.
 Дамон свирепо взглянул на него:
 - Не двигайся, людоед. Не вздумай вмешиваться, пока мы не закончим.
 Он схватил одной рукой меч, другой - алебарду. И то, и другое оружие было двуручным, но, несмотря на раны, Грозный Волк чувствовал себя достаточно сильным, чтобы биться обоими.
 - Нет смысла убивать их, - повторил маг. «Я и не собираюсь делать этого», - подумал бывший рыцарь и с топотом помчался к рыбакам.
 - Монстры! - завопил полуэльф. - Их двое! Дамон вздрогнул, когда его назвали монстром.
 - Два драконида, - крикнул Эбен. Он уже выбрался на берег и, размахивая длинным ножом, мчался на помощь полуэльфу. - Эти твари очень опасны, друзья мои! Хуже ящеролюдей! Держитесь!
 Рагх отбил мечом направленный на него багор, затем принял его на гарду и выбил из рук полуэльфа, одновременно когтистой задней лапой ударив того в живот. Полуэльф рухнул в воду, ошарашенный и безоружный.
 - Не надо… - предупредил Дамон.
 - Я и не планировал убивать их, - ответил драконид, увертываясь от длинного ножа Эбена. - Хотя они, наверное, думают по-другому.
 Когда рыбаки увидели покрытого чешуей Дамона, один из них повернул и рванулся к судну, чуть не сбив по пути полуэльфа.
 - Капитан! - прокричал Грозный Волк, опустив алебарду. - Брось нож! - Он махнул рукой двум другим: - И вы тоже.
 Рыбаки заколебались.
 - Мы могли бы легко убить вас всех, - продолжал бывший рыцарь.- Но, думаю, вы понимаете, мы не хотим этого.
 Когда капитан на минуту замешкался, полуэльф попытался вернуть себе багор, но Рагх оказался проворнее. Он схватил импровизированное оружие и забросил его подальше. Однако полуэльф не угомонился и потянул из-за пояса нож.
 - Я же сказал, мы не тронем вас! - снова заговорил Дамон.
 - Проклятые дракониды! - сплюнул капитан.
 - Это потомок, - указал полуэльф на Грозного Волка.
 - Уильям, Киш, бросьте ножи, - приказал Эбен рыбакам. - У нас нет выбора. - Он тоже опустил свое оружие. - Это моя вина, парни.
 - Не надо было сходить на берег, - произнес полуэльф, сердито глядя на капитана. - Ты знал, что это ловушка. Ты теперь рыбак. Запомнил? Ты больше не герой.
 - У меня нет выбора, - повторил Эбен.
 - Бросайте ножи, - снова потребовал Дамон, указывая острием меча на капитана. - Я очень спешу и во второй раз вежливо просить не стану.
 Капитан покачал головой и засунул нож за пояс. То же самое сделали и его спутники.
 - Вот так меня вполне устроит,- сказал Грозный Волк. - Мы не тронем вас. Даю слово. - Он посмотрел на рыбаков, отступающих к судну. - Не дай им уйти, капитан.
 - Если хочешь жить, - добавил Рагх.
 - Потомок, держащий слово? - криво ухмыльнулся полуэльф. - Думаю, вы нас убьете в любом случае. И еще…
 - А женщина? - спросил капитан, жестом успокаивая полуэльфа. - Что вы намерены с ней сделать?
 - Мы хотим ей помочь, - ответил бывший рыцарь. - Но это слишком длинная история.
 С моря раздался шум выбираемой якорной цепи. Дамон был возмущен: капитан не приказывал поднимать якорь.
 - Единственное, что нам нужно - безопасно переправиться через Новое море к побережью Трота.
 Бывший рыцарь взглянул на Рагха, кивнув ему на рыбачье судно. Тот погрозил клинком полуэльфу, опустил его и зашлепал к боту. Один из рыбаков с перекошенным лицом возился с парусом, пытаясь его поднять, и наполовину справился со своей задачей, но тут снасти запутались и полотнище остановилось.
 - Перевезите нас через море - и можете снова заниматься своими делами.
 - Вы не тронете мою команду… Это не было вопросом.
 - Нет, я не трону ни одного из вас, если ты согласишься сотрудничать.
 Рагх вскарабкался на борт, и рыбак тут же отскочил к противоположному, вытаскивая нож.
 - Еще нам нужно немного продовольствия и пресной воды.
 - Перевезти надо только вас двоих? Или ее тоже? - Эбен указал на соламнийку.
 - Ее зовут Фиона. Да, нас двоих, девушку и еще одного пассажира. - Дамон посмотрел через плечо: - Людоед! Веди сюда Фиону! Мы отправляемся в Трот!
 Ветер был слабым, и они не смогли дойти до места назначения раньше чем через двое суток. Когда они прибыли, уже сгущались сумерки, небо, пересеченное полосками серых облаков, стало бледно-фиолетовым. Такое освещение как бы размыло неровности гористого пейзажа Трота. Трава на небольших равнинах между холмами была сухой и ломкой, кусты потеряли большую часть листвы. Строй сосен выглядел неуместным в этом краю, поскольку остальные деревца были низкорослыми. К востоку, северу и югу тянулись зубчатые цепи гор. Где-то здесь находился мглистый дракон, если хрустальный шар не обманывал. Эти горы были не особо внушительными. Дамон представлял себе пристанище дракона другим, хотя вершины их и выглядели как шипы драконьего гребня.
 «Осталось недолго, - думал Дамон. - Деревня, где ждет Рики и ребенок, находится неподалеку от Халигота, и до нее не может быть далеко. Если поспешить, к утру можно дойти».
 Трот ему был немного знаком со времен захвата этих земель, когда Грозный Волк еще был Рыцарем Такхизис, - несколько лет назад. Признаться, он мало времени провел на земле, поскольку воевал верхом на синем драконе по имени Гейл. Он надеялся на свою память и хрустальный шар, а также на то, что все пройдет удачно и они не собьются с пути.
 Дамон не тронул рыбаков, как и обещал. Оказалось, что Эбен прежде был Соламнийским Рыцарем и оставил Орден лет десять назад, после серьезного ранения, полученного во время схватки с хобгоблинами. С тех пор он хромал. Грозный Волк подумывал оставить Фиону с капитаном, понимая, что так она будет в безопасности, но допускал, что безумная может расправиться с рыбаками и снова начать преследовать его. Тогда он решил взять ее с собой в деревню и передать на попечение Рикали и Вейрека, пока сам Дамон будет искать мглистого дракона. По возвращении бывший рыцарь собирался доставить Фиону в цитадель соламнийцев, если к тому времени будет жив.
 - Ты не имел права, Дамон, - прервал размышления Грозного Волка резкий голос Мэлдреда.
 Дамон коротко рассмеялся:
 - Не имел права отдавать твой двуручный меч рыбакам? Нет, людоед, я имел на это право. Глаза Мэлдреда превратились в щели:
 - Этот меч подарил мне отец.
 Грозный Волк помахал капитану рыбачьего судна. Кораблик отошел от скалистого берега, взяв курс в открытое море. Улыбающийся капитан Эбен отсалютовал мечом.
 - Мы должны были заплатить за проезд, за потраченное рыбаками время и за причиненные им неприятности. Мы стоили им несколько дней их работы и доставили массу беспокойства. Мы ели их хлеб, пили их воду и вино. Эти люди так переволновались, что я не думаю, чтобы они спали хоть минуту, пока мы были на борту. Хорошо еще, что меч был ценный.
 Мэлдред зарычал и обнажил клыки:
 - Ценный? Дамон, этот меч стоит больше, чем их корыто, и ты прекрасно об этом знаешь. За него можно купить новый большой корабль, если не два или три, и нанять хорошую команду. Очень расточительно с твоей стороны.
 Дамон только усмехнулся.
 - В нем была магия. Лучше бы ты отдал свою проклятую алебарду, обагренную кровью Золотой Луны. Или меч Фионы. А мне оружие подарил отец.
 Бывший рыцарь отвернулся, глядя на Фиону, Драконид не выпускал ее меч из рук, постоянно держа девушку под угрозой его лезвия.
 - Рагх, освободи ее от кляпа, - сказал Дамон.
 - Ты опять хочешь слушать ее глупый лепет? - Драконид покачал головой и заглянул в безумные глаза соламнийки. - Не надейся, что я тебя развяжу, - сказал он. - Я просто не способен на такую глупость. Но кляп я, пожалуй, выну, если ты обещаешь сидеть тихо.
 Фиона только ожгла его взглядом.
 - Поклянись.
 Она с вызовом замотала головой.
 - Ах, нет? Тогда сиди с заткнутым ртом. Дамон, если хочешь, сам сторожи ее. - Рагх удивился тому, что Грозный Волк с ним не спорит. - Помнишь, что было на судне, когда мы позволили ей поесть…
 Сивак замолчал и начал озираться. Он что-то услышал: слабый шелест сухих веток, тихий, почти неразличимый голос. Рагх и Дамон обернулись на северо-восток, вглядываясь в сгущающиеся тени и пытаясь найти источник зловещего шума.




 Приятная встреча в Троте


 - Кто бы это ни был, - сказал Рагх, - я думаю, они скрываются за теми соснами.
 - Что бы это ни было, - поправил Дамон. Он пристально смотрел на деревья и, попросив спутников помолчать, внимательно вслушивался в странные звуки. Похрустывали кусты, звонко стучали друг о друга сосновые ветки, раздавались странные голоса - по меньшей мере, четыре. - Что бы это ни было, - повторил Грозный Волк, - они не люди.
 Благодаря обострившемуся слуху он точно знал, о чем говорит. Существа среди сосен перекликались гортанными хриплыми голосами, и бывший рыцарь никак не мог определить, что это за язык.
 Рагх несколько минут внимательно вслушивался, крутя головой.
 - Согласен, наречие странное. Но кое-что я разобрал: «благословенный» и «Такхизис».
 Хруст не прекращался, меж стволов промелькнула неясная тень.
 - Теперь я различаю не меньше шести голосов, - сказал Дамон, указывая на тень.
 - Гоблины, - промолвил драконид. Он не мог точно определить этого по форме тени, которая носилась за тонкими стволами, но понял язык. Он достаточно прожил на свете, чтобы с уверенностью заявить, кто это. - Огромные крысы.
 Сивак стоял тихо, ожидая сигнала от Дамона и поглядывая на Фиону и Мэлдреда, чтобы быть уверенным в том, что они не создадут лишних проблем. Соламнийка, пытавшаяся освободить связанные руки, поймала его взгляд и затихла, пожав плечами.
 - Если их там только шестеро, можно не обращать внимания, - решил Рагх.
 - Нет, их там больше, - вмешался Мэлдред. Людоед приблизился к бывшему рыцарю и сиваку и тоже стал смотреть на сосны. - Слышно-то, может быть, и шестерых, но гоблины такими малыми группами не ходят. Скорее всего, их там не меньше дюжины.
 - Какая разница? В любом случае они не доставят проблем. - Дамон вскинул алебарду на правое плечо, в левую руку взял меч. - Гоблины для меня не больше чем неприятность. Просто огромные крысы, как говорит Рагх. Их легко перебить.
 Два дня на рыбачьем судне пошли на пользу его здоровью. Серьезные раны, нанесенные Фионой, практически зажили, боль от чешуи немного утихла, лихорадка прошла к полудню второго дня. Грозный Волк чувствовал себя бодрым, сильным и хотел немного размяться, чтобы проверить свои силы - хоть гоблины и не могли оказать ему серьезного сопротивления.
 - Да, они не доставят проблем, - согласился Рагх. - Однако если их там много…
 - Я сказал, сколько бы ни было!
 Дамон сумел ясно разглядеть одну из тварей, лазающих среди голых кустов ирги. До гоблина было около трех дюжин ярдов, а темнота делала его особенно гротескным. Это было маленькое существо, не более трех футов ростом, с красно-коричневой шкурой, усеянной бородавками, плоской мордой, как будто гоблин с разбегу налетел на каменную стену, неестественно широким носом и вислыми ушами. Приглядевшись, Грозный Волк различил скошенный лоб и пучки черных волос на макушке и висках. Большие глаза ночной твари уставились на него.
 - До чего же они отвратительные, эти гоблины. - прошипел Дамон. - Куда отвратительнее крыс.
 Он шагнул в направлении ирги и заметил еще трех тварей, проскочивших из-за сосен в кусты. В кривых лапах, болтающихся ниже колен, все они держали короткие кривые копья. Все существа были грязными и уродливыми.
 Гоблины болтали за кустами, и слова их, звучавшие как фырканье и хрюканье, напомнили бывшему рыцарю рычание собак, дерущихся из-за кости.
 - Что они говорят? - спросил он у Рагха.
 - Нас обсуждают, - ответил тот. - В основном Мэлдреда. Они его боятся. По синему цвету его кожи они догадались, что он маг и может творить заклинания. Магии они боятся до смерти. - Через минуту сивак добавил: - Однако ты их озадачил. Они считают тебя то ли потомком, то ли драконидом и хотят разглядеть поближе. И еще они… прикидывают, сколько монет можно выручить за Фиону.
 - Пусть пока удивляются и беспокоятся. Потом им придется умереть.- Дамон пошел прямо в кусты, откинув капюшон, чтобы гоблины видели его чешуйчатое лицо. - Интересно, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы убить их всех, - бросил он через плечо. - Рагх, присматривай за Фионой и Мэлдредом.
 - Их действительно целая дюжина, - сказал драконид, когда твари высыпали из кустов, ощетинившись копьями и вереща. - Уж никак не меньше, это точно.
 Гоблины, хотя и выскочили на открытое место, вперед не пошли. Они выжидали. От них исходил такой смрад, что Дамона едва не стошнило.
 Твари перешли с хрюканья на визг, завопив все хором. Грозный Волк прыгнул им навстречу, то ли в надежде спугнуть, то ли приглашая к драке. К его удивлению, гоблины не тронулись с места, лишь размахивали копьями в воздухе, а самый маленький нервно прыгал и вопил громче всех.
 - Ну, держитесь! - рявкнул он, занося алебарду. - Посмотрим, скольких из вас можно положить с одного удара!
 Только когда лезвие со свистом рассекло воздух, гоблины попятились. Бывший рыцарь раскрутил оружие, чтобы нанести смертельный удар, но вдруг остановился:
 - Будь все проклято!
 Ни один из гоблинов ему не угрожал - вот что он понял. Ни один из них не пытался напасть, никто не метнул копья. Они только сгрудились в кучу и дико кричали.
 Дамон резко выдохнул. Милосердие Мэлдреда! Мэлдред, который прежде был его другом, который, кажется, спас его от смерти, - наверное, он передал ему часть своей души.
 - Нападайте же! - воскликнул Грозный Волк. Он не мог напасть на уродливых малышей, пока те не начали первыми. А они все еще стояли на месте и по-прежнему жутко вопили.
 - Прекрасно, - проворчал бывший рьщарь, - Значит, будете орать и приплясывать?
 Стало совсем уж шумно. Гоблины продолжали визжать, собравшись вокруг него полукругом; верещанье и хрюканье теперь больше напоминало овацию. Самый высокий из них, сгорбленный старик с грязно-желтой кожей и доброй дюжиной стальных колец, продетых в губы, щеки и ноздри, быстро-быстро размахивал лапами в сторону сосен. Другой гоблин показывал на Мэлдреда, Фиону и Рагха.
 Из-за деревьев выскочили еще сорок существ. Все они были вооружены копьями, а у половины имелось подобие доспехов из обрывков кожи. На одном красовался шлем человеческих размеров, сдавленный с боков, чтобы не сваливался с гоблинской головы, двое других несли деревянные щиты с неумело намалеванными изображениями оскаленных гоблинских морд. Они оживленно перекрикивались, но ни один не сделал даже угрожающего жеста.
 - Рагх!
 - Иду, - откликнулся драконид. Мечом он указал на Мэлдреда, затем на Фиону: - Вы, оба, пойдете впереди меня, так, чтобы я вас видел.
 - О чем они теперь говорят? - спросил у сивака Дамон, когда они приблизились.
 Но вместо драконида ответил Мэлдред:
 - По сути, тебя приглашают в Трот - Обитель Гоблинов, как они его называют. Они польщены тем, что ты почтил их своим присутствием.Видимо, гоблины решили, что и ты сивак. Сиваки - одни из самых крупных созданий Такхизис. Они верят, что твое пришествие для них - благословение свыше. Старший всем доказывает, что Рагх главнее тебя. На тебе еще есть участки человеческой кожи, и ты наполовину человек.
 - А что насчет тебя, людоед?
 - Они считают, что я - твой раб, а Фиона - твоя собственность.
 - Рагх, это так? Драконид фыркнул:
 - Мэлдред перевел вполне правильно.
 - Болтают они много. Есть там еще что-нибудь стоящее?
 Мэлдред сделал паузу, поочередно глядя то на гоблинов, то на Дамона и решая, как ответить:
 - Они спрашивают, чем они тебе могут служить - «совершенные дети» почитаемой ими Богини.
 Небо продолжало темнеть, а вместе с ним мрачнел и Дамон, он чувствовал дрожь под ногами, словно первые толчки землетрясения.
 - Совершенные дети Такхизис. Ха! Значит, гоблины думают, что я тоже монстр, - тихо сказал Грозный Волк. - И возможно, они правы.
 Как только Дамон поднял алебарду, ропот стих. Одно из созданий вышло из толпы, чтобы привлечь к себе внимание, часто дыша, переводя глаза с бывшего рыцаря на Рагха и всем своим видом показывая волнение. Тишина была прервана волчьим воем, через минуту над их головами прокричала какая-то ночная птица. И вновь все смолкло.
 Наконец драконид подошел к Грозному Волку вплотную и очень тихо сказал:
 - Используй их, Дамон. Привлеки на нашу сторону. И тогда нам не придется ни о чем беспокоиться.
 - Беспокоиться? Я беспокоюсь только об одном.
 - Да. Знаю. Как найти мглистого, - закончил Рагх.
 - Хорошо. Посмотрим, как они помогут, - решил бывший рыцарь.- Посмотрим, смогут ли они отвести нас в Халигот, то есть в ту деревню под Халиготом, где живет Рики с нашим малышом. «У гоблинов будут очень большие неприятности, если они это сделают,- добавил он мысленно,- Но, может быть, они выступят на моей стороне против хобгоблинов, если потребуется».
 - А теперь - вперед. Облака разгоняет ветром, и при свете луны идти будет легко.
 Рагх быстро перевел команду Дамона. Когда драконид закончил, несколько гоблинов широко заулыбались и утвердительно затрясли бесформенными головами.
 - Они и в самом деле счастливы нам помочь,- сказал сивак Грозному Волку, - хотя говорят, что под Халиготом несколько деревень, в которых живут люди, и спрашивают, в которую идти. Они очень боятся, что огорчат тебя, если ошибутся.
 - Они правильно делают, что боятся меня огорчить, - сказал Дамон. - Ладно, я спрошу женщину в хрустальном шаре, пусть скажет, куда идти.
