---------------------------------------------


 Хайнлайн Роберт
 Космическое семейство Стоун (История будущего VII)

 Роберт ХАЙНЛАЙН 
 ИСТОРИЯ БУДУЩЕГО VII 
 КОСМИЧЕСКОЕ СЕМЕЙСТВО СТОУН 
 Глава 1 
 ЛУННЫЕ БЛИЗНЕЦЫ 
 Братья смотрели на старый корабль.  - Утиль, - решил Кастор.  - Нет, - возразил Поллукс. - Старье - возможно. Барахло - как ни посмотри. Рухлядь - допустим. Но не утиль.  - Ты оптимист, юнец.  Им обоим было по пятнадцать, но Кастор был на двадцать минут старше брата. - Я всегда верю в лучшее, дедуля. Неплохо бы тебе последовать моему примеру. Позволь заметить, ни на что лучшее у нас все равно денег не хватит. Слабо на таком взлететь?  Кастор задрал голову.  - Чего слабо-то - он не поднимется даже настолько, чтобы упасть. Мы собрались на астероиды, так? А эта древняя таратайка и до Земли-то не долетит.  - Долетит, если я доведу ее до ума - с твоей косорукой помощью. Давай посмотрим, чего там недостает.  - Поздно уже.  Кастор взглянул на небо. Он смотрел не на Солнце, от которого на лунную равнину падали длинные тени, а на Землю: время он определял по линии восхода, которая сейчас пересекала Тихий океан.  - Слушай, дедуля, мы корабль покупаем или пытаемся не опоздать к ужину? - Как хочешь, юнец, - пожал плечами Кастор.  Он опустил свою антенну и начал карабкаться вверх по веревочной лестнице, приспособленной для удобства возможных покупателей. При подъеме он пользовался одними руками и двигался, несмотря на громоздкий скафандр, легко и изящно. Поллукс полез следом.  Добравшись до контрольной рубки, Кастор немного приободрился - она была ободрана не так основательно, как рубки многих кораблей на стоянке. Правда, баллистический компьютер отсутствовал, но все остальные навигационные приборы были на месте, а пульт машинного отделения как будто совсем не пострадал. Потрепанный космосом корабль не был развалиной - он просто устарел. Беглый осмотр машинного отделения подтвердил это. Через десять минут Кастор, все еще беспокоясь об ужине, погнал брата обратно к лестнице. Спустившись вниз, Поллукс спросил:  - Ну как?  - Говорить буду я.  Контора стоянки помещалась в надувном доме, до которого нужно было идти около мили. Братья двинулись к нему легким, скорым шагом заправских лунных жителей. Над входом в контору висела громадная вывеска:  КОСМИЧЕСКИЕ КОРАБЛИ ДЭНА.  Суда всех типов. Металлический лом.  Запчасти Заправка горючим.  Обслуживание Лицензия КАЭ N 739024.  Близнецы прошли через входной шлюз и сняли друг с друга шлемы. В приемной за перегородкой сидела девушка, полировала ногти и смотрела новости по телевизору. Не отрываясь от экрана, она сказала:  - Мы ничего не покупаем, мальчики, - и никого не принимаем на работу.  - А корабли вы продаете? - спросил Кастор.  - Случается, но не часто, - взглянула на него девушка.  - Тогда скажите своему боссу, что мы хотим его видеть.  - А в чем дело, мальчики? - Она подняла брови. - Мистер Экизян человек занятой.  - Пойдем к венгру, Кас, - сказал Поллукс. - Здесь дела не делаются.  - Пожалуй, ты прав. Девушка посмотрела на них, пожала плечами и щелкнула рычажком на столе. - Мистер Экизян, тут пришли двое бойскаутов и говорят, что хотят купить корабль. Будете с ними заниматься?  - Почему же нет? - ответил глубокий баритон. - У нас есть что предложить. Вскоре к ним вышел лысый представительный мужчина с сигарой в зубах и в мятом костюме. Он положил руки на перегородку и пристально посмотрел на братьев. Голос, однако, был приветливый:  - Вы хотели меня видеть?  - Вы хозяин? - спросил Кастор.  - Дэн Экизян собственной персоной. Что вас интересует, мальчики? Время - деньги.  - Ваш секретарь уже сказала вам, - нелюбезно ответил Кастор. Космические корабли.  Дэн вынул сигару изо рта и стал ее рассматривать.  - В самом деле? А еще что?  Поллукс буркнул что-то. Кастор сказал:  - Вы всегда ведете деловые переговоры здесь? - и посмотрел на девушку. Экизян перехватил его взгляд.  - Виноват. Пойдемте в кабинет. - Он открыл братьям дверку в перегородке, провел к себе, усадил и предложил сигары. Близнецы вежливо отказались.  - Ну, говорите, ребята. Шутки в сторону.  - Космические корабли, - повторил Кастор.  Дэн поджал губы.  - Может быть. межпланетный лайнер? У меня в данный момент его нет, но всегда могу достать.  - Он над нами смеется, Кас. - Поллукс встал. - Пошли к венгру. Минутку, Пол. Мистер Экизян, у вас там на южной стороне стоит развалюха класса VII - "детройтер" девяносто третьего года. Почем он у вас на вес и сколько весит?  - Это славное суденышко? - удивился торговец. - Я его на лом не продаю. Да хоть бы и на лом, вам это дорого встанет. Если вам нужен металл, так у меня он есть - скажите только, сколько вам надо и какого сорта.  - Мы говорим о "детройтере".  - Мы с вами как будто раньше не встречались?  - Извините, сэр. Я Кастор Стоун, а это мой брат Поллукс.  - Рад познакомиться, мистер Стоун. Стоун... Стоун? Имеете отношение к... А-а, "лунные близнецы", вот вы кто.  - Здесь полагается улыбнуться, - сказал Поллукс.  - Заткнись, Пол, Да, мы близнецы Стоун.  - Морозоустойчивый дыхательный клапан - ваше изобретение, верно? - Да.  - На моем скафандре такой стоит. Ничего штучка. Вы, ребята, настоящие механики. - Он еще раз оглядел их. - Вы это серьезно насчет корабля?  - Конечно, серьезно.  - Хм... вам ведь не лом нужен; вам нужно то, на чем можно лететь. Есть у меня для вас ракетоплан, "прыгун" "Дженерал моторе". Его брали двое старателей разведывать торий, потом пришлось забрать его назад. В трюме никакой радиации.  - Он нас не интересует.  - Да вы только посмотрите! Автоматическая посадка, три скачка - и вы огибаете экватор. Как раз для таких шустрых, активных ребят, как вы. Вернемся к "детройтеру") - почем вы его продаете на вес? - Он предназначен для полетов в глубоком космосе, - обиделся Экизян, - и вам ни к чему. Да и не могу я продавать его на вес - он в полном порядке. Это была частная яхта - ни разу не испытывала перегрузок более шести "дж", ни одной вынужденной посадки. Сотни миллионов миль еще может налетать. Я бы не продал этот корабль на вес, даже если бы вы уплатили заводскую стоимость. Это был бы просто срам. Я люблю корабли. А взять этот "прыгун"...  - "Детройтер" нельзя продавать иначе как на вес, - ответил Кастор. Насколько я знаю, он торчит здесь не меньше двух лет. Если вы надеетесь продать его как корабль, не надо было снимать компьютер. Корпус выщерблен, трубы не в порядке - ремонт встанет дороже, чем все судно. Так почем он на вес?  Дэн качался на стуле со страдальческим лицом.  - Такой корабль - на лом? Заправить его топливом - и лети куда хочешь, хоть на Венеру, хоть на Марс, хоть на спутники Юпитера.  - Сколько возьмете наличными?  - Наличными?  - Наличными.  Экизян помялся и назвал цену. Кастор встал.  - Ты был прав, Поллукс. Пойдем к венгру.  Торговец опечалился.  - Да захоти я взять его себе, и то не мог бы снизить цену - это было бы нечестно но отношению к компаньонам.  - Пошли, Пол.  - Слушайте, ребята, я не могу отпустить вас к венгру. Он вас надует.  - Может, он хотя бы сделает это вежливо? - свирепо рявкнул Поллукс.  - Да заткнись ты, Пол! Извините, мистер Экизян, у брата, бывает, вырвется такое... Но мы с вами не договоримся.  - Минутку. Вы придумали хороший клапан, сам им пользуюсь и вроде как в долгу у вас. - И Экизян назвал другую цифру, поменьше.  - Очень жаль, но нам это не по карману, - сказал Кастор и последовал за братом к выходу.  - Погодите! - Экизян назвал третью цифру.  - Наличными, - добавил он.  - Разумеется. Налог с продажи вы оплатите?  - Ну... при оплате наличными - да.  - Хорошо.  - Садитесь, джентльмены. Сейчас позову мою девочку, и мы оформим бумаги. - Спешить некуда, - ответил Кастор. - Нам надо еще посмотреть, что есть на складе у венгра и на государственном складе тоже.  - Как так? Эта цена действительна только при условии немедленного заключения сделки. У меня нет времени торговаться дважды. - У нас тоже нет. Увидимся завтра. Если корабль не будет продан, сможем продолжить с того, на чем остановились.  - Если хотите, чтобы я держал эту цену, вам нужно уплатить мне опционную премию.  - Нет-нет, я совсем не хочу, чтобы вы из-за нас откладывали продажу. Если вам представится возможность продать корабль завтра, мы не будем становиться вам поперек дороги. Пошли, Пол.  Экизян пожал плечами.  - Приятно было познакомиться, ребята.  - Спасибо, сэр.  В шлюзе, дожидаясь выхода, Поллукс сказал:  - Надо было уплатить ему опцион.  - Ты туго соображаешь, юнец.  Выйдя из конторы Дэна, братья направились в космопорт, чтобы оттуда уехать подземным поездом в город - пятьдесят миль к западу от порта. Им оставалось еще полчаса, чтобы поспеть домой к ужину. Само по себе опоздание было не так уж важно, но Кастор не хотел открывать семейную дискуссию оправданиями по поводу этой второстепенной провинности и поэтому все время подгонял Поллукса.  Их путь лежал по территории компании "Дженерал синтетикс". На целые мили кругом тянулись гигантские установки крекинга, гелиоэкраны, конденсаторы, фракционные колонны - все, что помогало использовать палящую жару, резкий холод и неисчерпаемый вакуум в промышленных целях. Это были дантовы джунгли ни на что не похожих строений, но братья не обращали внимания на окружающее - они к нему привыкли. Близнецы неслись по заводской дороге летящими прыжками, которые допускает низкое притяжение Луны, делая по двадцать миль в час. На полдороге к порту их нагнал заводской трактор. Поллукс помахал ему.  Увидев его поднятую руку, водитель отозвался из кабины по радио:  - Вам чего?  - Вы не челнок с Земли едете встречать?  - Как ни горька моя судьба - да.  - Это Джефферсон, - сказал Поллукс. - Эй, Джефф - мы Кас и Пол. Подбросьте нас до станции подземки, а?  - Лезьте в кузов. "Осторожно, вулкан - восхождение только проверенной трассой". Вы, рыжие авантюристы, что привело вас на эти задворки цивилизации?  Кастор нерешительно посмотрел на Поллукса. Они уже довольно давно знали Джефферсона Джеймса - играли против него в шары на городском чемпионате. Он был давнишний, но не коренной лунный житель - прилетел на Луну еще до их рождения собирать материал для романа. Роман так и остался недописанным. Поллукс кивнул, и Кастор сказал:  - Джефф, вы умеете хранить тайну?  - Конечно, но позвольте заметить, что радиосвязь не обеспечивает конфиденциальности. Посоветуйтесь со своим адвокатом, прежде чем сознаться в преступном деянии либо намерении.  Кастор посмотрел вокруг: никого, кроме двух грузовых тракторов вдалеке.  - Мы собираемся заняться бизнесом.  - А когда вы им не занимались?  - Это новое направление - межпланетная торговля. Хотим купить корабль и сами на нем летать.  Водитель присвистнул.  - Напомните, чтобы я продал свои акции "Экспорта Четырех Планет". И когда же состоится ваш блиц?  - Мы пока присматриваем корабль. У вас ничего нет на примете? - Дам задание своим шпионам. - Джефф замолчал - вблизи космопорта движение стало более оживленным. Потом сказал:  - Вам выходить. - Пока мальчики выбирались из кузова, Джефф добавил:  - Если будут нужны люди в экипаж, не забудьте про меня.  - Ладно, Джефф. Спасибо, что подвезли. Несмотря на попутку, они опоздали. Взвод Космофлота, ехавший в город на дежурство, заполнил первый вагон подземки. Когда подали второй, прибыл корабль с Земли, и его пассажиры прошли вперед. Потом пошла смена с заводов синтеза. Время ужина давно миновало, когда братья добрались до своей квартиры в полумиле от окраины Луна-Сити.  - Ага, звездолетчики явились, - встретил их мистер Стоун. Он сидел с маленьким магнитофоном на коленях, к шее был прикреплен микрофон. - Па, это было неизбежно, - начал Кастор. - Мы...  - Это всегда неизбежно, - прервал его отец. - Детали значения не имеют. Ваш обед в грелке. Я хотел отослать его обратно, но мама сжалилась и не позволила.  Доктор Стоун отозвалась с другого конца гостиной, где работала над прической дочери Мид:  - Вношу поправку. Сжалился как раз отец, а я бы заставила вас поголодать. Мид, не верти головой.  - Шах, - объявил четырехлетний брат с пола, где играл с бабушкой в шахматы, и подбежал к близнецам.  - Эй, Кас, Пол, вы где были? В порту? Почему меня не взяли? Вы мне что-нибудь принесли?  Кастор схватил его за ноги и перевернул вниз головой.  - Да. Нет. Возможно. С чего бы? Лови, Пол. - Он бросил ребенка Полу, тот поймал его за ноги.  - Это тебе шах, - заявила бабушка, - и мат в три хода. Не позволяй светским удовольствиям отрывать тебя от игры, Лоуэлл.  Вися вверх ногами, юный шахматист взглянул на доску.  - Неверно, Хейзел. Я тебе отдам свою королеву, а потом - бзз! Бабушка снова посмотрела на доску.  - Да ну? Погоди-ка - а если я не возьму твою королеву? Тогда... ах ты, маленький негодник! Снова он меня поймал.  - Ты бы не давала ему так часто выигрывать, Хейзел, - сказала Мид. Ему это совсем не на пользу.  - Мид, в десятый раз говорю - не верти головой!  - Прости, мама. Давай передохнем. - Ты что же думаешь, - фыркнула бабушка, - я ему нарочно поддаюсь? Играй с ним сама, я с этим кончаю раз и навсегда.  - Держи его, - сказал Поллукс, перебрасывая брата Кастору. - Я хочу есть. Младший завизжал.  - Тихо! - заорал мистер Стоун.  - Вот так, - удовлетворенно сказал он, снимая микрофон.  - Как можно зарабатывать на жизнь в этаком гвалте? Мне надо закончить эту серию и завтра отправить в Нью-Йорк, где ее должны отснять, разложить по коробочкам, разослать и показать по всем каналам к концу недели. Нет никакой возможности...  - Тогда не делай этого, - безмятежно ответила доктор Стоун. - Или работай в своей комнате - она звуконепроницаемая.  - Дорогая, я тысячу раз объяснял, что не могу работать в одиночестве. Мне не хватает раздражителей. Я засыпаю.  - Как там у тебя, папа? - спросил Кастор. - Круто?  - Ну, если тебе интересно, то злодеи взяли вверх и я не вижу выхода для наших героев. - Пока мы с Полом ходили, я кое-что придумал. Тому парнишке, которого ты ввел в фильм, надо пробраться в рубку, пока все спят. Они этого от него не ожидают, правда? Он слишком маленький, поэтому его не заковали. А в рубке он... - Кастор замолчал с обескураженным видом.  - Нет, не пойдет: он слишком мал, чтобы управлять кораблем. Не сумеет.  - Ну почему же? - возразил отец. - Нужно только дать ему шанс, чтобы он... - Лицо его приняло отсутствующее выражение. - Нет, - заявил он наконец.  - Не годится?  - А? Банально, конечно, но, по-моему, можно использовать. Стивенсон применил нечто подобное в "Острове сокровищ", а до него, надо полагать, это сделал Гомер. Ну-ка, посмотрим - а если... - и он снова впал в транс. Поллукс включил подогреватель. Кастор опустил младшего брата на пол, взял пакет с обедом и открыл его.  - Опять мясной пирог, - недовольно протянул он, понюхав содержимое. Да еще и синтетический.  - Повтори, да погромче, - поддержала его сестра. - Уж сколько времени уговариваю маму перейти на обслуживание в другой ресторан. - Не разговаривай, Мид, - ответила доктор Стоун. - Я делаю тебе рот.  - Ишь, разбаловалась молодежь, - фыркнула бабушка Хейзел. - Было время на Луне, когда мы по три месяца жили на одних соевых бобах да на молотом кофе. - Хейзел, - заметила Мид, - когда ты рассказывала об этом в прошлый раз, вы голодали два месяца, а вместо кофе был чай.  - Кто из нас лжет, молодая леди? Я или ты? - Хейзел встала и спросила близнецов:  - Что это вы делали на складе Дэна Экизяна?  Братья переглянулись. Кастор осторожно спросил:  - А кто тебе сказал, что мы там были?  - Не пробуйте провести свою бабушку. Если бы вы прожили...  Все семейство подхватило хором:  - ...на Луне столько, сколько я!  - Иногда я не могу понять, зачем я выходила замуж, - заметила Хейзел.  - Не ищи ответа, - сказал ей сын и обратился к близнецам:  - Так что же вы там делали?  Кастор вопросительно взглянул на Поллукса и ответил:  - Видишь ли, папа, дело в том....  - Ваши лучшие всплески фантазии всегда так начинались, - кивнул отец.  - Слушайте все внимательно.  - Насчет тех денег, которые ты для нас хранишь...  - И что же?  - Три процента - не так уж много.  Мистер Стоун энергично потряс головой.  - Не стану я вкладывать ваши отчисления ни в какое авантюрное предприятие. Может, я и не родился финансовым гением, но, когда я вручу вам эти деньги, они будут в целости.  - Вот видишь. Тебе от них одно беспокойство. Ты мог бы передать их нам прямо сейчас - и конец всем заботам.  - Нет. Вы еще не доросли.  - Доросли же мы до того, чтобы заработать их.  - Готов, Роджер, - хмыкнула, бабушка. - Поди сюда, я попробую остановить кровь.  - Не прерывай Роджера, когда он беседует с близнецами, мама, миролюбиво сказала доктор Стоун. - Мид, повернись чуть-чуть влево.  - Тут ты попал в точку, Кас, - ответил мистер Стоун. - Но чтобы распоряжаться ими, вы все-таки не доросли. К чему ты, собственно, ведешь? Кастор подал брату знак глазами, и Поллукс включился в беседу: - Папа, у нас есть хороший шанс пустить эти деньги в дело. Ни в какое авантюрное предприятие их вкладывать не надо, вообще о капиталовложении речь не идет. Мы все до цента поместим туда, где деньги будут у нас на глазах, и в любое время дня сможем их вернуть. А заработать можно будет гораздо больше.  - Мм... это каким же образом?  - Мы купим корабль и отправим его в рейс.  Отец открыл рот. Кастор быстро вставил:  - Мы можем дешево купить "детройтер-VII" и сами его отремонтируем на ремонт ни цента не потратим.  - Ты же сам говорил, папа, - снова взял слово Поллукс, - что мы оба прирожденные механики, что у нас руки правильно вставлены. - Мы будем с ним нянчиться, как с ребенком, ведь он будет наш собственный, - продолжил Кастор.  Поллукс:  - У нас обоих есть свидетельства на управление кораблем. Экипаж нам не понадобится.  Кастор:  - Никаких накладных расходов, вот в чем вся прелесть. Поллукс:  - Мы полетим с товаром на астероиды, а вернемся с грузом руды. Прибыль гарантируется.  Кастор:  - Четыреста процентов, а то и пятьсот.  Поллукс:  - Шестьсот, скорее всего.  Кастор:  - А тебе никаких хлопот.  Поллукс:  - И мы перестанем сидеть на твоей шее.  Кастор:  - И опаздывать к обеду.  Поллукс открыл было рот, но отец снова заорал:  - Тихо! Эдит, - обратился он к жене, - тащи бочку. Время пришло.  Мистер Стоун часто рассуждал, что близнецов следует держать в бочке и кормить через дырочку от затычки. Однако такой бочки в природе не существовало.  - Да, дорогой, - сказала доктор Стоун, продолжая заниматься макияжем Мид. - Не тратьте деньги на "детройтер", - сказала бабушка Стоун. - Они неустойчивы - гиросистема плохая. Я бы его и даром не взяла! Берите лучше "дуглас".  - Хейзел, - повернулся к ней сын, - если ты намерена поощрять выдумки мальчишек...  - Вовсе нет! Вовсе нет! Чисто умозрительная дискуссия. Вот на "Дугласе" они могли бы заработать. У "Дугласа" очень удобный...  - Хейзел?  Бабушка умолкла, затем задумчиво проговорила:  - Я знаю, на Луне существует свобода слова - сама писала в декларации.  - Знаете, мальчики, - снова обратился Роджер Стоун к сыновьям, когда торговая палата решила включить в свою молодежную программу курсы пилотов, я это приветствовал. И был за, когда они решили выдавать юношеские права тем, кто закончит курсы с отличием. Когда вы получили ваши корочки, я ужасно гордился. Это игра для молодых - торговым пилотам выдают права в восемнадцать лет...  - А на пенсию их отправляют в тридцать, - добавил Кастор. - У нас времени в обрез. Не успеешь оглянуться, как станешь слишком стар для этой игры. - добавил Поллукс.  - Замолчи. Сейчас я говорю. Если вы думаете, что я возьму деньги из банка и позволю двум юным питекантропам болтаться по Системе на развалюхе, которая, того и гляди, взорвется при первой же двукратной перегрузке, вы глубоко ошибаетесь. Кроме того, в будущем сентябре вы отправляетесь учиться на Землю.  - Мы уже были на Земле, - ответил Кастор. - И нам там не понравилось, - добавил Поллукс.  - Слишком грязно.  - И слишком шумно тоже.  - И кругом одни земноводные, - закончил Кастор.  - Вы там пробыли две недели, - отмахнулся мистер Стоун, - и не успели получить полного впечатления. Вы полюбите Землю, когда привыкнете к ней. Научитесь ездить верхом, играть в бейсбол, увидите океан... - Много грязной воды, - ответил Кастор.  - Лошадей едят.  - А уж бейсбол этот... - продолжал Кастор. - Бессмысленная игра. Как это можно вычислить траекторию при одном "дж", чтобы выйти на точку контакта с мячом в свободном полете? Мы не чудотворцы.  - Я же играл в него.  - Но ты вырос при одном "дж" - у тебя искаженное представление о законах физики. И зачем нам, собственно, учиться играть в бейсбол? Мы же не сможем играть в него здесь, когда вернемся. Так и шлем можно разбить. Спорт - это не главное, - покачал головой мистер Стоун. - Играть в бейсбол или не играть, это ваше дело. Но вам нужно получить образование.  - А чем плох техникум Луна-Сити? Чего он нам не дал? Ты, папа, все-таки был членом комитета по образованию.  - Нет, я был мэром.  - Это делало тебя членом комитета ex officio "По должности (лат.). Здесь и далее примеч. пер." - Хейзел нам так сказала.  Мистер Стоун покосился на мать. Та смотрела в пространство. - Наш техникум хорош в своем роде, но мы не можем дать его ученикам полноценное образование. Все-таки пока еще Луна - окраина цивилизации. - Но ты же сказал в прощальной речи, - прервал его Поллукс, - что Луна-Сити - это будущие Афины и надежда новой эпохи.  - Поэтическая вольность. Техникум - еще не Гарвард. Разве вы, ребята, не хотите увидеть великие произведения земного искусства? Разве не хотите познакомиться с великой литературой Земли?  - "Айвенго" мы читали, - сказал Кастор.  - А "Мельницу на Флоссе" читать не хотим, - добавил Поллукс. - Мы предпочитаем твое творчество.  - Мое творчество? Это же не литература. Скорее инсценированная страничка юмора.  - А нам нравится, - твердо сказал Кастор.  Отец перевел дыхание.  - Спасибо. Ты напомнил о том, что мне надо ночью сотворить еще целую серию, а посему я прекращаю дискуссию. Во-первых, вы не сможете взять деньги без отпечатка моего большого пальца, а я с этого дня буду носить перчатки. Во-вторых, вы еще слишком малы, чтобы получить постоянные права. - Ты можешь устроить нам временные права, действующие в Системе, а к тому времени, когда вернемся, может, дорастем и до постоянных.  - Вы еще малы!  - Слушай, папа, - заметил Кастор, - только полчаса назад ты одобрил мою идею, что одиннадцатилетний малец может управлять кораблем.  - Я прибавлю ему лет!  - Это испортит всю идею.  - Да провались она! Это всего лишь литература, к тому же низкопробная. Просто трюк, продажа номера. - Стоун подозрительно посмотрел на сына. - Кастор, ты нарочно подсунул мне эту мысль. Чтобы было на что опереться при защите своей безумной затеи, так?  - Отец, как ты мог подумать такое? - вознегодовал Кастор. - Я тебе дам "отец". Я пока еще могу отличить кукушку от ястреба. - Кто ж не может? - вставила бабушка Хейзел. - Класс "ястреб" - чисто торговый тип, а "кукушка" даже лучше "Дугласа". Мне нравится ее раздельное управление.  - Хейзел! - рявкнул Роджер. - Перестань подыгрывать им. И хватит хвастаться - ты не единственный инженер в семье.  - Единственный хороший, - надменно ответила Хейзел.  - Да ну? На мою работу тоже никто не жаловался.  - Что ж ты тогда ее бросил?  - Сама знаешь. Месяцами возишься с головоломными цифрами, а что в итоге? Ремонтный док или дробилка для лома.  - Значит, ты не инженер, а просто человек, который разбирается в технике. - А сама? Ты тоже не работала по специальности.  - Да, - созналась Хейзел, - но это другое дело. Я видела, как трое здоровенных волосатых мужиков получили повышение в обход меня, но ни один из них не умел интегрировать по частям без помощи карандаша. Тут я и поняла, что в Комитете атомной энергии существует предубеждение против женщин, что бы там ни говорилось в гражданском кодексе. И занялась пиратской торговлей. В Луна-Сити тогда особенно не из чего было выбирать, да и ты был у меня на руках.  Спор как будто угасал, и Кастор решил, что самое время его оживить. Хейзел, ты правда думаешь, что нам лучше взять "кукушку"? Я не уверен, хватит ли у нас денег. - Теперь вам нужен третий в экипаж...  - Ты хочешь ее купить?  - Хейзел, - вмешался мистер Стоун, - я не намерен больше терпеть твоего потворства. Я решительно против...  - Хватит меня воспитывать, Роджер. В девяносто пять мои наклонности уже определились.  - Как же, в девяносто пять! На прошлой неделе тебе было восемьдесят пять.  - Неделя выдалась тяжелая. Вернемся к нашим баранам. Почему бы тебе не отправиться с ними? Ты бы присмотрел за ними, берег их... - Кто? Я? Мистер Стоун перевел дух. - А: даже десантник Космофлота не смог бы уберечь этих недозрелых наполеонов. Я знаю, я пробовал. Б: мне не нравится "кукушка", она жрет слишком много топлива. В: мне каждую неделю нужно делать по три серии "Бичей космоса", включая и ту, которую я должен записать ночью, если эта семейка когда-нибудь уймется!  - Роджер, - ответила ему мать, - треволнения для этой семьи все равно что вода для рыбы. И никто не просит тебя покупать "кукушку". Что касается "В", то дай мне чистую катушку и я надиктую тебе твои три серии, пока буду причесываться на ночь. - Волосы у Хейзел были еще густые и совершенно рыжие. И пока еще никто не поймал ее на том, что она их красит. - Все равно тебе пора разорвать этот контракт. Ты выиграл пари.  Роджер поморщился. Два года назад он позволил втянуть себя в пари, что сможет писать проекцию лучшего качества, чем та, что продается с Земли, - и с тех пор увяз в трясине щедрых гонораров и премий.  - Я не могу себе этого позволить, - слабо сказал он.  - Что проку в деньгах, если тебе некогда их тратить? Давай пленку и вертушку.  - Ты не сумеешь.  - Хочешь пари?  Роджер отступил - никто никогда еще не выигрывал пари у Хейзел. - Это не меняет дела. Я человек семейный - мне надо еще подумать об Эдит, Мид и Вундере. Мид повернула к нему голову.  - Если речь обо мне, папа, то мне хотелось бы полететь. Я же нигде никогда не была - только один раз на Венере и два раза в Нью-Йорке. - Сиди тихо, Мид, - спокойно сказала доктор Стоун. - Знаешь, Роджер, я как раз думала, какая тесная у нас квартира. И мы нигде не были, как сказала Мид, с тех пор как вернулись с Венеры.  - И ты тоже? - уставился на нее мистер Стоун. - Эдит, эта квартира все же просторнее, чем любой корабельный отсек, сама знаешь.  - Да, но корабль кажется больше. А при невесомости места гораздо больше, чем в нашей квартире.  - Дорогая, если я правильно понял, ты поддерживаешь проект этого пикника? - Совсем нет! Я говорю в общем и целом. Но ты на корабле спишь лучше. Ты никогда не храпишь в невесомости.  - Я вообще не храплю!  Доктор Стоун не ответила. Хейзел хмыкнула. Поллукс перехватил взгляд Кастора, тот кивнул, и близнецы тихо удалились в свою комнату. Им стоило немалого труда втянуть мать в семейные дебаты, но они потрудились не зря: без нее ни одно важное решение не могло быть принято.  Вскоре к братьям постучалась Мид. Кастор впустил ее. Она была одета точь-в-точь по моде американского Старого Запада.  - Опять на танцы, что ли?  - Сегодня нет. Слушай, Кас, даже если папа согласится расстаться с деньгами, вам ведь не дадут бессрочные права, верно?  - Мы рассчитываем на разовые.  Они обсуждали также возможность полета без всяких прав, но пока об этом было рано рассказывать.  - Их вам тоже могут не дать. Но не забудьте - мне на будущей неделе восемнадцать. Пока!  - Спокойной ночи.  Когда она ушла, Поллукс сказал:  - Глупости. У нее ведь даже временных прав нет.  - Ну и что же? Она проходила астрогацию в школе, и мы можем ее натаскать. - Кас, ты с ума сошел. Мы не можем возить ее по всей Системе. Девчонки - такая обуза.  - Вот тут ты ошибаешься, юнец. Сестры - да, а девчонки как раз ничего.  - Ты прав, пожалуй, - рассудил Поллукс.  - Я всегда прав. - Да ну? А как ты хотел сделать из жидкого воздуха...  - Не будем мелочиться.  Следующей к ним заглянула бабушка Хейзел.  - Краткое донесение с фронта, мальчики. Отец колеблется, но держится стойко.  - Он даст нам деньги?  - Пока не собирается. Скажите, а сколько Экизян запросил с вас за "детройтер"?  Кастор назвал сумму, и Хейзел присвистнула.  - Вот мерзавец, - ласково сказала она. - Вот земноводное бессовестное. Да я у него лицензию отберу!  - Да мы и не собираемся столько платить.  - Никаких сделок с ним без меня не заключайте. Я-то знаю, где собака зарыта.  - Ладно. Хейзел, ты правда считаешь, что "детройтер-VII" ненадежен?  Она наморщила лоб.  - Гиростабилизаторы слишком легкие для его момента инерции. Не выношу, когда корабль рыскает. Вот если бы купить у военных по дешевке двойную или тройную гиросистему, тогда другое дело. Я поспрашиваю.  Много позднее зашел мистер Стоун.  - Не спите еще?  - Нет, входи, пожалуйста.  - По поводу того, что мы обсуждали вечером...  - Ты дашь нам денег? - спросил Поллукс. Кастор толкнул его локтем под ребро, но было поздно. Отец сказал:  - Я уже говорил - это исключено. Я вот что хотел узнать: когда вы смотрели корабли, вы случайно не спрашивали... э-э... сколько стоит модель побольше? - Нет, сэр, - опешил Кастор, - на большой корабль у нас не хватит - да, Пол?  - Где там! А почему ты спрашиваешь, папа?  - Да просто так, просто так! Спокойной ночи.  И он ушел.  Близнецы торжественно обменялись рукопожатием. 
 Глава 2 
 ДРАМАТИЧЕСКАЯ РАЗВЯЗКА 
 На следующее утро за завтраком - утро, конечно, по Гринвичу, ибо по местному солнечному времени стояла вторая половина дня, которая будет продолжаться еще двое суток - семья Стоун разыграла очередную серию приключенческого сериала, которую Хейзел надиктовала ночью. Бабушка заложила пленку в автоматическую пишущую машинку, и каждый получил свой экземпляр. Даже Вундеру досталась маленькая роль, а Хейзел играла несколько ролей, прыгая по комнате и меняя голос от хриплого баса до сопрано. Участвовали все, кроме мистера Стоуна - тот сидел с суровым лицом, на котором было написано: "Попробуйте насмешите".  Хейзел подчеркнула драматический - на самом интересном месте - финал, опрокинув свой кофе. Она поймала чашку в воздухе и подставила салфетку под коричневую струйку, не дав ей достичь пола. Слабое притяжение Луны допускало и такое.  - Ну? - спросила она сына, еще не отдышавшись от отчаянных попыток Властелина Галактики избежать справедливого возмездия. - Как? Конфетка, а? Напугаем мы их до смерти или нет?  Роджер Стоун хранил гордое молчание. Хейзел изумилась.  - Как, тебе не нравится? Роджер, я начинаю думать, что ты попросту завидуешь. Неужто взращенный мною сын столь низок, что завидует собственной матери?  - А мне понравилось, - заявил Вундер. - Давайте еще поиграем, как я стреляю в космического пирата. - Он выставил палец. - Бжж! Вся переборка в крови! - Вот тебе и ответ, Роджер. Это твоя публика. Раз Вундеру нравится значит, все.  - По-моему, очень захватывает, - вставила Мид. - А что там не так, папа? - Да! - воинственно сказала Хейзел. - Мы тебя слушаем.  - Хорошо. Во-первых, космический корабль не разворачивается на сто восемьдесят градусов. - А этот разворачивается!  - Во-вторых, что это еще за Властелин Галактики? Он-то откуда взялся?  - А-а... Сынок, твое шоу умирало на корню, и я влила в него свежую кровь. - Ну уж эти Властелины Галактики, скажу я тебе. Мало того, что это нелепость, но ведь это уже было и было.  - Ну и что такого? На следующей неделе я приделаю к "Гамлету" атомный двигатель и запущу его заодно с "Комедией ошибок". Как Шекспир, подойдет? - Подойдет, если убрать длинноты, - пожал плечами Роджер. Ладно, отошлю. Другую писать некогда, а в контракте не указано, что сценарий должен быть хорошим - там просто сказано, что я должен его представить. Все равно на месте перепишут.  - Бьюсь об заклад - твоя зрительская почта после этой серии увеличится на двадцать пять процентов. - Нет, спасибо. Я не могу допустить, чтобы ты в твоем возрасте изнуряла себя, сочиняя письма от зрителей.  - А чем тебе не нравится мой возраст? Раньше я задавала тебе трепку два раза в неделю - и сейчас могу. А ну, иди сюда!  - Не сразу же после завтрака.  - Слабак? Как предпочитаешь умереть - как маркиз Куинсберри, на больничной койке, или быстро?  - Пришли своих секундантов - надо все делать по правилам. А пока, обратился Роджер к сыновьям, - какие у вас планы на сегодня?  Кастор взглянул на брата и осторожно сказал:  - Да мы собирались опять смотреть корабли.  - Я иду с вами.  - Ты дашь нам деньги? - встрепенулся Поллукс. Брат сверкнул на него глазами.  - Нет, - ответил отец, - ваши деньги останутся в банке, где им и место. - Тогда зачем смотреть? - Тут Поллукс получил тычок под ребро.  - Хочу ознакомиться с положением дел на рынке, - ответил мистер Стоун. - Ты идешь, Эдит?  - Нет, дорогой, я полагаюсь на тебя.  Хейзел торопливо допила кофе и вскочила.  - Я пойду.  - И я! - соскочил со стула Вундер.  - Нет, милый, - остановила его доктор Стоун. - Доешь свою овсянку.  - Нет, я пойду? Можно, бабушка Хейзел?  Хейзел замялась. Присмотр за ребенком вне города с искусственной атмосферой требовал предельного внимания - Вундер был еще слишком мал, чтобы самостоятельно справляться со скафандром. Хейзел же нужна была свобода. - Боюсь, что нет, Лоуэлл. Но знаешь что, золотко? Мы можем сыграть с тобой в шахматы по радио.  Вундер надулся.  - Какая мне радость играть по радио? Я так не буду знать, о чем ты думаешь. - Ах, вот оно что! Я так и подозревала. Может, мне и удастся разок выиграть. Нет, только без нытья - или я отберу у тебя логарифмическую линейку на целую неделю.  Ребенок подумал, пожал плечами и мигом успокоился.  - Как ты думаешь, - спросила Хейзел сына, - он в самом деле умеет читать мысли?  Отец посмотрел на своего младшего.  - Боюсь об этом и думать. - Он вздохнул. - И почему я не родился в нормальной, хорошей, тупой семье? Это ты виновата, Хейзел.  - Ничего, Роджер. - Мать потрепала сына по руке. - С тобой мы как раз выходим на средние показатели.  - Ухх! Дай-ка мне пленку. Лучше отправлю ее сейчас, а то потом духу не хватит.  Хейзел принесла катушку, и мистер Стоун набрал по телефону код Нью-Йорка и комбинацию скоростной передачи. Вставляя катушку в гнездо, он сказал: - Зря я это делаю. Мало тебе было Властелина Галактики, Хейзел, так ты еще нарушила весь сюжет - поубивала четырех центральных персонажей. Хейзел следила за катушкой, которая начала разматываться. - Ты не волнуйся, у меня все продумано. Вот увидишь.  - То есть как? Ты что, собираешься сочинять и другие серии? Очень хочется поймать тебя на слове и заставить расхлебывать свою же кашу - я ею сыт по горло, а тебе так и надо. Властелин Галактики, надо же!  Хейзел продолжала следить за пленкой. В режиме скоростной передачи тридцатиминутная катушка перемоталась за тридцать секунд и со щелчком выскочила из гнезда. Хейзел вздохнула с облегчением. Теперь серия или в Нью-Йорке, или ждет на автоматической телефонной станции Луна-Сити, когда освободится линия Луна - Земля. В любом случае ее уже не вернешь, как сказанное слово.  - Само собой, я напишу еще несколько серий, - сказала она сыну. - А точнее семь.  - Почему семь?  - А ты не догадался, зачем я их убиваю? Семь серий до конца квартала и новый срок для представления сценария. Только на этот раз они твой сценарий не возьмут, поскольку никого из героев не останется в живых и вся история на этом кончится. Я снимаю тебя с крючка, сынок.  - Что? Хейзел, ты не сделаешь этого. Приключенческие сериалы никогда не кончаются.  - В твоем контракте это указано?  - Нет, но...  - Ты все время ноешь, что жаждешь зарезать эту курицу, несущую золотые яйца. У тебя самого никогда не хватило бы мужества это сделать, и твоя любящая мать пришла тебе на помощь. Ты снова свободен, Роджер. Но... - Лицо Роджера прояснилось. - Наверно, ты права. Хотя я предпочел бы совершить самоубийство, даже литературное, по-своему и в нужное мне время. Мм... слушай, Хейзел, а когда ты планируешь убить Джона Стерлинга? Его-то? О, наш герой, естественно, продержится до последней серии. Он и Властелин Галактики прикончат друг друга в самом конце. Медленная музыка.  - Да. Да, конечно. Так и надо. Но не делай этого.  - Почему?  - Потому что я сам желаю написать эту сцену. Я возненавидел этого сладкоречивого Галахада с тех самых пор, как придумал его. Я никому не уступлю удовольствия убить его - он мой!  - Извольте, сэр, - поклонилась Хейзел. Мистер Стоун просиял и перебросил сумку через плечо.  - А теперь пошли смотреть корабли!  - Джеронимо!  Все четверо вышли из дому и ступили на бегущую дорожку, ведущую к лифту-шлюзу для подъема на поверхность. Поллукс спросил:  - Хейзел, что значит "джеронимо"?  - На языке древних друидов это значит "пора выметаться, да поживее". Вот и шевелись. 