 Они продвигались вперед до полуночи. Дамон шел так быстро, что гоблины едва поспевали за ним, зевая и шлепая костлявыми лапами. Путь был не из легких - под ноги то и дело попадались пни и острые камни, земля неожиданно уходила из-под ног крутыми обрывами, а широкие пласты гладкого сланца заставляли неуклюжих гоблинов падать. Грозный Волк не видел в Троте ничего привлекательного. Эта земля была унылой, и он предпочел бы здесь не появляться.
 Когда гоблины начали отставать и даже Рагх, Фи-оиа и Мэлдред сбились с темпа, Дамон неохотно остановился у мелкого извилистого ручейка.
 Луна стояла высоко, ярко освещая умирающую растительность вокруг них и заставляя воду в ручье отливать серебром. Гоблины сели, чтобы перевести дух, из вежливости держась на почтительном расстоянии от бывшего рыцаря и его спутников.
 Дамон был уверен, что ни один из них не понимает общего языка, поэтому говорил свободно, не боясь спровоцировать своих проводников.
 - Уважение этих чудаков мне не слишком приятно, - доверительно сказал он дракониду.
 Было ясно видно, что Рагх не разделяет взглядов Грозного Волка - ему льстило преклонение гоблинов. Сивак приказал им принести для него воды из ручья и нарвать сладких яблок, которые все еще висели на голых ветвях.
 Фиону освободили от кляпа, но руки ей развязывать не стали. Соламнийка отказалась от воды, фруктов и любых разговоров.
 - Они думают, что мы хотим продать ее в деревне, считают, что она - товар.
 - Не надо их разубеждать в этом, Рагх.
 - Им интересно, почему ни у тебя, ни у меня нет крыльев.
 Дамон поморщился:
 - Ты им сказал почему? Драконид ответил с улыбкой:
 - Я сказал им, что не помню. Что, наверное, потерял их где-нибудь в большой битве столько десятков дет назад - так давно, что уже и забыл.
 - А про меня ты что придумал?
 - Сказал, что у тебя крылья еще не выросли.- Рагх тут же пожалел о своих словах, когда он увидел, как потухли глаза Грозного Волка.- Мы забыли про Сабар,- быстро перевел он разговор в другое русло, аккуратно снял мешочек с пояса и вынул хрустальный шар.
 Гоблины заохали и заахали, придвинулись на несколько дюймов. Бывшему рыцарю это не понравилось, и он остановил любопытных одним суровым взглядом.
 - Людоед, - сказал Дамон, обращаясь к Мэлдреду, - попроси Сабар снова найти деревню. Я хочу взглянуть на Рики и ребенка.
 Маг нашел ровное пыльное место на земле, сел и установил подставку между колен. Работать с шаром теперь было гораздо легче, поскольку он уже был знаком с его магическими особенностями. Скоро пурпурный туман заполнил кристалл, который завихрился и превратился в фигуру Сабар.
 - Ты снова позвал меня, о проницательный,- промурлыкала она. - Мы опять отправимся в путешествие? Мне это нравится.
 Мэлдред качнул головой.
 - Сабар, покажи нам деревню, - сказал он торопливо.
 - Блотен?
 - Нет, ту, в которой мы были до этого, где живет полуэльфийка с ребенком.
 - Как пожелаешь, о проницательный. Сабар исчезла, и внутри кристалла постепенно стала проявляться деревня. Дамон жестом подозвал старого желтокожего гоблина. Существо нагнулось над шаром, вытянув палец, тронуло было поверхность шара, но тут же боязливо отдернуло руку.
 - Спроси его, видел ли… - Дамон подтолкнул Мэлдреда, внимательно наблюдая за изображением Рикали, прижимающей к груди спящего ребенка, и Вейрека, который лежал рядом с ней, свернувшись калачиком. - Спроси, видел ли он когда-нибудь это место.
 Грубое наречие гоблинов в устах Мэлдреда звучало еще хуже.
 Людоед говорил несколько минут, делая паузы, чтобы старик смог ему ответить. Наконец маг смог оторвать взгляд от кристалла:
 - Старого гоблина зовут Ягмурт Острозубый. Он их лидер и говорит, что знает, где находится деревня. Очевидно, он и его народ хорошо с ней знакомы. Они обычно посещают деревню ближе к осени, прочесывая поля в поисках зерна и картофеля, и весной, когда овцы приносят ягнят. Летом они туда не ходят, поскольку в это время, три-четыре месяца, там стоят лагерем хобгоблины. - По лицу Мэлдреда пробежала тень улыбки. - Гоблины надеются, что «совершенные дети» почитаемой ими Богини должны отвести нас к своим двоюродным братьям, хобгоблинам, чтобы мы помогли им разбить их врагов, а они вновь смогли бы совершать набеги на деревню в поисках пищи.
 Дамон рассматривал гоблина по имени Ягмурт:
 - Это если придется сражаться с хобгоблинами. Переведи им. Борьба отнимает время, а у меня нет желания тратить его попусту. Битва будет только в том случае, если не будет иного выхода. Я сделаю все, чтобы освободить Рики и моего ребенка. Но этого ты им не говори. Фактически…- Он вновь почувствовал приближение неминуемой катастрофы. - Мэлдред, спроси хрустальный шар…
 Людоед был потрясен. Грозный Волк не называл его по имени с тех пор, как маг перенес их с Ностара в пещеру мглистого дракона.
 - Спроси хрустальный шар, смогу ли я избавиться от своего недуга.
 Дамон провел руками по животу, чувствуя, как чешуя вылезает из прорех в одежде, и тронул левую щеку, надеясь, что там роговых пластинок еще нет. Он нетерпеливо ждал ответа Сабар. Бывший рыцарь заметно успокоился, вздохнув с облегчением, когда та ответила: «Да».
 - Но она говорит, что у тебя осталось немного времени, чтобы найти средство от этого, - объяснил Мэлдред. - Тебе нужно скорее разыскать мглистого.
 - Да, Мэл. Я знаю это и очень беспокоюсь, что не успею. - Внезапно на него снова накатил жар, шея взмокла от пота, несмотря на ночную прохладу, живот горел огнем. Дамон отвернулся и пошел к ручью. - И почему ты не поискал его в засушливых горах Блотена, когда был там? Почему не спросил своего дорогого отца?
 Рагх поднял хрустальный шар.
 - Ты ведь уже закончил, не так ли? - Драконид вернул кристалл в мешок, который снова подвесил к поясу. - Так что он тебе больше не понадобится.
 Дамон скинул рваный плащ, вызвав еще больше охов и ахов у пораженных видом его чешуи гоблинов, и погрузился в воду в надежде, что ее прохлада снизит жар его тела и потушит огонь, разгорающийся в животе. Он оставил алебарду на берегу, рявкнув на одно из существ, которое подошло ближе, чтобы рассмотреть оружие:
 - Назад!
 Перевода не потребовалось. По выражению лица Грозного Волка и так все было ясно. Гоблин отскочил, присоединившись к группке сородичей, которые сидели на берегу на почтительном расстоянии. Они внимательно следили за каждым движением Дамона. Когда землю снова затрясло, сильнее, чем прежде, тот заметил, что на лицах гоблинов появилось выражение ужаса. Дрожь не проходила, наоборот, стала более ощутимой. С берега в воду посыпалась галька.
 Бывший рыцарь вскочил на ноги, едва не потеряв равновесие от подземных толчков. С копьями в руках, разбившись на небольшие группки, гоблины переговаривались встревоженными голосами.
 - Они перепугались! - прокричал драконид.
 - Не нужно знать их язык, чтобы понять это.
 - Они ждут наших приказаний.
 Дамон завернулся в плащ, подхватил алебарду и увидел, как Фиона замешкалась, пытаясь встать.
 - Развяжи ей руки, чтобы могла держать равновесие.
 Рагх начал было спорить, но подумал, что так будет лучше, если землетрясение усилится. Когда драконид направился к соламнийке, позади него разверзлась трещина, в которую тотчас же провалились несколько гоблинов. Не успели раздаться крики о помощи, как из-под земли вырвался фонтан грязи и камней, засыпав яблоню и повалив на берегу ручья сосны; оставшаяся полудюжина гоблинов разбежались в разные стороны.
 Из-под земли, где росла яблоня, начало что-то подниматься.
 - Клянусь Отцом! - вырвалось у Мэлдреда. - Во имя всех уровней Бездны, что это?
 Людоед не рассчитывал на ответ, но драконид тут же откликнулся.
 - Это - бурый увалень! - проорал он.
 - Что? - в один голос переспросили Мэлдред и Дамон.
 - Монстр, - прошипела Фиона.
 Земля провалилась, и из образовавшейся дыры выползло страшное чудовище ростом около восьми футов и не меньшей толщины. Оно было похоже на помесь обезьяны с огромным раком. Мощные передние лапы заканчивались зазубренными клешнями, которые беспрестанно клацали. Оно было цвета сырой земли и пахло точно так же. По бокам огромной, как пещера, пасти торчали покрытые зубцами жвала, черные, как безлунная полночь в лесу, две пары глаз были еще темнее.
 Согнув толстые, как стволы, когтистые конечности, чудовище отряхнулось, обдав всех, находившихся вокруг, ливнем грязи, и шагнуло вперед. Земля под ним снова задрожала.
 Бурый увалень завертел головой, шевеля жвалами и щелкая клешнями. Пасть его неспешно раскрылась, показав всю свою черную внутренность: обнажились, тускло мерцая, зубы, похожие на кривые коренья. Чудовище зарычало, словно дюжина голодных львов. Ночь разорвал такой грохот, что из глаз гоблинов покатились слезы.
 - Глаза! - крикнул Рагх. - Не смотрите ему в глаза! Это смертельно!
 Сивак повторил свой приказ гоблинам на их языке. Отводя взор, он выступил вперед, подняв меч, но в следующую секунду соламнийка встала перед драконидом и коротким ударом выбила клинок из его когтистой лапы. Не слушая возгласов, Фиона пошла на зверя - лунный свет играл на отточенном лезвии.
 Бурый увалень угрожающе вытянул клешни, зарычал еще громче и шагнул навстречу нападающей девушке.
 - Он охотился на гоблинов, - тихо сказал Мэлдред, искоса посматривая на чудовище, но стараясь не встречаться с ним взглядом. - Его путь можно определить только по колебанию земли - увалень роет норы, как крот.
 Людоед раскинул руки и растопырил пальцы, по которым, сияя, заструилась магическая энергия. Дамон не приказывал Мэлдреду делать это, но теперь было не до споров. Он бросился вперед, стараясь опередить Фиону.
 Но соламнийка подбежала первой, бесстрашно глядя в глаза бурого увальня.
 - С ума сойти,- произнесла она, моргнув и тряхнув головой. - Прекрасные глаза. - Минуту девушка стояла, словно зачарованная, раскачиваясь вперед-назад в такт рычанию монстра. - С ума сойти, - повторила она оживленно.
 Почти все гоблины, которые не разбежались, также стояли не шевелясь или бесцельно бегали по берегу ручья, словно обезумев. Один из них подскочил слишком близко к увальню. Он был настолько очарован мерным щелканьем клешней, что не заметил, как чудовище схватило его.
 Бурый увалень высоко поднял несчастного, сжал его покрепче, отправил в пасть и моментально проглотил, а затем снова двинулся, чтобы закусить еще одним гоблином.
 - Монстр! - закричала Фиона, как будто на мгновение снова стала прежней.
 Она занесла меч и что есть силы ударила по бугристой поверхности клешни, но не нанесла увальню даже царапины. Соламнийка, войдя в раж, наносила удары снова и снова. Рагх вступил в бой, напав на чудовище со спины. Одной когтистой лапой он пытался впиться в спину врага, а другой - отогнать обезумевших гоблинов.
 Между тем в пасть бурого увальня отправился еще один горемыка.
 - Он так за ночь нас всех пожрет! - прокричал Дамон, поняв, что ни Фионе, ни сиваку не удается ранить чудовище. - Его шкура крепче пластинчатых доспехов!
 Он приблизился, отмахиваясь от клешней увальня алебардой. Из-за того, что Рагх и соламнийка находились слишком близко к монстру, Грозный Волк не мог как следует размахнуться. Тогда он поднял оружие над головой, резко опустил, словно дровосек - топор, и тотчас же почувствовал азарт настоящей борьбы.
 Лезвие алебарды вошло в плечо бурого увальня, из раны хлынул фонтан зеленой крови, обдав всех дождем брызг.
 - У него есть кровь! - воскликнула Фиона.- Значит, этот монстр смертен! - Девушка утроила напор, и ей удалось отколоть несколько кусков брони монстра выше клешни. Вязь на клинке ее меча сияла ярко-синим цветом, острое лезвие блистало в лунном свете. - Я убью его своим мечом!
 Она отскочила, чтобы замахнуться, но в этот момент увалень повернулся с неожиданной для его размеров скоростью и выставил клешню, громко ею щелкнув. У Фионы была хорошая реакция, она в последний момент увернулась - чудовищу удалось лишь порвать на ней одежду. Фиона прыгнула ему за спину, оттолкнула Рагха и начала бешеную атаку.
 - Мы его ранили! - прокричал сивак, которому тоже удалось нанести бурому увальню несколько ран, из которых теперь толчками выплескивалась кровь.
 Дамон сделал резкий выпад, вонзив лезвие в плечо чудовища еще глубже, нанеся ему такую рану, что одна клешня его задергалась и бессильно повисла. Грозный Волк ударил еще раз, с еще большей силой. Увалень жутко взвыл, словно заскрежетали друг о друга катящиеся валуны. Земля пошла трещинами от топота когтистых лап - чудовище отступило и начало закапываться в им же созданную яму.
 - Бежит! - триумфально прокричал Рагх, награждая ударами наполовину скрывшегося увальня.- Мы победили!
 - Мы не можем дать ему уйти! - зло откликнулась Фиона. - Не можем дать ему уйти живым!
 - Она права! - бросил Дамон, с размаху опуская лезвие алебарды на спину монстра, и тут же выдернул его, напрягая мускулы. - Если тварь уйдет, то потом снова сможет напасть на нас снизу.
 Земля стонала от воя бурого увальня.
 - Погоди, так не годится. - Мэлдред закончил плести заклинание, из его ладоней выплыл желтый, светящийся, словно маленькое солнце, шар, опустился на землю и покатился к чудовищу. - Всем в сторону! Отойди, Дамон!
 Грозный Волк сгреб в охапку Фиону, которая все еще наносила удары сияющим клинком, в тот же момент отскочил и Рагх. Магический шар достиг назначенной цели, покружился вокруг увальня и провалился в яму.
 - Ну и что теперь? - спросил драконид. - Что это за магия такая?…
 Конец его фразы повис в воздухе и был поглощен ужасным ревом. Земля вспучилась, выбрасывая комья грязи, и все увидели обжигающее глаза сверкание. Почва начала каменеть, сковывая лапы и клешни чудовища.
 Бурый увалень завыл в бессильном гневе. Мотая головой, он всеми четырьмя глазами воззрился на сивака, зачаровывая его. Рагх глупо раскрыл пасть и поплелся к рычащему чудовищу, которого продолжала обволакивать каменеющая земля.
 - Дамон, пора! - прокричал Мэлдред. - Кончай его!
 Грозный Волк среагировал мгновенно. Отпустив Фиону, он нанес увальню мощный удар.
 Остро отточенное лезвие разрубило каменный панцирь. Бурый увалень взвыл так, что земля содрогнулась. Камень, в который он врос, пошел трещинами. Чудовище попыталось освободиться.
 Дамон ударил снова.
 - Кровь! - злорадно вскрикнула Фиона. - Мы можем его убить! Я могу его убить!
 Девушка приблизилась и несколько раз вонзила клинок в трещины. Рев наконец прекратился, и бурый увалень перестал двигаться. Через мгновение затихла и земля. Бывший рыцарь отступил и глубоко вздохнул. Рагху и гоблинам потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Через некоторое время из лесу стали выходить и остальные существа, которые до этого в страхе прятались за деревьями.
 Дамон спустился к ручью, чтобы смыть кровь с тела и лезвия алебарды. Посмотрев наверх, он увидел, как драконид пытается забрать меч у Фионы.
 - Он со мной разговаривает! - отчаянно кричала девушка.
 - Оставь ей клинок, - приказал Дамон, поднимаясь к ним.
 Драконид поднял бровь:
 - Она едва не убила тебя, Дамон, Ты что, тоже обезумел? Оставлять ей оружие!…
 «Может быть», - подумал Грозный Волк, а вслух произнес:
 - Отдохнем час, не больше. Затем надо снова идти.
 Они до рассвета шли на север вдоль ручья, который постепенно расширился до размеров небольшой реки.
 - Ягмурт говорит, что деревня, которую ты ищешь, вон за тем холмом,- обратился Рагх к Дамону.- Они хотят знать, поведешь ли ты их в бой против их двоюродных братьев - хобгоблинов. Они думают, раз ты убил бурого увальня, то можешь творить чудеса.
 Грозный Волк не ответил - он смотрел на свое отражение в воде. «Я монстр»,- думал бывший рыцарь. Огонь, зарождавшийся в его животе, распространялся по всему телу. Последние несколько миль Дамон старался не замечать боли и упорно шел вперед.
 - Ты стал выше ростом, - осторожно сказал Рагх, присматриваясь к нему. Затем он бросил настороженный взгляд на Фиону, однако та была полностью поглощена перешептыванием со своим мечом. - Ты не заметил? Я бы сказал, не меньше чем на несколько дюймов.
 Швы и без того изорванной одежды Грозного Волка расползались под напором разрастающейся плоти.
 - Да, Рагх, я знаю.
 Дамон продолжал смотреть на свое отражение. Его лицо тоже изменилось, и бывшему рыцарю потребовалось несколько минут, чтобы понять, как именно. Его лоб стал немного выше, надбровные дуги обозначились резче и словно готовы были сойтись над переносицей, шея вроде бы стала толстой, как у драконида, хотя Грозный Волк не был в этом уверен, уши слегка уменьшились и как будто прилипли к голове.
 - Мэлдред, спроси Сабар, достаточно ли еще времени в запасе.
 - Выше, -т ихонько прокомментировал Рагх, - и забывчивей. Ты разрешил Фионе оставить меч, людоеда зовешь по имени.
 - Время есть, - ответил Мэлдред через несколько минут, в течение которых он разговаривал с женщиной в кристалле, - но не так уж много. Она говорит, что надо спешить.
 «А я и так спешу». - Дамон пригладил волосы. По спине бывшего рыцаря пробежал холодок, когда он увидел, что его ладони стали такими же темно-серыми, как и подошвы ног. Грозный Волк пошел от ручья в направлении деревни.
 - Мне нужно убедиться в том, что Рики и ребенок в безопасности. А я не могу позволить им на меня взглянуть, - добавил он через мгновение. - По крайней мере, до тех пор, пока не избавлюсь от чар проклятого мглистого дракона. Если только успею его найти.