 Глава 3 
 РЫНОК ПОДЕРЖАННЫХ КОРАБЛЕЙ 
 В гардеробной у Восточного шлюза все надели скафандры. Хейзел, как обычно, сняла с пояса пистолет и повесила на пояс скафандра. Больше ни у кого оружия не было - теперь в Луна-Сити никто не носил оружия, кроме гражданской гвардии, военной полиции да нескольких старожилов вроде Хейзел. Кастор сказал:  - Хейзел, ну зачем он тебе?  - Защищать свои права. А глядишь, и гремучая змея попадется.  - Гремучая змея? На Луне? Ну, Хейэел!  - Вот тебе и "Хейзел". Змеи, бывает, ходят на задних лапах, а не только пресмыкаются во прахе. Помнишь, как Белый Рыцарь объяснял Алисе, зачем он держит на коне мышеловку?  - Неточно.  - Перечитай, когда вернемся, темнота. Помоги-ка мне со шлемом.  Разговор прервался, поскольку на связь вышел Вундер и настоятельно предложил начать игру. Кастор видел, как Хейзел шевелит губами за стеклом, а надев свой шлем, услышал по радио, как они спорят, кто в последний раз играл белыми. Хейзел пришлось сосредоточиться - Вундер, сидя у доски, торопил ее с ходами, а ей нужно было все время представлять себе доску. У шлюза им пришлось пропустить группу туристов, только что прибывших с Земли утренним челноком. Одна женщина уставилась на них и сказала своей спутнице:  - Тельма, смотри - у того маленького пистолет.  - Тише, - одернула ее другая, - это невежливо. Интересно, где здесь сувениры? Надо купить черепашку, я обещала Герберту.  Хейзел устремила на них свирепый взгляд, но мистер Стоун взял ее за руку и втянул в опустевший шлюз. Хейзел продолжала кипеть.  - "Земноводные"! Сувениры им! Черепашку!  - Хейзел, у тебя давление повысится, - заметил сын.  - У тебя бы не повысилось. - Она внезапно усмехнулась. - Надо было ее попугать, вот так. - Хейзел молниеносным движением выхватила пистолет, открыла его магазин, вынула оттуда конфетку от кашля и сунула в клапан своего шлема. Посасывая ее, Хейзел продолжала:  - Так или иначе, сынок, а это решает дело. Ты, может, еще не определился, а я - да. Луна скоро станет такой же, как все прочие муравейники. Я хочу найти себе жизненное пространство где-нибудь за четверть биллиона миль отсюда.  - А как же твоя пенсия?  - Да провались она. Я и без нее неплохо жила. - Хейзел, как и все оставшиеся в живых отцы (и матери) лунной колонии, получала пожизненную пенсию от благодарного города. Она могла получать ее еще долгие годы, несмотря на возраст - средняя продолжительность жизни на Луне, в биологически благоприятных условиях низкого тяготения, еще не была установлена. Гериатрическая клиника Луна-Сити регулярно повышала ее предел. - Ну, а ты? - продолжала Хейзел. - Хочешь остаться тут, как сардина в банке? Не упусти свой шанс, сынок, пока опять не загнали в контору. Ферзь е-пять, Лоуэлл.  - Посмотрим. Давление понижается, надо выходить.  Кастор и Поллукс мудро воздержались от участия в дискуссии обстановка понемногу прояснялась.  Государственный склад и склад венгра-банкрота, как и заведение Дэна, находились, естественно, вблизи космопорта. У стоянки венгра висела старая выцветшая вывеска: "Покупайте! Покупайте!! Покупайте!!! Предприятие ликвидируется!".  Но покупать там было нечего - мистер Стоун понял это через десять минут, а Хейзел через пять. На государственном складе стояли в основном роботизированные грузовые суда без жилых помещений - одноразовые корабли, нечто вроде межпланетной тары. Было там еще устаревшее военное снаряжение для разных специфических целей. В конце концов Стоуны вновь пришли к Экизяну.  Поллукс сразу направился к тому кораблю, который они с братом присмотрели. Отец позвал его:  - Пол, ты куда?  - А разве ты не хочешь посмотреть наш корабль?  - Ваш корабль? Ты все еще носишься с мыслью, что я вам, кандидаты в исправительную колонию, позволю купить этот "детройтер-VII"?  - Тогда зачем мы сюда пришли?  - Смотреть корабли. Но "детройтер-VII" меня не интересует.  - Послушай, папа, - сказал Поллукс, - нам ведь не нужен ракетоплан. Нам нужен... - Тут Кастор выключил микрофон на скафандре у Поллукса и продолжал сам:  - А что тебя интересует, папа? Мы с Полом тут почти всю рухлядь пересмотрели.  - Ничего особенного. Солидное семейное судно. Пошли посмотрим вон ту "кукушку".  - Ты, кажется, говорил, что "кукушки" жрут много топлива, Роджер? спросила Хейзел.  - Верно, зато они комфортабельнее. Нельзя же получить сразу все.  - Почему же? Поллукс снова включил свое радио:  - Папа, нам не нужен спортивный корабль. Там нет грузового отсека.  Кастор снова нажал выключатель у брата на поясе, и тот умолк. - О грузе забудь, - ответил мистер Стоун. - С вас бы сняли последнюю рубашку, если бы вы вздумали тягаться с зубастыми торговцами, что орудуют в Системе. Я ищу корабль, на котором можно путешествовать всей семьей, а не грузовое судно.  Поллукс замолчал, и все направились к "кукушке". Мистер Стоун махнул всем рукой и полез вверх по лестнице. Хейзел при подъеме помогала себе и руками, и ногами и ненамного отстала от своих потомков. На корабле она сразу прошла в люк машинного отделения, остальные отправились осматривать рубку и жилое помещение, объединенные в одном отсеке. В верхнем, носовом, конце находился пульт управления с лежаками для пилота и второго пилота. В нижнем, кормовом, стояли два противоперегрузочных лежака для пассажиров. Положение лежаков можно было менять - корабль в полете мог переворачиваться и вращаться, создавая искусственную тяжесть по принципу центрифуги. В этом случае передняя часть, которая при полете на двигателе была "верхом", становилась "низом".  Поллукс смотрел на все это устройство неодобрительно: корабль, оборудованный для того, чтобы ублажать деликатные желудки "земноводных", вызывал у него отвращение. Неудивительно, что "кукушки" жрут столько горючего!  Но его отец был другого мнения. Он блаженно раскинулся в пилотском кресле, положив руки на пульт.  - Эта крошка нам бы подошла, - сказал он, - лишь бы цена была сходная.  - Я думал, ты для всей семьи подбираешь корабль, папа, - сказал Кастор.  - Ну да.  - Тесновато здесь будет, если поставить еще лежаки. Эдит не понравится.  - Позволь уж мне самому позаботиться о маме. А лежаков здесь достаточно.  - Как, их же только четыре? А нас сколько?  - Мы с мамой, бабушка и Вундер. Если Мид захочет лететь, для нее что-нибудь приспособим. Из чего вы можете заключить, что вас, малолетние правонарушители, я серьезно намерен отправить учиться. Ну, не кипятитесь вы сможете тоже летать на этом корыте, но после окончания школы. Или на каникулах, когда получите постоянные права. Это ведь справедливо? Близнецы ответили ему тем, на что труднее всего возразить, то есть молчанием. Выражение их лиц было достаточно красноречиво. Отец продолжал: - Видите ли, я стараюсь быть честным и великодушным. Много вы знаете мальчишек вашего возраста, у которых был бы собственный корабль? Хотя бы слышали о чем-нибудь подобном? Нет таких, верно? Усвойте, наконец, что вы не супермены.  - Откуда ты знаешь, что мы не супермены? - откликнулся Кастор.  - Заключение основано на догадке, - поддержал Поллукс.  Не успел мистер Стоун придумать достойный ответ, как из люка показалась голова его матери. Гримаса на ее лице заставляла предположить, что ей пришлось понюхать нечто очень скверное.  - В чем там дело, Хейзел? - спросил мистер Стоун. - Двигатель неисправен? - Неисправен? Мягко говоря. Я эту рухлядь и при двукратном ускорении не рискнула бы поднять. - Что с ним?  - Никогда не видела более отвратительного... нет, уж лучше сам посмотри. Ты не доверяешь моим инженерным познаниям.  - Что ты, Хейзел, я никогда не говорил, что не доверяю тебе.  - Но это так. Ты мне зубы не заговаривай - я знаю. Иди проверь сам. Сделаем вид, что я там не была.  Мистер Стоун встал и направился к выходу, раздраженно бормоча: Никогда я не говорил, что ты не разбираешься в двигателях. Если ты про тот проект эстакады, так это было десять лет назад. Пора уж простить меня за то, что я тогда оказался прав. К удивлению близнецов, Хейзел не стала продолжать спор, а спокойно последовала за сыном в выходной отсек. Мистер Стоун стал спускаться по веревочной лестнице. Кастор отвел бабушку в сторону, выключил ее и свое радио и приблизил свой шлем к ее шлему, чтобы поговорить по секрету. - Хейзел, что там с двигателем? Мы с Полом смотрели этот корабль на той неделе, и ничего особенно скверного я не заметил.  Хейзел посмотрела на внука с глубокой жалостью.  - Ты что, совсем того? Там же только четыре места. - А-а. - Кастор включил радио и молча последовал вниз за отцом и братом. На корме следующего корабля, к которому они подошли, значилось: "Херувим. Рим-III". Он принадлежал к серии "ангел" "Карлотти моторс", хотя мало походил на могучего архангела. Корабль оказался небольшим - всего сто пятьдесят футов высотой, - но ладным, ему было лет двадцать. Мистер, Стоун сначала не хотел его осматривать.  - Слишком велик для нас, - заметил он. - Мне торговый корабль не нужен. - Велик? - переспросила Хейзел. - Это как посмотреть. Разве что в финансовом отношении, но не по размеру. Подумай, что это будет за прелесть при пустом трюме. Я люблю, когда корабль скачет, если я кручу ему хвост да и ты тоже любишь.  - Мм, да, - сознался мистер Стоун. - Ну, за погляд денег не берут.  - Ты с каждым днем рассуждаешь все более здраво, сынок. - И Хейзел полезла вверх по лестнице.  Корабль был заслуженный, он покрыл миллионы миль космоса, но в безвоздушном пространстве Луны сохранился хорошо и совсем не постарел со времени последнего запуска двигателя. Он просто дремал, ожидая срока, когда кто-нибудь придет и разбудит его, как спящую красавицу. Из него выкачали воздух, и в отсеках не было пыли. Почти все вспомогательное оборудование давно сняли и распродали, но сам корабль был чистенький и блестящий - хоть сейчас в космос.  Хейзел подметила в глазах сына пламя любви с первого взгляда. Обернувшись назад, она дала близнецам знак молчать. Из открытого входного отсека они прошли в жилое помещение: там были камбуз-столовая, две каютки и кубрик.  Рубка помещалась отдельно, над ними, там же был и радиоузел. Роджер сразу же полез туда.  Под жилым отсеком был трюм, а еще ниже - машинное отделение. Корабль был грузовым судном, приспособленным для перевозки пассажиров. Можно также было назвать его пассажирским кораблем с грузовым трюмом. Из-за своей двойственной природы он и очутился, как горькая сирота, на стоянке подержанных кораблей Дэна. С грузом он двигался слишком медленно, чтобы выдержать состязание с быстроходными лайнерами, и слишком мало мог принять пассажиров, чтобы можно было заработать на их перевозке без груза. Несмотря на добротность постройки, корабль не выдержал бешеной гонки делового мира. Близнецы решили обследовать машинное отделение. Хейзел обошла жилой отсек, одобрительно покивала головой в камбузе и наконец поднялась в рубку. Там, в пилотском кресле, она увидела сына, руки его лежали на пульте. Хейзел опустилась на голый каркас соседнего кресла (пневматические подушки отсутствовали) и, повернув голову к Роджеру, крикнула:  - Готовность на всех постах, капитан!  Роджер посмотрел на нее и усмехнулся.  - Приготовиться к старту!  - Зеленый свет! - ответила она. - Вышка дала добро. Готовы к отсчету. - Минус тридцать! Двадцать девять... двадцать восемь... А здорово все-таки, - усмехнулся Роджер.  - Чертовски здорово. Надо нам урвать свою долю, пока еще не совсем состарились. От этой городской жизни мы уже мохом поросли. Роджер Стоун спустил длинные ноги с кресла.  - Да, надо бы. Точно надо.  Хейзел ударила подошвами своих ботинок в подошвы Роджера. - Узнаю своего мальчика! Я еще сделаю из тебя мужчину. Пошли посмотрим, что поделывают близнецы.  Близнецы еще не вышли из машинного отделения. Роджер спустился туда первым и спросил Кастора:  - Ну, как оно, сын? Поднимется настолько, чтобы упасть? Кастор наморщил лоб.  - Никаких неисправностей мы не нашли, но все стартовое оборудование отсутствует. Реактор стоит пустой.  - А ты как думал? - спросила Хейзел. - Не могли же они оставить горючее вещество на списанном корабле. Вся корма уже пропиталась бы радиацией, даже если бы топливо не украли.  - Хватит важничать, Хейзел, - сказал ей сын. - Кастор это знает. Проверим дату в бортжурнале и проведем металлургический анализ попозже если столкуемся.  - Конь б-четыре, - ответила Хейзел. - Что, Роджер? Поджилки затряслись? - Нет, мне нравится этот корабль... но не знаю, в состоянии ли я заплатить за него. Даже если б его отдали даром, все равно ремонт и подготовка к старту будут стоить уйму денег. - Тьфу! Я сама займусь ремонтом, а Кас и Пол будут у меня на черных работах. Ты заплатишь только за док. А что насчет цены, будем решать проблемы по мере их поступления.  - Я сам прослежу за ремонтом.  - Значит, будем драться? Пошли узнаем, какую цену заломит Дэн Экизян на этот раз. И помни - говорить буду я.  - Минутку - я еще не сказал, что покупаю это корыто.  - Кто ж говорит, что покупаешь? Но прицениться не помешает. Я смогу уломать Дэна.  Дэн Экизян обрадовался им - вдвойне, когда узнал, что они интересуются не "детройтером-VII", а кораблем побольше и подороже. По настоянию Хейзел она прошла с Экизяном в его кабинет, чтобы поговорить о цене. Мистер Стоун отпустил ее, зная, как беспощадно торгуется его мать, а сам с близнецами стал ждать в приемной. Спустя некоторое время мистер Экизян вызвал секретаршу.  Через несколько минут она вышла, а вскоре за ней - Экизян с Хейзел. Дело сделано, - важно заявила она. Агент сердито ухмыльнулся, не выпуская изо рта сигары.  - Ваша мать - умнейшая женщина, господин мэр.  - Полегче! - сказал Роджер. - Вы оба что-то путаете. Я уже, слава богу, не мэр - и никакое дело еще не сделано. Ваши условия?  Экизян взглянул на Хейзел. Та поджала губы.  - Значит, так, сынок, - медленно сказала она. - Я слишком стара, чтобы ходить вокруг да около. Я могу умереть в своей постели, не дождавшись, пока ты рассмотришь вопрос со всех сторон. Поэтому я купила корабль.  - Ты?!  - Практически. У нас синдикат. Дэн дает корабль, я добываю груз - и мы с мальчиками летим на астероиды извлекать прибыль. Я всегда хотела побыть шкипером.  Кастор и Поллукс держались позади, слушая и наблюдая. После слов Хейзел Поллукс хотел было заговорить, но Кастор, перехватив его взгляд, покачал головой. Мистер Стоун взорвался:  - Это просто нелепо! Я тебе не разрешаю.  - Я совершеннолетняя, сынок.  - Мистер Экизян, вы, должно быть, с ума сошли.  Агент вынул изо рта сигару и посмотрел на ее кончик.  - Бизнес есть бизнес.  - Но уж моих сыновей вы не получите. Исключено!  - Мм... - сказала Хейзел.  - Может, так, а может, нет. Давай спросим у них.  - Они, между прочим, несовершеннолетние.  - Да. Но вдруг они обратятся в суд и попросят назначить меня их опекуншей? Мистер Стоун спокойно выслушал это и обратился к сыновьям: Кас, Пол, вы сговорились с бабушкой?  - Нет, сэр, - ответил Поллукс.  - А вы могли бы сделать то, о чем она говорит?  - Ты знаешь, папа, - ответил Кастор, - нам бы очень не хотелось этого делать.  - Но вы могли бы?  - Я этого не сказал, сэр.  - Так... Это откровенный шантаж, и я этого не потерплю. Мистер Экизян, вы знали, что я пришел сюда справиться о цене корабля. Вы знали, что моя мать должна вести переговоры как мой агент. Вы оба это знали - и заключили сделку за моей спиной. Или вы отмените эту так называемую сделку и мы начнем все сызнова, или я подам на вас жалобу в бюро деловых конфликтов. Лицо Хейзел оставалось бесстрастным. Мистер Экизян изучал свои кольца. - Вы рассуждаете резонно, мистер Стоун. Может быть, пройдем ко мне и поговорим?  - Очень вам советую.  Хейзел последовала за ними и дернула сына за рукав. - Роджер, ты действительно хочешь купить этот корабль?  - Да, хочу.  - Тогда подпиши вот здесь и поставь отпечаток большого пальца. - И она указала на бумаги, лежавшие на столе у Экизяна.  Мистер Стоун стал читать. Там не упоминалось о сделке, о которой говорила Хейзел, - все бумаги были оформлены на него, как на покупателя корабля, который он только что осматривал, а проставленная цена была гораздо ниже той, что он собирался уплатить. Он быстро прикинул в уме и заключил, что Хейзел не только купила корабль по цене металлолома, но еще и так нажала на Экизяна, что тот вычел из общей суммы предполагаемую стоимость порезки корабля на куски.  В мертвой тишине Роджер взял авторучку мистера Экизяна и поставил свою подпись, а затем аккуратно приложил большой палец. И посмотрел в глаза матери.  - Хейзел, ты бесчестный человек, и ты плохо кончишь.  - Я же говорил, мистер Стоун, ваша мать - умнейшая женщина, вздохнул мистер Экизян. - Я предложил ей партнерство.  - Значит, вы все-таки заключили сделку?  - Нет-нет - я предложил ей стать моим компаньоном по продаже.  - Но я не согласилась, - сказала Хейзел. - Мне нужно жизненное пространство.  Роджер усмехнулся и встал, пожав плечами.  - Ну, так кто у нас шкипер?  - Вы, капитан.  Когда они вышли, близнецы спросили:  - Папа, ты купил его?  - Не называйте его папой, - ответила Хейзел, ему больше нравится "капитан". - О-о!  - Скажу и я "о-о", - откликнулся Поллукс. Доктор Стоун сказала только: - Да, дорогой, я уже предупредила, что мы освобождаем квартиру.  Мид была на грани помешательства, Лоуэлл совсем спятил. После обеда Хейзел с близнецами повели Мид и младшего смотреть корабль. Доктор Стоун, которую в свое время не смог взволновать даже Великий метеорный дождь, осталась дома с мужем. Мистер Стоун принялся составлять списки того, что следовало сделать в городе и на корабле. Под конец он составил следующий перечень: Я - шкипер Кастор - ст. помощник и пилот Мид - второй помощник и подручный кока Хейзел - гл. инженер Поллукс - инженер и сменный пилот Эдит - корабельный врач и кок Вундер - суперкарго Мистер Стоун перечитал список и пробурчал под нос:  - Чувствую я - ничего из этого не выйдет. 
 Глава 4 
 СЕМЕЙНЫЙ ПОДРЯД 
 Мистер Стоун никому не показывал список экипажа. Он знал, что близнецы полетят вместе со всеми, но воздерживался от того, чтобы объявить это публично. Тема оставалась закрытой, пока корабль ремонтировали и готовили к путешествию.  Почти всю работу делали близнецы под надзором Хейзел, а отец время от времени вмешивался и оспаривал ее решения. В таких случаях близнецы обычно молча делали то, что сами считали нужным. Они не очень-то полагались на опыт и знания взрослых. Огромный природный талант к механике и общая одаренность породили в них заносчивость и петушиное самомнение - им казалось, что они знают гораздо больше, чем знали на самом деле. Анархия и самоуправство проявились во всей красе, когда дело дошло до ремонта регулятора расхода топлива. Мистер Стоун постановил - и Хейзел с ним согласилась, - что все устройство следует разобрать, осмотреть внутренние поверхности, проверить все допуски, а прокладки заменить. Регулятор работал при сравнительно низком давлении, и прокладки были не металлические, а силиконовые.  В Луна-Сити таких прокладок не было, пришлось их заказывать на Земле, что и сделал мистер Стоун. Однако старые прокладки тоже как будто были в превосходном состоянии, и Поллукс сразу обратил на это внимание, когда разобрал регулятор.  - Хейзел, почему бы не оставить эти? Смотри, они как новенькие. Бабушка взяла прокладку, осмотрела ее, согнула и вернула внуку. - Да, они еще вполне годные - оставьте про запас.  - Пол не о том говорит, - сказал Кастор. - Новые прокладки нужно отправлять из Рима на Пайкс Пик, а потом сюда. Три дня пройдет, а то и неделя. А мы ничем другим не можем заняться, пока не разгребем эту грязь. - Можно пока работать в рубке. Ваш отец хочет заменить все детали, которые подвержены износу.  - Вот тягомотина! Папа слишком часто смотрит в книгу, ты сама так говоришь. Хейзел смерила взглядом неуклюжего в скафандре внука.  - Слушай, недомерок, твой отец - инженер первой категории. У меня есть право критиковать его, а у тебя нет.  - Хейзел, давай не будем переходить на личности, - торопливо вмешался Поллукс. - Скажи нам свое беспристрастное мнение как профессионал: можно оставить эти прокладки или нет?  - Ну... по-моему, они годятся. Можете передать отцу, что я так сказала. Он должен заглянуть сюда с минуты на минуту - думаю, он согласится. - Она выпрямилась. - А мне надо идти.  Но мистер Стоун так и не показался. Близнецы долго ждали, занимаясь тем временем подготовительными работами на подогревателе. Наконец Поллукс спросил:  - Который час?  - Пятый.  - Папа сегодня уже не придет. Слушай, ведь прокладки в полном порядке, и два против пяти, что он и не заметит разницы.  - Он бы разрешил, если бы видел их.  - Дай-ка мне ключ.  Вместо отца опять пришла Хейзел, но к тому времени близнецы уже собрали регулятор и разобрали подогреватель. Хейзел ничего не спросила про регулятор, а поползла на животе с фонариком и зеркальцем осматривать подогреватель изнутри. Хрупкая Хейзел, хоть и оставалась проворной, как белка, в легком поле притяжения Луны, не могла выполнять тяжелую работу и орудовать гаечным ключом, зато глаз у нее был острее, чем у близнецов, и гораздо более наметанный. Вскоре она вылезла обратно.  - Выглядит хорошо, - объявила она. - Завтра можно собирать. Пошли поглядим, что там кок наготовил.  Хейзел помогла близнецам отсоединить кислородные шланги от корабельного резервуара и снова прикрепить их к ранцам скафандров. Все трое спустились вниз и вернулись в Луна-Сити.  Обед прошел в горячих спорах по поводу следующей серии "Бичей космоса". Хейзел продолжала сочинять сценарий, но все семейство, за исключением доктора Стоун, настаивало на собственных вариантах насилия и членовредительства, которые должны претерпеть герои. Только закурив первую послеобеденную трубку, мистер Стоун осведомился о результатах рабочего дня. Кастор сказал, что они завтра соберут подогреватель. Мистер Стоун кивнул. - Хороший темп взяли, молодцы! Погодите-ка - вам ведь все равно придется его снимать, чтобы поставить... или прокладки уже прислали? А я думал, их еще нет.  - Какие прокладки? - невинно спросил Поллукс. Хейзел быстро взглянула на него, но промолчала.  - Прокладки регулятора расхода, само собой.  - Ах эти! - пожал плечами Поллукс. - Они были в порядке до девяти десятичных знаков, и мы их поставили обратно.  - Ах вот как? Интересно. Завтра можете их вынуть снова - и я буду стоять рядом, когда будете ставить новые.  - Но, папа, Хейзел сказала, что они годятся! - взвился Кастор. - Это так, Хейзел? - посмотрел на мать мистер Стоун.  Хейзел замялась, сознавая, что недостаточно твердо внушила близнецам мысль о том, что распоряжения отца должны исполняться буквально. А с другой стороны, она ведь велела им посоветоваться с отцом. Велела, кажется? - Прокладки были в норме, Роджер. Ничего страшного.  Он задумчиво посмотрел на нее.  - Значит, сочла нужным изменить мои указания? Хейзел, ты напрашиваешься на то, чтобы тебя оставили?  Хейзел подметила в его голосе зловещую мягкость и, прикусив язык, ответила просто:  - Нет.  - Что "нет"?  - Нет, капитан.  - Может, еще и не капитан, но такова установка. Ну, а вы, питекантропы, - обратился он к близнецам, - правильно понимаете эту ситуацию? Кастор закусил губу. Поллукс перевел взгляд с брата на отца. Это ты, папа, неправильно понимаешь ситуацию. Ты поднимаешь шум по пустякам. Если тебе это доставит удовольствие, мы снова разберем регулятор - и ты сам убедишься, что мы были правы. Если б ты видел эти прокладки, ты бы разрешил.  - Возможно. Почти наверняка. Но указания шкипера относительно подготовки его корабля для полета в космос - это не предмет для обсуждения механиков ремонтного дока, кем вы в данный момент и являетесь. Это понятно? - Ладно, мы просто тебя не дождались. Завтра мы разберем регулятор, ты увидишь, что мы были правы, и мы его снова соберем.  - Ошибаешься. Завтра вы пойдете, разберете регулятор и принесете мне сюда старые прокладки. А потом будете сидеть дома, пока не пришлют новые. Можете провести это время в размышлениях о том, что приказы надо выполнять. - Подожди, папа! - сказал Кастор. - Ты нас так задержишь на несколько дней. - Не говоря уж о том, что мы и сейчас теряем с тобой рабочее время, - добавил Поллукс.  Кастор:  - Нельзя же ожидать, что корабль будет готов, если все время толкать нас под руку!  Поллукс:  - И не забывай, что мы экономим твои деньги.  Кастор:  - Верно! Ремонт тебе ни гроша не стоит!  Поллукс:  - А ты еще играешь в корабельную дисциплину.  Кастор:  - Просто руки опускаются, и все!  - Заткнитесь!  Отец встал и схватил обоих сыновей за шиворот. Лунное притяжение, одна шестая земного, позволило ему оторвать их от пола и держать так на вытянутых руках подальше друг от друга. Близнецы беспомощно дергались, но не могли ни за что ухватиться.  - А ну, слушайте меня, - приказал отец. - До этого момента я все не мог решить окончательно - брать вас, дикарей, с собой или нет. А вот теперь решил. Близнецы помолчали, и Поллукс скорбно спросил: - Значит, мы не полетим?  - Нет, вы полетите. Вы гораздо больше нуждаетесь в корабельной дисциплине, чем в обучении наукам. Современные школы недостаточно суровы для таких, как вы. У меня на корабле должен быть порядок - повиноваться быстро, весело, одна нога здесь, другая там! В противном случае последует строгое взыскание. Поняли? Кастор?  - Да, сэр.  - Поллукс?  - Так точно, сэр.  - Вот и запомните. Если вы в космосе начнете тявкать на меня так, как сейчас, я запихну вас друг другу в глотку. - Отец ловко стукнул близнецов головами и отпустил.  На другой день, возвращаясь домой со старыми прокладками, близнецы зашли в городскую библиотеку. Четыре дня простоя они провели, штудируя космическое право. Это оказалось весьма отрезвляющим чтением, особенно закон о правах командира корабля в космосе. Закон гласил, что командир лицо независимое и может и должен отстаивать свою власть, если кто-либо вознамерится узурпировать или оспаривать ее. Некоторые примеры вселяли в них трепет. Так, они прочли о капитане торгового судна, который в качестве верховного судьи вынес приговор - выбросить мятежника из выходного отсека, и у того лопнули легкие в вакууме, и он захлебнулся собственной кровью. Поллукс скорчил гримасу.  - Дедуля, - спросил он, - как бы тебе понравилось, если б тебя выкинули в космос?  - За этим нет будущего. Вакуум - малопитательная штука. Низкое содержание витаминов. - Надо бы нам остерегаться и не раздражать отца. Ему капитанство в голову ударило.  - Ударило или нет, а после старта капитанство станет таким же законным, как церковь в воскресенье. Но отец ведь не выбросит нас в космос, что бы мы ни сделали.  - Ты на это не рассчитывай. Папаша становится очень крутым мужиком, когда забывает, что он - любящий отец.  - Что-то ты очень разволновался, юнец.  - Да? Когда почувствуешь, как падает давление, вспомни мои слова. Еще раньше было решено, что корабль не останется "Херувимом". Однако в отношении нового названия такого единодушия не наблюдалось. После нескольких шумных споров доктор Стоун, у которой собственных идей не было, предложила поставить на обеденном столе коробку и опускать в нее свои предложения без лишних прений. Бумажки копились неделю, потом коробку открыли.  Доктор Стоун выписала все варианты:  Неустрашимый Икар Курятник Сьюзен Б. Энтони Корабль его величества "Передник" "Известный английский мюзикл." Железный герцог Ветошь Утренняя звезда Звездный фургон Странник Ко всем чертям Шалтай-Болтай Вперед Викинг - Можно было надеяться, - проворчал Роджер, - что поскольку вокруг этого стола собралось столько хваленых умников, то хоть один проявит что-то похожее на оригинальность. Почти все названия из этого списка можно найти в Большом регистре, причем половина кораблей еще на ходу. Предлагаю выкинуть все избитые, затертые, бывшие в употреблении имена и рассматривать только оригинальные. Хейзел подозрительно посмотрела на него. Что же тогда останется? Ну...  - Ты и раньше подглядывал, правда? По-моему, я видела, как ты читал бумажки еще до завтрака.  - Мать, твое обвинение лишено почвы, неуместно и недостойно тебя.  - Зато справедливо. Ладно, давайте голосовать. Или кто-нибудь хочет произнести предвыборную речь?  Доктор Стоун постучала по столу наперстком.  - Будем голосовать. У меня еще сегодня собрание медицинской ассоциации.  В качестве председателя она постановила, что название, получившее в первом туре менее двух голосов, исключается. Голосование было тайным. Когда Мид подвела итоги, оказалось, что семь названий получили по одному голосу, а два голоса не получило ни одно. Роджер Стоун встал и отодвинул стул.  - Вряд ли следовало ожидать согласия в этой семье. Я иду спать. А утром зарегистрирую корабль под названием "Тупик".  - Ну что ты, папа! - ужаснулась Мид, - Вот увидишь. А еще лучше "Власяница". Или "Сумасшедший дом".  - Неплохо, - согласилась Хейзел. - Похоже на нас. С нами не соскучишься. - Ну, что касается меня, - возразил Роджер, - я был бы не против некоторой доли пристойного однообразия.  - Чепуха! Наша стихия - перемены. Для таких перекати-поле, как мы...  - Что такое перекати-поле, бабушка Хейзел? - спросил. Лоуэлл.  - Это... ну, такое растение.  Роджер щелкнул пальцами.  - Хейзел, ты только что дала имя кораблю.  - То есть как?  - "Перекати-поле". Нет, "Перекати-Стоун".  - Мне нравится. Роджер, - сказала доктор Стоун. - Мид?  - Хорошо звучит, папа.  - Хейзел?  - Это один из твоих светлых дней, сынок.  - Если убрать завуалированное оскорбление, то это, полагаю, означает "да". - А мне не нравится, - заметил Поллукс. - "Перекати-поле", "голь перекатная". Мы-то с Касом собрались разбогатеть.  - Четверо против троих, даже если вы переманите Вундера на свою сторону. Большинство. "Перекати-Стоун".  Несмотря на большие размеры и огромную мощность, космические корабли устроены, в сущности, очень просто. Любая техника проходит три стадии развития. Первая - это простой, грубый и неэффективный механизм. Вторая невероятно усложненный механизм, способный возместить недостатки первого и достигающий определенной производительности путем чрезвычайно сложных компромиссов. Третья, заключительная - это изящная простота и высокая производительность, основанная на правильном понимании законов природы и, соответственно, на правильном конструировании, В области транспорта первую стадию представляет повозка, запряженная волами, и весельная лодка.  Вторую стадию с успехом может представлять автомобиль середины двадцатого века до начала межпланетных полетов. Эти ошеломляющие музейные экспонаты были для своего времени быстрыми, красивыми и мощными машинами, но внутри у них находилась целая коллекция механических нелепостей. Первичный двигатель сей колесницы человек мог бы свободно держать у себя на коленях. В остальном этот безумный механизм состоял из скопища задних мыслей, призванных исправить неисправимое, то есть фундаментальную ошибку конструирования: автомобилям и даже первым самолетам источником энергии (если его можно так назвать) служил поршневой двигатель.  В поршневом двигателе было несколько миниатюрных тепловых двигателей, использующих - в изначально непроизводительном цикле - небольшой процент тепла экзотермической химической реакции, которая прерывалась и вновь возобновлялась каждую долю секунды. Большая часть этого тепла преднамеренно сбрасывалась в "водяную рубашку", или "систему охлаждения", а потом через теплообменное устройство уходила в атмосферу.  Под действием того немногого, что оставалось, металлические болванки сновали взад-вперед как ненормальные (отсюда и название "поршневой") и через передаточный механизм заставляли вращаться вал и маховик. Маховик не обладал стабилизирующими свойствами (хотите верьте, хотите нет). Его задачей было копить кинетическую энергию в тщетной попытке покрыть грехи поршневого механизма. Вал наконец-то заставлял вращаться колеса, и таким образом эта куча железа ехала по дороге.  Первичный двигатель использовался только для ускорения и преодоления "трения" - это понятие тогда широко применялось в технике. При торможении, остановке и повороте герой-водитель использовал силу собственных мускулов, с грехом пополам увеличенную путем системы рычагов. Несмотря на название "автомобиль", в этих машинах не было автоматического управления. Управление, как умел, осуществлял человек, долгими часами тараща глаза за грязное органическое стекло. Он без всякой помощи и порой с катастрофическими последствиями оценивал собственное движение и движение других машин. В большинстве случаев водитель понятия не имел о количестве кинетической энергии, накопившейся в машине, и не смог бы составить простейшего уравнения. Ньютоновы законы движения были для него столь же глубокой тайной, что и сущность Вселенной.  Тем не менее на Земле кишели миллионы этих механических недоразумений, чудом не сталкиваясь - или сталкиваясь - друг с другом. Ни один автомобиль не работал как полагается. Они по природе своей не могли работать как полагается. И постоянно выходили из строя. Их водители были чрезвычайно довольны, если они работали вообще. А когда они переставали работать, что случалось через каждые несколько сотен миль (сотен, а не сотен тысяч), тогда нанимался человек из касты посвященных, который проделывал недолговечный и всегда дорогостоящий ремонт.  Несмотря на безумное несовершенство, автомобили служили мерилом достатка хозяев и были самой большой ценностью своего времени. Целых три поколения людей были их рабами.  "Перекати-Стоун" представлял третью стадию развития техники. КПД его двигателя равнялся почти ста процентам, и на корабле почти не было движущихся частей, кроме гироскопов, а в двигателе их не было вовсе. Ракетный двигатель - самый простой из всех тепловых двигателей. Может, Кастора с Поллуксом и поставил бы в тупик легендарный автомобиль "форд-Т", но "Перекати-Стоун" был далеко не таким сложным - он просто был гораздо больше. Многие детали, с которыми близнецам приходилось иметь дело, были очень тяжелыми, но одна шестая земного притяжения очень облегчала дело, и братья только изредка прибегали к подъемным механизмам.  Скафандры были помехой во время ремонта, но близнецы этого не замечали. Они надевали скафандры, выходя из искусственной атмосферы подземного города, с тех пор как себя помнили. Они носили скафандры и работали в них, не думая об этом так же, как их дед в комбинезоне. Воздух на корабле во время ремонта нагнетать не стали - неохота было то и дело пользоваться шлюзом, одеваться и раздеваться при каждом выходе.  Городской представитель компании ИБМ поставил им новый баллистический компьютер и включил его, но после ухода техника близнецы разобрали компьютер и тщательно проверили его сами, питая глубокое недоверие к проверке, производимой поставщиком. Баллистический компьютер корабля должен быть верен - иначе корабль превращается в обезумевшего робота, который непременно разобьется и погубит своих пассажиров. Новый компьютер принадлежал к виду "третий раз повторяю". Это был тройной мозг, каждая треть которого могла самостоятельно решить определенную задачу. Если одна треть давала сбой, две другие, объединившись, отсекали ее, обеспечивая этим хотя бы одну точную посадку и возможность исправить ошибку. Близнецы лично убедились, что все три доли электронного мозга находятся в здравом уме, но отец и бабушка, к их неудовольствию, проверили все еще раз после них.  Просветили рентгеном последнюю отливку, получили последний металлургический анализ из лаборатории космопорта, последний отрезок трубопровода поставили наместо и проверили герметичность. Настала пора перевозить "Перекати-Стоун" со стоянки Дэна Экизяна в порт, где представитель Комитета атомной энергии - засаленная обезьянка с докторской степенью по физике - вложит в "котел" корабля радиоактивные кирпичики и опечатает его. Там же корабль возьмет запасы и топливо - стабилизированный моноатомный водород. "Перекати-Стоун" мог при необходимости работать на чем угодно, но лучше всего он работал на моно-аш.  Накануне перевозки корабля в порт близнецы подступили к отцу с разговором на дорогую их сердцу тему - о деньгах. Кастор начал издалека:  - Папа, мы хотим серьезно поговорить с тобой.  - Да? Погодите, я позвоню адвокату.  - Ну, папа! Мы просто хотели узнать - ты уже решил, куда мы отправимся? - А вам-то что за дело? Я же вам обещал, что это будет новое для вас место. Ни на Землю, ни на Венеру мы на этот раз не полетим.  - Да, но куда?  - А вот закрою глаза да ткну пальцем в компьютер. Если он покажет какой-нибудь камушек побольше "Стоуна", туда мы и двинем. Только так и получаешь удовольствие от путешествия.  - Но, папа, - сказал Поллукс, - как же грузить корабль, если не знаешь, куда направляешься?  Кастор сверкнул на него глазами, а отец пристально посмотрел. - Ага, начинаю понимать. Но вы не беспокойтесь - я, как шкипер, отвечаю за то, чтобы у нас на борту перед стартом было все необходимое. - Не дразни их, Роджер, - спокойно сказала доктор Стоун.  - А я не дразню.  - Нет, дразнишь - и меня тоже, - неожиданно отозвалась Мид. - Давайте решим этот вопрос. Я - за Марс.  - Ясное дело, за что ж еще, - сказала Хейзел.  - Умолкни, мать. Было время, когда все делали то, что скажет старший мужчина в семье...  - Роджер, если ты думаешь, что я сейчас лягу и притворюсь мертвой...  - Я сказал, умолкни. А в этой семейке все только и думают, как бы обойти папашу. Мид подлизывается. Близнецы наседают на меня. Вундер вопит, пока не получит то, чего хочет. Хейзел задирает меня и претендует на старшинство. И ты тоже, Эдит. Сначала поддаешься, а потом делаешь все по-своему.  - Да, дорогой.  - Поняли, к чему я веду? Вы все думаете, что папа - лопух, но это не так. Пусть у меня слабая голова, податливый характер и, возможно, самый низкий коэффициент умственного развития в семье, но эта наша рыбалка пойдет так, как захочу я.  - Что такое рыбалка? - заинтересовался Лоуэлл.  - Эдит, уйми ребенка.  - Да, дорогой.  - Я собрался на пикник, на Wanderjahr. Кто хочет со мной - милости прошу. Но я ни на миллион миль не отклонюсь от орбиты, которая меня устроит. Я купил этот корабль на деньги, заработанные вопреки противодействию всей семьи. Не тронул ни цента из денег наших юных карточных баронов и не намерен позволять им командовать здесь.  - Они просто спросили, куда мы летим, - мирно сказала доктор Стоун. Мне бы тоже хотелось это знать.  - Да, спросили. Но зачем? Кастор, ты хочешь это знать, чтобы придумать, какой брать груз, так или нет?  - Ну да. А что тут такого? Если мы не будем знать, на какой рынок направляемся, то куда же вкладывать капитал?  - Это верно. Но я не припомню, чтобы давал разрешение на подобные коммерческие авантюры. "Перекати-Стоун" - семейная яхта.  - Бога ради, папа! - вмешался Поллукс. - Ведь все грузовое помещение будет пустовать.  - Пустой трюм увеличивает возможность маневра.  - Но ведь...  - Спокойно. Тема временно закрывается. А вот как вы двое предполагаете продолжать свое образование?  - Я думал, это решено, - сказал Кастор. - Ты сказал, что мы летим.  - Частично решено. Но мы ведь вернемся через пару лет. Намерены вы тогда отправиться на Землю и получить там диплом?  Близнецы молча переглянулись. Вмешалась Хейзел:  - Ну зачем быть таким ортодоксом, Роджер? Я возьму на себя заботу об их образовании. Дам им все, что нужно. Меня школьная наука чуть не загубила вконец, пока я не поумнела и не взялась сама себя обучать. Роджер уныло посмотрел на мать.  - Значит, ты берешься их обучать. Нет, спасибо. Предпочитаю более нормальный подход.  - Нормальный! Роджер, это слово ничего не значит.  - Может, здесь и не значит. Но я хочу, чтобы близнецы выросли настолько нормальными, насколько это возможно.  - Роджер, а ты встречал когда-нибудь нормальных людей? Я - никогда. Так называемый нормальный человек - это воображаемый образ. Любой представитель рода человеческого, начиная с пещерного человека Йо-Йо и кончая высшим продуктом цивилизации, то есть мной, так же эксцентричен, как ручной енот - стоит только застать его без маски.  - Что касается тебя - тут спору нет.  - Это всех касается. Ты пытаешься сделать близнецов "нормальными", а сам только задерживаешь их рост.  - Ну довольно! - Роджер Стоун встал. - Кастор, Поллукс - пойдемте со мной. Просим нас извинить.  - Да, дорогой.  - Слабак, - сказала Хейзел. - Я только начала разогреваться для обличительной речи.  Отец увел близнецов к себе в кабинет и закрыл дверь.  - Садитесь. - Близнецы сели. - Теперь можно поговорить спокойно. Ребята, я серьезно беспокоюсь о вашем образовании. Можете жить, как хотите, - стать пиратами или добиться избрания в Большой Совет, но вырасти неучами я вам не дам.  - Конечно, папа, - ответил Кастор, - но мы же учимся. Мы все время учимся. Ты сам говорил, что из нас инженеры получше, чем из половины тех сопляков, что присылают с Земли.  - Допустим. Но этого недостаточно. Нет, я не спорю - большинство предметов вы можете изучить самостоятельно, но я хочу заложить в вас правильную, систематическую, незыблемую основу математических знаний.  - Да мы на дифференциальных уравнениях собаку съели!  - Мы учебник Хадсона наизусть знаем, - добавил Поллукс. - Мы делаем в уме тройное интегрирование быстрее, чем Хейзел. Если уж мы и знаем что-нибудь, так это математику.  Роджер Стоун грустно покачал головой.  - Вы можете считать на пальцах, но рассуждать не умеете. Вы, наверно, думаете, что интервал между нулем и единицей равен интервалу между девяносто девятью и ста?  - А разве нет?  - А разве да? Если так - можете вы это доказать? - Роджер снял с полки кассету с пленкой и вставил ее в свой учебный проектор. Перемотав пленку, он спроецировал нужную страницу на стенной экран. Это была таблица разделов математики, которые успел к тому времени изобрести человеческий разум. - Посмотрим, как-то вы разбираетесь в этой таблице.  Близнецы заморгали. В левом верхнем углу были названия дисциплин, которые они изучили, - дальше простиралась неизвестная территория. Даже большинство названий было им незнакомо. Близнецы действительно разбирались в различных технических вычислениях - тут они не хвастали. Они достаточно освоили векторный анализ, чтобы самостоятельно разбираться в электротехнике и электронике; достаточно хорошо знали классическую геометрию и тригонометрию, чтобы владеть астрогацией, и были достаточно подкованы в неэвклидовой геометрии, тензорном исчислении, статистической механике и квантовой теории, чтобы управлять ядерной установкой.  Но им никогда не приходило в голову, что они еще и не вступали толком в огромную и полную чудес страну математики.  - Папа, - тихонько спросил Поллукс, - что такое "гипертеория"?  - Самое время, чтобы ты это узнал.  Кастор подозрительно посмотрел на отца.  - А ты сам-то учил все это, папа?  - Не все. Не совсем все. Но мои сыновья должны знать больше, чем я. Порешили на том, что во время полета близнецы будут усиленно заниматься математикой, и не только под поверхностным руководством отца и бабушки занятия будут вестись систематически, по заданиям заочных курсов, получаемых с Земли. Они возьмут с собой столько пленок, чтобы хватило на год, а выполненные задания будут отсылать из каждого порта, куда будут заходить. Мистер Стоун удовлетворился этим - в глубине души он считал, что человек, овладевший математическим инструментарием, может одолеть любую науку - с наставником или без него.  - Теперь, ребята, насчет вашего груза. - Близнецы навострили уши. Так и быть, я его возьму.  - Ух как здорово, па!  - Но с условием. Вы представите мне расчеты, и я их проверю. Не пытайтесь надуть меня, не то наложу штраф. Хотите стать бизнесменами, так не путайте свою профессию с надувательством.  - Есть, сэр. Только... мы не можем определиться, пока не узнаем, куда летим.  - Это верно. Ну что ж - подойдет вам Марс в качестве первой станции? - Марс? - Близнецы устремили взор в пространство и беззвучно зашевелили губами.  - Ну, хватит подсчитывать прибыль - вы пока не на Марсе.  - Марс? Это просто отлично!  - Очень хорошо. Еще одно: отстанете в занятиях и я вам медного свистка не дам продать.  - Мы будем заниматься, папа!  И близнецы поскорей удалились. Роджер Стоун посмотрел на закрытую дверь с нежной улыбкой, которую редко позволял видеть близнецам. Хорошие парни! Какое счастье, что небо не наградило его парочкой послушных, воспитанных пай-мальчиков!  Добравшись до своей комнаты, Кастор схватился за сводный каталог компании "Экспорт Четырех Планет".  - Кас... - начал Поллукс.  - Не приставай.  - Ты заметил, что отец как будто всем уступает, а на деле всегда добивается своего?  - Конечно. Подай-ка мне логарифмическую линейку. 
 Глава 5 
 СТАРТ 
  "Перекати-Стоуна" перевозила в космопорт бригада портовых рабочих, несмотря на протесты близнецов, которые хотели взять напрокат трактор и платформу и проделать это самостоятельно. Они хотели выполнить эту работу за половинную стоимость, а оставшуюся половину вложить в свой фрахт.  - Застрахуете? - поинтересовался отец.  - Да нет, - ответил Поллукс.  - Мы берем риск на себя, - добавил Кастор.  - У нас ведь есть актив, чтобы его покрыть.  Но Роджер Стоун не дал себя уговорить - он предпочел, и не без основания, чтобы эту тонкую работу проделали настоящие профессионалы. Космический корабль на планете почти так же беспомощен и неуклюж, как выброшенный на берег кит. Пока корабль стоит на хвосте носом в небо, с остановленными гироскопами, его кое-как поддерживают в равновесии три боковые опоры. Чтобы перевезти корабль на новое место, нужно оторвать эти опоры от грунта - и тогда он может перевернуться от малейшего сотрясения. "Перекати-Стоун" надо было перевезти через горное ущелье в порт, который находился в десяти милях от стоянки.  Сначала корабль подняли домкратом так, чтобы хвост оказался в двух футах над грунтом, потом подвели под него широкую платформу и закрепили корабль на ней. Один рабочий управлял трактором, другой сидел в рубке. Не сводя глаз с пузырька в нивелире, связанный телефоном со своим напарником, он держался за рукоятку, управляющую равновесием корабля. Под каждым хвостовым стабилизатором находился гидравлический ртутный цилиндр, и рабочий с помощью рукоятки мог подать давление в любой из трех цилиндров, чтобы выровнять возможное отклонение в пути. Близнецы сопровождали его наверх.  - Да это легко, - заметил Поллукс, когда рабочий проверил ручку при опущенных опорах.  - Легко, - согласился рабочий, - если сможешь угадать, что хочет выкинуть этот старый хрыч, и сделаешь как раз наоборот - причем раньше его. А теперь катитесь - сейчас отправляемся.  - Послушайте, мистер, - сказал Кастор, - мы тоже хотим поучиться. Мы будем тихо сидеть.  - Даже с пристегнутыми ремнями вы мне ни к чему - дернете бровью и сбросите мне полградуса.  - Да какого черта! - возмутился Поллукс. - Чей это корабль, по-вашему? - Пока мой, - беззаботно ответил рабочий. - Сами слезете или скинуть вас с лестницы?  Близнецы слезли сами - неохотно, но быстро. "Перекати-Стоун", который мог двигаться в космосе со скоростью метеора, отправился в космопорт со скоростью от силы две мили в час. На перевозку ушел почти весь гринвичский день. Был один критический момент в ущелье, когда корабль закачался от легкого подлунного толчка, но верхний рабочий опустил опоры, насколько позволяла почва. Корабль подскочил на второй опоре, рабочий выровнял его, и "Перекати-Стоун" продолжил свое величественное шествие.  Глядя на это, Поллукс сказал Кастору - хорошо, что их не взяли на эту работу. Он начинал понимать, что это - особое искусство, вроде выдувания стекла или вытесывания кремневых наконечников для стрел. Вспоминались рассказы о Большом толчке тридцать первого года, когда перевернулось девять кораблей.  Больше сотрясений не наблюдалось, кроме едва ощутимой постоянной дрожи Луны под влиянием мощных приливов и отливов на Земле, которая была в восемь раз тяжелее. Наконец "Перекати-Стоун" добрался до стартовой площадки на восточной стороне Лейпорта и уперся двигателем в отражательный щит. Ядерное топливо, вода, продовольствие - и он будет готов отправиться куда угодно. Мифический средний человек нуждается ежедневно в трех с половиной фунтах продовольствия, четырех фунтах воды (для питья, а не для умывания) и в тридцати четырех фунтах воздуха. Перелет на Марс от системы Земля-Луна по наиболее экономичной орбите занимает тридцать семь недель. Получается, что на семерых перекати-Стоунов в один рейс требуется взять семьдесят пять тысяч фунтов продовольствия, воды и воздуха - около тонны на неделю. К счастью, истина не столь мрачна, не то им никогда не удалось бы взлететь. Воздух и воду на космическом корабле можно использовать вновь и вновь после соответствующей регенерации - так же, как это происходит на планете. Неисчислимые триллионы живых существ миллионы лет дышали воздухом Земли и пили из ее источников, однако воздух на Земле по-прежнему свеж, а реки полны воды. Солнце высасывает из вод океана облака, из которых проливается благодатный дождь; растения, которыми изобилуют прохладные зеленые взгорья и пышные долины Земли, усваивают из воздуха углекислый газ, выдыхаемый животными, и превращают его в гидроокись углерода, заменяя чистым кислородом.  Оснащенный надлежащим образом космический корабль может существовать точно так же.  Вода дистиллируется. При бесконечном вакууме вокруг корабля, низкой температуре и низком давлении дистилляция становится дешевым и легким делом. Вода на корабле - не проблема, или, скорее, нет проблемы с недостатком воды. Вопрос в том, куда девать ее избыток - ведь в процессе обмена веществ человеческий организм тоже выделяет воду, сжигая водород, получаемый с питанием. Углекислый газ можно заменять кислородом с помощью "земледелия без земли" - гидропоники. Корабли, совершающие короткие рейсы, например челноки Земля-Луна, всем этим не оборудованы, как велосипед не оборудован каютами или камбузом, но "Перекати-Стоун", предназначенный для глубокого космоса, был оснащен соответственно.  Вместо сорока одного с половиной фунта довольствия на человека в день "Стоун" мог обойтись двумя. Ради пущей безопасности и полного благополучия в расчет было взято три фунта, или всего восемь тонн, включая личный багаж. Свои овощи они вырастят в пути, а большинство продуктов поступало на борт в сушеном виде. Мид хотела взять свежие яйца, но законы физики и мать ей не позволили - яичный порошок намного легче.  Багаж включал в себя не только популярные видеофильмы, но и целую груду книг. Вся семья, за исключением близнецов, питала старомодное пристрастие к книгам - они любили настоящие книги в обложках, тома, которые можно держать на коленях. Фильмы - это все-таки не совсем то.  Роджер Стоун потребовал, чтобы сыновья представили ему список грузов, которые они хотели взять на Марс. Получив упомянутый список, он созвал близнецов на совещание.  - Кастор, ты не можешь разъяснить мне эту вашу декларацию?  - А что тут разъяснять-то? Пол все переписал, по-моему, вполне разборчиво.  - Боюсь, что слишком разборчиво. Зачем столько медных труб? - Мы их покупаем на вес. Медь на Марсе всегда пользуется спросом. - Ты хочешь сказать, что вы их уже купили?  - Да нет. Только дали небольшой задаток, чтобы их придержали для нас.  - То же, полагаю, относится и к арматуре?  - Да, сэр.  - Хорошо. Переходим к другим видам груза - тростниковый сахар, зерно, сушеный картофель, шлифованный рис. Это что такое?  - Кас предложил взять металл, а я - продукты, - ответил Поллукс, - и мы пошли на компромисс.  - А почему именно эти продукты?  - Это все выращивается в городском гидропонном питомнике, поэтому стоит дешево. Ты же видишь - ничего, что импортируется с Земли, тут нет.  - Вижу.  - Но почти во всем, что тут выращивается, слишком высокий процент воды. Ты же не собираешься везти на Марс огурцы, правда?  - Я вообще ничего не собираюсь везти на Марс - я просто путешествую. - Мистер Стоун отложил перечень грузов и взял другой листок. Взгляните-ка сюда.  Поллукс с опаской взял листок. - А что это?  - Я в свое время тоже был неплохим механиком. Меня заинтересовало что же можно сделать из того "металла", который вы желаете погрузить. И у меня получился перегонный аппарат приличного размера. А из ваших "продуктов" на нем можно гнать что угодно - от водки до винного спирта. Но вы ведь в невинности своей, конечно, и понятия об этом не имеете.  - Правда? - спросил Кастор.  - Вы мне вот что скажите: вы намеревались сдать все это в государственное агентство по импорту или выбросить на рынок?  - Ну ты же знаешь, папа, что настоящую прибыль можно получить только на свободном рынке.  - Я так и думал. Вы полагали, что я не пойму, для чего нужен ваш товар, и полагали, что таможенники на Марсе этого тоже не поймут. Мальчики, я намерен беречь вас от тюрьмы, пока вы не достигнете совершеннолетия. А потом постараюсь навещать вас в каждый дозволенный день. - Роджер сунул им список обратно.  - Угадывайте снова. И зарубите на носу, что мы стартуем в четверг - и мне все равно, возьмем мы груз или нет.  - Ох, папа, Бога ради! - сказал Поллукс. - Авраам Линкольн продавал виски. Мы это проходили по истории. А Уинстон Черчилль его пил.  - А Джордж Вашингтон держал рабов, - добавил отец. - Ни то, ни другое, ни третье к вам отношения не имеет. Поэтому проваливайте.  Близнецы вышли из кабинета в гостиную, где сидела Хейзел. Она подмигнула им.  - Ну что, не прошел номер?  - Нет.  Хейзел протянула руку ладонью вверх.  - Платите. И в следующий раз не спорьте, что можете облапошить отца. Он все-таки мой сын.  После этого Кас и Пол основной статьей своего экспорта выбрали велосипеды. И на Марсе, и на Луне производить горные изыскания на велосипеде гораздо проще, чем пешком. На Луне старомодный старатель, который обследует район, где посадил свой ракетоплан, только на лыжах да на своих двоих, почти ушел в прошлое - велосипед старателю стал так же необходим, как веревка для лазания по скалам и запас кислорода. На Луне, где все в шесть раз легче, чем на Земле, велосипед можно было запросто нести на спине, если на пути встретятся препятствия.  Притяжение Марса - вдвое больше лунного, но все-таки составляет только треть земного, к тому же Марс - планета плоских равнин и пологих склонов. Велосипедист там может развить скорость от пятнадцати до двадцати миль в час. Старатель-одиночка, лишившись своего традиционного ослика, обнаружил, что велосипед не менее доступен и не менее надежен - ну разве что не так близок по духу. Старательский велосипед на улицах Стокгольма выглядел бы странно. Слишком большие колеса, толстые, как пончики, песчаные шины, прицеп сзади, устройство для непрерывного заряда батарей, рация, седельные сумки, счетчик Гейгера - все это делало машину малопригодной для прогулки по парку, но для Марса и Луны такой велосипед годился, как годится каноэ для быстрой канадской реки.  Обе планеты ввозили велосипеды с Земли - до недавнего времени. Потом компания "Лунар стил продактс" начала изготовлять стальные трубы, проволоку и штампованные детали из местной руды, а "Сиэрс и Монтгомери" построили на Луне завод по сборке старательских велосипедов под названием "Лунопед". "Лунатики", в которых было не более двадцати процентов привозных деталей, обесценили импортные велосипеды больше чем наполовину.  Кастор и Поллукс решили скупить подержанные велосипеды, которые постепенно заполоняли рынок, и доставить их на Марс. В межпланетной торговле значение имеет вес товара, а не расстояние, на которое приходится его везти. Земля - чудесная планета, но вся ее продукция лежит на дне слишком глубокого "колодца гравитации" - глубже, чем на Венере, и неизмеримо глубже, чем на Луне. Хотя и Луна, и Земля находятся примерно на одинаковом расстоянии от Марса в милях, Луна ближе к Марсу на пять миль в секунду, если считать топливо и стоимость перевозки.  Роджер Стоун выделил денег ровно столько, чтобы оплатить покупку. Близнецы грузили подержанные велосипеды до самого вечера среды. Кастор их взвешивал, Мид вела запись, а Пол грузил. Все остальное уже подняли на борт. Контрольное взвешивание с экипажем на борту произведет дежурный по порту, когда груз будет в трюме. Роджер Стоун наблюдал за погрузкой - он нес личную ответственность за баланс корабля во время старта.  Он и Кастор помогли Поллуксу разгрузить последний поддон.  - Некоторые и везти-то не стоит, - заметил отец.  - По-моему, это просто утиль, - добавила Мид.  - Тебя никто не спрашивает, - отрезал Пол.  - Повежливей, - ласково ответила Мид, - или поищи себе другого секретаря. - Давай грузи, юнец, - распорядился Кастор. - Не забывай, что она работает бесплатно. Папа, я согласен, что тут особенно не на что смотреть, но ты подожди. В космосе мы с Полом починим их и покрасим. Времени у нас полно - как новенькие будут.  - Смотрите только не пытайтесь выдать их за новые. Но, по-моему, вы перестарались. Когда мы все это разместим и закрепим, в трюме кошку негде будет повесить, не говоря уж о ремонтных работах. Если рассчитываете захватить жилое помещение, то это решительно запрещается.  - А зачем вешать кошку? - спросила Мид. - Ей бы это не понравилось. Кстати, почему бы нам не взять кошку?  - Никаких кошек, - отрезал отец. - Я раз путешествовал с кошкой и персонально отвечал за ее ящик с песком. Никаких кошек.  - Пожалуйста, капитан папочка! Я вчера видела у Хейли такого чудного котеночка...  - Никаких кошек. И не называй меня "капитан папочка". Или одно, или другое, но вместе это глупо.  - Да, капитан папочка.  - Мы и не собираемся работать в жилом помещении, - сказал Кастор. Как только выйдем на орбиту, вывесим их наружу, а в трюме устроим мастерскую. Там полно места.  Немалая часть населения Луна-Сити пришла проводить Стоунов. Теперешний мэр, достопочтенный Томас Бизли, пришел попрощаться с Роджером Стоуном. Немногие оставшиеся в живых отцы-основатели явились выразить почтение Хейзел. Делегация Молодежной лиги и добрая половина мальчиков из старшего класса техникума оплакивала отлет Мид. Мид рыдала и обнимала всех, но никого не целовала: поцелуй в скафандре - дело зряшное.  Близнецов провожал только торговый агент, который требовал платы прямо здесь, сейчас и в полном объеме.  Над ними висела половинка Земли, и длинные тени гор Обелиска тянулись почти через все поле. "Перекати-Стоун" был освещен прожектором, его стройный силуэт возвышался над кругом света. Вверху все еще отражали свет заходящего Солнца вершины хребта Роджера Янга, обозначающие конец взлетного поля. Рядом с Землей блистал великолепный Орион. К северо-востоку от него знакомый ковш Большой Медведицы касался рукояткой горизонта. Под сводом глубоких небес, на фоне могучих природных монументов Луны человеческие фигурки в шлемах у подножия корабля казались совсем крохотными.  Прожектор с далекой контрольной вышки нашел их и три раза мигнул красным. Хейзел обернулась к сыну.  - Тридцать минут, капитан.  - Знаю. - Роджер свистнул в микрофон. - Прошу тишины! Просьба всем соблюдать тишину, пока не спуститесь под землю. Спасибо всем, что пришли. До свидания!  - "Пока, Роджер!" - "Счастливого пути!" - "Алоха!" - "Возвращайтесь поскорей!" Провожающие начали понемногу спускаться в подземный туннель. Мистер Стоун сказал своим:  - Тридцать минут. Все на корабль!  - Есть, сэр.  Хейзел стала подниматься по лестнице, за ней двинулся Поллукс. Вдруг она остановилась, подалась назад и наступила внуку на пальцы. - С дороги, юнец! - Хейзел спрыгнула с лестницы и побежала за группой провожающих.  - Эй, Том! Бизли! Погоди! Минутку...  Мэр остановился и оглянулся. Хейзел сунула ему в руку пакет.  - Отправишь на Землю?  - Конечно, Хейзел.  - Вот и молодец. Пока!  Хейзел вернулась, и сын спросил ее:  - Что это тебе приспичило, мать?  - Шесть серий. Всю ночь над ними работала - и совсем забыла, что они все еще у меня. Только когда стала подниматься, спохватилась, что держусь только одной рукой.  - А голову не забыла, нет?  - Не хами, мальчик.  - Все на борт.  - Есть, сэр.  Когда все поднялись, портовой весовщик снял окончательные показания со шкал под каждым из стабилизаторов и подвел итог. - На 2,7 фунта ниже нормы, капитан. Точно уложились. - И он прикрепил к лестнице бирку с указанием веса.  - Забирайте.  - Спасибо, сэр.  Роджер втянул лестницу, забрал бирку и закрыл дверь входного отсека. Прошел на корабль, закрыл и запер за собой внутреннюю дверь, заглянул в рубку. Кастор уже лежал в кресле второго пилота.  - Время?  - Семнадцать минут до старта, капитан.  - Курс прокладывается? - Роджер протянул руку и прикрепил бирку к стойке в центре отсека.  - Прокладывается.  Главную задачу решили еще три недели назад, определив время отправления с точностью до секунды. Только в течение короткого периода каждые двадцать шесть месяцев корабль может стартовать от системы Луна-Земля на Марс по наиболее экономичной орбите. После пробного взвешивания накануне старта капитан решил вторую задачу: какая сила тяги и в течение какого времени потребуется, чтобы вывести данный корабль на данную орбиту? Ответ, который у него получился, Кастор сейчас и закладывал в автопилот. Первый отрезок траектории был направлен не к Марсу, а к Земле. Когда они обогнут Землю, наступит второй критический момент, не менее ответственный, чем старт. При этой мысли капитан Стоун нахмурился, потом пожал плечами: об этом он будет беспокоиться после.  - Продолжай, я спущусь вниз.  Он направился в машинное отделение, поглядывая по сторонам. Даже бывалый торговый шкипер волнуется в последние минуты перед стартом. Старт корабля - все равно что прыжок с парашютом: если прыгнул, то ошибки уже поздно исправлять. Космических шкиперов мучают кошмары: им кажется, что они неверно рассчитали десятые и сотые.  Хейзел и Поллукс заняли лежаки главного инженера и ассистента. Роджер сунул голову в люк, не спускаясь к ним.  - Машинное?  - Все в порядке. Прогреваю потихоньку.  Доктор Стоун, Мид и Вундер приготовились стартовать в кубрике за компанию. Капитан заглянул к ним:  - У вас все в порядке?  - Конечно, дорогой, - ответила со своего кресла жена. - Я сделала Лоуэллу укол.  Вундер лежал на спине, пристегнутый ремнями, и спал. Он один пока не испытал, что такое перегрузка и невесомость. Мать решила ввести ему снотворное, чтобы он не испугался.  - Завидую ему, - сказал Роджер, глядя на младшего сына.  - Голова болит, папа? - приподнявшись, спросила Мид.  - Переживу. На этих прощальных вечеринках всегда получается перебор, особенно у того, с кем прощаются. Из репродуктора послышался голос Кастора: - А хочешь, я подниму корабль, папа? Я себя прекрасно чувствую. Занимайтесь своим делом, второй пилот. Прокладка курса продолжается?  - Да, сэр. Одиннадцать минут.  "За грех расплата - смерть", - отозвалась Хейзел.  - Кто бы говорил.  - Прекратить посторонние разговоры по внутренней связи! Это приказ.  - Есть, капитан.  Роджер хотел уйти, но жена остановила его.  - Прими-ка это, дорогой. - И протянула ему таблетку.  - Не надо.  - Прими.  - Ладно, милый доктор. - Он проглотил таблетку, сморщился и пошел в рубку. Улегшись в свое кресло, он сказал:  - Запроси вышку.  - Есть, сэр. "Перекати-Стоун", порт Луна-Сити, вызывает вышку запрашиваем разрешение на старт по согласованному плану.  - Говорит вышка. "Перекати-Стоун", старт разрешаем.  - Вас понял, вышка.  Капитан посмотрел на пульт. Все индикаторы светились зеленым, кроме одного огонька - машинного отделения. Он сменился зеленым, только когда капитан распорядился снять печать с кадмиевой заслонки. Роджер поправил микроверньер индикатора курса - автопилот работал верно, как уже доложил Кастор.  - Всем постам докладывать поочередно. Машинное отделение! - Шипит, Роджер! - ответила Хейзел.  - Пассажиры!  - Мы готовы, Роджер.  - Второй пилот!  - Добро на старт, зеленый свет, сэр!  - Проверка закончена. Пять минут до старта. Пристегнуть ремни и доложить! - Машинное пристегнулось.  - Мы пристегнулись, дорогой.  - Все посты пристегнулись, сэр.  - Машинное отделение - вскрыть реактор для старта!  Последний красный огонек на пульте сменился зеленым, и Хейзел доложила: - Машинный пульт вскрыт, шкипер. К запуску готовы. В репродукторе послышался другой голос:  - А я ложусь спать...  - Тихо, Мид! - рявкнул Роджер. - Второй пилот, начинайте отсчет! Кастор начал нараспев:  - Две минуты десять... Две минуты... Минута пятьдесят... Минута сорок... У Роджера давило в висках, и он от души жалел, что вчера не сообразил вернуться домой пораньше, хоть бы и с вечера в свою честь.  - Минута! Пятьдесят пять... Пятьдесят...  Роджер положил палец на ручной пусковой ключ на случай, если автопилот подведет, но быстро убрал руку. Это не военный корабль - если автоматический пуск не сработает, нужно отменить старт, а не рисковать женой и детьми. В конце концов, у него только любительские права.  - Тридцать пять... Тридцать!  Голова разболелась еще пуще. Зачем было оставлять уютную квартиру? Чтобы болтаться в этой жестянке?  - Двадцать восемь, двадцать семь, двадцать шесть...  Ну, если что случится, по крайней мере сирот не останется. Все семейство Стоун тут, ствол и ветви. Перекати-Стоуны...  - Девятнадцать... Восемнадцать... Семнадцать...  Но нельзя же вернуться и сказать всем людям, которые их только что проводили: "Знаете, мы что-то передумали..." - Двенадцать! Одиннадцать! Десять! Девять! Роджер снова положил палец на ручной пуск.  - Пять! Четыре! Три! Два! - Голос Кастора заглушил "белый шум" двигателя, и "Перекати-Стоун" стартовал в космос. 
 Глава 6 
 ВУНДЕР И БАЛЛИСТИКА 
 Стартовать с Луны не так трудно и страшно, как с Земли. У Луны такое слабое поле и такая низкая гравитация, что достаточно ускорения в одно "дж", то есть нормального земного веса.  Капитан Стоун решил стартовать при двукратной перегрузке, чтобы сэкономить время и горючее, побыстрей оторвавшись от Луны, - побыстрей, потому что на преодоление кораблем притяжения планеты расходуется добавочное количество топлива сверх того, что нужно для вывода корабля на орбиту. "Перекати-Стоун" мог работать на малой тяге, только сжигая дополнительное топливо, то есть не позволяя ядерному реактору достаточно разогреть жидкий водород, чтобы развить настоящую скорость. Поэтому "Стоун" около двух минут должен был работать при двукратной перегрузке. Ну что такое двукратная перегрузка? Ее испытывает борец, прижатый к мату противником. Ее испытывает ребенок на школьных качелях и почти каждый человек, когда резко поднимается с места.  Но Стоуны долго жили на Луне, а все дети там родились, и двукратная перегрузка в двенадцать раз превышала вес, к которому они привыкли. Головная боль Роджера, утихшая было от обезболивающего, которое дала ему жена, вернулась с новой силой. Грудная клетка вдавливалась внутрь, он задыхался, но все время проверял показания акселерометра, чтобы убедиться, послушен ли ему корабль.  Удостоверившись по приборам, что все идет как надо, несмотря на отвратительное самочувствие, Роджер с трудом повернул голову к сыну.  - Кас, ты как?  - Отлично, шкипер, - просипел Кастор, - следуем согласно плану полета, сэр. - Очень хорошо, сэр, - и Роджер сказал в микрофон:  - Эдит...  Ответа не было.  - Эдит?  - Да, дорогой, - Как вы там?!  - Хорошо, дорогой. Мы с Мед, - с трудом ответила она, - хорошо. Малышу плохо.  Роджер собрался вызвать машинное отделение, но Кастор напомнил ему о времени:  - Двадцать секунд! Девятнадцать! Восемнадцать!  Капитан перевел глаза на секундомер и положил руку на рычаг, чтобы нажать, если автопилот не сработает. Кастор, держа руку на своем рычаге, страховал отца, а внизу в машинном отделении Хейзел тоже тянулась дрожащей рукой к рычагу.  Секундомер отсчитал последние полсекунды, Кастор крикнул: "Отсечка!" - и три руки нажали на три рычага, но автопилот опередил их. Двигатель захлебнулся, лишившись топлива, заслонка заперла нейтроны в ядерном реакторе, и "Стоун" перешел на баллистическую траекторию к Земле. Сразу же настала глухая тишина, прерываемая только шорохом кондиционера. Роджер проглотил свой желудок.  - Машинное, доложите! - прохрипел он.  Хейзел тяжело перевела дух.  - Порядок, сын, - слабо ответила она, - но не забудь про последний этап - в нем весь фокус.  - Кас, запроси доплеровские координаты из порта.  - Есть, сэр. - Кастор вызвал радарную и доплеровскую станцию Лейпорта. Хотя на "Стоуне" были радар и все необходимые приборы, корабль не смог бы поднять оборудование таких, размеров и такой точности, которое установлено во всех портах и на всех спутниках. - "Перекати-Стоун" вызывает Луну-Штурманскую - как слышите?  И он включил корабельный радар и доплеровский локатор, приготовившись проверить их показания по тем, что поступят с Луны. Кастор делал это, не дожидаясь указаний, - это входило в обязанности второго пилота.  - Луна-Штурманская. Слышу вас, "Перекати-Стоун".  - "Перекати-Стоун" запрашивает удаленность, пеленг и отрыв, а также отклонения от плана полета. Рейс номер четырнадцать по расписанию поля, без изменений.  - Вас понял. Приготовьтесь к записи.  - Готов, - ответил Кастор, включая магнитофон. Они были еще настолько близко к Луне, что запаздывание передачи, идущей со скоростью света, не замечалось.  Скучающий голос назвал время справки с точностью до половины секунды и прочел координаты их пеленга в единицах Системы с поправкой на положение Луны в момент старта. Затем назвал их скорость и относительное удаление от Луны, также с поправкой на положение планеты. Поправка была сравнительно небольшой, так как Луна вращается со скоростью менее двух третей мили в секунду, но тем не менее была необходима. Пилот, пренебрегший такой поправкой, мог оказаться за тысячи и даже миллионы миль от своей цели. Отклонения от плана полета незначительны, - добавил оператор. - Очень удачный старт, "ПерекатиСтоун".  Кастор поблагодарил и отключился.  - В русле, папа.  - Хорошо. С наших приборов сиял показания?  - Да, сэр. На семь секунд позже Луны.  - Ладно. Наведи их опять на линию полета и введи вектор - надо проверить. - Он внимательно посмотрел на сына - Кастор слегка посинел.  - Ты что, не принимал таблетки?  - Принимал, сэр. На меня всегда поначалу так действует. Скоро пройдет. - Выглядишь, как труп недельной давности.  - Да и ты не свежее, папа.  - Это точно, не свежее - но строго между нами. Можешь последить за экранами или хочешь соснуть?  - Конечно, могу!  - Ну ладно... внимательней с десятичными знаками.  - Есть, капитан.  - Я пошел на корму. - И Роджер стал отстегивать ремни, говоря в микрофон:  - Всем постам отстегнуться. Машинное отделение, блокировать реактор и опечатать пульт.  - Я слышала сводку, капитан, - ответила Хейзел. - Машинное отделение закрыто.  - Не забегай вперед, Хейзел, если не хочешь отправиться назад.  - Я не так выразилась, капитан. Я хотела сказать - мы как раз блокируем машинное отделение по вашему приказу, сэр. Теперь - готово. Машинное отделение закрыто!  - Очень хорошо, главный.  Он мрачно усмехнулся: его пульт показывал, что первый рапорт был правильным - Хейзел закрыла реактор, как только узнала, что они идут верным курсом. Этого он и боялся: изображать шкипера в экипаже, состоящем из заядлых индивидуалистов, - удовольствие среднее. Роджер ухватился за центральную стойку, повернулся лицом к корме и поплыл через люк в жилой отсек. Оказавшись в кубрике, он повис, держась за поручень. Там все уже отстегнулись. Доктор Стоун хлопотала над ребенком. Роджер не видел, что именно она делает, но было ясно, что Лоуэлла сильно стошнило - Мид, сама с остекленевшими глазами, держась одной рукой, пыталась другой убрать следы рвоты. Мальчик еще не приходил в сознание. При виде этого Роджеру тоже стало нехорошо.  - Ничего себе!  Жена оглянулась на него через плечо.  - Дай мне коробочку для инъекций, - велела она. - В шкафчике позади тебя. Хочу его разбудить. Он все время пытается проглотить свой язык. Да, дорогая, - промямлил Роджер. - Что будешь колоть?  - Неокофеин, один кубик. Поживей!  Он нашел коробку, наполнил шприц и подал доктору Стоун. Она сделала укол мальчику в бок.  - Что мне еще делать? - спросил он.  - Ничего.  - Опасности нет?  - Нет, пока он у меня перед глазами. Иди-ка попроси Хейзел прийти сюда. - Да, дорогая. Иду. - Он поплыл на корму, где его мать парила в воздухе с довольным видом. Поллукс еще не вылезал из кресла.  - Как вы тут, ничего?  - Конечно. Почему бы нет? Вот только мой помощник, по-моему, хочет выйти на следующей остановке.  - У меня все нормально, - пробурчал Поллукс. - Хватит цепляться.  - Надо бы помочь Эдит, мать, - сказал Роджер. - Вундер испачкал весь кубрик.  - Вот чертенок! Он же ничего сегодня не ел, я с него глаз не спускала. - Видно, ты потеряла бдительность на пару минут - улики налицо. Иди-ка помоги Эдит.  - Слушаю и повинуюсь, мой господин.  Она оттолкнулась ногой от перегородки и юркнула в люк. Роджер спросил у сына:  - Ну как?  - Через пару часов буду в норме. Тут уж ничего не поделаешь, придется потерпеть. Все равно что зубы чистить.  - Это факт. Я не прочь взять напрокат небольшую планетку. Сделал запись в инженерный журнал?  - Нет еще.  - Так сделай. Отвлечешься от мыслей о своем нутре.  Роджер снова направился в кубрик. Лоуэлл уже проснулся и плакал. Эдит уложила его на койку и прибинтовала к ней простыней, чтобы создать видимость устойчивости.  - Мама! - хныкал ребенок. - Сделай, чтобы все стояло на месте!  - Тихо, милый. Все хорошо. Мама с тобой.  - Я хочу домой!  Мать, не отвечая, гладила его по голове. Роджер поскорее удалился в носовой отсек.  К ужину весь экипаж, кроме Лоуэлла, уже приспособился к невесомости, преодолев ощущение, словно ступаешь в темную шахту лифта. Однако особенного аппетита ни у кого не было. Доктор Стоун ограничила меню бульоном с крекерами и компотом из сушеных абрикосов. Было и мороженое, но охотников на него не нашлось.  Никто и не ожидал, что недомогание, вызванное переходом от притяжения планеты к невесомости космоса, будет слишком сильным или долго продлится. Их желудки и барабанные перепонки уже проходили через такое испытание раньше. Стоуны облетались, просолились...  Но Лоуэлл был новичком, и весь его организм восставал против непривычных условий, а он был недостаточно большой, чтобы встретить это спокойно и без страха. Он плакал, давился, икал, и ему становилось еще хуже. Хейзел и Мид по очереди старались успокоить его. Мид, покончив с легким ужином, сменила бабушку. Когда та пришла в рубку, где они ели, Роджер спросил:  - Как он там?  Хейзел пожала плечами.  - Уговаривала его сыграть со мной в шахматы, а он в меня плюнул.  - Похоже, ему лучше.  - Незаметно что-то.  - Мам, - сказал Кастор, - а ты не можешь накачать его лекарствами, пока он не очухается?  - Нет, - ответила доктор Стоун, - я уже и так дала ему самую большую дозу, какую допускает его вес.  - Сколько, по-твоему, ему понадобится времени, чтобы оправиться? спросил ее муж.  - Не могу сказать заранее. Обычно дети привыкают быстрее взрослых, ты сам знаешь, дорогой, - но известно также, что некоторые люди вообще не могут приспособиться. Они просто физически неспособны летать в космос.  У Поллукса отвисла челюсть.  - Ты что же, хочешь сказать, что Вундер прирожденный "земноводный"? Он произнес это так, будто речь шла об уродстве или о чем-то позорном. - А ну заткнись, - резко сказал отец.  - Ничего такого я сказать не хотела, - решительно ответила мать. Лоуэллу сейчас плохо, но он очень скоро может оправиться.  Настало угрюмое молчание. Поллукс снова наполнил свой пакет бульоном, взял горсть крекеров и устроился на своем насесте, зацепившись ногой за стойку. Он поймал взгляд Кастора, и близнецы стали беседовать с помощью гримас и пожиманий плечами. Отец отвел глаза - близнецы частенько разговаривали между собой таким образом, и этот код - если это был код посторонним был непонятен.  - Эдит, - спросил он жену, - ты правда думаешь, что Лоуэлл может не приспособиться?  - Такая возможность, безусловно, есть.  Она не стала развивать свою мысль - в этом не было нужды. Космическая болезнь, как и морская, сама по себе не убивает, зато это делают голодание и истощение организма.  - Ничего себе, вовремя спохватились, - присвистнул Кастор. - Мы уже вышли на марсианскую орбиту.  - Ты знаешь, что это не так, Кастор, - резко сказала Хейзел.  - Чего?  - Ничего, тупица, - вмешался брат. - Придется поворачивать оглобли. А-а, - Кастор нахмурился. - Я и забыл, что наша траектория состоит из двух отрезков. - Он вздохнул. - Ну что ж. Обратно так обратно. Существовала только одна точка, из которой они могли повернуть обратно на Луну. Сейчас они летели к Земле по обычной S-траектории, то есть почти по прямой. Они пройдут очень близко к Земле по гиперболической орбите со скоростью пять миль в секунду. Чтобы продолжить полет на Марс, Стоуны планировали увеличить скорость, запустив двигатель в точке наибольшего приближения так они вышли бы на эллиптическую орбиту относительно Солнца, обеспечивающую сближение с Марсом.  А можно было проделать обратный маневр - остановить полет, отработав двигателем против движения корабля, и таким образом вывести "Стоун" на эллиптическую орбиту относительно Земли. Эта траектория, если рассчитать ее правильно, приведет их обратно на Луну, домой, прежде чем их малыш умрет от голода или обессилеет от рвоты.  - Да, ничего не поделаешь, - согласился Поллукс и вдруг ухмыльнулся.  - Никто не хочет купить партию велосипедов? Дешево?  - Не спеши ликвидировать фонды, - сказал отец. - Но мы ценим твое отношение. Что скажешь, Эдит?  - По-моему, тут нельзя рисковать, - заявила Хейзел. - Малышу худо.  Доктор Стоун колебалась.  - Роджер, сколько еще до перигея?  Тот посмотрел на пульт управления.  - Около тридцати пяти часов. - Может, стоит подготовить оба маневра? Тогда мы сможем принять решение, когда придет время разворачивать корабль.  - Это имеет смысл. Хейзел, вы с Кастором разработайте программу возвращения, а мы с Поллуксом займемся отработкой направления на Марс. Пока приблизительно - когда подойдем поближе, успеем поправиться. Все работают независимо, потом меняемся и проверяем. Помните о десятичных знаках!  - Сам помни, - ответила Хейзел.  - Себе взял что полегче, а, пап? - с хитрой улыбочкой спросил Кастор.  - Что, не справишься? - спросил в свою очередь отец. - Хочешь поменяться?  - Нет, сэр! Справлюсь.  - Вот и давай - и не забудь, что ты член экипажа в полете. - Есть, сэр.  Роджер и в самом деле "взял что полегче" - основную траекторию полета на Марс мимо Земли вычислили на больших компьютерах Лунной штурманской станции еще до старта. Правда, работу штурманской станции надо было перепроверить с учетом неизбежных ошибок или отклонений от плана полета, которые выяснятся, когда "Стоун" достигнет перигея. Вдруг они летят слишком высоко, слишком низко, слишком быстро, слишком медленно или вообще уклонились от теоретически вычисленной для них траектории. Они вполне могли ошибиться во всем сразу - самая ничтожная ошибка на старте за четверть миллиона миль могла возрасти во много раз.  Приступать к исправлению ошибок можно будет только через пятнадцать-двадцать часов - надо позволить отклонениям накопиться, чтобы их можно было измерить.  Выход же на обратную эллиптическую орбиту к Луне был совсем новой, непродуманной задачей. Капитан Стоун не взялся за нее не потому, что ленился - он все равно собирался решать обе задачи, но ничего никому не сказал. Сейчас его беспокоило другое: за ним шло несколько других кораблей, и все на Марс. В следующие несколько дней старты на Марс будут частыми - все воспользуются благоприятным периодом, который бывает раз в двадцать шесть месяцев и во время которого перелет на Марс стоит относительно "дешево" - эллипсоид с минимальным расходом горючего, идущий по касательной к орбитам обеих планет действительно выводит на сближение с Марсом, а не на какой-нибудь глухой отрезок марсианской орбиты. Все корабли, за исключением военных судов и безумно дорогих пассажирских лайнеров, стараются стартовать на Марс именно в это время.  Идеальное время для старта - всего четыре дня, когда корабли, поднимающиеся из Лейпорта, платят за эту привилегию приличную надбавку сверх обычной платы за обслуживание. Только большой корабль может себе позволить столько выложить - стоимость сэкономленного жидкого водорода все равно перекрывает сумму, уплаченную за старт. "Перекати-Стоун" стартовал как раз перед началом этого периода, а значит, за ним тянется, как бусы на ниточке, добрая дюжина кораблей, и все они следуют к Земле, а от нее - на Марс. Если "Перекати-Стоун" повернет обратно и отправится вместо Марса на Луну, могут возникнуть транспортные пробки, Столкновения космических кораблей - дело почти неслыханное. Космос очень велик, а корабли очень маленькие. Но все возможно, особенно когда много кораблей идут одним курсом в одно время в одном секторе пространства. Космонавты никогда не забудут случая с "Восходящей звездой" и патрульным кораблем - тогда погибло сто семь человек и никто не остался в живых. Корабли будут стартовать на Марс и в следующие три дня, и потом. "Перекати-Стоун", сделав оборот вокруг Земли и повернув к Луне (в то место, где в это время будет Луна), пойдет по диагонали через их трассы. Мало того - вокруг Земли вращаются три радиотрансляционных спутника и космическая станция. План полета каждого корабля, утвержденный штурманской станцией Луны, принимал в расчет эти четыре орбиты, но возможный аварийный маневр "Лерекати-Стоуна" будет лишен такой страховки. Роджер Стоун мысленно грыз себе ногти, понимая, что служба движения может и не разрешить ему сменить утвержденный план полета, - а так она и поступит при малейшей вероятности столкновения, болен у Стоунов ребенок или не болен.  А он, капитан Стоун, нарушит запрет, рискнет пойти на столкновение и доставит сына на Луну - где наверняка лишится пилотских прав и где, возможно, Адмиралтейский суд вынесет ему суровый приговор. Кроме космической станции и радиоспутников вокруг Земли от полюса до полюса циркулировали еще и автоматические атомные ракеты Патруля, но было маловероятно, что траектория "Перекати-Стоуна" пересечется с орбитой одной из них - ракеты летали сразу за пределами атмосферы, а космическим кораблям разрешается опускаться так низко только при посадке. Зато при повороте домой "Перекати-Стоун" непременно войдет на орбиты спутников и космической станции... Минутку! Роджер Стоун обдумал свою внезапную идею. Возможно ли выйти на стыковку со станцией вместо возвращения на Луну? Если возможно, он смог бы вернуть Лоуэлла к нормальному весу на пару дней раньше - на станции есть помещения с искусственной тяжестью!  Баллистический компьютер был свободен - Кастор и Хейзел все еще занимались нудной процедурой постановки задачи. Капитан Стоун сел у компьютера и стал составлять приблизительный запрос - сейчас он не обращал внимания на тонкости баллистики, а просто спрашивал машину, можно это сделать или нет? Полчаса спустя он сдался, плечи у него опустились. Да, он мог выйти на орбиту станции - но почти в сотне градусов от нее. Самый щедрый расход топлива не поможет ему добраться до станции.  Роджер со злостью выключил компьютер. Хейзел оглянулась:  - Что с тобой, сын?  - Думал, мы сможем причалить к станции. Оказывается, нет.  - Я могла это тебе сразу сказать.  Роджер, не ответив, пошел на корму. Лоуэллу, как выяснилось, лучше не стало.  Иллюминаторы правого борта заполнила Земля - круглая, зеленая и красивая. "Стоун" быстро приближался к ней, и оставалось меньше десяти часов до критического момента, когда придется выбрать тот или иной маневр. Аварийный план полета, составленный Хейзел, проверенный-перепроверенный капитаном, передали по радио в службу движения. Все были настроены на возвращение, но все-таки Поллукс с помощью штурманской станции в Кито, что в Эквадоре, вычислял отклонения от основного плана полета и разрабатывал вариант для поворота на Марс.  Доктор Стоун заглянула в люк рубки, встретилась глазами с мужем и сделала ему знак выйти к ней. Он поплыл за ней в каюту.  - Что? - спросил он. - Лоуэллу хуже?  - Нет, лучше.  - Да ну?  Дорогой, по-моему, у него и не было никакой космической болезни.  - Что ты говоришь?  - Ну разве что самую малость. Но, по-моему, все симптомы указывают на аллергию - у него повышена чувствительность к седативным средствам.  - В первый раз слышу о такой форме аллергии.  - Я тоже, но ведь всякое бывает. Я перестала давать ему лекарство несколько часов назад, видя, что оно не помогает. Ему сразу стало легче, и пульс улучшился.  - Значит, все в порядке? И он может лететь на Марс?  - Слишком рано об этом говорить. Мне бы понаблюдать за ним еще пару дней. - Эдит, ты же знаешь, что это невозможно. Мне надо производить маневр.  Роджер уже дошел до точки нервного напряжения и недосыпания - в последний раз он спал за сутки до старта.  - Знаю. Предупреди меня за тридцать минут до этого момента, и я отвечу тебе окончательно.  - Ладно. Ты извини, что я так рычу.  - Дорогой мой Роджер!  Не успели они завернуть "за угол" Земли, мальчику стало намного лучше. Мать несколько часов продержала его под легким снотворным. Проснувшись, он потребовал есть. Эдит попробовала дать ему несколько ложек заварного крема. Первой ложкой он подавился, но только потому, что не привык глотать в невесомости. Вторую ложку он проглотил и удержал съеденное. Лоуэлл уверял, что еще голоден, но мать больше есть не позволила. Тогда он потребовал, чтобы его отвязали от койки. Эдит согласилась, но велела Мид сидеть с ним и не выпускать его из кубрика. Сама же отправилась поговорить с мужем. Хейзел и Кастор сидели у компьютера - Кастор диктовал программу, а Хейзел нажимала клавиши. Поллукс принимал с Земли доплеровские данные. Эдит отвела мужа в сторону и шепнула:  - Дорогой, кажется, можно вздохнуть спокойно. Он поел, и его не стошнило. - Ты уверена? Я не хочу рисковать даже в малейшей степени.  - Как я могу быть уверена? - пожала плечами Эдит. - Я врач, а не гадалка. - Что ты решила?  - Пожалуй, полетим на Марс, - нахмурилась Эдит.  - А куда деваться, - вздохнул Роджер. - Служба движения отклонила мое изменение плана полета. Я как раз собирался тебе сказать.  - Значит, у нас и выбора нет.  - Ты знаешь, что это не так. Уж лучше давать показания в суде, чем читать похоронную службу. Но у меня есть еще одна карта в рукаве. "Бог войны" меньше чем в десяти тысячах миль за нами. Если понадобится, то я на резервном топливе подойду к нему за неполную неделю, и ты с ребенком сможешь перебраться туда. Его недавно переделали в "вертушку", и можно пользоваться любым весом - от лунного до земного.  - Мне это не приходило в голову. Что ж - не думаю, что это понадобится, но все-таки спокойнее, когда знаешь, что помощь близко. Эдит снова нахмурилась. - Не хотелось бы бросать вас одних, да и резервный запас опасно расходовать: он может понадобиться, когда подойдем к Марсу.  - Нет, если правильно управлять кораблем. Ты не беспокойся - мы с Хейзел приведем его куда надо, даже если придется вылезать и толкать его сзади. Поллукс прервал свое занятие и навострил уши, пытаясь услышать, о чем речь. У его родителей была слишком большая практика в том, как вести разговор, чтобы дети не слышали, но Поллукс, видя их взволнованные лица и хмурый вид, подал знак брату.  - Постой-ка, Хейзел, - сказал Кастор. - Почесаться надо. Чего там, Пол? - Дети, в школу собирайтесь - петушок пропел давно. - Пол кивнул в сторону родителей.  - Ага. Говорить буду я.  Оба устремились на корму. Роджер Стоун нахмурился.  - В чем дело, ребята? Мы заняты.  - Да, сэр. Но нам кажется, сейчас самое время сделать заявление.  - Да?  - Мы с Полом за то, чтобы вернуться домой.  - Вот как?  - Мы понимаем, что Вундером нельзя рисковать - даже на один процент.  - Он, конечно, выродок, - добавил Пол, - но вы уж больно много в него вложили.  - Если он умрет из-за нас, - продолжал Кастор, это испортит все удовольствие.  - А хоть и не умрет, кому охота убирать за ним без конца?  - Да уж, - поддержал Пол. - Кому охота служить стюардом при больном "земноводном"?  - А если все-таки умрет, вы этого нам по гроб жизни не простите.  - И даже после будете попрекать, - добавил Пол. - Ты не беспокойся из-за того, что служба не дает "добро". Мы с Хейзел разрабатываем дорогу наискосок - должны разойтись с "Королевой Марией" на несколько минут, ну пусть секунд. Они, конечно, малость напугаются, но ничего. - Тихо! сказал мистер Стоун. - По одному. Кастор, давай разберемся: если я правильно понял, вы с Полом так озабочены состоянием младшего брата, что в любом случае хотите вернуться на Луну?  - Да, сэр.  - Даже если мама сочтет, что он может продолжать полет?  - Да, сэр. Мы это обсуждали. Даже если ему сейчас вроде получше, все равно - раз его так травило, он может не дотянуть до Марса. Перелет-то долгий. Мы не хотим рисковать.  Хейзел, которая присоединилась к ним в этом вопросе, сказала:  - Благородство тебе не к лицу, Кас. Ты убедительнее выглядишь в другом качестве.  - Мать, не встревай. Пол?  - Кас уже все сказал. Что мы, в другой раз не сможем полететь?  - Должен сказать, - медленно начал Роджер Стоун, глядя на сыновей, что я приятно удивлен, наблюдая такую семейную солидарность в этом скопище индивидуалистов. Мы с мамой будем вспоминать об этом с гордостью. Но рад сообщить вам, что ваша жертва не понадобится. Мы летим на Марс. - Роджер, - напустилась на него Хейзел, - ты что, при старте головой ударился? У нас нет времени - поворачиваем с ребенком на Луну. Я говорила с ребятами - они решили твердо. Я тоже.  - Папа, если ты опасаешься идти наискосок, - сказал Кастор, - давай я поведу. Я знаю...  - Тихо! - И Роджер продолжал, как бы говоря сам с собой:  - Вот тут в книге сказано, что я должен приказывать, а не давать объяснения и никому не позволять оспаривать свои приказы. И да поможет мне небо - я намерен поддерживать на корабле порядок, даже если придется заковать родную мать в кандалы. - Он повысил голос: - По местам для маневра стоять! Старт на Марс, операция "Колодец гравитации".  - Мальчик хорошо себя чувствует, мама, - мягко сказала Эдит. - Я за него отвечаю. Кастор, Поллукс - подите сюда, милые.  - Но папа сказал...  - Я знаю. На минуточку. - И она поцеловала близнецов. - А теперь по местам.  Из люка появилась Мид, таща за собой Лоуэлла, как воздушный шарик. У него был веселый вид, а мордочка вымазана шоколадом.  - Что тут за шум? - спросила она. - Вы, наверно, разбудили не только нас, но и весь народ на трех ближайших кораблях. 
 Глава 7 
 В КОЛОДЦЕ ГРАВИТАЦИИ 
 Маневр в колодце гравитации на первый взгляд противоречит закону сохранения энергии. Корабль, отправляющийся с Луны или космической станции на отдаленную планету, доберется туда быстрее и затратит меньше топлива, если сначала устремится к Земле, а потом разовьет ускорение, находясь как можно ближе к ней. Разумеется, корабль, двигаясь к Земле, приобретает кинетическую энергию, но, казалось бы, должен затратить точно такое же количество энергии на отрыв от Земли.  Весь фокус тут в том, что реактивная масса, или топливо, - это действительно масса и в качестве таковой обладает потенциальной энергией положения, когда корабль стартует с Луны. Реактивная масса, используемая для ускорения вблизи Земли, то есть на дне колодца гравитации, уже потеряла энергию положения, пока падала в этот колодец. Эта энергия должна куда-то деться, вот она и переходит в кинетическую энергию корабля. И в итоге корабль летит быстрее при той же силе и продолжительности тяги, чем летел бы, отправившись прямо с Луны или космической станции. Это рассуждение способно поставить в тупик, но оно верно.  На время маневра капитан Стоун отправил близнецов в машинное отделение, а Хейзел взял вторым пилотом. Кастор, оскорбленный в лучших чувствах, не стал спорить - последнее внушение относительно корабельной дисциплины еще звучало в ушах. Во время маневра у пилотов полно работы второй в это время должен следить за автопилотом, быть наготове перейти на ручное управление, если понадобится, и следить за отсечкой. Первый же держит равновесие корабля с помощью гироскопов и маховика, не отводя при этом глаз от измерительного телескопа - целостата. Он должен быть уверен до последнего предела точности своих приборов в том, что корабль движется точно в направлении, обратном струе двигателя.  При перелете от Земли к Марсу ошибка в одну минуту дуги, или в одну шестидесятую градуса, приводит в конечном счете к ошибке в пятнадцать тысяч миль. Подобные ошибки или оплачиваются горючим, расходуемым для исправления маршрута, или - если она слишком велика - следует трагическая, необратимая расплата жизнями капитана и экипажа, когда корабль устремляется в пустые глубины космоса.  Хоть Роджер Стоун был высокого мнения о способностях своих близнецов, в этот щекотливый момент он предпочел, чтобы рядом был второй пилот, умудренный возрастом и опытом. Пока в соседнем кресле сидела Хейзел, он мог спокойно посвятить все внимание собственной сложной задаче.  Участок пространства, куда следовало направлять корабль, ограничивали три звезды: Спика, Денеб и Фомальгаут, сведенные в телескоп при помощи призм. Марс пока скрывала из виду мощная грудь Земли, да и бесполезно было бы наводить корабль на Марс - путь к нему проходит по длинной кривой линии, а не по прямой. Изображение одной из звезд начало потихоньку отходить от других. Вспотевший Роджер включил гироскопы и поправил корабль маховиком. Блуждающая звезда поползла на место.  - Доплер? - спросил он у Хейзел.  - В русле.  - Время?  - Около минуты. Сынок, ты знай стреляй своих уток и не дергайся. Роджер молча вытер руки о рубашку. Через несколько секунд Хейзел спокойно сказала:  - На экране радара неопознанный объект, сэр. Управляется роботом, дальше цепочка цифр. - Насколько это нас касается?  - Приближается с севера по правому борту. Возможно столкновение. Роджер с трудом удержался, чтобы не взглянуть на свой экран - он не сказал бы ему ничего сверх того, что сообщила Хейзел, - и продолжал смотреть в окуляр целостата.  - Указано, как можно этого избежать?  - Сынок, мы либо врежемся в него, либо нет. Маневрировать слишком поздно. Роджер заставил себя сосредоточиться на звездах. Хейзел права, управлять космическим Кораблем - не баранку крутить. При высоких скоростях и тугих витках на дне колодца гравитации не просчитанный маневр мог привести к столкновению. Или забросить их на неизвестную орбиту, по которой они никогда не доберутся до Марса.  Но что это за объект? Не космический корабль - он управляется не человеком, а роботом. Не метеор - на нем есть радар. Не боевая ракета слишком высоко для нее. Роджер убедился, что изображения звезд на месте, и взглянул сначала на экран радара, который ничего ему не сказал, а потом в иллюминатор правого борта.  Праведное небо! Он увидел его!  В черноте космоса пылала большая яркая звезда... и она росла... росла! - В телескоп смотри, сын, - сказала Хейзел. - Девятнадцать секунд. Роджер вернулся к телескопу - изображения были все там же.  - Кажется, пройдет мимо, - сказала Хейзел.  Роджер не мог посмотреть. В этот самый миг что-то промелькнуло мимо иллюминатора и тут же показалось в другом - видимое, но быстро удаляющееся. Стоуну показалось, что объект был крылатый, вроде торпеды.  - Фухх! - выдохнула Хейзел. - Едва разминулись, зараза! - И сказала в микрофон: - Всем приготовиться к ускорению - готовность пять секунд! Роджер не сводил глаз со своих звезд, которые твердо держались в кадре. Потом выброс двигателя вдавил его в кресло. Перегрузка была четырехкратной, много больше, чем при старте с Луны, но и продолжалась чуть больше минуты. Капитан Стоун продолжал наблюдать за звездами, готовый поправить курс, но тщательность, с которой он разместил груз перед отправлением, была вознаграждена - корабль держался на курсе.  - Отсечка! - крикнула Хейзел. Шум и давление сразу исчезли. Капитан перевел дух и сказал в микрофон:  - У вас все нормально, Эдит?  - Да, дорогой, - слабо ответила она. - Все хорошо.  - Машинное отделение?  - О'кей! - ответил Поллукс.  - Блокировать и закрыть.  Машинное отделение теперь долго не понадобится - все поправки по курсу и скорости на этом отрезке будут производиться спустя дни и недели, после тщательных вычислений.  - Есть, сэр. Па, а что там было на радаре?  - Заткнитесь, - перебила Хейзел, - нас вызывают по радио. "Перекати-Стоун", Луна - слышу вас, служба движения.  Послышались шум, щелчок, и женский голос прочел:  - Служба движения вызывает "Перекати-Стоун", Луна - предупреждение: согласно вашему плану полета вы приблизитесь на допустимую дистанцию к экспериментальному ракетному спутнику Гарвардской радиационной лаборатории. Придерживайтесь плана полета - вы избегнете контакта в пределах безопасности. Конец сообщения. Повторяю... - Сообщение прозвучало еще раз, и связь прекратилась.  - Нечего сказать, вовремя сообщили! - взорвалась Хейзел. - Ух вы, просиживатели стульев! Бюрократы! Держу пари - это сообщение задержали на контуре добрый час, пока какой-нибудь идиот ругался с прачечной о пропавшем белье.  "На допустимую дистанцию"! - не унималась она. - "В пределах безопасности"! Да эта хреновина мне брови опалила!  - Разошлись, как в море корабли - на добрую милю.  - Мили недостаточно, и ты хорошо это знаешь. У меня это отняло десять лет жизни, а я в своем возрасте не могу себе такого позволить. Роджер пожал плечами. После всех волнений и передряг он чувствовал упадок духа и ужасную слабость - с самого старта он жил на стимуляторах и совсем не спал.  - Пойду-ка я завалюсь часиков на двенадцать. Сделай предварительную проверку нашего вектора - если ничего серьезного не обнаружится, ты меня не буди. Посмотрю, когда встану.  - Есть, капитан Блай.  Первая проверка не выявила никаких неточностей орбиты, и Хейзел тоже отправилась в постель - в переносном смысле. В невесомости она никогда не пристегивалась к койке, предпочитая плыть туда, куда несет ее поток воздуха. Она делила каюту с Мид, а всех мальчишек поселили в кубрики. Близнецы попытались уснуть, но Лоуэлл спать не хотел. Он чувствовал себя прекрасно и открывал все новые чудеса невесомости. Он хотел играть в пятнашки. Близнецы не хотели играть в пятнашки, но Лоуэлл все равно играл. Поллукс ухватил его за щиколотку.  - Слушай, ты! Тебя мало тошнило?  - Меня не тошнило!  - Да? А за кем нам пришлось убирать, за Санта Клаусом?  - Нету никакого Санта Клауса. И меня не тошнило. Врешь, врешь, врешь! - Ты с ним не спорь, - посоветовал Кастор. - Просто придуши да и выкинь наружу. Изменение фактора массы сможем объяснить и исправить завтра.  - Не тошнило меня!  - Мид все время дрыхла на прошлом отрезке, - сказал Поллукс. - Может, уговоришь ее заняться им?  - Попробую.  Мид не спала и отнеслась к предложению с интересом.  - Сколько?  - Ну брось, сестренка!  - Скажем, вы моете посуду три дня?  - Вымогательница! По рукам. Иди прими объект.  Мид пришлось занять кубрик под детскую. Близнецы пошли спать в рубку, где пристегнулись к пилотским креслам, не затягивая ремней, - этого требовали корабельные правила, иначе можно повредить приборы во время сна. 