 Старый желтокожий гоблин шел впереди, внимательно следя за соблюдением почтительной дистанции. Дождавшись, пока Рагх закончит беседовать с Дамоном, старик заговорил с ним. Другие гоблины собрались в кучу, наблюдая за диалогом между драконидом и их вожаком.
 - Ягмурт снова спрашивает, поведешь ли ты их на битву с хобгоблинами. Ему очень хочется повоевать.
 Рагх нагнулся к собеседнику, отмахиваясь рукой от гнилого запаха, исходящего из его пасти, и заговорил на странном языке гоблинов, пока на лице старика не появилось выражение счастья. Ягмурт расправил плечи, приосанился и поковылял к своим сородичам. Фиона посмотрела на него взглядом, полным ненависти, и присоединилась к бывшему рыцарю и сиваку.
 - Что ты ему сказал? - спросил Дамон, наблюдая, как гоблины воодушевленно меж собой переговариваются, шевеля носами и размахивая копьями.
 Рагх бросил взгляд через плечо - проследить за тем, как Мэлдред укладывает хрустальный шар в мешочек и подвязывает к своему поясу.
 - Сказал им, что я - величайший из созданий Такхизис и поведу их на бой против их двоюродных братьев. - Драконид понизил голос: - Если будет необходимо и если не удастся выручить Рики и ее семью иным способом. Боюсь, кристалл не обманывает и хобгоблины не ушли оттуда. Тогда спасательная операция может оказаться весьма непростой.
 - А как же я?
 - Я сказал Ягмурту, что у тебя дела в другом месте.
 Грозный Волк покачал головой:
 - Нет, я…
 - …должен найти средство от чешуи, пока не стало слишком поздно. Твоему ребенку не нужен отец-потомок или драконид. Спасай себя, Дамон, а уж я займусь твоей женщиной и ребенком.
 - Рагх…
 - Я пойду с тобой, сивак. - вмешалась Фиона, положив ладонь на эфес меча. - Пойду, чтобы помочь полуэльфийке Рикали. Это дело чести. - Глаза соламнийки расширились и пылали, но казалось, что безумие временно покинуло ее. - Я не стану помогать Дамону в поисках лекарства и не хочу оставаться в компании лживого людоеда. Итак, я иду с тобой. Это то, что я должна сделать и сделаю. - Девушка пожала плечами, потерла пятно на одежде, и в ее глазах снова мелькнул нездоровый блеск. - Но когда Рики и ее семья будут в безопасности, я найду Дамона - в каких бы горах он ни прятался. - Она отвернулась от драконида и воззрилась на бывшего рыцаря: - И тогда, Дамон Грозный Волк, мы закончим это дело, ты и я. Ты заплатишь за смерть Рига, за смерть Шаон, Джаспера и всех, кого ты предал. Ты за все заплатишь.




 Видения и тени


 - С Рики все будет в порядке, Дамон. Гоблинам не придется биться с хобгоблинами, чтобы вытащить ее оттуда. Они проскользнут в деревню, заберут ее с ребенком и Вейрека тоже.
 - Да, может быть.
 Они разговаривали впервые за те несколько часов, как оставили Рагха, Фиону и гоблинов.
 Дамон и Мэлдред шли в сторону горного гребня. Сильный ветер гулял по неоглядному полю, порывами пригибая высохшую высокую траву и обдувая холмики сусликов. Безоблачное синее небо лишь подчеркивало унылое однообразие серого ландшафта. Несколько редких деревьев были искривленными и жалкими, кроме одинокой высокой сосны, которая стояла гордо и независимо.
 Грозный Волк шел вперед, глядя на эту сосну. Он нарочно выбрал маршрут, проходящий вдали от хуторов и ферм между Халиготом и горами. Путь их лежал параллельно торговой дороге на юг.
 Мэлдред по-прежнему находился в облике синекожего людоеда. Лишь один раз маг пытался сменить его на человеческий, когда заметил двух мужчин верхами, но удостоился гневного окрика взбешенного Дамона и решил не делать этого. Вид людоеда удержал всадников на почтительном расстоянии.
 Грозный Волк не хотел вспоминать о Мэлдреде-человеке, своем друге с бронзовой от загара кожей, с которым им пришлось пережить множество приключений. Но по дороге к горам он понял также, что не хочет этого еще и потому, что сам уже не похож на человека и, в отличие от людоеда, он не может сотворить заклинание, чтобы снова обрести человеческий облик.
 «Говорила ли Сабар правду? - думал Дамон.- Хватит ли у меня времени найти мглистого дракона и избавиться от недуга? Не предаст ли Мэлдред меня снова, предупредив каким-нибудь образом мглистого о нашем приближении? Не решил ли он снова попытаться спасти земли Блотена? Надо быть с людоедом повнимательнее».
 Грозный Волк задавался вопросом, не стоило ли оставить Мэлдреда с Рагхом и Фионой. Но маг был необходим ему, чтобы найти мглистого дракона с помощью хрустального шара.
 - Раньше нам удавались самые рискованные предприятия, - сказал людоед.
 - Да, - согласился Дамон, - несколько раз. В тени гор было не так душно, и эта прохлада немного облегчила лихорадку, которая все еще мучила Грозного Волка. Он разглядывал склоны, постепенно приходя к выводу, что решение мглистого устроить логово здесь было, по меньшей мере, мудрым. Вершины были острыми и выглядели впечатляюще, как и сам дракон.
 - Дамон, давай ненадолго остановимся. Попросим Сабар показать Рики. Надо узнать, смогли ли соламнийка и драконид что-нибудь сделать.
 Дамон покачал головой. Он не хотел пока ничего знать. Они шли достаточно быстро и миновали слишком большое расстояние, чтобы возвращаться. Грозный Волк не мог позволить себе отвлекаться, вне зависимости от того, одержал ли Рагх победу или потерпел неудачу, - необходимо было сосредоточиться на борьбе с мглистым драконом. Он просто положился на Рагха - и все.
 Бывший рыцарь подозревал, что людоед попытается использовать кристалл для своих нужд во время его отдыха, и поэтому старался не останавливаться, в течение двух суток выдерживая очень быстрый темп и обходясь практически без сна.
 - Лучше попроси показать мглистого, - сказал Дамон. - Попробуй определить точное местонахождение его пещеры. Если Сабар не сможет дать точную информацию, нам придется несколько дней блуждать но горам в его поисках. - «А у меня совсем нет времени»,- подумал он и спокойно добавил: - Или, может быть, ты предпочитаешь именно это? Может, ты не хочешь, чтобы я нашел пещеру дракона раньше времени? Хочешь, чтобы он победил?»
 Грозного Волка лихорадило все сильнее, огненный шар в животе продолжал разрастаться. Спасала только ходьба.
 Пока Мэлдред вызывал образ Сабар в хрустальном шаре, бывший рыцарь прикрыл глаза и сосредоточился на раздирающей его тело боли, пытаясь волевым усилием заставить ее утихнуть, но у него ничего не получилось.
 Отчаявшись, Дамон стал смотреть на горы. Дракон прятался где-то там, в большой пещере. Грозный Волк обернулся к югу, где вершины были самыми высокими, а затем внезапный приступ скручивающей боли едва не заставил его потерять сознание.
 - Дамон?
 - Все в порядке, - коротко ответил тот. После нескольких глубоких вдохов кризис прошел, но живот все еще скручивали затухающие спазмы. Бывший рыцарь распахнул ворот, затем разорвал ткань до пояса и, опираясь на алебарду, растер торс свободной рукой. Левая сторона тела была покрыта чешуей, которая при одном только прикосновении отзывалась горячим покалыванием. Боль в животе отдавала в поясницу, где, он знал, тоже не осталось свободного от костяных пластинок места.
 «Интересно, на моем теле хоть где-нибудь осталась человеческая кожа?» - спрашивал себя Грозный Волк. Он хотел было взглянуть на свое отражение, но решил, что лучше этого не делать.
 - Дамон…
 - Я сказал, что все в порядке! - Бывший рыцарь повернулся к Мэлдреду и увидел, что тот сидит на жесткой траве, держа кристалл на коленях и глядя в его глубину расширившимися глазами. Дамон приблизился, чтобы разглядеть лицо людоеда. В этот момент раздался тихий треск кожи, и он почувствовал, как его челюсть выдвинулась вперед и под подбородком выросла чешуйка. - Есть ли…
 - …еще время? Шанс для твоего спасения? - Мэлдред не отводил взгляда от женщины внутри кристалла. - Сабар говорит, что время есть, но его очень мало.
 - Она действительно это сказала? - Лицо Грозного Волка словно ожгло огнем - это появилась еще одна костяная пластинка. - Или ты только говоришь мне то, что я хочу услышать? Может, ты затеял свою игру?
 Мэлдред ответил, не поднимая глаз от кристалла:
 - Я не лгу тебе, Дамон. Сейчас - нет. И никогда более не буду этого делать. - Он погладил рукой хрустальный шар. - Знаю, я сделал ошибку, вступив в сговор с мглистым… Очень серьезную ошибку. Я так мечтал спасти мой народ и мою родину, что ухватился за первую же возможность, которая появилась. Ты можешь обвинять меня в недальновидности и скороспелости принятого решения, но я не мог предать свою расу ради интересов человека. Даже если этот человек - друг.
 - Это была идея твоего отца, не так ли? Чтобы ты договорился с нагой и драконом?
 - Да.
 - И ты как примерный сын согласился…
 - В то время я думал, что цель оправдывает средства. Мне нужно было искать другой способ. Теперь я это отлично понимаю. Я должен был просить у тебя помощи, но вместо этого обманул лучшего друга и ничего хорошего не принес ни моему отцу, ни моей родине. Теперь им нет спасения.
 - Ни для кого из нас не может быть спасения, если проклятые драконы останутся безнаказанными, - сказал Дамон. - Мглистый…
 В глазах Мэлдреда, глядящего в кристалл, заискрилось что-то похожее на нежность. В ответ женщина внутри показала им горный пейзаж. Одна из вершин постепенно приобрела прозрачность, чтобы показать огромную темную расщелину.
 - О проницательный, - вздохнула Сабар, - вот тот, кого вы ищете.
 Она закружилась, взметнув пурпурные юбки, которые засверкали и заполнили собой весь шар. Когда чародейка успокоилась, картина сменилась, показывая пещеру на вершине горы изнутри.
 Дамон нагнулся ближе. Изображение плыло вглубь. Проход был широкий и высокий, он постепенно уходил в толщу скал, извиваясь, как змея. Сабар провела их достаточно далеко. Грозный Волк представил себе, как пахнет застоявшийся воздух, и действительно почувствовал затхлость пещеры. Повсюду были пыль и глина, то и дело пробегали Маленькие юркие ящерицы, несколько летучих мышей висели под сводами, мягко хлопая перепончатыми крыльями.
 Чародейка вела их все глубже, и наконец они увидели бледный пурпурно-красный свет. Стены были влажными и слабо мерцали, что говорило о близости серебряных жил. Каменная преграда исчезла, и за ней обнаружилась большая пещера, освещенная тусклым желтым светом, который - Дамон знал это - исходил из глаз мглистого дракона.
 Огромное чудовище свернулось клубком, как кот, обернув вокруг себя хвост и спрятав его кончик под голову. Бывший рыцарь задавался вопросом, может ли Нура Змеедева добраться до своего хозяина, который находится так далеко и так высоко в горах. Однако в пещере не было никого, кроме дракона.
 Мглистый проснулся и смотрел в пространство, его тело было напряжено, немигающие глаза взирали… на что-то далекое.
 - Он видит нас, - сказал Дамон.
 - Это невозможно, - ответила Сабар.
 - Он видит нас, - повторил Дамон.
 Мэлдред слегка кивнул:
 - Думаю, ты прав.
 - Ты слишком долго использовал кристалл, Мал. Так или иначе, но теперь проклятый дракон знает, что мы идем, что мы рядом.
 При этих словах глаза мглистого пришли в движение и сузились, а верхняя губа заметно поднялась.
 - Клянусь Отцом! - Маг обхватил шар ладонями, закрывая изображение и приказывая Сабар убрать его. - Ты прав, Дамон, но я даже подумать не мог, что умирающий дракон сможет нас так легко заметить.
 - Правда?
 - Правда. Я обещал тебе больше не лгать.
 Грозный Волк пристально посмотрел сначала на людоеда, затем - в сторону дальних гор. Он не знал точно, где находится логово мглистого, но, судя по указаниям кристалла, это место не могло быть дальше тридцати-сорока миль.
 Дамон шел быстро и целенаправленно, не дожидаясь, пока Мэлдред догонит его. Фактически он был не против потерять людоеда где-нибудь среди скалистых гор, поскольку ни на минуту не поверил в его обещания. Ни на минуту…
 Внезапно бывший рыцарь остановился, ощутив тяжесть в груди. Снова подступал жар, распространяясь по телу. Он жадно глотал воздух в приступе удушья, чувствуя жжение в горле.
 Грозный Волк слышал стук собственного сердца и топот Мэлдреда за спиной, слышал тяжелое дыхание людоеда, слышал, как сухой холодный ветер воет вокруг него. Обострение восприятия прекратилось так же мгновенно, как и началось, остался только жар.
 - Дамон…
 - Я в порядке, говорю тебе!
 - Нет, ты не в порядке. Разреши мне снова применить магию. До этого заклинание остановило рост чешуи.
 Бывший рыцарь, не церемонясь, отверг его предложение и вновь взял бешеный темп. Вздохнув, людоед поспешил за ним.
 - Думаю, нам нужно идти на север,- сказал маг, догнав Грозного Волка. Он всматривался в горы, пытаясь разглядеть место, показанное Сабар.
 - Да, - откликнулся Дамон, - на север. И как можно быстрее.
 Мэлдред говорил еще что-то, но тот его не слушал, сосредоточив внимание на горном ветре. Дамон молил остудить его тело, выгнать жар из его груди, но в то же время понимал, что только лекарство или смерть избавит его от страданий.
 Они прошли несколько миль. Людоед значительно отстал, поскольку не мог выдержать скорости, развитой Грозным Волком. Они уже поднимались в горы, когда Дамон узнал кривую вершину, похожую на клюв ястреба.
 - Теперь уже недалеко, - пробормотал он, обнадеживая себя.
 Они продолжали карабкаться вверх. Обломки камней выскальзывали из-под ног Дамона, и он едва ли не с благодарностью подумал о том, что огрубевшие подошвы ног почти не чувствуют острых граней. Хотя все же лучше было бы наоборот.
 Иногда Грозный Волк останавливался, чтобы размять суставы. В такие моменты Мэлдред успевал его догнать. «Очень хорошо,- думал бывший рыцарь. - А еще лучше будет, если Мэлдред снова проверит, в том ли направлении мы идем».
 Людоед словно прочитал его мысли.
 - Дамон, давай еще раз определим наше местоположение, - предложил он.
 Получив в ответ согласный кивок, Мэлдред сел, несколько раз глубоко вздохнул и растер ноги.
 - Ты идешь слишком быстро. Я едва поспеваю за тобой.
 - Мне нужно спешить. Осталось очень мало времени. Или ты забыл? - Слова Грозного Волка прозвучали резче, чем он того хотел.
 Маг аккуратно вынул шар из мешочка, установил его на плоский камень, растопырил пальцы, но не успел сказать ничего - горы вокруг задрожали, словно разразилось небольшое землетрясение. Кристалл скатился с подставки и заскользил вниз по склону.
 - Во имя голов Королевы Тьмы! Нет! - Дамон сломя голову бросился за хрустальным шаром. - Какой же я глупец! Это ты вызвал землетрясение! Ты не хочешь меня пустить к дракону, пока не станет поздно! Это ты сделал!
 Бывший рыцарь пытался поймать кристалл, но его пальцы хватали только воздух. Гора продолжала трястись, покрываясь трещинами. Начался камнепад.
 Мэлдред упал и теперь, извиваясь, старался хоть за что-нибудь уцепиться. Его синяя кожа быстро покрылась глубокими царапинами, руки и ноги кровоточили. Выше по склону откололся большой кусок скалы и запрыгал вниз.
 - Дамон, оглянись! - сумел выкрикнуть людоед, предупреждая друга.
 Более сильный и более проворный, Грозный Волк увернулся от оползня и, прилагая все усилия, чтобы удержаться на ногах, бежал по склону, безуспешно пытаясь догнать кристалл.
 - Это сделал не я! - надрывался Мэлдред, стараясь перекричать грохот камнепада. - Клянусь, это не моя магия!
 Земля тряслась еще несколько минут, потом все стихло. Дамон добежал до сравнительно ровной площадки и нашел там осколки хрустального шара. Он с горечью посмотрел на маленький пурпурный лоскуток.
 - О Боги, нет!
 Вне себя от гнева и разочарования, бывший рыцарь выхватил из-за пазухи две резные фигурки, которые Рагх подобрал в лаборатории мага на болоте Сабл, и зашвырнул их как можно дальше. Статуэтки ударились об утес. Тут же вспыхнули ярко-красные молнии, прогремел гром. Гора снова задрожала, обломки камней покатились по склону.
 Дамон снова полез за пазуху, намереваясь избавиться от всех магических предметов, казавшихся такими ненадежными, но людоед подошел к нему сзади и большой синей лапой перехватил руку Грозного Волка.
 - Остановись! - Избитый и израненный, Мэлдред выглядел жалким. Он весь был покрыт кровью и задыхался. - Остановись, Дамон!
 Бывший рыцарь замер, его глаза зло сверкнули.
 - Это сделал не я, клянусь. Я не вызывал землетрясения…
 - Я знаю. Верю.
 Мэлдред удивленно посмотрел на Грозного Волка и отпустил его:
 - Я говорил, что не собираюсь больше лгать. Я хочу тебе помочь спастись. Мне нужно спасти… кое-что.
 Теперь успокоившись, Дамой понял, что Мэлдреду незачем было уничтожать драгоценный хрустальный шар. Магический предмет был ценен для него не только как для вора, но и как для мага.
 - Я знаю. Это сделал мглистый, - сказал бывший рыцарь и вложил лоскуток в ладонь людоеда. - Он обладает огромной магической силой, и я уверен, что он ее использовал. Очевидно, дракон не хочет меня подпускать ближе. Он боится меня, Мэлдред,
 Маг посмотрел на ткань, вспоминая, как Сабар, окутанная пурпуром, кружилась в лавандовом тумане, и задаваясь вопросом, разбилась ли чародейка вместе с кристаллом, или она была лишь иллюзией. Он кашлянул и взглянул в глаза Дамона.
 - Нет, это не совсем так. - Людоед с трудом сглотнул. - Я не сомневаюсь, что землетрясение вызвал дракон, но он не намерен тебя останавливать. Он хочет, чтобы ты нашел его. Я чувствую это. Но он не хочет, чтобы ты приближался, пока он не будет к этому готов. Он задерживает тебя. Посмотри на свою чешую, он хочет, чтобы…
 «Мглистый ждет, когда чешуя полностью покроет мое тело!» - догадался Грозный Волк.