 Глава 8 
 БОЛЬШОЙ ПЕРЕПОЛОХ 
 Капитан Стоун бросил весь экипаж, за исключением доктора Стоун и Лоуэлла, на вычисление их новой орбиты. Все работали на основе одинаковых исходных данных, полученных с Земли и проверенных по собственным приборам. Капитан подождал, пока все закончат, и только тогда сравнил результаты.  - Что у тебя, Хейзел?  - У меня получилось, капитан, что ты разминешься с Марсом не больше чем на миллиончик миль.  - А у меня получилось, что я выйду прямо на него.  - Ладно, так и быть, у меня тоже.  - Кас? Пол? Мид?  Результаты близнецов сошлись до шести десятичных знаков, до пяти - с цифрами отца и бабушки, но ответ, который получился у Мид, был не похож ни на один из прочих. Отец с любопытством просмотрел ее расчеты. - Девочка моя, я никак не могу понять, как ты сумела получить такое из компьютера. Насколько я понимаю, ты послала нас на Проксиму Центавра. - Правда? заинтересовалась Мид. - Знаешь что, давай попробуем мою орбиту и посмотрим, что получится. Будет интересно.  - Но непрактично. Ты заставила нас лететь со скоростью света. - То-то я смотрю - очень большие цифры получаются.  Хейзел ткнула костлявым пальцем в расчет.  - Вот тут должен быть минус, солнышко.  - Это еще не все. - заметил Поллукс. - Поглядите-ка, - он взял листок Мид, - Хватит, Пол, - прервал его отец. - Ты тут не для того, чтобы критиковать Мид.  - Но...  - Оставь при себе.  - Пусть его, папа, - сказала Мед. - Я же знаю, что все сделала неправильно. - Она пожала плечами. - В первый раз это делаю, если не считать школу. Почему-то все по-другому, когда по-настоящему.  - Верно, все астрогаторы это знают. Ну ничего. У Хейзел средние цифры, ее результат мы и запишем в журнал.  Хейзел подняла руки над головой и потрясла ими.  - Победитель, чемпион!  - Это все, папа? - спросил Кастор. - Больше не будет маневров, пока не начнешь рассчитывать подход к Марсу?  - Конечно, нет. Никаких перемен по крайней мере шесть месяцев. А что? - Тогда мы с Полом почтительно испрашиваем разрешения капитана разгерметизировать трюм и выйти наружу. Хотим поработать с велосипедами. Военную фразеологию можете опустить. У меня тут для вас есть новости. Роджер достал из поясной сумки листок бумаги. - Минутку, внесу кое-какие изменения.  Он что-то написал на нем и прикрепил листок к доске объявлений.  РАСПОРЯДОК ДНЯ 7.00. Подъем (послабление Эдит, Хейзел и Вундеру).  7.45. Завтрак (Мид готовит, близнецы моют посуду).  9.00. Учебные занятия: Кастор и Поллукс - математика; Мид астрогация под руководством Хейзел; Лоуэлл - трескотня, ужимки и прыжки, на усмотрение мамы.  12.00. Конец утренних занятий.  12.15. Ленч.  13.00. Кастор и Поллукс - математика; Мид работы по гидропонике.  16.00. Конец дневных занятий.  18.00. Обед. Работы по уходу за кораблем согласно служебным обязанностям.  Суббота.  После завтрака - уборка корабля, ответственная Хейзел.  Капитанская проверка в 11.00.  Стирка личных вещей после ленча.  Воскресенье. Медитация, занятия, развлечения. Рукоделие после ленча. Хейзел ознакомилась с написанным.  - Куда мы, собственно, направляемся, Роджер? В Ботани-Бей? Ты забыл указать время порки крестьян.  - Это хорошая мысль.  - Возможно. Шесть против десяти, что твой распорядок и недели не продержится.  - Принимается. Покажите ваши деньги.  Близнецы тоже отнеслись к расписанию неодобрительно.  - Но ведь, папа, - выпалил Поллукс, - ты совсем не оставил нам время на ремонт велосипедов - ты хочешь, чтобы мы потеряли наш вклад? - Я отвел тридцать часов в неделю для занятий. Вам остается сто тридцать восемь часов. Как вы их используете - ваше дело, если, как договорились, не будете отставать в учебе.  - А если мы начнем заниматься в восемь тридцать, - спросил Кастор, и потом сразу после ленча? Можно нам будет пораньше закончить уроки?  - Не вижу препятствий.  - А если мы иногда будем заниматься по вечерам? Можно будет поработать? - Тридцать часов в неделю, - пожал плечами отец, - и любые разумные поправки к расписанию допускаются, только записывайте в журнал точное время занятий.  - Теперь, когда вы утрясли этот вопрос, - сказала Хейзел, - должна с сожалением сообщить вам, капитан, что другой пункт сей прокрустовой программы невыполним - по крайней мере в ближайшее время. Я бы рада посвятить наш цветочек в тайны астрогации, но сейчас мне некогда. Учи ее сам.  - Почему?  - Почему? Он еще спрашивает! Кому и знать, как не тебе? "Бичи космоса", вот почему. Мне придется пахать носом недели три-четыре - надо наработать серии на несколько месяцев, пока мы не вышли из зоны связи.  Роджер с грустью посмотрел на мать.  - Я знал, что это случится, Хейзел, но не думал, что так рано. Умственная деятельность замирает, разум меркнет...  - Чей разум меркнет? Ты, молодой...  - Спокойно. Если оглянешься через левое плечо, посмотришь в иллюминатор правого борта и приглядишься как следует, то можешь вообразить, будто видишь "Бога войны". Он от нас не дальше десяти тысяч миль. - А мне-то что? - подозрительно спросила Хейзел.  - Бедная Хейзел! Мы будем заботиться о тебе. Мать, по нашей орбите идут несколько больших торговых кораблей, и у каждого достаточно мощный передатчик, чтобы пробиться к Земле. Мы никогда не выйдем из зоны связи. Хейзел уставилась в иллюминатор, будто там и вправду можно было увидеть "Бога войны".  - А чтоб я пропала, - выдохнула она. - Роджер, отведи меня в мою комнату - вот, молодец. Совершенно верно, это маразм. Бери-ка обратно свой сериал - сомневаюсь, что смогу сочинять дальше.  - Ага! Ты снова взялась за него, так что придется сочинять. А насчет этих самых "бичей" я все хотел задать тебе пару вопросов, и вот сейчас у нас впервые выдалась свободная минута. Во-первых, почему ты опять позволила втянуть нас в это дело?  - Потому что они потрясли у меня перед носом слишком большой пачкой денег - перед этим ароматом никто из Стоунов сроду не мог устоять. - Я просто хотел, чтобы ты сама в этом созналась. Ты хотела снять меня с крючка, помнишь? А теперь сама его проглотила.  - Наживка пожирнее.  - Это факт. А теперь вот что: не знаю, как ты осмелилась взяться за продолжение, сколько бы тебе там ни предложили. В последней серии, что ты мне показывала, ты не только прикончила Властелина Галактики, но еще и оставила нашего героя в безвыходном положении. Насколько я помню, он сидит в радиоактивной батисфере на дне юпитерианского аммиачного океана. Океан кишит чудовищами, которые дышат метаном и все до одного по гипнотическому наущению Властелина Галактики так и рвутся съесть Джона Стерлинга, - а у него только перочинный ножик. Как ты его оттуда вытащила?  - Мы придумали, - сказал Пол. - Если допустить...  - Тише, дитя. Ничего сложного, Роджер. Сверхчеловеческим усилием наш герой вырвался из роковой ловушки и... - Это не ответ.  - Ты ничего не понимаешь. Следующая серия на Ганимеде. Джон Стерлинг рассказывает секретному агенту Долорес О'Шенахан о своих приключениях. Рассказывает, понятно? Благородство не позволяет ему хвастаться перед девушкой. Пока он с юмором излагает историю своего героического освобождения, действие начнет развиваться дальше, да так быстро и так кроваво, что наша невидимая публика не опомнится до самой рекламной паузы, - а там уж им найдется, о чем еще подумать.  - Это литературное мошенничество, - покачал головой Роджер.  - А кто сказал, что это литература? Это просто способ помочь корпорациям снизить налоги. У меня три новых спонсора.  - Хейзел, а где сейчас наши? - спросил Поллукс. - Что там с ними?  Хейзел посмотрела на хронометр.  - Роджер, твое расписание уже вступило в силу? Или можно начать завтра утречком?  - Давайте завтра, - слабо улыбнулся Роджер. - Раз уж мы открыли литературную конференцию, позову-ка я Лоуэлла. От него я получаю лучшие идеи: его уровень развития как раз соответствует среднему уровню нашей публики.  - На месте Вундера я бы обиделся.  - Тихо! - Хейзел взмыла к люку и позвала: - Эдит! Можно у тебя дикого зверя позаимствовать?  - Он у меня, бабушка, - ответила Мид. - Подождите, я тоже иду. - И тут же явилась вместе с Лоуэллом. Лоуэлл спросил:  - Что, бабушка Хейзел? Будем играть в пятнашки?  - Нет, сынок, - кровь проливать. Реки крови. Надо убить парочку злодеев. - Здорово!  - Насколько я помню - я ведь с ними так быстро расстаюсь, - я их оставила в Черной туманности. Продовольствие кончилось, квантовое топливо тоже. Они заключили временное перемирие со своими пленниками-арктурианами и освободили их, потому что те - кремниевые существа и людей не едят. Но самим героям как раз приспело время этим заняться, вот только вопрос кого зажарить на вертеле? А помощь арктуриан им нужна потому, что Космический Зверь, которого они захватили в прошлой серии и посадили в пустой бак от горючего, уже проел все, кроме последней перегородки, и у него-то нет никаких дурацких предрассудков по поводу биохимии. Углерод там или кремний - ему все едино.  - Это как-то нелогично, - заметил Роджер. - Если его организм основан... - К порядку, - сказала Хейзел. - Прошу вносить только полезные предложения. Пол, у тебя, кажется, что-то блеснуло во взгляде?  - А этот Зверь радарное излучение выдержит?  - Это уже кое-что. Но надо немножко усложнить. Мид?  Близнецы начали выгружать велосипеды наружу на следующий день. На них были такие же скафандры, которые они носили на Луне, добавились только магнитные ботинки и маленькие ракетные двигатели. Последние пристегивались за спиной, а сопла торчали на поясе. На спине висел еще и запасной баллон высокого давления для подпитки двигателя, но в невесомости лишняя масса не была помехой, - И помните, - предупредил их отец, - что ракеты включаются только в самом крайнем случае. Пользуйтесь тросами. И не полагайтесь на ботинки, когда травите трос - держитесь за второй, пока отпускаете первый.  - Да знаем мы все это, папа.  - Разумеется. Только предупреждаю, я могу неожиданно прийти с проверкой. И при малейшем нарушении техники безопасности - дыба и тиски для пальцев плюс пятьдесят палок.  - А кипящее масло?  - Не по средствам. Думаете, я шутки шучу? Если кто-нибудь из вас сорвется и его отнесет от корабля, не ждите, что я буду его разыскивать. Один все равно лишний.  - А кто? - спросил Поллукс. - Может, Кас?  - Иногда мне кажется, что один, а иногда - что другой. При строгом соблюдении корабельных правил я временно воздержусь от решения. В трюме не было шлюзового отсека - близнецы разгерметизировали его полностью и открыли дверь, едва не забыв пристегнуть тросы. Выглянув за дверь, они заколебались. Хоть они всю свою жизнь носили скафандры - в открытый космос на орбите они выходили впервые.  Из люка на них смотрела бесконечная космическая ночь - тьма казалась еще более густой и холодной от немигающих бриллиантов звезд на много световых лет от них. Одно дело - смотреть на них с безопасной поверхности Луны или через толстое кварцевое стекло иллюминатора, и совсем другое когда нет никакой преграды между твоим хрупким телом и головокружительной холодной ночной глубиной.  - Кас, - сказал Поллукс, - мне это не нравится.  - Да тут нечего бояться.  - Чего ж у меня тогда зубы стучат?  - Выходи, я подержу твой трос.  - Ты слишком добр ко мне, дорогой брат, - просто черт знает как добр! Выходи ты, а я подержу твой трос.  - Не дури, выходи давай.  - После тебя, дедуля.  - Ну ладно!  Кастор схватился за края люка и вылез наружу. Он попытался прижать подошвы ботинок к корпусу корабля, но у него никак не получалось - мешал скафандр и не было силы тяжести, чтобы помочь ему. В результате он только перекувырнулся и сила инерции оторвала его пальцы от гладких краев люка. Кастор отлетел от корпуса и оказался в пустоте. Продолжая барахтаться, он повис на тросе в трех-четырех футах от корабля.  - Тащи меня обратно!  - Да опусти ноги, балда!  - Тащи меня обратно, идиот несчастный!  - Не называй меня так. - Поллукс отпустил трос еще на пару футов. Пол, брось дурить. Мне это не нравится, - Я думал, ты у нас храбрец, дедуля!  Кастор ответил неразборчиво. Поллукс решил, что с него довольно, подтянул брата к борту и, крепко держать за задрайку люка, схватил Кастора за башмак и прижал его подошву к корпусу. Башмак со щелчком прилип к стали. - Пристегивай второй трос, - распорядился Поллукс.  Кастор, все еще тяжело дыша, нашел глазами ближайшую скобу на корпусе и пошел к ней, поднимая ноги так, будто шел по липкой грязи. Он зацепил за скобу второй трос и выпрямился.  - Лови, - крикнул Поллукс и бросил ему свой трос.  Кастор поймал его и закрепил рядом со своим.  - Готово? - спросил Поллукс. - Тогда я здесь отстегиваю.  - Держат. - Кастор подошел ближе к люку.  - Я пошел.  - Давай. - И Кастор потянул за трос Поллукса.  Тот выплыл из люка, и брат не позволил ему встать, а стал потихоньку травить трос, пропуская его между пальцами, чтобы погасить инерцию. Вскоре Поллукс оказался на конце пятидесятифутового троса, где и продолжал болтаться.  При этом он активно барахтался, но без толку - загребать вакуум бесполезно. Увидев, что трос кончился, Поллукс прекратил извиваться.  - Подтяни меня?  - Скажи "пожалуйста".  Поллукс сказал кое-какие другие слова, почерпнутые в лунных доках, и украсил Их цветистыми выражениями, позаимствованными у бабушки. - Лучше катись с корабля, - заключил он, - а то я сейчас спущусь и отвинчу с тебя шлем. - Он попытался ухватить одной рукой трос, но Кастор отдернул его.  - Тогда скажи "эники-беники".  Поллукс сообразил, что легче захватить трос на поясе, где он был пристегнут, чем ловить его в пустоте, и усмехнулся.  - Ладно, эники-беники.  - То-то. Держись, тащу. - Кастор потихоньку подтянул брата, схватил его за ноги и поставил на корпус. - Ох и дурацкий вид у тебя был, заметил он. - Эники-беники! - повторил Поллукс их магическое слово.  - Прошу извинения, юнец. За работу.  Скобы были расположены по всему корпусу на расстоянии двадцати футов друг от друга. За них закрепляли снасти во время ремонта, они же облегчали наружный осмотр корпуса в доке. Теперь близнецы использовали их для размещения велосипедов. Они извлекали велосипеды из трюма по полудюжине зараз, нанизывая их в петлю троса наподобие выловленной рыбы. Каждую такую связку прицепляли к одной скобе. Машины плавали за бортом, как шлюпки возле океанского корабля.  Привязывая велосипеды, близнецы вскоре оказались за "горизонтом" на светлой стороне корабля. Поллукс шел вперед, неся в левой руке шесть велосипедов, и вдруг остановился.  - Эй, дедуля, вид-то какой!  - Не смотри на Солнце, - резко сказал Кастор.  - Не будь дураком. Насладись.  Перед ними висели два тонких полумесяца - Земля и Луна. "Стоун" медленно удалялся от Земли по ее орбите и еще медленнее - от Солнца. Еще много недель они будут видеть Землю как шар, как диск, прежде чем расстояние превратит ее в яркую звезду. Сейчас она казалась почти такой же большой, как с Луны, только теперь Луна сопровождала ее. Светлая сторона Земли была зеленовато-бурой, густо покрытой ватой облаков. Темная сторона светилась бриллиантами городов. Но братья не обращали внимания на Землю они смотрели на Луну. Поллукс вздохнул.  - Красивая, правда?  - Что, юнец? Тоскуем по родине?  - Нет. Но она все равно красивая. Слушай, Кас, давай - сколько бы кораблей у нас ни было, всегда будем регистрировать их в Луна-Сити. Это будет наш порт.  - Годится. А городишко наш видишь?  - Кажется, да.  - Может, у тебя просто пятнышко на шлеме. Я не вижу. Давай работать. Они увешали велосипедами все ближние к люку скобы и двинулись на корму, но Поллукс сказал:  - Эй, стой-ка! Отец не велел заходить за шестьдесят пятый шпангоут. Чего там, за девяностым и то чисто. Двигатель у нас работал меньше пяти минут.  - Зря ты так уверен. Нейтроны - шустрые ребята. И ты же знаешь, какой отец педант.  - Это точно, - сказал вдруг третий голос. Близнецы не выпрыгнули из своих башмаков только потому, что те были плотно застегнуты. Они обернулись и увидели отца, который стоял, подбоченившись, возле пассажирского шлюза. - Привет, папа, - поперхнувшись, сказал Поллукс.  - Ну и напугал ты нас, - пробормотал Кастор.  - Прошу прощения. Да вы не отвлекайтесь - я просто вышел полюбоваться видом. - Он посмотрел на их работу.  - Превратили мой корабль в свалку металлолома.  - Надо же нам где-то работать. Да и кто нас видит?  - Здесь вам в затылок смотрит Всевышний. Но не думаю, что он против. - Слушай, папа, ты вроде говорил, что не разрешаешь нам заниматься сваркой в трюме?  - Да, я это вроде говорил - не разрешаю. Вспомните, что случилось на "Конунге Кристиане".  - Тогда мы соорудим стенд и будем варить здесь. О'кей?  - О'кей. Но день слишком хорош, чтобы говорить о делах. - Роджер протянул руки к звездам и посмотрел вокруг. - Славное местечко. Полно жизненного пространства. Хорошая декорация. - Это точно, но, если хочешь на что-нибудь посмотреть, перейди на солнечную сторону.  - И правда. Помогите мне с тросами. - Все трое обогнули корпус и вышли на солнечный свет. Капитан Стоун, уроженец Земли, посмотрел сначала на родную планету.  - Похоже, большой шторм на Филиппинах.  Близнецы не ответили. Погода была для них явлением таинственным, и они относились к ней неодобрительно. Отец повернулся к ним и тихо сказал: - Я рад, что мы отправились путешествовать, ребята. А вы? - Еще бы! А как же!  Они уже позабыли, какой холодной и неприветливой казалась им еще недавно окружавшая их черная бездна. Теперь это был громадный дом, великолепно обставленный, ну разве что не совсем обжитой. Их дом, в котором можно жить и делать все, что хочешь.  Они долго еще стояли и наслаждались. Наконец капитан Стоун сказал: Ну, я уже достаточно нагрелся. Пошли в тень. - Он потряс головой, чтобы стряхнуть каплю пота с кончика носа.  - Нам все равно надо работать.  - Я вам помогу - так дело пойдет быстрее.  "Перекати-Стоун" двигался к Марсу, а его экипаж вошел в ежедневный ритм. Доктор Стоун ловко управлялась с готовкой в невесомости - она здорово поднаторела в этом за год интернатуры в невесомой клинике околоземной космической станции. Мид было до нее далеко, но надо уж очень постараться, чтобы испортить завтрак. Отец наблюдал за ее гидропонными работами, помогая углубить знания, которые она получила в лунной школе. Доктор Стоун делила с бабушкой заботу о младшеньком, а на досуге потихоньку разбирала свои многолетние записи к труду "О кумулятивных эффектах многоканальной гипоксии".  Близнецы обнаружили, что математика может быть еще интереснее, чем они думали, и гораздо труднее - она требовала смекалки даже больше, чем, по мнению близнецов, у них было, а это немало значило. Так что приходилось работать головой. Отец взялся за старые номера "Реактивного мира" и штудировал справочник по управлению кораблем, но всегда находил время, чтобы учить и высмеивать близнецов. Оказалось, что Поллукс не способен представить себе график функции, читая уравнение.  - Не понимаю, - сказал отец. - У тебя же были хорошие отметки по аналитической геометрии.  Поллукс покраснел.  - В чем дело? - спросил отец.  - Дело, папа, в том...  - Ну-ну.  - Ну, у меня были не совсем хорошие отметки.  - То есть как? У вас обоих был высший балл - я прекрасно помню. - Ну, видишь ли... Мы в том семестре были очень заняты, и нам показалось, что будет логично...  - Давай-давай выкладывай!  - Кастор сдавал за двоих геометрию, - сознался Поллукс, - а я сдавал за двоих историю. Но учебник я прочел.  - Надо же! - вздохнул Роджер Стоун. - Ну, сейчас срок давности, пожалуй, уже прошел. Теперь ты на себе ощущаешь, что подобные преступления несут наказание в самих себе. Вот понадобилось, а ты ни бум-бум. - Да, сэр.  - Придется накинуть тебе еще час в день - пока не сможешь четко представить по уравнению четырехмерную гиперповерхность в неэвклидовом континууме, даже стоя на голове под холодным душем.  - Да, сэр.  - Кастор, а ты какой предмет замотал? Тоже учебник прочел? - Да, сэр. Историю средневековой Европы, сэр.  - Хмм... Виноваты вы оба одинаково, но меня не слишком волнует предмет, который не требует логарифмической линейки и таблиц. Будешь помогать брату. - Есть, сэр.  - Если время будет поджимать, я помогу вам с вашими поломанными велосипедами, хотя и не следовало бы.  Близнецы рьяно взялись за дело. К концу второй недели отец объявил, что доволен познаниями Поллукса в аналитической геометрии. Братья стали подниматься все выше и выше, на вершины с разреженным воздухом: комплексная логика матричной алгебры, блистающая ледяным одеянием... тензорное исчисление, отпирающее врата атому... дикие и чудесные уравнения поля, сделавшие человека царем Вселенной... сокрушительная, уму непостижимая интуиция решения Форсайта, которое открыло двадцать первый век и позволило человечеству сделать еще один великий шаг к звездам. К тому времени когда Марс стал светиться в небе ярче, чем Земля, они ушли гораздо выше тех областей, где отец мог следовать за ними, и продолжали познавать неизвестное.  Обычно они учились по одной книге, плавая голова к голове по кубрику, и одна пара ног указывала на небесный север, другая - на юг. Близнецы рано приобрели привычку читать одну книгу одновременно, и в результате оба читали текст вверх ногами так же легко, как и в нормальном положении. Однажды читавший именно так Поллукс сказал брату:  - Знаешь, дедуля, вот я читаю и начинаю думать - не пойти ли нам в науку вместо бизнеса. В конце концов, деньги - это еще не все.  - Да, - согласился Кастор, - есть еще акции, боны, патентные права, не говоря уж о движимом и недвижимом имуществе.  - Я серьезно.  - Мы будем заниматься и тем и другим. Я дочитал страницу - щелкни выключателем, когда и ты дочитаешь.  "Бог войны", орбита которого немного отличалась от стоуновской, постепенно нагонял их и уже был виден невооруженным глазом, как звезда переменчивая звезда. Она мигала и каждые шестнадцать секунд вспыхивала ярким светом. В целостат "Стоуна" было отчетливо видно, почему это происходит: "Бог войны" все время кувыркался, производя полный оборот за тридцать две секунды. Так он создавал, по принципу центрифуги, искусственную тяжесть, оберегая нежные желудки своих земных пассажиров. Через каждые пол-оборота солнечные лучи отражались от его блестящего корпуса как раз под таким углом, чтобы послать ослепительную вспышку в сторону "Стоуна". При взгляде в телескоп блеск просто резал глаза.  Наблюдение, как выяснилось, было обоюдным. Стоуны получили радиограмму. Хейзел отпечатала ее и с непроницаемым лицом вручила сыну. ""Бог войны" - "Перекати-Стоуну", лично. Родж, старина, гляжу на тебя в телескоп. Что это на тебе такое? Грибок? Или водоросли? Ты похож на рождественскую елку. П. Ванденберг, капитан".  Капитан Стоун сверкнул глазами.  - Ах ты, толстый голландец! Я тебе покажу "грибок". Ну-ка, мать, передай: "Капитан капитану - личная радиограмма. Как это ты ухитряешься углядеть что-либо в телескоп на своей пьяной карусели? И как тебе нравится быть нянькой при куче "земноводных"? Вдовушки, конечно, дерутся за право сидеть за капитанским столом. Весело, держу пари. Роджер Стоун, капитан". Вскоре пришел ответ: "Роджер-поджер, я допускаю за свой стол пассажирок исключительно до двадцати лет, чтобы присматривать за ними. Предпочтение отдается блондинкам массой пятьдесят кило. Приходи к обеду. Ван". Поллукс посмотрел в иллюминатор, где как раз сверкнул "Бог войны". - А почему бы и нет, папа? Спорим, я могу туда долететь на своем двигателе с одним запасным кислородным баллоном.  - Не дури. У нас не хватит троса даже при самом тесном сближении. Хейзел, передай: "Миллион благодарностей, но мне готовит лучшая девочка во всей Системе".  - Это я, папа? - спросила Мид. - А я думала, тебе не нравится, как я готовлю.  - Можешь не задирать нос, кнопка. Я говорю о твоей маме, разумеется.  - Но я ведь похожа на нее, да?  - Немножко. Передавай, Хейзел.  "Ты прав. Мое почтение Эдит. Серьезно, что это такое? Прислать тебе пестициды или клопомор? Или это просто можно сбить палкой?" - Почему ты ему не скажешь, папа? - спросил Кастор.  - Ладно, скажу. Передавай: "Велосипеды. Не требуются?" К общему удивлению, капитан Ванденберг ответил: "Может, и требуются. Есть у вас "Сэндмен Рейли"?" - Скажи, есть! - ответил Поллукс. - В отличном состоянии и с новенькими шинами. Прелесть машина.  - Полегче, - перебил отец. - Я ваш груз видел. Если там и есть велосипед в отличном состоянии, "Рейли" или какой другой, вы хорошо его спрятали.  - Ко времени доставки будет в лучшем виде, папа.  - Как ты думаешь, зачем ему велосипед, дорогой? - спросила доктор Стоун. - Не руду же разведывать?  - Может, просто путешествовать. Ладно, Хейзел, можешь передать - но я, ребята, сам посмотрю этот велосипед. Ван на меня полагается.  Хейзел встала.  - Пусть мальчишки сами передают свое вранье. Надоела мне эта болтовня. Кастор сел за ключ и начал торговаться. Оказалось, что шкипер лайнера действительно хочет купить велосипед. После долгих переговоров сошлись на цене гораздо ниже той, которую сначала запросил Кастор, и ниже средних марсианских цен, но значительно выше той, что близнецы заплатили на Луне. Покупку требовалось доставить франко-борт на Фобос, орбита Марса.  Роджер продолжал время от времени обмениваться со своим приятелем дружескими ругательствами и сплетнями. На следующей неделе "Бог войны" вошел в зону телефонной связи, но разговоры стали реже и потом совсем прекратились - истощились темы. "Бог войны" подошел на самое близкое расстояние и начал снова удаляться. Стоуны не слышали его больше трех недель.  Потом Мид приняла вызов и поспешила на корму, где отец помогал близнецам наносить эмаль на отремонтированные велосипеды.  - Папа, тебя просят к телефону. Вызывает капитан "Бога войны", по служебному делу.  - Иду. - Роджер поспешил к рации. - "Перекати-Стоун", говорит капитан Стоун.  - Говорит командир "Бога войны". Капитан, не могли бы вы...  - Минутку. Это ведь не капитан Ванденберг?  - Нет, это Роули, второй помощник.  - Я понял, что меня официально вызывает капитан вашего корабля. Разрешите мне поговорить с ним.  - Я пытаюсь объяснить, капитан. - Голос офицера звучал нервно и раздраженно. - Кораблем командую я. Капитан Ванденберг и мистер О'Флинн находятся в лазарете.  - Вот как? Извините. Надеюсь, ничего серьезного?  - Боюсь, что нет, сэр. У нас тридцать семь больных на сегодняшнее утро и четыре смертельных случая.  - Боже праведный! Что с вами такое?  - Не знаю, сэр.  - Но что говорит ваш врач?  - В том-то и дело, сэр. Врач умер во время дневной вахты. Капитан, вы не смогли бы подойти к нам? У вас есть резерв для маневра?  - Это еще зачем?  - У вас на борту врач, не так ли?  - Но это моя жена!  - Она врач, не так ли?  Роджер помолчал и ответил:  - Я перезвоню вам, сэр.  Состоялось совещание на высшем уровне с участием капитана, доктора Стоун и Хейзел. Сначала доктор Стоун настояла на том, чтобы вызвали "Бога войны", и выслушала полный отчет о симптомах и распространении болезни. Ну что, Эдит? - спросил ее муж, когда сеанс связи кончился.  - Не знаю. Надо посмотреть.  - Послушай, я не позволю тебе рисковать.  - Я врач, Роджер.  - Ты сейчас не практикуешь. К тому же ты мать семейства. Это совершенно исключает...  - Я врач, Роджер.  - Да, дорогая, - тяжело вздохнул муж. - Весь вопрос в том, сможешь ли ты сойтись с "Богом войны" или нет.  - Вы с Хейзел уже выяснили?  - Сейчас начнем вычислять.  - Пойду проверю свои запасы, - нахмурилась Эдит. - Я не предполагала, что придется бороться с эпидемией.  Когда она ушла, терзаемый сомнениями Роджер спросил Хейзел:  - Что скажешь, мать?  - Сынок, твое дело пропащее. Она принимает свою клятву всерьез, ты давно это знаешь.  - Но я-то не давал клятву Гиппократа! Если я не приведу корабль куда надо, что она сможет сделать?  - Ты не доктор, это верно. Но ты капитан космического рейса. Похоже, тут действует правило "помощь и спасение".  - К черту правила! Речь идет об Эдит, - Лично мне, - медленно сказала Хейзел, - семья Стоун дороже благополучия всего человечества вместе взятого. Но решать за тебя я не могу. - Я ее не пущу! Не во мне дело. С нами Вундер - он совсем еще маленький. Ему нужна мать.  - Нужна.  - Это решает вопрос. Пойду поговорю с ней.  - Минутку! Если ты так решил, капитан, то позволь сказать - ты не так берешься за дело.  - Почему?  - Единственный способ удержать твою жену - это получить на компьютере нужный тебе ответ: что сблизиться с "Богом войны", а потом попасть на Марс физически невозможно.  - Да. Ты права. Поможешь мне смошенничать?  - Куда ж я денусь?  - Тогда за дело.  - Как скажете, сэр. А знаешь, Роджер, - если "Бог войны" прибудет на Марс в разгаре неопознанной эпидемии на борту, ему ни за что не дадут сесть. Его отведут на парковочную орбиту, снова заправят горючим и отошлют обратно в следующий благоприятный срок.  - Ну и что? Мне-то какая забота, что богатенькие туристы и куча эмигрантов будут разочарованы?  - Пусть так. Но это еще не все. Ван и первый помощник больны, а если свалится еще и второй, то "Бог войны" может не добраться и до парковочной орбиты.  Роджеру не нужно было долго объяснять - при подходе к планете без управления умелого пилота корабль ждет одно из двух: или он разобьется, или уйдет в пустое пространство и будет блуждать там, подобно комете, которая никогда не достигнет пристанища. Роджер закрыл лицо руками:  - Что делать, мать?  - Капитан ты, сынок.  - Я ведь это знал с самого начала, - вздохнул Роджер.  - Да, но ты должен был побороть сомнения. - Хейзел поцеловала его. Какие будут указания, сын?  - Давай вычислять. Хорошо, что мы не тронули резерв при старте.  - Вот-вот.  Когда Хейзел поделилась новостью с другими, Кастор спросил: - Папа велел нам тоже рассчитать траекторию?  - Нет.  - Хорошо, а то нам надо побыстрей загрузить обратно велосипеды. Пошли, Пол. Мид, может, ты наденешь скафандр и поможешь нам? Если ты не нужна маме? - Нужна, - ответила Хейзел, - чтобы присматривать за Лоуэллом и не давать ему путаться у всех под ногами. А велосипеды обратно грузить ни к чему. - Что? Как же можно уравновесить корабль для маневра, пока они там? И потом, при запуске двигателя тросы могут оборваться, и изменится наш фактор массы.  - Кастор, где у тебя голова? Ты что, не понимаешь ситуации? Мы избавляемся от балласта.  - Как? Выбросить наши велики? Когда мы их дотащили почти до самого Марса? - И велики, и все наши книги, и все прочее, без чего можно обойтись. После грубой прикидки на компьютере это стало ясно, как кварц: только так мы можем проделать маневр и притом сохранить нужный запас топлива для посадки. Отец сейчас составляет формулу веса.  - Но как же... - Кастор замолчал, согнав с лица всякое выражение.  - Так точно, мэм.  Близнецы уже надевали скафандры, но еще не вышли наружу, и тут Пола осенило.  - Кас, вот мы отвяжем велики, а что дальше?  - Спишем в убыток и попытаемся получить возмещение в "Экспорте Четырех Планет". И они нам, ясное дело, не заплатят.  - Шевели мозгами. Где окажутся велики в конечном счете?  - Где? Да на Марсе же!  - Точно. Или поблизости. Следуя по нашей теперешней орбите, они подойдут к нему очень близко, а потом опять направятся к Солнцу. А может, мы подождем их там да и подцепим?  - Не выйдет. Нам понадобится столько же времени, чтобы добраться до Марса, да еще по другой орбите - орбите "Бога войны".  - Да, но предположим. Вот был бы у нас запасной радарный маяк, я бы на них навесил. Тогда, если бы мы их догнали, то знали бы, где они. - Но у нас его нет. Слушай! А куда ты дел отражательную фольгу? - Чего? А-а. Дедуля, иногда твой маразм отступает.  Когда "Стоун" стартовал, он был покрыт со стороны жилого отсека алюминиевой фольгой, блестящей, как зеркало. По мере того как они удалялись от Солнца, необходимость в отражении тепла исчезла - наоборот, стало желательно поглощение. Чтобы понизить нагрузку на охладительно-отопительную систему корабля, фольгу сняли и убрали на склад.  - Давай спросим у отца.  Хейзел задержала их у люка в рубку.  - Он у компьютера. В чем проблема?  - Хейзел, а фольга, которую мы сняли, тоже в списке балласта? Конечно. Возьмем другую на Марсе, когда соберемся назад. А зачем она вам? - Для радарного отражателя, вот зачем. - И близнецы поделились своими планами.  - Вероятность мала, но смысл есть, - кивнула Хейзел. - Давайте-ка привяжите весь балласт к велосипедам. Может, еще и получим все обратно.  - Само собой!  И близнецы взялись за дело. Пока Поллукс собирал связки велосипедов, почти все отремонтированные и сверкающие свежей краской, Кастор сконструировал любопытную геометрическую игрушку с помощью проволоки восьмого калибра, алюминиевой фольги и липкой ленты. Гигантский квадрат фольги он натянул на проволочный каркас. В середине квадрата и под прямым углом к нему Кастор прикрепил второй. Эти два квадрата Кастор рассек пополам третьим квадратом под прямым углом. Получилось восемь сверкающих прямоугольных граней во всех возможных направлениях - радарный отражатель. Каждая грань будет отсылать радарные волны обратно к источнику - так резиновый мячик отскакивает от стенки комнаты или коробки. В результате эффективность радара возрастает во много раз, по крайней мере теоретически - закон обратной четвертой степени сменяется законом обратных квадратов. На практике эффект не столь велик, но радарная отдача объекта значительно повышается. Объект с такой этикеткой будет светиться на экране радара, как свеча в пещере.  Свой гигантский, но хрупкий змей Кастор привязал к куче велосипедов и прочего балласта простой бечевкой. Привязывать крепче не было нужды залетный ветерок не сдует его, и никто не перережет бечевку.  - Пол, - сказал Кастор, - иди постучи в окошко и скажи - мы готовы. Пол послушался и забарабанил в иллюминатор, чтобы привлечь внимание бабушки, а потом простучал свое сообщение. Тем временем Кастор прикрепил к грузу такое объявление:  НЕПРИКОСНОВЕННО!  Этот груз намеренно переведен на свободное перемещение. Нижеподписавшийся владелец намерен вернуть его и предупреждает всех заинтересованных лиц о недопустимости присвоения данного груза в качестве бесхозного. Согл. Постан. № 193401.  Роджер Стоун, капитан "Перекати-Стоуна", Луна.  - Хейзел дает добро, но говорит, чтобы осторожно, - сказал Поллукс, вернувшись.  - Само собой.  Кастор развязал единственный трос, крепивший громоздкую конструкцию к кораблю, отошел и стал наблюдать. Груз не двигался с места. Тогда Кастор чуть-чуть подтолкнул его одним пальцем, и груз медленно-медленно начал отделяться от корабля. Кастор не хотел нарушать орбиту балласта, чтобы потом его легче было найти. Маленькая скорость, которую он придал ему дюйм в минуту на глаз, - будет держаться до самого Марса. Кастор хотел, чтобы векторная сумма осталась малой.  Поллукс оглянулся на сверкнувшего "Бога войны".  - А когда мы запустим двигатель, груз не попадет под струю? - Будь спокоен. Я это уже вычислил.  Маневр, который им предстояло выполнить, был очень прост - сближение в космосе, в зоне, считающейся свободной от гравитации. Оба корабля находились практически на одном расстоянии от Солнца, а Марс был еще слишком далеко, чтобы брать его в расчет. Маневр состоял из четырех простых стадий: устранение небольшой векторной разницы между кораблями (или относительной скорости, с которой двигался "Бог войны"); ускорение в направлении "Бога войны"; пересечение пространства между кораблями; торможение с целью совмещения орбит и дрейф в пространстве относительно друг друга.  Первая и вторая стадии требуют увеличения скорости, на третьей надо просто выжидать. Вся операция требовала двух маневров, двух запусков двигателя. Но в третьей стадии время, чтобы догнать "Бога войны", можно было значительно сократить, щедро расходуя топливо. Если бы им не было так дорого время, можно было бы спокойно ждать, "бросая камушки с кормы", как сказала Хейзел. Здесь существовало бессчетное число вариантов с разным расходом топлива. В одном из вариантов можно было сохранить велосипеды и личные вещи, зато время перехода растянулось бы на две недели. Доктор требовался срочно, и Роджер Стоун решил сбросить балласт.  Но близнецам он этого не сказал и не приказал им вычислять траекторию. Он не желал, чтобы они знали о существовании выбора: сохранить их капитал либо оказать незнакомым людям медицинскую помощь. Отец счел, что близнецы еще слишком молоды.  Через одиннадцать часов после запуска двигателя "Стоун" повис в пространстве недалеко от "Бога войны". Корабли продолжали путь к Марсу, делая приблизительно шестнадцать миль в секунду. Относительно друг друга они были неподвижны, только лайнер продолжал плавное вращение. Навьюченная доктор Стоун - на ней был не только скафандр, баллоны, рация, ракетный двигатель и тросы, но еще и санта-клаусовский мешок с медицинским оборудованием - стояла рядом с мужем на борту "Стоуна", обращенном к лайнеру. Не зная точно, что ей может понадобиться, она забрала все, без чего могла обойтись ее семья, - наркотики, антибиотики, инструменты, перевязочный материал.  С остальными Эдит расцеловалась на корабле и велела им там и оставаться. Лоуэлл плакал и не пускал мать в шлюз. Ему не сказали, в чем дело, но настроение всех остальных действовало заразительно.  - Значит, так, - озабоченно говорил Роджер, - в ту же минуту, как поймешь, в чем там дело, и назначишь лечение, сразу домой, слышишь? Увидимся на Марсе, дорогой мой, - покачала головой Эдит. - Ну уж нет! Ты...  - Да, Роджер. Я могу послужить переносчиком инфекции. Нельзя рисковать. - Ты и на Марсе можешь быть переносчиком. Что ж ты, вообще не собираешься возвращаться?  Риторический вопрос Эдит оставила без внимания.  - На Марсе есть больницы. А семейную эпидемию в космосе я допустить не могу.  - Эдит! Я серьезно подумываю отказаться...  - Меня уже ждут, дорогой. Видишь?  У них над головой, на расстоянии двадцати ярдов, открылся пассажирский люк на оси вращения огромного корабля. Оттуда вышли две фигурки, осторожно прижали ботинки к борту и встали на корпусе, головами "вниз" к Стоунам. Роджер сказал в микрофон:  - Эй, на "Боге войны"!  - Есть на "Боге войны".  - Готовы?  - Ждем вас.  - Приготовиться к переходу.  Исполняющий обязанности капитана корабля Роули предложил прислать человека, чтобы перенести доктора Стоун через проем, но она отказалась, не желая, чтобы человек с зараженного корабля контактировал с "Перекати-Стоуном".  - Тросы свободны, Роджер?  - Да, милая. - Роджер связал вместе несколько тросов, прикрепив один конец к ее поясу, другой - к скобе.  - Поможешь мне с ботинками, дорогой?  Роджер опустился на колени и молча расстегнул "молнии" на ее магнитных ботинках - у него пропал голос. Потом он выпрямился, и Эдит обхватила его руками. Они неуклюже обнялись - им мешали скафандры и ее заплечный мешок. - Адью, милый, - нежно сказала она. - Береги детей.  - Эдит! Это ты береги себя!  - Да, дорогой. Подержи меня.  Роджер приподнял ее, она вынула ноги из ботинок - теперь ее удерживали только его руки.  - Готовься! Раз! Два! - Оба согнулись пополам. - Три! - Эдит отскочила от корабля, волоча за собой трос.  Долгие-долгие секунды уплывала она вверх, через пропасть между "Стоуном" и лайнером. Потом стало ясно, что прыжок получился не совсем прямой, и Роджер приготовился тянуть жену обратно.  Но комитет по встрече приготовился к неожиданностям. Один из двоих стал раскручивать над головой тросик с грузом, описывая все более широкие круги. Когда Эдит стало проносить мимо борта "Бога войны", он метнул свое лассо и зацепил грузилом за страховочный трос Эдит. На "Перекати-Стоуне" Роджер застопорил канат и остановил ее, а человек на лайнере осторожно подтянул к себе.  Второй перехватил Эдит и пристегнул крюк ей к поясу, потом отвязал длинный трос "Стоуна". Прежде чем войти внутрь, Эдит помахала рукой, и люк закрылся. Роджер какой-то миг смотрел на закрытую дверь, потом втянул трос. Его взгляд упал на пару маленьких ботинок рядом. Он оторвал их от обшивки, прижал к себе и побрел к своему люку. 
 Глава 9 
 ВОЗВРАТ ИМУЩЕСТВА 
 В последующие дни близнецы старались не попадаться отцу на глаза. Он обращался со всеми непривычно мягко и нежно, но никогда не улыбался и мог совершенно неожиданно сорваться и впасть в гнев. Братья сидели в кубрике и делали вид, что занимаются, и вправду занимались какую-то часть времени. Мид и Хейзел делили заботу о Лоуэлле. Ощущение безопасности у малыша с уходом матери пропало. Он выражал это бурными капризами и требовал к себе внимания.  Хейзел взялась готовить ленч и обед, У нее это получалось не лучше, чем у Мид. Дважды в день всем было слышно, как она то и дело обжигается, сыплет проклятиями и жалуется, что она не домохозяйка и никогда не стремилась ею стать. Никогда!  Доктор Стоун звонила ежедневно и, быстро переговорив с мужем, умоляла больше никого не звать - она слишком занята. Роджер взрывался обычно как раз после таких разговоров. Только у Хейзел хватало отваги приставать к нему. На шестой день за ленчем она спросила:  - Ну что. Роджер? Какие новости? Поделись с нами.  - Ничего особенного. Хейзел, эти отбивные - просто гадость. - А должны быть хороши - я их приправила собственной кровью! - Она показала перевязанный палец. - Попробовал бы сам стряпать. Но ты мне не ответил не увиливай, парень.  - Она, кажется, что-то обнаружила. Насколько видно по их записям, пока не заболел ни один человек, переболевший раньше корью.  - Корью? - удивилась Мид. - Но ведь от нее не умирают.  - В общем, нет, - согласилась бабушка. - Хотя для взрослых она может быть опасна.  - Я не говорил, что это корь, - раздраженно ответил Роджер, - и мама тоже не говорила. По ее мнению, болезнь родственна кори, может быть, мутация, более сильный вирус.  - Назовем ее "неокорь", - предложила Хейзел. - Хорошее название сразу возникает масса вопросов и звучит по-научному. Были еще смертельные случаи, Роджер?  - Да, были.  - Сколько?  - Она не говорит. Хотя Ван еще жив, и Эдит сказала, что он поправляется. Она сказала, - добавил он, будто стараясь убедить самого себя, - что, кажется, поняла, как это лечить.  - Корь, - задумчиво сказала Хейзел. - Ты не болел ею, Роджер.  - Нет.  - И дети тоже.  - Еще чего, - сказал Поллукс. Луна-Сити, несомненно, был самым здоровым местом в известной человеку Вселенной. Детским болезням, обычным на Земле, не дали там прижиться.  - Какой у нее голос, сын?  - Смертельно усталый, - хмуро сказал Роджер. - Даже накричала на меня.  - Только не мама!  - Тише, Мид. У меня была корь лет семьдесят-восемьдесят назад, вспомнила Хейзел. - Роджер, я пойду помогу ей.  - Она это предвидела, - невесело улыбнулся Роджер. - И просила передать тебе спасибо, но неквалифицированной помощи у нее более чем достаточно. - Неквалифицированной! Мне это нравится! Да во время эпидемии девяносто третьего года я была единственной женщиной в колонии, способной перестелить постель. Уф!  На следующий день Хейзел заняла пост у рации, чтобы самой перемолвиться словом с невесткой. Звонок раздался в обычное время, и Роджер принял его. Но это была не Эдит.  - Капитан Стоун? Тернер, сэр, - Чарли Тернер. Я третий инженер. Ваша жена просила позвонить вам.  - В чем дело? Она занята?  - Очень занята.  - Попросите ее позвонить мне, как только освободится. Я буду ждать у аппарата.  - Боюсь, это бесполезно, сэр. Она определенно сказала, что не будет звонить вам сегодня. У нее нет времени.  - Чепуха! Это всего тридцать секунд. На таком большом корабле она может связаться со мной из любого места.  - Извините, сэр, - растерялся его собеседник. Доктор Стоун строго наказала не беспокоить ее.  - Да пропади все пропадом, я...  - Прошу извинить меня, сэр. До свидания.  Тернер оставил Роджера ругаться в пустоту. Стоун помолчал и сказал матери с отчаянием:  - Она подцепила эту хворь.  - Не спеши с выводами, сынок, - спокойно ответила Хейзел. Но в глубине души и она пришла к такому же выводу. Эдит Стоун заразилась болезнью, которую отправилась лечить.  Той же нехитрой байкой угостили Роджера и на другой день, но на третий перестали обманывать. Доктор Стоун больна, но ее мужу не следует волноваться. Перед тем как заболеть, она успела разработать метод лечения, и все вновь заболевшие, включая ее, поправляются. Так ему сказали.  Нет, она не станет разговаривать с ним с больничной койки. Нет, с капитаном Ванденбергом поговорить нельзя - он еще слишком болен.  - Я иду к вам! - крикнул Роджер.  - Это ваше дело, капитан, - замялся Тернер. - Но если вы так поступите, нам придется задержать вас тут на карантине. Письменный приказ доктора Стоун. Роджер прервал связь. Он знал, что это решает дело - во всем, что касается медицины, Эдит была верховным судьей, а он не мог покинуть свой корабль и свою семью, предоставив им самим добираться до Марса. Хрупкая престарелая женщина и двое самоуверенных пилотов-недоучек нет, он должен сам привести корабль к месту назначения.  Семья переживала трудное время. Стряпня становилась все хуже, если вообще кому-нибудь приходила охота стряпать. Прошло семь бесконечных земных дней, и наконец на ежедневный звонок ответили:  - Роджер - здравствуй, дорогой!  - Эдит! Как ты, ничего?  - Поправляюсь.  - Какая у тебя температура?  - Не собираешься ли ты лечить меня, дорогой? Температура удовлетворительная, как и общее самочувствие. Немного похудела, но мне это не повредит, тебе не кажется?  - Нет, не кажется. Слушай - иди домой! Слышишь?  - Роджер, милый! Не могу, это дело решенное. Весь корабль на карантине. Как там мое остальное семейство?  - Да хорошо, хорошо, что им сделается! Мы все благоденствуем. - Так и продолжайте. Позвоню завтра. Пока, дорогой.  Обед в тот день был праздничный. Хейзел опять порезала палец, но не обратила на это никакого внимания. Ежедневные звонки уже не заставляли тревожно вздрагивать, а радовали. Через неделю доктор Стоун сказала: Оставайся на связи, Роджер. С тобой хочет поговорить один друг. - Хорошо, дорогая. Целую тебя, до свидания.  - Роджер-поджер! - сказал знакомый бас.  - Ван! Ах ты, голландец пузатый! Я так и знал, что избыток подлости не даст тебе помереть.  - Жив-здоров благодаря твоей замечательной жене. Только больше не пузатый - не успел еще отрастить.  - Ничего, отрастишь.  - Не сомневаюсь. Вот что: я спрашивал нашего доктора кое о чем, но она не совсем в курсе - это по твоей части. Роджер, сколько моно-аш у тебя осталось после этого пробега? Добавить тебе горючего?  - А у тебя есть лишнее, капитан?  - Есть немного. Для моего вагона немного, а для твоей тарелки как раз хватит.  - Нам пришлось сбросить балласт, знаешь?  - Знаю и прошу прощения. Я прослежу, чтобы ваше заявление попало куда надо. Я бы и сам возместил, капитан, да после уплаты алиментов на трех планетах у меня ничего не останется.  - Возможно, это не понадобится. - И Роджер рассказал о радарном отражателе. - Если бы мы вернулись в старое русло, то как раз встретились бы со своими пожитками.  - Хотел бы я снова повидать твоих парней, - усмехнулся Ванденберг. Похоже, они подросли за эти семь лет.  - Не советую. Они утащат протез у тебя изо рта. Так как насчет моно-аш - сколько ты можешь выделить?  - Тебе хватит, я уверен. Хочется проделать этот трюк даже из спортивного интереса. Уверен, этого никто раньше не делал. Никто.  Два корабля шли вровень на глаз и почти вровень по приборам, но их отнесло на пару миль друг от друга, пока на лайнере боролись с эпидемией. Неуловимое взаимное притяжение делало обоюдную скорость освобождения намного ниже, чем их крохотная остаточная относительная скорость. В этом направлении ничего не предпринималось, пока корабли оставались в пределах телефонной связи. Но теперь возникла необходимость перекачать топливо с одного корабля на другой.  Роджер привязал груз к концу легкого троса и метнул его как можно дальше и как можно прямее. Когда движение груза замедлилось благодаря натяжению троса, с "Бога войны" вышел человек в скафандре и поймал его. К легкому тросу привязали трос покрепче, который был прикреплен к "Перекати-Стоуну".  Этот трос вытягивали вручную. Хотя масса "Стоуна" была громадной по сравнению с физической силой человека, вектор был слишком мал для запуска двигателя, а трение равно нулю. Не зря же на космических кораблях нет тормозов - хотя, казалось бы, многочисленные вмятины на кораблях и станциях свидетельствуют об обратном.  В результате такого постепенного подтягивания через два с половиной дня корабли подошли друг к другу достаточно близко, чтобы между ними можно было протянуть шланг для горючего. Роджер и Хейзел, хоть и были в скафандрах, работая со шлангом, пользовались гаечным ключом, чтобы не нарушать карантина. Даже доктор Стоун не могла бы придраться. Через двадцать минут и эта связь оборвалась - запас горючего на "Стоуне" был восполнен.  И вовремя. Марс в виде красной, почти полной луны рос в небе. Пора было готовиться к маневру.  - Вот они! - Поллукс нес вахту у экрана радара; на его крик приплыла бабушка.  - А может, это стадо гусей, - заметила она. - Где?  - Да вот. Ты что, не видишь?  Хейзел ворчливо согласилась, что метка, пожалуй, действительно есть. В следующие несколько часов замерили расстояние, пеленг и относительную скорость по радару и доплеру и вычислили, как экономнее подойти и забрать груз. Роджер постарался сманеврировать как можно мягче, подгоняемый приближением Марса. Наконец они зависли в пространстве почти неподвижно рядом с кучей своего добра. Через несколько часов, как подсчитал Роджер, они приблизятся к ней на триста ярдов. Тем временем стали вычислять маневр сближения с Марсом. "Перекати-Стоун" должен был сесть, конечно, не на самом Марсе, а в порту Фобос. Сначала им нужно выйти на почти круговую орбиту вокруг Марса, соответствующую орбите Фобоса, и в итоге сесть на крохотном спутнике. Сложность была только в одном: период обращения Фобоса - всего около десяти часов. "Стоуну" нужно было выйти не только в нужное место, с нужной скоростью и в нужном направлении, но и в нужное время. Приняв на борт велосипеды и прочий груз, кораблю придется идти за Фобосом, не приближаясь к нему, чтобы точно выйти на рандеву.  Расчетами занимались все, кроме Вундера. Мид работала под руководством Хейзел. Поллукс продолжал следить по радару за приближением груза. Роджер выбросил два черновых варианта решения и взялся за третий, который вроде бы имел какой-то смысл. Тут Поллукс объявил, что, согласно последним показаниям радара, они подошли к грузу на самое близкое расстояние. Отец отстегнулся и подплыл к иллюминатору.  - Где? Боже праведный, да мы прямо сидим на них. Пошли, ребята. - Я тоже пойду, - заявила Хейзел.  - И я! - откликнулся Лоуэлл.  - Это тебе так кажется, - Мид подхватила его на руки. - Мы с тобой пойдем играть в замечательную игру "Что у нас на обед?". Желаю приятно провести время. - И она полетела на корму, таща за собой упиравшегося брата. Снаружи всем показалось, что велосипеды очень далеко от них. Может, мне слетать туда? - предложил Кастор. - Сбережем время.  - Сомневаюсь. Бросай груз, Пол.  Поллукс закрепил легкий трос за скобу. На другом конце вместе с грузом было приделано с полдюжины крючков из проволоки шестого калибра. Первый бросок был как будто достаточно сильным, но не попал в цель.  - Дай-ка мне, Пол, - велел Кастор.  - Пусть он сам, - возразил отец. - Бог свидетель, последний раз выхожу в космос без гарпунного ружья. Запиши это, Кас. Занеси в список покупок, когда вернемся на корабль.  - Есть, сэр.  Со второго раза Поллукс попал, но трос соскользнул, когда Пол потянул его, - крючки не зацепились. Он попробовал еще раз, и на этот раз трос натянулся.  - Теперь тихонько! - предостерег отец. - А то вся эта куча свалится нам на ноги. Кончай тянуть, уже пошло.  Кастор в нетерпении предложил потянуть за трос еще. Отец покачал головой. Хейзел добавила:  - Я видела, как новичок на космической станции вот так же хотел побыстрее подтянуть груз. Это была стальная плита.  - Ну и что?  - Сначала он дернул как следует и думал, что потом сможет ее отпихнуть. Ему пришлось ампутировать обе ноги - жизнь, правда, спасли.  Кастор успокоился.  Через несколько минут бесформенная масса причалила к кораблю. При этом у одного велосипеда погнулся руль, но других повреждений не оказалось. Близнецы с Хейзел стали разбирать груду, работая с тросами и в магнитных ботинках. Они только передавали велосипеды в трюм, где Роджер раскладывал их согласно точной схеме распределения массы.  Поллуксу попалось на глаза объявление Кастора о неприкосновенности груза.  - Эй, Кас! Вот твое объявление.  - Оно больше не нужно.  Кастор взглянул на бумажку, и глаза у него полезли на лоб. Внизу было приписано:  "А еще чего скажешь? Властелин Галактики".  Капитан Стоун вышел посмотреть, отчего заминка, и тоже прочел.  - Хейзел!  - Я? Да я все время у вас на глазах. Как я могла это сделать?  Роджер смял бумажку.  - Я не верю в привидения, по правде сказать, и во Властелина Галактики тоже.  Если Хейзел и сделала это, то никто не видел, а она так и не созналась. Она настаивала на своей версии - значит, Властелин Галактики все-таки не умер. И в доказательство она оживила его в следующей серии. 