 - Да, он пытается меня задержать. Он ждет, пока я не превращусь полностью в потомка, или драконида. или в еще какое-нибудь ужасное создание. Он ждет, пока я полностью не потеряю человеческий облик и душу и буду не в силах ему противостоять.
 - Тогда надо идти,- сказал Мэлдред, глядя в сторону гор. - Не дадим дракону победить нас.
 Дамон снова двинулся в путь. После землетрясения подъем стал еще круче, и он беспокоился, как бы вход в пещеру не завалило.
 Несколько часов они карабкались в гору. Бывший рыцарь все больше и больше беспокоился, не потеряли ли они дорогу. Он думал о Рикали и ребенке - и о Вейреке, который должен был исполнять роль отца; размышлял об их безопасности, о том, вспоминает ли его полуэльфийка, и о том, похож ли на него ребенок…
 «Ты никогда этого не узнаешь, Дамон Грозный Волк».
 Глаза бывшего рыцаря расширились. Он не произносил этих слов, но ясно слышал их в своем сознании.
 «Ты никогда не увидишь их… Рики и ребенка… Ты никогда не позволишь им увидеть твою чешую. Ты никогда не прикоснешься к своему ребенку».
 - Нет! - в гневе закричал Дамон. - Это неправда!
 Снова подступила острая боль. Жар огнем опалил тело, Дамон отшвырнул алебарду и стал рвать на себе одежду, одновременно пытаясь заткнуть уши, чтобы не слышать назойливых слов.
 «Ты никогда не допустишь, чтобы они увидели тебя, поскольку в твоем облике не осталось ничего человеческого. Ты никогда не позволишь им смотреть на чудовище, которым ты стал».
 - Нет! Эй ты, проклятая тварь! Я увижу их! Мэлдред окрикнул Грозного Волка в надежде остановить его, но тот ничего не слышал, кроме внутреннего голоса. Дамон заставил себя идти, несмотря на мучительную боль и грохот в голове. С каждым шагом он чувствовал, как трещат и растягиваются его кости, как горит его кожа, обрастая чешуей, и потянулся к спине, ощутив, что на ней что-то выросло.
 «Это крылья,- сказал его внутренний голос,- У потомков должны быть крылья, Дамон Грозный Волк».
 Пощупав лицо, бывший рыцарь понял, что оно превращается в морду. Он раскрыл рот в крике протеста, но язык стал словно чужим и не слушался.
 «В твоем облике ничего не осталось человеческого, Дамон Грозный Волк, скоро у тебя не будет и души».
 Дамон пошатнулся, лишь представив себе, как теперь выглядит. Он обернулся и увидел, что Мэлдред отшатнулся. Даже людоед был ошеломлен его видом.
 «Я не намерен ни в кого превращаться, не хочу выглядеть как Рагх. У меня еще есть разум,- уговаривал себя Грозный Волк. - Было бы только немного времени в запасе. Пока я не потерял разум, я смогу поднять алебарду, чтобы она помогла мне расстаться с жизнью».
 «Живи. Иди ко мне», - сказал голос.
 Дамону показалось, что кто-то взял его за руку и повел. Рядом никого не было, бывший рыцарь явственно чувствовал, как его куда-то тянут.
 - Именем Темной Королевы, тебе меня не победить! Я скорее убью себя, чем стану потомком-марионеткой!
 Послышался низкий, звучный смех - громкий и продолжительный. Казалось, он звучит отовсюду сразу, хотя Грозный Волк знал, что рождается хохот в его сознании.
 «Мглистый проник в мой разум, - понял он, - и пытается управлять мной, вести за собой».
 - Проклятая тварь хочет увидеть, как я теряю свою душу, - произнес Дамон, едва втягивая воздух пересохшим горлом. - Он хочет посмотреть, как во мне умирает человек.
 Бывший рыцарь огляделся. Мэлдред скрылся. Бежал. Снова предал его.
 В следующий момент Дамон смог не только слышать, но и ясно видеть дракона внутренним взором - гигантскую тушу, покрытую темной чешуей, которая, тяжело дыша и мерно взмахивая крыльями, летела к нему. Мглистый был огромен. От ужасного видения воля Дамона ослабла, он почувствовал, как его разум капитулирует.
 - Я должен бороться, - сказал себе бывший рыцарь. - Противостоять изо всех сил, чтобы убить себя. Где моя алебарда?
 Внезапно Дамон увидел себя летящим, почувствовал, как его кожистые крылья рассекают воздух, как вытянуты вперед когти. Глаза рассматривали землю внизу в поисках… драконов. В поисках магической энергии. Его сознание перенеслось из гористой местности… куда? Внутрь гор? Было сухо и жарко, пахло серой. Рядом оказался небольшой синий дракон с наездником - Рыцарем Тьмы. Грозный Волк ощутил, как крылья его замерли, и он спланировал вниз. Глазам открылась, неправдоподобно огромная пещера. В воздухе носились запахи грозы и крови, звуки битвы и стоны умирающих. Когда Дамон огляделся, он увидел других синих драконов, оседланных рыцарями.
 «Бездна? Я наблюдаю Войну Хаоса посредством драконьих глаз? Он заставляет меня смотреть на эту катастрофу, чтобы сломить мое сопротивление?»
 Перед ним появился еще один синий.
 Грозный Волк выпустил когти и впился в бок молодого дракона. Он разорвал противника, убив того почти мгновенно, и отшвырнул всадника, как сломанную куклу. Дамона возбудило убийство, через когти в его тело потекла жизненная энергия убитого. Насладившись этим ощущением, он полетел к следующему синему дракону. И к следующему. И к следующему.
 Разум Грозного Волка мутился. С каждым убийством он чувствовал обновление, прилив сил и энергии, полученной от умирающих синих. С каждым из них, рухнувшим на дно пещеры, росла его гордость - он знал, что Хаос, Отец Всего и Ничего, будет доволен. Дамон покружил в выжженном воздухе пещеры, уселся под сводом и заметил, как огромное существо, являющееся Богом, улыбнулось ему.
 «Это действительно Бездна, - понял он. - Это и в самом деле Война Хаоса».
 Картины великой битвы еще некоторое время проплывали перед взором Грозного Волка, а когда бой закончился, он - мглистый дракон - вылетел из пещеры в туманной завесе и направился к диким областям Кринна. Ненавидящий дневной свет, он летел быстро и высоко в поисках темноты и наконец нашел глубокую сухую пещеру в горах людоедов.
 Там, под покровом прекрасной темноты, дракон отдохнул. Когда он вылетел, то снова отправился на охоту, забирая жизненную энергию у маленьких неосторожных драконов, которые быстро погибали под его страшными когтями.
 «Иди ко мне, Дамон Грозный Волк, мой потомок, пешка в моей игре».
 Зов становился все настойчивее, сопротивляться ему было почти невозможно.
 Мысленно Дамон смотрел теперь сквозь тени и видел слабый тускло-желтый свет, выхватывающий из тьмы маленькую девочку с волосами цвета красной меди в дальнем углу, - видел Нуру Змеедеву глазами мглистого дракона.
 - Покажи мне начало, - проворковала Нура. - Покажи мне снова, как ты родился, хозяин.
 Дамон стал свидетелем создания мглистого, видел, как он принимает участие в Войне Хаоса, расправляется с другими драконами, видел первую встречу мглистого с ним самим - Дамоном Грозным Волком и другими.
 Наконец его глазам предстало болото - там мглистый поселился, сочтя тепло и влажность полезными для своего тела. Дракон продолжал сеять серую чешую, которая иных убивала. Но не Дамона. Он был единственным.
 «Мой потомок, - мурлыкал голос, - моя пешка».
 Грозный Волк неистово потряс головой, закрыл глаза и, рухнув на колени, принялся на ощупь искать алебарду.
 - Нет мне спасения,- сказал он себе.
 «Живи», - настаивал голос.
 - Осталось немного, - грустно ответил Дамон.- Я не намерен позволить тебе сотворить подобное с кем-нибудь еще. Ты не создашь больше ни одного потомка! Хорошо, я приду к тебе, отвратительная тварь, но только на моих условиях. Будь прокляты все драконы в мире!
 Грозный Волк вспомнил, что дракон говорил, будто разум гораздо сильнее, чем плоть, и осознал, что тело его теперь очень сильно.
 - Я использую свой разум, чтобы победить тебя! А сейчас оставь меня! - Его голос звучал странно, необычно, низко и таинственно. - Убирайся прочь из моего сознания!
 Дамон сконцентрировал всю свою мыслительную энергию, достиг самых глубин собственной сущности и, почувствовав там невесть откуда взявшуюся искру, принялся раздувать ее.
 Грозному Волку показалось, что он пытается сдвинуть с места неимоверно тяжелый валун. Прошла целая вечность - и вот валун дрогнул.
 Дамон спихнул этот валун вниз с горы, прочь с глаз и из разума, а затем сел на ровной площадке, глубоко вздохнул и открыл глаза. Мглистый дракон покинул его, но бывший рыцарь теперь точно знал, где искать врага.
 Внезапно появился Мэлдред. Глаза его были широко раскрыты и полны слез.
 - А, старый друг. Я опоздал, - сказал Грозный Волк, не узнавая собственного голоса. - Теперь мне нет спасения.
 Маг было заикнулся о чем-то, но Дамон отмахнулся от его слов. Он поднялся, заметив, что стал теперь очень высоким - почти одного роста с Мэлдредом.
 - Уже слишком поздно, и, боюсь, я даже проклятого мглистого не успею найти. - Бывший рыцарь знал, что дракон ждет его, чтобы позлорадствовать, опозорить, унизить, понаблюдать, как вершится его приговор.
 - Дамон, я помогу тебе. Ты еще можешь постараться…
 Гора снова затряслась, заглушив слова Мэлдреда и заставив обоих спрятаться от камнепада за большим валуном. Когда все успокоилось, вид горы снова изменился.
 - Мглистый знает, что я иду, - сказал Грозный Волк, едва грохот стих. - Он хочет, чтобы я пришел. Он хочет наказать меня, хочет реванша, хочет подчинить мой разум и использовать мое тело как марионетку. - Дамон сделал паузу, разглядывая горы. Его зрение еще больше обострилось, глаза теперь могли различать совсем мелкие детали.- Но реванша, Мэлдрец, хочу и я. Итак, я иду к нему, и будь что будет.
 Удобно расположившись в пещере, мглистый дракон рычал - очень тихо, но тем не менее горы от этого содрогались.
 Скользнув вперед, нага голосом маленькой девочки спросила его:
 - Ты доволен, хозяин? Дракон слегка кивнул:
 - Дамон Грозный Волк идет сюда. Он найдет нашу пещеру еще до наступления сумерек. Он готов, Нура Змеедева. Окончательно готов.
 - Мы тоже готовы, - откликнулась та, теперь голосом страстной женщины. - И ждем его с нетерпением. - Она принялась перебирать магические предметы, которые они украли в цитадели Рыцарей Тьмы и в других местах, методически раскладывая их возле когтистых лап мглистого. - А еще очень, очень волнуемся.




 Бригада гоблинов Рагха


 Гоблины неотступно следовали за Рагхом, выжидающе посматривали на его утомленную морду. Ягмурт был особенно счастлив и все время улыбался, показывая щербатые желтые зубы. Драконид, чтобы не задохнуться от зловония своей армии, старался держать голову повыше, чтобы иметь возможность перехватить глоток-другой свежего воздуха.
 Фиона намеренно шла с подветренной стороны. Однако Ягмурт был ей интересен, казалось, он держался с достоинством и говорил громче остальных. Голоса гоблинов зависели от роста - тем тоньше, чем меньше, а один, самый худенький, с коричневой кожей, мяукал, как котенок. Одним словом, чем крупнее был гоблин, тем громче он говорил и тем больший смрад испускал.
 Соламнийка наблюдала за выражением их мордочек, слушая скрипучие голоса. Она уловила несколько случайных слов на общем языке - либо их эквивалента у гоблинов не было, либо они были универсальными для всех языков: «сивак», «Такхизис», «генерал».
 - Генерал? - повторила она, встрепенувшись, и заметила, что тот, кто это произнес, внимательно смотрит на нее.- Генерал… кто?
 Гоблин отделился от остальных. Почти трех футов ростом, он был обладателем носа, похожего на небольшую репку, кожи цвета ржавчины, огромных глаз, едва умещавшихся на приплюснутой мордочке, и волос, которые разной длины прядями прилипли к черепу. В правое ухо гоблина было вдето костяное кольцо с подвешенными к нему двумя перьями сойки и глиняной бусиной.
 Фиона затаила дыхание, чтобы не прыснуть со смеху при виде такого живописного создания.
 - Генерал, - сказал гоблин и произнес еще несколько непонятных для девушки слов, похожих на рычание вперемежку с прищелкиванием. - Генерал.
 - Да, генерал. Прости, что я говорила слишком громко. Совершенно не хотела привлекать твое внимание. Иди обратно.
 Однако странного вида гоблин никуда не уходил, а, наоборот, подошел ближе и пролепетал что-то невразумительное, вставив слово «генерал» еще несколько раз. Его голос звучал взволнованно и пронзительно, напоминая визг щенка. Гоблин явно ожидал ответа, но Фиона лишь оскалилась и позвала:
 - Рагх! Твои друзья гоблины мне надоели. Может, успокоишь свою армию?
 Драконид прикрикнул на гоблинов на их языке, чтобы те угомонились.
 Вдруг старый гоблин по имени Ягмурт упер древко копья в землю, призвав соплеменников к вниманию. Затем он тем же древком осторожно постучал по ноге Рагха. Когда сивак посмотрел вниз, Ягмурт громко заговорил.
 - Я знаю, - ответил драконид на их гортанном языке,- вы ждете, чтобы я повел вас на хобгоблинов и их командира генерала Крута. Но я, величайшее создание Такхизис, считаю, что будет лучше и мудрее не воевать.
 На мордочках гоблинов отразилось разочарование. Ягмурт снова ударил копьем в землю.
 - Совершенное дитя Богини, -с просил гоблин,- что может быть лучше доброго сражения?
 Рагх пожал плечами. Многие годы - до знакомства с Дамоном - он улаживал почти все проблемы в бою. Правда, было несколько исключений. Например, сивак понимал, что, если проблема больше и сильнее его самого, разумнее избежать борьбы.
 - Всегда есть альтернатива войне, - ответил драконид, пытаясь скрыть смущение. - Можно применить хитрость и ум. Держу пари, и то и другое у вас имеется в избытке, а ваши враги хобгоблины об этом даже не подозревают.
 Гоблины раздулись от гордости. По тону их возбужденных голосов и выражениям мордочек даже Фиона смогла определить, что они в восторге от лести Рагха и готовы выслушать его план. Поскольку драконид управился со своей армией, Фиона, утомленная их щебетом и смрадом, отошла подальше от толпы и занялась собственными делами - стала беседовать с мечом.
 - Я хочу отомстить, - сказала она, - я ищу… Меч дал ей ответ, который девушка так желала услышать.
 - Фиона… - Драконид потоптался на месте.- Фиона!
 Девушка дернула головой и нахмурилась, давая понять, как недовольна тем, что Рагх прервал ее разговор с мечом. Сивак пристально на нее посмотрел.
 По правде сказать, Рагх все еще немного побаивался соламнийки, опасаясь, что та в приступе безумия может напасть на него или гоблинов.
 Фиона взглянула на Рагха и приподняла бровь:
 - Что?
 - Нам нужна твоя помощь.
 Хмурое выражение лица соламнийки сменилось почти задумчивым, но глаза девушки равнодушно скользнули по дракониду, а затем и вовсе воззрились в пространство, разглядывая что-то, видимое только ей одной:
 - Чтобы осуществить твой план? Он кивнул.
 - О да, вам без меня не обойтись, - согласилась Фиона. - Поэтому-то я и осталась с тобой, сивак. Я нужна тебе, поскольку я одна выгляжу как человек. Я - единственная, кто может пойти в деревню и разведать, в чем дело, посмотреть, где сейчас Рики с Вейреком и ребенком Дамона, как они там. Проверить, знают ли они, что им угрожает опасность, если задержаться в этом месте.
 Драконид снова кивнул.
 - Я могу посмотреть, чем занимаются хобгоблины. Да, я нужна тебе.
 Рагх в общих чертах перевел то, что она сказала, Ягмурту, который подбежал к нему и смотрел на соламнийку с любопытством и страхом.
 - Только по этой причине я осталась с тобой. Ради Рики, Вейрека и малыша. Иначе я бы последовала за Дамоном. Рано или поздно я заставлю его заплатить, и ты это знаешь.
 - Да-да, ты заставишь, - проворчал сивак. Маленькая армия гоблинов собралась позади него, переговариваясь визгливыми голосами с прищелкиванием и рычанием,- Но в данный момент, Фиона… Ягмурт ударил древком копья в землю и махнул лапкой, призывая к тишине.
 - Можешь рассчитывать на меня, Рагх, - сказала девушка, когда гоблины стихли. Она широко улыбнулась, но ее улыбка выглядела странной, глаза по-прежнему глядели в никуда.
 Рагх задавался вопросом, действительно ли это так.
 - С другой стороны, Фиона, может быть…
 - Мне нравится Рики, - продолжала соламнийка, - и я бы хотела ей помочь. Ей и ее ребенку. У меня ведь не будет своих детей, сивак. Я не выйду замуж. Никогда. У меня не будет своей семьи. Теперь, после смерти Рига…
 - Может быть, вместо этого мы должны…
 - Деревня ведь за этим холмом, так? Отсюда не видно. - Фиона отступила в сторону и вложила меч в ножны. - Я пойду туда сейчас, - объявила она. - Ради ребенка, которого у меня никогда не будет.
 Девушка повернула на север. Рагх быстро догнал ее и положил когтистую лапу на плечо соламнийки:
 - Я хотел напомнить о Вейреке, Фиона. Если будешь с ним говорить, не подавай виду, что…
 - Что ребенок - не его? - Соламнийка улыбнулась куда более искренно. - Конечно, это ребенок Вейрека. Он не может быть от Дамона, потому что Дамон умрет, когда мы встретимся снова. Он заплатит за то, что сделал с Ригом. Он за все заплатит - рано или поздно. Клянусь.
 «Безумная, как мартовский заяц»,- подумал сивак, ругая себя и бессильно вонзая когти в ладони, когда Фиона пошла дальше.
 - Проклятие! Надо было отправиться с Дамоном. Почему, во имя голов Владычицы Тьмы, я вызвался спасать полуэльфийку и ее семью? Почему? - Он досадливо притопнул. - С одной стороны, давно надо было скрыться на болоте и предоставить Дамона, Мэлдреда и Фиону вместе с их глупостями самим себе. Скрыться и… - Рагх поскреб голову, - и что мне делать теперь?
 Старый желтокожий гоблин осторожно постучал копьем по ноге драконида, чтобы привлечь его внимание.
 - Рабы из породы людей, - фыркнул Ягмурт, - такие ненадежные. Годятся только на то, чтобы их есть - вкусные, пока молодые. Но я думаю, эта выполнит то, что ты ей приказал.
 Потом они вдвоем постояли, молча «наслаждаясь» пейзажами Трота. Рагху этот край казался суровым и бесплодным - деревья можно было сосчитать по пальцам, а из живности он заметил лишь нескольких птиц. Это была одна из самых пустынных областей Кринна - сивак знал это, поскольку много где побывал. В Троте было еще терпимо, встречались места и с более суровым климатом,- впрочем, ему было все равно.
 - Мне не нравятся гоблины, - пробормотал Рагх на своем языке, так что Ягмурт, ничего не поняв, почесал затылок. - Не нравится ждать здесь безумную соламнийку. Не нравится, что нет вестей от Дамона. От моего друга Дамона… - Он покачал головой, оценивая свое тяжелое положение. - Почему, почему я не скрылся на болоте?
 Рагх два часа не двигался с места, пока не вернулась Фиона. Она тяжело дышала, лицо было покрыто потом и грязью. Окровавленный меч девушка тянула за собой по земле.
 Драконид бросился к ней, тем не менее опасливо поглядывая на клинок:
 - Фиона, чтослучилось? Ты ранена? Что ты там… Ягмурт прыгал между ними, болтая без умолку и явно упрашивая говорить на языке, который он понимает.
 Соламнийка с усмешкой посмотрела на него, оттолкнула в сторону и сдула со лба влажную прядь.
 - С виду деревня небольшая. Совсем небольшая, хотя я не подходила близко. Хобгоблины служат Рыцарям Такхизис. Я определила это по эмблемам на доспехах.
 - Хобгоблины в доспехах? Замечательно.
 - Главным образом, в кольчужных и кожаных. Как это было прекрасно - после всего пережитого, - снова сражаться с противником в броне. Даже если это всего лишь грязные хобгоблины. Я даже на несколько минут перестала думать о Риге, пока была занята боем. Кажется, все прошло удачно.- Девушка глубоко вздохнула, ее широко раскрытые глаза сияли.
 - Сражение пошло тебе на пользу, - сказал Рагх просто.
 - Я столкнулась с хобгоблинами, их было трое, на южном краю деревни. Очевидно, это были дозорные. Они не пускали меня за околицу. Хотя я их не поняла, суть ситуации мне ясна. Деревня хорошо охраняется. - Драконид указал на меч Фионы. Та пожала плечами: - Двоих я убила, третий сбежал. Я хотела было его догнать, но решила, что они могут взять меня числом, поэтому вернулась, чтобы сообщить тебе обо всем.
 «Редкое просветление», - подумал сивак.
 - Хорошо, а то я волновался. Соламнийка сплюнула на землю.
 - Теперь, конечно, они усилят охрану деревни с юга, - сказал Рагх.
 - Наверное, - согласилась она.
 Внезапно взор Фионы снова стал отвлеченным. Она повернулась и пошла назад в деревню, но Рагх обогнал девушку, держась на безопасном расстоянии от ее меча:
 - Давай не будем спешить.
 - Я - Соламнийский Рыцарь, сивак. Я тебе все сказала и теперь намерена вернуться в деревню, чтобы уничтожить любое подкрепление, которое они соберут на юге.
 Драконид застонал. Не придумав ничего лучше, он обхватил ее за талию и потащил подальше от холма, на запад.
 - Нет, Фиона. Они ждут, что кто-нибудь снова придет с юга. Мы их обманем, выбрав другое направление.
 - Другое? Хорошо. Запад. Ударим с запада.- Девушка крепко сжала эфес меча. - Сообщи своим маленьким смердящим приятелям этот план, и посмотрим, как они его поддержат.
 Рагх уже сказал Ягмурту, чтобы тот собрал свое войско. Теперь драконид приказал им следовать за ним и держаться как можно тише. Он молился, чтобы Фиона тоже вела себя тихо и не доказывала свою самостоятельность. Сиваку пришлось догонять ее; вдвоем они шли впереди своей разношерстной армии на северо-запад, обходя деревню, скрываясь в дубовых и сосновых рощицах.
 Хобгоблины прятались среди деревьев, и Рагх слишком поздно их заметил. Два вооруженных дозорных подозрительно нюхали воздух, почувствовав их приближение. Несмотря на некоторое сходство со своими маленькими кузенами, хобгоблины были меньше похожи на уродливых тварей. Солдаты были ростом с человека, телом также походили на людей, только покрытых грубой серо-рыжей шерстью. Морды у них были как у летучих мышей, уши - большие и острые, носы - мокрые и сопящие, пасти - с острыми торчащими зубами, а с толстых губ постоянно текла слюна.
 - Вперед! - рявкнул драконид. - Взять их! Воодушевленные тем, что ими командует величайшее создание Такхизис, гоблины набросились на врагов с улюлюканьем.
 - Победа! - прокричал Ягмурт на языке гоблинов. - Мы победили!
 Существа дрались отчаянно, наступая справа и слева. Они оказались неплохими воинами, но все же некоторые погибли в самые первые минуты схватки.
 - Монстры! - вопила Фиона. - Грязные твари!
 Соламнийка прорубалась сквозь ряды противника, ее клинок со свистом рассекал воздух.
 Гоблины восторженно толпились за ее спиной, поддерживая девушку радостными криками. Фиона приблизилась к огромному хобгоблину. Малыши тыкали копьецами в его ноги, подняв сумасшедший вой, когда тот заметался, окруженный со всех сторон.
 Рагх увернулся от удара копья, перепрыгнув через Ягмурта. Хобгоблин снова уколол, на этот раз зацепив его ребро.
 - Я так и думал, - хрюкнул драконид.
 Ухмыльнувшись, противник усилил натиск. Гоблины и хобгоблины вокруг сивака кричали в пылу битвы. В нескольких футах от него Фиона все еще наступала на огромного хобгоблина. В какой-то момент она ловко ударила врага по рукам, отрубив ему несколько пальцев. Хобгоблин дико взвыл и завертелся на месте, одновременно стараясь отшвырнуть от себя соламнийку, но на него налетела свора гоблинов, нанося уколы короткими копьями.
 - Он мой! - прокричала девушка.
 Она сжала губы и нанесла еще несколько ударов. Первый же лишил ее противника жизни, но толпа гоблинов удерживала чудовище на ногах, пока одним из ударов Фиона не отсекла ему голову.
 - Победа! - снова прокричал Ягмурт. - Мы победили!
 Противник Рагха запрокинул голову и прорычал несколько проклятий, когда увидел, как Фиона расправилась с его товарищем. Он закричал еще громче, когда на труп навалились гоблины.
 Противник Рагха был последним из хобгоблинов, который стоял на ногах.
 - До деревни слишком далеко,- прошипел Рагх.- Никто тебя не услышит.
 Драконид поднырнул под удар копья, подскочил к хобгоблину так близко, что его оружие стало бесполезным, хлестнул чудовище по горлу когтями и потянул вниз, вцепившись зубами ему в шею.
 - Мерзкая тварь! - крикнула Фиона, бросившись на помощь.
 - Мерзкий вкус, - поправил драконид, выплевывая клок кожи, покрытой рыжей шерстью. - Грязное блохастое животное. - Он отпрянул, когда хобгоблин повалился назад. Фиона нанесла решающий удар и гоблины навалились всей стаей, вмиг превратив врага в кровавые ошметки.
 - Ягмурт, - позвал Рагх, пробиваясь сквозь толпу беснующихся существ.
 Старик пошел навстречу сиваку, таща за собой маленького гоблина, наверное сына, которого он по пути ругал за участие в непристойной свалке.
 - Хорошая работа, - сказал Рагх. Старый гоблин улыбнулся и облизнул длинным языком верхнюю губу.
 - Кое-где гоблины и хобгоблины живут как одна семья,- сказал он,- но не в Обители Гоблинов. Здесь мы - враги.
 Он прояснил ситуацию. Рагх пропустил несколько слов, произнесенных на незнакомом ему диалекте, но понял основное: кланы хобгоблинов в Троте сделали ставку на Рыцарей Такхизис, поступив на службу солдатами, отнимая земли у гоблинов, согласно воле людей.
 - Так вот почему Рыцари Такхизис захотели, чтобы деревню охраняли хобгоблины, - вслух рассуждал Рагх, отодвигая нескольких гоблинов в сторону, чтобы взглянуть на хобгоблина, которого победил.
 Драконид знаком заставил замолчать возбужденно перекрикивающихся малышей, закрыл глаза и сосредоточился на внутренней магии.
 Через несколько минут тело Рагха замерцало, словно расплавленное серебро, лапы стали тоньше и длиннее, пальцы изогнулись, как прутья, грудь раздулась, став бочкообразной. Серебристая чешуя потеряла блеск и стала грязного красновато-коричневого цвета. Еще мгновение спустя драконид покрылся грубой клочковатой шерстью. Его уши вытянулись и заострились, морда стала шире и короче, хвост почти исчез. Глаза вспыхнули, затем потускнели и расползлись в стороны от переносицы.
 Рагх, как и все сиваки, мог принимать форму любого убитого им существа, но пользовался этой способностью нечасто. Драконида прекрасно устраивало его собственное тело, и он гордился тем, как воспринимали мир его сивачьи глаза. У хобгоблинов было не самое лучшее мировосприятие по причине слишком широко посаженных глаз.
 Рагх поиграл мускулатурой хобгоблинских лап, найдя их сильными, но неуклюжими. «Особенно передние - к ним придется привыкать»,- подумал он. Пальцы были слишком длинными. Драконид повертел головой и размял плечи, пытаясь почувствовать хоть какое-нибудь удобство.
 - Никудышное существо, - заключил сивак.- Неудачное и достойное жалости. Но то, что я принял его облик, может оказаться выгодным для нас, - объяснил он изумленным гоблинам.
 - Совершенное создание почитаемой нами Богини,- подобострастно поклонился Ягмурт.
 Рагх фыркнул от удовольствия, но, заговорив с Ягмуртом, понял, что его голос стал другим - все еще хриплым, но более низким и в чем-то неприятным его собственным остроконечным ушам.
 - Ты самый сильный и самый умный, Рагх - величайшее создание Такхизис, - повторил старик.
 - Я самый… Это точно, - откликнулся драконид, ухмыльнувшись. - Вот что я намерен делать…
 - Что ты ему говорил? - спросила Фиона. когда сивак закончил говорить на гоблинском языке и его армия утихла. - И что он тебе ответил?
 - Я сказал, что намерен проникнуть в лагерь хобгоблинов и разузнать, каковы их силы и почему охраняется деревня. Затем я выманю нескольких тварей с тем, чтобы ты смогла еще раз обагрить кровью свой меч.
 - Хороший план, - согласилась девушка, подумав с минуту. - Только не задерживайся долго. Мы должны быть уверены, что Рики и ее ребенок находятся в безопасности, а затем я должна пойти за Дамоном, пока не остыли его следы. Он должен заплатить.
 - Конечно, должен, - пробормотал Рагх, кивнув хобгоблинской головой, и отошел в сторону. Гоблинское войско выстроилось перед ним, шушукаясь между собой. - Следуйте за мной, - бросил им драконид через плечо. - Я покажу вам, где спрятаться и ждать.
 Фиона посмотрела на трупы хобгоблинов и тела семи гоблинов, которые остались лежать на земле, спешно прикрыла их ветками и поспешила вслед за остальными.
 - Дамон должен заплатить, - повторила она тихонько.
 Не прошло и часа, как Рагх заметил еще двух дозорных и тихонько обошел их, продолжая путь в сторону лагеря хобгоблинов. Там находилось более шестидесяти солдат.
 Их нельзя было назвать серьезной силой, учитывая, что столько же было и жителей деревни. Однако шестьдесят все же значительно больше, чем две дюжины ободранных гоблинов.
 К тому же, как разведал Рагх, население деревни не имело сколько-нибудь значительного оружия. Хобгоблины отобрали все их мечи, копья и луки, оставив лишь несколько кухонных ножей, - деревня была беззащитна.
 Разговорившись с ничего не подозревающим хобгоблином, Рагх выяснил у него, что силы хобгоблинов окружили деревню по приказу Рыцарей Такхиэис, поскольку большинство ее жителей были соламнийцами или симпатизировали Легиону Стали. Несколько местных передавали информацию врагам Рыцарей Такхизис и в прошлом укрывали шпионов. Хобгоблинам было приказано убивать всех соламнийцев или Рыцарей Стального Легиона, которых они захватят, чтобы навести страх на окружающие поселения.
 Рагх вспомнил, что муж Рикали в прошлом сотрудничал с Легионом Стали, и догадался, почему он с семьей оказался именно здесь. Вероятно, Вейрек поддерживает старые связи.
 - Я заманю нескольких хобгоблинов в этот лесок, - объяснил Рагх собравшимся гоблинам и повторил сказанное на общем языке для Фионы.- Я надеюсь, Ягмурт, что ты и твой народ устроите им засаду, но позволь Фионе, соламнийке, взять на себя самого большого из них.
 На гоблинском языке это звучало немного по-другому: «Позволь человеческой рабыне взять на себя самого опасного из хобгоблинов. Тогда ты будешь вне опасности. Ее жизнь не так ценна, как ваши». Драконид не стал расстраивать старика тем, что Фиона как боец стоит дюжины гоблинов.
 Сивак похвастался украденными доспехами, которые были частично кольчужными, частично пластинчатыми. Во время своей шпионской экспедиции Рагх нашел командира хобгоблинов и заманил его за холм. Там драконид убил его и принял его облик. Этот хобгоблин был заметно крупнее остальных, что немного порадовало сивака: командир имел более удобное тело, чем убитый дозорный. Впечатление портили только кривоватые ноги, крайне неудобные при ходьбе.
 - Теперь хобгоблины думают, что я их командир,- с усмешкой сказал Рагх своей бригаде. - Я не собираюсь делать ничего подозрительного вроде отдачи приказа об отходе - держу пари, некоторые из них попытаются такое распоряжение оспорить. Но я прикажу выйти сюда со мной небольшими группами, с которыми вы сможете справиться. Если они последуют моему приказу, то, думаю, вы сумеете сильно сократить их войско.
 - Мы последуем указаниям величайшего из созданий Такхизис, - произнес Ягмурт, - как послушные дети нашей Богини.
 На выполнение плана ушло несколько часов, зато претворен в жизнь он был безупречно. Настолько безупречно, что Рагх в облике командира хобгоблинов смог по одному вывести всех чудовищ в лес, пока весь их отряд не был уничтожен. Бежать удалось лишь немногим. К несчастью, план стоил жизни дюжине гоблинов. Из бригады Ягмурта в этих хаотических стычках выжило только две дюжины. Сам старик, правда, был жив и здоров и с нетерпением ждал, когда Рагх позовет его на новые подвиги.
 Но драконид отверг все предложения предводителя гоблинов и его истерзанной армии. Он обманул его, пообещав встретиться с ними через два дня на том же месте у ручья, где они воевали с бурым увальнем.
 Грустно, как будто подозревая сивака в обмане, Ягмурт пожал ему лапу и увел свое войско обратно.
 Фиона была в восторге от битв и осуждала Рагха за то, что тот отправил гоблинов восвояси. Когда маленькие твари скрылись из виду, она прокричала неизменное: «Лжец, лжец, лжец!»
 Рагх пожал плечами, скинул доспехи хобгоблина и принял свое привычное обличье.
 - Ты солгал им, сивак.
 - Да, Фиона. Я солгал им,- подтвердил драконид. - И вероятно, мне придется еще не раз лгать, чтобы вывести отсюда Рики, ребенка и Вейрека, не подвергая их опасности.
 Девушка опустила голову:
 - Да. Рики, Вейрек и… ребенок. Это теперь моя задача.
 - Ладно, пойдем вместе, - коротко сказал Рагх. Он не хотел отпускать ее одну. Жители деревни, наверное, уже заинтересовались, куда подевались все хобгоблины, а сивак все еще не мог полностью доверять Фионе. В ее глазах давно не было заметно осмысленных проблесков.
 - Вместе, - неохотно согласилась соламнийка. - А затем я пойду за Дамоном.
 Дела шли плохо. Встревоженные жители деревни уже были готовы к переменам и не сводили глаз с Рагха, когда он шел по главной улице. Не успел драконид крикнуть, чтобы его не боялись, как был ранен неудачно брошенным хобгоблинским копьем. Сейчас о нем заботилась Рикали, которая усадила его на стул внутри небольшого дома - единственном стуле, который мог выдержать его немалый вес.
 Она смазала раны на ребрах, плече и запястье сивака, а затем перебинтовала его.
 - Свинство какое! Хорошо же они тебя отделали, бестии! - бранилась полуэльфийка, снуя вокруг драконида. - Мои здешние друзья не знали, что ты не враг. Они так устали от этих чудовищ…
 - Хобгоблинов, - поправил Рагх.
 - Хобгоблинов и прочих, которые держали нас здесь в заключении. - Рикали закрепила на его плече бинт, который выглядел подозрительно похожим на лоскут детской пеленки, и отошла, любуясь своей работой. - Вот так-то лучше.
 Вошли Вейрек и Фиона. Соламнийка взяла на руки ребенка и стала по-матерински его качать. Белокурый мальчик хлопал темными глазами. На ноге у него было странной формы родимое пятно, напоминающее чешуйку. Фиона провела по нему пальцем - родинка была твердой на ощупь. Девушка погладила ребенка по пухлой щечке. Его уши были округлыми, совсем не похожими на материнские. Насколько Фиона заметила, малыш очень походил на Дамона, и ей стало интересно, что скажет Вейрек, если узнает правду.
 - Признаюсь, не ожидала увидеть вас живыми, - сказала Рики сиваку. - Тебя с Дамоном, да и Мэл-реда тоже, я слышала, ты говорил. - Она погрозила пальцем: - Я видела, как вас схватили несколько месяцев тому назад, но не смогла ничем помочь, приходилось думать только о ребенке и Вейреке.
 Рагх вспомнил, хрюкнув при этом. Рикали тогда все о них рассказала Рыцарям Стального Легиона в Богами забытой тюрьме в Пыльных Равнинах, сделав это в обмен на обещание, что она и Вейрек будут в безопасности. Теперь полуэльфийка, очевидно, раскаивалась в этом.
 - Не пойми меня неправильно, - сказала Рикали, поправляя последний бинт. - Я рада, что вы живы. Вы неплохие бестии. Но я не могу понять, как ты и твои друзья избежали петли.
 - Это длинная история, я расскажу ее в другой раз, ладно? - устало сказал драконид.
 - Не слишком-то много таких историй я смогу рассказать моему малышу, когда он подрастет, - весело ответила полуэльфийка. - Даже про деревню нечего будет рассказать. Проклятые хобгоблины не выпускали нас никуда несколько месяцев, и все потому, что Вейрек и некоторые другие сотрудничали с Легионом Стали. Вот и помогай после этого людям в нашем гнусном мире.
 Драконид кивнул. Она была права. За добро редко кто платит добром.
 - А что с соламнийцами? - вмешалась Фиона, не отводя глаз от ребенка. - Как я понимаю, им в этой деревне тоже симпатизируют?