 Глава 10 ПОРТ ФОБОС 
 У Марса есть две готовые космические станции - крохотные, находящиеся близко к нему луны - Фобос и Деймос, псы бога войны - Страх и Ужас. Деймос - это выщербленная, изрытая скала, шкиперу трудно было бы посадить на нем корабль, а Фобос имеет почти правильную сферическую форму и был уже довольно ровным, когда его открыли. С помощью атомного маникюра у экватора создали большое взлетно-посадочное поле. Может, с этим и не стоило торопиться - по одной весьма правдоподобной теории древние марсиане тоже использовали Фобос как космическую станцию. Доказательство тому (если оно существует) погребено теперь под шлаком фобосского космодрома. "Перекати-Стоун" вошел в орбиту Деймоса, включил двигатель на подходе к орбите Фобоса и пристроился к нему, кружа по почти идентичной орбите вокруг Марса всего в пяти милях от его луны. Теперь корабль был привязан к Марсу, но падал на Фобос, не стараясь пока замедлить этот процесс. Падение нельзя было назвать стремительным: на расстоянии, равном радиусу Фобоса, спутник притягивал крохотную массу корабля с силой менее трех десятитысячных земного притяжения. У капитана Стоуна было достаточно времени, чтобы вычислить вектор посадки планеты - пройдет добрый час, прежде чем "Стоун" упадет на поверхность планеты.  Капитан пошел по легкому пути и запросил помощи. Двигатель "Стоуна", способный развить ускорение до шести "дж", был слишком мощным для слабенького притяжения десятимильной скалы - все равно что прихлопнуть муху механическим копром. Когда двигатель остановили, к ним вскоре подошел маленький скутер с Фобоса и пришвартовался к шлюзовому отсеку. На корабль вплыла фигура в скафандре. Пришелец снял шлем и сказал: - Разрешите подняться на борт, сэр? Джейсон Томас, лоцман - вы ведь запрашивали лоцмана, сэр?  - Да, капитан Томас.  - Зовите меня просто Джей. Схема распределения массы готова?  Роджер подал ему схему, и лоцман стал ее изучать, а Стоуны тем временем разглядывали его. Мид решила про себя, что он больше похож на бухгалтера, чем на лихого космонавта, - ничего общего с героями сериала Хейзел. Лоуэлл воззрился на него и серьезно спросил:  - Вы марсианин, мистер?  - Вроде того, сынок, - не менее серьезно ответил лоцман.  - А тогда где у вас еще одна нога?  Томас опешил, но быстро нашелся.  - Ну, наверно, я неполноценный марсианин.  Лоуэлл задумался, но вопросов задавать больше не стал. Лоцман вернул Роджеру схему.  - О'кей, капитан. Где у вас наружные гнезда подключения?  - К носу от люка. А внутренние здесь, на пульте.  - Я на пару минут.  Лоцман снова вышел наружу, двигаясь очень быстро, и вернулся минут через десять.  - Это вы так быстро подключили вспомогательные ракеты? - недоверчиво спросил Стоун.  - Я уж много раз это делал. Привычка. И потом, со мной толковые ребята работают. - Он подключил к гнездам на пульте маленькую панель управления и проверил ее.  - Все в порядке. - Он посмотрел на экран радара. - Теперь можно немного побездельничать. Вы эмигранты?  - Да нет, просто путешествуем.  - Это здорово! Только не знаю, хоть убей, что интересного вы надеетесь найти на Марсе.  Он посмотрел в иллюминатор, где на черном фоне рисовался красный полукруг Марса.  - Посмотрим достопримечательности.  - В штате Вермонт больше можно увидеть, чем на всей этой планете. Я точно знаю. Это вся ваша семья?  - Все, кроме жены, - и Роджер объяснил ситуацию.  - А, да! Я читал об этом в "Военном кличе". Только там неправильно указали название вашего корабля.  - Газеты! - презрительно фыркнула Хейзел.  - Да, мэм. "Бога войны" я посадил четыре часа назад. Стоянка 32 - 33.  Только он на карантине. - Лоцман вытащил трубку. - У вас тут есть электростатическое осаждение?  - Есть, - сказала Хейзел. - Курите, курите, молодой человек.  - Спасибо.  Чтобы разжечь трубку, потребовалась уйма времени. Поллукс начал волноваться - когда же капитан думает вычислять траекторию.  Но Джейсон Томас не удосужился даже посмотреть на экран радара. Вместо этого он начал рассказывать длинную и запутанную историю про своего зятя, который живет на Земле. Этот его родственник пытался выучить попугая работать как будильник.  Близнецы ничего не знали о попугаях, да и знать не хотели. Кастор забеспокоился. Уж не хочет ли этот дурак разбить "Стоун"? Кас начал сомневаться, лоцман ли Томас вообще. История все продолжалась. Внезапно Томас прервал рассказ и сказал:  - Ухватитесь все за что-нибудь. И подержите кто-нибудь малыша.  - Я не малыш, - возразил Лоуэлл.  - А вот я хотел бы стать маленьким, знаешь?  Лоцман протянул руку к своей панели, а Хейзел взяла Лоуэлла.  - Но вся суть в том... - Корабль потряс оглушающий грохот - громче, чем шум стоуновского двигателя. И сразу стало тихо.  - Вся суть в том, торжествующе закончил Томас, - что птичка так и не научилась говорить время. Спасибо, ребята. Счет получите в конторе. - Он встал на ноги и гибким кошачьим движением скользнул к выходу, не отрывая ног от пола. - Рад был познакомиться. До свидания.  Они сели на Фобосе.  Поллукс оторвался от мягкой обшивки, к которой прислонился при посадке, и ударился головой о потолок. Потом попробовал пройтись, как Джейсон Томас. У него снова был вес, настоящий вес - впервые после Луны. Правда, в нем было всего две унции вместе с одеждой.  - Интересно, на какую высоту тут можно прыгнуть? - спросил он.  - Лучше не пробуй, - ответила Хейзел. - Помни, что скорость освобождения на этом шарике - всего шестьдесят шесть футов в секунду.  - Но человек ведь не может так быстро двигаться...  - Был такой Оле Гундерсон. Он обогнул Фобос по свободной орбите длиной тридцать пять миль. Это заняло у него восемьдесят пять минут. Он бы и доселе там летал, если бы его не перехватили на втором витке. - Да, но он ведь был олимпийским чемпионом по прыжкам. И у него, наверно, был специальный трамплин, от которого он отталкивался.  - Прыгать не обязательно, - сказал Кастор. - Шестьдесят шесть футов в секунду - это сорок пять миль в час, значит, круговая скорость где-то миль тридцать в час. У нас дома человек может свободно пробежать двадцать в час, а здесь запросто развить сорок пять.  - Но трения-то нет, - не соглашался Поллукс.  - Специальные шиповки и, может быть, пусковой пандус на последней сотне ярдов и, - фьюю! - полетел.  - Вот и попробуй, дедуля. Я тебе помашу на прощанье.  - Прошу тишины! - Роджер громко свистнул. - Если наши доморощенные атлеты закончили, то у меня есть сообщение.  - Спустимся на поверхность, папа?  - Нет, если будешь меня перебивать. Я пойду на "Бога войны". Кто хочет погулять - пожалуйста, только договоритесь, кто приглядит за Вундером. Надевайте ботинки - кажется, тут есть стальные дорожки для удобства путешественников. Поллукс первым надел скафандр и вышел в шлюз, где с удивлением обнаружил, что веревочная лестница так и не опущена.  "Как же спустился Джейсон Томас? - подумал Пол. - Спрыгнул, наверное?" Прыжок вниз с высоты ста с лишним футов здесь не причинит вреда ногам. Но, открыв наружную дверь, Пол выяснил, что можно просто идти по корпусу, как муха по стене. Он слышал об этом и раньше, но не очень-то верил - разве такое возможно на планете, пусть даже на спутнике?  Другие последовали за ним. Хейзел несла Лоуэлла. Внизу Роджер остановился и посмотрел вокруг. - Могу поклясться, - недоуменно сказал он, - что перед посадкой видел "Бога войны" чуть восточнее от нас.  - Вон там что-то торчит, - сказал Кастор, указывая на север. Там над необычайно близким горизонтом высился какой-то круглый купол - горизонт был всего в двухстах ярдах с высоты зрения Кастора. Купол казался огромным, но по мере их приближения он быстро уменьшался, и вскоре они дошли до него. Резкое искривление маленького шарика шутило с ними шутки. Планета была так мала, что было видно, как она закругляется, но сказывалась привычка считать, будто то, что на горизонте - это далеко. По дороге к куполу Стоуны встретили на одной из стальных дорожек, пересекавших им путь, человека. Он был в скафандре, как и они, и с легкостью нес бухту стального троса, ручную лебедку и сухопутный якорь с большими лапами. Роджер остановил его.  - Извините, приятель, - не скажете ли, как найти "Бога войны"? По-моему, стоянка 32-33.  - Вон там, к востоку. Идите по этой дорожке миль пять и увидите. Вы не с "Перекати-Стоуна"?  - Да. Я владелец, тоже Стоун.  - Очень приятно, капитан. Я как раз собираюсь перевезти ваш корабль на другое место. Найдете его на стоянке номер тринадцать, к западу отсюда. Близнецы с любопытством осматривали его снаряжение.  - Вам этого хватит? - спросил Кастор, вспомнив сложную процедуру перевозки "Стоуна" на Луне.  - А вы гироскопы оставили вертеться? - спросил докер.  - Да, - ответил капитан Стоун.  - Тогда никаких сложностей не будет. До скорого.  И он пошел к кораблю, а Стоуны - по дорожке на восток. Благодаря трению магнитных ботинок о сталь идти было легче. Хейзел отпустила Лоуэлла побегать.  Они шли прямо к Марсу, огромный полукруг которого заполнял большую часть восточного горизонта. По мере их приближения планета будто поднималась над горизонтом. Марс на Фобосе, подобно Земле на лунном небе, никогда не восходит и не заходит - "восходить" его заставляло быстрое продвижение Стоунов по маленькому Фобосу. Пройдя около мили, Мид заметила на красно-оранжевом фоне Марса силуэт "Бога войны". Стоуны прибавили шагу, но корабль предстал перед ними целиком, от носа до кормы, только через три мили.  Наконец они дошли и увидели вокруг корабля временное ограждение из троса, натянутого между стойками, а на нем - большую табличку:  ОСТОРОЖНО - КАРАНТИН!  ВХОД ВОСПРЕЩЕН!  ПО РАСПОРЯЖЕНИЮ АДМИНИСТРАЦИИ ПОРТА ФОБОС!  - А я читать не умею, - сказала Хейзел.  - Вы оставайтесь здесь или идите гулять - как хотите, - рассудил Роджер. - А я пойду туда. Смотрите, держитесь подальше от поля.  - Да ладно, - сказала Хейзел, - тут вполне можно успеть заметить, как садится корабль, и убежать. Все местные так и делают. А ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой, сын?  - Нет, пусть уж я буду в ответе.  Роджер оставил их у загородки и пошел к лайнеру. Пока они ждали, Хейзел достала из пистолета драже, сунула себе в ротовой клапан, и угостила Лоуэлла. Потом они увидели, что Роджер идет по корпусу корабля к иллюминатору. Он постоял там какое-то время и снова спустился вниз. Вернулся он к ним мрачнее тучи.  - Не прошел номер, а? - спросила Хейзел.  - Нет. Видел Вана, он мне простучал разные не относящиеся к делу слова. Правда, дал повидаться с Эдит - через иллюминатор.  - Ну, как она выглядит?  - Прекрасно, просто прекрасно! Может, немножко похудела, но не сильно. Она вас всех целует. - Роджер хмуро замолчал.  - Но я не могу к ней войти, а она не может ко мне выйти.  - Вана нельзя винить, - заметила Хейзел. - Ему это стоило бы капитанских прав. - Никого я не виню! Просто я с ума схожу, вот и все.  - И что же дальше?  Роджер подумал.  - Ближайший час можете делать что хотите. Я пойду в управление порта вон в тот купол. Встречаемся на корабле - тринадцатая стоянка.  Близнецы решили прогуляться дальше на восток, а Мид с Хейзел сразу повернули на корабль - Вундер начал капризничать. Братья хотели как следует посмотреть на Марс. Конечно, они видели его и на подходе, в иллюминаторы "Стоуна", но это было не совсем то - здесь он был как-то реальнее, не ограниченный рамкой, как телекадр. Еще три мили - и Марс предстал перед ними полностью, точнее, предстала освещенная его часть, потому что сейчас, когда Солнце стояло почти над головой, планета была в половинной фазе. Близнецы смотрели на оранжево-красные пустыни, на оливково-зеленые плодородные зоны, на каналы, пересекавшие плоский ландшафт ровно, как стрелы. К ним была обращена южная полярная шапка, которая почти совсем растаяла, а прямо напротив торчал, как наконечник копья, Большой Сирт. Братья согласились, что Марс очень красив - почти так же, как Луна, и, пожалуй, красивее Земли, даже несмотря на вечное разнообразие и прелесть земных облаков. Но вскоре им надоело смотреть, и они вернулись на корабль. Стоянку N 13 они нашли без труда и поднялись на борт. У Мид был готов обед, Хейзел играла с Вундером. Отец пришел, когда они как раз собирались сесть за стол.  - У тебя такой вид, будто ты подкупил чиновника, - заметила Хейзел. Не совсем. - Он помолчал и сказал:  - Я иду к Эдит в карантин. Выйдем вместе.  - Но, папа!.. - запротестовала Мид.  - Я не договорил. Пока меня нет, командовать будет Хейзел. Она же глава семейства.  - Я всегда была ею, - надменно сказала Хейзел.  - Прошу тебя, мать. Мальчики, если она сочтет необходимым переломать вам руки и ноги, имейте в виду - это одобряется заранее. Поняли?  - Да, сэр.  - Так точно, сэр.  - Ладно. Сейчас соберу вещий пойду.  - Но, папа! - чуть ли не со слезами воскликнула Мид, - Неужели ты даже не пообедаешь с нами?  Роджер остановился и улыбнулся.  - Пообедаю, лапочка. А из тебя получится хорошая повариха, знаешь? Кастор, переглянувшись с Поллуксом, сказал:  - Папа, давай выясним одну вещь. Мы должны ждать тут, на корабле - на этом шарике размером с пилюлю, - пока вы с мамой не выйдете из заключения? - Мм... да нет, не обязательно. Я просто об этом не подумал. Если Хейзел не против, можете закрыть корабль и лететь на Марс. Скажете по телефону свой адрес, и мы вас найдем. Да, так, пожалуй, будет лучше.  Близнецы с облегчением вздохнули. 
 Глава 11 "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА МАРС!" 
 Роджер мигом подхватил инфекцию, его пришлось лечить, карантин из-за этого затянулся. Так что у близнецов оказалось достаточно времени, чтобы проявить свой талант попадать в неприятности. Временно осиротевшее семейство отправилось с Фобоса в Марспорт челноком. Он был непохож на те, что ходят между Пайкс Пик и земной орбитальной станцией, - это был маленький ракетоплан чуть мощнее древних немецких боевых ракет. Ведь круговая орбитальная скорость Марса чуть больше двух миль в секунду.  Однако билеты стоили дорого, а перевозка груза еще дороже. Близнецы выгрузили свой товар, доставили его на товарный двор между таможней и зданием управления и договорились о его отправке, прежде чем сесть в челнок. Они пришли в ужас, когда им вручили счет, который следовало оплатить предварительно. Получилось больше, чем они заплатили отцу за доставку велосипедов с Луны на Марс.  Кастор все продолжал подсчитывать расходы и возможную прибыль, а пятеро Стоунов пристегивали ремни перед взлетом.  - Пол, - обеспокоено сказал он, - надо назначить хорошую цену за велосипеды.  - Назначим, дедуля, назначим. Велики хорошие.  Челнок приводнился на Большом канале, его подтянули на буксире к причалу, при этом он слегка покачивался. Близнецы были рады выбраться наружу - они еще не имели дела с гидропланами, и машина показалась им ненадежной, если не сказать - опасной. Дверь с мягким шипением открылась, и они вдохнули воздух Марса. Он был разреженный, но давление не очень отличалось от того, что они поддерживали на "Стоуне". Поколение, осуществившее атмосферный проект, сделало ненужными скафандры и респираторы. Холода не ощущалось - Солнце стояло как раз в зените. Спускаясь на причал, Мид потянула носом.  - Чем это пахнет, Хейзел?  - Свежим воздухом. Странно, да? Пошли, Лоуэлл. - Они прошли в зал приема пассажиров - больше никуда хода с причала не было. Хейзел посмотрела по сторонам и направилась к стойке с надписью "Визы".  - Пошли, детки. Держитесь все вместе.  Клерк, оторвавшись от своих бумаг, посмотрел на них так, точно ничего подобного раньше не видел и видеть не желает.  - Вы прошли медосмотр в порту Фобос? - недоверчиво спросил он.  - Вот, смотрите - все оформлено.  - Но вы не заполнили декларацию об имуществе для эмигрантов. - Мы не эмигранты, мы путешественники.  - Что же вы сразу не сказали? Вам надо уплатить пошлину - все граждане Земли платят пошлину.  Поллукс, переглянувшись с Кастором, мотнул головой. Хейзел сосчитала в уме до десяти и ответила:  - Мы не граждане Земли, мы граждане вольного штата Луна, и на нас распространяется закон о взаимном обмене по договору седьмого года. Можете справиться.  - Вот как, - опешил клерк. Он подписал им бумаги, поставил печати, сунул документы в статистический компьютер и отдал обратно.  - С вас пять фунтов. - Пять фунтов?  - Марсианских, разумеется. Если будете оформлять гражданство, вам их вернут.  Хейзел достала деньги. Поллукс перевел сумму в кредитки Системы и выругался про себя: он начинал думать, что на Марсе придется платить за каждый вздох. Клерк пересчитал и протянул каждому по буклету из стопки рядом с собой. - Добро пожаловать на Марс, - сказал он с дежурной улыбкой.  - Я знаю, вам здесь понравится.  - Начинаю сомневаться, - ответила Хейзел, беря проспект.  - Простите?  - Ничего. Спасибо.  Стоуны пошли дальше. Кастор глянул на свой проспект. Он был озаглавлен: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА МАРС!  Вас приветствует Марспортский клуб торговой палаты и рекламы.  Кастор пробежал глазами оглавление: "Что посмотреть... Где поесть... И поспать... "В чужом монастыре"... Старинные времена... Сувениры? Конечно... Деловые возможности... Факты и цифры Марспорта, самого быстрорастущего города в Системе".  Внутри оказалось больше рекламы, чем текста. Картинки были не стереоскопические. Ладно, зато бесплатно. Кастор засунул проспект в сумку на поясе. Не прошли они и десяти шагов, как клерк окликнул:  - Эй, мадам! Постойте - вернитесь, пожалуйста!  Хейзел пошла назад, стиснув зубы.  - Что еще, дружок?  Клерк показал на ее кобуру.  - Пистолет в пределах города носить нельзя.  - Нельзя, значит? - Хейзел достала оружие, открыла магазин и с ухмылкой предложила клерку.  - Хочешь конфетку от кашля?  Очень симпатичная леди за стойкой бюро путешествий, убедившись в том, что Стоуны решительно отказываются снять древнюю марсианскую башню возрастом в миллион лет, но герметизированную и с кондиционером, дала им список частных квартир. Хейзел заявила, что в туристический отель они не пойдут даже на одну ночь, после того как обзвонила три из них и справилась о ценах. В поисках жилья Стоуны исходили половину города. Общественного транспорта не было - некоторые жители пользовались моторизованными роликами, а большинство ходило пешком. План города представлял собой продолговатую шахматную доску, где главные улицы шли параллельно каналу. За исключением нескольких герметизированных зданий в старом городе, все дома были сборными одноэтажными коробками без карнизов и без окон, удручающими своим однообразием.  Первая квартира оказалась двумя клетушками на задах частного дома, удобства общие с хозяевами. Вторая была достаточно большой, но находилась в зоне выбросов большого завода пластмасс. Попахивало, похоже, бутилмеркаптаном, хотя Хейзел сказала, что ей это больше напоминает запах дохлого козла. Третья тоже не отвечала тем требованиям комфорта, которыми Стоуны пользовались на Луне и даже на "Перекати-Стоуне".  Хейзел вышла из последнего осмотренного помещения, отскочила, чтобы не попасть под тележку, которую толкал мальчик-рассыльный, перевела дух и сказала:  - Ну что, дети? Палатку разобьем или вернемся на "Стоун"? - Как же так? - запротестовал Поллукс. - Нам ведь надо продать велосипеды! Заткнись, юнец, - сказал ему брат. - Хейзел, был вроде еще один адрес? "Каса" какая-то?  - "Каса Маньяна", на юг вдоль канала - только это, наверное, не лучше других. Ладно, пехота, вперед!  Дома поредели, и они увидели гелиотропическую растительность Марса, жадно тянущуюся к солнцу. Лоуэлл захныкал:  - Хочу на ручки, бабушка Хейзел!  - Не выйдет, золотко, - решительно сказала бабушка, - у тебя ноги помоложе моих.  - У меня тоже ноги болят, - остановилась Мид.  - Чепуха! Тут чуть больше одной трети земного притяжения, - Может, и так, но это вдвое больше, чем дома, к тому же мы больше полугода находились в невесомости. Далеко еще?  - Слабаки!  Близнецы тоже притомились, но не желали в этом сознаться. Они договорились нести Вундера на закорках по очереди. "Каса Маньяна" оказалась совсем новенькой, и Стоуны, чьи запросы внезапно снизились, сочли ее подходящей. Стены были из прессованного песка, двойные - для защиты от ночного холода, крыша - из стальных панелей - "сандвичей" с изоляцией из стекловаты внутри. Здание было длинное, низкое и напоминало Хейзел курятник, но она оставила это сравнение при себе. Окон не было, но были в достаточном количестве лампы дневного света и нормальная вентиляция.  Квартира, которую показал им хозяин (он же управляющий), состояла из двух клетушек-спаленок, освежителя и общей комнаты. Хейзел все осмотрела.  - Мсье д'Авриль, а побольше у вас ничего нет?  - Есть, мадам, есть - но я очень не люблю сдавать большие квартиры такой маленькой семье, когда туристский сезон только начинается. Я принесу вам кроватку для малыша.  Хейзел объяснила, что они ожидают еще двоих взрослых. Хозяин подумал и спросил:  - Не знаете, сколько продлится карантин на "Боге войны"?  - Не имею представления.  - Тогда, может быть, решим этот вопрос, когда дойдет до дела? Я как-нибудь вас устрою, обещаю.  Хейзел решила покончить с этим делом - у нее подкашивались ноги.  - Сколько?  - Четыреста пятьдесят в месяц - четыреста двадцать пять, если возьмете на весь сезон.  Сначала Хейзел слишком удивилась, чтобы протестовать. Цену других квартир она не спрашивала, потому что не собиралась снимать их.  - В кредитках или фунтах? - еле слышно спросила она.  - В фунтах, разумеется.  - Вы понимаете, я не собираюсь покупать этот кур... эту квартиру. Я просто хочу ее снять.  Мсье д'Авриль обиделся.  - Можете не делать ни того, ни другого, мадам. Корабли прибывают каждый день, и у меня скоро все будет занято. Мои цены считаются очень умеренными. Ассоциация домовладельцев пыталась заставить меня повысить их, и это факт. Хейзел припомнила, как надо сравнивать плату за гостиницу с квартирной платой: к цене за сутки следует прибавить ноль. Что ж, может, он и правду говорит - если равняться на гостиничные цены... Она покачала головой. - Мы люди деревенские, мсье д'Авриль. Во сколько вам обошлось строительство?  Хозяин опять обиделся.  - Вы неправильно смотрите на вещи, мадам. На нас периодически сваливается толпа туристов. Они поживут, потом разлетятся, и мы не получаем вообще никакой платы. И вы не представляете, как изнашивается дом от здешних холодных ночей. Мы не умеем строить, как марсиане.  Хейзел сдалась.  - Скидка, о которой вы упоминали, действует до отлета на Венеру? Извините, мадам, - только на весь сезон. Следующий благоприятный период для отлета на Венеру должен был наступить через девяносто шесть земных дней, или девяносто четыре марсианских, тогда как "весь сезон" продолжался пятнадцать месяцев, больше половины марсианского года. Только тогда Земля и Марс примут положение, при котором возможна орбита с минимальным расходом топлива.  - Мы берем квартиру на месяц. Можно попросить вашу авторучку? У меня нет при себе столько наличными.  После обеда Хейзел почувствовала себя лучше. Солнце садилось - скоро ночь станет слишком холодной для человека без обогревательного скафандра, а в "Каса Маньяна" было уютно, хоть и тесно. Мсье д'Авриль за добавочную, умеренно грабительскую плату включил им телевизор, и Хейзел в первый раз за много месяцев насладилась своим сериалом. Она отметила, что в Нью-Йорке сценарий, как всегда, переделали - и как всегда, не к лучшему. Но некоторые диалоги и основная фабула были узнаваемы.  Этот Властелин Галактики - парень что надо. Может, опять его убить? Завтра можно будет поискать что-нибудь подешевле. Правда, пока сериал держит свою аудиторию, семья голодать не будет, но Хейзел не хотелось представлять себе лицо Роджера, когда он узнает, сколько пришлось заплатить за квартиру. Марс! Посетить его можно, но жить здесь - нет уж. Она нахмурилась. Близнецы в своей спаленке шептались о каких-то финансовых делах. Мид спокойно вязала, поглядывая на экран. Увидев лицо Хейзел, она спросила:  - О чем ты думаешь, бабушка?  - А я знаю о чем! - объявил Лоуэлл.  - Если знаешь, то держи при себе. Да так, Мид, все вспоминаю этого несчастного клерка. Надо же, нахал какой - сказать, что я не умею заряжать пистолет! 
 Глава 12 СВОБОДНОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО 
 На следующее утро после завтрака близнецы отправились штурмовать твердыни рынка. Хейзел предупредила:  - Не опаздывайте к обеду. И постарайтесь не совершать тяжких преступлений. - Это каких же?  - Сейчас. Оставление без приюта... Загрязнение водных источников... нарушение договора с туземцами... вот как будто и все.  - А убийство?  - Убийство тут в основном рассматривается как гражданское дело преступника просто обязывают выплачивать заработок жертвы в течение предполагаемого времени жизни последнего. Это дорого. Очень дорого, если судить по здешним ценам. Можно на всю жизнь в кабалу попасть. - Хмм... ладно, будем осторожны. Смотри, Пол, не убивай никого. - Сам смотри, это у тебя дурной характер.  - Чтобы в шесть были тут, ребята. Часы переставили?  - Пол переставил, а я оставил гринвичское время.  - Разумно.  - Пол! - вмешался Лоуэлл. - Кас! Возьмите меня с собой.  - Нельзя, чадо. Бизнес.  - Возьмите! Я хочу увидеть марсианина. Бабушка Хейзел, когда же я увижу марсианина?  Хейзел не знала, что и сказать. Со времени печального, но поучительного инцидента, произошедшего сорок лет назад, основной задачей властей планеты стало удержать людей, особенно туристов, как можно дальше от коренных марсиан. У Лоуэлла было меньше шансов увидеть марсианина, чем у маленького европейца, посетившего Манхэттен, повстречать американского индейца.  - Видишь ли, Лоуэлл...  Близнецы поскорее ушли, не желая быть втянутыми в намечающийся бесплодный спор.  Вскоре они нашли улицу, где размещались магазины для старателей, и выбрали небольшую лавку под вывеской "Анджело и сыновья, Лтд. Универсальные поставщики". Вывеска обещала: "Спальные мешки, счетчики Гейгера, велосипеды для пустыни, аналитическое оборудование, шахтерские лампы, огнестрельное оружие, металлоизделия - спрашивайте! У нас это есть или будет". Внутри они застали одинокого продавца, который, облокотившись на прилавок, ковырял в зубах и играл с чем-то, что бегало по прилавку. Поллукс с любопытством посмотрел на животное: он ничего не мог о нем сказать, кроме того, что оно покрыто мехом и почти круглое. Наверно, что-то вроде марсианского динго. Это можно и потом выяснить - сначала бизнес. Продавец выпрямился и сказал с профессиональной приветливостью: Доброе утро, джентльмены. Добро пожаловать на Марс.  - Откуда вы знаете? - спросил Кастор.  - Что знаю?  - Что мы недавно на Марсе.  - Да трудно сказать. У вас в походке еще сохранилась привычка к невесомости, а вообще - не знаю. Мелочи разные, откладываются автоматически - дело привычки.  Поллукс предостерегающе посмотрел на Кастора, тот кивнул. Предки этого человека, почувствовал он подсознательно, бороздили воды Средиземного моря, оценивая покупателей на глаз, покупая дешево и продавая дорого.  - Вы мистер Анджело?  - Я Тони Анджело. А вам который нужен?  - Да нет, нам все равно, мистер Анджело. Мы хотели просто посмотреть.  - Милости прошу. Ищете сувениры?  - Все может быть.  - Как вам это? - Мистер Анджело достал из коробки у себя за спиной выщербленную защитную маску. - Эта маска пережила песчаную бурю, ее линзы изъедены марсианскими песками. Можете повесить ее в гостиной и рассказывать жуткие истории о том, как это случилось и как вы чудом остались живы. На вес дозволенного багажа почт не влияет, а я вам дешево уступлю - чтобы продать подороже, мне придется менять линзы.  Поллукс расхаживал по магазину, подбираясь к велосипедам. Кастор решил занять мистера Анджело разговором, пока брат собирал фактический материал. - Ну, не знаю, - сказал он. - Мне бы не хотелось врать.  - Это не вранье, а устное творчество. Такое вполне могло случиться случилось же с тем парнем, который ее носил. Я его знаю. Ну как хотите. Анджело спрятал маску обратно. - У меня есть самые что ни на есть настоящие марсианские драгоценности, один K'Paат знает, какие они старые, - но они очень дорогие. А есть и другие, которые от настоящих можно отличить разве что в лаборатории под сильным светом. Эти родом из Нью-Джерси и стоят совсем недорого. Какие предпочитаете?  - Прямо не знаю, - продолжал мяться Кастор. - Скажите, мистер Анджело, а что это такое? Сначала я подумал, что это меховая шапка, а теперь смотрю - живое. - Кастор показал на кусочек меха, который медленно скользил по краю прилавка. Анджело подхватил его и вернул на середину.  - Это? Плоский кот.  - Плоский кот?  - У него есть и латинское название, только я никогда не старался его запомнить. - Анджело пощекотал животное пальцем, и оно замурлыкало, как зуммер высокого тона. Отличительных черт у него не было - этакий пирожок из гладкого рыжего меха, чуть темнее волос Кастора.  - Это привязчивые зверюшки, их многие "песчаные крысы" держат дома старателю ведь надо с кем-нибудь поговорить, а плоский кот лучше жены, потому что ответить не может. Просто мурлычет да жмется к тебе. Вот возьмите его.  Кастор взял, стараясь не показать, что делает это с опаской. Плоский кот тут же распластался у Кастора на рубашке, устроившись в изгибе его руки, и перешел на низкие тона, которые отдавались у Кастора в груди. Три глаза-бусинки доверчиво посмотрели на Кастора, потом закрылись и совсем пропали. Зверек вздохнул и прижался покрепче.  - А правда похож на кота, - усмехнулся Кастор. - Только что не царапается. - Хотите купить?  Кастор заколебался. Он вспомнил, что Лоуэлл рвется увидеть "настоящего марсианина". Это ведь тоже Марсианин. Он живет на Марсе.  - Я не умею с ним обращаться.  - Ничего сложного. Во-первых, они большие чистюли - с этой стороны никаких хлопот. Едят все, что угодно, а отбросы прямо обожают. Кормите его раз в неделю и давайте воды, сколько влезет, раз в месяц или в шесть недель - а если не дадите вовремя, тоже ничего. Когда его не кормят и не поят, у него просто замедляются жизненные процессы до следующей кормежки. Вреда ему от этого никакого. В тепле его держать тоже не обязательно. Дайте я вам покажу. - Анджело взял у Кастора кота и подбросил его на ладони. Тот мигом свернулся в шар.  - Видите? Как и все живое на Марсе, при плохой погоде он сворачивается. Выживает в любых условиях. Анджело хотел было рассказать еще об одной особенности рассчитанного на выживание зверька, но решил, что момент неподходящий.  - Ну как? Берите, уступлю недорого.  Кастор решил, что Лоуэллу плоский кот понравится, - и потом, этот расход вполне оправдан в целях завоевания расположения партнера.  - Сколько?  Анджело помедлил, прикидывая, как бы не прогадать - плоский кот на Марсе стоил примерно столько же, сколько обычный котенок на миссурийской ферме. С другой стороны, мальчишки, должно быть, богатые - иначе бы тут не оказались. Видно, деньги им жгут карман. А дела с некоторых пор идут скверно.  - Полтора фунта, - твердо сказал он. Кастор был удивлен такой низкой ценой. - Многовато что-то, - автоматически сказал он.  - Он вас полюбил, - пожал плечами Анджело.  - Ну, скажем, фунт?  Кастор снова удивился быстроте и размеру скидки.  - Не знаю, право, - промямлил он.  - Ну - минус десять процентов при расчете наличными.  Краем глаза Кастор видел, что Поллукс закончил осмотр загородки с велосипедами и идет обратно, поэтому решил расчистить территорию и завоевать это самое расположение, прежде чем Поллукс перейдет к делу. - По рукам. - Он выудил фунтовую бумажку, поручил сдачу и взял плоского кота на руки. - Иди к папе, Мохнатые Штаны.  Мохнатые Штаны прижался к "папе" и замурлыкал.  - Это еще что? - уставился на марсианского зверя Поллукс. - Знакомься с новым членом семьи. Мы только что купили плоского кота. - Мы? - Поллукс хотел было заявить, что он к этой глупости отношения не имеет, но вовремя перехватил взгляд Кастора.  - Что-то у вас цены не обозначены, мистер Анджело?  - Верно, - кивнул продавец, - "песчаные крысы" любят поторговаться, и мы идем им навстречу. В итоге мы все равно приходим к той цене, которая стоит в накладной. Они это знают, и мы это знаем, но торг - часть светской жизни старателя, а у него ее и так немного.  - Вон тот, "Рейли", спецмодель, сколько стоит?  Поллукс выбрал "Рейли", потому что почти такой же велосипед отец забрал для капитана Ванденберга, уходя на карантин.  - Хотите купить?  Кастор качнул головой на одну шестнадцатую дюйма, Поллукс ответил: Да нет, просто прицениваюсь. Мне он ни к чему, мы скоро улетаем в сторону Солнца.  - Ну, поскольку постоянных покупателей не видно, я вам скажу. Он стоит триста семьдесят пять фунтов и это твердая цена!  - Ого! Дороговато.  - Дешевле не найдете. Смотрите, какой красавец. Попробуйте поищите в других магазинах.  - Мистер Анджело, - осторожно сказал Кастор, - а если я вам предложу такой же, подержанный, но отремонтированный и с виду как новый, за половину этой цены?  - Я скажу, что вы не в своем уме.  - Я серьезно. Мне надо продать велосипед. Вам или кому-то еще - мне все равно. Стоять с ним на улице я не хочу, на то есть магазины.  - Мм... значит; вы не за сувенирами пришли?  - Нет, сэр.  - Если б вы пришли ко мне с этим месяца четыре назад и дело бы оказалось стоящим, я бы за него ухватился. А теперь - нет.  - Почему? Я вам хороший велик предлагаю. И дешево.  - Обсуждать не будем. - Анджело погладил плоского кота на руках у Кастора. - А впрочем, черт - почему бы и не сказать. Пошли.  Он повел близнецов через дверь за прилавком, мимо полок, забитых товарами, на задний двор. И махнул рукой в сторону стеллажей с товаром, знакомым братьям до боли.  - Ведали? Подержанные велосипеды. Этот склад, что позади, ими битком набит, поэтому эти приходится держать во дворе.  Кастор постарался скрыть удивление и разочарование.  - Ваши велосипеды, - сказал он. - все изношены и исцарапаны. А у меня они как новые и работать будут как новые, и я могу их продать дешевле вашего, намного дешевле. Может, хоть посмотрите?  - Признаться, братец, я не распознал в тебе оптовика. Однако у меня для вас плохие новости. Вы не продадите велосипед мне, не продадите моим конкурентам, никому не продадите.  - Почему?  - Потому, что покупателей на них нет.  - Как?  - Вы не слыхали об Аллилуйском узле? Не видите разве, что в магазине нет покупателей? Три четверти марсианских "песчаных крыс" заявились в город, но не за покупками - о велосипедах и говорить нечего. Все повалили на астероиды - нанимают корабли и летят. Вот откуда у меня подержанные велики - пришлось взять их в заклад, и вот почему вам не удастся продать свои. Очень жаль - я бы с вами с удовольствием сговорился.  Близнецы слышали об астероидах - новость об открытии на узле Аллилуйя одновременно урана и графита они узнали еще в космосе. Но это вызвало у них только отвлеченный интерес - ведь астероиды больше не входили в их планы. - Двое моих братьев уже отправились туда, - продолжал Анджело, я бы и сам не прочь, да вот магазин на мне. Мне бы закрыться и переделать его в лавку для туристов, да надо избавиться от нынешнего товара. Вот такие дела. Близнецы удалились из магазина, как только позволило приличие.  - Велосипед не хочешь купить, лопух? - спросил Поллукс.  - Спасибо, у меня уже есть. Плоского кота не хочешь купить? - Не очень. Слушай, пошли в порт. Если будет туристский рейс - может, удастся всучить его другому лопуху. Может, сможем даже заработать на плоских котах.  - Нет. Мохнатые Штаны для Вундера, это решено. Но все равно пошли: может, наши велики уже прибыли.  - Кому они нужны-то?  - Мне. Даже если их нельзя продать, можно хоть взять пару и ездить на них. Ноги болят.  Их багаж еще не прибыл с Фобоса, но ожидался примерно через час. Близнецы зашли в "Обеды старого Юга. Содовый родник" напротив зала приема пассажиров. Они попивали содовую, гладили Мохнатые Штаны и размышляли над своей неудачей.  - Меня не столько деньги волнуют... - начал Кастор.  - А меня как раз они.  - Ну, меня тоже, но главное - как посмеется отец, когда узнает. И что он скажет.  - Не говоря уж о Хейзел.  - Да, Хейзел. Юнец, нам обязательно надо на чем-нибудь заработать до того, как мы им скажем.  - На чем? Капитала-то нет. И отец не дал бы нам больше ни гроша из наших денег, будь он даже тут, но его нет.  - Значит, надо заработать без капитала.  - Так больших денег не наживешь.  - Вон как Хейзел загребает кредитки - без всякого капитала. - Уж не хочешь ли ты, чтобы мы писали сценарий телесериала? - ужаснулся Поллукс.  - Нет, конечно. У нас его никто и не возьмет. Но способ должен быть. Думай. После мрачной паузы Поллукс сказал:  - Дедуля, ты не обратил внимания - в приемном зале висело объявление: в следующем месяце будет чемпионат Марса по шахматам.  - Нет. А что?  - Тут на шахматистов делают ставки - все равно что на Земле на лошадей.  - Не люблю ставить. Проиграть можно.  - А если мы заявим Вундера?  - С ума сошел? Вундер - против лучших мастеров Марса?  - А что? Хейзел была чемпионкой Луны, а Вундер все время ее обыгрывает. - Ты же знаешь почему. Он читает ее мысли.  - О чем я и говорю.  - Это нечестно, юнец, - покачал головой Кастор.  - С каких это пор принят закон против телепатии?  - Все равно - мы не знаем точно, читает он ее мысли или нет. И сможет ли читать мысли посторонних людей. А на хорошую ставку у нас нет денег. Да еще и проиграем. Нет.  - Ладно, это была просто версия. Послушаем твою.  - Ничего не лезет в голову.  - Пойдем посмотрим, может наши велики пришли. Тогда устроим себе отдых и поедем смотреть город. За те деньги, что мы в них вложили, можем и покататься. - Кастор встал. Поллукс остался сидеть, уставившись в свой стакан.  - Пошли, - поторопил его Кастор.  - Сядь, дедуля. У меня, кажется, идея.  - Не спугни.  - Тихо. Вот мы с тобой, дедуля, только что прибыли сюда, собрались на экскурсию - и сразу вспомнили про велосипеды. А почему бы не предложить их туристам - не бесплатно, конечно?  - Да? - Кастор обдумал идею. - Тут, наверно, есть какая-то загвоздка, не то этим кто-нибудь занеся бы задолго до нас.  - Не обязательно. Туристскую визу на Марс стало возможно получить всего несколько лет назад. Или становись колонистом, или не лезь на Марс. По-моему, никому еще не приходило в голову ввозить велосипеды для туристов. Велосипеды стоят дорого, и их поставляли только для старателей для дела, потому что "песчаная крыса" на велосипеде может покрыть в четыре-пять раз больше, чем пешком. Спорю, никто еще не додумался поставлять сюда велосипеды для отдыха.  - Ну и как ты это себе представляешь? Нарисуем вывеску, станем под ней и будем кричать: "Велосипеды! Возьмите велосипед! Туристу на Марсе без велосипеда не обойтись!"?  - В крайнем случае. - Поллукс подумал. - Но можно и по-другому. Можно попробовать продать их еще кому-нибудь, кто способен организовать это дело. Мы ведь даже место для своей базы проката снять не сможем.  - Во всей теории есть одно слабое место. Мы обращаемся к такому человеку, а он? Он у нас не покупает, а едет к Тони Анджело и закупает его велосипеды по более низкой цене.  - Ты думай головой, дедуля. Анджело и другие торговцы не станут давать свои велосипеды напрокат - они им слишком дорого стоили. А туристы не станут брать тот хлам, что лежит у Анджело на складе. У них отпускное настроение - им хочется чего-нибудь новенького, веселенького и блестящего. Имей в виду - для проката наши велики не просто "как новые", а по-настоящему новые. Всякий, кто берет вещь напрокат, знает, что ею уже пользовались, и доволен, если она выглядит новой.  - Ладно, убедил. - Кастор снова встал. - Теперь посмотрим, удастся ли уговорить кого-нибудь. Выбирай жертву.  - Садись, куда спешить? Может, наш благодетель здесь, под одной с нами крышей.  - Чего?  - Что первым делом видит турист, выходя из здания порта? "Обеды старого Юга". А пункт-проката надо устроить как раз перед рестораном.  - Давай поищем хозяина.  ...Джо Паппалопулис был на кухне и вышел к ним, вытирая руки о передник. - В чем дело, ребята? "Сода" не понравилась?  - Нет, "сода" отличная! Послушайте, мистер Паппалопулис, вы не можете уделить нам несколько минут?  - Зовите меня Поппа, не то надорветесь. Конечно, могу.  - Спасибо. Я Кас Стоун, а это мой брат Пол. Мы живем на Луне, а сюда прибыли с грузом, который может представлять для вас интерес. - Импортные продукты? Я ими мало пользуюсь - только кофе да специями. - Нет-нет, не продукты. Не хотели бы вы добавить к своему ресторанному бизнесу еще одно направление? Доход увеличится вдвое, а потратиться придется только раз.  Хозяин взял нож и стал чистить ногти.  - Говори, я слушаю.  Разговор продолжил Поллукс, изложив детали своего плана с заразительным энтузиазмом. Паппалопулис время от времени поднимал на него глаза, но ничего не отвечал. Когда Поллукс начал выдыхаться, подхватил Кастор: - И не только сдавать машины на час, на день или на неделю - вы будете устраивать экскурсионные туры и брать за них дополнительную плату. - Гидам вы жалованье платить не будете - это они будут вам платить за концессию, а вы им - процент от сбора за экскурсию.  - И они тоже будут брать у вас велосипеды напрокат.  - Никаких накладных расходов - у вас и так лучшее место во всем городе. Просто будете выходить каждый раз, когда приходит челнок, или платить кому-нибудь из гидов комиссионные, чтобы он последил за стоянкой в перерывах.  - А лучше всего - долгосрочный контракт. Турист хочет взять велосипед на день, а вы ему объясняете, насколько дешевле будет взять его на весь срок пребывания - и велосипед у вас окупится за один сезон. Своих денег вы больше не будете тратить. Ресторанщик отложил нож и сказал: - Тони Анджело - хороший бизнесмен. Почему бы мне не купить подержанные велосипеды у него, да подешевле?  Кастор принял вызов. - А вы посмотрите на его велосипеды. Они же все побитые, шины изношены. И мы готовы отпустить свой товар дешевле, чем он, - при том, что велосипеды у нас лучше.  - Какую цену он бы ни назвал?  - Реальную цену, не взятую с потолка. Если цена будет действительно низкой, мы сами купим его велосипеды. - Поллукс предостерегающе посмотрел на брата, но тот гнул свое:  - Мы назначаем цену ниже любой разумной цены, которую назначит он, при лучшем качестве товара. Пойдемте посмотрим его велосипеды. Велосипеды, которые приходят из пустыни, я видел. - Паппалопулис встал. Пойдемте ваши посмотрим. - Может, они еще не пришли...  Но они пришли. Джо Поппа осмотрел велосипеды с непроницаемым лицом, но близнецы в душе порадовались, что не пожалели на них времени - такие они были красивые, свежевыкрашенные, в нарядных полосках, сверкающие полировкой и переводными картинками.  Кастор выбрал три машины, которые, как он знал, были в отменном состоянии. - Может, покатаемся? Мне тоже хочется совершить экскурсию бесплатно.  - А что? - в первый раз улыбнулся Паппалопулис. Они проехались вдоль канала на север до самой атомной станции, потом обогнули город и вернулись по бульвару Кларка к зданию порта и ресторану. Когда они остановились и вернули велосипеды в общую груду, Кастор подал Поллуксу знак, и настало выжидательное молчание.  Помолчав, хозяин ресторана сказал:  - Хорошо прокатились, ребята. Спасибо.  - Пожалуйста, не стоит.  Поппа посмотрел на велосипеды.  - Сколько за них?  Кастор назвал цену. Паппалопулис печально покачал головой. - Это большие деньги.  Не успел Поллукс сбавить цену. Кастор сказал:  - Смотрите, как вам лучше. Мы могли бы тоже войти в дело, но подумали, что вы предпочитаете, чтобы велосипеды были ваши. Давайте станем компаньонами: вы организуете дело, а мы предоставляем велосипеды. Поделим поровну валовую прибыль, а накладные расходы - ваши. Это будет честно?  Паппалопулис погладил плоского кота.  - С компаньонами одни недоразумения, - сказал он задумчиво. Смотрите, как вам удобнее. Скидка пять процентов при расчете наличными. Паппалопулис извлек пачку денег, которой могла бы подавиться венерианская песчаная свинья среднего размера.  - Я беру их.  Вторую половину дня близнецы гуляли по городу пешком и присматривали подарки для прочих Стоунов. Возвращаясь домой, они снова прошли мимо порта и ресторана Поппы. На вывеске теперь значилось:  ОБЕДЫ СТАРОГО ЮГА И ТУРИСТИЧЕСКОЕ БЮРО:  Содовая.  Сувениры.  Сладости.  Экскурсионные туры.  ПРОКАТ ВЕЛОСИПЕДОВ:  К вашим услугам гиды.  Посетите древние руины Mapca!  - Быстро действует мужик, - заметил Поллукс. - Может, тебе все же стоило настоять на партнерстве.  - Не жадничай. Прибыль мы получили, так или нет?  - А что я говорил? Ну, пошли отнесем Мохнатые Штаны Вундеру. 
 Глава 13 CAVEAT VENDOR 
 Перефразированное обращение римского сената "Будьте бдительны, консулы"." Мохнатые Штаны не имел у Лоуэлла легкого успеха.  - Где у него ноги? - сумрачно спросил ребенок. Если он марсианин, у него должно быть три ноги.  - Есть такие марсиане, у которых вообще нет ног, сказал Кастор.  - Докажи!  - У него же нет ног - вот тебе и доказательство.  Мид взяла Мохнатые Штаны на руки - он тут же завел свой мотор, и Лоуэлл потребовал его себе. Мид отдала и сказала:  - Не могу понять, почему у такого беззащитного существа такая яркая окраска.  - А ты подумай, кисонька, - ответила Хейзел. - Положи его на песок в пустыне, отойди на десять ярдов, и ты его не найдешь. Неплохая мысль, кстати.  - Нет! - сказал Лоуэлл.  - Что "нет", милый?  - Нельзя, чтобы Мохнатые Штаны потерялся. Он мой.  Мальчик прижал плоского кота к себе и ушел, напевая ему колыбельную. Может, у Мохнатых Штанов и не было ног, зато он умел приобретать друзей: тот, кто брал его на руки, ни за что не хотел отпускать. Уж очень приятно было гладить его по шерстке. Хейзел попыталась проанализировать это явление, но не смогла.  Никто не знал, когда отменят карантин на "Боге войны". Поэтому Мид очень удивилась, вернувшись как-то утром в "Каса Маньяна" и застав в большой комнате отца.  - Папа! - завопила она, бросаясь к нему. - Ты когда прилетел?  - Только что.  - И мама с тобой?  - Да. Она в освежалке.  Лоуэлл стоял на пороге, бесстрастно наблюдая за ними. Роджер высвободился из объятий дочери и сказал:  - Доброе утро, Вундер.  - Доброе утро, папа. Это Мохнатые Штаны. Он марсианин. А еще он плоский кот.  - Очень приятно, Мохнатые Штаны. Плоский кот, говоришь?  - Да.  - Прекрасно, только он больше смахивает на парик.  Вышла доктор Стоун и подверглась столь же бурному приему со стороны Мид. Лоуэлл позволил ей себя поцеловать и сказал:  - Мама, это Мохнатые Штаны, Поздоровайся с ним.  - Здравствуй, Мохнатые Штаны. Мид, а где братья? И бабушка? - Я того и боялась, что вы попадете прямо в самую заваруху, - огорчилась Мид. Близнецы опять в тюрьме.  - О нет, только не это! - простонал Роджер Стоун. - Эдит, надо было нам остаться на Фобосе.  - Да, дорогой.  - Что ж, будем мужественны. В чем их обвиняют на этот раз, Мид? Мошенничество и намеренное нарушение таможенных правил. - Это уже лучше. В предпоследний раз, если помнишь, их обвиняли в экспериментах с ядерной энергией в пределах города и без дозволения властей. Но почему они не вышли под залог? Или есть еще что-то похуже, просто ты не говоришь?  - Нет, просто суд арестовал их банковский счет, а Хейзел не захотела за них платить. Говорит, они будут там целее.  - Молодец Хейэел!  - Папа, если мы поторопимся, то успеем попасть на заседание суда. Я вам все расскажу по дороге.  Обвинение в мошенничестве исходило от мистера Паппалопулиса, а вторая часть обвинения - непосредственно от правительства планеты. Марс, будучи развивающимся государством, которое только переходило на самообеспечение и лишь недавно провозгласило свой суверенитет, придерживался строгой политики протекционизма. Большинство товаров Марс вынужден был ввозить и мало что мог предложить на экспорт, что не было бы дешевле на Земле. Поэтому все его экономические законы и правила были направлены на погашение своего хронического дефицита. Изделия, не производимые на Марсе, но необходимые для его экономики, налогом не облагались; предметы роскоши облагались очень высокой пошлиной; изделия, производимые на Марсе, защищались эмбарго от инопланетной конкуренции.  Велосипеды Комиссия по импорту классифицировала как изделия, свободные от налога, поскольку они были необходимы для изыскательских работ, - но велосипеды, используемые для туризма, подпадали под категорию "предметы роскоши". Таможенные власти проследили за судьбой груза "Перекати-Стоуна". - Их, конечно, кто-то навел, - продолжала Мид, - но мистер Анджело клянется, что не он, и я ему верю. Он славный.  - С этим все ясно. А как насчет мошенничества?  - А, это! Велосипеды сразу же конфисковали в счет неуплаты налогов и штрафа, после чего их новый владелец дал показания, обвинив близнецов в мошенничестве. Еще он предъявил им иск, но, кажется, Хейзел это уладила. Мистер Поппа говорит, что хочет только вернуть велосипеды - он теряет деньги, а против ребят он ничего не имеет.  - Я бы на его месте имел, - мрачно ответил Роджер. - Я с этих мальчишек шкуру сдеру тупым ножом. А почему Хейзел думает, что сможет уладить дело с мистером Поппа - или как его там? Вот что я хотел бы знать. - Она добилась, что суд постановил вернуть мистеру Поппа велосипеды на время слушания дела, а она обязалась внести залог. Поэтому мистер Поппа снял обвинение в мошенничестве, но не отказывается от иска о возмещении ущерба.  - Хмм... мой банковский счет чувствует себя уже лучше. Что ж, дорогая, придется пойти и заняться этим делом. Кажется, тут нет ничего такого, что не помогла бы уладить толстая чековая книжка.  - Да, дорогой.  - Напомни, чтобы я купил тут орегонские сапоги, когда соберемся домой. Мид, каков размер налога?  - Сорок процентов. - Это еще ничего. Может, их прибыль его покроет.  - Но это еще не все, папа. Сорок процентов, да сорок процентов штрафа, да конфискация, велосипедов...  - Да еще две недели у позорного столба, надеюсь?  - Папа. не делай ничего сгоряча. Их защиту ведет Хейзел.  - С каких это пор ей разрешено выступать в суде?  - Не знаю, но с этим, кажется, все в порядке. Она, например, добилась того постановления.  - Дорогой, - сказала доктор Стоун, - может быть, взять мальчикам настоящего адвоката? Твоя мать - замечательный человек, но она иногда бывает чуточку запальчивой.  - Если ты хочешь сказать, что она ненормальная, как скошенная орбита, то я с тобой согласен. И тем не менее я ставлю на Хейзел. Пусть она ведет дело. Авось сбережет мой карман.  - Как скажешь, дорогой.  ...Они пробрались на задние места в зале суда, который раньше, кажется, был церковью. Хейзел вела разговор с судьей. Она видела, как вошли все трое, но сделала вид, что не узнает их. Близнецы, очень удрученные, сидели рядом с судьей. Они узнали родителей, но по примеру Хейзел не подали виду. - С позволения суда, - говорила Хейзел, - я здесь иностранка. Я не искушена в ваших законах и не посвящена в ваши обычаи. Если я ошибусь, заранее прошу суд извинить меня и вернуть на правильный путь.  - Мы ведь уже обсуждали это утром, - откинувшись на спинку кресла, сказал судья.  - Разумеется, судья, но это хорошо звучит в записи.  - Хотите, чтобы я вернулся к этому?  - О нет! Мы решим дело прямо сейчас - так я чувствую.  - Я бы не стал полагаться на чувства. Я говорил вам утром, что проконсультирую вас относительно законов, если возникнет необходимость. Что касается судейских формальностей, то у нас здесь молодая страна. Я еще помню времена, когда, если кто-нибудь совершал проступок, вызвавший общее неодобрение, просто созывали городское собрание и подсчитывали поднятые руки - и уверен, правосудие срабатывало не хуже, чем при любом другом порядке. Времена переменились, но не думаю, чтобы наш суд слишком стеснял себя этикетом. Продолжайте.  - Благодарю вас, судья. Этот молодой человек, - она ткнула большим пальцем в сторону обвинителя, - хотел заставить суд поверить в то, что мои мальчики состряпали злодейский план с целью лишения граждан этой страны их законного дохода. Я это отрицаю. Затем он уверяет, что мальчики, составив этот макиавеллиев заговор, привели его в исполнение и безнаказанно скрылись, однако их настигла неспешная, но неотвратимая рука правосудия. Это тоже сплошной вздор.  - Минутку. Кажется, утром вы признавали факты обвинения?  - Я признала, что мои мальчики не уплатили налог за велосипеды. А не уплатили они потому, что никто с них его не требовал.  - Я понял вашу позицию. Вам придется обосновать ее и подтвердить позднее свидетельскими показаниями. Как видно, наше дело затянется. - Не обязательно, если мы все скажем правду и посрамим дьявола. - Хейзел помолчала. - Уорбертон... Уорбертон... ваша фамилия Уорбертон, судья? Родственников на Луне нет?  Судья расправил плечи.  - Я потомственный гражданин вольного штата, - гордо сказал он. Оскар Уорбертон был моим дедом.  - Точно! - сказала Хейзел. - Меня это мучило все утро, но колесики никак не зацеплялись, пока я только что не увидела вас в профиль. Я хорошо знала вашего дедушку, я ведь тоже "отец-основатель".  - Как так? В списке не было никаких Стоунов. - Хейзел Мид Стоун.  - Вы Хейзел Мид? Да не может быть - вы же умерли!  - Посмотрите хорошенько, судья. Я Хейзел Мид.  - К'Раат милосердный! Извините, мэм. Нам нужно будет поговорить, когда все это кончится. - Судья выпрямился. - Я надеюсь, вы понимаете, что это никоим образом не влияет на ход судебного процесса?  - Естественно! Но признаюсь, мне все-таки стало легче, когда я узнала, кто ведет дело. Ваш дедушка был справедливый человек.  - Спасибо. Итак, мы продолжаем?  Молодой обвинитель встал.  - С позволения суда!..  - Чего "с позволения суда"?  - Мы считаем это совершенно недопустимым. Мы считаем, что в данном случае единственный выход для суда - заявить О своем отводе. Мы считаем... - Брось ты это "мы", Герберт. Ты не издатель и не августейшая особа. Возражение отклоняется. Ты не хуже меня знаешь, что судья Бонелли заболел. Я не собираюсь нарушать порядок сессии из-за какой-то ложной теории, по которой я не могу сосчитать, сколько будет дважды два. - Он посмотрел на часы. - Собственно говоря, если никто из вас не в состоянии представить новые факты - факты, а не теории, - я могу констатировать, что вы оба ссылаетесь на те же самые факты. Есть возражения?  - У меня нет, судья.  - Нет возражений, - устало сказал обвинитель.  - Можете продолжать, мэм. Думаю, мы сможем закруглиться минут через десять, если вы оба будете придерживаться сути дела. Послушаем вашу версию. - Да, ваша честь. Сначала я попрошу вас взглянуть на этих двух невинных юношей, и вы поймете, что они не могли совершить ничего преступного. Кастор и Поллукс сделали героическое усилие, чтобы соответствовать характеристике, но это им не очень то удалось.  Судья Уорбертон посмотрел на них и поскреб подбородок.  - Это только утверждение, мэм. Не вижу здесь перспективы.  - Тогда забудьте о нем. Это пара сорванцов, и для меня они - чистое наказание. Но на этот раз они не сделали ничего плохого и заслуживают благодарности от вашей торговой палаты и от граждан Марсианской республики. - Первая часть похожа на правду. Вторая лежит за пределами юрисдикции этого суда.  - А вот увидим. Надо выяснить, является ли велосипед орудием труда или предметом роскоши. Верно?  - Верно. Все дело в том, как был использован импортированный товар. Наша тарифная таблица в этом отношении проявляет гибкость. Желаете, чтобы я сослался на сходные случаи?  - О, не трудитесь!  Роджер посмотрел на мать.  - Хейзел, похоже, что товар был использован для туризма, что подзащитные знали об этом, что они даже сами предложили использовать товар таким образом и построили на этом свои торговые переговоры, не удосужившись уведомить покупателя о таможенном статусе упомянутого товара. Правильно?  - Верно до девяти десятичных знаков, судья.  - Я что-то не улавливаю суть вашей версии. Вы, конечно, не согласны с тем, что туризм - это роскошь?  - Роскошь и есть!  - Мадам, по-моему, вы действуете не на пользу своим внукам. Если вы возьмете назад свое заявление, суд удалится на совещание.  - А вы спросите у них, судья.  - Я так и намеревался поступить. - Он вопрошающе посмотрел на близнецов. - Вы довольны вашей защитой?  Кастор, переглянувшись с Поллуксом, быстро ответил:  - Мы так же недоумеваем, как и вы, сэр, но мы полагаемся на бабушку.  - Что ж, отдаю должное вашему мужеству. Продолжайте, мэм.  - Мы сошлись на том, что туризм - это роскошь. Но роскошь - понятие относительное. Роскошь для кого? Жареный молочный поросенок - это роскошь для нас с вами...  - Уж конечно. Ни разу не пробовал его на этой планете.  - ...но безвременная смерть для поросенка. Могу ли я дать юридическую оценку отрасли, называемой "невидимым экспортом Марса"?  - Индустрии туризма? Разумеется, если это необходимо для вашей версии.  - Протестую!  - Погоди протестовать, Герберт: посмотрим, какая тут связь. Продолжайте. - Выясним, кто же кушает этого поросенка. Ваши тарифные правила, как уже объяснялось, направлены на то, чтобы граждане республики не тратили ценную иностранную валюту на ненужные прихоти. У вас существует дефицит бюджета... - К сожалению, это так. И мы не намерены его увеличивать.  - Вот к этому я и веду. Кто платит по счету? Вы занимаетесь туризмом? Или он? - она указала на обвинителя. - Черта с два! Вы и так уже все видели. А я вот - турист. С неделю назад я взяла напрокат велосипед и тем помогла уменьшить ваш дефицит. Ваша честь, мы утверждаем, что прокат велосипедов туристам, хотя он и является для последних роскошью, есть производственная статья экспорта к несомненному благу всех граждан республики. Следовательно, велосипеды являются орудиями производства в полном соответствии с вашими тарифами!  - У вас все? - Она кивнула.  - Герберт?  - Ваша честь, это просто смешно! Обвинение четко сформулировало свою позицию, а защита даже не пыталась ее оспорить. Никогда не слышал более нелепой защитительной речи. Какое искажение фактов! Но я уверен, что суду факты ясны. Конечная цель использования - туризм, который даже защита признала роскошью. А роскошь есть роскошь...  - Не для поросенка, сынок.  - Для поросенка? Какого поросенка? Никаких поросят в этом деле нет. На Марсе вообще нет поросят. Если...  - Герберт! Ты можешь что-нибудь добавить?  - Извини, папа, я увлекся, - смешался молодой человек.  - Обвинение высказалось.  - Хороший парень, - сказал судья Хейзел, - только горячий, вроде ваших. Я еще сделаю из него юриста. - Он выпрямился. - Суд объявляет перерыв на десять минут, чтобы выкурить трубочку. Не расходитесь. - И судья вынырнул из зала.  Близнецы заерзали и зашептались. Хейзел, встретившись глазами с сыном и невесткой, важно подмигнула им. Судья Уорбертон вернулся меньше чем через десять минут, и пристав призвал к порядку. Судья устремил взгляд на подсудимых и торжественно сказал:  - Суд постановляет считать фигурирующие в деле велосипеды орудиями производства согласно тарифному своду. Подсудимые оправданы и освобождаются из-под стражи. Клерк вернет вам залог. Раздались жидкие аплодисменты, зачинщицей которых была Хейзел. - Прошу без демонстраций! резко сказал судья.  - Вам очень повезло - понимаете вы это или нет? - обратился он к близнецам. - Да, сэр!  - Тогда долой с глаз моих и больше не попадайтесь!  Семейный обед был праздничным, хотя над близнецами еще осталось висеть небольшое облачко. Обед был еще и вкусным, поскольку доктор Стоун взяла бразды правления в свои руки. К обеду пришел капитан Ванденберг, прибывший на одном челноке со Стоунами.  Телевизор переставили на кровать Мид и открыли дверь в спальню близнецов, чтобы вдвинуть туда стул капитана, таким образом все как раз уместились за столом. Мохнатые Штаны седел у Лоуэлла на коленях - до сих пор у плоского кота был свой стул.  Роджер попытался отодвинуться, чтобы освободить колени, и уперся в стену. - Эдит, надо бы нам поискать помещение побольше.  - Да, дорогой. Мы с Хейзел уже говорили с хозяином.  - И что же он?  - Я этого поганца зарежу. - вмешалась Хейзел. - Я напомнила ему, что он обещал устроить нас, когда приедут еще двое. А он смотрит невинными глазами и говорит - я же дал вам еще две кровати. Лоуэлл, прекрати кормить эту швабру со своей ложки!  - Хорошо, бабушка Хейзел. Можно взять твою?  - Нет. Но все-таки он согласился отдать нам квартиру Буркхардтов, когда начнется отлет на Венеру. Там на одну спальню больше.  - Это лучше, - согласился Роджер, - но тоже не дворец, а отлет на Венеру начнется только через три недели. Эдит, надо было нам сохранить за собой свою каютку на "Боге войны". Как, Ван? Гостей принимаешь? До старта на Венеру?  - Конечно.  - Папа! Неужели вы уйдете опять?  - Я шучу, кнопка.  - А я нет, - сказал капитан лайнера. - Хоть до старта на Венеру, хоть до Венеры и обратно на Луну - как хотите. Сегодня я получил официальное подтверждение, что мое предложение принято. Вы оба можете бесплатно летать на "Боге войны", пока смерть или акт о списании не разлучит нас. Ну как? Летим со мной на Венеру?  - Мы уже были на Венере, - заявила Мид. - Унылое место.  - Полетите вы или нет, - заметила Хейзел, - не часто удается добиться такого от "Четырех Планет". Как правило, у этих бандитов и ведра вакуума не выпросишь.  - Они побоялись, что Адмиралтейский суд все равно присудит им это, сухо сказал Ванденберг. - Кстати, о суде - я слышал, Хейзел, вы сегодня блестяще провели защиту. Так вы еще и юрист вдобавок ко всем прочим вашим талантам? - Нет, - ответил за нее сын, - у нее просто язык хорошо подвешен.  - Так я, по-твоему, не юрист?  - Нет.  - Ошибаешься.  - Когда это ты успела? Уточни.  - Давным-давно, в Айдахо - тебя еще и на свете не было. Просто никогда не случалось об этом упоминать.  - Хейзел, мне кажется, что архивы Айдахо как раз достаточно далеко. Не хами, мальчик. Впрочем, суд там все равно сгорел.  - Я так и думал.  - Во всяком случае, - примирительно сказал Ванденберг, - Хейзел вытащила мальчишек. Когда я об этом услышал, то подумал, что их хотя бы заставят уплатить пошлину. Вы, должно быть, очень неплохо заработали, ребятки.  - Да, ничего, - признался Кастор.  - Ничего особенного, - поправил брата Поллукс.  - А вы посчитайте, - весело сказала Хейзел, - потому что я потребую с вас гонорар размером ровно в две трети вашей чистой прибыли - за то, что спасла ваши шеи от петли.  - Хейзел, ты серьезно? - растерялся Кастор.  - Еще бы!  - Не дразни их, мама, - вступилась доктор Стоун.  - Я не дразню, а хочу дать им урок. Мальчики, тот, кто садится играть, не зная местных правил - лопух, и пора вам это усвоить.  - Это не так уж важно теперь, когда правительство... - тактично начал Ванденберг и вдруг остановился. - Что это за...  - Что случилось, Ван? - спросил Роджер. Лицо капитана прояснилось, и он усмехнулся.  - Да ничего. Это ваш плоский кот залез мне на ногу. А я было решил, что попал в твой телефильм.  - Не мой, а Хейзел. У нее это был бы не плоский кот, а человеческая кровь. Капитан взял Мохнатые Штаны, погладил и вернул Лоуэллу.  - Он марсианин, - объявил Лоуэлл.  - Да ну?  - В этой ситуации есть нюансы, - быстро заговорила Хейзел, - которые трудно уловить непосвященному индивидууму. Данная незрелая зигота перманентно стремится ознакомиться с доминирующим типом аборигена, а именно с триангулярным его подводом. Но без некоторой доли благодетельной лжи экземпляр "А" выступает как суррогат - по духу, если не по букве. Дошло, сынок?  - Вроде бы, - моргнул Ванденберг. - Это как раз неплохая замена. Они и правда симпатичные зверюшки, только на свой корабль я бы такого не взял. Они...  - Она хотела сказать, - объяснил Лоуэлл, - что я хочу посмотреть марсианина с ногами. Я правда хочу. Вы знаете такого?  - Я старалась, котик, - сказала Хейзел, - но они для меня слишком большие. - Он это серьезно, а? - Капитан внимательно посмотрел на Лоуэлла.  - Боюсь, что да.  - Мэм, - обратился капитан к доктору Стоун, - у меня тут есть кое-какие связи, и дело можно уладить, несмотря на договор. Есть, конечно, некоторый риск - небольшой, на мой взгляд.  - Капитан, - ответила доктор Стоун, - я никогда не считала риск отрицательным фактором.  - Это так, мэм. Попробовать?  - Если вам не трудно.  - Это в счет моего долга. Я вам сообщу. - И капитан сменил тему, обратившись к близнецам:  - Какой вам насчитали налог с прибыли?  - Налог с прибыли?  - Что, еще не подсчитывали?  - Мы и не знали, что существует такой.  - Вижу, вы еще не освоились с экспортом-импортом, во всяком случае, на Марсе. Для граждан республики налог, разумеется, включается в подоходный, но граждане других планет платят разовый налог с каждой сделки. Поищите-ка себе консультанта - формула довольно сложная.  - Не будем мы его платить! - сказал Поллукс.  - Вы мало насиделись в тюрьме? - вкрадчиво спросил отец.  Поллукс умолк, и близнецы стали шептаться, обмениваясь выразительными взглядами и пожимая плечами. Потом Кастор встал.  - Папа, мама, можно нам выйти из-за стола?  - Конечно, если сможете вылезти.  - А десерт, мальчики?  - Спасибо, нам не хочется.  Близнецы отправились в город и вернулись через час - правда, без консультанта, но со справочником по налогом, который нашли в торговой палате. Взрослые еще сидели в большой комнате за разговором, стол сложили и подняли к потолку. Близнецы протиснулись мимо их колен к себе в комнату и там шептались некоторое время. Вскоре они вышли.  - Просим прощения, Хейзел?  - Что, Кас?  - Ты сказала, что твой гонорар равен двум третям нашей прибыли.  - А ты что, улизнуть собрался? Не выйдет.  - Да нет, ми заплатим. - И он отсчитал в руку Хейэел с полдюжины мелких мовет, - Вот, получи.  - Это что, и есть две трети вашей выручки?  - Все-таки убыток не совсем чистый, - сказал Поллукс. - Мы ведь пользовались велосипедами целых двести миллионов миль. 
 Глава 14 КОТОФЕРМА 
 Ванденберг сдержал слово. Они с Лоуэллом слетали на стратосферной ракете в открытый город Ричардсон и пробыли там три дня. Лоуэлл повидал марсианина и поговорил с ним. Но его предупредили, чтобы он об этом никому не рассказывал, и родные никак не могли добиться от него толку. Но простой вопрос с жильем оказалось уладить куда труднее, чем, казалось бы, неразрешимую задачу встречи с марсианином. Роджер так и не смог найти квартиру побольше и поудобнее даже за фантастическую плату. Город кишел туристами, и так будет до отлета на Венеру, когда большинство из них, совершающее тройной рейс, разлетится. А пока они толпились в ресторанах, фотографировали все, включая друг друга, и наезжали велосипедами на ноги прохожим. Кроме того, в город, и так переполненный, хлынули "песчаные крысы" из пустыни, стараясь правдами и неправдами попасть на узел Аллилуйя в астероидном поясе. Однажды за обедом доктор Стоун сказала:  - Роджер, завтра день платы за квартиру. Мне платить за полный месяц? Мсье д'Авриль упоминал, что Буркхардты поговаривают о том, чтобы остаться. - Заплати только за шесть дней, - посоветовала Хейзел. - После отлета на Венеру станет лучше - надеюсь.  - Слушайте, а может, вообще не платить? - нахмурился Роджер.  - Что ты говоришь, дорогой?  - Эдит, я все время об этом думаю. Прилетев сюда, мы планировали прожить здесь одну очередь. - Он говорил о пятнадцати месяцах до следующего благоприятного периода отлета на Землю, когда можно будет вычислить экономичную орбиту. - А потом собирались выйти на орбиту к дому. Все бы хорошо, будь в этой туристской соковыжималке приличное жилье. Но я не могу начать свою книгу. Если мне на колени не лезет Вундер, так его животное гуляет у меня по затылку.  - Что же ты предлагаешь, дорогой?  - Летим сегодня на Фобос, готовим старый "Стоун" к старту и двигаем на Венеру вместе со всеми остальными.  - Ура! Летим! - поддержала Мид.  - Тебе ведь, кажется, не понравилась Венера, Мид? - спросила Эдит.  - Нет. Но мне и здесь не нравится, и я все время устаю. Хочу обратно в невесомость.  - Ты не должна уставать. Надо бы мне тебя посмотреть.  - Ну, мама, я в полном порядке! Не хочу, чтобы меня выстукивали.  - А я знаю, почему она хочет на Венеру, - ухмыльнулся Лоуэлл. Из-за мистера Мейджилла.  - Не ябедничай, ябеда! Если кому-то интересно, - со спокойным достоинством продолжала Мид, - второй помощник Мейджилл меня не волнует, к тому же я ведь полечу не на "Караване". И потом я узнала, что у него уже есть жена в Колорадо.  - Ничего, - сказала Хейзел. - За пределами Земли он считается вполне законным женихом.  - Может, и так, но мне это не нравится.  - Мне тоже, - вставил Роджер. - Мид, ты ведь не слишком увлеклась этим волком в овечьей шкуре?  - Конечно, нет, папа! Но, наверное, на днях все-таки выйду замуж.  - Вот горе с девчонками, - заметил Кастор. - Растишь их, даешь образование, а они - бац, и замуж. Все насмарку.  - Ах, так? - свирепо глянула на него Хейзел. - Где бы ты был, если б я не вышла замуж?  - Но ты вышла, - сказал Роджер, - так что не будем обсуждать другие вероятности. Может, их и вовсе не было, если вдуматься.  - Предопределение, - сказал Кастор.  - Весьма шаткая теория, - сказал Поллукс.  - Я не детерминист, - усмехнулся Роджер, - и вам не удастся меня подловить. Я верю в свободную волю.  - Еще одна шаткая теория, - сказал Поллукс.  - Вы уж определитесь, - сказал отец. - Или одно, или другое.  - Почему? - возразила Хейзел. - Свободная воля - это золотая нить, бегущая сквозь застывшую матрицу предопределенных событий.  - Это не математически, - заметил Поллукс.  - Просто поэзия, - кивнул Кастор. - И притом не лучшего сорта.  - Цыц! - прикрикнул отец. - Вы что-то упорно не желаете сменить тему.  Почему?  Близнецы переглянулись, и слово взял Кастор.  - Знаешь, папа, нам кажется, что вариант с Венерой не совсем продуман.  - Продолжай. Я полагаю, у вас есть встречное предложение, а?  - В общем, есть. Но мы хотели выступить с ним после периода отлета на Венеру.  - Начинаю прозревать. Значит, вы хотели выждать, чтобы стало поздно для прокладки орбиты на Венеру.  - Ну зачем же создавать дополнительные сложности, допуская запасной вариант?  - Какие еще сложности? Давай говори.  - Слушай, папа, у нас все продумано, - взволнованно продолжал Кастор.  - Можем пойти на компромисс. Вот смотри: вы с мамой, Вундер и Мид летите на Венеру на "Боге войны". Капитан Ванденберг с радостью вас примет, ты сам знаешь.  - Стоп. А что будете делать вы? И Хейзел? Мать, ты в заговоре?  - Насколько я знаю, нет. Но уже интересно.  - Так что вы задумали, Кастор?  - Я скажу, если вы мне дадите сказать, сэр. Вы все можете с комфортом вернуться домой на роскошном лайнере. А мы с Полом и Хейзел ну, ты ведь знаешь, что Марс выйдет на благоприятную позицию относительно узла Аллилуйя недель через шесть?  - Если проложить кометную орбиту, - добавил Поллукс.  - Значит, снова астероиды, - медленно сказал отец. - Мы ведь решили этот вопрос еще год назад.  - Но мы стали на год старше.  - И опытнее.  - И все же до постоянных прав не доросли. Вот для чего вам понадобилась Хейзел, я полагаю.  - Ну нет! Хейзел - наш резерв. - Спасибо, мальчики.  - Хейзел, ты действительно не знала об этом новом безумном плане?  - Нет. Но не такой уж он и безумный. Я получила кое-что за свои серии - и мне надоело здесь. Я видела марсианские руины - они нуждаются в капитальном ремонте. Видела канал - в нем течет вода. Надо полагать, что вся остальная планета точно такая же, вплоть до восемьдесят восьмой главы. Венеру я тоже видела. А вот на астероидах никогда не бывала.  - Точно! - согласился Кастор. - Марс нам не нравится. Какой-то капкан.  - Больно они тут шустрые. - добавил Поллукс.  - Пошустрей вас, ты хочешь сказать, - заметила Хейзел.  - Погоди, мать. Ребята, это исключено. Я привел свой корабль с Луны и намерен привести его обратно. - Он встал.  - Можешь предупредить мсье д'Авриля, что мы съезжаем, дорогая.  - Папа!  - Что, Кастор?  - Это было компромиссное предложение. На что мы действительно надеемся - и чего действительно бы хотели - это чтобы мы все отправились на Аллилуйю. - Что? Да ну, глупости. Я не космический старатель.  - Ты мог бы научиться. А можно просто попутешествовать. И еще заработать на этом.  - Это как же?  Кастор облизнул губы.  - "Песчаные крысы" предлагают баснословные деньги за перевозку в анабиозе.  Мы можем взять самое малое человек двадцать. И высадим их на Церере, чтобы они могли приобрести снаряжение.  - Кас! Ты же знаешь, что только семь из десяти летящих в анабиозе добираются живыми до конца длинной орбиты?  - Ну и что, они это сами знают. И сами едут на риск.  Роджер покачал головой.  - Мы туда все равно не летим, так что мне не придется проверить, такой ли ты твердокаменный, как говоришь. Ты видел когда-нибудь похороны в космосе? - Нет, сэр.  - А я - да. И не будем больше говорить о пассажирах в анабиозе. Кастор подал знак Поллуксу, и тот сказал:  - Папа, если ты не хочешь, чтобы летели мы все, ты не будешь возражать, если полетим мы с Касом?  - Каким это образом?  - Как все старатели. Мы не боимся анабиоза. Если у нас не будет корабля, только так мы и сможем полететь.  - Браво! - сказала Хейзел. - Я с вами, мальчики.  - Прошу тебя, мать! Эдит, я иногда сомневаюсь - тех ли близнецов мы забрали из родильного дома.  - Может, они и не ваши, - сказала Хейзел, - но что они мои внуки, это точно. Лечу на Аллилуйю! Кто со мной?  - Знаешь, дорогой, - спокойно сказала доктор Стоун, - мне тоже не очень-то хочется на Венеру. И у тебя будет наконец время, чтобы заняться книгой. "Перекати-Стоун" отправился с Фобоса на астероиды шесть недель спустя. Старт был не таким легким, как с Луны на Марс. Выбирая короткую, или кометную, орбиту к астероидам, Стоуны должны были при старте разогнаться до двенадцати с половиной миль в секунду. Короткая орбита отличается от экономичной тем, что к стартовой орбите проходит под углом, а не по касательной и очень дорого обходится в пересчете на горючее. В дальнем конце кометная орбита "Стоуна" шла уже по касательной к орбите Аллилуйи, и совмещение двух орбит не представляло трудности. Главное было правильно стартовать с Фобоса.  В выборе короткой орбиты не было легкомыслия. Во-первых, пришлось бы ждать целый земной год, пока Марс не выйдет на позицию для экономичной орбиты, во-вторых, время путешествия в таком случае растягивалось вдвое пятьсот восемьдесят дней по экономичной орбите вместо двухсот шестидесяти одного дня по короткой, всего на три дня дольше, чем от Луны до Марса. Вокруг всего корпуса "Стоуна" наварили добавочные резервуары для жидкого водорода, отчего "Стоун" стал выглядеть толстым и неприбранным, зато отношение масс значительно более стало соответствовать предстоящему испытанию. Работами руководил лоцман Джейсон Томас, а близнецы помогали. Кастор набрался смелости и спросил Томаса, как тот ухитрился посадить "Стоун" на Фобосе.  - Вы рассчитали траекторию до того, как подняться на борт, сэр? Томас опустил сварочную горелку.  - Траекторию? Да нет, сынок, просто я так долго этим занимаюсь, что знаю весь космос вокруг как облупленный.  Больше Кастор ничего от него не добился. Близнецы обсудили это и решили, что искусство пилота заключается не только в знании математики.  Чтобы взять побольше топлива, были сделаны изменения и внутри корабля. Погода за орбитой Марса всегда "ясная, но холодная". Стоунам больше не понадобится фольга, отражающая солнечные лучи. Наоборот, один бок корабля выкрасили черной краской и добавили два витка к отопительной системе, В рубке поставили стереорадар со сменной базисной линией и задержкой времени - на нем Стоуны увидят истинную форму Аллилуйи, когда долетят до нее.  Все это требовало больших расходов, и Властелину Галактики приходилось работать сверхурочно, чтобы их покрыть. Хейзел не участвовала в переоснастке, а сидела у себя и рождала, с помощью Лоуэлла, как критика, очередные серии кровавой, но благородной истории капитана Джона Стерлинга. Свою деятельность она перемежала сочинением оскорбительных посланий постановщикам в Нью-Йорк, шантажируя их тем, что объявит забастовку, и требуя, чтобы ей выдали несоразмерно большой аванс - и прямо сейчас. Аванс она получила, выслав достаточное количество серий, чтобы покрыть его. Сценарий все равно приходилось готовить впрок: на этот раз "Перекати-Стоун" будет один, никаких лайнеров поблизости. Выйдя из радиозоны Марса, он сможет связаться с Землей лишь тогда, когда его средней мощности рация выйдет на диапазон Цереры. На Цереру они не зайдут, но будут недалеко от нее: Аллилуйя находилась почти на одной орбите с этой крошечной планеткой. Выбор кометной орбиты очень ограничивал допустимое количество груза, но близнецы все-таки хотели его взять - категорический отказ отца от пассажиров в анабиозе подорвал их планы. Следующей их идеей стало взять полный набор космического старателя - ракетный скутер, особые скафандры, аварийную палатку, радиоактивные рейки для ограждения участка, центрифугу для определения удельного веса, переносной цифровой спектроскоп и все прочее, без чего тихо помешанному рудоискателю никак не обойтись. За ваш счет? - только и спросил отец.  - Конечно. И за перевозку тоже заплатим.  - Давайте. Валяйте. Не стану отговаривать. Чем больше я вас буду убеждать, тем сильнее вы будете упираться.  Кастор даже растерялся, получив такое легкое согласие.  - Почему отговаривать, папа? Потому что это опасно?  - Опасно? Боже сохрани! Это ваше право - погибнуть так, как вам нравится. И, думаю, этого с вами не случится. Вы ребята молодые, смекалистые, хотя это не всегда заметно, и в превосходной физической форме - я уверен, вы освоите свою технику.  - Тогда в чем же дело?  - Ни в чем. Лично я давно и твердо убедился в том, что человек работает продуктивнее и делает больше денег, сидя на стуле, а не занимаясь физическим трудом, если такова его цель. Вы, часом, не знаете, сколько в среднем зарабатывает в год космический старатель?  - Нет, но...  - Меньше шести сотен.  - Но ведь некоторые становятся богачами!  - Разумеется. А некоторые зарабатывают много меньше шестисот цифра-то средняя, в нее входят и те, кто напал на жилу. Просто из любопытства, учитывая то, что большинство старателей - люди опытные и способные, я хотел бы узнать, что вы двое можете сделать такого, чтобы выйти на среднюю цифру? Говорите, не стесняйтесь.  - А ты-то сам какой груз взял бы?  - Я? Ничего. У меня нет коммерческой жилки. Я просто путешествую, чтобы взглянуть на кости Люцифера. Меня стала интересовать планетология. Можно написать об этом книгу.  - А как же та, другая, книга?  - Надеюсь, что это не сарказм, Кастор. Я надеюсь закончить ее до нашего прибытия на астероиды. - И Роджер ушел, прервав тем самым дискуссию. Близнецы повернулись и увидели ухмыляющуюся Хейзел.  - Над чем смеешься, Хейзел? - буркнул Кастор.  - Над вами.  - А что, нам нельзя стать старателями?  - Почему же нельзя? Валяйте - вы можете себе это позволить. Но вот что: хотите знать, какой груз подо взять, чтобы в самом деле заработать деньги? - Конечно.  - Что я буду с этого иметь?  - Процент? Или сразу гонорар? Только мы не будем платить, если не воспользуемся советом.  - Эх вы, крысы! Бесплатно скажу. Если вы получите совет даром, вы его, конечно, не послушаетесь, и я смогу потом сказать: "Я же вам говорила!"  - Непременно скажешь.  - А как же. Нет большего удовольствия, чем сказать сопливому задаваке: "Говорила я тебе, а ты не слушал". Ну ладно: я задам вам вопрос, прямо как оракул, это и будет совет: кто разбогател во время всех старательских лихорадок, известных истории?  - Ну, те, кто напал на богатую жилу, наверно.  - Смешно. Старателей, которые сумели удержать то, что нашли, и умерли богачами, так мало, что они сияют подобно суперновым. Возьмем знаменитую калифорнийскую золотую лихорадку 1861 года - нет, в 1861-м было что-то другое, забыла что. Калифорния была в 1849-м - сорокадевятники. Проходили по истории?  - Кое-что.  - Был такой Саттер, на его земле нашли золото. Ну и что же, разбогател он?  Да он разорился. А кто разбогател?  - Не томи, Хейзел. Не надо драматизировать.  - Почему? Это можно даже в сценарий вставить - стерев предварительно серийные номера. Ладно, скажу: богатели те, у кого был товар, который покупали старатели. Бакалейщики в основном. Вот уж кто наживался! Торговцы металлом. Владельцы дробилок. Все, кроме бедного старателя. Даже прачечные в Гонолулу.  - Гонолулу? Но это же где-то в Тихом океане, окало Китая.  - До сих пор было на Гавайях. Но грязное белье из Калифорнии отправляли стирать в Гонолулу - и туда, и обратно на паруснике. Все ровно если бы вы послали свои грязные рубашки из Марспорта на Луну. Ребята, если хотите заработать, организуйте на Аллилуйе прачечную. Не обязательно прачечную - все равно что, лишь бы было нужно старателю. Если бы ваш отец не был в душе пуританином, я бы открыла честный и благородный игорный зал. Это все равно что иметь богатого дядюшку..  Близнецы учли бабушкин совет и занялись бакалейным делом с некоторыми побочными линиями. Брать решили только деликатесы - то, что вряд ли есть у старателей и дороже стоит за фунт. Закупили также антибиотики, наркотические вещества и витамины, взяли легкие проекторы для художественных лент и запас кассет к ним. Поллукс отыскал где-то календари с красивыми девушками, напечатанные в Японии на тонкой бумаге, и решил взять их тоже - они немного весят. Он заметил Кастору, что совсем уж в убытке они не останутся, потому что сами будут на них смотреть. Доктор Стоун увидела календари, просмотрела их и приказала некоторые отослать обратно. Остальные цензуру прошли.  Последнюю серию сценария передали на Землю, проверили последний сварной шов, загрузили все необходимое для рейса. "Стоун" легко взмыл с Фобоса и нырнул к Марсу. Совершив маневр в колодце гравитации при наивысшей температуре сгорания и убийственной пятикратной перегрузке, корабль вырвался в пустые глубины космоса, где блуждают только обломки Разрушенной Планеты.  Все с радостью вернулись к привычному режиму невесомости. Близнецы еще на Марсе получили курс математики повышенного типа. Их не надо было принуждать учиться, самим было интересно, и велосипеды их теперь не отвлекали. Мохнатые Штаны относился к невесомости так, будто родился в космосе. Если его никто не держал на руках и не гладил, что было его нормальным состоянием, он ползал по стенам и переборкам или парил по отсеку, переливаясь блаженной рябью.  Кастор утверждал, что он умеет летать, а Поллукс спорил с ним, доказывая, что зверек просто движется вместе с потоком воздуха. Близнецы затратили много времени и усилий на эксперименты, но так ничего и не выяснили, Плоского кота такие вопросы не волновали - ему было тепло, его хорошо кормили, у него было много друзей, всегда готовых удовлетворить его неисчерпаемую потребность в ласке. Лишь один инцидент омрачил его счастье. Роджер Стоун сидел, пристегнувшись к пилотскому креслу, и обдумывал, как он сказал, главу своей книги. Если так, то храп, вероятно, помогал ему в этом. Мохнатые Штаны плыл куда-то по своим делам, открыв все три веселых глаза. Он увидел друга, ловко использовал ленивую воздушную струю и совершил точную посадку - прямо на нос капитану.  Роджер с воплем взвился из кресла, схватившись за лицо. Повис на ремне, сообразил, что к чему, и оторвал от себя плоского кота. Мохнатые Штаны, обиженный, но повреждений не получивший, распластался в воздухе, нашел другой поток и приземлился на дальней стене. Роджер произнес кое-какие слова и крикнул:  - Кто кинул на меня этот живой шиньон?  Но в отсеке больше никого не было. В люке появилась доктор Стоун.  - Что случилось, дорогой?  - Так, ничего особенного. Дорогая, не могла бы ты вернуть это хвостатое отродье вымирающей планеты Вундеру? Я пытаюсь сосредоточиться.  - Конечно, дорогой.  Эдит забрала кота и отдала Лоуэллу, который тут же забыл о нем, обдумывая сложный гамбит против Хейзел. Плоский кот не был злопамятен и не мог долго держать камень за пазухой, которой у него не было. Единственным чувством, которому он отдавался без остатка, была любовь. И он вернулся к Роджеру - тот как раз уснул снова.  И снова улегся ему на лицо, счастливо мурлыча. Капитан Стоун показал себя зрелым мужчиной. Зная на этот раз, с чем имеет дело, он бережно снял кота и сам вернул его Лоуэллу.  - Держи его при себе, - сказал он, - и не отпускай. - И тщательно закрыл за собой дверь.  Не менее тщательно Роджер закрыл на ночь дверь их супружеской каюты. На "Перекати-Стоуне" вентиляционные отверстия не были снабжены заслонками - на таком маленьком корабле они, конечно, все время стояли открытыми. Перед плоским котом открылся широкий путь. Роджер задыхался в кошмарном сне, пока жена не разбудила его и не сняла с его носа Мохнатые Штаны. Роджер снова произнес кое-какие слова.  - Все хорошо, дорогой, - успокаивала его Эдит. - Спи. - Мохнатые Штаны она взяла к себе, и кот утихомирился.  Назавтра корабельный распорядок был нарушен авралом - всех, способных держать в руках гаечный ключ или аппарат для точечной сварки, бросили на установку вентиляционных заслонок.  Через тридцать семь дней у Мохнатых Штанов появилось восемь золотистых котят - в точности таких же, как он, но площадью всего пару дюймов. Когда они сворачивались, то были величиной с мраморный шарик. Все, включая капитана Стоуна, сочли, что они - прелесть, и без конца гладили их одним пальцем, слушая, как они тоненько мурлычут - почти за пределами человеческого слуха. Все их кормили, а котята никогда не отказывались от еды.  Через шестьдесят четыре дня у котят появились котята, по восемь штук у каждого. Шестьдесят четыре дня спустя, на сто сорок шестой день отлета с Фобоса, у котят котят появились котята; теперь их стало пятьсот тридцать.  - Надо это как-то прекратить - сказал капитан Стоун.  - Да, дорогой.  - Я серьезно. При таких темпах мы останемся без еды, не дотянув до цели, даже если залезем в товары близнецов. А кроме того, мы просто задохнемся под сплошным меховым мурлычущим матрасам. Сколько будет пятьсот тридцать на восемь? А если это еще умножить на восемь, сколько будет?  - Чересчур много, на мой взгляд.  - Дорогая, это самое мастерское преуменьшение со дня смерти Меркуцио "Очевидно, имеются в виду слова Меркуцио, что его смертельная рана- всего лишь царапина (Шекспир, "Ромео и Джульетта"". Да правильно ли я еще вычислил: это экспонентная, а не геометрическая прогрессия. Впрочем, до результата мы не доживем - помрем с голоду.  - Роджер!  - По-моему, надо... да, что?  - Кажется, есть простой выход. Все марсианские существа на холоде засыпают. - Да?  - Поместим их в трюм - там, к счастью, есть место.  - Согласен со всем, кроме слов "к счастью".  - И будем держать их там на холоде.  - Не хотелось бы убивать малюток. Просто не могу их возненавидеть до того хорошенькие, провались они совсем.  - Мы их будем держать при минус ста, как в обычную марсианскую зимнюю ночь. А может быть, и потеплей сойдет.  - Так и сделаем. Подайте мне лопату. Подайте невод. Подайте бочонок. Роджер начал вылавливать из воздуха плавающих плоских котов. - А Мохнатые Штаны я вам не дам заморозить! - На пороге каюты возник Лоуэлл, прижимавший к груди взрослого кота. Может, это был Мохнатые Штаны, а может, и нет. Взрослых зверьков различить никто не мог, а затею с именами бросили после первого помета, Но Лоуэлл был абсолютно уверен в своей правоте, и его не заботило мнение окружающих. Близнецы сговаривались подсунуть ему другого, когда он уснет, но их услышали и запретили диверсию. Лоуэлл был доволен, и мать не желала, чтобы он поколебался в своей вере.  - Дорогой, мы ничего не сделаем твоему котику.  - Попробуйте только - я вас выброшу в космос!  - Ох, дорогой, это он помогал Хейзел работать над сценарием! - Доктор Стоун подплыла поближе к сыну. - Лоуэлл, мама ведь никогда тебя не обманывала, правда?  - Вроде бы нет.  - Мы ничего не сделаем Мохнатым Штанам. И плоским котяткам тоже ничего не сделаем. Просто у нас для них не хватает места. Ты можешь оставить Мохнатые Штаны, но все остальные котята пойдут спать. С ними ничего не случится.  - Клянешься Законом Галактики?  - Клянусь Законом Галактики.  Лоуэлл ушел, продолжая прижимать кота к груди.  - Эдит, - сказал Роджер, - надо положить конец их сотрудничеству. Не волнуйся, дорогой, ничего плохого с ним не случится. Но боюсь, придется разочаровать его в другом, - нахмурилась она.  - В чем это?  - Роджер, у меня не было времени изучить марсианскую фауну, и плоскими котами я тоже, конечно, не занималась - только убедилась в том, что они безобидны.  - Безобидны! - Роджер отмахнулся от пары летевших котят. - Женщина, я тону! - Но марсианская фауна вся рассчитана на выживание, и у нее есть свои особенности. За исключением водоискалок, которые, возможно, не марсианского происхождения, животные ведут пассивный и возобновляющийся образ жизни. Возьми плоского кота...  - Сама возьми, - сказал Роджер, снимая очередного с груди. - Это беззащитное существо даже не может как следует добывать себе еду. Думаю, в естественных условиях это безобидный паразит, который цепляется за более подвижное животное.  - Лишь бы за меня не цеплялись! А ты выглядишь так, словно в шубе. Давай загрузим их в морозильник!  - Терпение, дорогой. Возможно, носителю это так же приятно, как и нам, поэтому он терпит плоского кота и позволяет ему подбирать свои крохи. Но плоский кот разделяет общее свойство всего живого на Марсе. Он способен долгое время пребывать в спячке, а если в этом нет нужды, просто снижает свою жизненную активность - например, при недостатке пищи. Но когда еды становится больше - выключатель тут же щелкает, и зверек размножается, насколько это позволяют запасы пищи.  - Уж это точно!  - Ограничить его снова в еде - и он спокойно будет ждать лучших времен. Это, конечно, чистая теория - я ведь рассуждаю по аналогии с другими формами жизни на Марсе, - но этим-то я и собираюсь огорчить Лоуэлла. Мохнатым Штанам придется перейти на очень скудный паек.  - Это будет непросто, - нахмурился Роджер - Вундер его все время кормит. Придется за ним следить, не то не миновать нам новых ангелочков. Солнышко, давай-ка займемся ими прямо сейчас.  - Да, дорогой. Я просто хотела поделиться своими мыслями. Всех кликнули наверх, и началась операция по отлову. Котов загоняли на корму и в трюм. Они разбегались, мурлыкали и искали общества. Поллукс сидел в трюме и пытался удержать их там, пока другие сгоняли их со всего корабля. Отец просунул голову в дверь, стараясь разглядеть сына в облаке плоских котов. - Сколько их тут у тебя?  - Не могу сосчитать - они все время движутся. Закрой дверь! - Как я могу загонять их сюда, если дверь закрыта?  - А как я могу их здесь удержать, если дверь открыта?  Наконец все надели скафандры (Лоуэлл взял к себе в скафандр Мохнатые Штаны, не очень, видимо, полагаясь даже на Закон Галактики), и капитан довел температуру на корабле до ощутимых минус двадцати. Плоские коты, столкнувшись с неуютными скафандрами и будучи предоставлены сами себе, сдались и начали сворачиваться в шарики вроде меховых грейпфрутов. Теперь их можно было легко собрать, сосчитать и поместить в трюм. Однако Стоуны еще несколько дней продолжали ловить и сажать в заключение тех, кто ускользнул. 