 - Свинство, конечно, - продолжала Рикали, хлопнув Рагха по спине в знак того, что работа окончена. - Но кого здесь только нет! Я удивляюсь, как мы с Вейреком и ребенком до сих пор уживаемся с ними. - Она сделала паузу и оглядела комнату.- А где Дамон? Вы не знаете, где он?
 Фиона покачала головой:
 - Нет, но я найду его. Обязательно найду. Я тебе обещаю.
 - Хорошо,- сказала полуэльфийка, не совсем поняв, сложила руки на груди, а потом уперла их в бедра.- Можешь ему передать, что мы с Вейреком ушли отсюда,- нечего дожидаться, пока сюда вернутся хобгоблины. Мы отправимся сегодня же. Пойдем в…- Рикали посмотрела на мужа: - Куда, говоришь, мы собирались идти?
 - В Эвансбург, я думаю,- сказал молодой человек, нервно оглядываясь, - он не был уверен, что они смогут уйти достаточно далеко в таком составе.- Может, не сегодня, но мы не задержимся, Рики. Если… когда… похоже, дело идет к тому, что монстры Рыцарей Такхизис…
 - Разгромлены, - перебила его Фиона.
 - Разгромлены, да, но теперь вместо хобгоблинов сюда придут сами рыцари. Эвансбург - город большой. Или, может быть, пойдем в Халигот и там останемся. - Вейрек огладил ладонями одежду, словно не знал, чем занять руки. - Я хочу, чтобы мою семью оставили в покое. Я лоялен к Легиону Стали, но сейчас не могу рисковать своей жизнью, не хочу повторять старых ошибок и оставлять Рики с ребенком в опасном месте.
 Рикали забрала ребенка у Фионы:
 - Передай Дамону, куда мы собирались уходить. И Мэлу тоже, ладно? Ты им скажешь? Я была бы не против снова их увидеть.- Соламнийка ничего не ответила. Тогда полуэльфийка повернулась к Рагху: - Объясни им, я сожалею о том, что сдала их Рыцарям Стального Легиона несколько месяцев назад. Скажи, что я должна была это сделать, ты же понимаешь. - Она погладила малыша по головке и нежно подула в его светлые волосики. - Объясни им.
 - Конечно, я объясню, - пообещал Рагх, понимая, что это, возможно, еще одна ложь.
 Драконид уже стоял в дверях. Заметив снаружи нескольких любопытных жителей деревни, он кивком показал на них Фионе. Девушка прошла мимо него на крыльцо:
 - Да, передай это Дамону, сивак. Но поторопись. Когда я его найду, жить ему останется недолго.
 Рикали вопросительно подняла бровь, но Рагх уже вышел, догоняя обнажившую меч соламнийку. Клинок, покрытый эльфийской вязью, был тщательно вычищен и сверкал на солнце.




 В логове мглистого дракона


 У Дамона кружилась голова - настолько ошеломляющими были запахи гор: камней, грязи и пыли, гниющей хвои, осыпавшейся с высохших сосен, потерянных во время линьки перьев ястребов, доносящиеся из невидимых гнезд. Он мог точно сказать, что недавно здесь прошли горные козлы и по меньшей мере одни волк, выслеживающий их. Из расщелины доносилось сладковатое зловоние гниющего трупа.
 - Наверное, дохлый кролик, которого затащила сюда сова, - сказал Дамон. Он почуял бы и саму сову, если бы не сильный мускусный запах. - Да, она поедает кролика. - Теперь Грозный Волк услышал птицу - скрежет когтей по камням и треск плоти, разрываемой крепким клювом.
 Он слышал, как ветер шелестит сосновыми иглами - теми, которые еще держались на ветках низкорослых кривых деревец, упрямо цепляющихся за расщелины в скалах, и теми, что устилали склон горы; слышал слабые звуки - и лишь через несколько мгновений понял, что это копыта козлов стучат по камням. «Как далеко они отсюда? - спрашивал себя Дамон, подозревая, что их разделяет серьезное расстояние. - Как далеко я могу слышать?» Кричала какая-то птица, судя по голосу - сойка. Раздался тяжелый вздох, который был громче, чем остальные звуки, а затем нахлынул отвратительный запах пота и давно не мытого тела.
 - Мэлдред, мне очень интересно, как долго ты продержишься, догоняя меня.
 Людоед, пытаясь выровнять сбившееся дыхание, сначала не смог ничего ответить. Он согнулся пополам, уперев руки в колени; лицо его приобрело темно-синий оттенок. Наконец маг выпрямился, посмотрел Грозному Волку в глаза, затем внимательно оглядел его фигуру и, наконец, перевел взор на склон горы, словно увидел там что-то важное.
 - Да, Мэл. Магия дракона все еще изменяет меня. - Дамон коснулся левой щеки. Теперь там уже не было человеческой кожи - только чешуя. И на всем остальном теле - тоже.
 - В груди словно костер полыхает, и требуется слишком много сил, чтобы не пустить эту тварь в мое сознание. - Он взглянул на горы. - Я никогда не боялся смерти, Мэл. Никто не убежит от своей судьбы, так почему же надо ее бояться? Но я прежде хотел бы увидеть моего ребенка. Хотел бы кое-что сказать Рики, извиниться перед ней… И перед Фионой тоже…
 Мэлдред раскрыл было рот, чтобы ответить, но решил, что лучше промолчать. Грозный Волк снова быстро пошел вперед. Он подозревал, что вход в логово мглистого где-то неподалеку. Полагаясь на инстинкт, бывший рыцарь увеличил скорость, и запах тела Мэлдреда остался позади.
 Вход в пещеру был нешироким, учитывая размеры дракона, и хорошо замаскированным, так что заметить его было очень трудно. Дамон сомневался, что его могли обнаружить и те, кто проходил здесь, направляясь с севера Трота в Гаардлунд или Найтлунд, - торговцы и наемники. Подъем оказался крутым и сложным даже для Грозного Волка с его нынешними способностями. Пролом в скале скрывали глубокие тени, отбрасываемые низко нависающими ветвями и острыми зубчатыми камнями.
 Свод был явно слишком низок для мглистого, который, вероятно, не раз обдирал здесь чешую со спины и живота. Возможно, дракон редко использовал этот вход, держал его в качестве запасного - и передал знание о проломе Дамону, когда пытался завладеть его сознанием, лишь по неосторожности.
 Грозный Волк не знал еще, что дракон простым заклинанием может превращаться в тень - тонкую, как лист пергамента, и легко просачивающуюся куда угодно, как вода, даже в такие места, куда не могла проникнуть Нура Змеедева в облике маленькой девочки. Не знал он и того, что мглистый предпочитал этот вход в его логово другим именно из-за малых размеров и неприступности.
 - Ты видишь что-нибудь? Как пробраться внутрь? - Мэлдред догнал Дамона и теперь вглядывался в тени, но ничего не замечал.
 Грозный Волк приложил одну ладонь козырьком ко лбу, защищая глаза от солнца, другой с трудом сжимая древко алебарды. Руки бывшего рыцаря кардинально изменились буквально в течение последнего часа. Теперь на них были когти, как и у Рагха, но более длинные, ими было трудно держать оружие. Дамон не возражал, когда Мэлдред забрал у него алебарду, которую бывший рыцарь вынужден был наконец оставить. Не заботило его и то, что людоед взял себе миниатюрные магические предметы, которые Дамон выбросил, когда вырос из своей одежды - или, вернее, разорвал ее.
 - Ты видишь пещеру? - настаивал Мэлдред.
 - Да, - тихо сказал Грозный Волк голосом, который показался ему странным. - Думаю, это лучший путь. Для мглистого он маловат, но у меня есть чувство, что этот вход не заброшен, как я надеялся прежде.
 - Полагаешь, его охраняют?
 - Да. Как минимум двое. Вот и все, что я пока чувствую. И это твои сородичи.
 В самом деле, стражами оказались два огромных людоеда, массивных мускулистых существа, которые стояли снаружи. Они были в меру внимательны, однако, казалось, в любой момент готовы покинуть пост. Возле них, прислоненные к скале, стояли двуручные секиры со сдвоенными лезвиями, каждая из которых была больше алебарды Дамона. На поясах у людоедов висели палаши с широкими лезвиями и длинные ножи. Один держал в руках арбалет. Ножи были у них и в набедренных ножнах, а за спинами виднелись притороченные копья.
 - Ходячие склады оружия, - подумал Грозный Волк.
 Он знал, что легко справится с этими двумя, как справился бы и с дюжиной, но шум борьбы мог бы предупредить мглистого дракона.
 Несмотря на их вооружение, людоеды не носили доспехов, что делало их уязвимыми. Не было видно даже щитов. Грудь обоих стражей покрывали странные татуировки, а всю их одежду составляли только набедренные повязки из шкуры огромной ящерицы.
 «Да нет, это не татуировки, - подумал Дамон через минуту. - Это чешуя».
 Теперь он был уверен - тела людоедов были покрыты чешуйками.
 - Значит, эти людоеды - тоже пешки в лапах мглистого, - прошептал бывший рыцарь. - Совсем как я.
 Он задавался вопросом, превратятся ли они со временем в потомков или станут совсем уж невообразимо отвратительными чудовищами подобно ему. Сам Дамон все еще изменялся, становясь невероятно сильным. Он был намерен заставить дракона пожалеть обо всем, прежде чем его душа покинет это уродливое тело. Грозный Волк вздрогнул при одной мысли о том, на что он теперь стал похож, и искоса взглянул на Мэлдреда. Маг быстро отвел взгляд.
 - Что ты видишь, Дамон? - спросил людоед.
 - Я тебе уже сказал. Вижу двух твоих уродливых соплеменников, которые охраняют вход. - Бывший рыцарь быстро их описал. - Не думаю, что они нас заметили. Мы слишком далеко, да и они выглядят спокойными. - Сам же Грозный Волк превосходно видел людоедов благодаря анормально обострившемуся зрению. - Есть еще два входа, ближайший - по крайней мере, в миле отсюда, - сказал он.
 - Который, скорее всего, тоже охраняется.
 - Да. Если не лучше. Держу пари, что здесь нам пройти будет проще. В любом случае, я не намерен попусту тратить время на поиски. Моя жизнь уже исчисляется минутами, Мэл. - Дамой сделал паузу, потирая подбородок.- Клянешься, что никогда здесь не был? Что не знаешь про это логово?
 Мэлдред покачал головой, так что грива белых волос рассыпалась по плечам.
 - Я уже говорил, Дамон, я не буду больше лгать. Мглистый призвал меня в пещеру на болоте, это так. Я знал, что это не единственное его логово. Как и у любого другого дракона, Нура Змеедева говорила, что посещала их. Но я никогда здесь не был.
 - Интересно, она тоже здесь? - задумчиво сказал Грозный Волк.- Дракон ее ценит больше, чем тебя.
 - Меня никто не ценит, - откликнулся Мэлдред. - Может, только отец. Итак, об этих двух людоедах…
 - Я думаю, ты будешь настаивать на том, чтобы их не трогать. Что жизнь любого людоеда священна. Несколько недель назад я бы не согласился с тобой. - Но с тех пор в душе бывшего рыцаря произошли серьезные перемены. Теперь Дамон понимал, что жизнь - слишком большая ценность. - Наверное, ты прав, любая жизнь священна, даже людоедская. Думаю, их надо выманить и… Мэлдред снова покачал головой:
 - Они - агенты мглистого, такие же, каким был я. И ты говоришь, что у них тоже есть чешуя.
 «От которой нет спасения» - подумал бывший рыцарь.
 - Если у них есть чешуя, не на что им надеяться. «А ты не хочешь, чтобы они стали такими же чудовищами, как и я. Ты наверняка знал, что дракон и не собирается избавлять меня от недуга».
 - Расскажи мне поподробнее о входе в пещеру, Дамон. И о том, где находятся людоеды.
 Когда Дамон описал пещеру и стражей, Мэлдред опустился на колени, аккуратно положил алебарду на каменистую землю и погрузил в нее пальцы. Скоро маг начал выпевать мелодию, которую Дамон несколько раз слышал прежде. Она была простой и заунывной. По рукам людоеда пробежали огоньки, распространившись по земле вокруг него. Почва тотчас же ярко засветилась, как зеркало, отражающее солнце.
 Через минуту Грозный Волк увидел, как сияние погасло, а земля размягчилась и заволновалась, как поверхность водоема под порывом ветра. Рябь была слабой, но Дамон отчетливо видел, как она потекла вверх по склону.
 Мэлдред прервал свою горловую песнь, глубоко вздохнул и склонил голову ниже, едва не касаясь подбородком камней. Он сменил мелодию на другую, которую бывший рыцарь еще никогда не слышал, и низким голосом начал выводить медленный и не слишком приятный мотив.
 Благодаря острому зрению Дамон наблюдал, как рябь незаметно достигла входа в пещеру, обтекла людоедов и разлилась по скале за их спинами. Камень начал слегка подрагивать и мерцать. Через мгновенье монолитная стена разжижилась и хлынула на пораженных людоедов, утопив их прежде, чем несчастные успели закричать.
 Бывший рыцарь чувствовал себя почти виноватым перед людоедами, которые погибли так бесславно, утопленные в жидком камне. Это был не самый благородный способ убийства.
 - Зато быстро, - сказал Мэлдред, словно читая его мысли. - Это было необходимо. Если бы они что-то заметили…
 - Мглистый тоже увидел бы это их глазами.
 Маг кивнул и подполз ближе:
 - Ты можешь заглянуть внутрь?
 - Не слишком далеко, - ответил Дамон и, подумав, добавил: - По крайней мере, пока. - Он сделал несколько шагов вперед и сосредоточил обостренные чувства на входе в пещеру, пытаясь различить любые звуки или движение. - Там никого нет.
 Потребовалось несколько минут, чтобы подняться к пещере. Мэлдред, используя магию земли, немного расширил вход для удобства. Еще через несколько минут они были внутри, двигаясь бесшумно и быстро, несмотря на свои размеры. В пещере было довольно темно, но Грозный Волк заметил, что острота зрения у него осталась такой же. Мэлдред, как и все людоеды, мог различать объекты в темноте по излучаемому ими теплу, поэтому он уперся взглядом в разгоряченную спину Дамона.
 Внутри сильно пахло людоедами, и Дамон предположил, что стражи находились здесь довольно долго. А возможно, и не только они, решил он через минуту - запах людоедов был везде.
 «Сколько их было? Остались ли еще соплеменники Мэла в этой огромной пещере? Или мглистый отправил их куда-нибудь со своими низменными поручениями?»
 Они шли по длинному, бесконечно петляющему коридору. Запах постепенно исчезал, и скоро единственным его источником остался Мэлдред.
 Дважды Дамону казалось, что их преследуют,- он слышал звуки за спиной. Возможно, в незаметных ответвлениях прятались дозорные дракона, но все это оставалось так далеко позади, что даже и запаха он не мог почуять. «Не станем же мы дожидаться их», - решил Грозный Волк. Они уже достаточно глубоко проникли в пещеру. Дамон осторожно следил за Мэлдредом через плечо.
 Внезапно Дамон почувствовал присутствие мглистого - будто что-то толкнулось в его подсознании. Дракон снова пытался вторгнуться в его сознание, но бывший рыцарь успешно отразил эту атаку. Он не думал, что мглистому известно об их приближении, но не хотел рисковать.
 - Быстрее, - пробормотал он. - Давай, Мэл.
 Дамон слышал, как Людоед прибавил шагу, как участилось его дыхание.
 - Быстрее, - сказал Грозный Волк громче и тут же выругался, споткнувшись. Ноги его отяжелели и пылали огнем. Он почувствовал, как они становятся еще больше, как растет его тело, а мускулы наливаются силой. Снова сдавило грудь, в висках стучало.
 - Во имя голов Владычицы Тьмы! Сколько может продолжаться эта мука!
 «Сколько еще продержится человеческий дух в этом чудовищном теле? Достаточно ли у меня времени, чтобы найти дракона? А победить его? А узнать, что Рики и ребенок спасены?»
 - Сколько мне осталось? - прошептал Дамон, восстановив равновесие и возобновляя изнурительный темп.
 Он слышал, как Мэлдред тяжело дышит сзади - людоеду было трудно.
 - Не так быстро, - жалобно попросил маг, когда Грозный Волк помчался по круто уходящему вниз коридору, - мне не поспеть за тобой.
 Поскольку бывший рыцарь не был намерен доверять двуличному людоеду, то решил не снижать темп.
 - Дамон, помедленней!
 «Возможно, - думал Грозный Волк, - Мэлдред говорил правду, когда обещал не лгать больше». Он хотел верить в это, помня о близкой дружбе, которая раньше их связывала, но не мог позволить себе такой роскоши. Не мог, поскольку, возможно, у него осталось всего несколько минут.
 Однажды мглистый перехитрил людоеда. Теперь, если Мэлдред все еще надеялся спасти Блотен, дракон мог снова использовать его против Дамона.
 - Дамон, помедленней.
 - Я не могу!
 Бывший рыцарь считал, что у него осталось слишком мало времени, чтобы понапрасну терять его. Не мог он и полностью доверять Мэлдреду. Теперь Дамон почти бежал по каменному туннелю, оставив людоеда далеко позади. Бежал к логову дракона.
 Еще один поворот, еще один спуск.
 Дамон догадывался, что теперь он уже глубоко под землей и спускается все ниже и ниже. Стало немного прохладнее. Сухой пыльный воздух сменился тяжелой влажностью с запахом земли и гуано. Он посмотрел вправо, вглядываясь в темноте, и заметил воду, каплями усеявшую камни. Неподалеку проходила серебряная жила. И тут бывший рыцарь вспомнил ее. Именно эту жилу он заметил во время недолгой мысленной связи с мглистым драконом.
 - Уже близко,- прошептал Грозный Волк.- Я уже рядом.
 Еще небольшая пробежка.
 - В самом деле, - пришел неожиданный ответ,- ты очень близко.
 Вдалеке, слева от Дамона, возник тусклый желтый свет. Он быстро рос и становился ярче, отражаясь от усыпанных драгоценными камнями предметов, золотых скульптур и позолоченного оружия, сложенного перед ожидающим Грозного Волка мглистым драконом. Свет на мгновение ослепил Дамона, который слишком много времени провел в темноте.
 Бывший рыцарь почувствовал облегчение и легкое головокружение, страх и надежду на то, что он теперь сможет спасти своего ребенка. Через мгновение его обуял гнев - получалось, что вся его жизнь ушла на то, чтобы добраться сюда. Он жил только для этого момента - момента возмездия.
 Возле мглистого появилась Нура Змеедева в облике маленькой девочки с медно-рыжими волосами. Дракон вытянул лапу в почти умоляющем жесте - малышка читала заклинание.
 Дамон направился прямо к ней, но затем заколебался. Внезапно он почувствовал дрожь горы под огрубевшими ступнями. Это гремели слова дракона, которые было не так-то просто разобрать.
 - А ты хитрец, - промурлыкал мглистый. - Мои дорогие людоеды не потрудились предупредить меня о твоем приходе, Дамон Грозный Волк. Ты их убил?
 - В любом случае они мертвы, - пожал плечами Дамон.
 Дракон вопросительно поднял костистую бровь. Грозный Волк двинулся вперед медленно и осторожно, следя за Нурой и все еще удерживая дракона от проникновения в его сознание.
 - Меня больше не зовут Дамоном Грозным Волком. Я перестал им быть с тех пор, как последний участок моего тела покрылся чешуей. Теперь я всего лишь омерзительное чудовище, которое ты создал только для того, чтобы уничтожить. Я потомок, хоть и не столь совершенный, как порождения Сабл. У меня нет крыльев, дракон, только уродливые обрубки. Твое создание уродливо. Я отвратителен.
 Дракон зарычал так, словно разом забили в тысячу колоколов. Дамон не понял, смех это или яростный рев.
 - Но это уродливое и отвратительное создание - очень сильное, - продолжал бывший рыцарь, приближаясь. - Я намерен показать тебе, насколько сильное.
 Грозный Волк прыгнул вперед, но не миновал и нескольких ярдов, как наткнулся на невидимый барьер. По усмешке на личике Нуры Змеедевы он понял, что это - результат ее заклинания. У бывшего рыцаря перехватило дыхание - он ничего не мог сделать с молниеносным чародейством наги.
 Огромный невидимый кулак рухнул на него сверху, швырнув на каменный пол, и прижал, выдавливая воздух из легких.
 - Поспеши, хозяин,- нервно поторопила нага. - Я не в силах долго его удерживать. Он и в самом деле очень силен и, кажется, способен противиться даже самому сильному моему заклинанию.
 - Дай мне немного времени, Нура Змеедева,- прогремел в ответ дракон. - Подержи его - я должен победить его дух.
 - Тебе не удержать меня! - прокричал Дамон. - И не победить!
 Он уперся когтистыми руками в каменный пол, собрал всю свою ненависть и силу, чтобы сломить силу наги, которая уступила лишь немного. Грозный Волк удвоил усилия.
 - Я не позволю тебе осилить меня, проклятая змея!
 Он слышал, как камни трещат под его когтями, слышал, как Нура просит поддержки у дракона, слышал, как мглистый говорил на непонятном ему лающем языке, слышал топот ног. Бывший рыцарь потянул носом воздух и почуял запах Мэлдреда. Дамон не знал ни того, вовремя ли маг пришел на помощь, ни того, сможет ли людоед помочь ему. Силы были на исходе. Мог ли он помочь себе?
 Дракон продолжал произносить странные слова, гора содрогалась под покрытыми жесткой кожей ладонями Грозного Волка. Он пытался разобрать слова, которые, очевидно, были заклинанием.
 Немного приподняв и повернув голову, бывший рыцарь увидел, как мрачно мерцают глаза мглистого. Зрачки его поблескивали, как ночные звезды. Через мгновение магия пролилась из драконьих глаз подобно слезам, покрыв сокровища, рассыпанные меж его когтей.
 - Поспеши, хозяин,- снова заторопила Нура.- Я едва его держу.
 - Нет,- прохрипел Дамон, не желая сдаться. Он собрал последние силы и сумел подняться на колени. - Тебе меня не удержать.
 Он не знал, что пытается сделать мглистый, но понимал, что это должно было быть достаточно опасным, если драконью магию понадобилось подкрепить энергией артефактов.
 Дамон много раз видел такое, когда путешествовал в компании Мэлдреда или вместе с Палином. Но самым ярким воспоминанием было то, как красная владычица Малис пыталась использовать естественную энергию древних амулетов, чтобы стать Богиней.
 - Я не могу позволить тебе победить.
 - Победит хозяин, - произнесла Нура страстным женским голосом. - Он будет жить вечно, а вместе с ним - и я.
 Грозный Волк не заметил, как нага подошла, и теперь она стояла всего в нескольких дюймах от него - невинная пухлощекая девочка, сжимавшая кулачок с такой силой, словно держала заклятого врага в ладони.
 - Тебе не справиться с моим хозяином, Дамон Грозный Волк. Тебе лучше сдаться и избежать страданий. Забвение успокоит боль.
 - Никогда! - сдавленный крик эхом отразился от сводов пещеры. - Ему не отнять у меня мой дух и не превратить меня в отвратительное чудовище! Не выйдет!
 - Ты уже чудовище, Дамон. Жаль, что ты не можешь себя увидеть со стороны. Твое тело намного внушительнее, чем жалкое человеческое, и настолько же ужасное. - В ее лице проглянула нежность. - Успокойся, Дамон. Позволь своему духу забыться. Упрости задачу себе и нам.
 - Я раньше умру, чем позволю себе это!
 Раздался смех, похожий на перезвон колокольчиков.
 - Чудовище! Но хозяин милосерден и не позволит тебе умереть, Дамон Грозный Волк, - по крайней мере, не полностью. Он победит, возьмет твое тело и заменит твой дух своим, сколько бы ты ни сопротивлялся.
 Нура снова засмеялась, тихо и протяжно, а когда замолкла, ее глаза вспыхнули злобной радостью, которая заставила Дамона невольно содрогнуться.
 Он продолжал сопротивляться невидимой силе, одновременно прислушиваясь к себе. В груди пылал огонь, жар стекал к животу и оттуда распространялся по рукам и ногам. Концентрация на внутренних поисках и лихорадка выматывали Грозного Волка, его пульс участился, кровь грохотала в ушах.
 Он впился пальцами в камень. В камень! Он не сразу понял это - мощные когти раскололи скалу!
 - Ты понял это, не так ли, Дамон Грозный Волк? Ты наконец это почувствовал? Ты знаешь, что делает мой господин. То, что он должен был сделать неделю назад, если бы твое тело росло быстрее, если бы ты раньше принял все эти изменения. Если бы ты сумел убить Сабл…
 - …то она, умирая, поддержала бы своей жизненной энергией заклинание мглистого дракона. - Это произнес Мэлдред. Он стоял у входа в логово, осторожно наблюдая за драконом и нагой, нависшей над Дамоном.
 Мэлдред старался отвести взгляд, чтобы не видеть нового облика Грозного Волка, но не мог - словно был зачарован. Глаза мага снова и снова смотрели на того, кто недавно был его другом, а теперь - жалким, изуродованным существом, чудовищем.
 - Ладно, принц, - промурлыкала Нура. - Я вижу, Дамон снова сбежал от тебя. Ты не слишком-то хорошо выполняешь возложенные на тебя обязанности
 Мэлдред с ревом бросился вперед, но тоже натолкнулся на невидимую стену. Девочка подняла руку. Ее пальцы сверкали так же, как и глаза, губы неслышно шептали что-то. Магическая алебарда вылетела из руки людоеда, взмыла в воздух и упала на груду сияющих сокровищ перед мглистым драконом.
 - А где ты потерял свой драгоценный меч, принц? Твой прекрасный магический меч? Тот, что подарил тебе отец? И Фиона, где она со своим клинком? С мечом, который я украла у Дамона? Я хочу получить их назад, и немедленно!
 Мэлдред ударил кулаками в невидимый барьер, запрокинул голову и в гневе завыл.
 - Не дай дракону победить,- пробормотал Грозный Волк себе, все еще сопротивляясь.
 - Тебе придется сдаться. У тебя нет выбора, Дамон,- сказала Нура, переключая внимание на бывшего рыцаря, и присела на корточки возле барьера. - Поддерживаемый жизненной энергией Сабл или магией артефактов - не имеет значения - хозяин скоро будет иметь достаточно силы, чтобы завладеть твоим телом. Хозяин останется жить.
 - Борись, Дамон! - крикнул Мэлдред.- Борись изо всех сил!
 Нура приблизила лицо к лицу бывшего рыцаря, так что он почувствовал на щеке теплое дыхание:
 - Мощное заклинание позволит ему уничтожить твой непокорный дух… и перенести свою душу в это новое, прекрасное чешуйчатое тело.
 - Нет! - Дамон напряг мышцы ног.
 - Хозяин умирает, Дамон Грозный Волк, - не умолкала нага.- Энергия Хаоса, создавшая и питавшая его, иссякает, но хозяин возродится в твоем теле и будет жить долго, поскольку я оказалась права: ты - единственный. Именно тот, кто ему нужен.
 - Никогда! - Бывший рыцарь сделал героическое усилие и сумел подняться на ноги. Он стоял, ослабевший и одурманенный, а невидимая сила все еще давила на него, сковывая движения.
 - Ты начал понимать, не так ли? - Тон Нуры был почти сочувственным. Она задрала голову, не отводя глаз от лица Грозного Волка. - Ты понимаешь?
 - Да,- хрипло ответил Дамон. Его голос с каждым словом менялся все сильнее. - Я - именно тот, правда? Единственное подходящее вместилище, которое смог найти для себя твой обрюзгший хозяин, чтобы изменить с помощью своей магии? - Лучащееся самодовольством лицо наги едва заметно дрогнуло. - Единственный. И какой по счету? Со сколькими он пытался сделать то же самое? Скольких подчинял своей власти и терпел неудачу, создавая оболочку по своему вкусу? Скольких уничтожил в припадке грязных амбиций?
 Змеедева кивнула:
 - Мои испытания подтвердили, что ты - единственный достаточно сильный, чтобы выдержать влияние магии хозяина, Дамон. Благодаря драконьим чарам, которые на тебя уже действовали.
 «Это все из-за чешуйки красной владычицы, которой меня наградил проклятый Рыцарь Тьмы несколько лет назад, - понял Грозный Волк. - Из-за магии, которую использовали мглистый дракон и серебряная драконица, чтобы избавить меня от контроля Малис. О да, я неоднократно подвергался воздействию драконьих чар!»
 Нура улыбнулась, наблюдая, как он сопротивляется давлению:
 - Хозяин всегда говорил, что твой разум сильнее твоего тела. Я не соглашалась с ним, хотя ты действительно умен и проницателен. Очень неприятно, но твое сознание больше не будет принадлежать тебе. Какая жалость! Такой могучий ум…
 Ее слова заглушил могучий рев мглистого дракона, заставивший содрогнуться стены пещеры. Заклинание было завершено, и магические сокровища превратились сначала в груду тускло мерцающих угольков, а затем и вовсе исчезли. Пещеру залило яркое сияние высвобожденной магии, и Дамон почувствовал, как его омывает энергия, прорвавшаяся сквозь стену Нуры.




 Игра теней


 Дамон почувствовал, как проваливается в удушающую темноту. Жидкий огонь все еще тек от груди и живота к рукам и ногам, грозя испепелить его.
 - Мэл? - позвал он.
 Ответа не последовало - только темнота, свист ветра и невыносимая жара. От нее не было спасения. Языки пламени лизали каждый дюйм тела Грозного Волка. Он чувствовал, что неведомая сила рвет его на части, словно палач - орудиями пытки. Суставы рук и ног, отзываясь дикой болью, готовы были лопнуть.
 Дамон задыхался, втягивая в себя столько воздуха, сколько позволяли обожженные легкие, но все же попытался хоть немного отвлечься от мучительных ощущений и увидеть… что-то… что-нибудь.
 Все, что он смог обнаружить, было сгустком тьмы, черным как уголь.
 - Что? Мэл? Мэл, ты там?
 В ответ прозвучало хриплое рычание.
 - Я - сильный! - как бы со стороны услышал Дамон свой громкий голос. - Я сильный, Нура Змеедева! - Слова звучали в такт с ритмом его сердца. - Нет никого сильнее меня, ты, проклятая змея! Я остановлю тебя!
 Но ее заклинание уже было произнесено. Боль и лихорадка усилились так быстро, что Грозный Волк решил - он умрет раньше, чем успеет еще раз вздохнуть. И тут же закричал. Вопль бывшего рыцаря превратился в рев, затем затих, когда жар так же резко спал. Он снова крикнул, лишь затем, чтобы убедиться, что все еще жив, потом глубоко вздохнул и почувствовал, что пока в силах сопротивляться.
 - Жар, - прошептал Дамон. - Он меня очищает! - Жидкий огонь тек по жилам, изгоняя слабость из его некогда человеческого тела, оставляя только силу и мощь. - Я буду жить, Нура Змеедева! И сдержу обещание, данное Рагху. Я увижу тебя мертвой!
 Его тело все еще изменялось, становясь больше и больше. Грозный Волк поднес руку к лицу, но не увидел ничего, кроме темноты. Он слышал треск и чувствовал, как грудь его расширяется и вздувается, но боли не было.
 «Куда подевались боль и жар?» - удивленно подумал Дамон и понял, что не испытывает вообще ничего. Затем, будучи невольным участником странного действа, он ощутил, как тело его увеличивается в размерах вдвое, затем еще вдвое.
 - Фиона! - крикнул где-то в темноте маг.
 «Так Мэлдред все еще здесь. Почему он зовет Фиону? Она тоже здесь была? - роились в мозгу бывшего рыцаря вопросы. - Как она попала сюда, в пещеру?»
 Темнота наконец отступила, возникли очертания каменного логова, и Дамон увидел себя.
 «Мои глаза,- услышал он голос, звучавший в его мозгу. - Сейчас ты смотришь моими глазами, Дамон Грозный Волк, но скоро уже навсегда перестанешь и видеть, и чувствовать что-либо».
 Сознание мглистого дракона и разум бывшего рыцаря теперь делили одно тело.
 «Что же это за отвратительная магия, способная убить чужую душу?» - подумал Дамон.
 - Рагх! Фиона! Поспешите! - вновь услышал он голос Мэлдреда.
 «Значит, драконид и Фиона все-таки здесь, сумели каким-то образом найти нас. Спасли ли они Рики и ребенка от хобгоблинов? В безопасности ли мой малыш?» - Грозный Волк пытался позвать их, но голос не повиновался ему. Он даже не смог открыть рта.
 - Фиона! - Оклики людоеда не прекращались, отзываясь эхом под сводами.
 «Какая разница, здесь они или нет, - думал бывший рыцарь. - Они должны уйти. Мэлдред должен сказать им, что надо бежать, пока еще есть возможность спастись». Он снова попробовал крикнуть, предупредить, затем сосредоточил все силы на том, чтобы разинуть огромную пасть.
 «А как же ужас, наводимый драконами? - спросил себя Дамон. - Они обязаны бежать. Страх, который источает мглистый, должен их отталкивать».
 И тут Грозный Волк вспомнил, что не почувствовал драконьего ужаса, когда попал в логово. Вспомнил, что не ощутил даже легкого испуга. «Неужели дракон настолько ослабел, что лишился этого свойства? Неужели заклинание, брошенное в меня, отняло у него все силы?»
 - Это Дамон? Это действительно Дамон? - раздался знакомый хриплый шепот драконида. - Во имя Первых! Он превратился не в потомка, а в дракона!
 Внезапно бывший рыцарь понял, что сивак прав. Он осознал, что опирается на лапы - толстые, как стволы столетних дубов, оканчивающиеся длинными смертоносными когтями. Лопатки сменились крыльями, которые Дамон вынужден был сложить - распахнуть их мешал невидимый барьер, который Нура еще не убрала. Шея вытянулась и стала очень гибкой, голова - огромной, глаза - большими настолько, что каждый предмет вокруг был виден с невероятной ясностью.
 Мглистый дракон повернул голову, и Грозный Волк заметил Мэлдреда, который все еще молотил кулаками в невидимую стену. Фиона рубила ее зачарованным мечом, что-то выкрикивая… об обмане? В ярости девушка повысила голос, и Дамон отчетливо услышал ее слова, прорвавшиеся сквозь шум в пещере и оглушительный стук его сердца.
 - Будь ты проклят, дракон! - пронзительно кричала соламнийка.- Это я должна убить Дамона Грозного Волка! Он - мой! Он должен заплатить мне за Рига! Заплатить за всех!
 - Рагх! Помоги мне с барьером! - позвал Мэлдред.
 Странно, но сивак ничего не сделал. Вместо этого он что-то сказал людоеду, так тихо, что даже Дамон, несмотря на чуткий драконий слух, ничего не смог разобрать: пол пещеры с грохотом содрогался, Фиона дико визжала, Нура Змеедева тоже что-то говорила, очевидно, произносила очередное таинственное заклинание.
 Опять заклинание!
 «Ей приходится поддерживать невидимый барьер, - подумал Дамон, - чтобы мои спутники не прорвались и не выручили меня, победив мглистого».
 Судя по тому, как поглотило нагу сплетение заклинания, дракон еще не закончил своего превращения и не мог полностью контролировать жуткое тело Грозного Волка.
 «А раз ты до конца не завладел моим телом, я еще могу остановить тебя, - мысленно сказал он. - Я остановлю тебя вместе с моими друзьями».
 «Слишком поздно, Дамон Грозный Волк, - мысленно насмехался над ним мглистый. - Метаморфоза завершена. Теперь я владею твоим телом. Я с самого начала должен был не посылать тебя к Сабл, а держать возле себя. В конце концов, мне не так уж и нужна была жизненная энергия черной - высвобожденной магии драгоценных артефактов вполне хватило. Да еще помогла твоя внутренняя магия. Ты был нужен мне. Нура с самого начала была права, и Мэлдред тоже. Ты - единственный, в чьем теле я могу продолжить существование».
 «Ты лжешь, дракон. Ничего не завершилось. Твоя марионетка Нура еще старается выиграть для тебя немного времени, чтобы ты закончил», - бушевал Дамон.
 Все эти недели он думал, что мглистый превращает его в обыкновенного потомка или отвратительное чудовище только ради убийства Сабл. Ведь дракон угрожал окончательной метаморфозой, если Грозный Волк не сделает этого, и, наоборот, за честно выполненную задачу обещал избавить его от чешуи, а заодно перестать преследовать Вейрека, Рикали и ее ребенка. А на самом деле Дамон все это время медленно превращался в сосуд для души дракона, созданного Хаосом, Отцом Всего и Ничего.
 - Нет! - закричал он, и из драконьей пасти вырвался могучий рев, заставивший вздрогнуть каждого из находящихся в пещере. - Тебе не победить меня!
 Грозный Волк пытался сказать что-то еще, но мглистый дракон, как буря, ворвался в его сознание, на время заставив замолчать. Внутренним зрением Дамон увидел Хаоса, который поднял свою божественную, клубящуюся мглой тень с пола пещеры в Бездне, придал ей форму дракона и вдохнул в нее жизнь. Бывший рыцарь наблюдал, как только что созданный мглистый убивает Рыцарей Такхизис и Соламнийских Рыцарей, как он уничтожает синих драконов и пьет их жизненную энергию.
 «Как я убил их всех, так убью и твой дух. Я буду летать снова - в моей новой совершенной форме, - прошипел дракон. - Я уничтожу твою душу».
 Грозный Волк чувствовал, как его сознание покидает его, как иссякают жизненные силы. Дракон побеждал. Все вокруг стихли - и Нура со своими заклинаниями, и Фиона. Дамон почувствовал удары огромной силы, возможно, биение огромного драконьего сердца, а затем перестал что-либо слышать. Его окутала чернота - притягательная и пугающая. Это была смерть, и бывший рыцарь понял, что сам тянется к ней.