 Глава 15 "МЕЖДУ ЮПИТЕРОМ И МАРСОМ Я ПОМЕЩАЮ ПЛАНЕТУ" 
 Так писал великий астроном Кеплер: "Inter Jovem et Martem planetam interposui". Его последователи вывели правило о расстояниях между планетами, известное как правило Боде. Согласно ему точно в 2,8 расстояния от Солнца до Земли - в 2,8 астрономической единицы - полагалось быть планете.  В первую ночь нового XIX века монах Джузеппе Пьяцци открыл новое небесное тело. Это был астероид Церера - как раз в том месте, где полагалось быть планете. Для астероида он был велик - и действительно, он больше всех астероидов - 485 миль в диаметре. В последующие два века были открыты сотни и тысячи астероидов - до самых маленьких камушков. Название "астероиды" оказалось неудачным: это не звездочки и даже не планетоиды. С самого начала предполагалось, что это осколки крупной планеты, а к середине двадцатого века гипотезу как будто подтвердило математическое исследование их орбит. Но лишь когда первые исследователи на заре космических полетов проникли в пустынную область между орбитами Марса и Юпитера и посмотрели на нее своими глазами, мы удостоверились, что астероиды - в самом деле осколки большой планеты - разрушенного Люцифера, давно погибшего брата Земли. Поднимаясь все выше и выше над Солнцем, "Перекати-Стоун" замедлял ход, описывал кривую и приближался к точке, откуда начнет снова падать к Солнцу. Сейчас он был в орбите Цереры и, добравшись до этой "дамы", прошел уже пятьдесят миллионов миль по астероидному поясу - руины Люцифера широко разбросаны в космосе. Узел Аллилуйя помещался ближе к центру пояса. Неплотная группа камней, песка, хаотических молекул и планетоидов, известная как узел Аллилуйя, вращается вокруг Солнца со скоростью 11 миль в секунду. Вектор "Стоуна" составил 8 миль в секунду и шел в том же направлении. Капитан Стоун, включая двигатель последние два дня, увеличил скорость своего короля, с помощью радарного маяка проник в гущу летучих облаков и вошел в их среду с низкой относительной скоростью. Последний маневр, утвердивший "Стоуна" на месте, был всего лишь любовным шлепком: "Стоун" откашлялся и стал продолжать свой путь вместе с другими бродячими странниками космоса.  Капитан в последний раз посмотрел в окуляры стереорадара, пробежал лучом полный круг от носа до кормы. Громады Аллилуйи, неразличимые невооруженным глазом на фоне заезд, висели в увеличенной перспективе ложного "космоса" стереоприбора, где настоящих звезд вовсе не было видно. Ползучего следа, признака относительного движения, на экране не было.  На одном из летучих камней недалеко от корабля и на пару градусов вне орбиты светилась точка ярче других. Это был радарный маяк, на который и вышел капитан Стоун. Маяк тоже был неподвижен на стереоэкране, и капитан сказал Кастору:  - Запроси доплер из мэрии.  - Уже, капитан, - сказал Кастор и вскоре добавил: - Относительная около десяти миль в час - девять и семь и еще малость. Милях в семистах от нас.  - Вектор?  - Выходим почти на них. Проедем в десяти-пятнадцати милях к югу, внутри орбиты.  Роджер Стоун расслабился и усмехнулся.  - Ну, как наводка? Твой старик еще не разучился считать, а? Нормально, папа, - если учесть...  - Что учесть?  - Что ты использовал вычисления Пола.  - Когда я решу, кого из нас двоих ты оскорбил, я тебе отвечу. - Он сказал в микрофон:  - Все посты свободны от маневра. Машинное, доложите по закрытии. Эдит, скоро будет обед?  - Заперто, сынок, - доложила Хейзел.  - Через полчаса, дорогой, - ответила жена.  - Ничего себе! Человек потеет над горячим пультом, и ему еще надо полчаса ждать обеда. Что у вас за отель?  - Да, дорогой. Кстати, я опять сокращаю тебе калории.  - Бунт! Что бы сделал Джон Стерлинг на моем месте?  - А папа толстеет! А папа толстеет! - пропел Лоуэлл.  - И придуши своего ребенка. Кто хочет выйти со мной поставить добавочные двигатели?  - Я хочу, папа!  - Мид, ты просто пытаешься смыться, чтобы не помогать на кухне.  - Я могу ее отпустить, дорогой.  - Пожалеешь ребенка - испортишь харчи. Бери сухим пайком, детка.  - Не очень смешно, папа.  - А мне денег не платят, чтобы было смешно.  Капитан Стоун, насвистывая, отправился на корму. Близнецы и Мид вышли с ним. Они быстро поставили стартовые ракеты - молодежь закрепляла, а капитан лично проверял проводку. Ракеты разместили вокруг корпуса в центре корабля и по паре на носу и на корме. Подключенные к пилотскому радару и настроенные на минимальный диапазон, они быстро помогут кораблю свернуть в сторону, если нежелательный объект будет идти на столкновение с ним при достаточно опасной относительной скорости.  Во время прохода в глубь, астероидного пояса Стоуны шли просто на авось. Хотя принято считать, что пояс забит небесным мусором, статистика показывает, что там гораздо больше пустоты, чем камня, и опасность столкновения очень незначительна. Внутри узла ситуация была несколько иной - там концентрация массы в несколько раз больше, чем в других районах пояса. Но большинство старателей даже и здесь не принимало мер предосторожности - проще было ставить на то, что они всегда будут выигрывать в эту русскую рулетку, чем тратить деньги и усилия на противоударную защиту. Некоторые поплатились за это, но немногие - аварии в узле Аллилуйя происходили не чаще, чем в Мехико. Когда все вернулись на корабль, обед был готов. - Тебе звонили, капитан, - сообщила Хейзел.  - Уже?  - Из мэрии. Я сказала, что ты вышел, но перезвонишь им. Девять и шесть десятых сантиметра.  - Дорогой, обед остывает.  - Идите за стол, я быстро.  Он действительно вернулся быстро. Доктор Стоун вопросительно посмотрела на него.  - Мэр, - объяснил Роджер. - Добро пожаловать в Рок-Сити и все такое.  Сообщил мне, что городской комитет ограничил скорость космических кораблей до ста миль в час, а скутеров - до пятисот в пределах тысячи миль от мэрии. - Надеюсь, ты сказал им, куда им надо пойти со своими ограничениями? ощетинилась Хейзел.  - Нет, не сказал. Я вежливо извинился за то, что по незнанию нарушил правила, и обещал зайти засвидетельствовать свое почтение завтра или послезавтра.  - Я думала найти жизненное пространство на Марсе, - пробурчала Хейзел. - Оказалось, там одни грабители, бюрократы и сборщики налогов. И вот мы выходим на широкие просторы космоса и что же находим там? Дорожную полицию. А мой единственный сын не может им даже ответить как следует. Придется мне отправиться на Сатурн.  - Я слыхал, на базе Титан здорово холодно, - примирительно ответил Роджер. - Почему бы не на Юпитер? Пол, подай мне соль, пожалуйста.  - Юпитер? Позиция неблагоприятная. И потом, я слышала, что на Ганимеде больше правил, чем в школе для девочек.  - Мать, ты единственный известный мне трудный подросток, который по возрасту подходит для гериатрической клиники. Ты прекрасно знаешь, что человеческая колония в космосе не может жить без правил.  - Оправдание для Наполеонов местного масштаба! Вся Система залезла в корсет.  - Что такое корсет? - осведомился Лоуэлл.  - Предшественник скафандра, можно сказать.  Видя, что Лоуэлл неудовлетворен, Эдит сказала:  - Вот вернемся, милый, и мама покажет его тебе в музее.  Капитан предложил всем прилечь после обеда - они все не выспались, совершая маневр.  - У меня до сих пор в глазах рябит, - сказал он, потирая глаза, - так я таращился в стереорадар. Сосну часок-другой.  Хейзел хотела что-то сказать, но тут раздался сигнал тревоги, и Роджер мигом встрепенулся.  - Объект курсом на столкновение! Держитесь все за что-нибудь, - И сам уцепился за стойку, схватив другой рукой Лоуэлла.  Но аварийные стартовые двигатели не включились.  - Зеленый, - спокойно объявила Хейзел. - Что бы это ни было, оно идет недостаточно быстро, чтобы причинить нам вред. И, похоже, пройдет рядом. Капитан перевел дыхание.  - Надеюсь, что ты права, но я слишком часто бывал в таких переделках, чтобы полагаться на статистику. С тех пор, как мы вошли в пояс, все время нервничаю.  Мид понесла на корму грязную посуду и тут же вернулась с круглыми глазами. - Папа, у двери кто-то есть.  - Что-о? Мид, тебе померещилось.  - Да нет же, я слышала. Послушай сам.  - Ну-ка тихо все.  В тишине все услышали мерное шипение нагнетателя воздуха - работал корабельный шлюз. Роджер метнулся к нему, но мать остановила его:  - Погоди-ка, сын.  - В чем дело?  - Отойди от двери. - И Хейзел достала пистолет.  - Да убери ты его: все равно не заряжен.  - Он-то об этом не знает, тот, кто в шлюзе.  - Мама Хейзел. что ты так нервничаешь? - спокойно спросила Эдит. - А ты не понимаешь? У нас на корабле еда. И кислород. И кое-какой запас моно-аш. Тут не Луна-Сити: кто-нибудь может и позариться. Доктор Стоун посмотрела на мужа, и он, поколебавшись, сказал отрывисто: - Иди на нос, дорогая. Возьми Лоуэлла. Мид, закрой за собой люк и сиди у рации. Если услышишь что-нибудь подозрительное, радируй в мэрию и скажи, что нас грабят. Давай! - Роджер нырнул в свою каюту и вернулся с собственным пистолетом.  Когда люк за Мид закрылся, шлюз как раз перестал работать. Четверо оставшихся ждали, окружив входную дверь.  - Нам прыгнуть на него, папа? - шепотом спросил Кастор.  - Нет, главное под выстрел не лезьте.  Дверь медленно отворилась. На пороге возникла фигура в скафандре, лицо под шлемом трудно было различить. Увидев направленные на него пистолеты, пришелец поднял руки.  - Вы чего? - глухо и обиженно спросил он. - Я ничего не сделал. Капитан Стоун, видя, что у человека не только в руках, но и за поясом нет пистолета, опустил свой.  - Извините. Давайте помогу вам снять шлем.  Под шлемом обнаружился светловолосый человек средних лет с добрыми глазами. - А в чем дело-то? - повторил он.  - Да так, ничего. Не знали, кто к нам пожаловал, и немного заволновались. Меня, к слову, зовут Стоун. Командую королем.  - Очень приятно, капитан Стоун. Я Шорти Девайн.  - Очень приятно, мистер Девайн. Добро пожаловать на борт. - Просто Шорти. - Он посмотрел вокруг. - Вы извините, что я так вломился и напугал вас, но я слышал, что у вас на борту доктор. То есть настоящий доктор, а не из этих, с ученой степенью.  - Есть доктор.  - Ух, ну и здорово! В городе нет настоящего доктора с тех пор, как старый док Шульц умер. А мне позарез нужен врач.  - Минутку. Пол, сходи за мамой.  - Я слышу, дорогой, - сказала Эдит из репродуктора. - Иду. - Люк открылся, и вошла доктор Стоун. - Я доктор, мистер Девайн. Дорогой, я, пожалуй, воспользуюсь этой комнатой. Может быть, вы все выйдете?  - Да не надо, - торопливо сказал гость.  - Я предпочитаю осматривать пациента без свидетелей, - решительно сказала она.  - Я не успел объяснить, мэм доктор. Не я болен, а мой компаньон. Вот как?  - Он сломал ногу. Зазевался и защемил ее между двумя глыбами графита, она и сломалась. Я, наверное, не больно хорошо оказал ему помощь, потому что он очень плох. Вы не могли бы отправиться к нему прямо сейчас, доктор?  - Разумеется.  - Эдит!  - Кастор, принеси мой хирургический чемоданчик - черный. Ты поможешь мне надеть скафандр, дорогой?  - Но Эдит, ты...  - Ничего, капитан, - у меня тут снаружи скутер. Мы живем милях в восьмидесяти пяти - девяноста отсюда - долго не задержимся. - Я с вами, вздохнул капитан Стоун. - Ваш скутер подымет троих? - Конечно-конечно! У меня сиденья по Рейнолдсу: можно распределять баланс как угодно.  - Хейзел, ты принимаешь командование.  - Есть, сэр!  Вопреки обещанию Девайна их не было всю ночь по корабельному времени. Хейзел сидела у пульта, следя за ними по радару, и осталась дежурить до тех пор, пока опять не засекла их на экране и не проследила их обратный путь. Девайн, рассыпаясь в благодарностях, остался с ними завтракать. Не успел он доесть, как в столовой появился Лоуэлл с Мохнатыми Штанами на руках. Девайн застыл, не донеся кусок до рта. - Плоский кот! Или мне чудится? - Конечно, это он. Его зовут Мохнатые Штаны. Он марсианин. - Само собой! Слушай, а можно его погладить?  Лоуэлл, подозрительно посмотрев на него, разрешил. Старатель взял кота - видно было, что он привык с ним обращаться - и стал гладить его, что-то бормоча при этом.  - Какая прелесть! Прямо жалеешь, что расстался с Марсом, хотя тут и лучше. - Он неохотно расстался со зверьком, еще раз всех поблагодарил и вышел. Доктор Стоун размяла пальцы.  - В первый раз со старых клинических времен оперировала в невесомости. Надо освежить технику.  - Дорогая, ты была великолепна. А Джоку Донахью здорово повезло, что ты оказалась рядом.  - Ему было очень плохо, мама? - спросила Мид.  - Еще как, - ответил отец. - Подробностей не ждите, но мама знала, что надо делать, и сделала это. А из меня получилась неплохая санитарка, если это не будет нескромно с моей стороны.  - Будет, будет, - отозвалась Хейзел.  - Роджер, - спросила доктор Стоун, - штука, в которой они живут, это что, корабль?  - Сомневаюсь - только не в том виде, в каком он у них сейчас. Я бы сказал, не корабль, а плот.  - А если они захотят улететь отсюда?  - Может, они не хотят улетать. Может, они умрут на расстоянии голоса от Рок-Сити, как чуть не случилось с Джоком. Руду они, наверно, возят скутером продавать на Цереру, то есть на ее орбиту. А может, и здесь продают. - Но ведь город-то кочевой. Им приходится двигаться с места на место. - Ну, пожалуй, это корыто можно сдвинуть с помощью пары стартовых ракет, если действовать осторожно и не торопиться. Но я бы разгерметизировал его, раньше чем пробовать. 
 Глава 16 РОК-СИТИ 
 Пояс астероидов формой напоминает сплющенное кольцо, которое в архитектуре называется "торус", а в обыденной жизни "пончик". Это кольцо охватывает 13 тысяч 500 тысяч миллионов триллионов кубических миль. Это по скромному подсчету, исключая заблудших овец, которые уходят к самому Марсу и еще дальше - до самого Солнца. Не входят в расчет и те, что забрели слишком далеко и попали в рабство к могучему Юпитеру, например Троянцы, в почетном карауле следующие по орбите планеты, в шестидесяти градусах впереди и позади. Исключаются даже те, что слишком отклонились к северу или югу. Принятый предел отклонения от эклиптики равен шести градусам.  13 500 000 000 000 000 000 000 000 кубических миль пространства.  А все человечество можно запихнуть в уголок одной кубической мили: средний объем человеческого тела равен двум кубическим футам.  Даже бесстрашному герою Хейзел, капитану Джону Стерлингу, тяжеловато пришлось бы патрулировать такой участок. У него ведь не было брата-близнеца.  Запишем эту цифру как 1,35 умножить на 10 в 25 степени кубических миль. Глазом, если не разумом, охватить ее станет легче. В то время, когда "Перекати-Стоун" затесался в бродячее братство Рок-Сити, плотность населения пояса составляла одну душу на два биллиона триллионов кубических миль - запишем это как 2 умножить на 10 в 21 степени. Почти половина этих шести с половиной тысяч населения проживала на планетоидах - Церере, Палладе, Весте, Юноне. Одним из приятных сюрпризов в исследовании Системы стало открытие невероятно высокой плотности крупных астероидов и приличной силы тяжести на них. Средняя плотность Цереры, диаметр которой всего 485 миль, в пять раз выше плотности Земли, а притяжение там почти такое же, как на Марсе. Эти планетоиды считаются остатками ядра погибшего Люцифера, покрытыми несколькими милями наносной породы.  Остальные три тысячи составляет странствующее население пояса в буквальном смысле слова. Они живут и работают в невесомости и почти все входят в одну из полудюжины общин, разрабатывающих узлы и скопления пояса. Узлы в несколько сот раз плотнее остального пространства пояса, если тут можно сказать "плотнее": корабль, идущий рейсом на Ганимед, мог бы пройти сквозь узел Аллилуйя и Рок-Сити, заметив их разве что на экране радара. Вероятность столкновения этого лайнера с чем-либо была бы очень мала.  В узлах старатели добывали уран, трансурановые элементы и графит, продавая руду и минералы на ближайшем большом астероиде и время от времени переходя на другой узел. Перед находкой на Аллилуйе община, называющая себя "Рок-Сити", работала на узле Кайзер Вильгельм за Церерой на ее орбите. Услышав весть о находке, община тронулась в путь.  Развив небольшое ускорение, артель прошла внутрь орбиты Цереры на скутерах, химических двигателях, стартовых ракетах и честном слове. Она была единственной, которая имела возможность передвинуться. "Парни Грогана" находились на той же орбите, но работали на узле Горькое Горе по ту сторону Солнца, в полбиллионе миль от Рок-Сити. Недалеко был и Нью-Йобург, но те работали на узле под названием Рейнолдс №2, который вращался по неудобно расположенной орбите Фемиды.  Ни один из этих небесных поселков по-настоящему не обеспечивал сам себя, да и вряд ли это было возможно. Но невероятный аппетит Земли на энергетическое сырье и еще более ценный графит, из которого делали сопла ракетных двигателей и противорадиационные щиты, - этот постоянный спрос, который могли удовлетворить астероиды, обеспечивал старателям обмен того, что у них есть, на то, что им нужно. Но во многом они все же ни от кого не зависели: уран, рафинируемый не дальше Цереры, давал им свет, тепло и энергию. Все овощи и большинство белковых продуктов они выращивали сами на гидропонных огородах и в дрожжевых резервуарах. Водородное топливо и кислород получали с Цереры или Паллады.  Там, где есть энергия и масса, которой можно манипулировать, человек не пропадет.  Почти три дня "Перекати-Стоун" медленно следовал через Рок-Сити. Для невооруженного глаза, если смотреть в иллюминатор или даже выйти наружу и стать на корпусе, Рок-Сити ничем не отличался от любого куска пространства - та же пустота на фоне звезд. Человек с острым глазом, хорошо знающий созвездия, заметил бы, что их классическую картину искажает слишком много каких-то планет, которые не подчиняются Зодиаку. Еще более пристальное наблюдение обнаружило бы разрозненное движение некоторых "планет", которые уходили за корму "Стоуна" при его движении вперед.  На третий день перед ленчем капитан Стоун притормозил свой корабль и скорректировал его вектор, запустив один из наружных двигателей: впереди виднелась мэрия и еще несколько объектов. Позже он подключил еще одну ракету, поставил "Перекати-Стоун" неподвижно относительно мэрии меньше чем в одной восьмой мили от нее и вызвал по телефону мэра.  - Говорит "Перекати-Стоун", Луна, капитан Стоун.  - Мы следили за вашим подходом, капитан, - ответил мэр.  - Хорошо. Мистер Фрайз, я собираюсь протянуть к вам трос. Если повезет, через полчасика буду у вас.  - Будете стрелять из гарпунного ружья? Я вышлю кого-нибудь принять. Увы, у меня нет ружья. Я позабыл его взять, несмотря на благие намерения. - А скажите, пожалуйста, капитан, - замялся Фрайз, - вы хорошо владеете техникой перемещения в скафандре?  - Если честно, то нет.  - Тогда позвольте, я пошлю вам парня с тросом. Нет-нет, не возражайте. Хейзел, капитан и близнецы вышли в скафандрах наружу и стали ждать. На корабле, что напротив них, виднелась маленькая фигурка. Сам корабль теперь казался большим, больше "Стоуна". Мэрия помещалась в старомодном судне - оно было круглым, примерно тридцатилетней давности. Роджер верно сообразил, что после выхода в тираж оно совершило единственный грузовой рейс в один конец.  Рядом с мэрией висел короткий цилиндр - то ли он был меньше ее, то ли находился дальше. Возле него виднелась еще какая-то масса неправильной формы - Солнце ярко освещало ее, но многочисленные черные тени мешали рассмотреть, что это такое. Вокруг было много других кораблей, достаточно близких, чтобы отличить их от звезд. Поллукс насчитал их с две дюжины на пространстве в столько же миль. От одного из них в миле от Стоунов отчалил скутер и направился к мэрии.  Фигурка, которую они только что видели, уже летела к ним через пространство. Она росла на глазах, и через полминуты посланный приблизился к ним, разматывая за собой трос. Он легко опустился ближе к носу "Стоуна", и все четверо пошли его встречать.  - Здравствуйте, капитан. Я Дон Уитситт, бухгалтер мистера Фрайза.  - Здравствуйте, Дон.  Роджер познакомил его с остальными. Близнецы помогли выбрать и свернуть легкий трос. За ним тянулся стальной, который Дон Уитситт закрепил на корпусе.  - Ждем вас в магазине, - сказал он. - Пока. - И опять прыгнул в пропасть с бухтой бечевки под мышкой, не держась за протянутый им трос. Я тоже так могу, - сказал Поллукс, глядя на него.  - Оставайся при этом мнении, - сказал отец, - и пристегивайся к тросу. . Одного толчка было достаточно, чтобы пересечь бездну, если только чья-нибудь петля не обматывалась вокруг троса. С петлей Кастора как раз это и случилось, и он остановился. Пришлось распутывать петлю и снова набирать инерцию, перебирая руками по тросу.  Уитситт уже вошел внутрь, но для гостей включил шлюз и оставил его открытым. Стоуны прошли на корабль, где их встретил достопочтенный Джонатан Фрайз, мэр Рок-Сити. Это был маленький лысый человек с небольшим брюшком, острыми веселыми глазами и пером за ухом. Он энергично потряс руку Роджеру. - Милости прошу, милости прошу! Большая честь принимать вас у себя, господин мэр. Надо бы поднести вам ключ от города и чтобы духовой оркестр играл, девочки танцевали и тому подобное.  - Я бывший мэр и здесь в качестве частого лица, - покачал головой Роджер.  - Не надо оркестра.  - А девочки?  - Я женат. Но все равно спасибо.  - Были бы здесь девочки, я бы их придержал для себя. Хотя я тоже женат. - Вот это верно! - В воздухе появилась полненькая, некрасивая, но очень живая женщина.  - Да, Марта.  Все перезнакомились, и миссис Фрайз увела с собой Хейзел, а близнецы последовали за мужчинами в переднюю часть шара, где помещались склад и магазин. На опорах и растяжках были установлены стеллажи, на которых лежали, привязанные или упакованные в сетки, всевозможные товары и продукты. Дон Уитситт сидел в центре комнаты, обхватив коленями стул, и держал перед собой доску. Рядом с ним во вращающейся полке стояли бухгалтерские книга и папки со счетами покупателей. Перед ним парил старатель. Несколько других рыскали среди полок с товарами. Видя, что тут есть все, что только может понадобиться горняку, Поллукс порадовался, что они сделали ставку на деликатесы, а потом с сожалением вспомнил, что не так много осталось для продажи. Плоские коты, пока их не заморозили, съели столько, что семье пришлось взяться за изысканные продукты близнецов и питаться икрой и чикагской колбасой.  Поллукс шепнул Кастору:  - Не думал, что конкуренция окажется такой мощной.  - Я тоже.  К мистеру Фрайзу подплыл старатель.  - Твердая Цена, насчет той центрифуги...  - Потом, Сэнди. Я занят.  - Пожалуйста, не отвлекайтесь ради меня, - попросил Роджер.  - Сэнди все равно делать нечего, может и подождать - правда, Сэнди? Пожми руку капитану Стоуну - это его жена починила старого Джока. - Да ну? Я горжусь, что познакомился с вами! Давно уж мы не слышали такой хорошей новости, как о вашем прибытии. Ты его сразу прими в комитет, - сказал Сэнди Фрайзу.  - Приму. Нынче же вечером проведу совещание по селектору. - Минутку! - вмешался Роджер. - Я здесь только гость и не имею отношения к вашему городскому комитету.  - Вы не знаете, что такое для наших снова дождаться доктора. А в комитете ничего такого делать не надо - это просто так, чтобы показать, как мы вам рады. И миссис Стоун, то есть доктора Стоун, мы тоже примем, если она захочет. Только ей будет некогда.  Капитан Стоун начал чувствовать себя неуютно.  - Полегче! Мы рассчитываем улететь отсюда при следующем отлете на Землю - а моя жена сейчас не практикует. Мы путешествуем.  - Вы хотите сказать, что она не будет посещать больных? забеспокоимся Фрайз. - Она же оперировала Джока Донахью.  Стоун собрался скатерть, что о регулярной практике не может быть и речи, но почувствовал, что его голос здесь решающим не является.  - Она будет принимать больных. Она врач.  - Вот и хорошо?  - Но, милый вы мой человек! Мы не для того сюда явились. Она в отпуске. - Мы постараемся облегчить ей труд, - кивнул Фрайз. - Не можем же мы ожидать, что леди будет скакать по скалам, как бывало док Шульц. Слыхал, Сэнди? Нечего каждой старательской крысе звать к себе доктора, как только палец заболит. Надо всех оповестить, что, если кто заболел или поранился, его дело добраться до мэрии, или пусть соседи его доставят, если на него только можно надеть скафандр. Скажи Дону, чтобы набросал мне воззвание. - Правильно, Твердая Цена, - торжественно кивнул старатель и уплыл.  - Вернемся в ресторан, - предложил Фрайз, - посмотрим, заварила ли Марта свежего кофе. Я бы хотел узнать ваше мнение по некоторым нашим вопросам. - Честное слово, я не советчик в ваших общественных делах. У вас все по-другому.  - По правде сказать, я просто хочу посплетничать о политике с профи ведь не каждый день его встретишь. Кстати, пока не ушли - вам ничего не надо купить? Прямо сейчас? Инструмент, кислород, катализаторы? Хотите заняться старательским делом? А если да, то есть ли у вас снаряжение? Пока нам ничего не надо - кроме одного: хотелось бы купить, а еще лучше взять напрокат скутер. Посмотреть окрестности.  - Друг мой, - покачал головой Фрайз, - мне жаль, что вы попросили именно то, чего у меня нет. Сюда хлынули "песчаные крысы" с Марса, а то и с Луны, и у половины нет снаряжения. Берет такой скутер и патентованное иглу - и пропадает, не терпится ему разбогатеть. Но знаете что - месяца через два я жду с Цереры партию ракетных двигателей и баков. Мы с Доном можем тем временем сварить вам каркас, а когда придет "Светлячок", присобачим к нему мотор, вот и все.  - Учитывая, что следующий отлет на Землю наступит всего через пять месяцев, это долго, - нахмурился Роджер.  - Тогда придется придумать что-нибудь еще. Конечно, новый доктор заслуживает всего самого лучшего, и докторская семья тоже. А если... Какой-то старатель хлопнул Фрайза по плечу.  - Эй, лавочник!  Фрайз потемнел.  - Ко мне следует обращаться "господин мэр"!  - Чего?  - И не видишь ты, что ли - я занят? - Покупатель попятился, а Фрайз продолжал кипеть: - Я известен как "Твердая Цена" отсюда и до Троянцев. А если он этого не знает, пусть обращается ко мне по должности - или идет покупать в другом месте. О чем бишь я? А, да! Можно толкнуться к старому Чарли.  - Где это?  - Видели цистерну около мэрии? Это жилье Чарли. Он сумасшедший старый старатель, который свихнулся от рытья, и отшельник по убеждению. Раньше он держался особняком и ни во что не вмешивался, но, когда начался бум и появилось по десять чужих на одно знакомое лицо, Чарли струхнул и попросился причалить к административному центру. Наверно, испугался, что его кто-нибудь пристрелит и уведет его воронье гнездо. Кое-кто из новоприбывших и на такое способен.  - Похож на старого лунного жителя. А зачем к нему обращаться?  - Ох, совсем я стал плох - уж очень голова забита всяким. У Чарли там что-то вроде лавки старьевщика - подчеркиваю, я бы его хлам и даром не взял. Каждый раз, когда кто-то из старателей умирает или возвращается в сторону Солнца, его барахло оседает у Чарли в норе. Не скажу, чтобы у него был скутер, - разве что взять его собственный, все равно стоит на приколе. Но у него могут быть запчасти, из которых можно что-нибудь сварганить. Вы как, умеете?  - Я не очень - но у меня для таких дел есть бригада. - Он поискал глазами близнецов и нашел их среди полок с товарами. - Кас! Пол! Подите сюда.  Фрайз объяснил свою мысль, и Кастор кивнул. - Если это когда-нибудь работало, мы сумеем наладить.  - Вот это молодцы. Ну, пошли пить кофе.  - Папа. - сказал Кастор, - а можно, мы с Полом прямо сейчас посмотрим, что у него есть? Чего тебе время терять? - Ну-у...  - Тут рукой подать, - сказал Фрайз.  - Ладно, только не прыгайте. Пристегнитесь и держитесь за швартовочный трос.  Близнецы вышли. В шлюзе Пол стал кипятиться, но Кас сказал: - Остынь. Отец просто хочет, чтобы мы были осторожны.  - Да, но зачем при всех-то говорить?  Берлога Чарли, как определили близнецы, раньше была прицепной цистерной для доставки кислорода в колонию. Они вошли в шлюз и пустили воздух, а когда давление поднялось, потрогали внутреннюю дверь. Она не поддавалась. Поллукс начал молотить в нее гаечным ключом, снятым с пояса, а Кастор - искать сигнальную кнопку. Шлюз тускло освещала люминесцентная трубка.  - Хватит ломиться, - сказал Кастор. - Если он жив, то тебя услышал.  Поллукс послушался и опять подергал дверь, но она оставалась запертой. Изнутри послышался приглушенный голос:  - Кто там?  Кастор посмотрел, откуда идет голос, но не нашел. - Кастор и Поллукс Стоуны, - ответил он, - с корабля "Перекати-Стоун", Луна.  - Не проведете. - хмыкнул хозяин, - и без ордера арестовать не имеете права. Да я вас и не впущу.  Кастор начал было закипать, но Поллукс похлопал его по руке.  - Мы не полицейские. Еще не доросли, чтобы стать легавыми. - А ну, снимите шлемы.  - Не надо, - сказал Кастор. - Возьмет и пустит шлюз, пока мы разгерметизированы.  Но Поллукс сделал шаг вперед и снял шлем. Кастор, помявшись, последовал его примеру.  - Впустите нас, - мягко попросил Пол.  - Зачем это?  - Мы к вам по делу. Хотим купить у вас кое-что.  - А что у вас есть?  - Мы заплатим наличными.  - Наличные! - сказал голос. - Банки! Правительство! На обмен у вас что-нибудь есть? Шоколад есть?  - Кас, - шепнул Поллукс, - у нас шоколад остался?  - Фунтов шесть-семь, не больше.  - Да, у нас есть шоколад. Покажите.  - Что за чушь? - вмешался Кастор. - Пол, пошли опять к мистеру Фрайзу. Вот кто настоящий бизнесмен.  - Не надо! - простонал голос. - Он вас надует.  - Тогда откройте.  Голос, помолчав, сказал вкрадчиво:  - Похоже, вы хорошие ребята. Вы не обидите Чарли? Старого Чарли? Конечно, нет. Мы ведь хотим с вами договориться.  Дверь наконец открылась, и из мрака выглянуло лицо, изрытое годами и темное при свете Солнца.  - Заходите, да смотрите без фокусов - знаю я вас.  Сомневаясь в том, разумно ли они поступают, близнецы пролезли внутрь. Когда их глаза привыкли к слабому дневному свету трубки в середине помещения, ребята стали осматриваться, а хозяин рассматривал их. Цистерна, снаружи большая, внутри казалась маленькой, до того она была захламлена. Как и у Фрайза, каждый дюйм, каждый угол, каждая ниша были заняты, но если в мэрии царил порядок, то здесь - полный хаос, что у Фрайза было рационально, здесь - безумно. Воздух был достаточно свежий, но насыщенный застарелыми загадочными запахами.  Хозяин всего этого походил на тощую обезьянку и был одет в какое-то сплошное темное одеяние, оставляющее открытыми только голову, руки и босые ноги. Поллукс решил, что это - обогреваемое белье, надеваемое иногда под скафандр на дальних перелетах или в пещерах.  Разглядев гостей, старый Чарли усмехнулся и почесал шею большим пальцем ноги.  - Хорошие мальчики, - сказал он. - Я знал, что вы не тронете Чарли. Просто шутил.  - Нам нужен... - начал Поллукс, но локоть Кастора помешал ему продолжить. Кастор сказал:  - Хорошо у вас тут.  - Удобно. Практично. Как раз для солидного человека. Для человека, который любит подумать в тишине. Или почитать. Вы любите читать, ребята?  - Конечно. Очень.  - Хотите посмотреть мои книги? - Не дожидаясь ответа, Чарли нырнул во тьму, как летучая мышь, и тут же вернулся, неся книги в двух руках и зажав с полдюжины ногами. Притормозив локтями, он остановился.  Книги были старинные, в переплетах - в основном справочники по управлению кораблями, которых давно не было на свете. Кастор широко раскрыл глаза, посмотрев на даты издания, и прикинул, сколько бы дал за эти книги Институт астрогации. Среди книг была потрепанная "Жизнь на Миссисипи" Марка Твена. - Вот, мальчики, смотрите. Располагайтесь поудобнее. Не ожидали встретить начитанного человека посреди этих олухов, а? Вы читать-то умеете?  - Конечно.  - Кто вас знает? Сейчас так странно учат. Прочтешь человеку латинское изречение, а он глядит, будто у тебя не все дома. Вы не голодные? Есть не хотите? - забеспокоился Чарли.  Близнецы заверили его, что недавно хорошо поели. Чарли просветлел. Старый Чарли не из тех, что отпустит человека голодным, даже если самому не хватает. - Кастору бросилась в глаза упаковка с консервами - на первый взгляд там было с тысячу штук. Старик продолжал: - Было время на этом узле - нет, это было на Эмме Лу, - когда человек не садился завтракать, не заперев шлюз и не выключив маяк. Как раз тогда Лаф Дюмон съел Хендерсона-рудокопа. Тот, правда, сначала умер, но наша общественность возмутилась. Собрали суд Линча - теперь называется комитет.  - А зачем он его съел?  - Я же говорю - Хендерсон умер. Но все равно компаньона есть как-то нехорошо, правка?  Близнецы согласились, что это безусловно нарушение правил приличия. Если бы он хотя приходился Лафу родственником - или надо было им составить такой контракт с подписями и печатью. Вы привидений еще не видели?  От такой внезапной перемены темы разговора близнецы опешили.  - Привидений?  - Увидите еще. Я много раз говорил с Хендерсоном-рудокопом. Говорит, он на Лафа совсем не в обиде и на его месте сделал бы то же самое. Тут полно привидений. Все старатели, которые умерли здесь, не могут вернуться на Землю. Они тут на стационарной орбите, правильно? И ясно же, что нельзя придать ускорение тому, у кого нет массы. - Чарли доверительно наклонился к братьям. - Иногда их видишь, но чаще всего они шепчут тебе в наушники. И когда они шепчут - слушайте. Это единственный способ найти большую залежь, которую открыли и опять потеряли. Я вам это говорю, потому что вы мне нравитесь, понятно? Слушайте их. А если плохо слышно, вы просто закройте челюстной клапан и задержите дыхание. Тогда яснее будет.  Близнецы поблагодарили за совет.  - А теперь расскажите о себе, ребята.  К удивлению близнецов, Чарли было действительно интересно, он расспрашивал их о подробностях и только изредка вставлял ни к селу ни к городу свои реплики. Наконец Кастор рассказал о происшествии с плоскими котами. - Поэтому у нас мало осталось продуктов на продажу. Но шоколад все-таки остался, и другие вещи тоже.  - Плоские коты? - сказал Чарли, покачиваясь взад-вперед на своем насесте. - Сто лет не держал в руках плоского кота. Приятно его подержать, приятно, когда такой зверь в доме. Они философы, если кто правильно понимает. А что вы будете делать со своими плоскими котами?  - Да ничего, наверное.  - Я так и думал. Вы ведь дадите плоского котика бедному старику, у которого нет ни жены, ни детей, ни одной живой души? Старику, который всегда даст вам поесть и зарядит ваш баллон?  Кастор переглянулся с Поллуксом и осторожно подтвердил, что в придачу к сделке, которую они заключат, Чарли обязательно получит плоского кота. А что вам нужно-то? Вы говорили про скутер. Сами знаете, у старого Чарли нет скутера - кроме того, который мне нужен, чтобы жить.  Кастор поднял вопрос о запасных частях, из которых можно построить скутер. Чарли поскреб свою дюймовую щетину.  - Ракетный двигатель у меня вроде был - ничего, если в нем пары клапанов не хватает? Или я его продал шведу Гонсалесу? Нет, то другой. Погодите секундочку - я поищу.  Чарли рылся в своих сокровищах секунд шестьсот и наконец извлек какой-то железный лом.  - Вот! Почти новый. Такие смекалистые ребята запросто наладят.  - Сколько он, по-твоему, стоит? - спросил Поллукс Кастора.  Кастор пошевелил губами.  - Он нам еще приплатить должен.  На торг ушло еще двадцать минут, но они столковались на трех фунтах шоколада и одном плоском коте. 