 - Тебе удалось! - закричал Рагх. - Ты сделал это, людоед! Барьера больше нет!
 По предложению Рагха Мэлдред выгреб из-за пазухи магические фигурки и с их помощью уничтожил магический заслон. Взрыв был небольшим, но достаточным, чтобы разрушить заклинание Нуры, как, впрочем, и часть свода пещеры.
 Фиона ринулась вперед, увертываясь от падающих камней.
 - Именем Винаса Соламна! - голосила она.- Памятью моего Рига!
 Драконид замешкался, переводя взгляд с Дамона-дракона на оболочку, оставшуюся от мглистого, и обратно, Мэлдред же смотрел только на Грозного Волка.
 - Клянусь Отцом и всем, что для меня свято, - произнес людоед, понизив голос. - Только взгляни на него, Рагх. Посмотри, во что он превратился.
 Дамон в своем новом теле был не похож на остальных драконов, которые когда-либо водились на Кринне. Его черные чешуйки были зеркальными, и в каждой отражалась пещера и все, кто там находился. Большая часть чешуи при движении отливала серебром, но в некоторых местах роговые пластинки лишь матово поблескивали.
 Дамон-дракон смотрелся внушительно. Он не был так велик, как мглистый, но зато отличался изяществом. Впечатление было таким, будто великий скульптор изваял его, собрав воедино лучшие черты всех драконов Кринна и создав уникальную композицию.
 Аккуратные темные рожки мглистый позаимствовал у молодого красного, которого он уничтожил во время массовых убийств драконов Кринна владыками; великолепные крылья - у первого синего дракона, убитого им в Бездне; когти были скопированы у белого дракона - ребристые и острые, как хорошо заточенные ножи. И такие же смертельные.
 - Какой красавец, - восхитился Рагх, разглядывая широко распахнутыми глазами новое тело Дамона. - Он просто прекрасен - не могу отрицать. Невероятно.
 - Красивый или нет - он умрет, - прошипела Фиона. Она обнажила меч и пошла на дракона. Тот вяло дернулся - Заклинание все еще действовало. - Самое время напасть! Пока великолепный зверь еще уязвим.
 - Не-ет! - завыла Нура. Нага со страхом и гордостью наблюдала за последними штрихами трансформации и теперь запоздало принудила себя действовать. - Не смей царапать новое тело моего хозяина! Тебе все равно не удастся его ранить, безумная женщина!
 Змеедева бросилась к Фионе, на ходу изменяясь, становясь все выше. Ее ноги срослись, образуя змеиный хвост, тело вытягивалось, пока не достигло двадцатифутовой длины, медно-рыжие волосы раздулись, образуя капюшон.
 Рагх прыгнул одновременно с ней, справедливо полагая, что с Фионой Дамон справится сам, а вот нага может представлять смертельную опасность. Драконид полоснул Нуру когтями. В этот момент тело мглистого тоже дернулось. Мэлдред заметил это и остановил начатое заклинание. Людоед удивленно присмотрелся еще раз - он был уверен, что тот мертв.
 - Рагх! Фиона! - вскрикнул маг. - Мглистый дракон управляет обоими телами! Теперь нам придется иметь дело не с одним, а с двумя!
 Людоед вытащил последнюю фигурку, бросился вперед и швырнул ее. Он целился в старое тело
 мглистого, но не попал. Фигурка ударилась о стену пещеры - посыпались куски породы, часть потолка обвалилась. Дрожь скал швырнула Мэлдреда на каменный пол.
 В облаке поднявшейся пыли людоед не заметил своего промаха, но, когда пыль осела, увидел, что мглистый дракон снова зашевелился, теперь гораздо активнее.
 Сверкающий молодой дракон тоже пытался двигаться, но пока еще слабо. Казалось, мглистому трудно справиться с двумя телами одновременно.
 Дамон-дракон раскрыл пасть и гневно заревел.
 Мглистый ответил рычанием.
 - Убей его! Убей мглистого! - прокричал Мэлдред, пытаясь подняться на ноги. - Убей его, и мы сможем снять заклятие. Сможем спасти Дамона!
 Он поднял алебарду и, словно обезумев, рванулся к дракону, которому так мечтал отомстить.
 Энергия, высвобожденная из резных фигурок Мэлдреда и горы сокровищ, а также порожденная заклинаниями дракона и Нуры, сотрясала пещеру.
 Шум и непрекращающееся землетрясение вконец измучили Нуру Змеедеву. Она нервно заметалась в поисках выхода. Нага то бросалась на врагов, то тянулась к мглистому дракону, то принималась читать заклинания, то вдруг замолкала, задумчиво глядя в одну точку.
 Воспользовавшись замешательством Нуры, Рагх вцепился в ее горло, как раз под капюшоном.
 - Дамон считает, что я должен знать и ненавидеть тебя, - сплюнул драконид. - Хорошо, я действительно не ненавижу тебя, но знать такую грязную тварь, как ты, не желаю. - Он душил Змеедеву, придерживая задними лапами извивающееся тело.- И хочу только одного - чтобы ты была мертва.
 Фиона в нескольких ярдах от них внезапно застыла, словно замороженная. Ее нерешительность была следствием раздвоения ее души: рыцарская честь приказывала атаковать мглистого дракона, а горечь потери требовала немедленного отмщения.
 - Куда ты подевался, Дамон Грозный Волк? - кричала девушка. - Я хочу мести! - Слеза скатилась по ее запыленной щеке. - Как мне узнать, с кем я должна драться?
 Одна часть сознания соламнийки узнала искры в глазах дракона, это были искры темного, таинственного взгляда бывшего рыцаря, такие же искры, как в глазах ребенка, которого она держала на руках несколько часов назад. Глаза Рига тоже были темными. О, как она тосковала без своего морехода!
 - У меня никогда не будет собственного ребенка, - сказала она, тихо опуская меч. - У меня никогда не будет…
 В этот самый момент Дамон наконец двинулся вперед. Он все еще чувствовал, как душа его тянется к тьме, но боролся с забвением всеми оставшимися силами угасающего человеческого разума.
 «Я не дам тебе победить», - сказал он мглистому дракону.
 Не только ради Рики и ребенка, но и ради Фионы, и Мэлдреда, и Рагха, и ради многих, кто еще может погибнуть, пока мглистый дракон, перерождаясь, из столетия в столетие будет летать над Кринном.
 «Возможно, это мой единственный шанс избавить Кринн от тебя, - думал Дамон, адресуя мысли врагу. - Чтобы в этом мире не осталось больше твоих следов».
 Мглистый - так же мысленно - сопротивлялся, разделяя свои силы между двумя телами. Перед внутренним взором Грозного Волка боролись два дракона.
 Один - с зеркальной чешуей и плавными обводами мощного тела, другой - серый, медлительный и изнуренный, но зато огромный.
 Старый, выставив лапу с кинжально-острыми когтями, набросился на молодого дракона.
 - Сдавайс-ся, - прошипел он. - У тебя нет выбора, ты только злишь меня своим сопротивлением.
 Молодой прорычал:
 - Никогда!
 Это слово эхом отозвалось в сознании Дамона. Молодой дракон тоже ударил противника когтями, не нанеся серьезных повреждений, но заставив отступить.
 Грозный Волк стряхнул с себя оцепенение, цель его была отчетливо ясна.
 - Ты хочешь слишком многого,- с горечью сказал он мглистому дракону.
 - Сначала я изгоню в небытие твой дух, - ответил тот, - а потом расправлюсь с твоими спутниками.
 В воображении Дамона старый дракон вытянул в сторону зеркального обе лапы, широко раскрыл пасть, показав ряды зубов цвета дымчатого кварца, высунул змеиный язык, хлестнул хвостом и ударил молодого Дракона по морде.
 Дамон отвернулся от видения.
 «У тебя больше нет магических артефактов, дракон, - прорычал он, изрыгая проклятия. - Тебе нечем больше поддержать иссякающую силу заклинания».
 «Но я сделаю это,- мгновенно откликнулся мглистый.- Магия есть в бескрылом сиваке, еще больше - в людоеде-маге. И в наге тоже. Умерев, они передадут мне свою энергию, в которой я так нуждаюсь».
 С этими словами он начал отступать в свое прежнее тело.
 - Я изгоню твой дух позже, Дамон Грозный Волк, - прошипел дракон. - Прежде я должен собрать необходимую энергию, поэтому начну с твоих друзей.
 - Значит, у тебя недостаточно сил, чтобы отправить мое человеческое сознание в небытие, - сказал бывший рыцарь. - Наверное, есть во мне что-то такое, с чем тебе тяжело иметь дело. Но что?
 «Почему у мглистого появились такие проблемы? - размышлял он. - Может быть, виной тому безумие Фионы, часть которого передало мне Воплощение Хаоса, когда вторглась в мое сознание? И мглистый не может справиться с этим неожиданным легким сумасшествием, оказавшим воздействие на тело, которое он берег и лелеял до последнего момента?»
 «Да, безумие - последняя преграда, - согласился дракон. - Но, получив новую порцию магической энергии, я справлюсь и с ним. А когда сумасшествие исчезнет, я явлюсь снова. И тогда от тебя не останется ничего».
 Мэлдред вонзил в дряблое тело мглистого дракона когти, заостренные с помощью заклинания так, что они рассекли чешую, пропахав глубокую темно-красную борозду.
 - Убить этого дракона - вот ключ! - закричал он торжествующе. - Я уверен в этом!
 Драконид боролся с нагой, сжимая когтистыми пальцами ее шею. Соламнийка медленно отступала от Рагха и Дамона, зачарованно глядя на ожившего мглистого дракона, который приподнял лапу и отшвырнул людоеда, как соломенную куклу.
 Дракон потянулся вперед, открыв пасть и глядя тусклыми желтыми глазами на Рагха.
 - Риг мертв, - уныло пробормотала Фиона. - Шаон, Раф и Джаспер - все мертвы. Скоро умрет Рагх. И Мэлдред тоже. Все умрут.
 Мглистый покосился на соламнийку, но тут же снова перевел взгляд на драконида и нагу, растянув губы и обнажив зубы в жуткой усмешке.
 «Это животное даже не обратило на меня внимания, - подумала девушка. - Сначала он убьет Мэлдреда. Потом Рагха. И, наконец, в живых останусь только я… только я одна… одна».
 Фиона рванулась вперед, ее меч блеснул в магическом свете, который еще разливался по пещере. Она оттолкнула Рагха, приблизилась к мглистому, широко размахнулась и сильно ударила в толстое чешуйчатое брюхо.
 Темный дракон развернулся к соламнийке, удивленный тем, что человек, а тем более - женщина, посмел атаковать его в одиночку. Его глаза остановились на магическом оружии.
 - Немедленно дай мне этот меч! - прорычал дракон
 - Фиона! - предостерегающе крикнул Мэлдред.
 - Я заберу магию меча,- продолжал мглистый,- и убью тебя!
 Фиона плюнула в него, отступила, легко парировала удар драконьего когтя и нанесла укол, пустив струю темной крови.
 - Попробуй, возьми меня! - завопила она.
 - Фиона, назад! - снова прокричал Мэлдред.
 Он зашел дракону в тыл, соединил большие пальцы и поспешно прочел заклинание. Руки его засветились слабым зеленым светом, и людоед вытянул пальцы к дракону.
 Рагх перестал душить нагу и швырнул ее на землю, затем наступил на змеиное тело, потоптал и, снова подняв, бросил в сторону мглистого.
 В этот момент, когда дракон отвлекся на врагов, которых оказалось сразу несколько. Дамон почувствовал прилив сил. Перед его внутренним взором злобный дракон преследовал зеркального, но все изменилось в мгновение ока. Теперь же зеркальный выдохнул черное облако, которое поплыло к его противнику.
 Фиона подпрыгнула и погрузила зачарованный клинок глубоко в плоть мглистого дракона.
 Он пожертвовал слишком большим количеством энергии в момент переноса и истратил почти всю магию, за исключением единственного заклинания, которое Хаос вдохнул в свое детище вместе с жизнью.
 Соламнийка снова ударила, сама того не зная, подарив Дамону несколько драгоценных секунд для концентрации сил сознания, чтобы использовать его новое оружие. Тем же самым она дала Мэлдреду возможность усилить заклинание, а Рагху - время вонзить когти в тело старого утомленного дракона.
 - Попробуй, возьми меня! - снова выкрикнула Фиона.
 Зеркальный дракон в воображении Грозного Волка снова выдохнул черное облако - и точно такое же облако вылетело из пасти Дамона-дракона и охватило голову мглистого.
 В мгновение ока старый дракон окончательно покинул сознание бывшего рыцаря, и в тот же момент Дамон избавился от своей вялости.
 Мглистый ударил Фиону когтем и помотал головой, злобно посмотрев на Мэлдреда. Людоед тем временем посылал в него шары зеленого огня.
 Маг с заклинанием зеленого пламени, Рагх с могучими когтями, Дамон с ядовитым черным дыханием - все трое объединились и напали на дракона.
 И мглистый рухнул безжизненной тушей.
 И одновременно с ним упала Фиона.
 Когда они огляделись, выяснилось, что нага бесследно исчезла. Рагх надеялся, что ужасная тварь мертва, но Нура, должно быть, смогла уползти в последний момент - когда погиб ее уважаемый хозяин. У них не было ни сил, ни желания преследовать Змеедеву, заманившую их всех в коварную ловушку,
 Они похоронили Фиону в глубине драконьей пещеры, недалеко от того места, где она так отважно сражалась. У изголовья ее могилы Мэлдред использовал свою магию, чтобы размягчить на несколько мгновений скалу, а затем вплавил в камень ее длинный меч. Теперь зачарованный клинок стал памятником ее благородной гибели.
 Мэлдред переместил магическое воздействие на пол пещеры, расплавил каменные осколки и создал над могилой гладкое надгробие.
 - Надеюсь, что она снова найдет Рига, - сказал драконид, когда Мэлдред закончил. - Надеюсь, если есть что-нибудь вне этого мира, место, в котором собираются души, когда умирают тела… я надеюсь, что там они будут вместе. Вместе - в покое и мире.
 Дамон ничего не сказал. Закрыв свои огромные драконьи глаза, он тихонько грустил - о Фионе и Риге, о Шаон, и Рафе, и Джаспере. О всех жизнях, которые он, вольно или невольно, погубил. Через минуту, в жуткой тишине, он выскользнул из пещеры по самому широкому коридору на поверхность. Мэлдред и Рагх последовали за ним.
 Они не разговаривали, пока не спустились в предгорья. Солнце садилось, заливая высохшую землю теплым светом и заставляя чешую Дамона светиться так, будто он целиком отлит из металла. Дамон лег, сложив крылья и вытянув когти к горизонту. Рагх осторожно поднялся на его спину и сел у основания шеи между двумя острыми пластинами гребня. Мэлдред ждал, наблюдая за угасающим солнцем и тающими тенями. Затем он взгромоздился позади Рагха, обхватив одну из пластин, и судорожно сжал ноги, когда дракон расправил крылья и без особых усилий взмыл в небо.
 Дамон летал инстинктивно и задавался вопросом, получается это благодаря магии мглистого или же сказываются годы, проведенные им на спине синего дракона по имени Гейл. Ветер обдувал его крылья и голову, мягко лаская спину. Дракон понимал, что его еще долго будет беспокоить человеческая сущность, но мощь нового тела и захватывающее чувство полета отгоняли грустные мысли прочь.
 Возможно, в том, что он стал драконом, было что-то прекрасное и закономерное. Дамону всегда нравилось летать высоко над землей.
 - Куда мы направляемся? - спросил Рагх, стараясь перекричать свист ветра.
 - Далеко, - ответил Дамон. - На южное побережье. Туда, где заканчиваются горы.
 Небо стало совсем темным, когда они приземлились. Дракон кивнул Мэлдреду, чтобы тот спускался на землю.
 Людоед выполнил это требование весьма неохотно.
 - Я буду скучать без тебя, Дамон, - сказал он, - и надеюсь, что судьба снова сведет нас. Мне очень хочется думать, что за это время ты найдешь способ простить меня.
 Дамон подождал, пока Мэлдред уйдет, затем снова расправил крылья, подпрыгнул и взлетел. Поднявшись выше, он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на бывшего друга, но синекожий людоед уже исчез. Вместо него снова появился высокий мужчина, покрытый бронзовым загаром, с красивым широкоскулым лицом и коротко подстриженными рыжеватыми волосами. Это был облик, который Дамон знал лучше всего и который, как он считал, наиболее подходит Мэлдреду.
 - Не вздумай и меня высадить на каком-нибудь одиноком пике, - проворчал Рагх и добавил тише, но не настолько тихо, чтобы Дамон не смог этого услышать: - Идти-то мне некуда.
 Теперь дракон взял курс немного западнее, к Халиготу. Когда они подлетели, звезды уже таяли в небе. Драконид соскользнул со спины Дамона, и тот начал читать заклинание, которое пришло из глубин подсознания.
 Через несколько мгновений он съежился, стал плоским и ровным, как масляная лужа, которая бесшумно перетекла к сиваку, зацепилась за его задние лапы и стала тенью. Рагх поспешил к ближайшей деревне, обошел конюшню и прошел мимо закрытых лавок. Тонкий нюх Дамона привел их к небольшому каменному домику с соломенной крышей.
 Драконид подполз к окну.
 Рикали и ее муж сидели за деревянным столом. Полуэльфийка качала ребенка - мальчика с таинственными темными глазами и волосами цвета пшеницы.
 «Мальчик… Я буду присматривать за ним, - решил Дамон. - Чтобы быть уверенным, что путь его в этом мире будет безопасным и верным».
 - Нагляделся? - прошептал Рагх через несколько минут - он не хотел рисковать и обнаруживать свое присутствие.
 «Да, - мысленно ответила тень. - Я видел хорошо и достаточно».
 Они покинули деревню, взлетели снова и взяли курс против холодного сильного ветра. Дамон держал путь на север, где господствовал дракон по имени Гейл. Он хотел встретиться со своим старым боевым товарищем и насладиться его удивлением, зная, что за время многомильного пути от Трота до логова Гейла успеет придумать объяснение тому, что произошло с ним.
 - А что потом? - спросил Рагх. - После того, как ты посетишь старого приятеля?
 Этого Дамон пока не знал. Они могли отправиться к Драконьим Островам или туда, где он никогда прежде не бывал. Новое тело, новая жизнь требовали новой обстановки.
 - Они назвали мальчика Эвраном, - сказал драконид.- Рики объяснила, что это старое родовое имя, которое она чтит. Звучит приятно. Для человека, конечно.
 Дамон мысленно улыбнулся. Эвран было его второе имя. Об этом мало кто знал, кроме Рикали. Значит, ребенок действительно в какой-то степени был на него похож.


This file was created



with BookDesigner program



bookdesigner@the-ebook.org



07.10.2007