 Глава 17 КОТОТОРГОВЛЯ 
 Добрых две недели ушло на то, чтобы починить старый кислородно-спиртовой двигатель, и еще неделя, чтобы собрать корпус скутера, в который данный двигатель следовало вставить. Для корпуса взяли трубы с фрайзовского склада вторсырья. Красотой машина не отличалась, но, когда ее оборудовали стереорадаром со "Стоуна", на ней стало вполне возможно передвигаться по узлу. Капитан Стоун при виде скутера покачал головой и подверг его бесчисленным испытаниям, пока не убедился, что он надежен, хоть и безобразен.  Тем временем комитет организовал для доктора службу такси. Каждый старатель, работавший в пределах пятидесяти миль от мэрии, обязан был отдежурить по очереди на своем скутере. За каждый рейс водителю платили твердую таксу рудой. Стоуны редко видели Эдит - похоже, граждане Рок-Сити копили свои болезни впрок.  Но им не пришлось снова страдать от нетворческой стряпни Хейзел. Фрайзы пришвартовали "Стоуна" к мэрии и протянули пассажирский рукав от их шлюза к неиспользуемому люку мэрии. Когда доктора Стоун не было, Стоуны питались в ресторане. Миссис Фрайз была отличной поварихой, и в ее гидропонном огороде чего только не росло.  При постройке скутера у близнецов было время поразмыслить о плоских котах. Их озарила мысль, что здесь, в Рок-Сити, существует потенциальный ненасыщенный рынок сбыта. Весь вопрос был в том, как сбыть котов с наибольшей выгодой.  Поллукс предложил торговать вразнос со скутера: он доказывал, что человек, который уже взял плоского кота в руки, непременно его купит. Кастор не соглашался.  - Не пойдет, юнец.  - Почему?  - Во-первых, капитан не даст нам узурпировать скутер: сам знаешь, он считает его корабельным имуществом, созданным экипажем, то есть нами. Во-вторых, мы всю прибыль ухлопаем на горючее. В-третьих, слишком медленно; не успеем мы охватить и трети покупателей, как какой-нибудь идиот начнет кормить своего кота как на убой, появятся котята - и на тебе: рынок будет переполнен плоскими котами. Задача в том, чтобы распродать всех примерно в одно время.  - Можно повесить объявление в магазине, Твердая Цена нам разрешит, а продавать будем прямо со "Стоуна".  - Уже лучше, но недостаточно хорошо. Большинство старателей бывают в магазине не чаще чем раз в три-четыре месяца. Нет, сэр, надо придумать мышеловку похитрее, чтобы покупатель сам проложил тропу к нашей двери. Никогда не мог понять, зачем нужны мышеловки. Разгерметизируй отсек, и все мыши в нем подохнут.  - Просто такой оборот речи. Юнец, как оповестить Рок-Сити о плоских котах? И они нашли способ. Пояс, несмотря на свою необъятность - или благодаря ей, - живет так же тесно, как любая деревня. Сплетнями обмениваются по скафандровым рациям. Живя в усеянной звездами тьме, приятно сознавать, что милях в пятистах есть человек, который слетает и посмотрит, в чем дело, если ты долго не выйдешь на связь.  С узла на узел сплетни передаются по более мощным рациям. Известия о смерти, о большой находке или о несчастном случае облетают весь пояс просто со скоростью света. Узел Горькое Горе находится в шестидесяти шести световых минутах по орбите от Аллилуйи, и порой свежие новости доходили туда часа за два, и это с учетом многочисленных передач из уст в уста. В Рок-Сити была даже своя радиостанция. Твердая Цена дважды в день принимал новости с Земли, а потом передавал их в эфир с собственными солеными комментариями. Близнецы решили выпустить свою радиопередачу - музыка, конферанс и реклама. Обязательно реклама. У них было полно записей, которые можно было крутить по радио, а потом продавать вместе с портативными проекторами.  Так они и сделали. Программа оказалась не блеск, но, в конце концов, конкурентов у них не было, а задаром почему не послушать. Сразу после заключительной фразы мэра Кастор говорил:  - Не расходитесь, соседи! Вас снова ожидают два часа музыки и смеха а также информация о том, где что можно выгодно купить. Но сначала - тема нашей передачи: теплое и дружеское мурлыканье марсианского плоского кота. - Поллукс подносил Мохнатые Штаны к микрофону и гладил его. Добродушный зверек всегда громко мурлыкал в ответ. - Хорошо возвращаться, когда тебя ждет это дома! А теперь немного музыки. "Солнечная шестерка" Гарри Вайнштейна с хитом "Высокое притяжение". Позвольте напомнить вам, что эту запись, как и все, что звучит в нашей программе, можно исключительно дешево купить в переулке Плоского Кота рядом с мэрией - как и трехпрограммные проекторы "Аякс" производства "Джайант Джуниор" - звук, видео, стерео. "Солнечная шестерка" - давай, Гарри!  Иногда они устраивали интервью - Кастор задавал вопросы, а Поллукс отвечал. - У нас в студии один из знаменитых жителей нашего города, Рудольф Каменная Голова. Мистер Рудольф, весь Рок-Сити хочет послушать вас. Скажите, вам нравится здесь?  - Не-а.  - Но вы, наверно, зарабатываете большие деньги, мистер Рудольф?  - Не-а.  - Но вы добываете достаточно, чтобы хватало на жизнь?  - Не-а.  - Нет? Тогда что же привело вас сюда?  - Кореш, а ты когда-нибудь был женат?  Затем следовал тупой удар, стон и знакомое всем шипение шлюза. Кастор продолжал:  - Извините, друзья. Мой помощник только что выставил мистера Рудольфа за дверь. Тому, кто купит плоского кота, которого мы берегли для мистера Рудольфа, мы подарим красивый плакат, напечатанный в чудесных живых красках на несгораемой бумаге. Не хочу вам даже говорить, сколько стоит такой плакат на Церере - мне больно думать, по какой низкой цене продаем их мы. Но наш запас ограничен. Первому человеку, который войдет в эту дверь, чтобы купить плоского кота... Закройте дверь! Закройте дверь! Хорошо, хорошо - вы получите плакаты все трое, нам тут драки не нужны, только придется подождать до конца передачи. Извините, соседи, небольшая неувязка, но мы уладили ее без кровопролития. Правда, я оказался перед дилеммой. Я дал вам обещание и не знал, что за этим последует. Слишком много покупателей уже стучится в дверь переулка Плоского Кота. Чтобы выполнить свое обещание, придется мне расширить его - не первый, не второй и не третий, а следующие двадцать покупателей абсолютно бесплатно получат этот потрясающий плакат. Не нужно денег - мы принимаем руду и графит по стандартным расценкам. Иногда, для разнообразия, близнецы просили спеть Мид. Она не тянула на настоящую певицу, но у нее было теплое, проникновенное контральто. Послушав ее, человек, у которого не было даже плоского кота, должен был почувствовать себя очень одиноко. Мид действовала даже лучше, чем гладкие профессиональные записи, и братья решили выделить ей заслуженный процент. Но главное заключалось в самих плоских котах. Пришельцы с Марса, чуть ли не все до единого, накупили их себе, как только узнали, что они продаются, и каждый владелец плоского кота сделался бесплатным коммивояжером фирмы. Старатели с Луны, а то и c Земли, которые плоских котов прежде в глаза не видели, получили возможность познакомиться с ними, погладить, послушать гипнотическое мурлыканье - и пропали. Эти зверьки сначала с новой силой пробуждали подавленное чувство одиночества, а потом смягчали его. Кастор держал Мохнатые Штаны у микрофона и ворковал:  - А вот и наша милочка Молли Малоун. Спой для ребят, солнышко. - И гладил Мохнатые Штаны, а Поллукс прибавлял громкость. - Нет, Молли мы отдать не можем - она член семьи. Но у нас есть Ясноглазка. Нам бы и с ней не хотелось расставаться, но нельзя же быть эгоистами. Поздоровайся с друзьями, Ясноглазка. - И гладил Мохнатые Штаны. - Мистер П., а теперь дайте Бархотку.  Запас плоских котов в морозильнике постепенно таял, запас руды возрастал. Роджер Стоун встретил предложение оставить парочку на развод решительным отказом. Одного кошачьего нашествия достаточно, заявил он. Мохнатые Штаны может остаться, на урезанном пайке, но только он один.  Близнецы выискивали последних в углах трюма и подумывали о ликвидации предприятия, когда после одной из передач к ним пришел усталый седой человек. Он держался за спинами других покупателей, пока близнецы продавали котов. С ним была девочка чуть постарше Лоуэлла. Кастор раньше его не видел, но догадался, что это, наверное, мистер Эрска. Холостяков на узле было гораздо больше, чем женатых, а семьи с детьми были большой редкостью. Семья Эрска жила, кое-как перебиваясь, вниз по орбите к северу, в мэрии их видели редко. Мистер Эрска говорил на бейсике с некоторым трудом, миссис Эрска на нем совсем не говорила. Они принадлежали к какому-то маленькому народу - кажется, были исландцами.  Когда покупатели разошлись, Кастор с профессиональной улыбкой представился ему. Да, это был мистер Эрска.  - Чем могу служить, сэр? Вам плоского кота?  - Боюсь, что нет.  - Как насчет проектора? С дюжиной лент к нему? Как раз для семейного вечера.  Мистер Эрска нервничал.  - Да, это хорошо, конечно. Нет. - Он потянул девочку за руку. Пойдем, детка.  - Не спешите. Мой маленький брат где-то здесь - только что был. Он будет рад познакомиться с вашей девчушкой. Может, он на склад пошел сейчас посмотрю.  - Мы лучше пойдем.  - Куда спешить? Он где-то недалеко.  - Моя дочка, - смущенно сказал мистер Эрска, - слышала вашу передачу и хотела посмотреть плоского кота. Теперь она видела, и мы пойдем. - А-а. - Кастор подплыл к девочке. - А хочешь подержать его, солнышко? - Она не ответила, но торжественно кивнула. - Мистер П., принесите Герцогиню. Сейчас, мистер К.  Поллукс отправился на корму и принес Герцогиню - первого кота, который попался ему под руку, разумеется. Идя обратно, Поллукс согревал его на животе, чтобы тот скорей отошел. Кастор взял у него кота и стал массировать, пока тот не распластался и не открыл глаза.  - Вот, золотко. Держи, не бойся.  Девочка молча взяла зверька на руки и прижала к себе. Кусочек меха вздохнул и замурлыкал. Кастор спросил ее отца:  - Не хотите взять дочке кошечку?  - Нет-нет! - покраснел тот.  - Почему? Ведь с ними никаких хлопот. Она полюбит ее, и вы тоже.  - Нет!  Отец попытался забрать кота у дочери, говоря ей что-то на незнакомом языке. Девочка не отпускала животное и ответила отцу, как всем стало ясно, отказом. Кастор задумался.  - Вы хотели бы купить ей кошку, да?  - Я не могу, - ответил отец, глядя в сторону.  - Но хотите. - Кастор посмотрел на Поллукса.  - А вы знаете, мистер Эрска, что вы - наш пятисотый покупатель?  - Что?  - А разве вы не слышали наше объявление? Наверно, пропустили передачу. Пятисотый плоский кот вручается абсолютно бесплатно.  Девочка, наверно, не совсем поняла, в чем дело, но еще крепче прижала к себе Герцогиню. Ее отец замялся.  - Вы шутите?  - Спросите мистера П, - засмеялся Кастор.  - Чистая правда, мистер Эрска, - солидно кивнул Поллукс. - Так мы отмечаем удачный сезон. Один плоский кот бесплатно и с наилучшими пожеланиями администрации. И в придачу один плакат или два леденца - что предпочитаете. Мистер Эрска, кажется, не совсем поверил, но ушли они с Герцогиней и леденцами - все это девочка крепко прижимала к себе. Когда за ними закрылась дверь, Кастор недовольно сказал:  - Нечего было отдавать еще и леденцы. Это последние, я их не хотел продавать.  - А мы их и не продали, а подарили.  Кастор усмехнулся и пожал плечами.  - Ладно, надеюсь, у нее от них живот не заболит. Как ее зовут-то?  - Не слышал.  - Ничего, наша миссис Фрайз должна знать. - Кастор обернулся и увидел в люке Хейзел. - А ты-то чего ухмыляешься?  - Да так, ничего. С удовольствием наблюдаю за работой двух жестких бизнесменов. - Деньги - это еще не все!  - Кроме того, - добавил Поллукс, - это хорошая реклама.  - Реклама? Когда вы распродали почти весь товар? - Хейзел усмехнулась. - Не было никакого объявления, и ставлю шесть против одного никакой он не пятисотый.  Кастор смутился.  - Ну и что же, если девчушке так хотелось! Что бы ты сделала на нашем месте?  Хейзел подплыла к ним и обняла обоих за шеи.  - Мальчики! Я начинаю думать, что вы еще сможете подрасти и лет через тридцать-сорок-пятьдесят примкнуть к человечеству.  - Ну, Хейзел, перестань. 
 Глава 18 ЧЕРВЯК, КОТОРЫЙ ВЫЛЕЗ ИЗ ГРЯЗИ 
 Расчеты после операции с котами оказалось произвести непросто. Все коты являлись потомками Мохнатых Штанов, который был движимым имуществом Лоуэлла. Но рост их поголовья находился в прямой зависимости от еды, которой их кормили все, - что, в свою очередь, вынудило семью взяться за продовольственные товары близнецов, и убытки обернулись прибылью лишь благодаря творческой инициативе последних. С другой стороны, близнецы свободно пользовались основными фондами (кораблем и электроникой), принадлежащими всей семье. Но как вычислить предполагаемую стоимость съеденных деликатесов? Уж конечно она выше, чем закупочная цена плюс стоимость топлива.  Роджер вынес соломоново решение. Из валовой прибыли следует выделить долю Мид за пение, близнецам возместят стоимость товаров, которые были съедены, а остаток делится на три части между близнецами и Лоуэллом. Расчет должен состояться после того, как из руды на Церере извлекут металл, а металл продадут на Луне.  Пока что Роджер дал согласие выдать близнецам из их денег аванс для дальнейших операций. Фрайз обещал оплатить его чек, выписанный на банк "Луна-Сити нейшнл".  Но близнецы никак не могли придумать, куда бы им вложить деньги. Сначала они решили заняться в свободное время старательством, но несколько рейсов на скутере убедили их в том, что это дело для профессионалов, да и те обычно едва перебиваются. Только укоренившаяся иллюзия, что следующий камень окажется "тем самым" и возместит годы тяжкого труда, поддерживала старых горняков. А близнецы теперь слишком хорошо изучили статистику и привыкли верить скорее в свои способности, чем в удачу. Находка же рудоносного астероида была чистейшей игрой случая.  Однажды братья совершили длинный рейс в самую толщу узла полторы тысячи миль туда и обратно. Это заняло у них целые сутки. Они поставили скутер на небольшую скорость - 150 миль в час и пустили его плыть, рассчитывая остановиться, если попадется подходящий камень. У Фрайза они одолжили маяк-рейку, пообещав заплатить, если заберут его себе.  Но платить не пришлось. То и дело они замечали в стереорадаре крупный объект, но, подойдя к нему миль на тридцать, слышали сигналы чужого маяка. Наконец они нашли-таки солидную группу камней, поравнялись с ней, пристегнули самые длинные тросы (отец категорически запретил им прыгать) и занялись исследованием. Не имея ни опыта, ни центрифуги, удельный вес они определяли, энергично прижимая камень к себе - по степени сопротивления приблизительно вычислялась инерция. Взятый взаймы счетчик Гейгера радиоактивности не показывал, и близнецы искали более ценный графит. За два часа такой деятельности они здорово устали, но не сделались богаче. Дедуля, - заявил Поллукс, - тут сплошная отработанная порода.  - Если бы! Тут вообще одна пемза.  - Поехали домой?  - Ага.  Они развернули скутер с помощью маховика и навели его на маяк мэрии, разогнав до 400 миль в час, - это было все, что они могли выжать на оставшемся топливе, иначе пошли бы и на превышение скорости. Их беспокоила мысль, что они задержались, и хотелось поскорей добраться домой: даже в самом лучшем скафандре трудно выдержать долго. Правда, они знали, что родители особо волноваться не будут: близнецы еще не могли связаться с ними по своим рациям, но пустили по узлу слух о своем возвращении. Отец действительно не волновался, но следующую неделю близнецы провели в заточении на корабле за то, что не вернулись вовремя.  Потом долго не случалось никаких происшествий, не считая того, что Роджер потерял дыхательную маску, принимая душ, и чуть не захлебнулся, по его утверждению, пока не нашел клапан и не перекрыл его. Вещей, которые легче делать при силе тяжести, чем в невесомости, очень мало, но купание как раз относится к таковым.  Доктор Стоун продолжала свою практику, которая теперь несколько сократилась. Иногда ее возил дежурный старатель, иногда близнецы. Однажды утром в свои приемные часы она пришла из мэрии на "Стоун" в поисках сыновей.  - Где мальчишки?  - Я их не видела с самого завтрака, - ответила Хейзел. - А что? - Да так, - чуть нахмурилась доктор Стоун. Попрошу мистера Фрайза вызвать мне скутер.  - Ты на вызов? Я тебя отвезу, если только эти обормоты не взяли наш скутер. - Не надо, мама Хейзел.  - Мне это в радость. И я давно обещала покатать Лоуэлла. Или это надолго? - Вряд ли. Это всего в восьмистах милях от нас. Доктора не касались местные ограничения скорости. Доберемся за два часа, чтобы сэкономить горючее. И они отправились, прихватив радостного Вундера. Четверть горючего Хейзел оставила про запас и рассчитала максимальные ускорение для оставшегося количества, прикинув в уме отношение масс. Даже и без докторской привилегии в том секторе можно было без опаски превысить скорость - они находились в "редкой" части узла.  Целью их путешествия была старинная крылатая ракета - крылья отрезали и сварили из них надстройку вроде палатки, чтобы увеличить размер жилья. Хейзел это напоминало лачугу в районе трущоб, но так выглядели многие корабли в Рок-Сити. Приятно было войти, выпить чаю и хоть ненадолго снять с Лоуэлла скафандр. Больной, мистер Икерс, лежал в лубке, а его жена не умела водить скутер - поэтому доктор Стоун и согласилась на домашний визит. Пока они были там, доктора Стоун вызвали по радио, и она с озабоченным видом вышла в общую комнату.  - Что там? - спросила Хейзел.  - Миссис Силва. Неудивительно - это ее первый ребенок.  - Ты узнала координаты и позывные маяка? Я тебя доставлю туда.  - А Лоуэлл?  - А, да. Малыш слишком долго пробыл в скафандре.  Миссис Икерс предложила оставить ребенка у нее. Не успел Лоуэлл надуться по этому поводу, как доктор Стоун сказала:  - Спасибо, но в этом нет необходимости. Сюда направляется мистер Силва. Я как раз собиралась сказать, мама Хейзел, - может, я лучше полечу с ним, а вы с Лоуэллом вернетесь домой одни? Не возражаешь?  - Конечно, нет. Замолчи, Лоуэлл! Мы будем дома через три четверти часа, и я уложу его спать или отшлепаю, смотря по обстоятельствам.  Хейзел отдала доктору Стоун один из двух запасных баллонов с кислородом - взять оба Эдит отказалась. Хейзел рассчитала новое отношение масс: без Эдит, ее скафандра и запасного баллона у нее оставалось лишнее горючее. Лучше разогнаться как следует и попасть домой до того, как детеныш разнюнится.  Хейзел настроилась с помощью маховика на мэрию, проверила курс по стереорадару, немного повернулась вокруг оси, чтобы Солнце не светило в глаза, подключила гироскопы и запустила двигатель.  В следующий момент они закувыркались, как лайнер в невесомости. Хейзел в силу привычки сообразила, что надо убрать тягу, но двигатель работал вхолостую, время шло, а она беспомощно болталась на сиденье, повиснув на ремнях, пока наконец не нащупала рычаг. Снова оказавшись в невесомости, она постаралась рассмеяться.  - Здорово, а, Лоуэлл?  - Давай еще раз, бабушка!  - Нет уж, хватит.  Хейзел быстро обдумала ситуацию. Что могло испортиться в этом суденышке, где всего-то и есть, что ракетный двигатель, открытый каркас с сиденьями и пристежными ремнями да минимум приборов управления? Это, конечно, гироскопы - двигатель сработал как часы. Хейзел заметила, что гироскопы чуть колеблются - это было единственным свидетельством недавнего кувыркания. Она осторожно поправила их рукой, придвинув шлем к футляру, чтобы проверить работу на слух.  И только потом попыталась определить, где они находятся и куда направляются. Так, Солнце там - а Бетельгейзе вон там, - значит, мэрия должна быть в той стороне. Хейзел прижала шлем к полукруглому окошку стереорадара. Ага, точно!  Дом Икерсов был естественной ближней целью, от которой следовало вычислять вектор. Хейзел нашла их корабль и испугалась, увидев, как он далеко. Должно быть, их порядком отнесло, пока она возилась с гироскопами. Она прикинула скорость и величину вектора - и присвистнула. - "Маловато магазинов по дороге, - подумала она, - и жилья тоже. Не повредит связаться с миссис Икерс - сказать ей о том, что случилось, и попросить ее сообщить в мэрию - так, на всякий случай".  Но миссис Икерс не отвечала. "Вот лентяйка, - с горечью подумала Хейзел, - отключила, поди, рацию и спит себе. Неряха - сразу видно по тому, как выглядит ее дом и как в нем пахнет".  И все же Хейзел продолжала вызывать миссис Икерс или любого, кто мог оказаться в пределах ее скафандрового радио. А сама тем временем снова навела скутер на мэрию, учитывая смещение на новом векторе. На этот раз она действовала осторожно и была начеку, поэтому потеряла всего несколько секунд, когда выбило гироскопы.  Хейзел отключила их и выбросила их из головы, а потом тщательно обдумала ситуацию. Жилище Икерсов превратилось в светящуюся точку на небе, которая уменьшалась почти на глазах, но могла еще служить пунктом отсчета. Хейзел не нравился ее теперешний курс. Как всегда, казалось, что они неподвижно стоят в самом центре звездного шара, но приборы показывали, что они движутся в открытый космос, за пределы узла.  - Что случилось, бабушка Хейзел?  - Ничего, малыш, ничего. Бабушке надо остановиться и посмотреть на дорожные знаки, вот и все.  Хейзел подумала, что охотно отдала бы свой шанс на вечное блаженство за автоматический сигнал тревоги и радиомаяк. Она протянула руку к Лоуэллу, отключила его радио и несколько раз повторила призыв о помощи. Ответа не было. Хейзел снова включила Лоуэллу радио.  - Ты зачем это сделала, бабушка Хейзел?  - Просто проверяла.  - Обманываешь! Ты боишься! Почему?  - Нет, милый, не боюсь - ну разве что немножко волнуюсь. А теперь тихо, бабушке надо работать.  Хейзел осторожно выровняла скутер маховиком и осторожно поправила его, когда он попытался отклониться. Надо было сойти с этого гибельного курса и направить скутер на мэрию. Гироскопы Хейзел намеренно не включала. Она заново пристегнула Лоуэлла и проверила, как он сидит.  - Сиди смирно, - предупредила она. - Только пальчиком шевельни, и бабушка снимет с тебя скальп.  Так же тщательно Хейзел уселась сама, вычисляя в уме плечи рычага, массу и угловой момент. Придется уравновешивать скутер без гироскопов. "А теперь, - сказала она себе, - посмотрим, Хейзел, кто ты: пилот или так себе любитель".  Придвинув шлем к радару, она навела сетку прицела на отдаленную метку мэрии и включила двигатель.  Метка заколебалась, и Хейзел попыталась восстановить равновесие, сдвинувшись на сиденье. Когда метка быстро поехала вбок, Хейзел тут же отключила тягу. И снова проверила курс. Их положение несколько улучшилось. Хейзел снова позвала на помощь, не забыв выключить радио Лоуэлла. Он ничего не сказал, и вид у него был сумрачный.  Хейзел повторила попытку, снова отключив двигатель, как только скутер скособочился. Проверила курс, позвала на помощь - и повторила все снова. Она проделывала это раз десять, и при последней попытке двигатель заглох на полном ходу.  Раз топливо кончилось, можно было не суетиться. Хейзел старательно выверила курс по кораблю Икерсов, теперь совсем далекому, и сверила его с меткой мэрии на экране, не переставая звать на помощь. После этого она убедилась, что в каком-то смысле преуспела. Теперь они вне всякого сомнения направлялись к мэрии и не могли разойтись с ней больше чем на несколько миль, которые можно преодолеть и в скафандре. Но если курс был верен, то скорость оказалась до омерзения низкой. Расстояние 650 миль, а скорость - 40 миль в час. Шестнадцать часов ходу.  "А так ли уж нужен был Эдит запасной баллон?" подумала Хейзел. Уровнемер ее собственного показывал половину. Она еще раз обратилась с призывом о помощи и еще раз решила в уме свою задачу - вдруг ошиблась в десятичных знаках? При повторной настройке радара на мэрию огонек в стереоприборе стал бледнеть и погас. Услышав, как выражается Хейзел, Лоуэлл спросил:  - А теперь что, бабушка?  - Ничего такого, чего бы не следовало ожидать. Есть такие дни, миленький, когда и вставать-то утром не стоит.  Причина, как вскоре выяснила Хейзел, была до того проста, что ничего нельзя было поделать. Стереорадар перестал работать, потому что разрядились все три патрона в его батарее. Следовало сознаться, что Хейзел пользовалась им долго и потратила много энергии.  - Бабушка Хейзел! Я хочу домой!  Хейзел отвлеклась от тревожных мыслей, чтобы ответить ребенку. - Мы и летим домой, моя радость. Только нам еще долго.  - А я сейчас хочу домой!  - Прости, но сейчас не получится.  - А я...  - Замолчи - а то, когда достану тебя из скорлупки, так задам, что долго будешь помнить. Увидишь. - И Хейзел снова обратилась за помощью. Лоуэлл, как это с ним бывало, мигом успокоился.  - Вот так-то лучше, - одобрила Хейзел. - Хочешь, сыграем в шахматы?  - Нет.  - Трусишка. Боишься, что я тебя побью. Спорим на три щелчка?  Лоуэлл подумал.  - А я буду белыми играть?  - Играй. Все равно побью.  К немалому удивлению Хейзел, так и вышло. Игра затянулась: Лоуэлл не привык еще так, как Хейзел, представлять себе шахматную доску, и приходилось несколько раз брать обратно ход, пока мальчик не запомнил расположение фигур. Через каждые два хода Хейзел звала на помощь. В середине игры ей пришлось отсоединить свой кислородный баллон и заменить его запасным. У нее и у мальчика кислорода было поровну, но маленький Лоуэлл расходовал его гораздо медленнее.  - Ну что, еще разок? Хочешь реванш?  - Нет! Я хочу домой.  - Мы летим домой, дорогой.  - А долго еще?  - Ну... еще не очень скоро. Я расскажу тебе сказку.  - Какую?  - Про червяка, который вылез из грязи.  - У-у, я эту знаю! Она мне надоела.  - Я тебе еще не всю рассказала. И она никак не может надоесть, потому что у нее нет конца - всегда что-нибудь новенькое.  И Хейзел в который раз стала рассказывать, как червяк выполз из ила не потому, что ему не хватало еды, не потому, что там, под водой, было плохо, холодно или неуютно, - как раз наоборот. Просто этот червяк был беспокойный. И как он вылез на сушу и отрастил ножки. Как потом некоторые червяки стали слонами, а некоторые - обезьянами, и они отрастили руки и начали делать разные вещи. Как потом, все еще не находя себе покоя, они отрастили крылья и устремились к звездам. Долго, долго рассказывала Хейзел, прерываясь только для того, чтобы позвать на помощь.  Ребенок то ли заскучал и пропускал ее рассказ мимо ушей, то ли слушал с удовольствием, а потому сидел тихо. Когда Хейзел замолчала, он сказал:  - Расскажи другую сказку.  - Не сейчас, дорогой. - Баллон Лоуэлла был на нуле.  - Ну давай! Расскажи новую, получше.  - Не сейчас. А эта история - самая лучшая история, которую знает Хейзел. Самая лучшая. Я рассказала тебе ее снова, потому что хочу, чтобы ты ее запомнил.  Хейзел увидела, как загорелся красным тревожным огоньком дыхательный индикатор мальчика, спокойно отсоединила свой ополовиненный баллон, закрыла бесполезные теперь клапаны и подключила баллон к скафандру внука. Сначала она подумывала, не подключить ли баллон крест-накрест к обоим скафандрам, но отказалась от этой мысли.  - Лоуэлл...  - Что, бабушка?  - Послушай меня, дорогой. Ты слышал, как я звала на помощь. Теперь это придется делать тебе - через каждые несколько минут.  - Почему?  - Потому что Хейзел устала, дорогой. Хейзел нужно поспать. Обещай мне, что будешь это делать.  - Ну ладно.  Хейзел старалась сидеть совсем смирно, чтобы как можно дольше хватило воздуха, оставшегося в скафандре. Не так уж все было и плохо. Правда, она хотела увидеть Кольца, но все-таки и без них многое повидала. У каждого, наверно, есть свой Каркассонн - ей не о чем жалеть.  - Бабушка! Бабушка Хейзел! - Она на отвечала. Лоуэлл подождал и начал плакать - горько и безнадежно.  Доктор Стоун, вернувшись к себе на корабль, нашла там только мужа. Поздоровавшись с ним, она спросила:  - А где Хейзел, дорогой? И Лоуэлл?  - Разве вы не вместе вернулись? Я думал, они зашли в магазин.  - Не может быть.  - Что не может быть?  Эдит объяснила, в чем дело, и Роджера как громом поразило. - Они улетели одновременно с тобой?  - Собирались. Хейзел сказала, что они будут дома через сорок пять минут.  - Значит, они остались у Икерсов - это ясно как день. Сейчас выясним.  - И он бросился к двери.  Близнецы, вернувшись, застали и дома, и в мэрии полный переполох. Они провели несколько интересных и поучительных часов у старого Чарли. Отец, оторвавшись от рации, спросил их:  - Вы где были?  - У Чарли в берлоге. А что случилось?  Роджер объяснил. Близнецы переглянулись.  - Папа, - тревожно сказал Кастор, - ты говоришь, что Хейзел возила маму на нашем скутере?  - Конечно.  Близнецы снова обменялись взглядами.  - А что с ним такое? Говорите.  - Да видишь ли... одним словом...  - Говори!!!  - Там один гироскоп разболтался - подшипник, что ли, - с несчастным видом сознался Поллукс. - Мы как раз собирались его чинить.  - Собирались? Сидя у Чарли?  - Мы как раз и пошли к нему за деталями - ну и засиделись.  Отец несколько секунд смотрел на них без всякого выражения на лице, потом сказал ровным голосом:  - Вы оставили одну из систем корабля в неисправности. Не записали об этом в бортжурнал. Не доложили капитану. - Он помолчал. - Отправляйтесь в свою комнату.  - Но, папа, мы же хотим помочь!  - Оставайтесь у себя. Вы под арестом.  Близнецы сделали, как было приказано. Тем временем весь Рок-Сити поднялся на ноги. По радио передавали: пропали докторский сынишка и его бабушка. Заправляйте скутера, будьте наготове. Оставайтесь на этой волне.  - Пол, да не дергайся ты!  - Как я могу не дергаться?  - Не пропадут они, не могут пропасть. Да их стереорадар будет гореть на всех экранах, как прожектор.  - Не знаю, - задумался Поллукс. - Помнишь, я говорил, что в батарее, кажется, высоковольтный пробой?  - Я думал, ты его наладил.  - Собирался - после того как починим гироскоп.  - Плохо, - вздохнул Кастор. - Вот это по-настоящему плохо. Но ты все равно не дергайся. Давай лучше думать. Что у них произошло? Надо восстановить картину.  - Что произошло? Смеешься, что ли? Эта зараза перевернулась, а там все возможно, раз управление, вышло из строя.  - Думай головой, я сказал. Что будет делать Хейзел в этой ситуации? Оба некоторое время молчали, потом Поллукс сказал:  - Кас, этот гад всегда кувыркается в левую сторону, так ведь?  - Всегда.  - И что нам это дает? Откуда мы знаем, где левая сторона? - Нет! Ты спрашивал, что бы стала делать Хейзел. Она бы, конечно, взяла курс домой а Хейзел всегда выходит на курс так, чтобы Солнце светило ей в затылок, если только возможно. У нее не все ладно со зрением.  Кастор сморщился, пытаясь представить себе картину.  - Скажем, Икерсы здесь, а мэр - там: если Солнце в этой стороне, то, если он перевернется, их отнесет сюда. - Он показал куда, - Точно, точно! Если координаты были правильные, конечно. Но что бы она еще сделала? Что бы сделал ты?  - Вернулся бы на прежний курс, то есть курс на мэрию.  - Как она могла бы это сделать? Без гироскопов?  - А ты подумай. Разве ты бы сдался? Хейзел у нас пилот и управляется с этой штукой словно с метлой. Значит, она вернется - или попытается вернуться - в этом направлении, а все будут искать ее здесь, - опять показал Поллукс.  - Возможно, - нахмурился Кастор.  - Я тебе говорю. Ее будут искать в конусе вершиной к Икерсам, а надо в конусе вершиной сюда, и притом только по одной его стороне.  - Пошли! - сказал Кастор.  - Папа сказал, что мы под арестом.  - Пошли, говорю!  Мэрия опустела, только миссис Фрайз с покрасневшими глазами дежурила у рации. Она покачала головой.  - Пока ничего.  - Где бы нам найти скутер?  - Не найдете. Все на поисках.  Кастор потянул Поллукса за рукав. - Старый Чарли.  - Да? Скажите, миссис Фрайз, а Чарли тоже отправился на поиски?  - Вряд ли он знает о них.  Близнецы напялили скафандры, для скорости выпустили весь воздух из шлюза и не стали пристегивать тросы. Старый Чарли впустил их.  - Что за шум, ребята?  Кастор объяснил. Чарли покачал головой.  - Плохо дело, да. Жалость-то какая.  - Чарли, нам нужен твой скутер.  - Прямо сейчас, - добавил Поллукс.  - Вы что, смеетесь? - изумился Чарли. - Я только один и могу с ним управляться.  - Чарли, тут дело серьезное! Он нам нужен, и все!  - Вы с ним не справитесь.  - Мы оба пилоты.  Чарли задумчиво зачесался, а Кастор размышлял, не стукнуть ли его и не забрать ли ключи - но ключей при нем могло и не быть, а как найдешь их в этой куче хлама? Наконец Чарли сказал:  - Ну, если уж надо, я лучше сам его поведу.  - Ладно, ладно! Скорей! Надевай скафандр!  - Не спешите так. Тише едешь - дальше будешь. - Чарли нырнул в свой кавардак и почти сразу же вынырнул со скафандром, который на первый взгляд состоял из одних завулканизированных заплат. - А пес его возьми, жаловался Чарли, пытаясь влезть в него, - сидела бы ваша мать дома да занималась бы своим делом, ничего бы и не случилось.  - Заткнись и поторапливайся!  - Я и так быстро. Она меня помыться заставила. Не нужны мне никакие доктора. Вся живность, которая меня кусает, тут же дохнет.  Когда Чарли выудил свой скутер из кучи железа, которая болталась у его жилья, близнецы поняли, почему он отказался сдать им его напрокат. Охотно верилось, что никто, кроме Чарли, управлять им не сможет. Мало того, что машина была древняя, латанная запчастями от других моделей, так еще и пульт управления был рассчитан на пилота с четырьмя руками. Чарли так долго жил в невесомости, что научился работать ногами не хуже обезьяны. Даже скафандр у него был устроен так, что между большим пальцем ноги и остальными пальцами был промежуток, как в японских носках.  - Залезайте. Куда лететь-то?  - Знаешь, где живут Икерсы?  - Конечно. Сам жил в той стороне. Пустынные места. Вон там, - показал он, - на полградуса вправо от той звездочки второй величины, миль восемьсот-восемьсот десять.  - Кастор, может, проверить в мэрии сводки смещений?  - Я Рок-Сити знаю, - возмутился Чарли. - и я в курсе всех смещений. Приходится быть.  - Тогда вперед.  - К Икерсам?  - Да нет... - Кастор вытянул шею, прикинул положение Солнца, представил себя на месте Хейзел, отправляющейся домой. - Туда, что ли, Пол?  - Если правильно угадали, то да.  Чарли установил на своей старой посудине большие баки и мог развить на ней сильное ускорение. Двигатель работал как часы, не хуже других, но радара на скутере не было.  - Чарли, как же ты узнаешь, где находишься?  - А вот. - И он предъявил старинную рамочную антенну радиокомпаса. Близнецы никогда такой не видывали, а принцип ее работы знали только из теории. Они учились летать по радару, а не на слух. Видя их лица, Чарли сказал: - Если человек умеет определить угол на глаз, на кой ему вся эта механика. В двадцати милях от мэрии я даже двигатель на скафандре не включаю - прыгаю, и все.  Они стартовали в направлении, которое указали близнецы. Включив двигатель, Чарли показал им, как обращаться с радиокомпасом.  - Подключите к скафандру, где гнездо для телефона. Если приняли сигнал, поворачивайте антенну, пока не доведете его до минимальной громкости. А направление сигнала укажет стрелка посередине антенны.  - Но в какую сторону? У стрелки-то две стороны.  - Надо знать. А если неправильно угадаешь, вернешься и попробуешь еще раз. Первым нес вахту Кастор. Он принимал множество сигналов - весь узел переговаривался, передавая друг другу тревожные новости. Кастор убедился, что рамка, хоть и не обладает избирательностью антенны-тарелки, все же принимает одновременно только один сигнал, и непрерывно вертел антенну, выслушивая каждый сигнал достаточно долго, чтобы определить, не Хейзел ли это. Поллукс похлопал его по плечу и придвинул к нему шлем.  - Есть что-нибудь?  - Одна болтовня.  - Продолжай принимать. Будем искать, пока не найдем. Хочешь, сменю?  - Нет. Если мы их не найдем, я вообще не вернусь.  - Брось свой дешевый героизм и слушай. Или давай мне антенну. Мэрия исчезла за кормой, превратившись в точку в небе. Кастор наконец неохотно передал антенну Поллуксу. Тот послушал минут десять и вдруг замахал руками, призывая остальных к тишине, хотя слышать их никак не мог. Кастор, придвинув к нему шлем, спросил:  - Что там?  - Вроде ребенок плачет. Может, это Вундер?  - Где?  - Потерял, когда сводил к минимуму. И не могу найти опять. Чарли развернул скутер, как только закончил ускорение, предчувствуя, что это понадобится. Теперь он включил двигатель на величину прежнего ускорения, поставив скутер неподвижно относительно мэрии и узла. Добавочный легкий толчок направил их медленно назад по пройденному пути. Поллукс слушал, медленно вращая антенну. Кастор напрягал глаза, пытаясь увидеть хоть что-нибудь кроме холодных звезд.  - Поймал! - стукнул брата Поллукс. Старый Чарли погасил относительное движение и стал ждать. Поллукс осторожно вышел на минимум, повернул антенну и проверил еще раз. Потом показал знаками два возможных направления сигнала, в ста восьмидесяти градусах от них.  - Куда? - спросил Кастор у Чарли.  - Вон туда.  - Я ничего не вижу.  - Я тоже, но я чувствую.  Кастор не спорил - оба направления были одинаково возможны. Чарли резко рванул в выбранную сторону, примерно ориентируясь на Вегу, потом быстро убрал тягу и пустил скутер по инерции. Поллукс энергично кивал. Прошло несколько минут, и он объявил, что сигнал стал сильнее, а минимум громче. Но все еще ничего не было видно. Кастор тосковал по радару. Плач уже слышался в наушниках его собственного скафандра. Это мог быть Вундер это должен был быть Вундер.  - Вот они!  Это крикнул Чарли. Кастор по-прежнему ничего не видел, хотя Чарли ему и показывал. Наконец он уловил яркую точку, затерявшуюся среди звезд. Поллукс отключил радиокомпас - теперь было ясно, что это масса, а не звезда и находилась она в правильном месте. Старый Чарли вел свою машину так небрежно, будто катил на велосипеде. Он то включал, то гасил скорость, и наконец они застыли рядом со скутером Хейзел. Чарли настоял на том, что будет прыгать сам. Лоуэлл был в полной истерике, и от него нельзя было добиться толку. Видя, что он жив и невредим, спасатели бросились к Хейзел. Она так и сидела, пристегнутая к сиденью, с открытыми глазами и своей характерной полуулыбкой, но не отвечала им. Чарли посмотрел и покачал головой.  - Кончено, ребята. На ней даже баллона нет.  И все же они подключили баллон к ее скафандру - Кастор отдал свой, потому что никто не додумался захватить запасной. Братья вернулись на скутер Чарли на одном баллоне, превратившись на время в сиамских близнецов. Стоуновский скутер бросили на орбите - кто-нибудь другой подберет его и приведет на буксире. На обратном пути Чарли сжег, почти все горючее - он несся на предельной скорости и последний запас истратил на то, чтобы причалить к мэрии.  Всю дорогу они посылали в эфир весть о спасении. Кто-то принял их сообщение и передал другим. Хейзел внесли в магазин Фрайза - там было больше места. Миссис Фрайз оттолкнула близнецов и стала делать ей искусственное дыхание. Через десять минут ее сменила подоспевшая доктор Стоун. Она использовала принятый в невесомости метод - не пристегиваясь, парила у Хейзел за спиной и ритмично сжимала ей ребра обеими руками.  Похоже было, что в магазин рвется весь Рок-Сити. Фрайз выгнал всех и в первый раз за всю историю запер дверь своего магазина. Доктора Стоун сменил муж - она передохнула пару минут и опять взялась за дело. Мид тихо плакала. Старый Чарли ломал руки с несчастным и потерянным видом. Лицо доктора Стоун окаменело, приобретя мужские, профессиональные складки. Лоуэлл, держась за руку Мид, не плакал, а только горестно смотрел, не понимая, в чем дело, - он еще не знал, что такое смерть. Кастор, кривя рот, плакал тяжело, по-мужски, заходясь в рыданиях. Поллукс молчал - он уже выплеснул свое горе. Смененный Эдит Роджер подошел к ним - его лицо не выражало ни гнева, ни надежды.  - Папа, она... - прошептал Поллукс.  Роджер, будто только что заметив сыновей, обнял поникшие плечи Кастора. - Не забывайте, мальчики, что она у нас совсем старая. Мало кто возвращается оттуда в ее возрасте.  Хейзел открыла глаза.  - Это кто не возвращается? 
 Глава 19 БЕСКОНЕЧНЫЙ СЛЕД 
 Хейзел воспользовалась методом древних факиров, который в свое время привез на Запад фокусник по имени Гудини. Дыша насколько возможно неглубоко, она быстро впала в коматозное состояние. Послушать ее, так никакой опасности вообще не было. Умереть? Какого черта, даже в гробу нельзя задохнуться за такое короткое время. Пришлось, конечно, положиться на Лоуэлла - что он будет все время звать на помощь, потому что он расходовал меньше кислорода. Но сознательно жертвовать жизнью, чтобы спасти мальчика? Смешно! В этом не было нужды.  Только на следующий день Роджер призвал к себе близнецов. - Вы хорошо потрудились на спасательных работах, - сказал он. - Умолчим о том, что вы бежали из-под ареста.  - Это не наша заслуга, - ответил Кастор. - Хейзел все сделала сама. Я хочу сказать - мы взяли идею из ее сериала, из эпизода с искривленной орбитой. - Я его, наверно, не читал.  - Там речь шла о том, как отличить один кусок космоса от другого, почти не имея данных, от которых можно оттолкнуться. Капитану Стерлингу пришлось... - Неважно. Я не об этом хотел говорить. Повторяю, вы хорошо поработали, откуда бы ни почерпнули свою идею. Если бы поиск шел обычными методами, то бабушка, безусловно, погибла бы. Вы бываете очень умными, когда захотите. Почему-то раньше вы не захотели и бросили гироскопы неисправными.  - Да откуда мы знали, папа...  - Хватит. - Роджер взялся за пояс, и близнецы заметили на нем старинную деталь одежды - кожаный ремень. Роджер снял его. - Это принадлежало вашему прадеду, а он передал его вашему деду, а он, в свою очередь, передал его мне. Не знаю, насколько глубока его история, но можно сказать, что на нем держится весь род Стоунов. - Роджер сложил ремень вдвое и хлопнул им по ладони. - Все мы, на протяжении многих поколений, сохранили о нем нежнейшие воспоминания. Нежнейшие. Все, кроме вас двоих. Он снова хлестнул ремнем по ладони.  - Ты хочешь сказать, что собираешься побить нас этим? - спросил Кастор.  - Не вижу причин, которые помешали бы мне это сделать.  Кастор посмотрел на Поллукса, вздохнул и шагнул вперед.  - Я буду первым - я старше.  Роджер выдвинул ящик и спрятал ремень туда.  - Надо было мне им воспользоваться лет десять назад. - Он закрыл ящик. - Опоздал.  - Так ты не будешь этого делать?  - Я и не говорил, что буду.  Близнецы обменялись взглядами.  - Папа-капитан, - сказал Кастор. - Мы предпочли бы, чтобы ты это сделал.  - Это правда, - поддержал Поллукс.  - Знаю. Так бы вы отделались от того, что натворили. Теперь вам придется с этим жить, как всем взрослым людям.  - Папа...  - Ступайте к себе, сэр.  Когда "Перекати-Стоуну" пришло время улетать на Цереру, приличная часть городского населения столпилась в мэрии, чтобы проститься с доктором и ее семьей. Остальные прощались по радио - весь город. Мэр Фрайз сказал речь и вручил Стоунам грамоту, которая объявляла их всех почетными гражданами Рок-Сити отныне и навеки. Роджер Стоун попытался ответить, но у него перехватило горло. Старый Чарли, свежевымытый, плакал открыто. Мид еще раз спела перед микрофоном - на этот раз ее мягкое контральто не оскверняла никакая коммерция. Десять минут спустя "Стоун" ушел с орбиты. Как и на Марсе, Роджер оставил корабль на орбите Цереры не у станции или спутника - их там не было, - а сам по себе. Хейзел, капитан и Мид слетали на челноке в Церера-Сити: Мид - посмотреть город, Роджер - сдать руду и графит и взять груз выплавленного металла на Луну, Хейзел - по своим делам. Доктор Стоун решила остаться - из-за Лоуэлла: челнок был не чем иным, как увеличенным скутером с посадочным амортизатором. Близнецы все еще находились под арестом, и их в город не пустили. Мид, вернувшись, заверила их, что они не много потеряли.  - Все равно что Луна-Сити, только маленький. Всюду толпы и ничего интересного.  - Она правду говорит, ребята, - подтвердил отец, - так что не принимайте близко к сердцу. На следующей остановке увидите Луну.  - Мы и не переживаем - чопорно заявил Кастор.  - Нисколько, - поддержал Поллукс. - Согласны подождать до Луны. - Не проведете, - усмехнулся Роджер. - Однако через пару недель начнем прокладывать орбиту домой. Жалко вообще-то. Все-таки это были два хороших года.  - Ты говоришь, домой, папа? - вдруг сказала Мид. - Мне кажется, мы и так дома. Мы летим на Луну в своем доме.  - Да? Пожалуй, ты права. Старый добрый "Перекати-Стоун" - наш дом, если разобраться. Мы с ним немало пережили. - Он нежно похлопал по переборке. - Верно, мать?  Непривычно молчаливая Хейзел встрепенулась:  - Да, да. Конечно.  - А ты что делала в городе, мама Хейзел? - спросила доктор Стоун. Я? Да так. Потрепалась со старожилами и отправила эти дурацкие серии. Кстати, Роджер, начинай-ка обдумывать сюжет.  - Это почему?  - Я с ними покончила. Возвращаю сценарий тебе.  - Ладно - только почему?  - Мне будет не совсем удобно им заниматься. - Хейзел как-то смутилась. - Слушайте: никто не будет уж очень против, если я спишусь с корабля?  - О чем это ты?  - "Елена Троянская" уходит на Троянцы, а туда зайдет "Веллингтон", чтобы взять жидкий водород и пассажира - меня. Я лечу на Титан. - Никто не успел возразить, а Хейзел продолжала: - Да не смотрите вы на меня так. Я всегда хотела увидеть Кольца вблизи - руками их пощупать. По-моему, это самое потрясное зрелище в Системе. Я всерьез задумалась об этом, когда там - ну вы знаете где - стало малость душновато. Я сказала себе: Хейзел, ты не молодеешь. Хватайся за первый же шанс, который тебе подвернется. Один шанс я уже упустила, когда тебе, Роджер, было три года. Хороший был шанс, но они не брали ребенка - ну и вот. А теперь я лечу. - Хейзел помолчала и рявкнула: - Да что это вы точно на похоронах! Я вам больше не нужна. Я хочу сказать - Лоуэлл теперь подрос, и с ним не так трудно.  - Мне ты всегда будешь нужна, мама Хейзел, - спокойно сказала Эдит. Спасибо, но это неправда. Я научила Мид всему, что сама знаю по астрогации. Она хоть завтра могла бы получить работу в "Четырех Планетах", если б они не воротили нос от женщин-пилотов. Близнецы - ну, эти впитали всю мерзость, которую я им могла передать, и выдержат в любой драке. А с тобой, сынок, я покончила, когда ты еще носил короткие штанишки - с тех пор ты сам меня воспитываешь.  - Мать?  - Что, сын?  - В чем истинная причина? Почему ты хочешь уйти от нас?  - Почему? А почему людей тянет куда-то? Зачем медведь идет вокруг горы? Да посмотреть, что там! Я никогда не видела Колец - вот тебе и причина. Весь человеческий род на этом стоит - смирные остаются дома, а бойкие шастают повсюду да ищут, во что бы им влипнуть. Это свойственно человеку. Не нужна для этого причина, как и плоскому коту не нужна причина, чтобы мурлыкать. Зачем вообще все?  - Когда ты вернешься?  - Может, и никогда. Мне нравится невесомость. Совсем не надо тратить сил. Вот посмотрите на старого Чарли. Знаете, сколько ему лет? Я навела справки - ему по меньшей мере сто шестьдесят. В моем возрасте это вдохновляет - чувствуешь себя девчонкой. Я еще успею кое-что повидать.  - Конечно, мама Хейзел, - сказала доктор Стоун.  Роджер повернулся к жене.  - Эдит!  - Да, дорогой?  - Что скажешь?  - А зачем нам, собственно, непременно возвращаться теперь на Луну?  - Я так и думал. А как же Мид?  - Я?  - Они полагают, что ты созрела для замужества, солнышко, - сухо вставила Хейзел.  Доктор Стоун слегка кивнула, глядя на дочь. Мид удивилась и сказала: - Hyy! Мне не к спеху. И потом, на Титане есть база Патруля. Там, наверно, полно молодых офицеров. - Исследовательская база, солнышко, - ответила Хейзел, - и работают там ученые, посвятившие себя науке.  - Может быть, когда я ими займусь, они не будут целиком посвящать себя науке?  - Ребята? - обратился отец к близнецам.  - Мы что, получили право голоса? - ответил за двоих Кастор. Конечно, за! Роджер ухватился за стойку и подтянулся.  - Решено. Хейзел, Мид, ребята - принимайтесь за расчет орбиты. А я начну вычислять отношение масс.  - Нет, сынок, меня уволь.  - Что так?  - Ты не смотрел, почем у них тут водород? Раз мы выходим на кометную орбиту к Сатурну вместо тангенциальной к Земле, пора мне назад в соляные копи. Запрошу из Нью-Йорка аванс, а потом разбужу Лоуэлла, и начнем проливать кровь.  - Что ж, ладно. Остальные - внимательней с десятичными знаками! Все посты корабля были приведены в готовность. Мид в кресле стажера, поставленном за креслами командира и второго пилота, уже начала отсчет.  Роджер покосился на мать и шепнул:  - Ты чему улыбаешься?  - Пять! Четыре! - выпевала Мид.  - Так просто. Когда доберемся до Титана, надо будет...  Ее голос потонул в реве двигателя. "Стоун" задрожал и понесся вперед, к Сатурну. А за ним следовали сотни, тысячи, сотни тысяч неугомонных бродячих странников: на Сатурн... на Уран... на Плутон... и так они будут катиться до самых звезд, до края Вселенной.